Иван Федорович Крузенштерн и Юрий Федорович Лисянский были боевыми русскими моряками: оба в 1788–1790 гг. участвовали в четырех сражениях против шведов. Плавание Крузенштерна и Лисянского - это начало новой эры в истории русского мореплавания

Цель экспедиции

Совершить первое кругосветное плавание в истории российского флота. Доставить-забрать товары из Русской Америки. Установить дипломатические контакты с Японией. Показать выгодность прямой торговли мехами из Русской Америки в Китай. Доказать выгоду морского пути из Русской Америки в Петербург в сравнении с наземным. Провести различные географические наблюдения и научные исследования по маршруту экспедиции.

Состав экспедиции

Экспедиция стартовала из Кронштадта 26 июля (7 августа) 1803 года. под руководством , которому было 32 года. В составе экспедиции были:

• Трёхмачтовый шлюп «Надежда», водоизмещением 450 тонн, длиной 35 метров. Приобретен в Англии специально для экспедиции. Корабль был не новый, однако вынес все трудности кругосветного плавания. Общая численность команды 65 человек. Командир — Иван Федорович Крузенштерн.
• Трёхмачтовый шлюп «Нева», водоизмещение 370 тонн. Куплен там же специально для экспедиции. Вынес все трудности кругосветного плавания, после был первым российским кораблем, посетившим Австралию в 1807 г. Общая численность команды корабля – 54 человека. Командир — Лисянский Юрий Федорович.

Император Александр I лично осмотрел оба шлюпа и разрешил поднять на них военные флаги Российской империи. Содержание одного из кораблей император принял на свой счет, а расходы по эксплуатации другого взяла на себя Российско-Американская компания и один из основных вдохновителей экспедиции граф Н.П.Румянцев.

Матросы все до одного были русские – таково было условие Крузенштерна

Итоги экспедиции

А в июле 1806 года с разницей в две недели «Нева» и «Надежда» вернулись на Кронштадтский рейд, совершив всё путешествие в 3 года 12 дней . Оба этих парусника, как и их капитаны, стали знамениты на весь мир. Первая русская кругосветная экспедиция имела огромное научное значение мирового масштаба. Исследования, проведенные Крузенштерном и Лисянским, не имели аналогов.
По итогам экспедиции было выпущено множество книг, именами знаменитых капитанов названы около двух десятков географических пунктов.

Описание экспедиции было напечатано под заглавием «Путешествие вокруг света в 1803, 1804, 1805 и 1806 годах на кораблях «Надежда» и «Нева», под начальством капитан-лейтенанта Крузенштерна», в 3 томах, с атласом из 104 карт и гравированных картин, и было переведено на английский, французский, немецкий, голландский, шведский, итальянский и датский языки.

А вот дальнейшая судьба парусников «Надежды» и «Невы» сложилась не очень удачно. О «Неве» известно лишь то, что судно в 1807 году посетило Австралию. «Надежда» же погибла в 1808 году у берегов Дании. В честь шлюпа «Надежда» названо российское учебное парусное судно - фрегат «Надежда». А имя ее по истине великого капитана носит легендарный барк «Крузенштерн».

Фильм о первом кругосветном путешествии русских

Фильм «»Нева» и «Надежда». Первое русское плаванье кругом света». Канал «Россия»

Съемки фильма проходили в местах, свя­занных с экспедицией. Это 16 географических точек — от Аляски до мыса Горн. Зритель получит наглядную возмож­ность оценить масштабность свершения русских морехо­дов. Съемки проходили и на парусном судне «Крузенштерн». Приборы, предметы быта, морские традиции, — каждый сможет представить себя в роли участника похода, ощутить тя­готы, которые выпали на их долю.
Впервые будут показаны гравюры, сделанные членами экспедиции и ожившие с помощью компьютерной графики. Некоторые сцены сняты в специально построенных павильонах и стилизованы под кинофильм начала ХХ века. Впервые прозвучат и дневники участников плавания: их в фильме читают ровесники героев — известные актеры.
Повествование о путешествии не ограничивается рамками жанра исторического фильма. Описание плавания перемежается рассказом о сегодняшнем дне важнейших пунктов остановки экспедиции.

Многие читатели журнала просят рассказать об истоках отечественных кругосветных путешествий. Эту просьбу дополняют другие письма наших читателей, которые хотели бы увидеть на страницах журнала очерк о первой русской кругосветной экспедиции.

Предыстория дальних вояжей

Летом 1803 года отправились в плавание два русских корабля под командой морских офицеров капитан-лейтенантов флота Ивана Федоровича Крузенштерна и Юрия Федоровича Лисянского. Маршрут их поражал воображение — он был проложен, как было принято говорить в то время, «кругом света». Но, рассказывая об этом плавании, нельзя не заметить, что традиции «дальних вояжей» ведут отсчет от времен куда более давних, чем начало XIX века.

В декабре 1723 года возки адмирала Даниеля Вильстера прибыли в Рогверик, что лежал неподалеку от Ревеля. Здесь адмирала встречали участники экспедиции. В бухте, затянутой тонким льдом, стояли два корабля. Секретный петровский указ читали в каюте флаг-капитана Данилы Мясного. Присутствовал и капитан-поручик Иван Кошелев, «русский при шведе» советник экспедиции. «Ехать вам от Санкт-Петербурга до Рогверика, — говорилось в указе,— и тамо сесть на фрегат «Амстердам — Галей» и другой с собой взять «Декронделивде», и с помощию божиею вступить в вояж до Ост-Индии, а именно до Бенгала». Им предстояло стать первыми, кто пересек бы «линею» (экватор). Увы, замысел «производить коммерцию» с «великомочным моголом» не удался.

Корабли вышли в путь 21 декабря, но из-за течи, образовавшейся в шторм, вернулись в Ревель. А в феврале следующего года Петр I отменил плавание до «другого благоприятного времени».

Еще была у Петра мечта послать корабли в Вест-Индию. Потому и решил он установить торговые связи с владычицей «гишпанских земель» в Америке. В 1725 — 1726 годах состоялись первые торговые рейсы в Кадис — испанский порт вблизи Гибралтара. Пригодились и корабли, приготовленные в вояж «до Бенгала», к которым прибавился «Девоншир». Отряд из трех судов с товарами в мае 1725 года повел Иван Родионович Кошелев. После возвращения на родину бывший советник был произведен в капитаны 1-го ранга, «понеже он в Испании с российскими кораблями был первым». Так была положена традиция океанских плаваний русских кораблей.

