Терпи солдат атаманом станешь. Материал из Lurkmore

Смиряйся, терпи и не отчаивайся - и не будешь гневен Существует духовный закон, который должен исполнять каждый православный христианин, и заключается он в трех простых словах: смиряйся, терпи и не отчаивайся.Очень часто мы не хотим смириться перед теми обстоятельствами,

Редко кто когда любит власть, редко вызывает она положительные эмоции. Возможно, все дело в человеке, его страстях и личных качествах. Кстати, мало кто выдерживает испытание властью. Но, тем не менее, власть будет существовать всегда. И здесь, скорее всего, важно то, как и на каких основаниях, эта власть организуется.

История нашей страны знает если и не уникальный, то удивительный способ взаимоотношений общества и власти. Причем способ, который пережил века. Во многих других структурах жизни он стал анахронизмом, и исследователи изучают его в исторической ретроспективе, рассматривая как что-то начальное, далекое от более высоких «сакральных» или «договорных» основаниях существования власти.

Это способ выбора обществом, по его мнению, лучшего представителя для руководства людьми в различных сферах жизни. Историческим примером здесь может служить казачество, где институт выборной атаманской власти прошел через века и долгое время был синонимом справедливого устройства взаимоотношения общества и власти.

Знаки атаманской власти (насека, шестопер, использовалась и булава)

Образ казачьего атамана для обычного человека - это всегда что-то очень сильное, яркое и красочное. За этим званием в сознании людском стоят несколько столетий воплощенной народной мечты о справедливом общественном устройстве и не менее справедливом управлении. Так получилось, что в наиболее законченных формах идея народного самоуправления была воплощена в казачьей общине и в должности выборного казачьего атамана.

Весьма интересно, что само по себе казачество прошло сложный путь эволюции, притом, что время его формирования было отнюдь не доисторическое. Всё происходило уже в хронологических рамках второго тысячелетия новой эры, то есть уже в эпоху письменной истории народов. А что касается должности казачьего атамана, так весьма примечательно, что она была выборной, срочной (на время) и очень ответственной. Ответственной во всех смыслах, притом что главный смысл может быть в ответственности перед обществом, перед теми, кто этого атамана выбирал, так как если обязанности исполнялись не должным образом, атаман переизбирался.

Вообще, откуда взялось само понятие «атаман»? Версий здесь несколько. Что может быть авторитетней официальной энциклопедии?... Слово «атаман», по мнению некоторых исследователей, восходит к польскому hetman, которое, в свою очередь, произошло от немецкого Hauptman, что значило «начальник» или «старший». Другие же считают, что «атаман» слово древнерусское, но также заимствованное из тюркских языков, где odaman означало «старейшина пастухов или казачьего лагеря». Кстати, в «Большой советской энциклопедии» говорится также про тюркские языковые источники.

Считается, что на Руси слово «атаман» впервые встречается в новгородских грамотах. В каком-то смысле перед нами опять вечная дилемма очень многого в русской жизни, особенно в историческом контексте. В данном случае это заимствование слова и спор идет, откуда, с Востока или Запада, оно к нам пришло. Но на самом деле это не так уж и важно…

Есть и другие интересные, иногда баснословные версии, но оставим их пытливым умам и договоримся, что определять атаманов будем мы именно вышесказанным образом.

Изначально атаманами казаки называли своих военных предводителей. Как уже было сказано выше, атаманская должность была выборной. Для этого казаки собирались в круг и путем голосования определяли себе вождя. Характерно, что выбранный атаман был хозяин в жизни и смерти казаков. Он представлял собой высшую власть, но, что важно, только во время похода. После возвращения казачьей ватаги в родные пенаты атаман складывал с себя полномочия и становился рядовым казаком, причем подсудным, как и другие члены казачьей общины.

Если атаман переставал быть высшей властью, то что представляла собой высшая власть в казачьем сообществе? И вот здесь надо сказать об удивительных вещах. Казачество как социальная структура было устроено достаточно интересно. Особенностью было, по-настоящему демократическое устройство казачьей общины. Высшим органом власти у казаков был войсковой круг (рада, коло). Именно на Круге происходили все значимые для казаков политические и иные решения. Круг соединял в себе все ветви власти, а именно законодательную и судебную, лишь на время военных походов, передавая власть исполнительную в руки атаманов. Но и здесь присутствовала еще одна особенность.

Как уже было сказано выше, атаман во время похода концентрировал в своих руках более чем только распорядительную, т.е. исполнительную власть. Его слово было законом, а его распоряжения в области наказания за какие-либо провинности обсуждению не подлежали и оспорены быть не могли, вплоть до смертной казни. Все претензии к атаману откладывались на потом, т.е. на возвращение из похода, после которого он (атаман) складывал свои полномочия, становился равен всем и подсуден как все, а к Кругу, который обретал вновь свои полномочия, казаки могли вновь апеллировать, если считали какие-то действия атамана несправедливыми или чрезмерными.

Старейшим в России является Донское войско. Официально установленное старшинство, т.е. здесь уместно сказать «как бы», начало войска ведется с 1570 г. Естественно, что история казачества насчитывает гораздо более длинную историю. Не вдаваясь особенно в подробности этого вопроса (особенно в баснословную его часть), скажем, что первые серьёзные упоминания о казаках появляются, по меньшей мере, в XIV в., а в дальнейшем связаны были с устройством юго-восточных границ Рязанского княжества.

Список известных по разным источникам донских атаманов с XVI по XX в. насчитывает более 60 человек. Это те, чьи имена вошли в официальную историю Донского войска. А были бесчисленные «неформальные» атаманы, поднимавшие казаков на «охоту за зипунами», на различные бунты и восстания против власти, на бесчисленные «воровские» походы на казачьи реки. В годы русской Смуты начала XVII в. казачество и крестьянство, которое тоже хотело стать казаками, дали такое количество атаманов, которое невозможно исчислить. И надо сказать, что принципы организации власти, что у «голутвенных» казаков, что у так называемых «официальных» казаков продолжали оставаться неизменными.

