Новые нормы русского языка? Министерство образования рф обновило правила русского языка.

Различают нормы письменные и устные.

Письменные языковые нормы – это, прежде всего, орфографические и пунктуационные нормы. Например, написание Н в слове тружеНик, и НН в слове имениННик подчиняется определенным орфографическим правилам. А постановка тире в предложении Москва – столица России объясняется пунктуационными нормами современного русского языка.

Устные нормы делятся на грамматические, лексические и орфоэпические.

Грамматические нормы – это правила использования форм разных частей речи, а также правила построения предложения. Наиболее часто встречаются грамматические ошибки, связанные с употреблением рода имен существительных «железнодорожная рельса, французская шампунь, большой мозоль, заказной бандероль, лакированный туфель». Однако рельс, шампунь – это существительное мужского рода, а мозоль, бандероль, туфля – женского, поэтому следует говорить «железнодорожный рельс, французский шампунь и большая мозоль, заказная бандероль, лакированная туфля».

Лексические нормы – это правила применения слов в речи. Ошибкой является, например, употребление глагола ложить вместо класть. Несмотря на то, что глаголы ложить и класть имеют одно и то же значение, класть – это нормативное литературное слово, а ложить – просторечное. Ошибкой являются выражения: Я ложу книгу на место и т.д. Следует употребить глагол класть: Я кладу книги на место.

Орфоэпические нормы – это произносительные нормы устной речи. (Орфоэпия от греч. orthos – правильный и epos – речь). Соблюдение норм произношения имеет важное значение для качества нашей речи. Произношение, соответствующее орфоэпическим нормам, облегчает и ускоряет процесс общения, поэтому социальная роль правильного произношения очень велика, особенно в настоящее время в нашем обществе, где устная речь стала средством самого широкого общения на различных собраниях, конференциях, форумах.

Норма консервативна и направлена на сохранение языковых средств и правил их использования, накопленных в данном обществе предшествующими поколениями. Единство и общеобязательность нормы проявляются в том, что представители разных социальных слоев и групп, составляющих данное общество, обязаны придерживаться традиционных способов языкового выражения, а также тех правил и предписаний, которые содержатся в грамматиках и словарях и являются результатом кодификации. Отклонение от языковой традиции, от словарных и грамматических правил и рекомендаций считается нарушением нормы. Однако не секрет, что на всех этапах развития литературного языка, при использовании его в разных коммуникативных условиях допускаются варианты языковых средств: можно сказать творoг - и твoрог, прожeкторы - и прожекторa, вы правы - и вы правы и т.д.

Норма опирается на традиционные способы использования языка и настороженно относится к языковым новшествам. «Нормой признается то, что было, и от части то, что есть, но отнюдь не то, что будет», - писал известный лингвист А.М.Пешковский. Он так объяснял это свойство и литературной нормы, и самого литературного языка: «Если бы литературное наречие изменялось быстро, то каждое поколение могло бы пользоваться лишь литературой своей да предшествовавшего поколения, много двух. Но при таких условиях не было бы и самой литературы, так как литература всякого поколения создается всей предшествующей литературой. Если бы Чехов уже не понимал Пушкина, то, вероятно, не было бы и Чехова. Слишком тонкий слой почвы давал бы слишком слабое питание литературным росткам. Консервативность литературного наречия, объединяя века и поколения, создает возможность единой мощной многовековой национальной литературы». Однако консерватизм нормы не означает ее полной неподвижности во времени. Иное дело, что темп нормативных перемен медленнее, чем развитие данного национального языка в целом. Чем более развита литературная форма языка, чем лучше обслуживает она коммуникативные нужды общества, тем меньше она изменяется от поколения к поколению людей, пользующихся этим языком.

И все же сравнение языка Пушкина и Достоевского с русским языком конца ХХ-начала ХХI века обнаруживает различия, свидетельствующие об исторической изменчивости литературной нормы. В пушкинские времена говорили: дoмы, кoрпусы, сейчас - домa, корпусa. Пушкинское «Восстань, пророк…» надо, разумеется, понимать в смысле «встань», а совсем не в смысле «подними восстание». В повести Ф.М.Достоевского «Хозяйка» читаем: «Тут щекотливый Ярослав Ильич… вопросительным взглядом устремился на Мурина». Современный читатель догадывается, что речь здесь не о том, что герой Достоевского боялся щекотки: щекотливый употреблено в смысле, близком к значению слов деликатный, щепетильный, и применено к человеку, т.е. так, как сегодня никто его не употребит (обычно: щекотливый вопрос, щекотливое дело). А.Н.Толстой, почти наш современник, в одном из рассказов описывает действия героя, который «стал следить полет коршунов над лесом». Сейчас сказали бы: стал следить за полетом коршунов.

Изменяться может нормативный статус не только отдельных слов, форм и конструкций, но и определенным образом взаимосвязанных образцов речи. Например, так произошло со старомосковской произносительной нормой, которая ко второй половине ХХ века была почти полностью вытеснена новым произношением, более близким к письменному облику слова: вместо боюс, смеялса, жыра, верьх, четверьг, строгый, поддакывать, коришневый, сливошное (масло), грешневая (каша) стали говорить боюсь, смеялся, жара, верх, четверг, строгий, поддакивать, коричневый, сливочное (масло), гречневая (каша) и т.д.

Источники обновления литературной нормы многообразны. Прежде всего, это живая, звучащая речь. Она подвижна, текуча, в ней совсем не редкость то, что не одобряется официальной нормой, - необычное ударение, свежее словцо, которого нет в словарях, синтаксический оборот, не предусмотренный грамматикой. При неоднократном повторении многими людьми новшества могут проникать в литературный обиход и составлять конкуренцию фактам, освященным традицией. Так возникают варианты: рядом с вы прaвы появляется вы правы; с формами конструкторы, цехи соседствуют конструкторa, цехa; традиционное обусловливать вытесняется новым обуславливать; жаргонные слова беспредел и тусовка мелькают в речи тех, кого общество привыкло считать образцовыми носителями литературной нормы.

Эти примеры свидетельствуют о том, что речевая практика часто идет вразрез с нормативными предписаниями, и противоречие между тем, как надо говорить, и тем, как реально говорят, оказывается движущим стимулом эволюции языковой нормы.

В статье рассматриваются современные процессы нормализации и кодификации норм. Рассматривается культурно-речевая ситуация в современной России.

  • Основные особенности пословиц и поговорок русского языка
  • Анатомические термины в русском, английском и латинском языках
  • Экспрессивность художественного текста как лингвистическая категория

Основой любого современного литературного языка является понятие «языковая норма», которое тесно переплетается с понятием речевой культуры каждого отдельного человека.

Языковая норма представляет собой определенные правила использования речевых средств в определённый период развития литературного языка, то есть правила произношения, словоупотребления, использования традиционно сложившихся грамматических, стилистических и других языковых средств, принятых в общественно-языковой практике.