Но когда все-таки в российских умах возникла мысль о кругосветном плавании?

250 лет назад впервые был составлен хорошо продуманный план кругосветного путешествия: известен протокол заседания сената от 12 сентября 1732 года. Сенаторы ломали голову над тем, как отправлять на Восток экспедицию Беринга, морем или по суше. «Для совету призваны в Сенат Коллегии Адмиралтейской члены, которые представили, что можно отправить на Камчатку из Санкт-Петербурга корабли...» Авторы проекта — адмирал Н. Ф. Головин, президент адмиралтейств-коллегий и адмирал Т. П. Сандерс. Руководить плаванием хотел сам Головин. Он считал такое плавание лучшей школой, ибо «...в один такой путь могут те офицеры и матросы обучиться более, нежели при здешнем море в десять лет». Но сенаторы предпочли сухой путь и не послушались советов именитых адмиралов. Почему — неизвестно. Видимо, причины были веские. Они и обрекли Витуса Беринга на неимоверные тяготы с перевозкой тысяч пудов снаряжения до Охотска, где была намечена постройка кораблей. Потому и растянулась эпопея Второй Камчатской на добрый десяток лет. А могло быть по-другому...

И все-таки — запомним — это был первый проект кругосветного путешествия.

В летописи дальних плаваний 1763 год выделяется двумя примечательными событиями. Первое происходило в Петербурге. Михайло Ломоносов предложил правительству проект арктической экспедиции от Новой Земли к Берингову проливу через Северный полюс. В следующем году три корабля под командой капитана 1-го ранга Василия Чичагова сделали первую попытку проникнуть в полярный бассейн к северу от Шпицбергена. Трансполярный переход не удался. Назначенная в Беринговом проливе встреча Чичагова с руководителем алеутской экспедиции Креницыным не состоялась. После отправления обеих экспедиций намечалось послать вокруг света два корабля из Кронштадта с заходом на Камчатку. Но подготовка к подходу затянулась, а начавшаяся вскоре русско-турецкая война принудила и вовсе отменить выход в море.

В том же 1763 году в Лондоне посол А. Р. Воронцов получил от правления Ост-Индской компании согласие отправить на корабле «Спикей» двух русских офицеров. Так в апреле 1763 года вышли в Бразилию мичман Н. Полубояринов и унтер-лейтенант Т. Козлянинов. Им суждено было стать первыми русскими, которые пересекли экватор. Мичман Никифор Полубояринов вел журнал, который и донес до потомков впечатления от этого полуторагодового плавания к берегам Бразилии и Индии...

Дальнее плавание русских от Камчатки вокруг Азии и Африки состоялось в 1771—1773 годах. Полковник конфедерации Речи Посполитой Мориц Бениовский, сосланный за выступления против властей в Большерецк, поднял бунт. Вместе с сообщниками-ссыльными он захватил небольшое судно — галиот «Св. Петр», стоявший на зимовке в устье реки. Около 90 русских, среди которых, кроме ссыльных, были вольные промышленники и несколько женщин, пошли в неизвестность — кто добровольно, кто под угрозой расправы, а кто просто по неведению. Корабль беглецов вели мореходы Максим Чурин и Дмитрий Бочаров.

В португальской колонии Макао Бениовский продал русское судно и зафрахтовал два французских. В июле 1772 года беглецы прибыли во французский порт на юге Бретани. Отсюда

16 человек, пожелавших вернуться в Россию, отправились пешком за 600 верст в Париж. В столице при посредстве посла и известного писателя Фонвизина было получено разрешение. Среди вернувшихся мореходов был штурманский ученик, командир охотского судна «Св. Екатерина» Дмитрий Бочаров. Позднее, в 1788 году, он прославится в замечательном плавании к берегам Аляски на галиоте «Три Святителя», совершенном по заданию «колумба росского» — Шелихова вместе с Герасимом Измайловым. Не менее интересным является и факт участия в этом плавании женщин. Одна из них, Любовь Саввишна Рюмина, вероятно, первая русская женщина, побывавшая в южном полушарии Земли. Кстати, о приключениях беглецов наиболее достоверно рассказал муж отважной путешественницы в «Записках канцеляриста Рюмина...», напечатанных полвека спустя.

Следующая попытка пройти «около света» была ближе всего к осуществлению. Но этому снова помешала война. А было так. В 1786 году личный секретарь Екатерины II П. П. Соймонов подал в Коммерц-коллегию «Записку о торге и звериных промыслах на Восточном океане». В ней высказывались опасения за судьбы русских владений в Америке и предлагались меры для их защиты. Сдержать экспансию англичан могли только вооруженные корабли. Идея не была новой ни для морского, ни для торгового ведомства и их руководителей. Указом императрицы от 22 декабря 1786 года адмиралтейству предписывалось «немедленно послать из Балтийского моря два судна, вооруженных по примеру потребленных английским капитаном Куком и другими мореплавателями для подобных открытий...». Руководить экспедицией назначили 29-летнего опытного моряка Григория Ивановича Муловского. Спешно готовились самые способные к открытиям корабли: «Холмогор», «Соловки», «Сокол», «Турухтан». Маршрут экспедиции был проложен «встречь солнцу»: из Балтийского моря к южной оконечности Африки, далее к берегам Новой Голландии (Австралии) и к российским землям в Старом и Новом Свете. На Олонецком заводе даже отлили чугунные гербы и медали для установки на вновь открытых землях, но снова началась война с Турцией. Последовал указ: «...экспедицию по настоящим обстоятельствам повелеваем отменить». Потом эскадру Муловского наметили было отправить в поход на Средиземное море для борьбы с турецким флотом, но... разразилась война со Швецией. Внезапно напав на русские позиции и корабли, шведский король Густав III намеревался вернуть все допетровские владения, разрушить Петербург и поставить свой автограф на недавно открытом памятнике Петру I. Так летом 1788 года Муловский был назначен командиром «Мстислава». На этот же корабль прибыл выпущенный досрочно (по случаю войны) 17-летний мичман Иван Крузенштерн. Когда 36-пушечный «Мстислав» вынудил сдаться 74-пушечную «Софию-Магдалену», Муловский поручил юному офицеру взять флаги корабля и шведского адмирала Лилиенфилда. Мечты Муловского об океанском походе запали в сердце Крузенштерна. После гибели Муловского в бою 15 июля 1789 года завершается серия неудач и начинается история первого русского путешествия «около всего света».

