Тема родины в лирике русских поэтов. Тема родины в лирике А

Тема Родины, России, органически вошла в русскую поэзию, вобрав в себя всё лучшее, что было свойственно русским поэтам. Пушкин, Лермонтов, Некрасов, Есенин, Блок… Каждый из них находил в этой теме свое, глубоко личностное, и в то же время нечто общее, что составляет суть русского национального характера, без чего теряется смысл жизни на земле. «Этой теме я сознательно и бесповоротно посвящаю жизнь. Всё ярче сознаю, что это – первейший вопрос, самый жизненный, самый реальный», – писал Александр Блок в конце 1908 года К.С. Станиславскому. Созвучное этому признание мы находим и у Сергея Есенина: «Моя лирика жива одной большой любовью – любовью к родине. Чувство родины – основное в моем творчестве».

Обращаясь к лирике Блока, следует отметить одну особенность в изображении Родины. Основную роль в восприятии поэтом Родины играют не его внешние впечатления, а скорее, их преломление в душе поэта, сопоставление с его внутренними переживаниями, Он говорил о родине с бесконечной любовью, с проникновенной нежностью, с щемящей болью и светлой надеждой. Его судьба – судьба родины, неотделима от нее, неразрывно связана с ней:

Россия, нищая Россия,

Мне избы серые твои,

Твои мне песни ветровые, –

Как слезы первые любви!..

Широкая, многоцветная, полная жизни и движения картина родной земли «в красе заплаканной и древней» слагается в стихах Блока. Необъятные русские дали, бесконечные дороги, полноводные реки, буйные вьюги и метелицы, кровавые закаты, горящие села, бешеные тройки, серые избы, тревожные крики лебедей и плач журавлиной стаи, верстовые столбы, поезда и станционные платформы, пожар войны, солдатские эшелоны, песни и братские могилы – всё это как в пестром калейдоскопе проносится перед нами, когда мы читаем стихи Блока, и всё это Россия, его многострадальная родина. Пусть она бедна, пусть горька и безрадостна, но поэт видит в ней такую мощь, перед которой не устоять ее врагам и насильникам:

Какому хочешь чародею

Отдай разбойничью красу!

Пускай заманит и обманет, –

Не пропадешь, не сгинешь ты,

И лишь забота затуманит

Твои прекрасные черты…

С такими раздумьями и признаниями обращался поэт к России, и поистине не жалость к родине, а совсем иные чувства испытывал он – любовь, обожание, гордость, ту гордость за нее, которая в свое время вдохновила Гоголя на создание гимна России – необгонимой тройки, несущейся с безудержной силой в неоглядную даль.

С годами само представление о родине становилось у поэта все более реальным и отчетливым. В цикле «На поле Куликовом» голос поэта словно растворяется в голосе самой истории родной страны, у которой такое великое прошлое и огромное будущее, что дух захватывает, именно в прошлом ищет поэт животворную силу, позволяющую Руси не бояться «тьмы». Так появляется образ Родины – степной кобылицы, несущейся вскачь. Степная кобылица воплощает в себе и скифские истоки, и вечное движение. Поиски будущего у Блока трагичны. Страдание – неизбежная плата за движение вперед. Поэтому путь Родины лежит через боль: «Наш путь – стрелой татарской древней воли пронзил нам грудь». В этом стихотворении Блок создал самобытно-неповторимый лирический образ родины – не матери, каким он был у поэтов прошлого, а красавицы-подруги, возлюбленной, невесты, «светлой жены» – образ, овеянный поэзией русского песенного и сказочного фольклора:

О, Русь моя! Жена моя! До боли

Нам ясен долгий путь!

Идет «вечный бой» – за Русь, за милого друга, за все то, что дорого и свято, и нет отдыха в этой трудной и напряженной борьбе:

И вечный бой! Покой нам только снится

Сквозь кровь и пыль…

В грозах и бурях революции Родина открылась Блоку как самое близкое и дорогое, что есть в жизни. Россия Блока – надежда и утешение. Ее лик «светел навсегда», она хранит «первоначальную чистоту» души поэта. Это страна громадной, еще не выявленной вполне мощи и энергии. Она никогда не пропадет и не сгинет, с нею «и невозможное возможно», – она ведет на «вечный бой» и указывает путь вперед, в будущее. «Будущее России лежит в еле тронутых силах народных масс и подземных богатств…» – писал Блок за два года до Октябрьской революции. «Россия – буря», – говорил Блок. Свое новое понимание родины и революции поэт выразил в поэме «Двенадцать». В ней он запечатлел открывшийся ему в романтических метелях и пожарах образ новой, свободной родины. Олицетворением новой всемирной и всечеловеческой религии, символом всеобщего обновления жизни стал образ Христа в финале поэмы.

В решающие для революции дни Блок вновь обратился к волновавшему его вопросу об исторических судьбах и задачах России. Его поэма «Скифы» прозвучала одновременно и как грозное предупреждение старому миру:

Мильоны – вас. Нас – тьмы, и тьмы,

Попробуйте, сразитесь с нами!

Да, скифы – мы! Да, азиаты – мы, –

С раскосыми и жадными очами!