Многие ученые, в том числе и С.И. Ожегов – создатель первого однотомного «Толкового словаря русского языка», считают, что языковую норму нельзя считать неподвижной и застывшей категорией языка.

Языковая норма выступает в качестве некоего исторически обусловленного факта, проявления исторических закономерностей развития языка и характерных для каждой эпохи направлений развития, которые были поддержаны и одобрены обществом в каждодневной языковой практике. Можно сказать что, что норма – это совокупность наиболее пригодных («правильных», «предпочитаемых») для обслуживания общества средств языка, складывающаяся как результат отбора определенных языковых элементов (фонетических, лексических, морфологических, синтаксических) из числа параллельно существующих в языке: уже существующих, образуемых снова или извлекаемых из пассивного словарного запаса прошлого в процессе социальной переоценки и пересмотра данных элементов.

Литературно правильная речь всегда должна быть построена в соответствии с языковыми нормами. Литературная норма обязательна и для устной, и для письменной речи, при этом она всегда зависит от условий, в которых осуществляется речевой процесс. Нормы помогают сохранить целостность и общепонятность литературного языка для всего общества на протяжении довольно длительного времени. При этом нормы языка представляют собой явление историческое и постоянно меняющееся. Проследить непрерывное изменение языка вполне отчетливо можно при сопоставлении исторических и современных текстов.

«Тогда Игорь възр ѣ на св ѣ тлое солнце и вид ѣ от него тьмою вся своя воя прикрыты, и рече Игорь къ дружин ѣ своей: братие и дружино! Луце жъ бы потяту быти, неже полонену быти, а всядемъ, братие, на свои бръзыя комони, да позримъ синего Дону. Спала князю умь похоти, и жалость ему знамение заступи, искусити Дону великаго. Хощу бо, рече, копие приломити конець поля Половецкаго съ вами, русици, хощу главу свою приложити, а любо испити шеломомь Дону».

Сравним отрывок из вышеприведенного произведения древнерусской литературы «Слово о полку Игореве» (полное название «Слово о походе Игоревом, Игоря, сына Святославова, внука Олегова»), написанного в XVI веке неизвестным летописцем о неудачном походе на половцев в 1185 году русских князей под предводительством новгород-северского князя Игоря Святославича, с современным переводом данного произведения, чтобы увидеть какие глобальные изменения произошли в нашем языке за это время:

«Тогда посмотрел Игорь на светлое солнце и увидел, что тьма от него все войско покрыла. И сказал Игорь дружине своей: «Братья и дружина! Лучше в битве пасть, чем в полон сдаться. А сядем, братья, на своих борзых коней, поглядим на синий Дон!» Запала князю дума Дона великого отведать и знамение небесное ему заслонила. «Хочу, – сказал, – копье преломить у степи половецкой с вами, русичи! Хочу голову свою сложить либо испить шеломом из Дону».

Языковые нормы никогда не придумываются специально учеными-филологами. Изменение литературных норм связано с постоянным поступательным развитием языка, социальными изменениями, развитием национальной литературы и искусства, продвижением вперед науки и техники, развитием и совершенствованием современных систем и средств связи (например, Интернет). Изменения норм всегда фиксируются в различных словарях и справочниках, и то, что являлось нормой в прошлом веке или даже 40-20 лет назад, в настоящее время может стать отклонением от неё. Если сопоставить тексты и словари XIX вв. с современными словарями и справочниками, то можно увидеть, как менялись нормы произношения и ударения, грамматические нормы и т.д.

Например, во времена А.С. Пушкина говорили музы"ка , а не му"зыка , зала , а не зал.

Всем известное слово «вокзал» до середины XIX века первоначально употреблялось обычно в форме «воксал» в значении «место общественных увеселений; загородная постройка для увеселения публики, с рестораном, залами для танцев и концертов», что находит подтверждение в творчестве А.С. Пушкина, который писал:

«…Я живал да попевал,
Как в театре и на балах,
На гуляньях иль в воксалах
Легким зефиром летал...»

Однако буквально через несколько лет значение слова совершенно изменилось, что было связано с тем, что первая в Российской империи Царскосельская железная дорога, открытая в 1836 году, для оживления пассажирского движения устраивала на станции Павловск бесплатные концерты. Помещение, где происходили эти концерты, названо было вокзалом. Впоследствии станционные помещения для пассажиров по всем дорогам в России стали называться вокзалами, хотя в других странах нигде станции вокзалами не называются. Таким образом, в конце XIX века у слова «вокзал» возникает новое значение – «здание пассажирской железной станции». Сейчас значение слова расширилось (например, речной вокзал, автовокзал, аэровокзал).

Изменения лексического значения слов происходит также и в ХХ веке. Подобные изменения произошли со словом абитуриент (от латинского abituriens – собирающийся уходить), которое в большинстве европейских стран обозначает человека, оканчивающего среднее учебное заведение, а России обозначает человека, который поступает в высшее учебное заведение. Слово «абитуриент» в 30-40-е годы ХХ века употреблялось в нашей стране как обозначение тех, кто оканчивал среднюю школу, и тех, кто поступал в вуз, так как оба эти понятия во многих случаях относятся к одному и тому же лицу. Но уже в 50-е годы ХХ века за оканчивающими среднюю школу закрепилось слово «выпускник», а «абитуриентами» называют тех, кто сдает вступительные экзамены, поступая в вуз или техникум.

Постоянное изменение языка происходит и в настоящее время. За последние десять – двадцать лет в российском обществе произошли значительные экономические, политические и социальные изменения, которые оказали определённое влияние как на устную, так и на письменную речь. Эти изменения отразились и на определенных участках его лексической системы. Приведём примеры современных высказываний, которые ещё двадцать лет назад были бы совершенно непонятны любому носителю русского языка:

  • Я буду в лесу, но ты мне позвони...
  • Я случайно стёр «Войну и мир»...
  • Я тебе письмо пять минут назад послал, ты получил?
  • Скинь мне фото на мыло...
  • Я не могу с тобой говорить, ты всё время исчезаешь...
  • Положи мне деньги на трубу...
  • Я завтра себе мозгов докуплю...
  • Давай подарим ему домашний кинотеатр...
  • Я вторую мировую за американцев прошёл...
  • Воткни мне зарядку...
  • Ивана нет он в армии. Вы ему позвоните.
  • Я с другом всю ночь рубился в монстров.
  • Хочу купить палку для фото.
  • Надо скачать новый фильм.
  • Мы из банка забрали всю капусту.
  • Посчитай быстро на телефоне.

Изменяются в языке и грамматические нормы. В литературе XIX века и разговорной речи того времени употреблялись слова георгина, зала, рояля – это были слова женского рода. В современном русском языке нормой является употребление данных слов как слов мужского рода – георгин, зал, рояль .

Языковая норма не разделяет средства языка на хорошие или плохие. Она указывает на целесообразность употребления их в общении. Источниками языковых норм являются произведения классической литературы, общепринятое современное употребление языка, научные исследования.

