Укрепленные районы. Финская атака советского укрепрайона и звезда героя за ее отражение Израненное доты укрепрайона 1941 год

11 июля 1941 года немецкие войска вышли на подступы к Киеву – примерно там, где сейчас находится пост ГАИ на Житомирской трассе. Так начиналась битва за Киев. В один из выходных мы с друзьями из Open Club проехали по сохранившимя до нашего времени оборонительным сооружениям юго-западного участка Киевского укрепрайона.

Немного истории

Третья линия обороны Киева начинается в районе Кончи-Заспы, проходит через села Вита Почтовая, Юриевка, Белогородка, затем пересекает Житомирское шоссе и далее, в районе Лютежа, упирается в Днепр, опоясывая, таким образом, Киев полукругом. Общая протяженность укрепрайона превышает 80 км.

Создание Киевского укрепрайона было начато в 1928 году. Было построено более 250 ДОТов, призванных защитить город от наступления противника с запада. Несмотря на катастрофическую ситуацию, в которую попали войска Красной Армии в 1941 году, Киевский укрепрайон свою миссию выполнил: немецкие войска почти 3 месяца штурмовали Киевский укрепрайон, но преодолеть линию обороны города так и не сумели.

Фрагменты оборонительных сооружений Киевского укрепрайона сохранилсь по сегодняшний день: интересующиеся историей знают, где расположены уцелевшие ДОТы. А рядом с ними все еще заметны окопы и огневые точки, выкопанные 70 лет тому назад.

Киевский укрепрайон чем-то притягивает меня. Я уже не раз ездил туда на велосипеде, на машине, на мотоцикле. Для меня было большим удовольствием показать самые интересные места укрепрайона моим друзьям из Open Club. Взяв одежду, которую не жаль выпачкать, налобные фонарики, перчатки и термос с чаем, мы отправились в поездку.

Мемориал воинам Киевского Укрепрайона

Первой точкой нашей экскурсии был мемориал, построенный недалеко от поселка Конча-Заспа. Конечно, никаких указателей с дороги на него нет, и если не знать, где точное расположение, то и не найдешь ничего.

Сам мемориал вряд ли можно назвать выдающимся объектом, но зато рядом в лесу можно найти несколько сохранившихся ДОТов: ДОТ №104 «Стойкий» и ДОТ №107 «Упорный». Вот что удалось найти об этих точках в интернете:

«Район 107-по оборонял небольшой отряд прикрытия наших бойцов, когда основные силы советских подразделений начали отходить севернее - пытаясь закрепиться на линии высот у современного посёлка Конча-Заспа. Пока немецкая пехота атаковала позиции на высотке у ДОТ № 107 с юга и юго-востока - отряд прикрытия держался. А вот удара немецкой штурмовой группы, со стороны болота с запада, во фланг линии УРовских траншей, - не выдержали. Оборона рухнула. Все наши раненые были добиты выстрелами в голову».

ДОТ №131, с. Кременище

Затем мы поехали в село Кременище, где находится ДОТ №131. Этот ДОТ укрыт бронеколпаком. Можно попасть внутрь, залезть непосредственно под бронеколпак. В интернете пишут, что местные энтузиасты хотят сделать из этого ДОТа музей, однако пока никаких признаков музея нам обнаружить не удалось.

К слову сказать, рядом с ДОТ-ом №131 еще несколько разрушенных ДОТ-ов в лесу. Кому интересно – на Викимапии все они обозначены.

ДОТ №178, с. Круглик

В Круглике наверное с десяток ДОТ-ов. Мы остановились около ДОТ-а №178, который находится прямо около дороги.

ДОТ № 204, с. Юриевка

ДОТ №204 был коммандным пунктом комбата Кипоренко. Этот ДОТ легко найти – в селе около основной дороги установлены указатели.

ДОТ №204 имеет 2 бронеколпака. На них – следы попаданий снарядов немецкой пушки Pak-39. Внутри оборудован музей, но, конечно же, он был закрыт.

Дот №205, с. Юриевка

Рядом, на выезде из села Юриевка, находится знаменитый ДОТ №205 лейтенанта Ветрова. Этот ДОТ продержался в бою около двух недель, причем бойцы дважды отказывались покинуть ДОТ по приказу командования, продолжая оказывать сопротивление немецким частям. Наконец, получив письмо лично от командующего Киевским Военным Округом генерала Кирпоноса, гарнизон ДОТ-а №205 покинул позиции.

ДОТ №402, с. Белогородка

Финальной точной нашего маршрута был ДОТ №402 в селе Белогородка.

Пожалуй, это наиболее интересное сооружение всей линии обороны Киева. Многоярусный ДОТ №402 насчитывает три этажа и имеет протяженные подземные галлереи общей длиной более 500 метров.

Побывать в нем – отдельное удовольствие для любителей заброшенных военных объектов. А рядом с ДОТ-ом №402 в лесу – еще несколько взорванных ДОТ-ов: даже стоя рядом с ними, трудно представить себе ту невероятную силу, которая вырвала из земли и перевернула многотонные бетонные блоки...

P.S.

Пару лет назад я ездил в Финляндию, где побывал в музее, оборудованном в местном укррайоне времен Второй мировой войны. Я был удивлен – финский ДОТ находится в состоянии боевой готовности. Работает освещение, вентиляция, даже бронедвери – и те на месте, никто не догадался сдать их на метал. Внутри установлена противотанковая пушка, причем все органы управления смазаны и работают: ручки крутятся, пушка наводится на цель. Работает перископ. Хоть завтра в бой.

У нас, к сожалению, сохранением истории заботятся только энтузиасты военно-исторических клубов. Большинство ДОТов обрисованы и замусорены: все, что можно было снять и унести давно унесено.

3 июля 1941 года по приказу командующего 56 танковым корпусом Э. Манштейна из района латвийского города Резекне, корпус изменил направление ранее запланированного удара на Остров и повернул в сторону Себежа. Войска имели задачу прорвать с ходу линию укреплений Себежского укрепрайона на старой советско-латвийской границе, которую немцы именовали как "линия Сталина" и дальнейшим движением обойти с востока сильную танковую группировку Красной армии, сосредотачивающуюся в районе Пскова.

Однако, быстрый темп наступления немецких войск из района Резекне быстро замедлился по причине наличия перед фронтом наступающего немецкого корпуса значительных заболоченных участков в предполье Себежского укрепрайона. Авангард 8 танковой дивизии наткнулся на гать, ведущую через болота, но использовать ее для продвижения немцы не смогли, т.к. гать была забита техникой, брошенной отступавшей здесь ранее частью Красной армии. Несколько суток саперные подразделения дивизии потеряли на этом участке, расчищая гать от оставленного нашими войсками имущества. Когда немецкие войска все-таки вышли из болот и подошли к укреплениям Себежского Ура, они встретили ожесточенное сопротивление защищавших его войск 22 армии РККА.

Намного успешнее получалось наступать у дивизии СС «Мертвая голова», наносившей удар вдоль автодороги Москва-Рига. Однако и на этом направлении быстрого броска к Себежу у захватчиков не получилось. 717-й и 391-й стрелковые полки организовали жесткую оборону и вели сильные бои в районе деревень Заситино, Кузьмино, Техомичи, Креково и непосредственно у железнодорожной станции «Себеж», которая являлась конечным пунктом наступления немцев на этом участке. 6 июля 1941 года, во время активных боев на линии Себежского УРа,автомобиль командира дивизии СС «Мертвая голова» Теодора Эйке подорвался на советской мине и Эйке получил тяжелое ранение ног, из-за чего был срочно эвакуирован в госпиталь и долго лечился.