Пройдемся по некоторым персоналиям. В Донском войске отметим как неизвестных, так и получивших всемирное признание атаманов. Начнем с XVI в., т.к. до этого известных по именам казачьих атаманов не находится. У Н.М. Карамзина находим под 1549 г. информацию о неком Сарыазмане, казачьем атамане, который, кстати, уже был с войском подданными Ивана Грозного, так вот они «завладели сею рекою (Доном) до самого устья, требовали дани с Азова, воевали ногаев, Астрахань, Тавриду (Крым); не щадили и турков, обязывались служить вдали бдительной стражей для России».

И хотя немного известно о первом донском атамане, все же он попал в переписку глав государств, содержание которой во многом показывает накал взаимоотношений и дипломатические коллизии, возникавшие на почве действий казаков. В грамоте 1550 г. посланной от ногайского правителя Юсуфа Ивану Грозному говорится о Сарыазамане: «Холопи твой, нехто Сарыазман словет, на Дону в трех и четырех местах городы поделали, да наших послов и людей…забирают, иных до смерти бьют…» Царь Иван отвечал, что, мол, «те разбойники… живут на Дону без нашего ведома, от нас бегают. Мы не один раз посылали, чтобы их переловить, да наши люди добыть их не могут». И далее царь лукаво предложил, мол, ты Юсуф, поймай их сам да в Москву пришли, здесь мы этого Сарыазмана с другими ворами и казним.

Этот момент очень интересен. Известно, что считается, что служба казаков, в частности донских казаков русскому государству начинается именно в XVI в. при Иване Грозном. Но служба эта была очень своеобразна. До XVIII в. донские казаки были с русским государством как бы в равных отношениях. То есть напрямую подчинения казачеству царской власти не было.

Казаки общались с московским царством на равных, их станицы, бывавшие в Москве, имели по существу, дипломатический статус. Это происходило по тому, что центральная власть, с одной стороны, не могла сильно влиять на казаков, а с другой стороны, была очень заинтересована в прикрытии своих юго-восточных границ со стороны Дикого Поля. Именно поэтому, между Москвой и казачеством сложились весьма своеобразные отношения. Казаки по клятве-присяге обязались защищать рубежи Московского государства, за это государство платило жалованье, хлебом, деньгами и иными материальными благами, например, оружейными припасами, в которых у казаков всегда был недостаток, т.к. изначально хозяйством они не занимались.

Основным занятием казачества была война. Но во внутренние дела казачества власть не совалась, что и предопределило дальнейшую эволюцию казачества. Оно изначально было очень самостоятельным, в отличие от многих других подданных царя, были лично свободными, обладали в связи с этим чувством собственного достоинства, и к тому же были способны к самоорганизации.

Правда редкость употребления имени первого известного донского атамана некоторыми исследователями ставит самого его под сомнение. Например, Е.П. Савельев выводит имя из иранского языка, где «сарыазман» означает «удальца». Есть и другие версии, но уже подтверждающие общеизвестную точку зрения и лишь уточняющие её.

Как казачество делится, по сути, на раннее татарское и более позднее синтезированное из разных народов, так и Сарыазман, возможно был татарином или русским, носившим татарское прозвище. И для Московского царства и для друзей-противников его казаки в целом, а Сарыазман в частности, были разбойниками, но для русского государства «нашими», а значит почти «хорошими» разбойниками, а для других - «чужими», «московскими», а значит «плохими», «лихими» людьми. Но, собственно так всегда и бывает в большой внешней политике. Для нас же главное, что в XVI в. наконец прозвучало реальное имя казачьего предводителя. И звали его Сарыазман.

Часть 2. Служба по присяге и не только

В дальнейшем на протяжении XVI в. из документов выявляется всё больше и больше имен казачьих атаманов. Среди них Сусар Федоров, Федор Павлов, Андрей Шадра, Ляпун, Михаил Черкашенин, Никита Мамин, Иван Кишкин и другие. Их роль и значение в истории русского государства и казачества было разным. Казаки участвовали во всех войнах, которые вела страна, будь то взятие Казани или Астрахани, Ливонская война, а главное, продолжали защищать юго-восточные рубежи государства от турок и других восточных воинственных соседей московского царства.

Среди казачьих атаманов очень бы хотелось упомянуть одного человека. Это Ермак. Ермак Тимофеевич не был официальным атаманом Донского войска. Но именно он мощно вошёл в историю страны началом покорения и освоения Сибири. И история, связанная с ним, удивительным образом отражает саму сущность существования казачества, особенно в контексте взаимодействие его с русским государством.

В. Суриков Покорение Сибири Ермаком. 1895

Ермак Тимофеевич был атаманом вольных казаков, причём не только вольных, но и «воровских». Перейдя с Дона на Волгу, они разбойничали, нападая на все подряд купеческие караваны. За это их преследовали, и они бежали в пермские земли к промышленникам Строгановым. При этом у власти не было никакой возможности дотянуться до них и наказать. Возможно, власть и не хотела делать этого, довольствуясь тем, что теперь казаки заняты делом и волей-неволей служат интересам государства на этой далекой окраине, крайне нуждавшейся в притоке людей.

Интересно, что сначала Ермак с товарищами защищали владения Строгановых от набегов беспокойных соседей, причем платили им за это сами промышленники, а не государство. Затем, опять же на строгановские средства, был организован военный поход за Урал-камень во владения Сибирской татарской орды. Казаки завоевали соседнее государство исключительно по своей воле, но до нас из глубины веков не донеслось даже намека на то, что они пытались организовать там какую-либо «казачью власть».

Известно, что атаман Ермак выступал от имени русского государства, от имени царя, которому и «ударил» Сибирью, умоляя о прощении и прося принять огромные и благодатные края под свою высокую руку. Этот эпизод русской и казачьей истории интересен самим фактом перехода от обыкновенных «воровских» дел к решению больших государственных задач.