Для того чтобы языковое явление стало нормативным, необходимо соблюдение определённых условий:

  1. относительная устойчивость данного способа выражения;
  2. регулярная употребляемость и распространённость;
  3. соответствие данного способа выражения обычаю и возможностям системы литературного языка;
  4. общественное одобрение (причём роль судьи в этом случае приходиться на долю писателей, учёных, образованной части общества).

Для всего общества необходимы языковые нормы. Во-первых, нормы помогают сохранять языковые традиции. Во-вторых, нормы способствуют тому, чтобы люди правильно понимали друг друга. Литературный язык соединяет поколения людей, и поэтому его нормы, обеспечивающие преемственность культурно-речевых традиций, должны быть как можно более устойчивыми, стабильными. В-третьих, нормы помогают отличить образованного человека от необразованного, так как невладение нормами выдает или человека просторечно говорящего, или носителя диалекта, или человека, для которого язык не родной.

Нормы защищают литературный язык от воздействия просторечия, диалектной речи, социальных и профессиональных жаргонов, арго. Это позволяет литературному языку выполнять свою основную функцию – культурную.

Нарушение норм литературного языка мешает правильному восприятию любого высказывания. Это может привести к смысловым потерям, когда информация передается неполно, искажённо, или слушателю (читателю) приходится тратить дополнительное время и силы на перекодирование информации на привычный и понятный язык, то есть фактически переводить «с русского на русский» язык.

Человек, нарушающий нормы литературного языка, на бессознательном уровне воспринимается другими собеседниками как некультурный, невежественный, малограмотный, что может привести к возникновению внутреннего психологического барьера в общении. С учетом данной точки зрения овладение основными языковыми нормами должно произойти в дошкольном и младшем школьном возрасте, когда идет процесс формирования и развития лексического строя речи детей.

Кроме того, нарушение норм литературного языка значительно подрывает имидж современного человека, создаёт негативный образ, представляя говорящего как безответственного, некомпетентного и непрофессионального собеседника. Следствием этого может быть нежелание идти навстречу, сотрудничать и продолжать общение.

Список литературы

  1. Демиденко, С. О. Самооценка детей старшего дошкольного возраста как структурное личностное образование / С. О. Демиденко, О. В. Якубенко // Педагогический опыт: теория, методика, практика. - 2015. - Т. 1. № 3 (4). - С. 112-113.
  2. Димиденко, Е. Н. Формирование и развитие лексического строя речи обучающихся / Е. Н. Димиденко // Актуальные проблемы науки и техники глазами молодых ученых: мат. Межд. научно-практич. конф. - 2016. - С. 601-604.
  3. Крысин, Л. П. Современный русский язык. Лексическая семантика. Лексикология. Фразеология. Лексикография / Л. П. Крысин. – М. : Академия, 2007. – 240 с.
  4. Психология и педагогика начального образования: учебное пособие для студентов высших учебных заведений, обучающихся по направлению «Педагогическое образование» / Н.П. Мурзина, Е.В. Чердынцева, М.В. Мякишева и др., Омск: ОмГПУ, 2015. - 484 с.
  5. Русский язык. Энциклопедия / Гл. ред. Ю.Н.Караулов. - М.: Большая Российская энциклопедия; Дрофа. - 1997. - С. 355.
  6. Слово о полку Игореве / Вступит. статья и подготовка древнерус. текста Д. Лихачева. - М.: Худож. лит., 1985. - 222 с.
  7. Суслов, И. Н. Край сибирский - край родной: учебное пособие по русскому языку и культуре речи / И. Н. Суслов, П. И. Фролова, Е. В. Гердт. -Омск: СибАДИ, 2006. -182 с.
  8. Фролова, П.И. Аксиомы делового письма и делового общения: учебно-методическое пособие / П.И. Фролова. - Омск, 2012. - 80 с.
  9. Фролова, П. И. Роль слова в формировании немецкой и русской языковых картин мира / П.И. Фролова // Сборник научных трудов SWorld . 2011. Т. 26. № 1. С. 12-13.
  10. Фролова, П.И. Русский язык и культура речи: учебное пособие / П.И. Фролова. – Омск: Филиал Московского государственного университета технологий и управления им. К.Г. Разумовского (ПКУ) в г. Омске, 2012. - 83 с.
  11. Фролова, П.И. Русский язык и культура речи: рабочая тетрадь для самостоятельной работы студентов всех направлений подготовки по программам бакалавриата /П.И. Фролова. -Омск: ФГБОУ ВПО «Московский государственный университет технологий и управления им. К.Г. Разумовского», 2012. -66 с.
  12. Фролова, П.И. Русский язык и культура речи: Рабочая тетрадь для самостоятельной работы студентов всех направлений подготовки по программам бакалавриата / П.И. Фролова. -2-е изд., испр. и доп. - Омск: Филиал ФГБОУ ВПО «Московский государственный университет технологий и управления им. К.Г. Разумовского», 2013. -70 с.
  13. Фролова, П. И. Русский язык и культура речи: рабочая тетрадь для самостоятельной работы студентов всех направлений подготовки по программам бакалавриата. -3-е изд., доп./П. И. Фролова. -Омск: Филиал ФГБОУ ВПО «МГУТУ им. К.Г. Разумовского», 2014. -70 с.
  14. Фролова, П. И. Русский язык и культура речи: учебно-методическое пособие / П.И. Фролова. – Омск: СибАДИ, 2012. – 80 с.
  15. Фролова, П. И. Игра как фактор развития личности / П. И.. 2016. Т. 3. № 53. С. 250-255.
  16. Фролова, П. И. К вопросу об историческом развитии понятия "функциональная грамотность" в педагогической теории и практике / П. И. Фролова // Наука о человеке: гуманитарные исследования. -2016. -№ 1 (23). -С. 179-185.
  17. Фролова, П. И. Проблемы психологической готовности и адаптации в процессе подготовки детей к обучению в школе / П. И.. 2016. Т. 3. № 54. С. 264-269.
  18. Фролова, П. И. Проблемы формирования речи детей дошкольного возраста / П. И.. 2016. Т. 1. № 54. С. 295-300.
  19. Фролова, П. И. Психолого-педагогическое развитие личности человека в современных условиях: учебное пособие / П. И. Фролова, А. В. Горина, М. Г. Дубынина. – Омск: СибАДИ, 2014. – 403 с.
  20. Фролова, П.И. Сущностные особенности детской игры как средства воспитания / П. И.. 2016. Т. 2. № 52. С. 197-203.
  21. Якубенко, О. В. Профилактика психодезадаптационных расстройств учащихся / О. В. Якубенко // Наука и образовательное пространство: вектор трансграничного общения: мат. межд. форума. - Омск, ОмГПУ, 2015. - С. 108-113.
  22. Якубенко, О. В. Развитие социальных эмоций дошкольников как фактор формирования духовно-нравственной культуры личности / Якубенко О.В. // Теория и практика социального государства в Российской Федерации: научно-производственный потенциал и социальные технологии: мат. III Всеросс. научно-практич. конф. с межд. участием. - Омск: ОмГУПС. -2015. -С. 196-200.

