Аргументация: синтез трёх подходов к модели естественного рассуждения. Модели аргументации Аргументация и доказательство

В предыдущей главе мы рассмотрели основные требования к речевому общению. Но логика, помимо анализа суждений, предлагает и определенные способы вывода из этих суждений. Теория доказательства - это необходимая составная часть теории аргументации. В правильно построенной аргументации обосновываются утверждения об истинности или о ложности некоторых высказываний или теорий с помощью других, уже известных положений, а также с использованием методов и процедур логики. Мы будем вести речь об обосновании высказываний, что и относится в первую очередь к теории аргументации.

Обоснование высказывания может быть полным или частичным.

Полное обоснование утверждения об истинности какого-либо высказывания называется доказательством этого высказывания.

Полное обоснование утверждения о ложности какого-либо высказывания является опровержением.

Частичное обоснование утверждения об истинности высказывания называется подтверждением.

Частичное обоснование утверждения о ложности высказывания называется критикой.

Частичное обоснование означает, что истинность высказывания подтверждается с той или иной степенью вероятности. При полном обосновании вероятность равна единице.

Таким образом, между доказательством и аргументацией, с одной стороны, и между опровержением и критикой, с другой стороны, существует отношение подчинения, которое можно изобразить с помощью кругов Эйлера следующим образом:

Опровержение является процессом, симметричным доказательству: согласно закону исключенного третьего из двух высказываний: А или не-А, истинным может быть только одно. Следовательно, мы можем говорить как о доказательстве А, так и о доказательстве не-А (что равносильно опровержению А). Поэтому в широком смысле доказательство включает опровержение, они имеют одну и ту же структуру и единые правила.

Структура доказательства содержит три компонента: тезис, аргументы, демонстрацию.

Тезис - это высказывание, которое нужно доказать (обосновать его истинность или ложность).

Аргументы - это высказывания, посредством которых доказывается тезис.

Демонстрация - логический способ обоснования тезиса посредством аргументов.

Аргументы также иногда называют доводами, обоснованиями; демонстрацию - просто логической связью или формой доказательства.

Тезис - это всегда правдоподобное суждение, истинность (или ложность) которого еше только предстоит обосновать.

В качестве аргументов используются высказывания, истинность которых не вызывает сомнения. Таковыми могут быть: 1) удостоверенные высказывания о фактах (например: «Отпечатки пальцев оставлены гражданином Г.»); 2) обоснованные эмпирические обобщения («Не существует двух людей с одинаковым папиллярным узором»); 3) высказывания, истинные по определению («Инсинуация - клеветническое, порочащее кого-нибудь измышление»); 4) аксиомы содержательной теории (например, геометрии); 5) уже доказанные ранее теоремы. Кроме того, в конкретных науках как аргументы могут быть использованы общепризнанные положения данной науки; в юриспруденции - законы и нормы права, презумпции (предположения, признаваемые истинными, пока не доказано обратное, например презумпция невиновности). Также допустимыми аргументами являются философские принципы, нормы морали. При выборе аргументов доказательства (и аргументации в целом) необходимо учитывать характер аудитории, для которой они предназначены, так как требование «не вызывать сомнений» не ограничивает четко определенный круг высказываний, и то, что очевидно для одних людей, может быть совсем не очевидным для других.

В качестве демонстрации используются законы логики и правила вывода. Несомненное предпочтение отдается дедуктивным средствам доказательства , так как только они при истинных посылках «гарантируют» истинность заключения. Именно в этом случае мы можем с уверенностью говорить о полном обосновании. Достаточно надежным средством демонстрации являются полная индукция , в которой вывод делается на основе исследования каждого элемента некоторого класса явлений, и строгая аналогия, в которой связь между основанием аналогии и переносимым признаком носит существенный, необходимый характер. В целом же, говоря об индукции и аналогии как способах доказательства и аргументации, следует помнить, что выводы на основе этих видов умозаключений носят вероятностный характер. В случае их применения правомернее говорить о той или иной степени подтверждения тезиса.

Совокупность высказываний, приемлемых для данной аудитории в качестве истинных (для доказательства) или правдоподобных (для подтверждения), вместе с используемыми средствами логики называется полем аргументации.

Виды доказательств

По форме доказательства делятся на прямые и косвенные.

Прямое доказательство - это доказательство, в котором истинность тезиса выводится из истинности аргументов непосредственно, т. е. без введения дополнительных предположений.

Элементарным видом прямого доказательства является простое дедуктивное умозаключение. Например, силлогизм:

Всякое уголовное преступление наказуемо.

Взятка - уголовное преступление.

Взятка наказуема.

Посылки силлогизма являются аргументами, способ демонстрации - правила силлогизма (модус Barbara), тезис - заключение силлогизма.

Другой пример прямого доказательства - умозаключение по правилу modus ponens. Например: «Данное число четное, так как оно делится на 2 без остатка, а если число делится на 2 без остатка, то оно - четное».

Косвенное доказательство - это доказательство, которое осуществляется путем опровержения некоторых других высказываний. Такими высказываниями являются дополнительные суждения, не совместимые с тезисом.

Различают два вида косвенных высказываний: 1) «от противного» (апагогическое); 2) разделительное (доказательство посредством исключения альтернатив).

В основе доказательства «от противного» лежит допущение (временное) истинности антитезиса, т. е. высказывания, противоречащего тезису. Возьмем в качестве тезиса некое высказывание А, а в качестве антитезиса не-А. Тогда, если из антитезиса при помощи обычных средств дедукции выводимо противоречие, то это значит истинность не-не-А, что то же самое, что истинность А (по закону снятия двойного отрицания).

