Что означает слово «ЛИ. История происхождения и толкование имени ли
Совместимость имени Ли, проявление в любви
Ли, вы умеете любить искренне, глубоко и трепетно. Со свойственным Вам максимализмом Вы придаете своим чувствам первостепенное значение. И если партнер готов ответить Вам взаимностью и при этом соответствует всем Вашим требованиям - как своим внешним обликом, так и внутренним содержанием – любовь может надолго овладеть всем Вашим существом, стать смыслом жизни. В то же время Ваше стремление доминировать вкупе с неумением или нежеланием демонстрировать глубину своих чувств, может сильно осложнить отношения для Вашего партнера: Вы страстно влюблены, но холодны и замкнуты; Вы готовы боготворить, но при этом постоянно «ставите на место».Мотивация
Основой мотивации для Вас является стремление к независимому положению. Именно поэтому Вы всегда выбираете тот путь, по которому еще никто не ходил. Если направление не освоено, значит – нет «авторитетов», и никто не сможет корректировать Ваши действия, указывать, как и куда нужно двигатьс.Как следствие, Вы ни за кем не признаете права утверждать, что Ваше мнение – ошибочно, а выбор – недостаточно обоснован. Свернуть Вас с пути, заставить усомниться в своих силах – практически невозможно. Наоборот, любая критика подстегивает Вас, провоцируя на еще более решительные шаги.
Однозначно в Вашу пользу говорит тот факт, что Вы никогда не пытаетесь «перевалить» ответственность за свои поступки на кого-то еще. Желая добиться успеха именно «в одиночном разряде», Вы готовы к тому, что, в случае неудачи, винить в ней будут именно Вас.
Впрочем, ясный ум и смелость, которая, как известно, «города берет», делают подобный исход маловероятным. Поэтому в Вас верят и охотно идут за Вами следом.
Фамилия - это наследственное имя семьи, а часто и ее живая история. Но знаете ли Вы, что означает Ваша фамилия, каково ее происхождение?
Фамилия Ли имеет очень интересную историю происхождения и относится к распространенному типу китайских фамилий. В Древнем Китае традиция именования человека была чрезвычайно важной составляющей материальной и духовной жизни китайцев. Во многих сферах деятельности общества, политической, культурной и социальной, как имени, так и фамилии придавалось очень большое значение.
История возникновения китайских фамилий и имен начиналась только в период 5-6 тысячелетия, то есть в период матриархата, особенностью которого являлось то, что всеми внутренними делами в общине заведовали женщины: именно они занимали все руководящие посты. Согласно обычаям того времени, члены одного рода не могли вступать в брак. Именно по этой причине, появилась необходимость различать членов своего клана и чужого. Таким образом, возникли фамилии как принадлежность к определенному роду.
В структуре китайских фамилий до сих пор проявляются черты древнего Китая: абсолютизм власти, структура общественного уклада, этика и нравственные нормы общества. Китайские фамилии несут в себе важную информацию о традициях, а также о роли родственных связей в развитии социальной жизни в Китае.
Фамилия Ли является одной из самых распространенных в Китае. Историю фамилии Ли можно проследить до времен восшествия на престол внука Желтого Императора по имени Чжуань Сю.
Согласно записям в «Книге о имперской родословной» танской династии, фамилия Ли «происходит от рода Ин, легендарным основателем которого считается Бо И - глава племени Дун И, помощник императора Ю в усмирении потопов, помощник императора Шунь в приручении зверей и птиц, и родоначальник 14 колен рода Ин, от которых пошли самые древние китайские фамилии. Императором Шунь за вышеуказанные заслуги ему была подарена фамилия Ин. Император Чжуань Сю родил Да Е, Да Е родил Ню Хуа, Ню Хуа родил Гао Тао, второе имя которого было Тин Цзянь, ставшего главным чиновником по судебным делам при императоре Яо. Гао Тао родил И, И родил Сы Чен. Начиная с Гао Тао, 26 поколений его потомков служили чиновниками по судебным делам при трех династиях - Ю, Сиа, Шан, при этом они приняли официальную фамилию Ли - полученную от названия должности».
Существует несколько трактовок значения фамилии Ли. По одной из версий, эта фамилия означает «календарь». Согласно другой гипотезе, в китайской философии «ли» - это «ритуал-предписание выполнения религиозных действий», «абсолютные истины на пути к абсолютному совершенству».
