Баратынский краткая биография. Краткая биография евгения баратынского самое главное

Евгений Абрамович появился на свет 19 февраля 1800 г. в семье дворянского сословия. Имение Мара, где жили Баратынские, находилось в Тамбовской губернии.

Дав мальчику традиционное в дворянских семьях домашнее воспитание и образование, в 1812 г. ему пришлось ехать в , т.к. родители отдали его в Пажеский корпус - элитное военное училище.

Преподавали в Пажеском корпусе не особенно старательно, да и с нравственным воспитанием дело обстояло слабовато.

В 1816 г. Евгений попал под влияние дурной компании и стал участником серьезного преступления - кражи. В результате его исключили из корпуса, лишив права поступать на службу, за исключением простой солдатской. Эти события надломили Баратынского и сильно повлияли на формирование его характера.

Три года родные хлопотали о прощении в то время, как сам он бездействовал. Но был один вариант - начать с нуля, став рядовым военным, и продвигаться по службе к офицерскому чину. И вот в 1818 г. он приехал в Петербург, и его зачислили в царскую гвардию.

Дебют в литературе

Баратынский, еще с детства полюбивший поэзию и сам сочинявший стихи, в эти годы службы познакомился с несколькими людьми из литературной среды, в частности с Дельвигом, который в свою очередь познакомил нового друга с Пушкиным и стал наставником и покровителем Баратынского в литературных делах.

Вскоре в печати появились и первые стихи Е. Баратынского, встреченные вполне одобрительно. В частности написал вполне похвальные слова о «стройности и зрелости» его элегий. И если в творчестве Евгения Абрамовича появились определенные успехи, то военная служба не продвигалась.

В 1820 г. его произвели в чин унтер-офицера и перевели в Финляндию. Там он провел больше пяти лет, но имел возможность приезжать в Петербург, часто и надолго.

Служба его не особенно обременяла, поэтому он много времени посвящал литературе. Росла его писательская известность. А друзья в это время усиленно хлопотали, чтобы Баратынский получил офицерский чин. Наконец, в 1825 г. он получил чин прапорщика, после чего сразу вышел в отставку и уехал в Москву. Он вращался в кругах передовой литературной молодежи, близкой к декабристам, и это тоже повлияло на его становление.

Находился в оппозиции существующему полицейскому режиму, и даже сохранились его стихи, обличающие Аракчеева и самодержавие. И все же Баратынский не был одержим злободневными политическими темами, и те стихи были единственными и не характерными для него. Он все больше замыкался на философских и чисто художественных интересах.

20-ые годы: творческий кризис

В середине 20-ых Баратынский находился в поиске новых творческих путей. Он уже не принимал жанра элегии и поэтов этого жанра называл «влюбившимися в печаль». Он пытался по-новому представить романтическую поэму при помощи реалистической манеры изложения. Таковы поэмы «Эда», «Бал» и «Наложница» (1825 - 1831). А. С. Пушкин одобрительно отозвался об этих поэмах. Но прочного успеха они не имели.

30-ые годы: философская лирика

В 30-ые годы Баратынский, наконец, находит свой путь. А нашел он его в философской поэзии. Именно жанр философской лирики взрастил в нем крупного поэта с «необщим выраженьем» творческого облика. И достижения Баратынского в «поэзии мысли» снова отметил Пушкин, говоря о независимости его мысли, о глубоких и сильных чувствах, о поэтической оригинальности.

Поздний период

В последующие годы он стоял на позициях противника наступившего «железного века» и его «промышленных забот», которые убивали «сны поэзии». Но передовые идеи века так и остались чужды поэту. И как следствие, поздняя лирика его полна ощущения одиночества, обреченности, неверия в будущее.

Главная тема поздней лирики - трагическая участь поэта, которому суждено гибнуть в условиях нового «железного века». В результате постепенно он оказался отвергнутым современниками. Белинский вынес ему осуждающий приговор.

В 1842 г. вышел последний поэтический сборник Баратынского с «говорящим» названием «Сумерки». Она не была замечена ни критиками, ни читателями. В 1843 г. Евгений Баратынский уехал жить за границу. В течение года он жил и в Германии, и во Франции, а потом - в Италии. В Неаполе 29 июля 1844 г. Баратынский скоропостижно скончался.

Евгений Баратынский (1800—1844)

Евгений Абрамович Баратынский родился 19 февраля 1800 г. в селе Вяжле Кирсановского уезда Тамбовской губернии в поместье своего отца, генерал-адъютанта Абрама Андреевича Баратынского. «Древний польский род герба Корчак, ведущий себя от Зоарда, главы одной из орд, навод-нивших Восточную Европу в 5 веке. Фамилию Боратынского впервые принял Дмитрий — канцлер земель русских — по имени замка «Божья оборона», построенного его отцом... и стал писаться «de Boratyn». В 5-ом колене по Божидаре Ян Боратынский... ознаменовал себя в царствование Сигизмунда I военными подвигами. Правнук Яна, Иван Петрович захудал, превратившись в Вельского шляхтича, выехал в Россию, принял православие, был верстан в смоленской гу-бернии поместиям...»

