Является ли победа в вов заслугой сталина? и выиграл бы ссср войну при другом правителе? Вопрос. – Что Вы имеете в виду, говоря «русский народ»
СОЧИНЕНИЕ-ЭССЭ
ПОБЕДА В ВОЙНЕ – ПОБЕДА НАРОДНОГО ДУХА
Рыжова Юлия Викторовна,
ученица 11 класса
Учитель:
Дорохина Светлана Васильевна,
учитель русского языка и литературы
МБОУ «СОШ № 30 имени М.К. Янгеля»
города Братска
Есть у истории один непререкаемый
Закон:
Кто предан Родине своей – врагом
Не будет побеждён.
С. Вургун
Простые солдаты, матросы,
Сквозь годы боёв и утрат
Горят наши мирные росы
Всем золотом Ваших наград.
В. Виноградский
9 мая… Каждый год, когда приходит этот светлый день, с особой остротой вспоминаются трагические и героические военные годы. Кровь и боль, горечь потерь и поражений, гибель родных и друзей, героическое сопротивление и горестный плен, самоотверженный, до изнеможения труд в тылу – всё это несла с собой война, унося при этом миллионы человеческих жизней. Русский народ выстоял в этой войне, защитил свою многострадальную землю.
Победа в войне – это победа народного духа, победа сильных духом людей, способных встать над обстоятельствами и самой смертью. Это победа людей, которыми руководит чувство любви к Родине, попавшей в тяжкую беду, чувство самого горячего патриотизма.
История нашей страны хранит память о многих трагических событиях, имя которым «война». Не раз русский народ вставал на защиту своей Родины, и сила духа его передаётся из поколения в поколение.
О событиях минувших лет мы узнаём, читая подлинные документы, сохранившиеся в архивах, произведения художественной литературы, воспоминания участников этих событий.
Великий русский писатель Л.Н. Толстой прославил «своими никем не превзойдёнными творениями» две русские национальные эпопеи: сначала Крымскую войну 1854-1855 г. в «Севастопольских рассказах», а впоследствии победу над Наполеоном в 1812 г. в романе «Война и мир», показав величайшую силу духа русского народа.
В рассказе «Севастополь в декабре месяце» Толстой пишет: «Вы ясно поймёте, вообразите себе тех людей, которых вы сейчас видели, теми героями, которые в те тяжёлые времена не упали, а возвышались духом и с наслаждением готовились к смерти, не за город, а за родину. Надолго оставит в России великие следы эта эпопея Севастополя, которой героем был народ русский…». Раненый матрос, которому снарядом оторвало ногу, «остановил носилки, с тем чтобы посмотреть на залп нашей батареи», солдаты и матросы говорят: «Ничего, нас тут двести человек на бастионе, дня на два нас ещё хватит».
В романе Л.Н. Толстого «Война и мир» мы читаем: «Долголетним военным опытом он (Кутузов) знал..., что решают участь сраженья не распоряжения главнокомандующего, не место, на котором стоят войска, не количество пушек и убитых людей, а та неуловимая сила, называемая духом войска…». «Чудесный, бесподобный народ», - говорит о русских солдатах и ополченцах Кутузов перед Бородинским сражением. Перед сражением они надели чистые белые рубахи, чтобы приготовиться к смерти. Они готовы были умереть за свою землю, потому что французы «разорили их дом», и «идут разорить Москву…». «Мы дрались за русскую землю..., в войсках был такой дух, какого никогда я не видал…», - говорит главный герой романа Андрей Болконский. И этот дух помог русским солдатам одержать победу над армией Наполеона.
Русский народ умеет защищать и любить свою Родину, пронося через годы героические традиции русского оружия, овевая его новой бессмертной славой.
Есть святые места под Москвой. Разъезд Дубосеково – одно из них. Там стоят шесть гигантских бетонных фигур воинов, сжимающих в руках бетонные связки гранат, автоматы. Они словно вырастают из земли. А за спиной у них – Москва. Через сто двадцать девять лет после Бородинского сражения гитлеровские войска подойдут к Москве. И снова насмерть будут стоять русские солдаты, защищая свою землю. «Велика Россия, а отступать некуда, позади Москва», - эти слова лейтенанта Клочкова и сейчас живут в памяти людей, напоминая о подвиге героев-панфиловцев. Они погибли, но врага не пропустили.
В том же далёком 1941году фашистские радиостанции вещали: «Севастополь пал! Крым взят!» Но это была неправда. Севастополь стоял насмерть. Он не мог пасть, потому что дух солдат и матросов, героически защищавших Севастополь в 1854-1855 годах во время Крымской войны, жил в новых поколениях солдат и моряков. Десант из двадцати пяти черноморских матросов был высажен с подводной лодки в холодную воду в маленькой черноморской бухте. Ему предстояло принять огонь на себя, чтобы отвлечь фашистов от основных войск. Моряки выполнили поставленную перед ними задачу ценой собственных жизней.
1943 год. Сталинград. В городе, не прекращаясь, идут бои. Тяжёлые водяные столбы поднимаются вверх от падающих в Волгу бомб. Защитники города «до конца, до последней человеческой возможности» сражаются с врагами. Константин Симонов скажет о Сталинграде: « Это город-солдат, опалённый в бою… подвиги людей жестоки, а страдания их неслыханны…борьба идёт не на жизнь, а на смерть».
О мужестве солдат, о великом желании освободить свою землю от врагов рассказывают их письма, написанные ими в редкие минуты отдыха. Читаем письмо танкиста А.Голикова, сражавшегося под Москвой: «…Сквозь пробоины танка я вижу улицу, зелёные деревья, цветы в саду яркие-яркие. У вас, оставшихся в живых, после войны жизнь будет такая же яркая, как эти цветы, и счастливая… За неё умереть не страшно…».
Г.К. Жуков, маршал Советского Союза, четырежды Герой Советского Союза, писал: «Советский солдат умел смело смотреть в глаза смертельной опасности, проявив при этом боевую доблесть и героизм. Его волей, его несгибаемым духом, его кровью добыта победа над сильным врагом. Нет границ величию его подвига во имя Родины».
Сила духа народа проявлялась не только на полях сражений. Именно она и вера в то, что враг, поправший русскую землю, будет разбит, помогала людям выжить в блокадном Ленинграде, давала силы голодным женщинам и подросткам сутками стоять за станками, работать на полях.
Великая Отечественная война уже стала историей. О ней, как и о другой Отечественной войне, мы читаем в учебниках истории. И очень важно, чтобы за фактами, цифрами мы могли увидеть и услышать тех, кто творил Историю, чтобы нам, следующим поколениям, передалось их умение любить и ценить свою землю, их сила духа, которая в трудную минуту поможет выстоять.
Спят солдаты своей Родины в братских могилах, на госпитальных кладбищах и сельских погостах. Всё меньше и меньше остаётся с нами живых участников Великой Отечественной войны, и хочется низко поклониться им, и живым, и погибшим, в благодарность за то, что с нами осталась спасённая ими Россия-страна.
// Кикнадзе В.Г., Изонов В.В. Великая Отечественная война 1941-1945 гг. Мифы и реальность: 1 ч. / Под ред. В.Б. Зотова, И.И. Басика. - М.: Изд-во "Юго-Восток-Сервис", 2010. - 60 с. - С. 40-45.
О Сталине в последние годы сказано очень много хорошего и отрицательного. Немало из сказанного является правдой. Будучи выдающейся личностью и, следовательно, чрезвычайно сложным человеком, прошедшим суровую школу жизни, подполье, тюрьмы, ссылки, он, видимо, обладал и такими чертами, как резкость и раздражительность, скрытность и жестокость, подозрительность.
У Сталина было свое мнение о событиях в мире и стране, свое представление о том, как и в каком направлении должен развиваться Советский Союз – первое в мире социалистическое государство. Но управлял страной он не один и не он один несет ответственность за просчеты и промахи в коллективизации, за репрессии, «избиение» военных кадров и аресты руководителей оборонной отрасли накануне войны. Именно поэтому бывшие соратники Сталина с невиданным усердием после его смерти, отбеливая себя, попытались всю ответственность за эти негативные явления возложить только на покойного вождя.
Вместе с тем нельзя не отметить: все жестокие деяния Сталина не являются чем-то новым в нашей истории – власть на Руси нередко жестко обращалась со своим народом. Кроме того, эти деяния представляют собой лишь небольшую часть среди тысяч и тысяч сталинских дел, способствовавших построению великой мировой державы. Сталин создал мощную и высокоэффективную административно-бюрократическую систему управления государством, которая смогла за 10–12 лет вывести страну, где многие не умели читать и писать, на высокий уровень экономического и социального развития. СССР стал мощной индустриальной державой. Появились совершенно новые отрасли – автомобильная, тракторостроительная, авиационная, станкостроительная, заработали металлургические комбинаты, заводы тяжелого машиностроения на Урале и в Поволжье. Население страны к 1941 г. достигло почти 200 млн. человек.
Сталин знал, что нам придется воевать, готовил страну к войне и понимал, что времени у него на подготовку – в обрез. 5 мая 1941 г. Сталин говорил о чрезвычайно сложной обстановке и о возможности германского нападения в ближайшем будущем, о том, что нужно быть готовым к любой неожиданности. Он откровенно сказал выпускникам академий 1941 г., что Красная Армия недостаточно сильна, чтобы разбить немцев, недостаточна выучка войск, не готовы укрепления в новых пограничных районах.