Погибшие советские солдаты около капонира в деревне Заситино. Фото сделато немецким военнослужащим

Атаковавшие Себеж солдаты и командиры СС рассчитывали на быструю и легкую победу. Однако, и здесь они просчитались. Подразделения Западного фронта, оборонявшие Себежский УР, части отошедшей из Латвии 46 танковой дивизии полковника Копцова В.А. и подоспевшая из резерва 170 стрелковая дивизия из Стерлитамака под командованием генерал-майора Т.К. Силкина сумели жестоко потрепать наступавшего противника и задержать его продвижение на несколько суток.

Утром 7 июля 1941 года немецкая штурмовая авиация нанесла несколько сильных ударов по Себежу и позициям оборонявших его войск. Город горел. Начался вывод из города некоторых оборонявших его частей. В середине дня 7 июля подразделения дивизии СС «Мертвая голова» и части 56 танкового корпуса Манштейна сумели пробиться в город.

8 июля, уже после захвата немцами Себежа, позиции Себежского УРа были прорваны и на других его участках. Героически себя показали бойцы 717-го стрелкового полка под командованием майора М.И.Гогигайшвили. Однако, потеря Себежа, как основного опорного пункта УР и центра его коммуникаций, заставили наше командование отвести оборонявшие рубеж подразделения и отступить в район Идрица - озеро Свибло - Пустошка.

Себежский УР пал.

У немцев после взятия Себежа и захвата позиций Себежского УРа тоже не было причин для радостного настроения. По свидетельству командира 56-го танкового корпуса Э. Манштейна, приданная ему дивизия СС «Мертвая голова» не оправдала возложенных на нее надежд. Как отмечал он в своих воспоминаних, «Мертвая голова», имевшая хорошую дисциплину на марше, оказалась очень слаба в тактическом отношении и способности быстро прорывать укрепленную оборону советских войск. Младшие командиры этой дивизии оказались неспособны быстро принимать правильные тактические решения на поле боя, из-за чего им постоянно требовалась помощь командиров вермахта.

При прорыве линии Себежского УРа подразделения дивизии СС потеряли около 2000 человек личного состава. С учетом того, что с начала войны убыль личного состава дивизии составила порядка 6000 человек из 15 000 по штату, после падения Себежа было принято решение вывести дивизию СС «Мертвая голова» из состава наступающей группировки немецких войск и отправить в тыл на переформирование.

После взятия Себежа, передовые подразделения группы армий "Север" продолжили свое продвижение вглубь советской территории. Однако до полной оккупации района, через его территорию еще продолжали выход к своим войскам группы военнослужащих РККА, попавших в окружение в Белоруссии и Прибалтике. По всей видимости, в одну из таких групп, выбиравшихся из окружения и входил старший лейтенант Пьянков А.И., останки которого мы обнаружили в 2008 году.

Рассказывая о мужестве советских войск при обороне Себежского укрепрайона, важно упомянуть о том, что вообще было такое - Себежский УР.

Наиболее правдиво и емко об этом объекте рассказал в своей книге «Цена победы» (издательство «Пустошкинская типография», 2007 год) себежский военный историк Владимир Александрович Спириденков. Выдержка из его книги приведена ниже.

На направлении наступления немецких соединений помимо естественной преграды р. Западная Двина располагались два укрепленных района (УР) - Себежский и Полоцкий. Чтобы лучше представить, какие возможности не были использованы частями Красной Армии, занимавшими в них оборону, необходимо остановиться на том, что собой представляли эти оборонительные рубежи. Строились укрепрайоны в 30-х годах в глубокой тайне в течение нескольких пятилеток. Полоцкий УР начал строиться в 1928 г. и стал одним из первых 13 УРов на западной границе СССР. Себежский УР был построен в 1938 г. в числе следующих восьми укрепрайонов. Эта полоса УРов протяженностью от берегов Балтийского до Черного моря получила неофициальное название «Линия Сталина». Себежский УР граничил на севере с Островским, а на юге - с Полоцким. После сдвига советской границы в связи с присоединением к СССР Латвии, Литвы и Эстонии Полоцкий и Себежский УРы оказались в глубине рерритории страны на удалении примерно 400-480 км от новых западных границ Советского Союза. Расстояние до Москвы - 580-600 км, до Ленинграда - 500-550 км. В 1941 г; в Полоцком УРе было 9 казематов-позиций противотанковой артиллерии, 196 пулеметных казематов-позиций и 5 командных бункеров. Каждой УР представлял собой воинское формирование, равное по численности личного состава бригады, а по огневой мощи - корпусу. Каждый из них организационно включал в себя командование и штаб, от 2-х до 8 пулеметно-артиллерийских батальонов, артиллерийский полк, несколько отдельных батарей тяжелой казематной артиллерии, танковый батальон, роту или батальон связи, инженерно-саперный батальон и другие подразделения. Каждый УР занимал район от 60 до 180 километров по фронту и от 30 до 50 в глубину, оборудовался сложной системой железобетонных и броневых боевых и обеспечивающих сооружений. Внутри Ура были созданы подземные железобетонные помещения для складов, электростанций, госпиталей, командных пунктов, узлов связи. Подземные сооружения соединялись сложной системой тоннелей, галерей, перекрытых ходов сообщения. Каждый укрепрайон мог самостоятельно вести боевые действия длительное время в условиях полной изоляции.

Укрепрайон состоял из опорных пунктов, каждый из которых в свою очередь имел круговую оборону и был в состоянии обороняться в полном окружении противника, отвлекая на себя значительные его силы. Основной боевой единицей УРа был ДОТ (долговременная огневая точка). Он представлял собой сложное фортификационное (большей частью - подземное) сооружение, состоящее из ходов сообщения, капониров, отсеков, фильтрационных устройств. В нем находились склады оружия и боеприпасов, продовольствия, санитарная часть, столовая, водопровод, «красный» углок, наблюдательный и командный пункты. Вооружение дота: трехамбразурная огневая точка, в которых были установлены на стационарных турелях три пулемета системы «Максим» и 2 орудийных полукапонира с 76 мм противотанковой пушкой в каждом. Гарнизон ДОТа составлял в среднем 12 человек. Самыми маленькими фортификационными сооружениями укрепрайонов были одноамбразурные пулеметные ДОТы, представлявшие собой железобетонный монолит весом в 350 тонн, заглубленный в землю по амбразуры. Поверх него наваливались валуны для вызывания преждевременных разрывов снарядов и бомб противника. Все это поверх было засыпано землей, на которой были высажены деревья и кусты с целью дополнительной защиты и маскировки сооружений. Кроме того, были тысячетонные сооружения большего размера в виде заглубленных в землю двух- или трехэтажных железобетонных сооружений. Над землей оставался только один боевой этаж в виде железобетонного бронеколпака с казематами для орудий и пулеметов.

Толщина стен дотов из усиленного фортификационного железобетона из цемента марки «600» составляла полтора метра с фронтальной части и по метру с боков и тыльной части; крыша, армированная рельсами - метр. Помимо перечисленых сооружений в УРах были построены небольшие боевые сооружения на 1-2 пулемета. Укрепрайон обладал мощной противотанковой обороной и ПВО. Для зенитной артиллерии оборудовались заглубленные в землю капониры, открытые в верхней части. «Линия Сталина» проходила не по самой госгранице, а на удалении от 5 до 10 км от нее. Впереди она была прикрыта минными полями, фугасами, в полосе предполья имелись и другие сюрпризы для противника. Она не была сплошной цепью сооружений. Между ними были оставлены широкие проходы, которые при необходимости легко и быстро могли быть закрыты минными полями, инженерными заграждениями всех видов, полевой обороной обычных войск. В проходах между сооружениями были заранее оборудованы оборонительные позиции. Свидетельством этого являются осыпавшиеся окопы и траншеи в лесах Себежского района. Но проходы могли оставаться и открытыми, как бы предлагая противнику не штурмовать боевые сооружения в лоб, а попытаться протиснуться между ними. Если бы враг воспользовался предложенной лазейкой, то масса его наступающих войск была бы раздроблена на несколько изолированных друг от друга потоков, каждый из которых продвигался бы вперед по простреливаемому со всех сторон коридору, имея свои фронт, фланги и тылы под постоянным огневым воздействием. Себежский укрепрайон, кроме того прикрывался с фронта труднопроходимыми для вражеской техники болотами, реками и озерами, соединенными друг с другом заболоченными протоками. В 1938 г. все 13 УРов было решено усилить за счет сооружения в них тяжелых артиллерийских капониров. Оборудование некоторых боевых сооружений в Себежском УРе в 1938-1939 г.г., в связи с присоединением к СССР Латвии, завершено не было.