Три года в трех океанах

Проект первой кругосветной был подписан Крузенштерном «генваря 1-го числа 1802 года». Условия для осуществления проекта сложились благоприятные. Морской министр Николай Семенович Мордвинов (кстати, включенный декабристами в состав будущего «революционного правительства») и министр коммерции Николай Петрович Румянцев (основатель знаменитого Румянцевского музея, книжные собрания которого послужили базой создания Государственной библиотеки СССР имени В. И. Ленина) поддержали проект и высоко оценили прогрессивное начинание 32-летнего капитан-лейтенанта. 7 августа 1802 года Крузенштерн был утвержден начальником экспедиции.

Известно, что большую часть средств на снаряжение экспедиции выделило правление Российско-Американской компании. Поспешность в сборах и щедрость компании были причиной того, что корабли решили не строить, а приобрести за границей. С этой целью Крузенштерн направил в Англию капитан-лейтенанта Лисянского. За 17 тысяч фунтов стерлингов были куплены довольно старые, но с крепким корпусом два трехмачтовых шлюпа «Леандр» и «Темза», получившие новые имена «Надежда» и «Нева».

Особенность похода состояла в том, что корабли несли военно-морские флаги и в то же время выполняли функции торговых судов. На «Надежде» направлялась в Японию дипломатическая миссия во главе с одним из директоров компании, Николаем Петровичем Резановым...

Исторический день наступил 7 августа 1803 года. Подгоняемые легким попутным ветром, «Надежда» и «Нева» покинули Большой Кронштадтский рейд. Посетив Копенгаген и английский порт Фалмут и пережив первый жестокий шторм, корабли сделали последнюю «европейскую» остановку в Тенерифе на Канарских островах.

26 ноября 1803 года пушки «Надежды» и «Невы» впервые салютовали русскому флагу в южном полушарии Земли. На кораблях был устроен праздник, ставший традиционным. Роль «морского владыки» — Нептуна играл матрос Павел Курганов, который «приветствовал Россиян с первым прибытием в южные нептуновы области с достаточным приличием». После стоянки в Бразилии и замены части такелажа корабли 3 марта 1804 года обогнули мыс Горн и начали плавание в Тихом океане. После раздельного плавания корабли встретились у Маркизских островов. В приказе для моряков Крузенштерн писал: «Я уверен, что мы оставим берег тихого народа сего, не оставив по себе дурного имени». Гуманное отношение к «диким» — традиция, заложенная нашими моряками, строго соблюдалась всеми последующими русскими экспедициями...

Крузенштерн и Лисянский уже много сделали для науки: впервые велись гидрологические наблюдения, а также магнитные и метеорологические. В районе мыса Горн была измерена скорость течения. Во время пребывания «Невы» у острова Пасхи Лисянский уточнил координаты острова и составил карту. На Маркизских островах была собрана коллекция оружия и предметов быта. В начале июня 1804 года моряки достигли Гавайских островов. Здесь корабли почти на полтора года расставались. Встреча была назначена на ноябрь 1805 года близ китайского порта Кантон.

По пути в Петропавловск «Надежда» по инструкции прошла район океана к юго-востоку от Японии и развеяла миф о якобы существовавших здесь землях. С Камчатки Крузенштерн повел корабль в Японию, чтобы доставить туда посланника Резанова. Жестокий тайфун застал моряков у восточных берегов Японии. «Надобно иметь дар стихотворца, чтобы живо описать ярость оного», — писал в дневнике Крузенштерн и с любовью отмечал мужество и бесстрашие матросов. В японском порту Нагасаки «Надежда» находилась более полугода, до середины апреля 1805 года. Миссия Резанова не была принята властями, которые придерживались архаичного закона, действовавшего с 1638 года и запрещавшего иностранцам посещать страну «доколе солнце освещает мир». Напротив, простые японцы в день отправления «Надежды», проявляя симпатии к русским, на сотнях лодок провожали корабль.

Возвращаясь на Камчатку, Крузенштерн провел корабль курсами, совершенно неизвестными европейцам, — вдоль западных берегов Страны восходящего солнца. Впервые было сделано научное описание острова Цусима и пролива, отделяющего его от Японии. Теперь эта часть Корейского пролива носит название прохода Крузенштерна. Далее мореплаватели сделали опись южной части Сахалина. Пересекая гряду Курильских островов проливом, ныне носящим имя Крузенштерна, «Надежда» едва не погибла на скалах. В Авачинскую губу вошли в начале июня, когда всюду виднелся плавучий лед и белели сплошные забереги.

В Петропавловске корабль покинул Николай Петрович Резанов. На одном из судов компании он отправился в Русскую Америку. Надо отдать должное этому деятельному человеку, много сделавшему для развития промыслов в водах российских владений. Резанов также причастен к выбору места для самого южного в Америке поселения россиян — форта Росс. Романтична и история помолвки Резанова с дочерью испанского губернатора Хосе Аргуэльо — Кончитой. В начале 1807 года он выехал в Россию, чтобы хлопотать о разрешении жениться на католичке. Но в марте 1807 года Николай Петрович внезапно скончался в Красноярске на пути в Петербург. Было ему 43 года. Его суженая в Новом Свете через год получила известие о смерти жениха и, исполняя обет верности, ушла в монастырь.

Оставшееся до встречи с «Невой» время Крузенштерн вновь посвятил обследованию Сахалина. Так уж случилось, что открытый еще в XVII веке Сахалин считался островом и никто в этом, кажется, не сомневался. Но французский мореплаватель Лаперуз, исследуя с юга Татарский пролив в экспедиции 1785—1788 годов, ошибочно посчитал Сахалин полуостровом. Позднее ошибку повторил англичанин Браутон. Крузенштерн решил проникнуть в пролив с севера. Но, послав на шлюпке лейтенанта Федора Ромберга, Крузенштерн раньше времени пушечным сигналом дал приказ шлюпке возвратиться к кораблю. Конечно, опасаясь за судьбу моряков в неизведанных местах, начальник экспедиции поторопился. Ромберг просто не успел достаточно далеко пройти на юг, чтобы обнаружить пролив. Уменьшающиеся глубины как будто подтверждали выводы предыдущих экспедиций. Это еще на какое-то время оттянуло открытие устья Амура и восстановление истины... Проделав свыше полутора тысяч верст маршрутной съемки с множеством астрономических определений, «Надежда» бросила якорь в Петропавловске. Отсюда корабль после погрузки мехов для продажи направился к месту встречи с «Невой».

