Храм построенный княгиней софией. История жизни софьи палеолог

Первая жена Ивана III, тверская княжна Мария Борисовна, скончалась еще 22 апреля 1467 г. После ее смерти Иван стал искать другую жену, подальше и поважнее. 11 февраля 1469 года г. в Москве появились послы из Рима, чтобы предложить великому князю жениться на жившей в изгнании после падения Константинополя племяннице последнего византийского императора Константина II Софье Палеолог. Иван III, одолев в себе религиозную брезгливость, выписал царевну из Италии и женился на ней в 1472 г. Так, в октябре того же года Москва встречала свою будущую государыню. В недостроенном ещё Успенском соборе состоялся обряд венчания. Греческая принцесса стала великой княгиней московской, владимирской и новгородской.

Эта царевна, известная тогда в Европе своей редкой полнотой, привезла в Москву «очень тонкий ум и получила здесь весьма важное значение».Это была женщина «необыкновенно хитрая, имевшая большое влияние на великого князя, который по ее внушению сделал многое».Так, именно ее влиянию приписывается решимость Ивана III сбросить с себя татарское иго. Однако Софья могла внушить лишь то, чем дорожила сама и что понимали и ценили в Москве. Она, с привезенными ею греками, которые видали и византийские и римские виды, могла дать ценные указания, как и по каким образцам ввести желательные перемены, как изменить старые порядки, которые так не соответствовали новому положению московского государя. Так, после совершения второго брака государя в России стали селиться многие итальянцы и греки, получило процветание наряду с собственно русским греко-итальянское художество.

Почувствовав себя в новом положении рядом с такой знатной женой,

наследницей византийских императоров, Иван сменил прежнюю некрасивую кремлевскую обстановку. Выписанные из Италии мастера построили новый Успенский собор, Грановитую палату и новый каменный дворец на месте прежних деревянных хором. Сверх того многие греки, приехавшие в Россию с царевной, стали полезными своими знаниями в языках, особенно в латинском, необходимом тогда во внешних государственных делах. Они обогатили спасенными от турецкого варварства книгами московские церковные библиотеки и «способствовали велелепию нашего двора сообщением ему пышных обрядов византийского».

Но главным значением этого брака было то, что женитьба на Софье Палеолог способствовала утверждению России преемницей Византии и

провозглашению Москвы Третьим Римом, оплотом православного

христианства. Уже при сыне Ивана III идея Третьего Рима крепко

укоренилась в Москве. После брака на Софье Иван III впервые отважился

показать европейскому политическому миру новый титул государя всея Руси

и заставил признать его. Если раньше обращение «господине» выражало

отношение феодального равенства (или, в крайнем случае, вассалитета),

то «господарь» или «государь» - подданства. Этот термин означал понятие

о властителе, не зависящем ни от какой внешней силы, никому не платящем

дани. Таким образом, Иван мог принять этот титул, только перестав быть

данником ордынского хана. Свержение ига устранило к этому препятствие,

а брак с Софьей дал на то историческое оправдание. Итак, «почувствовав

себя и по политическому могуществу, и по православному христианству,

наконец, и по брачному родству преемником павшего дома византийских

императоров, московский государь нашел и наглядное выражение своей

династической связи с ними: с конца XV в. на его печатях появляется

византийский герб - двуглавый орел».

Таким образом, брак Ивана и Софьи имел в высшей степени политическое значение, которое заявляло всему свету, что «царевна, как наследница павшего византийского дома, перенесла его державные права в Москву как в новый Царьград, где и разделяет их со своим супругом».

В продолжение большей части правления Ивана III работа московского правительства шла гладко, без каких‑либо резких противоречий внутри правящей группы. В 90‑х гг. XV века ситуация изменилась. Религиозные разногласия смущали весь народ и вызывали горькое чувство. Расправа в 1491 г. с братом Ивана Андреем Большим и его смерть в тюрьме в 1493 г. сделали того мучеником в глазах многочисленных сторонников прав удельных князей, особенно их бывших слуг. Что касается внешней политики, то основная часть нации всем сердцем поддерживала Ивана III в его борьбе против татар, германцев и шведов, однако подобного единства не было относительно его конфликта с Литвой. Все это создавало благоприятную психологическую почву для роста оппозиции. Эта оппозиция не объединилась бы и не составила серьезной угрозы Ивану III и его правительству, если бы само это правительство в тот момент не было поражено дворцовыми интригами, в результате которых даже Иван III в конце концов вышел из себя.

Как мы знаем, в 1470 г. Иван III объявил своим соправителем сына (от первой жены) Ивана Молодого, дав ему титул великого князя. Через двадцать лет Иван Молодой умер (ходили слухи, что он был отравлен мачехой, Софьей Палеолог); его смерть снова открыла вопрос о наследнике трона. Двор разделился на две группы: одна поддерживала кандидатуру сына Ивана Молодого (внука Ивана III) Дмитрия, а другая – старшего сына Ивана III от Софьи Палеолог, Василия (родился в 1479 г.). За всем этим стояла личная борьба двух женщин: Софьи – матери Василия и Елены – матери Дмитрия.

Несколько лет Иван III не мог решить, кого из двух мальчиков назначить своим преемником. Из главных советников Ивана III и князь Патрикеев и дьяк Федор Курицын склонялись к кандидатуре Дмитрия. С другой стороны, Софья, естественно, интриговала в пользу своего сына. Некоторые противники Ивана III тоже предпочитали Василия Дмитрию. Среди них были бывшие слуги удельных князей, а также некоторые священники, болезненно воспринимающие терпимое отношение Ивана III к «ереси жидовствующих». Было известно, что соперница Софьи, княгиня Елена Молдавская, разделяет взгляды этого течения. При подобных обстоятельствах можно было ожидать, что Софья и Василий постараются войти в контакт с политическими и религиозными противниками Ивана.

Связи Софьи с удельными московскими князьями установились задолго до конфликта девяностых годов XV века. В 1480 г. ее племянница Мария (дочь брата Софьи Андрея Палеолога) вышла замуж за Василия Михайловича, сына князя Михаила Андреевича Верейского. Этот брак имел неожиданные последствия четыре года спустя, послужив причиной ссоры между Софьей и Иваном III. После свадьбы Иван разрешил Софье носить один из драгоценных камней своей первой жены. Когда в 1483 г. родился Дмитрий (сын Ивана Молодого и Елены Молдавской), Иван III попросил Софью вернуть драгоценность, чтобы подарить ее Елене. Софья сочла эту просьбу оскорблением и отказалась возвратить камень. Она объяснила, что у нее самой осталось мало драгоценностей, потому что ей пришлось многое отдать своему брату Андрею (который, напомним, всегда нуждался в деньгах), а остальное племяннице Марии в качестве приданого. Иван III пришел в ярость и послал своих людей в Верею конфисковать приданое Марии, что они и сделали. Василий и Мария бежали в Литву, прося защиты у великого князя Казимира.

