Павел 1 петрович. Биография императора Павла I Петровича
Павел I.Часть 1.
Павел I,Андрей Филиппович Митрохин
И так, на русском троне правнук Петра Великого, в жилах которого, осталось совсем немного русской крови. Супруга его, чистокровная немка, родила ему к тому времени уже восьмерых детей. Ни один из монархов Дома Романовых не всходил еще на трон с таким «богатством».
Свое правление Павел Романов начал с приказа расставить по улицам города караульные будки, выкрашенные в прусские цвета, белый и черный, и поставить в них часовых. По городу стали сновать полицейские, срывая с прохожих мужчин круглые шляпы и обрезая полы фраков, сюртуков и шинелей — опять же по прусскому образцу. Горожане, хоть и напуганные столь резкими переменами, не стеснялись, однако, выказывать свою радость и удовлетворение в связи с приходом нового самодержца.
Спустя несколько дней после вступления Павла на престол в нижнем этаже Зимнего дворца было сделано специальное окно, в которое всякий имел право опустить прошение на имя императора. Ключ от комнаты, где находилось это окно, хранился у самого государя. Каждое утро Павел открывал дверь в эту комнату, собирал все письма и записки, опущенные в окно, внимательно их прочитывал, делал пометки. Ответы на прошения он писал лично и ставил свою подпись. Затем они публиковались в газетах. Бывали случаи, когда подавшему прошение предлагалось обратиться в суд или иное ведомство, затем известить императора о результате этого обращения. Благодаря такой «переписке» удавалось вскрыть вопиющие беззакония и несправедливости. В таких случаях царь сурово карал виновных.
С.Г.Москвитин. Император Павел I.
Начав свое царствование с карательных распоряжений, новый император утвердил, однако, в должности большинство из высших чиновников и офицеров, служивших при дворе его матушки. Даже Остермана, младшего сына того самого Остермана, который начал свою службу еще при Петре I и был сурово наказан его дочерью, он не отстранил от управления иностранными делами, порученного ему Екатериной II, а назначил канцлером.
Но прислугу бывшей императрицы Павел I распустил. Некоторых отправил в тюрьму, а некоторых щедро наградил. Проявил он милосердие и к тем, кто при его матушке-царице был осужден, объявив всеобщую амнистию, которая, однако, не коснулась отбывавших наказание за особо тяжкие преступления. Возвратился из ссылки Александр Радищев. Призваны в Петербург были опальные товарищи императора Петра III, а также офицеры, стоявшие в роковом 1762 году на стороне государя. Правда, это были уже старики, ведь с того времени прошло почти тридцать пять лет. Сейчас они были осыпаны почестями и пользовались вниманием самого государя. Да, времена изменились…
Император Павел I освобождая Тадеуш Kościuszko.
Милосердно отнесся Павел и к своему сводному брату Алексею Бобринскому, рожденному его матерью от Григория Орлова. В 1764 году Екатерина чуть было не лишила Павла престола, собираясь выйти замуж за своего любовника и назначить его сына наследником вместо сына Петра, своего бывшего мужа. Но этого не случилось. Алексей Бобринский за свое неприглядное поведение был лишен права жить в столице и находился в Лифляндии. Павел вернул его в Петербург: принял очень радушно, пожаловал титул графа и подарил поместье. Бобринский, женившись в 1796 году на баронессе Анне Унгерн-Штернберг, дочери коменданта Ревеля, переселился в Эстонию, где и кончил свою жизнь, всеми забытый.
Алексей Бобринский в 1800-х годах
Граф Алексей Григорьевич Бобринский (1762-1813)
Анна Владимировна Бобринская (1769-1846), супруга А.Г. Бобринского, урожденная баронесса Унгерн-Штернберг
Соколов Петр Федорович. Портрет графини А.В. Бобринской. 1827
Поистине рыцарским можно назвать отношение нового императора к князю Платону Зубову. Из Зимнего дворца последнему фавориту, конечно, пришлось выехать, но поселился он в доме, специально купленном для него за счет кабинета его величества. После переезда князя в новое помещение Павел в сопровождении своей супруги посетил Зубова, переступив порог его нового дома со словами: «Кто старое помянет, тому глаз вон». А когда подали шампанское, государь сказал: «Сколько здесь капель, столько желаю тебе всего доброго», — и, выпив все до дна, разбил бокал об пол. Зубов бросился императору в ноги, но был поднят им со словами: «Я тебе сказал: кто старое помянет, тому глаз вон». За самоваром государь сказал императрице: «Разлей чай, ведь у него нет хозяйки». Но милости Павла были недолгими — по отраслям, которыми занимался Зубов, были вскрыты большие нарушения, назначено следствие, и князь вынужден был уйти в отставку. Последний фаворит Екатерины II озлобился против ее сына и возмечтал о мщении.
Светлейший князь (с 1796) Плато́н Алекса́ндрович Зу́бов
Опала в начале правления Павла I коснулась немногих. Княгине Дашковой, одной из главных пособниц июньских событий 1762 года, было передано распоряжение Павла I немедленно покинуть Москву и не появляться больше ни в ней, ни в Петербурге. Миссию эту выполнял сам главнокомандующий Москвы.
«В двадцать четыре часа? — спросила княгиня. — Донесите государю, что я выехала в двадцать четыре минуты». Тут же она приказала заложить карету и еще в присутствии передавшего ей повеление императора покинула свой московский дом.
Парадный портрет Воронцовой-Дашковой изображает её рядом с книгами, намекая на учёность.
Павел, помня, что его отец не последовал совету Фридриха II — как можно скорее возложить на свою голову корону, поспешил назначить день коронации. Он сделал, однако, распоряжение, чтобы приготовления к торжествам делались с возможной бережливостью в расходовании денег. Но он не пожелал надеть корону матери на свою голову. Поэтому ювелиром Дювалем в сравнительно короткий срок были изготовлены большая императорская корона и новый скипетр, усыпанный драгоценными камнями. А главным его украшением стал бриллиант, подаренный Екатерине II Григорием Орловым.
Красные ворота, через которые традиционно следовал коронационный кортеж,литографии Арну Ж.-Б. с оригинала Вивьена.
Венчание на царство состоялось в апреле 1797 года, то есть через четыре месяца после смерти императрицы Екатерины. Торжественный въезд в древнюю столицу происходил в Вербное воскресенье. Погода стояла отличная, по-весеннему светило солнце. Император в военном мундире прусского покроя, с напудренной головой и косой ехал верхом, а императрица в карете. На всем пути были выстроены шпалерами войска. Для зрителей соорудили крытые галереи. Впервые в истории России в один день короновались два лица: император и императрица, его супруга, которой Павел собственноручно возложил на голову другую маленькую корону.
Коронация Павла I и Марии Федоровны. Саратовский государственный художественный музей
По окончании церковного обряда Павел зачитал прямо в церкви составленный им «Фамильный акт о порядке престолонаследия» и повелел сей акт на вечные времена хранить в алтаре Успенского собора — месте коронации русских царей, в специально изготовленном для этой цели серебряном ковчеге. Тем самым он отменил указ своего прадеда, Петра Первого, согласно которому царь сам определял своего наследника. Отныне трон должен был переходить к старшему в роду по мужской линии. Таким образом, раз и навсегда было устранено главное беззаконие в России, жертвой которого явился он сам, естественный наследник своего отца Петра III. Благодаря этому указу Императорский Дом Романовых отныне будет представлен только лицами мужского пола, передающими трон по нисходящей линии. Царство женщин осталось в прошлом, хотя некоторые государственные и общественные функции супруги российских императоров выполняли. Марии Федоровне, например, Павел поручил общее руководство учебными заведениями в Москве и Петербурге.
Портрет Марии Федоровны (1759-1828),Владимир Лукич Боровиковский
Император поселился в Зимнем дворце, выбрав для себя и своего многочисленного семейства комнаты, занимаемые им в то время, когда он был еще юношей. Он приказал обставить их по возможности просто и скромно, не в пример роскошному убранству апартаментов своей матушки.
Герард фон Кюгельген. Портрет Павла I с семьёй. 1800. Государственный музей-заповедник «Павловск»
О личности Павла I написано много, как об одной из самых загадочных и спорных фигур в истории, одни считают его душевнобольным, другие великим. Его рождение вызвало ликование при дворе, воспитание взяла на себя сама императрица Елизавета, смерть вызвала и радость, и печаль.
Владимир Боровиковский Портрет Павла I
Портрет Павла I в белом далматике,Владимир Лукич Боровиковский
Ему было восемь лет, когда не стало его отца. Детским чутьем он осознавал, что случилось что-то неладное. Но понимание пришло позже. К нему были приставлены учителя, которые развивали в нем, прежде всего, его прирожденную страсть к военным учениям и даже придумали для своего ученика азбуку, где буквы изображались в виде солдатиков. Однако четкого плана уроков при дворе с его пышными празднествами и развлечениями не существовало. Занятия проводились когда и как придется, между прогулками, парадными обедами, маскарадами, театральными представлениями. В театр великого князя начали водить очень рано, без разбора, на каждый новый спектакль. Вообще, на Павла уже в детстве смотрели как на взрослого человека, будущего царя.
Христинек Карл Людвиг. Портрет цесаревича Павла в костюме кавалера ордена Андрея Первозванного
Портрет цесаревича Павла Петровича
Портрет великого князя Павла Петровича в учебной комнате. Около 1766. ГЭVigilius Eriksen
Стефано Торелли Портрет Павла Петровича с арапчонком.
Портрет великого князя Павла Петровича, выполненный неизвестным художников в 1770-е гг.
Десятилетним мальчиком он уже высказывал свое мнение: кого-то уверенно хвалил, кого-то открыто презирал. Со своими слугами обращался сурово. Иногда наряжал их в латы рыцарей времен крестовых походов и устраивал с ними турниры. Вообще, Павел был мальчиком с фантазиями, но недостаточно волевым и последовательным. По природе своей он был добрым, веселым, резвым ребенком, но, к сожалению, слишком рано узнал, какая участь постигла его отца, и это развило в нем комплекс подозрительности и страха. Тревожные видения, связанные со смертью отца, сопровождали Павла всю жизнь.
Петр III (в мундире лейб-гвардии Преображенского полка, 1762)Годы жизни: 1728-1762Российский император в 1761—1762 гг.
Положительное воздействие на воспитание великого князя оказала личность Никиты Панина. Уже в юношеском возрасте ученик Панина поражал обширностью своих знаний, умом и сообразительностью, поклонением красоте и добру. Он прекрасно владел русским, французским и немецким языками, хорошо знал произведения европейских писателей, любил живопись и архитектуру.
Никита Иванович Панин (1718-1783) — русский дипломат и государственный деятель,Александр Рослин
Женившись, он стал безупречным супругом, хотя ему пришлось пережить драму смерти и, как его убедили, неверности первой супруги Натальи Алексеевны, брак с которой длился немногим более трех лет. Зато во втором браке Павел обрел истинное семейное счастье.
Великая княгиня Наталья Алексеевна, принцесса Гессен-Дармштадтская, первая жена будущего Павла I
Мария Федоровна, принцесса Вюртембергская, оказалась прекрасной женой, влюбленной в своего мужа, и безупречной матерью. Были у нее, конечно, маленькие недостатки, приобретенные еще в детстве.
Она, например, была до того бережлива, что, приехав в Петербург, не колеблясь, присвоила себе все платья первой жены Павла, чтобы не покупать новые. К чему лишние траты?!
Портрет Великой княгини Марии Федоровны,А.Рослин
Портрет Марии Федоровны,А.Рослин
И.-Б. Лампи. Портрет великой княгини Марии Федоровны.
Ей не было свойственно пышно и роскошно одеваться, она скорее предпочитала скромность и подтянутость. Сознавая свою высокую роль в обществе, Мария Федоровна была всегда одета в парадное платье, красиво причесана. Даже во время беременности она носила платье, а не капот, как другие женщины в ее положении. Затянутая в корсет, она занималась вышиванием, шитьем, чтением немецкой или французской литературы. Все впечатления дня супруга Павла заносила в дневник, регулярно писала письма родственникам и друзьям.
И.-Б. Лампи. Портрет великой княгини Марии Федоровны. 1795. музей-заповедник «Павловск».
И.-Б. Лампи-старший. Портрет императрицы Марии Федоровны. 1792
Фридрих Евгений, отец Марии Федоровны
Герцогиня Фредерика Доротея Вюртембергская с портретом своего старшего сына Фридриха. Картина Иоганна Георга Цизениса,мать
Много времени она уделяла благотворительным и воспитательным учреждениям. Не вмешиваясь в государственные дела при жизни свекрови, Мария Федоровна стала играть заметную политическую роль, став императрицей. В отличие от Екатерины II, ее невестка осталась настоящей немкой, она даже говорила по-русски с сильным немецким акцентом. Однако она никогда не старалась приближать своих соотечественников ко двору; с немцами тесных контактов не поддерживала. Единственным исключением были, пожалуй, ее подруга детства г-жа Бенкендорф, вывезенная ею из родных мест, да воспитательница ее дочерей Шарлотта Ливен, урожденная фон Гаугребен, женщина, которая, по свидетельству современников, была одарена редким умом и добрым сердцем. Она сумела самого императора заставить уважать ее мнение и была возведена им в графское достоинство.
