Семилетняя война 1756 1763 основные события. Русские войска в семилетней войне

Кампания 1762 года была последней в Семилетней войне . Оружие само собой выпало из рук утомлённых борцов. Заключение мира ускорил выход из Семилетней войны России после смерти императрицы Елизаветы Петровны . Швеция ещё раньше вышла из борьбы, подписав Гамбургский договор (22 мая 1762), которым обязалась очистить прусскую Померанию. Семилетнюю войну окончили Парижский и Губертсбургский мирные договоры 1763, которые подвели её политические итоги.

Парижский мир 1763

Результатом командировки французского посла герцога Нивернэ в Лондон и английского герцога Бедфорда в Париж было заключение предварительного мира в Фонтенбло (3 ноября 1762) и затем окончательного мира в Париже (10 февраля 1763). Парижский мир 1763 положил конец морской и колониальной борьбе между Францией и Англией . Англия, уничтожившая в Семилетней войне французский и испанский флоты, получила все выгоды, каких только могла желать. Франция отдала по Парижскому миру англичанам целую державу в Северной Америке: Канаду со всеми принадлежащими к ней областями, т. е. остров Кап‑Бретон, острова св. Лаврентия, всю долину Огайо, весь левый берег Миссисипи за исключением Нового Орлеана. Из Антильских островов она уступила три спорных острова, получив обратно только остров св. Люсии, и отказалась сверх того от Гренады и Гренадильских островов.

Результаты Семилетней войны в Северной Америке. Карта. Красным цветом обозначены британские владения до 1763, розовым - присоединения англичан по итогам Семилетней войны

Из всего Сенегала Франция сохранила после Семилетней войны лишь остров Горею, из всех своих прежних огромных владений на Индостане – лишь пять городов.

Индия в середине и конце XVIII века. На большой карте фиолетовой линией показана граница распространения к 1751 французского колониального влияния, утерянного по результатам Семилетней войны

По Парижскому миру, французы вернули англичанам и расположенную у испанских берегов Минорку. Испания не противилась этой уступке, и так как она кроме того уступила англичанам Флориду, то Франция в вознаграждение отдала ей правый берег Миссисипи (соглашение от 3 ноября 1762).

Таковы были главные итоги Семилетней войны для Франции и Англии. Английская нация могла быть довольна миром на таких условиях. И независимо от них для неё было большим благом уже само прекращение войны, которая увеличила государственный долг Британии на 80 миллионов фунтов.

Губертсбургский договор 1763

Почти в одно время с Парижским был подписан Губертсбургский мирный договор между Пруссией, Австрией и Саксонией (15 февраля 1763), который определил итоги Семилетней войны на континенте . Он был выработан министром Герцбергом от лица прусского короля, Фришем и Колленбахом от лица Марии Терезии и императора и Брюлем от лица саксонского курфюрста Августа III. Согласно Губертсбургскому договору, Фридрих II Великий удержал Силезию, но обещал подать свой голос за избрание в римские короли (то есть, в наследники трона Германской империи) старшего сына австрийской императрицы Марии Терезии, Иосифа . Саксонский курфюрст получил обратно все свои владения.

Губертсбургский договор восстановил те государственные границы, которые существовали в Европе до Семилетней войны. Прусский король остался владыкой Силезии, из-за которой собственно и началась борьба. Враги Фридриха II столкнулись в Семилетней войне с противником, который «сумел лучше защищаться, чем они – нападать на него».

«Замечательно, – сказал один из активнейших деятелей той эпохи, французский кардинал Берни, – что по итогам Семилетней войны ни одна держава не достигла своей цели». Прусский король замышлял произвести великий переворот в Европе, сделать императорский престол попеременным достоянием протестантов и католиков, обменять владения и взять себе те области, которые ему более по вкусу. Он приобрел большую славу тем, что подчинил своим видам все европейские дворы, но он оставил в наследство своему преемнику непрочное могущество. Он разорил свой народ, истощил свою казну и обезлюдил свои владения. Императрица Мария Терезия обнаружила в Семилетней войне большее мужество, чем ждали от неё, и заставила выше ценить её могущество и достоинство её армий... но не достигла ни одной из намеченных ею целей. Она не смогла ни вернуть себе потерянную в Войне за Австрийское наследство Силезию, ни возвратить Пруссию к положению второстепенного немецкого владения. Россия в Семилетней войне показала Европе наиболее непобедимую и наихуже руководимую из существующих армий. Шведы без пользы сыграли подчиненную и бесславную роль. Роль Франции в Семилетней войне, по словам Берни, была нелепа и постыдна.

Общие результаты Семилетней войны для европейских держав

Результаты Семилетней войны оказались вдвойне гибельными для Франции – и тем, что она потеряла в ней, и тем, что выиграли её враги и соперники. Французы по итогам Семилетней войны потеряли свой военный и политический престиж, свой флот и свои колонии.

Англия вышла из этой ожесточенной борьбы полновластной владычицей морей.

Австрия, эта взыскательная союзница, которой Людовик XV отдался в зависимость, освободилась по результатам Семилетней войны от политического влияния Франции во всех восточноевропейских делах. После Семилетней войны она стала улаживать их без всякой оглядки на Париж, совместно с Пруссией и Россией. Заключённое вскоре тройственное соглашение России, Австрии и Пруссии 1772 года о Первом разделе Польши было итогом совместного вмешательства этих трех держав в польские дела.

