Евгения образцова. Евгения Образцова: Балетные традиции передаются буквально из ног в ноги

Балет – искусство, прежде всего, телесное. Кто бы что ни говорил, но никакой драматический талант не заменит пару красивых выученных ног и легких поющих рук. Но при этом, если со сцены веет пустотой и никчемностью, никакие ножки от ушей с гигантскими подъемами этого не компенсируют.

Так из чего же состоит «идеальная балерина» и существуют ли такие в природе?

За последние десятилетия сложился вполне понятный и четкий набор параметров , по которым строгая приемная комиссия отбирает профпригодных девочек в балетные школы. Среди них:

Выворотность . И чем больше, тем лучше. Выворотность – основа классического танца, без нее некоторые элементы даже не то что будут некрасивыми, их просто-напросто будет невозможно сделать. Выворотность – то есть разворот ноги наружу – можно наработать, НО только если предрасположенность к ней есть изначально. Если у сустава в вертлужной впадине нет места для разворота, никаким «лягушками», «бабочками» и прочими балетными зверствами его не развернуть – только вывихнуть.

Гибкость . Здесь, собственно, все понятно – стоит только посмотреть на современных балерин и на ту высоту, на которую они задирают ноги, и как изящно гнут спины, буквально складываясь пополам. Кому-то это не нравится, потому что, якобы, задранные до ушей ноги нарушают целостность и красоту истинно классического танца. Кто-то придерживается мнения, что даже классика не должна стоять на месте, а современные высокие амплитуды ее только украшают. Я, скорее, на стороне последних. Когда нога легко без напряжения взлетает вверх, нарушая все законы человеческого тела, понимаешь, что нет ничего невозможного. Главное, не бравировать шагом, типа «ап, смотрите, как я могу!», чем грешит незабвенная Анастасия Волочкова, а задирать ножки, так сказать, со смыслом.

Высокий подъем . И не просто высокий, а с так называемой «горкой». Наверное, обычный, не знакомый с балетом, человек подумает, что с такой стопой явно что-то не так, но на сцене в пуантах это смотрится великолепно. Зачастую «подъемистые» стопы идут в нагрузку к «иксовым» ногам – то есть, как я уже говорила, проваленным в колене. Такими ногами гораздо тяжелее работать, к ним нужен особый подход, но именно они ценятся больше всего. Вообще, стопа для балерины очень важна: большой и “указательный” пальцы на ноге в идеале должны быть одной длины, без предрасположенности к плоскостопию и вальгусу, с длинным мягким ахилловым сухожилием.

Длинные конечности . Ноги и руки – основной инструмент балерины. Чем длиннее, бесконечнее нога, тем легче ею «выпевать» движения. Короткие ноги и руки, конечно, удобнее – особенно, в быстром танце, аллегро. В длинных легко «запутаться», но зато как же они прекрасны в адажио! Есть даже такое понятие как «индекс длинноногости». Его высчитывают при приеме в балетную школу: меряют рост ребенка стоя и сидя (от макушки до мягкого места), потом рост сидя делят на рост стоя и умножают на 100%. Балетная норма: 49-52 %. Чем ниже %, тем лучше. Собственно, этот пресловутый индекс можно оценить и невооруженным глазом – ноги должны быть гораздо длиннее туловища.

Хороший прыжок . Прыжок, так же как и вывортность, дается от природы. Его можно наработать, можно научиться создавать на сцене его иллюзию, как это делает, например, Захарова, но прыжок под колосники с зависанием, так называемым «баллоном», это редкость. Именно за счет своего феноменального прыжка прославилась когда-то юная Наталья Осипова – иногда кажется, что она действительно умеет летать!

Всё выше перечисленное входит в понятие «форма».

Вот портрет идеальной балерины : высокая, невероятно худая, длинноногая-длиннорукая-длинношеяя, шагастая, то есть способная забросить ногу на 180 градусов без всякого напряжения, с высоким подъемом и мягкими выворотными ногами. Вес взрослой балерины, несмотря на ее рост, не должен превышать 50 кг. Во время обучения правила еще более строгие – идеальный вес высчитывается по формуле «рост минус 122». Всех, кто выходит за эти рамки, исключают. Тип телосложения – предпочтительнее эктоморфы, у них тонкие «жилистые» мышцы, практически не способные «обрасти мясом», узкие ступни и кисти, короткий корпус. Им легче оставаться в форме, не нужно соблюдать строгие диеты – обмен веществ достаточно быстрый, все съеденное просто сгорает.

Идеальная балерина – здоровая балерина . Балет не прощает ни проблем с сердцем, ни со зрением, и, уж тем более, болезней суставов. Только здоровый человек с очень хорошим иммунитетом способен выдержать нечеловеческие балетные нагрузки, постоянное психологическое давление и конкуренцию.

Кроме того, идеальная балерина должна быть красивой . Сцена не склонна в политкорректности: она не прощает ни большого носа, ни выпирающего подбородка, ни пухлых щечек. Да, гримом можно нарисовать какое угодно лицо и скрыть какие-то мелкие недостатки, но мы же сегодня говорим об идеале. Без красивого или хотя бы миловидного личика изобразить прекрасную Одетту или нежную Жизель как-то затруднительно.

Подводя итог «техническим параметрам» нашей идеальной балерины, не могу не упомянуть выучку . Даже безупречные ноги будут бессильны без хорошей школы и грамотного педагога. В России лучшими считаются три Школы – Академия им. Вагановой в Петербурге, Московская Государственная Академия Хореографии (МГАХ) и Пермское училище. Безусловно, они не гарантируют великолепную выучку и филигранную технику у каждой выпускницы, но даже сейчас, когда уровень обучения упал даже в этих заведениях, они остаются качественно лучше всех остальных в мире.

В завершение не могу не назвать «свою» балерину с идеальными параметрами – Светлана Захаров а. Красива до невозможности именно с балетной точки зрения.

А кто из балетных идеален внешне с вашей точки зрения? Что бы вы добавили к списку технических характеристик?

*А о духовности, энергетике и наполненности – то есть, о НЕфизических составляющих мы поговорим в следующий раз)

Фото: Илья Питалев/ РИА Новости

ПРЕДЛОЖЕНИЕ РУКИ ПОСЛЕ «БАЛА »

В этом году ваш супруг Андрей Коробцов победил в союзном конкурсе на лучший проект по Ржевскому мемориалу. Как вы познакомились? Все-таки балет и скульптуру нельзя назвать родственными видами искусства…

Даже будучи юной танцовщицей, отчетливо понимала, что семейные отношения между двумя балетными артистами будут сложными. И всегда хотела, чтобы мой муж был человеком понимающим и творческим, но все же не из моей среды. С Андреем встретились неожиданно. Нашла как-то в интернете фото его скульптуры Евгения Родионова, солдата, героически погибшего в Чечне. Я тогда интересовалась судьбой этого человека. Оказалось, что автор памятника знает маму Родионова. Меня это поразило, захотелось познакомиться с этой женщиной. Поэтому встреча с Андреем была уже неизбежна. Постепенно подружились, пригласила его на свой спектакль, он - на выставку. А через полгода сделал предложение. Прямо на сцене Большого театра.

- Вот это да! Как ему удалось?

После премьеры балета «Онегин» нас долго поздравляли. Андрей также прошел за кулисы, хотя он скромный человек. Подошел ко мне, опустился на колено и открыл коробочку с кольцом. Было очень трогательно.

У вас родились две дочери-близняшки. В противовес сразу вспоминается та же Плисецкая, Уланова, которые ради карьеры отказались от детей.

Когда танцевала Майя Плисецкая, все же были другие условия. В советский период даже приму целый год никто ждать бы не стал. Это был бы конец карьеры. Сегодня предрассудков меньше… Балерины, как нормальные женщины, часто делают упор на семью и при этом ничего не теряют в профессии. Есть живые примеры. Та же итальянка Алессандра Ферри, выдающаяся танцовщица мирового значения, но мать двух дочерей.

ТАНЦЕВАЛА ЧЕРЕЗ ДВА МЕСЯЦА ПОСЛЕ РОДОВ

- Что изменилось с появлением малышек?

Стала только сильнее, смелее и увереннее. Кажется, именно сейчас стала понимать суть профессии и свое место в ней. Вообще люблю в себе копаться. Даже могу впадать в депрессию из-за того, что много думаю о каких-то своих несовершенствах. С появлением детей внутренние сомнения немного отпускают.

- В балет вас привела мама-балерина. Отдадите своих дочек танцевать?

Они растут в творческой семье. Со временем увидят, как трудится папа, как работает мама. Если появится интерес к балету, попытаюсь им объяснить, насколько сложная, но прекрасная эта профессия. Но я бы хотела, чтобы они занимались более гуманной работой: без ущерба для своего тела, для психики.

- После родов сложно было выйти на сцену?

