Академик Владимир Вернадский: о человеке, который опередил свое время, сейчас знают считанные единицы. Владимир Иванович Вернадский: биография, научные достижения, интересные факты из жизни

В Санкт-Петербурге в семье профессора-экономиста.

В 1868 году семья Вернадских переехала в Харьков. В 1873 году Владимир Вернадский поступил в Харьковскую гимназию. В 1876 году Вернадские возвратились в Санкт-Петербург. С третьего класса Вернадский учился в Петербургской классической гимназии. В 1881 году, после окончания гимназии, Владимир Вернадский поступил на естественное отделение физико-математического факультета Петербургского университета.

Среди его учителей были создатель периодической системы элементов Дмитрий Менделеев, основоположник почвоведения Василий Докучаев. По окончании университета в 1885 году Вернадский остался в университете для ведения научной работы, был хранителем минералогического кабинета.

Наряду с научной работой Вернадский принимал участие в общественной жизни . Он работал в студенческом научно-литературном обществе, был председателем объединенного Петербургского землячества, а также принимал участие в кружке по изучению литературы для народа.

В 1888 году Вернадский был командирован в Европу, стажировался в Мюнхене (Германия) у кристаллографа Пауля Грота и в Париже (Франция) у Анри Луи Ле Шателье в Парижской горной школе Фердинанда Фуке в Коллеж де Франс.

С 1890 года по 1911 год Вернадский в качестве приват-доцента, а затем профессора преподавал минералогию и кристаллографию в Московском университете. В 1891 году Владимир Вернадский защитил магистерскую диссертацию ("О группе силлиманита и роли глинозема в силикатах").
Ученый много ездил по Центральной и Восточной Европе и России, проводя геологические изыскания. В 1897 году он защитил докторскую диссертацию ("Явления скольжения кристаллического вещества"). В 1905 году был избран помощником ректора Московского университета.

В методе преподавания минералогии Вернадский был новатором. Ученый подчеркивал, как важно изучать минералы в их совместном нахождении, то есть в "парагенезисе". Новый взгляд Вернадский внес и в теорию об изоморфизме.

В 1905 году профессор Вернадский стал одним из руководителей кадетской (конституционно-демократической) партии, сплотившей либерально настроенную интеллигенцию.

4 марта 1906 года Владимир Вернадский был избран адъюнктом Петербургской Академии наук по Физико-математическому отделению, по специальности "минералогия". А 5 апреля 1908 года — экстраординарным академиком.

С 1906 года Вернадский был заведующим Минералогическим музеем Петербургской Академии наук. Жил попеременно в Санкт-Петербурге и Москве. В конце XIX — начале XX века сложилась научная школа Вернадского в области геологии и минералогии.

Осознав значение радиоактивных веществ как источника энергии и, возможно, средства создания новых химических элементов, Вернадский активно принялся за практическую работу по картированию месторождений радиоактивных минералов и сбору образцов. В 1909 году стараниями Вернадского была учреждена Радиевая комиссия. В следующем году в поисках месторождений радиоактивных веществ ученый побывал в Закавказье, Забайкалье, в Фергане, на Урале. В Петербурге была организована первая геохимическая лаборатория, позже при ней было образовано специальное радиологическое отделение во главе с Львом Коловрат-Червинским.

В начале 1911 года в знак протеста против полицейского произвола из Московского университета ушли 21 профессор и более 100 преподавателей, включая и Владимира Вернадского. После двадцатилетнего периода преподавания в Московском университете Вернадский переехал в Санкт-Петербург, а 12 марта 1912 года был избран ординарным академиком Петербургской Академии наук. В 1914 году Вернадский стал директором Геологического и Минералогического музея Академии наук в Петербурге.

