Присоединение крымского ханства к россии. Манифест Екатерины II о принятии полуострова Крымского, острова Тамана и всей Кубанской стороны под Российскую державу Сады Тавриды и крымский шелк

Манифест Екатерины II от 8 апреля 1783 года «О принятии полуострова Крымского, острова Тамана и всей Кубанской стороны под Российскую державу.

В прошедшую с Портой Оттоманскую войну, когда силы и победы оружия Нашего давали нам полное право оставить в пользу Нашу Крым, в руках наших бывший, Мы сим и другими пространными завоеваниями жертвовали тогда возобновлению доброго согласия и дружбы с Портою Оттоманскую, преобразив на тот конец народы татарские в область вольную и независимую, чтобы удалить навсегда случаи и способы к распрям и остуде, происходившим часто между Россиею и Портою в прежнем татар состоянии… Но ныне… по долгу предлежащего нам попечения о благе и величии Отечества, стараясь пользу и безопасность его утвердить, как равно полагая средством, навсегда отдаляющим неприятные причины, возмущающие вечный мир между империями Российскою и Оттоманскою заключенный, который мы навсегда сохранить искренне желаем, не меньше же и в замену и удовлетворение убытков Наших, решилися Мы взять под державу Нашу полуостров Крымский, остров Таман и всю Кубанскую сторону».

По распоряжению Екатерины II сразу же после присоединения Крыма, к полуострову был направлен фрегат «Осторожный» под командованием капитана II ранга Ивана Михайловича Берсенева для выбора гавани у юго-западного побережья. Осмотрев в апреле 1783 года бухту у поселка Ахтиар, расположенный недалеко от развалин Херсонеса-Таврического.

В июне 1783 года в Карасубазаре, на вершине горы Ак-Кая, князь Потемкин принял присягу на верность России крымской знати и представителей всех слоев крымского населения. Крымское ханство перестало существовать. Было организовано земское правительство Крыма, в которое вошли князь Ширинский Мехметша, Гаджи-Кызы-Ага, Кадиаскер Mуеледин Эфенди.

22 февраля 1784 года указом Екатерины II высшему сословию Крыма были предоставлены все права и льготы российского дворянства.

22 февраля 1784 года Севастополь, Феодосия и Херсон были объявлены открытыми городами для всех народов, дружественных Российской империи. Иностранцы могли свободно приезжать и жить в этих городах, принимать российское гражданство.

На Крымском полуострове не вводилось крепостное право, татары были объявлены казенными крестьянами. Отношения между крымской знатью и зависимым от них населением не были изменены. Земли и доходы, принадлежавшие крымскому хану, перешли к русской казне. Все пленные-подданные России были освобождены. В конце 1783 года в Крыму имелось 1474 деревни, а население Крымского полуострова насчитывало около шестидесяти тысяч человек, основным занятием которого было разведение коров и овец.

В конце 1783 года были отменены внутренние торговые пошлины, и сразу увеличился торговый оборот внутри Крыма, стали расти города Карасубазар, Бахчисарай, в котором не дозволялось жить русским переселенцам, Феодосия, Гезлев, переименованный в Евпаторию, и Ак-Мечеть, получивший название Симферополя и ставший административным центром Крыма. Таврическая область была разделена на Симферопольский, Левкопольский, Перекопский, Евпаторийский, Днепровский, Мелитопольский и Фанагорийский уезды. Город Левкополь хотели основать у устья реки Салгир или переименовать Старый Крым, но этого не получилось и в 1787 году уездным городом стала Феодосия и Левкопольский уезд стал Феодосийским.

Весной 1784 года сменивший Игельстрома Василий Каховский начал раздачу новых казенных крымских земель. В Крыму расселились русские казенные крестьяне, отставные солдаты, выходцы из Турции и Польши. Г.А. Потемкин пригласил на полуостров иностранцев-специалистов по садоводству, шелководству, лесному хозяйству, виноградарству. Увеличилась добыча соли, за 1784 год ее было продано более 2 миллионов пудов. По указу Екатерины II от 13 августа 1785 года все крымские порты были освобождены от уплаты таможенных пошлин сроком на 5 лет, а таможенная стража была переведена на Перекоп. В Крыму была создана особая контора для руководства и развития «земледелия и домоводства Таврической области».

Началось экономическое и хозяйственное освоение Крымского полуострова. Население Крыма к концу XVIII века увеличилось до ста тысяч человек, в основном за счет русских и украинских переселенцев. В Бахчисарае проживало шесть тысяч человек, в Евпатории - три с половиной тысячи, в Карасубазаре - три тысячи, в Симферополе - полторы. Оборот русской черноморской торговли к концу века вырос в несколько тысяч раз и составил два миллиона рублей.

война грамота конвенция манифест

Манифест
Великой Императрицы Екатерины II
о присоединении Крымского полуострова,
острова Тамани с всея Кубанской стороны к России,
1783 год, 8 апреля.

Божiею Милостiю
Мы
Екатерина Вторая
Императрица и Самодержица Всероссiйская,
и прочая, и прочая, и прочая.

В прошедшую с Портою Оттоманскою войну, когда силы и победы оружия Нашего давали Нам полное право оставить в пользу Нашу Крым, в руках Наших бывший, Мы сим и другими пространными завоеваниями жертвовали тогда возобновлению доброго согласия и дружбы с Портою Оттоманскою, преобразив на тот конец народы Татарские в область вольную и независимую, чтоб удалить навсегда случаи и способы к распрям и остуде, происходившим часто между Россией и Портою в прежнем Татар состоянии.

Не достигли Мы однако ж в пределах той части Империи Нашей тишины и безопасности, кои долженствовали быть плодами сего постановления. Татары, преклоняясь на чужие внушения, тотчас стали действовать вопреки собственному благу, от Нас им дарованному.

Избранный ими в таковой перемене бытия их самовластный Хан был вытеснен из места и отчизны пришлецом, который готовился возвратить их под иго прежнего господства. Часть из них слепо к нему прилепилась, другая не была в силах противоборствовать. В таковых обстоятельствах принуждены Мы были для сохранения целости здания, Нами воздвигнутого, одного из лучших Наших от войны приобретения, принять благонамеренных Татар в Наше покровительство, доставив им свободу избрать себе на место Сагиб-Гирея другого законного Хана и установить его правление: для сего нужно было привести военные силы Наши в движение, отрядить из них в самое суровое время знатный корпус в Крым, содержать его там долго, и, наконец, действовать против мятежников силой оружия; от чего едва не возгорелась с Портою Оттоманскою новая война, как то у всех в свежей памяти.

Благодарение Всевышнему! Миновала тогда сия гроза признанием со стороны Порты законного и самовластного Хана в лице Шагин-Гирея. Произведение сего перелома обошлось Империи Нашей не дешево; но Мы, по крайней мере, чаяли, что оное наградится будущею от соседства безопасностью. Время да и короткое воспрекословило, однако ж, на деле сему предположению.

Поднявшийся в прошлом году новый мятеж, коего истинные начала от Нас не скрыты, принудил Нас опять к полному вооружению и к новому отряду войск Наших в Крым и на Кубанскую сторону, кои там доныне остаются: ибо без них не могли бы существовать мир, тишина и устройство посреди Татар, когда деятельное многих лет испытание всячески уже доказывает, что как прежнее их подчинение Порте было поводом к остуде и распрям между обеими Державами, так и преобразование их в вольную область, при неспособности их ко вкушению плодов таковой свободы, служит ко всегдашним для Нас беспокойствам, убыткам и утруждению войск Наших.

Свету известно, что имев со стороны Нашей столь справедливые причины не один раз вводить войска Наши в Татарскую область, доколе интересы Государства Нашего могли согласовать с надеждою лучшего, не присвоили Мы там себе начальства, ниже отомстили или наказали Татар, действовавших неприятельски против воинства Нашего, поборствовавшего по благонамеренным в утушение вредных волнований.

Но ныне, когда с одной стороны приемлем в уважение употребленные до сего времени на Татар и для Татар знатные издержки, простирающиеся по верному исчислению за двенадцать миллионов рублей, не включая тут потерю людей, которая выше всякой денежной оценки; с другой же, когда известно Нам учинилось, что Порта Оттоманская начинает исправлять верховную власть на землях Татарских, и именно: на острове Тамане, где чиновник ее, с войском прибывший, присланному к нему от Шагин-Гирея Хана с вопрошением о причине его прибытия, публично голову отрубить велел и жителей тамошних объявил Турецкими подданными; то поступок сей уничтожает прежние Наши взаимные обязательства о вольности и независимости Татарских народов; удостоверяет Нас вящше, что предположение Наше при заключении мира, сделав Татар независимыми, не довлеет к тому, чтоб чрез сие исторгнуть все поводы к распрям, за Татар произойти могущие, и поставляет Нас во все те права, кои победами Нашими в последнюю войну приобретены были и существовали в полной мере до заключения мира; и для того, по долгу предлежащего Нам попечения о благе и величии отечества, стараясь пользу и безопасность его утвердить, как равно полагая средством навсегда отдаляющим неприятные причины, возмущающие вечный мир между Империями Всероссийскою и Оттоманскою заключенный, который Мы навсегда сохранить искренно желаем, не меньше же и в замену и удовлетворение убытков Наших решились Мы взять под державу Нашу полуостров Крымский, остров Тамань и всю Кубанскую сторону.