Россия выставила в Семилетней войне уже организованные и крепкие войска, немногим уступавшие тем, которые мир увидел позднее под Бородином (1812), Севастополем (1855) и Плевной (1877).

Пруссия по результатам Семилетней войны приобрела имя великой военной державы и фактическое главенство в Германии. Прусская династия Гогенцоллернов «с их загребущими руками» после этого беспрерывно увеличивала свои владения. Семилетняя война, по сути, сделалась исходной точкой объединения Германии под главенством Пруссии, хотя оно состоялось лишь через сто лет.

Но для Германии в целом непосредственные итоги Семилетней войны были весьма трагичны. Невыразимое бедствие многих немецких земель от военных разорений, масса долгов, оставшихся тяготеть и над потомством, гибель благосостояния трудящихся классов – таковы были главные результаты настойчивых политических усилий религиозной, добродетельной и любимой подданными императрицы

Семилетняя война 1756-1763 гг. была спровоцирована столкновением интересов России, Франции и Австрии с одной стороны и Португалии, Пруссии и Англии (в унии с Ганновером) - с другой. Каждое из вступивших в войну государств, безусловно, преследовало собственные цели. Так, Россия пыталась усилить свое влияние на Западе.

Начало войне было положено сражением флотов Англии и Франции у Балеарских островов 19 мая 1756 г. Оно завершилось победой французов. Сухопутные действия начались позднее - 28 августа. Войско под командованием прусского короля Фридриха 2-го вторглось на земли Саксонии, а позже начало осаду Праги. В то же время армия Франции оккупировала Ганновер.

Россия вступила в войну в 1757 г. В августе российская армия понесла тяжелейшие потери, но одержала победу в сражении при Гросс-Егерсдорфе, открыв путь в Восточную Пруссию. Однако командовавший войсками генерал-фельдмаршал Апраксин узнал о болезни императрицы . Полагая, что скоро трон займет ее наследник, он начал отвод войск к русской границе. Позже, объявив такие действия изменой, императрица отдала Апраксина под суд. Место командующего занял Фермор. В 1758 г. к России была присоединена территория Восточной Пруссии.

Дальнейшие события семилетней войны (кратко): победы, одержанные в 1757 г. армией Пруссии под командованием Фридриха 2-го, в 1769 г. были сведены к нулю благодаря успешным действиям русско-австрийских войск во время Кунерсдорфского сражения. К 1761 г. Пруссия была на грани поражения. Но в 1762 г. умерла императрица Елизавета. Вступивший на престол Петр 3-й был сторонником сближения с Пруссией. Предварительные переговоры о мире, проведенные осенью 1762 г., завершились заключением Парижского мирного договора 30 января 1763 г. Этот день официально считается датой окончания Семилетней войны.

Победу одержала англо-прусская коалиция. Пруссия благодаря такому исходу войны окончательно вошла в круг ведущих европейских держав. Россия в результате этой войны ничего не приобрела, за исключением опыта военных действий. Франция потеряла Канаду и большую часть заморских владений, Австрия утратила все права на Силезию и графство Гальц.

Семилетняя война

Быстрое усиление Пруссии вызвало общую зависть и тревогу среди европейских держав. Австрия, потеряв в 1734 году Силезию, жаждала реванша. Францию тревожило сближение Фридриха II с Англией. Русский канцлер Бестужев считал Пруссию злейшим и опаснейшим врагом Российской империи.

Еще в 1755 году Бестужев хлопотал о заключении так называемого субсидного договора с Англией. Англии надлежало дать золото, а России – выставить 30–40 тысяч войска. «Прожекту» этому так и суждено было остаться «прожектом». Бестужев, правильно учитывая значение для России «прусской опасности», обнаруживает в то же время полное отсутствие зрелости суждения.

Он полагает сокрушить Пруссию Фридриха II «корпусом в 30–40 тысяч», а за деньгами обращается не к кому иному, как к союзнице Пруссии – Англии. При таких обстоятельствах в январе 1756 года Пруссия заключила союз с Англией, ответом на что явилось образование тройственной коалиции из Австрии, Франции и России, к которым присоединились Швеция и Саксония.

Австрия требовала возвращения Силезии, России была обещана Восточная Пруссия (с правом обмена ее у Польши на Курляндию), Швеция и Саксония соблазнены другими прусскими землями: первая – Померанией, вторая – Лузацией. Вскоре к этой коалиции примкнули почти все немецкие княжества. Душой всей коалиции явилась Австрия, выставлявшая наибольшую армию и располагавшая лучшей дипломатией. Австрия очень ловко сумела заставить всех своих союзников, и главным образом Россию, обслуживать ее интересы.

Пока союзники делили шкуру неубитого медведя, Фридрих, окруженный врагами, решил не дожидаться их ударов, а начать самому. В августе 1756 года он первый открыл военные действия, пользуясь неготовностью союзников, вторгся в Саксонию, окружил саксонскую армию в лагере у Пирны и заставил ее сложить оружие. Саксония сразу же выбыла из строя, а плененная ее армия почти целиком перешла на прусскую службу.