Портрет Анны-Юлианы Бенкендорф (1744-1797), ур. бар. Шиллинг-фон-Капштад. Миниатюра из собрания Вел.Кн.Николая Михайловича
Шарлотта Карловна Ливен
Любящая и преданная мать, Мария Федоровна держала в строгости детей, воспитывала их жесткой рукой, хотя и любила всем сердцем. Истинно немецкая методика! Даже замужние дочери считали общение с матерью тяжелым испытанием для себя, опасаясь ее замечаний. Довольно сильное влияние имела Мария Федоровна и на мужа. Их считали идеальной парой, хотя внешне они были полной противоположностью. Павел — маленького роста, рано полысевший, с большим ртом и толстыми губами, курносым носом и тревожно бегающими глазами. Ходил он всегда, высоко подняв голову, наверное, чтобы казаться выше ростом. Его супруга — статная блондинка с близорукими глазами и очень доброй улыбкой. Всем своим видом она выказывала спокойствие и великодушие. Павел был счастлив в своей семейной жизни.
Портреты Великого князя Павла Петровича и Великой княгини Марии Федоровны
Портреты Великого князя Павла Петровича и Великой княгини Марии Федоровны И. Пульман, 1782 - 1787 гг., (с оригинала П. Батони, 1782 г.)
Николай АРГУНОВ (1771 после 1829). Портрет императора Павла I.
Большой парадный портрет императрицы Марии Фёдоровны,Мари Элизабет Луиза Виже-Лебрен
Его дочь Анна вспоминала впоследствии, как любил отец, чтобы его окружали дети, как часто звал младших, чтобы они играли у него в спальне, пока его причесывали: это было его единственное свободное время, и он старался провести его с детьми, с которыми всегда был нежен и добр. Если позволяло время, он охотно играл с ними в разные игры, особенно в жмурки. Дети очень любили приходить к отцу.
Еще в 1781 году супруги под именем графа и графини Норд совершили длительное заграничное путешествие — сначала в Польшу, а затем в Вену, Рим, Париж, Берлин, посетили многие иностранные дворы. Эта поездка оказала решающее влияние на кругозор Павла. Да и сам он произвел на Западе вполне благоприятное впечатление, поразив многих возвышенным складом ума, любознательностью, обширностью своих знаний и простотой вкусов. Танцами он не увлекался, предпочитал серьезную музыку и хороший спектакль, любил простую кухню, особенно сосиски.
Д. Фоссати сын. Триумфальные колесницы в Венеции в честь графов Северных Италия 1872. Гравюра, раскрашенная акварелью
А.-Л.-Р. Дюкро. Вел. кн. Павел Петрович и вел. кн. Мария Федоровна на Римском Форуме
Прием папой Пием VI графа и графини Северных 8 февраля 1782 года. 1801. Офорт А.Лаццарони. ГМЗ «Павловск»
При европейских дворах великого князя восприняли как человека строгого, воздержанного, но уже тогда отмечалась какая-то двойственность в его характере, словно в нем было два человека: один — остроумный, веселый, играющий с достоинством роль наследного принца, другой — мрачный, способный на резкие выходки и горькие замечания. Он не верил в свою долгую жизнь и даже как-то заявил на одном из приемов, что, наверное, не доживет до сорока пяти лет.
Франческо Гварди. Дамский концерт в честь графов Северных. Ок. 1782
Подозрительность была свойственна Павлу всю жизнь. Однажды во время ужина в Царском Селе, найдя в сосисках осколки стекла, он стал кричать, что его хотят убить, отнес блюдо к императрице и потребовал смерти виновных. А во время поездки по Европе на одном из придворных банкетов ему показался подозрительным вкус вина, и он потребовал заменить себе бокал, заявив, что кто-то замышлял его отравить. Та же история повторилась несколько месяцев спустя. Выпив ледяного пива, он почувствовал себя плохо и стал упрекать хозяина дома — одного из французских принцев — что тот посягал на его жизнь. Едва не вышел крупный политический скандал.
Возвратившись в Россию, Павел начал строить обширные планы будущих реформ. Еще после первой поездки в Берлин несколько лет назад, он был поражен и искренне опечален: «Эти немцы обогнали нас на два столетия!» — говорил он.
Царские судьбы
http://www.e-reading.ws/chapter.php/1022984/14/Grigoryan_-_Carskie_sudby.html
http://commons.wikimedia.org/wiki/
Есть исторический анекдот про то, как Александр III поручил обер-прокурору Победоносцеву выяснить, кто же все-таки является отцом Павла I: любовник Екатерины II Сергей Салтыков или ее законный супруг Петр III. Сначала сановник сообщил императору, что слухи об отцовстве Салтыкова подтверждаются, на что тот ответил: «Слава Богу, мы – русские!» Когда же позднее Победоносцев нашел доказательства в пользу Петра III, Александр III не менее радостно заявил: «Слава Богу, мы – законные!»
Спаси Россию!
Стареющая Елизавета Петровна все больше осознавала, что выбрав Петра III (внука Петра Великого) в качестве наследника престола, она совершила ошибку. Отпрыск Гольштейн-Готторпской династии упорно не интересовался государственными делами, более того, поклонялся прусакам, бездельничал и беспробудно пьянствовал.
Единственно, что оставалось Елизавете, это дождаться рождения наследника у венценосной пары, чтобы формально отстранить Петра от власти. Но здесь возникала другая проблема. После 8 лет супружества у Петра и Екатерины все еще не было детей.
Канцлер Бестужев-Рюмин понимавший, что так можно ждать до скончания века, откровенно доложил императрице, что у Петра и Екатерины нет интимных отношений. Елизавета на это якобы ответила: «Спаси Россию, спаси государство, спаси все, придумай, что делать - действуй, как считаешь нужным».
Выход хитрый канцлер придумал простой. Он предложил приблизить к томящейся в одиночестве Екатерине красавца-камергера Сергея Салтыкова, а мужа переместить в дальнюю часть дворца. Елизавета пошла дальше. Чтобы окончательно развести Екатерину и Петра по разным спальням она подарила последнему подмосковное имение Люберцы.
«Сергей Салтыков дал мне понять, какая была причина его частых посещений, – вспоминала Екатерина. – Я продолжала его слушать, он был прекрасен, как день, и, конечно, никто не мог с ним сравниться при дворе. Ему было 25 лет, вообще и по рождению, и по многим другим качествам это был кавалер выдающийся. Я не поддавалась всю весну и часть лета».
Далее Екатерина подробно описывает все этапы своего романа вплоть до сближения с Салтыковым летом 1752 года. В декабре того же года она забеременела, однако по пути в Москву у нее случился выкидыш. Вторая беременность тоже закончилась выкидышем в мае 1753-го. В дальнейшем любовники разошлись, и в апреле 1754 года Салтыков был удален от двора. А в сентябре 1754 года у великой княгини родился долгожданный первенец.
Компрометирующие свидетельства
Записки Екатерины пусть косвенно, но все же намекают, что Петр III не имеет к Павлу никакого отношения. Император Александр II был так впечетлен откровениями своей прабабушки, что попытался пролить свет на свою родословную в беседах со стариками-придворными.
Слухи о том, что Павел - внебрачный сын Екатерины - подпитывало и то обстоятельство, что наследник появился только на 10 год бесплодного союза. К тому же из дневников Екатерины мы знаем, что ее муж до хирургической операции страдал от фимоза, а это могло серьезно препятствовать интимным контактам супругов.
Петр больше интересовался не прелестями юной Екатерины, а военными маневрами. К слабому полу он тоже был неравнодушен, но предпочтение отдавал глупым дурнушкам. Вплоть до лета 1752 года Екатерина все еще оставалась невольной девственницей.
На Пасху 1752 года фрейлина Чоглокова представила великой княгине двух красавцев – Сергея Салтыкова и Льва Нарышкина, которые сразу стали бурно ухаживать за неприступной Екатериной. Чтобы как-то ее расшевелить, Чоглокова в общении с ней насаждала мысль, что супружеская неверность, конечно, вещь осуждаемая, но случаются «положения высшего порядка, ради которых следует сделать исключение». И Екатерина сделала свой выбор.
Помимо екатерининских мемуаров, еще один документ - доклад канцлера Бестужева-Рюмина императрице Елизавете - также может свидетельствовать, что миссия, возложенная на Салтыкова, была исполнена. Там есть следующие строки:
«Начертанное по премудрому соображению Вашего Величества восприняло благое и желанное начало, – присутствие исполнителя высочайшей воли Вашего Величества теперь не только здесь не нужно, но даже к достижению совершенного исполнения и сокровению на вечные времена тайны было бы вредно. По уважению сих соображений благоволите, всемилостивейшая государыня, повелеть камергеру Салтыкову быть послом Вашего Величества в Стокгольме при короле Швеции».
Другими словами: «Мавр сделал свое дело, мавр может уходить». В то время почетной ссылки удостаивался тот, кто хорошо выполнил свою работу в интересах государства.
Версию об отцовстве Сергея Салтыкова поддерживал советский историк Николай Павленко, который, в частности, писал: «Иные придворные, наблюдавшие семейную жизнь великокняжеской четы, шепотом поговаривали, что младенца по батюшке надлежит величать не Петровичем, а Сергеевичем. Вероятно, так оно и было».
Чухонская версия
Загадка, связанная с рождением Павла I, так и не разрешилась. Со временем стали появляться новые толки. Ходил слух, который распространил писатель Александр Герцен в 1861 году в период своего «лондонского сидения». В XX столетии его воскресил писатель Натан Эйдельман, опубликовавший в журнале «Новый мир» исторический очерк «Обратное провидение».
Согласно этой версии, третий ребенок, которого Екатерина зачала от Салтыкова, тоже родился мертвым и отчаявшаяся Елизавета приказала срочно подменить младенца. Живого ребенка сыскали неподалеку, в деревне Котлы, в чухонской семье.
Чтобы Екатерина не заподозрила подмены, императрица больше месяца не давала ей взглянуть на сына. Истощенную родами великую княгиню бросили на произвол судьбы, оставив без надлежащего ухода. Как утверждает Герцен, «пустая и злая императрица Елисавета» хотела, чтобы роженица умерла.
Как ни фантастично выглядит эта история, но у нее были свидетели. В то время возле деревни Котлы находилась усадьба Карла Тизенгаузена. Молодой аристократ отлично запомнил, что в одну ночь деревня была стерта с лица земли, а ее жителей погрузили на подводы и вывезли на Камчатку.
В начале 1820-х произошло событие, которое также может подтвердить «чухонскую легенду». С Камчатки в Петербург прибыл некий Афанасий, объявивший себя братом покойного Павла I. Слишком разговорчивого старика, разумеется, отправили в Петропавловскую крепость.
Однако член государственной Думы Дмитрий Ланской рассказал своему племяннику – писателю Александру Одоевскому, что император Александр Павлович тайно по ночам посещал старика, похожего на его покойного отца, долго с ним о чем-то разговаривал и часто вздыхал.
Сомнения остаются
Многие исследователи, в том числе Сергей Алданов уверены, что Екатерина в своих записках намеренно создавала впечатление, что отцом Павла был не ее супруг. Написанному Екатериной далеко не все доверяют. Так, историк Яков Барсков считал: «Ложь была главным орудием царицы: всю жизнь с раннего детства до глубокой старости, она пользовалась этим орудием, владела им, как виртуоз».
По мнению историков, Екатерине приходилось разными способами оправдывать свой захват власти. После свержения мужа она сочинила столько историй о нем и об их отношениях, что уже чрезвычайно сложно отделить правду от вымысла. Екатерине была выгодна плохая репутация сына - прямого конкурента в борьбе за престол. И подпитка слухов о его незаконнорожденности в этом смысле была действенным оружием.
Александр Мыльников, автор книги о Петре III, отмечает, что Екатерина побаивалась потенциальных сторонников Павла, которые могли потребовать трон для правителя царской крови и избавиться от иноземки, узурпировавшей власть. Историк не сомневается, что Екатерина прекрасно знала, кто был настоящим отцом Павла, именно поэтому она вела себя с ним весьма официально и холодно.
Сам Петр III считал Павла своим сыном. И если он так уверенно об этом заявлял, значит, между ним и Екатериной все-таки была интимная связь. Мельников в своей книге сравнивает извещение о рождении сына, посланное Петром Фридриху II, c аналогичным извещением о рождении дочери Анны, которая была от следующего любовника Екатерины – Станислава Понятовского. Между ними огромная разница.
Павел неоднократно слышал пересуды о своем происхождении, и это оставило неизгладимый след в его душе. Чулков в книге «Императоры: Психологические портреты» писал: «Сам он был убежден, что Петр III был действительно его отцом».
Достаточно сравнить портреты Петра III и Сергея Салтыкова, чтобы понять, на кого больше похож Павел. Многие современники Павла утверждают, что Екатерина и Салтыков, «оба прекрасные как день», не могли родить столь некрасивого отпрыска, которого адмирал Чичагов называл «курносым чухонцем с движениями автомата».
Есть еще одно. Как видно по дате рождения (20 сентября) Павел, скорее всего, был плодом новогодних праздников. А их, как известно, супруги отмечали вместе. Впрочем, окончательный вердикт по этому наболевшему вопросу могла бы вынести генетическая экспертиза останков наших царедворцев. Однако вряд ли ее станут делать, пока существует хоть малейшее подозрение, что Павел I был не романовских кровей.
