Финская оккупация русской карелии. «В административном отношении концентрационный и трудовой лагерь не отличались друг от друга

Независимая оценка французских специалистов дает более высокую цифру - не менее 22 тыс. только умерших "от естественных причин" (голод и болезни), при этом надо учитывать, что финны широко практиковали бессудные расстрелы "пленных", учет которых не велся, а также угон пленных на работы и перевод в лагеря на территории Финляндии, эти категории выпадают из данной статистики, но выживших после этого было очень немного - оценочно не более 2 тыс.. По многократно заниженным финским данным, в финские концлагеря было также помещено около 24 тыс. человек местного населения из числа этнических русских, из которых не менее 4 тыс. погибло только от голода . И та, и другая цифры выглядят невероятными, поскольку только в лагерях в Петрозаводске содержалось 19 тыс. (по свидетельствам самих же финнов), и оценочно количество погибших узников составляет не менее 40 тыс., что больше, чем вообще всё то количество заключенных, которое готовы признать финны. Кроме того, финны не включают в свою статистику по концлагерям жителей своеобразных "гетто для рюсся", режим в которых мало чем отличался от лагерного.

Концентрационные лагеря

В то время как "расово-неправильных" детей загнали в концлагерь, для "расово-правильных" открыли народную школу, разумеется финскую. Пропагандистское фото.

Благодаря упорному сопротивлению Красной армии и общей неразвитости коммуникаций в приграничных районах Карелии по сравнению с её восточной частью, в сжатые сроки была организована эвакуация мирного населения, всего удалось эвакуировать на восток около 500 тыс. жителей Карелии и оказавшихся на её территории к началу войны гражданских лиц. Под оккупацию попало примерно треть довоенного населения Карелии, из них по "абсолютно точным" финским данным 41 875 человек были признаны "расово-близкими", а 45 510 человек были отнесены к категории рюсся . Первый лагерь для советских граждан славянского происхождения и нелояльных оккупантам карел (не исключая женщин и детей), был создан 24 октября года в Петрозаводске .

Целью создания финских концентрационных лагерей была «этническая чистка»: уничтожение русского населения в российском регионе, оккупированном финской армией .

Численность заключенных в финских концентрационных лагерях в Карелии по официальным финским данным:

13 400 на 31 декабря года
21 984 на 1 июля года
15 241 на 1 января года
14 917 на 1 января года

Всего на территории оккупированной Карелии действовало 13 финских концентрационных лагерей, через которые прошло более 30 тысяч человек только местных жителей, около трети из них погибло. В эту статистику не входят данные о лагерях военнопленных, первые из которых начали создавать ещё в июне 1941 года и режим в которых мало чем отличался от режима концентрационных лагерей.

В своём письме домой 17 апреля 1942 года известный финский политический деятель и депутат сейма Вяйне Войонмаа (V.Voionmaa ) писал : «…из 20-тысячного русского населения Ээнислинна, гражданского населения 19 тысяч находятся в концлагерях и тысяча на свободе. Питание тех, кто пребывает в лагере, не очень-то похвалишь. В пищу идут лошадиные трупы двухдневной давности. Русские дети перерывают помойки в поисках пищевых отходов, выброшенных финскими солдатами. Что сказал бы Красный крест в Женеве, если бы знал о таком…»

Из-за плохого питания в финских концентрационных лагерях уровень смертности был очень высок, в 1942 году он был даже выше, чем в немецких концлагерях (13.7 % против 10.5 %) . По финским данным, во всех «переселенческих» лагерях с февраля года по июнь года умерли от 4 000 (из них примерно 90 % в 1942 году) до 4600 человек, или 3409 человек по персональным спискам, в то время как, по свидетельству бывшего заключенного А. П. Коломенского (в обязанности которого входило вывозить и захоранивать трупы умерших из «переселенческого» лагеря № 3), только за 8 месяцев с мая по декабрь 1942 года и только в этом лагере погибли 1 014 человек . Если же сопоставить финские цифры с их же (и так уже заниженными) данными о динамике численности узников концлагерей, то общее количество уничтоженных в финских концлагерях должно возрасти как минимум до 6000, из чего с очевидностью следует вывод о паталогической недобросовестности финских исследователей и источников в данном вопросе.

Заключённые финских концлагерей, как и немецких, отрабатывали «трудовую повинность». На принудительные работы направляли с 15-летнего возраста, а в «трудовом» лагере в Кутижме - даже 14-летних подростков , с состоянием здоровья не считались . Обычно рабочий день начинался в 7 часов и продолжался до 18-19 часов, на лесозаготовках - до 16 часов с часовым летом или двухчасовым зимой перерывом на обед . Поскольку мужчины были призваны в армию в первые дни войны, большинство «рабочей силы» в лагерях составляли женщины и дети. В 1941-1942 годах работу заключённых лагерей не оплачивали, после поражения немцев под Сталинградом стали платить от 3 до 7 финских марок в день, а непосредственно перед заключением перемирия ещё больше - до 20 марок (по свидетельским показаниям А. П. Коломенского) .

Особой жестокостью по отношению к заключённым отличалась охрана «переселенческого» лагеря № 2 (неофициально считавшегося «лагерем смерти» - в этот лагерь направляли «недостаточно лояльных» заключённых) и его комендант, финский офицер Соловаара (финск. Solovaara ), осуждения которого как военного преступника после войны безуспешно добивались советские власти. В мае 1942 года он на построении лагеря устроил показательное избиение заключённых, вся вина которых заключалась в том, что они просили милостыню. За попытки уклониться от лесозаготовок или отказаться от работ финские солдаты избивали заключённых до смерти на глазах всех работающих для того, чтобы, как выражались финны, «другие учились» .