Возвещая жителям тех мест силою сего Нашего Императорского манифеста таковую бытия их перемену, обещаем свято и непоколебимо за Себя и Преемников Престола Нашего содержать их наравне с природными нашими подданными, охранять и защищать их лица, имущество, храмы и природную веру, коей свободное отправление со всеми законными обрядами пребудет неприкосновенно; и дозволить напоследок каждому из них состоянию все те правости и преимущества, каковыми таковое в России пользуется; напротив чего от благодарности новых Наших подданных требуем и ожидаем Мы, что они в счастливом своем превращении из мятежа и неустройства в мир, тишину и порядок законный потщатся верностью, усердием и благонравием уподобиться древним Нашим подданным и заслуживать наравне с ними Монаршую Нашу милость и щедроту.

Прочтите отрывок из исторического источника и кратко ответьте на вопросы 20–22. Ответы предполагают использование информации из источника, а также применение исторических знаний по курсу истории соответствующего периода.

В прошедшую с ________ войну, когда силы и победы оружия Нашего давали Нам полное право оставить в пользу Нашу Крым, в руках Наших бывший, Мы сим и другими пространными завоеваниями жертвовали тогда возобновлению доброго согласия и дружбы с Портою Оттоманскою, преобразив на тот конец народы Татарские в область вольную и независимую, чтоб удалить навсегда случаи и способы к распрям и остуде, происходившим часто между Россией и Портою в прежнем Татар состоянии.

Не достигли Мы однако ж в пределах той части Империи Нашей тишины и безопасности, кои долженствовали быть плодами сего постановления. Татары, преклоняясь на чужие внушения, тотчас стали действовать вопреки собственному благу, от Нас им дарованному.

Избранный ими в таковой перемене бытия их самовластный Хан был вытеснен из места и отчизны пришлецом, который готовился возвратить их под иго прежнего господства. Часть из них слепо к нему прилепилась, другая не была в силах противоборствовать. В таковых обстоятельствах принуждены Мы были для сохранения целости здания, Нами воздвигнутого, одного из лучших Наших от войны приобретения, принять благонамеренных Татар в Наше покровительство, доставив им свободу избрать себе на место Сагиб-Гирея другого законного Хана и установить его правление: для сего нужно было привести военные силы Наши в движение, отрядить из них в самое суровое время знатный корпус в Крым, содержать его там долго, и, наконец, действовать против мятежников силой оружия; от чего едва не возгорелась с Портою Оттоманскою новая война, как то у всех в свежей памяти.

Благодарение Всевышнему! Миновала тогда сия гроза признанием со стороны Порты законного и самовластного Хана в лице Шагин-Гирея. Произведение сего перелома обошлось Империи Нашей не дешево; но Мы, по крайней мере, чаяли, что оное наградится будущею от соседства безопасностью. Время да и короткое воспрекословило, однако ж, на деле сему предположению.

Поднявшийся в прошлом году новый мятеж, коего истинные начала от Нас не скрыты, принудил Нас опять к полному вооружению и к новому отряду войск Наших в Крым и на Кубанскую сторону, кои там доныне остаются: ибо без них не могли бы существовать мир, тишина и устройство посреди Татар, когда деятельное многих лет испытание всячески уже доказывает, что как прежнее их подчинение Порте было поводом к остуде и распрям между обеими Державами, так и преобразование их в вольную область, при неспособности их ко вкушению плодов таковой свободы, служит ко всегдашним для Нас беспокойствам, убыткам и утруждению войск Наших.

Свету известно, что имев со стороны Нашей столь справедливые причины не один раз вводить войска Наши в Татарскую область, доколе интересы Государства Нашего могли согласовать с надеждою лучшего, не присвоили Мы там себе начальства, ниже отомстили или наказали Татар, действовавших неприятельски против воинства Нашего, поборствовавшего по благонамеренным в утушение вредных волнований.

Но ныне, когда с одной стороны приемлем в уважение употребленные до сего времени на Татар и для Татар знатные издержки, простирающиеся по верному исчислению за двенадцать миллионов рублей, не включая тут потерю людей, которая выше всякой денежной оценки; с другой же, когда известно Нам учинилось, что Порта Оттоманская начинает исправлять верховную власть на землях Татарских, и именно: на острове Тамане, где чиновник ее, с войском прибывший, присланному к нему от Шагин-Гирея Хана с вопрошением о причине его прибытия, публично голову отрубить велел и жителей тамошних объявил Турецкими подданными; то поступок сей уничтожает прежние Наши взаимные обязательства о вольности и независимости Татарских народов; удостоверяет Нас вящше, что предположение Наше при заключении мира, сделав Татар независимыми, не довлеет к тому, чтоб чрез сие исторгнуть все поводы к распрям, за Татар произойти могущие, и поставляет Нас во все те права, кои победами Нашими в последнюю войну приобретены были и существовали в полной мере до заключения мира; и для того, по долгу предлежащего Нам попечения о благе и величии отечества, стараясь пользу и безопасность его утвердить, как равно полагая средством навсегда отдаляющим неприятные причины, возмущающие вечный мир между Империями Всероссийскою и Оттоманскою заключенный, который Мы навсегда сохранить искренно желаем, не меньше же и в замену и удовлетворение убытков Наших решились Мы взять под державу Нашу полуостров Крымский, остров Тамань и всю Кубанскую сторону.

Возвещая жителям тех мест силою сего Нашего Императорского манифеста таковую бытия их перемену, обещаем свято и непоколебимо за Себя и Преемников Престола Нашего содержать их наравне с природными нашими подданными, охранять и защищать их лица, имущество, храмы и природную веру, коей свободное отправление со всеми законными обрядами пребудет неприкосновенно; и дозволить напоследок каждому из них состоянию все те правости и преимущества, каковыми таковое в России пользуется; напротив чего от благодарности новых Наших подданных требуем и ожидаем Мы, что они в счастливом своем превращении из мятежа и неустройства в мир, тишину и порядок законный потщатся верностью, усердием и благонравием уподобиться древним Нашим подданным и заслуживать наравне с ними Монаршую Нашу милость и щедроту.

8/21 апреля 1783 года Манифестом Императрицы Российской Екатерины II было юридически закреплено .

Манифест Екатерины Великой

«В прошедшую с Портою Оттоманскою войну, когда силы и победы оружия нашего давали нам полное право оставить в пользу нашу Крым, в руках наших бывший, мы сим и другими пространными завоеваниями жертвовали тогда возобновлению доброго согласия и дружбы с Портой Оттоманскою, преобразив на тот конец народы татарские в область вольную и независимую, чтоб удалить навсегда случаи и способы к распрям и остуде, происходившим часто между Россией и Портою в прежнем татар состоянии. /…/ Но ныне, когда, с одной стороны, приемлем в уважение употреблённые до сего времени на татар знатные издержки, простирающиеся по верному исчислению за двенадцать миллионов рублей, не включая тут потерю людей, которая выше всякой денежной оценки; с другой же, когда известно нам учинилося, что Порта Оттоманская начинает исправлять верховную власть на землях татарских, и именно: на острове Тамане, где чиновник её, с войском прибывший, присланному к нему от Шахин-Гирея хана с вопрошением о причине его прибытия, публично голову отрубить велел и жителей тамошних объявил турецкими подданными; то поступок сей уничтожает прежние наши взаимные обязательства о вольности и независимости татарских народов; удостоверяет нас вящше, что предположение наше при заключении мира, сделав татар независимыми, не довлеет к тому, чтоб чрез сие исторгнуть все поводы к распрям, за татар произойти могущие, и поставляет нас во все те права, кои победами нашими в последнюю войну приобретены были и существовали в полной мере до заключения мира. И для того по долгу предлежащего нам попечения о благе и величии отечества, стараясь в пользу и безопасность его утвердить, как равно полагая средством, навсегда отдаляющим неприятные причины, возмущающие вечный мир, между империями Всероссийскою и Оттоманскою заключённый, который мы навсегда сохранить искренно желаем, не меньше же и в замену и удовлетворение убытков наших, решилися мы взять под державу нашу полуостров Крымский, остров Таман и всю Кубанскую сторону ». /Полное собрание законов Российской империи. Т. XXI. N 15 708/.
Манифест Екатерины II стал победой российской дипломатии. Ни одно европейское государство не оспорило принятого документа. Более того, 13 февраля 1784 года Порта /менее чем через год, случай для тогдашней крайне медлительной дипломатии беспримерный!/ торжественным актом признала подданство Крыма и Кубани Российскому престолу, закрепив тем самым безраздельное и неоспоримое право России на Крым как на Российскую территорию.
В память об этом событии Мужской Хор «Валаам» под руководством художественного руководителя и дирижёра, Заслуженного артиста Российской Федерации Игоря Ушакова выпустил новую программу на 2-х дисках «Присоединение Крыма к России» (Русские солдатские и исторические песни времён Императрицы Екатерины Великой и сочинения русских поэтов. )

К 225-летию присоединения Крыма к России

На протяжении многих веков Крым был для Русского государства источником опасностей и бед. Опустошительные набеги татарских феодалов - при поддержке Оттоманской Порты - несли разорение, страдания, смерть. Враг жёг дома и посевы, угонял скот, уводил в рабство тысячи русских людей. Только за 1-ю половину 18 века из России было угнано в рабство более 200 тысяч человек, с Украины - свыше 50 тысяч. Русь оборонялась, но решающей победы добиться не могла.