Все это свидетельствует о том, что фамилия Ли представляет собой замечательный памятник восточноазиатской письменности и культуры.
Однако процесс формирования фамилий был достаточно длительным, поэтому окончательно говорить
Если разобраться, христианское смирение все-таки не малодушие и не внутренняя слабость. Малодушный и рад бы отомстить, да внутренняя робость не позволит, и он думает, что сил телесных и душевных не хватает, – то есть никакого смирения в этом нет, а есть констатация своего бессилия.
Напротив, смирение – подлинная сила духа, когда ты можешь ответить ударом на удар, но мужественно побеждаешь в себе гнев и обиду, проявляешь к обидчику благородство, любовь. Конечно, если есть воля Божия на проявление силы, то этому надо следовать, ведь подлинная сила духа – это твердая надежда на Бога, соединенная с личным мужеством. Но в конечном итоге подлинное мужество не в том, чтобы сокрушить врага как источник опасности, а в том, чтобы из врага сделать друга.
Так зачем же необходимо смиряться?
Святитель Николай Сербский предлагает нам следующее мудрое наставление: «Преступление – всегда слабость. Преступник – это трус, а не герой. Потому всегда считай, что творящий тебе зло слабее тебя; и как не мстишь малому ребенку, так же не мсти и сотворившему тебе зло. Ибо он злодей не по причине силы, а по причине слабости. Таким образом ты будешь набирать в себе силы и станешь подобен морю, которое никогда не выходит из берегов, чтобы топить всех людишек, бросающих в него камни».
Среди лютых истязаний Фавста молилась за своего мучителя: «Молю Тебя, Господи, просвети его верой и утверди в страхе Твоем»
В житиях святых встречается имя ныне мало известной святой мученицы Фавсты (начало IV в.). Она в совсем юном возрасте, на тринадцатом году своей жизни, была предана на мучение за веру Христову. Император велел мучителю Максиму источить над святой весь ужас своих мучений. Среди лютых истязаний Фавста, вопреки ожиданиям окружающих, только благодарила Бога и кротко молилась за своего мучителя, произнося такие слова: «Молю Тебя, Господи, возлюби Максима, просвети его верой и утверди в страхе Твоем». Эта кроткая молитва и желание блага своему истязателю так поразили его сердце, что Максим сам уверовал во Христа и вместе со святой Фавстой принял мученический венец. Так любовь и смирение всегда завершаются духовной победой.
Итак, если вы видите, что вокруг вас кипят страсти, что на вас смотрят с гневом, а в ваш адрес раздраженно высказываются или возводят всякую клевету, то не поддавайтесь на порывы собственного раздражения. Если ваши обидчики желают гореть в огне собственных страстей, в пламени собственного негодования, то хотя бы вы сами не вступайте в этот огонь. С мирной молитвой в душе, с сочувствием к негодующим пребудьте в стороне от этих страстей. Кто знает, быть может, ваша молитва, словно обильная, чистая вода, остудит огонь, после которого в душе неприятелей останется сожаление и раскаяние.
В реалиях нашего страшного мира есть такое явление – сатанизм. Служители этого безумного культа, избрав откровенное зло и насилие как главные ценности жизни, порой не гнушаются приносить в жертву диаволу живых людей. Мало кто знает, что в этом изуверском, немыслимом по своей жестокости для здравого сознания ритуале собственно жертвой является тот момент, когда несчастный человек допускает в себе злость по отношению к истязателям. И это признается победой.
Увы, культовая интуиция сатанистов в данном случае соответствует духовным реалиям. Христос потому и побеждает на Кресте диавола, что во время невинных, несправедливых страданий являет в Себе любовь, добро и прощение, а не злобу, ненависть или жажду мести. Только так добро и побеждает зло. Своим смирением на Кресте Господь сокрушает гордыню диавола, и потому на протяжении вот уже двух тысячелетий темные силы боятся знамения креста.