Более строгим обоснованием этого рассуждения является непрямое правило вывода: (((Г, -А -> В) & (Г, -А -> -^В)) -»(Г -> А)). Для доказательства тезиса А при наличии совокупности аргументов Г предполагается истинность не-А и показывается, что из Г и -"А (нашего предположения) выводимо противоречие В и -’В. Правило позволяет сделать заключение, что из аргументов Г выводимо А.

Пример (из учебника по логике В. А. Бочарова и В. И. Маркина). В одном городе было совершено ограбление банка. Подозрение пало на известных рецидивистов Смита, Джонса и Брауна. В ходе следствия выяснилось, что Джонс никогда не ходит на дело без Брауна. По крайней мере один из рецидивистов - Смит или Джонс - замешан в преступлении. У Брауна есть прочное алиби. Инспектор полиции, проводивший расследование, на основании этих данных предъявил обвинение Смиту. Почему он пришел к такому выводу?

Доказательство можно строить от противного:

• 1. Допустим, что Смит не замешан в преступлении.
• 2. Смит или Джонс замешаны в преступлении (это установленный факт).

Из допущения (1) и посылки (2) следует:

3. Джонс замешан в преступлении.

Из (3) и другого установленного факта

• 4. Если Джонс замешан в преступлении, то и Браун замешан в нем - следует высказывание:
• 5. Браун замешан в преступлении.

Однако следствие выяснило, что:

6. Браун не замешан в преступлении.

Таким образом, в рассуждении получены противоречия (5) и (6). Следовательно, сделанное допущение (1) ложно, а высказывание

7. Смит замешан в преступлении - считается обоснованным посредством аргументов (2), (4), (6).

Симметричным доказательству «от противного» является опровержение путем сведения к абсурду (гебисйо аб аБьигбит). Схема рассуждения в этом случае аналогична вышеприведенной: если из некоторого тезиса А выводимо противоречие В и -?В, то, следовательно, -А (А является ложным).

Разделительное доказательство строится на основе правила, являющегося обобщением известного правила разделительно-категорического умозаключения - modus tollendo ponens: (A v В, -^В) -> А.

Число альтернатив - членов дизъюнктивного высказывания - может быть любым. Главное, в чем мы должны быть уверены, что список исчерпывает все возможные альтернативы тезису. Таким образом, при построении разделительного доказательства мы выдвигаем тезис и наряду с ним рассматриваем возможные альтернативные варианты («Ограбление совершил или Джонс, или Смит, или Браун»), Затем исключаем те альтернативы, ложность которых обоснована («Джонс не совершал ограбления», «Браун не совершал ограбления»), Если список исчерпывающий («Никто, кроме Джонса, Смита и Брауна, не мог быть замешан в ограблении»), то тезис («Смит совершил ограбление») считается доказанным.

Именно схема разделительного доказательства лежит в основе знаменитого «дедуктивного метода» Шерлока Холмса. Возьмем пример из «Записок о Шерлоке Холмсе» А. К. Дойла - рассказ «Серебряный».

Накануне скачек пропал фаворит - лучший скакун Англии, рысак Серебряный и был убит его тренер Стрэкер. Как говорит Шерлок Холмс своему другу доктору Ватсону, «это один из случаев, когда искусство логически мыслить должно быть использовано для тщательного анализа и отбора уже известных фактов... Установив исходные факты, мы начнем строить, основываясь на них, нашу теорию и попытаемся определить, какие моменты в этом деле можно считать узловыми... Мы пока оставим вопрос, кто убил Стрэкера, и будем думать, что произошло с лошадью. Предположим, Серебряный в момент преступления или немного позже ускакал. Но куда? Лошадь очень привязана к человеку. Предоставленный самому себе, Серебряный мог вернуться в Кингс-Пайленд (конюшня хозяина Серебряного) или убежать в Кейплтон (место, где находилась конюшня конкурента). Что ему делать одному в поле? И уж, конечно, кто-нибудь да увидел бы его там. Теперь цыгане, - зачем им было красть его? Полиции они боятся хуже чумы. Надежды продать такую лошадь, как Серебряный, у них нет. Украсть ее - большой риск, а выгоды - никакой».

Таким образом, Шерлок Холмс выдвигает и рассматривает четыре версии: А - Серебряный остался в поле; В - он вернулся в конюшню; С - он в конюшне у конкурента; D - его украли цыгане. Перебирая эти альтернативы, он последовательно отбрасывает три из них как несостоятельные и приходит к выводу - лошадь надо искать в Кейплтоне, что в конце концов и приводит его к успешному расследованию преступления в целом. Рассуждения Холмса можно представить формулой: ((А V В V С V О, чА, чВ, чЭ) -» С).

Способы опровержения

Говоря о способах опровержения, мы имеем в виду процедуру опровержения (критики) доказательства в целом. В этом случае выделяются три способа:

• 1) опровержение тезиса - обоснование ложности тезиса. Оно может осуществляться либо путем прямого доказательства антитезиса, либо посредством метода сведения к абсурду;
• 2) опровержение аргументов - рассуждение, устанавливающее необоснованность тезиса путем доказательства ложности используемых аргументов;
• 3) опровержение демонстрации - обнаружение логических ошибок в форме доказательства (демонстрации), что ведет к утверждению необоснованности тезиса.

Наиболее сильным и эффективным является опровержение тезиса, так как только в этом случае мы делаем вывод: «Тезис является ложным». Во всех остальных случаях мы можем утверждать лишь, что тезис не обоснован, не доказан. Но необоснованность или недоказанность тезиса не обязательно означает его ложность (примером является юридическая практика освобождения подозреваемого «за недоказанностью» преступления).