Такими Уры должны были быть в идеале, если бы в них были сохранены вооружение и оборудование. Однако после присоединения к советскому Союзу Латвии, Литвы и Эстонии и переносом в связи с этим границы на запад строительные работы в УРах на «Линии Сталина» были прекращены. Не было смысла держать в глубине СССР мощные оборонительные линии, тратя на это колоссальные средства из государрственнного бюджета. Гарнизоны них сначала были сокращены, а затем расформированы. Вооружение (в основном это были пулеметы и орудия, средства связи, запасы продовольствия, боекомплекты, приборы прицеливания, наблюдения, фильтро-вентиляционное оборудование из готовых сооружений более раннего строительства было демонтировано и помещено на склады по рапоряжению Л.З. Мехлиса, осуществлявшего контроль процесса разоружения. В Себежском укрепленном районе на момент начала войны на фронте протяженностью до 60 километров имелось 75 законсервированных долговременных бетонных сооружений без вооружения и оборудования. Сооружения УРа не были оборудованы к ведению круговой обороны, их секторы обстрела не превышали 180 градусов. ДОТы не были оснащены техническими средствами связи, (были демонтированы в 1940 г., что не позволяло им взаимодействовать в оборонительном бою. 26.6 было принято решение о строительстве на новой западной границе СССР, которое так никогда и не было закончено, в связи с тем, что опыт войны в Европе показал слабую эффективность использования подобных укрепленных районов.....

Остатки Себежского укрепрайона до сих пор напоминают о тех временах и той стране. ДОТы и капониры молчаливо смотрят на окружающие их леса своими амбразурами. Огромный труд по их созданию не принес своих плодов. В большинстве своем бетонные коробки не использовались нашими войсками. Где-то из-за невыгодного положения этих сооружений; где-то из-за отсутствия в них вооружения и оборудования. Но, тем не менее, Себежский УР был именно укрепленным районом. Просто вместо ДОТов сильного и умелого противника сдерживали наши солдаты и командиры, которым пришлось стать крепче бетона и стали брошенных фортификаций.

23.06.2016 14:18

21 января инженерные войска отметили свой профессиональный праздник. Золотыми буквами вписаны их ратные дела в летопись Вооруженных сил. Особенно в предвоенные годы и в годы Великой Отечественной войны. В преддверии 60-летия Победы, думаю, будет интересно сделать небольшой экскурс в нашу недавнюю историю, а именно - рассмотреть важнейшие мероприятия по укреплению государственной границы страны накануне Великой Отечественной войны. Об этом уже много написано, но скрупулезная работа в архивах позволила несколько по-иному представить проблему в целом, вычленить ряд закономерностей, говорить о которых было раньше не принято.

В 1939-1940 гг. кардинально изменилась международная обстановка. За пять дней Гитлер завоевал Голландию, за девятнадцать - Бельгию. Английские войска, бросив па полях Франции всю боевую технику, откатились за Ла-Манш. В Москве приходилось считаться с приближением конца военных действий на Западе и возможностью переброски германских войск на Восток. По большому счету в Кремле были уверены, что западная граница рано или поздно превратится в настоящий театр военных действий (ТВД) с Германией. Без должного инженерного оборудования западных рубежей на успех было надеяться довольно проблематично.

НЕ НУЖНА НАМ ЛИНИЯ МАННЕРГЕЙМА

Руководство инженерными войсками Красной Армии осуществляло Главное инженерное управление, во главе которого до 12 марта 1941 г. стоял генерал-майор Аркадий Хренов, а с 20 марта - генерал-майор Леонтий Котляр. Назначению на высокую должность последнего предшествовал следующий эпизод. Накануне нарком обороны Тимошенко был вызван к Сталину с начальником инженерных войск генерал-майором Хреновым и начальником управления оборонительного строительства (УОС) Котляром. Вопрос касался строительства укрепрайонов вдоль западной границы СССР. Доклад Хренова не понравился Сталину, а Котляр произвел на него хорошее впечатление. Оставив в кабинете одного Тимошенко, Сталин спросил: "Кто из них первый, а кто второй?" Услышав ответ, сказал: "Сделайте наоборот".

Хренов, получивший за руководство инженерными войсками в ходе войны с Финляндией звание Героя Советского Союза, попытался было апеллировать к Жданову, но разве кто-либо мог тогда возразить Сталину.

Инженерные войска в то время состояли из войсковых частей и частей резерва Главного командования (РГК). В стрелковых корпусах и дивизиях по штату имелись саперные батальоны, в танковых дивизиях - понтонные батальоны. Всего было 18 инженерных и 16 понтонных полков. С началом боевых действий инженерные войска РГК предусматривалось использовать побатальонно для усиления стрелковых и танковых соединений. Война показала, что это решение оказалось ошибочным. Разделение полков на батальоны затрудняло массированное использование инженерных войск на решающих направлениях боевых действий.

Положение усугублялось еще и тем, что к началу войны большая часть саперных батальонов западных приграничных округов находилась на строительстве оборонительных рубежей. Здесь же "несли службу" более 40 саперных батальонов из внутренних военных округов. Вследствие этого уровень боевой подготовки инженерных частей оставался низким. В результате к началу войны инженерными войсками не были решены важнейшие задачи по минированию местности, разрушению мостов и путепроводов на направлениях ударов танковых соединений противника. Не были обеспечены в инженерном отношении контрудары механизированных корпусов, сказалась нехватка подготовленных оборонительных рубежей в ближайшем тылу армий и фронтов.

Финская кампания, а также война в Западной Европе показали, что укрепрайон (УР) в прежнем понимании как линия Мажино или линия Маннергейма себя изжил. Доподлинно известно, что корифей военно-инженерной мысли Дмитрий Карбышев самолично исследовал сильные и слабые стороны линии Маннергейма на Карельском перешейке непосредственно в ходе боевых действий. Благодаря его рекомендациям Главное инженерное управление предложило значительно увеличить глубину укрепрайонов и одновременно с долговременными железобетонными сооружениями строить дерево-земляные укрытия для полевых армий.

В специальных документах Наркомата обороны и Генштаба, в частности, отмечалось, что впереди УР "необходимо строить предполье, состоящее из ряда оборонительных полос полевого типа". Однако заблаговременно в предполье разрешалось строить только основные типы инженерных сооружений, а на важнейших направлениях - фортификационные противотанковые заграждения. Минные и фугасные поля, завалы, волчьи ямы и другие виды легких заграждений и постройки полевой фортификации должны строиться по особому распоряжению наркома обороны. Основой УР определялись узлы обороны, имеющие надежную круговую систему противотанковых и противопехотных заграждений, возводимых на важнейших направлениях в мирное время, а на остальных - в мобилизационный период.

НАСТУПАТЬ НЕЛЬЗЯ ОБОРОНЯТЬСЯ!