Наступил сложный «бунташный» во многом переломный для России и казачества XVII век. Можно сказать, что уже почти полстолетия казаки, в нашем случае донские, верой и правдой, по присяге служили московскому государю. Кстати сказать, что казаки, связанные с Россией уже были не только донскими. С 1574 г. устанавливается старшинство, т.е. начало если не существования, то так называемой «официальной» истории оренбургских казаков, с 1577 г. - терских казаков, с 1582 г. - сибирских и семиреченских казаков, а с 1591 г. - славных уральских казаков.

Тут есть небольшая неувязка, т.к. старшинство и реальное время формирования войска и высочайшее утверждение его в качестве оного иногда сильно не совпадают. Но это касается совсем уж официальной стороны вопроса. Ну, например, как было сказано терские (гребенские) казаки ведут свою историю с 1577 г., а официальное Терское войско - оформляется только в 1860 г. Но для нас в данном случае важно то, что значит, казаки, ведомые своими предводителями-атаманами, уже в XVI в. оказались и в оренбургских степях, и в Сибири, и на Кавказе, и на Урале. Причем у всех у них были свои атаманы вроде Андрея Шадры, считающегося основоположником терских казаков, или Матвея Мещеряка - основателя яицкого (уральского казачества) и других. Деяния многих этих людей также достойны описания, но мы из-за временных рамок, вынуждены ограничиваться определенным кругом лиц, может быть оставивших наиболее важный след в истории казачества.

Итак, на дворе XVII столетие. Что мы знаем об этом времени касаемо казачества? Ну конечно же, это Смута начала века, Азовское сидение и Разинщина. В этих событиях казаки проявили себя как никогда ярко. Именно тут, во многом и показали атаманы, что они стоили как военные предводители и в целом, как руководители такого беспокойного, но исключительно нашего родного славянского, русского явления как казачество.

По мнению некоторых авторитетных историков, например С. М. Соловьева, Смута во многом произошла из-за того, что чрезвычайно сильно проявились антигосударственные устремления казачества в данный исторический период. Тут, конечно, можно поспорить. И другие не менее авторитетные историки имеют на этот счет другое мнение. Но и С.М. Соловьев делал выводы не на пустом месте. В частности, известен факт о весьма напряженных отношениях казаков и «неприродного» русского царя Бориса Годунова.

Казаки были люди глубокой традиции, ну, собственно, как и сам русский народ, породивший это сословие. Прежним правителям, несмотря на все «издержки» их руководства страной, многое прощалось, т.к. они обладали таким важным свойством как «сакральность». Средневековые люди были сугубо религиозны, и власть полученная «от Бога» была для них серьезным аргументом. Московские государи племени Калиты этой сакральностью обладали. Более того, можно вспомнить, что Иван Грозный с 1547 г. стали «величаться» еще и царем. И если иностранцев удалось убедить именовать в этом с некоторыми усилиями и специальными приемами, то со своим народонаселением всё прошло гораздо проще. В церквях молились за царя и этого для многих стало достаточно.

Вот этой сакральностью Борис Федорович Годунов и не обладал. Для современников он был не «настоящим» государем. Не было на нем «божьего благословения». Тем более, что тянулся за ним «шлейф» слухов об участии в убийстве истинного наследника престола, царевича Дмитрия Ивановича. В общем, казаки не очень жаловали Годунова, и он, в свою очередь, отвечал им тем же.

В начале XVII в. атаманов, которые провели казачество через русскую Смуту, было несколько. Это Андрей Корела, Иван Чершенский (или Смага Чертенский), Феофилакт Межаков. Конечно же их было гораздо больше, чего стоит только хрестоматийный Иван Мартынович Заруцкий, но именно эти казачьи вожаки были в самой гуще событий, принимали очень важные решения, которые зачастую влияли на ход событий во всей стране. Что же касается Заруцкого нужно сказать, что он был последовательным сторонником Лжедмитриев, официального статуса до своего стремительного возвышения при Лжедмитрии II не имел, и в истории страны и казачества остался очень двусмысленным деятелем.

Если же говорить о вышеупомянутых казачьих атаманах, то, не смотря на все противоречия взаимоотношений власти и общества в период Смуты, они проводили, в общем-то, вполне закономерную политическую линию в то очень непростое время.

Казачество, также как и все остальное население страны немного потеряло ориентиры в начале века. Это было вполне закономерно, так как обстоятельства весьма способствовали этому. Пресечение династии, голодные годы, неблагоприятные природные условия конца века, последствия напряжения всех сил страны в годы царствования Ивана Грозного, поражение в Ливонской войне, которая тянулась много лет и забрала много ресурсов, непростые отношения казаков с Годуновым, желавшим «приструнить» казаков и подвести их в более значительной степени под московскую власть, всё это, в совокупности, привело к тому, что казачество повело свою игру, используя все слабости, ошибки и просчеты государственной власти.

Атаманствовавший на Дону Андрей Карела, прослышав, что объявился настоящий сын Ивана Грозного, не поверил слухам просто так, «на слово». Казаки взволновались и пожелали узнать правду. В итоге в Краков было направлено целое посольство, которое и возглавил Корела. В Польше казаки «убедились», что человек, называвшийся Дмитрием Ивановичем, законным наследником московского престола, чудесно спасшимся от убийц Годунова - и есть «Он». С этого момента начинается поддержка донскими казаками для нас (потомков) авантюры, а для современников - обретения законных прав царевичем Дмитрием. По сути, Андрей Карела обеспечил победу Лжедмитрию, сначала сковав годуновские рати под Кромами, а затем в июне 1605 г. проявив себя во взятии Москвы. Известно, что «законный государь» наградил Андрея Корелу весьма щедро. Но впоследствии он почему-то исчезает с политического небосклона, вплоть до того, что есть какие-то косвенные сведения о том, что он чуть ли не погиб в том самом походе на Москву.

Во времена русской Смуты можно увидеть казаков везде. В рядах Лжедмитрия I, в лагере «тушинского вора» Лжедмитрия II, в отрядах антиправительственного мятежного Ивана Болотникова, дворянско-казачьих ополчениях Ляпунова и Заруцкого, видим казаков, осаждающих русскую святыню Троице-Сергиеву Лавру, впоследствии они присоединяются к войску Минина и Пожарского, спасших страну и как вершину их подвигов, предмет гордости всех последующих поколений казаков, Земский собор в январе 1613 г., где как считают сами казаки (что, в общем-то, недалеко от истины), они посадили на русский престол Михаила Федоровича Романова, то есть дали начало новой династии.