Этот случай, естественно, возбудил в Софье ненависть к Елене и мальчику Дмитрию. Пока был жив отец Дмитрия, сам мальчик не представлял непосредственной угрозы для Софьи. Однако после смерти Ивана Молодого Дмитрий превратился в серьезное препятствие на пути Софьи и ее сына Василия к трону.

Это препятствие можно было устранить только отчаянными мерами. В 1497 г. был раскрыт заговор с целью убийства Дмитрия. По всей вероятности, он зародился после ареста Андрея Большого в 1491 г. или после его смерти в заточении в 1493 г. Заговорщики решили действовать, когда в 1497 г. они узнали, что Иван III наконец принял решение объявить Дмитрия своим соправителем и преемником.

Свидетельства о заговоре в летописях скудны и противоречивы. По понятным причинам составители летописных сводов, созданных во времена правления Василия III и его сына Ивана по‑видимому, получили указание удалить информацию об участии в нем Софьи и Василия. Однако в некоторых манускриптах сохранились отдельные фрагменты подлинных записей.

Согласно рассказу в одном подобном фрагменте, Иван III, получив информацию о заговоре и о роли в нем Василия, пришел бешенство и заключил Василия под домашний арест. Сторонников Василия схватили. Следствие обнаружило следующие факты.

Несколько ранее (вероятно в сентябре или октябре) дьяк Федор Стромилов сообщил Василию, что его отец (Иван III) решил пожаловать Дмитрию титул великого князя владимирского и московского. По совету Афанасия Еропкина Василий собрал совещание своих приверженцев, в основном являвшихся боярскими детьми; среди них был Владимир Гусев (которого до последнего времени ошибочно считали составителем Судебника). Они, и некоторые другие, присягнули Василию. Было решено, что Василий со своими людьми должен нарушить верность отцу, отправиться в Северную Русь и захватить там великокняжескую казну, хранящуюся в Вологде и Белоозере. В это время Дмитрия убьют.

Тогда же Иван получил донос, что Софья встречалась с несколькими «ведьмами», которые снабдили ее ядом. Предполагается, что Софья – по ее роли в заговоре – намеревалась тайно отравить Дмитрия, а возможно, и самого Ивана III. Иван приказал «ведьм» схватить и утопить ночью в Москве‑реке. Затем он наложил опалу на Софью и, как говорит летописец, с этого времени принимал особые меры предосторожности. Василий тоже попал под тщательный надзор.

Что касается руководителей заговора, то прежде всего Иван передал дело митрополиту Симону и епископскому собору. Собор уполномочил верховный суд провести судебное заседание. Всех участников заговора признали виновными. Дьяка Федора Стромилова, Афанасия Еропкина, Владимира Гусева и еще трех руководителей приговорили к смертной казни и обезглавили 27 декабря. Это был первый случай применения статьи 9 Судебника. Многих сторонников Василия заключили в темницу.

Как убедительно показал Л.В. Черепнин, все лидеры заговора и их семьи были связаны, в то или иное время, с дворами удельных князей, таких как Андрей Большой Углицкий, Борис Волоцкий и Михаил Верейский и Белоозерский. Следует также отметить, что предки Гусева и Стромилова поддерживали Дмитрия Шемяку и Ивана Можайского против отца Ивана III. Таким образом, заговор 1497 г. представляется возрождением федеративной идеи, противостоящей аристократии.

Нет оснований верить, что сын Ивана III Василий поддерживал права удельных князей. Позже, став правителем Московии, он продолжил политику своего отца. Очевидно, что причиной его союза с группой Гусева стала рискованная затея отчаявшегося человека. Заговор казался единственным способом, дававшим Василию возможность захватить власть. Он проиграл, но последующие события показали, что не окончательно. В настоящий момент важнее была его жизнь.

Как только заговор был раскрыт, подготовка к официальной коронации Дмитрия завершилась. Заранее был разработан сложный ритуал. Церемонию провели в Успенском соборе Кремля 4 февраля 1498 г. Митрополит Симон и епископы совершили богослужение. В центре церкви стояли три трона: для Ивана III, для Дмитрия и для митрополита. Иван III и митрополит восседали на своих местах, Дмитрий стоял перед своим троном. Иван III, обращаясь к митрополиту, объявил, что согласно древнему обычаю каждый из его предков передавал великое княжение своему первому сыну. Поскольку первый сын Ивана III умер, он теперь благословляет Дмитрия (как первого сына своего первого сына) Великим княжеством Владимирским, Московским и Новгородским. Митрополит затем наложил руку на голову Дмитрия и прочел молитву помазания, после чего благословил регалии – бармы – венец . Иван III возложил регалии на плечи и голову Дмитрия, Дмитрий сел на трон, и прозвучал молебен. Затем в краткой речи Иван III дал своему внуку напутствие быть покорным Богу, любить справедливость и хорошо заботиться о православном народе.

С торжественной коронацией Дмитрия политический кризис, казалось, был преодолен, стабильное положение правительства восстановлено и, более того, благословлено митрополитом и епископским собором. Однако на самом деле рана не затянулась. Раскрытие заговора и особенно участие в нем Софьи и Василия болезненно отразились на физическом и душевном состоянии Ивана III. Если мы решим поверить рассказу Герберштейна о пьянстве Ивана III, то, скорее всего, он пристрастился к нему именно в время. Герберштейн говорит: «За обедом он обычно пил так много, что засыпал. Все приглашенные сидели тогда в безмолвии, силъно напуганные». Герберштейн во время своих посещений Москвы собрал много ценной информации, но в то же время повторял и просто слухи: некоторые из его рассказов, безусловно, вымысел. Конкретно эта история кажется психологически правдивой, но только в том случае, если мы предположим, что она относится к последним годам жизни Ивана III: нет свидетельств о чрезмерное пьянстве Ивана III в первой половине его правления. Итальянец Амброджио Контарини, трижды приглашенный Иваном III на обед в 1476‑77 годах, нашел, что обед «был, конечно, подан в великолепном стиле». Контарини понравились все блюда. Что же касается напитков, то он говорит, что после того, как он отобедал у Ивана III в третий раз (незадолго до своего отъезда), ему пpeпoднесли «огромный серебряный сосуд полный их напитка, приготовленного из меда». Контарини смог отпить только четверть. Иван настаивал, чтобы он допил до дна, и «приказал освободить сосуд и вернуть его мне».

