Образование в каракалпакии. Регионы Узбекистана

Каракалпаки являются тюркским народом и относятся к кыпчакской подгруппе. Название переводится как «черный колпак». Эта народность состояла в родстве с хазарами, печенегами и узами, проживали они по соседству с русскими, неподалеку от башкир и древних булгар, заселяя левый берег Волги. Всего в мире проживает около 825 000 каракалпаков.

Существует у каракалпаков предание, что они когда-то проживали на территории Средней Азии, а в свои настоящие места проживания пришли из бывшего Казанского ханства, откуда их изгнали ногаи. Они были вынуждены бродить долгое время по степям, бороться с киргиз-кайсаками. После народность распалась на три части. Одни поселились в дельте реки Амударья, вторые - на нижней Сырьдарье и Ени-дарье, третьи в Зеравшанской долине. В 18 веке одна из частей каракалпаков приняла русское подданство, но потом перешла под покровительство Хивы и части Бухары, так как русские не смогли оградить ее от киргизов. В 1873 году территория правого берега Амударьи, на которой проживали каракалпаки, вошла в состав России.

Где живут

Основной район проживания народности - Каракалпакстан, Республика Каракалпакстан, расположенная на территории Узбекистана в дельте реки Амударья. Небольшое количество представителей этой народности живет в Ферганской долине и Хивинском оазисе, в Казахстане, в основном в Маниутской области, Туркмении, Москве, Московской, Волгоградской, Саратовской, Астраханской и Оренбургской областях.

Язык

Каракалпакский язык является одним из языков тюркской семьи и относится к ногайско-кыпчакской подгруппе. 1 декабря является официальным днем каракалпакского языка.

В каракалпакском существует два диалекта:

1. юго-западный
2. северо-восточный

В советское время на основе северных говоров образовался литературный каракалпакский язык. Письменность каракалпакского языка на основе латиницы, до 1996 года была на основе кириллицы. На каракалпакском языке ведется преподавание в начальных и средних школах, проходит чтение некоторых дисциплин в Каракалпакском государственном университете имени Бердаха.

Жизнь

Основной деятельностью каракалпаков является скотоводство. Разводят преимущественно крупный рогатый скот, баранов и птицу. Занимаются рыболовством и земледелием. Из народных ремесел распространено тиснение по коже, резьба по дереву, ковроделие, вышивка, ткацкое и ювелирное ремесло, валяние войлока, плетение циновок и пошив одежды.

В полях сеяли пшеницу, ячмень и просо, землю пахали на быках. Каракалпаки умело использовали для орошения полей озера и протоки. До сих пор в низовьях реки Сырдарья сохранились следы полей и остатки специальных ирригационных сооружений 18 века. На зиму, чтобы прокормить скот, запасали сено и камыш. Каракалпаки добывали свинец, селитру и красную медь, из которых изготавливали пули и порох. Оружие они получали из Бухары.

Передвигались по реке и перевозили грузы на лодках и арбах, распространена у народа и верховая езда на лошадях. Для рыбалки использовали лодку «кайык».

Жилище

Каракалпаки являются полуоседлым народом, у них существовало большое количество временных жилищ, которые отличались строительным материалом, способом устройства и планировкой. В основном все зависело от природно-хозяйственных условий. Единственными устойчивыми и постоянными жилищами, которые не зависели от местности и условий природы, являются юрта и саманный, глинобитный дом «там». Жили в юртах зимой и летом. Когда нужно было обороняться от соседей-кочевников, казахов и туркменов, особенно это случалось зимой, каракалпаки собирались в аулы и ставили свои юрты в укреплениях «цала». Их обносили стенами или огораживали земляным валом, окруженным рвом.

Дом строили прямоугольной формы, с плоской крышей. В нем было одно или два жилых помещения. Под одной крышей с домом часто обустраивали очаг, хлев, кладовые и крытый двор, в котором ставили юрту. Вход в дом был закрыт большими деревянными воротами. В таме жили в основном зимой, летом предпочитали переселяться в юрту.

Строили каракалпаки и глиняные мазанки, полуземлянки и землянки. У крупных феодалов–баев были замки-усадьбы, которые строились из пахсы и обносились стенами. Сегодня в поселениях каракалпаков распространены и жилые дома, но есть много традиционных жилищ.

Религия

Каракалпаки исповедуют ислам и являются мусульманами-суннитами.

Еда

В национальной самобытной кухне каракалпаков присутствуют элементы соседних народов: узбеков, казахов и туркменов. Мясные блюда готовят в основном из говядины и баранины, едят конину, верблюжатину и домашнюю птицу. Свинину по религиозным соображениям не употребляют. Много едят картофеля, овощей, первые и вторые блюда готовят из круп и бобовых: рис, просо, маш, джугара, фасоль, сорго.

Блюда в основном жарят и варят. В кухне распространена широко комбинация из отварного теста и мяса. Самые распространенные каракалпакские блюда: плов, лагман, гуртик, шавля, манпар, самса, манты, шорпа, пельмени, суп-лапша на бульоне и суп-машаба. Практические все блюда к столу подают с лепешками, приготовленными из пшеничной муки. Из джугарной муки делают клёцки. Одним из любимых блюд каракалпаков является турама - мелко накроенное мясо с клёцками.

Пьют черный и зеленый чай с молоком. Этот обычай распространился у народа только в 19 веке. Из кисломолочных продуктов делают кумыс, айран, творожную кислую массу сузьма, кисломолочный напиток из кипяченого молока катык и курут - сушеные шарики из сузьмы с перцем и солью.

Внешность

Одежда каракалпаков состоит из рубахи на выпуск, штанов, которые заправляли в сапоги, халата - шапан, подпоясанного платком или кушаком. Халаты шили из темных тканей в мелкую полоску, под них надевали стеганый камзол - бешпент. Зимой носили тулуп из овчины шерстью внутрь, в качестве головного убора - овчинную шапку черного цвета. В древности носили черные войлочные высокие шапки конусообразной формы «калпак-такыя», которые и послужили основой названия народа.

Женщины носили рубаху-платье, штаны и халат. Вместо камзола часто надевали безрукавку. Женщины этой народности любят одежду ярких цветов, особенно красного и синего. Много на их одежде вышивки и украшений из металла. Вместо паранджи надевали халатообразную накидку жегду, которая не закрывала лицо. Часто на голове носили длинный платок, его повязывали поверх тюбетейки, как чалму.

Женский головной убор саукеле является произведением искусства каракалпаков и создается искусными ювелирами. Он представляет собой шлем, выполненный из войлока и покрытый красным сукном. Убор богато украшают металлическими бляхами, узорами, подвесками, цветными бусами и камнями, в основном коралловыми. Тумак - верхняя часть шлема - перекрещена черным широким крестом из нашитых тканевых полосок. На лоб спускается тяжелая серебряная бляха жыга. К наушникам прикрепляют две серебряные бляхи с бирюзовыми или сердоликовыми вставками кыран. По форме бляхи похожи на орла или ловчих охотничьих птиц. Сзади к саукеле прикрепляется длинная полоса ткани (халака), украшенная вышивкой.

Культура

Фольклор народа каракалпаков состоит из различных направлений:

• обрядово-бытовые и лирические песни
• легенды
• сказки
• богатырский эпос
• танцы

Все произведения исполнялись перед народом сказителями и певцами. Из народных музыкальных инструментов каракалпаки использовали смычковый кобуз, щипковый дутар, духовые инструменты сурнай и най, бубен дэп.

Традиции

У народа существуют определенные строгие правила и обычаи поведения во время приема пищи. По традиции пищу каракалпаки едят сидя на полу вокруг скатерти. Бульоны подают в мисках или чашках, густую пищу едят руками. Обычно в день едят три раза. Перед тем как начать трапезу, нужно полить на руки воду, которая полностью должна стечь. Стряхивать ее с рук нельзя, чтобы брызги не попали в пищу. Первым начинает есть старший по положению или возрасту. Если в дом приезжает гость, его обязательно угощают айраном, кислым молоком или варят похлебку катыбыламык.

При рождении ребенка проводятся обряды, которые должны защитить новорожденного от всех несчастий и бед. Большое внимание уделяется имени, выбирает его самый уважаемый член общества, старейшина или духовный лидер. Часто имена дают в честь прадедов и прабабушек. Самые распространенные у каракалпаков имена с корнем -нур , например, Нурсултан, Нуратдин.

Через 40 дней после рождения ребенка устраивают бешик-туй. Ребенка купают, впервые пеленают и кладут в ярко раскрашенную кроватку-качалку (бешик), которую приносят родственники молодой матери. Вместе с ней они приносят лепешки, завернутые в скатерть, игрушки и сладости.

Под подушку в бешик ребенку принято класть лук, нож и перец, чтобы ребенок был беспощаден с врагом, большой точильный камень и хлеб, чтобы голова была как камень твердой, ум великим, а глаза зоркими. Под ножки кладут зеркало, чтобы лицо было красивым и открытым, а жизнь светлой. К одежде маленьких детей пришивают разные обереги, чтобы в жизни их не коснулись беды. После проводятся смотрины, и каждый гость преподносит новорожденному подарок.

Свадьба у каракалпаков состоит из нескольких этапов, основными из них являются следующие:

• сговор;
• малый пир в доме невесты «патия той»;
• день свадьбы (пир в доме невесты и в доме жениха).

Сговор проводится обычно в доме невесты, родители жениха дарят родителям невесты подарки. Обязательно в сговоре должны принимать участие старейшины, которые дают разрешение на брак. Родственники жениха дарят вещи белого цвета и договариваются о размере калыма.

После сговора родители невесты и жениха устраивают «кенес той», приглашают на него родственников, близких и соседей. На этом мероприятии все они решают вопросы проведения свадьбы. Потом проводится «патия той», расходы на который оплачивает жених. Он одаривает невесту, ее родителей и родных подарками. После малого пира родители невесты приходят к родителям жениха и дарят им подарки.

Плач невесты «сынсу» является неотъемлемой частью свадебного обряда. Он выражает грусть девушки, которая покидает отчий дом. Когда невеста приходит к дому жениха, его мать забрасывает ее конфетами, чтобы жизнь молодой жены была сладкой. После девушку проводят в комнату, закрытую узорчатой ширмой шымылдык. Там она должна находиться до начала самой важной церемонии открытия лица - бет ашар. Потом невеста приветствует каждого гостя и кланяется ему. Этот обряд называется келин салом.

Известные люди

Есть среди представителей народа и известные люди, которые прославились своим талантом и выдающейся деятельностью:

1. поэт Мусаев Аяпберген
2. поэт Дабылов Аббаз
3. поэт и драматург Аймурзаев Джолмурза
4. академик Нурмухамедов Марат
5. народный писатель и государственный деятель Каипбергенов Тулепберген
6. актриса театра, народная артистка СССР Шамуратова Аймхан.

Республика Каракалпакстан – суверенная Республика в составе Республики Узбекистан.

Образованна в 1932 году как автономная область, в дальнейшем преобразованная в Каракалпакскую автономную республику, вошедшую в 1936 году в состав Узбекистана.

Административный центр – город Нукус.

Административное деление: 15 туманов (районы), 12 городов, 16 посёлков, 112 аулов.

Население – 1551,9 тысяч человек.

Общая площадь территории – 166,59 тысяч квадратных метров.

Площадь обрабатываемых земель – 337, 4 тысяч гектар.

Численность трудовых ресурсов – 760,0 тысяч человек.

Протяжённость железных дорог – 503,5 километров.

Протяжённость автомобильных дорог – 4,3 тысячи километров.

Города: Беруни, Бустон, Кунград, Мангит, Муйнак, Нукус, Тахиаташ, Турткуль (до 1932 года столица Республики), Халкабад, Ходжейли, Чимбай, Шуманай.

Географическое положение

Республика Каракалпакстан расположена в северо-западной части Республики Узбекистан. С севера и востока её окружает Республика Казахстан, на юге граничит с Республикой Туркменистан, с Хорезмским и Бухарским вилоятами, на востоке с Навоийским вилоятом. По своему географическому положению Республика Каракалпакстан находится в трёх естественных ландшафтах – в дельте реки Амударья, плато Устюрт, а также в пустыне Кызылкум.

Промышленность

Ведущей отраслью экономики является хлопкоочистительная. Наиболее развитыми направлениями остаётся производство строительных материалов, металлообработка. В Республике имеются текстильные и пищевые фабрики, а также рыбоконсервный завод в городе Муйнаке.