В целом, не вдаваясь подробно в историю русской Смуты начала XVII века, необходимо отметить, что казачество выступало в ней как сила, обладавшая самостоятельной политической волей, а самое главное, казаки использовали проблемы русского государства в своих целях. Но важно то, что опять-таки вольно или невольно, казачество выступило как сила поддержавшее русское государственное здание в самый ответственный период, в то время, когда по свидетельствам многих современников событий, и тем более историков, страна стояла на грани потери национального суверенитета и распада.

А что касается Смаги Чершенского и Феофила Межакова, то сказать о них нужно следующее. Чершенский в отсутствие на Дону Андрея Корелы атаманствовал с очень большой осторожностью по отношении к различным действующим лицам. «Убедившись» как и всё русское общество в истинности мнимого Дмитрия Ивановича и также поддержав его, затем после его смерти стал гнуть свою линию. Ни Лжедмитрия II, ни польские притязания на русский престол, Смага Чершенский не поддержал. Более того, после избрания Михаила Романова на царство, атаман жестко гнул промосковскую линию, например, Москва не хотела ссориться с Турцией, и атаман как мог, удерживал казаков от походов за зипунами к турецким берегам.

Но в 1616 г. не сдержался сам. Давние враги донских казаков азовские турки захватили и казнили одного из казачьих атаманов. В порыве мести казаки, возглавляемые Смагой Чершенским, напали на турецкую Анатолию. Они знатно «пошарпали» прибрежные города, взяли большую добычу и освободили множество русских пленных. С тем и вернулись казаки на Дон. Сам же атаман Чершенский, скорее всего, умер в том же 1616 г.

И еще интересна роль в событиях Смуты атамана Межакова. Как уже говорилось чуть раньше, казаки считали, что именно они содействовали тому, чтобы на русском престоле оказалась романовская династия. Дело в том, что кандидатура Михаила были лишь одна из многих. Страсти кипели нешуточные. Разные социальные группы преследовали свои интересы. Известно, что Романовы были не очень родовитыми представителями русского боярства. Знать как раз во многом была против Михаила. И в один из напряженных моментов именно Межаков поддержал его кандидатуру. За ним был реальная сила - казаки, которые, в отличие от многих других, не разбежались по стране решать свои имущественные и прочие проблемы. И имена эта казачья поддержка привела к воцарению Романовых. В июне 1613 г. Михаил Федорович венчался на царство.

Часть 3. Принуждение к подчинению и начало службы.

Конечно, продолжая разговор о XVII в. нельзя не упомянуть Степана Тимофеевича Разина. Именно этот человек прославился на веки вечные, во многом став символом самого духа казачьего. И это при том, что, как и Ермак, Разин не был «официальным» атаманом Донского войска. Атаманствовал в годы славы Степана Разина Корнилий Яковлев. Несколько слов насчет Яковлева. Происхождение его было, скорее всего, из Запорожской Сечи. Но это указывает его прозвище - «Черкасс», т.к. «черкассами» называли запорожских казаков. Яковлев был сподвижником и другом Тимофея Рази. Они участвовали во многих походах, и, в частности, в знаменитом «Азовском сидении» 1637-1642 г. Кстати, Корнилий Яковлев был крёстным отцом сына Тимофея Рази Степана. После смерти друга Яковлев принял большое участие в судьбе крестника. В принципе, будущее у Степана было вполне светлым. Но судьба казачья рассудила иначе.

Степан Тимофеевич Разин

В середине 60-х годов XVII в. Разин стал вожаком голутвенных казаков. Может быть, дело было в том, что Разин, считал, что он, исходя их своего происхождения, достоин чего-то большего, например атаманства, именно на которое он и претендовал. Но власть была у другого человека. Напомню, что казачество к этому времени уже вполне структурировалось. У него появилась своя верхушка - казачья старшина и свои низы - «голытьба». «голутвенные» казаки. При том, что положение было еще сложнее. Были казаки уже давно осевшие на Дону и были «новоприбывшие», которые «домовитым» «истинным» казакам уже начинали мешать своим своевольством. Но еще был очень сильным один из главных казачьих принципов, гласивший, что «с Дона выдачи нет».

Выход своей неукротимой энергии Степан Тимофеевич Разин как раз и нашел в атаманстве над этими самыми беспокойными казаками, голутвенными, т.е. еще не вписавшимися в хозяйственную жизнь Дона и «новыми» казаками, искавшими в степи реализации принципов справедливости. Этот поиск справедливости не остановился только на походах «за зипунами», т.е. своевольных казачьих нападениях на старинных недругов казачества турок, татар и прочих. Переходя с Дона на Волгу, казаки грабили все караваны, проходившие по этой главной водной артерии страны. Жертвами становились и иностранные «гости» и собственные купцы, доходило до нападений на посольства и царские суда. Кроме того, именно в Поволжье разгорелось пламя крестьянско-казачьего восстания, переросшего потом в крестьянскую войну. Именно такое наименование получили события 1670-1671 гг. в русской историографии.

Разин рассылал «прелестные» письма по стране, «прельщая» людей способом жить по казачьей справедливости. Ему приписывают слова, взятые Василием Макарычем Шукшиным в название своей книги «Я пришел дать вам волю…». Казаки били «начальных людей», воевод, дьяков, бояр, которые попадались им. Разин объявил себя защитником всех угнетенных и обиженных и призывал их под свои знамена. Когда этого оказалось мало, Разин распространил слухи, что у него в войске находятся царевич Алексей Алексеевич и патриарх Никон, что должно было придать его движению пущую убедительность.