После февральской революции 1917 года Вернадский — председатель Ученого комитета Министерства земледелия и товарищ министра народного просвещения во Временном правительстве. После октябрьской революции 1917 года — занимался исключительно научной деятельностью. В мае 1918 года Вернадский уехал на Украину, где начал работу по организации Украинской Академии Наук. 27 ноября 1918 года прошло первое Общее собрание академиков, где единодушно президентом был избран Владимир Вернадский.

В декабре 1921 года Вернадский получил предложение от ректора Парижского университета прочитать курс геохимии в Париже. Ученый дал согласие и выехал за границу 1 июня 1922 года, пробыв в Париже и Праге (Чехия) до 1926 года. В это время он читал лекции в Сорбонне, выпустил на французском языке книгу "Геохимия" (на русском языке книга вышла в 1927 под названием "Очерки геохимии"). Работал в лаборатории Марии Склодовской-Кюри. Получив грант от фонда Розенталя, подготовил отчет "Живое вещество в биосфере" и статью "Автотрофность человечеств".

В марте 1926 года Вернадский вернулся в Ленинград (ныне Санкт-Петербург). Ученый выступил с инициативой восстановления Комиссии по истории знаний, вновь стал директором Радиевого института и главой Комиссии по естественным производительным силам (КЕПС). При КЕПСе Вернадским был организован Отдел живого вещества, а затем в 1928 году Биогеохимическая лаборатория (БИОГЕЛ).

С 1927 года Вернадский часто выезжал за границу, в Германию, Францию, Нидерланды и другие страны, читая лекции и работая в научных центрах. Росло международное признание Вернадского, его статьи стали появляться во многих европейских научных журналах. Вернадского избрали членом Парижской академии наук по минералогии.

В конце 1930-х годов Вернадский возглавлял Комитет по метеоритам и космической пыли, Комиссию по изотопам, участвовал в работе Международного комитета по геологическому времени. В июне 1940 года ученый инициировал создание Комиссии по урану. В этом же году вышли в свет "Биогеохимические очерки" (работа "Научная мысль как планетное явление" была положена в стол и вышла в свет с купюрами только в 1977 году).

После начала Великой Отечественной войны в июле 1941года началась эвакуация Академии наук, Вернадский с семьей выехал в Казахстан в поселок Боровое Акмолинской области. Здесь в течение двух лет Владимир Вернадский работал над своим самым большим, обобщающим трудом "Химическое строение биосферы Земли и ее окружения". В 1943 году Вернадский вернулся в Москву, а в 1944 году вышло в свет его последнее произведение "Несколько слов о ноосфере".

6 января 1945 года Владимир Вернадский скончался. Был похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.

Всего Вернадским было опубликовано более 700 научных трудов. Владимир Вернадский награжден Орденом Трудового Красного Знамени, являлся лауреатом Сталинской премии 1-й степени (1943 год) за выдающиеся работы по минералогии и геохимии. Половину этой премии он пожертвовал на нужды Красной Армии.

В сентябре 2005 года в селе Вернадовка Пичаевского района Тамбовской области состоялось торжественное великого русского ученого.

1 февраля 2013 года Банк России выпустил в обращение памятную серебряную монету , посвященную 150-летию со дня рождения Владимира Вернадского, в серии "Выдающиеся личности России".

Вернадский был женат на Наталии Егоровне Старицкой (1862-1943), с которой прожил более 56 лет. В их семье было двое детей: сын Георгий (1887-1973), известный исследователь русской истории, дочь Нина Вернадская-Толль (1898-1985), врач-психиатр. Оба скончались в эмиграции, в США.

Материал подготовлен на основе информации РИА Новости и открытых источников

Выдающий русский естествоиспытатель, основатель учения о ноосфере.

Родился 28 февраля 1863 года в Петербурге в профессорской семье. Отец – специалист в области экономики и статистики. Самого Вернадского с детства больше всего привлекали путешествия, история, философия и славянские языки.