Сейчас некоторые историки все неудачи, провалы, беды, трагедии начала войны возлагают только на Сталина, который якобы никому и ничему не хотел верить. Однако он был чрезвычайно умным, глубоким и проницательным политиком, обладал даром предвидения, даже тяжелый первый период войны он с большим искусством использовал для создания антигитлеровской коалиции.
Слова Сталина, сказанные им 3 июля 1941 г.: «Все для фронта! Все для победы!», были восприняты в народе как знак решимости власти сражаться и победить. Стоит вспомнить и личное решение Сталина провести военный парад на Красной площади 7 ноября 1941 г. в честь годовщины Великой Октябрьской социалистической революции, когда немцы стояли на подступах к Москве. Только одно это беспрецедентное по своей политической значимости решение показало всему миру и народу страны выдающуюся личность Сталина.
В первые дни войны, Сталин твердо взял в свои руки все управление сражающейся страной: с 8 августа 1941 г. он – Верховный Главнокомандующий. Не сразу пришло понимание того, какой враг пришел на нашу землю. Что касается столь проклинаемого в наши дни некоторыми политиками, историками, публицистами приказа № 227 от 28 июля 1942 г., то в нем впервые честно сказали народу и войскам правду о положении в стране. Этот потрясающий по своей силе документ оказал мобилизующее влияние на воинов Красной Армии и вдохновил их на борьбу с оккупантами.
К осени 1942 г. после тяжелейших поражений на фронтах И.В. Сталину стало окончательно ясно, что с К.Е. Ворошиловым и Г.И. Куликом агрессоров не одолеть, нужны новые кадры и новые подходы к ведению войны. Не без участия Верховного Главнокомандующего выдвинулись яркие, талантливые полководцы – Г.К. Жуков, К.К. Рокоссовский, И.С. Конев, Ф.И. Толбухин, Н.В. Ватутин, А.М. Василевский, И.Д. Черняховский и другие. В октябре 1942 г. в армии вводится единоначалие – отныне комиссары именовались замполитами. Резко возросла роль Генерального штаба. Были учреждены новые ордена – Суворова, Кутузова, Ушакова, Нахимова, Александра Невского и другие. В начале 1943 г. на военную форму после 20-летнего перерыва были возвращены погоны.
Г.К. Жуков и А.М. Василевский утверждали, что Сталин был великим полководцем. Под руководством Сталина много раз разрабатывались и осуществлялись широкомасштабные стратегические операции. Война была величайшим испытанием не только для народа, для Вооруженных Сил, но и лично для Сталина. Он его выдержал, уверенно и твердо руководил страной с самых первых дней войны, взял на себя всю ответственность за судьбу государства. На всех серьезных государственных документах, приказах, планах и решениях стоит его подпись и везде видна его железная воля, направленная на достижение Победы.
Народ знал, что в Кремле находится Сталин, был уверен, что Сталин не предаст, не сдаст страну немцам и будет вместе с ним до конца, до окончательного разгрома врага. Эта вера в Сталина имела величайшее, если не решающее значение для успешного завершения Великой Отечественной войны. Народ шел на беспрецедентные страдания и потери, и никакие каратели, заградотряды и штрафбаты не заставили бы его пойти на эти испытания, если бы не вера в Сталина, если бы воля и решения Сталина не совпали с волей и стремлением советских людей к Победе.
9 мая 2017 года Россия отмечает 72-ю годовщину победы Советского Союза в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов. Победа СССР над фашистской Германией продемонстрировала силу оружия, жизнеспособность экономики, сплоченность многонационального советского народа. История не знала таких примеров массового героизма и самопожертвования, стойкости и организованности, какие были проявлены им в годы войны на фронте и в тылу. Об исторической Победе, Вооруженных силах России, миротворческих миссиях российских войск рассказывает Герой России, генерал-майор Геворк Исаханян.
«Выше правды из уст ветерана нет ничего»
– Геворк Анушаванович, в канун празднования 9 мая нельзя не вспомнить о вкладе армянского народа в Победу. В едином строю с другими братскими народами СССР воевали полмиллиона армян, каждый второй не вернулся с фронта. 106 солдатам и офицерам было присвоено звание Героя Советского Союза, 27 воинов были награждены орденами Славы. Армяне-военные остаются в строю Российской армии?
– Великая Отечественная война была огромным горем для всего советского народа. Весь многонациональный Советский Союз в едином порыве поднялся на борьбу. Великая Победа – историческая заслуга всего народа страны. Армянский народ, как все народы СССР, внес свой вклад в Победу и на фронте, и в тылу. Армяне шли на фронт не только из своей республики, но и из всех других республик Советского Союза.
Не было межнациональных распрей, люди понимали друг друга, нуждались в братском плече. Многострадальный армянский народ жил практически во всех республиках Советского Союза, в том числе и мусульманских. И везде наши соотечественники проявляли дружелюбие и человечность, честно трудились, воспитывали детей в духе патриотизма. Армяне научились впитывать традиции тех народов, среди которых живут, смогли найти себя на чужбине, интегрироваться, став своими, сохраняя при этом национальную идентичность.
Сегодня, к большому сожалению, мы наблюдаем тенденцию переписать историю, ее героические страницы. Нас пытаются убедить в том, что великого единения народов Советского Союза не было, не было единого героического порыва и на фронт шли «по принуждению». Причем это утверждают те, кто и на фронте то не был, и о войне знает только из книг. Для наших фронтовиков, а я с ними общаюсь постоянно, эти домыслы являются величайшим оскорблением. Пытаются также преувеличить роль союзников в победе над фашизмом. Но хорошо известно, когда союзники вступили в войну – летом 1944 года, когда советские войска уже перешли границу СССР и исход войны был предрешен. Союзники вступили в войну из-за страха перед тем, что «ростки коммунизма» взойдут по всей Европе.
Наша задача сегодня в том, чтобы донести правду, рассказывать о героизме отцов и дедов. Выше правды из уст ветерана нет ничего. Народы Советского Союза, в том числе армянский, ценой своей жизни отстояли мир. Слава ветеранам-фронтовикам! Слава героям тыла, в голоде и холоде ковавшим Победу!
Сегодня в Российской армии на различных должностях, в различных родах и видах вооруженных сил служит много наших соотечественников. И не только в вооруженных силах, но и в силовых структурах – МЧС, ФСБ, МВД, Национальной гвардии. Служат хорошо, достойно выполняют свои профессиональные обязанности, приумножая тем самым успехи армянского народа и любовь к нему.
– Как Вы оцениваете боеспособность российских воздушно-десантных войск сегодня?
– В воздушно-десантных войсках я прослужил 32 календарных года, уволился в запас в 2009 году. Но не отошел от дел и поддерживаю с войсками тесные контакты. Воздушно-десантные войска – резерв Верховного главнокомандующего, их профессиональный уровень очень высок, как и боеготовность.
Мне хорошо известны все те положительные события, изменения, которые происходят в войсках. За последние 10 лет, а в особенности последние 5 лет, существенно возросло количество новой техники и вооружений в воздушно-десантных войсках. Идет их мощное оснащение новым оружием. И те задачи, которые перед войсками ставятся, выполняются успешно.
«Мы были первыми, кто начал борьбу с террористами»
– За доблесть и профессионализм, проявленные в Афганистане, Вы были награждены двумя боевыми орденами. Какие задачи решали советские войска в этой стране?
– В Афганистане я находился в 1987-1989 годах в должности командира 2-го парашютно-десантного батальона 350-го гвардейского парашютно-десантного полка 103-й воздушно-десантной дивизии. Нашей главной задачей было оказание помощи правительству Афганистана в борьбе с террористами. Сегодня мы хорошо знаем, что скрывается за этим понятием, а в те времена это слово даже не было в ходу. Можно сказать, мы были первыми, кто начал борьбу с террористами, с которыми сегодня борется уже весь мир.
Что касается событий в Афганистане, есть военная составляющая и политическая составляющая. Последняя – прерогатива политиков. Они принимают решения, а военные выполняют задачу. Заканчивают ту или иную военную операцию также политики. Все военные задачи, которые были перед нами поставлены в Афганистане, были выполнены. Там находилась хорошо обеспеченная, профессиональная и боеспособная группировка войск.
Командование воздушно-десантных войск в Афганистане проводило мудрую линию, стремясь «прокрутить» в боевых условиях офицеров и прапорщиков методом замены. Таким образом, командиры различных степеней, ступеней получали в ходе службы в Афганистане бесценный опыт. Кроме того, вводилась и апробировалась в боевых условиях новая техника. Исходя из опыта ведения боевых действий, вносились необходимые изменения в руководящие документы вооруженных сил – уставы, инструкции, наставления и т.д.
Между всеми военнослужащими, кто служил в Афганистане, существовала «боевая спайка», взаимовыручка, поддержка. Я со стопроцентной уверенностью могу сказать от их имени, что братство, дружба, взаимопомощь сохранились и по сей день. Мы ушли из Афганистана почти 30 лет тому назад, но и сегодня поддерживаем теплые дружеские отношения. Война сплачивает, потому что цена жизни и смерти как на ладони, эту цену на войне знают все. Каждый понимает, что в одиночку не выжить.