Но, как и все такого рода выступления, это восстание закончилось для Разина и разинцев печально. Одержав несколько важных побед и даже взяв такие крупные поволжские города, как Астрахань, Царицын, Самару и Саратов, в конце концов разинцы потерпели поражение. Под Симбирском (Ульяновском) царские войска под командованием Юрия Барятинского разбили разинские отряды, сам он был ранен, сподвижниками вывезен на Дон, а впоследствии выдан в Москву казаками Корнилия Яковлева и казнен при большем стечении народа как «вор и разбойник». Как всякий неординарный человек, Разин остался в памяти народное не как «вор» и смутьян, а как защитник, чаявший принести народу долгожданную волю.

Наступил тяжелый для казаков XVIII век. Что он принес им нового? Тут историю казаков необходимо рассматривать в двух плоскостях. Во-первых, в политической. Это значит, что усиливавшаяся монархическая власть в контексте абсолютизации, должна была привести всех подданных государства в некое единообразное состояние. Для казаков это означало, что вольница закончилась. Царь Петр железной рукой и державной волей привел казачество из «союзников» в подданные. Естественно, что мирным процессом это не было. И, во-вторых, плоскость геополитическая. Это означает, что Россия волей правящего монарха повела борьбу за выход к морям. Для казаков это значило то, что практически на их постоянном театре, а именно на азовском и черноморском побережье появилась новая мощная сила, то есть их своеволию, здесь подходил конец. Оказавшись между большими «игроками» казаки должны были сделать выбор. Если же они в силу разных причин этот выбор сделать не могли, то им «помогали» с разной степенью жесткости, а то и жестокости. Но здесь интересно и важно заметить, что память о вольных временах казачество пронесло через все столетия нахождения в составе государства и, помимо всего прочего, несказанно этими временами гордилось.

Серов В.А. "Петр I". 1907 г.

Но вернемся к началу века XVIII. Среди больше чем одиннадцати атаманов Донского войска за весь восемнадцатый век наиболее известным является Кондрат (Кондратий) Булавин. Его имя связано с последней попыткой донских казаков отстоять свою по сути дела независимость. Был Кондрат Булавин официальным войсковым атаманом недолго. Всего несколько месяцев 1708 года. Но если говорить о воинских казачьих атаманах, то именно он, во многом, может считаться «природным» настоящим вожаком людей особого свободолюбивого склада, которые и дали славу казачеству. А уж в истории подлинным атаманом он остался вовеки веков. Последним казачьим атаманом вольного казачества.

Время и место рождения Булавина точно неизвестно. Но к событиям начала XVIII в. это был «матёрый» человек и по возрасту и по авторитету среди казаков. Официально атаманствовал тогда Лукьян Максимович Максимов. К слову сказать, один из самых твердых «промосковских» казачьих руководителей. Опять схлестнулись два донских порядка: стародавний «вольный» и новый, уже «служилый». Воевавшему со Швецией царю Петру требовалось всё больше и больше ресурсов и материальных и человеческих. Но люди, почувствовав на своей «шкуре» тяжелую новизну петровского царствования, занялись привычным делом - побежали во все стороны. При этом и власть занималась своим привычным делом, увеличивала налоговый гнёт, более строго «перебирала» свое население, вводя все новые и новые повинности, сообразно задачам государства.

Именно в этом ряду стояли события, приведшие к выступлению Булавина. Во-первых, на Дон была послана карательная экспедиция во главе с князем Юрием Долгоруким. Его задачей был сыск и возвращение на свои места людей бежавших от тягот жизни. Это вызвало взрыв возмущения, т.к. царем и его слугами опять нарушался главный казачий принцип свободы, что «с Дона выдачи нет». А, во-вторых, была и экономическая причина, но также тесна связанная с правами и многолетними устоями самостоятельного донского войска.

Во владении казаков издавна были соляные варницы на реке Бахмут. Собственно, как и всё течение реки. Но в 1701 г. Петр I повелел забрать эти земли в государственную собственность. Казаки мириться с этим не желали и конфликт только разрастался. Осенью 1705 г. восставшие казаки под руководством Булавина захватили бахмутские солеварни, чем сделали столкновение с царскими войсками неизбежным. Однако, сначала Булавин захотел разобраться с официальным начальством и верными ему, т.е. лояльными России казаками. Весной 1708 г. Булавин с донскими и запорожскими казаками, и разного рода беглой голытьбой, набранной в городках на различных казачьих речках, осадил и взял столицу войска донского - Черкасск. Всю казачью старшину, во главе с атаманом Максимовым восставшие перебили. Состоялся Круг, на котором и был выбран Булавин атаманом.

Дальше пошло всё уже не так удачно. Как и все предыдущие вожди народных восстаний из казаков, Булавин рассылал «прелестные» письма по стране, где «прельщал» людей вольной жизнью. Но страна воевала, власть находилась в твердой руке, и царь Петр повелел усмирить восстание любой ценой. Но Дон были посланы крупные воинские силы. Во главе их был поставлен брат Юрия Долгорукова - Василий, который беспощадно мстил за брата, имея для этого весьма широкие полномочия.

Кроме того, общему поражению восставших содействовал крах под Азовом в июле 1708 г. Казачий штурм был отбит с большими для них потерями, а контратака царских войск привела к разгрому казаков. Как всегда сработал принцип, что «беда не приходит одна». Другая часть казаков, опасаясь репрессий, составила заговор и напала на Булавина и его оставшихся немногочисленных людей. Во время штурма дома, где засел атаман «сотоварищи», он то ли был убит, то ли покончил жизнь самоубийством. Тайна эта ушла вместе с ним. Кроме того, вместе с атаманом Кондратием Булавиным в прошлое ушли и времена вольного Дона.

Курочкин Г.Е. Смерть Кондратия Булавина. 1950-е годы.

Больше казаки атаманов не выбирали. Атаманы стали «наказными». Назначением их на эту высокую должность занимались «самолично» монархи в далеком Петербурге. Тем не менее, общая тенденция была такая, что атаманами назначались люди из казачьей среды, не понаслышке знавшие обо всех сторонах казачьей жизни. Таковыми были братья Фроловы: Максим, Василий и Иван, Иван Краснощеков, казак, на которого благосклонное внимание обращал сам царь Петр I, кстати, удостоившийся первым среди казаков воинского звания бригадира русской армии, Андрей Иванович Лопатин, Данила и Степан Ефремовы, отец и сын, участвовавшие во всех перипетиях бурной жизни России и Дона в неспокойном XVIII веке, Алексей Иловайский и Василий Орлов, при которых проходило дальнейшее втягивание Войска Донского в социальную и иные структуры Российской империи.