Через два месяца уже танцевала. К счастью, быстро восстановилась. Знаете, говорят, что лучше становиться родителями в более молодом возрасте. Мне же было 32 года. И, честно говоря, не жалею. Не было такого, что спина не гнется, нога не поднимается… Многие балерины жалуются, что стоит родить и начинаются проблемы. Сейчас с дочками помогают бабушки. Без их помощи не смогли бы с Андреем работать, как раньше. Но все свободное время посвящаю семье.

НЕ ЕСТЬ МНОГО, НЕ ЕСТЬ ПОЗДНО

- Правда, что вы питаетесь одним воздухом?

Есть золотые правила балерин - не есть много, не есть поздно. Придерживаюсь здорового питания. Обхожу стороной вредные продукты - булочки, вкусовые добавки, сахар, газировку.
С рождением детей наконец осознала, как вкусны простые овощи и фрукты. Без соли, перца и всякого кетчупа.

В общем, не испытываю нужды специально худеть или соблюдать жесткие диеты.

Может, есть ограничения в других сферах? Слышала, что балеринам нельзя ходить пешком больше двух километров.

Ограничений много. Но если начну все перечислять, получится, что у меня какая-то ужасная жизнь. Из самого простого, да, нельзя много ходить. Любую балерину будет раздражать, если ее заставят стоять в очереди или общаться долго стоя. Потому что ноги - это наш инструмент. Нельзя же заставлять певца постоянно кричать, он просто испортит голос.

- Кроме балета еще снимаетесь и в кино. В мае у вас закончились крупные съемки. Что за картина?

Это должен быть полнометражный художественный фильм «Француз» режиссера Андрея Смирнова. Думаю, в прокат выйдет следующей весной. Это первый серьезный опыт, где мне досталась главная женская роль. Не сравнить с фильмом, где снималась в юности. Тогда в «Красотках» у меня был небольшой эпизод. Это походило больше на развлечение, чем работу киноактрисы. Здесь же погрузилась полностью, в апреле даже не выходила на сцену.

- Эта роль балерины?

Да, но балетных эпизодов в фильме всего два. В основном сложные драматические сцены. Но мне понравилось. Режиссер Андрей Смирнов стал для меня настоящим киноотцом.

- Что еще доставляет радость?

Нравится придумывать одежду для балета, спорта и активного образа жизни. Удобную и красивую. Создаю образ в голове, потом переношу на бумагу. Когда-нибудь у меня появится больше времени, и смогу реализовать все задумки.

БЛИЦ-ОПРОС

Ненавижу каблуки. Они ограничивают меня в движении, и ноги устают. Но я знаю прекрасно балерин, которые замечательно себя чувствуют на шпильке.

- Сколько часов в день спите?

Очень люблю это дело. Особенно утром. Как-то проспала восемнадцать часов! Но все зависит от работы. Иногда на отдых всего часа четыре.

- Давно ходили в кино?

Около месяца назад. Что же я смотрела? Видимо, что-то совершенно бездарное, потому и не помню. До этого с мужем ходили на «Движение вверх». Замечательный фильм.

- А в театр в качестве зрителя?

Это бывает чаще. Последний раз была в Большом, на гала-концерте, посвященном 200-летию Мариуса Петипа.

- Любите готовить?

Только под настроение, да и времени свободного мало. Я не та мама или жена, которая приходит с работы и готовит на всю семью. А любимое блюдо - бефстроганов.

КСТАТИ

- В своем Инстаграме вы писали, что иногда перед важным спектаклем наступает «время тишины»? Что это такое?

Некоторые партии эмоционально очень сложные. Долго репетируешь, отдаешь много энергии. А перед самим спектаклем наступает некое опустошение… Но на самом деле это просто накопление эмоций и чувств. Потому что организм умнее нас. Иногда может сам лечить в себе какие-то заболевания, депрессии, стрессы. Для этого достаточно просто слушать себя и свое настроение. Бывает, что просыпаюсь и понимаю - в этот день ничего не хочу и не могу, а вечером спектакль. Что я делаю? Стараюсь никак не бодриться, а просто до последнего сохраняю это состояние тишины. И удивительно, когда перед выходом я начинаю делать грим, раскладываю костюмы, постепенно расцветаю. К выходу на сцену просто переполнена энергией, и все это благодаря тому, что в течение дня не растратила ее.

- Спортсмен без ежедневных тренировок теряет форму. В балете - так же?

С детства меня учили, что балет - это каждодневный изнурительный труд. Ежедневный класс, постоянные репетиции. Это правильно. В определенном возрасте наступает период опытного артиста. И тогда действительно можно уже так много не репетировать. Потому что тело знает лучше тебя, что нужно. Но месяц или два простоя любого артиста выбьют из формы, какой бы умный и опытный ни был.

- Лет семь назад вы танцевали в Минске.

Помню, получился замечательный концерт, теплая публика. Понравился сам город. Он безумно чистый, и там такие трогательные телефонные будки. Они у меня невероятную ностальгию тогда вызвали. Минск напомнил мне что-то очень хорошее. Может быть, Ростов-на-Дону, где летом отдыхала у бабушки, когда была маленькой.

ДОСЬЕ «СВ»

Евгения Образцова родилась в 1984 году в Ленинграде. В балет ее привели родители, тоже танцовщики. Окончила Академию русского балета имени Вагановой и поступила в труппу Мариинского театра. В первый же сезон Евгения станцевала главную женскую партию в «Ромео и Джульетте». Танцевала на многих знаменитых сценах мира. Лауреат высшей театральной премии «Золотая Маска» за лучшую женскую роль в балете «Ундина». Прима-балерина Большого театра. Заслуженная артистка России.

Прима-балерина Большого театра, лауреат премии «Золотая маска» и международных конкурсов, специально для вас ответила на наши вопросы о профессии, а также раскрыла некоторые секреты балетного мастерства и чарующей красоты танца.

— Как вы решили стать балериной? Повлияли ли родители на ваш выбор?

— Да, в этом поучаствовали мои родители. Во-первых, они сами – артисты балета, профессиональные танцовщики. Во-вторых, у меня от природы были все данные для балета, поэтому родители скорее проявили инициативу и спросили меня, хочу ли я танцевать. Я была не против, но и не очень за. Сама профессия мне нравилась, привлекала красотой, легкостью, но на деле это оказался очень тяжелый труд…

Можно сказать, что мой первый год в училище прошел даром, поскольку я не старалась, была очень ленивой и не понимала свои задачи. Только спустя год, когда мама, наверное, по совету коллег, отдала меня педагогу-мужчине, все изменилось. Он был очень строгим, принципиальным, и, видимо, его мужское жесткое воспитание помогло мне понять, что от меня требуется, и стать фанатом профессии.

— Вам было трудно в училище?

— Да, очень трудно, потому что с первых дней я поняла, что больше не принадлежу себе. Например, Вагановская школа разительно отличается от обычной, которую я посещала первые три года. В ней в час или два дня ребенок уже свободен и играет со сверстниками во дворе. Из Академии Русского балета имени А.Я. Вагановой я приходила домой, когда уже темнело. С десяти лет я забыла про то, что существует двор и друзья вне балета. Детство закончилось.

— Вы скучали по прежней жизни, завидовали сверстникам?

— Нет, с того момента, как я поняла, чего хочу добиться в профессии, я полностью погрузилась в работу. Я стала настоящим фанатиком, могла заниматься дополнительно, и это меня совершенно не утомляло. О лени я больше не вспоминала, скорее даже мама меня останавливала. С двенадцати лет я слышала от нее только: «Хватит, передохни. Ты устала. Тебе пора отдохнуть». Никогда не было никаких интенций или побуждения к работе. Я вкалывала по собственному желанию, родители даже волновались за мое здоровье.

— Что, помимо строгого педагога, помогло решить, что дальше вы занимаетесь только балетом?

— Ко мне пришло осознание, что у меня для этой профессии есть все данные. Я очень рано поняла, что тяжело стать хорошим танцовщиком, когда нет данных. Таким людям приходится себя ломать, заставлять, работать еще больше, но и это не гарантия успеха. Несмотря на весь труд и усилия, ты все равно можешь вырасти совсем не таким танцовщиком, как хотелось бы, потому что тело дано природой и его нельзя кардинально изменить. Я поняла, что я – как раз тот самый, счастливый случай, когда есть все, и нужно это только развивать.

Это понимание меня сильно стимулировало, поскольку я знала, что пошла в правильную профессию: с этими данными нужно было идти именно туда, не математикой заниматься, не синхронным плаванием, а балетом. Оно не давало мне усомниться: «А вдруг надо было выбрать что-то другое?». Я была уверена, поэтому никогда не сомневалась. Очень важно понять, к чему у тебя есть данные, и заняться именно этой сферой.