Европейские державы и Турция всячески подогревали конфликт: они страшились русского присутствия в Крыму и на Чёрном море. Регион этот имел важнейшее геополитическое значение. Это хорошо понимал Пётр I: неколебимо став на Балтике и создав Балтийский флот, он обратил взор к южным морям, но ему не хватило времени воплотить задуманное. И лишь с воцарением Екатерины II планы Петра стали осуществляться.

В борьбе за Крым Россия стремилась избавиться от агрессии южных соседей и добиться свободного мореплавания по Чёрному морю. Прозорливый Г. А. Потёмкин писал Екатерине II: «Вы обязаны возвысить славу России. Посмотрите, кому оспорили, кто что приобрёл: (…) Нет державы в Европе, чтобы не поделили между собой Азии, Африки, Америки. Приобретение Крыма ни усилить, ни обогатить Вас не может, а только покой доставит. (…) С Крымом достанется и господство в Чёрном море».

Ещё одной причиной борьбы за Крым была антироссийская политика Польши. Происки польских конфедератов, искусно поддерживаемые Францией и Пруссией, то и дело приводили к мятежам и войнам, в которых на стороне поляков выступали крымские татары и Турция, мечтавшая захватить южные области России и Польши. Именно польские события стали в 1768 г. поводом для объявления Турцией войны России. В те дни Императрица писала: «Туркам с французами заблагорассудилось разбудить кота, который спал; я сей кот, который им обещает дать себя знать, дабы память не скоро исчезла». Но сокровенные планы Екатерины II были ещё масштабнее. Мечтая «подпалить османов с четырёх концов», Императрица хотела поднять на борьбу с ними православные народы Европы и Балканского полуострова, изгнать турок из Европы, освободить Балканы, захватить Царьград и учредить Византийскую империю под скипетром Романовых. И важным этапом на этом пути было присоединение Крыма.

Русско-турецкие войны 1768−1774 гг. и 1787−1791 гг. стали триумфом русского оружия и созидательной мощи России. В 1783 г. Крымское ханство было присоединено к России: хан Шагин-Гирей добровольно сложил с себя ханское достоинство, крымские и ногайские татары присягнули на верность Екатерине II. Опустошительные набеги крымских татар прекратились. На земли Причерноморья пришёл мир, началось освоение огромного массива плодородных земель. За небывало короткое время в причерноморской степи выросли могучие порты и города - Екатеринослав, Херсон, Севастополь, Николаев и др. Российский флот стал полновластным хозяином на Чёрном море. Польское королевство перестало существовать. Россия объединилась с братскими народами Белоруссии и Украины, и кто знает - что было бы с этими странами теперь, если бы не те Великие победы России.

Годы борьбы за Крым - эпоха выдающихся полководцев и государственных деятелей. Гром русских военных побед: Ларга, Кагул, Чесма, Козлуджи, Очаков, Фокшаны, Рымник, Измаил, - могучее эхо славных имён: Румянцев, Вейсман, Потёмкин, Суворов, Ушаков. Но было и другое, дальнее эхо: в горниле тех великих сражений закалился воинский талант нового поколения русских полководцев. Их имена: Платов, Барклай-де-Толли, Багратион, Кутузов стали символами сражений 19 века, в которых отозвалась незакатная слава Екатерининских орлов и Суворовских чудо-богатырей !

Потерпев поражение в Крыму в конце 18 в., недруги России не раз пытались взять реванш. Это более или менее явно присутствует в подоплёке войн России с Персией (1796−1800, 1804−1813, 1826−1827), с Турцией (1806−1812, 1828−1829), на Кавказе и, наконец, в Восточной (Крымской войне) и обороне Севастополя (1853−1856). Своеобразным продолжением идей «Греческого проекта» Екатерины II стала война за освобождение Болгарии 1877−1878 гг. И во всех этих войнах русских воинов одушевляла слава бесстрашных героев Очакова и Измаила.

Сегодня «Крымский вопрос» обрёл иные очертания, однако в них по-прежнему угадывается желание западных стран оттеснить Россию с берегов Чёрного моря, изолировать от Крыма, ущемить её законные интересы. Но историю невозможно переделать. Её надо знать , принимать такой, какая она есть, учиться на её уроках. И тогда в будущем будет пролито меньше слёз и крови.

Эта программа - дань глубокого уважения и искренней благодарной памяти всем великим и мужественным сынам нашего Отечества, деяниями и жизнями которых создавалась, укреплялась и возвышалась Единая и Великая Россия!
Игорь Ушаков ,
Заслуженный артист России,
Художественный руководитель и дирижёр
мужского хора «ВАЛААМ».

Информация из буклета к программе из 2-х дисков

Присоединение Крыма к России.
Русские солдатские и исторические песни времён Императрицы Екатерины Великой и сочинения русских поэтов .

«Славься сим, Екатерина!..»

«Певцы - сотрудники вождям;
Их песни - жизнь победам,
И внуки, внемля их струнам,
В слезах дивятся дедам»

В.А. Жуковский

Но чтобы утвердиться в сообществе государств, чтобы свободно дышать и развиваться, чтобы действительно стать великой и могучей, России нужен был выход к морям. Пётр I прорубил окно в Европу, утвердив свою державу на берегах Балтийского моря. Завоевав север, он мечтал о юге, но не успел довершить начатое. Спустя полвека мечта первого Императора Всероссийского осуществилась: Россия решительно и незыблемо встала на Чёрном море. С присоединением Крыма закончилась многовековая трагическая история диких набегов на Русь её хищных соседей, прекратилось разграбление южных русских областей и порабощение их жителей. Вернув себе свои издревле исконные земли, Россия принесла на них мир, изобилие, цивилизацию, уверенность в грядущем дне. Путь к ним отмечен славными, воистину великими военными победами, одержанными в ходе двух Русско-турецких войн: 1868−1774 гг. и 1787−1791 гг.

Память об этих войнах, о полководцах той эпохи - «Екатерининских орлах», о сражениях и победах запечатлелась в стихах и песнях тех далёких времён. О стихах следует сказать особо. Вторая половина XVIII столетия стала периодом расцвета русской словесности. Литература и в особенности поэзия были не только сферой личного художественного творчества, но и творческой лабораторией, в недрах которой шла переработка иностранных влияний и поиск национального своеобразия. Основным литературным направлением тех десятилетий был классицизм - с его античной стройностью, возвышенностью, гражданственностью. Но в отличие от своего западноевропейского предшественника, русский классицизм был насыщен национально-патриотической тематикой . Его гражданский пафос основывался на крепнущей мощи Русского государства, утверждаемой победами русского оружия. Вот почему военно-патриотическая тема стала ведущей в русской поэзии XVIII века. Основным жанром для воплощения этой темы стала ода - торжественное патетическое стихотворение. Но в переводе с греческого «ода» означает «песня» (в древнегреческом искусстве это была хоровая песня , исполнявшая с танцами). Так что нет ничего странного в том, что русская героическая ода оказалась близкой по духу и родственной по содержанию народно-песенному творчеству на ту же тему (не случайно русские авторы, наряду с названием «ода», использовали более «народные» названия - «песнь», «военная песнь», «гудошная песнь» и т.д.). Авторская поэзия и анонимная народная песня - две точки зрения на одно и то же событие, образующие выпуклую, объёмную, более правдивую картину явления.

Такой подход послужил основанием для объединения в одной программе авторских поэтических произведений и наиболее ярких образцов солдатского военно-песенного фольклора. Расположенные в хронологической последовательности исторических событий, они как бы дополняют, иногда - комментируют друг друга. Однако данная программа не является замкнутой, завершённой «музыкально-поэтической композицией», поскольку подчиняется не театрально-драматургическим, а совсем иным принципам компоновки художественного материала. Это, скорее, фрагмент музыкально-поэтической хроники, т. е. последование художественных откликов на значительные военно-исторические события, в котором представлены не все, но лишь самые яркие из сохранившихся описаний.