Часть 4. На службе империи.

Самым известным атаманом в XIX в. был Матвей Иванович Платов. Интересно, что кроме казачьей и общероссийской славы атаман Платов своими воинскими подвигами и жизнью, отданной служению России и казачеству, обрёл и европейскую известность. Служить и воевать начал Платов в 17 лет (по другим данным с тринадцати в чине урядника, но тут отдадим дань дворянской традиции тех лет, а происходил Платов из донских дворян) и достаточно быстро продвигался по служебной лестнице. Платов со своими казаками, а уже в 19 лет он был полковым командиром, прошел через все войны, которые вела Россия в конце XVIII века. Не могла не осенить его тень суворовской школы, а значит и его знаменитой «Науки побеждать».

Платов сражался с крымскими татарами, воевал на Кубани с воинственными горскими племенами, а прославился в войне с Турцией. Он участвовал в сражениях под Бендерами, Аккерманом, взятии Очакова. Венчало его подвиги в этой войне – взятие Измаила под руководством самого А.В. Суворова. Кстати, во взятии Измаила Платов участвовал, будучи уже атаманом Екатеринославского казачьего войска. Но это был далеко не его предел, хотя за заслуги Матвей Иванович и получил звание генерал-майора.

Всемирная слава ждала его впереди, в годы русско-французского противостояния начала XIX века. Но между этими событиями его ждала опала. Как говорят в России: «От сумы и от тюрьмы не зарекайся»… Недоброжелатели нашлись и у славного донского генерала. В сложные, своеобразные годы царствования противоречивого Павла I на Платова был написан донос. Два года он провел в ссылке в Костроме, а несколько месяцев в тюремной камере Петропавловской крепости.

Сенатский суд в январе 1801 г. оправдал его, и снова начался жизненный и служебный подъем Матвея Ивановича Платова. Уже следующий император Александр I назначил Платова донским войсковым атаманом после смерти Василия Петровича Орлова. Донским атаманом пробыл Платов долгие 17 лет, до января 1818 г., проведя казачество через огонь Отечественной войны 1812 г. и последующих заграничных походов.

Дело казаков Платова под Миром 9 июля 1812 г. В.В. Мазуровский. 1912 г.

Характерно, что казачьи полки, находясь в составе русской армии, были все время в самых опасных и «горячих» точках сражений. В период отступления, в 1812 г. казаки прославили себя в арьергардных боях, прикрывая русские армии. В последовавшем потом изгнании Наполеона из России казачьи полки шли в авангарде армии, принимая на себя «ярость отчаяния» загнанных французов, что было не менее опасно и кровопролитно.

Хрестоматийным является рейд казачьей конницы Платова и кавалеристов Уварова в Бородинском сражении в тыл французских войск по приказу М.И. Кутузова. И хотя там прошло не всё как задумывалось, именно появление в тылу наполеоновской армии русских войск остановило Бонапарта, считавшего уже дело сделанным от введения в бой для последнего удара (как он считал) своих резервов, т.е. непобедимой гвардии. Это во многом предопределило и исход битвы, и исход войны в целом, т.к. русская армия не была разбита и побеждена. А сумела и достойно отступить, а после Тарутинского маневра перегруппироваться, отдохнуть и усилиться.

В Заграничном походе казачье воинство во главе со своим атаманом также проявило себя с самой лучшей стороны. Войдя впоследствии в Париж в составе русской армии, казаки произвели там фурор, покорив сердца самых «европеистых» европейцев и европеек того времени. Сам М.И. Платов побывал не только в Париже, но и на берегах Туманного Альбиона, где был принят, как и вся русская делегация, восторженными англичанами и даже стал почетным доктором Оксфордского университета.

Умер Матвей Иванович Платов через 4 года, в январе 1818 г. Прах его, в конце концов, обрел спокойствие в усыпальнице кафедрального собора Вознесения Христова в выстроенной им новой столице донского и мирового казачества – городе Новочеркасске.

Интересно, что донские атаманы от Андриана Карповича Денисова до Максима Григорьевича Власова, т.е. до середины XIX в., еще были «природными», т.е. коренными донским казаками. Последующие же атаманы от Михаила Григорьевича Хомутова до Николая Ивановича Святополк-Мирского зачастую и казаками-то не были. И это в значительной мере отразило перемены и новые веяния во взаимоотношениях между казаками и центральной властью. В чем это выражалось?

Нужно сказать, что в области управления страной российское самодержавие, в силу разных причин не желавшее выпускать бразды правления из своих рук, переходило на путь бюрократического руководства. Это предполагало нивелировку всех составных частей системы, некую универсальность и отсутствие учета особенностей различных регионов страны. Считалось, что талантливый управленец, тем более не связанный с местными порядками и обычаями никаким образом, будет эффективным управленцем со всеми вытекающими последствиями. Более того, наказной, т.е. назначенный из центра атаман, при отсутствии заинтересованности в связях на местах будет более лояльным для центра, менее «жалостливым» к местным условиям, а значит более эффективным для государства в целом.

Собственно, как и вся страна, российское казачество во второй половине XIX в., проходя через реформирование, связанное с деятельностью Александра II., находилось в рамках модернизационных процессов, которые так или иначе, но обезличивали власть. Возможно, именно с этим и была связана практика назначения атаманами у казаков людей не казачьего происхождения. Нельзя сказать, что это очень нравилось казакам. Уже в XX в., читаем у Шолохова, что «Чтой-то за черт – наказные атаманья все какие-то немцы: фон Тяубе, да фон Граббе, да разные подобные!»… Но, тем не менее, в XIX в. казачество втянулось в социальную структуру российского общества и выполняло свою, предписанную сословными обязанностями функцию.