Первоначальное образование Баратынский получил дома; первым дядькой его был итальянец Боргез. Ему посвящено предсмертное послание Баратынского, написанное за две недели до кончины поэта в Неаполе: «К дядьке-итальянцу». В 1811 г. Баратынский был отправлен для получения образо-вания в Петербург, где учился в немецком пансионе, а затем в пажеском корпусе. В корпусе Баратынский подружился с пажами, нарушавшими не только правила корпусной дис-циплины, но и основные требования чести. В феврале 1816 г. Баратынский вместе с другим пажем был по высочайшему повелению исключен из корпуса с воспрещением когда-либо поступать на военную службу. После исключения в течение двух лет Баратынский жил у своей матери в Тамбовской губернии, периодически заезжая к дяде Б. А. Баратынскому в Смоленскую губернию. В 1818 г. Баратынский едет в Петер-бург, где после больших хлопот ему удается в 1819 г. посту-пить рядовым в лейб-гвардии егерский полк. В Петербурге Баратынский подружился с А. Дельвигом , который первый оценил его незаурядный поэтический дар и даже опублико-вал одно из стихотворений Баратынского без его ведома. Тогда же молодой Баратынский близко сошелся с Пушкиным , Плет-невым, Гнедичем, отчасти с Жуковским . Познакомился он и с многими из будущих декабристов, в частности с Кюхель-бекером, но ни он (Баратынский), ни Дельвиг не были по-священы в тайны существовавшего уже тогда политического общества.

В начале литературной деятельности Баратынского его стихи появлялись во многих петербургских журналах и аль-манахах: «Благонамеренный», «Сын Отечества», «Соревно-ватель Просвещения и Благотворения» и др. Их оригиналь-ность, глубина мысли и изящный слог очень скоро принес-ли молодому автору известность. В 1820 г. Баратынский был произведен в унтер-офицеры и переведен в Нейшлотский пе-хотный полк, стоявший в Финляндии. Пребывание в Финлян-дии оказало значительное воздействие на творчество поэта, определив интерес к североевропейской культуре, что отра-зилось на выборе тем и сюжетов произведений Баратынско-го (поэма «Эда», стихотворение «Финляндия»).

Весной 1825 г. Баратынский наконец был произведен в офицеры; вскоре после этого он вышел в отставку и пере-ехал в Москву, где 9 июня 1826 г. женился на старшей доче-ри генерал-майора Энгельгардта — Настасье Львовне. «По-следняя была не только нежной и любящей женой, но и женщиной с тонким литературным вкусом: поэт часто удив-лялся верности ее критического взгляда. Он находил в ней ободряющее сочувствие своим вдохновениям и спешил про-читывать ей все, что только выходило из-под его пера».

После женитьбы Баратынский поступил в межевую кан-целярию, но вскоре вышел в отставку. В тридцатых годах поэт некоторое время жил в Казани, куда в то же время приезжал Пушкин , собиравший материалы для истории пугачевского бунта. В Казани Баратынский получил печаль-ное известие о кончине Дельвига .

Во время московской жизни Баратынский близко сошелся с князем Вяземским , Денисом Давыдовым , вместе с которыми бывал у Дмитриева , а также с другими московскими лите-раторами и поэтами: И. Киреевским, Языковым , Хомяко-вым, Павловым. С Пушкиным и Жуковским Баратынский постоянно переписывался.

С осени 1839 г. Баратынский со всем своим семейством — женой и девятью детьми жил в деревне, в тамбовском имении у своей матери и в Подмосковье в сельце Муранове. Поэт любил деревенскую жизнь и с удовольствием занимался хо-зяйством, одновременно не оставляя своих творческих иска-ний. В 1842 г. Баратынский издал сборник стихов «Сумер-ки» . Сюда вошли произведения, написанные в 1835—1842 гг. Ранее, в 1826 г., появились отдельным изданием поэмы «Эда» и «Пиры», в 1827 г. — первое собрание стихотворений, в 1828 г. — поэма «Бал», в 1831 г. — поэма «Наложница» (первоначальное название «Цыганка»), наконец, в 1835 г. появилось второе собрание стихотворений в двух частях.

Осенью 1843 г. Баратынский осуществил давнее желание: с женой и старшими детьми он отправился за границу. Он посетил Берлин, Франкфурт и Дрезден, а зиму 1843 — 1844 гг. провел в Париже. Здесь русский поэт вращался в салонах и познакомился с литераторами Нодье, обоими Тьери, Сент-Бевом, Проспером Мериме. По просьбе некото-рых из своих новых французских друзей он перевел прозой на французский язык около 15 своих стихов.

Весной 1844 г. Баратынские отправились из Парижа в Неаполь. Во время переезда по морю поэтом было написано стихотворение «Пироскаф», напечатанное в 1844 г. в «Со-временнике». Доктор не советовал поэту ехать в Неаполь, опасаясь вредного влияния знойного неаполитанского кли-мата. Эти опасения, к сожалению, оправдались. Баратынский был склонен к сильным головным болям. 29 июня (И июля) 1844 г. в Неаполе Баратынский скоропостижно скончался. Через год тело его было перевезено в Петербург и 30 авгу-ста 1845 г. погребено в Александро-Невской лавре, рядом с могилами Гнедича и Крылова .