и как страстный призыв ко всем людям доброй воли покончить с «ужасами войны»:

Придите к нам! От ужасов войны

Придите в мирные объятья!

Пока не поздно старый меч в ножны!

Товарищи! Мы станем – братья!

Блок верил в великое будущее России. В 1918 году он писал: «России суждено пережить муки, унижения, разделения; но она выйдет из этих унижений новой и по-новому великой…» Поэт знал – и мог повторить вслед за Брюсовым – знаменательные слова, впервые прозвучавшие в начале века:

Поэт всегда с людьми, когда шумит

И песня с бурей вечно сестры.

В этих строках мы находим верный и глубокий ответ на вопрос о том, что составляет основной смысл стихов Блока, обладающих великой жизненной силой и по праву ставших ныне достоянием самых широких кругов наших читателей.

Певцом России, поэтом, у которого «в сердце светит Русь», был Сергей Есенин. Немногим более десяти лет звенел голос Есенина в русской поэзии; за это время менялись его взгляды на жизнь и людей, бурная эпоха выдвигала новые темы, развивался и рос поэт. Но его постоянной любовью оставалась Родина. Этой большой теме он оставался верен всю жизнь. И весь он как одна сердечная и пронзительная песня о России: ей пропел он свои самые задушевные песни, любовь к ней его «томила, мучила и жгла». Всё: и костер зари, и плеск волны, и серебристая луна, и шелест тростника, и необъятная небесная синь, и голубая гладь озер – вся красота родного края отразилась в стихах, полных любви к русской земле:

О Русь – малиновое поле

И синь, упавшая в реку, –

Люблю до радости и боли

Твою озерную тоску.

Тема Родины развивается на протяжении всего творческого пути Есенина. Образ Родины появляется уже в первых стихах. Поэт воспевает неброскую красоту и удивительную прелесть природы средней полосы России. Радостный и многоцветный мир буквально завораживает, когда мы читаем есенинские стихи. Родина-Русь в дооктябрьских стихах выступает как привольная и вместе с тем многострадальная страна, по-некрасовски «убогая и обильная». Поэтому ее образ чаще всего сопровождается грустно-напевными интонациями. В стихотворении «Гой ты, Русь моя родная…» чувство любви к родине молодому поэту удалось выразить так просто, ясно, сильно и художественно, что это выдвинуло его в ряд крупнейших русских поэтов:

Если крикнет рать святая:

«Кинь ты Русь, живи в раю!»

Я скажу: «Не надо рая,

Дайте родину мою.»

Октябрьская революция озарила поэзию Есенина новым светом. В его стихах этого периода, с «космическим» пафосом прославляющих будущее «грозной» Руси, возникают библейские образы, которые отражают стремление поэта передать грандиозность свершившегося. Есенин ждал от революции идиллического «земного рая» для мужиков. Надежды поэта не оправдались, и Есенин переживает полосу духовного кризиса, не может понять, «куда несет нас рок событий». Обновление села представляется ему вторжением враждебного «скверного», «железного» гостя, перед которым беззащитна сама природа. И Есенин чувствует себя «последним поэтом деревни». Но «оставаясь поэтом золотой бревенчатой избы», Есенин понимает необходимость перемен в старой деревне. Страстное желание увидеть «мощь родной страны» звучит в строках:

Я не знаю, что будет со мною…

Может, в новую жизнь не гожусь,

Но и всё же хочу я стальною

Видеть бедную, нищую Русь.

Ощущая свою сопричастность всему тому, что происходит в советской стране, Есенин пишет:

Приемлю всё.

Как есть всё принимаю.

Но проходит немного времени и отношение поэта к новому меняется. В «расколе» страны он не находит воплощения своих ожиданий. Революция меняет привычный уклад жизни русской деревни. Тогда и рождаются горькие строки стихотворений: «Русь уходящая», «Русь советская», «Русь бесприютная». Поэт пытается убежать от себя, уезжает за границу. Но жизнь вдали от любимой России оказывается невозможной. Он возвращается домой, но Россия уже не та, всё изменилось, всё стало для него чужим:

Язык сограждан стал мне как чужой,

В своей стране я будто иностранец.

Если в дореволюционных стихах Есенина крестьянская Русь выглядела как «край заброшенный», «край-пустырь», то теперь Русь – советскую – поэт видит разбуженной, возродившейся к новой жизни. И Есенин от души приветствует молодое поколение: «Цветите, юные! И здоровейте телом! У вас иная жизнь, у вас другой напев».

Поэт искренне стремился идти в ногу со своим временем, быть верным сыном отчизны и своего народа. Незадолго до смерти он писал:

Хочу я быть певцом

И гражданином,

Чтоб каждому,

Как гордость и пример,

Был настоящим,

А не сводным сыном –

В великих штатах СССР.

Беззаветная любовь к своему народу, беспредельная вера в него, патриотизм в поэзии Есенина, выраженные с подкупающей искренностью, сделали его поэзию достоянием многочисленного читателя. Его лирика никого не оставляет равнодушным и продолжает жить, пробуждая чувство любви к родимому краю, ко всему родному и близкому.