Реферат

Тема: Нормы современного русского языка



Введение

1 Понятие языковой нормы и ее функции

2 Нормы современного русского языка

3 Языковые нормы и речевая практика

Заключение

Список использованной литературы


Введение


История и культура народа находит отражение в языке. Более того, существеннейшая часть коллективного опыта народа, которая проявляется в интеллектуальной деятельности и во «внутреннем мире» человека, находит свое выражение посредством языка в устной речи и в письменных текстах.

Понятия «нормального», «нормы» важны для многих видов человеческой деятельности. Существуют нормы выработки продукции (например, на заводе) и нормали, т.е. технические требования, которым эта продукция должна удовлетворять. Диетологи говорят о нормах питания, спортсмены «укладываются» в определенные нормативы (в беге, в прыжках). Ни у кого не вызывает сомнений тот факт, что в любом цивилизованном обществе действуют нормы взаимоотношений людей, нормы этикета; у каждого из нас имеется представление о том, что нормально для человеческого общения, а что ненормально, выходит за пределы некоей неписаной нормы. Да и наша повседневная речь пестрит этими словами: Как поживаешь? - Нормально!; Ну, как дела? - Да ничего, в норме. Более того, норма незримо присутствует и в таких наших высказываниях, в которых нет самих слов норма или нормальный. Когда мы говорим: удобный стул, слишком темная комната, невыразительное пение, мы имеем в виду некие общепринятые «нормы» удобства стула, освещенности помещения, выразительности пения.

Норма есть и в языке. И это вполне естественно: язык - неотъемлемая часть не только цивилизованного, но и вообще всякого человеческого общества. Нормативность – это соблюдение языковых норм, которые воспринимаются его носителями в качестве «идеала» или правильного образца.

Языковая норма – одна из составляющих национальной культуры. Поэтому разработка литературной нормы, ее кодификация, отражение нормализаторской деятельности лингвистов в грамматиках, словарях и справочниках имеют большое социальное и культурное значение.

Все вышесказанное обосновывает актуальность данной темы.

Цель работы: всестороннее изучение и анализ норм современного русского языка.

Работа состоит из ведения, 3 глав, заключения и списка использованной литературы.


1 Понятие языковой нормы и ее функции


Норма - одно из центральных лингвистических понятий. Чаще всего этот термин употребляется в сочетании «литературная норма» и применяется к тем разновидностям языка, которые используются в средствах массовой информации, в науке и образовании, в дипломатии, законотворчестве и законодательстве, в дело- и судопроизводстве и других сферах «социально важного», преимущественно публичного общения. Но можно говорить о норме и применительно к территориальному диалекту или социальному жаргону. Таким образом, термин норма лингвисты используют в двух смыслах - широком и узком.

В широком смысле под нормой подразумевают такие средства и способы речи, которые стихийно, спонтанно формировались в течение многих веков и которые обычно отличают одну разновидность языка от других. Поэтому-то можно говорить о норме применительно к территориальному диалекту: например, нормальным для северорусских диалектов является оканье, а для южнорусских - аканье. По-своему «нормален» и любой из социальных или профессиональных жаргонов: например, то, что используется в торговом арго, будет отвергнуто как чуждое теми, кто владеет жаргоном плотников; устоявшиеся способы использования языковых средств существуют в армейском жаргоне и в жаргоне музыкантов-«лабухов», и носители каждого из этих жаргонов с легкостью отличат чужое от своего, привычного и поэтому для них нормального, и т. д.

В узком смысле норма - это результат кодификации языка. Разумеется, кодификация опирается на традицию существования языка в данном обществе, на какие-то неписаные, но общепринятые способы использования языковых средств. Но важно при этом, что кодификация - это целенаправленное упорядочение всего, что касается языка и его применения. Результаты кодифицирующей деятельности отражаются в нормативных словарях и грамматиках.

Норма как результат кодификации неразрывно связана с понятием литературного языка, который иначе и называют нормированным, или кодифицированным. Территориальный диалект, городское просторечие, социальные и профессиональные жаргоны не подвергаются кодификации: никто ведь сознательно и целенаправленно не следит за тем, чтобы вологодцы последовательно окали, а жители курской деревни акали, чтобы продавцы, не дай Бог, не использовали терминологию плотников, а солдаты - слова и выражения лабушского жаргона, и поэтому к таким разновидностям языка - диалектам, жаргонам - не применимо понятие нормы в только что рассмотренном узком смысле этого термина.

Языковые нормы не придумываются учеными. Они отражают закономерные процессы и явления, которые происходили и происходят в языке и поддерживаются речевой практикой носителей литературного языка. К основным источникам языковой нормы относятся произведения писателей-классиков и некоторых современных писателей, язык дикторов Центрального телевидения, общепринятое современное употребление, данные живого и анкетного опросов, научные исследования ученых-языковедов, система языка (аналоги), мнение большинства говорящих.

Нормы помогают литературному языку сохранять свою целостность и общепонятность. Они защищают литературный язык от потока диалектной речи, социальных и профессиональных жаргонов, просторечия. Это важная функция норм – функция защиты языка. Кроме того, нормы отражают то, что сложилось в языке исторически, – это функция отражения истории языка.

Говоря о сущности нормы, следует помнить, что норма не является законом. Закон составляет необходимость, не допускающую никаких отклонений, норма же только предписывает, как должно быть. Сопоставим такие примеры:

1. Камень, брошенный вверх, должен упасть потом вниз (это закон природы);

2. Человек, живущий в обществе, должен соблюдать правила общежития, например не стучать молотком в стенку после 23 часов (это социальные нормы);

3. Человек в процессе речевого общения должен ставить ударения правильно (это языковые нормы).

Итак, норма только указывает, как должно быть, – это функция предписания.

Таким образом, языковая норма – это традиционно сложившиеся правила использования речевых средств, т.е. правила образцового и общепризнанного произношения, употребления слов, словосочетаний и предложений.


2 Нормы современного русского языка


Различают нормы письменные и устные.

Письменные языковые нормы – это, прежде всего, орфографические и пунктуационные нормы. Например, написание Н в слове тружеНик, и НН в слове имениННик подчиняется определенным орфографическим правилам. А постановка тире в предложении Москва – столица России объясняется пунктуационными нормами современного русского языка.

Устные нормы делятся на грамматические, лексические и орфоэпические.

Грамматические нормы – это правила использования форм разных частей речи, а также правила построения предложения. Наиболее часто встречаются грамматические ошибки, связанные с употреблением рода имен существительных «железнодорожная рельса, французская шампунь, большой мозоль, заказной бандероль, лакированный туфель». Однако рельс, шампунь – это существительное мужского рода, а мозоль, бандероль, туфля – женского, поэтому следует говорить «железнодорожный рельс, французский шампунь и большая мозоль, заказная бандероль, лакированная туфля».

