Невероятный подвиг солдата, который оценили даже фашисты. Фашисты рвались на Кавказ
История о Николае Сиротинине впервые стала достоянием общественности в далеком 1958 году. Тогда неизвестный никому библиотекарь села Сокольничи В. Мельник описал историю о противостоянии солдата-артиллериста вражескому танковому батальону. которого и сегодня остается ярким примером личного героизма советского солдата, стал главным героем этой истории.
Николай Сиротинин: данные о бойце
В семье Владимира Кузьмича Сиротинина и Елены Корнеевны Сиротининой 7 марта 1921 года родился сын, нарекли его Николаем. Отец мальчика работал машинистом паровоза, мать занималась хозяйством и воспитывала детей, их кроме Коли в семье было еще трое. Жила семья в городе Орел. После окончания школы известно, что Николай работал на заводе "Текмаш". В 1940 году он был призван на фронт. Служил рядовой боец Красной Армии под Полоцком.
Николай Сиротинин: подвиг
В июне 1940 года белорусский город Кричев пыталась занять 4-я находившаяся в группе войск Хайнца Гудериана, одного из выдающихся немецких военачальников. Отдельные части 13-й Советской армии вынуждены были отступить. Чтобы прикрыть отход колонны, необходима была поддержка артиллерии. У орудия остались двое —командир батареи и двадцатилетний, щупленький паренек Сиротинин Николай Владимирович. Орудие было спрятано на колхозном поле в высокой ржи. Дислокация русских была хорошей, орудие стояло на холме, но враг их не видел. Перед артиллеристами открывался обзор дороги и моста через реку Добрость.
17 июля 1941 года колонна выехала к шоссе. Командир батареи координировал стрельбу из орудий. Первым выстрелом сержант Сиротинин подбил первый танк на мосту, второй угодил в бронетранспортер замыкавший колонну. Так молодому бойцу удалось создать пробку. Враг, в свою очередь, решил, что имеет дело с целой батареей орудий и как минимум дюжиной солдат.
В это время лейтенант-корректировщик был ранен и отступил к остальным частям. Николай должен был последовать примеру своего командира, но Сиротинин увидел, что у него еще имеется 60 снарядов, он остался, чтобы сдержать натиск врага.
На мосту образовалась пробка, два танка пыталось столкнуть подбитую машину, но их ждала та же участь. В итоге герой Сиротинин подбил 11 танков, 6 бронетранспортеров, 57 человек пехоты.
Только через два часа вражеское командование определило, где находится орудие Николая. К этому времени у него осталось три снаряда. В конце боя артиллерист отстреливался из карабина, но живым не дался, хотя немецкий командир и предлагал такой вариант.
Которого вошел в историю Великой Отечественной войны, был похоронен как герой в селе Сокольничи немецкими военными. Враги еще долго не могли поверить, что им противостоял только один русский.
Историю удалось восстановить благодаря заметкам генерала Фридриха Хендлефа, командующего 4-й танковой дивизией. Да и односельчане села Сокольничи слышали, как в небо был выпущен троекратный залп.
Вымысел или реальная история?
Николай Сиротинин, подвиг которого стал примером мужества и доблести на фронтах Великой Отечественной войны, когда враг был силен, а русский солдат имел только ружье, стал известен в масштабах страны. История эта была опубликована краеведом из Кричева М.Ф. Мельниковым в журнале "Огонек" в 1958 году. Современные исследователи решили отследить достоверность сражения под Сокольничами и выяснили, что действительно такая оборонительная операция была проведена и Советским войскам действительно удалось задержать врага на подступах к городу.
Также сегодня известен тот факт, что этот подвиг Советского солдата Николая Сиротинина был переиздан через два года в "Литературке". В этой статье история обросла фактами, да и подбитой техники стало гораздо больше.
В 1987 году в книге "Шел наш край дорогой столетий" этот же краевед опубликовал рассказ "Слово о великом солдате", в котором приукрасил легенду.
А был ли Николай?
Среди исследователей советского периода такая противоречивость фактов почему-то не вызывала сомнений. Современные историки более детально подошли к изучению этого вопроса. Они выяснили, что на самом деле был такой солдат Сиротинин Николай Владимирович, но только служил он в другой дивизии, которая никогда не бывала в этих краях.
Но как бы там ни было, битва возле села Сокольничи имела место. Это исторически достоверный факт, подтвержденный документально.
Что касается подвига, который совершил Сиротинин, документального подтверждения, кроме записок краеведа, не существует. Могилы русского солдата-героя тоже нет. По свидетельствам очевидцев, она была перенесена в другое место, а останки Николая перезахоронены в братской могиле. Звание Героя Советского союза легендарный воин не получил из-за отсутствия у родственников погибшего фотографии. Посмертно его удостоили только орденом ВОВ I степени.
Один из исследователей нашего времени "раскопал" реальную историю о битве на Варшавском шоссе, которая проходила в те дни на подступах к городу Кричеву. Войска Красной армии начали спешно отступать за реку Сож. Прикрыть солдат должен был 2-й стрелковый батальон под командованием Николая Андреевича Кима, корейца по национальности. Он с первого дня войны вступил в ряды РККА, прошел этот путь до конца и остался жив. Это его бойцы выполнили поставленную перед ними задачу, задержали врага и дали возможность русским солдатам передислоцироваться без существенных потерь.
"Николай Сиротинин. Один в поле воин. Подвиг 41-го года"
В 2013 году одним из патриотически настроенных каналов был снят сорокаминутный фильм о героях Великой Отечественной войны (в частности, автор пытался увековечить одинокого артиллериста Николая Сиротинина). В качестве документальных доказательств были предоставлены архивные свидетельства жителей деревни Сокольничи. Картина получилась очень поучительной, душевной и мотивирующей. Автор пытался показать, что свой подвиг Николай Сиротнин совершил не потому, что был бесстрашен, а из-за чувства долга и любви к своей Родине.
Роль героев-одиночек в Великой Отечественной войне
В годы Великой Отечественной войны существовали люди, чей личный пример позволил поднять боевой дух русского воина, который в первые провальные годы поражений на всей линии фронта был очень слаб. Именно благодаря таким героям, пускай легендарным, был дан отпор фашистской Германии. Николай Сиротинин — это собирательный образ русского солдата, героя, который в одиночку способен остановить дивизию и голыми руками одолеть врага.