Особенным для казачества России стал XX век. С 1898 г. до марта 1917 г. на Дону атаманствовали 7 человек. Это Константин Клавдиевич Максимов, Николай Николаевич Одоевский-Маслов, Александр Васильевич Самсонов, Федор Федорович Таубе, Павел Иванович Мищенко, Василий Иванович Покотило и Михаил Николаевич Граббе. Страна переживала нелегкие времена. Естественным участником всех событий стало и казачество. А события были грозными. Это русско-японская война и тяжелое, прямо сказать, оскорбительное поражение в ней, последовавшая за поражением в войне первая русская революция с тяжелым восстановительным периодом после 1907 г.

Казаки воевали на театре военных действий в Маньчжурии, а затем в той или иной степени участвовали в революции, причем и на той, и на другой стороне. Атаманы в этих событиях в основном проявляли себя больше на административном и хозяйственном поприще. Воинским атаманом для казачества стало военное министерство. Именно оно определяло все направления военного развития казаков. Кстати, именно в это время формируется закономерная, но очень обидная для казачества ситуация.

Постепенно, в течение второй половины XIX в. казачьи войска из практически самостоятельного рода войск трансформировались в одно из подразделений кавалерийских дивизий Русской императорской армии. С 1875 г., согласно новому штатному расписанию, казачьи полки входили в состав дивизии, причем под четвертым номером, а первыми были драгунские, уланские и гусарские кавалерийские полки. Как уже было замечено, такое положение дел весьма задевало казаков, привыкших считать себя, в отличие от многих, природными конниками, выполнявшими в исторической ретроспективе важные и самостоятельные дела.

В таком состоянии вступило казачество в Первую мировую войну. Здесь нет необходимости рассказывать о событиях на фронте и участии в этих событиях казаков. Но, нужно сказать, что участие казачества было очень внушительным. В Первую мировую войну казачество России выставило 164 конных полка, 177 отдельных и особых сотен, 78 артиллерийских батарей, 30 пластунских батальонов, а также запасные части и местные команды для различных нужд. Всего казаки отправили на фронт около 300 тысяч человек, а казачья конница составила более 2/3 численности всей русской кавалерии, и это при том, как уже было сказано, что казачьи полки были в 4 дивизиях.

Первая мировая война поистине явление уникальное и по своим последствиям для судеб человечества не имеет себе равных по сегодняшний день. Достаточно сказать, что практически все события XX века, в той или иной степени, уходят корнями в противоречия, которые или вызвали саму мировую войну, или вытекают из её итогов. Известна поговорка-присказка, что генералы всегда готовятся к прошлой войне. Эта истина подтвердилась и в 1914 г.

Характер вооружений воюющих сторон и общий ход событий привел к тому, что массы конницы, приготовленные сторонами конфликта, практически не пригодились. Большие конные встречные сражения, рейды и охваты противника практически были сведены к нулю. В нашем случае это выразилось в том, что казаки в подавляющем своем большинстве на долгие годы засели в окопы, погрязнув в изматывающей позиционной войне.

Кстати говоря, дело дошло до того, что англичане практически изобрели танки, которые, начиная с 1916 г., начинают самостоятельную жизнь как род войск. А придуманы и введены в строй танки были для преодоления мощной обороны противника, чтобы не губить людей в бесчисленных лобовых атаках. Но казаки не были бы казаками, если бы и здесь не проявили присущие им качества. Кстати, касается это казачьих традиций ведения боевых действий и роли воинских атаманов в боевой обстановке.

В условиях позиционных, а значит малоподвижных боевых действий некоторые казачьи офицеры из числа самых неуемных склонили командование к тактике партизанско-диверсионной войны. Среди них самыми известными были донские казаки Василий Михайлович Чернецов и Николай Матвеевич Голубов, кубанский казак Андрей Григорьевич Шкуро, кстати, будущие вожди-атаманы Гражданской войны и многие другие, менее известные руководители партизанских отрядов.

Создав эти отряды, казаки занялись привычной боевой работой. Они прорывались в тыл противника, нарушали коммуникации, устраивали диверсии. Всего таких партизанских отрядов было около полусотни. Командование и сослуживцы по-разному относились к результатам их деятельности, но здесь важно другое - эти подразделения были сугубо добровольными, боевые будни были наполнены опасностью и в этой фронтовой повседневности как нельзя лучше проявлялась истинная сущность казачьих атаманов и их подчиненных, а именно удаль, широкая инициатива и личная отвага.

Часть 5. Крушение (о жизни и смерти людей и исторических сообществ).

Пришло время рассказать о последней главе воинских казачьих атаманов. Время было удивительное. Революция и последовавшая за ней гражданская война словно бы вернула казачество к своим истокам. В феврале 1917 г. рухнуло многовековое российское самодержавие. Перед страной открывались неясные, но, тем не менее, новые перспективы. Перевернулись все привычные основы жизни. В непримиримой борьбе сошлись Советская власть и старая, поверженная, растерянная историческая, как говорили современники, Россия. В целом, народ многонациональной России растерялся, даже обретение национального суверенитета бывшими составными частями Российской империи, за редким исключением, проходил с оглядкой на события в Петрограде.

Будущее было туманным. Но не для казаков. Конечно, противоречия были очень существенными. Стремительно всколыхнулись интересы всех слоев населения, обретавшихся в казачьих областях. Но склонные к порядку и самоорганизации казаки многие внутренне вопросы решили очень быстро.

Уже в мае 1917 г. открылся Большой Круг на Дону. Надо понимать, что в условиях общероссийского «двоевластия» и управления казачьими областями через специальных комиссаров Временного правительства войсковой Круг стал истинным выражением народовластия в казачьих землях. Первым за долгие годы не назначенным центральной властью атаманом Донского войска стал Евгений Андреевич Волошинов. Полномочия у него были не совсем атаманские, т.к. Волошинов не был в полном смысле выбранным атаманом, он был временной, можно сказать, переходной фигурой. Кстати, должность его так и называлась «временная».