Творчество Евгения Абрамовича Баратынского принад-лежит к числу наиболее своеобразных и специфических явлений русского романтического движения. Баратынский — романтик, поэт нового времени, впитавший его горести и скорби, обнаживший внутренне противоречивый, слож-ный душевный мир современного ему человека. При всей своей внешней сдержанности художник вкладывал в искус-ство большую личную страсть, «судороги сердца». Мысль Баратынского, полная тревоги и беспокойства, тесно связана с глубоким внутренним чувством. Пушкин , проницательно уловивший главную особенность его поэзии, писал: «Он у нас оригинален — ибо мыслит». Но тут же дополнял: «...между тем как чувствует сильно и глубоко». Это подме-ченное Пушкиным удивительное, выросшее на русской почве сплетение рационализма с высокой одухотворенностью и эмоциональностью, присущими романтическому движению, породило и совершенно новое качество лиризма поэта («Мысль — вот предмет его вдохновения». В. Г. Белинский).

Искания поэта привели его к созданию знаменитой книги «Сумерки », опубликованной в 1842 г. и явившейся одним из высочайших взлетов русской лирической поэзии XIX века. Именно в «Сумерках» — гениальном цикле философской лирики , объединенном единой темой и единым авторским настроением, наиболее полно раскрылись мощь и глубина поэзии Баратынского.

Нигде своеобразнейший лиризм мысли, страстность фи-лософских раздумий, атмосфера интеллектуализма, высокой духовности не достигают такого напряжения, такой порази-тельной силы, как в этой книге. Лирика «Сумерек» с ее суро-вым трагическим строем явилась чутким отражением време-ни: за стихами «Сумерек» стоял опыт истории, слышалось холодное дыхание «железного века», образ которого не слу-чайно становится главным в книге. «Железный век», — это не только «век-торгаш» с его властью денег и прозаичностью отношений, но одновременно и обобщенное выражение давя-щей атмосферы николаевского царствования.

После смерти Баратынского наступили долгие десяти-летия почти полного забвения его произведений. И лишь в конце прошлого и начале нынешнего века вновь возродился интерес к творчеству поэта, в том числе и со стороны деятелей символистского направления, объявивших его своим предтечей.

Творчество Баратынского , большого и чуткого художни-ка, одного из создателей философской лирики , оказывало и продолжает оказывать заметное влияние на развитие отече-ственной поэзии. Пушкин , Лермонтов , Тютчев , Блок , Брюсов — каждый из них так или иначе учитывал литературный опыт Баратынского.

Баратынский (вернее Боратынский), Евгений Абрамович – поэт, род. 19 февр. 1800 г., ум. 29 июня 1844 г. Происходил из знатного и древнего рода поляков герба Корчак. Отец его, генерал-адъютант и сенатор, был близким лицом к императору Павлу , который пожаловал ему 1000 душ в Тамбовской губернии, где и род. Евгений Абрамович в селе Вяжле, Кирсановского уезда. Мать его, Александра Фёдоровна, фрейлина императрицы Марии Фёдоровны, урождённая Черепомова, окончила Смольный институт и считалась женщиной весьма образованной. Ей пришлось самостоятельно руководить первоначальным воспитанием сына, так как отца он лишился в очень раннем возрасте. Евгений Абрамович на всю жизнь сохранил горячую привязанность к матери, что видно из его писем. Немалое влияние в детстве оказал на поэта дядька его, Джачинто Боргезе. Его рассказы о Риме, Неаполе, Колизее, храме Святого Петра, вызвали стремление в ребенке посетить Италию. Желание это Евгений Абрамович исполнил только на закате своих дней. И там, в Италии, за две недели до смерти, Баратынский вспоминал рассказы своего дядьки в стихотворении, посвященном его памяти.

12-ти лет Баратынский был отвезен в Санкт-Петербург, в немецкий пансион и вскоре переведен в пажеский корпус, откуда четыре года спустя (апрель 1816 г.) был исключен, с запрещением поступать в какую либо службу, кроме военной, и то не иначе, как рядовым. Слишком строгое наказание за юношеские проступки сильно отразилось на характере и мировоззрении Баратынского. Меланхолический тон и разочарование являются характерной особенностью почти всех его произведений. По словам поэта, в это трудное для него время его поддержали мать и дядя, которые сумели понять его угнетенное состояние и ободрить Баратынского, готового решиться на самоубийство.

Портрет Евгения Баратынского, 1826

Он уехал в деревню. Годы, проведённые там, благодетельно подействовали на него, и в 1819 г. Баратынский поступил рядовым в егерский гвардейский полк, в Петербурге. Кэтому же времени относятся его первые шаги на литературном поприще. Он вступает в тесную дружбу с Дельвигом , близко сходится с Пушкиным , Плетневым, Гнедичем и отчасти с Жуковским . Первые литературные опыты Баратынского были напечатаны в журнале «Благонамеренный» Измайлова.

В 1820 г., в чине унтер-офицера, Баратынский переводится в Нейшлотский полк, стоявший тогда в Финляндии. Жил он сначала в укреплении Кюмени (1820 – 24 г.), а затем несколько месяцев в Гельсингфорсе. Командир полка Лутковский, старинный друг родных Баратынского, обходился с ним как с близким знакомым. Баратынский жил в отдельной квартире и, благодаря дружбе с адъютантом генерал-губернатора С. М. Путятой, был принят в обществе. Тем не менее, Баратынский тяготился своим положением. Хлопоты о производстве в офицеры все затягивались и только весною 1825 г. последовало, наконец, давно ожидаемое производство. Пребывание в Финляндии оказало значительное влияние на творчество Баратынского; оно усилило меланхолический тон его произведений. Наибольшею известностью из них пользуется поэма «Эдда» (1825-26) и стихотворение «Финляндия». В 1825 г., произведенный в офицеры, Баратынский мог выйти в отставку и переселиться на житье в Москву. Но и здесь, очутившись снова среди родни, друзей и лучших представителей современной литературы и журналистики, Баратынский жалеет о своем финляндском уединении. Даже впоследствии, в лучшую пору своей литературной деятельности, Баратынский пишет: «этот край (Финляндия) был пестуном моей поэзии. Лучшая мечта моей поэтической гордости состояла бы в том, чтобы в память мою посещали Финляндию будущие поэты».