В ноябре 1796 г. после смерти Екатерины II на российский престол взошел император Павел 1. Началось короткое, но чрезвычайно важное и насыщенное событиями царствование одной из самых загадочных и противоречивых фигур русской истории. Чтобы понять и правильно оценить происходившее в течение четырех с половиной лет павловского царствования, необходимо помнить, что к моменту восшествия на престол императору было уже 42 года, т. е. он был зрелым человеком со сложившимся характером, устоявшимися политическими убеждениями и представлениями о нуждах России и наилучших способах управления ею. Характер же и политические взгляды императора складывались в весьма непростых и необычных условиях.
Рождение Павла в 1754 г. было встречено при дворе бабки Елизаветы Петровны как долгожданное событие, поскольку императрица крайне тревожилась о продолжении династии. Сразу после рождения ребенок был унесен в покои Елизаветы, куда его родителей допускали лишь по ее специальному разрешению. Фактически вплоть до переворота 1762г. Павел воспитываются без участия родителей, не зная толком ни матери, ни отца. Последний и вовсе был к нему равнодушен. Показательно, что в манифесте о восшествии Петра на престол ни Павел, ни Екатерина даже не упоминались. С 1761 г. главным воспитателем Павла был назначен Н. И. Панин.
Панин искренне привязался к своему воспитаннику. Сам сторонник Просвещения, он мечтал воспитать из Павла идеального государя для России. И действительно, по воспоминаниям современников, молодой Павел был хорошо образованным романтическим юношей, верившим и идеалы просвещенного абсолютизма. Его готовили к государственному поприщу и он рос с сознанием, что ему предстоит управлять Россией.
В 1773 г. Павел женился на принцессе Вильгельмине Гессен-Дармштадтской, которую при крещении в православие назвали Натальей Алексеевной. Только что вышедший из-под опеки учителей и воспитателей юноша без памяти влюбился в молодую жену, но счастье было недолгим - спустя три года Наталья Алексеевна умерла родами. Через несколько месяцев Павел женился вновь на принцессе Софии Доротее Вюртембергской, получившей в православии имя Марии Федоровны. В 1777 г. родился их первенец - будущий император Александр 1, а в 1779 г. - второй сын Константин. Их о6оих забрали у родителей и воспитывали под присмотром бабки. В 1781-1782 гг. Павел и Мария Федоровна совершили путешествие по Европе, где произвели благоприятное впечатление на европейские дворы. Но во время поездки Павел вел себя неосторожно, открыто критикуя политику Екатерины и ее фаворитов. По-видимому, это стало известно императрице, которая по возвращении сына постаралась удалить его от двора подарив мызу Гатчина, где Павел и проводил отныне большую часть времени. Как когда-то Петр 1 в Преображенском и Петр Ш в Ораниенбауме, Павел создал в Гатчине собственную небольшую армию и с увлечением занялся муштрой, взяв за образец прусскую военную систему. Дисциплина, порядок, определенный аскетизм как бы противопоставлялись им роскоши и беспорядочной жизни петербургского двора. Он наслаждался беспрекословным подчинением своих солдат, мечтая о времени, когда вот так же ему будет подчиняться вся Россия. Он считал, что для истинного самодержца Екатерина слишком, по-женски, мягка и либеральна. Пагубность такого правления увеличивалась в его глазах революционной опасностью, особенно после крушения монархии во Франции. В этих условиях спасение России Павел видел только в усилении власти.
Намерение Павла расправляться с восставшими при помощи пушек не следует, однако, считать лишь проявлением беспощадности или политической близорукости. За этим стояла определенная система взглядов, согласно которой, дабы избежать революции, следовало при помощи военной дисциплины и полицейских мер на возможно более долгое время законсервировать существующий режим, удалив из него разлагающие элементы. По мнению Павла, это прежде всего касалось различных проявлений личной и общественной свободы и выражалось в образе жизни и поведении дворян, в пренебрежении государственной службой, в элементах самоуправления, в излишней роскоши двора, в относительной свободе мысли и самовыражения. Причины разложения Павел видел в ошибках политики Екатерины.
Просвещенческим идеалам гражданской вольности Павел противопоставлял идеалы средневекового рыцарства с его представлениями о благородстве, верности, чести, храбрости, служении государю.
И наконец 6 ноября 1796 г., когда умерла императрица, Павел получил долгожданную корону и власть. Дух военщины изменил облик двора и столицы.
Внутренняя политика Павла I
Уже первые шаги Павла-императора продемонстрировали его намерение действовать во всем наперекор политике матери. Этим стремлением окрашено, по сути, все его царствование. Так, конечно же совсем не либеральными симпатиями объясняются освобождение Павлом Новикова, Радищева, Т. Костюшко, а с ним и других поляков, смена многих высших должностных лиц по обвинению в коррупции. Новый император пытался как бы зачеркнуть предшествующие 34 года русской истории, объявить их сплошной ошибкой.
Во внутренней политике Павла выделяется несколько взаимосвязанных направлений - реформа государственного управления, изменения в сословной политике и военная реформа. На первый взгляд, осуществленная Павлом реформа государственного управления, так же как и политика Екатерины, имела целью дальнейшую централизацию власти, однако решалась эта задача иначе. Так, если при Екатерине особенно усилилось значение генерал-прокурора Сената, в ведении которого оказались многие государственные дела, в том числе вся финансовая политика, то при Павле генерал-прокурор превратился как бы в премьер-министра, сосредоточившего в своих руках функции министров внутренних дел, юстиции, частично финансов.
Дальнейшее изменение функций Сената в целом, которому Екатерина в своих позднейших проектах готовила по сути роль органа высшего правового надзора, связано с реорганизацией центрального и местного управления. Еще в 80-е гг. был ликвидирован ряд коллегий и оставлены лишь три - Военная. Адмиралтейская и Иностранных дел. Связано это было с тем, что, декларируя свободу предпринимательства, Екатерина полагала возможным передать минимально необходимый контроль за развитием экономики в руки местных властей. Павел восстановил некоторые коллегии, считая, однако, необходимым преобразовать их в министерства, заменяя принцип коллегиального правления единоличным. Так, в 1797 г. было создано совершенно новое Министерство уделов, ведавшее землями, принадлежавшими непосредственно царской фамилии, а в 1800 г. - Министерство коммерции. Еще более решительно разрушил Павел всю систему местного управления, созданную на основе Учреждений 1775 г.
Во-первых, были ликвидированы должности наместников, пользовавшихся, по мнению нового императора, слишком большой самостоятельностью. Во-вторых, были закрыты приказы общественного призрения, управы благочиния; городское сословное управление было слито с органами полиции, городские думы ликвидированы. Реформе подверглась и созданная Екатериной судебная система: ряд судебных инстанций был ликвидирован вовсе, а палаты гражданского и уголовного судов спиты в одну. В связи с этим вновь усилилась роль Сената как судебного органа.
Изменил Павел и административно-территориальное деление страны, принципы управления окраинами империи. Так, 5О губерний были преобразованы в 41 губернию и Область войска Донского. Прибалтийским губерниям, Украине и некоторым другим окраинным территориям были возвращены традиционные органы управления. Все эти преобразования очевидно противоречивы: с одной стороны, они увеличивают централизацию власти в руках царя, ликвидируют элементы самоуправления, с другой - обнаруживают возврат к разнообразию форм управления на национальных окраинах. Это противоречие происходило прежде всего от слабости нового режима, боязни не удержать в руках всю страну, а также стремления завоевать популярность в районах, где была угроза вспышек национально-освободительного движения. Ну и, конечно, проявлялось желание переделать все по-новому. Показательно, что содержание судебной реформы Павла и ликвидация органов сословного самоуправления означали для России, по сути, шаг назад. Эта реформа коснулась не только городского населения, но и дворянства.
Наступление на дворянские привилегии, узаконенные Жалованной грамотой 1785 г., началось практически с первых дней павловского царствования. Уже в 1797 г. был объявлен смотр всем числящимся в списках полков офицерам и неявившиеся уволены в отставку. Эта мера была связана с тем, что при Екатерине существовал обычай записывать в полк малолетних дворянских детей, чтоб к совершеннолетию они уже имели офицерские чины. Также, большое число офицеров числилось больными, в отпусках и пр. Кроме того, многие высшие сановники государства наряду с должностями в государственном аппарате имели генеральские чины и числились в различных, как правило гвардейских полках. Поэтому предпринятая Павлом мера выглядела вполне разумной и справедливой, хотя и озлобила дворян. За нею последовало ограничение привилегий неслуживших дворян. Запросив в августе 1800 г. списки таких дворян, Павел распорядился большую их часть определять в военную службу. До этого с октября 1799 г. был установлен порядок, согласно которому для перехода с военной службы на гражданскую требовалось специальное разрешение Сената. Другим указом императора неслужащим дворянам запрещалось участие в дворянских выборах и занятие выборных должностей.
В 1799 г. были упразднены губернские дворянские собрания, ограничены права уездных и, наоборот, усилено право губернаторов вмешиваться в дворянские выборы. В 1797 г. дворян обязали платить специальный налог на содержание губернской администрации, причем в 1799 г. взимаемая сумма была увеличена. Историкам известны и случаи применения в павловское время отмененных Екатериной для дворянства телесных наказаний. Но в целом было бы ошибкой считать политику Павла антидворянской. Скорее в ней прослеживается явное стремление превратить дворянство в рыцарское сословие - дисциплинированное, организованное, поголовно служащее и преданное своему государю. Не случайно Павел сделал попытку ограничить и приток в ряды дворянства недворян, запретив производить их в унтер-офицеры. С этих позиций яснее становится и политика императора в отношении крестьянства.
Павловское царствование, как и предыдущее, отмечено массовыми раздачами крестьян в качестве награды за службу, причем за четыре года Павел умудрился раздать почти столько же крестьян, сколько его мать за 34 (около 600 тыс.). Однако разница была не только в количестве. Если Екатерина дарила своим любимцам либо имения, оставшиеся без хозяина, либо поместья на вновь завоеванных территориях, то Павел раздавал прежде всего государственных крестьян, тем самым значительно ухудшая их положение. Объявив в начале царствования, что каждый подданный имеет право подать жалобу лично ему, Павел жестоко пресекал подобные попытки со стороны крестьян. В декабре 1796 г был издан указ о закреплении крестьян за частными владельцами В Области Войска Донского и в Новороссии, в марте 1798 г. - о разрешении заводчикам из купцов покупать крестьян к своим предприятиям с землей и без земли. С другой стороны, появился и ряд законодательных актов, объективно способствовавших ослаблению крепостного гнета. Так, в феврале 1797г. была запрещена продажа дворовых и безземельных крестьян с молотка, в октябре 1798 г. - украинских крестьян без земли. Впервые за много лет при вступлении Павла на престол крепостные крестьяне должны были принести присягу новому императору наравне с вольными; в декабре 1797 г. с крестьян и мещан была снята недоимка в подушном сборе, отменен назначенный еще Екатериной рекрутский набор. Наиболее известен так называемый Манифест о трехдневный барщине, изданный Павлом наряду с другими важными документами в день его коронации 5 апреля 1797 г.
Обращает на себя внимание, что основной смысл манифеста связан с запретом работы в воскресные дни. т. е. подтверждает юридическую норму, существовавшую еще в Соборном уложении 1649 г. Об ограничении же барщины тремя днями в Манифесте говорится скорее как о желательном, более рациональном распределении рабочего времени земледельцев. Неясность манифеста повлекла за собой и неоднозначную трактовку как современниками, так и историками. Крестьяне восприняли манифест как облегчение своего положения и пытались жаловаться на помещиков, не исполнявших его. Известны случаи, когда помещики действительно подвергались за это взысканиям и наказаниям.
Однако факт неисполнения манифеста сбрасывать со счетов все же не следует. Более того, в некоторых районах, например на Украине, где барщина ограничивалась двумя днями в неделю, манифест, наоборот, ухудшил положение крестьян. Неясность манифеста скорее всего была нарочитой. Во-первых, Павел, опасаясь крестьянских восстаний, пытался предотвратить их популистскими мерами, во-вторых, приобретал еще один инструмент давления на дворян. В-третьих, открыто ослабить крепостной гнет он тоже не мог, поскольку и зависимость трона от дворянства была велика, да и намерений таких у него скорее всего не было.
Более определенной выглядела политика Павла в отношении армии, на которую он решил перенести прусские военные порядки, столь успешно применявшиеся им в Гатчине. Реформа началась с введения новой формы, полностью копировавшей прусскую: длинный мундир, чулки и черные лаковые башмаки, напудренная голова с косой определенной длины; офицерам вручили палки с костяными набалдашниками для наказания провинившихся солдат. В декабре 1796 г. был издан новый устав, в котором главное внимание уделялось обучению солдат “шагистике”. Поскольку основой его послужил прусский устав 1760 г., то никакие новые достижения русской военной мысли, проверенные на полях сражений в период екатерининского царствования, в нем отражения не нашли. Вскоре было издано еще несколько уставов для отдельных родов войск базировавшихся на представлении об армии как о машине, главное в которой - механическая слаженность войск, исполнительность. Инициатива же и самостоятельность вредны и недопустимы.
Бесконечные парады, муштра в сочетании с жесткими мерами по отношению к офицерству - увольнениями в отставку, ссылками и даже арестами - вызывали в армии большое недовольство, причем не только в столице, но и в провинции. Так, уже в 1796-1798 гг. в Смоленской губернии существовал антиправительственный кружок, в который входили офицеры нескольких расквартированных там полков, чиновники местных учреждений, а также ряд отставных военных.