Отношения подчиненных и командира – важнейшая составляющая на войне. Основная масса командиров в Афганистане бережно, по-отцовски относилась к своим подчиненным, хотя разница в возрасте была не существенной, а порой подчиненный был старше своего командира. Такое отношение подчиненные замечали моментально и соответствующим образом воспринимали. Говорят, чтобы узнать человека, надо с ним съесть пуд соли, на войне пуд соли не нужен, достаточно одной военной операции, сразу видно, кто есть кто. Приведу только один пример. Когда начался вывод наших войск из Афганистана и на определенном этапе нужно было произвести замену – отслужившие должны были демобилизоваться, а вместо них прибыть молодые, необстрелянные, с которыми и нужно было выходить к границе, – командование решило обратиться к заканчивающим службу солдатам с предложением на некоторое время остаться. В моем батальоне было 138 человек, 137 согласились. Все понимали, что, возможно, выходить придется с тяжелыми боями и случиться может все...
– Запад критиковал СССР за ввод войск в Афганистан. Участие Советского Союза было оправданно с геополитической точки зрения, на Ваш взгляд?
– С геополитической точки зрения ввод войск в Афганистан был не только необходим, но вынужденно необходим. И если бы мы опоздали, там незамедлительно оказались бы американцы, они и пришли в Афганистан сразу после нашего ухода.
История не любит сослагательного наклонения, но все здравомыслящие люди понимают, что ввод советских войск в Афганистан в то время был необходим. Благодаря этому Советский Союз задержал на определенный период наступление на страну терроризма и наркотрафик. И те жертвы, которые стране пришлось понести в Афганистане, были не напрасны. Это была цена, хотя и высокая, спасения народа от страшной угрозы.
– За мужество и героизм в борьбе с террористическими группировками на Северном Кавказе Вам присвоено звание Героя Российской Федерации. Как победить террористов?
– Борьба с террористическими группировками на Северном Кавказе велась в два этапа: с 1991 по 1997 год и с 1998 года до 2001-го. Я принимал участие в обеих войнах и поэтому четко вижу границу между событиями первого и второго этапов. Мы имели дело с международным терроризмом, подчеркиваю, международным терроризмом, потому что в бандитские группировки входили не только выходцы с Северного Кавказа, но и со всего Ближнего Востока.
Самым тяжелым ударом для нас на первом этапе борьбы с террористами на Северном Кавказе была команда «стоп» политического руководства страны в самый ответственный момент выполнения боевой задачи, когда противник был окружен и его можно было уничтожить. Вспомним события в Первомайском, по политическому приказу боевикам позволили выйти из нашего окружения и скрыться. Военные рисковали жизнью, были потрачены материальные средства, затрачено столько сил и энергии, а в результате террористам позволили спастись. К сожалению, нам пришлось это испытать на себе.
На втором этапе нашей борьбы стало проще выполнять боевые задачи в том смысле, что команд «стоп» мы больше не получали. Мы окружали бандитов, били артиллерией на поражение и уничтожали. Военная и политическая составляющие совпали, и борьба с террористами стала эффективной. Результаты увидели и военные, и гражданское население, а ведь террористы постоянно использовали мирных граждан в преступных целях.
Я убежден в том, что разговаривать с террористами нельзя. Их нужно уничтожать.
«Пока Европа не слышит Россию»
– А что делать Европе, которую террористы атакуют сегодня?
– Европе нужно прислушаться к России в этом вопросе и сделать выводы. Пока Европа не слышит Россию. По моему ощущению, ситуация в Европе в плане угрозы терроризма, к сожалению, будет усугубляться, и существенно. Создается впечатление, что Европа масштабов этой угрозы в полной мере не представляет. Реакция Европы на предложение России объединить усилия в борьбе с терроризмом схожа с выражением «Назло маме отморожу уши».
– Может быть, дело в том, что Европа не понимает всей опасности?
– Те, кто должен понимать, прекрасно понимают. Между тем простые люди на Западе находятся под огромным влиянием средств массовой информации, которые проводят определенную линию и выполняют определенный политический заказ, преподнося информацию в искаженном виде. А прогрессивно мыслящие люди, в особенности те, кто приезжает в нашу страну и видит все своими глазами, понимают, на чьей стороне правда.
А «кукловоды» ведут свою игру. Наглядный пример – события в Ираке и Сирии, Мосуле и Алеппо. Когда российские войска помогали освобождать Алеппо, реакция Запада была крайне негативной, со всех сторон раздавались возгласы: «Что творит Россия!» Сегодня мы видим, как ежедневно гибнут сотни мирных жителей Мосула в результате так называемой антитеррористической операции Запада, а Европа и США молчат. Хочется задать вопрос: «Почему?»
«В интересах нашей страны»
– Расскажите о миротворческих операциях, в которых Вы участвовали. Какие вопросы решают российские миротворческие силы?
– В 1997 году я участвовал в миротворческой операции в Боснии и Герцеговине. Наша бригада наряду с бригадами других стран входила в состав миротворческих сил. Мы располагались блокпостами вдоль линии разграничения между мусульманской частью и сербской. Обеспечивали безопасность обеих территорий, следили за тем, чтобы ни с одной, ни с другой стороны не было тяжелого вооружения, столкновений, притеснения мирного населения. В это время проходили выборы в местные органы власти, и они должны были состояться в спокойной обстановке. А ситуация была накалена, определенные силы были заинтересованы в дестабилизации ситуации. В Боснии и Герцеговине было много террористов, и они там находились с другой целью.
– В миротворческой операции участвовали также американцы?
– Да, но мы по-разному видели свои задачи. Российские миротворцы лояльно относились к обеим сторонам конфликта, и к сербам, и к боснийцам. Американцы так же относились к ним на словах, но на деле работали против сербов. Мы убедились в этом некоторое время спустя, когда Сербия подверглась бомбардировкам. Такой же сценарий мы наблюдаем сегодня в Ираке.
– Как Вы оцениваете деятельность российских миротворцев в Сирии?
– В Сирии российское политическое и военное руководство последовательно реализует задачи в интересах и нашей страны, и Сирии. Если бы российские вооруженные силы не пришли вовремя в Сирию, то сегодня этой страны не было бы. В свое время Муаммар Каддафи четко описал сценарий того, что может произойти после уничтожения Ливии. И мы видим сегодня, что этот катастрофический сценарий реализован на практике один в один. Мы хорошо понимаем, что борьба с террористами в Сирии – в интересах России. Там воюют 7-8 тысяч, а по данным спецслужб, и все 10 тысяч террористов с территории бывшего Советского Союза. И достаточное количество их уже уничтожено.
Российские военнослужащие выполняют задачи в Сирии сверхпрофессионально. И возмущение, нервные возгласы, не побоюсь слова, «визг» Запада являются своего рода высшей оценкой профессиональных действий российских военных в этой стране. Мы никому не даем ни малейшего повода усомниться в целенаправленности наших действий в Сирии.
Многих военных, которые сегодня воюют в Сирии, я знаю лично. Для меня, как военного человека, профессионализм их действий очевиден. Важно также, что сегодня в Сирии происходит «обкатка» российской современной высококачественной военной техники, которой оснащаются Вооруженные силы России. Новое вооружение не просто осваивается военными, но и применяется на практике. Конечно, не всем по душе, что наша авиация за короткий промежуток времени произвела больше боевых вылетов и с большей эффективностью.
Не дать оторвать молодежь от истоков
– Какую работу ведет Российская ассоциация Героев, членом которой Вы являетесь?
– Ассоциация Героев России – общероссийская общественная организация, объединяющая Героев Советского Союза, Героев Российской Федерации и полных кавалеров ордена Славы в 55 субъектах Российской Федерации. В России Героев РФ 1100 человек, живых героев – 468 человек, из них 25 человек – дважды Герои. Ассоциацию возглавляет Герой Российской Федерации генерал-полковник Владимир Анатольевич Шаманов, депутат Государственной Думы РФ, председатель Комитета по обороне.
Ассоциация ведет большую военно-патриотическую работу, главным образом среди молодежи. С 2012 года мы реализуем программу «Вахта Героев Отечества», в различных регионах России прошли уже 42 акции – встречались со школьниками, студентами, участвовали в региональных патриотических мероприятиях. В рамках акции «Беседа с Героем» побывали во многих городах, в том числе в Пскове и Великом Новгороде, где встречались со школьниками, проводили патриотические уроки.
В 2015 году мы присутствовали на параде в Самаре, который стал большим событием, ведь Куйбышев был второй столицей страны и парад 7 ноября 1941 года проходил также и в этом городе.
География мероприятий ассоциации обширна, мы пытаемся охватить все регионы России. Посетили Ингушетию, Осетию, Алтайский край, Чувашию, Карелию. Побывали в Екатеринбурге, Омске, Смоленске, Калуге, Рязани, Саратове, Ульяновске, Новосибирске, Санкт-Петербурге.
20 марта исполнилось 25 лет со дня установления звания Героя Российской Федерации. Праздничная акция прошла на Поклонной горе в Москве, торжественное мероприятие состоялось в Театре Российской армии.
– Что бы Вы пожелали армянской молодежи?
– Определенные политические силы пытаются сегодня «раскачать» республику, стремятся оторвать молодежь от истоков. Если бы Россия в свое время не взяла Армению под свое крыло, как, кстати, и Грузию, то ее сегодня не было бы. И если кто-то думает, что, оторвавшись от России, Армения выживет, он глубоко заблуждается. Мусульманское окружение «проглотит» Армению сразу. Мне бы очень хотелось, чтобы молодежь не оторвали от России. Молодое поколение армян должно понимать, кто друг, а кто враг.
Мне бы хотелось также, чтобы забота о государстве, о своем народе стала для руководства Армении высшей целью, глобальной миссией, чтобы благополучие республики и нации были у власти на первом месте. Армения должна стать процветающей, сильной, развитой во всех областях, и тогда такой ее будет воспринимать мир.