Тем не менее судьба его, связанная с тем, что он невольно в переломное время оказался во главе казачества, была очень трагична. Волошинов спокойно отдал свои полномочия весьма популярному на Дону Алексею Максимовичу Каледину на упомянутом выше казачьем круге и остался служить Дону в качестве члена президиума Войскового Круга.

Здесь надо упомянуть еще одно действующее лицо первого акта гражданской войны, разгоравшейся в России в целом, а в казачьих областях в частности, это Анатолий Михайлович Назаров. Он также успел побыть атаманом, но, как Каледин и Волошинов, пал жертвой начавшегося братоубийства.

Казачество в лице своих политических вождей более или менее охотно ходило под красными знаменами, когда вопрос касался поддержки временного правительства или подготовки выборов для созыва общероссийского Учредительного собрания. Захват же власти большевиками не был принят ими совсем. На первых порах противостояние шло по условной черте, на одной стороне которой стояли «зараженные» большевизмом фронтовые казачьи части, пролетариат донских индустриальных центров, в частности Ростова и часть иногороднего населения, особенно те, которые пришли на донскую землю недавно.

С другой стороны находилась сила традиции, выраженная казаками старших возрастов, так называемыми «стариками», привычка к подчинению и субординации, донское дворянство, а также формировавшаяся на Дону будущая Добровольческая армия во главе с Алексеевым, а потом Корниловым. К слову сказать, несмотря ни на что, подавляющая часть казачества, особенно молодые «фронтовики», соблюдала зимой и весной 1918 г. нейтралитет, не желая активно вмешиваться в события.

Это приводило в отчаяние атамана Каледина. Он создавал добровольческие партизанские отряды. Но они были малочисленны, казаки в них не обладали такой же «пассионарностью», как противостоявшие им революционные части. А.М. Каледин пытался найти компромисс с донским ревкомом, возглавляемым Ф.Г. Подтелковым, но «красные», чувствуя за собой силу, давили и требовали попросту передать им власть в Области Войска Донского. Военное столкновение закончилось гибелью донских партизан. Основная масса казачества была инертна. Все призывы встать на защиту Дона ими игнорировались. В итоге от отчаяния А.М. Каледин покончил жизнь самоубийством.

Атаманом стал Анатолий Михайлович Назаров. Но ему времени было отпущено совсем мало. Если 29 января 1918 г. он взял в руки знаки атаманского достоинства, то уже 18 февраля был расстрелян захватившим Новочеркасск отрядом под командованием войскового старшины Николая Матвеевича Голубова. Вместе с Назаровым был зверски убит и Евгений Андреевич Волошинов. Первый акт донской трагедии ознаменовался первой победой Советской власти в казачьих землях.

События, которые развернулись в дальнейшем, заставляют вспомнить о временах вольного казачества. В условиях все больше усиливавшейся русской смуты и распада российского государства казачьи земли обособились и на время стали практически самостоятельными государствами. На Дону творцом казачьей государственности стал Петр Николаевич Краснов.

Родом Краснов был из донской дворянской семьи, прекрасно образованный и одаренный писательским талантом, значительное время служил в гвардейских казачьих частях в Петербурге. В годы Первой мировой войны неплохо командовал бригадой, а потом дивизией. Участвовал в корниловском выступлении и был ярым противником большевиков. Именно его «Круг спасения Дона» выбрал атаманом в мае 1918 г. Почему потребовалось спасать донских казаков? Как оказалось, советская власть и веками устоявшийся образ жизни казачества были несовместимыми.

Помимо того, что одним из первых декретов взявших власть большевиков была отмена сословий в ноябре 1917 г., что больно било по казачеству, уравнивая их с другим сельским населением страны, сами по себе казаки, особенно по сравнению с крестьянством, были достаточно однородной массой и в имущественном, и в политическом планах.

Доходило до того, что некоторые идеологи большевиков просто объявили казаков «коллективным помещиком» с соответствующей в такой постановке вопроса практикой, в том числе тотального передела земли в пользу малоземельного крестьянства России. Это, а также начавшаяся политика расказачивания, связанная с насилием и расстрелами, вызвало мощный отпор. Именно этот отпор ввел в рамки вооруженного сопротивления атаман П.Н. Краснов. Казачий нейтралитет закончился, и в скором времени Донская область была очищена от большевиков, а казаки сделали свой выбор в гражданской войне.

Атаманствовал Краснов меньше года. Для Дона, для своих родных казаков он пытался сделать очень много и много успел. Но время было такое, что оказавшись в жерновах противостоящих друг другу сил, Краснов не смог дальше руководить практически созданным им государством. Если бы силы были хотя бы две, может быть что-нибудь и удалось. История знает такие примеры. Но взаимно противостояли друг другу не только красные и белые. Целая палитра противоречий определяла развитие событий и ход истории.

Белый лагерь не был единым. Руководство ВСЮР, возглавляемое А.И. Деникиным, руководствовалось идеей «Единой и неделимой России». Никаких самостоятельных Дона, Кубани, Украины и других частей, на которые распалась Россия и которые объявили государственный суверенитет, для него не существовало. Кроме этого, Краснов попытался опереться на Германию, при том, что Белым армиям основную помощь оказывала Антанта, т.е. Англия, Франция, Америка и др. Это привело к существенным разногласиям, а большевики при этом били единым кулаком.

Африкан Петрович Богаевский

Против Дона и других казачьих земель стояла практически вся центральная Россия, в короткий срок создавшая боеспособную Красную Армию. Со всей Россией казаки сражаться не могли, что и предопределили поражение и казаков, и в целом Белого дела в России.

В отставку Краснов ушел в феврале 1919 г. А на его место заступил последний донской атаман А.П. Богаевский. Главное, что его может характеризовать, это то, что он был угоден руководству ВСЮР, т.к. занимал в целом не самостийную, в отличие от своего предшественника, а общероссийскую позицию. При Африкане Петровиче Богаевском донские казаки в составе белых армий предприняли поход на Москву, который закончился неудачей, и пережили новороссийскую катастрофу. Время атаманов на Дону и в других казачьих землях закончилось.

Главная » Упражнения » Терпи солдат атаманом станешь. Материал из Lurkmore