Создавая эту программу, её авторы преследовали цель: возбудить интерес к Отечественной истории; представить - в художественном отражении - один из самых значительных периодов этой истории. Основа точного знания о ней - факты и документы. Но художественные отклики участников событий и их современников - не менее ценные исторические свидетельства. В них зафиксированы не только сами события, но и те эмоциональные отклики, которыми были наполнены сердца людей, творивших эти события. В этих откликах порой больше правды, чем в рассуждениях историков последующих времён. И если автора патриотической оды ещё можно подозревать в ангажированности и официозности, то по отношению к простой солдатской песне такие упрёки бессмысленны: народное творчество независимо и искренно. Если же песня записана через сто с лишним лет после события, значит, оно оказалось достойным народной памяти. Высокое - отзвук великого, мелкое не оставляет по себе следа.

Каждому из включённых в программу произведений соответствует краткое пояснение, призванное помочь слушателям точнее настроить своё восприятие, соотнести повествование с его первоисточником.

«К отечеству» (N 1). Это стихотворение выдающегося русского писателя, журналиста, историка, автора знаменитой «Истории Государства Российского» Николая Михайловича Карамзина /1766 - 1826/ играет в программе роль своеобразного эпиграфа. Оно было написано в 1793 г., т. е. спустя год после заключения Ясского мира (29. 12. 1791). Вместе с тем, стихотворение по-свóему отразило впечатления Карамзина после его поездки по странам Западной Европы (1789−1791).

Строки стихотворения «К отечеству» вызывают в памяти другое замечательное творение Карамзина - статью «О любви к отечеству и народной гордости» (1802). Обращаясь к современникам, автор пишет: «Любовь к собственному благу производит в нас любовь к Отечеству, а личное самолюбие - гордость народную, которая служит опорою патриотизма». Восхищаясь ратным мужеством россиян, восторженно восклицая: «Мужество есть великое свойство души; народ, им отмеченный, должен гордиться собою», - Карамзин завершает статью прекрасным девизом: «Победы очистили нам путь к благоденствию; слава есть право на счастие».

«Мы под Турцией стояли » (N 2 ). Содержание этой солдатской песни отражает настроения в Русской армии перед началом Первой Турецкой войны (1768−1774). «Южный вопрос» продолжал оставаться одним из важнейших во внешней политике России. Но, в отличие от прежних времён, военно-политическая ситуация на юге изменилась кардинально: Османская империя клонилась к упадку, тогда как Россия находилась на взлёте могущества и славы. Робость перед турками прошла, и на смену осторожной оборонительной тактике готовились широкие и смелые наступательные действия. Русские войска занимали позиции вдоль фронта предстоящих сражений.

«На войну с турками» (N 3). Это стихотворение - одно из первых поэтических предвестий скорой войны. Его автор - Василий Петрович Петров /1736 - 1799/ - воспитанник, затем преподаватель московской Славяно-греко-латинской академии. В 1768 г. он был назначен переводчиком Кабинета Императрицы, её личным чтецом, а затем библиотекарем. Императрица, оценив его способность удачно перефразировать в одах положения её манифестов и указов, усиленно пропагандировала его стихи (сам Петров писал: «похвала уст Её - мой лавр» ). Можно предположить, что и в данном стихотворении отразились взгляды Екатерины II на приближавшуюся войну.

«Ах, ты поле моё, поле чистое» (N 4). Первая Турецкая война получила в отечественной истории название «Румянцевской» - по имени выдающегося русского полководца, фельдмаршала, графа П.А. Румянцева. Питомцами румянцевской военной школы были такие прославленные военачальники, как: Вейсман, Потёмкин, Пётр Панин, Репнин, Суворов, Кутузов. Сам Пётр Александрович был искусным стратегом, умело готовившим каждую военную операцию. Одна из славных его побед - Кагульское сражение.

20 июля 1770 г. Русская армия под командованием Румянцева (17-тыс. пехоты и несколько тыс. кавалерии) после трудного перехода с Бугжацкого поля (между Бугом и Днестром) стала у реки Ларги. В 6-ти верстах на реке Кагул стояла лагерем огромная турецкая армия визиря Галиль-паши (50 тыс. пехоты, 150 тыс. конницы и 80 тыс. крымских татар). В час ночи 21 июля тремя дивизионными каре русские двинулись к Траянову валу и на рассвете атаковали лагерь врага. 10 тысяч янычар яростно контратаковали и едва не смяли дивизию генерала П.Г. Племянникова, но были отбиты конницей князя В.М. Долгорукова. Румянцев во главе гренадер, сам ринулся в бой с криком: «Стой, ребята!». К 9-ти часам утра турки были разбиты и в панике бежали; из всей вражеской армии за Дунай перебрались около 10 тыс. человек. За победу при Кагуле Румянцев был произведён в генерал-фельдмаршалы и стал первым (после Императрицы) кавалером ордена Святого Великомученика и Победоносца Георгия I степени.

«Любо, братцы, любо…» (N 5). Эта казачья песня приобрела популярность в 20 веке, причём - в сокращённом текстовом варианте. Её история оказалась почти забыта, а между тем в песне звучат отголоски трагических событий времён присоединения Крыма.

В 1783 г., выполняя приказ Г. А. Потёмкина, русские войска под командованием Суворова попытались переселить ногайских татар из Прикубанья на Днестр. В ответ на эту депортацию ногайцы взбунтовались. Гоня перед собой огромные табуны, сметая всё на своём пути, десятки тысяч воинственных татар ринулись на просторы Кубани. Выполняя приказ: «заградить орде путь на Закубанье», - казаки-донцы приняли страшный вражеский удар на одном из рукавов реки Кубань - Чёрном Ерике. В память о той неслыханной по кровопролитности битве и осталась песня «Любо, братцы, любо…».

«Его сиятельству графу Петру Александровичу Румянцеву-Задунайскому» (N 6). Написанная в 1775 г. в связи с удачным для России завершением Первой Турецкой войны, ода эта содержит упоминания о различных победах Румянцева. Кроме неё Петров посвятил полководцу «Поэму на победы российского воинства…» (1771) и стихотворение «Его сиятельству графу Румянцеву на притеснение турков…» (1774). Для этих произведений характерна ораторская возвышенность, приподнятая патетика, выразительность поэтических образов и гибкость стихотворного размера.

«Ныне времечко военно» (N 7). Вторая Турецкая война (1787 - 1791), получившая название «Потёмкинская», началась нашей победой на Кинбурской косе (под Очаковым). У её входа располагалась маленькая крепость, занятая русским отрядом (1 600 человек) под командованием А.В. Суворова. Крепость имела важное стратегическое значение, затрудняя туркам вход в Днепр и не допуская прямого сообщения Очакова с Крымом. На рассвете 1 октября 1787 г., под прикрытием 600 орудий Очакова и своего флота, более 5 тыс. турок высадились на Кинбурнской косе и двинулись к крепости. Около 3 часов дня русские атаковали турок. В ожесточённом бою инициатива переходила от одного противника к другому. Под Суворовым была ранена лошадь, сам он был контужен картечью под сердце, но не покинул боя. Наши отошли, но к ночи, ведомые Суворовым, вновь ринулись в атаку. Началось страшное избиение противника - из всего турецкого десанта спаслись чуть более 600 человек.

«Русские солдаты, гудошная песнь на случай взятия Очакова» (N 8). Литературная деятельность Николая Петровича Николева /1758 - 1815/ началась в 1774 г., после заключения Кючук-Кайнарджийского мира, изданием «Оды Екатерине на заключение славою увенчанного мира». Среди произведений поэта, которого его поклонники ставили «превыше Сумарокова», - комедии, трагедии, комические оперы, а также многочисленные стихи. Особый раздел его поэзии - «солдатские» и «гудошные» песни, представляющие собой сознательную стилизацию солдатского фольклора. Представленная в программе ода впервые была издана в 1789 г.

«Не спеши ты, зима, с морозами» (N 9). Протяжный характер песни хорошо «иллюстрирует» долгую (с июля 1788 г.) осаду крепости Очаков, дождливую осень и зимние холода, предшествовавшие штурму. 6 декабря в 23-градусный мороз 15 тыс. русских воинов под командованием князя Г. А. Потёмкина после ожесточённого штурма взяли крепость. Турки потеряли 10 тыс. убитыми и 4 тыс. пленными. Суворов первым поздравил Потёмкина: «С завоеванием Очакова спешу Вашу Светлость нижайше поздравить. Боже, даруй вам вящие лавры!».

В песне «Не спеши ты, зима» немало достоверных деталей: русские гренадеры сумели «луну сорвать» с турецкого бастиона, т. е. водрузить вместо турецкого знамени с полумесяцем - русское с двуглавым орлом («где луна была, там орёл парит»). Любопытно упоминание о «бессмысленном друге на севере», который «разбой держит»: во время осады Очакова началась война со Швецией, не стоившая, как замечено в песне, «гренадерских рук», - не гренадерское это дело усмирять разбойников, на то есть «егеря с казаками».