— Вы всегда знали, что станете примой-балериной Большого театра и станцуете на лучших сценах, или каждый новый успех был неожиданностью?

— Нет, сказать, что я всегда знала, не могу. Я всегда понимала, что жизнь и судьба не складываются так, как человек определил и решил для себя. Человек предполагает, а Бог располагает. Я помнила это, и все мои последующие успехи: награды, лучшие сцены, спектакли – они для меня все равно каждый раз были сюрпризом. Но при этом я отдавала себе отчет в том, что достаточно поработала и достойна того, чтобы меня пригласили в Гранд-Опера или Ковент-Гарден. Это происходило не случайно, а благодаря моим усилиям и работе.

Хотя каждый раз было ощущение, что я в сказке, истории не про меня. Как будто мечты Золушки сбываются. (Улыбается). Я не могу назвать себя лентяйкой, которая лежала на диване и ждала, пока позовут. Но я никогда не думала, что все будет настолько ярко, такие сцены, контракты, спектакли, о которых я даже не мечтала, а они шли мне в руки. Мне оставалось только принимать их, готовиться и показывать, на что я способна.

— Что помогало вам на профессиональном пути?

— Труд. Мой педагог Нинель Кургапкина всегда говорила, что, каким бы ты ни был: талантливым или бездарным, красивым или страшным, — если ты трудишься, это обязательно воздастся. Даже если год, два, три трудишься, стараешься, выбиваешься из сил, но ничего не происходит, это не повод опускать руки. Если ты честно работаешь в профессии, то так или иначе ты все равно добьешься успеха. Мне кажется, что это правильный девиз. Талант–неталант – неважно. Некоторые талантливые дети очень быстро заболевают звездной болезнью, и никто уже не вспоминает, что этот ребенок был самым талантливым. Но дети, у которых хватает ума не поддаваться на похвалу и не задирать нос, доходят до финиша и побеждают.

— Что вы считаете своим главным достижением?

— То, что я успела почерпнуть и впитать от своих учителей. Если я слышу комплимент в свой адрес, то я искренне благодарю педагогов.

— Считаете ли вы себя полностью самореализовавшимся человеком?

— Всегда нужно к чему-то двигаться. Сказать, что я всего достиг, — значит закончить… Я думаю, что если бы я сейчас заканчивала, то я бы в любом случае смогла бы подвести какую-то черту, поскольку сделано очень много, но до предела пока далеко. Планов еще очень-очень много.

— Есть ли у вас профессиональная мечта?

— Пока все мои профессиональные мечты – это исполнительское искусство, спектакли, которые я пока не сделала, но хотела бы сделать. Я мечтаю как о ныне существующих спектаклях, так и тех, которые пока никто не ставил, но хотелось бы, чтобы их поставили специально для меня, и я могла бы воплотить совершенно новый образ. Например, был бы воплощен какой-то необычный для балета персонаж или сюжет, и мне бы посчастливилось стать первой исполнительницей.

— Есть ли миссия или цель у вашего творчества? Хочется ли вам что-нибудь передать зрителю?

— Безусловно. Если бы мне не хотелось что-то передать, то я бы не считала себя балериной. Если нет сверхзадачи, то непонятно, зачем заниматься этой профессией. Если не о чем, то зачем? Этот вопрос должен задавать себе каждый исполнитель, и я себе его всегда задавала. Если этот вопрос не задается, а человек выходит на сцену ради самого выхода, тогда такое искусство ничего не стоит, это ерунда и ремесло в плохом смысле слова.

Для меня любая роль – это история, которую я хочу рассказать, и моя главная задача – правильно донести ее до зрителя, чтобы ее поняли, и спектакль не прошел даром. Любое искусство должно просвещать…

Есть еще антиискусство, к которому я отношусь негативно. Чтобы не было антиискусства, я не хочу делать ничего плохого. Есть роли и сюжеты, за которые я никогда не возьмусь, потому что считаю их нравственно низкими и бесполезными. Они ничего не дают человеку или подают плохой пример, негативную трактовку жизни. Поэтому я очень разочарована в современном драматическом театре, потому что в нем появляется очень много антиискусства. И свою миссию вижу в том, чтобы нести что-то светлое и полезное.

— Есть ли у вас любимая роль, в которой вы полностью раскрываетесь?

— Я не могу выделить одну. Какую бы роль я ни делала, особенно из множества любимых, я руководствуюсь принципом Станиславского: «Я в предполагаемых обстоятельствах». Я полностью растворяюсь в персонаже, будь то Маргарита из «Дамы с камелиями», Джульетта, Татьяна из «Онегина». Каждый раз я проживаю совершенно новую жизнь и стараюсь быть той, о ком произведение писалось. Я даже ничего не привношу своего, я проживаю ее так, как если бы я сама была Татьяной Лариной. Все достоинства и недостатки героинь просыпаются во мне по мере подготовки роли, потому что подготовка – это не день и не два, а долгая кропотливая работы вне стен репетиционного зала: в голове, сердце, душе. Каждый день ты проживаешь жизнь новой героини. Я растворяюсь в ней полностью и представляю миру уже не себя, а ее.

— Пришлось ли вам чем-то пожертвовать на профессиональном пути?

— Наверное, как таковых жертв у меня не было. Может, они и были, но я их таковыми не считаю. Нет ничего такого масштабного, о чем бы я сожалела и говорила, что из-за профессии у меня этого нет. Профессия мне очень дорога, но самое главное для женщины – быть женщиной и иметь семью. Этим мне не пришлось, слава Богу, пожертвовать, так что я ни о чем не жалею.

— Были ли вы неудачи в вашей карьере?

— Неудачи, безусловно, были, и они были разными. Я человек, который склонен преувеличивать, и преувеличивает в основном отрицательные моменты. Мне кажется, что я часто перегибаю палку. Иногда я относила к неудачам то, что затем после правильного осмысления и оценки оказывалось большой удачей. Поэтому считаю, что без «падений» не мыслима никакая творческая жизнь. Все одним белым цветом выкрашено быть не может. Если произошла ошибка один раз, то это повод все переосмыслить и в следующий раз ее не допустить.

— Что самое приятное в вашей работе?

— Конечно, реакция зрителей. Та самая энергетическая отдача, которая происходит в конце. Весь спектакль ты отдаешь силы зрителям, кажется, что отдаешь целую жизнь. В конце все это возвращается вдвойне с аплодисментами, благодарностью зрителей, которые потом встречают у служебного входа или становятся поклонниками. Наверное, это самое прекрасное и приятное.

— Что вы чувствуете в тот момент, когда выходите на поклон и весь Гранд-Опера вам аплодирует?

— Наверное, это можно назвать эйфорией. (Улыбается).

— Что самое сложное в вашей работе?

— Работа. (Смеется). Самое сложное – не лениться. Что бы ни происходило, как бы плохо или хорошо тебе ни было, заболел ты или устал, получил травму или болят ноги, ты все равно идешь и работаешь. Балетная профессия такова: если ты пропустил день – теряешь форму, пропустил неделю – считай, что вылетел из обоймы. Если пропустил месяц, то ломаешь тело заново, чтобы вернуться в форму. Достичь пика балетной формы крайне сложно, и потом приходится ее постоянно поддерживать.

В день два часа чистых репетиций, ежедневный часовой класс, спортзал, работа в зале – постоянные изнурительные физические нагрузки, не говоря уже об эмоциональных.

— То есть у вас минимум пять часов тренировок каждый день?

— Да, если обобщить, примерно так. В 10-11 начинается класс, он длится час, в некоторых театрах полтора часа. Класс – это очень интенсивная зарядка. После него – двухчасовая репетиция. Потом примерка, на которой приходится стоять. Потом еще репетиция два часа. И возможно, вечером после всего этого будет спектакль. Если спектакля не будет, то дома перед сном снова надо сделать ряд упражнений, поддерживающих форму.

У меня было две серьезные травмы — все время поддерживаю в форме колени. Я еще езжу в реабилитационный центр, в котором на специальных тренажерах делаю гимнастику и различные процедуры. Очень часто, когда я прихожу домой, у меня уже нет ни желания, ни времени заниматься чем-то другим. И каждый мой день выглядит именно так. Для кого-то со стороны это может показаться пыткой физическим трудом, а для нас это норма жизни.

Если у меня бывает выходной, я могу целый день лежать и на следующий день даже не осознаю, что я отдыхала. Тело не отдохнуло, а просто подольше полежало в горизонтальном положении, а сама я просто выспалась.

— Расхожие мифы о жесткой и даже жестокой конкуренции между балеринами – правда или вымысел?

— Наверное, ни одна профессия не лишена издержек. В ней есть как светлые, так и темные стороны. Я считаю, что в любой профессии, в которой есть место конкуренции, будь то офисный сотрудник, балерина, актриса и кто-то другой, будут не самые простые отношения. Возможно, здесь действительно нет места искренней дружбе, хотя я видела множество примеров, где она была. Но, наверное, всегда есть место небольшой конкуренции.