Говоря о внутренней политике Павла I, следует упомянуть о некоторых его нововведениях, связанных со статусом государя и царской семьи. В день коронации Павел опубликовал указ о престолонаследии, устанавливавший передачу престола по наследству строго по мужской линии. Указ продолжал действовать в России вплоть до 1917 г. Новым было и создание уже упоминавшегося Министерства уделов, что означало фактическое включение личного хозяйства царской семьи в сферу государственного ведения. Будучи убежден в божественном происхождении царской власти, Павел немало сделал для организации внешних проявлений монархической идеи. Он был большим любителем различных церемоний и обрядов, которые проводились скрупулезно, с соблюдением мельчайших деталей, отличались необыкновенной пышностью и длились по многу часов. Всей жизни двора была придана строго регламентированная обрядность, еще более усиливавшаяся с провозглашением Павла в 1798 г. великим магистром Мальтийского ордена. Надо, однако, заметить, что вся эта европеизированная обрядность была чужеродной для России, да и в самой Европе уже воспринималась как архаичная, а потому у большинства современников вызывала лишь усмешки, никак не способствуя целям прославления монархии, которые ставил перед собой Павел.
Мелочная регламентация распространилась и на повседневную жизнь подданных. В частности, специальными указами предписывались определенные фасоны и размеры одежды, запрещалось носить круглые шляпы, башмаки с лентами вместо пряжек и пр. Некоторые запреты касались внешности и поведения на балу. Характерно, что все эти ограничения касались не только российских подданных, но и иностранцев. Так, поверенный в делах Сардинии в России был выслан из Петербурга за ношение круглой шляпы.
В политике Павла явно прослеживается стремление к унификации всех сфер жизни, к исключению многообразия мнений, суждений, возможности выбора образа жизни, стиля поведения, одежды и пр. В самой этой возможности Павел видел революционную опасность. На борьбу с проникновением революционных идей было направлено и введение цензуры, и запрет на ввоз книг из-за границы.
Внешняя политика Павла I
Главной внешнеполитической проблемой павловского царствования стали взаимоотношения с Францией. Война с нею готовилась еще Екатериной II. Предполагалось отправить в 1797 г. в Европу 50-тысячный корпус под командованием Суворова. Смерть Екатерины вызвала отмену этого похода. Французы увидели в этом признак изменения отношения России к своей стране и попытались воспользоваться моментом для того, чтобы исключить Россию из числа своих потенциальных врагов. Однако они ошиблись. Павел с первых месяцев своего царствования ясно дал понять, что его ненависть к республиканской Франции не слабее екатерининской. В 1797 г. Россия принимает на службу полки французских монархистов под командованием принца Конде (родственник казненного Людовика XVI в.), принимает французского короля в изгнании Людовика XVIII и определяет ему ежегодную пенсию в 200.000 руб. В 1798 г. запрещается въезд в Россию всем выходцам из Франции. Однако этого было мало. Страны Европы, опасавшиеся победоносных войск Франции предпринимали всевозможные дипломатические усилия для вовлечения России в войну. В 1798 г. была создана вторая антифранцузская коалиция (Россия, Австрия, Великобритания, Турция, Сицилия, Португалия и южногерманские государства). Одним из поводов для вступления России в коалицию стал захват Бонапартом Мальты и изгнание оттуда Мальтийского ордена (Ордена Иоаннитов), после чего Павел принял его под свою защиту и обещал отомстить за нанесенное Ордену оскорбление. Война должна была вестись на трех театрах: 1. в Голландии совместно с Англией; 2. в Италии (сюда направлялись главные силы под командованием Суворова) совместно с Австрией и 3. в Средиземном море (флот Ушакова) совместно с Англией и Турцией.
Уже осенью 1798 г. русско-турецкая эскадра под командованием Ф.Ф. Ушакова вышла в Средиземное море для действий против французов. Английская эскадра под командованием знаменитого Нельсона действовала самостоятельно против гарнизона Мальты. Нахимов сосредоточил свои усилия на овладении Ионическими островами, которые имели большое значение в борьбе за господство на Средиземноморье. Апогеем борьбы за острова стал штурм крепости на острове Корфу (Керкира) 18 февраля 1799 г. Освобожденные Ушаковым острова образовали Республику Семи Островов - первое в новой истории греческое государство. После этого русские морские отряды высаживались в различных частях Южной и Центральной Италии, овладели Неаполем и Римом. В январе 1800 г. русская эскадра была отозвана Павлом в Россию в связи с изменением политической обстановки.
Боевые действия на суше развернулись в 1799 г. В Голландии совместный русско-английский десант под командованием герцога Йоркского превосходя более чем в два раза силы французов действовал нерешительно и в итоге потерпел неудачу. Главный удар союзники предполагали нанести французам в Италии, где были сосредоточены крупные силы русской и австрийской армий. Общее командование было передано Суворову, однако подчинение австрийцев было скорее формальным. всего за один месяц - апрель 1799 г. Суворов разгромил французскую армию генерала Моро и овладел всей Северной Италией (кроме Генуи). На выручку Моро из Южной Италии шла армия генерала Макдональда. Суворов решил не ждать пока две вражеских армии объединятся и разбить их по частям. Он совершил стремительный марш навстречу Макдональду и разгромил его в битве на р. Треббии (6-9 июня 1799 г.). Теперь перед Суворовым открывалась прекрасная возможность добить остатки войск Моро, однако французов спасла нерешительность австрийцев, запретивших какие бы то ни было рискованные операции. Лишь в конце июля австрийские войска соединились с русскими, а уже 4 августа при Нови произошло сражение с французской армией, новым главнокомандующим которой был назначен генерал Жубер (погиб в битве). После этой победы Суворов стал господином Италии. От полного разгрома французов опять спасла несогласованность союзников (австрийский гофкригсрат запретил своим войскам участвовать в преследовании отступавших). Отношения русских с австрийцами испортились до такой степени, что их правительства решили впредь действовать обособленно. Было решено, что русские перейдут в Швейцарию, а австрийцы останутся в Италии. В конце августа Суворов повел свои войска в ставший знаменитым швейцарский поход (сентябрь - октябрь 1799 г.).
В Швейцарии в районе Цюриха предполагалось соединиться с 30-тысячным корпусом ген. Римского-Корсакова. Однако в то время, когда войска Суворова сбивая французские заслоны приближались к Альпам, корпус Римского-Корсакова был уже разбит. Брошенные своими австрийскими союзниками русские потеряли 18 тысяч человек, почти все орудия и знамена. Это было самое тяжелое поражение русской армии за все XVIII столетие. Разбив Римского-Корсакова, французы считали Суворова обреченным, т.к. его войска попали в ловушку (и спереди, и сзади враги). Чтобы спасти армию Суворов решил попытаться прорваться через Альпы, считавшиеся совершенно непроходимыми для крупных масс войск. Ценой невероятных усилий Суворов 19 октября вывел свою армию в Баварию. Здесь он получил от Павла приказание возвращаться в Россию. Союз с Австрией был расторгнут. За выдающиеся боевые отличия Суворов получил звание генералиссимуса и титул Князя Италийского. Было велено воздавать ему царские почести, даже в присутствии самого императора. Это была последняя и, пожалуй, самая блестящая кампания Суворова. Вскоре после возвращения в Россию он скончался.
Разочаровавшийся в своих союзниках (которые, к тому же были сильно ослаблены) Павел после переворота 18 брюмера (9 ноября 1799 г.) во Франции начал склоняться к сближению с Наполеоном. В следующем 1800 г. обе стороны делали шаги ко взаимному сближению. В частности, Франция освободила всех русских пленных, а Бонапарт обратился к Павлу с предложением о установлении дружественных отношений между двумя сторонами. Это обращение вызвало согласие Павла и накануне нового 1801 г. 22500 донских казаков были отправлены на завоевание Индии. В развитие этой новой линии по отношению к Франции Павел I потребовал от Людовика XVIII выехать из страны и лишил его пенсии.
Переворот 11 марта 1801 г.
Вполне возможно, что если бы преобразования Павла касались лишь сферы административно-полицейского управления и проводились осторожно и последовательно, его судьба сложилась бы иначе. Но общество, уже вкусившее плодов “просвещенного абсолютизма”, не желало расставаться с той, пусть минимальной, свободой, которую оно обрело в екатерининское царствование. К тому же порывистый, вспыльчивый, непостоянный и непредсказуемый характер императора создавал обстановку неуверенности в завтрашнем дне, когда судьба русского дворянина оказывалась зависимой от случайной прихоти или смены настроения того, в ком видели лишь самодура на троне, Причем если в подготовке предшествующих переворотов XVIII в. решающая роль принадлежала гвардии, то теперь недовольство охватило фактически всю армию. Обрести опору в каком-либо социальном строе Павлу не удалось.
Судьба Павла была, таким образом, предрешена. Заговор созревал фактически с самого начала его царствования, и замешаны в нем (или по крайней мере осведомлены) были многие сановники, придворные, высшие офицеры, и даже наследник престола великий князь Александр Павлович. Роковой для Павла стала ночь на 11 марта 1801 г., когда несколько десятков заговорщиков ворвались в покои императора в недавно выстроенном Михайловском замке и убили его. Императором всероссийским был провозглашен Александр I.
Историки, как уже упоминалось, оценивают павловское царствование по-разному, равно сходясь во мнении что продолжение существования павловского режима задержало бы социально-политическое развитие России. Есть и точка зрения, согласно которой политика Павла соответствовала интересам абсолютной монархии, а избранные им средства - поставленной цели. Царствование Александра I, стало новой эпохой в истории России. Ибо с убийством Павла завершилась отечественная история XVIII столетия.
wiki.304.ru / История России. Дмитрий Алхазашвили.
Император Павел I Петрович (20.09.1754-11.03.1801)
Годы правления – 1796-1801
Павел Петрович родился 20 сентября 1754 года. Он был законным отпрыском императорской семьи, и, казалось бы, все в его судьбе было предопределено. Но еще прадед Павла – Петр Великий, издал указ о передаче престола, позволявший императору лишать трона своего прямого наследника и назначать таковым любое лицо по своему усмотрению. Этот закон, как дамоклов меч, много лет висел над головой великого князя.
Сначала Павел рос в атмосфере слухов, что его отцом был не император Петр III, а граф Сергей Салтыков. Позже говорили, что, возможно, и сама Екатерина не была его матерью. Будто бы она родила от Салтыкова мертвого ребенка, того быстро схоронили, и вместо него во дворец привезли неизвестного младенца, взятого из нищей чухонской семьи. Павел и вправду был не похож на своих официальных родителей – белобрысый, курносый, широкоскулый.
Тайна происхождения Павла и странное отношение к нему в собственной семье – обожание со стороны бабушки и полное равнодушие родителей – сделали его разменной монетой в политических играх 2-й половины XVIII века. Когда Екатерине было выгодно, она выступала от его имени и будто бы в защиту его прав на отеческий престол. Но когда между ним и матерью портились отношения, из Зимнего дворца, как круги по воде, вновь расходились слухи о его незаконнорожденности.
Современники приписывали недостатки Павла его врожденным качествам, но потомки склонны видеть в них, скорее, отражение обстоятельств его детства и юности. Историк и писатель Константин Валишевский дал ему такую характеристику:
«Из рук Екатерины и Панина Павел вышел человеком не глупым и не развращенным. Всех, кто знакомился с ним, он поражал обширностью своих знаний и очаровывал своим умом.
Он долгое время был безупречным супругом и до последней минуты жизни страстно поклонялся истине, красоте и добру. Несмотря на все это, он собственными руками вырыл ту пропасть, где погибли сперва его счастье, а затем и его слава и его жизнь. Была ли Екатерина виновата в этом несчастье? Да, конечно, она была виновата в том, что забрызгала кровью колыбель своего сына».
Со временем Павел уверовал в то, что его отец – Петр III, он почти перестал думать о своем происхождении, но в его сердце действительно стучала кровь погибшего отца. Долгое время он не знал, какое участие в гибели Петра Федоровича приняла Екатерина. Когда она еще лежала при смерти, граф Растопчин принес Павлу записку Алексея Орлова о смерти Петра III, обнаруженную в запечатанном конверте, на котором рукой императрицы было надписано: «Павлу Петровичу, моему любезнейшему сыну». Прочтя ее, Павел перекрестился и с видимым облегчением произнес: «Слава Богу! Наконец я вижу, что мать моя не убийца!»
Перед самой смертью матери он простил ее, так как адресованный ему конверт с бумагами, которые столько лет для всех оставались тайной, служил свидетельством ее доверия к нему и чувства вины перед наследником, которого так долго держали в неведении по поводу важнейших семейных секретов. Павел искренне плакал, когда Екатерина перестала дышать. Он похоронил родителей рядом, в Петропавловском соборе, так как считал это правильным и справедливым, в первую очередь по отношению к отцу.
Но великодушие Павла I не распространялось на бывших сподвижников матери, которые участвовали в перевороте 1762 года или позже оттирали его от трона и отнимали у него ее любовь. Справедливости ради следует сказать, что опала коснулась немногих, только наиболее ненавистных императору людей.