Русской армии поход был объявлен в октябре 1756 года и в течение зимы она должна была сосредоточиться в Литве. Главнокомандующим назначен был фельдмаршал граф Апраксин, поставленный в самую тесную зависимость от Конференции – учреждения, заимствованного от австрийцев и представлявшего собою в русских условиях ухудшенное издание пресловутого «гофкригсрата». Членами Конференции были: канцлер Бестужев, князь Трубецкой, фельдмаршал Бутурлин, братья Шуваловы. Впрочем, одним этим наше «австрофильство» не ограничивалось, а шло гораздо далее: Конференция сразу попала всецело под австрийское влияние и, командуя армией за тысячу верст от Петербурга, руководилась, казалось, в первую очередь соблюдением интересов венского кабинета.

В 1757 году определилось три главных театра, существовавших затем в продолжение всей Семилетней войны – Франко-имперский, главный, или Австрийский, и Русский.

Фузилер, обер-офицер, гренадеры Тенгинского пехотного полка, 1732–1756 гг. Раскрашенная гравюра

Кампанию открыл Фридрих, двинувшись в конце апреля с разных сторон – концентрически – в Богемию. Он разбил под Прагой австрийскую армию принца Карла Лотарингского и запер ее в Праге. Однако на выручку ей двинулась вторая австрийская армия Дауна, разбившая Фридриха при Колине (июнь). Фридрих отступил в Саксонию, и к концу лета его положение сделалось критическим. Пруссия была окружена 300 000 врагов. Король поручил оборону против Австрии герцогу Бевернскому, а сам поспешил на Запад. Подкупив главнокомандующего северной французской армией герцога Ришелье и заручившись его бездействием, он, после некоторых колебаний, вызванных дурными известиями с Востока, обратился на южную франко-имперскую армию. Фридрих II не был бы пруссаком и германцем, если бы действовал одними честными способами.

С двадцатиоднотысячной армией он наголову разгромил 64 000 франко-имперцев Субиза под Росбахом, а затем двинулся в Силезию, где Бевернский был тем временем разбит под Бреславлем. 5 декабря Фридрих обрушился на австрийцев и буквально испепелил их армию в знаменитом сражении при Лейтене. Это – самая блестящая из всех кампаний Фридриха; по словам Наполеона, за один Лейтен он достоин именоваться великим полководцем.

Русская армия, оперировавшая на второстепенном восточно-прусском театре войны, оставалась в стороне от главных событий кампании 1757 года. Сосредоточение ее в Литве заняло всю зиму и весну. В войсках был большой некомплект, особенно чувствовавшийся в офицерах.

В поход шли отнюдь не с легким сердцем. Пруссаков у нас побаивались. Со времен Петра I и, особенно, Анны, немец являлся для нас существом заповедным – иного, высшего порядка, учителем и начальником. Пруссак же был прямо всем немцам немец. «Фредерик, сказывают, самого француза бивал, а цесарцев и паче – где уж нам многогрешным супротив него устоять!..» Так рассуждали, меся своими башмаками литовскую грязь, будущие победители под Пальцигом и Кунерсдорфом. Скверная русская привычка всегда умалять себя в сравнении с иностранцем… После первой стычки на границе, где три наших драгунских полка были опрокинуты прусскими гусарами, всей армией овладела «превеликая робость, трусость и боязнь», сказывавшиеся, впрочем, на верхах гораздо сильнее, чем на низах.

К маю месяцу сосредоточение нашей армии на Немане окончилось. В ней насчитывалось 89 000 человек, из коих годных к бою – «действительно сражающих» не более 50–55 тысяч, остальные нестроевые всякого рода, либо неорганизованные, вооруженные луками и стрелами калмыки.

Пруссию обороняла армия фельдмаршала Левальда (30 500 регулярных и до 10 000 вооруженных жителей). Фридрих, занятый борьбой с Австрией и Францией, относился к русским пренебрежительно:

«русские же варвары не заслуживают того, чтобы о них здесь упоминать», – заметил он как-то в одном из своих писем.

Русский главнокомандующий зависел всецело от петербургской Конференции. Он не имел права распоряжаться войсками без формальной каждый раз на то «апробации» кабинета, не имел права проявлять инициативу в случае изменения обстановки и должен был сноситься по всяким мелочам с Петербургом. В кампанию 1757 года Конференция предписала ему маневрировать так, чтобы для него «все равно было прямо на Пруссию или влево через всю Польшу в Силезию маршировать». Целью похода ставилось овладение Восточной Пруссией, но Апраксин до июня не был уверен, что часть его армии не будет послана в Силезию для усиления австрийцев.