Согласно сведениям, полученным советской Чрезвычайной государственной комиссией по расследованию злодеяний финских оккупантов в 1941-1944 годах, в концлагерях практиковались медицинские опыты над узниками и клеймление узников, причём, в отличие от немцев, финны не только делали татуировки узникам, но и клеймили их калёным железом, не исключая и детей, которых они тоже причисляли к "военнопленным". Как и немцы, финны торговали «рабами» с «восточных территорий», продавая насильно угнанных на работы советских граждан для использования в сельском хозяйстве , то есть в Финляндии фактически практиковалась работорговля.

Всего, по данным К. А. Морозова, за 1941-1944 годы в Карелии погибло около 14 000 мирных жителей. В данное число не входят военнопленные, однако следует учитывать следующее обстоятельство - до года в РККА фактически отсутствовал единый документ, удостоверяющий личность рядового и сержантского состава (красноармейская книжка). Поэтому как немцы, так и финны причисляли к военнопленным абсолютно всех лиц, хотя бы примерно подпадающих под призывной возраст. Если при этом учесть, что подавляющее большинство сельского населения в СССР паспортов тоже не имело, становятся понятны совершенно фантастические цифры «сдавшихся в плен» и, соответственно, к числу «военнопленных», погибших в лагерях, следует отнести немалое количество гражданского населения.

Гетто

Ряд небольших населенных пунктов и групп компактно расположенных хуторов на территории Карелии были превращены финскими оккупантами в своего рода гетто для "русскоязычных", но, в основном - для нелояльных карел , не желавших принимать и поддерживать политику принудительной финнизации Карелии . Режим содержания в них был несколько более мягким, чем в концлагерях, но от "классических" гитлеровских гетто финские отличались тем, что жители вообще не имели права их покидать и привлекались к принудительному рабскому труду "на благо Великой Финляндии", при этом гетто находились под контролем финской полиции, надзиратели которой поддерживали режим, мало отличавшийся от режима концлагерей, находившихся под контролем финской армии. Кроме того, если гитлеровцы допускали в своих гетто формирование местной администрации, то в финских гетто это было строжайше запрещено, все узники гетто находились полностью во власти финских полицейских.

Фотодокументы

Фотография концлагеря (т. н. «переселенческого» лагеря), располагавшегося в Петрозаводске в районе Перевалочной биржи на Олонецкой стороне. Снимок сделан военным корреспондентом Галиной Санько после освобождения Петрозаводска летом 1944 года, использовался советской стороной на Нюрнбергском процессе. .

После окончания войны руководитель Союзнической Контрольной комиссии А. А. Жданов передал 19 октября года премьер-министру Финляндии У. Кастрену список, в котором значился 61 человек, которых советская сторона требовала задержать за военные преступления. Из лиц, перечисленных в списке, кроме военных комендантов 34 человека были на службе в штабе Военного управления, в основном в концлагерях, и шесть человек - в лагерях военнопленных. По списку с октября 1944 года по декабрь 1947 года финскими властями было задержано 45 человек, из которых 30 были освобождены за отсутствием вины (то есть, их вина была неочевидна для финских властей), 14 наказаны незначительными сроками лишения свободы за конкретные уголовные преступления (вскоре освобождены) и один - штрафом. Остальные так и не были разысканы, при этом финские власти ссылались на «неясность» списка, а советская сторона не настаивала на его уточнении, хотя имела для этого все возможности. В частности, бывшие военные коменданты В. А. Котилайнен и А. В. Араюри после войны уехали из Финляндии. Их имена также были в списке, их обвиняли в "неравном распределении продуктов" (что привело к смерти от голода и болезней многих заключённых концлагерей) и использовании детского труда. С обоих обвинение было снято после их возвращения в Финляндию в 1948 и 1949 годах . На основании финских документов оба они обвинялись в нацизме , но уже в конце 40-х годов финские юристы не считали это преступлением. По мнению доктора права Ханну Рауткаллио, никакого состава преступления в сущности не было: «Правду в отношении к гражданскому населению надо искать между крайностями. Там, конечно, были отклонения, но комиссия Куприянова в своём рапорте объявила преступным почти всё, что делали финны».

Также, пользуясь случаем, советская сторона потребовала выдачи 22 лиц, в основном бывших подданных Российской империи, проживавших в Финляндии и обвинявшихся в «контрреволюционной деятельности». В данном случае финская сторона не стала ссылаться на «неясность» списка и разыскала 20 человек (двое успели скрыться); они были арестованы и переданы советским властям. В их числе оказался и один коллаборационист, сотрудничавший с финскими оккупантами, гражданин СССР.

Около 40% людей оставшихся на оккупированной финнами территории были согнаны в концлагеря!! По тотальности истребления мирного населения на захваченных территориях маленький финский народ в разы превзошел деяния и нацисткой Германии, и Японии, и любого другого государства Второй Мировой! В лагеря были согнаны люди в основном по одному признаку - не финно-угорская этническая принадлежность, русские. Там оказались почти все(!) русские бывшие в финской оккупации. Тех немногих что остались за их территорией опять же в любой день могли убить или посадить в лагерь.

Около трети людей заключенных в лагеря погибло. Из них большинство (90%) умерло в 1942. Поражение под Сталинградом в начале 1943, заставило финнов пересмотреть политику геноцида, видимо, отложить до лучших времен. До этого смертность в финских концлагерях значительно превосходила смертность в немецких!

Люди умирали от голода, пыток, расстрелов. В качестве причин смерти цинично указывали водянку, либо еще более цинично - естественную убыль, по записям люди умирали от старости в 30 лет. Иногда учет жертв вообще не велся.

Те события не признаны актом геноцида ни в Финляндии, ни в России, ни где-либо еще.

После Второй Мировой, под давлением антигитлеровской коалиции за эти деяния только несколько финских граждан подверглись преследованиям внутри самой Финляндии - штрафам, коротким срокам заключения, с последовавшей быстрой амнистией. Ни один не был выдан за пределы Финляндии. В наше время финские граждане той войны официальным Хельсинки и финским обществом не расматриваются иначе как герои войны, образцы доблести и чести.