«Осень во время осады Очакова» (N 10). Одно из немногих стихотворений, посвящённое не штурму крепости, а её осаде. Оно было написано Гаврилой Романовичем Державиным /1743 - 1816/ в Тамбове (где он был в то время губернатором) 1 ноября 1788 г. - в тот период, когда долго не было известий из армии, осаждавшей Очаков. Стихотворение предназначалось жившей под Томбовым В. В. Голицыной (племяннице Г. А. Потёмкина), муж которой - генерал, князь С. Ф. Голицын был участником осады.

«Кутузов и казаки» (N 11). Генерал-фельдмаршал, Светлейший Князь Михаил Илларионович Кутузов-Смоленский вошёл в историю, как выдающийся полководец Отечественной войны 1812 года и победитель Наполеона Бонапарта. Именно к этой эпохе относится большинство солдатских песен, в которых упоминается его имя. Песня же «Кутузов и казаки» является редким историко-художественным упоминанием об одной из ранних страниц ратной жизни суворовского сподвижника.

Кутузов не раз проявлял завидное мужество и самоотверженность. Он отличился в сражениях при Рябой Могиле, Ларге, Кагуле и при штурме Бендер. В 1774 г. был тяжело ранен в голову; после выздоровления служил в Новороссии под началом генерал-фельдмаршала Г. А. Потёмкина. Во время осады Очакова летом 1788 г. вновь был ранен в голову. Но уже в 1789 участвовал в сражении при Каушанах и в занятии крепостей Аккерман и Бендеры. В 1790 г. при штурме Измаила командовал 6-ой колонной, лично вёл солдат на приступ. В разгар боя Суворов назначил его комендантом крепости. Выдающуюся роль Кутузов сыграл в Мачинском сражении (1791): силами своей кавалерии он нанёс решающий удар по тылу правого фланга турецких войск и обратил их в бегство.

«Гренадеры-молодцы!» (N 12). Задорный, энергичный характер этой популярной солдатской песни, написанной в 1795 г., выражает радость русских воинов после одержанных побед. Стихи этого солдатского «припевка» написал поэт и переводчик, член Российской Академии Пётр Андреевич Карабанов /1764 - 1829/, считавший что «острое слово в стихах скорее врезывается в память». Как и Державин, с которым он был хорошо знаком, Карабанов писал оды, прославляя победы Русской армии. В частности, 1785 г. им создана «Ода в похвалу военной жизни» - одно из самых значительных одических сочинений на военную тему.

«К предстателю муз!» (N 1). Питомец Славяно-греко-латинской академии и Московского университета, Ермил Иванович Костров /1755 - 1796/ вошёл в историю, как поэт и переводчик. Данное стихотворение обращено к покровителю Кострова - видному государственному деятелю, попечителю Московского университета графу И.И. Шувалову. В этом и в ряде других стихотворений поэт отдал дань глубокого уважения и любви к А.В. Суворову, видя в нём идеал гражданина и патриота, «которого имя и потомству будет любезно, драгоценно, восхитительно». Ему же поэт посвятил перевод шотландских баллад, приписывавшихся Оссиану. Баллады эти понравились полководцу, сказавшему: «Честь и слава певцам! - Они мужают нам и делают творцами общих благ».

«Ночи тёмны, тучи грозны…» (N 2). Эта казачья песня - выразительный песенный отклик на штурм Измаила. Построенный по проектам европейских инженеров, имевший крепостную ограду протяжённостью свыше 6 км, ров шириной 12 м и глубиной 6−10 м, Измаил считался неприступным. К 1790 г. его гарнизон составлял 35 тыс. человек при 265 орудиях. В ноябре 1790 г. русские войска (до 30 тыс. человек, свыше 500 орудий) под командованием генерал-поручиков И.В. Гудовича и П.С. Потёмкина и генерал-майора М.И. Кутузова обложили Измаил с суши, а Дунайская флотилия генерал-майора О.М. де Рибаса блокировала его с реки и с моря. Но 26 ноября 1790 г. военный совет решил в связи с приближением зимы и болезнями солдат снять осаду.

Узнав об этом, главнокомандующий Южной армией генерал-фельдмаршал Г. А. Потёмкин назначил командующим всеми войсками под Измаилом генерал-аншефа А.В. Суворова, и приказал взять крепость. 2 декабря Суворов прибыл под Измаил. В течение 6 дней он готовил войска к штурму. После отказа коменданта Измаила сдать крепость («Скорее небо упадёт на землю и Дунай потечёт вверх, чем Измаил будет сдан»), Суворов подверг её 2-х-дневной мощной бомбардировке. 11 декабря в 5 час. 30 мин русские войска начали штурм, к 8 часам захватили все укрепления, а к 16 часам крепость и город были взяты.

«На взятие Измаила» (N 3). Одно из первых опубликованных поэтических произведений, посвящённых штурму крепости. Ода была напечатана в 1791 г. тремя отдельными изданиями: в Москве, Петербурге и Тамбове, причём тамбовское издание имеет любопытное заглавие: «Песнь (Лирическая) Россу на взятие Измаила». Ода наполнена многочисленными деталями сражения под Измаилом и различными историко-политическими сентенциями поэта. Как заметил литературовед Д. Благой: «героическая мощь, ослепительные военные триумфы России наложили яркий отпечаток на всё творчество Державина, подсказали ему звуки и слова, исполненные подобного же величия и силы».

«Ни туман, ни дождичек в небе поднялся» (N 4). Воспоминания об Измаильском сражении, рассказы о фантастическом штурме (приобретшие со временем черты богатырского эпоса) надолго укоренились в памяти русских людей. Не раз эта память вызывала к жизни новые подвиги, новые художественные произведения. В 1903 г. в Варшаве был издан сборник стихотворений Максима Липкина «Песни о героях Русской Армии и Флота». В числе других в этом сборнике опубликована песня «Взятие Измаила». Она замечательна своей удалью, задором, несокрушимостью духа. К тому же, в ней почти буквально приводятся слова Суворова, сказанные перед штурмом крепости.

Первая строка песни, её отдельные поэтические и ритмические обороты говорят о влиянии солдатского песенного фольклора. Это позволило распеть стихи Липкина по напеву песни 13-го Лейб-Гренадерского Эриванского полка «Не туман, не дождичек» - о взятии русскими войсками под командованием генерал-адъютанта Ивана Фёдоровича Паскевича крепости Эривань (1827). В этой музыкально-поэтической параллели есть нечто символичное: победа под Измаилом стала кульминацией Второй Русско-турецкой войны (1787−1791), а граф И.Ф. Паскевич принял боевое крещение (тогда в чине штабс-капитана) в новой Русско-турецкой войне 1806−1812 гг.

«Заздравный орёл» (N 5). Написанное в 1795 г., стихотворение это как бы подытожило победы России в последней четверти XVIII столетия. Не случайно в его тексте есть упоминание об «орле», бросающем взоры «на льва и на луну» - геральдические символы Швеции и Турции, противников России. В авторском экземпляре оно имеет примечательное заглавие «Заздравная песнь воинам, писанная в память фельдмаршалам Суворову и Румянцеву. 1795».

«Гром победы, раздавайся!» (N 6). Блистательным отголоском Измаильской победы стал знаменитый Потёмкинский праздник , прогремевший в Петербурге в понедельник 28 апреля 1791 г., в конногвардейском доме Светлейшего Князя Таврического (ныне Таврический дворец). Роскошь и великолепие праздника были увенчаны звуками могучего полонеза, ставшего - с того момента и навсегда - гимном Крымской Победы и символом Екатерининской Эпохи. Музыку к специально написанным стихам Г. Р. Державина сочинил известный к тому времени композитор Осип (Йозеф) Антонович Козловский /1757 - 1831/. Польский дворянин он 29-ти лет (в 1786 г.) поступил на военную службу в Русскую армию. Будучи офицером Кинбурнского драгунского полка, участвовал в осаде Очакова. Уже в армии началась его композиторская деятельность, принесшая ему широкое признание. Примечательно, что кроме музыки к Потёмкинскому празднику, Козловский написал музыку героической оперы «Взятие Измаила», позднее утерянную.

«Водопад» (N 7). 5 октября 1791 г. ночью, по пути из Ясс в Николаев, внезапно скончался Светлейший Князь Григорий Александрович Потёмкин. Второй после Императрицы человек в Империи, полководец, государственный деятель, которому Россия была обязана приобретением Крыма, избавлением от татарских набегов и турецкой агрессии, лежал в ночной степи, покрытый простым плащом…

Вскоре после случившегося Г. Р. Державин начал писать оду «Водопад». Завершение окончательной редакции относится к 1794 г. В этой оде, которую Пушкин считал лучшим из произведений Державина, в образе водопада - «алмазной горы» с «гремящим рёвом» низвергающейся в долину, чтобы затем «потеряться» «в глуши глухого бора», - создано аллегорическое изображение жизни и судьбы одного из самых ярких представителей XVIII в., «сына счастия и славы», «великолепного князя Тавриды», а вместе с ним - всего Екатерининского века. Не случайно, обращаясь к впадающей в Онежское озеро реке Суна: «И ты, о водопадов мать» , - Державин поясняет в своих «Объяснениях на сочинения Державина…»: «Относится сие к Императрице, которая делала водопады, то есть сильных людей, и блистала чрез них военными делами, или победами».