Я вижу достоинства коллеги, признаю их, и это вызывает даже не зависть, а желание работать над собственными недостатками. Но вряд ли я буду с этим человеком искренне дружить. Дружба – интимная вещь, другу можешь доверить секреты, тайны, позвонить ночью с просьбой о помощи. В балете у меня нет подруг, кому я буду звонить среди ночи или делиться тайнами, но это естественный результат конкуренции. Однако ни с какой подлостью, низостью, стеклами в пуантах и пр. лично я не сталкивалась.

— Насколько травмоопасен балет?

— Балет — очень травмоопасная профессия. Есть легкие, сложные, очень сложные травмы, есть профессиональные заболевания. Часто в конце карьеры балерины мучаются от артрозов, артритов и подобных заболеваний. Многие страдают от проблем со спиной и позвоночником. Но они есть даже у обычных людей, а у балерин нагрузка на организм в разы больше.

Но опять-таки — кто как работает, кто как себя бережет. Некоторые так эксплуатируют тело, так отдают себя профессии, что к сорока годам превращаются в «старичков». К любому доктору приходит балетный человек, если не говорит, что балетный, то доктор ужасается изношенности суставов, связок и всего организма. Если признается, что балетный, то все вопросы снимаются.

— Если ребенок мечтает заниматься балетом, как помочь, что сделать и куда пойти учиться?

— Если ребенок хочет заниматься балетом, то нужно понять это до десяти лет, потому что потом уже слишком поздно. Но независимо от возраста, можно отдать его в танцевальный кружок: не в гимнастику, не спорт, а именно танцы, чтобы у него развивались танцевальные данные, актерское мастерство, выразительность, музыкальность – это важнее всего. Возможно, лучше всего отдать ребенка в музыкальную школу и секцию танцев. Важно развить танцевальность и музыкальность.

Второй шаг – в десять лет поступать в профессиональное училище. Можно прийти на прием, ребенка посмотрят и скажут, есть у него данные или нет. Если данных категорически нет, то лучше не делать попыток насильно запихать ребенка в училище, поскольку это грозит травмами и личной трагедией. Если ребенка отчислят в процессе обучения – это гораздо большая травма, чем если он просто не поступит. Я считаю, что в балет стоит идти только при наличии всех данных и желания ребенка.

— Что бы вы посоветовали будущим балеринам, которые сейчас учатся и мечтают достичь вашего успеха?

— Трудитесь, трудитесь и трудитесь. Работать, работать и работать. Если есть желание, то оно не должно быть просто розовой мечтой, с которой девочка бегает и говорит, что будет балериной. За этими словами должно стоять очень твердое решение и совсем не детский характер. В совсем юном возрасте придется быть ответственной и взрослой. Если вы приняли столь серьезное решение, то теперь только трудиться и идти вперед.

— Как балеринам удается совмещать столь жесткий характер и потрясающую женственность?

— Наверное, в этом и кроется тайна этого искусства. Педагоги нам всегда говорили, что зритель не должен видеть ваши усилия. «Вы много работаете, выполняете немыслимые физические нагрузки, но только в зале вы можете показать, что устали, у вас закрываются глаза, и вы больше просто не можете. На сцене никто и никогда не должен догадаться, каким трудом все достается. Какой бы по сложности элемент вы ни выполняли, ни один зритель не должен заподозрить, что это тяжело».

Поэтому часто зрители приходят и говорят: «Вы такая легкая, невесомая». И многим мамам хочется отдать девочек в балет. Им кажется, что нет ничего прекраснее, чем быть балериной. Девочки, которые знакомы с балетом, понимают, каким трудом все дается.

Нас этому учат. Мы должны скрывать труд и затраченные усилия. Поэтому нас и учат восемь лет – весьма большой срок.

— Имея столько выдержки и целеустремленности, вы часто плачете?

— Когда мне нужно сдержаться, я сдержусь в любом состоянии. Но если я одна и мне ни перед кем не надо скрывать эмоции, то я очень сентиментальна и могу запросто заплакать. Особенно когда смотрю военные фильмы или слышу военные песни, стоит услышать – уже готова заплакать. Здесь мне порой не скрыть своих слез, даже в общественном месте. К примеру, на День победы…

— Вы волнуетесь перед выходом на сцену?

— Да, конечно. Волнение все время меняется. Иногда бывает совсем как в первый раз. Иногда я могу станцевать серию спектаклей в хорошем расположении духа с ощущением полной уверенности в себе. Из десяти спектаклей девять будут уверенными, а на десятый я буду трястись, как будто бы я никогда не танцевала на сцене. Удивительно, я не могу это объяснить. Бывает очень по-разному.

— Если бы ваш ребенок пришел к вам и сказал, что мечтать танцевать в балете, как бы вы отреагировали?

— Я бы отреагировала положительно. Если ребенок хочет, то почему бы и нет. Я не пошла бы против. Но сделала все возможное, чтобы, во-первых, ребенок прошел небольшой экскурс в мир балета, а, во-вторых, сам принял решение. Плюс, как родитель, я бы рассказала обо всех минусах этой профессии и постаралась бы донести всю ответственность, которую он берет на себя.

— Если бы вы могли по мановению волшебной палочки сменить профессию, сделали бы вы это и на какую?

— Если бы и сменила, то только на драматическую актрису, потому что хотела ей стать.

— Хотелось бы в будущем еще сняться в кино или сыграть в театре?

— Да, хотелось бы. (Улыбается). Конечно.

— А кого?

— Наверное… Меня всегда привлекала Татьяна Ларина. Я бы хотела сыграть ее. (Улыбается).

— Кем вы видите себя через пять лет?

— Через пять лет в первую очередь я бы хотела стать мамой. Во-вторых, хотела бы еще больше преуспеть в профессии, исполнить роли, которых пока нет в репертуаре. Появиться на еще неизведанных площадках и вновь выступить там, где уже бывала: Париже, Лондоне, Нью-Йорке, Милане.

— Несколько слов на прощание всем любителям балета, театра и вашим поклонникам…

— Я всем пожелаю удачного театрального сезона. Чтобы выбор спектаклей всегда был правильным, чтобы они вызывали удовольствие, несли что-то светлое и полезное. И просто самых прекрасных эмоций от театра. Истинные театралы – люди очень тонкие. Важно, чтобы таких людей было больше, больше культурных людей не со снобизмом, а с пониманием искусства.

— Как его можно выработать?

— Нужно понять, что тебе нравится. Когда я была маленькой, я старалась воспитать этот вкус. Брала видеозаписи, посещала спектакли, сравнивала их. Например, мне нравился молодой Рудольф Нуреев, я им восхищалась. Но Нуреев преклонных лет меня не впечатлял. Я не могла об этом сказать, стеснялась, ведь он выдающийся танцовщик. Позже я поняла, что у меня все правильно, я научилась оценивать, сравнивать, понимать разницу и выработала свое отношение к искусству.

С Евгенией беседовала Ирина Замотина

Фото: из личного архива Евгении

Евге́ния Ви́кторовна Образцо́ва (18 января (19840118 ) , Ленинград) - артистка балета, солистка Мариинского театра с 2002 года, с 2012 года - прима-балерина Большого театра . Заслуженная артистка России (2016), лауреат премии «Золотая маска » (2007).

Биография

Родители Евгении Образцовой были артистами балета, и она с раннего детства проводила много времени в театре. Кроме балета её привлекал драматический театр , но она выбрала первый, поступив в Академию русского балета имени Вагановой . Преподавателями Образцовой были Людмила Сафонова , Инна Зубковская и Марина Васильева . Закончив Академию в 2002 году, Евгения была принята в труппу Мариинского театра . Она попала под руководство Нинель Кургапкиной , и в первый же сезон исполнила главную женскую партию в балете «Ромео и Джульетта », а также участвовала в парижских гастролях театра. В 2004 году Образцова дебютировала в балетах «Сильфида » и «Легенде о любви ».

В 2005 году снялась в роли балерины и невесты одного из героев во французском фильме «Красотки ». В 2006 году станцевала сольные партии в «Золушке » и «Спящей красавице » и на сцене Мариинского театра. В этом же году французский хореограф Пьер Лакотт поставил «Ундину », принёсшую ей «Золотую маску ». Через год она исполнила роль Жизели , а на следующий - Китри в «Дон Кихоте », с которой гастролировала в Японии. В 2009 году, после гибели Нинели Кургапкиной, педагогом Евгении стала Эльвира Тарасова .

Дебютировала в Лондоне, в театре «Ковент-Гарден » в партии Авроры из «Спящей красавицы». С 2010 года некоторое время была приглашённой солисткой Московского академического музыкального театра , где репетировала под руководством Маргариты Дроздовой (это сотрудничество резко прервалось сразу после того, как балерина приняла приглашение выступать в Большом театре).