Хотя Софья и Василий были в опале и, по‑видимому, находились под строгим надзором, их невозможно было изолировать полностью. Следующий по старшинству брат Василия, Юрий (родился в 1480 г.), опалы избежал (как и младшие дети Софьи). Юрий даже принимал участие в церемонии коронации Дмитрия. Сестра Василия Елена являлась великой княгиней литовской, и любое открытое насилие над ее матерью могло привести к дипломатическому инциденту. До раскрытия заговора 1497 г. и Иван и Софья вели с Еленой регулярную переписку. После опалы Софья перестала писать дочери. Иван III, однако, продолжал писать Елене и передавать наилучшие пожелания и ей и ее супругу, великому князю Александру. 29 марта 1498 г. послу Ивана в Литве, князю Василию Ромодановскому, были даны указания передать приветствия Александру в следующем порядке: от самого Ивана III, от Дмитрия, от Софьи и от матери Дмитрия Елены Молдавской. Приветствия Елене Литовской должны были быть переданы в том же порядке.

После того, как первый шок от опалы прошел, Софья и Василий, судя по всему, начали попытки возвратить себе милость Ивана III через своих друзей среди придворных и духовенства. Для этого было необходимо возбудить его подозрения в отношении бояр, проводивших расследование заговора 1497 г. и посадивших на трон Дмитрия, а прежде всего в отношении князя Ивана Патрикеева. Наиболее убедительным было бы представить Василия жертвой клеветы. Именно такому плану следуют летописные своды XVI века. В Никоновской летописи мы читаем, что Иван III наложил опалу на Василия и Софью под воздействием «дьявольских чар и советов дурных людей». Можно быть уверенным, что князя Ивана Патрикеева сочли одним из таких людей.

Византийцы являлись непревзойденными мастерами дворцовых интриг, и, судя по всему, это искусство было у Софьи в крови. Можно предположить, что сначала она не пыталась сама доказывать что‑либо Ивану III, а подослала какое‑то третье лицо, скорее всего не участвовавшее в конфликте, постепенно подрывать доверие Ивана III к князю Патрикееву. Так случилось, что именно в это время между Иваном III и князем Патрикеевым возникли разногласия по поводу русской внешней политики. Как мы знаем, после подчинения Казанского ханства в 1487 г., Иван III поставил своей следующей целью присоединение Западнорусских земель. Это предполагало конфликт с Великим княжеством Литовским. Брак дочери Ивана Елены с Александром Литовским (в 1495 году) со стороны Ивана был дипломатическим шагом, направленным исключительно на укрепление в Литве Русской православной партии. Напротив, князь Иван Патрикеев и некоторые другие знатные бояре, такие как князь Семен Иванович Ряполовский и князь Василий Васильевич Ромодановский, выступали за сближение с Великим княжеством Литовским. Они надеялись, что брак Елены с Александром сможет укрепить дружбу двух стран, которым вместе будет легче сражаться с татарами и турками.

По‑видимому, Патрикеев и Ряполовский, которым часто доверялись переговоры с Литвой, чтобы избежать войны, не всегда точно следовали наставлениям Ивана III и придерживались собственной линии. Когда Иван III обнаружил это, то счел их поведение «предательством» (выражение использовано в Устюжской летописи). Развязка наступила, когда в январе 1499 г. Иван III приказал взять под стражу князя Ивана Патрикеева, его сына Василия и князя Семена Ряполовского. 5 февраля Ряполовского казнили. Обоих Патрикеевых постригли в монахи. В апреле был схвачен князь Василий Ромодановский.

Все приказы по этому делу Иван III отдавал лично, без всякого согласования с боярской думой (главой которой являлся князь Патрикеев). Таким образом, в отличие от казней 1497 г. убийство князя Ряполовского являлось властным актом, противоречившим духу Судебника. Вскоре назначили нового главу думы – князя Василия Даниловича Холмского (из тверской ветви Рюриковичей). Год спустя (13 февраля 1500 г.) Иван III отдал Холмскому в жены свою дочь Феодосию (родилась в 1485 г.). Следует отметить, что отец Василия Холмского, князь Данила Дмитриевич Холмский, прославил себя как полководец в войнах с казанскими татарами и ливонцами, но несмотря на это в 1474 г. попал в опалу. Иван III вернул князю Даниле свое расположение только после того, как тот подписал специальное обязательство никогда не покидать московской службы. Князь Данила скончался в 1493 г. Его сын Василий (новый глава думы) тоже был выдающимся военачальником.

Вскоре после ареста Ряполовского и Патрикеевых Иван III вернул ко двору Софью и Василия, а 21 марта. Василия объявили великим князем новгородским и псковским.

Некоторое время спустя Софья снова начала писать дочери, Елене Литовской. Однако дух ее писем сильно изменился. Раньше это были интимные письма матери к дочери; теперь послания Софьи имели религиозный и политический тон. Она призывает Елену твердо держаться своей православной веры. «Не принимай римской веры, даже если они будут запугивать тебя болью и смертью, иначе погибнет душа твоя» (30 мая 1499 г.). Очевидно, что в своих письмах к Елене того периода Софья следовала официальной линии внешней политики Ивана III.

При своей коронации в 1498 г. Дмитрий получил титул Великого князя Всея Руси. Точнее, Иван III «благословил внука Великим княжением Владимирским, Московским и Новгородским». Теперь, когда после коронации прошло чуть больше года, Иван III объявил Василия Великим князем Новгородским (и Псковским), таким образом нарушая единство «Всея Руси» и лишая Дмитрия одного из великих княжеств. По всей видимости, этот поступок Ивана III одобрила боярская дума во главе со своим новым председателем. В любом случае свидетельств о противодействиях нет. С другой стороны, яростный протест против нового титула Василия пришел от тех, кого он непосредственно касался. Новгород теперь являлся провинцией Московии и политического голоса не имел. Однако Псков еще оставался свободным городом, хотя и под сюзеренитетом Ивана III. Иван отправил в Псков посла со следующим извещением: «Я, Великий князь Иван, благоволю моему сыну Василию и жалую ему Новгород и Псков». Псковское вече отказалось признать Василия и послало в Москву делегацию из трех руководителей города и трех бояр с просьбой к великим князьям Ивану и Дмитрию не нарушать древней традиции, по которой сюзереном Пскова является великий князь московский (и Иван III и Дмитрий были великими князьями московскими, а Василий нет).