Согласно плану, утвержденному Советом Народных Комиссаров 12 февраля 1941 г., на оборонительное строительство в 1941 г. было отпущено 930 млн. руб. Из этой суммы Прибалтийскому военному округу предназначалось 459 млн. руб., Западному - 222 млн. и Киевскому - 81 млн. руб. Распределение денежных средств на оборонительное строительство, из которых почти половина предназначалась Прибалтийскому военному округу, свидетельствует о том, что именно там советские войска намеревались вести упорную оборону, а на юго-западном и левом участке западного направления рассчитывали, как и предусматривалось оперативным планом, после отражения немецких атак - наступать. Военному совету Прибалтийского военного округа было указано, что строительство укрепленных районов является важнейшим правительственным заданием на 1941 г., на выполнение которого должны быть направлены основные усилия личного состава округа.

Войскам Прибалтийского и Западного военных округов приказывалось наиболее прочно прикрыть границу с Восточной Пруссией. В связи со вскрытием сосредоточения крупной группировки немецких войск южнее Полесья Киевскому военному округу было дополнительно выделено еще 252 млн. руб. на строительство укрепрайонов.

Для организации и руководства оборонительными работами вдоль новой государственной границы были созданы управление начальника строительства (УНС) и 138 строительных участков. В целях обеспечения всех участков рабочей силой были спешно сформированы 84 строительных батальона, 25 отдельных строительных рот и 17 автомобильных батальонов. Кроме того, на строительство привлекли 160 инженерных и саперных батальонов приграничных военных округов и 41 батальон из внутренних округов. Вместе с воинскими частями с весны 1941 г. на строительстве находилось 17 820 вольнонаемных рабочих.

Чтобы представить себе весь объем строительных работ, достаточно отметить, что на возведение сооружений в укрепленных районах Прибалтийского военного округа ежедневно выходили около 58 тыс. человек, Западного военного округа - около 35 тыс. человек и Киевского - 43 тыс. человек. Для перевозки строительных материалов и оборудования Военные советы округов и армий направили большое количество автомашин и тракторов-тягачей из артиллерийских частей.

22 июня 1941 г. все эти безоружные люди подверглись массированному удару авиации, огню артиллерии и атакам немецких сухопутных сил. Они в панике бежали на восток, внося дополнительную растерянность и сумятицу в ряды действующих советских частей и подразделений.

Если сил и транспортных средств было достаточно, то строительных материалов, оборудования и вооружения явно не хватало. В связи с этим срывались планы работ. При наличии в новых укрепленных районах около 2300 огневых точек (дотов), построенных к весне 1941 г., полностью было вооружено орудиями лишь около 1000 сооружений. Во всех остальных "объектах" были установлены только станковые пулеметы. Чтобы вооружить построенные доты, Военные советы округов были вынуждены принимать решения о снятии с консервации и перевозке части орудий и пулеметов из укрепленных районов, построенных на старой границе. Это можно было делать только с разрешения Наркомата обороны. На согласование всех "процедур" уходила уйма времени.

В результате к началу войны строительство укрепрайонов было далеко от завершения. Между УРами оставались неукрепленные участки местности шириной от 10 до 80 км и более. В качестве примера можно привести предвоенное "состояние" Гродненского укрепрайона, которому в порядке важности обеспечения операционных направлений уделялось особое внимание Военным советом Западного военного округа. В районе протяженностью 80 км планировалось возвести 373 оборонительных сооружения. На 1 июня 1941 г. было построено только 165 огневых точек. Слабым местом в системе обороны был открытый правый фланг на участке река Неман - Соничи. Для того чтобы ликвидировать этот пробел, необходимо было построить два опорных пункта с целью огневого прикрытия промежутка до реки Неман и установления связи с участком обороны стрелковых (полевых) войск на восточном берегу. Однако к этим работам так и не приступили. Именно здесь, на неукрепленном стыке Северо-Западного и Западного фронтов нанесла свой удар 3-я танковая группа немецких войск генерала Гота.

Еще хуже обстояло дело с Брест-Литовским УРом, строительство которого в 1941 г. было отнесено ко второй очереди, потому что здесь намечалось наносить по немцам "вспомогательный удар" совместно с войсками Юго-Западного фронта. В этом укрепрайоне, протяженность которого составляла 180 км, на 1 июня было забетонировано только 168 сооружений. В его первой полосе оставались большие разрывы. Участок от Бреста до Влодивы был полностью не прикрыт железобетонными огневыми точками. Крепость Брест к северу и югу была прикрыта лишь сооружениями полевого типа.

В целом УРы первой линии Западного особого военного округа на начало лета 1941 г. имели всего лишь 193 вооруженных долговременных сооружения, 909 сооружений полевого типа и 193 закопанных танка, вооруженных 45 мм пушкой. При ширине полосы прикрытия округа 470 км это составляло общую оперативную плотность всего около трех огневых точек на один километр фронта, что было явно недостаточно. Но и вооруженные долговременные сооружения, указывал маршал Тимошенко в одной из директив от 11 июня 1941 г., не были приведены в боевое состояние. Эти сооружения, построенные в 1940 г., были захламлены, секторы амбразур у многих из них были засыпаны отвалами земли. Нарком обороны приказал Военному совету округа "немедленно привести вооруженные сооружения в полную боевую готовность, а все имеющееся вооружение поставить в построенные сооружения не позднее 15 июля 1941 г.".

В таком состоянии укрепленные районы Западного особого военного округа не могли служить надежным средством усиления войск прикрытия. Не лучше обстояло дело и в других приграничных военных округах. Боеготовность УРов снижалась из-за неукомплектованности постоянных гарнизонов, а также из-за того, что в мирное время личный состав укрепленных районов не жил и не учился в полевых условиях. Артиллерийско-пулеметные части УРов содержались в составе 25% от штата военного времени. Будучи укомплектованными офицерами из пехотных частей, они были плохо подготовлены к ведению огня из артиллерийских систем.

Еще один "нюанс": полевые войска могли занять УР лишь в угрожаемый период по специальному приказу командующего округом, который мог быть отдан только с разрешения наркома обороны страны.

Наряду со строительством дотов в приграничной полосе возводились различного рода укрепления для полевых войск. Согласно указаниям заместителя наркома обороны маршала Шапошникова, который осуществлял общее руководство оборонительным строительством, полевые позиции возводились главным образом в предполье и частично между опорными пунктами УРов. В целях ускорения строительства укреплений нарком обороны обратился с просьбой к Сталину разрешить привлекать на земляные работы гражданское население близлежащих населенных пунктов. Однако тот не согласился. 23 апреля маршал Тимошенко телеграфировал в военные округа: разрешается использовать для этой цели в учебном порядке только стрелковые войска сроком на один месяц. При этом "можно одновременно выводить один батальон от стрелкового полка, но не больше".

Полевое оборонительное строительство в приграничной зоне несколько активизировалась лишь весной 1941 г. К примеру, в Прибалтийском военном округе возводилось 164 батальонных района обороны. В Киевском округе к началу июня 1941 г. было построено 18 батальонных районов и три отдельных ротных опорных пункта.

Тыловые оборонительные рубежи за укрепленными районами первой линии не возводились. Они были запланированы, но их строительство предполагалось развернуть силами военно-строительных организаций и местного населения только в случае начала войны. Тыловым оборонительным рубежом оперативно-стратегического назначения могла стать лишь линия УРов вдоль старой государственной границы СССР.

Войска отрывали рвы, эскарпы, контрэскарпы, устраивали надолбы и другие противотанковые препятствия, но минно-взрывные заграждения устанавливать не разрешалось. К началу войны противотанковых и противопехотных минных полей в приграничной полосе не было. Танки противника могли продвигаться, не встречая серьезных препятствий.