С. Ф. Апраксин. Неизвестный художник

25 июня авангард Фермера овладел Мемелем, что послужило сигналом к открытию кампании. Апраксин шел с главными силами на Вержболово и Гумбинен, выслав авангард генерала Сибильского – 6000 коней, к Фридланду для действия в тыл пруссакам. Движение нашей армии отличалось медлительностью, что объясняется административными неурядицами, обилием артиллерии и опасением прусских войск, о коих ходили целые легенды. 10 июля главные силы перешли границу, 15-го прошли Гумбинен и 18-го заняли Инстербург. Конница Сибильского не оправдала возлагавшихся на нее надежд, как полтораста лет спустя – на этих же местах, не оправдает их отряд хана Нахичеванского… Левальд поджидал русских на сильной позиции за рекой Алле, у Велау. Соединившись с авангардом – Фермером и Сибильским, Апраксин 12 августа двинулся на Алленбург, в глубокий обход позиции пруссаков. Узнав об этом движении, Левальд поспешил навстречу русским и 19 августа атаковал их при Гросс-Егернсдорфе, но был отбит. У Левальда в этом сражении было 22 000 человек, Апраксин имел до 57 000, из них, однако, половина не приняла участия в деле. Участь боя решил Румянцев, схвативший пехоту авангарда и пошедший с ней через лес напролом в штыки. Пруссаки этой атаки не выдержали. Трофеями победы было 29 орудий и 600 пленных. Урон пруссаков – до 4000, наш– свыше 6000. Эта первая победа имела самое благотворное влияние на войска, показав им, что пруссак не хуже шведа и турка бежит от русского штыка. Заставила она призадуматься и пруссаков.

После егернсдорфского сражения пруссаки отошли к Веслау. Апраксин двинулся за ними и 25 августа стал обходить их правый фланг. Левальд не принял боя и отступил. Собранный Апраксиным военный совет постановил, ввиду затруднительности продовольствия армии, отступить к Тильзиту, где привести в порядок хозяйственную часть. 27 августа началось отступление, произведенное весьма скрытно (пруссаки узнали о том лишь 4 сентября). На марше выяснилось, что вследствие полного неустройства невозможно перейти в наступление этой же осенью и решено отступить в Курляндию. 13 сентября покинут Тильзит, причем русский военный совет постановил уклониться от боя с авангардом Левальда несмотря на все наше превосходство в силе; «трусости и боязни», конечно, уже и в помине не было, но пресловутая «робость», видно, не успела окончательно покинуть наших старших начальников. 16 сентября вся армия отведена за Неман. Кампания 1757 года окончилась безрезультатно вследствие необычайного стеснения действий главнокомандующего кабинетными стратегами и расстройства хозяйственной части.

Мушкетерские штаб– и обер-офицеры лейб-гвардии Преображенского полка, 1762 г. Раскрашенная гравюра

Обер-офицер и рейтар лейб-гвардии Конного полка, 1732–1742 гг. Раскрашенная гравюра

Обер-офицер Конного полка, 1742–1762 гг. Раскрашенная гравюра

Конференция требовала немедленного перехода в наступление, как то обещала союзникам наша дипломатия. Апраксин ответил отказом, был отрешен от должности и предан суду, умер от удара, не дождавшись суда. С ним поступили несправедливо, Апраксин сделал все, что мог бы сделать на его месте любой начальник средних дарований и способностей, поставленный действительно в невозможное положение и связанный по рукам и ногам Конференцией.

Вместо Апраксина главнокомандующим был назначен генерал Фермер – отличный администратор, заботливый начальник (Суворов вспоминал о нем как о «втором отце»), но вместе с тем суетливый и нерешительный. Фермер занялся устройством войск и налаживанием хозяйственной части.

Фридрих II, пренебрежительно относясь к русским, не допускал и мысли, что русская армия будет в состоянии проделать зимний поход. Он направил всю армию Левальда в Померанию против шведов, оставив в Восточной Пруссии всего 6 гарнизонных рот. Фермер знал это, но, не получая приказаний, не двигался с места.

Тем временем Конференция, чтобы опровергнуть ходившие в Европе стараниями прусских «газетиров» предосудительные мнения о боевых качествах российских войск, приказала Фермеру по первому снегу двинуться в Восточную Пруссию.

В первый день января 1758 года колонны Салтыкова и Румянцева (30 000) перешли границу. 11 января занят Кенигсберг, а вслед затем и вся Восточная Пруссия, обращенная в русское генерал-губернаторство. Мы приобретали ценную базу для дальнейших операций и, собственно говоря, достигли поставленной нами цели войны. Прусское население, приведенное к присяге на русское подданство еще Апраксиным, не противилось нашим войскам, местные же власти настроены были благожелательно к России. Овладев Восточной Пруссией, Фермер хотел было двинуться на Данциг, но был остановлен Конференцией, предписавшей ему обождать прибытия «Обсервационного корпуса», демонстрировать совместно со шведами на Кюстрин, а затем идти с армией на Франкфурт. В ожидании летнего времени Фермер расположил большую часть армии у Торна и Познани, не особенно заботясь о соблюдении нейтралитета Речи Посполитой.

2 июля армия тронулась к «Франфору», как ей указано. Она насчитывала 55 000 бойцов. Расстройство Обсервационного корпуса, незнание местности, затруднения с продовольствием и постоянные вмешательства Конференции привели к напрасной трате времени, продолжительным остановкам и контр маршам. Все маневры производились под прикрытием конницы Румянцева в 4000 сабель, действия которой можно назвать образцовыми.

Военный совет постановил не ввязываться в бой с корпусом Дона, предупредившим нас во Франкфурте, и идти на Кюстрин для связи со шведами. 3 августа наша армия подошла к Кюстрину и 4-го приступила к его бомбардированию.