Когда псковская делегация вручила Ивану III петицию, он рассердился и ответствовал: «Не свободен ли я заботиться о своем внуке и моих сыновьях? Я дарую княжескую власть, кому желаю; и я желаю даровать Новгород и Псков Василию». Он взял под стражу двух членов псковской делегации, хотя другим позволил вернуться в Псков. Псковичи тогда послали другую делегацию с новой петицией, адресованной «Ивану, Великому князю Новгородскому и Псковскому». Иван III повелел делегации возвращаться обратно и пообещал прислать в Псков специального посла со своим ответом. Этот посол, боярин Иван Хоботов, прибыл в Псков и объявил на вече, что великий князь будет соблюдать древнюю традицию относительно Пскова. Текст послания, привезенного Хоботовым, в Псковской летописи не приводится. По всей вероятности, Иван объяснил псковичам, что он остается их сюзереном, а титул Василия только номинальный. Следующая псковская делегация в Москву просила великих князей Ивана и Василия освободить из тюрьмы двух членов первой делегации (до тех пор удерживаемых в Москве). Это было сделано немедленно, и конфликт между Псковом и Москвой, таким образом, разрешился. Василия, однако, глубоко оскорбило столь откровенное нежелание псковичей признать его своим великим князем; чувства Василия повлияли на его собственную политику в отношении Пскова, когда он стал единственным правителем Великой Руси.

В середине XV века, когда Константинополь пал под натиском турок, 17-летняя византийская принцесса София покинула Рим, чтобы перенести дух старой империи в новое, еще зарождавшееся государство.
С ее сказочной жизнью и путешествием, полным приключений, - от плохо освещенных переходов папской церкви до заснеженных русских степей, от секретной миссии, стоявшей за обручением с московским князем, до таинственной и до сих пор не найденной коллекции книг, которую она привезла с собой из Константинополя, - нас познакомил журналист и писатель Йоргос Леонардос, автор книги «София Палеолог - из Византии на Русь», а также многих других исторических романов.

В разговоре с корреспондентом Афинско-македонского агентства о съемках российского фильма о жизни Софии Палеолог г-н Леонардос подчеркнул, что она была разносторонней личностью, практичной и амбициозной женщиной. Племянница последнего Палеолога вдохновила своего супруга, московского князя Ивана III, на создание сильного государства, заслужив уважение Сталина спустя почти пять веков после своей смерти.
Российские исследователи высоко оценивают тот вклад, который Софья оставила в политической и культурной истории средневековой Руси.
Йоргос Леонардос так описывает личность Софии: «София была племянницей последнего императора Византии Константина XI и дочерью Фомы Палеолога. Ее крестили в Мистре, дав христианское имя Зоя. В 1460 году, когда Пелопоннес захватили турки, принцесса вместе со своими родителями, братьями и сестрой отправилась на остров Керкира. При участии Виссариона Никейского, уже ставшего к тому моменту католическим кардиналом в Риме, Зоя с отцом, братьями и сестрой переехала в Рим. После преждевременной кончины ее родителей Виссарион взял на себя опеку над тремя детьми, перешедшими в католическую веру. Однако жизнь Софии изменилась, когда папский престол занял Павел II, который хотел, чтобы она заключила политический брак. Принцессу сосватали московскому князю Ивану III, надеясь, что православная Русь перейдёт в католичество. Софью, происходившую из византийской императорской семьи, Павел отправил в Москву как наследницу Константинополя. Ее первой остановкой после Рима был город Псков, где молодую девушку с восторгом принял русский народ».

© Sputnik. Валентин Черединцев

Автор книги считает ключевым моментом в жизни Софии посещение одного из псковских храмов: «Она была впечатлена, и, хотя рядом с ней тогда находился папский легат, следивший за каждым ее шагом, она вернулась в православие, пренебрегая волей папы. 12 ноября 1472 года Зоя стала второй супругой московского князя Ивана III под византийским именем София».
С этого момента, по словам Леонардоса, начинается ее блистательный путь: «Под влиянием глубокого религиозного чувства София убедила Ивана скинуть бремя татаро-монгольского ига, ведь в то время Русь платила дань Орде. И действительно, Иван освободил свое государство и объединил разные независимые княжества под своей властью».

© Sputnik. Балабанов

Вклад Софии в развитие государства велик, поскольку, как поясняет автор, «она завела при русском дворе византийские порядки и помогла создать российское государство».
«Так как София была единственной наследницей Византии, Иван считал, что унаследовал право на императорский престол. Он перенял желтый цвет Палеологов и византийский герб - двуглавого орла, который просуществовал вплоть до революции 1917 года и был возвращен после распада Советского Союза, а также назвал Москву Третьим Римом. Поскольку сыновья византийских императоров принимали имя Цезаря, Иван взял себе и этот титул, который по-русски стал звучать как "царь". Также Иван повысил архиепископство Московское до патриархии, давая понять, что первая патриархия - это не захваченный турками Константинополь, а Москва».

© Sputnik. Алексей Филиппов

По мнению Йоргоса Леонардоса, «София была первой, кто создал на Руси по образцу Константинополя тайную службу, прообраз царской охранки и советского КГБ. Этот её вклад и сегодня признают российские власти. Так, бывший глава Федеральной службы безопасности России Алексей Патрушев в День военной контрразведки 19 декабря 2007 года заявил, что страна чтит Софию Палеолог, так как она защищала Русь от внутренних и внешних врагов».
Также Москва «обязана ей изменением своего облика, поскольку София привезла сюда итальянских и византийских архитекторов, которые строили в основном каменные здания, например, Архангельский собор Кремля, а также кремлевские стены, существующие до сих пор. Также по византийскому образцу под территорией всего Кремля были вырыты тайные ходы».

© Sputnik. Сергей Пятаков

«С 1472 года на Руси начинается история современного - царского - государства. В то время из-за климата здесь не занимались земледелием, а только охотились. София убедила подданных Ивана III возделывать поля и таким образом положила начало формированию сельского хозяйства в стране».
К личности Софии с уважением относились и при советской власти: по словам Леонардоса, «когда в Кремле был разрушен Вознесенский монастырь, в котором хранились останки царицы, от них не только не избавились, но по указу Сталина поместили в гробницу, которую затем перенесли в Архангельский собор».
Йоргос Леонардос рассказал, что София привезла из Константинополя 60 телег с книгами и редкими сокровищами, которые хранились в подземных сокровищницах Кремля и не найдены до сих пор.
«Имеются письменные источники, - говорит г-н Леонардос, - указывающие на существование этих книг, которые Запад пытался выкупить у ее внука, Ивана Грозного, на что он, конечно, не согласился. Книги продолжают искать и по сей день».

София Палеолог умерла 7 апреля 1503 года в возрасте 48 лет. Ее супруг, Иван III, стал первым правителем в истории России, который был назван Великим за свои деяния, совершенные при поддержке Софии. Их внук, царь Иван IV Грозный, продолжил укрепление государства и вошел в историю как один из самых влиятельных правителей России.