На нюрнбергском процессе СССР удалось добиться осуждения лишь некоторых официальных лиц Финляндии. Прежде всего президента Финляндии Рюти на 6 лет. Практически сразу он был амнистирован. Сейчас именем этого человека в Финляндии называют улицы. Другой финский лидер маршал Маннергейм не был даже осужден, и памятники ему ставят не только в Финляндии, но и в России.

Показаний очевидцев множество, и личных, и групповых.

"Здесь советских людей морили голодом, выгоняли на лесные работы зимой в рваных резиновых галошах на босую ногу. Здесь население лагерей питалось мышами, лягушками, дохлыми собаками. Здесь умирали тысячи пленных от кровавого поноса, тифозной горячки, от воспаления легких - без всякой врачебной помощи. Врач-зверь Колехмайне вместо лечения бил больных палками и кулаками, выгонял тифозно-больных на мороз и заставлял сгребать снег с крыш. Этот выродок с медицинским образованием изобрел особый способ умерщвления больных - он вспрыскивал быстро действующий яд в нарывы больных, и последние умирали в ужасных судорогах.
Из 600 человек лагерников, пригнанных в Кутижму в начале 1942г., в живых осталось и вернулось в петрозаводские лагери около 149 человек, большинство из которых либо на всю жизнь остались нетрудоспособными, либо умерли через короткий срок.
Нас никогда не называли по имена или фамилиям, мы числились под особым номером, и когда увозили на кладбище кого-нибудь, то говорили, что "увезен такой-то номер"."

"Нас морили голодом, избивали нагайками за малейшую провинность, нас топтали тяжелыми солдатскими сапогами и травили, как бешеных собак.
От голода, которым нас морили финны, от жестоких побоев, порки через мокрые пропитанные солью тряпки,- этих обычных методов финских тюремщиков,- в каждом лагере умирало в день по 20-25 заключенных. Живое свидетельство этому - братские могилы на Соломенском шоссе, в "Песках", где похоронены тысячи наших отцов, матерей и детей."

" Финские солдаты врывались по ночам в наши бараки и насиловали наших девушек и женщин. Особенно отличались на этом позорном поприще озверелые солдаты генерала Лагус. Эти лагусовцы стреляли в наших детей, убивали их только за то, что они пытались самовольно уходить в город, чтобы нищенствовать и выпрашивать у подворотен финских кухонь и казарм немного каши и сухарей."

" В лагере №5 12-летний мальчик Демехин вышел за зону лагеря, пытаясь пройти в город и выпросить кусок хлеба. Он был замечен охранником и тут же у проволоки застрелен."

"Особенно зверствовал в лагере №2 комендант лейтенант Салаваара, беспощадно поровший заключенных и выгонявший плетьми на работу больных людей. За малейший проступок одного заключенного он лишал весь лагерь рациона. Управляющий хлебозаводом Раккала сажал людей в чаны с холодной водой на несколько часов. Нам хорошо запомнились финские палачи - комендант лагеря Вилье Лаакконен его подручный Пеухкуринен. В Подпорожье сержант Хейто выгонял больных, голодных людей в одной рубашке на снег. Подобными фактами была полна вся наша жизнь."

"Единственным признаком для водворения в концлагерь советских людей была их принадлежность к русской национальности. В лагерь помещали не только взрослое трудоспособное население, но и глубоких стариков, и грудных детей, и детишек, не имеющих родителей. Лишь бы было доказано, что они являются русскими"

"Рабочие, работая в лесу, должны были выполнять норму - ежедневно дать по три кубометра. И никому никакой пощады не был; был приказ такой: кто не выполнил нормы - тот получает хлеба не 150 граммов, а только лишь 75. " - про Кутижму

"Однажды в больнице я была свидетельницей такого факта. Пришел больной, жалуется на головную боль и общую слабость. Доктор взял больного за волосы и начал его бить головой о печку, бил до потери сознания и вытолкнул, наконец, за дверь в коридор. Окровавленного мужчину из коридора унесли товарищи в свою секцию. Приходит другой больной, молодой парень лет 20, тоже жалуется на общую слабость и отказывается в этот день итти на работу. Доктор Колехмайнен подает ему 20 каких-то таблеток и заставляет его тут же принять их сразу все. Через 15-20 минут больной умер."

"Работая в Орзеге и "Песках", я часто наблюдала, как финны издевались над мирными советским населением, заключенным в лагери. Так например, в лагере "Пески" голодный мальчик Петя без разрешения начальника лагеря зашел в палатку финских солдат, чтобы попросить кусок хлеба. Находившийся в это время в палатке начальник лагеря выстрелом из пистолета убил мальчика."

"В 6 лагере - рассказывает Парасковья Анушкина, - у заключенной Котлиной Александры был 13-летний сын. Котлина умирала от голода, сын решил раздобыть для нее кусок хлеба. Он пробрался под проволоку, но его заметил часовой и без предупреждения выстрелил в него разрывной пулей. Мальчик упал с распоротым животом. 2 часа без помощи валялся ребенок возле проволоки, пока не умер."