В Республике Каракалпакстан работает 39 совместных предприятий, 353 акционерных общества, среди которых такие крупнейшие гиганты, как текстильные комплексы «Катекс», «Элтекс», Нукусский мраморный завод, «Ходжелийский завод стеклянных изделий», мукомольные заводы в городах Нукусе, Турткуле, Кунграде. Республика очень богата природными ресурсами. Здесь производится добыча и переработка титана, магнитной руды, минеральной соли, сульфата, талька, алебастра, фосфоритов.

Интенсивные работы проводятся в нефтегазовой отрасли. Республика имеет самые большие нефтяные и газовые залежи в Узбекистане. Приблизительно 20 залежей были обнаружены на плато Устюрт. Примерная оценка нефтяных и газовых ресурсов на плато Устюрт позволяет говорить о 1,7 триллионов кубических метров газа и 1,7 миллиардов тонн жидких углеводородов.

Согласно статистическим данным в республике действует 4431 дехканско-фермерское хозяйство, 141 кооперативное хозяйство.

14 декабря 1990 года сессия Верховного Совета Каракалпакской АССР приняла Декларацию о государственном суверенитете, что предполагает полную независимость государства. Но спустя 2 года, а именно: 9 января 1992 года, Республика Каракалпакстан вошла в состав Узбекистана как автономия. Таким образом Каракалпакстан приобрел статус сателитта, т.е. стал государством, лишь формально обладающим независимостью, но фактически находящимся под политическим и экономическим влиянием другого государства.

За прошедшие 17 лет в Каракалпакстане День независимости ни разу не праздновали и выходным днем не считали. А сами каракалпаки либо боятся вспоминать, либо не знают о том, что в истории их страны существовал такой факт.

Каракалпакская автономная область была образована в 1924 году и вошла в состав Казахской ССР, а в 1930 году – в состав РСФСР. В 1932 году область была преобразована в Каракалпакскую автономную республику, вошедшую в 1936 году в состав Узбекистана. С 1992 года страна получает название Республика Каракалпакстан.

Автономная Республика Каракалпакстан расположена на северо-западе Узбекистана, граничит с Казахстаном и Туркменистаном.

Здесь проживает около 1,6 млн. человек, из которых 33 процента – каракалпаки (на севере), столько же – узбеки (на юге), остальная часть – казахи, русские и представители других национальностей.

У Каракалпакии есть собственная Конституция, принятая 9 апреля 1993 года. Документ не противоречит основному закону Узбекистана. По этой Конституции страна обладает всеми титулами и регалиями независимого государства. Возглавляет республику председатель Верховного Совета Каракалпакстана.

Правда, в Конституции Узбекистана из соображений политкорректности прописан особый статус Каракалпакии. В частности, Каракалпакстан самостоятельно решает вопросы своего административно-территориального устройства (ст. 73), взаимоотношения Узбекистана и Каракалпакстана регулируются договорами и соглашениями, споры между республиками также решаются путем согласительных процедур (ст. 75). Но зато, во избежание всяких непредвиденных ситуаций, Конституционный суд Узбекистана дает заключение о соответствии Конституции Республики Каракалпакстан Конституции Республики Узбекистан, законов Республики Каракалпакстан – законам Республики Узбекистан (ст. 109). Обязательность исполнения законов Узбекистана на территории Каракалпакстана закреплена статьей 72.

Вместе с тем есть одна статья в основном законе Узбекистана, по сути своей имеющая большое значение для любого государства-сателлита, – статья 74, которая гласит: «Республика Каракалпакстан обладает правом выхода из состава Республики Узбекистан на основании всеобщего референдума народа Каракалпакстана». Но за 15 лет с момента вхождения в состав Узбекистана каракалпаки и все остальное население республики так и не удосужились провести подобный плебисцит.

Видимо, потому, что все прекрасно понимают, что выход Каракалпакии из состава Узбекистана абсолютно нереален. Несмотря на то что конституции обеих республик это позволяют, в Узбекистане референдум как таковой просто невозможно представить. Более того, на этом воображаемом референдуме к каракалпакам должно присоединиться все население. Вместе с тем самих каракалпаков в автономии становится все меньше и меньше. По неофициальным данным, на территорию Казахстана после распада СССР переехало (бежало) около 100 тысяч граждан Каракалпакстана. Это, можно сказать, вполне устраивает Ташкент. Ведь в таком случае демографическая ситуация становится более приемлемой для узбекских властей.

К тому же Каракалпакстан полностью зависит от Ташкента, потому что республика сама не в состоянии справиться не только с аральской катастрофой, но и со многими более простыми задачами. Однако положение Каракалпакии в составе Узбекистана очень сложное. Республика считается беднейшей областью Узбекистана, несмотря на то что в ее недрах хранятся очень крупные залежи природного газа, есть золото, нефть и другие полезные ископаемые.

Между тем Ташкент за последние 15 лет особо не стремился решить проблемы этого суверенного образования в своем составе. Скорее всего, по этой причине некоторые каракалпаки меняют в своих паспортах пятую графу и стараются выехать в Казахстан в качестве оралманов.

Необходимо также учитывать тот факт, что в Каракалпакии, как и вообще в Узбекистане, нет серьезной оппозиции центральной власти. В начале 90-х годов ХХ века в Каракалпакии существовало народное движение «Халк мапи» («Интересы народа»), которое выступило за ограничение вмешательства Ташкента во внутреннюю жизнь суверенного Каракалпакстана. Впоследствии это движение распалось: кого-то запугали, кто-то бежал, кто-то получил высокую должность.

Теперь в Каракалпакстане нет политических сил, способных стать двигателем сепаратизма, нет таких лидеров, которые могли бы объединить людские массы, чтобы отстоять идею независимости, и, похоже, еще долго они не появятся.

Само население Каракалпакии нельзя винить в инертности и пассивности.

– Если в чьем-то доме собирается человек 10 и больше, то вскоре на пороге появляется небольшой отряд сотрудников СНБ и увозит всех собравшихся для выяснения обстоятельств. А в окружении каждого есть хотя бы один, кто доносит в спецслужбы. Люди запуганы, – рассказывает один из бежавших в Казахстан каракалпаков. Даже здесь он боится называть свое имя.

Сегодня Каракалпакстан фактически не пригоден для нормальной жизнедеятельности человека в европейском понимании качества жизни.

Страна площадью 165 тысяч квадратных километров расположена непосредственно в зоне экологического бедствия – регионе Аральского моря. Более 80 процентов территории Каракалпакии занимают пустыни: на востоке – Кызылкум, на западе – плато Устюрт, на юге – высохший Арал. Для края характерны сильные ветры, в год приносящие с собой до 500 килограммов ядовитой соли на каждый квадратный километр. Воду здесь впору назвать мертвой – это плохо очищенный соляной раствор, обильно насыщенный хлором.

Каракалпакстану в Центральной Азии принадлежит первое место по уровню смертности среди новорожденных: 63 из тысячи умирают в первые часы жизни. В республике насчитывается около 17 тысяч инвалидов с детства.

Узбекистан - из тех стран постсоветского пространства, где помимо традиционных областей затесалась ещё и национальная автономия: республика Каракалпакстан, самый обширный (166 тыс. квадратных километров, то есть почти 1/3 страны) и один из самых малолюдных (1,7 миллиона жителей, то есть 10 человек на километр) регион, хорошо заметная на карте квадратная "голова" Узбекистана. Живут здесь примерно поровну узбеки (32%), каракалпаки (30%) и казахи (26%), первые больше в оазисах Элик-Калы, вторых - в амударьинских низовьях, а третьих - в глухих степях у границ. В Каракалпакии мы , в ней же лежат древнее крепости типа , а вот Хива, рассказ о которой мы закончили - это уже крошечная, но сопоставимая по населению Хорезмская область с центром в .

Центр же Каракалпакии - Нукус, наряду с Бухарой 5-6-й по величине (275 тыс. жителей, а с городами-спутниками и под полмиллиона) узбекистанский город, о котором я вряд ли скажу что-то хорошее. Поэтому, чтобы пост не вышел совсем уж в стиле Варламова, здесь же расскажу про каракалпаков как народ.

Что каракалпаки - это не узбеки, видно невооружённым глазом. Скорее их можно перепутать с казахами, коих здесь тоже немало, и хотя в этнографической литературе каракалпакскую внешность характеризуют как "переходную от европеоидной к монголоидной с преобладанием монголоидных черт, меньшим, чем у казахов, но большим, чем у узбеков", мне каракалпаки внешне напомнили даже не казахов, а бурят и . Может, впрочем, дело не только во внешности, но и в каком-то особом настроении: каракалпаки - народ степной...

2. этот и следующие кадры сняты не в Нукусе, а в других городах Каракалпакстана.

Название "карака-калпаки" с большинства тюркских языков переводится как "чёрные шапки", и тут сложно не вспомнить народ "чёрных клобуков" - "прирученных" киевскими князьями печенег, получивших удел близ , чтобы защищать Киев от новой степной напасти - половцев... но скорее всего это просто созвучие, и "те" каракалпаки к нынешним не имели прямого отношения. Более вероятный каракалпакский предок - ногайцы, кочевники Золотой Орды (подробнее я о них писал ), жившие от Дона до Эмбы и после её падения. В 1530-х из Ногайской орды выделялась Алтыульская орда , или Орда Шести Сынов, названная то ли в честь шести наследников основавшего её хана Шейх-Мамая , то ли в честь шести родов, к коим себя причисляют каракалпаки (Муйтены, Конграты, Кытаи, Кыпшаки, Кенегесы и Мангыты - тут поясню, что "сетки" родов и народов в Степи не совпадают, все эти роды есть и среди казахов и узбеков, и именно узбекские Кунграты и Мангыты были ханами Хивы и бухарскими эмирами). Более вероятно, как это часто бывало в степи, что верны все гипотезы, и каракалпаки в равной степени потомки огузов-печенег и кипчаков-ногайцев - просто век за веком степные кочевники цеплялись за горы и моря, там оседала их некая часть, слой за слоем слагались иные народы: в Восточной Европе - , на Тянь-Шане , а близ Аральского моря и гиблых дельт Амударьи и Сырдарьи - каракалпаки.

Достоверно же история каракалпаков прослеживается с весьма недавних времён: в 18 веке они откочевали на Жанадарью (южный рукав Сырдарьи), возможно спасаясь от джунгар, не учтя, что это были владения Хивинского ханства, над которыми оно временно потеряло власть из-за смуты. В 1811 году хан Мухаммед Рахим II вернул контроль над дельтой Сырдарьи, и конечно не мог не обрадоваться такому "подарочку". Каракалпаки под Хивой переселились с восточных берегов Арала на южные, в самые низовья Амударьи, и в отличие от туркмен, всегда были лояльны хивинскому хану. Когда в 1920-м году на смену ханству пришла Хорезмская Народная Советская республика, в её составе образовалось три автономные области - Узбекская (Хива), Туркменская (Ташауз) и Киргиз-Каракалпакская (Ходжейли), в 1924 году разошедшиеся между Узбекистаном, Туркменией и Казахстаном соответственно. В состав ККАО добавилось правобережье Амударьи, бывший Амудаьинский отдел Сырдарьинской области с центром в Турткуле (Петро-Александровске), который и стал до 1933 года первым центром Каракалпакии. Изначально она была автономной областью в составе Казахской ССР, в 1930-36 годах - непосредственно в составе РСФСР, и лишь затем, отрезанная от неё выделившейся в отдельную Союзную респубоику Казахстаном, вошла в состав Узбекской ССР, где и осталась. Ныне Республика Каракалпакстан значится "суверенным государством в составе Узбекистана" с официальным двуязычием и собственным парламентом Жокаргы-Кенес в Нукусе.

Ныне каракалпаков порядка 600 тысяч человек - из них полмиллиона в Узбекистане и по полсотни тысяч в Казахстане и Туркмении. То есть, их немало - примерно как бурят и больше, чем якутов, коми или калмыков. Но при этом каракалпаки - едва ли не самый компактно расселённый народ Средней Азии: даже в родном Каракалпакстане их ареал - дай бог если треть республики, в той же Элик-Кале, по словам местных узбеков, их нет, а в основном они живут в дельте Амударьи и на южном берегу бывшего Арала, от Нукуса до Муйнака, до края пустыни Устюрта. Каракалпакский культурный ландшафт очень непохож на узбекский: они не древние землепацы, а вчерашние кочевники, и их аулы да окраины городов больше похожи на Казахстан, если бы тот был намного беднее: функциональные безликие дома, пыльные улицы, высокие печальные столбы...