Бывшей подруге Екатерины, княгине Екатерине Романовне Дашковой, он не мог простить не только участия в июньских событиях 1762 года, но и крайне нелестных отзывов об отце. Дашкова к тому времени уже отдалилась от двора и вела частную жизнь в старой столице. Через московского генерал-губернатора ей был отправлен императорский указ: в течение суток покинуть Москву и больше не появляться в обеих столицах. Княгиня спросила явившегося к ней генерала: «В двадцать четыре часа? Донесите государю, что я выехала в двадцать четыре минуты». Дашкова потребовала от присутствующих засвидетельствовать, что она собралась на их глазах, и выехала в свое провинциальное имение.
От двора были удалены и бывшие друзья и фавориты Екатерины. Зато обласканными и задаренными оказались не только верные императору гатчинцы, но и приближенные его отца Петра III, все время правления Екатерины II пребывавшие в опале. Была объявлена амнистия всем, кто находился под следствием по политическим делам, а также всем прочим подозреваемым в преступлениях и проступках, кроме убийц и казнокрадов. Был возвращен из ссылки даже А. Н. Радищев, которого Екатерина называла «бунтовщиком похуже Пугачева».
Подобный «либерализм» Павла по отношению к оппонентам предыдущей императрицы поначалу вызвал некоторый энтузиазм в обществе. Государь вызвал к себе симпатии даже тех людей, которые еще недавно были настроены к переменам на троне скептически. Н. М. Карамзин даже написал панегирическую «Оду на случай присяги Московских жителей Его Императорскому величеству Павлу Первому, самодержцу всероссийскому», где были такие слова:
Итак, на троне Павел Первый!
Венец российская Минервы
Давно назначен был ему…
…Мы все друг друга обнимаем,
Россию с Павлом поздравляем.
Друзья! Он будет, наш отец;
Он добр и любит россов нежно!
Однако вскоре первые восторги по поводу деятельности Павла, а вслед за ними и надежды на либеральное и рациональное царствование рассеялись. Карамзин позже стыдился своей оды и не печатал ее в собственных поэтических сборниках. Поведение Павла I было так нелогично и иррационально, что сначала вызывало общее недоумение, а потом и раздражение. Так, сначала Павел приблизил к себе дальнего родственника царской семьи И. В. Лопухина, вызвал его в столицу, много и любезно беседовал с ним о судьбах людей, несправедливо пострадавших от прошлого правления. Но через некоторое время Лопухин со своим обостренным чувством правды и чрезмерной порядочностью надоел царю. Однажды Павел сказал ему загадочные слова: «Я от тебя закашлялся», – смысл которых так и остался тайной для всех, и, наградив Лопухина чином тайного советника и должностью сенатора, отправил его с глаз долой, в Москву.
Многое в поступках нового императора, над которыми так любили издеваться современники и потомки, объяснялось тем, что Павел слишком долго засиделся в «принцах». Удаленный матерью в Гатчину и удерживаемый ею на расстоянии от реальных государственных дел и забот, он, как всякий неглупый и образованный провинциал, черпал информацию о политике и войне из книг и газет. Особенно Павел любил рыцарские романы, сочинения по военной истории, с удовольствием рассматривал карты и планы военных действий, гравюры в немецких альбомах, где изображались парады и военная форма. Став императором в 42 года, он попытался воплотить в жизнь все свои книжные представления о красоте, пользе, дисциплине, благородстве.
Как и отец, он был увлечен военным делом, но не имел в нем никаких практических навыков. Его гатчинские полки были построены и обмундированы по прусскому образцу, а их военная подготовка сводилась в основном к шагистике, смотрам и парадам. При восшествии на престол Павел немедленно устроил смотр Измайловскому гвардейскому полку и остался им крайне недоволен. Он отдал указ переодеть всю армию и гвардию в прусские мундиры. При этом он не хотел слушать возражений, что та форма, которая подходит для мягкого климата немецких земель, не годится для России. Вскоре и сам Петербург приобрел вид немецкого военного поселения. Все – не только военные, но и гражданские чины – должны были носить короткие панталоны, сюртуки с высокими стоячими воротниками, шляпы-треуголки и башмаки с пряжками, а волосы зачесывать назад, заплетать в косу и пудрить. Все французские наряды и моды строго запрещались. Россия вела войну с республиканской Францией.
В то же время Павел был способен оценить чужой военный талант и достойно его вознаградить. Так, император неоднократно бранил и удалял от двора полководца А. В. Суворова, который отличался резким и насмешливым нравом и не стеснялся высмеивать пристрастие Павла к прусской военной моде. Его любимой поговоркой были следующие слова: «Пудра не порох, букли не пушки, коса не тесак, сам я не немец – природный русак». Но когда понадобилось провести русские войска из Швейцарии в Северную Италию, в тыл к Наполеону, командовать этой рискованной операцией Павел просил именно Суворова. После блестящей победы он наградил полководца шпагой, усыпанной бриллиантами. В 1799 году не кто иной, как Павел, возвел Суворова в высший военный ранг генералиссимуса. При этом император сказал: «Ныне награждаю вас по мере признательности моей и, ставя на вышний степень чести, геройству предоставленный, уверен, что возвожу на оный знаменитейшего полководца и других веков».
Вся несуразность поведения Павла как государя проявилась во время его коронации. Он распорядился, чтобы все придворные чины мужского пола вместе с ним въехали в Москву верхом. Многие из придворных, привыкшие в последние годы правления Екатерины передвигаться исключительно по паркету, не знали, как управлять лошадьми. Лошади двигались куда хотели, и вся колонна седоков от этого перепуталась. Хотя дело происходило в начале апреля, еще стояли морозы, и свита императора совершенно окоченела в своих коротеньких мундирчиках и треуголках. Некоторые так озябли, что сами не могли слезть с лошади, и их приходилось снимать.
В Москве император и императрица поселились в доме графа Безбородко, которому Павел доверял с тех пор, как тот, разобрав бумаги Екатерины, не стал устраивать интриг по поводу не найденного среди них завещания. Перед домом простирался обширный сад, какие были в то время во многих московских городских усадьбах. Осмотрев его из окна, Павел заметил, что на этом месте получился бы прекрасный плац-парад. Ловкий царедворец Безбородко велел за ночь вырубить и выкорчевать все деревья и выровнять площадку. Наутро император был приятно удивлен, когда увидел перед собой любимый пейзаж: ни одного кустика, только ровная почва, хоть сейчас маршируй под барабанный бой.
Коронация была назначена на первый день Пасхи – 5 апреля 1797 года. И Павел поставил в тупик свое окружение, когда заявил, что хочет венчаться на царство в одеянии византийских государей, похожем на митрополичий саккос. Он также желал в качестве главы государства присвоить себе функции церковного иерарха, заказал себе церковные облачения и тренировался в проведении богослужения. Павел собирался на Пасху сам служить литургию, а потом исповедовать всю свою семью и придворных. Никто не смел ему возражать, но в дело вмешался Священный Синод. Епископы нашли церковное установление, согласно которому человек, который женился больше одного раза, не может служить божественную литургию. Павел был разочарован, но противоречить церковным законам не стал.
На коронацию в Успенский собор Московского Кремля император прибыл в прусском военном мундире, с напудренными и заплетенными в косичку волосами. Перед началом церемонии новгородский митрополит Гавриил надел на Павла поверх мундира далматик византийского покроя из малинового бархата и пурпурную мантию на горностаях. Павел не хотел использовать старые венцы, которыми короновали императриц-женщин: Елизавету и Екатерину. Специально для него французский ювелир Дюваль изготовил новую большую корону и скипетр. Скипетр был весь усыпан драгоценными камнями, его венчал огромный бриллиант в 200 каратов, который когда-то подарил Екатерине II Алексей Орлов.
После коронации Павла была коронована и его супруга Мария Федоровна. Для нее была в точности повторена церемония коронации Екатерины I Петром Великим. Муж сам возложил на ее голову маленькую корону.
По завершении обряда был зачитан фамильный Акт «Учреждение об императорской фамилии», то есть акт о новом порядке престолонаследования в семье Романовых, составленный Павлом и его приближенными. По нему император лишался права выбора наследника. Престол должен был теперь переходить только старшему в роде по мужской линии. В императорской семье вводился новый титул – «цесаревич» – для старшего сына правящего императора. Женщина могла взойти на трон только в случае полного отсутствия в династии представителей мужского пола. Этим Актом Павел хотел обезопасить себя и своих сыновей от посягательств на власть со стороны жен, чтобы больше не повторялось того, что произошло с его отцом и матерью. В тот момент император даже не думал о том, что женщины всегда могут воспользоваться для достижения своих целей мужскими руками.
Павел не любил Москву и постоянно жил в Петербурге. В Зимнем дворце его смущали слишком роскошные апартаменты его матери, и он с семьей поселился в тех покоях, которые занимал еще в юности, приказав обставить их как можно проще и скромнее. Он начал строить для себя в столице другое жилище – Михайловский замок, соответствующую его мечтам настоящую рыцарскую крепость с башнями и рвом. В первое время Павел старался уделять время и своей семье, следить за воспитанием младших сыновей, общаться со старшими.
Новый император до минимума сократил расходы на содержание двора, уменьшил штат придворных и дворцовой прислуги. Многие, лишившись должностей, затаили неприязнь к Павлу. Император сам был скромен и бережлив до скупости и того же требовал от других.
Павел I придерживался строго распорядка дня, который никогда не нарушал. Если его мать Екатерина была ранней пташкой, то он вставал еще раньше. В 5 часов утра император был уже на ногах. Быстро умывшись и прочитав молитву, он до 6 утра выслушивал донесения и принимал решения, в начале седьмого во дворец должны были прибывать все сановники. С 8 до 11 часов Павел принимал караул и присутствовал на учениях дворцовой гвардии. По возвращении завтракал со своими приближенными. Время с двенадцати до трех император проводил с семьей и ближайшим окружением, отдыхал, беседовал с ними. С трех до пяти он посещал учебные заведения Петербурга и государственные учреждения, потом еще два часа занимался делами в своем кабинете. Час с семи до восьми Павел посвящал жене и детям, а ровно в восемь ложился спать. После этого никто ни во дворце, ни во всем Петербурге не смел открыто зажигать свет.
Павел не терпел никаких сбоев в своем расписании. Он считал его идеальным и раздражался, когда выяснял, что другие живут иначе. Однажды после обеда, который в Зимнем всегда накрывали в час дня, император со свитой прогуливался по Эрмитажу и, выйдя на балкон, услышал звон колокола. Он доносился из расположенного в ближнем к Дворцовой площади конце Невского проспекта дворца баронов Строгановых. Баронесса сзывала своих домашних к обеду. Павел был изумлен и рассержен, что Строгановы обедают в три часа дня, и послал им приказ – обедать в час.
Павел искренне желал как можно скорее наладить в стране порядок во всем. Он торопился везде успеть, все доделать, все решить. Он издавал в среднем по 43 закона и указа в месяц – больше, чем любой император до него, включая Петра I и Екатерину II, которые подписывали по 8 и 12 подобных документов в месяц соответственно. Император щедро награждал своих приближенных княжеским и графским достоинством. При нем появилось 5 новых княжеских фамилий и 22 графские – в два раза больше, чем за все сто лет до начала его царствования.
При Павле было сделано много полезного в области экономики, образования и науки, упорядочения церковной жизни. Он стремился облегчить жизнь простого солдата и навести дисциплину в армии, избавить ее от казнокрадов и недобросовестных офицеров.
К достоинствам Павла относилось его умение, разбирая дела, касающиеся конкретных людей, поставить себя на их место, защитить несправедливо обиженного, проявить снисходительность к чужим взглядам. Когда один из военных начальников хотел уволить со службы горбатого подпоручика и тем самым оставить его без средств к существованию, то император на прошении несчастного оставить его в армии написал: «Я сам горбат, хотя и не полководец». Заставляя адмирала П. В. Чичагова, слывшего в придворных кругах якобинцем – поклонником идей французской революции, подчиняться своим приказам, Павел говорил ему: «Если вы якобинец, то представьте себе, что у меня красная шапка, что я главный начальник всех якобинцев, и слушайтесь меня».
В то же время импульсивный характер императора толкал его самого творить бессмысленные несправедливости. Когда он однажды увидел, как солдат-денщик тащит за идущим налегке офицером шубу и шпагу, то тут же приказал разжаловать офицера в солдаты, а солдата произвести в офицеры. Широко известна история с ошибкой, допущенной Павлом при чтении офицерских списков, когда запись «подпоручики же» он прочел, как «подпоручик Киже», а затем, обратив внимание, что фамилия часто повторяется в рапортах о всяких военных делах, произвел этого «старательного и храброго офицера» сначала в поручики, потом в капитаны и в полковники. В военной коллегии случился переполох, когда император захотел лично познакомиться с этаким молодцом. По странной случайности, на Дону нашелся офицер с такой редкой фамилией. Но пока за ним ехали, Киже неожиданно скончался. Говорили, что когда об этом доложили Павлу, тот искренне сокрушался: «Жаль, а ведь он был хороший офицер».
Павел был православным, хорошо знал Писание и разбирался в церковных службах. Он вникал в самые тонкие вопросы вероисповедания, при нем расширились права и возможности православного духовенства. Одновременно он согласился стать магистром католического Мальтийского рыцарского ордена и взял его под свое покровительство. Вслед за императором в орден потянулась и столичная знать. В Петербурге появились свои мальтийские рыцари, которых император награждал крестами и орденом Святого Иоанна Иерусалимского, проводил рыцарские обряды посвящения.