© Sputnik. Владимир Федоренко

«София перенесла дух Византии в только начавшую зарождаться Российскую империю. Именно она построила на Руси государство, придав ему византийские черты, и в целом обогатила устройство страны и ее общество. Даже сегодня в России есть фамилии, которые восходят к византийским именам, как правило, они заканчиваются на -ов», - отметил Йоргос Леонардос.
Что касается изображений Софии, Леонардос подчеркнул, что «ее портретов не сохранилось, однако еще при коммунизме с помощью специальных технологий ученые воссоздали облик царицы по ее останкам. Так появился бюст, который размещен около входа в Исторический музей рядом с Кремлем».
«Наследие Софии Палеолог - это сама Россия…» - подвел итог Йоргос Леонардос.

Племянница последнего владыки Византии, пережив крушение одной империи, решила возродить её на новом месте.

Мать «Третьего Рима»

В конце XV века в русских землях, объединившихся вокруг Москвы, начинает зарождаться концепция, согласно которой Русское государство является правопреемником Византийской империи. Спустя несколько десятилетий тезис «Москва - Третий Рим» станет символом государственной идеологии Российского государства.

Большую роль в формировании новой идеологии и в изменениях, которые происходили в это время внутри России, было суждено сыграть женщине, имя которой слышали практически все, кто хоть раз соприкасался с русской историей. София Палеолог, жена великого князя Ивана III , внесла свой вклад в развитие русского зодчества, медицины, культуры и многие другие сферы жизни.

Есть и другой взгляд на неё, согласно которому она была «русской Екатериной Медичи», чьи козни пустили развитие России по совершенно иному пути и внесли смуту в жизнь государства.

Правда, как обычно, находится где-то посередине. София Палеолог не выбирала Россию - Россия выбрала её, девушку из последней династии византийских императоров, в качестве супруги для великого князя московского.

Византийская сирота при папском дворе

Зоя Палеологиня, дочь деспота (это название должности) Мореи Фомы Палеолога , появилась на свет в трагическое время. В 1453 году Византийская империя, наследница Древнего Рима, после тысячи лет существования рухнула под ударами османов. Символом гибели империи стало падение Константинополя, в котором погиб император Константин XI , родной брат Фомы Палеолога и дядя Зои.

Морейский деспотат, провинция Византии, которой правил Фома Палеолог, продержалась до 1460 года. Эти годы Зоя прожила вместе с отцом и братьями в Мистре, столице Мореи, городе, расположенном рядом с Древней Спартой. После того как султан Мехмед II захватил и Морею, Фома Палеолог уехал на остров Корфу, а затем в Рим, где скончался.

Дети из царственной семьи погибшей империи жили при дворе папы римского. Незадолго до смерти Фома Палеолог, чтобы получить поддержку, перешёл в католицизм. Католиками стали и его дети. Зою после крещения по римскому обряду нарекли Софьей.

10-летняя девочка, взятая на попечение папским двором, не имела возможности что-либо решать самостоятельно. Её наставником был назначен кардинал Виссарион Никейский , один из авторов унии, которая должна была объединить католиков и православных под общей властью папы римского.

Судьбу Софьи собирались устроить путём замужества. В 1466 году её предложили в качестве невесты кипрскому королю Жаку II де Лузиньяну , но он отказался. В 1467 году её предложили в жёны князю Караччоло , знатному итальянскому богачу. Князь выразил согласие, после чего состоялось торжественное обручение.

Невеста на «иконе»

Но стать женой итальянца Софье было не суждено. В Риме стало известно, что овдовел великий князь московский Иван III. Русский князь был молод, на момент смерти первой супруги ему исполнилось всего 27 лет, и ожидалось, что вскоре он будет искать новую жену.

Кардинал Виссарион Никейский увидел в этом шанс продвинуть свою идею униатства на русские земли. С его подачи в 1469 году папа римский Павел II направил Ивану III письмо, в котором предложил в качестве невесты 14-летнюю Софью Палеолог. В письме о ней говорилось как о «православной христианке», без упоминания о переходе в католицизм.

Иван III не был лишён честолюбия, на чём впоследствии часто будет играть его жена. Узнав о том, что в невесты предложена племянница византийского императора, он ответил согласием.

Переговоры, однако, только начались - необходимо было обговорить все детали. Русский посол, отправленный в Рим, вернулся с подарком, шокировавшим и жениха, и его окружение. В летописи этот факт был отражён словами «царевну на иконе написану принесе».

Дело в том, что в России к тому моменту светской живописи не существовало вовсе, и портрет Софьи, присланный Ивану III, в Москве восприняли как «икону».

Впрочем, разобравшись, что к чему, московский князь внешним обликом невесты остался доволен. В исторической литературе встречаются различные описания Софьи Палеолог - от красавицы до уродины. В 1990-х годах были проведены исследования останков жены Ивана III, в ходе которых был восстановлен и её внешний вид. Софья была невысокой женщиной (около 160 см), склонной к полноте, с волевыми чертами лица, которые можно назвать если не красивыми, то довольно миловидными. Как бы то ни было, Ивану III она понравилась.

Провал Виссариона Никейского

Формальности были улажены к весне 1472 года, когда в Рим прибыло новое русское посольство, на сей раз уже за самой невестой.

1 июня 1472 году в базилике святых апостолов Петра и Павла состоялось заочное обручение. Заместителем великого князя был русский посол Иван Фрязин . В качестве гостей присутствовали жена правителя Флоренции Лоренцо Великолепного Клариче Орсини и королева Боснии Катарина . Папа, кроме подарков, дал невесте приданое в 6 тыс. дукатов.

24 июня 1472 года большой обоз Софьи Палеолог вместе с русским послом выехал из Рима. Невесту сопровождала римская свита во главе с кардиналом Виссарионом Никейским.

Добираться до Москвы пришлось через Германию по Балтийскому морю, а затем через Прибалтику, Псков и Новгород. Такой сложный маршрут был вызван тем, что у России в этот период в очередной раз начались политические проблемы с Польшей.

Испокон веков византийцы славились своей хитростью и коварством. То, что эти качества Софья Палеолог унаследовала в полной мере, Виссарион Никейский узнал вскоре после того, как обоз невесты пересёк границу России. 17-летняя девушка объявила, что с этой поры более не будет исполнять католические обряды, а возвращается к вере предков, то есть к православию. Все амбициозные планы кардинала рухнули. Попытки католиков закрепиться в Москве и усилить своё влияние потерпели неудачу.

12 ноября 1472 года Софья въехала в Москву. Здесь тоже было много тех, кто относился к ней с настороженностью, видя в ней «римского агента». По некоторым сведениям, митрополит Филипп , недовольный невестой, отказался проводить церемонию венчания, из-за чего церемониал проводил коломенский протопоп Осия .

Но, как бы то ни было, Софья Палеолог стала женой Ивана III.