Такие легенды важны для воспитания но не стоит забывать и о реальных людях, которые совершили настоящий подвиг. Ценой своих жизней они одолели врага, дали возможность нам, будущим поколениям, жить в мирное время и дышать полной грудью.
Это был настоящий ад. Танки загорались один за другим. Пехота, прятавшаяся за бронёй залегла. Командиры в растерянности и не могут понять источник шквального огня. Кажется, бьёт целая батарея. Огонь прицельный. В немецкой колонне - 59 танков, десятки автоматчиков и мотоциклистов. И вся эта мощь бессильна перед огнём русских. Откуда взялась эта батарея? Разведка докладывала, что путь открыт. Гитлеровцы ещё не знали, что на их пути стоит один единственный солдат, что и один в поле воин, если он русский.
Николай Владимирович Сиротинин родился в 1921 году в городе Орёл. До войны работал на заводе «Текмаш» в Орле. 22 июня 1941 года при авианалёте был ранен. Ранение было лёгкое, и через несколько дней его направили на фронт - в район Кричева, в состав 55-го стрелкового полка 6-й стрелковой дивизии наводчиком орудия.
На берегу речки Добрость, протекающей у села Сокольничи, батарея, где служил Николай Сиротинин, простояла около двух недель. За это время бойцы успели познакомиться с жителями села, а Николай Сиротинин запомнился им тихим вежливым пареньком. "Николай был очень вежливым, всегда помогал пожилым женщинам доставать воду из колодцев и в других тяжёлых работах" - вспоминала жительница села Ольга Вержбицкая.
17 июля 1941 года его стрелковый полк отступал. Старший сержант Сиротинин добровольно вызвался прикрыть отступление.
Сиротинин расположился около на холме в густой ржи у колхозной конюшни, что стояла рядом с домом Анны Поклад. С этой позиции хорошо просматривались шоссе, речка, мост. Когда на рассвете показались немецкие танки, Николай подорвал головную машину и ту, что замыкала колонну, образовав пробку на дороге. Тем самым, задача была выполнена, танковая колонна была задержана. Сиротинин мог бы уходить к своим, но он остался - ведь у него было еще около 60 снарядов. По одной из версий, первоначально осталось прикрывать отход дивизии двое человек - Сиротинин и командир его батареи, который стоял у моста и корректировал огонь. Однако затем его ранили, и он ушёл к своим, а Сиротинин остался вести бой один.
Два танка попытались стащить головной танк с моста, но тоже были подбиты. Бронированная машина попыталась преодолеть речку Добрость не по мосту. Но увязла в болотистом береге, где и ее нашел очередной снаряд. Николай стрелял и стрелял, вышибая танк за танком. Немцам приходилось стрелять наугад, так как они не могли определить его месторасположение. За 2.5 часа боя Николай Сиротинин отбил все атаки врага, уничтожив 11 танков, 7 бронемашин, 57 солдат и офицеров.
Когда фашисты всё-таки вышли на позицию Николая Сиротинина, у него осталось всего три снаряда. Предлагали сдаться. Николай ответил пальбой по ним из карабина.
Обер-лейтенант 4-й танковой дивизии Хенфельд записал в дневнике: «17 июля 1941 года. Сокольничи, близ Кричева. Вечером хоронили неизвестного русского солдата. Он один стоял у пушки, долго расстреливал колонну танков и пехоту, так и погиб. Все удивлялись его храбрости... Оберст (полковник) перед могилой говорил, что если бы все солдаты фюрера дрались, как этот русский, то завоевали бы весь мир. Три раза стреляли залпами из винтовок. Все-таки он русский, нужно ли такое преклонение?»
Ольга Вержбицкая вспоминала:
"Во второй половине дня немцы собрались у места, где стояла пушка. Туда же заставили прийти и нас, местных жителей. Мне, как знающей немецкий язык, главный немец с орденами приказал переводить. Он сказал, что так должен солдат защищать свою родину - фатерлянд. Потом из кармана гимнастерки нашего убитого солдата достали медальон с запиской, кто да откуда. Главный немец сказал мне: «Возьми и напиши родным. Пусть мать знает, каким героем был ее сын и как он погиб». Я побоялась это сделать... Тогда стоявший в могиле и накрывавший советской плащ-палаткой тело Сиротинина немецкий молодой офицер вырвал у меня бумажку и медальон и что-то грубо сказал."
Гитлеровцы еще долго после похорон стояли у пушки и могилы посреди колхозного поля, не без восхищения подсчитывая выстрелы и попадания.
Этот карандашный портрет был сделан по памяти только в 1990-е годы одним из сослуживцев Николая Сиротинина.
Семья Сиротинина узнала о его подвиге только в 1958 году из публикации в "Огоньке".
В 1961 году у шоссе возле деревни установили памятник: «Здесь на рассвете 17 июля 1941 г. вступил в единоборство с колонной фашистских танков и в двухчасовом бою отбил все атаки врага старший сержант–артиллерист Николай Владимирович Сиротинин, отдавший свою жизнь за свободу и независимость нашей Родины».
Памятник на братской могиле, где похоронен Николай Сиротинин
После войны Сиротинина посмертно наградили орденом Отечественной войны I степени. А вот к званию Героя Советского Союза так и не представили. Для оформления документов нужна была фотография Коли. Её не оказалась. Вот что по этому поводу вспоминает родная сестра Николая Сиротинина Таисия Шестакова:
- У нас была единственная его карточка с паспорта. Но в эвакуации в Мордовии мама отдала ее увеличить. А мастер ее потерял! Всем нашим соседям принес выполненные заказы, а нам нет. Мы очень горевали.Вы знали, что Коля один остановил танковую дивизию? И почему он не получил Героя?
Мы узнали в 61-м году, когда кричевские краеведы отыскали могилу Коли. Съездили в Белоруссию всей семьей. Кричевцы хлопотали, чтобы представить Колю к званию Героя Советского Союза. Только напрасно: для оформления документов обязательно была нужна его фотография, хоть какая-то. А у нас же ее нет! Так и не дали Коле Героя. В Белоруссии его подвиг известен. И очень обидно, что в родном Орле о нем мало кто знает. Даже маленького переулка его именем не назвали.