Правила доказательства и возможные ошибки

Логические правила доказательства и опровержения связаны с основными компонентами доказательства: тезисом, аргументами и демонстрацией. Поэтому можно выделить три группы таких правил.

• 1. Правила по отношению к тезису:
• 1) правило ясности: тезис должен быть сформулирован точно, ясно, недвусмысленно.

Это требование относится как к семантике входящих в высказывание (тезис) терминов (должны выполняться принципы отношения именования или по крайней мере их значения должны быть зафиксированы с помощью определений), так и к высказываниям в целом. В простых суждениях должны быть четко определены субъект и предикат, а также количество и качество суждения. В сложных суждениях должен быть понятен логический характер объединяющих их логических союзов;

2) правило постоянства: тезис должен оставаться одним и тем же на протяжении всего процесса доказательства; он не должен изменяться по крайней мере без специальных оговорок.

Это правило вытекает из закона тождества и принципов последовательности и определенности мышления.

Оба вышеназванных правила, несомненно, связаны друг с другом: чем менее ясно сформулирована мысль, тем больше возможностей для манипулирования ею.

Главной ошибкой является подмена тезиса. Подмена тезиса относится к разряду софизмов - сознательно допускаемым логическим ошибкам. В споре софизмы называются уловками. Если ошибка допущена несознательно, то она называется паралогизмом, и тогда мы будем говорить о потере тезиса. Так происходит, когда мы, сформулировав тезис, забываем его и переходим к другому тезису, прямо или косвенно связанному с первым, затем к третьему, четвертому факту, в итоге теряем исходную мысль. Это свидетельствует о невысоком уровне логической культуры. Чтобы такого не случилось, нужен постоянный самоконтроль, фиксирование основных положений доказательства и их взаимосвязи.

Наиболее часто встречающейся ошибкой является частичная подмена тезиса, когда в процессе доказательства автор стремится видоизменить свою мысль, сужая или смягчая свое первоначальное слишком общее или излишне резкое утверждение. Если же речь идет о споре, в котором участвуют две стороны, то к противнику применяется другая уловка: его тезис стремятся расширить, сделать более труднодоказуемым.

Пример из книги С. И. Поварнина «Спор».

• 1. Тезис: «А хорошо знаком с русской литературой». Нападающий расширяет его: «Вы хотите сказать, что А - знаток литературы (вообще)?» Защитник его сужает: «Нет, я имею в виду, что А хорошо знаком с современной русской литературой».
• 2. Например, был дан такой тезис: «Наши министры бездарны». Противник искажает его, усиливая: «Вы утверждаете, что наши министры - идиоты». Защитник же стремится смягчить тезис: «Нет, я говорил, что министры наши не на высоте своего призвания».

Разновидностью подмены тезиса является и такая уловка: при обсуждении конкретных действий какого-либо лица или его предложений вместо разговора по существу вопроса переходят к обсуждению персональных качеств этого человека, «переходят на личность», вспоминают его прошлые грехи, не связанные с обсуждаемым вопросом.

Например, юный «идеалист» доказывает «опытному» человеку, что такой-то поступок бесчестен. Тот, видя, что доказать обратное не получается, переходит «на личную почву»: «Вы еще слишком молоды и неопытны. Поживете, узнаете жизнь и сами со мной согласитесь».

Другой разновидностью подмены тезиса является ошибка, которую называют логическая диверсия. Чувствуя невозможность доказать или опровергнуть выдвинутое положение, выступающий пытается переключить внимание на обсуждение другой идеи, не имеющей связи с первоначальным тезисом. Обсуждение тем самым искусственно переключается на другую тему, вопрос об истинности поставленного тезиса при этом остается открытым.

Спорят, прав ли министр, опубликовав такие-то документы. Один из спорщиков видит, что дело его плохо, и предпринимает диверсию: «Вы как-то пристрастно относитесь к этому человеку. Вот недавно вы утверждали, что мера, принятая им в таком-то случае, вполне целесообразна. А оказалось, что она как раз привела к противоположным результатам». Противник начинает доказывать, что мера оказалась полезной. Диверсия удалась.

• 2. Правила по отношению к аргументам:
• 1) правило истинности: аргументы должны быть истинными суждениями.

Требование истинности аргументов объясняется тем, что они являются фундаментом всего доказательства. Сомнительность хотя бы одного аргумента ставит под угрозу все доказательство, ложность аргумента позволяет сделать вывод, что тезис не доказан.

Основная ошибка, возникающая при нарушении данного правила, называется ложный аргумент, ложное основание или основное заблуждение. Она может выразиться в использовании в качестве аргумента несуществующего факта; ссылке на событие, которого не было; передаче (сознательной или несознательной) искаженной информации.

Другая ошибка называется предвосхищение основания (реШю рппсфй). При ней истинность аргумента не устанавливается с несомненностью, а только предполагается. В этом случае в качестве аргументов используются недоказанные, произвольно взятые предположения;

2) правило достаточности: аргументы должны быть достаточным основанием для признания истинности тезиса.

Это правило определяется тем обстоятельством, что аргументы в своей совокупности должны быть такими, чтобы из них с необходимостью вытекал доказываемый тезис.