КОГДА ВСКРЫВАТЬ "КРАСНЫЙ ПАКЕТ"

В основу организации планирования обороны государственной границы была положена жесткая централизация. Точнее, этому вопросу уделялось второстепенное внимание. Иначе как можно объяснить тот факт, что все планируемые мероприятия по обороне границы надлежало "хранить в глубокой тайне". В военных округах подобные мероприятия были письменно оформлены буквально накануне войны. Естественно, в погранвойсках о них ничего не знали. В Генштабе - тоже. Предложения "с мест" получили в Москве за несколько дней до 22 июня.

Что представляли собой эти совершенно секретные документы, рассмотрим на примере 4-й армии Западного военного округа. Армия в составе 28-го стрелкового (42-я, 6-я, 75-я и 100-я стрелковые дивизии) и 14-го механизированного (22-я и 30-я танковые и 205-я моторизованная дивизии) корпусов, 62-го Брестского укрепленного района и 10-й смешанной авиационной дивизии должна была прикрывать брестское направление (где наносила главный удар немецкая группа армий "Центр"). В директиве округа (командующий - генерал армии Павлов) для армии были даны следующие указания: сроки подъема по тревоге и занятия оборонительных позиций для дивизий - от 3 до 30 часов. 100-я дивизия перевозится автотранспортом и по железной дороге и сосредотачивается в район Черемха┘ "С началом боевой тревоги будет начата подготовка и оборудование тыловых оборонительных позиций, армейских и фронтовых. Рекогносцировка этих рубежей и составление плана работ на них будут произведены на полевой поездке в июле 1941 г. Материальное обеспечение войск: до 15-го дня мобилизации армии отпускается огнеприпасов - три боекомплекта (один в войсках, два в окружных складах), горючего для боевых машин - три заправки, для транспортных - пять заправок (две в войсках, три в окружных складах)┘ План прикрытия вводится в действие при получении шифротелеграммы за подписями командующего войсками, члена Военного совета и начальника штаба округа с условным содержанием: "Вскрыть "красный пакет" и приступить к действиям по плану".

В соответствии с директивой командующего был разработан армейский план, который по существу повторял документ вышестоящего штаба. Основным недостатком армейского (как и окружного) плана являлась его нереальность.

План прикрытия границы рассмотрим на примере 6-й армии Киевского военного округа, в полосе которой находились 91-й и 92-й пограничные отряды. Им надлежало "поддерживать устойчивую связь" с так называемыми отрядами поддержки, выделенными от дивизий первого эшелона. Всего в полосе армии было образовано 8 таких отрядов, каждый в составе одного усиленного стрелкового батальона. В случае нападения противника пограничники должны были "вызвать отряды поддержки и совместно с ними в предполье уничтожить вражеские части". В это время на полевые позиции выдвинутся "основные силы первого эшелона и постоянные гарнизоны укрепленных районов (21, 36, 44, 140-й и 141-й пулеметные батальоны)┘ Готовность обороны - через два часа после объявления войны". (И это после того, как было доказано, что "войны теперь не объявляются, а просто начинаются заблаговременно изготовившимся противником".)

В случае прорыва противником предполья, отмечалось в документе, задача частей укрепленного района "не допустить дальнейшего продвижения и во взаимодействии с полевыми войсками остановить вторгшегося врага". При вторжении крупной группировки в сражение должны были вводиться резервы района прикрытия (механизированные корпуса). С этой целью каждому механизированному корпусу было определено несколько направлений контрударов. Совместно с авиацией и артиллерийскими противотанковыми бригадами они должны были уничтожить вторгшегося агрессора.

Прикрытие западной границы Советского Союза, протяженность которой достигала 4520 км, возлагалось на войска пяти военных округов. Ленинградский округ войсками 14-й (командующий - генерал-лейтенант Фролов) и 7-й (командующий - генерал-лейтенант Гореленко) армий должен был прикрывать 1000-километровый участок границы от Баренцева моря до Ладожского озера, а 23-й армией генерал-лейтенанта Пшенникова - от Ладожского озера до Финского залива.

8-ю (генерал-майор Собенников) и 11-ю (генерал-лейтенант Морозов) армии Прибалтийского особого военного округа планировалось развернуть на 300-километровом участке границы с Восточной Пруссией. Побережье Балтийского моря, острова Эзель и Даго должны были обороняться силами Балтийского флота, а также 67-й стрелковой и 3-й отдельной стрелковой бригадой 27-й армии генерал-майора Берзарина.

На 470-километровом участке западной границы Белоруссии развертывались 3-я (генерал-лейтенант Кузнецов), 10-я (генерал-майор Голубев) и 4-я (генерал-майор Коробков) армии Западного особого военного округа.

Прикрытие Западной Украины от Влодавы до Липканы (865 км) должны были осуществлять 5-я (генерал-майор Потапов), 6-я (генерал-лейтенант Музыченко), 26-я (генерал-лейтенант Костенко) и 12-я (генерал-майор Понеделин) армии Киевского особого военного округа.

На участке от Липканы до Одессы (650 км) развертывались войска Одесского военного округа. Оборона Крыма возлагалась на 9-й отдельный стрелковый корпус этого округа и силы Черноморского флота.

В первом эшелоне армий прикрытия планировалось развернуть 63 дивизии и 2 бригады. Во второй эшелон армий прикрытия выделялась 51 дивизия. Остальные 45 дивизий составляли резервы или вторые эшелоны округов. На 15-20-е сутки мобилизации при помощи местного населения должны были быть оборудованы на глубине 100-150 км от границы до четырех фронтовых рубежей. Но рекогносцировка этих рубежей и составление плана работ к началу войны не были завершены. На случай вынужденного отхода предусматривалось создание системы заграждений, разрушение дорог, мостов, железнодорожных путей и других объектов. Однако команды подрывников заблаговременно подготовлены не были, взрывчатка - не завезена.

Построение обороны армий прикрытия имело существенные недостатки. Передний край большинства дивизий проходил по государственной границе и попросту не имел надежного тыла. На расположение войск Западного и Юго-Западного округов большое влияние оказывал наступательный характер планируемых стратегических действий. С этой целью крупные силы сосредоточивались в белостокском и львовском выступах. Эти силы, состоявшие в основном из подвижных соединений, должны были начисто разгромить вторгшиеся группировки противника.

Добавлю к этому, что к началу войны основные силы первых эшелонов советских войск прикрытия находились в гарнизонах и летних лагерях, расположенных вдоль государственной границы и удаленных от нее на 10-40 км, вторые эшелоны - в 80-100 км от границы. Подготовка театра военных действий (особенно в связи с переносом наших границ на 200-300 км на запад) к началу войны не была завершена. Хотя на новых территориях железные дороги и были "перешиты" на широкую колею, тем не менее их пропускная способность оставалась низкой.

Таким образом, немцы упредили советское командование. До завершения строительства оборонительных рубежей и сооружений вдоль границ организации надежного тыла не хватало каких-то года-полтора. Фактически немецкие танковые армады в полной боевой готовности встретили лишь отдельные батальоны РККА в районе обороны первой линии, да и то по собственной инициативе их командиров.

А если бы стратегическая концепция обороны была выполнена полностью? Правда, была ли она оборонительной? Во всяком случае, командующие приграничными округами в предвоенный период не получили ни одной конкретной директивы о подготовке войск к сугубо оборонительным действиям.

Осенью 1939 г. в Генеральном штабе Красной Армии и приграничных округах приступили к разработке плана прикрытия новой линии государственной границы. Было принято решение о строительстве 23 УРов на новой советско-германской границе. Зимой были проведены рекогносцировочные работы по определению мест строительства долговременных оборонительных сооружений. «Белостокский выступ» в Западном особом военном округе (ЗапОВО) должны были прикрывать четыре укрепленных района: 62 Брестский, 64 Замбровский, 66 Осовецкий и 68 Гродненский.