«…Когда я кончал гимназию и поступал на первый курс естественного отделения физико-математического факультета в Петербурге, – вспоминал Вернадский, – я не думал, что долго на нем останусь. Я мечтал о посещении тропиков, думал даже об эмиграции – не политической, но не думал себя связывать, что случилось. Хотел кончить университет и уехать за границу, во всяком случае повидать тропики. Это были наши с Красновым (друг Вернадского с гимназических лет) мечты. Вернемся ли мы – мы не знали, но желание уехать далеко было очень сильно».

Это желание никогда не покидало Вернадского.

«…Я хочу лично повидать главные страны и моря, о которых читаю в книгах, писал он. – Я хочу видеть, как тамошнюю природу, так и людей. Только тогда, когда человек путешествовал по наиболее разнообразным странам, когда он видел не одну какую-нибудь местность, а самые разные – только тогда приобретается необходимый кругозор, глубина ума, знания, каких не найдешь в книгах. И так будет. Або збуду, або дома не буду. Чем больше знаний, тем сильней работник на этом поле».

В 1881 году Вернадский поступил на естественное отделение физико-математического факультета Петербургского университета.

«…Петербургский университет того времени, – вспоминал Вернадский, – был блестящим. Менделеев, Меншуткин, Бекетов, Докучаев, Фаминцын, Богданов, Вагнер, Сеченов, Овсянников, Костычев, Иностранцев, Воейков, Петрушевский, Бутлеров, Коновалов – оставили глубокий след в истории естествознания в России. На лекциях многих из них – на первом курсе на лекциях Менделеева, Бекетова, Докучаева, – открылся перед нами новый мир, и мы все бросились страстно и энергично в научную работу, к которой мы были так не систематично и неполно подготовлены прошлой жизнью. Восемь лет гимназической жизни казались нам напрасно потерянным временем, тем ни к чему ненужным искусом, который заставила нас проходить вызывающая наше негодование правительственная система».

В 1885 году, по окончании университета, Вернадский, по приглашению Докучаева, получил место хранителя Минералогического музея. Затем, в течение нескольких лет, находился в заграничной командировке. Работал в Италии, в Германии. Во Франции у известных профессоров Фукэ и Лешателье изучал методы синтеза минералов. Побывал во многих минералогических музеях Швейцарии, Австрии, Англии, Норвегии, Польши. Работу Вернадского очень облегчало прекрасное знание языков. Как он скромно отметил в одной из анкет: «Владею всеми славянскими, романскими и германскими языками».

В 1888 году на Международном геологическом конгрессе в Англии Вернадский подружился с известным русским геологом А. П. Павловым. Это знакомство окончательно определило судьбу Вернадского. Павлов пригласил молодого ученого в Московский университет. С осени 1890 года Вернадский – приват-доцент университета. Буквально все в те годы являлось предметом постоянных раздумий Вернадского.

«…Много, много мыслей роится, – записывал он в дневнике, – когда сидишь в тенистом густом саду, когда сумерки скрывают яркость теней и как-то больше и глубже углубляют тебя в жизнь природы. А она здесь живет, и ты видишь эту жизнь в каждом листе, где роятся бесчисленные клеточки плазмы, видишь и слышишь ее в шуме, летании насекомых, движении червей, малошумном блуждании ежей и других более крупных жителей сада в сумерках. Та основа, которая определяет твою жизнь и отличает тебя от остальной природы, находится в каждом листе – есть ли и там „сознание“, которое для тебя de facto единственно важное отличие одушевленной природы от неодушевленной. Или этого сознания там нет, совсем нет? Но тогда сознание даже в жизнеодаренной природе играет случайную роль, является случайным аксессуаром, не есть непременное условие жизни. А если оно есть, то какова его форма и проявление в других существах и где граница между одушевленной и неодушевленной природой?»

В 1897 году Вернадский защитил в Петербургском университете докторскую диссертацию «О явлениях скольжения кристаллического вещества». В 1898 году его избрали профессором минералогии и кристаллографии Московского университета. В 1906 году он – адъюнкт по минералогии Петербургской академии наук; в 1909 году – экстраординарный, в 1912 году – ординарный академик.