"
В начале октября 1941 г. финны захватили в плен почти все население с. Косельга, Вознесенского района, в том числе граждан, эвакуированных из других мест. Я, инвалид, вместе со своей престарелой матерью и больной сестрой оказался в плену. Все население села было выгнано из домов и всем было предложено ехать в г. Петрозаводск. Те, которые не желали покинуть своего насиженного крова, пристреливались на месте, и трупы убитых долгое время лежали в канавах. На утеху пьяных солдат и офицеров оставили несколько молодых девушек, под видом работы в прачечных.
У меня одну корову отобрали на месте, а другую, которую сестра привела в Петрозаводск, отобрали у нее с рук. После этого сестра с горя заболела и после продолжительной болезни умерла в концентрационном лагере. Через неделю мучительной голодной смертью скончалась моя мать. Нужно сказать, что финны заключив население в концентрационные лагери, под двойную колючую проволоку, отобрали у него все продовольствие, продукты, хлеб, скот. Ежедневно у всех приезжающих производили обыск и отбирали все продовольствие и ценное имущество. При этом никакая мольба населения о пощаде (оставить хотя бы для голодных детей несколько фунтов крупы) не принималась во внимание. Матерей, которые были настойчивы, финны били, отгоняли прочь от котомок.
Так, население сразу было поставлено на голодный паек. Начался голод и связанные с ним последствия. Женщины, малые и старые, с опухшими ногами, ходили с корзинами, шатаясь от ветра, рвали крапиву и траву, в надежде хоть этим утолить муки голода. Когда травы уже не было, то искали в помойках прогнившие кости, перемалывали на муку и ели. Более ловкие приноравливались бить из рогаток ворон. Крысы, кошки и собаки все были съедены. Как следствие всего этого, начались эпидемии и массовая смертность. Гробовщики не успевали делать гробы. В наскоро сколоченных ящиках трупы умерших сваливались в сарай, откуда по 30-40 гробов (два раза в неделю) вывозили на кладбище "Пески". Так и я похоронил свою мать и сестру.
Нельзя выделить личные обиды и притеснения от общего страдания народа в концентрационных лагерях. Вот почему я остановлюсь еще на системе пыток и издевательств, практикуемых финнами. Всякое общение с лагерниками было запрещено под страхом расстрела. Были сделаны вышки высотой 8-10 метров, куда запирали провинившегося. Они были устроены так, что человек насквозь промораживался сквозящим, морозным ветром. Люди, которые выходили оттуда, навсегда теряли здоровье и умирали от простуды. Пороли и запирали в "будку" за самые незначительные проступки. Маленький 3-4 летний ребенок случайно вышел за проволоку, - финн приводит ребенка к матери и тут же бьет и ребенка и мать кулаками и плеткой. Старуха-мать ушла через проволоку в другой лагерь, чтобы увидеть своих детей, ее поймали и, не считаясь с возрастом, раздели догола, избили до полусмерти. Эта старушка так и не увидела своих детей, она умерла. Беременная женщина вышла в город, изверги узнали об этом, пришли в комнату и тут же избили ее. В результате легкие были отбиты, и она вскоре после этого умерла. К сожалению, фамилии этих мучеников я не запомнил. Финский врач избивал обессиливших и больных людей. Избивали здесь особым способом. Накладывали соленую тряпку, и палач методически, точно бил в одно место. Один гражданин принес откуда-то две буханки хлеба и каши. Финны заставили его сразу съесть все это, выпить два ведра воды, после чего выпороли.
Больше всего финские извергли издевались над нашими детьми. Редкий мальчик и девочка не пороты. Их пороли и в одиночку, и группами по 20-30 человек. Стоны истязуемых разносились далеко за пределы лагеря. После такой пытки человек не мог ни лечь, ни сесть в течении ряда дней. Ученика Гераськина в лагере №6 избили палкой, после чего свезли в штаб и там дали еще 15 плеток.
У меня на родине финны сожгли дом. Я сейчас совершенно раздет - не имею ни одежды, ни обуви - все сожжено в парилках.
"

"В начале 1942 г. в этом лагере было около 7,5 тысячи человек, а к моменту освобождения нас Красной Армией оставалось 4,5 тысячи. Трупы умерших вывозили из лагеря на подводах и зарывали в общую могилу-траншею в "Песках". "

"
Этот день был тосклив и печален,
Этот день запал в память мою.
Никогда я его не забуду.
Мы остались у финнов в плену.
" - людей хватало писать стихи в этих лагерях

"Тойвонен при каждом посещении избивал от 5 до 10 человек. Стоны истязуемых людей, их крики были слышны по всему лагерю. Помнится такой случай. На поле работали пленные, туда приехал капитан Тойвонен на лошади. Очевидно ему показалось, что люди плохо работают, тогда он снял плетку, дал лошади шпоры и начал на скаку бить без разбора голодных и измученных людей."

"Юноша Палагин, будучи голодным, попытался сорвать на гряде и съесть одну-две репы. Его заметил сержант Ковала. Он поставил Палагина к телефонному столбу и стал его расстреливать. Вначале выстрелил несколько раз мимо, а потом убил Палагина наповал,на глазах у всех пленных."

"Характерный по своей жестокости случай произошел летом 1943 года с гражданкой Яркоевой Надежой, 35 лет, матерью 4-х детей. Сама Яркоева жила в городе. С группой женщин в 5 человек она проходила мимо проволочных заграждений концетрационного лагеря №4. Одна из женщин обронила ключ и начала его искать. Часовой, находившийся около колючей проволоки, окрикнул ее и приказал отойти от заграждений. Женщины, бросив искать ключ, послушались часового, и пошли в направлении, которое он им указал. Не прошли женщины и 100 метров, как вдруг раздался выстрел, и прямым попаданием в спину Яркоева была убита наповал. "

"Я был очевидцем, когда финский солдат Лехтинен избил, абсолютно ни за что, одного старика. Лехтинен избивал его палкой так, что палка сломалась от ударов."

"Начальник лагеря майор Куурема сам неоднократно избивал заключенных резиновой плеткой. После избиения он всегда ходил довольный и улыбался, говоря "Немного руки болят, русских наказывал" (он говорил по-русски) "

"Читая финскую газету на русском языке "Северное слово", я сказала, что здесь нет ни одного процента правды - все ложь. Мне дали 8 плеток."