В 2011 году приняла участие в шоу Первого канала «Болеро» в паре с фигуристом Максимом Стависким .

Репертуар

Мариинский театр

• - «Ромео и Джульетта », хореография Леонида Лавровского - Джульетта
• - «Сильфида », хореография Августа Бурнонвиля , редакция редакции Эльзы-Марианны фон Розен - Сильфида
• - «Легенда о любви », балетмейстер Юрий Григорович - Ширин
• - «Щелкунчик », балетмейстер Кирилл Симонов - Маша
• - «Бахчисарайский фонтан », хореография Ростислава Захарова - Мария
• - «Спящая красавица », хореография Мариуса Петипа , редакция Сергея Вихарева - Принцесса Аврора
• - «Золушка », балетмейстер Алексей Ратманский - Золушка
• - «Ундина », балетмейстер Пьер Лакотт - Ундина - первая исполнительница
• - «Жизель », хореография Жана Коралли , Жюля Перро и Мариуса Петипа - Жизель
• - «Пробуждение Флоры Флора - первая исполнительница
• - «Ballet Imperial », хореография Джорджа Баланчина - Солистка
• - «Дон Кихот », хореография Александра Горского - Китри
• - «Карнавал », хореография Мариуса Петипа, редакция Сергея Вихарева - Коломбина - первая исполнительница
• - «Симфония до мажор Солистка IV части
• - «Аполлон », хореография Джорджа Баланчина - Терпсихора
• - «Шурале », хореография Леонида Якобсона , капитальное возобновление - Сюимбике - первая исполнительница
• - «В ночи », хореография Джерома Роббинса - Солистка
• - «Петрушка », хореография Михаила Фокина - Балерина
• - «Конёк-Горбунок », балетмейстер Алексей Ратманский - Царь-девица
• - «Симфония до мажор», хореография Джорджа Баланчина - Солистка III части

Московский музыкальный театр им. Станиславского и Немировича-Данченко

• - «Па-де-катр », хореография Антона Долина - Люсиль Гран
• - «Шопениана », хореография Михаила Фокина - Одиннадцатый вальс
• - «Жизель », хореография Жана Коралли, Жюля Перро и Мариуса Петипа, редакция Татьяны Легат - Жизель
• - «Маленькая смерть», хореография Йиржи Килиана - Солистка
• - «Лебединое озеро », редакция Владимира Бурмейстера - Одетта-Одиллия
• - «Сильфида », балетмейстер Пьер Лакотт - Сильфида - первая исполнительница

Большой театр

• - «Дон Кихот », редакция Алексея Фадеечева - Китри
• - «Спящая красавица », хореография Мариуса Петипа, новая хореографическая редакция Юрия Григоровича - Принцесса Аврора
• - «Анюта », балетмейстер Владимир Васильев - Анюта
• - «Сильфида », хореография Августа Бурнонвиля, редакция Йохана Кобборга - Сильфида
• - «Жизель », хореография Ж. Коралли, Ж. Перро, М. Петипа в редакции Ю. Григоровича - Жизель
• - «Драгоценности », хореография Дж. Баланчина - ведущая партия в «Изумрудах» - участница премьеры
• - «Шопениана », хореография М. Фокина - Прелюд и Седьмой вальс
• - «Дочь фараона », хореография П. Лакотта - Аспиччия
• - «Аполлон Мусагет », хореография Дж. Баланчина - Терпсихора
• - «Щелкунчик », хореография Ю. Григоровича - Мари
• - «Баядерка », хореография М. Петипа , редакция Ю. Григоровича - Никия
• - «Драгоценности», хореография Дж. Баланчина - Ведущая партия в "Бриллиантах"
• - «Онегин », хореография Дж. Крэнко - Татьяна
• - «Марко Спада », хореография П. Лакотта - Анжела - первая исполнительница
• - «Утраченные иллюзии », постановка А. Ратманского - Корали - дебют состоялся на гастролях Большого балета в Париже
• - «Дама с камелиями », хореография Дж. Ноймайера - Маргарита Готье

Фильмография

• - «Красотки / Les poupées russes » - Наташа
• - «Балерина / Ballerina »

Звания и награды

Библиография

• Яроновецкая В. // Парламентская газета: газета. - М ., 2002. - № 2 июля .
• Кицай Л. // Виртуальный ЮГ: газета. - М ., 2004. - № 19 мая .
• Горская М. Золушка. Легенда о счастье // Санкт-Петербургские ведомости: газета. - СПб. , 2005. - № 26 ноября .
• Ширяева Е. Евгения Образцова: Под алыми парусами мечты // Балет: журнал. - М ., 2009. - № 1 .
• Губская И. Евгения Образцова: Не по шаблону // Балет: журнал. - М ., 2010. - № 2 .
• Кадырова А. // Вечерняя Казань: газета. - Казань, 2009. - № 27 мая .
• Тарасов Б. // Театрал: журнал. - М ., 2010. - № 10 .
• Гордеева А. // Московские новости: журнал. - М ., 2011. - № 27 апреля .
• Вяземский Ф. // Buro 24/7: интернет-газета. - М ., 2012. - № 16 марта .

Напишите отзыв о статье "Образцова, Евгения Викторовна"

Примечания

Ссылки

• на сайте Большого театра
• на сайте Benois de la dance
• на сайте КиноПоиск
• на deballet.com

Видео

• в передаче «Кто там», 15.10.2010
• Евгения Образцова, исполнительница партии Ширин на сайте Mariinsky.tv
• Балерина Евгения Образцова, 2011