Каракалпакскую речь в этих краях слышишь чаще узбекской (тем более она и заметно другая на слух - жёстче и резче), а сам язык некоторые считают чуть ли не диалектом казахского, но я, читая вывески, видел не больше знакомых по Казахстану корней, чем в узбекском. Вдобавок у обоих языков теперь по две азбуки (каракалпакский так же неудачно перевели на латиницу в 1996-м), и любое здешние название можно записать аж в 4 вариантах: "Qaraqalpaqstan Respublikasi", Қарақалпақстан Республикасы, Qoraqalpog`iston Respublikasi, Қорақалпоғистон Республикаси" или "No‘kis, Нөкис, Нукус, Nukus". Ещё запомнилось, что если белый цвет на большинстве тюркских языков "ак", то по-узбекски - "ок", а по-каракалпакски - "хак". В вывесках двуязычность тут выдерживается поосновательнее, чем в большинстве республик России, на уровне той же Башкирии. Разговорить каракалпаков на темы политики и национальных отношений я не пытался, но навскидку президента шёпотом ругают так же, как и узбеки, а на своё положение и отношения с узбеками не жалуются. Мне кажется, их тут действительно не притесняют, по крайней рассуждений на тему "надеюсь, однажды русские вернутся" я от них, как от узбекистанских таджиков или персов, не слышал.

Отличается тут в общем и уклад, и в любом путеводителе напишут, что по Нукусу и другими каракалпакским городам не стоит гулять ночью - как у казахов или киргизов, у каракалпаков хватает лихой молодёжи, на которую плохо действует алкоголь, а вот узбекской домовитости, махаллизма - как-то нет. Но какого-то личного впечатления о каракалпаках как народе у меня сложилось: люди как люди, дружелюбные и гостеприимные, с хорошо знакомыми по всей Средней Азии реакциями и разговорами. Скажу лишь, что зашкаливающего казахского гонора у них нет, больше всего они мне напомнили, пожалуй что, калмыков.

Если же говорить о национальном колорите и традиционной культуре, то как видите - в быту заметно немногое: ну, пожилые женщины тут одеваются и покрывают голову немного иначе (причём ближе к казашкам, чем к узбечкам), но национального костюма тут не сохранилось, чёрные шапки (папахи) стоит искать на сувенирных развалах Хивы, и даже юрт в степи я в Каракалпакии (как в той же ) не видел - хотя и не берусь утверждать, что их там нет: степь большая. Не повезло мне как-то и с национальной кухней , которая вроде бы сохранилась у каракалпаков из традиционного быта лучше всего - это, например, турама (мелко накрошенное мясо с клёцками), гуртук (местный аналог бешбармака), блюда из джугаровой муки (те же клёцки), а в Кунграде и Муйнаке кое-где попадаются вывески "балык куурдак", то есть традиционное среднеазиатское жаркое с луком и картошкой, но не из мяса, а из рыбы. Однако я так и не нашёл ни одного кафе, где всё это было бы в наличии - в основном обычные плов-шурпа-лагман-самса. Единственное - здесь кое-где наливают верблюжий шубат и наверное кобылий кумыс, не характерные для кухни земледельцев-узбеков.

В изначальном варианте этого поста у меня не было и фотографий традиционной культуры из музеев - почему, объясню позже, и это будет жирный камень в огород Нукусу. Скажу лишь, что у каракалпаков в старину были очень красивые женские украшения в лучших традициях ювелирики Хорезма (тут см. ), в том числе позолоченные головные уборы. Другим популярным искусством была вышивка (которой у хорезмийцев, наоборот, не было), в том числе по коже - последнее было сугубо мужским ремеслом. Вот например женские халаты-накидки - вверху жепак-жегде (молодой женщины), внизу - ак-жегде (пожилой женщины):

8.

9.

И конечно всякие ковры да убранство юрты - чёрно-красные геометрические каркалпакские орнаменты, мрачноватые на взгляд чужака, не спутаешь ни с чем:

Да и сам быт каракалпаков в старину был весьма интересен: некоторые учёные называют их "кочевыми земледельцами ", постоянно перемещавшимся по переменчивой амударьинской дельте, а на новом месте не просто ставя юрты, но и хорошо окапываясь, возводя из глины небольшую крепость. Зимние аулы обычно включали кладбище с мавзолеем святого-покровителя и небольшое медресе, а крупнейшим собственно каракалпакским поселением был торговый Чимбай на "русском" берегу дельты. У каракалпаков был продуман и разнообразен транспорт - несколько типов арбы ("монгольская" телеген-арба и "хорезмская" тат-арба), лодки-каюки. Юрта по-каракалпакски называлась царан-уй, её купол - шацарац и шангарак (созвучно "шанырак" у казахов), и в целом конструкция юрты была вполне себе тюркской (см. ), а отличиалась она скорее украшениями - не припомню подобных узоров и палитр больше нигде у народов Степи.

Ковры и резная мебель юрты:

11.

Деталь убранства юрты "акбаскур" и образцы каракалпакской керамики - всё те же неповторимые гаммы:

12.

И в общем близость Хивы да общее окончание века великих степных войн взяли своё: каракалпаки были культурные кочевники, и искусство их задолго до советской власти перестало быть сугубо прикладным. Например, уже в 19 веке оформилась каракалпакская литература, основателями которой значатся поэты Ажинияз и Бердах . Последний был так же и первым каракалпакским историком, и ныне считается главным светилом национальной культуры: имя Бердах среди каракалпаков очень популярно, а музей Бердаха - одно из двух-трёх красивых зданий на весь Нукус:

У нынешнего Каракалпакстана есть все полагающиеся атрибуты - своя академия наук (известнейший каракалпак-учёный - советский микробиолог Чаржой Абдиров), университет, театр, или вот например студия "Каракалпакфильм" с кинотеатром "Бердах". А вот смущённо-очаровательные девицы на переднем плане - это волейболистки из Андижана с тренером: меня угораздило приехать в Нукус аккурат во время всеузбекистанской Спартакиады.

Поэтому в гостиницах не было мест: на весь город, правда всего-то со второй попытки, я нашёл лишь один свободный номер, да и за тот пришлось крепко поторговаться: номер стоил 75 долларов по официальному курсу (тогда это было 2500 сумов за доллар), я же сумел сбить цену на те же 75 за две ночи, но уже по курсу рыночному (тогда это было 4300 сумов за доллар), то есть примерно по 1800 рублей за каждую из двух ночей - немало и по российским меркам, что уж говорить про Среднюю Азию. В общем, рассказав о каракалпаках, начинаю рассказ и об их столице . Увы, со столицей этому замечательному народу категорически не повезло.

Честно говоря, не могу припомнить города, который бы мне НАСТОЛЬКО не понравился. Давние читатели знают, что обычно я любой город стараюсь раскрыть без эмоций, увидеть в нём что-то интересное и самобытное, а к недостаткам относиться по принципу "это не баг, это фича". Это называется "я обычно запоминаю лица, но для вас сделаю исключение". Говоря коротко: Нукус - дыра, а учитывая его изрядный размер (это крупнейший в стране город западнее Самарканда) - большая дыра.

Чем же Нукус настолько плох? В первую очередь он уныл, уныл настолько, насколько в принципе может быть довольно крупный город. Да, у него истории конечно всего-ничего - аул известен с 1862 года, а городской статус получен в 1932 году, когда сюда перенесли центр Каракалпакской автономии из затопленного Амударьёй ... но я знаю много городов, которые ещё моложе, однако смотрятся как-то интереснее. Нукус же - какой-то безликий, бесформенный, без явных доминант и запоминающихся "фишек", так что проехав пол-города, не очень понимаешь, что изменилось. Я, конечно, понимаю, что многие тут так видят "почти каждый постсоветский город", но у меня-то не так, я неповторимое лицо разглядел в Сыктывкаре и Сургуте, и , и , а вот здесь - хоть тресни, ничего не вижу. Столь же скучны разве что и , но они как-то уютнее.

Где-то ближе к центру попадаются подобия махаллей, хотя скорее обычный частный сектор, в котором мне очень хотелось разглядеть признаки старого торгового аула:

Кое-где встречается эта характерная для Хорезма "псевдо-уездная" архитектура, она везде явно новая:

Но застройки старше малоэтажных сталинок я тут и не припомню... да, тут оцените белорусскую ухоженность - прилизанных мест в Нукусе в целом немало, хотя расположены они абсолютно бессистемно:

Однако в основном Нукус попросту очень неуютный, и его дома и кварталы напоминают не столько городскую ткань, сколько наспех застроенный пустырь, как где-нибудь на Крайнем Севере:

Вот типичный для Нукуса пустынный пыльный выжженный солнцем двор, который в отличие от многих других подобных дворов хоть немного скрашивает чистенькая новостройка:

Новостройки в Нукусе тоже есть, характерные для Узбекистана широкие и парадные улицы, застроенные "залпом":

Но большая часть города - это различные вариации пятиэтажек, иногда украшенных каким-то узором балконных решёток. Так же обратите внимание на торчащие из окон трубы - прежде я видел такое лишь в некоторых глухих посёлках Казахстана, и скорее всего это значит, что Нукус пережил развал сети ЖКХ и печки-буржуйки в квартирах, по мере стабилизации жизни заменённые газовыми котлами.

Среди всего этого понатыканы в основном современные (или осовремененные) общественные здания - всякие колледжи, спортзалы, пугающе пафосные органы управления республики:

На самой окраине - железнодорожный вокзал, ещё не реконструированный со сносом, как большинство вокзалов в крупных городах Узбекистана (). Железная дорога Чарджоу-Кунград пришла сюда в 1955 году, но здание явно лет на 10-20 моложе. И - опять же одно из самых унылых в стране:

А за путями, на самом краю Кызылкумов, стоит ещё и неожиданно красивый автовокзал, пожалуй в принципе один из лучших образцов жанра, что я видел.... вот только видел я его лишь совсем мельком с "коллективного такси" и так и не сумел заснять. Фото не моё, и сейчас он другого цвета. Скажем так - автовокзалы-сталинки мне видеть доводилось, но автовокзалы в национальном стиле - нет. Затрудняюсь даже предположить, когда он мог быть построен:

27а. отсюда .

Ну, ещё можно обойти кружок по центру Нукуса, который хотя и весьма условен, но выглядит чуть-чуть поживее, чем остальной город. Начнём на главной улице, связующей Центральный базар с выездом на "материковый" Узбекистан, и за отправную точку возьмём Дом с чёртиком - так я прозвал вот это позднесоветское здание со скульптурой на бетонной стене. Это, между прочим, не что-нибудь, а Каракалпакская Академия наук:

С другой стороны - пара доминант нукусского центра: высотка гостиницы "Ташкент" и Каракалпакский музыкальный театр имени конечно же Бердаха:

У гостиницы - очень приятные мозаики, такой прямо проблеск в нукусской серости:

Театр же был реконструирован совсем недавно, обзаведясь "лицом" на фасаде, а действует с 1930 года, основанный ещё в Турткуле, и в советское время почему-то был имени Станиславского. Советское здание 1960-х годов очень громоздкое, но украсили его что надо:

Ещё неподалёку есть Дом связи:

На одной из улиц близ него я свернул направо. Тут сделаю лирическое отступление о другом нукусском недостатке - тут, особенно по меркам сытного Узбекистана, совершенно безобразный общепит: я обошёл десяток кафе, но во всех был лишь стандартный набор пары-тройки блюд, утром неуютная пустота, вечером - наоборот, многолюдно и агрессивно. Попадалась, справедливости ради, и парочка очень приятных с виду кафе - но это были скорее какие-то кондитерские или кафе-мороженные, меня не интересовавшие. Кончилось тем, что у базара в забегаловке (причём не пустой, то есть по местным меркам она вполне годная) я взял куурдак... и не смог съесть ни кусочка, настолько отвратительно он был сделан. Так что ужин я себе покупал в продуктовом магазине с полупустыми к вечеру полками и отсутствием сдачи у продавщицы.

Меж тем, улица, куда я свернул, оказалась примечательна целой сталинкой (на кадре выше), а упиралась в Белый дом - парламент (Жокаргы-Кенес) и кабинет министров Республики Каракалпакстан, в основе вроде бы тоже сталинка . Увы, и тут типовая реновация по-тюркски, хокимияты-башни в областных центрах (как или ) строились куда интереснее. Памятник - Бердаху: расцвет каракалпаков пришёлся на те времена, когда грозные ханы и орды остались в глубоком прошлом, и их герой - не батыр, а поэт.