Беседу вела Мария Григорьянц
Митрополит Петрозаводский и Карельский Константин (Горянов О. А.)
академик РАЕН, Председатель Синодальной богослужебной комиссии, профессор
В начале следует отметить, что выход на непосредственное военное столкновение с СССР было главной предпосылкой реализации провозглашенной Гитлером еще в «Майн Кампф» цели уничтожения Российского государства, ликвидации и порабощения ее населения, превращения всей России в колонию и место для расселения немецкой расы «господ». Это было задолго до пакта Молотова-Риббентропа. Цель эта была отлично известна на Западе. Действия ведущих западных стран в 30-е гг. прошлого века были однозначно направлены на то, чтобы помочь Гитлеру подготовиться к войне с СССР. Гитлера толкали на Восток, убеждая, что на Западе ему искать нечего: там нет жизненного пространства для немцев.
Развязанная фашисткой Германией с попустительства «западных демократий» после Мюнхенского сговора осенью 1938 г. Вторая мировая война явилась страшным бедствием для всего мира и особенно для СССР. Но пути Господни неисповедимы, и Божий промысл, умеющий обращать зло в добро, дал возможность возрождения для Русской Православной Церкви (РПЦ). На 1914 г. в Российской империи было 117 млн. православных христиан, которые проживали в 67 епархиях, управляемых 130 епископами, и 50 с лишним тысяч священников и диаконов служили в 48 тыс. приходских храмов. В ведении Церкви находилось 35 тыс. начальных школ и 58 семинарий, 4 академии, а также больше тысячи действующих монастырей с почти 95 тыс. монашествующих (1). В результате коммунистического уничтожения Церкви, на огромной территории Советского Союза к 1 сентября 1939 г. осталось всего 100 храмов, 4 архиерея, 200 священников. Но уже к середине 1940 г., в результате присоединения Западной Украины и Белоруссии, Прибалтики, где церкви не закрывались новой властью по политическим соображениям, число храмов увеличилось до 4000, что давало возможность Русской Православной Церкви хотя бы отчасти возродиться от пережитого ею ужасного погрома. Правительство не могло не считаться с новыми массами православного населения (2).
Во время войны Церковь не поддалась искушению рассчитаться за нанесенный ей жесточайший удар. Патриотизм православного духовенства и мирян оказался сильнее обид и ненависти, вызванных долгими годами гонения на религию. Всем известно, что Великая Отечественная война началась 22 июня 1941 г. Но не столь многие знают, что это воскресенье было по церковному календарю «Неделей всех Святых, в земле Российской просиявших». Этот праздник был установлен в преддверии жестоких гонений и испытаний для Русской Церкви и явился своеобразным эсхатологическим знамением мученического периода в истории России, но в 1941 г. он промыслительно явился началом освобождения и возрождения Церкви. Русские святые стали той духовной стеной, которая остановила бронированную немецкую машину с оккультной свастикой.
В первый же день войны, за 11 дней до знаменитой сталинской речи, без всякого нажима властей, сугубо по своей инициативе, Патриарший местоблюститель митрополит Сергий (Страгородский) написал свое знаменитое «Послание пастырям и пасомым христианской православной Церкви»:
«Фашиствующие разбойники напали на нашу Родину. Попирая всякие договоры и обещания, они внезапно обрушились на нас, и вот кровь мирных граждан уже орошает родную землю. Повторяются времена Батыя, немецких рыцарей, Карла шведского, Наполеона. Жалкие потомки врагов православного христианства хотят еще раз попытаться поставить народ наш на колени пред неправдой, голым насилием принудить его пожертвовать благом и целостью Родины, кровными заветами любви к своему Отечеству… Наши предки не падали духом и при худшем положении, потому что помнили не о личных опасностях и выгодах, а о священном своем долге пред Родиной и верой, и выходили победителями. Не посрамим же их славного имени и мы – православные, родные им по плоти и вере. Отечество защищается оружием и общим народным подвигом… Вспомним святых вождей русского народа, например, Александра Невского, Димитрия Донского, полагавших души свои за народ и Родину…. Церковь Христова благословляет всех православных на защиту священных границ нашей Родины» (3).
Значение этого Послания трудно переоценить. Гонимая Православная Церковь сама протягивала руку помощи, но не столько атеистической власти, сколько заблудшему и несчастному русскому народу. В Послании местоблюстителя митрополита Сергия речь идет только о народе и о всенародном подвиге, ни слова о вождях, которые в это время практически безмолвствовали. Восстанавливался в своем значении русский православный патриотизм, гонимый, оплевываемый и осмеиваемый космополитами-коммунистами. Вспомним знаменитые слова Ленина: «На Россию мне наплевать, потому что я большевик». Вспомним также и призывы Ленина к поражению России в Первой мировой войне, когда русские солдаты сражались на германском фронте. От воспоминания Местоблюстителем святых вождей русского народа – Александра Невского и Димитрия Донского – красная нить протягивается к соименным правительственным орденам и к сталинским словам из речи от 3 июля: «Под знаменами Александра Невского, Дмитрия Донского, Минина и Пожарского – вперед к победе!». Митрополит Сергий вдыхал в души русских людей веру в победу и надежду на Божий промысл: «Но не в первый раз приходится русскому народу выдерживать такие испытания. С Божиею помощью и на сей раз он развеет в прах фашистскую вражескую силу… Господь нам дарует победу». Устами Патриаршего местоблюстителя Церковь объявляла судьбу народа своей: «Православная наша Церковь всегда разделяла судьбу народа. Вместе с ним она и испытания несла и утешалась его успехами. Не оставит она народа своего и теперь. Благословляет он небесным благословением и предстоящий всенародный подвиг… ».
В Послании изъяснялся духовный смысл не только воинского подвига, но и мирного труда в тылу. «Нам нужно помнить заповедь Христову: "Больше сея любви никто же имать, да кто душу свою положит за други своя". Душу свою полагает не только тот, кто будет убит на поле сражения за свой народ и его благо, но и всякий, кто жертвует собой, свои здоровьем или выгодой ради родины». Митрополит Сергий определял и задачи духовенства: «Нам пастырям Церкви, в такое время, когда Отечество призывает всех на подвиг, недостойно будет лишь молчаливо посматривать на то, что кругом делается, малодушного не ободрить, огорченного не утешить, колеблющемуся не напомнить о долге и о воле Божией» (4).
Митрополитам Сергию, Алексию, Николаю не препятствовали распространять свои патриотические воззвания, хотя это и являлось нарушением закона. Митрополит Сергий прозорливо разглядел сатанинскую сущность фашизма. Свое понимание он выразил в Послании от 11 ноября 1941 года: «Всему миру ясно, что фашистские изверги являются сатанинскими врагами веры и христианства. Фашистам, с их убеждениями и деяниями, конечно, совсем не по пути за Христом и за христианской культурой». Уже позднее, в Пасхальном послании 1942 г. митрополит Сергий напишет: «Тьма не победит света… Тем более не победить фашистам, возымевшим дерзость вместо Креста Христова признать своим знаменем языческую свастику… Не забудем слов: «Сим победиши». Не свастика, а Крест призван возглавить христианскую культуру, наше «христианское жительство». . В фашистской Германии утверждают, что христианство не удалось и для будущего мирового прогресса не годится. Значит Германия, предназначенная владеть миром будущего, должна забыть Христа и идти своим, новым путем. За эти безумные слова да поразит праведный Судия и Гитлера, и всех соумышленников его» (5).
Действительно, Советский Союз был государством антихристианским, но не антихристовым, был атеистическим, но не оккультным. Напротив, система государственной власти Третьего рейха, выстраиваемая Гитлером, была оккультной и антихристовой по своей сути. «Потрясающая новизна нацисткой Германии в том, что магическая мысль впервые взяла себе в помошники науку и технику… Гитлеризм – это, в известном смысле, магия плюс бронированные дивизии» (6). Но дело здесь не только в обращении к германским языческим образам и в оккультных программах типа «Аненербе», на которые в Третьем рейхе тратились огромные деньги и силы. Опасно было то, что языческий оккультизм гитлеровские пропагандисты стремились смешать с христианством: образ Неизвестного солдата кощунственно совмещался с ликом Христа, сам Гитлер являлся своим адептам в облике Мессии (7), т.н. копье сотника Лонгина, пронзившее сердце Христово, в руках Гитлера стало магическим талисманом, а на пряжках ремней солдат, шедших убивать, грабить и зверствовать над мирным населением, были написаны слова из мессианского пророчества Исаии: «С нами Бог» (Исайя. 8, 8). Крест на немецких самолетах, бомбивших школы и госпитали явился одним из омерзительнейших кощунств над Животворящим Крестным Древом в истории, но также и знамением псевдохристианской, а на последней глубине – антихристовой Западноевропейской цивилизации. То, что одной из конечных целей нацистов являлось провозглашение Гитлера Мессией и признание его таковым покоренными народами всей земли, показывает следующая кощунственная молитва по подобию «Отче наш», активно распространявшаяся в листовках: «Адольф Гитлер, ты наш вождь, имя твое наводит трепет на врагов, да приидет третья империя твоя. И да осуществится воля твоя на земле» (8).