Отрывок, характеризующий Образцова, Евгения Викторовна

Кто из русских людей, читая описания последнего периода кампании 1812 года, не испытывал тяжелого чувства досады, неудовлетворенности и неясности. Кто не задавал себе вопросов: как не забрали, не уничтожили всех французов, когда все три армии окружали их в превосходящем числе, когда расстроенные французы, голодая и замерзая, сдавались толпами и когда (как нам рассказывает история) цель русских состояла именно в том, чтобы остановить, отрезать и забрать в плен всех французов.
Каким образом то русское войско, которое, слабее числом французов, дало Бородинское сражение, каким образом это войско, с трех сторон окружавшее французов и имевшее целью их забрать, не достигло своей цели? Неужели такое громадное преимущество перед нами имеют французы, что мы, с превосходными силами окружив, не могли побить их? Каким образом это могло случиться?
История (та, которая называется этим словом), отвечая на эти вопросы, говорит, что это случилось оттого, что Кутузов, и Тормасов, и Чичагов, и тот то, и тот то не сделали таких то и таких то маневров.
Но отчего они не сделали всех этих маневров? Отчего, ежели они были виноваты в том, что не достигнута была предназначавшаяся цель, – отчего их не судили и не казнили? Но, даже ежели и допустить, что виною неудачи русских были Кутузов и Чичагов и т. п., нельзя понять все таки, почему и в тех условиях, в которых находились русские войска под Красным и под Березиной (в обоих случаях русские были в превосходных силах), почему не взято в плен французское войско с маршалами, королями и императорами, когда в этом состояла цель русских?
Объяснение этого странного явления тем (как то делают русские военные историки), что Кутузов помешал нападению, неосновательно потому, что мы знаем, что воля Кутузова не могла удержать войска от нападения под Вязьмой и под Тарутиным.
Почему то русское войско, которое с слабейшими силами одержало победу под Бородиным над неприятелем во всей его силе, под Красным и под Березиной в превосходных силах было побеждено расстроенными толпами французов?
Если цель русских состояла в том, чтобы отрезать и взять в плен Наполеона и маршалов, и цель эта не только не была достигнута, и все попытки к достижению этой цели всякий раз были разрушены самым постыдным образом, то последний период кампании совершенно справедливо представляется французами рядом побед и совершенно несправедливо представляется русскими историками победоносным.
Русские военные историки, настолько, насколько для них обязательна логика, невольно приходят к этому заключению и, несмотря на лирические воззвания о мужестве и преданности и т. д., должны невольно признаться, что отступление французов из Москвы есть ряд побед Наполеона и поражений Кутузова.
Но, оставив совершенно в стороне народное самолюбие, чувствуется, что заключение это само в себе заключает противуречие, так как ряд побед французов привел их к совершенному уничтожению, а ряд поражений русских привел их к полному уничтожению врага и очищению своего отечества.
Источник этого противуречия лежит в том, что историками, изучающими события по письмам государей и генералов, по реляциям, рапортам, планам и т. п., предположена ложная, никогда не существовавшая цель последнего периода войны 1812 года, – цель, будто бы состоявшая в том, чтобы отрезать и поймать Наполеона с маршалами и армией.
Цели этой никогда не было и не могло быть, потому что она не имела смысла, и достижение ее было совершенно невозможно.
Цель эта не имела никакого смысла, во первых, потому, что расстроенная армия Наполеона со всей возможной быстротой бежала из России, то есть исполняла то самое, что мог желать всякий русский. Для чего же было делать различные операции над французами, которые бежали так быстро, как только они могли?
Во вторых, бессмысленно было становиться на дороге людей, всю свою энергию направивших на бегство.
В третьих, бессмысленно было терять свои войска для уничтожения французских армий, уничтожавшихся без внешних причин в такой прогрессии, что без всякого загораживания пути они не могли перевести через границу больше того, что они перевели в декабре месяце, то есть одну сотую всего войска.
В четвертых, бессмысленно было желание взять в плен императора, королей, герцогов – людей, плен которых в высшей степени затруднил бы действия русских, как то признавали самые искусные дипломаты того времени (J. Maistre и другие). Еще бессмысленнее было желание взять корпуса французов, когда свои войска растаяли наполовину до Красного, а к корпусам пленных надо было отделять дивизии конвоя, и когда свои солдаты не всегда получали полный провиант и забранные уже пленные мерли с голода.
Весь глубокомысленный план о том, чтобы отрезать и поймать Наполеона с армией, был подобен тому плану огородника, который, выгоняя из огорода потоптавшую его гряды скотину, забежал бы к воротам и стал бы по голове бить эту скотину. Одно, что можно бы было сказать в оправдание огородника, было бы то, что он очень рассердился. Но это нельзя было даже сказать про составителей проекта, потому что не они пострадали от потоптанных гряд.
Но, кроме того, что отрезывание Наполеона с армией было бессмысленно, оно было невозможно.
Невозможно это было, во первых, потому что, так как из опыта видно, что движение колонн на пяти верстах в одном сражении никогда не совпадает с планами, то вероятность того, чтобы Чичагов, Кутузов и Витгенштейн сошлись вовремя в назначенное место, была столь ничтожна, что она равнялась невозможности, как то и думал Кутузов, еще при получении плана сказавший, что диверсии на большие расстояния не приносят желаемых результатов.
Во вторых, невозможно было потому, что, для того чтобы парализировать ту силу инерции, с которой двигалось назад войско Наполеона, надо было без сравнения большие войска, чем те, которые имели русские.
В третьих, невозможно это было потому, что военное слово отрезать не имеет никакого смысла. Отрезать можно кусок хлеба, но не армию. Отрезать армию – перегородить ей дорогу – никак нельзя, ибо места кругом всегда много, где можно обойти, и есть ночь, во время которой ничего не видно, в чем могли бы убедиться военные ученые хоть из примеров Красного и Березины. Взять же в плен никак нельзя без того, чтобы тот, кого берут в плен, на это не согласился, как нельзя поймать ласточку, хотя и можно взять ее, когда она сядет на руку. Взять в плен можно того, кто сдается, как немцы, по правилам стратегии и тактики. Но французские войска совершенно справедливо не находили этого удобным, так как одинаковая голодная и холодная смерть ожидала их на бегстве и в плену.
В четвертых же, и главное, это было невозможно потому, что никогда, с тех пор как существует мир, не было войны при тех страшных условиях, при которых она происходила в 1812 году, и русские войска в преследовании французов напрягли все свои силы и не могли сделать большего, не уничтожившись сами.
В движении русской армии от Тарутина до Красного выбыло пятьдесят тысяч больными и отсталыми, то есть число, равное населению большого губернского города. Половина людей выбыла из армии без сражений.
И об этом то периоде кампании, когда войска без сапог и шуб, с неполным провиантом, без водки, по месяцам ночуют в снегу и при пятнадцати градусах мороза; когда дня только семь и восемь часов, а остальное ночь, во время которой не может быть влияния дисциплины; когда, не так как в сраженье, на несколько часов только люди вводятся в область смерти, где уже нет дисциплины, а когда люди по месяцам живут, всякую минуту борясь с смертью от голода и холода; когда в месяц погибает половина армии, – об этом то периоде кампании нам рассказывают историки, как Милорадович должен был сделать фланговый марш туда то, а Тормасов туда то и как Чичагов должен был передвинуться туда то (передвинуться выше колена в снегу), и как тот опрокинул и отрезал, и т. д., и т. д.
Русские, умиравшие наполовину, сделали все, что можно сделать и должно было сделать для достижения достойной народа цели, и не виноваты в том, что другие русские люди, сидевшие в теплых комнатах, предполагали сделать то, что было невозможно.
Все это странное, непонятное теперь противоречие факта с описанием истории происходит только оттого, что историки, писавшие об этом событии, писали историю прекрасных чувств и слов разных генералов, а не историю событий.
Для них кажутся очень занимательны слова Милорадовича, награды, которые получил тот и этот генерал, и их предположения; а вопрос о тех пятидесяти тысячах, которые остались по госпиталям и могилам, даже не интересует их, потому что не подлежит их изучению.
А между тем стоит только отвернуться от изучения рапортов и генеральных планов, а вникнуть в движение тех сотен тысяч людей, принимавших прямое, непосредственное участие в событии, и все, казавшиеся прежде неразрешимыми, вопросы вдруг с необыкновенной легкостью и простотой получают несомненное разрешение.
Цель отрезывания Наполеона с армией никогда не существовала, кроме как в воображении десятка людей. Она не могла существовать, потому что она была бессмысленна, и достижение ее было невозможно.
Цель народа была одна: очистить свою землю от нашествия. Цель эта достигалась, во первых, сама собою, так как французы бежали, и потому следовало только не останавливать это движение. Во вторых, цель эта достигалась действиями народной войны, уничтожавшей французов, и, в третьих, тем, что большая русская армия шла следом за французами, готовая употребить силу в случае остановки движения французов.
Русская армия должна была действовать, как кнут на бегущее животное. И опытный погонщик знал, что самое выгодное держать кнут поднятым, угрожая им, а не по голове стегать бегущее животное.

Когда человек видит умирающее животное, ужас охватывает его: то, что есть он сам, – сущность его, в его глазах очевидно уничтожается – перестает быть. Но когда умирающее есть человек, и человек любимый – ощущаемый, тогда, кроме ужаса перед уничтожением жизни, чувствуется разрыв и духовная рана, которая, так же как и рана физическая, иногда убивает, иногда залечивается, но всегда болит и боится внешнего раздражающего прикосновения.
После смерти князя Андрея Наташа и княжна Марья одинаково чувствовали это. Они, нравственно согнувшись и зажмурившись от грозного, нависшего над ними облака смерти, не смели взглянуть в лицо жизни. Они осторожно берегли свои открытые раны от оскорбительных, болезненных прикосновений. Все: быстро проехавший экипаж по улице, напоминание об обеде, вопрос девушки о платье, которое надо приготовить; еще хуже, слово неискреннего, слабого участия болезненно раздражало рану, казалось оскорблением и нарушало ту необходимую тишину, в которой они обе старались прислушиваться к незамолкшему еще в их воображении страшному, строгому хору, и мешало вглядываться в те таинственные бесконечные дали, которые на мгновение открылись перед ними.
Только вдвоем им было не оскорбительно и не больно. Они мало говорили между собой. Ежели они говорили, то о самых незначительных предметах. И та и другая одинаково избегали упоминания о чем нибудь, имеющем отношение к будущему.
Признавать возможность будущего казалось им оскорблением его памяти. Еще осторожнее они обходили в своих разговорах все то, что могло иметь отношение к умершему. Им казалось, что то, что они пережили и перечувствовали, не могло быть выражено словами. Им казалось, что всякое упоминание словами о подробностях его жизни нарушало величие и святыню совершившегося в их глазах таинства.
Беспрестанные воздержания речи, постоянное старательное обхождение всего того, что могло навести на слово о нем: эти остановки с разных сторон на границе того, чего нельзя было говорить, еще чище и яснее выставляли перед их воображением то, что они чувствовали.

Но чистая, полная печаль так же невозможна, как чистая и полная радость. Княжна Марья, по своему положению одной независимой хозяйки своей судьбы, опекунши и воспитательницы племянника, первая была вызвана жизнью из того мира печали, в котором она жила первые две недели. Она получила письма от родных, на которые надо было отвечать; комната, в которую поместили Николеньку, была сыра, и он стал кашлять. Алпатыч приехал в Ярославль с отчетами о делах и с предложениями и советами переехать в Москву в Вздвиженский дом, который остался цел и требовал только небольших починок. Жизнь не останавливалась, и надо было жить. Как ни тяжело было княжне Марье выйти из того мира уединенного созерцания, в котором она жила до сих пор, как ни жалко и как будто совестно было покинуть Наташу одну, – заботы жизни требовали ее участия, и она невольно отдалась им. Она поверяла счеты с Алпатычем, советовалась с Десалем о племяннике и делала распоряжения и приготовления для своего переезда в Москву.
Наташа оставалась одна и с тех пор, как княжна Марья стала заниматься приготовлениями к отъезду, избегала и ее.
Княжна Марья предложила графине отпустить с собой Наташу в Москву, и мать и отец радостно согласились на это предложение, с каждым днем замечая упадок физических сил дочери и полагая для нее полезным и перемену места, и помощь московских врачей.