"Суп варили для заключенных из гнилой колбасы, кишащей червями. Когда же эта колбаса представляла из себя сплошную массу червей и ее давать нам даже финны не решались и выбрасывали, то заключенные подбирали эту колбасу и ели, за что получали наказание от коменданта лагеря, сержанта Вихола."

"Худо жилось, так худо, что и вспоминать страшно. Вся деревня наша перебывала в лагерях. Все! И молодой, крепкий народ, и - мы старики, даже младенцы. Так и выселяли в эти лагери целыми семьями. Так и жили мы за колючей проволокой в 2 ряда. Лагерь, куда меня изверги загнали, был в районе Онегзавода. Там заставляли работать. Там была каторга. Вот поглядите на меня - стар я. Очень стар. Да финнам все равно: заставляли меня чугун грузить на платформы. Тащишь, бывало, этот чугун по настилу - ноги дрожат, подкашиваются. Только и думаешь - упаду, и, как гробовой крышкой, придавит меня этот самый чугун.
Тут, конечно, дело не только в летах. До финнов у меня силенка была, дай бог молодому! Но в лагере голодом изморили. Ведь как нас кормили! Двести граммов бурды какой-то на день и все. Даже воду, и ту только в указанный час пить можно было. Пухли люди, живыми покойниками на глазах становились, умирали без счета. Почитай, пять с половиной тысяч в том лагере на Онегзаводе было нас, а за три месяца умерло полторы тысячи, и все больше от голода.
Бывало, идешь мимо того места, где финская солдатская команда побывала, найдешь там застывшие ошметки каши, вонючая она, а ешь... Голод до всего доводит.
Да что говорить! Вот слушайте страшную правду, которую я вас скажу. Мы крыс всех поели и собак тоже, стары кожи все съели. Скребли их и варили, получался студень темный, липкий, глядеть на него страшно."

"В нашем лагере был мальчик Шура Версаков. Пуля поранила ему голову, а стрелял в него финн за то, что Шура хотел искупаться.В первый год нашей жизни при финнах здесь умерла мама, и мы остались одни. Финны не давали нам никаких продуктов, и мы всегда ходили голодные; ели, что дадут нам лагерники.... Мы все боялись палача. Было трудно жить. " - из детского письма.

"Был случай, когда один финский патруль, который караулил рабочих на бирже, выстрелил из винтовки прямо в девушку Марусю, которая тут же упала. Он ее застрелил ни за что. Мертвую Марую привезли в лагерь."

"За колючей проволокой в петрозаводских лагерях сидели почти все жители деревни Курьеницы. На моих глазах умерло более 150 односельчан. В живых остались только я и моя соседка."

"Я с семьей проживал за оградой лагеря в Петрозаводске и в 1943 году лишился двоих детей. 29 февраля 1943 года мои дети, мальчик и девочка, были на улице, и финский душегуб выстрелом из винтовки из окна своего дома убил их. Этот фашисткий выродок не стоял на посту, а, блаженствуя дома в своей квартире, упражнялся в меткости стрельбы".

Положение в Карелии

Положение на оккупированных территориях

Одним из ключевых решений, которое было принято в отношении населения Восточной Карелии при её оккупации, было разделение по этническому принципу. К национальному, занимавшему привилегированное положение, населению были отнесены так называемые «родственные народы»: карелы (39,6 % от всего населения), финны (8,5 %), ингерманландцы, вепсы, эстонцы, мордва. В группу «ненационального» населения попали русские (46,7 %), украинцы (1,3 %) и прочие народы. Основанием для определения национальности служила национальность родителей, в число прочих факторов входили родной язык и язык, на котором велось обучение. Принадлежность к той или иной группе влияла на зарплату, распределение продовольствия, свободу передвижения . «Неродственное» население предполагалось выселить на территорию РСФСР, оккупированную Германией, для чего еще 8 июля 1941 г. главнокомандующий финляндскими войсками Маннергейм отдал приказ о его заключении в концентрационные лагеря . Основанием для заключения являлись такие факторы, как нежелательное присутствие лиц на территории с точки зрения военного управления, политическая неблагонадежность. Отправке в лагеря также подлежали лица, чьё нахождение на свободе было признано нецелесообразным .

Положение на неоккупированных территориях

Две трети территории Карелии попали под контроль финских войск. На территориях, которые удерживались Советским Союзом, по-прежнему продолжали существовать органы власти республики. Однако столица была временно перенесена в Беломорск , где находились все руководящие органы и штаб командования Карельским фронтом .

По неоккупированным территориям Карелии пролегали важнейшие пути сообщения. Так, по Октябрьской железной дороге грузы везлись из Ленинграда в Мурманск и обратно, в том чесле полученные от союзников по ленд-лизу . Это позволило этим городам долгое время обороняться .

Финская разведывательная деятельность

Финская разведка в лагерях воннопленных активно осуществляла вербовку агентуры для засылки на территорию СССР через линию фронта. С целью подготовки агентов в 1942 году была создана Петрозаводская разведшкола, находившаяся на улице Гоголя.

Срок подготовки агентов в школе (кроме радистов) был от одного до трёх месяцев. Изучались следующие предметы: лыжная подготовка, картография, радиодело, диверсионное дело, агентурная подготовка (вербовка). Агенты перебрасывались в советский тыл группами, в основном по двое, обычно под видом красноармейцев - на самолётах, гидросамолётах, лодках. 1600 военнопленных были переданы финской разведкой для использования в разведывательных органах Германии.

Начальником разведывательной школы с июня по февраль был бывший командир 2-го батальона 268-го стрелкового полка 186-й стрелковой дивизии РККА А.В. Владиславлев, до того старшина финского концлагеря № 1 для пленных советских офицеров. После перемирия с СССР Владиславлев написал официальное заявление с просьбой оставить его в эмиграции на территории Финляндии, однако он был выдан Советскому Союзу и в мае казнён.