На выручку угрожаемому Бранденбургу поспешил сам Фридрих П. Оставив против австрийцев 40 000 человек, он с 15 000 двинулся на Одер, соединился с корпусом Дона и пошел вниз по Одеру на русских. Фермер снял осаду Кюстрина и 11 августа отступил к Цорндорфу, где занял крепкую позицию. За высылкой на переправы через Одер дивизии Румянцева, в строю русской армии было 42 000 человек при 240 орудиях. У пруссаков было 33 000 и 116 орудий.

Фридрих обошел русскую позицию с тыла и вынудил нашу армию дать ему сражение с перевернутым фронтом. Кровопролитное цорндорфское побоище 14 августа не имело тактических последствий. Обе армии «разбились одна о другую». В моральном отношении Цорндорф является русской победой и жестоким ударом для Фридриха. Тут, что называется, «нашла коса на камень» – и прусский король увидел, что «этих людей можно скорее перебить, чем победить».

Здесь же он испытал и первое свое разочарование: хваленая прусская пехота, изведав русского штыка, отказалась атаковать вторично. Честь этого кровавого дня принадлежит латникам Зейдлица и тем старым полкам железной русской пехоты, о которых разбился порыв их лавин… Русской армии пришлось перестраивать фронт уже под огнем. Правый и левый ее фланги разделялись оврагом. Обходной маневр Фридриха припирал нашу армию к реке Митчель и превратил главную выгоду цорндорфской нашей позиции в чрезвычайную невыгоду, река очутилась в тылу. Со стороны Фермера, совершенно не управлявшего боем, не было сделано ни малейшей попытки согласовать действия двух разобщенных масс, и это позволило Фридриху обрушиться сперва на правый наш фланг, затем на левый. В обоих случаях прусская пехота была отражена и опрокинута, но, преследуя ее, русские расстроились и попали под удар прусских конных масс. У нас кавалерии почти не было, всего 2700, остальные при Румянцеве. К концу сражения фронт армий составил прямой угол с первоначальным фронтом, поле битвы и трофеи на нем были как бы поделены пополам.

Наш урон – 19 500 убитыми и ранеными, 3000 пленными, 11 знамен, 85 орудий – 54 процента всей армии. В строю Обсервационного корпуса из 9143 человек осталось всего 1687.

У пруссаков – 10 000 убитыми и ранеными, 1500 пленными, 10 знамен и 26 орудий – до 35 процентов всего состава. Стойкость русских Фридрих II поставил в пример собственным войскам, особенно пехоте.

Притянув к себе Румянцева, Фермер мог бы возобновить сражение с большими шансами на успех, но он упустил эту возможность. Фридрих отступил в Силезию – Фермер же задался целью овладеть сильно укрепленным Кольбергом в Померании. Он действовал нерешительно и в конце октября отвел армию на зимние квартиры по Нижней Висле. Кампания 1758 года – успешный зимний и безрезультатный летний походы – была для русского оружия в общем благоприятной.

На остальных фронтах Фридрих продолжал активную оборону, действуя по внутренним операционным линиям. При Гохкирхе он потерпел поражение, Даун напал на него ночью, но нерешительность Дауна, не посмевшего воспользоваться своей победой, несмотря на двойное превосходство в силах, выручила пруссаков.

В. В. Фермер. Художник А. П. Антропов

К открытию кампании 1759 года качество прусской армии было уже не то, что в предыдущие годы. Много погибло боевых генералов и офицеров, старых и испытанных солдат. В ряды приходилось ставить пленных и перебежчиков наравне с необученными рекрутами. Не имея уже тех сил, Фридрих решил отказаться от обычной своей инициативы в открытии кампании и выждать сперва действий союзников, чтобы потом маневрировать на их сообщения. Будучи заинтересован в кратковременности кампании ввиду скудости своих средств, прусский король стремился замедлить начало операций союзников, и с этой целью предпринял конницей набеги по их тылам для уничтожения магазинов. В ту эпоху магазинного довольствия армий и «пяти переходной системы» уничтожение магазинов влекло за собой срыв плана кампании. Первый налет, произведенный на русский тыл в Познани небольшими силами в феврале, сошел пруссакам в общем благополучно, хотя и не причинил особенного вреда русской армии. Румянцев тщетно указывал Фермеру при занятии квартир на всю невыгоду и опасность кордонного расположения. Это послужило даже причиной их размолвки. На 1759 год Румянцев не получил должности в действующей армии, а назначен инспектором тыла, откуда вытребован в армию уже Салтыковым. Другой набег в тыл австрийцев в апреле был гораздо успешнее, и австрийская главная квартира до того была им напугана, что отказалась от всяких активных действий в течение весны и начала лета.

Тем временем петербургская Конференция, окончательно подпав под влияние Австрии, выработала на 1759 год план операций, по которому русская армия становилась вспомогательной для австрийской. Ее предполагалось довести до 120 000, из коих 90 000 двинуть на соединение с цесарцами, а 30 000 оставить на Нижней Висле.

При этом главнокомандующему совершенно не указывалось, где именно соединиться с австрийцами и чем руководствоваться при совершении операций «вверх либо вниз по течению Одера».