Как Софья избавила Россию от ига

Их брак продлился 30 лет, она родила мужу 12 детей, из которых пятеро сыновей и четыре дочери дожили до взрослого возраста. Судя по историческим документам, великий князь был привязан к жене и детям, за что даже получал упрёки от высокопоставленных служителей церкви, считавших, что это идёт во вред государственным интересам.

Софья никогда не забывала о своём происхождении и вела себя так, как, по её мнению, полагалось себя вести племяннице императора. Под её влиянием приёмы у великого князя, особенно приёмы послов, были обставлены сложным и красочным церемониалом, подобным византийскому. Благодаря ей, византийский двуглавый орёл перекочевал и в русскую геральдику. Благодаря её влиянию, великий князь Иван III начал именовать себя «русским царём». При сыне и внуке Софьи Палеолог это именование русского владыки станет официальным.

Судя по поступкам и делам Софьи, она, лишившись родной Византии, всерьёз взялась за построение её в другой православной стране. В помощь ей было честолюбие мужа, на котором она успешно играла.

Когда ордынский хан Ахмат готовил нашествие на русские земли и в Москве обсуждали вопрос о размере дани, с помощью которой можно откупиться от несчастья, в дело вмешалась Софья. Заливаясь слезами, она стала упрекать мужа в том, что страна до сих пор вынужден платить дань и что с этим позорным положением пора кончать. Иван III не был человеком воинственным, но упрёки жены задели его за живое. Он принял решение собрать войско и выступить навстречу Ахмату.

При этом жену с детьми великий князь отправил сначала в Дмитров, а потом на Белоозеро, опасаясь военной неудачи.

Но неудачи не случилось - на реке Угре, где встретились войска Ахмата и Ивана III, сражения не произошло. После того, что известно под названием «стояние на Угре», Ахмат ретировался без боя, а зависимость от Орды завершилась окончательно.

Перестройка XV века

Софья внушала мужу, что государь такой великой державы, как он, не может жить в столице с деревянными храмами и палатами. Под влиянием жены Иван III начал перестройку Кремля. Для строительства Успенского собора из Италии был приглашён архитектор Аристотель Фиораванти . На стройке активно использовался белый камень, отчего и появилось сохранившееся в веках выражение «белокаменная Москва».

Приглашение иностранных специалистов в разных областях стало широко распространённым явлением при Софье Палеолог. Итальянцы и греки, занявшие при Иване III должности послов, начнут активно зазывать в Россию своих земляков: архитекторов, ювелиров, мастеров монетного дела и оружейников. Среди приезжих было большое количество профессиональных врачей.

Софья приехала в Москву с большим приданым, часть которого занимала библиотека, включавшая в себя греческие пергаменты, латинские хронографы, древневосточные манускрипты, среди которых были поэмы Гомера , сочинения Аристотеля и Платона и даже книги из Александрийской библиотеки.

Эти книги и составили основу легендарной пропавшей библиотеки Ивана Грозного, которую энтузиасты пытаются искать и по сей день. Скептики, однако, полагают, что такая библиотека в действительности не существовала.

Говоря о неприязненном и настороженном отношении к Софье русских, надо сказать, что их смущало её независимое поведение, активное вмешательство в государственные дела. Подобное поведение для предшественниц Софьи в качестве великих княгинь, да и просто для русских женщин было нехарактерным.

Сражение наследников

К моменту второго брака Ивана III у него уже был сын от первой супруги - Иван Молодой , который и был объявлен наследником престола. Но с рождением детей у Софьи начала нарастать напряжённость. Русская знать раскололась на две группировки, одна из которых поддерживала Ивана Молодого, а вторая - Софью.

Отношения между мачехой и пасынком не сложились, да так, что самому Ивану III приходилось увещевать сына вести себя прилично.

Иван Молодой был всего на три года младше Софьи и почтения к ней не испытывал, видимо, считая новый брак отца предательством по отношению к умершей матери.

В 1479 году Софья, рожавшая до этого только девочек, произвела на свет сына, наречённого Василием . Как истинная представительница византийского императорского рода, она была готова обеспечить сыну трон любой ценой.

К этому времени Иван Молодой уже упоминался в русских документах как соправитель отца. А в 1483 году наследник женился на дочери господаря Молдавии Стефана Великого Елене Волошанке .

Отношения Софьи и Елены сразу стали враждебными. Когда же в 1483 году Елена родила сына Дмитрия , перспективы Василия унаследовать трон отца стали совсем призрачными.

Женское соперничество при дворе Ивана III было ожесточённым. И Елена, и Софья горели желанием избавиться не только от конкурентки, но и от её потомства.

В 1484 году Иван III решил одарить невестку жемчужным приданым, оставшимся от первой жены. Но тут выяснилось, что Софья уже подарила его своей родственнице. Великий князь, разгневанный самоуправством жены, заставил её вернуть подаренное, а самой родственнице вместе с мужем из страха перед наказанием пришлось бежать из русских земель.

Проигравший теряет всё

В 1490 году наследник престола Иван Молодой заболел «ломотой в ногах». Специально для его лечения из Венеции был вызван лекарь Леби Жидовин , но помочь он не смог, и 7 марта 1490 года наследник скончался. Лекарь по приказу Ивана III был казнён, а в Москве бродили слухи, что Иван Молодой погиб в результате отравления, которое является делом рук Софьи Палеолог.

Доказательств этому, правда, нет. После смерти Ивана Молодого новым наследником стал его сын, в русской историографии известный как Дмитрий Иванович Внук .

Официально наследником Дмитрий Внук провозглашён не был, и поэтому Софья Палеолог продолжала попытки добиться трона для Василия.

В 1497 году был раскрыт заговор сторонников Василия и Софьи. Разгневанный Иван III отправил его участников на плаху, но жену и сына не тронул. Однако они оказались в опале, фактически под домашним арестом. 4 февраля 1498 года Дмитрий Внук был официально провозглашён наследником престола.

Борьба, однако, завершена не была. Вскоре партии Софьи удалось добиться реванша - на сей раз в руки палачей отдали сторонников Дмитрия и Елены Волошанки. Развязка наступила 11 апреля 1502 года. Новые обвинения в заговоре в адрес Дмитрия Внука и его матери Ивана III счёл убедительными, отправив их под домашний арест. Спустя несколько дней соправителем отца и наследником престола был провозглашён Василий, а Дмитрий Внук с матерью были помещены в тюрьму.

Рождение империи

Софья Палеолог, фактически возведшая сына на русский престол, сама до этого момента не дожила. Она умерла 7 апреля 1503 года и была похоронена в массивном белокаменном саркофаге в усыпальнице Вознесенского собора в Кремле рядом с могилой Марии Борисовны , первой супруги Ивана III.