Концентрационные лагеря

Целью создания финских концлагерей была было предотвращение сотрудничества местного населения с советскими партизанами и эксплуатация заключенных в качестве дешевой рабочей силы.

Первый концентрационный лагерь для советских граждан славянского происхождения, в том числе женщин и детей, был создан 24 октября 1941 года в Петрозаводске .

В концентрационные лагеря направлялось «неродственное» (в основном этническое русское) население . Нужно отметить, что приказ Маннергейма был выполнен не до конца, что видно из статистики численности населения концентрационных и трудовых лагерей. При общей численности населения оккупированных территорий Карелии примерно 86 000 человек, численность заключённых лагерей достигла своего пика (23 984 человека) в апреле 1942 г. и снизилась до 14 917 к январю 1944 г. Необходимо учесть то, что в это число входили примерно 10 000 жителей севера Ленинградской области, переселённые от линии фронта в лагеря, в основном петрозаводские . Таким образом, бóльшая часть «неродственного» населения Карелии, несмотря на приказ, оставалась на свободе.

Динамика численности заключённых в финских концентрационных лагерях в Карелии :

Всего на территории оккупированной Карелии действовало 10 финских концентрационных лагерей, из них 6 в Петрозаводске . За годы оккупации через них прошло около 30 тысяч человек . Около трети из них погибло. В эту статистику не входят данные о лагерях военнопленных, первые из которых начали создавать ещё в июне 1941 года и режим в которых мало чем отличался от режима концентрационных лагерей.

В своём письме домой 17 апреля 1942 года известный финский политический деятель и депутат сейма Вяйне Войонмаа (V.Voionmaa ) писал :

…из 20-тысячного русского населения Ээнислинна, гражданского населения 19 тысяч находятся в концлагерях и тысяча на свободе. Питание тех, кто пребывает в лагере, не очень-то похвалишь. В пищу идут лошадиные трупы двухдневной давности. Русские дети перерывают помойки в поисках пищевых отходов, выброшенных финскими солдатами. Что сказал бы Красный крест в Женеве, если бы знал о таком…

Из-за плохого питания в финских концентрационных лагерях уровень смертности был очень высок, в 1942 году он был даже выше, чем в немецких концлагерях (13.7 % против 10,5 %) . По финским данным, во всех «переселенческих» лагерях с февраля 1942 года по июнь 1944 года умерли от 4 000 (из них примерно 90 % в 1942 году) до 4 600 человек, или 3 409 человек по персональным спискам, в то время как, по свидетельству бывшего заключённого А. П. Коломенского, в обязанности которого входило вывозить и захоранивать трупы умерших из «переселенческого» лагеря № 3, только за 8 месяцев с мая по декабрь 1942 года и только в этом лагере погибли 1 014 человек .

Фотография концлагеря (т. н. «переселенческого» лагеря), располагавшегося в Петрозаводске в районе Перевалочной биржи на Олонецкой улице. Снимок сделан военным корреспондентом Галиной Санько после освобождения Петрозаводска летом 1944 года, использовался советской стороной на Нюрнбергском процессе. .

Особой жестокостью по отношению к заключённым отличалась охрана «переселенческого» лагеря № 2, неофициально считавшегося «лагерем смерти» (в этот лагерь направляли «недостаточно лояльных» заключённых), и его комендант, финский офицер Соловаара (финск. Solovaara ), осуждения которого как военного преступника после войны безуспешно добивались советские власти. В мае 1942 года он на построении лагеря устроил показательное избиение заключённых, вся вина которых заключалась в том, что они просили милостыню. За попытки уклониться от лесозаготовок или отказаться от работ финские солдаты подвергали заключённых телесным наказаниям на глазах всех работающих для того, чтобы, как выражались финны, «другие учились» .

Согласно сведениям, полученным советской Чрезвычайной государственной комиссией по расследованию действий финских оккупантов в 1941-1944 годах, в концлагерях практиковались медицинские опыты над узниками и клеймление узников, причём, в отличие от немцев, финны не только делали татуировки узникам, но и клеймили их калёным железом. Как и немцы, финны торговали «рабами» с «восточных территорий», продавая насильно угнанных на работы советских граждан для использования в сельском хозяйстве.

Всего, по данным К. А. Морозова, за 1941-1944 годы в Карелии погибло около 14 000 мирных жителей. В данное число не входят военнопленные, однако следует учитывать следующее обстоятельство - до 1942 года в РККА фактически отсутствовал единый документ, удостоверяющий личность рядового и сержантского состава (красноармейская книжка). Поэтому как немцы, так и финны причисляли к военнопленным абсолютно всех лиц, хотя бы примерно подпадающих под призывной возраст. Если при этом учесть, что подавляющее большинство сельского населения в СССР паспортов тоже не имело, становятся понятны совершенно фантастические цифры «сдавшихся в плен» и, соответственно, к числу «военнопленных», погибших в лагерях, следует отнести немалое количество гражданского населения.

Финский офицер прощается с хозяевами (Петрозаводск). Многие в Финляндии считают, что оккупация Карелии выглядела именно так.