Весьма значимо то, что по большому счету только предстоятели большинства Православных церквей осудили фашизм: Ватикан хранил молчание и по поводу нацистских захватов (в т.ч. католических стран), и по поводу истребления целых народов (не только и не столько евреев, но прежде всего славян – русских, сербов, белорусов). Более того, некоторые католические иерархи не только благословляли нацистский террор, но и активно участвовали в нем, например, хорватский кардинал Загреба Кватерник. Не случайно то, что именно православные страны – Югославия, Греция, Россия – и православные народы стали объектами нацистской агрессии: в этом сказался антиправославный и христоборческий дух Западной Европы, шедшей под предводительством Гитлера в крестовый поход на Восток. Мы вовсе не хотим сказать, что рядовые католические или протестантские священнослужители не страдали от фашизма, вовсе нет, напротив, в одной Польше только до января 1941 было убито 700 католических священников, 3000 было заключено в концентрационные лагеря (9), но Ватикан никак не реагировал на доклады Польского архиепископа Глонды.
Что же касается руководителей некоторых протестантских церквей, в особенности в Германии, то они прямо признали Гитлера как богодарованного вождя. Хотя, впрочем, и там были единичные случаи сопротивления. На этом фоне осуждение фашизма с христианских позиций было исключительно важным.
Русская Православная Церковь сыграла большую роль не только в мобилизации русского народа, но и в организации помощи со стороны союзников, а косвенно - и в открытии Второго фронта. Уже в Послании, посвященном первой годовщине нападения фашистской Германии на СССР митрополит Сергий пишет: «В борьбе с фашистами мы не одиноки. На днях из Америки из Нью Йорка к нам поступила телеграмма от Комитета по военной помощи русским. Пятнадцать тысяч религиозных общин США устроили 20-21 июня (канун начала войны) особые моления за русских христиан, чтобы запечатлеть память о сопротивлении русских фашистским нашественникам и чтобы поддержать в американском народе помощь русским в их борьбе против агрессоров» (10). Русская Православная Церковь в немалой степени способствовала созданию положительного образа Советской России среди союзников. Даже немецкая разведка отмечала успешность воздействия на союзников фактора возрождения Церкви в СССР.
Многое сделала Русская Православная Церковь, чтобы духовно укрепить и ободрить движение Сопротивления в Европе. В посланиях митрополита Николая (Ярушевича) к славянам и другим православным народам, оккупированных фашизмом, видна горячая любовь к православным и единокровным братьям, в них сквозит пламенный призыв к сопротивлению фашистам:
«Мы усиленно молим Господа, чтобы Он и на остающееся время войны поддержал ваши силы и ваше мужество. Пусть еще ярче разгорится у вас светильник Православия, еще пламеннее будет ваша любовь к родине и ее свободе, еще непримиримее ваше отвращение ко всяким попыткам смягчить, если не сломить ваше противление врагу и его жалким слугам.
Неужели сербы, не один раз за веру и отечество всенародно полагавшие свою жизнь, когда-нибудь успокоятся под фашистским сапогом? Неужели замолкнет когда-нибудь их орлиный клич: «Пусть Душан знает, что сербы живы, сербы свободны?». Неужели православный греческий народ может остаться на фашистской цепи? (11)... Братья-славяне! Приблизился час великих событий на фронтах. Предстоят решающие бои. Пусть не будет ни одного среди нас, кто бы не содействовал всеми своими силами и возможностями победному разгрому нашего общего ненавистного врага: и на полях брани, и в тылу, и мощными ударами народных мстителей-партизан. Будем все, как один».
Особое значения в деле идеологической борьбы против фашизма и его союзников имели послания митрополита Киевского и Галицкого Николая (Ярушевича) к румынским пастырям и пастве, а также к румынским солдатам:
«Какова роль в современной войне простого румынского народа, румынских православных христиан, что их ожидает впереди? Они наверняка не приняли участия в антихристианском и разбойничьем торге, именуемом «новым порядком в Европе», а явились жертвами политических интриг своих правителей. Что может быть общего у румынских православных христиан с гитлеровцами, возрождающими культ почитания языческого бога Вотана?» (12) … «А мы, русские, братья с вами по вере, братья по мирному соседству. Румынский солдат не может забывать того, что кровью русских солдат в войне 1877-78 годов была завоевана государственная независимость и свобода национального существования Румынии… Ваш христианский долг – немедленно оставить немецкие ряды и перейти на сторону русских, чтобы искупить великий грех соучастия в преступлениях немцев и содействовать делу поражения врага человечества» (13).
Можно говорить о многих видах патриотической деятельности Русской Православной Церкви. Прежде всего, это богослужебная и проповедническая деятельность, зачастую в прифронтовой полосе и под вражеским обстрелом. В решающие моменты Сталинградской битвы митрополит Киевский и Галицкий Николай служил молебны перед Казанской иконой Божией Матери (14).
Особенно велик был подвиг ленинградского духовенства. Богослужения в соборах и кладбищенских церквях совершались под артобстрелом и бомбежками, но по большей части ни клир, ни верующие не уходили в убежища, только дежурные постов ПВО становились на свои места. Едва ли не страшнее бомб были холод и голод. Службы шли при лютом морозе, певчие пели в пальто. От голода к весне 1942 года из 6 клириков Преображенского собора в живых осталось лишь двое. И тем не менее, оставшиеся в живых священники, по большей части преклонного возраста, несмотря на голод и холод, продолжали служить. Вот как вспоминает И.В.Дубровицкая о своем отце-протоиерее Владимире Дубровицком: «Всю войну не было дня, чтобы отец не вышел на работу. Бывало, качается от голода, я плачу, умоляя его остаться дома, боюсь – упадет, замерзнет где-нибудь в сугробе, а он в ответ: «Не имею я права слабеть, доченька. Надо идти, дух в людях поднимать, утешать в горе, укрепить, ободрить» (15).
Следствием самоотверженного служения клира в блокадном Ленинграде явился подъем религиозности народа. В страшную блокадную зиму священники отпевали по 100-200 человек. В 1944 году над 48% покойников было совершено отпевание. Процесс религиозного подъема охватил всю Россию. Сводки НКВД сообщали о присутствии на пасхальном богослужении 15 апреля 1944 г. большого количества военных: в Троицкой Церкви г. Подольска – 100 человек, в церкви св. Александра Невского (пос. Бирюлево, Ленинского р-на) – 275 человек и т.д. (16) К вере приходили (или о ней вспоминали) и простые солдаты, и военачальники. Из свидетельств современников известно, что начальник Генерального штаба Б.М. Шапошников (бывший полковник царской армии) носил образ святителя Николая и молился: «Господи, спаси Россию и мой народ». Г.К.Жуков всю войну провозил с собою Казанскую икону Божией Матери, которую он затем пожертвовал в один из киевских храмов. Свою веру прилюдно выражал маршал Л.А.Говоров, командующий Ленинградским фронтом. Часто храмы посещал герой Сталинградской битвы генерал В.И.Чуйков.
Особенно поразительны были случаи прихода к вере из комсомольского атеизма. Показательно стихотворение, найденное в шинели простого русского солдата Андрея Зацепы, убитого в 1942 году:
«Послушай, Бог, еще ни разу в жизни
С тобой не говорил я, но сегодня
Мне хочется приветствовать Тебя…
Ты знаешь, с детских лет мне говорили,
Что нет Тебя. И я, дурак, поверил.
Твоих я никогда не созерцал творений.
И вот сегодня я смотрел
Из кратера, что выбила граната
На небо звездное, что было надо мной.
Я понял вдруг, любуясь мирозданьем,
Каким жестоким может быть обман…
Не странно ль, что средь ужасающего ада
Мне вдруг открылся свет и я узнал Тебя.
На полночь мы назначены в атаку,
Но мне не страшно. Ты на нас глядишь…
Но, кажется, я плачу, Боже мой. Ты видишь,
Со мной случилось то, что нынче я прозрел.
Прощай, мой Бог. Иду и вряд ли уж вернусь
Как странно, но теперь я смерти не боюсь» (17).
О массовости подъема религиозных настроений в армии свидетельствует, например, такая просьба, направленная телеграммой в Главное политуправление РККА с 4-го Украинского фронта, заверенная подполковником Лесновским: «По встретившейся надобности, в самом срочном порядке выслать материалы Синода для произнесения в день празднования годовщины Октября, а также ряд других руководящих материалов Православной Церкви» (18). Подобное, казалось бы парадоксальное сочетание советского и православного начал было нередким для тех лет; вот письмо солдата М.Ф.Черкасова: «Мама, я вступил в партию… Мама, помолись за меня Богу» (19).
Многие священники не только своим церковным служением, но и воинским подвигом внесли свой вклад в Победу. Следует отметить прямое участие сотен священнослужителей в боевых действиях, в том числе и тех, кто до войны отбыл срок в лагере и ссылке, или шел прямо из лагеря. Здесь может возникнуть несколько щекотливый вопрос: насколько это соотносится с канонами, запрещающими священнослужителям, совершающим Бескровную Жертву, проливать кровь. Следует отметить, что каноны создавались для конкретной эпохи и конкретной ситуации Восточно-Римской империи, когда недопустимо было смешивать священнослужение и военное ремесло, но превыше канонов стоят евангельские заповеди, в том числе и следующая: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Иоанн 15, 13). В истории Церкви было немало случаев, когда священнослужителям приходилось брать в руки оружие: оборона Троице-Сергиевой Лавры и Смоленска, вооруженная борьба сербских и черногорских священников, и даже митрополитов против турецких поработителей и т.д.