1901-1907 годов развивается в разных направлениях, чаще параллельных, нежели пересекаю­щихся. Все они по-разному проявляются в разделе «Родина», куда вошло 27 стихотворений 1907-1916 годов. Важнейшую роль в нём играет цикл «На поле Куликовом» (1908).

Известную битву А.Блок рассматривает как событие символиче­ское, главный смысл которого раскрывается через два многознач­ных образных ряда, являющих собой противоположные жизнен­ные начала. Все пять стихотворений пронизывает начало светлое, святое, божественное: «святое знамя», «светлый стяг», «за святое де­ло», «светлая жена», «в одежде, свет струящей», «светел навсегда», «светлые мысли», «озарим кострами», «что княжна фатой» и т.д. Ему противостоит начало тёмное, ночное, зловещее: «тучей чёрной двинулась орда», «сожжённые тёмным огнём», «и даже мглы - ноч­ной и зарубежной», «пусть ночь», «в ночь, когда Мамай», «перед До­ном тёмным и зловещим» и т.д.

Данные образные ряды - своеобразная ось координат всего цикла. Лирический герой, Русь находятся на пересечении этих на­чал, стихий. Отсюда и борьба на разных уровнях: военно-нацио- нальном и личностном, борьба со злом во вне и в себе, борьба с пе­ременным успехом:

Пусть ночь. Домчимся. Озарим кострами Степную даль.

(«Река раскинулась. Течёт, грустит лениво...») Вздымаются светлые мысли В растерзанном сердце моём, И падают светлые мысли, Сожжённые тёмным огнём.

(«Опять с вековою тоскою...»)

Однако наличие противоположных начал в цикле, антитеза, ис­пользуемая в качестве основного художественного приёма, не сви­детельствуют о двойничестве этих начал, что присуще творчеству символистов. «На поле Куликовом» отличает христианская иерар­хичность, подчинённость системы образов, ценностной шкалы ис­точнику света - Богу (отсюда та неслучайная символика, о которой шла речь). К Творцу по-разному обращены мысли героев в наибо­лее критические минуты:

Чтоб не даром биться с татарвою, За святое дело мёртвым лечь!

(«Мы, сам-друг, над степью в полночь стали...») Теперь твой час настал. - Молись!

(«Опять на поле Куликовом...»)

Божественное начало, наличествующее во всех пяти стихотво­рениях, как начало ценностное и структурно определяющее, ни ра­зу не подвергается сомнению, тем более дискредитации, как было до июня 1908 года и после него неоднократно.

Этот цикл не столь характерен для творчества поэта и отноше­нием к другому бессознательному чувству - тоске. Она, один из ключевых образов в лирике А.Блока, - порождение двух стихий: природной и человеческой («Река раскинулась. // Течёт, грустит ле­ниво...»). Природная тоска-грусть существует как данность, как пра­родина русского человека. К этой тоске своеобразно привито ази­атское начало: «Наш путь - стрелой татарской древней воли // Пронзил нам грудь». И как результат - беспредельность, безбреж­ность, вечность русской тоски.

В данном контексте стало традицией приводить слова А.Пуш- кина «На свете счастья нет, но есть покой и воля» как выражение идеала, предваряющего блоковскую тоску-волю. Думаю, почва для подобных утверждений отсутствует. В плане к продолжению отрывка «Пора, мой друг, пора! Покоя сердце просит...» А.Пушки- ным вполне определённо сказано: «О, скоро ли перенесу мои пе­наты в деревню, - поля, сад, крестьяне, книги; труды поэтические - семья, любовь etc. - религия, смерть» (Пушкин А. Полн. собр. соч.: В 10 т. - Т. 3- - М., 1957). То есть данный идеал никак не сов­падает с азиатским из «На поле Куликовом»: воля у Пушкина «при­вязана» к основным «культам», лежащим в основе традиционного национального мировосприятия, - земли, семьи, народа, рели­гии, смерти.

Отношение Блока к азиатскому пути, к тоске-воле принято трак­товать как неосознанное, противоречивое. Такой подход порождён прежде всего констатирующими характеристиками цикла, не вы­ражающими авторских оценок В четвёртом стихотворении, где позиция поэта обнажена, о влиянии татарской воли - на уровне от­дельного человека и уровне вечном - сказано следующее: «Развяза­ны дикие страсти // Под игом ущербной луны»; «И падают светлые мысли, // Сожжённые тёмным огнём». Понятно, что влияние это положительным не назовёшь.

Показателен выход, предлагаемый в данной ситуации: Явись, моё дивное диво! Быть светлым меня научи!

На первый взгляд, «дивное диво» - это не тютчевское: «Я верю, Боже мой! Приди на помощь моему неверью!...» («Наш век»). Одна­ко если «дивное диво» возьмём в контексте «светлого» образного ряда цикла, заканчивающегося итоговой мыслью пятого стихо­творения: «Теперь твой час настал. - Молись!», - то станет ясно: перед нами редкий случай, когда позиции А.Блока и Ф.Тютчева совпадают.