Не менее сложным и интересным было плавание «Невы». Силуэт «Надежды» растаял за горизонтом, а экипаж «Невы» продолжал исследовать природу Гавайских островов. Повсюду местные жители тепло встречали добрых и внимательных посланцев северной страны. Посетили моряки селение Тавароа. Ничто не напоминало о трагедии 25-летней давности, когда здесь был убит капитан Кук. Гостеприимство островитян и их неизменная помощь позволили пополнить этнографические коллекции образцами местной утвари и одежды...

Через 23 дня Лисянский привел корабль к селению Павловскому на острове Кадьяк. Торжественно встретили русские жители Аляски первый корабль, проделавший столь трудный и дальний путь. В августе моряки «Невы» по просьбе главного правителя Российско-Американской компании Баранова участвовали в освобождении жителей форта Архангельское на острове Ситха, захваченных тлинкитами, которыми руководили американские матросы.

Более года «Нева» находилась у берегов Аляски. Лисянский вместе со штурманом Данилой Калининым и подштурманом Федулом Мальцевым составлял карты многочисленных островов, производил астрономические и метеонаблюдения. Кроме того, Лисянский, изучая языки местных жителей, составил «Краткий словарь языков северо-западной части Америки с российским переводом». В сентябре 1805 года, погрузив меха с русских промыслов, корабль направился к берегам южного Китая. В пути «Нева» наскочила на отмель у острова, дотоле неизвестного мореплавателям. В штормовых условиях моряки самоотверженно боролись за спасение корабля — и победили. 17 октября группа моряков провела весь день на берегу. На самой середине острова первооткрыватели поставили шест, а под ним закопали бутылку с письмом, в котором были все сведения об открытии. По настоянию команды этот клочок суши был назван именем Лисянского. «Остров сей, кроме явной и неизбежной гибели, ничего не обещает предприимчивому путешественнику»,— писал командир «Невы».

Три месяца занял переход от Аляски до порта Макао. Жестокие штормы, туманы и коварные мели требовали осторожности. 4 декабря 1805 года моряки «Невы» с радостью рассматривали знакомый силуэт «Надежды», поздравлявшей их флажными сигналами с благополучным возвращением.

Крузенштерн и Лисянский

Продав меха в Кантоне и приняв груз китайских товаров, корабли снялись с якорей. Через Южно-Китайское море и Зондский пролив путешественники вышли в Индийский океан. 15 апреля 1806 года пересекли меридиан российской столицы и завершили таким образом обход земного шара.

Тут надо вспомнить, что кругосветный маршрут лично для Крузенштерна замкнулся еще в Макао в ноябре 1805 года, а для Лисянского на меридиане Цейлона несколько позднее. (Оба командира, будучи в плаваниях за границей на английских кораблях, побывали в период 1793—1799 годов в Вест-Индии, США, Индии, Китае и других странах.)

Впрочем, понятие кругосветного путешествия менялось со временем. Еще недавно совершить кругосветку значило замкнуть круг маршрута. Но в связи с освоением полярных областей кругосветное путешествие по таким критериям потеряло свой первоначальный смысл. Теперь в ходу более строгая формулировка: путешественник должен не только замкнуть круг маршрута, но и пройти вблизи точек-антиподов, лежащих на противоположных концах земного диаметра.

У мыса Доброй Надежды в густом тумане корабли расстались. Теперь до самого возвращения в Кронштадт плавание кораблей проходило раздельно. Крузенштерн с приходом на остров Св. Елены узнал о войне России с Францией и, опасаясь встречи с кораблями противника, проследовал на родину вокруг Британских островов с заходом в Копенгаген. Через три года и двенадцать дней — 19 августа 1806 года — «Надежда» прибыла в Кронштадт, где уже две недели ее дожидалась «Нева».

Лисянский после расхождения в тумане с флагманом, тщательно проверив запасы воды и продовольствия, решился на безостановочный переход до Англии. Он был уверен, что «...отважное предприятие доставит нам большую честь; ибо еще ни один мореплаватель, подобный нам, не отважился на столь дальний путь, не заходя куда-либо для отдохновения». Путь от Кантона до Портсмута «Нева» прошла за 140 дней, преодолев 13 923 мили. Портсмутская публика восторженно встречала экипаж Лисянского и в его лице первых российских кругосветных мореплавателей.

Плавание Крузенштерна и Лисянского было признано географическим и научным подвигом. В его честь была выбита медаль с надписью: «За путешествие кругом света 1803—1806». Результаты экспедиции были обобщены в обширных географических трудах Крузенштерна и Лисянского, а также ученых-естествоиспытателей Г. И. Лангсдорфа, И. К. Горнера, В. Г. Тилезиуса и других ее участников.

Первое плавание россиян вышло за рамки «дальнего вояжа». Оно принесло славу русскому флоту.

Личности командиров кораблей заслуживают особого внимания. Несомненно, что они были прогрессивными для своего времени людьми, горячими патриотами, неустанно радевшими за судьбу «служителей»-матросов, благодаря мужеству и трудолюбию которых плавание прошло на редкость благополучно. Отношения Крузенштерна и Лисянского — дружеские и доверительные — решающим образом содействовали успеху дела. Популяризатор отечественного мореплавания, крупный ученый Василий Михайлович Пасецкий приводит в биографическом очерке о Крузенштерне письмо его друга Лисянского в период подготовки экспедиции. «После обеда Николай Семенович (адмирал Мордвинов) спросил, знаю ли я тебя, на что я ему сказал, что ты мне добрый приятель. Он был этому рад, говорил о достоинстве твоего памфлета (так именовали проект Крузенштерна за его вольнодумство! — В. Г.), хвалил твои познания и сведение и потом окончил тем, что за счастие почел бы быть с тобой знакомым. Я, с моей стороны, при всем собрании не постеснялся сказать, что завидую твоим талантам и сведению».