Лексические нормы – это правила применения слов в речи. Ошибкой является, например, употребление глагола ложить вместо класть. Несмотря на то, что глаголы ложить и класть имеют одно и то же значение, класть – это нормативное литературное слово, а ложить – просторечное. Ошибкой являются выражения: Я ложу книгу на место и т.д. Следует употребить глагол класть: Я кладу книги на место.

Орфоэпические нормы – это произносительные нормы устной речи. (Орфоэпия от греч. orthos – правильный и epos – речь). Соблюдение норм произношения имеет важное значение для качества нашей речи. Произношение, соответствующее орфоэпическим нормам, облегчает и ускоряет процесс общения, поэтому социальная роль правильного произношения очень велика, особенно в настоящее время в нашем обществе, где устная речь стала средством самого широкого общения на различных собраниях, конференциях, форумах.

Норма консервативна и направлена на сохранение языковых средств и правил их использования, накопленных в данном обществе предшествующими поколениями. Единство и общеобязательность нормы проявляются в том, что представители разных социальных слоев и групп, составляющих данное общество, обязаны придерживаться традиционных способов языкового выражения, а также тех правил и предписаний, которые содержатся в грамматиках и словарях и являются результатом кодификации. Отклонение от языковой традиции, от словарных и грамматических правил и рекомендаций считается нарушением нормы. Однако не секрет, что на всех этапах развития литературного языка, при использовании его в разных коммуникативных условиях допускаются варианты языковых средств: можно сказать творoг - и твoрог, прожeкторы - и прожекторa, вы правы - и вы правы и т.д.

Норма опирается на традиционные способы использования языка и настороженно относится к языковым новшествам. «Нормой признается то, что было, и от части то, что есть, но отнюдь не то, что будет», - писал известный лингвист А.М.Пешковский. Он так объяснял это свойство и литературной нормы, и самого литературного языка: «Если бы литературное наречие изменялось быстро, то каждое поколение могло бы пользоваться лишь литературой своей да предшествовавшего поколения, много двух. Но при таких условиях не было бы и самой литературы, так как литература всякого поколения создается всей предшествующей литературой. Если бы Чехов уже не понимал Пушкина, то, вероятно, не было бы и Чехова. Слишком тонкий слой почвы давал бы слишком слабое питание литературным росткам. Консервативность литературного наречия, объединяя века и поколения, создает возможность единой мощной многовековой национальной литературы». Однако консерватизм нормы не означает ее полной неподвижности во времени. Иное дело, что темп нормативных перемен медленнее, чем развитие данного национального языка в целом. Чем более развита литературная форма языка, чем лучше обслуживает она коммуникативные нужды общества, тем меньше она изменяется от поколения к поколению людей, пользующихся этим языком.

И все же сравнение языка Пушкина и Достоевского с русским языком конца ХХ-начала ХХI века обнаруживает различия, свидетельствующие об исторической изменчивости литературной нормы. В пушкинские времена говорили: дoмы, кoрпусы, сейчас - домa, корпусa. Пушкинское «Восстань, пророк…» надо, разумеется, понимать в смысле «встань», а совсем не в смысле «подними восстание». В повести Ф.М.Достоевского «Хозяйка» читаем: «Тут щекотливый Ярослав Ильич… вопросительным взглядом устремился на Мурина». Современный читатель догадывается, что речь здесь не о том, что герой Достоевского боялся щекотки: щекотливый употреблено в смысле, близком к значению слов деликатный, щепетильный, и применено к человеку, т.е. так, как сегодня никто его не употребит (обычно: щекотливый вопрос, щекотливое дело). А.Н.Толстой, почти наш современник, в одном из рассказов описывает действия героя, который «стал следить полет коршунов над лесом». Сейчас сказали бы: стал следить за полетом коршунов.

Изменяться может нормативный статус не только отдельных слов, форм и конструкций, но и определенным образом взаимосвязанных образцов речи. Например, так произошло со старомосковской произносительной нормой, которая ко второй половине ХХ века была почти полностью вытеснена новым произношением, более близким к письменному облику слова: вместо боюс, смеялса, жыра, верьх, четверьг, строгый, поддакывать, коришневый, сливошное (масло), грешневая (каша) стали говорить боюсь, смеялся, жара, верх, четверг, строгий, поддакивать, коричневый, сливочное (масло), гречневая (каша) и т.д.

Источники обновления литературной нормы многообразны. Прежде всего, это живая, звучащая речь. Она подвижна, текуча, в ней совсем не редкость то, что не одобряется официальной нормой, - необычное ударение, свежее словцо, которого нет в словарях, синтаксический оборот, не предусмотренный грамматикой. При неоднократном повторении многими людьми новшества могут проникать в литературный обиход и составлять конкуренцию фактам, освященным традицией. Так возникают варианты: рядом с вы прaвы появляется вы правы; с формами конструкторы, цехи соседствуют конструкторa, цехa; традиционное обусловливать вытесняется новым обуславливать; жаргонные слова беспредел и тусовка мелькают в речи тех, кого общество привыкло считать образцовыми носителями литературной нормы.

Эти примеры свидетельствуют о том, что речевая практика часто идет вразрез с нормативными предписаниями, и противоречие между тем, как надо говорить, и тем, как реально говорят, оказывается движущим стимулом эволюции языковой нормы.

3 Языковые нормы и речевая практика


В разные периоды развития языка литературная норма имеет качественно разные отношения с речевой практикой.

В эпохи демократизации литературного языка, т.е. приобщения к нему широких масс людей, не владеющих литературной нормой, консервативность нормативной традиции, ее сопротивление «незаконным» новшествам ослабевают, и в литературном языке появляются элементы, которые до того времени норма не принимала, квалифицируя их как чуждые нормативному языку. Например, характерное для современной речевой практики расширение круга существительных мужского рода, образующих именительный падеж множественного числа при помощи флексии - a (-"я) (инспектора, прожектора, сектора, цеха, слесаря, токаря), означает, что речевая практика оказывает давление на традиционную норму, и для некоторых групп существительных образование форм на -a (-"я) оказывается в пределах кодифицированной нормы.

Форма родительного падежа множественного числа носок (несколько пар носок), наряду с традиционно-нормативной носков, недавно разрешенная современными кодификаторами грамматической нормы, - несомненная уступка просторечию, из которого форма родительного падежа множественного числа с нулевым окончанием (носок), ранее оценивавшаяся как бесспорно неправильная, распространилась и в среду говорящих литературно. Влиянием просторечной и профессионально-технической среды объясняются и многие другие варианты, допускаемые современной русской литературной нормой: дoговор, договорa, договорoв (наряду с традиционными договoр, договoры, договoров), переговоры по разоружению (наряду с переговоры о разоружении) и т. п.