Конечно, нельзя не заметить: то, что у Ф.Тютчева существует как естество, у А.Блока - труднейшее волевое решение, у которого на уровне чувства и мысли есть серьёзный противовес. Это обусловли­вает дальнейшее развитие темы Родины в творчестве поэта. Хрис­тианская вертикаль в той или иной степени определила направлен­ность стихотворений «Там неба осветлённый край...» (1910), «Сны» (1912), «Я не предал белое знамя...» (1914), «Рождённые в года глу­хие...» (1914), «Дикий ветер» (1916). Азиатская вертикаль, завершаю­щаяся «Двенадцатью» и «Скифами», породила произведения, став­шие знаковыми.

В стихотворении «Россия» (1908) можно выделить три равно­значных части. В первой задаётся тон в изображении Родины, кото­рый станет преобладающим, часто единственным в последующих произведениях цикла: «И вязнут спицы росписные // В расхлябан­ные колеи», «нищая Россия», «избы серые». Здесь же звучит тонкая лирическая нота («Твои мне песни ветровые, // Как слёзы первые любви»), которую трудно оценить однозначно, ибо такое отноше­ние героя к отчизне соседствует с признанием: «Тебя жалеть я не умею...». Если это любовь, то не традиционно-русская, где жалость и любовь - чувства, по крайней мере, одного корня.

Во второй части появляются прямые характеристики России: «разбойная краса», «прекрасные черты». Возникает вопрос: такое соседство, такой знаменательный ряд - это случайность или зако­номерность? Оксюморонное словосочетание «разбойная краса» даёт основание предположить, что данный ряд - закономерность.

Здесь же содержится и объяснение неумению жалеть: «Не пропа­дёшь, не сгинешь ты...». Вера Блока держится на двух «китах», пер­вый из которых - «мгновенный взор из-под платка». С большой до­лей точности можно предположить, что речь идёт о взоре, вверга­ющем в водоворот плотских страстей.

Вторая составляющая веры героя-автора - «глухая песня ямщи­ка», звенящая «тоской острожной». Понятно, что ключевой является последняя часть образа, порождённая известной «левой» традици­ей, подразумевающей в этой тоске «освободительный» пафос. Та­ким образом, Блок, игнорируя сущность России, создаёт миф, кото­рый по-разному реализуется в «Кармен», «Двенадцати», «Скифах» и других произведениях, в частности, в стихотворении «Русь моя, жизнь моя, вместе ль нам маяться?..» (1910).

Уже в первой строфе разбойно-острожный мотив получает ес­тественное, только теперь государственное продолжение: Русь моя, жизнь моя, вместе ль нам маяться? Царь, да Сибирь, да Ермак, да тюрьма!

О сущности русской государственности в таком контексте га­дать не приходится...

Тема любви к Родине в этом стихотворении обретает новое и не­ожиданное звучание:

Эх, не пора ль разлучиться, раскаяться... Вольному сердиу на что твоя тьма?

Позиция героя - это позиция человека, не только вынужденно мающегося с Россией, в силу обстоятельств живущего на Родине и подумывающего о разлуке с ней, но и выступающего по отноше­нию к отчизне в роли судьи.

Используя кольцевую композицию, А.Блок вводит в первую и последнюю строфы антитезы (вольные сердце и дух героя проти­вопоставляются тьме и сонному мареву России), которые предо­пределяют и объясняют суровый приговор отчизне во второй строфе.

Начало её: «Знала ли что? Или в Бога ты верила? // Что там услы­шишь из песен твоих?» - это риторические вопросы, усугубляющие беспросветность оценок, в том числе, скрытым сарказмом. Беспро­светность усиливают и строчки, где даются прямые характеристи­ки России: «Чудь начудила, да Меря намерила // Гатей, дорог, да столбов верстовых», - и строфа, построенная по принципу дискре­дитации, перечёркивания сделанного:

Лодки да грады по рекам рубила ты, Но до Царьградских святынь не дошла... Соколов, лебедей в степь распустила ты - Кинулась из степи чёрная мгла...

Среди образов, иллюстрирующих в той или иной степени ав­торское видение истории, отметим «двойнический», предваряю­щий «Скифы»: «красное зарево» - «сонное марево».

Стихотворение «Новая Америка» (1913) представляет интерес прежде всего тем, что содержит редчайшее принципиальное при­знание: «Твоего мне не видно лица», - отчасти объясняющее пози­цию автора в «Руси», «России» и других названных и неназванных произведениях. Природно-антуражное восприятие страны («за снегами, лесами, степями») мешает понять главное - суть, дух Рос­сии; то, что в стихотворении названо «лицом». И если вопрос вто­рой строфы: «Только ль страшный простор пред очами, // Непонят­ная ширь без конца?» - несёт в себе внутреннюю неудовлетворён­ность таким эмоционально-пространственным видением России, то последовавшее затем объяснение помогает понять, почему недо­ступно «лицо» Родины.

Недоступно, в первую очередь, потому, что нет веры в Россию православную, в Русь «богомольную». В «Новой Америке», «Гре­шить бесстыдно, непробудно...» и некоторых других стихотворе­ниях в разъятом виде уже представлен образ «Святой Руси» из «Двенадцати» - «кондовой, избяной, толстозадой». И ясно одно, что в отношении к ней автор солидарен с двенадцатью красно­гвардейцами. Правда, пока речь не идёт о том, чтобы «пальнуть» в «Святую Русь».