В обстановке нацистского вторжения, несшего в конечном счете оккультизм и физическое уничтожение славянских и других народов, оставаться в стороне от вооруженной борьбы было недопустимо, к тому же большинство священников шло в армию по послушанию властям. Многие из них прославились подвигами и были отмечены наградами. Вот хотя бы несколько портретов. Уже побывав в заключении, С.М.Извеков, будущий Патриарх Московский и всея Руси Пимен в самом начале войны стал заместителем командира роты, прошел всю войну и завершил ее в звании майора. Наместник Псково-Печерского монастыря в пятидесятые – первой половине семидесятых годов ХХ века архимандрит Алипий (Воронов) – талантливый иконописец и деятельный пастырь – будучи уже в сане оборонял Москву, воевал все четыре года, был ранен несколько раз, награжден боевыми орденами. Будущий митрополит Калининский и Кашинский Алексий (Коноплев) на фронте был пулеметчиком, в 1943 году он вернулся к священнослужению с медалью «За боевые заслуги». Протоиерей Борис Васильев, до войны диакон Костромского Кафедрального собора, в Сталинграде командовал взводом разведки, а затем воевал в должности заместителя начальника полковой разведки (20). В отчете уполномоченного Совнаркома по делам религии Г.Карпова указывался ряд награжденных священнослужителей: так, священник Ранцев (Татарская АССР) был награжден орденом Красной Звезды, протодиакон Зверев и диакон Хитков – каждый четырьмя боевыми медалями и т.д. (21)
Русская Православная Церковь много делала не только для воодушевления воинов, но и для развития партизанского движения. Вот что в частности писал местоблюститель митрополит Сергий 22 июня в годовщину начала войны: «В памяти жителей мест, временно занятых врагом, несомненно жива вековая борьба православного казачества и его заслуги перед Церковью и Родиной…. В настоящее время встают из нашей среды сотни и тысячи народных героев, ведущих отважную борьбу в тылу врага. Будем же достойны и этих священных воспоминаний старины, и этих современных героев: «не посрамим земли русской», как говорили в старину. Может быть, не всякому можно вступить в партизанские отряды и разделять и их горе, опасности и подвиги, но всякий может и должен считать дело партизан своим собственным, личным делом, окружать их своими заботами, снабжать их оружием и пищей, и всем, что есть, укрывать их от врага и вообще помогать им всячески» (22).
Священнослужители принимали активное участие в партизанском движении, особенно в Белоруссии, и многие из них заплатили за это жизнью. В одной только Полесской епархии более половины священников (55%) было расстреляно за содействие партизанам (23). Некоторые священники, такие как о. Василий Капычко, «партизанский поп» (которого автор знал лично), священнодействовали в белорусских партизанских отрядах, исповедовали, причащали. Формы содействия были самыми разнообразными: священники укрывали отставших при отступлении от частей красноармейцев, бежавших военнопленных, как например священник Говоров в Курской области, скрывавший у себя бежавших из плена летчиков (24). Духовенство вело патриотическую агитацию, и занимались сбором средств на танковую колонну «Дмитрий Донской». Пример тому – гражданский подвиг священника Феодора Пузанова из села Бродовичи-Заполье, который смог на оккупированной немцами Псковской области собрать денег и ценностей на полмиллиона рублей и переправить их через партизан на большую землю (25). Многие из священнослужителей воевали в партизанских отрядах, нескольким десяткам из них позднее была вручена медаль: «Партизану Великой Отечественной войны». Так, протоиерей Александр Романушко из Полесья с 1942 по 1944 годы лично участвовал в партизанских боевых операциях, лично ходил в разведку. В 1943 году, когда хоронили убитого полицая, при всем народе и вооруженных товарищах убитого о. Александр сказал: «Братья и сестры, я понимаю большое горе отца и матери убитого, но не наших молитв и «Со святыми упокой» своею жизнью заслужил во гробе предлежащий. Он – изменник Родины и убийца невинных детей и стариков. Вместо «Вечной памяти» произнесем же: «Анафема»». А затем, подойдя к полицаям, призвал их искупить свою вину и обратить оружие против немцев. Эти слова настолько впечатлили людей, что многие прямо с кладбища ушли в партизаны (26).
Духовенство участвовало в рытье окопов, организации противовоздушной обороны, в том числе и в блокадном Ленинграде. Вот всего один из примеров: в справке, выданной 17 октября 1943 г. архимандриту Владимиру (Кобецу) Василеостровским райжилуправлением, говорилось: «Состоит бойцом группы самозащиты дома, активно участвует во всех мероприятиях обороны Ленинграда, несет дежурства, участвует в тушении зажигательных бомб».
Зачастую священнослужители своим личным примером призывали прихожан к наиболее неотложным работам, прямо с воскресных служб отправляясь на колхозные работы. Одним из направлений патриотической работы явилось шефство над госпиталями и попечение о больных и раненых. В прифронтовой полосе при храмах существовали убежища для стариков и детей, а также – перевязочные пункты, особенно важные в период отступлений 1941-42 г., когда многие церковные приходы взяли на себя заботу о брошенных на произвол судьбы раненых.
Сразу после освобождения Киева (6 ноября 1943 г.) Покровский женский монастырь исключительно на свои средства и своими силами оборудовал госпиталь, который целиком обслуживали в качестве медсестер и санитарок сестры монастыря. Когда монастырский госпиталь стал военным эвакогоспиталем, сестры продолжали работать в нем и делали это до 1946 г. За этот подвиг монастырь получил ряд правительственных благодарностей. И это – не единственный случай (27).
Особой страницей является деятельность выдающегося хирурга архиепископа Луки (Войно-Ясенецкого). Во время своей Красноярской ссылки, в начале войны, он по собственному почину, встречая сопротивление властей, стал работать в эвакогоспитале в Красноярске, впоследствии заняв должность главного хирурга. С 1943 года, став епископом Тамбовским, возглавил Тамбовский эвакогоспиталь, где работал вплоть до 1945 года, ежедневно делая по нескольку операций. Благодаря его трудам, были спасены и вылечены тысячи красноармейцев. В операционной у него висела икона, операции он не начинал без молитвы. Показателен следующий факт: когда ему вручали награду за самоотверженный труд, то выразили надежду, что он и далее будет оперировать и консультировать. На это Владыка сказал: «Я всегда стремился служить народу и спасать людей. И я спас бы их гораздо больше, если бы вы не таскали меня по тюрьмам и лагерям». Все обомлели. Потом кто-то из начальства робко заметил, что нельзя так уж все припоминать, надо иногда и забывать. И снова раздался громовой бас Владыки: «Ну уж нет. Этого я никогда не забуду». За фундаментальный труд «Очерки гнойной хирургии» архиепископ Лука в 1945 г. был удостоен Сталинской премии I степени, большую часть которой он пожертвовал на помощь сиротам.
Большое значение имели сборы средств Церковью на помощь армии, а также на помощь сиротам и восстановление разоренных областей страны. Митрополит Сергий практически нелегально начал церковные сборы на оборону страны. Пятого января 1943 года он послал Сталину телеграмму, прося его разрешения на открытие Церковью банковского счета, на который вносились бы все деньги, пожертвованные на оборону во всех храмах страны. Сталин дал свое письменное согласие и от лица Красной Армии поблагодарил Церковь за ее труды. Телеграмма митрополита Ленинградского Алексия И. В. Сталину 13 мая 1943 г.:
«Ленинградская епархия, выполняя данное Вам обещание всемерно продолжать свою помощь нашей доблестной Красной Армии и осуществляя Ваш призыв всячески содействовать обороноспособности нашей Родины, собрала и внесла дополнительно к ранее перечисленным 3 682 143 рублям ещё 1 769 200 рублей и продолжает сбор средств на танковую колону имени Дмитрия Донского. Духовенство и верующие преисполнены твёрдой веры в близкую победу нашу над злобным фашизмом, и все мы уповаем на помощь Божию Вам и русскому воинству под Вашим верховным водительством, защищающему правовое дело и несущему свободу нашим братьям и сестрам, подпавшим временно под тяжкое иго врага. Молю Бога ниспослать Отечеству нашему и Вам Свою победительную силу».
«Прошу передать православному духовенству и верующим Ленинградской Епархии, собравшим, кроме внесённых раннее 3 682 143 рублей, дополнительно 1 769 200 рублей на строительство танковой колонны имени Дмитрия Донского, мой искренний привет и благодарность Красной Армии. И.Сталин» (28).
А всего православные жители Ленинграда пожертвовали около 16 миллионов рублей. Сохранилась история о том, как неизвестный паломник положил во Владимирском соборе под иконой Святителя Николая сто пятьдесят золотых николаевских червонцев: для голодающего города это было целое сокровище (29).
Наименование танковой колонны «Димитрий Донской», равно как и эскадрильи «Александр Невский», не случайно: в своих проповедях митрополит Ленинградский Алексий постоянно подчеркивал, что эти святые одерживали победы не просто благодаря своему патриотизму, но благодаря «глубокой вере русского народа, что Бог поможет в правом деле… Так и теперь мы верим поэтому, что все небесные силы с нами». На церковные шесть миллионов было построено 40 танков, составивших колонну «Дмитрий Донской». Средства на нее собирались не только в блокадном Ленинграде, но и на оккупированной территории.
Примечательно слово, сказанное Николаем, митрополитом Крутицким и Коломенским при передаче танковой колонны частям Красной Армии, и ответ красноармейцев. Митрополит обратился так: «Гоните ненавистного врага из нашей Великой Руси. Пусть славное имя Дмитрия Донского ведет вас на битву за священную Русскую землю! Вперед к победе, братья-воины!». В ответ командование части заявило следующее: «Выполняя Ваш наказ, рядовые, сержанты и офицеры нашей части на врученных Вами танках, полные любви к своей матери-Родине, громят заклятого врага, изгоняя его с нашей земли».