Занимаясь изучением почв, Вернадский увлекся вопросами происхождения минералов и их историей. До Вернадского в минералогии преобладало чисто описательное направление. Минералы, как правило, изучались с точки зрения их физических свойств – формы, цвета, твердости и прочее. Вернадский начал развивать генетическую минералогию. Он первый взглянул на минералы как на закономерные продукты физико-химических процессов, постоянно протекающих в земной коре и в космосе.

«…Минералогия представляет собой химию земной коры, – писал Вернадский. – Она имеет задачей изучение как продуктов природных химических процессов, так называемых минералов, так и самих процессов. Она изучает изменение продуктов и процессов во времени, в различных естественных областях земной коры. Она исследует взаимные естественные ассоциации минералов (их парагенезис) и законности в их образовании».

«…Я положил в основу широкое изучение минералогических процессов земной коры, обращая основное внимание на процесс, а не только на исследование продукта процесса (минерала), на динамическое изучение процессов, а не только на статическое изучение их продуктов, причем, – после некоторых колебаний, – остановился для своей исследовательской работы главным образом на минералогии, а не на кристаллографии».

Благодаря работам Вернадского минералогия из сухой эмпирической науки превратилась в науку живую, развивающуюся.

В работе «Парагенезис химических элементов в земной коре» (1909) Вернадский разбил все химические элементы, слагающие Землю, на 18 групп – на так называемые природные изоморфные ряды. В каждый ряд он поместил те элементы, которые вполне могут заменять друг друга при образовании общих для них минералов. При этом Вернадский установил, что изоморфные ряды не являются постоянными, что они беспрерывно перемещаются и изменяются под влиянием изменения температур и давлений. Эти исследования Вернадского получили завершение в работах «Опыт описательной минералогии» и «История минералов земной коры», изданных соответственно в 1922 и 1925 годах. Благодаря указанным работам ученые получили возможность предсказывать, где и какие элементы можно встретить вместе, что, разумеется, сразу значительно облегчило чисто практические задачи отыскания тех или иных необходимых промышленности или сельскому хозяйству элементов.

Перейдя к систематическому изучению истории химических элементов в земной коре, Вернадский сформировал основы новой науки – геохимии. В строении земного шара он различал отдельные оболочки, или геосферы, отличающиеся друг от друга физико-химическими свойствами и термодинамическими условиями. Геосферы Вернадский рассматривал как области особых подвижных физико-химических равновесий. Между геосферами, указывал он, как между Землей и космосом, происходит постоянный обмен химическими элементами. Не принимая гипотезы Канта-Лапласа, Вернадский не считал, что внутри земного ядра имеется расплавленное ядро. Всю внутреннюю энергию земного шара, которая вызывает тектонические и вулканические явления, определяет миграции химических элементов и тому подобное, он относил за счет энергии радиоактивного распада.

Придавая огромное значение радиоактивным элементам, как возможным будущим источникам неограниченной энергии, Вернадский с 1910 года возглавил первые в России планомерные поиски месторождений радия и урана, первые химические исследования этих элементов, а также обосновал радиоактивный метод определения возраста горных пород.

«…Мы подходим к великому перевороту в жизни человечества, с которым не может сравниться все им раньше пережитое, – пророчески писал Вернадский в 1922 году. – Недалеко время, когда человек получит в свои руки атомную энергию, такой источник силы, который даст ему возможность строить свою жизнь, как он захочет. Ученые не должны закрывать глаза на возможные последствия их научной работы, научного процесса. Они должны себя чувствовать ответственными за последствия их открытий. Они должны связать свою работу с лучшей организацией всего человечества».

«…В вопросе о радии ни одно государство и общество не могут относиться безразлично – как, каким путем, кем и когда будут использованы и изучены находящиеся в его владениях источники лучистой энергии, ибо владение большими запасами радия даст владельцам его силу и власть, перед которыми может побледнеть то могущество, какое получают владельцы золота, земли, капитала».