Схема укрепрайонов Белоруссии.

Схема укрепрайонов Белоруссии.

Планировалось построить 37 узлов обороны с 2130 объектами долговременной фортификации (дотами). Опорные пункты УРов располагались по высоткам восточной стороны рек Буг, Нарев, Бобр. Полоса обороны укрепленных районов почти не имела предполья, а строительство укреплений производилось непосредственно в поле зрения немецких наземных наблюдательных постов.

Проект строительства укрепленных районов был утвержден И.В. Сталиным по докладу К.Е. Ворошилова и Б.М. Шапошникова. Директивы на строительство УРов военным советам Западного и Киевского особых военных округов были отданы наркомом обороны 26 июня 1940 г. Этим округам приказывалось незамедлительно начать строительство ряда укрепленных районов.

Основу каждого УРа составляли узлы обороны и опорные пункты из долговременных железобетонных огневых точек (дот) и деревоземляных инженерных сооружений (дзот). Генеральным планом оборонительного строительства предусматривалось в 1940-1941 гг. завершить строительство и оборудование первой полосы узлов обороны и опорных пунктов укрепрайонов. В последующие годы (вплоть до 1945 г.) намечалось построить вторые полосы и окончательно оборудовать законсервированные укрепрайоны «Линии Сталина» , находившейся в 200 – 300 км от первой - Полоцкий, Минский, Слуцкий и Мозырский.

62-й УР. Строители и строительство

Схема 62-го Брестского укрепрайона.

Схема 62-го Брестского укрепрайона.

62-й Брестский УР был одним из самых больших по протяженности на новой границе. После того как в его состав был включен Семятичский участок Замбровского УРа, протяженность по фронту составила около 120 км - от станции Митьки немного южнее Бреста до г. Семятичи на северо-западе. В нем предполагалось строительство десяти узлов обороны с 380 долговременными сооружениями. Первая позиционная линия строилась по восточному берегу р. Западный Буг и воспроизводила начертание ее русла. В июне 1941 г. строительство в глубину этого района еще не начиналась. Полоса предполья, вследствие того, что сооружения строились по берегу реки, не создавалась, за исключением окрестностей города Дрогичин-на-Буге, где просто по условиям местности доты строились на некотором удалении от берега.

По воспоминаниям Л.М. Сандалова, работы по рекогносцировке в намечаемом для строительства 62-м Брестском УРе осуществлялись при глубоком снежном покрове и наспех. Поэтому результаты зимних рекогносцировок оказались неудовлетворительными, и весной 1940 г. все пришлось переделать заново. Никаких работ зимой по строительству УРа не проводилось, войска занимались размещением личного состава и бытовым строительством.

Вторично рекогносцировка была проведена командующим 4-й Армией генерал-лейтенантом В.И. Чуйковым совместно с комендантом укрепленного района. Тогда же командующий армией установил дивизиям рубеж строительства батальонных районов.

Руководили строительством лучшие советские военные инженеры, в том числе генерал-лейтенант Д.М. Карбышев. Руководство работами на местах возлагалось на Военные Советы округов. Была введена должность помощника командующего военного округа по укрепленным районам, на которую в Западном ОВО был назначен генерал-майор И.П. Михайлин. Коменданты укрепрайонов были освобождены от руководства строительными работами в своей полосе. Эти обязанности возлагались на начальника УНС (Управление начальника строительства). Распоряжением наркома обороны были созданы 25 УНС (4 в полосе ЗапОВО), 140 строительных участков (22 в Западной Белоруссии), сформированы 84 строительных батальона, 25 отдельных строительных рот и 17 автомобильных батальонов. С апреля 1941 г. к строительству были при-влечены 160 саперных батальонов стрелковых корпусов и дивизий, в том числе 41 саперный батальон из внутренних военных округов. В Бресте находились штаб 62-го УРа (комендант - генерал-майор М.И. Пузырев) и 74-е Управление начальника строительства (начальник- майор инженерных войск В.А.Яковлев). В военном городке «Красные казармы» размещался штаб 18-го ОПАБа. Здесь же находилась и учебная рота, в деревнях Верховичи- 245-я рота связи, Бацики - 18-я отдельная саперная рота.

В состав 74 УНС входили пять строительных участков, которые размещались: №16 - Высокое, №18 - Волчин, №20 - Дрогичин, №21 - Брест, №22 - Семятичи. Перед самой войной, 21 июня штаб УР перебазировался в г. Высокое.

Непосредственным возведением и оснащением долговременных железобетонных оборонительных точек занимались военные – саперные, инженерные и специальные технические части. На подгото-вительных работах: отрывке котлованов, заготовке песка, щебня, полевого камня, древесины, транспортных работах – широко использовалось местное гражданское население, выполняя трудовую и гужевую повинность. Согласно документам, в марте-апреле 1941г. в работах участвовало до 10 тысяч человек гражданского населения с 4 тысячами подвод. Строительство УРа было объявлено ударной комсомольской стройкой и сюда съезжались молодые патриоты-добровольцы из всех уголков СССР.

Первыми в районе строительства опорного пункта устанавливались полевые бетонный и лесопильный заводы. Затем на стройплощадках проводились маскировочные работы. Территория обносилась высоким забором с колючей проволокой и молодыми елками. Котлован под сооружение копался гражданским населением с использованием исключительно лопат и тачек. Одновременно подвозились строительные материалы: доски, камни, щебень, песок и цемент. Все материалы складировались на расстоянии 100 м от площадки и далее транспортировались солдатами.

Остальные работы производились саперными и инженерно–техническими подразделениями, а также гражданскими вольнонаемными специалистами, прибывшими из центральных районов СССР. На дно подготовленного котлована плотно укладывался 30-сантиметровый слой раздробленного полевого камня и щебня. На него заливался бетонный фундамент. Затем устанавливались опалубка и арматура, монтировались броневые короба под вооружение, после чего начиналось бетонирование дота с одновременной установкой части внутреннего оборудование. По воспоминаниям участников строительства, процесс бетонирования продолжался непрерывно около двух суток. Делалось это для того, чтобы не происходило расслоение бетона, которое могло ослабить отпорность сооружения. После затвердевания бетона опалубка снималась, монтировались вооружение и оборудование. На заключительном этапе наружные стены покрывались смолой, проводились обсыпка и маскировка готового оборонительного сооружения.

В связи с большим объёмом оборонительного строительства промышленность не успевала обеспечить укрепрайоны стройматериалами и оборудованием. Из-за недостатка материалов и механизмов, вооружения, коробов амбразур и другого оборудования тормозилось выполнение намеченных планов строительства. В 1941 г. получили вооружение все сооружения прошлого года и единичные постройки 1941 г., причем большинство из них – только часть вооружения. По свидетельству Л.М. Сандалова, в отдельные объекты монтировались артиллерийско-пулеметные установки, присланные из Мозырского УРа. Аналогичное положение было и с внутренним оборудованием объектов: не хватало перископов, бензоэлектрических агрегатов, водяных насосов, противохимического оборудования и вентиляторов, оборудования связи. Еще хуже обстояло дело с маскировкой объектов: большинство из них не имели земляной обсыпки, а те, которые имели, не были задернованы и замаскированы сеткой и древесными насаждениями.

К 22 июня 1941 г. на всем участке 62-го УРа протяженностью 170 км в относительной боеготовности было 92 дота, что составляло около 30% запланированного количества. Забетонировано к тому моменту было около 170 точек. Реально же в боях участвовало около 50 дотов, в том числе и не полностью оборудованных.

Воины, занимавшие УР

Каждый узел обороны (УО) занимала одна рота отдельного пулеметно-артиллерийского батальона (ОПАБа).