Впрочем, была более веская причина отказа - к званию героя должно представлять непосредственное командование, чего сделано не было.
Именем Николая Сиротинина названы улица в Кричеве, школа–сад и пионерский отряд в Сокольничах.
Один с орудием против роты пехоты и 59 танков
!
За два с половиной часа было уничтожено 11 танков, 6 бронемашин, 57 солдат и офицеров.
Из воспоминаний немецкого офицера...
Немцам долго не удавалось определить местоположение хорошо замаскированного орудия; они считали, что бой с ними ведёт целая батарея.
17 июля 1941 года. Сокольничи, близ Кричева. Вечером хоронили неизвестного русского солдата. Он один стоял у пушки, долго расстреливал колонну танков и пехоту, так и погиб. Все удивлялись его храбрости… Оберст перед могилой говорил, что если бы все солдаты фюрера дрались, как этот русский, то завоевали бы весь мир. Три раза стреляли залпами из винтовок. Все-таки он русский, нужно ли такое преклонение?
— Из дневника обер-лейтенанта 4-й танковой дивизии Фридриха Хёнфельда.
Это был настоящий ад. Танки загорались один за другим. Пехота, прятавшаяся за бронёй залегла. Командиры в растерянности и не могут понять источник шквального огня. Кажется, бьёт целая батарея. Огонь прицельный. В немецкой колонне - 59 танков, десятки автоматчиков и мотоциклистов. И вся эта мощь бессильна перед огнём русских. Откуда взялась эта батарея? Разведка докладывала, что путь открыт. Гитлеровцы ещё не знали, что на их пути стоит один единственный солдат, что и один в поле воин, если он русский.
На берегу речки Добрость, протекающей у села Сокольничи, батарея, где служил Николай Сиротинин, простояла около двух недель. За это время бойцы успели познакомиться с жителями села, а Николай Сиротинин запомнился им тихим вежливым пареньком. "Николай был очень вежливым, всегда помогал пожилым женщинам доставать воду из колодцев и в других тяжёлых работах" - вспоминала жительница села Ольга Вержбицкая.
17 июля 1941 года его стрелковый полк отступал. Старший сержант Сиротинин добровольно вызвался прикрыть отступление.
Сиротинин расположился около на холме в густой ржи у колхозной конюшни, что стояла рядом с домом Анны Поклад. С этой позиции хорошо просматривались шоссе, речка, мост. Когда на рассвете показались немецкие танки, Николай подорвал головную машину и ту, что замыкала колонну, образовав пробку на дороге. Тем самым, задача была выполнена, танковая колонна была задержана. Сиротинин мог бы уходить к своим, но он остался - ведь у него было еще около 60 снарядов. По одной из версий, первоначально осталось прикрывать отход дивизии двое человек - Сиротинин и командир его батареи, который стоял у моста и корректировал огонь. Однако затем его ранили, и он ушёл к своим, а Сиротинин остался вести бой один.
Два танка попытались стащить головной танк с моста, но тоже были подбиты. Бронированная машина попыталась преодолеть речку Добрость не по мосту. Но увязла в болотистом береге, где и ее нашел очередной снаряд. Николай стрелял и стрелял, вышибая танк за танком. Немцам приходилось стрелять наугад, так как они не могли определить его месторасположение. За 2.5 часа боя Николай Сиротинин отбил все атаки врага, уничтожив 11 танков, 7 бронемашин, 57 солдат и офицеров.
Когда фашисты всё-таки вышли на позицию Николая Сиротинина, у него осталось всего три снаряда. Предлагали сдаться. Николай ответил пальбой по ним из карабина.
Обер-лейтенант 4-й танковой дивизии Хенфельд записал в дневнике: «17 июля 1941 года. Сокольничи, близ Кричева. Вечером хоронили неизвестного русского солдата. Он один стоял у пушки, долго расстреливал колонну танков и пехоту, так и погиб. Все удивлялись его храбрости... Оберст (полковник) перед могилой говорил, что если бы все солдаты фюрера дрались, как этот русский, то завоевали бы весь мир. Три раза стреляли залпами из винтовок. Все-таки он русский, нужно ли такое преклонение?»
Ольга Вержбицкая вспоминала:
"Во второй половине дня немцы собрались у места, где стояла пушка. Туда же заставили прийти и нас, местных жителей. Мне, как знающей немецкий язык, главный немец с орденами приказал переводить. Он сказал, что так должен солдат защищать свою родину - фатерлянд. Потом из кармана гимнастерки нашего убитого солдата достали медальон с запиской, кто да откуда. Главный немец сказал мне: «Возьми и напиши родным. Пусть мать знает, каким героем был ее сын и как он погиб». Я побоялась это сделать... Тогда стоявший в могиле и накрывавший советской плащ-палаткой тело Сиротинина немецкий молодой офицер вырвал у меня бумажку и медальон и что-то грубо сказал."
Гитлеровцы еще долго после похорон стояли у пушки и могилы посреди колхозного поля, не без восхищения подсчитывая выстрелы и попадания.
Этот карандашный портрет был сделан по памяти только в 1990-е годы одним из сослуживцев Николая Сиротинина.
Семья Сиротинина узнала о его подвиге только в 1958 году из публикации в "Огоньке".
В 1961 году у шоссе возле деревни установили памятник: «Здесь на рассвете 17 июля 1941 г. вступил в единоборство с колонной фашистских танков и в двухчасовом бою отбил все атаки врага старший сержант-артиллерист Николай Владимирович Сиротинин, отдавший свою жизнь за свободу и независимость нашей Родины».
Памятник на братской могиле, где похоронен Николай Сиротинин
После войны Сиротинина посмертно наградили орденом Отечественной войны I степени. А вот к званию Героя Советского Союза так и не представили. Для оформления документов нужна была фотография Коли. Её не оказалась. Вот что по этому поводу вспоминает родная сестра Николая Сиротинина Таисия Шестакова:
Впрочем, была более веская причина отказа - к званию героя должно представлять непосредственное командование, чего сделано не было.