Через год после переселения в Москву, в 1826 г., Баратынский женился на Настасье Львовне Энгельгардт, девушке очень образованной, одаренной тонким критическим умом. Как выразился сам Баратынский, он нашел в ней человека, «ободрявшего сочувствием к вдохновению». Баратынский попробовал служить в межевой канцелярии, но скоро оставил службу и жил в деревне у матери, Вяжле, или у себя в подмосковном Муранове. Продолжая заниматься литературой, он не только поддерживал свои старые связи с Пушкиным, Дельвигом, Плетневым, Жуковским и Вяземским , которому посвятил последний сборник своих стихов – «Сумерки», но и приобрел новых друзей: Дениса Давыдова , Дмитриева , Киреевских , Языкова , Хомякова , Павлова. Он был хорошо знаком и с издателем «Московского Телеграфа», Полевым , который вообще недолюбливал кружок аристократов-литераторов, но для Баратынского делал исключение. К этому периоду деятельности Баратынского надо отнести двепоэмы «Бал» (1827) и «Цыганка» (1830).

После них Баратынский занялся исключительно лирикой. Семейная жизнь, хозяйство, которому он ревностно предавался в деревне, постепенно отвлекали Баратынского от литературной деятельности, хотя 1835 г. может быть назван одним из плодовитейших годов его поэтической жизни. Со смертью Дельвига (1831), а затем и Пушкина, Баратынский все более и более удалялся от прежних литературных знакомств, не завязывал новых, все более погружался в интересы личной жизни. В 1839 г., во время краткого пребывания в Петербурге, в обществе лучших представителей литературы, он почувствовал только скуку и желание вернуться домой. Живя в деревне, Баратынский познакомился с положением крестьян и стал горячо сочувствовать отмене крепостного права. После манифеста 1842 г. он пишет: «у меня солнце в сердце, когда думаю о будущем».

Поэты России ХХ век. Евгений Баратынский

Осенью 1843 г. Баратынский с женой и старшими детьми (всего их было девять) отправился за границу. Исполнилась мечта его юности. Письма Баратынского из-за границы полны искреннего восторга. Сначала он побывал в Германии, а зиму 1843-44 г. провел в Париже. Здесь он вращался в разных сферах: и в салонах Сен-Жерменского предместья и в литературных кругах. Так, познакомился с Мериме , Нодье, Тьери, Сен-Бевом, Ламартином , Гизо , и, по просьбе некоторых из них, перевел на французский язык (прозою) около 15 своих стихотворений. Весною 1844 г. поэт поехал в Марсель, а оттуда в Неаполь. Морское путешествие вдохновило Баратынского написать одно из лучших его стихотворений – «Пироскаф ». Италия привела поэта в восторг, но недолго пришлось ему прожить там, – 22 июня 1844 г. он скоропостижно скончался. Через год тело Баратынского было перевезено в Спб. и погребено на кладбище Александро-Невской лавры, недалеко от могил Гнедича и Крылова . На памятнике имеется медальон с барельефным изображением поэта, а под ним две строки из стихотворения «Отрывок»:

«В смиреньи сердца надо верить
И терпеливо ждать конца».

Содержание статьи

БАРАТЫНСКИЙ (БОРАТЫНСКИЙ), ЕВГЕНИЙ АБРАМОВИЧ (1800–1844), русский поэт, для произведений которого характерны стремление к психологическому раскрытию чувств, философичность, глубина мысли. Родился 19 февраля (2 марта) 1800 в имении Мара Тамбовской губернии в семье Абрама Андреевича Баратынского, отставного генерал-лейтенанта из окружения императора Павла I и Александры Федоровны Баратынской (Черепановой), бывшей фрейлины императрицы Марии Федоровны. Казалось, уже в силу одного своего аристократического происхождения, ребенку была обеспечена блестящая, надежная карьера. Но судьба распорядилась по-иному.

«Недуг бытия».

Будучи от рождения характера беспокойного, пытливого и пылкого, Баратынский, состоя с двенадцатилетнего возраста воспитанником Пажеского корпуса, попадает в неприятную переделку. Ребяческие шалости членов организованного им «Общества мстителей» приводят к тому, что юноши как бы в шутку крадут у нелюбимого педагога золотую табакерку. Провинившегося Баратынского по личному распоряжению Александра I исключают из Пажеского корпуса с запрещением поступать на любую гражданскую службу, а на военную – только рядовым…

Таковы были первые шаги будущего поэта, наложившие отпечаток и на его характер, и на всю дальнейшую жизнь. Немудрено – подросток столкнулся с такими проблемами, о которых многие его сверстники не имели никакого представления. Вернувшись в родное имение, он раскаивается в свершившемся, размышляет о том, какая степень вины лежит на нем, а какая – на окружении. Желая искупить свою вину, восемнадцатилетний Евгений решается на отчаянный шаг – поступает рядовым в лейб-гвардии Егерский полк, и вплоть до 1825, в течение долгих девяти лет солдатчины, служит, затем уже в чине унтер-офицера, в Финляндии, недалеко от Санкт-Петербурга…

И в эти же годы к нему начинают «приходить» первые серьезные стихи и ему становится ясно, куда влечет его «свободный ум» и к чему у него на самом деле лежит душа. Конечно, поэзия – искусство из искусств должна стать его призванием.