Возможные ошибки, возникающие при нарушении этого правила:

• - слишком мало доказывается: эта ошибка возникает тогда, когда аргументы недостаточны для обоснования истинности тезиса, в результате чего тезис (часть тезиса) остается недоказанным. Примером может быть использование отдельных фактов для обоснования широкого обобщения;
• - слишком много доказывается: сущность этой ошибки состоит в том, что в качестве аргументов берутся такие суждения, из которых логически вытекают не только доказываемый тезис, но и ложные положения, в частности не соответствующие фактам. Иногда это правило формулируется так: «Кто много доказывает, тот ничего не доказывает». Подобная ошибка возникает в тех случаях, когда стремятся к «умножению аргументов», при этом среди них оказываются слабые, малоубедительные и подчас противоречащие друг другу аргументы, которые размывают первоначальный тезис. Нужно помнить, что лучше немного, но сильных аргументов, чем много слабых;
• - от сказанного условно к сказанному безусловно: в качестве аргументов приводятся суждения, истинные лишь при определенных обстоятельствах, но понимаемые как верные в любом случае и в любом смысле.

Забавный пример неожиданного эффекта «умножения аргументов» приводит М. Твен в сатирической зарисовке «Простаки за границей»:

«Мы перешли улицу и вскоре оказались у бывшего жилища святой Вероники. Когда Спаситель проходил здесь, она вышла ему навстречу, полная истинного женского сострадания, и, не страшась улюлюканья и угроз черни, сказала ему жалостливые слова и своим платком отерла пот с его лица.

Мы столько слышали о святой Веронике, видели столько ее портретов работы самых разных мастеров, что увидеть ее древний дом в Иерусалиме было все равно, что неожиданно встретиться со старым другом. Но самое странное в случае со святой Вероникой, из-за чего она, собственно, и прославилась, заключается в том, что, когда она отирала пот, на ее платке отпечаталось лицо

Спасителя, точный его портрет, и отпечаток этот сохранился по сей день.

Мы знаем это, ибо видели этот платок в парижском соборе, в одном из соборов Испании и в двух итальянских. В миланском соборе надо выложить пять франков, чтобы взглянуть на него, а в соборе св. Петра в Риме его почти невозможно увидеть ни за какие деньги. Ни одно предание не подтверждено столькими доказательствами, как предание о святой Веронике и ее носовом платке»;

3) правило независимости: аргументы должны представлять собой суждения, истинность которых обосновывается независимо от тезиса.

круг в доказательстве (шгсиШБ т бетошЩапск)). Суть данной логической ошибки состоит в том, что истинность тезиса обосновывается с помощью аргумента, истинность которого требует обоснования с помощью самого этого тезиса. Поскольку тезис в процессе доказательства пока еше является недоказанным, то и аргументы, истинность которых зависит от истинности тезиса, тоже оказываются недоказанными положениями. Получается, что недоказанное обосновывается с помощью недоказанного.

Например, школьник утверждает, что число 10 6 является натуральным. В качестве обоснования этого тезиса он выдвигает аргументы: «Оно является членом натурального ряда, а всякий член натурального ряда есть натуральное число». На вопрос же о том, откуда видно, что данное число является членом натурального ряда, следует ответ: «Потому что это число является натуральным»;

4) правило непротиворечия: аргументы не должны противоречить друг другу.

Ошибка, возникающая при нарушении этого правила, называется противоречие в аргументах. Логическое противоречие - это тождественно-ложное суждение, поэтому наличие противоречия в системе аргументов автоматически ведет к ложному основанию и к недоказанности (необоснованности) тезиса.

Вспомним пример из детской книжки «Денискины рассказы» В. Драгунского, когда главный герой Дениска и его друг Мишка не смогли договориться о том, чем они объяснят свое опоздание в школу: тем ли, что спасли старушку из горящего флигеля, или тем, что спасали тонущую девочку. В результате каждый из них выдвинул свою версию и ложь стала очевидной. Рассказ, помнится, так и назывался - «Пожар во флигеле, или Подвиг во льдах».

3. Правила по отношению к демонстрации.

Правилами по отношению к демонстрации являются правила используемого в доказательстве умозаключения, поскольку формальнологические доказательства всегда применяются в форме какого-либо умозаключения. Иначе говоря: используемые в демонстрации умозаключения должны быть правильными, и должны быть соблюдены условия их применимости.

Нарушение хотя бы одного правила вывода приводит к несостоятельности всего доказательства, что выражается в ошибке мнимое следование (или «не следует» - поп веЫеШг). Это значит, что между тезисом и аргументами отсутствует логическая связь.

В качестве примера ошибки «не следует» приведем силлогизм из книги Л. Кэрролла «История с узелками».

Никому из тех, кто хочет ехать поездом, кто не может достать экипаж и кто не имеет времени, чтобы спокойно дойти до станции, не миновать пробежки.

Эти туристы намереваются ехать поездом, но не могут достать экипаж, зато у них достаточно времени, чтобы спокойно дойти до станции.

Этим туристам не придется бежать.

«Вот еще один удобный случай, любезный читатель, - пишет Л. Кэрролл, - чтобы разыграть твоего невинного друга. Предложите ему силлогизм, сформулированный в условии задачи, и спросите, что он думает о заключении.

Скорее всего он ответит:

Оно абсолютно правильно! А если твоя драгоценная книга утверждает, будто оно неправильно, не верь ей! Ведь не думаешь же ты, что этим туристам придется бежать, чтобы успеть на поезд? Если бы я был одним из них и знал, что посылки истинны, то мне было бы совершенно ясно, что бежать не придется, и я бы преспокойно отправился на станцию пешком!

На это вы должны возразить:

А если за тобой погонится бешеный бык?..

И тут настанет удобный момент для того, чтобы разъяснить ему удобный способ проверки правильности силлогизма: если можно придумать обстоятельства, которые, не влияя на истинность посылок, сделают заключение ложным, то силлогизм неправилен».