Однако в литературе о первых плаваниях одно время несправедливо умаляли роль Юрия Федоровича Лисянского. Анализируя «Журнал корабля «Нева», исследователи Военно-морской академии сделали любопытные выводы. Было установлено, что из 1095 дней исторического плавания только 375 дней корабли шли вместе, остальные 720 «Нева» плавала в одиночестве. Впечатляет и пройденное кораблем Лисянского расстояние — 45 083 мили, из которых 25 801 милю — самостоятельно. Этот анализ был опубликован в 1949 году в «Трудах Военно-морской академии». Безусловно, плавания «Надежды» и «Невы» — это, в сущности, два кругосветных плавания, и Ю. Ф. Лисянский в равной степени причастен к великому подвигу на ниве российской морской славы, как и И. Ф. Крузенштерн.

В звездный час они были на равных...

Василий Галенко, штурман дальнего плавания

Многих пунктов. Участники первого вели океанологические наблюдения: они открыли Межпассатные противотечения в и ; провели измерения на глубинах до 400 м и определили ее удельный вес, прозрачность и цвет; выяснили причину свечения моря; собрали многочисленные данные о , в ряде районов .

В конце июля 1803 г. корабли «Надежда» и «Нева» под предводительством вышли из Кронштадта, а через три месяца южнее островов Зеленого Мыса Крузенштерн установил, что оба шлюпа сносит к востоку сильное течение, - так было обнаружено Межпассатное противотечение . В середине ноября суда пересекли экватор, а 19 февраля 1804 г. обогнули мыс Горн. В Тихом океане они разлучились. Лисянский, по договоренности, направился к острову Пасхи, описал побережье и ознакомился с бытом жителей. У Нукухивы (один из Маркизских островов) он догнал «Надежду», и они вместе направились к Гавайским островам, а дальше корабли следовали разными путями: Крузенштерн в ; Лисянский - в Русскую Америку, к острову Кадьяк.

Получив от А. А. Баранова письмо, свидетельствовавшее о его тяжелом положении, Ю. Лисянский прибыл к архипелагу Александра и оказан военную помощь Баранову против индейцев-тлинкитов: эти «колоши» (так их называли русские), подстрекаемые переодетыми агентами пирата-американца, разрушили русское укрепление на острове Ситка (остров Баранова). В 1802 г. Баранов построил там новую крепость - Новоархангельск (теперь город Ситка), куда вскоре перенес центр Русской Америки. В конце 1804 г. и весной 1805 г. Ю. Лисянский вместе со штурманом «Невы» Д. В. Калининым описал в заливе Аляска остров Кадьяк, а также часть архипелага Александра. При этом западнее острова Ситки Д. Калинин обнаружил остров Крузов, считавшийся ранее полуостровом. Крупный остров к северу от острова Ситки Лисянский назвал именем В. Я. Чичагова. Осенью 1805 г. «Нева» с грузом мехов перешла от Ситки в Макао (Южный Китай), где соединилась с «Надеждой». На пути были открыты необитаемый остров Лисянского и риф Нева, причисляемые к Гавайскому архипелагу, а к юго-западу от них - риф Крузенштерна. Из Кантона, где удалось выгодно продать меха, Лисянский за 140 дней совершил беспримерный безостановочный переход вокруг мыса Доброй Надежды в Портсмут (Англия), но при этом разлучился с «Надеждой» в погоду у юго-восточного берега Африки. 5 августа 1806 г. он прибыл в Кронштадт, завершив кругосветное плавание, первое в летописи русского флота. «Надежда» стала на якорь у Петропавловска в середине июля 1804 г. Затем И. Крузенштерн доставил в Нагасаки Н. Резанова, который направлялся в как посланник для заключения торгового соглашения, а после переговоров, закончившихся полной неудачей, весной 1805 г. вернулся с посланником в Петропавловск, где и расстался с ним. На пути к И. Крузенштерн проследовал Восточным проходом в и заснял западный берег острова Хоккайдо. Затем он прошел проливом Лаперуза в залив Анива и выполнил там ряд определений географического положения приметных пунктов. Намереваясь закартировать все еще слабоизученное восточное побережье Сахалина, он 16 мая обогнул мыс Анива, со съемкой двинулся на север вдоль побережья. И. Крузенштерн обнаружил небольшой залив Мордвинова, описал утесистые западные и северные низменные берега залива Терпения.

Достичь мыса Терпения и продолжить съемку к северу помешали мощные льды (конец мая). Тогда И. Крузенштерн принял решение отложить описательные работы и идти на Камчатку. Он направился на восток к Курильской гряде и проливом, ныне носящем его имя, вышел в Тихий океан. Неожиданно на западе открылись четыре островка (острова Ловушки). Приближение шторма вынудило «Надежду» вернуться в . Когда же буря стихла, судно проливом Севергина проследовало в Тихий океан и 5 июня прибыло в Петропавловскую гавань. Для продолжения исследований восточного побережья И. Крузенштерн в июле прошел проливом Надежды в к сахалинскому мысу Терпения. Выдержав шторм, 19 июля он начал съемку севернее. Далее И. Крузенштерн обследовал восточный берег Сахалинского залива; он хотел проверить, остров ли Сахалин, как это значилось на русских карта XVIII в., или полуостров, как утверждал Ж. Ф. Лаперуз. Придя к выводу, что Сахалин - полуостров, он вернулся в Петропавловск. В итоге плавания он впервые нанес на карту и описал около 1500 км восточного, северного и северо-западного побережья Сахалина.

Отечественные мореплаватели - исследователи морей и океанов Зубов Николай Николаевич

2. Кругосветное плавание Крузенштерна и Лисянского на кораблях «Надежда» и «Нева» (1803–1806)

2. Кругосветное плавание Крузенштерна и Лисянского на кораблях «Надежда» и «Нева»

Основными задачами первой русской кругосветной экспедиции Крузенштерна – Лисянского были: доставка на Дальний Восток грузов Российско-американской компании и продажа мехов этой компании в Китае, доставка в Японию посольства, имевшего целью завязать торговые сношения с Японией, и производство попутных географических открытий и исследований.

Для экспедиции были куплены в Англии два корабля: один водоизмещением 450 т, названный «Надеждой», и другой водоизмещением 350 т, названный «Невой». В командование «Надеждой» вступил капитан-лейтенант Иван Федорович Крузенштерн, в командование «Невой» – капитан-лейтенант Юрий Федорович Лисянский.

Команды обоих судов, как офицеры, так и матросы, были военные и набраны из добровольцев. Крузенштерну советовали взять для первого кругосветного плавания несколько иностранных матросов. «Но, – пишет Крузенштерн, – я, зная преимущественные свойства российских, коих даже английским предпочитаю, совету сему последовать не согласился». В этом Крузенштерн никогда не раскаивался. Напротив, после пересечения экватора он отметил замечательное свойство русского человека – одинаково легко переносить как жесточайшую стужу, так и жгучую жару.