Благодаря тому, что полк Баратынского каждое лето несет караул в столице, поэт имеет возможность временами вырываться из тесных стен казармы и вдыхать вольный воздух дружеских бесед и горячих споров молодежи, бывая и на литературных «субботах» издателя Плетнева, и, возможно, на «средах» Жуковского . Судьба, заставив свернуть его с намеченного родителями пути, в то же время «улыбается» ему по-иному: она посылает ему верных, близких по духу друзей. Среди них – и Антон Дельвиг, и Вильгельм Кюхельбекер, и издатели альманаха «Полярная звезда» Александр Бестужев и Кондратий Рылеев, и молодой Александр Пушкин…

Пожалуй, самым модным лирическим жанром в ту пору была элегия – лирическое стихотворение, проникнутой грустными настроениями. И Боратынский быстро находит с нею общий язык. Его элегии Ропот (1820), Разуверение (1821), Поцелуй (1822), Признание (1822) скоро становятся известны читателям, они входят в моду, их переписывают, читают… Слова одной из них – «Не искушай меня без нужды» – положил на музыку М.И.Глинка, и по сей день этот романс волнует слушателей. Но элегии Баратынского хороши не только традиционными для этого жанра излияниями чувств автора, нюансами любовной лирики. В ранних стихах поэта уже можно усмотреть «раздробительный», по выражению П.Вяземского, близкого друга поэта, ум, склонность к философским обобщениям, которые порою принимают форму поэтических афоризмов: «Пусть радости живущим жизнь дарит, а смерть сама их умереть научит» (Череп ), «Не вечный для времен, я вечен для себя (Финляндия), Невластны мы в самих себе, и, в молодые наши леты, даем поспешные обеты, смешные, может быть, всевидящей судьбе» (Признание ).

Элегия Признание , написанная в 1823, недаром не раз попадала в поле зрения исследователей. Это не просто стихотворение, а, по словам Л.И.Гинзбург, «предельно сокращенный аналитический роман».

«Певец пиров и грусти томной», как назвал Баратынского А. С. Пушкин в Евгении Онегине , на поверку оказывается «Гамлетом-Боратынским», как его окрестил тот же Пушкин. Баратынскому хорошо известно, что «враждебная судьба», «самовластный рок» неминуемо ставят человека в весьма уязвимое, опасное положение, и путь, пролегая меж двух бездн, всегда зыбок и опасен. Он пишет в Послании к Дельвигу :

Наш тягостный жребий: положенный срок

Питаться болезненной жизнью,

Любить и лелеять недуг бытия

И смерти отрадной страшиться –

Пишет Баратынский в Послании к Дельвигу . А кому ведом «недуг бытия», тот обречен разрываться между верой и безверием, между отчаянием и надеждой, между благородными порывами души и их холодным рассудочным анализом. «Мыслить и страдать» – вот удел Баратынского-поэта,о котором Пушкин прекрасно сказал: «Боратынский принадлежит к числу отличных наших поэтов. Он у нас оригинален – ибо мыслит. Он был бы оригинален и везде, ибо мыслит по-своему, правильно и независимо, между тем как чувствует сильно и глубоко. Гармония его стихов, свежесть слога, живость и точность выражения должны поразить всякого, хотя несколько одаренного вкусом и чувством».

«Нам очень нужна философия» – пишет поэт в письме Пушкину за 1826, и это высказывание вполне соответствует новому пониманию Баратынским поэзии. И хотя в жизни поэта происходит новый благоприятный поворот – он наконец уходит в отставку и женится на Анастасии Петровне Энгельгардт, «соучастнице в мольбах», верной спутнице на всю оставшуюся жизнь, – лира его начинает звучать все строже и отрешенней. Слава его как мастера любовной элегии постепенно отходит в прошлое, а новые для поэта стихотворения, написанные в конце 20 – начале 30 годов, – Последняя смерть и Смерть подтверждают правоту писателя Н.А.Мельгунова, который утверждал, что Баратынский «возвел личную грусть до общего философского значения».

Баратынский склонен бесстрашно исследовать противоречия жизни и смерти, говорить о свободе выбора и предопределенности, вплоть до проблемы теодицеи, то есть богооправдания, или оправдания существования зла, которая, по словам литературоведа С.Бочарова, «составит сквозную тему у Боратынского, отливаясь в формулу оправдания Промысла»:

Безумец! Не она, не вышняя ли воля

Дарует страсти нам? И не ее ли глас

В их гласе слышим мы? О, тягостна для нас

Жизнь, бьющая могучею волною

И в грани узкие втесненная судьбою. (К чему невольнику мечтания свободы ?)

«Недуг бытия» в стихах Баратынского подвергнут «научному» исследованию, не лишенному страсти и тайного жара. «Две области: сияния и тьмы, Исследовать равно стремимся мы», – пишет поэт в стихотворении (1839). И остается до конца дней своих верен этому кредо.