Речевая практика может способствовать не только проникновению в нормированный язык новых для литературного языка единиц, но и укреплению в нем новых моделей - словообразовательных, синтаксических и других. Например, многочисленные лексические заимствования из других языков, главным образом из английского, расширившие нормативный русский словарь в конце ХХ века, способствуют и тому, что под влиянием иноязычных образцов появляются структурно новые типы слов. Таковы, например, сочетания вида бизнес-план - традиционной для русского языка моделью является словосочетание с родительным падежом: план бизнеса. Могут появляться и необычные - с точки зрения нормативной традиции - синтаксические конструкции. Например, заголовки типа Подводя итоги (содержащие деепричастие), которые начали появляться в нашей прессе примерно со второй половины ХХ века, возникли под влиянием соответствующих конструкций английского языка (ср.англ. summing up).

Еще более показательно давление речевой практики на традиционную норму в области орфографии. Например, написание ряда слов, относящихся к религиозной сфере, с прописной буквы: Бог, Богородица, Рождество, Пасха, Сретенье, Библия и др. возникло первоначально в письменной практике, а уж затем было утверждено в качестве обязательной орфографической нормы. Между тем, согласно старой орфографической норме, зафиксированной в «Своде правил орфографии и пунктуации» 1956 года, все эти имена и названия надо было писать со строчной буквы.

В процессе обновления нормы определенное значение имеет распространенность, частота того или иного новшества в речевой практике. Распространенной, массовой может быть и явная ошибка: например, произношение типа инциндент, беспрецендентный, весьма часто встречающееся даже в публичной речи, в частности у журналистов, - несомненное нарушение произносительной правильности речи.

Однако важно, в какой среде появляется то или иное новшество, противоречащее традиционной норме. Если его вводят и часто употребляют те, кто считается носителем образцовой, культурной речи, то новшество может прижиться: так, например, вместо старой нормы ударения в слове ракурс сейчас возобладала новая - рaкурс. Наряду с этими есть такие факты речи, которые и новыми не назовешь, и в то же время у них нет шансов сделаться нормативными. Они представляют собой своеобразные символы «неграмотной» речи, нелитературного просторечия: документ, пoртфель, прoцент, средствa, благa, нaчать, углубить и т. п. Какова бы ни была их употребительность они чересчур контрастируют с нормативной традицией.

Это не значит, что всему, что появляется за пределами литературного языка - в просторечии, социальных и профессиональных жаргонах, - закрыт доступ в общее употребление. Напротив, и современная речевая практика, и факты, характерные для русского языка прошлого, свидетельствуют о влиянии на литературную речь и просторечия и жаргонов: слово животрепещущий пришло из речи торговцев рыбой, скоропалительный - из языка военных (В.В.Виноградова «История слов»).

И в русском литературном языке наших дней часто получают распространение факты, идущие из просторечия и жаргонов (лингвисты называют такие сферы языка некодифицированными). Так, обращает на себя внимание чрезвычайная активизация форм множественного числа существительных мужского рода с ударными флексиями. Многие из этих форм проникают в публичный речевой обиход из профессиональной среды: взводa - из речи военных; срокa и обыскa - из речи прокурорских и милицейских работников (осужденный и возбужденное дело). Кулинары рассказывают о том, как они варят супa и изготовляют тортa, а парфюмеры - какие у них чудодейственные кремa, строителям не дают покоя слабые такелажные тросa и т.д.

Медики говорят: пролечить больного, проколоть пенициллин (эта глагольная модель активна также в речи финансистов, коммерсантов, которые проплачивают счета и говорят о необходимости профинансировать проект). Распространенность подобных форм в профессиональной речи отмечалась лингвистами давно, однако значительное увеличение частотности этих форм в публичной речи - по радио, телевидению, в газете - можно считать характерной чертой нашего времени.

Особого разговора заслуживают сознательные отклонения от нормы продиктованные стремлением человека достичь коммуникативного комфорта в определенной социальной среде. Академик И.П.Бардин на вопрос о том, с каким ударением он произносит слово километр, ответил: «На заседании Президиума Академии - киломeтр, иначе академик Виноградов морщиться будет. Ну, а на Новотульском заводе, конечно, килoметр, а то подумают, что зазнался Бардин».

Сознательные отклонения от нормы могут делаться с определенной целью - иронии, насмешки, языковой игры. Тут не ошибка, не новшество, а речевой прием, свидетельствующий о свободе, с которой человек использует язык, сознательно - с целью пошутить, обыграть значение или форму слова, скаламбурить и т. д. - игнорируя нормативные установки.


Заключение


Итак, на основании вышеизложенного сделаем краткие выводы.

Языковая литературная норма объединяет в себе традицию и целенаправленную кодификацию. Хотя речевая практика образованных, литературно говорящих людей в целом ориентируется на норму, между нормативными установками и предписаниями, с одной стороны, и тем, как реально используется язык, с другой, всегда есть своего рода «зазор»: практика не всегда следует нормативным рекомендациям.

Языковая деятельность носителя литературного языка протекает в постоянном - но при этом обычно не осознаваемом - согласовании собственных речевых действий с традиционными способами употребления языковых средств, с тем, что предписывают словари и грамматики данного языка, и с тем, как реально используют язык в повседневном общении его современники.

Нарушение языковых норм может стать причиной полного непонимания, если вместо нормативного (общеизвестного) употребляется какое-нибудь малоизвестное (диалектное или жаргонное) слово. Нарушение нормативности может проявляться в неправильных ударениях в словах, в лексических и грамматических ошибках. В этом случае эффективность общения снижается кроме непонимания также и по иной причине: ненормативное употребление всегда выдает недостаточную образованность говорящего и побуждает слушающего соответственным образом относиться к нему.

Языковые нормы - явление историческое. Изменение литературных норм обусловлено постоянным развитием языка. То, что было нормой в прошлом столетии, и даже 15–20 лет назад, сегодня может стать отклонением от нее.

Историческая смена норм литературного языка – закономерное, объективное явление. Она не зависит от воли и желания отдельных носителей языка. Развитие общества, изменение социального уклада жизни, возникновение новых традиций, совершенствование взаимоотношений между людьми, функционирование литературы, искусства приводят к постоянному обновлению литературного языка и его норм.


Список использованной литературы


Агеенко Ф.Л. Словарь ударений русского языка / Ф.Л.Агеенко, М.В.Зарва. - М., 2000.

Бельчиков Ю.А. Русский язык - богатство, достояние русской национальной культуры / Ю.А.Бельчиков. - М, 2001.

Введенская Л.А. Русский язык и культура речи: Учебное пособие для вузов / Л.А.Введенская, Л.Г.Павлова, Е.Ю.Кашаева. – Ростов-на-Дону, 2001.

Данцев Д.Д. Русский язык и культура речи. Учебник для технических вузов / Д.Д.Данцев, Н.В.Нефедова. – Ростов-на-Дону, 2002.

Красивова А.Н. Деловой русский язык: Учебно-практическое пособие / А.Н.Красивова. – М, 2001.

Современный русский язык: Учебник / Под редакцией Н.С.Валгиной. - М, 2002.