На «Надежде» вышли в плавание 71 и на «Неве» 53 человека. Кроме того, в экспедиции участвовали астроном Горнер, естествоиспытатели Тилезиус и Лангсдорф и доктор медицины Лабанд.

Несмотря на то что «Надежда» и «Нева» принадлежали частной Российско-американской компании, Александр I разрешил им плавание под военным флагом.

Вся подготовка экспедиции была проведена весьма тщательно и любовно. По совету Г. А. Сарычева, экспедиция была снабжена самыми современными астрономическими и навигационными приборами, в частности хронометрами и секстанами.

Неожиданно перед самым отправлением в плавание Крузенштерн получил задание отвести в Японию посла Николая Петровича Резанова, одного из главных акционеров Российско-американской компании, который должен был попытаться установить торговые отношения с Японией. Резанов со свитой поместился на «Надежде». Это задание заставило пересмотреть план работ экспедиции и, как увидим в дальнейшем, повлекло за собой потерю времени на плавание «Надежды» к берегам Японии и стоянку в Нагасаки.

Само намерение русского правительства установить торговые отношения с Японией было вполне естественным. После выхода русских на Тихий океан Япония стала одним из ближайших соседей России. Уже упоминалось, что еще экспедиции Шпанберга ставилась задача – изыскать морские пути в Японию, и что корабли Шпанберга и Вальтона уже подходили к берегам Японии и вели дружелюбную меновую торговлю с японцами.

Случилось далее так, что на алеутском острове Амчитка около 1782 г. потерпело крушение японское судно и его команда была привезена в, Иркутск, где и прожила почти 10 лет. Екатерина II приказала сибирскому генерал-губернатору отправить задержанных японцев на родину и воспользоваться этим предлогом для установления торговли с Японией. Избранный представителем для переговоров гвардии поручик Адам Кириллович Лаксман на транспорте «Екатерина» под командой штурмана Григория Ловцова в 1792 г. отправился из Охотска и зимовал в гавани Нэмуро на восточной оконечности острова Хоккайдо. Летом 1793 г., по желанию японцев, Лаксман перешел в порт Хакодатэ, откуда сухим путем ездил для переговоров в Матсмай – главный город острова Хоккайдо. Во время переговоров Лаксман, благодаря своему дипломатическому искусству, добился успеха. В частности, в пункте 3 полученного Лаксманом документа значилось:

«3. В переговоры о торговле японцы вступать нигде не могут, кроме одного назначенного для сего порта Нагасаки и потому теперь дают только Лаксману письменный вид, с которым один русский корабль может притти в помянутый порт, где будут находиться японские чиновники, долженствующие с русскими договариваться о сем предмете». Получив этот документ, Лаксман в октябре 1793 г. вернулся в Охотск. Почему этим разрешением не воспользовались немедленно, осталось неизвестным. Во всяком случае «Надежда» вместе с послом Резановым должна была зайти в Нагасаки.

Во время стоянки в Копенгагене (5–27 августа) и в другом датском порту, Хельсингёре (27 августа-3 сентября), на «Надежде» и на «Неве» были тщательно переложены грузы и проверены хронометры. В Копенгаген же прибыли приглашенные в экспедицию ученые Горнер, Тилезиус и Лангсдорф. На пути в Фалмут (юго-западная Англия) во время шторма корабли разлучились и пришли туда «Нева»-14, а «Надежда»-16 сентября.

Из Фалмута «Надежда» и «Нева» вышли 26 сентября и 8 октября стали на якорь в бухте Санта-Крус на острове Тенерифе (Канарские острова), в которой простояли до 15 октября.

14 ноября 1803 г. «Надежда» и «Нева» впервые в истории русского флота пересекли экватор. Из всех офицеров и матросов его пересекали раньше только командиры судов, плававшие до того волонтерами на английском флоте. Кто мог подумать тогда, что семнадцать лет спустя русские военные корабли «Восток» и «Мирный», совершая кругосветное плавание в высоких южных широтах, откроют то, что не удавалось морякам других наций – шестой материк земного шара – Антарктиду!

9 декабря корабли пришли к острову Св. Екатерины (у берегов Бразилии) и здесь задержались до 23 января 1804 г., чтобы переменить на «Неве» фок– и грот-мачты.

Обогнув мыс Горн, корабли 12 марта во время шторма разлучились. На этот случай Крузенштерн заранее назначил последовательные места встречи: остров Пасхи и Маркизские острова. Однако в пути Крузенштерн переменил свое намерение, прошел прямо к Маркизским островам и 25 апреля стал на якорь у острова Нуку-Хива.

Лисянский, не подозревая о такой перемене маршрута, прошел к острову Пасхи, продержался у него под парусами с 4 по 9 апреля и, не дождавшись Крузенштерна, пошел к острову Нуку-Хива, куда и прибыл 27 апреля.

У острова Нуку-Хива корабли пробыли до 7 мая. За это время была найдена и описана удобная якорная стоянка, названная портом Чичагова, и определены широты и долготы нескольких островов и пунктов.

От острова Нуку-Хива корабли пошли на север и 27 мая подошли к Гавайским островам. Расчеты Крузенштерна приобрести у местных жителей свежую провизию не увенчались успехом. Крузенштерн продержался у Гавайских островов под парусами 27 и 28 мая и затем, чтобы не задерживать выполнения своей задачи – посещения Нагасаки, пошел прямо в Петропавловск, куда и прибыл 3 июля. Лисянский, простояв на якоре у острова Гавайи с 31 мая по 3 июня, отправился согласно плану к острову Кадьяк.

Из Петропавловска Крузенштерн вышел в море 27 августа, прошел на юг вдоль восточных берегов Японии и затем проливом Вандимена (к югу от острова Кюсю) из Тихого океана в Восточно-Китайское море. 26 сентября «Надежда» стала на якорь в Нагасаки.

Посольство Резанова не увенчалось успехом. Японцы не только не согласились на какой-либо договор с Россией, но даже не приняли подарков, предназначенных японскому императору.

5 апреля 1805 г. Крузенштерн, выйдя, наконец, из Нагасаки, прошел через Корейский пролив, поднялся по почти неизвестному тогда европейцам Японскому морю и положил на карту многие приметные пункты западного побережья Японии. Положение некоторых пунктов было определено астрономически.