Практически напротив... Ничего себе, самая настоящая сталинка 1950-х годов, причём даже с декором, не охрущёбленная! Смотрится как барочный дворец в заполярном посёлке. Обратите внимание на отодранную табличку - улицы в Нукусе переименовывались ни один раз, и например та, на которой стояла моя гостиница, ныне значилась как Ата-Юли ("Отчий путь"? звучит!), а на визитке гостиницы имела ещё более звучное название "улица ПолуНиязова" (на самом деле Палуниязова, конечно, и шутить над фамилией не стоит - улица названа в честь погибшего бойца Великой Отечественной). Этот же домик изначально вмещал музей имени Савицкого, о котором расскажу чуть позже.

Дальше широкая площадь бульвара Дружбы Народов (сама эта улица, кстати, называется проспектом Дослык, т.е. Дружбы - и это название каракалпакское, по-узбекски было бы Дустлик). Белый дом с куполом на заднем плане - местный ЗАГС:

А у многоэтажек очень красивые мозаики на подъездах, на каждом разные:

На лавочке мамаша с маленьким ребёнкам углядела меня и сказала (не по-русски, конечно, но всё и так понятно): "Смотри, малыш, вон дядя-иностранец! Давай с ним поздароваемся! Хэллоу! Хэллооооу!" - вернувшись из Муйнака, я слышал этот звук раз наверное сотый за день и потому их разочаровал глухим молчанием.

Ну а отсюда рукой подать до единственной (обычно пишу - "единственной официальной", но тут просто единственной) достопримечательности Нукуса - Музея искусств Каракалпакстана имени Игоря Савицкого. Огромный музейный комплекс - в процессе строительства, и пока открыто только здание слева с коричневым узором на фасаде. На самом деле сюда я сходил первым делом, только заселившись в гостиницу - ведь что попало "Эрмитажем в пустыне" не назовут!

Художник Игорь Савицкий родился в 1915 году в Киеве, но вырос уже в Москве, по состоянию здоровья избежал мобилизации на фронт и провёл войну вместе с художественным институтом имени Сурикова (где тогда учился) в эвкуации в Самарканде. Позже он возвращался в Среднюю Азию с арехологами, в том числе с крупнейшим исследователем Хорезма Сергеем Толстовым, но увлёкся здесь не столько археологией, сколько этнографией. В 1950 году он переехал в Нукус насовсем - по одной версии, попав в немилость каким-то кругам в столице за своё творчество и по сути оказавшись тут в ссылке, а по другой - вполне сознательно поближе к местам своих изысканий. Как бы то ни было, здесь Игорь Витальевич прижился, и хотя каждый каракалпак в самой далёкой юрте знал, что по пустыням бродит русский "старьёвщик" и интересуется старыми ожерельями или кошмами, едва ли не более активно Савицкий коллекционировал живопись. Советская Средняя Азия оказалась просто на удивление богата художниками, в основном русскими (в широком смысле, то есть включая немцев, евреев и всяческих депортантов), но немало достойных нашлось и среди узбеков с каракалпаками: видимо просто сочность и сюрреалистичность здешнего пейзажа хорошо пробуждают этот талант. Особенно Савицкого интересовал русский авангард, в русле которого творил и он сам, и его усилиями это нелюбимое советской властью искусство стекалось в Нукус не только из Средней Азии. Всему этому покровительствовал сам Шараф Рашидов, тогдашний руководить УзССР, и наконец в 1966 году в Нукусе открылся художественный музей неожиданного для Средней Азии масштаба.

Вообще, "Эрмитаж", даром что "в пустыне" - это конечно громко сказано, но - твёрдый уровень лучших краеведческих музеев в областных центрах России, может не Екатерибурга или Казани, но близко. Здесь роскошная коллекция каракалпакской этнографии (в том числе потрясающе красивые украшения и юрта в полный рост), множество древностей из городищ Хорезма (хивинские музеи рядом не стояли), целый зал копий разных шедевров искусства (скульптур, картин, архитектурных элементов) Европы и Азии, и конечно же целый этаж той самой живописи - где-то слышал, что это вторая по величине коллекция русского авангарда, и уж точно - лучшая коллекция картин в Средней Азии. Самая известная из них - "Бык" ташкентского художника Василия Лысенко:

39.

Но всё впечатление оказалось испорчено одной-единственной деталью: за фотосъёмку здесь просят 120 000 сумов, то есть порядка 1500 рублей - это в несколько раз (!) больше, чем в любом другом известном мне музее. Более того, тут вам не , фотоаппарат надо сдавать в камеру хранения. От таких правил у меня возникло острое желание оплатить фотосъёмку, сфоткать каждый экспонат с трёх разных ракурсов и выложить в интернете хотя бы в 5 разных местах... но переплата за гостиницу несколько охладила этот пыл.

40.

В изначальном варианте поста, написанном в 2015 году, фотографий из "Эрмитажа пустыне" вообще не было. Но дальше случилась удача - год спустя в Москве я попал на выставку Нукусского музея в московском Музее изящных искусств имени Пушкина. Привезли они туда, скажем прямо, немногое, но зато это можно было фотографировать абсолютно бесплатно!

41.

Главное богатство музея, как уже говорилось, картины, и здесь не буду даже пытаться показать их хоть сколько-нибудь полно. Скорее просто пара примеров: вверху Николай Карахан, "Прокладка водопровода в Бухаре", внизу - Алексей Моргунов, "Химкомбинат Кемерово":

42.

Слева направо: ленинградка Алиса Порет, "Девочка-чернявка"; Николай Карахан, "Две девушки у хауза", а вот к третьей подпись перефотографировать я досадным образом забыл.

43.

Помимо картин и этнографии (кадры №№8-9 и 11-12), не обошёл стороной Савицкий, даром что друг Толстова, и древности. Лица Хорезма начала нашей эры:

44.

Хорезм - не жизнелюбивая Согдиана, он всегда был суров и преисполнен фатализма:

44а.

Куда ж на возможной родине Зороастра без оссуариев? Скульптура - это тоже не идол, а оссуарий, олицетворяющий видать того человека, чьи кости, заботливо вынутые неприкасаемым из снесённой на башни молчания плоти, он вместил.

45.

Но самый красивый - вот этот, расписной. Хорезм не зря называют Среднеазиатским Египтом:

46.

Это уже не ассуарии, а кувшины. Глиняным около 1000 лет, бронзовому - порядка 2000:

47.

Но как много сокровищ "Эрмитажа в пустыне" не представлены были на эой выставке!
В Нукусе, побродив пару часов по залам, я направился в "общий" краеведческий музей, который оказался запрятан во двор школы по соседству. Там я надеялся всё-таки сфотографировать хоть что-нибудь из местных этнографии с археологией. Но попасть в музей оказалось не так-то просто - пока искали какого-нибудь завуча, который меня сопроводит через школьный коридор, какой-то сорванец разбил стекло в фойе, и всем стало резко не до меня. Наконец, после минут так двадцати ожидания я прошёл в краеведческий музей, но там оказалась всего пара тёмных комнат, а за съёмку запрашивали, если мне не изменяет память, порядка 400 рублей (в сумах, конечно), и аргументировали это убийственно железно: "А вы в музее Савицкого были? Там цены видели? А мы что, хуже что ли?!". В общем, увы, больше фотографий
Отсюда я вышел к базару - он на той же улице, где гостиница и театр. Впрочем, скажем прямо, это не базар, а рынок - то есть, без всякого колорита и восточного драйва:

Отсюда я поехал в Ходжейли с пересадкой через нечто под названием Старый город, никаких впрочем признаков старины (хотя бы 1930-х годов) в котором я не приметил. Вот так выглядит местная маршрутка - обратите внимание на табуреточку для бабушки. До 2007 года в Нукусе был свой троллейбус, причём пущенный в 1991 году, но ныне остались лишь такси да корейские маршрутки - типичная в общем ситуация в Средней Азии.

Пара видов из окна маршрутки. Нукус стоит на Амударье, её правом (при царе - "русском") берегу, но Амударья здесь предельно условная. Во-первых, она рассеяна на несколько небольших проток:

Во-вторых и основное её русло выглядит обмелевшим, так что в общем хорошо понятно, почему усыхает Аральское море. Великую реку добивает Нукусская ГЭС, построенная в 1950-х годах чуть выше города (ныне её дамба связует Нукус с городом-спутником Тахиаташ, где есть ещё и ГРЭС) - она не столько вырабатывает энергию, сколько регулирует поступление воды в оросительные каналы, важнейший из которых - Главный Туркменский канал, ведущий в Каспий "по мотивам" древнего Узбоя - так и не был построен. В целом, подумалось, Нукус даёт некоторое представление о том, как выглядели все эти Элиста или Саранск, Йошкар-Ола или Сыктывкар в советское время, искусственно слепленные на коленке (чаще, впрочем, из уездных городков) центры национальных автономий, лишь в постсоветское время обретшие какое-то лицо.

53.

. Виды сверху, ремёсла, детали.
. Дворцы Ичан-Калы.
. Вдоль стен Ичан-Калы.
. Ичан-Кала, улица Пахлаван-Махмуда.
. Ичан-Кала, закоулки и медресе.
. Дишан-Кала, или Внешний город.
. Дворцы окраин.
Каракалпакия .
Нукус. Столица Каракалпакии.
Миздакхан. У мировых часов.
Муйнак. У засохшего моря...

Незнакомые слова и непонятные ситуации - см. по ссылкам ниже.

Каракалпаки - тюркоязычный народ, сформировавшийся в усло­виях советского общества в социалистическую нацию; называют себя царацалпац. Под этим названием они известны в историче­ских источниках и у соседних народов. В живой речи и фольклоре часто встречаются варианты самоназвания царалпац и цалпац.

Кара-Калпакская Автономная Советская Социалистическая Республи­ка входит в состав Узбекской ССР. Ее обширная территория (165,6 тыс. кв. км) охватывает восточную часть Хорезмского оазиса, дельту Аму-Дарьи, южное побережье Аральского моря, восточную полови­ну плато Устюрт и прилегающую к Хорезмскому оазису часть пустыни Кызылкум.

Территория Кара-Калпакии представляет собой плоскую равнину, понижающуюся к Аральскому морю и пересекаемую в отдельных местах небольшими хребтами (Султан-Уиз-Даг) и возвышенностями (Бельтау, Кушканатау, Кубатау и др.). На северо-западных окраинах республики возвышаются крутые обрывистые склоны («чинки») плато Устюрт. Равнин­ная часть территории Кара-Калпакии в среднем возвышается на 150-220 м над уровнем моря, высота отдельных хребтов и возвышенностей дос­тигает 485 м.

Общая численность каракалпаков в СССР, по данным переписи 1959 г., составляет 172,6 тыс. человек, из них 156 тыс. живет в Кара-Калпакской АССР; значительные группы их живут в разных областях Узбекской ССР: в Бухарской области (5950 человек), в Ферганской долине (4704 человека), в Хорезмской области (523 человека) и небольшое число в долине Зе­равшана (Самаркандская область). За пределами Узбекистана кара­калпаков более всего в Туркменской ССР (2548 человек, главным образом в Ташаузской области). Небольшие группы их имеются также в Казахста­не и Киргизии.

В Ферганской долине и Самаркандской области каракалпаки все боль­ше утрачивают свое национальное самосознание и постепенно сливаются с узбеками. Более устойчиво сохраняются национальные черты культуры и быта у каракалпаков Кенимехского района Бухарской области.

Вне пределов СССР около двух тыс. каракалпаков живет на терри­тории Афганистана.

Кара-Калпакская АССР делится на 9 административных районов: на левом берегу Аму-Дарьи расположены (с юга на север) Аму-Дарьин­ский, Ходжейлинский и Кунградский районы; на правом - Турткуль- ский, Бирунийский, Кегейлинский, Чимбайский и Тахта-Купырский районы; северная часть дельты Аму-Дарьи, приморская полоса и острова

Аральского моря, относящиеся к Кара-Калпакии, входят в состав Муй- накского района.

Столица Кара-Калпакской АССР-г. Нукус (39 тыс. жителей) располо­жен в 8 км от правого берега Аму-Дарьи, в месте начала ее дельты, на крупном магистральном канале Кыз-Кеткен.

Помимо Нукуса, в Кара-Калпакии есть старые города - Чимбай, Ходжейли, Кунград, и новые, созданные, как и Нукус, за годы Советской власти: новый Турткуль, Тахиа-Таш, новый город Ходжейли, строящийся близ железной дороги. Много также больших поселков городского типа. На севере республики, на полуострове Муйнак (б. Токмак-ата), располо­жен крупный рабочий поселок городского типа - Муйнак, центр рыбной промышленности южного побережья Аральского моря.