Список концентрационных лагерей и тюрем на территории Карелии

Согласно Справочнику Фонда взаимопонимания и примирения Российской Федерации (Росархив, Москва, 1998 г.) на территории Карело-Финской ССР в годы войны находилось 17 концлагерей и тюрем, не считая Петрозаводских концлагерей. А именно:

Центральная тюрьма п. Киндасово
Территориальная тюрьма Кестеньги
Концлагерь Киннасваара
Концлагерь Колвасярви (Куолоярви)
Лагеря для перемещённых лиц (1 ЦВА Восточная Карелия)
Концлагерь Абакумов-Бузянская
Концлагерь Хабаров-Клеева
Концлагерь Климанов-Лисинский
Концлагерь Ляпсин-Орехов
Концлагерь Орлов-Сименков
Концлагерь Семереков-Свиридов
Концлагерь Тахуилов-Звездин
Концлагерь Хепосуо
Концлагерь Паалу
Концлагерь Видлицы
Концлагерь Совхоза
Концлагерь Ильинское

Корме вышеперечисленных, существовали 7 концентрационных лагерей в Петрозаводске:

Концлагерь № 1, располагался на Кукковке (ныне - Старая Кукковка)
Концлагерь № 2, располагался в бывших домах Северной точки
Концлагерь № 3, располагался в бывших домах Лыжной фабрики
Концлагерь № 4, располагался в бывших домах Онегзавода
Концлагерь № 5, располагался в Железнодорожном посёлке (в годы войны - Красная Горка)
Концлагерь № 6, располагался на Перевалочной бирже
Концлагерь № 7, располагался на Перевалочной бирже

Преследование обвиняемых в военных преступлениях

Никто из финских военных, обвиняемых в военных преступлениях, не понёс наказания за преступления против человечности и военные преступления, в отличие, например, от нацистских военных преступников и коллаборационистов из республик Прибалтики и Украины .

После окончания войны руководитель Союзнической Контрольной комиссии А. А. Жданов передал 19 октября года премьер-министру Финляндии У. Кастрену список, в котором значился 61 человек, которых советская сторона требовала задержать за военные преступления. Из лиц, перечисленных в списке, кроме военных комендантов 34 человека были на службе в штабе Военного управления, в основном в концлагерях, и шесть человек - в лагерях военнопленных. По списку с октября 1944 года по декабрь 1947 года финскими властями было задержано 45 человек, из которых 30 были освобождены за отсутствием вины, 14 наказаны незначительными сроками лишения свободы за конкретные уголовные преступления (вскоре освобождены) и один - штрафом. Остальные так и не были разысканы, при этом финские власти ссылались на «неясность» списка, а советская сторона не настаивала на его уточнении, хотя имела для этого все возможности. В частности, бывшие военные коменданты В. А. Котилайнен и А. В. Араюри после войны уехали из Финляндии. Их имена также были в списке, их обвиняли в неравном распределении продуктов (что привело к смерти от голода и болезней многих заключённых концлагерей) и использовании детского труда. С обоих обвинение было снято после их возвращения в Финляндию в 1948 и 1949 годах . На основании финских документов оба они обвинялись в нацизме , но уже в конце 40-х годов финские юристы сняли с них это обвинение. По мнению доктора права Ханну Рауткаллио, никакого состава преступления в сущности не было: «Правду в отношении к гражданскому населению надо искать между крайностями. Там, конечно, были отклонения, но комиссия Куприянова в своём рапорте объявила преступным почти всё, что делали финны».

Финских военных, обвиняемых в военных преступлениях, и коллаборационистов, оказавшихся в плену или задержанных советскими военными властями, судили советские трибуналы. Все они получили значительные сроки и смогли вернуться на родину только после амнистии, объявленной Хрущевым в 1954 году.

Библиография

Сулимин С., Трускинов И., Шитов Н. Чудовищные злодеяния финско-фашистских захватчиков на территории Карело-Финской ССР. Сборник документов и материалов. Государственное издательство Карело-Финской ССР. 1945.
Мороэов K.A. Карелия в годы Великой Отечественной войны 1941-1945. Петрозаводск, 1975.
С. С. Авдеев Немецкие и финские лагеря для советских военнопленных в Финляндии и на временно оккупированной территории Карелии 1941-1944 г.г. Петрозаводск, 2001.

Условия в финских концлагерях были ужаснее, чем в немецких July 26th, 2016

Маятник изучения истории России качнулся в сторону истины. Обнародованы результаты исследований, свидетельствующие о том, что тысячи останков, которые годами выдавали за жертв сталинских репрессий, на самом деле могли принадлежать людям, замученным во время Великой Отечественной войны финскими оккупантами...

Данные сенсационных исследований, не вписывающихся в привычную картину постсоветских исторических исследований "а-ля Мемориал", обнародовал на днях российский ученый, доктор исторических наук, профессор, заведующий кафедрой и директор Института Североевропейских исследований Петрозаводского госуниверситета Юрий Килин. Его статья была опубликована в газете "Калева" - одном из самых популярных изданий Финляндии, издающемся с 1899 года.

Нужно отдать должное сотрудникам финской редакции, которые совершили исключительно редкий, как для реалий современного западного мира поступок, предоставив возможность российскому ученому рассказать о чудовищных деяниях "цивилизованных европейцев" в годы Великой Отечественной войны.

Обнародованные Юрием Килиным данные ставят под большое сомнение устоявшуюся под влиянием либерально-ориентированных историков версию того, кто был виновников смерти людей, останки которых были обнаружены в 90-е годы в урочище Сандармох (Карелия).

Массовые захоронения Сандармоха были выявлены в 1997 году экспедицией "Мемориала". Речь шла о 236 братских могилах, в которых покоились останки тысяч людей. Все они по умолчанию были объявлены жертвами репрессий из Соловецких лагерей и с Беломоро-Балтийского канала. Однако все на самом деле оказалось гораздо сложнее...

1 октября 1941 года после ожесточенных боев советские войска, уступающие силам финского агрессора, вынуждены были оставить Петрозаводск. В декабре финны захватили столицу карельского ГУЛАГа Медвежьегорск и вышли к Беломорканалу. Оккупанты моментально "оприходовали" советские пенитенциарные объекты и приспособили их для своих нужд, превратив их в концентрационные лагеря. Только теперь людей бросали в них просто по национальному признаку. Основным контингентом финских лагерей стали представители местного славянского населения, а также - советские военнопленные.