В 1911 году Вернадский ушел из Московского университета, поддержав протест ученых, направленный против действий тогдашнего министра народного просвещения Л. А. Кассо. Тогда же покинули стены Московского университета известные ученые – К. А. Тимирязев, Н. Д. Зелинский, С. А. Чаплыгин, Н. А. Умов, П. Н. Лебедев, П. П. Лазарев, Г. В. Вульф, С. А. Чаплыгин, П. Г. Виноградов и многие другие.

Университет Вернадский покидал с сожалением.

За время работы в Москве он создал великолепную школу отечественных минералогов. Среди его учеников были такие крупные специалисты как А. Е. Ферсман, Я. В. Самойлов, П. П. Пилипенко, К. А. Ненадкевич, В. В. Карандеев. «Представление о геохимии как о науке об истории атомов, – писал Вернадский, – возникло на фоне новой атомистики, новой химии и физики в тесной связи с тем представлением о минералогии, которое проводилось в Московском университете в 1890–1911 годах. Преподавание и научная минералогическая работа были здесь поставлены так, что на первое место выдвинута была история минералов, изучение их генезиса и их изменения, обычно в то время отходившие на второй план при изложении минералогии в высшей школе. При таком изложении минералогии геохимические проблемы выступали в ней в еще большем масштабе и более значительно, чем это было обычно в университетских курсах неорганической химии. Постепенно работа Минералогического кабинета Московского университета, а позже связанная с ней работа Минералогического музея Академии наук все более и более направлялась к геохимии».

С 1914 года Вернадский – директор Геологического и минералогического музея Академии наук.

В 1915 году, в связи с событиями первой мировой войны, по инициативе группы академиков была организована в составе Петербургской Академии наук специальная Комиссия по изучению естественных производительных сил России (КЕПС). В нее вошли А. И. Карпинский, М. А. Рыкачев, И. П. Павлов, Н. С. Курнаков, А. Е. Ферсман. Под председательством Вернадского Комиссия начала систематические поиски новых месторождений полезных ископаемых. изучение энергетических ресурсов России. «Для нас, – писал Вернадский, – выяснилось многое во время войны и прежде всего стало ясно всем то, что раньше было ясно немногим – наша экономическая зависимость от Германии, носящая совершенно недопустимый характер при правильном государственном управлении. То, что это сделалось ясным для русского общества, очевидно, является фактом величайшей важности, ибо последствием такого сознания неизбежно будет изменение положения дел. Одним из главнейших факторов такого освобождения является использование своими силами своего достояния».

В работах того времени Вернадский указывал, что в России используются только тридцать один элемент из шестидесяти одного, известного к тому времени; при этом лишь семнадцать – в достаточном количестве. При этом, указывал он, в стране имелись все геологические формации и все полезные ископаемые, существующие на земном шаре.

С июня 1917 года, отрезанный от столицы событиями революции и гражданской войны, Вернадский жил на Украине. Он был избран первым президентом основанной в 1919 году Академии наук Украинской ССР. Внимательно всматривался Вернадский в происходящее, еще внимательнее вникал в историю. «Читаю теперь много по старой жизни Юга России – древности России Толстого и Кондакова, – заносил он в дневник. – Как-то больно щемит сердце, когда вдумываешься в эти остатки старого быта, старой жизни, которая открывается нам в могилах. Куда все это исчезло? Совершенно ли пропала вся эта жизнь, от которой нам остались одни темные памятники?»