Укомплектовать армию не удалось и до половины предположенного – ввиду настойчивых требований австрийцев пришлось выступить в поход до прибытия пополнений. В конце мая армия выступила от Бромберга на Познань и, двигаясь медленно, прибыла туда лишь в 20-х числах июня. Здесь был получен рескрипт Конференции, назначавший главнокомандующим графа Салтыкова, Фермер получал одну из 3 дивизий. Салтыкову предписывалось соединиться с австрийцами в пункте, где эти последние того пожелают, затем ему приказывалось, «не подчиняясь Дауну, слушать его советов» – отнюдь не жертвуя армией ради австрийских интересов – и, в довершение всего, не вступать в бой с превосходными силами.

Фридрих II, уверенный в пассивности Дауна, перебросил с «австрийского» фронта на «русский» 30 000 – и решил разбить русских до соединения их с австрийцами. Пруссаки действовали вяло и пропустили удобный случай разбить русскую армию по частям.

Не смущаясь присутствием этой сильной неприятельской массы на своем левом фланге, Салтыков двинулся 6 июля от Познани в южном направлении – на Каролат и Кроссен для соединения там с австрийцами. У него в подчинении было до 40 000 строевых. Русская армия блистательно совершила чрезвычайно рискованный и отважный фланговый марш, причем Салтыков принял меры на случай, если армия будет отрезана от своей базы – Познани.

П. С. Салтыков. Гравюра

Пруссаки поспешили за Салтыковым, чтобы опередить его у Кроссена. 12 июля в сражении под Пальцигом они были разбиты и отброшены за Одер – под стены кроссенской крепости. В пальцигскую баталию 40 000 русских при 186 орудиях сражалось с 28 000 пруссаков. Против линейного боевого порядка последних Салтыков применил эшелонирование в глубину и игру резервами, что и дало нам победу, к сожалению, не доведенную достаточно энергичным преследованием противника до полного уничтожения пруссаков.

Наш урон – 894 убитых, 3897 раненых У пруссаков потери оказались в 9000 человек: 7500 выбывших в бою и 1500 дезертировавших На самом деле их урон был гораздо значительнее, и его можно полагать не меньшим 12 000, одних убитых пруссаков погребено русскими 4228 тел. Взято 600 пленных, 7 знамен и штандартов, 14 орудий.

Все это время Даун бездействовал. Свои планы австрийский главнокомандующий основывал на русской крови. Опасаясь вступить в сражение с Фридрихом, несмотря на двойное превосходство свое в силах, Даун стремился подвести русских под первый огонь и притянуть их к себе – в глубь Силезии. Но Салтыков, успевший «раскусить» своего австрийского коллегу, не поддался на эту «стратажему», а решил после пальцигской победы двинуться на Франкфурт и угрожать Берлину.

Это движение Салтыкова одинаково встревожило и Фридриха, и Дауна. Прусский король опасался за свою столицу, австрийский главнокомандующий не желал победы, одержанной одними русскими без участия австрийцев (что могло бы иметь важные политические последствия). Поэтому, пока Фридрих сосредоточивал свою армию в берлинском районе, Даун, «заботливо охраняя» оставленный против него слабый прусский заслон, двинул к Франкфурту корпус Лаудона, приказав ему предупредить там русских и поживиться контрибуцией. Хитроумный этот расчет не оправдался: «Франфор» был уже 19 июля занят русскими.

Овладев Франкфуртом, Салтыков намеревался двинуть Румянцева с конницей на Берлин, но появление там Фридриха заставило его отказаться от этого плана. По соединении с Лаудоном он располагал 58 000 человек, с которыми занял крепкую позицию у Кунерсдорфа.

Против 50 000 пруссаков Фридриха в берлинском районе сосредоточилось таким образом три массы союзников: с востока 58 000 солдат Салтыкова, в 80 верстах от Берлина; с юга 65 000 Дауна, в 150 верстах; с запада 30 000 имперцев, в 100 верстах Фридрих решил выйти из этого несносного положения, атаковав всеми своими силами наиболее опасного врага, врага наиболее выдвинувшегося вперед, наиболее храброго и искусного, притом не имевшего обычая уклоняться от боя, короче говоря – русских.

Рейтар Конного полка, 1742–1762 гг. Раскрашенная гравюра

1 августа он обрушился на Салтыкова и в происшедшем на кунерсдорфской позиции жестоком сражении – знаменитой «Франфорской баталии» – был наголову разбит, потеряв две трети своей армии и всю артиллерию. Фридрих намеревался было обойти русскую армию с тыла, как при Цорндорфе, но Салтыков не был Фермером: он немедленно повернул фронт кругом. Русская армия была сильно эшелонирована в глубину на сравнительно узком фронте. Фридрих сбил первые две линии, захватив до 70 орудий, но атака его захлебнулась, причем погибла кавалерия Зейдлица, несвоевременно ринувшаяся на нерасстроенную русскую пехоту. Перейдя в сокрушительное контрнаступление во фронт и фланг, русские опрокинули армию Фридриха, а кавалерия Румянцева совершенно доконала пруссаков, бежавших кто куда мог. Из 48 000 человек королю не удалось собрать непосредственно после боя и десятой части! Окончательный свой урон пруссаки показывают в 20 000 в самом бою и свыше 2000 дезертиров при бегстве. На самом деле их потеря должна быть не менее 30 000. Нами погребено на месте 7627 прусских трупов, взято свыше 4500 пленных, 29 знамен и штандартов и все 172 бывших в прусской армии орудия. Русский урон – до 13 500 человек (третья часть войска): 2614 убитыми, 10 863 ранеными. В австрийском корпусе Лаудона убыло около 2500. Всего союзники лишились 16 000 человек. Отчаяние Фридриха II лучше всего сказывается в его письме к одному из друзей детства, написанном на следующий день: «От армии в 48 000 у меня в эту минуту не остается и 3000. Все бежит, и у меня нет больше власти над войском… В Берлине хорошо сделают, если подумают о своей безопасности. Жестокое несчастье, я его не переживу. Последствия битвы будут еще хуже самой битвы: у меня нет больше никаких средств, и, сказать правду, считаю все потерянным. Я не переживу потери моего отечества. Прощай навсегда». Преследование велось накоротке; у Салтыкова после сражения оставалось не свыше 23 000 человек, и он не мог пожать плодов своей блистательной победы.