Именем Николая Сиротинина названы улица в Кричеве, школа-сад и пионерский отряд в Сокольничах.
Кто из нас в советские времена не знал про легендарных 28 панфиловцев и молодогвардейцев, Александра Матросова и Николая Гастелло, Зою Космодемьянскую и генерала Карбышева, Алексея Маресьева и Мусу Джалиля.
Но мало кто из нас слышал про отчаянный бой под белорусским Кричевом летом 41-го, когда 20-ти летний парень - Николай Сиротинин - в одиночку остановил немецкую колонну, подбив 11 танков и 7 бронемашин. И тем самым смог оспорить поговорку «Один в поле не воин».
Вот об этом герое и о его подвиге и хотелось бы рассказать.
Родился Коля 7 марта 1921 года в городе Орле.
Отец – Владимир Кузьмич Сиротинин (1888-1961), машинист паровоза.
Мама – Елена Корнеевна (1898-1963), домохозяйка.
В семье 5 детей, Коля 2-й по старшинству.
Мама отмечала его трудолюбие, ласковый нрав и помощь в воспитании младших детей.
После окончания школы Николай пошёл работать на завод «Токмаш» токарем.
5 октября 1940 года Николая призвали в армию.
Его распределили в 55-й стрелковый полк в городе Полоцке Белорусской ССР.
Из документов о Николае сохранились только медицинская карта призывника.
По данным медицинской карты он - совсем не богатырь. Сиротинин был небольшой комплекции – 164 сантиметра и весил всего 53 килограмма.
К июню 1941 года умный, трудолюбивый, удачливый, смышлёный и умелый паренёк-наводчик был уже старшим сержантом, командиром орудия.
К началу войны его 17-я стрелковая дивизия была передислоцирована к рубежу реки Дитва.
22 июня 1941 года при авианалёте Николай был ранен.
Ранение было лёгкое, и через два дня он отправился воевать на фронт.
Случилось так, что он отбился от своей дивизии.
Вот что писал потом командир 55-го полка майор Скрипка, объясняя, что же и как тогда произошло:
«Вечером 24 июня поступил приказ командира дивизии об отходе на восточный берег реки Дитва. Оставив на высоте стрелковую роту в качестве тыловой походной заставы, полк ночью отошёл на новый рубеж. Застава должна была присоединиться к полку утром. Однако на рассвете со стороны высоты стал слышен гул сильного боя. К тому же полку было приказано, не задерживаясь на рубеже Дитвы, отходить к Лиде. В результате застава не вернулась в полк. Судьба её неизвестна».
Николай был в составе этой заставы, которую окружили и разгромили на рассвете 25 июня.
Но ему удалось выжить, выйти из окружения с оружием. И он пошёл к своим.
Прошёл 500 километров на восток, пока не попал на линию фронта, в районе Сокольничи (9-10 июля). Его же 55-й стрелковый полк отступал организованно в другую сторону на юго-восток - к Калинковичам.
По сути, Сиротинин был под проверкой, считай почти «штрафник».
Поэтому его определили в сводный батальон, которому поручено держать оборону Кричева с запада (там две дороги – Варшавка и старая дорога, чуть севернее её).
Николай перешёл в распоряжение капитана Кима.
Его направили на артбатарею, где молодой артиллерист командовал одним из орудий батареи.
Командир батареи (его фамилию не удалось установить) и артиллерист Николай поселились в доме Анастасии Евменовны Грабской.
Николай Сиротинин запомнился жителям села тихим вежливым пареньком.
Дочь Грабской Мария Ивановна вспоминала:
«Я хорошо помню события июля 1941 года. Приблизительно за неделю до прихода немцев в нашей деревне расположились советские артиллеристы. Штаб их батареи находился в нашем доме, командиром батареи был старший лейтенант по имени Николай, его помощником - лейтенант по имени Федя, из бойцов мне больше всех запомнился красноармеец Николай Сиротинин. Дело в том, что старший лейтенант очень часто вызывал этого бойца и поручал ему как самому толковому и опытному то и другое задание.
Он был чуть выше среднего роста, темно¬русые волосы, лицо простое, весёлый, вежливый, спокойный, а глаза озорные, с золотинкой». Когда Сиротинин и старший лейтенант Николай решили выкопать для местных жителей блиндаж, то я увидела, как он ловко бросает землю, заметила, что он, видно не из начальнической семьи. Николай, шутя, ответил:
«Я - рабочий из Орла, и к физическому труду мне не привыкать. Мы, орловские, работать умеем».
Жительница села Ольга Борисовна Вержбицкая вспоминала:
«Мы знали Николая Сиротинина с сестрой до дня боя. Он был у нас с товарищем, покупал молоко.
Был очень вежливый, всегда помогал пожилым женщинам доставать воду из колодца и в других тяжёлых работах.
Хорошо помню вечер перед боем. На бревне у калитки дома Грабских я увидела Николая Сиротинина. Он сидел и о чём-¬то думал. Я очень удивилась, что все уходят, а он сидит».
Надо сказать, что в начале июля 1941 года танки 2-й танковой группы Хайнца Гудериана – одного из самых талантливых немецких генералов - прорвали слабую, тонкую и редкую линию обороны наших войск около Быхова и приступили к форсированию Днепра.
Сминая и сбивая наши слабые заслоны, они устремились на восток вдоль реки Сож, на Славгород, и далее через Чериков на город Кричев, чтобы затем ударом с юга окружить наши войска, оборонявшие Смоленск.
15-го утром от Могилёва донеслись слабые раскаты орудийной канонады.
С каждым часом они становились всё громче, а пустынное ранее Варшавское шоссе заполнил поток беженцев и отступающих частей.
Под напором 4-й танковой дивизии, которой командовал фон Лангерман, части 13-й армии РККА армии с боями отступали перед превосходящими силами врага.
И заняли оборону за Сожем, на его низком юго-восточном берегу, в красивейших лесах.
Западный берег реки Сож очень крутой и высокий, во многих местах изрезанный глубокими оврагами с очень крутыми склонами и почти безлесный. По дороге от города Чериков к Кричеву было несколько таких оврагов.