Изучая историю химических элементов в земной коре, Вернадский первый обратил внимание на огромную роль живого вещества – совокупности всех растительных и животных организмов и микроорганизмов на Земле – в процессах перемещения, концентрации и рассеяния химических элементов в земной коре, в биосфере. Под биосферой он понимал самую верхнюю оболочку Земли, в которой протекают жизненные процессы. Эта оболочка простирается в атмосферу до высоты свыше десяти километров, на суше идет на глубину не менее трех километров и захватывает весь океан. Вследствие излучений, идущих от Солнца и из более отдаленных частей космоса, земная поверхность есть столько же произведение вещества и энергии нашей планеты, сколько и создание внешних сил космоса. Этим история биосферы резко отлична от истории других, более глубоких оболочек Земли. «Биосфера, – писал Вернадский, – в такой же, если не в большей степени есть создание Солнца, как и произведение Земли. Организмы – это дети Солнца». Организмы, считал Вернадский, принимают самое деятельное участие в миграции и накоплении таких важных и широко распространенных элементов, каковы углерод, кислород, азот, кальций, калий, кремний, фосфор, сера, железо, марганец, а также медь, ванадий, натрий, йод, радий. Организмы выделяют в атмосферу кислород, углекислоту, азот, воду, сероводород, аммиак, метан, водород и другие газы. «Можно сказать, – писал Вернадский, – что главным, может быть единственным трансформатором солнечной энергии в химическую является в биосфере живое вещество, и оно же разносит ее по всей нашей планете. Без него химические явления планеты, а следовательно и все вопросы, связанные с естественными производительными силами, получили бы совершенно иное освещение и были бы совсем иными, чем они являются ныне».

Особую роль в этих процессах Вернадский отводил растительным организмам.

«Присутствие свободного кислорода в атмосфере и в водах, – писал он, – есть проявление хлорофилльной функции. Подавляющая часть свободного кислорода земного шара есть продукт деятельности зеленых растений. Если бы зеленые растения не существовали, через несколько сотен лет на поверхности Земли не осталось бы следа свободного кислорода и главные химические превращения на Земле прекратились бы».

Говоря о напряженной биохимической энергии живых организмов, Вернадский приводил такой пример. Разложить каолин на его составные части, с выделением свободных глинозема и кремнезема, в лаборатории можно лишь при температуре около тысячи градусов, диатомеи же осуществляют такой процесс при обычной дневной температуре.

Почти тридцать лет жизни Вернадский посвятил изучению химического состава и распространенности животных и растительных организмов. Он поставил систематические экспериментальные исследования по выяснению роли организмов в перемещении химических элементов в земной коре – биосфере, обосновав новую науку – биогеохимию. «Связь состава организмов, – писал он в книге „Биогеохимические очерки“ (1940), – с химией земной коры и то огромное – первенствующее – значение, которое имеет живое вещество в механизме земной коры, указывает нам, что разгадка жизни не может быть получена только путем изучения живого организма. Для ее разрешения надо обратиться и к его первоисточнику – к земной коре».

Даже указанных работ было бы достаточно, чтобы войти в плеяду выдающихся ученых, однако главным своим достижением Вернадский считал созданное им учение о ноосфере. Какие бы события ни захватывали ученого, в голове его постоянно шел бесконечный, непрерывный процесс – подготовка главной книги жизни, как он ее называл.

«Гуляю, брожу, много очень думаю и читаю, – записал он в дневнике еще 19 июля 1917 года. – Сейчас главной работой является набрасывание давних моих размышлений и мыслей о живом веществе с геохимической точки зрения. Мне хочется связно изложить – сколько могу без книг, выписок (оставил в Петрограде) и подсчетов – мои мысли. Над ними думаю и к ним постоянно возвращаюсь десятки лет. Излагаю так, что дальнейшая обработка может пойти прямо и точно. Сейчас уже написал более 40 страниц и думаю, что перед отъездом закончу. Несомненно тут у меня много нового; и многое новое открывается при обработке; подхожу к новым заданиям и вопросам. Так или иначе, я ясно чувствую, что надо было это сделать, так как тот или иной, это результат всей моей прошлой научной работы. И вместе с тем глубокое неудовлетворение результатом – столь обычное для меня чувство, что я делаю не настоящую научную работу. Отчасти чувство „ученого“ – настоящей научной работой кажется опыт, анализ, измерение, новый факт, – а не обобщение. А тут все главное – и все новое в обобщении.