Даун, снедаемый завистью к Салтыкову, ничего не сделал со своей стороны для его облегчения, праздными же «советами» лишь досаждал русскому главнокомандующему.

Фридрих II пришел в себя после Кунерсдорфа, бросил мысли о самоубийстве и вновь принял звание главнокомандующего (которое сложил с себя вечером «Франфорской баталии»); 18 августа под Берлином у Фридриха было уже 33 000 человек и он мог спокойно взирать на будущее. Бездействие Дауна спасло Пруссию.

Австрийский главнокомандующий склонил Салтыкова двинуться в Силезию для совместного наступления на Берлин, но одного рейда прусских гусар в тыл было достаточно для поспешной ретирады Дауна в исходное положение… Обещанного для русских довольствия он не заготовил.

Возмущенный Салтыков решил действовать самостоятельно и направился к крепости Глогау, но Фридрих, предугадав его намерение, двинулся параллельно Салтыкову с целью его предупредить. У обоих было по 24 000 солдат, и Салтыков решил на этот раз в бой не ввязываться: рисковать и этими войсками за 500 верст от своей базы он считал нецелесообразным. Фридрих, помня Кунерсдорф, не настаивал на сражении. 14 сентября противники разошлись, а 19-го Салтыков отошел на зимние квартиры к реке Варте. У победителя при Кунерсдорфе, получившего фельдмаршальский жезл, хватило гражданского мужества предпочесть интересы России интересам Австрии и отвергнуть требование Конференции, настаивавшей на зимовке в Силезии совместно с австрийцами и наряде 20–30 тысяч русской пехоты в корпус Лаудона. Уже прибыв на Варту, Салтыков, по настоянию австрийцев, показал вид, что возвращается в Пруссию. Этим он спас доблестного Дауна и его восьмидесятитысячную армию от померещившегося цесарскому полководцу наступления пруссаков.

Офицер и сержант лейб-компании, 1742–1762 гг. Раскрашенная гравюра

Кампания 1759 года могла решить участь Семилетней войны, а вместе с ней и участь Пруссии. По счастью для Фридриха, противниками он имел, кроме русских, еще и австрийцев.

В кампанию 1760 года Салтыков полагал овладеть Данцигом, Кольбергом и Померанией, а оттуда действовать на Берлин. Но «доморощенные австрийцы» на своей Конференции решили иначе и снова посылали русскую армию «на побегушки» к австрийцам в Силезию – победителей при Кунерсдорфе все равняли по побежденным при Лейтене! Вместе с тем Салтыкову было указано и «сделать попытку» овладения Кольбергом – действовать по двум диаметрально противоположным операционным направлениям. Положение Салтыкова осложнялось еще и тем, что австрийцы не осведомляли его ни о движениях Фридриха, ни о своих собственных. В конце июня Салтыков с 60 000 и запасом провианта на 2 месяца выступил из Познани и медленно двинулся к Бреславлю, куда тем временем направились и австрийцы Лаудона. Однако пруссаки заставили Лаудона отступить от Бреславля, а прибывший в Силезию Фридрих II разбил его (4 августа) при Лигнице. Фридрих II с 30 000 прибыл из Саксонии форсированным маршем, пройдя 280 верст в 5 дней (армейский переход – 56 верст). Австрийцы требовали перевода корпуса Чернышева на левый берег Одера – в пасть врагу, но Салтыков воспротивился этому и отошел к Гернштадту, где армия и простояла до 2 сентября. В конце августа Салтыков опасно заболел и сдал начальство Фермеру, который сперва пытался осаждать Глогау, а затем 10 сентября отвел армию под Кроссен, решив действовать по обстоятельствам. Следующий факт отлично характеризует Фермера. Лаудон просил его помощи при предположенной им осаде Глогау.

Фермер, шагу не ступавший без разрешения Конференции, уведомил об этом Петербург. Пока за 1500 верст писались туда и обратно сношения и отношения, Лаудон передумал и решил осадить не Глогау, а Кемпен, о чем и поставил в известность Фермера. Тем временем получился рескрипт Конференции, разрешавший движение на Глогау. Фермер, слишком уж хорошо дисциплинированный полководец, двинулся на Глогау, несмотря на то, что движение это, в связи с изменившейся обстановкой, теряло всякий смысл. Пройдя к крепости, Фермер увидел, что взять ее без осадной артиллерии невозможно. Корпус Чернышева с кавалерией Тотлебена и казаками Краснощекова, всего 23 000, наполовину конницы, отправлен в набег на Берлин.