В Древнем патерике приводится история о том, как в Вавилоне дочь одного из идолопоклонников имела в себе беса. Отцу ее был знаком некий монах, который сказал ему: «Никто не сможет исцелить твою дочь, кроме известных мне отшельников. Но и те, если будешь просить их, не захотят сделать этого по смирению. Вот как поступим: когда они придут на торг, то притворимся, что хотим купить у них рукоделие. Как только они войдут в дом для получения денег за купленные у них вещи, то скажем, чтобы они сотворили молитву, и я верую, что исцелится твоя дочь». Итак, они пошли на торг, где увидели инока, продающего корзины. Его пригласили в дом, чтобы отдать там деньги. Едва монах вошел внутрь, как беснующаяся выбежала навстречу и ударила его по щеке. Он тут же подставил ей другую щеку по заповеди. Демон, ощутив муку, возопил: «О беда! Заповедь Иисуса Христа изгоняет меня!» Девица немедленно очистилась. О случившемся поведали старцам, которые прославили Бога и сказали: «Обычно гордыне диавола падать перед смирением заповеди Христовой».
Авва Моисей говорил: «Имеющий смирение смиряет демонов, а не имеющий смирения осмиряется демонами»
Еще в Древнем патерике повествуется, как один человек, мучимый бесом и источавший во множестве пену от действия жившего в нем демона, ударил по щеке старца-отшельника. Старец подставил ему другую щеку. Демон, не вынеся действия смирения, тотчас вышел из беснующегося. А древнехристианский подвижник авва Моисей говорил: «Имеющий смирение смиряет демонов, а не имеющий смирения осмиряется демонами».
Итак, почему же мы говорим о важности смирения? Если ответить просто, то потому, что мы христиане, а Христос явил в Своей жизни смирение. «Ибо и Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих» (Мк. 10: 45). Путь к славе, явленной Христом, пролегает через смирение, явленное также Христом.
Архимандрит Софроний (Сахаров) раскрывал эту истину образно. Человеческое общество подобно пирамиде, на вершине которой находится лидер – царь, президент, какой угодно правитель. Далее, на приближенных к вершине слоях, находятся люди, имеющие власть, близкую к царской, а в основании пирамиды располагаются люди подвластные. Обыкновенно в миру сильнейшие подчиняют себе слабейших, царства падших людей основаны на эксплуатации и насилии. Однако Христос перевернул эту пирамиду. Он Сам, возглавив обновленное человечество, является основанием пирамиды, а по отношению к подчиненным Сам стал слугой. Поэтому в Царстве Христа больший служит меньшему, сильнейший смиряется перед немощным. Соответственно, прийти к подлинной высоте можно, лишь следуя примеру Христа, а не примеру Его распинателей.
Значение добродетели смирения невозможно передать рационально. Ее ценность постигается опытом духовной жизни, когда сердце не разрывается страстными помыслами мести, обиды, вражды, а ощущает мир и свободу. Да укрепит Господь каждого христианина к искреннему исполнению заповеди смирения, столь значимой для обретения подлинной духовной силы.
в кит. философии) - понятие, означающее закон, порядок вещей, форму и т. п. Идеалисты истолковывали Л. как духовное, нематериальное начало в противоположность материальному началу, цu. В конфуцианстве понятие Л. означало осн. этический принцип, регулирующий отношения между людьми в различных сферах жизни, нормы их поведения.
Отличное определение
Неполное определение ↓
ЛИ
благопристойность (кит., букв. - этико-ритуальные нормы, этикет, этика, ритуал, церемонии) - одна из центральных категорий китайской философии, гл. о. конфуцианства, сочетающая два основных смысла - «этика» и «ритуал». Этимологическое значение - «культовое действие с сосудом». Начертание иероглифа «ли» роднит его с онтологическим понятием «та» («тело», «строй», «сущность», «субстанция») - графическую основу обоих иероглифов составляет изображение ритуального сосуда. Их этимологическое родство, видимо, во многом предопределило онтологизацию понятия «ли», которое стало мыслиться как выражение важнейшего фактора не только культуросозидания, но и космоупорядочения. До сер. 1-го тысячелетия до н. э. воздействие ли считалось основывающимся на религиозном ритуале, а впоследствии получило преимущественно этическое истолкование.
В древнейших письменных памятниках («Шу цзин» и «Ши цзин») иероглиф «ли» обозначал обряды, дающие возможность преодолеть политические конфликты и отражающие единство мира, а также храмовые и дворцовые ритуалы, формы поведения сановников по отношению к народу Конфуций, теоретически осмыслив понятие «ли», превратил его в самую общую характеристику правильного общественного устройства и поведения человека по отношению к другим и к себе: «Правитель [должен] руководить подданными посредством ли»; «Преодоление себя и обращение к ли составляет гуманность (жэнь)... Не следует смотреть на несоответствующее ли, не следует слушать несоответствующее ли, не следует говорить несоответствующее ли» («Лунь юн»). Распространение подобного контроля на чувственную сферу стало у Конфуция основой для придания ли статуса общегносеологического норматива: «Расширяя [свои] познания в культуре (вэнь) и стягивая их с помощью ли, можно избегнуть нарушений» («Лунь юй»).