Великий князь, овдовевший вторично, пережил любимую Софью на два года, уйдя из жизни в октябре 1505 года. Елена Волошанка скончалась в тюрьме.

Василий III, взойдя на престол, первым делом ужесточил условия содержания для конкурента - Дмитрия Внука заковали в железные кандалы и поместили в маленькую камеру. В 1509 году 25-летний высокородный узник скончался.

В 1514 году в договоре с императором Священной Римской империи Максимилианом I Василий III впервые в истории Руси назван императором русов. Эту грамоту затем использует Пётр I как доказательство своих прав на коронацию в качестве императора.

Усилия Софьи Палеолог, гордой византийки, взявшейся за выстраивание новой империи взамен утраченной, не пропали даром.

Точная дата ее рождения неизвестна. В возрасте примерно лет пяти-семи ей довелось пережить ужас разгрома Константинополя войсками турецкого султана, гибель дяди -последнего византийского императора Константина XI. Спасаясь от турок, ее отец, брат Дэратора Фомо Палеолог, вместе с детьми бежал в Рим, под защиту папы римского.
Через девятнадцать лет, в конце июня 1472 года из Рима в Москву отправилась торжественная процессия: на свадьбу с великим князем московским Иваном III ехала византийская принцесса Софья Палеолог — женщина, которой суждено было сыграть важную роль в исторических судьбах России.

Ошибка папы римского

В 1465 году Фома Палеолог скончался. Образование и воспитание царственных сирот - братьев Андрея и Мануила и их младшей сестры Софьи - было поручено кардиналу Виссариону Никейскому. Особое внимание он уделял европейским католическим традициям и, называя Со­фью «возлюбленной дочерью Римской Церкви», настойчиво внушал, что она во всем должна смиренно следовать принципам католицизма.
В 1468 году в окружении папы римско­го созрела мысль выдать Софью за не­давно овдовевшего московского государя Ивана III. Ватикан предполагал этим браком убить двух зайцев: во-первых, рассчитывал, что великий князь Моско­вии теперь может согласиться на унию церквей и подчинится Риму, а во-вторых, станет могущественным союзником в борьбе против турок. И влиянию буду­щей жены на великого князя отводилась решающая роль.

Надо признать, что дипломатическая «игра» по организации брака с московским государем была тщательно задумана и блестяще исполнена. Вот только результат эта операция принесла прямо противоположный задуманному!

Иван III не намеревался ни воевать за «наследство» с турками, ни тем более соглашаться на унию. И самое главное: став великой княгиней, Софья Фоминишна (так ее стали величать на Руси) не оправ­дала надежд папского престола на подчинение России Ватикану. Она не только не способствовала окатоличиванию Руси, но и выгнала сопровождавшего ее кардинала, а все отведенные ей годы жизни верно служила православию и Русской Державе.

Софья в глубине души была глубоко православной. Она умело скрывала свою веру от могущественных римских «покровителей», которые не оказали помощи ее родине, предав ее иноверцам на разорение и гибель.

Путешествие. Встреча. Венчание

Междинастические браки - дело непростое, сватовство затянулось на целых три года. Наконец, в январе 1472 года Иван III отправил посольство в Рим за невестой. А в июне того же года Софья тронулась в путь с почетной свитой и папским легатом Антонием. По католической традиции, легат впереди шествия нес латинский крест, чем немало волновал население Московии. Чтобы не создавать лишних дипломатических и политических проблем, крест у легата аккуратно… выкрали, и подбросили в его покои уже в Москве, через несколько дней после венчания…
И вот - Москва! Великий князь и принцесса впервые увидели друг друга воочию и - никто не разочаровался!

По представлениям того времени, Софья считалась уже немолодой женщиной (ей было лет 25-27), но она была очень привлекательна, с удивительно красивыми, выразительными темными глазами и нежной матовой кожей, что на Руси считалось признаком великолепного здоровья. Принцесса была среднего роста и несколько полновата (на Руси это называлось дородностью и записывалось в плюсы слабому полу), но отличалась статью, достойной представительницы гордого рода византийских басилевсов. А еще (и это, может быть, самое главное) - принцесса обладала острым умом и, как бы мы сейчас сказали, государственным мышлением. Но это проявится чуть поз­же, а пока принцесса, стоя на пороге хра­ма, где будет проходить венчание, смот­рит на своего суженого. Великий князь был еще молод, всего 32 года, и хорош собой - высок и красив. Особенно замечательными были его глаза, «грозные очи»: летописец говорит, что, когда князь гневался, женщины падали в обморок от его взгляда!
Митрополит Филипп совершил обряд венчания, русская державная власть породнилась с византийской императорской…

Приданое принцессы

Приданое представительницы рода византийских басилевсов оказалось весьма значительным. И речь не о злате-серебре, хотя и его было достаточно - племянница императора отнюдь не была бедной. Главное в приданом принцессы было то, что невозможно измерить в деньгах - ни тогда, ни пять столетий спустя!
После венчания Иван III принял в герб византийского двуглавого орла - символ царской власти; поместил он его и на свою печать.

В подклете каменной Богородице-Рождественской церкви на Сенях (домовой церкви московских великих княгинь) было надежно укрыто от пожаров, регулярно вспыхивавших в Москве, бесценное сокровище, прибывшее в свадебном поезде Софьи - «Либерия», огромное собрание древних книг и манускриптов (больше известное как легендарная «библиотека Ивана Грозного», поиски которой идут вот уже больше трех столетий). «Либерия» включала в себя греческие пергамента, латинские хронографы, древневосточные манускрипты; о бесценности ее говорит хотя бы то, что там были неизвестные нам поэмы Гомера, сочинения Аристотеля и Платона, Овидия и Вергилия и даже уцелевшие книги из знаменитой Александрийской библиотеки!

В подарок мужу Софьей был «преподнесен» роскошный трон, деревянный остов которого был покрыт пластинами из слоновой и моржовой кости с вырезанными на них сюжетами на библейские темы (он известен нам как трон опять-таки Ивана Грозного, и ныне он - самый древний в кремлевском собрании).

Софья привезла с собой и несколько православных икон. Очень редкая икона Божией Матери «Благодатное Небо» была определена в иконостас кремлевского Архангельского собора, а с привезенного ею образа Нерукотворного Спаса в XIX веке художник Сорокин писал образ Гос­пода для храма Христа Спасителя. Этот образ чудом сохранился до наших дней. В кремлевском соборе Спаса на Бору и сегодня на аналое можно видеть еще одну икону из приданого принцессы Софьи - образ Всемилостивого Спаса.