Evgenia Obraztsova was born in Leningrad (now St Petersburg) on 18 January 1984 to a family of ballet dancers. Her future career choice (which, of course, was initially made by her parents) was predetermined by the girl’s liveliness, energy, excellent physique and obvious artistic talent. Moreover, the world of ballet was close and intimately familiar to Evgenia from a very young age. Tied to her theatre seat with a belt from a ballet robe, lest she jumped onto the stage to join the action, she saw the entire classical ballet repertoire. But by the time Evgenia had to make a definitive career choice, she also became fascinated with drama theatre. Nonetheless, the unity of music and theatre, the stylistic beauty and the incomparable atmosphere of the ballet world ultimately tipped the scales in its favour.

Evgenia Obraztsova graduated from the Vaganova Academy of Russian Ballet. During her years at the Vaganova Academy, Evgenia worked with a number of teachers who played an important role in shaping her style and personality as a ballerina. At different points in time, her class was taught by Lyudmila Sofronova, Inna Zubkovskaya and Marina Vasilieva, and each of them imparted something of their own that helped shape the overall individuality of the young ballerina. One must also mention the graduate of the Moscow ballet school Nikolai Tagunov, who developed an impeccably clean dancing technique in his students through hard discipline. As for the Vaganova Academy’s acting skills instructor Alexander Styopin, Evgenia continued working with him when she was already a ballerina of the Mariinsky Theatre and it was him who helped her prepare for her first performance at the Mariinsky Theatre, Romeo and Juliet. "We worked long and hard on the role of Juliet striving to make my whole body tremble at the very thought of me being carried away from St Petersburg to Verona. "Myself in the given circumstances!" became the principal part of my life back then and, maybe, this is why I’m so much attached to this performance and up to this day can’t let go of it and I think I won’t until the very end of my career."

In 2002, Evgenia was accepted into the ballet company of the Mariinsky Theatre.
In the 2002-2003 season, Ninel Kurgapkina, took the young ballerina under her tutelage, helping Evgenia prepare for the roles of Shirin, Princess Aurora, Sylphide, Maria, Giselle, Kitri, and many others. But that was still to come and, in the meantime, there occurred the most fateful event of Evgenia’s first season at the Mariinsky, her debut as Juliet in Romeo and Juliet by Leonid Lavrovski. Evgenia danced Juliet when she was 18 and that was probably the first and the only time when such a young ballerina was given that role. Strange as it may seem, but roles of the kind were rarely entrusted to young artists at the Mariinsky Theatre.

2004 started for Evgenia with a second major role at her home Mariinsky Theatre - the title role in La Sylphide, now generally considered to have become her calling card. To help prepare for this role, Evgenia and Ninel Kurgapkina enlisted the help of S. Berezhnoi, a guardian of this ballet’s traditions at the Mariinsky. The preparation was very meticulous, as Evgenia and her teachers wanted her Sylph to be an example of the true St Petersburg ballet style. In general, the City on the Neva River has meant a lot for Evgenia as an actress. For one, even Marius Petipa, when he created his famous semitransparent descending shadows scene in La Bayadere, was inspired by images of St Petersburg - a city filled with music and poetry, a city that may feel a bit distant and cold, but at the same time be one of the most romantic cities in the world. The ethereality and poetry of Evgenia’s heroines are also a reflection of her native St Petersburg.
In the same 2004, Evgenia performed another important role in her career - that of Shirin in The Legend of Love by Yuri Grigorovich. Having herself been handed that role directly by Grigorovich many years ago, Ninel Kurgapkina made it the only one that she specifically requested for her protégé. Kurgapkina truly loved that character and, thus, demanded extreme precision and attention to detail from Evgenia’s performance.

2005 was another key landmark in Evgenia’s dancing career. That year she won the Gold Medal at the Moscow International Ballet Competition. Having arrived to participate in this competition entirely on her own, without counting on anyone’s support, Evgenia managed to outshine a number of strong rivals and win. Winning the medal was a goal that Evgenia had set for herself while still graduating from the ballet academy, and this victory opened up the international ballet scene for her. Already in 2005 she started receiving her first personal touring invitations. Her first such experience was in the premiere of Konstanin Sergeev’s version of The Sleeping Beauty in the USA. That same year, she was invited by the Teatro Dell’Opera di Roma to take on a highly complex, yet interesting work in Carla Fracci’s Cinderella. Evgenia would later return to the Roman Opera as a guest soloist several times: first in 2006 as Margherita in Faust by Luciano Cannito, and then in 2010 in the title role of Giselle by Carla Fracci. 2005 also gave Evgenia interesting experience in cinema work, when she tried her acting skills in front of a movie camera in Les Poupees Russes (The Russian Dolls) by French director Cedric Klapisch.

In 2007, Evgenia graced her admirers with a performance of the title role in Giselle.

2006 brought a whole kaleidoscope of ballet premieres for Evgenia. She debuted in the role of Maria in The Fountain of Bakhchisarai, then made her long awaited appearance as Aurora in The Sleeping Beauty, and took on a new and unfamiliar dance plastique in Cinderella choreographed by Alexei Ratmansky. Finally, 2006 was also the year when Pierre Lacotte’s Ondine premiered — the first ballet staged specifically in collaboration with Evgenia. The French small step technique, uncommon for the Russian style, as well as health problems that caused significant hardship during final rehearsals and the premiere — all of these were overcome by the ballerina with such effortlessness and grace, that the unsuspecting audience was nothing short of amazed at her virtuosity and lightness, and heartbroken together with Leonid Sarafanov’s character by the ballet’s tragic climax. The role of Ondine earned Obraztsova the most prestigious theatrical prize in Russia — the Golden Mask.

2007 presented Evgenia and her admirers with an encounter with Giselle. Evgenia may not appear as often as the audience might like in this role, probably the most important one in the romantic ballet repertoire. But every time she performs it, her heroine changes, with her inner world becoming ever deeper, and the audience being less and less capable of holding back its tears over Giselle’s death in the first act or restraining its admiration of the fortitude of her immortal soul in the subsequent scenes.

2008 brought an unexpected and, thus, a much welcome treat for ballet audiences when Evgenia took on the role of Kitri in Don Quixote. The audience discovered Evgenia as a completely different actress –mischievous, light-hearted, but with a strong personality, a classical St Petersburg ballerina, yet with a genuine southern temperament. Soon after the debut as Kitri on her home stage, Evgenia was invited to reprise this role in Sergei Vikharev’s version of Don Quixote with the Tokyo-based ANB Ballet company.
This Japanese Don Quixote was one of the many collaborations between Vikharev and Obraztsova. She danced in his other ballet productions as Flora in The Awakening of Flora, Columbine in Le Carnaval and Aurora in The Sleeping Beauty.

2009 turned out to be both happy and very sorrowful for the ballerina. The tragic death of Ninel Kurgapkina ended their 8-year creative union that gave audiences a number of performances by Evgenia that were truly moving in their depth and precision. But 2009 also brought new roles - first and foremost the first duet in Jerome Robbins’s In the Night, as well as the character of Syuimbike in Shurale by Leonid Yakobson - and marked the start of Evgenia’s creative collaboration with her new teacher Elvira Tarasova. Another very important event in the ballerina’s life that year was her appearance in the role of Aurora in The Sleeping Beauty as a first-time guest soloist at the Royal Opera House at Covent Garden, where she had performed previously on multiple occasions while on galas or on tour with the Mariinsky Theatre. Although Aurora had been in Obraztsova’s repertoire for some time by then, at Covent Garden she had to master a new version of this ballet as well as the English ballet style, which significantly differs from the Russian style. According to critics and audiences, Evgenia accomplished this task brilliantly, successfully conquering yet another leading world ballet stage.
Among Evgenia’s other notable accomplishments have been her performances at Staatsballett Berlin as well as at the Stanislavsky and Nemirovich-Danchenko Moscow Musical Theater, where Evgenia has been a guest soloist since 2010.
It was on the stage of the Musical Theatre that Evgenia, for instance, had her first encounter with the work of the remarkable choreographer Jiří Kylián and then danced a part in his famous La Petite Mort (The Little Death). It was also on the stage of the Stanislavsky and Nemirovich-Danchenko Moscow Musical Theatre that in 2010 she danced Giselle together with one of her favorite partners, the Paris Opera etoile Mathieu Ganio. Just prior to this engagement, she participated in the Etoiles Gala au Japon event, where she first danced the duet from McMillan’s version of Romeo and Juliet (together with Ganio), and also starred in Pierre Lacotte’s new ballet The Three Musketeers (set to the music of Michel Legrand) in the role of Constance Bonacieux. Partnering with Evgenia in that performance were such renowned world ballet stars as Mathias Heymann, Benjamin Pech, Matheu Ganio, Alexandre Riabko, and Jiří Bubeníček.