Обширные пространства Кара-Калпакии заселены слабо. Общая чис­ленность населения в республике - 510,1 тыс. человек, а средняя плот­ность его - три человека на 1 кв. км. Однако в наиболее густозаселенных южных районах плотность населения достигает 25-30 человек на 1 кв. км. В то же время в пустынной зоне она не везде достигает и 0,5 человека на 1 кв. км.

Каракалпакское население расселено по территории республики не­равномерно. Основная масса каракалпаков занимает территорию север­ных правобережных районов республики и район дельты Аму-Дарьи. В этих районах сосредоточено свыше 87% каракалпаков, проживающих в Кара-Калпакской АССР, и 79% всех каракалпаков учтенных на терри­тории Средней Азии.

В южных районах каракалпаки составляют меньшинство: здесь преоб­ладают узбеки, казахи и имеется значительная группа туркмен. В запад­ных и восточных, граничащих с пустынями районах живет также много казахов. В Кунградском районе по соседству с каракалпаками живет группа северо-хорезмских узбеков, называвшаяся раньше «аральцами», этнически и исторически близких каракалпакам. На левом берегу есть также несколько корейских селений. Русское и украинское население сконцентрировано преимущественно в городах; исключение составляют так называемые «уральцы» - потомки переселенных в низовья Аму-Дарьи в 1875 г. уральских казаков-староверов, поселки которых есть в при­городах Нукуса, Кунграда, Муйнака и в сельских местностях южных районов.

У каракалпаков до недавнего времени сохранялись пережитки их прежнего деления на племена и роды.

Родоплеменная система каракалпаков характеризовалась делением всей совокупности их племен и родов на два основных разветвления - арыс (буквально «оглобля»): арыс он-терт уруу (14 родов) и арыс коцы- рат. Арыс он-торт-уру располагался на правом берегу Аму-Дарьи, в бас­сейне протока Кегейли на территории нынешних Чимбайского и Кегей- линского районов. Это - группа племен, издавна занимавшихся преиму­щественно земледелием, а также скотоводством. Племена и роды арыса конграт были сосредоточены в северной части дельты, на землях, приле­гающих к Аральскому морю, в нынешних Муйнакском, Тахта-Купырском, Кунградском районах и на островах Арала. Традиционными занятиями их были скотоводство и рыболовство, сочетавшиеся, однако, с земледелием.

В состав объединения он-торт-уру входили племена цтай, цыпшац, кенегес и мангыт. Арыс конграт делился на две части: шуллук \жауынеыр. В шуллуке объединялось восемь племен: агиамайлы, цолдаулы, цостамеалы, балгалы, цандекли, царамойын, цыятшмуйтен. Жаунгыр было не племен­ным, а родовым объединением, включавшим семь родов. Каждый из ро­дов в свою очередь делился на более мелкие группы.

Названия многих каракалпакских родов отражают их этническую ис­торию, совпадая с наименованиями давно исчезнувших племен и народов, участвовавших на протяжении многих веков в формировании этни­ческой общности каракалпаков.

До Октябрьской революции большинство таких родовых групп было обособлено, занимало определенные территории, имело свои ороситель­ные каналы и пастбищные угодья. В быту их сохранялось множество древ­них пережитков общинно-родового строя. В условиях советского строя родовые пережитки постепенно исчезали и в настоящее время прежние родоплеменные группы приобрели характер этнографических групп кара­калпакского народа, утративших былые традиции рода в своей хозяйст­венной и общественной жизни и сохранивших лишь некоторые этнографи­ческие особенности, все более стирающиеся в процессе развития каракал­пакской социалистической нации.

В антропологическом отношении каракалпаки изучены недостаточ­но, поэтому характеристика их может быть дана только в самой общей форме.

В общем каракалпаки мало отличаются от казахов и от наиболее монго­лоидных групп узбеков, например отмангытов Хорезма или от кураминцев. Признаки монголоидной расы ясно выражены, но нет сомнения и в наличии значительной примеси европеоидных элементов. Территориально обособленная группа каракалпаков Ферганской долины выявляет при­месь европеоидного элемента в несколько большей мере, чем основная масса каракалпакского народа. У группы ферганских каракалпаков лицо несколько менее широкое, но карие глаза встречаются нисколько не реже. Поэтому можно полагать, что европеоидные особенности связаны с участием типа Среднеазиатского междуречья. По всей вероятности, этот тип, хотя и в меньшем числе, имеется и в составе основной массы каракал­паков. Что касается южносибирского, т. е. монголоидного, типа, смешан­ного с древними андроновцами, то наличие его вполне вероятно.

Язык каракалпаков относится к кыпчакско-ногайской подгруппе кыпчакских языков, входящих в западную ветвь тюркских языков.

ИСТОРИЧЕСКИЕ СВЕДЕНИЯ

Процесс формирования каракалпакского народа из различных пле­мен и народностей древности и средневековья происходил на территории Приаралья и был тесно связан с этногенезом других тюркоязычных наро­дов Средней Азии, в первую очередь казахов и узбеков. Древнейшими из племен, принявших, по всей вероятности, участие в этногенезе кара­калпаков, были жившие у южных берегов Аральского моря в первых ве­ках до нашей эры апасиаки, аугасии, и некоторые другие, входившие в сако-массагетскую конфедерацию племена, упоминаемые древними авто­рами.

Археологические раскопки памятников культуры этих племен, про­водившиеся в последние годы Хорезмской экспедицией Академии наук СССР, позволяют определить своеобразные черты их хозяйственной жиз­ни, некоторые элементы материальной и духовной культуры. Апасиаки занимались земледелием, скотоводством, рыболовством и ремеслами (гон­чарство, кузнечное, ювелирное и др.). Под посевы использовались не только каирные влажные земли дельт Сыр-Дарьи и Аму-Дарьи, но и бо­лее засушливые территории, орошаемые при помощи каналов. Наряду с остатками временных кочевых жилищ археологи обнаружили полуосед- лые сельские поселения апасиаков, укрепленные крепостными стенами городские поселения (Чирик-Рабат, Бабиш-Мулла, Баланды), курганы и величественные погребальные сооружения из сырцового кирпича и пахсы.

Некоторые произведения каракалпакского эпоса (эпическая поэма «Кырк кыз») до сих пор сохранили следы архаических традиций этой от­даленной эпохи - столь характерных для сако-массагетских племен пе­режитков матриархата, древних обычаев их семейно-бытового уклада и верований.

На этнической базе сако-массагетских племен, в результате частичного смешения их с нахлынувшими в нриаральские степи с востока гуннами (конец II в. до н. э.-IV в. н. э.), а затем тюрками (VI-VIII вв.), формирова­лись раннесредневековые народы Приаралья-печенеги и огузы. Доказано, что эти этнонимы имеют преемственную связь с именами древних апасиа- ков и аугасиев (см. стр. 78). Эта преемственность наблюдается в хозяй­стве и культуре аугасиев и огузов при археологическом изучении их горо­дищ, расположенных на побережье Аральского моря, между устьями Сыр-Дарьи и ныне пересохшей Кувандарьи. Подобно томукак сако-массагетские племена были связаны с населением и культурой могуществен­ных государств, возникавших на территории древнего Хорезма (см. стр. 52), таки средневековые огузы и печенеги находились под сильным политическим влиянием Хорезма и воздействием хорезмской цивилиза­ции, сохраняя вместе с тем своеобразие комплексной скотоводческо-рыбо­ловно-земледельческой культуры и полуоседлого образа жизни.

В этногенезе печенегов , по сравнению с огузами, большую роль играли угорские элементы - племена Урала, вошедшие впоследствии в состав башкирского и других народов; язык печенегов был близок к булгарскому и суварскому - древним тюркским языкам и отличался от более развитого тюркского - огузского.

В X в. государство огузов было весьма обширным - на юго-востоке оно граничило с областями Тараза (Джамбул) и Чача (Ташкент), а на западе охватывало часть плато Устюрт и граничило с владениями хазар. Во главе Огузского союза стоял правитель - ябгу, резиденцией кото­рого был г. Янгикент в низовьях Сыр-Дарьи (современные развалины Джанкент близ Казалинска).

Племена печенегов и огузов VIII-XI вв. были той этнической средой, в которой началось формирование собственно каракалпакской народно­сти. Однако огузы, оказав значительное влияние на этногенез каракалпа­ков, в основном вошли в состав туркменского народа.

К государству огузов примыкали владения Печенежского племенного союза; восточные группы составлявших его племен были тесно связаны с огузами, входя даже частично в их государство; до конца IX в. тер­ритория печенегов простиралась от Урала, доходила до Волги и граничила с владениями мадьяров. В начале X в. огузы («узы» или «торки» русских летописей), объединившиеся с хазарами, вытеснили западную часть пече­нежских племен, хлынувших в южнорусские степи. Постепенно печенеги заняли обширные пространства юга Киевской Руси от Хазарского кага­ната до Византии. Оставшиеся на территории Приаралья восточные пече­неги, называемые в исторических источниках «тюркскими» (в отличие от западных - «хазарских»), прочно объединились с огузами и в дальней­ших исторических событиях] неизменно выступали на политической аре­не совместно с «торками» на их стороне, даже в тех случаях, когда послед­ние вступали в борьбу с родственным им западным ответвлением Печенеж­ского союза племен.

Именно эта группа восточных печенегов, связавшая свои судьбы с огу­зами, по мнению современных исследователей (П. П. Иванова, С. П. Тол- стова и др.)> стала основой формирования каракалпакской народности. Предания каракалпаков свидетельствуют о совместной с огузами жизни в областях Приаралья и об участии некоторых групп каракалпаков в гран­диозном сельджукском движении XI в. из бассейна Сыр-Дарьи через Хорезм и Нуратинские горы на юго-запад, в нынешнюю Туркмению, Хорасан и Малую Азию. В материальной культуре и искусстве потомков огузов - туркмен сохранилось много общих черт с каракалпакской культурой.

В XI в. государство огузов подверглось завоеванию многочисленного тюркоязычного народа, выделившегося из среды кимакских племен,- кыпчаков, пришедших из Сибири, с бассейна Иртыша; под натиском кыпчаков (половцев, команов) часть огузов и объединившихся с ними восточ­ных печенегов продвинулась в пределы Киевской Руси и поселилась в бас­сейне р. Рось (приток Днепра). В XII в. впервые появляется в русских летописях в применении к этим поселенцам этноним «каракалпаки» в фор­ме «черные клобуки» - так переводил летописец тюркские слова «кара­калпак», буквально - «черная шапка». «Черные клобуки» вступили в до­говорные отношения с русскими князьями, получив от них пограничные земли для поселения под условием защиты границ Руси от половцев. «Чер­ные клобуки» постоянно упоминаются в летописях; они активно участво­вали в политической жизни Киевской Руси, и, входя в состав ее населения, по выражению летописца, становились «своими» на этой новой для них родине. В том же XII в. этнический термин «каракалпак» появляется и в Приаралье, где он применялся, очевидно, по отношению к оставшимся там восточнопеченежским племенам. В состав Кыпчакского союза, вклю­чавшего в свою территорию бывшие огузские владения, входило племя кара-боркли; этот этноним идентичен названию «каракалпак».

Современные исследователи предполагают, что этноним «каракалпак» («черные клобуки», «кара-боркли») - кыпчакский термин, применявший­ся пришельцами из Прииртышья к огузско-печенежским племенам завое­ванного ими Приаралья и бассейна нижней Сыр-Дарьи и вызванный ти­пом и цветом их головных уборов; от половцев заимствовало этот этноним, по всей вероятности, и население Киевской Руси.

В составе Кыпчакского союза определился не только этноним каракал­паков, но и их язык; они восприняли язык завоевателей - кыпчаков.

Свидетельством связи каракалпакского этногенеза с родоплеменными союзами степей Приаралья XII-XIII вв. является тот факт, что одним, из многочисленных каракалпакских племен в XIX - начале XX в. было племя кыпчак, с родом печенежского происхождения- канглы. Эти же этнонимы сохранились в родоплеменной структуре узбеков, казахов и других тюркоязычных народов, формирование которых было связано с одной эпохой, территорией и этнической средой.

В XIII в. консолидирующиеся племена каракалпаков были завоеваны монголами, разделив судьбы народов Средней Азии и Восточной Европы, в том числе своих собратьев «черных клобуков», жителей Руси.