С другой стороны, в этой работе я как-то спокойно смотрю на окружающее, ибо я сталкиваюсь в ней с такой стороной жизни, которая сводит на нет волнения окружающего, даже в такой трагический момент, какой мы переживаем. Перед всем живым веществом мелким кажется весь ход истории. И странно, я через самый грубый на первый взгляд материализм мог бы подойти этим путем к странным и очень далеким от материализма философским выводам. Их вводить не хочу, но их возможности указываю. Едва ли возможно целиком жизнь свести на физико-химическое. Но это не будет и утешением, ибо в общую схему мироздания она все же войдет. А не этого хочет мятущийся ум».

В 1920–1921 годах Вернадский преподавал в Таврическом университете (Ставрополь). В 1921 году – вернулся в Петроград.

По инициативе Вернадского в течение ряда лет были созданы многие научные учреждения, внесшие свою роль в развитие советской науки – Институт географии, Институт минералогии и геохимии, Радиевый институт, Керамический институт, Оптический институт, Комиссия по изучению вечной мерзлоты, Комиссия по минеральным водам, Метеоритный комитет, Комиссия по изотопам, наконец, Совет по изучению производительных сил России.

В 1923–1926 годах Вернадский находился в длительной заграничной командировке. Он прочел цикл лекций в Сорбонне, написал несколько книг. Кое-кто считал, что Вернадского вполне можно причислить к так называемым невозвращенцам, но сам Вернадский думал иначе: он – работал. Он читал лекции в Праге, вел опыты в Польше и во Франции – в Радиевом институте М. Кюри-Склодовской. На лекции Вернадского собирались представители самых различных научных дисциплин, посещали их и два молодых французских исследователя – Тейяр де Шарден и Эдуард Леруа. Они позаимствовали у Вернадского термин биосфера, в свою очередь Вернадский воспользовался термином, придуманным Э. Леруа – ноосфера.

Много путешествуя, Вернадский внимательно вглядывался в окружающее. Чувство историчности пронизывало все его размышления. Находясь в Греции он записал в дневнике:

«…Странным образом при осмотре музея в Акрополе и остатков древнейшей скульптуры в Афинах передо мной стали как живые далекие впечатления виденного в том же направлении раньше, и я от скульптуры переходил к общим мыслям о законах человеческого творчества. В общем, они всюду одни – в религии, науке, искусстве. Быстрое достижение предела – а затем такая же возможность быстрого упадка. Неужели это неизбежно? Неужели единственным спасением от такого положения является постоянная смена, возбуждение все нового интереса, бросание всех старых путей, искание новых? Есть ли упадок – результат, причина психологического характера или он тесно связан с ограниченностью человеческого существа вообще?…

Обратный путь из Олимпии в Афины, где я ехал целый день по знакомой дороге, дал мне очень много. И странную смесь составляли идеи и мысли, возбуждаемые чтением и впечатлениями оригинального нового. Удивительные здесь красные закаты и заходы солнца, странная растительность, контуры ландшафтов. В первый раз видел удивительно красивое фиолетовое море и ярко-синие дали. Но странным образом и чтение все более и более отвлекает к тем же вопросам упадка и роста человеческого сознания. Ведь если упадок есть неизбежное следствие достижения наибольшего совершенства, то все человеческое миросозерцание должно строиться на сознании имения или возможности имения абсолютного. Таково миросозерцание верующих людей, к какой бы религии они ни принадлежали. А между тем все в душе моей противоречит такому сознанию. Меня интересуют будущие шаги человеческой мысли и человеческого сознания в предположении их неуклонного роста. И я стараюсь фантазией и мыслью почувствовать это будущее в проблесках нового, что теперь является в науке. В науке я вижу всюду зарождение этих новых ростков. И мы, уже немолодые ее деятели, должны идти им навстречу, стараться внести их в наше мировоззрение – только в этом и есть возможность обеспечить возможно долгий неуклонный прогресс человеческого знания».