Странное поведение императора, резкие колебания его настроения вызывали сомнения в его психическом здоровье. В свое время еще его мать Екатерина II обращалась за консультацией к врачам по поводу нестандартного поведения сына, она боялась, что это проявление дурной наследственности, ведь его отцом был не совсем нормальный Петр III. При дворе ходили слухи, что Павлу поставили неблагоприятный диагноз. Но тогда в распространении этой информации (или дезинформации?) была заинтересована сама Екатерина, постоянно искавшая все новые основания, чтобы не допустить нелюбимого сына к власти. Позже на психическое расстройство мужа жаловалась и великая княгиня Мария Федоровна в письме к своему корреспонденту С. И. Плещееву.
Но когда Павел стал императором, по поводу его психического состояния можно было только строить предположения, никто не осмелился бы предложить ему обследоваться. Когда Павел Петрович собирался со своими пятнадцатью устаревшими и нуждающимися в ремонте кораблями Балтийского флота дать бой превосходящей в десятки раз британской армаде, многие иностранные послы писали своим правительствам, что русский царь лишился рассудка.
Придворные и сановники, имевшие возможность часто видеть императора и наблюдать его поведение в различных ситуациях, также неоднократно бросали в его адрес обвинения в «безумии». Н. П. Панин назвал его царствование «тиранией и безумием», С. Р. Воронцов – «правлением варвара, тирана и маньяка», а П. В. Завадовский – «задами Ивана Грозного». В. Ф. Растопчин так описывал состояние своего государя: «то умоповреждение, то бешенство». Мнение современников подытожил друг великого князя Александра Павловича Адам Чарторыйский:
«Все, то есть высшие классы общества, правящие сферы, генералы, офицеры, значительное чиновничество, словом, все, что в России составляло мыслящую и правящую часть нации, было более или менее уверено, что император не совсем нормален и подвержен безумным выходкам».
Многие в России и Европе и позже задумывались над вопросом, был ли Павел действительно сумасшедшим или просто нервным человеком со странностями. Известный французский психиатр Жан Эскироль считал, что у императора наблюдалось «мозговое заболевание, обыкновенно хроническое, без лихорадки, характеризуемое расстройством восприимчивости, разума и воли». Выдающийся отечественный психолог и психиатр конца XIX – начала XX в. П. И. Ковалевский считал, что император принадлежал к «дегенератам второй степени, с наклонностями к переходу в душевную болезнь в форме бреда преследования». Русские и иностранные медики, изучавшие мозг Павла после его смерти, были в своих выводах не столь категоричны: они полагали, что раздражительность и небольшие психические отклонения царя оказались обусловлены некоторыми врожденными недостатками в строении черепа.
Скорее всего, Павел не был душевнобольным человеком в медицинском смысле этого понятия. Современная психиатрия говорит о том, что в возрасте около 40 лет, когда Павел Петрович оказался на русском престоле, у многих мужчин, не удовлетворенных своей жизнью и достигнутыми успехами, могут развиваться тяжелые неврозы, сопровождающиеся депрессивными состояниями, резкими проявлениями раздражительности, навязчивыми идеями, колебаниями в собственных решениях и жизненных установках. Но эти состояния поддаются лечению при создании благоприятных условий и своевременной психотерапевтической помощи и внимательном отношении со стороны окружающих. В случае же императора Павла окружающим, семье, придворным, дворянскому обществу в целом проще было согласиться с тем, что император – сумасшедший, чем признать его несчастным человеком, который вынужден прибегать к жестокости для защиты своих идеалов и метаться в поисках правильных решений. Император может быть каким угодно, но терзаться душевными сомнениями и путаться в собственных поступках он не имеет права.
Ну разве может психически здоровый человек поссориться с дворянством, даже если он делает это ради пользы государства? Русское дворянство было заласкано и избаловано предыдущими государями – Елизаветой, Петром III, Екатериной II. При них оно получило от императорской власти массу привилегий и преимуществ перед другими сословиями. А Павел все испортил. Сначала он было еще улучшил жизнь дворян, учредив в 1797 году Вспомогательный банк, выдававший им огромные ссуды под небольшие проценты. Но затем изменил несколько важнейших пунктов екатерининской «Жалованной грамоты дворянству», гарантировавших дворянские вольности. По этому документу дворяне имели полную свободу от обязательной военной и гражданской службы, многие были с рождения записаны в полки, но являться туда не собирались. Павел в 1797 году распорядился всем числившимся на военной службе прибыть к месту ее прохождения. Кроме того, от властей на местах он потребовал составить списки всех «неслужилых дворян». Обнаружилось, что ничему не обученных и нигде никогда не служивших «митрофанушек», социальный тип которых в свое время был ярко описан другом Павла драматургом Д. И. Фонвизиным в комедии «Недоросль», по России насчитываются сотни, если не тысячи. В одной Воронежской губернии таковых нашлось 57 человек. 43 из них, годных по возрасту и здоровью, были насильно определены императором на военную службу. Можно себе представить, как были недовольны эти люди и их семьи.
Павел запретил дворянам выбирать по своему желанию гражданскую службу вместо военной, для этого теперь надо было получать разрешение Сената и самого царя. В армии снова вводились физические наказания для дворян, порки и экзекуции офицеров опять стали обычным делом. Для дворян был введен новый налог на содержание губернской администрации, а права и возможности дворянских собраний и предводителей дворянства резко ограничены. Запрещалось устраивать длительные дворянские съезды, которые, по мнению императора, были замаскированными смотринами невест и местом заключения брачных договоров.
Руководитель тайной полиции в царствование Александра I Я. И. Санглен обвинял отца своего государя в принижении роли дворянства и расшатывании социальных устоев государства:
«Павел хотел сильнее укрепить самодержавие, но поступками своими подкапывал под оное. Отправляя, в первом гневе, в одной и той же кибитке генерала, купца, унтер-офицера и фельдъегеря, научил нас и народ слишком рано, что различие сословий ничтожно. Это был чистый подкоп, ибо без этого различия самодержавие удержаться не может. Он нам дан был слишком рано, или слишком поздно. Если бы он наследовал престол после Ивана Васильевича Грозного, мы благословляли бы его царствование…»
В глазах просвещенной части общества император выглядел тираном и душителем свободы. Указом 1800 года Павел учредил в Петербурге, Москве, портовых городах Риге и Одессе и на главной таможне цензурные комитеты. С целью пресечения возможного влияния французских революционных идей был полностью запрещен ввоз из Европы книг, газет, журналов и другой печатной продукции, включая ноты музыкальных произведений. В самой России было закрыто множество печатных изданий, опечатаны многие типографии. Это не могло не раздражать дворянскую интеллигенцию, практически лишенную всякой духовной пищи.
Уже с 1797 года недовольство императором охватывает все слои общества. Павел, уверенный в том, что подданные любят его и доверяют своему императору, велел повесить на дверях дворца ящик, куда каждый желающий мог положить письмо для него. Ключ от ящика он держал у себя. Но большинство писем содержало не восхваления его правлению и даже не жалобы на нерадивых чиновников, а оскорбления и хулу в его, Павла, адрес. Императору пришлось оставить эту затею, чтобы не травмировать лишний раз собственную психику.
Общество не могло в те времена сопротивляться глупости и странностям императорских решений и поступков, оно могло над ним только смеяться. С 1797 года стали распространяться эпиграммы на Павла, написанные разными авторами. Из уст в уста передавался стишок:
Не все хвали царей дела.
– Что ж глупого произвела
Великая Екатерина?
– Сына!
Другое четверостишие было уже прямой насмешкой над императором:
Не венценосец он в Петровом славном граде,
А варвар и капрал на вахт-параде.
Дивились нации предшественнице Павла:
Она в делах гигант, а он пред нею карла.
Сравнения Павла с его матерью Екатериной широко использовались сочинителями эпиграмм. Это не всегда прямое сопоставление личностей, но любые параллели были тогда понятны современникам. Так, в одном стихотворении их правления противопоставляются, как разные этапы строительства Исаакиевского собора, начатого еще при Екатерине II:
Се памятник двух царств,
Обоим им приличный,
На мраморном низу
Воздвигнут верх кирпичный.
Сравнивали Павла и с императором Фридрихом Великим, которого он уважал и почитал почти так же, как и его отец:
Я перед всем скажу то светом,
Что на Фридриха похож
Только шляпой да колетом,
А отнюдь лишь не умом.
Сочинителей и распространителей эпиграмм не останавливало даже то, что наказания за эти вещи были предельно жестокими. Ходили слухи, что автору стихотворения об Исаакиевском соборе капитан-лейтенанту Акимову вырезали язык.
Распространялась об императоре масса коротких прозаических рассказов, так называемых анекдотов. Теперь уже почти невозможно установить, что в них правда, а что – вымысел. Но тон большинства из них не оставляет сомнения в том, что современники готовы были поверить в любую, даже самую абсурдную информацию о государе, так как его реальные поступки часто превосходили странностью и чудачеством фантазию сочинителей анекдотов.
Недовольны были Павлом и члены его собственной семьи. Супруга императора, старшие сыновья и их жены делали вид, что покорны его власти, но в разговорах и переписке с близкими людьми они все чаще обнаруживали свое раздражение и недовольство. В 1797 году цесаревич Александр Павлович писал своему бывшему воспитателю Ф. С. Лагарпу:
«Вам известны различные злоупотребления, царившие при покойной императрице… Наконец, в минувшем ноябре она окончила свое земное поприще. Я не буду распространяться о всеобщей скорби и сожалениях, вызванных ее кончиною, и которые, к несчастию, усиливаются теперь ежедневно. Мой отец, по вступлению на престол, захотел преобразовать все решительно. Его первые шаги были блестящими, но последующие события не соответствовали им. Все сразу перевернуто вверх дном, и поэтому беспорядок, господствовавший в делах и без того в слишком сильной степени, лишь увеличился еще более… Я сам, обязанный подчиняться всем мелочам военной службы, теряю все свое время на выполнение обязанностей унтер-офицера, решительно не имея никакой возможности отдаться своим научным занятиям, составляющим мое любимое времяпровождение; я сделался теперь самым несчастным человеком».
Павел I не только сам не умел быть счастливым, он не хотел сделать таковыми и других, самых близких людей. Мелочными придирками, регламентацией всего, включая форму дамских причесок и глубину декольте, он унижал своих домашних и придворных.
Но опытных вельмож и наследника Александра Павловича пугала еще и неимоверная агрессивность императора, желание утверждать внешнюю политику России исключительно военной силой. Историк Н. К. Шильдер писал, что такие представления о международных отношениях были у Павла, когда он был еще только наследником престола:
«Однажды Павел Петрович читал газеты: в кабинете императрицы и выходил из себя. “Что они все там толкуют! – воскликнул он. – Я тотчас бы все прекратил пушками”. Екатерина ответила сыну: “Vous etes une Bete feroce (Вы жестокая тварь (фр.). – Л. С.), или ты не понимаешь, что пушки не могут воевать с идеями? Если ты так будешь царствовать, то недолго продлиться твое царствование”».
Происходившая при Павле стремительная милитаризация внешней и внутренней политики страны, его ссоры с другими государствами были губительны для империи, которой необходимо было срочно искать сильных и надежных союзников, чтобы защитить себя от Франции, желавшей установить свое господство во всей Европе. Нужно было менять «лицо» императорского престола, чтобы завоевать доверие других европейских государей.
Императрица Мария Федоровна, которая при свекрови вела себя довольно скромно и старательно изображала мать семейства, увлеченную детьми и домашним хозяйством, попыталась уже на правах супруги главы государства вмешиваться в политические дела. Она была достаточно умна и сведуща в государственной сфере, чтобы заниматься политикой, но Павел стал подозревать, что жена хочет занять его место и править сама, как это делали его мать и бабка. Императрице пришлось быть осторожнее.
В 1798–1799 годах при дворе сформировался первый заговор против императора. Это был кружок умных и энергичных политиков-реформаторов, куда входили цесаревич Александр Павлович, его жена – великая княгиня Елизавета Алексеевна, польский аристократ Адам Чарторыйский, двоюродные братья Н. Н. Новосильцев и П. А. Строганов, принадлежавшие к одной из богатейших семей тогдашней России, племянник екатерининского канцлера В. П. Кочубей. На собраниях, законспирированных под светские мероприятия, они обсуждали политические дела в стране, состояние императорской власти. В отличие от гвардейских офицеров, составлявших некогда окружение будущей Екатерины II, молодые вельможи – товарищи цесаревича Александра, бывавшие за границей и сведущие в государственных делах Франции и Англии, не просто грезили переворотом и взятием власти, но и составляли проекты усовершенствования и реорганизации политической системы России. В этом кружке в 1797 году рассматривался секретный манифест А. Чарторыйского о возможном конституционном устройстве будущей власти, а в 1798 году – рассуждения А. А. Безбородко «О потребностях империи Российской».
Необходимость реформы самой власти диктовали обстоятельства правления Павла I, не сумевшего понять, чего от него ждут общество и политическая элита. Историк Н. М. Карамзин писал:
«Что сделали якобинцы в отношении к республикам, то Павел сделал в отношении к самодержавию: заставил ненавидеть злоупотребления оного…Он хотел быть Иоанном IV; но россияне уже имели Екатерину II, знали, что государь не менее подданных должен исполнять свои святые обязанности, коих нарушение уничтожает древний завет власти с повиновением и низвергает народ со степени гражданственности в хаос частного естественного права».