В «Новой Америке» Блок-двоемирец вновь одномерен, одноли­неен. Через «атрибуты» веры: «глас молитвенный», «звон колоколь­ный», «кресты» - герою видится иное, являющееся для него опреде­ляющим, на что лишь «намёкнуто»:

Нет, не старческий лик и не постный Под московским платочком цветным! <...> Шепотливые, тихие речи, Запылавшие щёки твои...

Так реализуется постоянное желание видеть в России Кармен, готовность верить в Россию-Кармен.

Постоянство проявляется и в другом: у Н.Некрасова (чьё воспри­ятие отчизны было явно созвучно поэту) Русь, как общеизвестно, «и убогая, и обильная...», у АБлока же в «Новой Америке» - лишь «убо­гая финская...». Этот «левый» дальтонизм - способность видеть толь­ко одну сторону многогранного явления - встречается в творчест­ве писателя неоднократно: в «России», «Осеннем дне», «Возмездии», «Двенадцати» и других произведениях.

Е.Эткинд, комментируя статью поэта «Без божества, без вдохно­венья», задаёт вопрос: «Откуда у Блока такой - свирепо-прорабо- точный слог?». И чуть позже сам на него отвечает, ссылаясь на сви­детельства мемуариста и биографа о психическом заболевании по­эта, которое сопровождалось «беспричинными вспышками бешен­ства» (Эткинд Е. Кризис символизма и акмеизма // Эткинд Е. Там, внутри. О русской поэзии XX века. - СПб., 1995).

Примечательно, что однобокие характеристики России, пере- иначивание её духовной сущности не вызвали ни у одного извест­ного блоковеда возражений. Более того, многие, как Г.Федотов, «хо­тели обогатить через Блока <...> знание о России» (Федотов Г. На по­ле Куликовом // «Литературная учёба», 1989, № 4). Вот, например, как с помощью поэта «обогатился» В.Орлов, всю свою жизнь посвя­тивший изучению его творчества: «Это - та историческая, «визан­тийская» Россия, что называется святой на языке Катковых и Леон­тьевых, Победоносцевых и Столыпиных, Меньшиковых и Пуриш- кевичей, «страна рабов, страна господ», где всё казалось раз и на­всегда поставленным на место: бог на иконе, царь на троне, поп на амвоне, помещик на земле, толстосум на фабрике, урядник на посту. Здесь трясли жирным брюхом и берегли добро, судили и засужива­ли, мздоимствовали и опаивали водкой, насиловали и пороли, а в гимназиях учили, что Пушкин обожал царя и почитал начальство» (Орлов В. Гамаюн. - М., 1981).

Я не ставлю под сомнение наличие в действительности блоков- ской России, но сомневаюсь в продуктивности такого взгляда, тако­го художественного метода. О возможности и необходимости ино­го подхода справедливо писал и сам поэт в октябре 1911 года: «Нам опять нужна вся душа, всё житейское, весь человек.. Возвратимся к психологии... Назад, к душе, не только к «человеку», но и ко всему че­ловеку - с духом, душой и телом, с житейским - трижды так» (БлокА.

Дневник. - М., 1989). К сожалению, этот принцип применительно к России чаще всего не соблюдается Блоком: в его зрелой лирике дух, душа отчизны практически отсутствует.

У Н.Некрасова (который, по общепринятому и справедливому мнению, был созвучен поэту в понимании многих вопросов) в ге­ниальном стихотворении «Тишина» есть строки, передающие со­стояние души, явно недоступное А.Блоку, автору третьего тома ли­рики:

Войди!Христос положит руки И снимет волею святой С души оковы, с сердца муки И язвы с совести больной... Я внял... я детски умилился... И долго я рыдал и бился О плиты старые челом, Чтобы простил, чтоб заступился.

В стихотворении «Грешить бесстыдно, непробудно...» (1914) А.Блок в изображении Родины идёт по наезженной колее, на кото­рой он печально предсказуем (вновь отчизна предстаёт в виде «тём­ного царства»). Удивление вызывает то, что поэт психологически неубедительно соединяет в лирическом герое два несовместимых человеческих типа.

Социальная ограниченность авторского видения человека и России проявляется в данном случае со всей очевидностью. Так, ге­рой - представитель «тёмного царства» - лишён АБлоком каких- либо здоровых начал. Если он и совершает благое деяние (жертву­ет деньги на храм), то тут же поэт это деяние перечёркивает: «А во- ротясь домой, обмерить // На тот же грош кого-нибудь». Схема­тизм, однобокость в изображении жизни здесь и далее в тексте про­является в предельной степени: И под лампадой у иконы Пить чай, отщёлкивая счёт, Потом переслюнить купоны, Пузатый отворив комод, И на перины пуховые В тяжёлом завалиться сне...

Подобные стереотипы в изображении «старой» России найдут своё отражение в «Двенадцати», «Интеллигенции и революции».

Однако в первой части стихотворения повествуется, думается, не о «Диких», а об их судьях - интеллигентах, ибо «пройти сторонкой в Божий храм», «Тайком к заплёванному полу // Горячим прикоснуть­ся лбом» - это поведение человека, оторванного от религиозно-на- циональных корней. Плохо также стыкуются факты из двух частей, условно говоря, «интеллигентской» и «мещанской»: с одной сторо­ны, «счёт потерять ночам и дням», «голова от хмеля трудная», с другой - пусть и с сарказмом, но речь идёт всё же о работе. То есть для того, чтобы появились «переслюнявленные купоны», нужно трудиться.