Юридическая аргументация вплоть до второй половины ХХ века не являлась объектом специального исследования представителей юридической науки, в т.ч. теории права. Интерес к ней возник в зарубежной научной мысли после проведения ряда конференций Международного общества исследования аргументации (International Society for the Study of Argumentation), Ассоциации речевой коммуникации (Speech Communication Association), а также Ассоциации неформальной логики и критического мышления (Association for Informal Logic and Critical Thinking), на которых как раз и затрагивались вопросы юридической аргументации. Многие американские журналы стали посвящать теории юридической аргументации специальные разделы, например, такие, как˸˸ ʼʼArgumentationʼʼ, ʼʼAmerican Journal of Jurisprudenceʼʼ, ʼʼJournal of the American Forensic Associationʼʼ. В России выходит электронный журнал ʼʼАргументация. Интерпретация. Риторикаʼʼ, посвященный проблемам теории аргументации, риторики и коммуникативных процессов.

Что же явилось причинои̌ всплеска внимания к теории юридической аргументации? А. Аарнио пишет, что интерес, который был зажжен по всей Европе к юридической аргументации, не является заслугой философов права. Он проистекает из требования граждан должным образом аргументировать суждения. Они часто задаются вопросом˸ почему данное дело было разрешено так, а не иначе? Теория юридической аргументации стала попыткой ответа на вызовы социального развития.

Первые труды в рамках данной проблематики были опубликованы в 80-х годах ХХ века. В них юридическая аргументация анализировалась с позиций логики. Среди работ, посвященных собственно юридической аргументации, следует отметить труды зарубежных ученых˸ А. Аарнио, Р. Алекси, А. Печеника ʼʼОсновы правового обоснованияʼʼ (1981), Р. Алекси ʼʼТеория юридической аргументацииʼʼ (1989), М. Антиензы ʼʼТеория юридической аргументацииʼʼ (1983), ʼʼПраво и аргументацияʼʼ (1997), ʼʼПраво как аргументацияʼʼ (2006), А. Печеника ʼʼПраво и доводʼʼ (1989), Э. Фетерис ʼʼРациональность в юридической дискуссииʼʼ (1993), ʼʼОсновы юридической аргументацииʼʼ (1999).

Как уже было сказано, в отечественной юридической науке специального исследования юридической аргументации проведено не было. Однако проблема правовой аргументации оказалась в ракурсе внимания представителя философской научной мысли Е. А. Макеевой. Она подготовила труд ʼʼПравовая аргументация как объект гносеологического анализаʼʼ (2003). Отличия юридической аргументации от формально-логической с позиций филологии анализировала С. В. Лукашевич.

Основные подходы к исследованию и пониманию юридической аргументации в зарубежной и отечественной научной мысли - понятие и виды. Классификация и особенности категории "Основные подходы к исследованию и пониманию юридической аргументации в зарубежной и отечественной научной мысли" 2015, 2017-2018.

Юридическая аргументация вплоть до второй половины ХХ века не являлась объектом специального изучения представителей юридической науки, в том числе теории права. Интерес к ней возник в зарубежной научной мысли после проведения ряда конференций Международного общества изучения аргументации (International Society for the Study of Argumentation), Ассоциации речевой коммуникации (Speech Communication Association), а также Ассоциации неформальной логики и критического мышления (Association for Informal Logic and Critical Thinking), на которых как раз и затрагивались вопросы юридической аргументации. Многие американские журналы стали посвящать теории юридической аргументации специальные разделы, например, такие, как:: «Argumentation», «American Journal of Jurisprudence», «Journal of the American Forensic Association». В России выходит электронный журнал «Аргументация. Интерпретация. Риторика», посвященный проблемам теории аргументации, риторики и коммуникативных процессов.

Что же явилось причиной всплеска внимания к теории юридической аргументации? А. Аарнио пишет, что интерес, который был зажжен по всей Европе к юридической аргументации, не является заслугой философов права. Он проистекает из требования граждан должным образом аргументировать суждения. Они часто задаются вопросом: почему данное дело было разрешено так, а не иначе? Теория юридической аргументации стала попыткой ответа на вызовы социального развития.

Первые труды в рамках данной проблематики были опубликованы в 80-х годах ХХ века. В них юридическая аргументация анализировалась с позиций логики. Среди работ, посвященных собственно юридической аргументации, следует отметить труды зарубежных ученых: А. Аарнио, Р. Алекси, А. Печеника «Основы правового обоснования» (1981), Р. Алекси «Теория юридической аргументации» (1989), М. Антиензы «Теория юридической аргументации» (1983), «Право и аргументация» (1997), «Право как аргументация» (2006), А. Печеника «Право и довод» (1989), Э. Фетерис «Рациональность в юридической дискуссии» (1993), «Основы юридической аргументации» (1999).

Как уже было сказано, в отечественной юридической науке специального исследования юридической аргументации проведено не было. Однако проблема правовой аргументации оказалась в ракурсе внимания представителя философской научной мысли Е. А. Макеевой. Она подготовила труд «Правовая аргументация как объект гносеологического анализа» (2003). Отличия юридической аргументации от формально-логической с позиций филологии анализировала С. В. Лукашевич.

Исследования в области юридической аргументации характеризуются богатым разнообразием подходов, взглядов, идей. Для формирования цельной картины, отражающей сходства и различия имеющихся представлений о юридической аргументации, мы будем рассматривать все имеющиеся труды в соответствии с тремя основными направлениями к построению теории аргументации: логическим, риторическим и диалектическим.