«Не изменяй своему назначению…»

Еще раньше, в середине 20 – начале 30-х годов Баратынский, находясь на творческом распутье, пробует свои силы в жанре поэмы, и прозы. Он пишет почти подряд три поэмы: Эда (1824–1825), Бал (1825–1828) и Наложница (1829– 1831). Причем Бал вышел в свет под одной обложкой с пушкинским Графом Нулиным с общим названием Две повести в стихах . Однако сочетание в этих сочинениях порою разнородных элементов – от сугубо романтических до бытописательно-сатирических ставит под сомнение удачное исполнение замысла и дает Баратынскому право сказать по этому поводу: «Я желал быть оригинальным, а оказался только странным!» Небольшая повесть Перстень (1831) тоже проходит практически незаметной и для критиков, и для читателей, что дает повод поэту и вовсе отказаться от этих жанров.

Впрочем, посещение во второй половине 20-х гг. салонов З.Волконской и А.Елагиной, где поэт познакомился с критиком и философом И.Киреевским, дало ему толчок к занятиям критикой и журнальной полемикой. Так, в начале 30-х гг. он активно сотрудничает с издаваемым Киреевским журналом «Европеец». К сожалению, закрытие журнала в 1832, равно как и запрещение издаваемой Дельвигом в Петербурге «Литературной газеты» оказываются для Баратынского тяжелым ударом и наталкивают на мрачные мысли о невозможности существования поэзии в этот «торгашеский век». В 1832, сообщая о готовящемся издании своих стихов, прибавляет: «Кажется, оно будет последним, и я к нему ничего не прибавлю».

А в 1835 в новом журнале «Московский наблюдатель» было опубликовано стихотворение Последний поэт . В нем речь шла о том, что «век шествует путем своим железным», о «корысти в сердцах» и всеобщем упадке искусства, что звучит пророчески и в наше смутное время. Во времена, когда, по мнению Баратынского, вся литература заражена «торговой логикой», самым честным для него решением оказывается уединение, строгое и трудное существование в мире собственных размышлений и переживаний. «Что делать! – обращается он к другу Киреевскому в одном из писем. – Будем мыслить в молчании и оставим литературное поприще Полевым и Булгариным... Заключимся в своем кругу, как первые братья христиане, обладатели света, гонимого в свое время, а ныне торжествующего. Будем писать, не печатая. Может быть, придет благословенное время».

Так поэт все больше и больше замыкается в узком кругу семейных, отрадных забот, занимается воспитанием детей, строительством дома в имении Мураново, но, несмотря на, казалось бы, благополучную жизнь, в душе его царят бури и смятение. И излечить их может, опять же, лишь «мед поэзии», или, говоря языком самого Баратынского, «песнопенье», которое «врачует болящую душу».

Тревожный, противоречивый «наш век», можно, по Баратынскому, познать и «крылатою мыслью», и «гармонии таинственной властью», которые, сливаясь и вторя друг другу, и рождают ту «философскую поэзию», родоначальником которой и считается Баратынский. «Сомкнутости в собственном бытии», предельной, стоической внутренней сосредоточенности

Соответствует и особый поэтический язык. Его характерные черты – емкость фраз, глубина и свежесть метафор, лаконичность и одновременно подспудная, живительная музыка стиха.

Обретение окончательной зрелости далось поэту не даром. За всем этим – не только постоянная душевная борьба, «мечтания свободы» и «желание счастья» вкупе со страхом, что «за миром явлений не ждет ничего», ощущением тщеты бытия, но и постоянная, кропотливая работа над стихом. Недаром современники говорили о Баратынском, что «ежели б он жил на необитаемом острове, он с таким же тщанием отделывал бы свои стихи, как в кругу любителей литературы».

«Не изменяй своему назначению, – пишет Баратынский в письме Плетневу. – Совершим с твердостью наш жизненный подвиг. Дарование есть поручение. Должно исполнить его, несмотря ни на какие препятствия, и главное из них – унылость…»

«Сумерки».

Сумерки – последняя изданная при жизни поэта книга и в то же время первая в своем роде вообще в русской литературе. Увидевшие свет в 1842, Сумерки впервые явили собой действительно сокровенную книгу стихов – объединенных продуманной композицией, внутренним единством, а также, по выражению Д.Мирского, «противоречием ответов» на «проклятые» вопросы – о природе человека, смысле его жизни, о сочувственном, глубоком общении между людьми, природой, миром, о «прогрессе и хаосе». Как в зерне, в Сумерках сгустились все боль, искания, «широкие думы» и «живая вера» всех будущих поколений российских правдоискателей. «Вихревращение» чувств и дум, «отвечающих на важные вопросы века» (С.Шевырев), пронизывает стихотворения сборника, каждое из которых требует вдумчивого, внимательного вчитывания и вслушивания. Эти стихи трудно понять невзыскательному читателю, они могут найти отклик лишь у человека, которому не понаслышке знакомы «сердечные мысли» поэта.

Стихи Сумерек , больше похожие на стихи-притчи, чем на элегии Баратынского его начальной поры, говорят, по сути, об одном, но по-разному. Последний поэт – о трагизме последнего поэта в мире, который отвечает его песням «суровым смехом», Ахилл – о живой вере как залоге спасения человека, Благословен святое возвестивший – о диалоге «художника бедного слова» и бесстрашного исследователя «сияния и тьмы», Все мысль да мысль напротив, о другой стороне познания, отражающей «правду без покрова», Недоносок – о «бедности земного бытия» … Осень же – своеобразный духовный центр книги, где все мотивы вновь спорят друг с другом, перекликаясь. Кроме того, известно, что на последних строфах Осени Баратынского застало известие о гибели Пушкина. И, видимо, не случайно, по словам С.Бочарова, здесь «дан грандиозный образ глухого космоса, безотзывного мира: «„Далекий вой" падения небесной звезды (традиционный символ гибели поэта) не поражает ухо мира…».