Именно это соединение боли, жалости, любви к Родине и непо­нимание, неприятие её сути, духовного предназначения определи­ло пафос «Коршуна» (1916) - стихотворения, завершающего раз­дел «Родина». Материнскому завету «крест неси» Блок придаёт нега­тивный смысл. Поэтому ответ на вопрос, венчающий произведе­ние, не вызывает у него сомнений: избавление человека, России от несчастий, «коршуна» возможно лишь на пути непокорства, пере- ступления через крест.

Когда это вскоре произошло, Блок, как следует из всего сказан­ного, был уже готов воскликнуть: «Чёрная злоба, святая злоба», «Эх, эх, без креста...».

Тема родины в лирике А. Блока.

Тема Родины для Блока – это одна из важных тем его творчества. Этой теме он посвятил свою жизнь. Его считали певцом Прекрасной Дамы, а поэт писал и множество стихов о России, любил её всем сердцем, раздумывал о её судьбе, о её будущем.
Какой она открывается нам? Каким открывается поэт в своей патриотической лирике?
В 1906 году А. Блок написал стихотворение « Русь».
Читаешь первые три строки этого стихотворения и кажется, что это про любимую женщину:
Ты и во сне необычайна.
Твоей одежды не коснусь.
Дремлю - и за дремотой тайна…

Нет, это не о женщине – это о России. Это сон героя стихотворения, где встаёт перед ним его Родина, его Русь во всей своей красе лек, озёр, гор. Это удивительная страна, которую любит поэт за всё: за традиции, за предания старины, за песни, даже за нищету, где «в лоскутах ее лохмотий» герой прячет наготу своей души.

Русь для поэта – это нераскрытая тайна духа народного, Русь – это великий русский народ, почивающий в тайне:
Дремлю - и за дремотой тайна,
И в тайне почивает Русь.
Она и в снах необычайна…

В 1908 году поэт написал цикл «На поле Куликовом» - это пять стихотворений, посвящённых России, её историческому прошлому и будущим временам, которые волнуют поэта.
Уже первые строфы - это боль и гордость поэта, который Русь воспринимает как женщину, жену:

О, Русь моя! Жена моя! До боли
Нам ясен долгий путь!
Наш путь - стрелой татарской древней воли
Пронзил нам грудь.

Наверное, никто так не обращался к России. Блок сравнивает Русь с женщиной, женой, с которой ему предстоит проделать долгий путь, полный лишений, разочарований и потерь:

И вечный бой! Покой нам только снится
Сквозь кровь и пыль...
Летит, летит степная кобылица

В стихах «На поле Куликовом» - предчувствие грядущих бурь, трагедий. Поэт видит весь путь страны - «от поля Куликова» до современных дней. Блок придает большое значение Куликовской битве как важному событию истории.

Образ России многогранен: «слышал я Твой голос сердцем вещим, В криках лебедей», «Твой лик нерукотворный». Образ Руси сравнивается и с образом Богоматери.

Любовь к Родине, к народу А, А. Блок выразил в стихотворении «Россия», написанном тоже в 1908 году. Это произведение сочетает в себе и настоящее, реальное и что-то мечтательное, очень лиричное, как в песнях:Россия, нищая Россия,Мне избы серые твои,Твои мне песни ветровые -Как слезы первые любви!

Поэт пишет о России и открывает Образ Христа.который, с одной стороны, носит лирический характер, а с другой - эпический, народный. О таком Христе Блок говорит в стихотворении “Родина”:
Когда-то там, на высоте,
Рубили деды сруб горячий
И пели о своем Христе.
В образе Христа, весть о котором идет из темной России, нет смирения, он несет возмездие:
И капли ржавые, лесные,
Родясь в глуши и темноте,
Несут испуганной России
Весть о сжигающем Христе.
Образ Христа в поэме “Двенадцать” – это тоже про Россию, с которой и в революционные дни, по мнению Блока, Христос был рядом.
Можно приводить множество примеров и из других стихов о России – она разная, Родина наша, в творчестве Блока, но всегда согрета любовью поэта, его верностью, гордостью, надеждой.

Назад Вперёд

Внимание! Предварительный просмотр слайдов используется исключительно в ознакомительных целях и может не давать представления о всех возможностях презентации. Если вас заинтересовала данная работа, пожалуйста, загрузите полную версию.

Цели урока.

• Образовательная цель: найти традиционные мотивы темы Родина и увидеть своеобразие представления этой темы А.А.Блоком.
• Развивающая цель: развитие навыка анализа стихотворений А.Блока.
• Воспитательная цель: воспитание чувства любви к своей стране через поэтику А.Блока.

Оборудование к уроку: тексты, презентация с репродукциями картин М. Врубеля. “Царевна – лебедь”, “Пан”, “Сирень”, “Лебедь”, “К ночи”.

Вступительное слово учителя.