Пребывание каракалпаков в составе Монгольской империи отразилось на их родоплеменном составе, включающем множество племен и родов с названиями монгольского происхождения (кунграт, кият, мангыт и др.). Однако не всегда монгольское наименование свидетельствует о монгольском же происхождении. Известно, что население монгольских улусов, в осо­бенности улуса Джучи, в который входили области Приаралья, было в ос­новном тюркоязычным по своему составу; монголы представляли здесь лишь незначительную прослойку знати и войска. Остатками зависимых от монгольских нойонов тюркских племен с монгольскими названия­ми и были, вероятно, многие из каракалпакских и других тюркоязыч­ных племен Средней Азии, сохранивших до XIX - начала XX в. монголь­ские этнонимы.

Скудость источников не дает возможности проследить исторические! судьбы каракалпаков в послемонгольский период, когда разгромленная Тимуром (конец XIV в.) Золотая Орда распалась на несколько самостоя­тельных владений, в числе которых наиболее значительными были Ногай­ское и Узбекское ханства. Однако лингвистические данные и уже освещенные источниками события более позднего периода (XVII в.) неос­поримо доказывают факт вхождения каракалпакских племен в состав Ногайского ханства.

Из всех тюркских языков каракалпакский язык наиболее близок ногай­скому. Все предания каракалпаков упоминают в качестве районов их обитания в прошлом наряду с низовьями Сыр-Дарьи области, входившие в пределы Ногайского ханства,- «Едиль» (Волгу), «Жаик» (Яик - р. Урал), а иногда и Крым. В каракалпакском фольклоре чрез­вычайно силен так называемый «ногайский пласт», связанный с именами известных ногайских ханов и мурз (Эдигей, Орус, Ормамбет и др.). Нако­нец, в русских документах XVIII в. имеются указания на совместные воен­ные действия каракалпаков и ногайцев Алтыульского улуса (располагав­шегося на Яике). Совокупность этих данных позволяет установить, что каракалпаки в XV-XVI вв. входили в состав ногайцев. В рамках их полити­ческого объединения завершился процесс этногенеза каракалпаков, окон­чательно сформировался язык и основные черты каракалпакской культуры, характерной своей связью как с древними центрами среднеазиатской циви­лизации (Хорезм), так и со степями Дешти-Кыпчак и нижнесырдарьинскими районами (Казахстан) и, наконец, с культурой народов Восточной Европы - Приуралья, Поволжья и Северного Кавказа.

В среднеазиатских документах конца XVI в. каракалпаки впервые упоминаются как особая народность, живущая в бассейне средней Сыр-Дарьи, в окрестностях г. Сыгнака. Источники XVII в. дают возможность более точно определить территорию расселения каракалпаков: основная часть их занимала присырдарьинские районы между г. Туркестаном и горами Каратау и была подчинена Бухарскому ханству.

Другим центром расселения каракалпаков был район верховьев рек Урала и Эмбы; отсюда каракалпаки вместе с казахами совершали набеги на окраины русских владений в Сибири; во время колонизации Россией Закамского края они принимали участие в восстаниях башкир. Третья группа каракалпаков в конце XVII в. находилась в долине Зеравшана; источники сообщают о восстании этих каракалпаков в 1681 г. против бу­харского Субхан-Кули-хана, которому они были подвластны. Каракал­пакское войско участвовало в походах бухарских ханов и высоко цени­лось; они считались «надежными людьми в бою». Каракалпаки принима­ли деятельное участие в политической жизни не только Бухарского, но и Хивинского ханства, участвуя в борьбе узбеков отложившегося от хан­ства Аральского владения (расположенного в дельте Аму-Дарьи) против центральной власти хивинских ханов. Отдельные группы каракалпаков, по-видимому, издавна жили и в Хорезме.

В низовьях Сыр-Дарьи в конце XVII и в XVIII в. каракалпаки, как и их далекие предки, вели комплексное хозяйство, сочетая занятие земле­делием со" скотоводством и оседлый быт с полукочевым.

Социальные отношения у каракалпаков, как и у других кочевых и по­лукочевых народов Средней Азии, в массе не вышедших еще из стадии натурального хозяйства, были патриархально-феодальными. Сохраня­лись еще пережитки древней патриархально-родовой организации. Во гла­ве каждого племени или отдельного рода стоял знатный предводитель - бий. Власть бия была велика; ему обычно принадлежало предводительство во время военных действий, а также право разбирательства спорных дел между отдельными членами рода или племени, в том числе и вопросов, связанных с распределением пастбищ. Бий же представительствовал от своего рода или племени среди окружающих соседей. Многие бии переда­вали свою власть по наследству. Наряду с биями в пределах каждого пле­менного объединения известную роль играли прославившиеся военными подвигами батыры, старшины-аксакалы, а также мусульманское духов­ное сословие, к которому относились шейхи, шпаны, ходжи и др. Эта господствующая часть общества существовала за счет угнетенного кре­стьянства. Низшую ступень социальной лестницы у каракалпаков зани­мали рабы. Труд рабов использовался не только в домашнем быту, ной в хозяйстве (выпас скота, отчасти земледелие).

Исторические документы конца XVIII в. свидетельствуют об отсутст­вии у каракалпаков, живших на Сыр-Дарье, института ханской власти. Каждое племя обычно управлялось своими биями. Длительное соседст­во с казахами хотя и оказывало значительное влияние на хозяйствен- но-политическую жизнь каракалпакского народа, однако не повлекло за собой ни распыления его среди массы окружающего казахского насе­ления, ни окончательного подчинения его казахским ханам, несмотря на то, что номинально каракалпаки считались подданными ханов Млад­шего жуза.

Оспаривая у казахских феодалов господство над массами «своего» народа и стремясь укрепить свое положение установлением самостоятель­ных внешних связей, феодально-родовая знать каракалпаков пыта­лась в первые десятилетия XVIII в. перейти со своим народом в русское подданство. Из грамоты, направленной каракалпакскими правителями Петру I, видно, что в числе основных мотивов, побудивших каракалпак­ские господствующие слои искать союза с Россией, большое место занима­ли интересы торговли. Как ввиду отдаленности, так и вследствие ряда других причин переговоры о русском подданстве при Петре не были реали­зованы; это было осуществлено позже.

Характеристика жизни каракалпаков с XVIII века и к времени их присоединения к России .

XVIII век был полон бурными и трагическими событиями в политиче­ской жизни каракалпаков. В 1723 г. среднее течение Сыр-Дарьи захватили джунгары, вторгшиеся во владения казахских ханов. Казахи и каракалпа­ки вынуждены были бежать от джунгарского нашествия в глубь Средней Азии и на северо-запад, к границам России.

В связи с этим движением каракалпаки вступили в борьбу с подданными России калмыками, стремясь вытеснить их из бассейна Урала и Эмбы, что им и удалось. По-видимому, эти сырдарьинские каракалпаки, переселив­шиеся в 20-х годах XVIII в. в верховья Урала и Эмбы, объединились с жившими здесь ранее группами каракалпакского народа.

Дальнейшая судьба этой части каракалпаков не исследована.

Оставшиеся на Сыр-Дарье каракалпаки разделились в результате джунгарского разгрома на две части - «нижних» и «верхних». Послед­ние, передвинувшись к Ташкенту и далее вверх по Сыр-Дарье, оказались в подданстве у джунгар. «Нижние» каракалпаки, жившие в дельте Сыр- Дарьи, находились под властью казахского хана Младшего жуза, Абулхайр- хана. Ища помощи в борьбе с джунгарами у могущественной России, кара­калпаки одновременно с казахами, возглавляемыми Абулхайр-ханом, приняли в 1731 г. русское подданство. Однако феодальные распри ка­захской знати не позволили реализовать это подданство. В 1733 г. вторично присягали России казахи и «нижние» каракалпаки, но и этот акт в связи с политическими смутами в казахских жузах не имел реальных последствий.

Между тем каракалпаки, находясь под гнетом казахских феодалов, притеснявших их и взимавших большие поборы (главным образом хле­бом), были крайне заинтересованы в переходе из вассальной зависимости Абулхайр-хану в подданство России. В 1740-1741 гг., во время пребыва­ния на нижней Сыр-Дарье у Абулхайр-хана русского посольства во главе с поручиком Гладышевым, каракалпакские старшины заявили ему о стремлениях своего народа; в 1742 г. каракалпаки направили с этой же целью свое посольство в Оренбург, а в 1743 г.- в Петербург. Просьба каракалпаков о принятии их в подданство России была удовлетворена.

Попытка каракалпаков освободиться таким образом от владычества казахских ханов вызвала решительное противодействие со стороны Абул- хайр-хана. Когда в 1743 г. каракалпаки, после принесения присяги Рос­сии, отказались платить подати Абулхайр-хану последний со своим войском напал врасплох на безоружный народ и совершенно разорил каракалпа­ков, отобрав у них скот и захватив множество людей в плен. Всякие сно­шения каракалпаков с Россией были им прекращены.

Спасаясь от притеснений со стороны казахских ханов, главная масса «нижних» каракалпаков стала отходить на юго-запад, приближаясь к Хи­винскому ханству. Все более разрастался новый район их расселения, расположенный у восточных границ Хивинского ханства, в низовьях ныне пересохшей Жанадарьи; к концу XVIII в. здесь, в безлюдных про­странствах северной части пустыни Кызылкум, образовался на освоенных каракалпаками землях крупный земледельческий оазис, испещренный ирригационными каналами.

Центр жанадарьинских владений каракалпаков - Орунбай-кала, ре­зиденция управлявшего ими на рубеже XVIII и XIX вв. могущественного Орунбай-бия - сохранилась до настоящего времени. Это была феодаль­ная усадьба, окруженная стеной, за которой скрывалось во время оборо­ны от набегов казахов и хивинцев все каракалпакское население жана- дарьинского оазиса.

Хорошо сохранились до настоящего времени и остатки каракалпак­ских поселений на берегах русла Кувандарьи. Здесь много крепостей, об­несенных мощными стенами и окруженных рвами, значительно превышаю­щих по своим размерам жанадарьинские укрепления каракалпаков. Возле крепостей располагались поля и аулы; ирригационные сооружения отли­чались большой сложностью и разнообразием.

Значительная часть каракалпакских биев , возглавив подчиненные им племена, после событий 1743 г. добровольно перешла в подданство к хи­винским ханам. Последние предоставили в их распоряжение пустын­ные заболоченные пространства дельты Аму-Дарьи и сразу же обложили разоренный, обнищавший, ослабевший после тяжелого перехода через пустыню от Сыр-Дарьи в Хорезмский оазис каркалпакский народ высокими налогами.

В начале XIX в. хивинский хан Мухаммед-Рахим организовал завое­вательный поход против жанадарьинских каракалпаков и, одержав над ними победу, насильно переселил их в пределы ханства, водворив в север­ной его части, на побережье моря и на землях дельты. Применяя свой мно- говековый опыт комплексного земледельческо-скотоводческого и рыболов­ного хозяйства, каракалпаки героически устояли против всех трудностей, возникших на новой территории их обитания; более того, они освоили на протяжении нескольких десятилетий и этот район, построив ирригацион­ную сеть, превратив в цветущий оазис земли бассейна Кегейли и других крупных протоков Амударьинской дельты, осушив большие заболочен­ные пространства при помощи мелиоративных сооружений, используя озера, реку и море для рыболовства, а пустынные территории в качестве пастбищ для своего скота.

Каракалпаки не были в дельте Аму-Дарьи чужеземцами, поскольку древние предки их населяли бассейны низовий обеих великих рек Средней Азии; они поселились в районах,с которыми были связаны на протяже­нии всего периода своей истории. Жившие теперь рядом с ними араль­ские узбеки северного Хорезма этнически были им не менее близки, чем казахи.

Не заинтересованные в объединении каракалпакских племен в единое целое, хивинские ханы использовали для административного управления существовавшее у каракалпаков родоплеменное деление и племенной антагонизм, практикуя задаривание и всяческое поощрение преданных Хиве каракалпакских биев и преследуя становившуюся к ним в оппозицию знать. Следствием хивинской политики явилась дальнейшая консервация отсталых родовых институтов и пережитков патриархального быта.

Каракалпаки, как говорилось выше, делились на два крупных племен­ных объединения - арыса, каждое из которых делилось в свою очередь на ряд родов и более мелких подразделений.

Общее количество каракалпакских племен было 12, а число родов (УРУУ) доходило до 100. Еще больше насчитывалось крупных (тире) и мел­ких (кеше) родовых подразделений. Племена и некоторые крупные роды имели свои тамги для клеймения скота и боевой клич - уран.

Каждое из племен занимало определенную территорию. В пределах данной территории роды имели свои оросительные каналы и расположен­ные близ них угодья (пашни, пастбища и др.), юридически принадлежав­шие родовым земельно-водным общинам, фактически же находившиеся в распоряжении правящей верхушки - биев.