Доминирующим к пониманию и исследованию юридической аргументации до середины ХХ века являлся логический подход . Его основы в своих работах «Топика» и «О софистических опровержениях» заложил еще Аристотель. «Цель аргументации в рамках логического подхода, – пишет Д. В. Зайцев, – сводится к корректному обоснованию тезиса. Средство достижения этой цели – рассуждения, а идеал и образец для построения теории аргументации – логика».

При логическом подходе критерием рациональности юридической аргументации является ее логическая правильность, и при этом в процессе аргументации должны использоваться логические приемы. Один из постулатов логического подхода состоит в том, что обязательным условием приемлемости юридического обоснования становится выстраивание доказательств, на которых строятся обоснования, в логически правильную и последовательную аргументацию. Другим постулатом является условие, при котором доказательства, приводимые в обоснование принятого решения, должны быть приемлемыми с точки зрения юридических требований. Вывод всегда должен следовать из юридической нормы (legal rule) и обстоятельств дела (facts), являющихся основаниями этого вывода только тогда, когда аргументация логически верна.

В рамках логического подхода к пониманию юридической аргументации основным направлением исследований становится выработка форм правильных рассуждений, что, по мнению Е. Н. Лисанюка, предполагает, во-первых, различение и отбрасывание неправильных форм и, во-вторых, оценивание, проверку и систематизацию правильных форм.

Важнейшая роль при этом принадлежит дедуктивному обоснованию. Для дедукции характерно подведение частного случая под общее правило или выведение из общего правила следствий относительно частного случая. Рассуждения считаются правильными при истинности посылок и соответствии фигуры рассуждения принятым нормам. Как подчеркивает Н. В. Михалкин, выводы дедуктивного умозаключения обладают достоверностью, но информация, содержащаяся в заключении, составляет всего лишь часть информации, содержащейся в посылках. Критика теории дедуктивных умозаключений связана с тем, что индуктивные и традуктивные умозаключения могут быть логически верными, но считаются неправильными, так как не соответствуют правилам дедуктивного вывода.

Представители логического подхода расходятся в логических средствах, используемых для исследования юридической аргументации. У. Клюг, к примеру, отдает предпочтение логике предикатов – анализу рассуждений с учетом внутренней структуры простых предложений. В свою очередь, А. Сотмен считает, что для изучения юридической аргументации лучше подходит деонтическая логика, в которой осуществляется анализ предложений с операторами «обязательно», «разрешено», «запрещено».

Представителями логического подхода в юридической науке являются аргентинские ученые Е. Булыгин и К. Альчуррон. В своей работе «Логический анализ и право» они отстаивают позицию о том, что юридические решения могут и должны приниматься на основе дедуктивной логики.

М. Атиенза, обозначая данный подход как формальную концепцию аргументации, выступает с его критикой. Подчеркивая важность вклада формальной концепции в изучение схем – форм аргументации, он видит ее слабые стороны в абстрагировании от изучения материальных и прагматических аспектов аргументации.

Британский специалист в области философии С. Хаак пишет: «Будь люди абсолютно рациональными, их бы убеждали только корректные рассуждения с истинными посылками, но на самом деле их зачастую убеждают некорректные рассуждения или рассуждения из ложных посылок, а корректные рассуждения оказываются неубедительными».

Г. М. Лановая правильно отмечает, что субъекты аргументации применяют любые средства, оправданные с их точки зрения поставленными целями, не ограничиваясь строгими, четкими и точными рассуждениями, используя и рациональную, и эмоциональную техники аргументации. Заинтересованные в исходе дела участники нередко подменяют логические приемы разнообразными психологическими уловками, используется апеллирование не к логическим, а к эмоциональным аргументам. Таким образом, логический подход сужает понимание юридической аргументации и высвечивает лишь один ее аспект – логический, хотя и самый важный.

Своего рода ответом на доминирование логического подхода к изучению юридической аргументации явилась разработка риторического подхода , представители которого (Х. Перельман, С. Тулмин, Т. Вейвег) исходят из материальных аспектов юридической аргументации. Д. В. Зайцев подчеркивает, что эта линия в развитии теории и практики аргументации берет начало от софистов.

Правовая аргументация рассматривается как деятельность, имеющая целью убедить конкретную аудиторию в приемлемости определенной правовой позиции, представив ее в наиболее привлекательном для данной аудитории виде. Средством достижения этой цели являются многочисленные риторические приемы, например, использование гипербол, метафор, а также недедуктивные рассуждения. В рамках этого направления корректность аргументации уступает место эффективности речи. Задача риторического подхода – не адаптировать логические приемы к рассуждениям и умозаключениям, а выработать такой инструментарий, который позволяет убедить в правильности занимаемой позиции конкретную аудиторию.

«Предмет теории аргументации, – пишет бельгийский ученый Х. Перельман, – изучение языково-логической (дискурсивной) техники, нацеленной на укрепление готовности аудитории воспринять предлагаемые ей положения». В книге «Юридическая логика. Новая риторика» он рассматривает различные отправные положения или принципы (starting points), а также аргументативные приемы, используемые в юриспруденции в целях убеждения аудитории согласиться с тем или иным юридическим решением. В центре внимания у него оказываются ценности и интересы самой аудитории.

Среди базовых ценностей Х. Перельман называет такие, как беспристрастность (fairness), справедливость (equity), свобода (freedom), добрая воля (good faith) и иные. Способом правовой аргументации, позволяющим судье добиться согласия аудитории с вынесенным решением, по его мнению, является использование таких схем аргументации, как аргумент по аналогии и аргумент от противного. По Перельману необходимым и закономерным является переход от ценностных установок, которые аудитория принимает, к ценностному заключению (выводу).