«Царевна царьгродская, великая княгиня…»

А дальше для Софьи началась новая жизнь - жизнь великой княгини московской, и участие в больших и малых государственных делах. И сотворенное ею на этом поприще заслуживает весьма высокой оценки - потому что даже борьба за власть ее была направлена на укрепление власти государя единой и неделимой Руси.
Софья принесла с собой свои представления о дворе и могуществе власти, и многие московские порядки пришлись ей не по сердцу. Ей не нравилось, что боярское окружение ведет себя слишком вольно со своим государем. Что русская столица по­строена сплошь из дерева, даже государе­вы хоромы в Кремле, а крепостные стены обветшали. И Софья Фоминишна, засучив рукава, взялась за дело.
Ее энергичности и целеустремленности можно только позавидовать - особенно если учесть, что она стала, говоря современным языком, еще и многодетной матерью, родив великому князю девятерых детей!..

Стараниями Софьи дворцовый этикет стал напоминать византийский. С разрешения великого князя она завела собственную «думу» из членов свиты и устраивала на женской половине великокняжеских палат настоящие дипломатические приемы иностранных послов и гостей, ведя с ними разговоры «величаво и ласково». Для Руси это было неслыханное новшество. Иван III под влиянием Софьи изменил и обращение с придворными: стал держать себя недоступно и требовать особого почтения.
С именем Софьи Палеолог связано, по преданиям, и возведение некоторых новых кремлевских храмов, велика ее за­слуга и в перестройке Кремля.
Иван III и сам чувствовал необходимость создания из великокняжеской резиденции настоящей цитадели - неприступной в военном отношении и велико­лепной в архитектурном. Последним толчком к этому стало обрушение Успенского собора, возводившегося псковскими мастерами.

Софья посоветовала мужу пригласить итальянских архитекторов, которые тогда считались лучшими в Европе. Их творения могли сделать Москву равной по красоте и величественности европейским столицам и поддержать престиж московского государя, а также подчеркнуть преемственность Москвы не только Второму Риму (Константинополю), но и Первому. Возможно, именно Софья подсказала мужу пригласить Аристотеля Фиораванти, который был на своей родине знаменит как «новый Архимед». Архитектор на предложение великого князя с радостью согласился.

Последствиями этого приглашения ста­ли новый Успенский собор, знаменитая Грановитая палата и новый каменный дворец на месте прежних деревянных хором.
Не все знают, что знаменитого архитектора в Москве ждал и особый, секретный заказ - исполняя его, Фиораванти со­ставил генеральный план нового Кремля с многочисленными подземными ходами, галереями и тайниками. И совсем не- многие знают, что талантливый итальянец выполнил и еще одну - как оказалось, чрезвычайно важную для Руси задачу: именно он фактически создал русскую полевую артиллерию!

«Не хочу быть данницей татарскою…»

Сейчас, с высоты прошедших столетий, мы видим, что практически вся деятельность Софьи была направлена на благо Руси, на укрепление ее внешнеполитического положения и внутренней стабильности. Многие же современники Софьи (в основном, из родовитых бояр) не любили великую княгиню - за ее влияние на Ивана III, за перемены в московской жизни, за вмешательство в государствен­ные дела. Надо признать, муж ее оказался мудрее этих «многих», и очень часто следовал советам Софьи. Возможно, дело было в том, что, как отметил известный историк В.О. Ключевский, искусные советы Софьи всегда отвечали тайным намерениям ее мужа!

Яркий пример полезного вмешательства Софьи - окончательное освобождение Руси от монголо-татарского ига: учитывая жесткий характер византийской принцессы, можно предполагать, что ее решительная позиция повлияла на решение Ивана III.

…В Москву прибыл посол хана Золотой Орды Ахмата с ультиматумом о немедленной выплате дани, и для Ивана III наступил момент истины или подчинение - или война. По преданию, в самую критическую минуту Софья, настаивавшая на отказе от выплаты дани ордынскому хану, заявила колеблющемуся государю: «Я отказала в руке своей богатым, сильным князьям и королям, для веры вышла за тебя, а ты теперь хочешь меня и детей моих сделать данниками; разве у тебя мало войска?»

На следующей встрече с послом великий князь демонстративно разорвал ханскую грамоту, а посла приказал гнать. Из школьного учебника истории мы помним, что после великого «стояния на Угре» татары развернули свое войско и от­правились восвояси.
Ненавистное иго кончилось…

Немалую роль в том, что татары так и не решились на генеральное сражение, сыграла… русская артиллерия под командованием Аристотеля Фиораванти, дважды разметавшая татарскую конницу, пытавшуюся переправиться через реку и вступить в бой.

Кто взойдет на трон?

Непросто пришлось Софье, когда ее недоброжелатели из великокняжеского окружения перешли в наступление. Когда сын Ивана III от первой жены, Иван Молодой, заболел подагрой, Софья выписала для него из-за границы лекаря. Вроде бы и болезнь не смертельная была, и лекарь знатный - однако, Иван скоропостижно скончался. Лекаря казнили, а про Софью по Москве поползли нехорошие слухи: мол, она отравила наследника, чтобы своему первенцу, Василию, расчистить путь-дороженьку к трону.
Над головой Софьи стали собираться грозовые тучи. У Ивана III от старшего сына остался внук Дмитрий, «опекаемый» его матерью Еленой Волошанкой и боярами, от Софьи же у него был старший сын Василий. Кому из них должен был достаться престол?.. В 1497 году не­други княгини нашептали великому князю, будто Софья хочет отравить его внука, ее тайно посещают ворожеи, готовящие ядовитые зелья, и что даже сам Василий участвует в заговоре. Иван III принял сторону внука, арестовал Василия, ворожей велел утопить в Москве-реке, а жену от себя удалил. Через год он венчал внука в Успенском соборе как наследника престола.

Однако недаром все современники Софьи считали ее женщиной «ума вы­дающегося и сильной воли»… И интриги она плести умела не хуже своих тайных и явных врагов: менее двух лет Софья и Василий были в опале. Бывшая принцесса сумела добиться падения Елены Волошанки, обвинив ее в… приверженности ереси (доказать свою невиновность при таких обвинениях очень проблематично). Святой инквизиции на Руси не было, еретиков на кострах не сжигали, поэтому Иван III просто посадил Елену и внука в темницу, где они и провели остаток своей жизни. В 1500 году великий князь и государь всея Руси нарек Василия законным наследником престола.

«Царица царьгородская, великая княгиня московская Софья Фоминишна» победила. Кто знает, по какому пути пошла бы русская история, если бы не Софья!
7 апреля 1503 года Софья Палеолог скончалась. Со всеми положенными ей по титулу почестями она была похоронена в великокняжеской усыпальнице Вознесенского женского монастыря в Кремле.

Главная » Части речи » Храм построенный княгиней софией. История жизни софьи палеолог