В 62-й УР входило три отдельных пулеметно-артиллерийских батальона (ОПАБ): 16-й, 17-й и 18-й, которые были передислоцированы сюда из Мозырского УРа. Наиболее технически под-готовленными были узлы обороны на северо-западе довоенной Брестской области (ныне – Польша): деревни Путковицы - г. Дрогичин-на-Буге и район г. Семятичи. Их занимали воины 16-го и 17-го ОПАБов. 18-й батальон располагался на участке границы от южных пригородов Бреста: деревни Гершоны, Бернады, Митьки, до северных окраин: деревень Речица и Козловичи. Кроме того, в качестве опорных сооружений были использованы Волынское и Тереспольское укрепления Брестской крепости, старые форты №1, «Граф Берг» , Литеры «А» и «З» , а так же оборонительная казарма Литер «А-Б» . На многокилометровом разрыве между Брестом и северо-западными участками УРа имелся всего один узел обороны в районе д. Орля – Новоселки (Каменецкий район), который занимала 3-я рота 18-го ОПАБ.

В Бресте находились штабы 62-го УР и 74 УНС. 20 июня штаб УР перебазировался в Высокое. Также в Бресте, в небольшом военном городке «Красные казармы» (район Речицы около форта «Граф Берг» ) размещался штаб 18-го ОПАБ. Здесь же находилась и учебная рота. 245-я рота связи дислоцировалась в Верховичах.

Как вспоминают бывшие командиры и бойцы УРа, в подразделениях накануне войны был значительный некомплект личного состава, особенно артиллеристов. Пополнение ожидалось через день - два. Бойцы ОПАБ - это своего рода «универсальные» солдаты. Для их подготовки требовались длительное время и материальные затраты, заменить их солдатами стрелковых частей невозможно. Наркомат обороны СССР и командование ЗапОВО прилагали большие усилия по комплектованию УРов. Так, если в соответствии со штатно-должностным расписанием в 62-м УРе 1 мая 1941г. насчитывалось 975 человек, то уже 1 июня – 1244. За 21 день до начала войны это число резко увеличилось. Бывший начальник штаба 4-й армии Л.М.Сандалов в своих мемуарах «Пережитое» пишет, что на совещании 20 июня 1941 г. «Пузырев доложил, что к нему пришли три специальных батальона из Мозырского укрепрайона, и он разместил их на Семятичском, Волчинском и Брестском участках» .

Бывший начальник агитационно-пропагандистского политотдела УРа, старший батальонный комиссар Ф.Л. Кокин сообщал, что в апреле-мае проводилось развертывание еще пяти батальонов по 1500 человек в каждом, т.е. по штатам военного времени. Было забетонировано около 130 дотов, в которых уже имелось вооружение. Из них 34 занимал личный состав 16-, 17- и 18-го батальонов. Бывший командир 3-й роты 18-го ОПАБ младший лейтенант А.К. Шаньков, принимавший активное участие в исследовательской работе по истории УРа, писал, что в укрепрайон дополнительно вводились 19-, 20-, 21-, 22- и 23-й пулеметные батальоны. В частности, готовые доты в районе деревень Орля и Паниквы должен был занять 19-й ОПАБ со штабом в д. Волчин. Эти батальоны формировались на базе 16-, 17- и 18-го ОПАБ и сейчас уже нельзя установить, входили ли они в число формируемых, или это были новоприбывшие подразделения. Для распределения пополнения по подразделениям и дотам почти все офицеры штаба укрепрайона были направлены в батальоны, где вместе с бойцами приняли первый бой. Все без исключения оставшиеся в живых командиры отмечали, что за день-два до начала войны в их батальоны прибыли большие группы лейтенантов – выпускников Ленинградского, Смоленского, Тамбовского и других военных училищ. Но в списках они еще не значились и погибли неизвестными, как и сотни других бойцов и командиров вновь формируемых подразделений.

В музей мемориального комплекса «Брестская крепость-герой» в 70-е гг. приходило много писем от бывших воинов 62-го укрепрайона, 74 УНС и 33-го инженерного полка, в которых они сообщали, что военкоматы отказывают им в выдаче удостоверений ветеранов войны. Такое поспешное формирование подразделений объясняет и то, что на немецких трофейных картах указано большее количество активно сражавшихся огневых точек по сравнению с числом дотов, упоминаемых защитниками укрепрайона. Это также затрудняет поисково-исследовательскую работу, так как связь с музеем поддерживали только оставшиеся в живых «кадровые» уровцы. По этой же причине мы никогда не узнаем, кто сражался и погиб в дотах, расположенных в районе д. Новоселки – Паниквы и расстрелянных немцами прямой наводкой из зенитных орудий или взорванных саперами, как и в десятках других, огневых точках, гарнизоны которых «в списках не значились» .

Оборона 1941 г.

Мемориальная табличка на стене дота № 539

Мемориальная табличка на стене дота № 539

В ночь с 21 на 22 июня проводная связь между штабами батальонов и рот, а также со штабом 62-го УРа была нарушена диверсантами.

В первые минуты войны части и подразделения укрепрайона по приказу его командира генерала М.И. Пузырева вступили в бой. В течение 6 часов бойцы 1-й роты 18-го ОПАБ из дотов в районе Козловичи – Речица (12-й УО) вели пулеметно-артиллерийский огонь по фашистам, не давая им переправиться через Буг. Противник бросил на доты пехоту, специальные саперные части с огнеметами. К концу дня гарнизоны израсходовали боеприпасы, дольше других держался дот у д. Речица. В нем сражались 23 бойца под командованием младших лейтенантов П.П. Селезнева, Н.Г. Зимина и старшины И.Ф. Рехина. На предложение сдаться ответили отказом и с пением «Интернационала» погибли в пламени огнеметов, заливаемые горящей смолой и бензином.

Так же самоотверженно сражались гарнизоны дотов 2-й роты на южной окраине Бреста (13-й УО). Они отразили 11 атак врага, противник потерял убитыми более 400 человек. Кончились боеприпасы, и фашисты блокировали доты. Они заливали в отверстия перископов бензин, использовали огнеметы и подрывные заряды. В доте командира роты лейтенанта И.М. Борисова у деревни Митьки приняли бой младшие лейтенанты В.И. Одегов, И.Ф. Фролов, И.Ф. Бобков, военфельдшер В.А. Якушев, несколько бойцов и жена Бобкова - Зинаида. Погибли все. В районе деревни Бернады сражался и был пленен лейтенант К.К. Шаманский, командир одного из взводов 2-й роты, погибли младший командир Захаров, оборонявший подходы к доту, младший лейтенант С.Ф. Тусков.

В районе деревень Огородники, Орля и Новоселки (9-й УО) стойко отражала атаки 3-я рота под командованием лейтенанта С.И. Веселова. Вначале противник обстреливал доты из орудий, затем применил огнеметы. Однако бойцы сражались самоотверженно. Двое суток вел огонь по врагу гарнизон артиллерийского дота под командованием младшего лейтенанта А.К. Шанькова. Даже когда врагу удалось снарядами пробить левый каземат, контуженные и полуоглохшие бойцы перешли в уцелевшие отсеки и продолжали вести огонь. После двух суток непрерывного боя в доте младшего лейтенанта И.Т. Глинина кончились боеприпасы. Фашисты схватили командира, сержанта Бородавку, двух бойцов и расстреляли.

В конце второго дня обороны погиб командир роты Веселов, но доты младших лейтенантов А.Я. Орехова, Н.И. Мишуренкова, П.И. Москвина и Ш.Я. Левита продолжали вести бой и на следующие сутки. Когда у защитников кончились боеприпасы, фашисты блокировали доты и взорвали. Из 258 бойцов и командиров роты чудом остались в живых младший лейтенант Шаньков и пулеметчик Ф.А. Чиж.