Пешковский А. М. Объективная и нормативная точка зрения на язык // Пешковский А. М. Избранные труды. - М., 1959. - С.55

Крысин Л.П. Социальная маркированность языковых единиц // Вопросы языкознания. - 2000. - № 4.

См., например: Еськова Н.А. Краткий словарь трудностей русского языка. - М., 1994. - С.88; Орфоэпический словарь русского языка. - М., 1997. - С.126.

Лекция 2

1. Определение нормы.

2. Признаки нормы.

3. Вариантность норм.

4. Типы норм. Понятие речевой ошибки.

5. Краткая характеристика норм современного русского языка.

1. Важнейшим признаком литературного языка считается его нормативность, которая проявляется как в его письменной, так и в устной форме.

В современной лингвистике термин «норма» понимается в двух значениях:

Норма – 1 . общепринятое употребление разнообразных языковых средств, регулярно повторяющееся в речи говорящих; 2. предписания, правила, указания к употреблению, зафиксированное учебниками, словарями, справочниками.

Норма литературного языка – это существующие в данное время и в данном языковом коллективе и обязательные для всех членов коллектива языковые единицы и закономерности их употребления, причем эти обязательные единицы могут либо быть единственно возможными, либо выступать в виде сосуществующих в пределах литературного языка вариантов. (Ицкович В.А. Очерки синтаксической нормы).

Для того чтобы признать то или иное явление нормативным, необходимы (по меньшей мере) следующие условия:

1) регулярная употребляемость (воспроизводимость) данного способа выражения,

2) соответствие этого способа выражения возможностям системы литературного языка (с учетом ее исторической перестройки),

3) общественное одобрение регулярно воспроизводимого способа выражения (причем роль судьи в этом случае выпадает на долю писателей, ученых, образованной части общества).

(Дихотомия «языковая норма» – «речевая норма». Все вышесказанное – о языковой норме. Языковые нормы едины для литературного языка в целом, они объединяют все нормативные единицы независимо от специфики их функционирования. Речевые нормы устанавливает закономерности употребления языковых средств в том или ином функциональном стиле и его разновидностях.)

2. Признаки нормы литературного языка:

Относительная устойчивость,

Общеупотребительность,

Общеобязательность,

Соответствие употреблению, обычаю и возможностям языковой системы.

3. Языковые нормы – явление историческое. Например, слова дипломник и дипломант = студент, выполняющий дипломную работу (30-40 г.г.). Абитуриент = окончивший школу = поступающий в вуз (30-40 г.г.); теперь выпускник – это окончивший школу, а абитуриент – поступающий в вуз. Поэтому за справками рекомендуем обращаться к словарям и грамматическим пособиям, вышедшим в 80-90-е годы ХХ столетия и позже.

Варианты (или дублеты) – это разновидности одной и той же языковой единицы, обладающие одинаковым значением, но различающиеся по форме. Некоторые варианты не дифференцируются ни семантически, ни стилистически: Иначе – инАче, сАжень – сажЕнь скирд – скирда, цехи – цеха. Однако подавляющее большинство вариантов подвергается стилистической дифференциации: бухгалтеры – бухгалтера, обусловливать – обуславливать, машу – махаю (вторые варианты по сравнению с первыми имеют разговорный или просторечный оттенок).



Классификация вариантов: по принадлежности к языковым типам единиц выделяются варианты:

1) произносительные (булочная – булошная, женьщина – женщина, дожди – дожи и т.д.;

2) словоизменительные (тракторы – трактора, в цехе – в цеху, гектар – гектаров и т.д.);

3) словообразовательные (резание – резка, прошивание – прошивка, набивание – набивка и т.д.);

4) синтаксические: а) предложного управления (ехать на трамвае – ехать трамваем), б) беспредложного управления (ждать самолета – ждать самолет);

5) лексические (кинофильм – кинокартина – кинолента, интернациональный – международный).

4. В лингвистической литературе последних лет различают два типа норм: императивные и диспозитивные.

Императивные(т.е. строго обязательные) – это такие норы, нарушение которых расценивается как слабое владение русским языком (например, нарушение норм склонения, спряжения или принадлежности к грамматическому роду). Эти нормы не допускают вариантов, любые другие их реализации рассматриваются как неправильные: звОнят, мой мозоль, мыть голову шампунью.

Диспозитивные(восполнительные, не строго обязательные) нормы допускают стилистически различающиеся или нейтральные варианты: Иначе – инАче, скирд – скирда, гренкИ – грЕнки (разг.), мышлЕние – мЫшление (устаревающее), коричневый – коришневый, зачетная книжка – зачетка, поехало трое студентов-поехали трое студентов. Оценка вариантов в этом случае не имеет категорического характера, они являются более мягкими: лучше – хуже, уместнее, стилистически более оправданно.

Нарушения тех или иных литер норм квалифицируются как речевые ошибки (в широком смысле слова).

Нормы литературного языка отражают самобытность русского национального языка, способствуют сохранению языковой традиции, культурного наследия прошлого. Они защищают литературный язык от потока диалектной речи, социальных и профессиональных жаргонов, просторечия. Это позволяет национальному языку оставаться целостным, общепонятным, выполнять свою основную функцию – культурную.

Различают нормы: орфоэпические (ударение и произношение), лексические, грамматические (морфологические и синтаксические).

Орфоэпические нормы – литературное произношение слов их форм. Эти нормы представлены в ряде толковых и орфоэпических словарей, а также в справочниках по русскому языку и произношению.

Лексические нормы – это нормы словоупотребления, употребление слов в соответствии с присущим им значением, с учетом возможной сочетаемости с другими словами. Лексические нормы фиксируются в толковых словарях и закрепляются совокупностью правил, которые даются во вводных статьях к этим словарям. Утверждению нормы способствует прежде всего лексика литературного языка. Те же слова, которые не являются литературными, хотя и включаются в словарь, снабжаются пометами: обл.(областное), простор. (просторечное) и т.п.

Под грамматическими (морфологическими и синтаксическими) нормами понимается общепринятое и обязательное употребление форм слов и синтаксических конструкций. Большая часть грамматических норм сформулирована в виде определенных правил грамматики и изучается в школе (например, нормы склонения, спряжения слов, согласования, построения предложений той или иной структуры и т.п.). Грамматические нормы изложены в школьном учебнике грамматики, академической грамматике, грамматических справочниках и т.п.

Кроме этого, принято говорить о норме орфографической, фразеологической, словообразовательной, пунктуационной, стилистической.

Фразеологические нормы можно определить как закрепившиеся в литературном языке употребления устойчивых оборотов, имеющих, подобно словам, свою семантику и характеризующихся постоянством состава их компонентов. О фразеологических нормах можно справиться во фразеологических словарях, толковых словарях (в конце словарной статьи – после толкования значений того или иного слова; подаются они жирным шрифтом), а также в различного рода собраниях крылатых слов и выражений, в словарях пословиц и поговорок и т.п. Во многих классификациях фразеологические нормы включены в нормы лексические.