Самым старшим среди реформаторов был Новосильцев, ему было уже под сорок. А самым наивным – двадцатилетний цесаревич Александр. Он восторженно слушал рассказы друзей о французской революции и мечтал произвести революцию в России. Только, в отличие от французской, русскую революцию должна была устроить «законная власть», когда после отца трон достанется ему, Александру. Тогда он не хотел даже думать о том, что Павел может лишить его права наследования престола. Одному из своих корреспондентов он писал:
«Но когда же придет мой черед, тогда нужно будет трудиться над тем, постепенно, разумеется, чтобы создать народное представительство, которое, будучи направляемо, составило бы свободную конституцию, после чего моя власть совершенно прекратилась бы и я … удалился бы в какой-нибудь уголок и жил бы там счастливый и довольный, видя процветание своего отечества, и наслаждался бы им».
Но в 1799 году заговор был раскрыт, и главных его участников Павел отправил в почетную ссылку за границу. Хотя участие в нем Александра не было доказано, император стал подозревать своих сыновей в желании занять его место и подумывать о том, чтобы лишить их права престолонаследования. Супруга, Мария Федоровна, тоже не вызывала в нем доверия. В петербургских гостиных распространялись слухи, что Павел хочет расторгнуть брак и подыскивает для этого повод. Друг Александра Павловича и один из участников заговора позже отметит в своих записках:
«Именно с той поры Павла стали преследовать тысячи подозрений: ему казалось, что сыновья недостаточно ему преданы, что его жена желает царствовать вместо него. Слишком хорошо удалось внушить ему недоверие к императрице и его старым слугам. С этого времени началась для всех, кто был близок ко двору, жизнь, полная страха, вечной неуверенности».
Павел, которого современники обвиняли в маниакальной подозрительности, в своих предчувствиях был недалек от истины. Отношения в семье Романовых, и без того прохладные, после смерти Екатерины испортились окончательно. Причиной была жажда власти. Мария Федоровна желала управлять и была к этому готова, вокруг нее образовалась так называемая «немецкая» партия, постоянно обсуждавшая возможности переворота. Молодежь – цесаревич Александр и великий князь Константин – не отличалась властолюбием. Бабушка и воспитатели сделали из них людей возвышенных и благородных, внушили им ценности личного счастья и свободы, и призрак трона только мешал им в достижении идеала внутренней гармонии. Но мелочная подозрительность, постоянные придирки и унижения со стороны отца заставляли и их думать о вариантах его отстранения от власти.
Вокруг императорской семьи с 1796 года постоянно возникали скандальные слухи. Некоторые современники утверждали, что еще до коронации Павел поручил тщательно разобрать бумаги Екатерины II родственнику царской фамилии, вицеканцлеру, гофмаршалу и тайному советнику князю Александру Борисовичу Куракину. Куракин пригласил присутствовать при этом великого князя Александра Павловича и графа Растопчина. Среди вороха документов они обнаружили пачку бумаг, перевязанных черной ленточкой. Это оказалось следственное дело о смерти Петра III и завещание Екатерины II, считавшееся пропавшим или несуществующим. В нем якобы говорилось об отстранении от престола великого князя Павла Петровича в пользу его сына Александра Павловича и назначении регентшей до его совершеннолетия великой княгини Марии Федоровны. Александр Павлович по прочтении этого документа будто бы сжег его в печи, а Куракина с Растопчиным заставил поклясться в сохранении всего увиденного в тайне.
Первое время Куракин и Растопчин вели себя так, словно ничего этого и в помине не было. Александр Куракин, а также его братья Алексей и Степан заняли видные государственные и придворные должности при Павле I, который, не найдя поддержки в собственной семье, стремился опираться на дальних родственников. Француз Ш. Масон, находившийся в то время на русской службе, указывал в своих записках, что Александр и Алексей Куракины по очереди делили с Павлом хорошее и плохое, это были два первых – после императорского камердинера – человека, имевшие при дворе наибольшее влияние.
Александра Куракина с Павлом связывали общие воспоминания детства. Юный князь учился вместе с будущим императором, чтобы тому было не так скучно. В его доме до конца жизни хозяина хранился письменный стол, за которым они с Павлом сидели на занятиях. Куракину приходилось на себе выносить мальчишеские выходки великого князя Павла Петровича. В детстве Александр Борисович был пуглив, чем пользовался его товарищ – наследник престола. Однажды Павел в обыкновенную свечу вставил свечку для фейерверка, и через некоторое время после ее зажжения от поверхности стола, за которым занимались юные ученики, в потолок ударило высокое пламя. Куракин завизжал, бросился прочь, долго не мог прийти в себя. Наследник радовался и хохотал, остальные тоже смеялись, чтобы доставить ему удовольствие. Зато когда мальчики подросли, Павлу пришлось не раз завидовать своему приятелю. Куракин был высокого роста, прекрасного, даже атлетического телосложения, с очень приятным лицом, имел успех у дам. Оба они увлеклись молоденькой и хорошенькой фрейлиной В. Н. Чоглоковой, и Павел пережил неприятное чувство, когда убедился, что та отдала предпочтение не ему, а Сашеньке Куракину.
Но после семилетней разлуки, во время которой Куракин получал образование в европейских университетах, они с Павлом опять сдружились. В 1776 году Александр Борисович ездил с наследником в Берлин на смотрины его будущей первой супруги – принцессы Вюртембергской. А осенью 1781 года Куракин сопровождал в заграничной поездке чету графов Северных (Павла и его вторую жену Марию Федоровну). Об этой чести для него наследник просил лично, так как весь остальной штат его свиты подобрала лично императрица Екатерина II.
Позже Куракин вызвал к себе недоверие со стороны Екатерины. Он был масоном и часто общался с представителями этой организации за рубежом, особенно в Швеции, с которой Россия находилась в состоянии перманентных военных конфликтов. Кроме того, императрица не терпела тесной дружбы сына с кем бы то ни было из опасения заговоров и покушений на собственную власть. И Куракин через некоторое время был выслан из Петербурга в свое сельское имение. Он вернулся ко двору только после смерти государыни.
Но новый период фавора Куракина при Павле длился недолго. Другой дальний родственник царя – сенатор И. В. Лопухин, о котором мы уже упоминали и который тоже был приближен, а потом удален от особы императора, так характеризовал нравы, царившие во дворце:
«Что же сказать о жизни придворной? – Картина ея весьма известна – и всегда таже, только с некоторою переменою в тенях. Корысть идол и душа всех ея действий Угодничество и притворство, составляют в ней весь разум, а острое слово – в толчок ближнему – верх его».
Не один Куракин хотел оказывать влияние на императора и государственную политику. Ему пришлось бороться за внимание Павла не только с императрицей Марией Федоровной, любовницей государя фрейлиной Е. И. Нелидовой, но и с другими царедворцами, которые с удовольствием заняли бы его место. Более того, в этой борьбе он все больше сближался со своими бывшими соперницами.
Современники считали, что виновником опалы Куракина, а также охлаждения отношений Павла с Нелидовой был канцлер А. А. Безбородко. Этот еще екатерининский вельможа, сохранивший и при Павле свое высокое положение, подозревал, что императрица и Нелидова хотят отправить его в отставку и заменить «дураком и пьяницей» Александром Куракиным. Безбородко действовал не сам, а через императорского парикмахера Ивана Павловича Кутайсова – человека амбициозного, склочного и завистливого. Кутайсову внушили, что неприязнь к нему со стороны супруги и любовницы императора препятствует ему серьезно влиять на Павла и делать придворную карьеру.
Во время подготовки коронационных торжеств в Москве Кутайсов «по-дружески» поделился с императором слухами: будто бы в обществе говорят, что Павел не способен принимать самостоятельных решений, а делает то, что ему велят жена, Нелидова или Куракин. Император не терпел даже малейших намеков на собственную зависимость от кого бы то ни было. Поэтому в нем сразу же зародилось недоверие ко всем названным Кутайсовым персонам.
На другой день после разговора интриганы представили императору молоденькую, очень хорошенькую, но недалекую фрейлину Анну Петровну Лопухину. Фрейлина В. Н. Головина отмечала, что Кутайсов, по слухам, уже давно «сговорился с мачехой девицы Лопухиной Екатериной Николаевной, урожденной Шетневой, и ее любовником Федором Петровичем Уваровым».
Анна Лопухина совершенно очаровала императора. Одной из ее привлекательных черт было то, что по молодости и наивности она не желала никакого политического влияния, а только выпрашивала у своего царственного покровителя дорогие подарки. Павел настолько откровенно демонстрировал свои отношения с Лопухиной, что поставил императрицу в унизительное положение. Возможно, он делал это намеренно, чтобы досадить Марии Федоровне. Все это выглядело столь неприлично, что за супругу императора заступилась его постоянная фаворитка Нелидова. Она стала резко упрекать Павла в недостойном поведении и даже посмела назвать его палачом. Император приказал Нелидовой оставить двор. Так Павел из-за придворной интриги, разглядеть которую у него не хватило ума, и собственного мелочного самолюбия разом лишился всякого уважения и мало-мальской поддержки сразу двух влиятельных и близких ему женщин: жены и фаворитки. Вслед за опалой Нелидовой и серьезной трещиной в супружеских отношениях с императрицей от особы императора были удалены их некогда общие сторонники: петербургский губернатор Ф. Ф. Буксведен, адмирал С. И. Плещеев, Алексей и Александр Куракины.
Некоторые современники и последующие историки павловского времени склонны считать эти события, предварявшие первый заговор против царя, «малым переворотом» при дворе. В эти дни С. П. Румянцев записал для себя:
«1797… Любовь императора к г-же Нелидовой прекращается. – Неприятное положение императрицы. – Коронация в Москве доставляет императору случай воспользоваться красавицами, спешившими ему понравиться. – Он останавливается на дочери Лопухина. – Отец едет с нею в Петербург. Его производство в генерал-прокуроры.. – Его старинный связи с Безбородкой восстанавливают кредит последнего».
При дворе произошла смена фаворитов, а позиции императрицы сильно ослабели.
С новой любовницей императора к трону вновь приблизилась семья Лопухиных, состоявших с Романовыми в отдаленном родстве (Евдокия Федоровна Лопухина была первой женой царя Петра I – Л. С.). Среди Лопухиных, как и в любом семействе, были не только достойные люди, наделенные политическим талантом, но и интриганы, проходимцы и особы, мягко выражаясь, странного поведения. Так, известный поэт и крупный государственный чиновник Г. Р. Державин вынужден был после свержения Павла собирать в Калуге сведения о его ставленнике – губернаторе Лопухине, свояке императорской фаворитки. Державин с ужасом и изумлением констатировал, что губернатор за короткое время успел совершить 34 уголовных преступления,
«не говоря о беспутных, изъявляющих развращенные нравы, буйство и неблагоприятные поступки <…> как то: что напивался пьян и выбивал по улицам окны, ездил в губернское правление на раздьяконе верхом, приводил в публичное дворянское собрание в торжественный день зазорного поведения девку, и тому подобное, каковых распутных дел открылось двенадцать да беспорядков в течение дел до ста».
Но и новые друзья не смогли надолго упрочить свое положение при взбалмошном императоре. В начале 1799 года попал в опалу канцлер Безбородко. От ссылки и унижения его спасла только внезапная смерть. На его похоронах Павел стоял с совершенно равнодушным лицом, и когда кто-то из сановников выразил сожаление о кончине такого опытного государственного деятеля, император раздраженно бросил: «У меня все безбородки». Возвысившийся после Безбородко Федор Растопчин через полтора года сам попал в опалу. До него уже также был смещен генерал-прокурор П. В. Лопухин, отец фаворитки государя. Высших сановников империи: генерал-прокуроров, канцлеров, вице-канцлеров, дипломатов и казначеев – царь менял, как перчатки. Его не останавливали ни личные заслуги этих людей перед ним и государством, ни их опыт, ни родственные связи, ни преданность и дружеские отношения с членами семьи Романовых.
К 1800 году Павел, сам того не понимая, остался практически в одиночестве. Его судьба была уже предопределена. В игру против него вступили серьезные политические силы.
В борьбе против Павла остальные члены императорской семьи не были едины. Свояк императора, принц Евгений Вюртембергский писал:
«Где следовало искать трибунал, который законным образом подтвердил бы, что как правитель Павел глуп? <…> Возмущение и борьба партий шли рука об руку, и последнее исключало законное решение».