Вии, совместно с другими представителями имущего класса, были рас­порядителями водопользования, землепользования, общественных паст­бищ, источников и колодцев и ставили, таким образом, в зависимость от себя основную массу каракалпакского населения.

Классовая дифференциация внутри каракалпакского общества была уже в первой половине XIX в. крайне велика, несмотря на видимость все еще сохранявшейся «родовой» оболочки.

Апеллируя к «родовой солидарности», ссылаясь на авторитет «старших», а иногда и опираясь на представителей государственной власти, господст­вующие верхи принуждали своих сородичей производить разного рода оро­сительные или иные мелиоративные работы, а вновь орошаемые земли ча­сто полностью присваивали себе. Лишенная необходимого сельскохозяй­ственного инвентаря, рабочего скота и семян, масса беднейших членов рода принуждена была работать на землях знати в качестве испольщиков или наемных рабочих за самое ничтожное вознаграждение.

Расселение родоплеменных групп каракалпаков в XIX- начале XX в.

Такие же отно­шения были и в скотоводческом хозяйстве: бедные сородичи выпасали скот богачей, получая за это под видом родовой взаимопомощи небольшую долю молочных продуктов или часть приплода.

В первой половине XIX в. в районы с каракалпакским населением (в первую очередь в Чимбай) проникают из Хивы и отчасти из Бухары тор­говцы, деятельность которых способствовала расширению товарных отно­шений и возрастанию роли денег.

Уже около середины XIX в. в числе крупных землевладельцев в кара­калпакских районах, помимо биев и военной служилой знати, хивинские документы называют некоторых баев, не принадлежавших к феодально­родовой знати и выдвинувшихся из рядовых членов сельских общин благодаря своему богатству, источником которого являлся труд эксплуа­тируемых безземельных дехкан и издольщиков, а иногда и торгово­ростовщические операции.

Не менее крупными землевладельцами и скотовладельцами, чем бии и баи, было духовенство, в особенности представители дервишских орде­нов - ишаны, имевшие иногда тысячные стада крупного рогатого скота и частновладельческие земли, помимо вакуфных, доходами с которых они также пользовались на правах распорядителей вакуфного имущества.

Подвергаясь патриархально-феодальной эксплуатации «своего» гос­подствующего класса, крестьянство, кроме того, испытывало тяжелый гнет со стороны Хивинского ханства. Считая каракалпаков побежденным, неравноправным народом, хивинское правительство не только распростра­нило на них всевозможные налоги и повинности, но и открыто вынуждало работать на землях, принадлежавших лично хану и его сановникам; отдель­ные группы каракалпаков насильственно переселяли в поместья и вынуж­дали вместе с рабами обрабатывать угодья знатных феодалов. Основными официальными видами налогов были: денежная земельная подать (сал- еыт); налог с урожая, собиравшийся натурой (дэек), и налог со скота (здкэт). Налоги (например, денежная земельная подать) взыскивались со всего рода в целом, являвшегося административной единицей. Раз­верстка налогов между различными категориями плательщиков обычно зависела от подкупа ханской администрации и бия. К тому же многие из состоятельных лиц могли за деньги получить «ярлыки» о полном освобож­дении их от налогов. Беднейшая часть населения при таких условиях должна была нести всю тяжесть налогового бремени.

Помимо различного рода налогов и сборов, на каракалпакском насе­лении лежали также многочисленные натуральные повинности и отработ­ки, главнейшими из которых были работы по возведению и ремонту ирригационных сооружений, дорог, мостов, крепостей, содержание расквар­тированных в аулах хивинских войск и должностных лиц, а также постав­ка воинов-нукеров в хивинские войска. Значительная часть ирригацион­ных каналов Хивинского ханства в XIX в. была построена каракалпаками. Весь ханский административно-налоговый аппарат не получал како­го-либо содержания от хивинской казны и существовал исключительно за счет тех средств, какие удавалось выжать из населения сверх установ­ленных налогов. Хивинским чиновникам усердно помогала каракалпак­ская правящая верхушка, оставлявшая себе часть собранных средств.

Тяжелые экономические и политические условия, в которые были по­ставлены каракалпаки в период хивинского господства, вызвали ряд вос­станий.

Наиболее значительные восстания происходили в 1827 и 1855-1856 гг. Поводом к возникновению обоих восстаний явились массовые злоупотреб­ления хивинских сборщиков налогов, переходивших в своих вымогатель­ствах всякие мыслимые пределы.

Первое из этих восстаний возглавлял знатный бий Айдост, стремив­шийся использовать широкое народное движение в своих личных интере­сах против ущемлявшего его привилегии хивинского хана. Хивинским карательным отрядом восстание было разгромлено, а сам Айдост убит. Второе из названных восстаний началось в период, когда в Хивинском ханстве происходила ожесточенная борьба между ханской властью и туркменами. Во главе восставших каракалпаков встал также бий (как и Айдост - из конгратов), по имени Ерназар. Восставшие избрали своего хана, по имени Зарлык, и совершили несколько нападений на хивин­ские крепости, стремясь продвинуться в глубь хивинской территории. Однако в среде каракалпакских предводителей начались разногласия, которые привели к тому, что знать многих племен отошла от восстания, а часть знати открыто перешла на сторону ханской власти. Зарлык-хан был предан и казнен в Хиве. Ерназар с небольшой группой родичей и со своими сторонниками оборонялся в выстроенной им на протоке Ка- захдарья, близ берега Аральского моря, крепости, где был убит. Вслед за сдачей крепости Ерназара летом 1856 г. восстание было лик­видировано.

В 1858-1859 гг. каракалпаки снова восстали против хивинского вла­дычества, выступив в Кунграде совместно с узбеками и казахами. В собы­тия вмешались туркменские феодалы; руководивший повстанцами Мухам- мед-Фена перешел на их сторону и район восстания был захвачен турк­менами. Трагическим событиям 1858-1859 гг. посвящена поэма народного поэта Ажинияза «Воз атау», где описаны бедствия каракалпаков во время подавления восстания.

Восстания середины XIX в. были крупными историческими события­ми. Приближение русских к границам Хивы (образование линии русских крепостей на Сыр-Дарье) вселяло в каракалпаков надежду на освобожде­ние от хивинских ханов с помощью России. Русские власти неоднократно получали от каракалпаков, живших в устье Аму-Дарьи, письма с прось­бой принять их в подданство России. В 1858-1859 гг. восставшие открыто стремились присоединиться к России. В то же время английские импе­риалисты и Турция через хивинских ханов пытались развить антирус­ские движения в Казахстане, спровоцировать нападения на Сыр-Дарьин- скую линию. В этих условиях каракалпакские восстания, ослаблявшие политическое влияние Хивы - форпоста английского империализма и Турции в их борьбе с Россией за Среднюю Азию, -имели большое исто­рическое значение.

В 1873 г. Хивинское ханство было завоевано царской Россией, уже окончательно укрепившейся к этому времени в Средней Азии.

Между главнокомандующим Кауфманом и хивинским ханом был заклю­чен мирный договор, по которому ханство было объявлено вассальным, под протекторатом России. Без разрешения России оно не могло иметь какие-либо связи даже с соседними среднеазиатскими государствами. Ханская армия была распущена.

К России отошли правобережные территории Хивинского оазиса, т. е, основные земли Кара-Калпакии с населением в 110 тыс. человек. Окончательному присоединению помешали происки Англии; стараясь избежать дипломатических осложнений, царское правительство было вы­нуждено оставить в Хиве хана и объявить ханство формально самостоя­тельным государством. По мирному договору с хивинским ханом было запрещено рабство и работорговля, крупным центром которой в Средней Азии издавна была Хива. Это явилось важным прогрессивным событием в жизни народов Хивинского ханства, в котором среди рабов были не только иноземные пленники - персы, афганцы, русские, но и местные жители бедняки (узбеки, казахи, каракалпаки), проданные в рабство за неуплату долгов.

15 августа 1873 г. русская армия перешла из Хивы на правый берег Аму-Дарьи для постройки укрепления и главного административного центра управления краем - Петро-Александровска.

Из отошедших к России правобережных земель ханства в 1873 г. был образован Аму-Дарьинский округ, впоследствии переименованный в Аму-Дарьинский отдел. Левобережные каракалпаки в Ходжейлинском, Шуманайском, Куня-Ургенчском и Кунградском бекствах остались в хи­винских владениях. В 1887 г. Аму-Дарьинский отдел был включен в Сыр- Дарьинскую область Туркестанского генерал-губернаторства.

После присоединения правобережной Кара-Калпакии к России поло­жение каракалпаков значительно изменилось по сравнению с временами хивинского владычества.

В 1875 г. для поземельно-податного устройства вновь присоединенного края в Аму-Дарьинский отдел была командирована специальная Органи­зационная комиссия под руководством полковника Носовича. В задачу комиссии входило разрешение вопросов, связанных с землевладением, землепользованием и введением новой налоговой системы. Комиссия работала на территории Кара-Калпакии в 1875-1878 гг. и собрала ма­териалы для организации волостей, для нового земельного и податного устройства отдела. В результате ее деятельности русской администра­цией были приняты меры, которые явились важным прогрессивным шагом в упорядочении административного и налогового устройства каракал­паков, в экономическом развитии Кара-Калпакии. Вместо управления через родовых старшин и начальников (биев, аталыков и беглер-бегов) было введено территориальное управление. Так, весь Аму-Дарьинский отдел был разделен на два крупных участка - Шураханский и Чимбай- ский. Во главе участков стояли представители русских властей-рус­ские приставы. Участки разделялись на волости, последние - на «сель­ские общества» (общины). Во главе волостей стояли «туземные» волостные управители, а во главе общин - старшины-аксакалы. Как волостные управители, так и аксакалы выбирались на должности открытым голосо­ванием. Конечно, при выборах происходили всякие злоупотребления, подкупы и т. п., в результате чего на эти должности попадали в первую очередь местные богатеи, баи и знать. Избранные управители, несмотря на свое происхождение из различных сословий и социальных групп, яв­лялись проводниками колонизаторской политики царского самодержа­вия. Тем не менее сама система выборности являлась шагом вперед по сравнению с феодальной системой управления периода хивинского вла­дычества. Система выборности пробудила в широких народных массах интерес к общественным и политическим делам.

При разрешении земельно-водных вопросов русской администрацией, как и в других районах Туркестана, был проведен ряд важных мероприя­тий по упорядочению землепользования в Кара-Калпакии.

Были ликвидированы все прежние обязанности правобережного насе­ления к милькдарам и вакуфным учреждениям, находящимся в пределах Хивинского ханства. Орошенные земли на правом берегу Аму-Дарьи, принадлежавшие крупным хивинским феодалам, были признаны государ­ственными и отданы пользующимся ими крестьянам. Так, из 3227 танапов земель, принадлежавших хивинскому сановнику диванбеги Мат-Ниязу, ему было оставлено только 132 танапа (сад Уллу-баг), остальные же были переданы в пользование арендаторам. Были также ликвидированы хи­винские вакуфные владения, которые, по данным Организационной комис­сии, принадлежали 40 различным учреждениям. Притязания хивинских мечетей и медресе были отклонены русской администрацией, а крестьяне, пользующиеся этими землями, были уравнены в правах с остальными земледельцами на государственных землях.

Однако изъятые у сановников и духовенства земли вскоре сосредото­чились в руках богатых баев, торговцев и представителей «туземной» администрации, которым покровительствовали царские чиновники. Тем не менее эти землеустроительные мероприятия, подорвавшие экономи­ческую и политическую силу крупных феодалов и духовенства, несколько облегчили и положение безземельных и малоземельных крестьян Кара- Калпакии.

Большую роль в ослаблении влияния феодальной знати сыграли также изменения в порядках эксплуатации водных систем. В период владычества хивинских ханов распределение воды находилось в руках феодальной верхушки, широко использовавшей это для закабаления крестьян.

В Аму-Дарьинском отделе управление крупными оросительными си­стемами было централизовано русской администрацией. Все ирригацион­ные системы поступили в ведение арык-аксакалов, назначаемых началь­ником Аму-Дарьинского отдела. Арык-аксакалы подчинялись специаль­ному чиновнику - помощнику начальника отдела по ирригационным вопросам. В помощь арык-аксакалам население выбирало мирабов, кото­рые следили за исправностью каналов и эксплуатацией мелкой ороситель­ной сети.

Улучшение ирригационных систем и упорядочение пользования ими способствовало развитию поливного земледелия в Кара-Калпакии и пере­ходу каракалпаков от кочевой и полукочевой жизни к полной оседлости.