1 мая Крузенштерн прошел через пролив Лаперуза из Японского моря в Охотское, произвел здесь некоторые гидрографические работы и 23 мая 1805 г. вернулся в Петропавловск, где посольство Резанова покинуло «Надежду».

Кругосветное плавание Крузенштерна и Лисянского на «Надежде» и «Неве» (1803–1806).

23 сентября 1805 г. «Надежда» после перегрузки трюмов и пополнения запасов провизии вышла из Петропавловска в обратное плавание в Кронштадт. Через пролив Баши она проследовала в Южно-Китайское море и 8 ноября бросила якорь в Макао.

«Нева» после стоянки у Гавайских островов отправилась, как уже говорилось, к Алеутским островам. 26 июня открылся остров Чирикова, а 1 июля 1804 г. «Нева» стала на якорь в Павловской гавани острова Кадьяк.

Выполнив данные ему поручения, произведя некоторые гидрографические работы у берегов Русской Америки и приняв меха Российско-американской компании, Лисянский 15 августа 1805 г. вышел из Ново-Архангельска тоже в Макао, как это было заранее условлено с Крузенштерном. Из Русской Америки он взял с собой трех мальчиков креолов (отец русский, мать алеутка) для того, чтобы они получили в России специальное образование, и затем вернулись в Русскую Америку.

3 октября на пути в Кантон, в северной субтропической части Тихого океана, увидали много птиц. Предположив, что вблизи находится какая-то неведомая земля, приняли надлежащие предосторожности. Однако вечером «Нева» все же села на коралловую мель. На рассвете увидели, что «Нева» находится вблизи небольшого острова. Вскоре удалось сняться с мели, но набежавшим шквалом «Неву» опять нанесло на камни. Снятие с мели, поднятие пушек, выброшенных с поплавками в море для облегчения корабля, задержало «Неву» в этом районе до 7 октября. Остров в честь командира корабля получил название острова Лисянского, а риф, на котором «Нева» сидела, – рифа Невы.

На дальнейшем пути в Кантон «Нева» выдержала жесточайший тайфун, во время которого получила некоторые повреждения. Значительное количество пушных товаров было подмочено и после выброшено за борт.

16 ноября, обогнув с юга остров Формозу, «Нева» вошла в Южно-Китайское море и 21 ноября бросила якорь в Макао, где в это время уже стояла «Надежда».

Продажа мехов задержала «Надежду» и «Неву» и только 31 января 1806 г. оба корабля оставили китайские воды. В дальнейшем суда прошли через Зондский пролив и 21 февраля вошли в Индийский океан.

3 апреля, находясь почти у мыса Доброй Надежды, при пасмурной с дождем погоде корабли разлучились.

Как пишет Крузенштерн, «апреля 26-го (14 апреля ст. ст.-Н. 3.) увидели мы два корабля, один на NW, а другой на NO. Первый признали мы „Невою“, но как „Надежда“ ходила хуже, то скоро „Нева“ опять ушла из виду, и мы ее уже не видели до нашего прибытия в Кронштадт».

Местом встречи на случай разлуки Крузенштерн назначил остров Св. Елены, куда и прибыл 21 апреля. Здесь Крузенштерн узнал о разрыве отношений между Россией и Францией и потому, покинув остров 26 апреля, во избежание встречи с неприятельскими крейсерами, избрал путь в Балтийское море не через Ла-Манш, а к северу от Британских островов. 18–20 июля «Надежда» простояла на якоре в Хельсингёре и 21–25 июля в Копенгагене. 7 августа 1806 г., после 1108-дневного отсутствия, «Надежда» вернулась в Кронштадт. За время плавания «Надежда» провела под парусами 445 дней. Самый длительный переход от острова Св. Елены до Хельсингёра продолжался 83 дня.

«Нева» после разлуки с «Надеждой» не зашла на остров Св. Елены, а прошла прямо в Портсмут, где простояла с 16 июня по 1 июля. Остановившись на короткое время на рейде Даунс и в Хельсингёре, «Нева» прибыла в Кронштадт 22 июля 1806 г., пробыв в отсутствии 1090 дней, из них под парусами 462 дня. Самым длительным был переход от Макао до Портсмута, он продолжался 142 дня. Никакой другой русский корабль не совершал столь длительного перехода под парусами.

Здоровье команд на обоих кораблях было отличное. За трехлетнее плавание на «Надежде» умерло только два человека: повар посланника, болевший туберкулезом еще при поступлении на судно, и лейтенант Головачев, застрелившийся по неизвестной причине во время стоянки у острова Св. Елены. На «Неве» один матрос упал в море и утонул, три человека были убиты во время военной стычки у Ново-Архангельска и два матроса умерли от случайных болезней.

Первое русское кругосветное плавание ознаменовалось значительными географическими результатами. Оба корабля, и в совместном плавании, и в отдельном, все время старались располагать свои курсы либо так, чтобы пройти по еще «нехоженым» путям, либо так, чтобы пройти к сомнительным островам, показанным на старинных картах.

Таких островов в Тихом океане в то время было множество. Наносились они на карту смелыми моряками, пользовавшимися плохими навигационными инструментами и плохими методами. Неудивительно поэтому, что один и тот же остров открывался иногда многими мореплавателями, но помещался под разными названиями в разных местах карты. Особенно велики были ошибки в долготе, которую на старых кораблях определяли только по счислению. Так определялись, например, долготы во время плавания Беринга – Чирикова.

На «Надежде» и «Неве» были секстаны и хронометры. Кроме того, сравнительно незадолго до их плавания был разработан способ определения долготы на кораблях по угловым расстояниям Луны от Солнца (иначе – «способ лунных расстояний»). Это значительно облегчило определение широт и долгот в море. И на «Надежде» и на «Неве» не упускали ни одного случая для определения своих координат. Так, во время плавания «Надежды» в Японском и Охотском морях число пунктов, определенных астрономически, было более ста. Частые определения географических координат пунктов, посещенных или увиденных участниками экспедиции, являются большим вкладом в географическую науку.

Благодаря точности своего счисления, опирающегося на частые и точные определения широт и долгот, обоим кораблям удалось по разности счислимых и обсервованных мест определить направления и скорости морских течений во многих районах их плавания.