Следует отметить, что к 16 июля было захлопнуто кольцо окружения севернее Кричева, где под Смоленском попали в окружение части 16-й и 20-й армии. Поэтому взятию Кричева, как последнего рубежа на правом берегу реки Сож, было уделено особое значение.
Рано утром 17 июля 1941 года, в одном из оврагов группа наших бойцов, видимо, шедших на разведку, напала из засады на колонну частей 4 й танковой дивизии вермахта. Они забросали головной дозор огромной колонны гранатами, обстреляли его и по оврагам вышли из боя. Бойцы сумели переправиться через Сож и сообщили командованию о надвигающейся на Кричев танковой дивизии немцев.
В Кричеве в то время находились части 6-й стрелковой дивизии, потрёпанные в боях, потерявшие большую часть артиллерии и другой техники.
Они, после известия о танках, получили приказ переправляться за Сож.
Но части дивизии не могли этого сделать оперативно - переправочных средств не хватало.
И поэтому нужно было задержать немцев на несколько часов, чтобы дать возможность переправиться всем.
Командир артбатареи принял решение: оставить у моста через реку Добрость на 476-м километре шоссе Москва - Варшава одно орудие с расчётом из 2-х человек прикрывать отступление с задачей задержать танковую колонну.
«Здесь останутся два человека с пушкой», - сказал командир батареи.
Николай Сиротинин вызвался добровольцем.
Вторым остался сам командир.
Приказ был краток: задержать танковую колонну немцев на мосту через речку Добрость, настолько, насколько можно это сделать.
А затем, по возможности, догнать своих…
Через много лет репортёры нашли в городе Орле родную сестру Николая - 80-летнюю Таисию Шестакову.
На их вопрос, почему именно Коля вызвался прикрывать отступление нашей армии, Таисия Владимировна удивлённо вскинула брови:
«Мой брат не мог поступить иначе».
Шёл 25-¬й день войны…
Добровольно вызвавшись прикрыть отход своей части, Николай занял выгодную огневую позицию. Противотанковую 45-ти миллиметровую пушку он установил на околице деревни Сокольничи - на невысоком пригорке, прямо на колхозном ржаном поле около реки Добрость.
Низкий зелёный щит пушки почти полностью был скрыт среди колосьев.
Место идеально подходило для незаметного обстрела. До дороги, ведущей в Кричев, было около 200 метров. Отсюда прекрасно просматривались шоссе, небольшая речушка и мост через неё, открывавший врагу путь на восток. А около дороги была заболоченная местность. Среди редких пучков невысокой осоки поблёскивала вода в лужах и бочагах - ямах, заполненных водой.
И это значило, что танки не смогут в случае чего съехать ни влево, ни вправо.
Сиротинин был у пушки один. Он понимал, на что идёт. Задача была одна – как можно дольше продержаться, чтобы выиграть время для дивизии…
На рассвете из леса донёсся рокот вражеских моторов. Начался обстрел деревни. Затем на шоссе гигантским пятнистым удавом выползла вражеская колонна - 59 танков и бронемашин с пехотой.
Гитлеровцы приближались…
Ну а сержант, который был опытным артиллеристом, выбирал момент, когда ударить по врагу.
Когда головной танк вышел на мост, грянул первый – удачный – выстрел. Сержант попал в него.
Вторым снарядом Сиротинин поджёг бронетранспортёр в хвосте колонны. И тем самым создал пробку на дороге.
Колонна остановилась, началась паника. Мышеловка захлопнулась.
Тем самым, боевое задание было выполнено - танковая колонна была задержана.
Да и командир батареи, который стоял у моста и корректировал огонь, получил ранение. И вынужден был отступить в сторону советских позиций.
Однако Сиротинин отказался отступать.
Николай знал, что он нужен здесь и сейчас. У него было ещё 60 снарядов. А впереди стояли вражеские машины, которые он должен был уничтожить.
Немцы предприняли попытку расчистить затор, стащив подбитый танк с моста двумя другими танками.
Сержант вновь открыл огонь.
И эти танки были подбиты.
Бронемашина, попытавшаяся преодолеть речку Добрость вброд, увязла в болотистом берегу. Там и нашёл её очередной снаряд.
Николай стрелял и стрелял, вышибая танк за танком...
Немецкие танки упёрлись в Колю Сиротинина, как в Брестскую крепость.
Это был настоящий ад.
Танки загорались один за другим.
Пехота, прятавшаяся за бронёй, залегла.
Командиры немецкие в растерянности. Они не могут понять источник шквального огня. Кажется, бьёт целая батарея. Огонь прицельный. В немецкой колонне - 59 танков, десятки автоматчиков и мотоциклистов. И вся эта мощь бессильна перед огнём русских. Откуда взялась эта батарея? Ведь накануне их разведка так и не смогла обнаружить в окрестностях советскую артиллерию. И докладывала, что путь открыт. Поэтому дивизия продвигалась без особых предосторожностей.
Гитлеровцы ещё не знали, что на их пути стоит один единственный солдат, что и один в поле воин, если он русский.
Сиротинин воевал в одиночку, сам и наводчик, сам и заряжающий.
Немецкие танки пытались съехать с дороги, чтобы атаковать противотанковое орудие, расстрелять с близкого расстояния, раздавить гусеницами, но один за другим застревали в болотистой местности. Один настолько глубоко провалился передней частью в яму с водой, что встал почти вертикально, и Николай легко попал в моторное отделение. Танк сразу вспыхнул.
Сержант расстреливал уже седьмой танк, когда немцы, наконец, точно засекли его огневую позицию и открыли шквальный огонь по пушке.
Но благодаря тому, что она стояла на обратном скате вершины, снаряды или рвались на склоне пригорка, или летели над головой. Низкий наклонный щит звенел от попаданий пуль. Один из снарядов взорвался на самой вершине пригорка, метрах в десяти слева от пушки. И мелкие осколки задели левый бок и руку артиллериста Сиротинина. Он наскоро перевязал их и продолжил стрельбу, отбрасывая из-под ног стреляные гильзы.
Дорогу заволокло чёрным дымом от горящей техники.