Как всегда у Державина, в оде множество различных деталей и образов, требующих внимания и осведомлённости. Так, например, в 61-й строфе сказано: «…Где сорок тысяч вдруг убитых / вкруг гроба Вейсмана лежат…». Чтобы понять смысл этого, надо знать, что сподвижник и друг Суворова - генерал-майор барон Отто-Адольф Вейсман фон Вейсенштейн служил в Русской армии с 1744 г. В Русско-турецкой войне 1768 - 1774 гг. он был удостоен: за Ларгу и Кагул - орденов Св. Георгия 3-й степени и Александра Невского, за кампанию 1771 г. - ордена Св. Георгия 2-й степени. В 1773 г. разбил турок под Силистрией. 22 июня 1773 г. Вейсман погиб в сражении с турками у Кючук-Кайнарджи. Через 17 лет, во время штурма Измаила, русские солдаты, мстя за гибель Вейсмана, по приказу Суворова устроили туркам страшную резню, умертвив около 40 тыс. османов.

«На взятие Измаила» (N 8). Величественная эпопея борьбы России за возвращение и присоединение Крыма не закончилась в XVIII столетии. Она имела своё продолжение в новых военных столкновениях России с Турцией и её союзниками, в Восточной (Крымской) войне 1853−1856 гг., в других войнах. Эта борьба неизбежно возвращала память русских людей к триумфальным победам прошлого. Как выражение этих воспоминаний возникали новые художественные произведения. Одно из таких «отражений былого» - стихотворение известного писателя, драматурга, журналиста и цензора Сергея Николаевича Глинки /1776 - 1847/. Младший современник Суворова и Державина, ученик Кутузова в Первом Кадетском корпусе, он нередко привлекал внимание своими патриотическими стихами. Стихотворение «На взятие Измаила» повествует об одном из сражений Русско-турецкой войны 1806−1812 гг. Героем той войны стал генерал от инфантерии, князь Пётр Иванович Багратион - бесстрашный и любимый ученик Суворова. Не случайно в стихотворении Глинки тень Суворова обращается к Багратиону: «Ступай, питомец мой !». В сентябре 1810 г. русские войска под командованием А.П. Засса, после бомбардировки Измаила Дунайской флотилией, вновь взяли крепость. Слава суворовских чудо-богатырей была приумножена и утверждена.

«Пойдём, братцы, за границу» (N 9). Любопытный отголосок героических Екатерининских времён. Стихи песни сочинил известный стихотворец начала XIX в. Сергей Никифорович Марин /1776 - 1813/. Он прошёл воинский путь от подпрапорщика Преображенского полка до флигель-адьютанта Императора Александра I. Текст был написан в 1805 г., в начале Второй войны с Францией (1805 - 1807). В том заграничном антинаполеоновском походе Русской армии участвовал и Марин, получивший два тяжёлых ранения и первую боевую награду - золотую шпагу с надписью «За храбрость» (за Аустерлиц). Он скончался в 1813 г. 37 лет от роду, немного не дожив до триумфального входа Русских войск в Париж.

«Императору Николаю I» (N 10). В апреле 1828 г. началась очередная Русско-турецкая война, целью которой было освобождение Балкан и завоевание независимости для Греции. Итогом войны стал подписанный 2 сентября 1829 г. в Адрианополе мирный договор. По этому договору Порта признавала независимость Греции, давала автономию Сербии, Валахии и Молдавии. Россия получила кавказское побережье с Анапой и Поти. По поводу заключения Адрианопольского мира баварский король Людовик I написал стихотворение. Русский посланник при Баварском дворе И.А. Потёмкин переслал это стихотворение вице-канцлеру К.В. Нессельроде - для вручения Императору Николаю I. Перевод стихов Людовика I на русский язык сделал известный поэт и дипломат Фёдор Иванович Тютчев /1803 - 1873/. Главная идея стихотворения близка взглядам Тютчева на роль России в славянском мире.

«Дружно, Тульцы, песню грянем!» (N 11). Уникальный пример песенной «летописи боевого пути» одного из русских полков. 72-ой Тульский полк был создан Императрицей Екатериной II в 1769 г. - как Московский Легион; в 1774 г. полк стал именоваться Тульским . В обеих Русско-турецких войнах полк не раз являл мужество, отличившись в сражении при Бырладе (7 апреля 1789 г.) и при взятии крепости Бендеры (3 ноября 1789 г.). Храбрость Тульцев неоднократно была отмечена высокими наградами. Среди них есть одна особенная: в 1813 г. Принц Оранский пожаловал 72-й пехотный Тульский полк серебряными трубами - за освобождение Амстердама. Это было единственное боевое отличие во всей Русской армии, принятое от чужестранного государя. В песне звучат имена командиров полка (Прозоровский, Кутузов, Румянцев), названия сражений. Стихи песни сочинены полковником Кончевским, он же метко определил жанр песни - «боевая песня-памятка». Судя по тексту 2-го куплета («Тульский полк наш очень старый: ему сто и сорок лет »), песня была создана в 1909 - 1910 гг.

«Памяти Державина» (N 12). В автографе стихотворения Аполлона Николаевича Майкова /1821 - 1897/ указано: «На первые победы русских войск в 1853-м году. Ода». Впервые ода была опубликована в 1854 г. в «Известиях Императорской Академии наук по отделению русского языка и словесности». Появление стихотворения вызвано двумя блестящими победами русских войск в начавшейся Восточной (Крымской) войне (1853−1856). 14 ноября 1853 г. 5-тыс. русский отряд под командованием генерал-лейтенанта, князя Ивана Малхазовича Андронникова наголову разгромил 20-тысячный турецкий корпус в сражении у крепости Ахалцих. А 18 ноября отряд кораблей Черноморского флота под командованием вице-адмирала Павла Степановича Нахимова в 3-х-часовом сражении в Синопской бухте уничтожил почти весь турецкий флот.

Ставя эти победы в один ряд с победами Румянцева (на реке Кагул, 1770) и Суворова (под Измаилом, 1790), воспетыми Державиным, Майков зовёт «тень певца Екатерины» - «стихом монументальным» провозвестить «потомкам дальным, что мы всё те же, как тогда». Резко обличая нравственные пороки Европы (понятно, что этот намёк направлен в сторону Франции и Англии), автор оды призывает «перестать нам о России с чужого голоса судить». А его сентенция: «жива ещё в России / о христианской Византии / великодушная мечта» - вызывает в памяти «Греческий Проект» Екатерины II, мечтавшей о создании - на основе объединения России, Греции и славянских народов Балкан - новой Великой Византийской Империи под скипетром Романовых.

«Покорение Крыма» (N 13). Завершением программы, её музыкально-поэтическим финалом является кантата, созданная к 100-летию кончины Императрицы Екатерины Великой. Стихи написал отставной поручик Павел Андреевич Искра, музыку - воспитанник Одесского коммерческого училища Александр Коршон. Будучи по художественным достоинствам произведением скромным, кантата, тем не менее, привлекает своей искренностью и возвышенным тоном повествования. Она наполнена неложным патриотизмом и в ней отчётливо слышится глубокая благодарность потомков мужественным и бесстрашным предкам за их великие деяния и свершения.

В представленных в программе поэтических и музыкальных произведениях звучат имена Екатерины II, Потёмкина, Румянцева, Суворова, Кутузова, Долгорукова, Вейсмана, других полководцев времён присоединения Крыма. Однако за рамками программы остались имена некоторых других военачальников, а также упоминания о других войнах, ставших продолжением борьбы России за Крым, Чёрное море и Кавказ. Это обусловлено тем, что ряду героев и событий посвящены уже выпущенные музыкально-исторические программы Мужского Хора «Валаам» под руководством заслуженного артиста РФ Игоря Ушакова .

Жизнь и подвиги выдающегося флотоводца Державы Российской Фёдора Фёдоровича Ушакова, блистательными победами которого Россия утвердилась на Чёрном море, отражены в программе «Непобедимый воин Феодор. Адмирал Флота Российского Ф.Ф. Ушаков» (IM Lab, СПб, 2003).

Воинским подвигам кавалера всех российских орденов, генерал-фельдмаршала, Светлейшего Князя Ивана Фёдоровича Паскевича-Эриванского, продолжившего ратное дело Румянцева и Суворова в Русско-турецких войнах 1806−1812 гг. и 1828−1829 гг., посвящена программа «Хвала тебе, Паскевич - Росс!» (IM Lab, СПб, 2004).