2011 for Evgenia without a doubt became the year of Swan Lake. Obraztsova spent over six months preparing for this role - probably one of the most important and difficult roles in a classical ballerina’s repertoire. The premiere took place in April 2011 at the Stanislavsky and Nemirovich-Danchenko Moscow Musical Theater where Swan Lake is danced in the version of Vladimir Bourmeister, which is one of the most interesting, yet complex versions of this ballet. By taking on the role of Odette-Odile, Evgenia once again had to fight against popular preconceptions regarding her typecasting, and once again she came out victorious! In spite of her touching fragile vulnerability and the desperation of her tragic fate, Evgenia’s Odette was still a character of royal blood - not a strong powerful leader, but a gentle flower that had known only beauty and love until brutally and mercilessly torn out of her familiar world. Appearing in sharp contrast to this very embodiment of tenderness was Evgenia’s Odile, a cold calculating vixen, whose brilliant glances were akin to flickers of light reflecting off a cold and indifferent mirror. Odile was like a diamond, a cold rock whose masterly cut enthralled and whose brilliance made one forget that a stone is incapable of giving warmth. After such an Odile, it seemed that the ballerina could no longer return in the finale as the same Odette, and she did not. Odette in the fourth act displayed a different character. There was no sense of desperation in this Odette any more, only a sense of fate. She no longer saw the prince as her hero savior, but had rather come to accept him just the way he was. Their devotion to each other was put through a trial, and Odette passed hers, thus breaking her curse. She no longer needed her wings, for now she had love. The change of masks between Odette and Odile, as well as within the character of Odile that Evgenia displayed that night was simply amazing. It was perhaps the chief artistic achievement of that performance. Evgenia managed to accomplish something that few others can - she created completely different characters in the same play and it was difficult to tell which one was closer to her seemingly "obvious" typecasting.
Another important performance for the ballerina that year was the Russian premiere of Pierre Lacotte’s La Sylphide in December 2011, also at the Musical Theatre, where Evgenia appeared in the title role, thus eagerly continuing her long-standing collaboration with the famous French choreographer. The music, the choreography and even the very image of the air spirit are very different in the French ballet. The French Sylph was a true femme fatale, a creature of witchcraft behind whose lovely smile lurked some very intense passions. In the end, these passions burned down both the Sylph and her unfortunate lover (partnering with Evgenia at that performance was Thiago Bordin from the Hamburg Ballet), but not before she managed to weave an elaborate threadwork of small steps characteristic of the French ballet style.

In October 2011, Evgenia Obraztsova had a taste of what it is like to be a prima ballerina of the Bolshoi Theatre, debuting on its stage as a guest dancer. For this debut she fittingly chose the role of Kitri, as Don Quixote can be considered one of the more "Muscovite" ballets in the theater’s repertoire. The Bolshoi Theatre soloist Vladislav Lantratov became Evgenia’s Basil that night.
Finally, in 2011, Obraztsova first tried herself on television, taking part in the Russian Channel 1 program Bolero, which paired ballet dancers with figure skaters in a dancing competition. Evgenia’s partner was a world famous skater Maksim Staviski. While not without some controversy, this experiment nonetheless proved useful and expanded the ballerina’s circle of friends and admirers.
2012 became one of the most important years in the ballerina’s career. In January 2012, Evgenia Obraztsova became a full-time prima ballerina of the Bolshoi Theatre! During her first season in this new rank, she appeared as Aurora in The Sleeping Beauty (version by Grigorovich), debuted in the role of Anyuta in Vladimir Vasiliev’s eponymous ballet, danced in Johann Kobborg’s version of La Sylphide and appeared as Mary in Grigorovich’s Nutcracker. Among the debut roles Evgenia danced in 2012 was that of Aspicia from The Pharaoh’s Daughter by Pierre Lacotte, one of Evgenia’s favorite choreographers. 2012 brought remarkable Bolshoi premieres with it, both choreographed by George Balanchine, with Obraztsova dancing Terpsichore in Apollo and the title role in Emeralds, the first "French" part of Jewels.

2013 passed under the sign of Pierre Lacotte. That year witnessed two most important events in the life of the ballerina: it was then that Evgenia was invited for the first time to dance on the stage of Opéra National de Paris, the most coveted stage for a classical ballet dancer. She made her debut as a guest star on the stage of Opera de Paris in Pierre Lacotte"s La Sylphide. Her partner in this virtuosic and charming performance was the Paris Opera etoile Mathias Heymann and it would not be an exaggeration to say that Evgenia"s debut in Opera de Paris was a real triumph. What"s more, Evgenia was the first Russian performer of the role of Angela in Pierre Lacotte"s Marco Spada, a ballet premiered by the Bolshoi Theatre in 2013. 2013 brought other famous roles for the ballerina which became the pearls of her repertoire: one of the title roles of the "white" classical repertoire – that of Nikiya in La Bayadere (a production by Yury Grigorovich), the title role in Diamonds, the third act of Balanchine"s Jewels, and lastly the role of Tatiana in John Cranko"s Eugene Onegin, which helped the ballerina reveal new facets of her talent for drama. In 2013 the ballerina had encounters with one of her most beloved theatres the Royal Opera House, where she performed on a tour with the Bolshoi Theatre and then as a guest artist of the Royal Ballet dancing Juliet in MacMillan"s Romeo and Juliet, with her partner Steven McRae being the principal of the Royal Ballet.

In 2014 Evgenia would return to the stage of Opéra National de Paris once again, but this time on a tour with the Bolshoi Theater. The theater toured with a premier. It was then that Evgenia first appeared in Alexei Ratmansky"s ballet Lost Illusions in the role of Coralie (partnering with David Hallberg). The year was also notable for a very interesting personal tour: Evgenia danced Nikiya at the Royal Theater of Denmark (with Ulrik Birkkjær as her partner) and Mary from The Nutcracker with the NBA Ballet, Tokyo (with John Neumeier as her partner). Another important premier of 2014 was The Lady of the Camellias choreographed by John Neumeier.

2015 brought with it a lot of remarkable productions in Bolshoi and an unusually interesting tour and guest star performances. The Bolshoi Theatre artists danced Onegin in Stuttgart, the theater where this ballet came into this world and has never since been off the stage. The "exam" before the audience that was so familiar with John Cranko"s style was passed with flying colours: Evgenia and her colleagues (Vladislav Lantratov being her partner in this performance) received standing applause. Two more landmark performances on the world"s famous ballet stages should not go unnoticed: in 2015 Obraztsova danced Juliet on the stage of the New York American Ballet Theatre (partnering with Herman Cornejo) and Swan Lake at the Royal Opera House (partnering with Steven McRae).
2016 in the life of the artist was rich for events not directly relating to stage performances. A photography exhibition of a renowned photo artist Victor Goryachev, entitled "Galatea" and dedicated to Evgenia Obraztsova, was held in Moscow and St Petersburg, demonstrating about 30 works dedicated to the ballerina. In 2016 Evgenia was awarded the title of an honorary artist of Russia, which was so long awaited by the audience. And finally, 2016 witnessed one of the most crucial events in Evgenia"s life: Evgenia and her husband, sculptor Andrey Korobtsov, became parents of two charming girls.

In 2017, just six months after the birth of her daughters, Evgenia has returned to the stage of the Bolshoi Theatre in one of her favourite roles, that of Shirin in The Legend of Love by Yuri Grigorovich. This year has brought another premiere for the ballerina, an unexpected one and bright: on a tour in Japan Evgenia made a debut as Jeanne in The Flames of Paris, a ballet by Alexey Ratmansky. The collection of the classical ballet productions has been enlarged, too. On her personal tour in Australia the ballerina danced Odette and Odile in the Swan Lake staged by Ben Stevenson.
Evgenia has a lot of wonderful roles, unorthodox character interpretations and artistic treats for her audiences ahead
The ballerina does not aim to confine herself to narrow typecasting, adhere to stereotypes, or follow expectations dictated by conservative tastes. The main goal for the actress is to live through and interpret her roles in a way that makes audiences truly believe in the authenticity of the stage action. Among Obraztsova’s heroines there are strong-spirited women as well as naive fairy-tale characters that differ greatly among themselves.
Yet if a ballerina is a real actress that can be convincing in each of these dissimilar stories, does it not mean that her defining style is not a stereotype, but a collection of roles that one truly senses, lives through and is able to relay to the spectator?

Text by Maya Farafonova
in translation of Nina Obraztsova

Главная » Сленг » Евгения образцова. Евгения Образцова: Балетные традиции передаются буквально из ног в ноги