Снарядов становилось меньше. И Николай стал целиться тщательнее, стрелять реже. Можно было уже не спешить - колонна заперта спереди и сзади горящей техникой, съехать им некуда - вокруг болото.
Он заметил, как по лугу перебегают пехотинцы - пытаются обойти его.
Пушка зачастила, выпуская осколочные снаряды, которые рвались под ногами немцев. Вскоре уцелевшие пехотинцы поползли назад.
Вскоре немцы-пехотинцы ещё раз попытались обойти пушку. Но после трёх выстрелов картечью залегли и начали отползать.
В этот момент в колонне раздались один за другим три взрыва - в небо взлетели танковые башни.
Порыв ветра снёс дым в сторону, и сержант Сиротинин увидел в колонне уцелевший бронетранспортёр, рядом ещё два таких же. Он вновь начал стрелять. Все три загорелись. Немцы, которые прятались за ними, побежали в хвост колонны. Сиротинин проводил их осколочными снарядами.
Вновь порыв ветра снёс дым в сторону, и он обнаружил ещё один целый танк. Сержант стрелял по нему несколько раз, пока тот, наконец, не загорелся.
Следом он поразил броневик, обвешанный канистрами с бензином. Столб пламени поднялся метров на десять и разогнал дым. Николай сумел разглядеть, что за подбитым бронетранспортёром прячется танк, изредка стрелявший по нему. Сержант видел только часть башни Т 2.
Он вступил в поединок с немецкими танкистами и выиграл его.
Затем Николай повернул ствол влево и выпустил несколько осколочных снарядов по хвосту колонны.
Один за другим он целился в танки и броневики, попадал. Всё взрывалось, летело, в воздухе стоял чёрный дым от горящей техники.
Разозлённые немцы открыли миномётный огонь по Сиротинину.
Мины одна за другой падали вокруг пушки. Осколки выкашивали рожь, звенели по щиту. Один из них повредил прицел, другой порвал колесо. Два осколка зацепили и артиллериста.
Вновь завыли мины. Большой осколок ударил по станине, наполовину перебив её. Затем пушка вздрогнула от попаданий и разрывов небольших снарядов.
Пушка была разбита: повреждены щит, колёса, прицел и механизм вертикальной наводки.
Николай больше ничего не мог сделать - пушка могла выстрелить только один раз. В этот момент обстрел из миномётов прекратился.
Он привстал, чтобы зарядить «сорокапятку» в последний раз.
В этот миг сзади ударили пулемёты. И Николай упал, пробитый пулями, на разбитое орудие.
Немецкие мотоциклисты обошли его через деревню, зашли на огневую позицию с тыла и ударили очередями в спину.
Так погиб сержант-артиллерист Николай Сиротинин – простой русский парень, отдавший свою жизнь для защиты товарищей.
Наша 6 я стрелковая дивизия успела переправиться за Сож и занять там оборону, которую она вместе с другими частями 13 й армии держала ещё почти месяц, сковывая части гитлеровцев. И лишь потом, в середине августа, прорвалась из окружения…
Этот уникальный бой продолжался два с половиной часа.
11 танков и 7 бронемашин, 57 солдат и офицеров недосчитались гитлеровцы после этого боя на берегу реки Добрость, где стоял в заслоне русский солдат Николай Сиротинин.
Сейчас на том месте стоит памятник:
«Здесь на рассвете 17 июля 1941 г. вступил в единоборство с колонной фашистских танков и в двухчасовом бою отбил все атаки врага старший сержант-артиллерист Николай Владимирович Сиротинин, отдавший свою жизнь за свободу и независимость нашей Родины».
Поначалу гитлеровцы не поверили в то, что их сдерживал всего один советский воин. Поставили к стенке нескольких жителей деревни, пригрозив, что расстреляют, если те не выдадут остальных. Но выдавать было некого. Им противостоял один паренёк - невысокий, щуплый.
Потрясённые его мужеством и бесстрашием, немцы долго ходили вокруг пушки, считали пустые зарядные ящики и смотрели на заваленное техникой и трупами шоссе.
Стойкость советского бойца вызвала уважение гитлеровцев.
Командир танкового батальона полковник Эрих Шнейдер (стал впоследствии генерал-лейтенантом) приказал похоронить достойного противника с воинскими почестями.
Немцы собрали жителей деревни Сокольничи и устроили торжественные воинские похороны сержанту Николаю Сиротинину.
Они похоронили его, прошли мимо строем и отдали павшему герою воинское приветствие тремя ружейными залпами. Немецкие офицеры решили использовать этот подвиг для того, чтобы сделать своих солдат такими же патриотами Германии, как этот русский артиллерист.
Обер-лейтенант 4-й танковой дивизии Фридрих Хёнфельд (погиб под Тулой летом 1942 года) записал в своём дневнике:
«17 июля 1941 года. Сокольничи, близ Кричева. Вечером хоронили неизвестного русского солдата. Он один стоял у пушки, долго расстреливал колонну танков и пехоту, так и погиб. Все удивлялись его храбрости… Оберст перед могилой говорил, что если бы все солдаты фюрера дрались, как этот русский, то завоевали бы весь мир. Три раза стреляли залпами из винтовок. Все-таки он русский, нужно ли такое преклонение?»
Ольга Вержбицкая вспоминала:
«Во второй половине дня немцы собрались у места, где стояла пушка Сиротинина. Туда же заставили прийти и нас, местных жителей. Мне, как знающей немецкий язык, главный немец лет пятидесяти с орденами, высокий, лысый, седой, приказал переводить его речь местным людям. Он сказал, что русский очень хорошо сражался, что если бы немцы так воевали, то давно уже взяли бы Москву, что так должен солдат защищать свою Родину - фатерлянд. Потом из кармана гимнастёрки нашего убитого солдата достали медальон с запиской, кто да откуда. Главный немец сказал мне: «Возьми и напиши родным. Пусть мать знает, каким героем был её сын и как он погиб». Я побоялась это сделать... Тогда стоявший в могиле и накрывавший советской плащ-палаткой тело Сиротинина немецкий молодой офицер вырвал у меня бумажку и медальон и что-то грубо сказал. Немцы дали залп из винтовок в честь нашего солдата и поставили на могиле крест, повесили его каску, пробитую пулей. Я сама хорошо видела тело Николая Сиротинина, ещё когда его опускали в могилу. Лицо его не было в крови, но гимнастёрка с левой стороны имела большое кровавое пятно, каска была пробита, кругом валялось много гильз от снарядов.