Беспримерные по мужеству и стойкости сражения, страдания и победы Крымской войны (1853−1856), ставшей политическим «эхом» Русско-турецких войн времён Екатерины II, определили тему и содержание программы «Легендарный Севастополь » /К 150-летию Восточной (Крымской) войны/ (IM Lab, СПб, 2004).

И, наконец, своеобразным продолжением той же исторической темы является недавно выпущенная программа «Вперёд, за братьев!», посвящённая 130-летию Русско-турецкой войны 1877−1878 гг., известной как «Война за освобождение Болгарии» (IM Lab, СПб, 2008).

Слушая стихи и песни удаляющихся времён, - именно слушая , т. е. воспринимая написанное в его живой, сердечным волнением одухотворённой пропетости, - невозможно остаться равнодушным. Звуки возвышенной речи проникают в сердце, волнуют душу, волнения отзываются чувствами, чувства возбуждают фантазию, фантазия рождает образы, образы взывают к сознанию и будоражат разум. И вдруг, в какой-то момент становится очевидно, что витиеватость метафор, гипербол и других поэтических приёмов отнюдь не вычурна, что назидательность авторских рассуждений вполне уместна, (тем более, если иметь в виду значительность предмета рассуждений), что одическая возвышенность ораторского тона уже не кажется преувеличенной. Да и могут ли быть «преувеличенными» восторг перед мужеством, восхищение бесстрашием, преклонение перед самопожертвованием.

Доныне поражающие своим грандиозным размахом и поистине судьбоносными последствиями, события «времён очаковских и покоренья Крыма» составляют славную главу в летописи истории Государства Российского. То было время великих дел и - великих людей. Их имена и их значение по-разному оценивались в разные периоды становления России. Но истинное значение человека постигается по делам его, по вкладу в общее благо. И чем весомее этот вклад, чем больше искренней и доброй пользы принёс герой народу и Отечеству, тем благодарней и прочней память о нём, тем чаще его образ возбуждает художественное воображение певцов и поэтов.

Трудами и подвигами Екатерининских орлов прирастала Россия, созидались её мощь и величие, утверждалась независимость, умножалась слава. Эхо той эпохи отозвалось во многих событиях последующих времён. И прежде, чем оценивать историю, судить или «исправлять» её, надо вчитаться в её летописания, вслушаться в них, вдуматься. Надо иметь смелость - помнить о великом прошлом. Надо иметь сердечное желание - искренне восхищаться героями давно минувших дней. Надо иметь нравственную потребность - преклоняться перед памятью славных предков.
И надо чаще, как молитву, повторять вслед за Пушкиным:
«Гордиться славою своих предков не только можно, но и должно; не уважать оной есть постыдное малодушие».

По вопросу сотрудничества и приобретения дисков просьба обращаться по контактному тел. хора «Валаам»: /812/-459−78−17.

8 (19) апреля 1783 года императрица Екатерина II издала манифест о присоединении Крымского полуострова, Тамани и Кубани к Российской империи.

Без усилий, которые приложил в деле присоединений Крыма к Российской империи Григорий Потемкин, возможно, никакого присоединения и не случилось бы, поскольку в российских верхах того времени, в том числе и в дипломатических кругах, слабо представляли себе общую картину происходящего как в Крыму, так и на новых землях, которые были именованы Новороссией. Крымское ханство, которое долгое время находилось под протекторатом Османской империи, доставляло немало хлопот южно-российским землям. Это был очаг постоянной нестабильности на рубежах империи: набеги, тысячи пленников, разорение земель.

После военных успехов в ходе практически незатухающих русско-турецких войн, в 1774 году между Россией и Османской империей был подписан Кючук-Кайнарджийский мирный договор, который положил начало присоединению Крыма к Российской империи. Григорий Потемкин в том же году был назначен губернатором Новороссии. Активно началось развитие главной морской базы – Херсона.

Потемкин понимал, что без Крыма России невозможно закрепиться на Черном море, а уж о выходе к Средиземному морю можно только мечтать. В 1782 году Потемкин подал на имя Екатерины записку: "Положите ж теперь, что Крым Ваш и что нет уже сей бородавки на носу - вот вдруг положение границ прекрасно… Доверенность жителей в Новороссийской губернии будет тогда несумнительна. Мореплавание по Черному морю свободное. А то, извольте рассудить, что кораблям Вашим и выходить трудно, а входить еще труднее".

Восстания и волнения

Против тогдашнего крымского хана Шагин Гирея, который объявив себя реформатором, начал вводить новшества на западный манер, то и дело вспыхивали восстания. Потемкин несколько раз встречался с ханом и посещал Крым, где лично убедился в том, что татарская знать охотно предпочла бы перейти под полный протекторат России, нежели быть независимым государством с таким правителем.

Шагин Гирей в апреле 1783 года отрекся от ханства. Но вел сложную политическую игру, затягивая свой отъезд из Крыма под разными предлогами и надеясь, что в обострившейся политической обстановке русскому правительству придется восстановить его на престоле и отказаться от присоединения Крыма. Потемкин, оценив положение, подтягивал войска и через своих агентов вел агитацию среди правящей верхушки ханства о переходе в российское подданство.

В Крыму русскими войсками командовал генерал-поручик граф Бальмен, которому Потемкин приказал особо обратить внимание на соблюдение "строгой на всех постах, при обнародовании манифеста, воинской предосторожности и примечании за поступками татар, не дозволяя делать собраний народу, сие я разумею о военных сборищах". Войска заняли стратегические пункты, не встречая недовольства жителей. С моря русские войска прикрывали корабли Азовской эскадры.

Тем временем по распоряжению Екатерины II были предприняты срочные меры по выбору гавани для будущего Черноморского флота на юго-западном побережье полуострова. Капитан II ранга Берсенев на фрегате "Осторожный" рекомендовал использовать бухту у поселка Ахтиар, недалеко от развалин Херсонеса-Таврического.

Весной 1783 года было решено, что Потемкин будет лично руководить присоединением Крымского ханства к России. 8 апреля императрица подписала манифест "О принятии полуострова Крымского, острова Тамань и всей Кубанской стороны под Российскую державу", над которым она работала совместно с Потемкиным. Этот документ должен был храниться в тайне, пока присоединение ханства не станет свершившимся фактом.

Екатерина колебалась на тот момент и опасалась, что присоединение Крыма вызовет не только новую войну с Турцией, но и вмешательство европейских государств. Поэтому манифест о присоединении Крыма, который был заготовлен, но не был обнародован, запечатали в деревянный ящик, обитый железом. Манифест был втайне переведен на татарский (возможно, и арабский язык, достоверных данных об этом нет и мнения исследователей расходятся), а сам перевод осуществляла даже не Иностранная коллегия, а еще один секретарь Потемкина – Якуб Рудзевич. Манифест был направлен с фельдъегерской службой в Крым.

В Крыму Потемкин в ту пору распространял по Крыму так называемые "присяжные листы", в которых было обозначено, что население такого-то населенного пункта согласно присягнуть на верность России. Они скреплялись печатями и подписями. Эти листы сохранились до сих пор и находятся в Российском государственном архиве в Москве. Только после того, как у Потемкина были собраны отклики от основной части населения Крыма о том, что они хотят перейти в состав Российской империи, то есть была собрана юридическая база, манифест Екатерины был обнародован.

"Все прибегли под державу Вашу с радостию"

28 июня 1783 года манифест Екатерины II обнародовали в ходе торжественной присяги крымской знати, которую принимал лично князь Потемкин на вершине скалы Ак-Кая под Карасубазаром (нынешний город Белогорск - ред). Торжества сопровождались угощениями, играми, скачками и пушечным салютом.

Ниже мы публикуем текст Манифеста

Божiею Милостiю
Мы
Екатерина Вторая
Императрица и Самодержица Всероссiйская,
и прочая, и прочая, и прочая.

В прошедшую с Портою Оттоманскою войну, когда силы и победы оружия Нашего давали Нам полное право оставить в пользу Нашу Крым, в руках Наших бывший, Мы сим и другими пространными завоеваниями жертвовали тогда возобновлению доброго согласия и дружбы с Портою Оттоманскою, преобразив на тот конец народы Татарские в область вольную и независимую, чтоб удалить навсегда случаи и способы к распрям и остуде, происходившим часто между Россией и Портою в прежнем Татар состоянии.

Не достигли Мы однако ж в пределах той части Империи Нашей тишины и безопасности, кои долженствовали быть плодами сего постановления. Татары, преклоняясь на чужие внушения, тотчас стали действовать вопреки собственному благу, от Нас им дарованному.