Большие изменения были произведены также и в налоговой системе. Налоги с населения были в общем значительно сокращены и упорядочены, а местная феодальная знать отстранена от их сборов. Жители Шураханского участка платили поземельный налог в размере 72 коп. с каждого танапа возделываемой земли. В Чимбайском участке, где население было приравнено к «кочевому», по образцу других колониальных владений Российской империи, была введена покибиточная подать. Конечно, кара­калпаки, населявшие северную Кара-Калпакию, не были кочевниками, они занимались главным образом земледелием, и введение здесь поземель­ного налога чрезвычайно облегчило бы положение малоземельных и без­земельных бедняков. Но природные условия дельты Аму-Дарьи, с очень неустойчивым водным режимом, препятствовали занятию регулярным поливным земледелием. Частые наводнения заставляли изменять земле­дельческие территории. Это обстоятельство было учтено царской админи­страцией, которая вместо поземельного налога в северной Кара-Калпакии ввела покибиточную подать в чисто фискальных интересах, с целью обеспечить регулярное взимание налогов. Однако и покибиточная подать была все же несколько ниже тех феодальных поборов, которые платили каракалпаки, оставшиеся в Хивинском ханстве.

После присоединения к России Кара-Калпакия оказалась в сфере влия­ния русского капитализма, который способствовал развитию товарно-де­нежных отношений и подъему производительных сил края. В сельском хозяйстве все большее значение приобретал хлопок, как товарная культу­ра, в которой очень нуждалась российская текстильная промышленность. Площадь посевов хлопка стала увеличиваться. Развитие хлопководства способствовало появлению первых, правда еще очень примитивных, хлоп­коочистительных заводов. В 1892 г. купец Сазонов построил в г. Петро- Александровске первый в Кара-Калпакии хлопкоочистительный завод с паровым двигателем. В 1894 г. купцы Мануйловы построили завод с двумя двигателями, работающими на нефти. А в 1906 г. число заводов, принад­лежащих Мануйловым, выросло до четырех. Кроме хлопкоочистительных заводов, в Петро-Александровске был выстроен завод по переработке на масло хлопковых семян. В начале XX в. на хлопкоочистительных пред­приятиях, наряду с русскими рабочими, начинают уже появляться и ра­бочие-каракалпаки. Так произошло зарождение национального ра­бочего класса, сыгравшего в дальнейшем большую роль в истории Кара- Калпакии.

Дальнейшему развитию хлопководства и торговли способствовала постройка в 1880-1888 гг. Закаспийской железной дороги. Важное тран­спортное значение имел также Аральско-Аму-Дарьинский водный путь и грунтовые дороги, связавшие внутренние районы Аму-Дарьинского отде­ла. Так, через горы Каратау (Султан-Уиз-Даг) прошла дорога из Петро- Александровска до Нукуса. Были проложены дороги от Кунграда до Чимбая (с переправой через Аму-Дарью), дорога от пароходной приста­ни на Аральском море через Тахта-Купыр в Чимбай - так называемая Ак-бугайская караванная дорога, а также дороги от Тахта-Купыра на Казалинск и Бухару. Товары Кара-Калпакии, главным образом хлопок, люцерна, скот, транспортировались или через Аральское море до Таш­кентско-Оренбургской железной дороги, или вверх по Аму-Дарье до За­каспийской железной дороги.

Прогрессивное значение присоединения Кара-Калпакии к России про­явилось не только в некотором улучшении политического и экономическо­го положения каракалпакского народа, но и в тех изменениях, которые произошли в области культурного развития. В конце XIX и в начале XX в. в Аму-Дарьинском отделе было открыто три врачебных пункта (в Шаббазе, Нукусе и Чимбае) со стационарным лечением. Правда, этими лечебницами пользовались прежде всего представители русской администрации и наи­более зажиточная, близкая к русской администрации каракалпакская знать. Однако знакомство трудового каракалпакского народа, веками находившегося под влиянием невежественных шейхов, местных табибов, порханов (шаманов), «лечивших» население молитвами и всякими изувер­скими, вредными для здоровья способами, с врачебной медицинской по­мощью, с элементарными правилами гигиены было важным культурным событием.

В 1901 г. в Петро-Александровске и в Чимбае были открыты первые ветеринарные пункты; они сыграли большую роль в борьбе с эпидеми­ческими заболеваниями скота.

В 1874 г. в Петро-Александровске была открыта первая русская школа на территории Кара-Калпакии. Для привлечения учащихся из местных национальностей при школе в 1890 г. был открыт интернат. При школе имелись ремесленные классы, в которых ученики обучались сапож­ному, переплетному и столярному делу. Школа имела большую по тем временам библиотеку.

В 1885 г. в Петро-Александровске открылось женское приходское учи­лище, а в 1200 г. в Шурахане и Чимбае были открыты русско-туземные училища с трехгодичным курсом обучения. Основная задача их заключа­лась в подготовке кадров переводчиков для ведения дел русской админи­страции. Несмотря на определенные узковедомственные задачи, стояв­шие перед этими училищами, уровень обучения в них был несравненно выше, чем в консервативных мусульманских мектебах и медресе, где детей обучали в религиозно-схоластическом духе.

Изучение русского языка способствовало первому знакомству каракалпаков с русской литературой. Началось приобщение каракалпаков к куль- туре русского народа. Заметное влияние передовой русской обществен­ной мысли проявилось в каракалпакской литературе, в произведениях прогрессивных поэтов Кара-Калпакии - Бердаха, Утеша и др. Некото­рые их произведения отражают сильное влияние революционно-демо­кратических идей, проникавших из России.

Знакомству каракалпаков с культурой русского народа способствова­ло переселение 4 тыс. семей русских уральских казаков, которые в 1875 г. поселились в дельте Аму-Дарьи и занялись рыболовным промыс­лом. Каракалпаки переняли у русских казаков ряд приемов рыбной лов­ли, заимствовали рыболовные снасти, познакомились с русскими ору­диями труда. Впоследствии многие орудия у каракалпаков получили названия с приставкой «русский»: рус бел (русская лопата)у рус цайъщ (русская лодка) и др.

В быту у каракалпаков широко распространились предметы россий­ского фабричного изготовления - чугунные котлы, фарфоровая посуда, стекло, железные орудия (топор, лопата и др.). В сельском хозяйстве по­явились новые культуры: капуста, картофель и др.

До 1873 г. в России почти ничего не было известно о каракалпакском народе, о его жизни и культуре. Лишь после присоединения каракалпак­ских земель к Российской империи началось изучение Кара-Калпакии. Проводятся топографические съемки, идут поиски судоходных путей в дельте, изучается природа края, обследуется население. Природу Аму-Дарьинского отдела изучали известные русские натуралисты - Н. А. Северцов, И. В. Мушкетов, А. В. Каульбарс и др. Народы Кара- Калпакии и их история стали объектом исследований крупнейших исто­риков В. В. Бартольда, Н. И. Веселовского, В. В. Григорьева, В. В. Вель­яминова-Зернова и др.

Прогрессивные последствия присоединения Кара-Калпакии к России не зависели от воли и намерений царского правительства, которое прово­дило в Средней Азии, как и на остальных окраинах империи, политику колониальной эксплуатации и порабощения местного «инородческого» населения.

После 1873 г. земли каракалпаков оказались разделенными на две части государственной границей, проходившей по Аму-Дарье, между Аму-Дарь­инским отделом и Хивинским ханством. Это разделение препятствовало развитию народных движений широких масс и национальному сплочению каракалпакского народа.

Русские власти не стремились к коренным изменениям экономической и культурной жизни Кара-Калпакии. Экономическое развитие ее получило ярко выраженный колониальный характер. Политика царизма сводилась, с одной стороны, к борьбе с крупными феодалами, с другой - к сохране­нию патриархально-феодального быта, к использованию архаических об­щинно-родовых пережитков. Царизм не собирался посягать на родовые пережитки, на установившийся порядок эксплуатации аула феодально­родовой верхушкой.

По-прежнему в Кара-Калпакии наиболее распространены были раз­личные патриархально-феодальные формы эксплуатации. Под видом помо­щи сородичу богатые давали малоземельным крестьянам землю в аренду на условиях испольщины - жарымшы; в других случаях землевладель­цы вступали с крестьянином в отношения егиншерик. Крестьянин при этом считался равноправным пайщиком и компаньоном землевладельца, на деле же последний получал в лице бедняка-«компаньона» дарового работ­ника, выполнявшего все земледельческие работы за ничтожную долю урожая. Кроме того, богатые баи принимали в дом работников, называе­мых дийхан, из числа совершенно разоренных, опутанных долгами кресть­ян, наиболее беспощадно эксплуатируемых и выполнявших не только полевые, но и все другие работы в хозяйстве бая за ничтожную плату, кормление и обноски одежды. В периоды горячих сезонных работ на бога­тых крестьян работал весь аул, созывавшийся на традиционный кэмек - общественную помощь. Кэмекши, работавшие бесплатно (за угощение), составляли постоянный резерв работников для феодально-байской вер­хушки аула. Однако к началу XX в. появились и другие формы эксплуата­ции, знаменующие проникновение капиталистических отношений в кара­калпакский аул: выросла роль наемных сельскохозяйственных рабочих- поденщиков - к/нликши, все более развивалось отходничество, многие обедневшие крестьяне стали рабочими-сезонниками; обострялись классо­вые противоречия в каракалпакском ауле, ухудшалось положение трудо­вых масс народа, увеличивалось число безземельных.

Колониальные власти оставили в полной неприкосновенности местные порядки, господство в быту шариата и адата. Ислам продолжал затумани­вать сознание народа мертвыми догмами, суевериями и предрассудками, узаконивал рабское положение женщины в семье.

Но все же уровень политического строя Российской империи был выше, чем в отсталой феодальной деспотии, которую представляло Хивинское ханство; поэтому каракалпаки в пределах Аму-Дарьинского отдела нахо­дились в относительно лучших политических, экономических и культур­ных условиях, чем каракалпаки Хивинского ханства.

На хивинском берегу жизнь и имущество каждого каракалпака на­ходились в полной зависимости от прихоти и произвола местных феодаль­ных правителей; в пределах же Аму-Дарьинского отдела населе­ние подчинялось общим законам Российской империи, за выполнением которых следила русская администрация. Навсегда были прекращены феодальные усобицы и набеги, от которых раньше так страдало земледель­ческое население Хивинского оазиса - каракалпаки и узбеки.

Присоединение Кара-Калпакии к России, ставшей на рубеже XIX-XX вв. центром мирового революционного движения и родиной ленинизма, приобщило широкие трудовые массы каракалпаков к революционно-осво­бодительному движению русского народа.

Вместе с другим населением Средней Азии каракалпаки участвовали в восстаниях, направленных против царизма и местных эксплуататоров - баев, волостных, управителей. Наибольшего обострения классовые проти­воречия достигли в Кара-Калпакии в период империалистической войны 1914-1918 гг. В эти годы нарушились хозяйственные связи с Россией вследствие ухудшения работы железных дорог и речного транспорта, уменьшился ввоз хлеба и другого продовольствия из России, росли цены, население облагалось новыми налогами на нужды войны.

Издание летом 1916 г. царского указа о мобилизации местного населе­ния на так называемые тыловые работы в районе действующей армии и злоупотребления байства, откупавшегося от мобилизации взятками, стало поводом для активного выступления каракалпакского населения в Аму-Дарьинском отделе. В конце июля 1916 г. на территории Кара-Кал­пакии, как и в других районах Средней Азии, вспыхнуло массовое воору­женное восстание. Наиболее ожесточенные его вспышки произошли в Чим­бае, где свыше тысячи восставших каракалпаков разгромили местное участковое управление. В Сары-бийской волости Шураханского участка были убиты волостной управитель и несколько старшин. В Даукаринской волости и в некоторых других районах население также учинило расправу над администрацией, после чего покинуло свои аулы и откочевало в глубь пустыни, где долгое время скрывалось от высылавшихся в районы вос­стания карательных отрядов. Широкое народное движение 1916 г. в Ка­ра-Калпакии и Хивинском ханстве попытались использовать национа­листы во главе с туркменским феодалом Джунаид-ханом, поддерживав­шим связи с Турцией. Турецкие эмиссары и реакционное мусульманское духовенство, в том числе шпаны Ходжейли и Чимбая, попытались увлечь за собой массы и задушить революционное движение. Однако это им не удалось.

Главная » Значение слов » Образование в каракалпакии. Регионы Узбекистана