Строгость и глубина мысли, неожиданная смелость сложных метафор, звучащих несколько непривычно для тогдашнего русского слуха, приводила в замешательство и современных поэту критиков и обычных читателей. По сути, как поэт, Баратынский так и остался одинок и не понят до конца своей жизни. Отклик своим стихам и «друга в поколенье», по его же выражению, он нашел значительно позже. Уже на рубеже 19–20 вв. Баратынского как бы заново открыло для себя новое поколение российских пиитов. В статье О собеседнике Мандельштам сравнивает поэзию Баратынского с письмом, запечатанном в бутылке, и пишет: «Хотел бы я знать, кто из тех, кому попадут на глаза названные строки Баратынского, не вздрогнет радостной и жуткой дрожью, какая бывает, когда неожиданно окликнут по имени» (имеется в виду стихотворение Баратынского Но я живу и на земле мое Кому-нибудь любезно бытие .).

Когда Сумерки были закончены, Баратынский надеялся, что жизнь его вот-вот войдет в более отрадное русло. Тем более, что его семья наконец получила долгожданную возможность пуститься в заграничное путешествие в Берлин, Лейпциг, Дрезден, Париж и, наконец, в Италию. Казалось, этот солнечный край вдохнет в поэта новые силы. Недаром «строгий сумрачный поэт», как назвал его Гоголь, Баратынский пишет на удивление радостное, даже по ритму своему бодро-оптимистичное стихотворение Пироскаф , – загадочное своей ясностью, все устремленное в будущее, к новому берегу, где ждет иное.

Увы, судьба и в это раз распорядилась по-своему и на этом стихотворении «остановила» жизнь поэта. 29 июня (11июля) 1844 он скоропостижно умирает, как будто Сумерки стали его окончательным и заветным поэтическим подвигом. Через год Баратынского хоронят на Тихвинском кладбище Александро-Невской Лавры, а спустя много лет подспудная «сила замедленного действия» поэтических открытий Баратынского вырвется на простор российской словесности и даст могучий толчок к преобразованию языка русской поэзии на рубеже 19–20 вв.

«Никогда не стремился он малодушно угождать господствующему вкусу и требованиям мгновенной моды, – писал Пушкин про своего друга и собрата по перу, – никогда не прибегал к шарлатанству, преувеличению для произведения большего эффекта, никогда не пренебрегал трудом неблагодарным, редко замеченным, трудом отделки и отчетливости, никогда не тащился по пятам увлекающего свой век гения, подбирая им оброненные колосья; он шел своею дорогой, один и независим».

Биография и эпизоды жизни Евгения Баратынского. Когда родился и умер Евгений Баратынский, памятные места и даты важных событий его жизни. Цитаты поэта, изображения и видео.

Годы жизни Евгения Баратынского:

родился 19 февраля 1800, умер 29 июня 1844

Эпитафия

«В смиреньи сердца надо верить
И терпеливо ждать конца».
Строки из поэмы «Вера и неверие» Баратынского, написанные на его могиле

Биография

Евгений Баратынский - одно из самых заметных имён в русской романтической поэзии. Его ранние стихи каноничны для этого жанра: трагическое мировосприятие, призывы смириться с неизбежностью, надежда на блаженство в следующей жизни. Поздние стихи Баратынского гораздо чётче и лаконичнее, и у современников они не нашли отклика. Между тем многие критики сегодня оценивают именно поздние работы Баратынского как наиболее яркое явление в поэтической России.

Евгений Абрамович Баратынский происходил из знатной семьи: его отец служил в императорской свите при Павле I и командовал лейб-гвардией, мать была фрейлиной при императрице. С детства, благодаря наставнику-итальянцу, Евгений знал итальянский язык, писал по-французски, позднее изучил немецкий. В 8 лет мальчика отправили в пансион в Петербурге, после которого он был зачислен в Пажеский корпус. Мальчик хотел служить в военно-морском флоте.

Но Баратынский не закончил обучение, будучи исключён из корпуса за шалость, обернувшуюся серьёзным проступком. Евгений тяжело переживал своё исключение, после которого дорога на любую государственную службу для него была заказана. Он уехал из столицы в деревню и там начал впервые пробовать себя в сочинении стихов.

В 18 лет Баратынский поступил в Егерский полк в качестве простого солдата - ни на какое другое звание он не мог рассчитывать. В полку он свёл знакомство с Дельвигом, а через него с Кюхельбекером и Пушкиным. Стихотворения юноши начали публиковать, он ходил на литературные сборища и вскоре стал своим в творческой среде.

Но вскоре Баратынского перевели в финский полк, и там, вдали от столичной жизни, в окружении холодной северной природы, его литературный стиль окончательно оформился. Поэт всегда был склонен к меланхолии, и это нашло прямое отражение в его творчестве. Через пару лет Баратынского перевели в Хельсинки, где он влюбился в генеральскую жену, и это запретное чувство ещё больше усилило трагическое звучание его и без того не слишком жизнерадостной поэзии.