Дот «Орел»

Дот «Орел»

Наиболее напряженные и длительные бои с противником вели воины 17-го ОПАБ в районе г. Семятичи. Этот батальон по сравнению с другими имел больше готовых дотов. Рано утром 22 июня первый приказ отразить атаку противника отдал комбат капитан А.И. Постовалов. 1-я рота защищала центральную позицию опорного узла. Трехамбразурный дот «Орел» под командованием лейтенанта И.И. Федорова, пулеметно-артиллерийские доты «Светлана» , «Сокол» и другие защищали железнодорожный мост через Буг и шоссе на Семятичи. В первый же день на мосту был подбит вражеский бронепоезд. Дот «Орел» сражался 12 дней. На 13-й, когда кончились боеприпасы, фашисты его окружили. На предложение сдаться ответили отказом. Фашисты применили газы и огнеметы, но из горящего дота доносилось пение «Интернационала» . Тогда враги взорвали огневую точку. Об этом рассказал израненный и обожженный боец Амозов, через несколько суток выползший из-под развалин. Не менее героически сражались гарнизоны и других дотов. Так, старшина 2-й роты 17-го ОПАБ А.С. Крюк, защищавшей границу у д. Мощена-Королевская в доте «Затвор» , вспоминал, что в первый день войны «к нам в командный дот прибыл командир батальона Постовалов, который лично обстреливал из орудия немецкий бронепоезд, перешедший через р. Буг. Постовалов сам был наводчиком, когда танки пошли на дот, и подбивал из орудия огневые точки противника» .

Значение укрепрайонов оценил командир 293-й пехотной дивизии вермахта, которая 30 июня 1941 г. штурмовала позиции 17-го ОПАБ Брестского УРа в районе г. Семятичи северо-западнее Бреста: «Не подлежит никакому сомнению, что преодоление укрепрайона после его завершения потребовало бы тяжелых жертв и применения тяжелого оружия больших калибров» .

Но защитники дотов не только оборонялись, но и совершали дерзкие вылазки. Во время одной из них старшина Горелов и старший сержант Жир подбили штабную автомашину и доставили в дот документы, радиостанцию, автоматы, другие трофеи. Комендант дота 3-й роты младший лейтенант А.В. Еськов из засады возле шоссе убил проезжавшего в автомашине высокопоставленного немецкого офицера. После этого каратели сожгли деревню Слохи Аннопольские и расстреляли всех мужчин в возрасте от 16 до 60 лет. Но положение с каждым днем ухудшалось. По мере того как заканчивались боеприпасы, озверелые фашисты травили защитников дотов газами. Участники и очевидцы боев сообщают, что немцы расстреляли политрука В.К. Локтева прямо у дота «Холм» , где он сражался. По рассказам местных жителей, этот дот фашисты взяли последним.

25 июня был блокирован дот «Быстрый» младшего лейтенанта И.Н. Шибакова. Бойцы отбивались гранатами. Фашисты попытались затопить нижний этаж, а затем пустили отравляющий газ. Однако гарнизоны под командованием младших лейтенантов Шевлюкова, Зайцева и Еськова откинули врага от своих дотов. 29 июня фашисты взорвали «Быстрый» . Оставшийся в живых пулеметчик П.П. Плаксий вынес на плечах тяжело раненного командира И.Н. Шибакова. По мере того как в дотах заканчивались боеприпасы, бойцы прорывались в еще действовавшие огневые точки. По сообщениям местных жителей и жен командиров, последние три дота 3-й роты сражались до 29 июня 1941 г.

Меньше известно о боевых действиях 16-й ОПАБ под командованием капитана А.В.Назарова на участке границы между деревнями Крупица и Путковицы, включая Дрогичин. Уже под огнем противника раненый и контуженый командир 2-й роты лейтенант И.И. Змейкин отдал приказ занять доты и любой ценой задержать врага. Через 20 мин. огневые точки и взвод вкопанных в землю танков без двигателей под командованием старшего сержанта Синицына были готовы открыть огонь. В первый день войны было подбито несколько танков врага, отбиты все атаки. Подвозя боеприпасы из пункта боепитания, погиб воентехник первого ранга С.П. Федоров. На второй день обороны был убит политрук Кормич. До последнего снаряда сражались танкисты. Последним, уничтожив несколько немецких танков, погиб командир взвода Синицын. На шестой день от роты осталось лишь несколько раненых и контуженых бойцов. Так, в доте младшего лейтенанта И.С. Антипова из 8 человек в живых остался только Гунько. На высотке у д. Заенчики боец со станковым пулеметом отбил несколько атак и был убит прикладами врага. Как легенду местные жители рассказывали о героизме пограничника лейтенанта Прозорова, присоединившегося к защитникам УР.

На левом фланге батальона у д. Крупица в течение недели держали оборону 1-я рота лейтенанта З.Д. Сокола, подразделения штаба батальона, а также группа накануне прибывших лейтенантов. Командовал капитан А.В. Назаров, позднее погибший от взрыва снаряда. После того, как фашисты закончили наводить понтонную переправу и пустили по ней войска, дот лейтенанта Сокола из орудия расстрелял их. Писарь 1-й роты И.Ф. Барсук вспоминал, что они сражались в дотах до 26 июня 1941 г. Когда закончились боеприпасы, стали отходить к станции Нурец. В полном окружении сражалась у д. Путковицы 3-я рота лейтенанта П.М. Игнатова. По рассказам местных жителей, доты держались несколько суток. Взбешенные гитлеровцы замуровывали входы и амбразуры.

Мужество и стойкость советских воинов вынуждены были признать враги: «Русские не оставляли долговременные укрепления даже тогда, когда основные орудия были выведены из строя, и защищали их до последнего… Раненые притворялись мертвыми и стреляли из засад. Поэтому в большинстве операций пленных не было» ,– сообщалось в донесении германского командования.

В боях на границе и фронтах Великой Отечественной войны героически сражались и погибли комендант Брестского укрепрайона генерал-майор М.И. Пузырев, начальник политотдела полковой комиссар И.Г. Чепиженко, начальник штаба полковник А.С. Леута, заместитель начальника политотдела старший батальонный комиссар А.К. Мурашко, заместитель начальника штаба майор И.М. Дементьев, начальник штаба артиллерии майор П.П. Хромов, его заместитель майор А.М. Фадеев, секретарь парткомиссии политотдела батальонный комиссар В.А. Угланов, командиры 16-, 17- и 18-го ОПАБ капитаны А.В. Назаров, А.И. Постовалов и майор Н.П. Бирюков, почти все командиры рот, взводов и коменданты гарнизонов дотов. Из 1500 бойцов и командиров в живых осталось, по неполным данным, 30 человек.

Братская могила защитников на Речицком кладбище в Бресте

Братская могила защитников на Речицком кладбище в Бресте

После окончания боев в полосе УРа местные жители похоронили в братских могилах останки героев, однако большинство так и осталось погребенными под бетонными глыбами дотов.

Современность

Памятник защитникам на форте литеры З

Памятник защитникам на форте литеры З

Большой материал о 62-м укрепрайоне собран благодаря усилиям бывшего директора музея мемориального комплекса «Брестская крепость-герой» полковника А.А. Крупенникова, а так же научных сотрудников В.П. Ласковича, Л.Г. Бибик и др. В Польше еще в 60-е гг. в районе боев 17-го ОПАБ установлен памятник воинам-уровцам. Кроме установленного военнослужащими 50-й и 38-й бригад 22 июня 2002 г. памятного знака на насыпи форта Литеры «З»

Главная » Английский алфавит » Укрепленные районы. Финская атака советского укрепрайона и звезда героя за ее отражение Израненное доты укрепрайона 1941 год