Идеи Х. Перельмана получили развитие в трудах целого ряда представителей теории аргументации. К примеру, Дж. Макау и Дж. Шютц адаптируют теорию Х. Перельмана для целей анализа конкретных примеров юридической аргументации. Дж. Шютц в статье «Правило справедливости Перельмана в мексиканских апелляционных судах» рассматривает примеры эффективного использования прецедента в отстаивании той или иной позиции при разбирательстве в мексиканских уголовных судах. В свою очередь, Дж. Макау описывает примеры апеллирования Верховного Суда США к смешанной аудитории: судьям нижестоящих судов, законодателям, адвокатам, правоведам и т. д.

С. Тулмин, на основе анализа правоприменительных решений и в ракурсе риторического подхода, предложил весьма интересную модель аргументации. Суть ее сводится к тому, что корректность аргументации определяется степенью, в которой подтверждение (warrant), связывающее аргументы, данные (data), использованные в аргументации с выдвинутым тезисом или утверждением (claim), оказывается приемлемым в соответствии с поддержкой (backing).

Data и warrant, по сути, являются аргументами. Разница между ними в том, что data – высказывание о факте, а warrant – своего рода прикладное правило общего характера, санкционирующее переход от суждений о фактах к заключению. Warrant – индуктивное обобщающее суждение, предполагающее наличие ряда закономерностей по отношению к нему. Что касается backing, то этот компонент схемы необходим для обоснования warrant.

С. Тулмин классифицирует аргументы на два вида: полученные аналитическим обоснованием и формальные аргументы. В аналитическом аргументе заключение следует из фактов и суждений о закономерностях. В формальном аргументе обоснование само формирует заключение. Приемлемость аргументации, по его мнению, не определяется лишь ее формальной обоснованностью.

Как показывает анализ научных публикаций, схема С. Тулмина широко используется в работах по теории аргументации и теории юридической аргументации. Спектр подобного использования разный: одни авторы используют лишь принятую им терминологию, другие – используют его модель как своеобразный инструмент реконструкции элементов юридической аргументации. Например, А. Печеник использует терминологию С. Тулмина в интересах обоснования собственного тезиса: «Юридическое решение всегда исходит из соединения положения об обстоятельствах дела (facts) с его основой (warrant)».

Модель С. Тулмина использует отечественный филолог И. М. Васильянова в качестве исследовательского инструментария для рассмотрения аргумента с точки зрения функциональной семантики его компонентов.

Немецкий ученый Т. Вейвег предпринял попытку доказать, что проблемно-ориентированный, т. е. топический, метод рассуждений лучше отвечает потребностям правовой практики, нежели системно-дедуктивный метод. Дедуктивная систематизация ведет к утрате правовой изобретательности и воображения, а риторическая топика привносит рассудительность, учит тому, как рассматривать дело в разных ракурсах.

Недостатком риторического подхода, по мнению Е. Н. Лисанюка, является его описательность. Риторические теории не носят нормативного характера и не предлагают эффективных методик оценки аргументации, поэтому обладают малой практической ценностью. В риторическом подходе правильность аргументации приравнивается к ее эффективности и поэтому становится весьма относительной.

Еще более четко оценил недостатки риторического подхода Д. В. Зайцев. Он пишет: «Замеченная Перельманом неспособность строго логического подхода разрешить частные коммуникативные проблемы в полемике привела его к практически полному игнорированию логики и неправомерному отождествлению последней с классической традиционной логикой. В итоге в риторическом подходе к аргументации именно процедурная часть, регламентирующая переход от посылок к заключению или поддержку обоснованности тезиса, оказалась наиболее слабым местом» .

Новым подходом к юридической аргументации является диалектический, или прагмадиалектический, подход . Его представители Ф. ван Еемерен, Р. Гроотендорст, Ф. Хенкеманс в качестве основного критерия приемлемости аргументации считают ее соответствие идеальной модели критической дискуссии. Последняя имеет положительный результат лишь тогда, когда оба ее участника следуют заранее определенным правилам проведения дискуссии, образуют «единство умов».

В теории права идеи диалектического подхода развивают Р. Алекси, А. Аарнио, М. Атиенза, А. Печеник, Э. Фетерис, А. Лоддер. По их мнению, правовую аргументацию следует рассматривать как процедуру обсуждения, в ходе которой стороны отстаивают свою позицию, руководствуясь правилами рациональной дискуссии.

В первую очередь хотелось бы отметить роль А. Аарнио, Р. Алекси и А. Печеника. Они вслед за Ю. Хабермасом рассматривают юридическую аргументацию как форму рациональной коммуникации, участники которой ставят перед собой цель – достичь согласия при помощи обмена мнениями.

Анализируя диалектический подход, Э. Фетерис отмечает, что, с его позиций, правовая аргументация предстает как часть диалога о приемлемости правовой точки зрения. Цель диалектического подхода – установить, как должна осуществляться правовая дискуссия в рамках урегулирования правовых споров рациональным способом. Преимущество этого подхода, в сравнении с логическим и риторическим подходами, заключается в том, что обоснованность судебного решения может быть оценена с помощью формальных, материальных и процессуальных критериев.

Представители диалектического подхода выделяют два уровня в обосновании юридического решения: внутренний и внешний. На внутреннем уровне обоснования основная роль принадлежит формальному критерию, предполагающему использование логических средств, ибо умозаключение должно быть логически обоснованным и выводиться из ранее принятых посылок. На внешнем уровне обоснования важны аспекты принятия решения по сути.

Диалектический подход требует, чтобы дискуссия отвечала процессуальным критериям рациональности. Чтобы юридическое решение было принято, участники дискуссии должны договориться о правилах. Основные правила ведения юридического диалога предложены английским специалистом по теории юридической аргументации Р. Алекси. Среди них – правила последовательности, эффективности, обоснованности, ясности, непротиворечивости, обобщаемости, искренности.