Офицер Мушкетерского принца Вильгельма полка, 1762 г. Раскрашенная гравюра

Гвардейский гренадерский офицер. Гравюра

Гобоист, флейщик и барабанщик Мушкетерского полка, 1756–1761 гг. Раскрашенная гравюра

Взятие крепости Кольберг в ходе Семилетней войны. Художник А. Коцебу

Флейщик лейб-гвардии Преображенского полка, 1763–1786 гг. Гравюра

23 сентября Тотлебен атаковал Берлин, но был отбит, а 28-го Берлин сдался. В набеге на Берлин кроме 23 000 русских участвовало 14 000 австрийцев Ласси. Столицу защищало 14 000 пруссаков, из коих 4000 взято в плен. Разрушены монетный двор, арсенал и взята контрибуция. Прусские «газетиры», писавшие, как мы видели, всякие пасквили и небылицы про Россию и русскую армию, надлежаще перепороты. Мероприятие это навряд ли сделало их особенными русофилами, но является одним из самых утешительных эпизодов нашей истории. Пробыв в неприятельской столице четыре дня, Чернышев и Тотлебен удалились оттуда при приближении Фридриха. Важных результатов налет не имел.

Когда выяснилась невозможность сколько-нибудь продуктивного сотрудничества с австрийцами, Конференция вернулась к первоначальному плану Салтыкова и предписала Фермеру овладеть Кольбергом в Померании. Занятый организацией набега на Берлин, Фермер двинул под Кольберг дивизию Олица. Прибывший в армию новый главнокомандующий фельдмаршал Бутурлин (Салтыков все болел) снял, ввиду позднего времени года, осаду Кольберга и в октябре отвел всю армию на зимние квартиры по Нижней Висле. Кампания 1760 года не принесла результатов…

В 1761 году, по примеру ряда прошлых кампаний, русская армия была двинута в Силезию к австрийцам.

От Торна она пошла обычной своей дорогой на Познань и к Бреславлю, но в этом последнем пункте была упреждена Фридрихом. Пройдя мимо Бреславля, Бутурлин связался с Лаудоном. Вся кампания прошла в маршах и маневрах. В ночь на 29 августа Бутурлин решил атаковать Фридриха под Гохкирхеном, но прусский король, не надеясь на свои силы, уклонился от боя. В сентябре Фридрих II двинулся было на сообщения австрийцев, но русские, быстро соединившись с этими последними, помешали тому и заставили Фридриха отступить в укрепленный лагерь при Бунцельвице. Затем Бутурлин, усилив Лаудона корпусом Чернышева, отошел в Померанию. 21 сентября Лаудон штурмом взял Швейдниц, причем особенно отличились русские, а вскоре после того обе стороны стали на зимние квартиры. При штурме Швейдница 2 русских батальона первыми взошли на валы, открыли затем ворота австрийцам и стали в полном порядке с ружьем у ноги на валах, в то время как у их ног австрийцы предавались разгулу и грабежу. Союзники лишились 1400 человек. Пруссаков сдалось 2600 при 240 орудиях, 1400 убито.

Действовавший отдельно от главной армии корпус Румянцева 5 августа подошел к Кольбергу и осадил его. Крепость оказалась сильной, и осада, веденная при помощи флота, длилась четыре месяца, сопровождаясь в то же время действиями против прусских партизан в тылу осадного корпуса. Лишь непреклонная энергия Румянцева позволила довести осаду до конца – три раза созванный военный совет высказывался за отступление. Наконец, 5 декабря Кольберг сдался, было взято 5000 пленных, 20 знамен, 173 орудия, и это было последним подвигом русской армии в Семилетнюю войну.

Донесение о сдаче Кольберга застало императрицу Елизавету на смертном одре… Вступивший на престол император Петр III – горячий поклонник Фридриха – немедленно прекратил военные действия с Пруссией, вернул ей все завоеванные области (Восточная Пруссия 4 года находилась в русском подданстве) и приказал корпусу Чернышева состоять при прусской армии. В кампанию 1762 года весною корпус Чернышева совершал набеги на Богемию и исправно рубил вчерашних союзников-австрийцев, к которым русские во все времена – а тогда в особенности – питали презрение. Когда в начале июля Чернышев получил повеление вернуться в Россию, где в то время произошел переворот, Фридрих упросил его остаться еще «денька на три» – до сражения, которое он дал 10 июля при Буркерсдорфе. В этом сражении русские не участвовали, но одним своим присутствием сильно напугали австрийцев, ничего еще не знавших о петербургских событиях.

Так печально и неожиданно закончилась для нас прославившая русское оружие Семилетняя война.

Офицер Гренадерского принца Вильгельма полка, 1762 г. Раскрашенная гравюра автора Витковский Александр Дмитриевич

Война с Россией - это такая война, где знаешь, как начать, но не знаешь, чем она кончится Допрос начальника штаба оперативного управления войсками при ставке верховного главнокомандования немецкими вооруженными силами генерала армии Альфреда ЙодляТак уж получилось, что