При этом следует отметить, что колонна «Дмитрий Донской» и эскадрилья «Александр Невский» лишь капля в море церковных пожертвований. В общей сложности они составили не менее четырехсот миллионов рублей, не считая вещей, ценностей, и в ряде случаев целенаправленно направлялись на создание того или иного танкового или авиационного подразделения. Так, православные верующие Новосибирска пожертвовали более 110000 рублей на сибирскую эскадрилью «За Родину».
В достаточно сложных условиях оказалась иерархия на территории, оккупированной немцами. Неправильно говорить о том, что немцы открывали церкви на оккупированной территории: на самом деле они лишь не препятствовали их открытию верующими. Вкладывали же силы и средства, часто последние, русские, украинцы и белорусы – жители оккупированных территорий. В политике немцев на оккупированных территориях сталкивались две линии: одна – от представителей средних (лишь отчасти и высших) военных кругов, заинтересованных в лояльности населения оккупированных областей, а следовательно, и в единой канонической церковной организации. Другая линия, исходившая от Розенберга и Гитлера, была нацелена на деморализацию, разобщение, в конечном счете, уничтожение русских людей и, следовательно, инициировала религиозный хаос и церковный раскол. Вот что говорил Гитлер на совещании 11 апреля 1942 года: «Необходимо запретить устройство единых церквей для сколько-нибудь значительных русских территорий. Нашим интересам соответствовало бы такое положение, при котором каждая деревня имела бы собственную секту, где развивались бы свои особые представления о боге. Даже если в этом случае в отдельных деревнях возникнут шаманские культы, подобно негритянским или американо-индейским, то мы могли бы это только приветствовать, ибо это лишь увеличило бы количество факторов, дробящих русское пространство на мелкие единицы» (30). Цитата достаточно красноречивая и весьма злободневная. Не то же ли происходит сейчас на территории Российской Федерации, Украины и Белоруссии, когда лишь по официальным данным насчитывается несколько сотен сект с числом адептов до миллиона, и большинство из них создано на западные деньги?
Исходя из гитлеровских инструкций, германские власти стремились всячески расколоть Церковь на оккупированных территориях. Немецкая политика в отношении Православной Церкви в Белоруссии была сформулирована Розенбергом после свидания с Гитлером и Борманом. 8 мая 1942 года Розенберг писал своим двум рейхскомиссарам, что Русская Православная Церковь не должна распространять свое влияние на православных белорусов, и её деятельность не должна простираться за границу расселения великороссов. Эта политика привела к полному отделению так называемой Белорусской автономной Церкви от Экзархата в Прибалтике. Немцы навязывали независимость (автокефалию) Церкви в Белоруссии, но епископат во главе с митрополитом Пантелеимоном в конечном счете её не принял.
На Украине, благодаря подогреваемому ещё с 1914 г. Германским генштабом националистическому фактору, Церковь удалось расколоть. Помимо канонической Украинской автономной Церкви во главе с митрополитом Алексием (Громадским), была образована антирусская автокефальная церковь во главе с митрополитом Поликарпом (Сикорским), целиком поддержавшая фашистов. Против митрополита Алексия (Громадского) всё время велась усиленная агитация как против врага Украины, и он был 7 мая 1943 г. убит из засады возле Почаевской Лавры бандеровцами. В августе того же 1943 года был повешен бандеровцами епископ Мануил (Тарновский), принадлежащий к иерархии канонической Украинской Церкви (31). Большинство епископата сохранило верность Московскому Патриархату, но даже некоторые из тех, кто вышел из канонического подчинения, такие как епископ Пинский и Полесский Александр, тайно помогали партизанам –продуктами и медикаментами.
Особого внимания достоин феномен митрополита Виленского и Литовского Сергия (Воскресенского), Экзарха Московского Патриархата в Прибалтике. Необходимо отметить, что ему удалось сохранить единство, несмотря на все давление немцев. Его взаимоотношения с немцами строились всецело на антикоммунистической, а не антирусской почве. Арестованный гестапо сразу после оккупации Риги, митрополит Сергий скоро был освобождён, убедив немцев в своём антикоммунизме, и добился разрешения на открытие Миссии РПЦ. Сам он рассматривал свое т.н. сотрудничество с немцами как сложную игру для блага Церкви и России. Он часто говорил: «Не таких обманывали, с НКВД справлялись, а этих колбасников обмануть не трудно» (32). Псковская миссия охватывала огромную территорию от Пскова до Ленинграда. Успехи Миссии превзошли все ожидания. В результате только на территории Псковской области было открыто 200 храмов. Благодаря Миссии были крещены десятки тысяч русских людей, тысячи получили начатки религиозного образования. В Пскове, Риге и Вильнюсе были открыты богословские курсы, на которых получили богословское образование десятки будущих пастырей Русской Православной Церкви. Один из членов Миссии о. Алексий Ионов подчёркивал, что работа велась без каких-либо директив от оккупационных властей: «Со стороны немецких властей никаких инструкций специального или специфического характера Миссия не получила. Если бы эти инструкции были даны или навязаны, вряд ли наша Миссия состоялась. Я хорошо знал настроение членов Миссии» (33). В просветительской деятельности Псковской миссии явно выражалось патриотическое начало: ее катехизаторы и учителя призывали к возрождению России «единой и неделимой» в противовес расистской линии Гитлера-Розенберга, предпочитавших видеть Россию расчлененной на ряд марионеточных республик и генерал-губернаторств. Тем не менее, встреча с партизанами для члена Миссии заканчивалась смертью.
Самым значительным событием была передача Церкви Тихвинской иконы Божией Матери. Икона была спасена из сгоревшего храма в Тихвине и передана Церкви немцами, которые постарались использовать передачу в пропагандистских целях. На соборной площади Пскова была воздвигнута платформа, а на ней аналой, куда водрузили икону. Там, при огромном собрании народа, секретарь Миссии священник Георгий Бенигсен бесстрашно произнёс проповедь, в которой говорил о подвиге св. князя Александра Невского, освободившего Псков и Новгород от иноземного нашествия (34).
Просуществовала Миссия с августа 1941 г. по февраль 1944 г. Сам митрополит Сергий был убит офицерами СД весной накануне Пасхи 1944 года за свою патриотическую деятельность. Все причастные к деятельности Миссии, оставшиеся на территории СССР, были впоследствии арестованы и направлены в лагеря на почти верную смерть. «И сегодня, - справедливо писал один из миссионеров, - нашу борьбу хотят изобразить как сотрудничество с фашистами. Бог судья тем, кто хочет запятнать наше святое и светлое дело, за которое одни из наших работников, в том числе священники и епископы, погибли от пуль большевистских агентов, других арестовывало и убивало гитлеровское гестапо».
Недавно скончавшийся духовник Санкт-Петербургской Православной Духовной Академии архимандрит Кирилл (Начис) 13 октября 1950 года был арестован МГБ за работу в Псковской Миссии. Осуждён ОСО на десять лет ИТЛ. Отбывал срок в лагере Минеральный. Освобождён из лагеря 15 октября 1955 года. Реабилитирован 21 мая 1957 года. Окончил Ленинградскую Духовную Академию со степенью кандидата богословия, был профессорским стипендиатом, преподавателем семинарии и Академии, принял священный сан, пострижен в монашество, возведен в сан архимандрита (1976 г.) (35).
Как и весь русский народ, Русская Православная Церковь тяжело пострадала во время Великой Отечественной войны. По далеко неполным и неточным оценкам комиссии по расследованию немецко-фашистских злодеяний, немцами было уничтожено или разрушено 1670 церквей и 69 часовен. Если с одной стороны, под это число подпало большое количество храмов, разрушенных коммунистами до войны, то с другой стороны, в нем не учитывались все скромные деревенские церкви, сожженные вместе с запертым в них народом карателями в Белоруссии и на Украине. Зачастую немецкие зондеркоманды собирали в белорусских деревнях весь народ в церковь, отфильтровывали молодых и крепких и угоняли на работу в Германию, а оставшихся запирали в церкви и сжигали. Такая трагедия произошла, например, 15 февраля 1943 года в селе Хворостово Минской области, когда во время Сретенского богослужения, немцы загнали всех жителей в храм, якобы на молитву. Предчувствуя недоброе, настоятель церкви о. Иоанн Лойко призвал прихожан всех усердно молиться и причаститься Святых Христовых Таин. Во время пения «Верую» стали силой выводить из церкви молодых женщин и девушек для отправки в Германию. О. Иоанн попросил офицера не прерывать богослужения. В ответ фашист сбил его с ног. А затем двери храма были забиты и к нему подъехало несколько саней с соломой… Позднее полицаи показывали на суде, что из горящей церкви раздавалось всенародное пение «Тело Христово приимите, Источника Бессмертного вкусите». И это лишь один из многих сотен подобных случаев.
Личным примером духовенство РПЦ призывало к мобилизации всех сил в помощь обороне и укреплению тыла. Всё это не могло не оказать воздействия и на религиозную политику советского правительства. В начале войны полностью прекратилась антирелигиозная пропаганда, была свёрнута деятельность «Союза воинствующих безбожников». Сталин порекомендовал «главному безбожнику» Е. Ярославскому (Губельману) публично отметить патриотическую позицию Церкви. Тот не посмел ослушаться и после долгих сомнений 2 сентября подготовил статью «Почему религиозные люди против Гитлера», правда, подписал её трудноузнаваемым псевдонимом Каций Адамиани (36).