Так как наш дом находился недалеко от места боя, рядом с дорогой в Сокольничи, то немцы около нас стояли. Я сама слыхала, как они долго и восхищённо говорили о подвиге русского солдата, подсчитывая выстрелы и попадания. Часть немцев даже после похорон ещё долго стояли у пушки и могилы и тихо разговаривали».
Сейчас в селе Сокольничи этой могилы нет. Потому как тело парня через три года после войны перенесли в братскую могилу в городе Кричев Могилевской области.
Николай Владимирович Сиротинин так и не был представлен к званию Героя Советского Союза.
И за свой подвиг только в 1960 году награждён был орденом Отечественной войны 1-й степени (посмертно).
Имя героя, к сожалению, так и не стало общеизвестным.
И это, наверное, одна из величайших несправедливостей в истории того времени…
Один поэт (имени не знаю) написал по этому поводу стихотворение:
От гнева на власть вы вскипаете:
- А почему подвиг забытым оставлен?
- Сиротинин - герой в народной памяти
И зачем к Звезде Героя не представлен?
Николай в свои молодые годы
Добровольно защищал знамя Свободы
Своей Отчизны и её народы,
Когда неприятель всем сеял невзгоды.
В тот день сержанту птицы не пели
Притихли или куда-то прочь улетели.
Ужасные минуты в ожидании сидели
В мозгу и тревожно набатом звенели.
Он прикрывал шоссе Москва-Варшава
У реки Добрость - у села Сокольничи
В Белоруссии и битва была кровава,
Метал во вражьи танки снаряды-мечи.
Стальные монстры факелом загорали
И их башни, как грачи мигом слетали,
Голубое небо коптили - смрад кидали,
За то, что они землю чужую топтали.
Колона - из пятидесяти девяти машин
И из них одиннадцать танков подбиты,
И шесть бронемашин ушли в иной мир
С десятками врагов сорвались с орбиты.
Николай Сиротинин - один в поле воин,
Который имел и силу воли, и силу духа -
Он реально звания героя Родины достоин,
Его подвиг нам, его внукам - это наука...
В годы Великой Отечественной о невероятном подвиге простого русского солдата Кольки Сиротинина так же как и о самом герое известно было не так много. О подвиге двадцатилетнего артиллериста, возможно, никто никогда бы и не узнал. Если бы не один случай.
Летом 1942 года, под Тулой погиб офицер 4-й танковой дивизии вермахта Фридрих Фенфельд. Советские солдаты обнаружили его дневник. Из его страниц и стали известны некоторые подробности того самого последнего боя старшего сержанта Сиротинина.
Шел 25-й день войны…
Летом 1941 года к белорусскому городу Кричеву прорывалась 4-я танковая дивизия группы Гудериана – одного из самых талантливых немецких генералов. Части 13-й Советской Армии были вынуждены отступать. Для прикрытия отхода артиллерийской батареи 55-го стрелкового полка командир оставил артиллериста Николая Сиротинина с орудием.
Приказ был краток: задержать танковую колонну немцев на мосту через речку Добрость, а затем, по возможности, догнать своих. Старший сержант выполнил только первую половину приказа…
Сиротинин занял позицию в поле близ деревни Сокольничи. Пушка тонула в высокой ржи. Рядом ни одного приметного ориентира для противника. Зато отсюда хорошо просматривались шоссе и река.
Утром 17 июля на шоссе показалась колонна из 59 танков и бронемашин с пехотой. Когда головной танк вышел на мост, грянул первый – удачный – выстрел. Вторым снарядом Сиротинин поджег бронетранспортер в хвосте колонны, тем самым создав пробку на дороге. Николай стрелял и стрелял, вышибая машину за машиной.
Сиротинин воевал в одиночку, сам и наводчик, и заряжающий. У него в боекомплекте было 60 снарядов и 76-миллиметровая пушка – отличное оружие против танков. И он принял решение: продолжать сражение, пока не закончатся боеприпасы.
Фашисты в панике бросались на землю, не понимая, откуда идет стрельба. Орудия били наугад, по площадям. Ведь накануне их разведка так и не смогла обнаружить в окрестностях советскую артиллерию, и дивизия продвигалась без особых предосторожностей. Немцы предприняли попытку расчистить затор, стащив подбитый танк с моста двумя другими танками, но и они были подбиты. Бронемашина, попытавшаяся преодолеть реку вброд, увязла в болотистом берегу, где была уничтожена. Немцам долго не удавалось определить местоположение хорошо замаскированного орудия; они считали, что бой с ними ведёт целая батарея.
Этот уникальный бой длился немногим более двух часов. Переправа была заблокирована. К моменту, когда позиция Николая была обнаружена, у него осталось всего три снаряда. На предложение сдаться Сиротинин ответил отказом и отстреливался из карабина до последнего. Зайдя в тыл Сиротинину на мотоциклах, немцы уничтожили одинокое орудие огнем из миномета. На позиции они обнаружили одинокую пушку и бойца.
Итог сражения старшего сержанта Сиротинина против генерала Гудериана впечатляет: после боя на берегу реки Добрость гитлеровцы недосчитались 11 танков, 7 бронемашин, 57 солдат и офицеров.
Стойкость советского бойца вызвала уважение гитлеровцев. Командир танкового батальона полковник Эрих Шнейдер приказал похоронить достойного противника с воинскими почестями.
Из дневника обер-лейтенанта 4-й танковой дивизии Фридриха Хёнфельда:
17 июля 1941 года. Сокольничи, близ Кричева. Вечером хоронили неизвестного русского солдата. Он один стоял у пушки, долго расстреливал колонну танков и пехоту, так и погиб. Все удивлялись его храбрости… Оберст (полковник — прим. редакции) перед могилой говорил, что если бы все солдаты фюрера дрались, как этот русский, то завоевали бы весь мир. Три раза стреляли залпами из винтовок. Все-таки он русский, нужно ли такое преклонение?