Из книги История. Новый полный справочник школьника для подготовки к ЕГЭ автора Николаев Игорь Михайлович Из книги Полный курс русской истории: в одной книге [в современном изложении] автора Ключевский Василий ОсиповичПавел Первый Петрович (1796–1801 годы) Эпоху от царствования Павла Первого до конца царствования Николая историк выделил в особый период, современный. Для нас это уже история, но для него это была настолько ближняя история, что практически смыкалась с политикой. В ней он не
Из книги Династия Романовых. Загадки. Версии. Проблемы автора Гримберг Фаина ИонтелевнаПавел I (правил с 1796 по 1801). «Русский Гамлет» или кто? Павел I – Павел Петрович Романов – родился в 1754 году, на престол вступил в 1796 году, сорока двух лет от роду, соответственно. Умер в 1801 году – смерть насильственная…Чем примечателен этот император? Единственный сын
Из книги Единый учебник истории России с древних времен до 1917 года. С предисловием Николая Старикова автора Платонов Сергей ФедоровичИмператор Павел Петрович (1796–1801) § 138. Император Павел до вступления на престол. Император Павел Петрович родился в 1754 году. Первые годы его жизни прошли необычно в том отношении, что он был далек от своих родителей. Императрица Елизавета отобрала его от Екатерины и
Из книги История Руси автора Автор неизвестенПавел-I (1796–1801) Император Павел-I не одобрял преобразований своей державной матери и во многом отступал от ее замыслов и взглядов на правление государством. По вступлении на престол он хотел заняться исключительно государственными делами и прекратить приготовления к
автора Истомин Сергей Витальевич Из книги Я познаю мир. История русских царей автора Истомин Сергей Витальевич Из книги История России с древнейших времен до конца XX века автора Николаев Игорь МихайловичПавел I (1796–1801) Короткое царствование Павла Петровича отличалось тем, что он во многом стремился действовать вопреки политике своей матери. Екатерина не любила сына и даже строила планы сделать императором своего внука Александра в обход Павла.Став царем, Павел
Из книги Галерея российских царей автора Латыпова И. Н. Из книги Все правители России автора Вострышев Михаил ИвановичИМПЕРАТОР ПАВЕЛ I ПЕТРОВИЧ (1754–1801) Сын императора Петра III и императрицы Екатерины II. Родился 20 сентября 1754 года в Санкт-Петербурге.Детство Павла прошло в не совсем обычных условиях, наложивших резкую печать на его характер. Тотчас после рождения ребенок был взят
Из книги Россия: народ и империя, 1552–1917 автора Хоскинг ДжеффриПавел I (1796–1801) Павел выбрал второй вариант. Он откровенно не любил свою мать и находил явное удовольствие в провозглашении ошибочности всей ее практики увеличения привилегий. Во всех сферах, особенно в армии, император насаждал послушание, дисциплину и
Из книги Хронология российской истории автора Конт ФрансисГлава 11. 1796–1801 Павел I, или Казарменный деспотизм Павел I вступает на престол в 42 года, а до этого, обреченный Екатериной II на затворничество в Гатчине, отстраненный от всех дел, находящийся под постоянной угрозой лишения прав наследства в пользу своего старшего сына
Из книги Сумасшедшая хронология автора Муравьёв МаксимПётр I – это Павел I (1754–1801) Пётр I совпал у меня с апостолом Петром. А апостол Пётр, удивительное дело, умер в один день и даже в один год с апостолом Павлом, оба в Риме, но вроде как хватали и казнили их по отдельности. Хотя в годе историки не уверены, говорят, что Пётр на год
Из книги Я познаю мир. История русских царей автора Истомин Сергей ВитальевичИмператор Павел I Годы жизни 1754–1801 Годы правления 1796–1801 Отец - Петр III Федорович, император Всероссийский.Мать - Екатерина II Алексеевна, императрица Всероссийская.Царствование Павла I Петровича многие годы было покрыто тайной. Только после 1905 года были сняты запреты на
Из книги Я познаю мир. История русских царей автора Истомин Сергей ВитальевичИмператор Александр I - Благословенный Годы жизни 1777–1825 Годы правления 1801–1825 Отец - Павел I Петрович, император Всероссийский.Мать - в православии Мария Федоровна, до принятия православия - Софья-Доротея, принцесса Вюртемберг-Штутгартская.Четырнадцатый по счету
Из книги Курс отечественной истории автора Девлетов Олег Усманович2.4. Павел I (1796–1801) Идеалист, внутренне порядочный человек, но с чрезвычайно тяжелым характером, без опыта и навыков государственного управления, Павел вступил на российский престол 6 ноября 1796 г. Годы его пребывания на престоле отличались большой противоречивостью.
Павел Петрович, великий князь, император Павел I (1754-1801) родился 20 сентября 1754 года в Летнем дворце императрицы Елизаветы Петровны. Единственный сын великого князя Петра Федоровича, затем императора Петра III, в браке с великой княгиней Екатериной Алексеевной, затем императрицей Екатериной II. С рождения был отобран у матери и воспитывался под руководством двоюродной бабки Елизаветы Петровны. В 1761 году при вступлении на престол отца Петра III был объявлен наследником престола и цесаревичем. С 1760 по 1773 год воспитателем великого князя был граф Н.И. Панин. В 1762 году кавалером при цесаревиче и учителем математики был определен С.А. Порошин, бывший флигель-адъютант Петра III. Порошин оставил дневники, где не только описал повседневные занятия цесаревича, но и его характер и поведение. Большую роль в формировании нравственного облика и мировоззрения цесаревича оказал его духовный наставник иеромонах Троице-Сергиевой Лавры Платон, позднее митрополит. Павел Петрович получил разностороннее домашнее образование.
Вступив на престол, Екатерина II в 1762 году назначила сына полковником Кирасирского полка его имени и генерал-адмиралом, однако к делам государственного управления сына не допускала. В 1763 году императрица подарила сыну Каменный остров. Это первая резиденция великого князя.
29 сентября 1773 Павел Петрович вступил в брак с великой княгиней Наталией Алексеевной (урожденной принцессой Вильгельминой Гессен-Дармштадской), умершей в родах в апреле 1776 года.
26 сентября 1776 года вступил во 2-ой брак с великой княгиней Марией Федоровной (урожденной принцессой Софией-Доротеей Вюртембергской). Имел 10 детей: Александра (1777-1825), Константина (1779-1831), Александру (1783-1801), Елену (1784-1803), Марию (1786-1859), Екатерину (1788-1819), Ольгу (1792-1795), Анну (1795-1865), Николая (1796-1855), Михаила (1798-1849).
В 1777 году по случаю рождения первенца сына Александра получил в подарок от матери-императрицы Павловск, а в 1783 году после рождения первой дочери Александры - Гатчину. В 1781-1782 гг. совершил вместе с супругой Марией Федоровной большое путешествие по Европе под именем графа Северного. Из путешествия было привезено много различных произведений искусства, которые вошли в художественное убранство Павловского и Гатчинского дворцов. В 1787 г. принимал участие в Русско-Шведской кампании. Перед отъездом оставил Марии Федоровне целый ряд документов, среди которых было Завещание, а также проект будущего закона о престолонаследии, который был утвержден уже после коронации Павла I.
7 ноября 1796 года вступил на престол после смерти Екатерины II, короновался в Москве 5 апреля 1797 года. Тогда же был обнародован указ о престолонаследии, который укрепил династию, узаконив передачу трона от отца к сыну, положение об Императорской фамилии, Установление о российских орденах и Манифест о трехдневной барщине. Новый император освободил всех содержавшихся «по тайной экспедиции», даровал всеобщую амнистию всем чинам, находившимся под судом и следствием. Из Шлиссельбургской крепости был освобожден Новиков, Радищев возвращен из сибирской ссылки, освобожден Т. Костюшко. Одним из первых государственно-политических шагов нового императора стало перенесение останков его отца Петра III из Александро-Невской лавры в Петропавловскую крепость с церемонией коронации покойного, что вызвало неоднозначную реакцию у современников.
В области внутренней политики Павел I провел серьезные реформы армии и флота, которые коснулись всех сторон вооруженных сил - организации, управления, вооружения, обмундирования, снабжения. Наиболее серьезные и полезные преобразования произошли в артиллерии и корабельном строительстве. Павлу I досталась почти разоренная государственная казна, поэтому весьма важной была финансовая реформа, необходимо было повысить курс рубля и уменьшить дефицит. Реформированию подверглись государственные органы управления, судопроизводство, образование, гражданское право. Для развития отечественной экономики и повышения ее доли на внутреннем рынке были восстановлены коллегии, преобразованные затем в министерства, строились новые мануфактуры. Все сферы были поражены коррупцией и отсутствием исполнительской дисциплины чиновников. Прогрессивный характер имело сокращение барщины для крепостных крестьян до трех дней и право крестьян подавать жалобы на своих помещиков. Однако законопроизводство тормозилось бюрократическими проволочками чиновников. Наведение порядка и дисциплины требовало жесткой регламентации, которая вторгалась даже в частную жизнь. С целью сохранения спокойствия в России и непроникновения идей французской революции были наложены запреты на французскую литературу и периодику, а также на французские товары и даже на моду.
В области культурной политики было немало сделано для развития театра, особенно с назначением на пост директора Императорских театров А.Л. Нарышкина. Для Академии художеств в 1796 году были приобретены при посредничестве князя Н.Б. Юсупова копии антиков, и под его же руководством к концу 1798 года художниками Академии: И. Акимовым, М. Воиновым, Ф. Гордеевым, М. Козловским Г. Угрюмовым был исполнен каталог картин, рисунков и эстампов, хранящихся в Эрмитаже и других императорских дворцах. В Петербурге шло довольно интенсивное гражданское строительство: здания Медико-хирургической Академии и Монетного двора (архитектор А.Порто), Мальтийской капеллы при Пажеском корпусе, одно из последних творений Д. Кваренги, Казарм и манежа Кавалергардского полка, первая работа в Петербурге архитектора Л. Руска, а также Придворной Певческой капеллы и Публичной библиотеки. Архитектором Ф. Демерцовым были возведены две церкви - Знаменская и Преподобного Сергия Радонежского, уничтоженные в советский период. К 1800-му году относится и начало строительства Казанского собора, которому предшествовал конкурс, первое место в котором было отдано молодому архитектору А. Воронихину. Наибольший интерес представляет архитектурный ансамбль Михайловского замка, перед которым, по желанию Павла I, устанавливается статуя Петра Великого работы К. Растрелли, а в 1801 году - памятник Суворову на Марсовом поле, заказанный императором скульптору М. Козловскому.
Ряд преобразований и нововведений коснулся и сферы образования, как светского, так и духовного. Будучи человеком весьма набожным, Павел большое внимание уделял церковному просвещению. В 1797 году Петербургская и Казанская семинарии были преобразованы в Духовные академии, в России было открыто 8 новых семинарий, а в епархиях, по специальному указу, открыты русские начальные школы для подготовки псаломщиков. Большое внимание уделялось также военным и военно-морским учебным заведениям. Одним из важнейших событий в области образования стало открытие протестантского Дерптского университета.
В области внешней политики особенно примечательны три факта. В 1798 году Павел I поддержал Мальтийский орден, разбитый французскими войсками и был провозглашен за это сначала протектором (защитником) ордена, а затем и Главным магистром ордена. В России появились приорства Мальтийского ордена, а его символика вошла в российский герб. В 1799 году Россия вступила в антифранцузскую коалицию совместно с Австрией, и русская армия во главе с А.В. Суворовым одержала блестящие победы в Итальянском и Швейцарском походах. Убедившись в предательстве Австрии, Павел I резко меняет политический курс и идет на сближение с Наполеоном Бонапартом, соглашаясь на совместный поход в Индию с целью ослабления Англии. Это явилось одной из причин гибели императора. В музее имеется большая коллекция музейных предметов, связанных с личностью Павла I. В парадных залах и жилых комнатах дворца находятся предметы убранства, приобретенные или заказанные императором, а также получены им в подарок. Имеется огромный иконографический материал в миниатюрах, графических и живописных работах, в частности портреты работы Ж. Вуаля, Д. Левицкого, В. Боровиковского, Г. Кюгельхена, С. Тончи и др. Имеются также личные и мемориальные вещи императора: тетради, книги, письменные принадлежности, костюмы.
Литература: Боханов А.Н. Павел I. М.: Вече, 2010. (Великие исторические персоны); Брикнер А.Г. История Павла I. М.: Аст, Астрель, 2004; Валишевский К. Сын великой Екатерины. Император Павел I. Его жизнь, царствование и смерть. Репринт. М.: ИКПА, 1990; Захаров В.А. Император Павел I и Орден святого Иоанна Иерусалимского. СПб.: Алетейя, 2007; Зубов В.П. Павел I. СПб.: Алетейя, 2007; Император Павел I. Альбом-каталог выставки в ЦВЗ «Манеж» (Сост. Коваль Л.В., Ларина Е.Н., Литвин Т.А.) СПб., 2004; Кобеко Д. Цесаревич Павел Петрович (1754-1796). СПб.: Лига плюс, 2001; Мурузи П. Павел I. М.: Вече, 2005 (перевод с французского); Оболенский Г.Л. Император Павел I. М.: Русское слово, 2001; Песков А.М. Павел I. М.: Молодая гвардия, 2003; Россомахин А.А., Хрусталев Д.Г. Вызов императора Павла, или Первый миф XIX столетия. СПб.: Европейский университет, 2011; Русский Гамлет. (Составитель Скоробогатов А.) М.: Фонд Сергея Дубова, 2004. (История России и дома Романовых в мемуарах современников XVII-XX вв.); Скоробогатов А.В. Цесаревич Павел Петрович. Политический дискурс и социальная практика. М., 2005; Шильдер Н.К. Император Павел I. М.: Мир книги, 2007. (Великие династии России. Романовы); Шумигорский Е.С. Император Павел I: жизнь и царствование. СПб., 1907; Эйдельман Н.Я. Грань веков. Политическая борьба в России. Конец XVIII - начало XIX столетия. СПб.: Санкт-Петербургский комитет Союза литераторов РСФСР, 1992; Юркевич Е.И. Военный Петербург эпохи Павла I. М.: Центрполиграф, 2007.