Переломный момент в отношениях между Церковью и государством произошёл в 1943 г. Так, газета «Известия» сообщала: «4 сентября у Председателя Совета Народных Комиссаров СССР товарища И. В. Сталина состоялся приём, во время которого имела место беседа с Патриаршим Местоблюстителем митрополитом Сергием, Ленинградским митрополитом Алексием и Экзархом Украины Киевским и Галицким митрополитом Николаем. Во время беседы митрополит Сергий довёл до сведения Председателя Совнаркома, что в руководящих кругах Православной Церкви имеется намерение в ближайшее время созвать Собор епископов для избрания Патриарха Московского и всея Руси и образования при Патриархе Святейшего Синода. Глава Правительства товарищ И. В. Сталин сочувственно отнёсся к этим предложениям и заявил, что со стороны Правительства не будет к этому препятствий. При беседе присутствовал Заместитель Председателя Совнаркома СССР тов. В. М. Молотов» (37).
Число убитых священнослужителей в войну не поддается подсчету, тем более что трудно отделить погибших в войну от репрессированных, и, по большому счету, до последнего пятнадцатилетия никто подобными исследованиями не занимался. Лишь изредка в литературе о Великой Отечественной войне мелькали сведения о погибших священнослужителях, чаще всего – одной-двумя строчками. Например: «Расстрелян священник Александр Новик с женой и детьми… Сожжен священник Назоревский с дочерью… Убит 72-летний протоиерей Павел Сосновский с 11-летним мальчиком… После мучительных пыток расстрелян 47-летний священник о. Павел Щерба» (38).
Более того, хрущевско-брежневская власть и ее пропагандисты зачастую оказывались неблагодарными к тем, кто сражался за Родину и полагал за нее жизнь, если они были священнослужителями. Одним из свидетельств этого является памятник сожженным в селе Хворостово (Полесье), где среди всех поименно названных жертв нет только одного имени – священника Иоанна Лойко. Из военно-документальной литературы целенаправленно изымались свидетельства о священниках-воинах, священниках-партизанах. Например, в книге И. Шубитыдзе «Полесские были», изданной в Минске в 1969 г., имена священнослужителей упоминались, а в издании 1974 г. – нет. В обширных трудах по истории Великой Отечественной войне вклад Церкви в победу целенаправленно замалчивался, а иногда писались и явно клеветнические книги наподобие «Союз меча и креста» (1969 г). Только в последнее время стали появляться публикации, правдиво и объективно освещающие роль Русской Православной Церкви в войне, особенно следует выделить труды М.В.Шкаровского.
В заключение, хотелось бы сказать, что Великая отечественная для нас не кончилась, она продолжается с огромными потерями сегодня, только пока без бомбежек и артобстрелов. Поясню свои слова. На совещании в ставке за несколько дней до начала войны, 16 июня 1941 года, Гитлер говорил: «Мы должны сознательно проводить политику на сокращение населения. Средствами пропаганды, особенно через прессу, радио, кино, листовки, доклады постоянно внушать населению мысль о том, что вредно иметь много детей. Нужно показывать, каких больших средств стоит воспитание детей и что можно было бы приобрести на эти средства. Должна быть развернута широчайшая пропаганда противозачаточных средств. Следует всячески способствовать расширению сети абортариев… Не оказывать никакой поддержки детским садам и другим подобным учреждениям… Никакой помощи многодетным семьям… На всей русской территории всячески способствовать развитию и пропаганде употребления спиртных напитков в широком ассортименте и в любое время… Эта масса расово неполноценных, тупых людей нуждается в алкоголизме и руководстве» (39).
Если мы посмотрим на то, что делается вокруг нас, то с удивлением увидим, что абсолютно все здесь перечисленное в той или иной мере выполняется. Каждый год в России убивают шесть миллионов неродившихся детей. Каждый год в России только от алкогольных отравлений погибает 300000 человек, в стране не менее семи миллионов хронических алкоголиков и четырех миллионов наркоманов. Если мы – как представители Церкви, так и общественности – не возвысим свой властный голос против этого тихого убийства, невидимой информационной войны, то через двадцать-тридцать лет Россию можно будет брать голыми руками – некому будет ее защищать и некому в ней работать. Тогда мы окажемся недостойны памяти наших павших предков, в том числе, миллионов верующих и сотен священнослужителей, и характеристика Гитлера, к сожалению, будет абсолютно верной.
Надо неукоснительно говорить миру всю правду о той войне, не будем забывать, что русских в годы ВОВ погибло 66,2%. И не надо бояться той клеветы, которая широким фронтом развернулась против великого подвига нашего народа. Но для того, чтобы нам победить в этой борьбе, нужна воля, а для нее - вера в Бога, Божий промысл и назначение России - такая вера, какая была у Патриаршего местоблюстителя митрополита Сергия, митрополита Киевского Николая, митрополита Ленинградского Алексия, архиепископа Луки (Войно-Ясенецкого), протоиерея Александра Романушко и сотен других подвижников благочестия. И да поможет нам Бог в стяжании такой веры для спасения России и Русского народа.
День Победы 9 мая 1945 года пришелся на перенесенный (по церковному календарю, из-за Пасхи) день памяти святого великомученика Георгия Победоносца, небесного покровителя христианского воинства. От фашистской Германии Акт о безоговорочной капитуляции подписал адмирал Денниц и это тоже знаменательно: святой Георгий победил Денницу.
Ссылки:
1. Поспеловский Д. В. Русская православная церковь в ХХ веке. М., 1995. С. 35.
2. Там же. С. 183.
3. Русская Православная Церковь и Великая Отечественная война. Сборник документов. М., 1943. С. 3-4.
4. Там же. С. 9.
5. Там же. С. 9.
6. Луи Повель, Жак Бержье. Утро магов. Пер. с фр. К.: «София», 1994. С. 295.
7. Вейс И. Адольф Гитлер. М., 1993. Т. 2. С. 243.
8. Сергий (Ларин). Православие и гитлеризм. Одесса, 1946-47. (Рукопись). С. 23.
9. Руденко Р.А. Нюрнбергский процесс. Т. 2. М., 1966. С. 130.
10. Русская Православная Церковь и Великая Отечественная война. Сб. документов. М., 1943. С.31.
11. Там же. С. 86.
12. Послание от 9 декабря 1942 г. к румынским пастырям и пастве //Русская Православная Церковь в Великой Отечественной войне…. С. 81.
13. Послание от 22 ноября 1942 г. к румынским солдатам // Русская Православная Церковь в Великой Отечественной войне….С. 78.
14. Саулкин В. Очистительное испытание // Радонеж, 1995. N 3. C. 5.
15. Каноненко В. Поправка к закону сохранения энергии // Наука и религия, 1985, № 5. С. 9.
16. Шкаровский М.В. Русская Православная Церковь при Сталине и Хрущеве. М., 1999. С. 125.
17. Простите, звезды Господни. Фрязино, 1999. С. 256.
18. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ), ф. 6991. Оп. 2, д.3. л. 45.
19. Советская Россия, 1990, 13 сент. С.2.
20. Священники на фронте / / Наука и религия, 1995. N5. C. 4-6.
21. Якунин В.Н. Свидетельствует спецхран // Наука и религия. 1995. N 5. C. 15.
22. Русская Православная Церковь и Великая Отечественная война. Сб. документов. М., 1943. С.31.
23. Васильева О.Ю. Русская Православная Церковь в 1927-1943. // Вопросы истории, 1994. С. 43.
24. Российский центр хранения и изучения документов Новейшей истории (РЦХИДНИ), ф. 17, оп. 125, д. 407, л. 73.
25. Московский церковный вестник, 1989, N 2. C. 6.
26. Якунин В. Н. Велик Бог земли Русской // Военно-исторический журнал. 1995 №1. С. 37.
27. Тихие обители // Наука и религия. 1995 N 5. C. 9.
28. История Русской Православной Церкви. От восстановления Патриаршества до наших дней. Том 1: годы 1917 – 1970. Гл. ред. Данилушкин М. Б. СПб., 1997. С. 877.
29. Поспеловский Д.Н. Русская православная церковь в ХХ веке. М, 1995. С. 187.
30. Дашичев В.И. Банкротство стратегии германского фашизма. Исторические очерки. Документы и материалы. Т. 1. Подготовка и развертывание фашистской агрессии в Европе 1933-41 гг. М., 1973.
31. Православная Церковь на Украине и в Польше в XX столетии: 1917 – 1950 гг. Сб. под ред. Фотиев К., протоиерей, Свитич А. М., 1997. С. 270.
32. Регельсон Л. Трагедия Русской Церкви. М., 1996. С. 511.
33. Раевская-Хьюз О. О Псковской миссии // Бенигсен Г., протоиерей. Не хлебом единым. М., 1997. С. 232.
34. Там же. С. 233.
35. Голиков А., священник, Фомин С. Кровью убеленные: Мученики и исповедники Северо-Запада России и Прибалтики (1940 - 1955). М.: Паломник. 1999. С. 176.
36. Шкаровский М.В. Там же. С. 196.
37. Приём И. В. Сталиным митрополита Сергия, митрополита Алексия и митрополита Николая // Известия. 1943 г.9.5.
38. Преступления немецко-фашистских оккупантов в Белоруссии в 1944 году. Минск, 1965. С. 314-348.
39. «Совершенно секретно. Только для командования». Стратегия фашистской Германии в войне протии СССР. Документы и материалы. М., 1967. С. 116.