Из показаний Ольги Вержбицкой, жительницы села Сокольничи:
Я, Вержбицкая Ольга Борисовна, 1889 года рождения, уроженка Латвии (Латгалия) проживала перед войной в деревне Сокольничи Кричевского района вместе со своей сестрой.
Мы знали Николая Сиротинина с сестрой до дня боя. Он был у нас с товарищем, покупал молоко. Был очень вежливый, всегда помогал пожилым женщинам доставать воду из колодца и в других тяжелых работах.
Хорошо помню вечер перед боем. На бревне у калитки дома Грабских я увидела Николая Сиротинина. Он сидел и о чем-то думал. Я очень удивилась, что все уходят, а он сидит.
Когда начался бой, я еще не была дома. Помню, как летели трассирующие пули. Шел он около двух-трех часов. Во второй половине дня немцы собрались у места, где стояла пушка Сиротинина. Туда же заставили прийти и нас, местных жителей. Мне, как знающей немецкий язык, главный немец лет пятидесяти с орденами, высокий, лысый, седой, приказал переводить его речь местным людям. Он сказал, что русский очень хорошо сражался, что если бы немцы так воевали, то давно уже взяли бы Москву, что так должен солдат защищать свою Родину - фатерланд.
Потом из кармана гимнастерки нашего убитого солдата достали медальон. Помню твердо, что там было написано «город Орел», Сиротинину Владимиру (отчество не запомнила), что название улицы было, как мне помнится, не Добролюбова, а Грузовая или Ломовая, помню, что номер дома был из двух цифр. Но знать, кто этот Сиротинин Владимир - отец, брат, дядя убитого или еще кто - мы не могли.
Немецкий главный начальник сказал мне: «Возьми этот документ и напиши родным. Пусть мать знает, каким героем был ее сын и как он погиб». Тогда стоявший у могилы Сиротинина немецкий молодой офицер подошел и вырвал у меня бумажку и медальон и что-то грубо сказал.
Немцы дали залп из винтовок в честь нашего солдата и поставили на могиле крест, повесили его каску, пробитую пулей.
Я сама хорошо видела тело Николая Сиротинина, еще когда его опускали в могилу. Лицо его не было в крови, но гимнастерка с левой стороны имела большое кровавое пятно, каска была пробита, кругом валялось много гильз от снарядов.
Так как наш дом находился недалеко от места боя, рядом с дорогой в Сокольничи, то немцы около нас стояли. Я сама слыхала, как они долго и восхищенно говорили о подвиге русского солдата, подсчитывая выстрелы и попадания. Часть немцев даже после похорон еще долго стояли у пушки и могилы и тихо разговаривали.
29 февраля 1960 года
Показания телефонистки М. И. Грабской:
Я, Грабская Мария Ивановна, 1918 года рождения, работала телефонисткой в ДЭУ 919 в Кричеве, жила в родной деревне Сокольничи, в трех километрах от города Кричева.
Я хорошо помню события июля 1941 года. Приблизительно за неделю до прихода немцев в нашей деревне расположились советские артиллеристы. Штаб их батареи находился в нашем доме, командиром батареи был старший лейтенант по имени Николай, его помощником - лейтенант по имени Федя, из бойцов мне больше всех запомнился красноармеец Николай Сиротинин. Дело в том, что старший лейтенант очень часто вызывал этого бойца и поручал ему как самому толковому и опытному то и другое задание.
Он был чуть выше среднего роста, темнорусые волосы, лицо простое, веселый. Когда Сиротинин и старший лейтенант Николай решили выкопать для местных жителей блиндаж, то я увидела, как он ловко бросает землю, заметила, что он, видно не из начальнической семьи. Николай, шутя, ответил:
«Я - рабочий из Орла, и к физическому труду мне не привыкать. Мы, орловские, работать умеем».
Сегодня в селе Сокольничи могилы, в которой немцы похоронили Николая Сиротинина, нет. Через три года после войны его останки перенесли в место братского захоронения советских воинов в Кричеве.
Карандашный рисунок, сделанный по памяти сослуживцем Сиротинина в 1990-е годы Жители Беларуси помнят и чтят подвиг отважного артиллериста. В Кричеве есть улица его имени, установлен памятник. Но, несмотря на то, что подвиг Сиротинина благодаря стараниям работников Архива Советской Армии был признан еще в 1960 году, звание Героя Советского Союза ему присвоено не было. Помешало до боли нелепое обстоятельство: у семьи солдата не оказалось его фотографии. А она необходима для подачи документов на высокое звание.
Сегодня есть только карандашный набросок, сделанный после войны одним из его сослуживцев. В год 20-летия Победы старший сержант Сиротинин был награжден Орденом Отечественной войны первой степени. Посмертно. Такая вот история.
Память
В 1948 году останки Николая Сиротинина были перезахоронены в братской могиле (согласно данным учётной карточки воинского захоронения на сайте ОБД Мемориал - в 1943 году), на которой установлен памятник в виде скульптуры солдата, скорбящего о погибших товарищах, а на мраморных досках в списке захороненных указана фамилия Сиротинина Н. В.
В 1960 году Сиротинин был посмертно награждён орденом Отечественной войны I степени.
В 1961 году на месте подвига у шоссе поставлен памятник в виде обелиска с именем героя, возле которого на постаменте установлено настоящее 76-мм орудие. В городе Кричеве именем Сиротинина названа улица.
На заводе «Текмаш» в Орле установлена мемориальная доска с краткой справкой о Н. В. Сиротинине.
В музее боевой славы в средней школе № 17 города Орла имеются материалы, посвящённые Н. В. Сиротинину.
В 2015 году совет школы № 7 города Орла ходатайствовал о присвоении школе имени Николая Сиротинина. На торжественных мероприятиях присутствовала сестра Николая Таисия Владимировна. Имя для школы выбиралось самими учащимися на основе проделанной ими поисково-информационной работы.
Когда сестре Николая репортёры задали вопрос, почему именно Николай вызвался прикрывать отступление дивизии, Таисия Владимировна ответила: «Мой брат не мог поступить иначе».
Подвиг Кольки Сиротинина - это пример верности Родине для всей нашей молодежи.