В 1911 -1912 годах Блок переработал свои пять сборников в трёхтомное “Собрание сочинений”. С тех пор поэзия Блока в сознании читателей существует как единая лирическая трилогия, а по словам поэта, “трилогия вочеловечения”. Собирательным образом всех книг становится Родина. На одном из литературных вечеров Блок читал стихи из разных циклов. Его спросили, нельзя ли что-нибудь из темы Россия. Блок сдержанно ответил: “Это - всё о России”. Действительно, какое бы стихотворение он ни написал, это радость, боль, тревога, восхищение -это всё о России. Кто может поспорить, что “Прекрасная Дама”, “Снежная маска”, “Фаина”, “Страшный мир”, “Скифы”, “Возмездие”, “Двенадцать” не о России. Но объять необъятное на одном уроке невозможно. Существует у Блока цикл стихов “Родина”. На уроке прочитаем несколько стихотворений из этого цикла.

Ещё в 1006 году Блок писал: “Этой теме я сознательно и бесповоротно посвящаю жизнь. Все ярче сознаю, что это - первейший вопрос, самый жизненный, самый реальный. К нему-то я подхожу давно, с начала своей сознательной жизни, и знаю, что путь мой в основном своем устремлении - как стрела, прямой...”. (Слайд №1, №2, №3).

Беседа о целях и задачах урока.

Вопрос к классу: Тема Родины новая в литературе?

Ответ: Нет.

Учитель: Следовательно, какие задачи урока мы поставим перед собой.

Ответ учащихся: Найти традиционные мотивы и увидеть своеобразие представления этой темы А.А.Блоком.

Учитель: В конце урока вы должны будете к уроку подобрать эпиграф. Это будет вашим пониманием темы урока. (Слайд №4)

Первое задание.

Учитель: Я предлагаю вам послушать стихотворение “Русь”. (Слайд №5)

С какой интонацией я читала?

Ответы учащихся: Интонация молитвы.

Учитель: Это не Россия – это Русь.

Какая она? Подобрать эпитеты. Найти излюбленные мотивы Блока.

Ответы учащихся: Древняя, дикая, колдовская. Русь, опоясана реками / И дебрями окружена,/ С болотами и журавлями, / И смутным взором колдуна Здесь и ночные хороводы, и ведуны, и ведьмы. Русь сказочная и непредсказуемая. Излюбленный мотив вьюги сопровождает колдовской образ девушки, придаёт особую поэзию древнего мира.

Учитель: Каково состояние лирического героя?

Ответы учащихся: Душевные метания, заблуждения и глубокая любовь к родине. Именно Русь спасает человека от потери духовной чистоты.

Живую душу укачала,
Русь на своих просторах ты,
И вот – она не запятнала
Первоначальной чистоты.

Учитель: В композиции стихотворения какую особенность можно увидеть?

Ответ учащихся: Кольцевая композиция. С каким светлым молитвенным чувством начинается стихотворение, таким и заканчивается.

Учитель: То, что встречалось на пути, поэт часто узнавал по врубелевским картинам. - День спустя после похорон Михаила Александровича Врубеля Блок.А.А напишет: “С Врубелем я связан жизненно и похож на него лицом”. Обратимся к репродукциям картин Врубеля, найдём символические образы, ассоциативные ряды. (Слайд №6).

Учитель обращает внимание на картины “Царевна Лебедь”. 1990г, “Пан”,1899г,”Сидящий Демон”, 1890г, “Сирень”, “Лебедь” и другие.

Стихотворение из цикла Родина. “Россия”

(Слайд №7 прослушивание стихотворения “Россия”)

Второе задание. (Слайд №8).

Учитель: Найти общие черты изображения России с братьями по перу золотого века.

• 1 ряд сравнивает стихотворение Лермонтова “Россия и стихотворение Блока “Россия”.
• 2 ряд-стихотворение Пушкина “ Зимняя дорога” и стихотворение Блока “Россия”.
• 3 ряд - отрывок из поэмы Гоголя “Мёртвые души” и стихотворение.Блока “Россия”.

Какие традиции русской классической литературы отчётливо прослеживаются в стихотворении “Россия”.1908 г.

Ответы учащихся: Образ дороги со всеми ее приметами проходит через все произведение. Он возникает в первой строфе:

Опять, как в годы золотые,
Три стертых треплются шлеи,
И вязнут спицы расписные
В расхлябанные колеи.

Эти емкие художественные детали: “три стертых... шлеи”, “спицы росписные”, “расхлябанные колеи” - опора для воображения читателя, дорисовывающего общую картину.

Образ мчащейся тройки возникает перед мысленным взором.

И на него ложатся пронзительные по силе чувства признания в любви к России:

Россия, нищая Россия,
Мне избы серые твои,
Твои мне песни ветровые-
Как слёзы первые любви.
Образ человека - патриота.

Крест любви, веры, преданности и самопожертвования художника во имя спасения родины, быть верным долгу.

Образ женщины-труженицы, “с тоской острожной”.

Но здесь уже не колдуны и ворожеи, а русская женщина – крестьянка.