Став одним из важнейших символов конфуцианства, в 5-3 вв. до н. э. концепция ли превратилась в центральную мишень антиконфуцианских выпадов со стороны конкурировавших с ним философских школ. Даосы подчеркивали искусственность и бесплодный ригоризм конфуцианской «благопристойности» с позиций гедонистического следования природному естеству (напр., «Чжуан-цзы»). В раннем даосизме ли представлено как результат последовательной деградации дао, затем «благодати/добродетели» (дэ), «гуманности» (жэнь), «должной справедливости» (и), источник утраты «верности» (чжун, см. Чжун ту) и «благонадежности» (синь) («Дао дэ цзин»). Моисты (см. Mo цзя) с позиций социально-экономического утилитаризма и понимания ли как «почтительной осторожности» (цзин) подвергли критике чрезмерное увлечение конфуцианцев обрядово-церемониальной стороной ли, ее усложнение до крайне изощренных и трудновыполнимых форм («Мо-цзы»). Легисты (см. Легизм), также отвергая ли как высший принцип социальной регуляции, в качестве альтернативы выдвинули административные принципы и юридические законы (фа) (напр., «Шан цзюнь шу»).
Двузначность ли как «этики» и «ритуала» позволила двум главным последователям Конфуция и основателям противоположных течений в конфуцианстве - Мэн-цзы и Сюнь-цзы - по-разному истолковать эту категорию: соответственно как внутреннее моральное качество человека и как налагаемую на него извне социальную форму. Исходя из признания врожденной «доброты» человеческой «природы» (сад) и полагая определяющим фактором специфики человека «отказывающее [себе] и уступающее [другому] сердце (синь)», Мэн-цзы назвал этот фактор «началом ли», а само ли определил как «благоговеющее и почтительно-осторожное сердце», «исконно присущее» человеку Сюиь-цзы же ссылался на то, что человеку от рождения присущи любовь к выгоде и плотские страсти, губящие ли, правила которого были установлены в обществе древними «совершенномудрыми» (шэн) для обуздания «злой» человеческой «природы»; эти правила являются источником «культуры» (вэнь).
В собрание основополагающих текстов конфуцианства - «Ши сань цзин» («Тринадцатиканоние») входят три специально посвященных ли произведения: «Чжоули» («Этико-ритуальные нормы [эпохи] Чжоу»), «Или» («Образцовые церемонии и этико-ритуальные нормы»), «Ли цзи» («Записки об этико-ритуальных нормах»). В последнем из них категории «ли» придан универсальный регулятивный смысл посредством определения с помощью омонимичного термина «ла-принцип».
Сформулированное в «Ли цзи» учение о ли образовало фундамент конфуцианских и вообще традиционных для Китая представлений о культуре. Категория ли, войдя в один ряд с такими основополагающими общекультурными и философскими понятиями, как «гуманность», «должная справедливость», «разумность» (чжи) и «благонадежность», стала выражать идею универсального - социального, этического, религиозного и культурно-цивилизационного - норматива.
Универсальность понятия «ли» давала возможность толковать его в весьма широкой смысловой амплитуде. Напр., Ли Гоу (11 в.) определял ли как «фокус человеческого дао», «основу научения [молодого] поколения», а названные выше четыре категории - как «другие имена ли». Главный создатель «учения о принципе» (ли сюэ) Чжу Си назвал ли «ограничительным узором» (цзе вэнь) «небесного принципа» (тянь ли): здесь иероглиф «вэнь», выражающий сложное понятие «знаки/письменность/культура», употреблен с акцентом на исходное значение «узор». Этот «[культурный] узор этико-ритуальных норм (ли вэнь) рисует небесный принцип», с тем чтобы его могли «видеть люди» и использовать в качестве надежного «мерила» при «научении». Представитель альтернативного «учению о принципе» «учения о сердце» (синь сюэ) Ван Янмин еще более определенно заявил о тождестве ли и «принципа»: последний недоступен наблюдению, но находит проявление в «знаках/письменности/культуре», являясь с вэнь «единой вещью».
Отличное определение
Неполное определение ↓