Точность счисления на «Надежде» и «Неве» позволила им «снять с карты» многие несуществующие острова. Так, по выходе из Петропавловска в Кантон Крузенштерн расположил свои курсы с расчетом пройти путями английских капитанов Клерка и Гора и осмотреть пространство между 33 и 37° с. ш. по 146° восточному меридиану. Близ этого меридиана на их картах и на некоторых других было показано несколько сомнительных островов.

Лисянский по выходе из Кадьяка в Кантон расположил свои курсы так, чтобы пересечь почти неизвестные тогда пространства Тихого океана и пройти через район, в котором английский капитан Портлок в 1786 г. подметил признаки земли и где он сам на пути от Гавайских островов к Кадьяку видел морскую выдру. Как мы видели, Лисянскому удалось в конце концов, правда гораздо южнее, открыть остров Лисянского и риф Крузенштерна.

На обоих кораблях велись непрерывные и тщательные метеорологические и океанологические наблюдения. На «Надежде», кроме обычных измерений температуры поверхностного слоя океана, был впервые использован для глубоководных исследований изобретенный в 1782 г. термометр Сикса, предназначенный для измерения наибольшей и наименьшей температуры. С помощью этого термометра в семи местах было исследовано вертикальное распределение температур в океане. Всего же глубинные температуры, вплоть до глубины 400 м, были определены в девяти местах. Это были первые в мировой практике определения вертикального распределения температур в океане.

Особое внимание было отведено наблюдениям состояния моря. В частности, тщательно описывались полосы и пятна взволнованного моря (сулои), создающиеся при встрече морских течений.

Отмечалось также свечение моря, в то время еще недостаточно объясненное. Это явление было исследовано на «Надежде» следующим образом: «…брали чашку, положа в нее несколько деревянных опилок, покрывали ее белым тонким, вдвое сложенным платком, на который тотчас лили почерпнутую из моря воду, причем оказалось, что на белом платке оставались многие точки, которые при трясении платка светились; процеженная же вода не оказывала ни малейшего света… Доктор Лангсдорф, испытывавший сии малые светящиеся тела посредством микроскопа… открыл, что многие… были настоящие животные…»

Сейчас известно, что свечение создается мельчайшими организмами и разделяется на постоянное, произвольное и вынужденное (под влиянием раздражения). О последнем и идет речь в описании Крузенштерна.

Весьма интересны описания природы и быта населения местностей, посещенных Крузенштерном и Лисянским. Особую ценность представляют описания нукухивцев, гавайцев, японцев, алеутов, американских индейцев и обитателей северной части Сахалина.

На острове Нуку-Хива Крузенштерн провел лишь одиннадцать дней. Конечно, за такой короткий срок о жителях этого острова можно было создать лишь беглое впечатление. Но, к счастью, на этом острове Крузенштерн встретил англичанина и француза, проживших здесь по нескольку лет и, кстати, враждовавших друг с другом. От них Крузенштерн собрал много сведений, проверяя рассказы англичанина опросом француза, и наоборот. К тому же француз покинул на «Надежде» Нуку-Хиву и во время дальнейшего плавания Крузенштерн имел возможность пополнить свои сведения. Особого внимания заслуживают всякого рода коллекции, зарисовки, карты и планы, привезенные обоими судами.

Крузенштерн во время своего плавания в заграничных водах описал: южный берег острова Нуку-Хива, южный берег острова Кюсю и Вандименов пролив, острова Цусима и Гото и ряд других, прилегающих к Японии островов, северо-западный берег Хонсю, вход в Сангарский пролив, а также западный берег Хоккайдо.

Лисянский во время плавания в Тихом океане описал остров Пасхи, открыл и положил на карту остров Лисянского и рифы Невы и Крузенштерна.

Крузенштерн и Лисянский были не только отважными моряками и исследователями, но и прекрасными писателями, оставившими нам описания своих плаваний.

В 1809–1812 гг. был издан труд Крузенштерна «Путешествие вокруг света в 1803, 1804, 1805 и 1806 годах на кораблях „Надежде“ и „Неве“ в трех томах с приложением альбома рисунков и атласа карт».

Книги Крузенштерна и Лисянского были переведены на иностранные языки и долгое время служили навигационными пособиями для кораблей, плавающих в Тихом океане. Написанные по образцу книг Сарычева, они по содержанию и по форме в свою очередь служили образцом для всех книг, написанных русскими мореплавателями последующего времени.

Следует еще раз подчеркнуть, что плавания «Надежды» и «Невы» преследовали чисто практические цели – научные наблюдения производились лишь попутно. Тем не менее наблюдения Крузенштерна и Лисянского сделали бы честь многим чисто научным экспедициям.

Надо сказать несколько слов о некоторых неполадках, к сожалению отчасти омрачающих с чисто морской точки зрения блистательное первое плавание русских моряков вокруг света.

Дело в том, что не случайно в эту экспедицию было послано два судна. Так же, как при организации морских экспедиций Беринга – Чирикова и Биллингса – Сарычева, считалось, что корабли, плавая совместно, всегда могут в случае нужды оказать друг другу помощь.

Согласно инструкции раздельное плавание «Надежды» и «Невы» допускалось только на время посещения «Надеждой» Японии. Это было обосновано тем, что Япония, по прежней договоренности, разрешила заход в Японию только одному русскому кораблю. Что же получилось на самом деле?

Во время шторма у мыса Горн «Надежда» и «Нева» разлучились. Крузенштерн не зашел на обусловленное заранее, на случай разлуки, место встречи – остров Пасхи, а прошел прямо ко второму обусловленному месту встречи – Маркизским островам, у которых корабли встретились и пошли дальше совместно до Гавайских островов. От Гавайских островов корабли пошли опять отдельно, выполняя различные задания. Снова встретились корабли лишь в Макао, откуда пошли совместно в Индийский океан. Недалеко от Африки корабли во время шторма опять потеряли друг друга из виду. На такой случай местом встречи был назначен остров Св. Елены, куда «Надежда» и зашла. Лисянский же, увлекаясь рекордом длительности плавания под парусами, прошел прямо в Англию. Неправ был Крузенштерн, не зайдя на остров Пасхи, как было обусловлено. Неправ был и Лисянский, не зайдя на остров Св. Елены. Ссылки на разлуки из-за шторма мало убедительны. Штормы, туманы у берегов Антарктиды не менее часты и сильны, чем в Индийском океане, а между тем корабли Беллинсгаузена и Лазарева, как увидим дальше, ни разу во время огибания Антарктиды не разлучались.