Орфографические и пунктуационные – это нормы/правила орфографии, правила написания слов и правила пунктуации, правила постановки знаков препинания.

Стилистическая норма – это целесообразное и уместное использование в речи (в том или ином стиле речи) языковых средств, находящихся в условиях стилистической соотносительности, а значит обладающих контрастными стилистическими свойствами (например, такими, как нейтральное-книжное, нейтральное-разговорное, нейтральное-книжное-разговорное и т.п.; сравним: вещи-имущество; подарок-дар; подделка-липа; бессмыслица-вздор, чепуха; приехать-прибыть-прикатить и т.п.), а также языковых средств, находящихся вне условий стилистической соотносительности, но закрепленных за тем или иным функциональным стилем.

Различают нормы письменные и устные.

Письменные языковые нормы – это, прежде всего, орфографические и пунктуационные нормы. Например, написание Н в слове тружеНик, и НН в слове имениННик подчиняется определенным орфографическим правилам. А постановка тире в предложении Москва – столица России объясняется пунктуационными нормами современного русского языка.

Устные нормы делятся на грамматические, лексические и орфоэпические.

Грамматические нормы – это правила использования форм разных частей речи, а также правила построения предложения. Наиболее часто встречаются грамматические ошибки, связанные с употреблением рода имен существительных «железнодорожная рельса, французская шампунь, большой мозоль, заказной бандероль, лакированный туфель». Однако рельс, шампунь – это существительное мужского рода, а мозоль, бандероль, туфля – женского, поэтому следует говорить «железнодорожный рельс, французский шампунь и большая мозоль, заказная бандероль, лакированная туфля».

Лексические нормы – это правила применения слов в речи. Ошибкой является, например, употребление глагола ложить вместо класть. Несмотря на то, что глаголы ложить и класть имеют одно и то же значение, класть – это нормативное литературное слово, а ложить – просторечное. Ошибкой являются выражения: Я ложу книгу на место и т.д. Следует употребить глагол класть: Я кладу книги на место.

Орфоэпические нормы – это произносительные нормы устной речи. (Орфоэпия от греч. orthos – правильный и epos – речь). Соблюдение норм произношения имеет важное значение для качества нашей речи. Произношение, соответствующее орфоэпическим нормам, облегчает и ускоряет процесс общения, поэтому социальная роль правильного произношения очень велика, особенно в настоящее время в нашем обществе, где устная речь стала средством самого широкого общения на различных собраниях, конференциях, форумах.

Норма консервативна и направлена на сохранение языковых средств и правил их использования, накопленных в данном обществе предшествующими поколениями. Единство и общеобязательность нормы проявляются в том, что представители разных социальных слоев и групп, составляющих данное общество, обязаны придерживаться традиционных способов языкового выражения, а также тех правил и предписаний, которые содержатся в грамматиках и словарях и являются результатом кодификации. Отклонение от языковой традиции, от словарных и грамматических правил и рекомендаций считается нарушением нормы. Однако не секрет, что на всех этапах развития литературного языка, при использовании его в разных коммуникативных условиях допускаются варианты языковых средств: можно сказать творoг - и твoрог, прожeкторы - и прожекторa, вы правы - и вы правы и т.д.



Норма опирается на традиционные способы использования языка и настороженно относится к языковым новшествам. «Нормой признается то, что было, и от части то, что есть, но отнюдь не то, что будет», - писал известный лингвист А.М.Пешковский. Он так объяснял это свойство и литературной нормы, и самого литературного языка: «Если бы литературное наречие изменялось быстро, то каждое поколение могло бы пользоваться лишь литературой своей да предшествовавшего поколения, много двух. Но при таких условиях не было бы и самой литературы, так как литература всякого поколения создается всей предшествующей литературой. Если бы Чехов уже не понимал Пушкина, то, вероятно, не было бы и Чехова. Слишком тонкий слой почвы давал бы слишком слабое питание литературным росткам. Консервативность литературного наречия, объединяя века и поколения, создает возможность единой мощной многовековой национальной литературы». Однако консерватизм нормы не означает ее полной неподвижности во времени. Иное дело, что темп нормативных перемен медленнее, чем развитие данного национального языка в целом. Чем более развита литературная форма языка, чем лучше обслуживает она коммуникативные нужды общества, тем меньше она изменяется от поколения к поколению людей, пользующихся этим языком.

И все же сравнение языка Пушкина и Достоевского с русским языком конца ХХ-начала ХХI века обнаруживает различия, свидетельствующие об исторической изменчивости литературной нормы. В пушкинские времена говорили: дoмы, кoрпусы, сейчас - домa, корпусa. Пушкинское «Восстань, пророк…» надо, разумеется, понимать в смысле «встань», а совсем не в смысле «подними восстание». В повести Ф.М.Достоевского «Хозяйка» читаем: «Тут щекотливый Ярослав Ильич… вопросительным взглядом устремился на Мурина». Современный читатель догадывается, что речь здесь не о том, что герой Достоевского боялся щекотки: щекотливый употреблено в смысле, близком к значению слов деликатный, щепетильный, и применено к человеку, т.е. так, как сегодня никто его не употребит (обычно: щекотливый вопрос, щекотливое дело). А.Н.Толстой, почти наш современник, в одном из рассказов описывает действия героя, который «стал следить полет коршунов над лесом». Сейчас сказали бы: стал следить за полетом коршунов.



Изменяться может нормативный статус не только отдельных слов, форм и конструкций, но и определенным образом взаимосвязанных образцов речи. Например, так произошло со старомосковской произносительной нормой, которая ко второй половине ХХ века была почти полностью вытеснена новым произношением, более близким к письменному облику слова: вместо боюс, смеялса, жыра, верьх, четверьг, строгый, поддакывать, коришневый, сливошное (масло), грешневая (каша) стали говорить боюсь, смеялся, жара, верх, четверг, строгий, поддакивать, коричневый, сливочное (масло), гречневая (каша) и т.д.

Источники обновления литературной нормы многообразны. Прежде всего, это живая, звучащая речь. Она подвижна, текуча, в ней совсем не редкость то, что не одобряется официальной нормой, - необычное ударение, свежее словцо, которого нет в словарях, синтаксический оборот, не предусмотренный грамматикой. При неоднократном повторении многими людьми новшества могут проникать в литературный обиход и составлять конкуренцию фактам, освященным традицией. Так возникают варианты: рядом с вы прaвы появляется вы правы; с формами конструкторы, цехи соседствуют конструкторa, цехa; традиционное обусловливать вытесняется новым обуславливать; жаргонные слова беспредел и тусовка мелькают в речи тех, кого общество привыкло считать образцовыми носителями литературной нормы.

Эти примеры свидетельствуют о том, что речевая практика часто идет вразрез с нормативными предписаниями, и противоречие между тем, как надо говорить, и тем, как реально говорят, оказывается движущим стимулом эволюции языковой нормы.