Избранный ими в таковой перемене бытия их самовластный Хан был вытеснен из места и отчизны пришлецом, который готовился возвратить их под иго прежнего господства. Часть из них слепо к нему прилепилась, другая не была в силах противоборствовать. В таковых обстоятельствах принуждены Мы были для сохранения целости здания, Нами воздвигнутого, одного из лучших Наших от войны приобретения, принять благонамеренных Татар в Наше покровительство, доставив им свободу избрать себе на место Сагиб-Гирея другого законного Хана и установить его правление: для сего нужно было привести военные силы Наши в движение, отрядить из них в самое суровое время знатный корпус в Крым, содержать его там долго, и, наконец, действовать против мятежников силой оружия; от чего едва не возгорелась с Портою Оттоманскою новая война, как то у всех в свежей памяти.

Благодарение Всевышнему! Миновала тогда сия гроза признанием со стороны Порты законного и самовластного Хана в лице Шагин-Гирея. Произведение сего перелома обошлось Империи Нашей не дешево; но Мы, по крайней мере, чаяли, что оное наградится будущею от соседства безопасностью. Время да и короткое воспрекословило, однако ж, на деле сему предположению.

Поднявшийся в прошлом году новый мятеж, коего истинные начала от Нас не скрыты, принудил Нас опять к полному вооружению и к новому отряду войск Наших в Крым и на Кубанскую сторону, кои там доныне остаются: ибо без них не могли бы существовать мир, тишина и устройство посреди Татар, когда деятельное многих лет испытание всячески уже доказывает, что как прежнее их подчинение Порте было поводом к остуде и распрям между обеими Державами, так и преобразование их в вольную область, при неспособности их ко вкушению плодов таковой свободы, служит ко всегдашним для Нас беспокойствам, убыткам и утруждению войск Наших.

Свету известно, что имев со стороны Нашей столь справедливые причины не один раз вводить войска Наши в Татарскую область, доколе интересы Государства Нашего могли согласовать с надеждою лучшего, не присвоили Мы там себе начальства, ниже отомстили или наказали Татар, действовавших неприятельски против воинства Нашего, поборствовавшего по благонамеренным в утушение вредных волнований.

Но ныне, когда с одной стороны приемлем в уважение употребленные до сего времени на Татар и для Татар знатные издержки, простирающиеся по верному исчислению за двенадцать миллионов рублей, не включая тут потерю людей, которая выше всякой денежной оценки; с другой же, когда известно Нам учинилось, что Порта Оттоманская начинает исправлять верховную власть на землях Татарских, и именно: на острове Тамане, где чиновник ее, с войском прибывший, присланному к нему от Шагин-Гирея Хана с вопрошением о причине его прибытия, публично голову отрубить велел и жителей тамошних объявил Турецкими подданными; то поступок сей уничтожает прежние Наши взаимные обязательства о вольности и независимости Татарских народов; удостоверяет Нас вящше, что предположение Наше при заключении мира, сделав Татар независимыми, не довлеет к тому, чтоб чрез сие исторгнуть все поводы к распрям, за Татар произойти могущие, и поставляет Нас во все те права, кои победами Нашими в последнюю войну приобретены были и существовали в полной мере до заключения мира; и для того, по долгу предлежащего Нам попечения о благе и величии отечества, стараясь пользу и безопасность его утвердить, как равно полагая средством навсегда отдаляющим неприятные причины, возмущающие вечный мир между Империями Всероссийскою и Оттоманскою заключенный, который Мы навсегда сохранить искренно желаем, не меньше же и в замену и удовлетворение убытков Наших решились Мы взять под державу Нашу полуостров Крымский, остров Тамань и всю Кубанскую сторону.

Возвещая жителям тех мест силою сего Нашего Императорского манифеста таковую бытия их перемену, обещаем свято и непоколебимо за Себя и Преемников Престола Нашего содержать их наравне с природными нашими подданными, охранять и защищать их лица, имущество, храмы и природную веру, коей свободное отправление со всеми законными обрядами пребудет неприкосновенно; и дозволить напоследок каждому из них состоянию все те правости и преимущества, каковыми таковое в России пользуется; напротив чего от благодарности новых Наших подданных требуем и ожидаем Мы, что они в счастливом своем превращении из мятежа и неустройства в мир, тишину и порядок законный потщатся верностью, усердием и благонравием уподобиться древним Нашим подданным и заслуживать наравне с ними Монаршую Нашу милость и щедроту.

Дан в престольномъ Нашем граде Святого Петра, апреля 8 дня отъ Рождества Христова 1783, а государствованiя Нашего въ двадцать первое лето.

28 декабря 1783 года Россия и Турция подписали "Акт о присоединении к Российской империи Крыма, Тамани и Кубани", которым отменялась статья Кючук-Кайнарджийского мирного договора о независимости Крымского ханства.

Таврическая область

Указом Екатерины II от 2 (13) февраля 1784 года была учреждена Таврическая область под управлением князя Потемкина, состоящая из Крымского полуострова, прилегающих районов Северного Причерноморья и Тамани. Согласно указу, область была разделена на 7 уездов: Симферопольский, Левкопольский (город Левкополь хотели основать у устья реки Салгир или переименовать Старый Крым, но этого не получилось, и в 1787 году уездным городом стала Феодосия, а Левкопольский уезд стал Феодосийским - ред), Евпаторийский, Перекопский, Днепровский, Мелитопольский и Фанагорийский.

Создание единой системы местного управления с привлечением представителей различных социальных слоев и национальностей, получивших определенные льготы, способствовало проведению общегосударственной политики по управлению края, а также заселению и хозяйственному освоению Северного Причерноморья, что значительно упрочило положение Российской империи на новых землях в условиях сохраняющейся военной угрозы.

Сады Тавриды и крымский шелк

Раздача земель, поступивших в казну, послужила толчком для составления подробных атласов. В январе 1784 года Потемкин приказал описать все крымские земли, поступившие в казенное ведомство, с указанием количества и качества земли, а также наличия садов. Князь Потемкин приглашал в Крым иностранцев - специалистов по садоводству, шелководству, лесному хозяйству, виноградарству. Особый интерес князь испытывал к методам английского земледелия, предполагая в полной мере использовать их на обширных и плодородных землях, вверенных его попечению. Для устройства парков и садов не только в Новороссии и Крыму, но и почти во всех крупных имениях князя был приглашен специалист из Англии Уильям Гульд. В 1784 году из Франции был выписан ученый садовод Иосиф Банк, назначенный директором Таврических садов. Ему было поручено разведение лучших сортов винограда, а также шелковичных, масличных и других деревьев в Судаке и по всему Крыму. Надворный советник граф Яков де Парма был вызван из Италии в 1786 году для заведения шелковых заводов. Он насадил в Крыму на выделенных ему казенных землях несколько тысяч тутовых деревьев, что дало возможность начать производство шелка.

Отмена пошлин и монетный двор

В конце 1783 года были отменены внутренние торговые пошлины, что должно было способствовать развитию крымского сельского хозяйства, промышленности и торговли, увеличению внутреннего торгового оборота и росту имевшихся в Крыму городов - Карасубазара, Бахчисарая Феодосии, Гезлева (Евпатория) и Ак-Мечети (Симферополь). По указу Екатерины II от 13 августа 1785 года все крымские порты были освобождены от уплаты таможенных пошлин сроком на 5 лет, а таможенная стража была переведена на Перекоп. Еще одним шагом, облегчившим торговые связи, было восстановление Потемкиным монетного двора в Феодосии, где стала выпускаться таврическая монета.

Новые города и переименования

Особое значение для развития Крыма (как и соседней Новороссии) имела деятельность Потемкина по строительству новых и реконструкции старых городов. Проектирование и строительство южных городов определялось социально-политическими и историческими условиями, характером экономического развития края. Важное политическое значение в градообразовании на юге Российской империи имели идеи "Греческого проекта", в связи с чем большинство городов называлось в память о древнегреческой колонизации Северного Причерноморья: Одесса, Севастополь, Симферополь, Херсон. По тем же причинам некоторым существовавшим поселениям возвращались древние имена, например Феодосии, Евпатории, Фанагории.

Политическими мотивами обуславливалась и значительная поддержка, оказываемая государством молодым городам. Здесь за счет казны возводились многочисленные здания общественного назначения, жители освобождались от податей и, более того, получали ссуды на возведение жилых домов.

Экономическое и хозяйственное освоение Крымского полуострова к концу XVIII века привело к росту населения Крыма, в основном за счет русских и украинских переселенцев. При этом в Бахчисарае проживало шесть тысяч человек, в Евпатории - три с половиной тысячи, в Карасубазаре - три тысячи, в Ак-Мечети - полторы.

Таким образом, присоединение Крыма к Российской Империи было не актом агрессии (как сейчас модно говорить в таких случаях), а явилось шагом политики Екатерины II по освоению и закреплению за Россией обширных территорий, ранее принадлежавших Крымскому ханству и пребывавших до середины XVIII в. в запустении.

Редакция Переклички
По материалам РИА-Крым

Главная » Словарный запас » Присоединение крымского ханства к россии. Манифест Екатерины II о принятии полуострова Крымского, острова Тамана и всей Кубанской стороны под Российскую державу Сады Тавриды и крымский шелк