После возвращения в Петербург в возрасте 25 лет для Баратынского начинается настоящая жизнь. Он знакомится с Денисом Давыдовым, женится на его дальней родственнице; в том же году издают две его поэмы, затем — собрание стихотворений, после - ещё две поэмы. Современники признавали, что Баратынский несколько уступал Пушкину, но стих его был необычайно выразителен. Сам же Пушкин ставил талант Баратынского очень высоко.

Но в позднем творчестве поэта лиричность и нежность уже уступают место определённой сухости, сдержанности. Стихотворения его сборника «Сумерки» вызывают резкую критику, на которую поэт реагирует весьма болезненно. Баратынский решается оставить писательство и отправиться за границу, о чём давно мечтал. Эта поездка странным образом оказалась для него роковой: сразу после переезда в Неаполь поэт, долгое время страдавший головными болями, внезапно почувствовал себя плохо и на другой день скончался. Тело Баратынского было отправлено в Петербург и погребено на кладбище Александро-Невской лавры.

Памятик Баратынскому в Тамбове

Линия жизни

19 февраля (2 марта по старому стилю) 1800 г. Дата рождения Евгения Абрамовича Баратынского.
1808 г. Переезд в частный немецкий пансион в Петербурге.
1812 г. Поступление в императорский Пажеский корпус.
1816 г. Исключение из Пажеского корпуса.
1819 г. Поступление рядовым в лейб-гвардии Егерский полк.
1820 г. Производство в унтер-офицеры и перевод в Нейшлотский пехотный полк.
1824 г. Переезд в Гельсингфорс и служба при штабе.
1826 г. Уход в отставку и переезд в Москву. Женитьба. Издание поэм «Эда» и «Пиры».
1828 г. Выход в печать поэмы «Бал». Поступление на службу коллежским регистратором в канцелярии.
1831 г. Издание поэмы «Наложница». Выход в отставку.
1842 г. Издание сборника «Сумерки».
1843 г. Поездка в Париж, оттуда в Марсель и Неаполь.
12 апреля (24 апреля по старому стилю) 1852 г. Дата смерти Василия Жуковского.
29 июня (11 июля по старому стилю) 1844 г. Дата смерти Евгения Баратынского.
19 августа (31 августа по старому стилю) 1844 г. Похороны Баратынского в Петербурге.

Памятные места

1. Село Вяжля Кирсановского уезда Тамбовской губернии, где родился Баратынский.
2. Воронцовский дворец в Санкт-Петербурге, где помещался Пажеский корпус.
3. Семёновские (Егерские) казармы, где жил Баратынский во время службы в Егерском полку в 1819-1820 гг.
4. Кюмень, где жил Баратынский во время службы в Нейшлотском пехотном полку в 1820-1824 гг.
5. Хельсинки (бывший Гельсингфорс), где Баратынский служил при штабе.
6. Дом № 6 по Вознесенскому переулку в Москве, где жили Баратынский с женой с 1826 по 1836 гг.
7. Музей-заповедник «Усадьба Мураново», где Баратынский жил с семьёй после отъезда из Москвы.
8. Неаполь (Италия), где умер Баратынский.
9. Тихвинское кладбище в Александро-Невской лавре, где похоронен Баратынский.

Эпизоды жизни

Евгений Баратынский происходил из древнего польского рода, и его фамилия в оригинальном виде выглядела как «Боратынский». Сам поэт писал её именно так.

Последний сборник стихов Баратынского, «Сумерки», считается первым в отечественной литературе авторским циклом стхотворений. Именно этот сборник вызвал волну наиболее непримиримой критики, после которой Баратынский решил покончить с сочинительством. При этом позднее «Сумерки» стали считаться лучшим сборником Баратынского и одним из лучших поэтических сборников в России.

Смерть Баратынского, хоть и внезапная, почти не вызвала реакции в литературных кругах. Как поэт он и так уже считался, выражаясь фигурально, умершим и похороненным критиками. На похоронах поэта, помимо членов семьи, присутствовали только князья Вяземский и Одоевский и Владимир Сологуб.

Заветы

«Истинные поэты потому именно так редки, что им должно обладать в то же время свойствами, совершенно противоречащими друг другу: пламенем воображения творческого и холодом ума поверяющего».

«Вынес я много смятенной душою
Радостей ложных, истинных зол».

Сергей Шакуров читает стихи Баратынского в рамках проекта «Живая поэзия»

Соболезнования

«Он у нас оригинален - ибо мыслит. Он был бы оригинален и везде, ибо мыслит по-своему, правильно и независимо, между тем как чувствует сильно и глубоко».
Александр Пушкин, писатель, поэт

«Ум его был преимущественно способен к разбору и анализу. Он не любил возбуждать вопросы и выкликать прения и состязания; но зато, когда случалось, никто лучше его не умел верным и метким словом порешать суждения и выражать окончательный приговор и по вопросам, которые более или менее казались ему чужды, как, например, вопросы внешней политики или новой Немецкой философии, бывшей тогда Русским коньком некоторых Московских коноводов. Во всяком случае как был он сочувствующий, мыслящий поэт, так равно был он мыслящий и приятный собеседник».
Князь Вяземский, поэт, литературный критик

«Баратынский - строгий и сумрачный поэт, который показал так рано самобытное стремление мыслей к миру внутреннему и стал уже заботиться о материальной отделке их, тогда как они еще не вызрели в нем самом; темный, неразвившийся, стал себя выказывать людям и сделался через то для всех чужим и никому не близким».
Николай Гоголь, писатель

Главная » Полезно знать » Баратынский краткая биография. Краткая биография евгения баратынского самое главное