Анализ некоторых стихотворений из цикла “На поле Куликовом”. 1908 г. (Слайд №9, №10)

Учитель: Бесспорно, лучшее, что написал Блок о Родине, о её истории и современности, о подвиге служения своей стране – это цикл “ На поле Куликовом”. Цикл “На поле Куликовом” включает 5 стихотворений, связанных своим содержанием с известным историческим событием - Куликовской битвой 1380 года, когда русские воины под предводительством великого князя Московского Дмитрия Ивановича Донского разгромили полчища золотоордынского хана Мамая. “На поле Куликовом” - цикл не только и не столько произведение на историческую тему, сколько произведение о современности, а точнее, о неразрывной связи прошлого, настоящего и будущего.”..

Именно в этом стихотворении звучит “О, Русь моя! Жена моя!”. Это совсем звучит по – новому. Никогда ещё в литературе так лично, предельно откровенно не была любима родина. Думается, что поэт – символист образ родины видит как любимую жену, мать, Божью Матерь-всё светлое, не запятнанное ничем. Символический образ допускает различные толкования. Но бесспорно одно: это воплощение светлого идеала, который помогает герою выстоять в самых суровых испытаниях времени:

Завершающее стихотворение цикла окончательно проясняет его общий замысел. Обращаясь к прошлому, Блок не ставил перед собой цели воспитания современников в духе воинской доблести и патриотизма. В прошлом он искал соответствия настоящему, а в настоящем - прошлому. “Куликовская битва, - писал он в примечании к циклу,- принадлежит к символическим событиям русской истории. Таким событиям суждено возвращение, Разгадка их еще впереди”. И, по его убеждению, время “возвращения” наступает. Грядут решающие перемены, по своей суровости, размаху и значению не только не уступающие битве на поле Куликовом, но, может быть, и превосходящие ее. Отказавшись от слишком подвижного, “частушечного” четырехстопного хорея (первый черновой набросок), Блок обращается к более “строгому” классическому четырехстопному ямбу:

Но узнаю тебя, начало
Высоких и мятежных дней!
Не может сердце жить покоем,
Недаром тучи собрались.
Доспех тяжел, как перед боем.
Теперь твой час настал.
Молись!

Этими мужественными стихами, устремленными в будущее, поэт завершает свой замечательный цикл.

Задание третье.

Учитель: Выписать образы символы Родины.

Ответы учащихся: Скудная глина. О, Русь моя! Жена моя, тоска безбрежная, и вечный бой, степная кобылица, закат в крови, покоя нет. Ты сошла в одежде свет струящей. Белый конь. лик нерукотворный, лебеди, всегда символизирующих верность, чистоту, преданность, в стихах Блока они в тревоге, в смятении, образ неба, идут, идут испуганные тучи, красный, кровавый цвет, поле Куликово и так далее.

Из сердца кровь струится – так мог сказать только поэт, осознавший свою жизнь, свою долю, кровно связанной с трагической судьбой родины. Поле Куликово – символ Родины, как в те далёкие времена, опять перед битвой.

Задание четвертое. (Слайд №12).

Учитель: Прочитаем ещё одно стихотворение Блока. “На железной дороге” 1910 год. Это стихотворение также их цикла “Родина”. Как вы считаете, почему А.А.Блок включил это стихотворение в цикл “ Родина”? Россия - это прежде всего люди. Какие они?

Ответы учащихся: Всеобщее безразличие людей порождает пустоту души, обессмысливает жизнь. Вот это и есть “тоска, дорожная, железная”. В такой мертвящей атмосфере человек может быть только жертвой. Если счастье невозможно, стоит ли жить? Цену теряет и сама жизнь. Не подходите к ней с вопросами. Автор отказывается объяснить причины гибели молодой женщины. Мы не знаем, “любовью, грязью, иль колёсами она раздавлена”. Если были при жизни равнодушны, зачем теперь проявлять неискреннее, кратковременное и бестактное участие. Весь трагизм передаётся кольцевой композицией. (Слайд 13).

Другое стихотворение “Грешить бесстыдно, непробудно” 1914 год. (Слайд 14).

Учитель: Какое сословие предстаёт в стихотворении?

Ответы учащихся: Попы – ничтожество. Но и от такой России не откажется поэт, хотя стыдно, очень больно, что такие люди есть.

Итоги урока. (Слайд 15).

Мы прослушали стихи Блока о Родине, отметили классические мотивы в его стихах, нашли отличительные черты. Какой эпиграф вы бы подобрали к уроку? Ответы учащихся могут быть разнообразные, но следует обратить внимание учащихся, что поэт к судьбе России подходит с интимной любовью. Родина для него жена. Надежда и утешение. С ней и невозможное возможно, она ведёт на вечный бой, покой нам только снится, заставляет человека самосовершенствоваться.. Она так любима, как слёзы первой любви.

Домашнее задание. (Слайд 16).

• Прочитать стихотворение “Скифы” 1918 г.
• Объяснить смысл названия.
• Опираясь на текст стихотворения и полученные знания на уроке, ответить письменно на вопрос: В чём поэт видит высшее предназначение России?

Список литературы.

1. Агеносов В. В. Учебник для общеобразовательных учреждений. Дрофа Москва 2006.

Главная » Словарный запас » Тема родины в лирике русских поэтов. Тема родины в лирике А