Представителем диалектического подхода к правовой аргументации в России является И. М. Васильянова. Она отдает предпочтение прагмадиалектической концепции анализа речевого воздействия, полагая, что диалектический принцип лежит в основе даже монологической речи.

Критика диалектического подхода может быть сведена к следующему. Выработанные на сегодняшний день теорией и практикой правила (например, о необходимости использования только тех аргументов, которые относятся к существу дела, их логического, последовательного изложения, недопустимости использования ложных посылок, подмены рациональных аргументов эмоциональными и т. д.) в конечном итоге направлены на обеспечение обоснованности правоприменительных решений, но не их убедительности. Аргументация же преследует цель убедить адресата в правильности определенной правовой позиции.

На наш взгляд, недостатком диалектического подхода является акцентуация внимания на диалоге, в то время как правовая аргументация может осуществляться в форме монолога. На это обращает внимание А. И. Тимофеев, отмечая, что в таком случае сообщение делает лишь один субъект аргументации, но даже если имеет место монолог, подразумевается, что взгляды реципиента не тождественны взглядам аргументатора, и его надо убедить изменить свои взгляды. Однако это не совсем так. Например, депутат может убеждать своих коллег по депутатскому корпусу согласиться с внесением изменений в определенную статью нормативного правового акта, приводя доводы в обоснование своей позиции, но это не значит, что существуют разногласия между ним и остальными депутатами. Этого требует регламент представительного (законодательного) органа власти.

Итак, рассмотренные логический, риторический и диалектический подходы к юридической аргументации имеют свои преимущества и недостатки, но в целом стоит отметить, что в их рамках сужается понятие юридической аргументации. Они высвечивают лишь отдельные стороны интересующего нас явления, сводятся к полемике вокруг системы средств, используемых в юридической аргументации. Однако эта система средств не делает аргументацию юридической по своей специфике.

В связи с вышеизложенным считаем возможным при формулировании определения юридической аргументации учесть положительные черты каждого из проанализированных подходов с абстрагированием от их слабых сторон.

В статье строится теория взаимодействия различных подходов к анализу аргументации с целью построения системной модели аргументации, позволяющей аппроксимировать реальные процессы аргументации в текстах. В настоящее время существуют логические модели аргументации, в которых аргументация рассматривается как один из видов логического вывода (теория аргументации, представленная в учебниках логики), риторические модели аргументации, в которых аргументация моделируется при помощи системы тропов и фигур, когнитивные модели, в которых аргументация представляется как конструирование и изменение моделей мира в когнитивной системе (Шенк, Абельсон, Поспелов, Сергеев).

Логический подход характеризуется точно определенным запасом средств аргументации, формализуемых в какой-либо избранной логической системе или некотором множестве таких систем (классическая логика предикатов и ее модальные, временные и другие расширения, индуктивные модели, например, ДСМ-метод В.К. Финна, а также его логика аргументации, моделирующая дедуктивные и индуктивные шаги аргументации). Логическая модель отображает такое свойство аргументации как обоснованность одних высказываний другими высказываниями. Точно определенный запас средств аргументации является достоинством логического подхода, так как подсказывает при анализе текстов и реальных процессов аргументации готовые модели и предписывает эффективные средства аргументации. Однако, это одновременно и недостаток, поскольку процессам аргументации заранее навязывается нормативная модель. К тому же логический подход дает сильно идеализированные модели аргументации, применение которых к реальным текстам затруднено.

Когнитивный подход стремится воспроизвести естественные процессы аргументации, встречающиеся в текстах и речи, с максимальной степенью приближения. Когнитивная модель отображает содержательную истинность представлений, преобразуемых в ходе аргументации. При этом, с одной стороны, получаются модели, которые подобны реальным процессам аргументации, а, с другой стороны, оказываются зачастую не менее сложными, чем сами естественные процессы аргументации.

Риторический подход моделирует средства воздействия на адресата аргументации при помощи аппарата тропов и фигур. Риторическая модель отображает такое важное свойство аргументации как ее приемлемость для адресата. Однако сами по себе риторические средства, хотя и применимы в реальных процессах аргументации и практически полезны, не могут полностью воспроизвести процесса аргументации. К тому же риторическая модель связана с изменчивыми структурами естественного языка, не позволяющими построить сколь-нибудь точную модель аргументации.

Каждая из этих моделей эффективна в своей области, однако, каждая из них в отдельности ограничена и не может дать целостного воспроизведения аргументации в реальном тексте. Проблема анализа аргументации в реальных текстах ставит вопрос о недостаточности существующих подходов к моделированию аргументации. Ни логический, ни когнитивный, ни риторический подходы в отдельности не могут дать нам точной картины аргументации, содержащейся в конкретном тексте. От модели аргументации требуется воспроизведение существенных особенностей аргументации при помощи четко структурированных средств, в совокупности более простых, чем реальный процесс аргументации.

В связи с этим возникает необходимость синтеза существующих подходов с целью построения такой модели аргументации, которая давала бы максимальное приближение к реальным процессам аргументации, содержащимся в тексте, и вместе с тем воспроизводила бы ее существенные характеристики и отвлекалась от случайных и привходящих моментов, содержащихся в любом аргументативном контексте. Модель аргументации, соединяющую в себе логический, когнитивный и риторический подходы, я буду называть системной моделью аргументации (СМА).

Главная » Транскрипции » Аргументация: синтез трёх подходов к модели естественного рассуждения. Модели аргументации Аргументация и доказательство