Самыми страшными, по информации исследователей, были лагеря, в которых занимались лесозаготовками. Для содержания пленных финны использовали бараки, принадлежавшие ранее системы ГУЛАГа, - вот только условия содержания и питание были гораздо хуже. Освобожденные из карельских лагерей и призванных в Красную армию бывшие заключенные оказывались в тех же бараках, только в еще куда более страшном положении. В некоторых из этих лагерей при финнах смертность достигла 100%. Рацион русского военнопленного в них официально составлял 170-240 грамм хлеба, 2 литра жидкой баланды (разведенной в воде ржаной муки), 10 - 15 грамм сахара, 30 грамм мяса или рыбы, литр кипятка в день. Но и это - "на бумаге". На практике нормы никогда не исполнялись. И без того более, чем скудный продуктовый набор отбирался охраной.

Юрий Килин:

"На высокую смертность влияли вражда и ненависть к русским, дефицит продовольствия и проблемы с психическим здоровьем охранников концлагерей. Две последние причины могут быть эвфемизмом для ненависти к русским".

Вот что говорили о пребывании советского населения в финских концлагерях, люди бывшие их узниками.

Аркадий Ярицын, Петрозаводск:

"Много лет после освобождения, да и теперь ещё иногда, как только закрою глаза, вижу перед собой ряды колючей проволоки с часовыми на вышках. Передо мной проходят исхудалые лица женщин и измождённых мужчин, детей с потухшими глазами, одетых в тряпьё. Вижу страшную вывеску с предупреждением о расстреле. Из дома, что и сегодня стоит на улице Олонецкой в Петрозаводске, время от времени доносились страшные крики. Там истязали и пытали людей. Туда доставляли виновных в нарушении лагерного режима или тех, кого охранники считали таковыми по своему усмотрению. Новоявленные палачи, не считаясь с девической стыдливостью, не слыша детского плача, срывали со своих жертв одежду и избивали резиновыми плётками. Такому избиению мог подвергнуться каждый, ибо никто не мог предвидеть, к чему придерётся надзиратель".

Виктор Николаевич Волков:

"Из продуктов главный продукт, конечно, была мука. Но это была не мука! Это была молотая белая бумага с добавкой муки. Хлеба, коржа из неё нельзя испечь, хоть ты удавись, не получалось. Мы варили эту муку, глотали серый клейстер, который щёлкал на зубах, прилипал к нёбу. Как мы ждали весну! Скорее бы увидеть, сорвать травинку, съесть. Когда трава пошла, её тут же всю съедали, огороды были голые, чёрная земля. Первой съедали крапиву, затем клевер. От голода, от грязной травы началась дизентерия. В лагере появился врач Богоявленский. Его палка ходила по спинам тех, у кого плохо убран двор, грязно в уборной. Маму стали гонять на рытьё траншей. Рядом с кладбищем рыли, а затем возили туда мёртвых. Утром по лагерю едет телега-ящик, собирает умерших за ночь. Летом парней, которым исполнилось 15-16 лет, финны отправили на лесозаготовки. Вернулись к зиме — кожа да кости. Многие после померли от чахотки".

Что же касается массовых захоронений Сандармоха, то есть все основания полагать, что в местах захоронения бывших заключенных карельского ГУЛАГа, финны стали массово "подзахоранивать" убитых и замученных ими советских людей.

Директор института истории Петрозаводского госуниверситета Сергей Веригин:

"Я по документам смотрел — 3,5 тыс. расстрелянных. Сейчас почему-то дают цифру около 9 тыс. Скорее всего, советских военнослужащих, находившихся в финских лагерях, хоронили там же, где заключенных ББК, — в расстрельных ямах Сандармоха. Про заключенных ББК известно, а вот про советских военнопленных ничего нигде не написано(...). «Мемориал» делал упор только на расстрельных списках, они занимались заключенными ББК. Но «Мемориал» не интересовало то, что в этих же расстрельных ямах могут быть пленные советские солдаты".

Часть документов касательно деятельности концлагерей в Карелии власти Финляндии сознательно уничтожили, остальные - не горели (и, нужно понимать, и по сей день не горят) желанием демонстрировать широкой общественности. А было бы очень неплохо, если бы историки получили к ним доступ...

Представители "Мемориала" уже заявили прессе, что в исследования историков не верят. Мол, участники войны из числа финнов утверждали, что ни о каких захоронениях даже не знали. Ну да, конечно. Сотрудники "Мемориала" у них бы еще попросили лично признаться, что они участвовали в расстрелах и пытках... Это как командование Вермахта, которое после войны с честными глазами рассказывало о том, что немецкие военные никакими зверствами на оккупированных советских территориях якобы не занимались. Тем более, Финляндия - интересная страна. В 90-е годы ее власти требовали от российского руководства выдачи советских партизан, сражавшихся с гитлеровцами, суду Финляндии для привлечения к уголовной ответственности за рейды на территорию контролируемую финскими оккупантами. Кроме того, очень многие в Хельсинки любят называть "своими" территории, которые Финляндия сначала аннексировала у России в 1918 - 1920 годах, а потом была вынуждена дважды возвращать - в 1940 и 1944. И дабы у Финляндии больше не было желания заводить эту волынку, а "западных партнеров" - ее поддерживать, им нужно постоянно напоминать правду о том, что происходило во Вторую мировую войну на самом деле.

А как сказал однажды профессор Юрий Килин:

"В постмодернистском мире ваши страдания имеют значение только в том случае, если они есть в Интернете в качестве видео на английском. Поэтому сейчас мы работаем над этим проектом, чтобы не оставить шанса любителям искажать историю".

Да и просто до правды нужно докопаться. Этого, как минимум, требует наш долг памяти перед соотечественниками, защищавшими наше будущее и погибшими от рук представителей фашистского блока, в которой входила и Финляндия. И выдавать павших от рук врага людей за "жертв сталинских репрессий" - это как-то неправильно.

Условия в финских концлагерях были ужаснее, чем в немецких