В 1926 году Вернадский основал Комиссию по истории знаний Академии наук СССР. Был ее председателем до 1930 года. Развитие индустриализации и сельского хозяйства потребовало широких поисков и разработки запасов разнообразных руд, и Вернадский вновь возглавил Комиссию по изучению естественных производительных сил России. Но в конце тридцатых годов научные интересы Вернадского сосредоточились, наконец, на главной книге жизни.

«…Работаю над книгой об основных понятиях геохимии, – писал он Ферсману, – в их историческом охвате, над которой работаю – почти непрерывно – с 1916 года, теперь двадцать два года. Еще надо прожить года два-три, чтобы ее закончить. Работаю, не смотря вперед, как будто мне это обеспечено. Смотрю на эту книгу, как на задачу моей жизни… Всю революцию я пережил, обдумывая книгу, и, мне кажется, никогда не переставал о ней думать и для нее работать… А сейчас в нашей области знания происходит такой сдвиг понимания человеком реальности, который, вероятно, больше того, или того же порядка, как в V–VII столетии до рождества Христова – времени Будды, Конфуция, великих греков».

И в письме к геологу Б. Л. Личкову: «…Вот какова человеческая жизнь! Конечно, несколько дерзко было начать писать главную книгу жизни в 73 года».

Научные интересы Вернадского самым естественным путем подвели его к фундаментальным научным, философским и науковедческим проблемам, которые волновали самых крупных ученых и философов тех лет – А. Эйнштейна, Н. Бора, Д. Бернала, Б. Рассела и других. Работа Вернадского «Научная мысль как планетное явление» (изданная после смерти ученого) заставила задуматься исследователей о всепланетных последствиях общественного прогресса, развития науки и техники, о возникновении реального, совершенно нового вселенского объекта, формирующегося под воздействием человеческой деятельности, научной мысли и основанного на ней общественного труда. Исследования Вернадского позволили его последователям по новому взглянуть на весь процесс развития природы, социальной жизни, науки и техники. Причем под таким углом зрения, который как раз был необходим для раскрытия неизвестных прежде глобальных черт этого гигантского всесветного процесса.

Планетарный характер учения о ноосфере подавался Вернадским следующим образом. Развитие мировой науки подчиняется таким же объективно существующим закономерностям, как развитие любого природного явления. Другими словами, этот процесс, вызванный в свое время людьми, никак уже не зависит от субъективных желаний и интересов отдельных людей. В эпоху ноосферы, считал Вернадский, наука изменяет Землю двояким образом. Во-первых, мощная техника, основанная на достижениях наук, производит очевидный и всеми наблюдаемый эффект, а, во вторых, сама наука, в высшем интеллектуальном смысле, изменяет Землю. Разумеется, такой процесс должен быть охарактеризован именно как процесс планетарный, совершенно аналогичный таким процессам, как смена геологических эпох в развитии Земли или эволюция видов. По убеждению Вернадского, с некоторых пор сама мировая наука выступает как мощная геологическая, планетарная сила. История ее развития характеризуется распространением научного знания по всему земному шару, захватом знанием все новых стран и континентов. Научное знание в наше время действительно носит глобальный характер, оно действительно охватывает всю планету, и человек, создатель и носитель знания, выдвигается на Земле на первое место – как ведущая геологическая сила. При этом не следует противопоставлять человека природе, указывал Вернадский, не следует говорить о человеке, как о некоей чуждой силе, – ведь он является такой же частью природы, как все другие существа.

О значительности научного замысла Вернадского можно судить по тому, что знаменитую монографию «Научная мысль как планетное явление» он рассматривал всего лишь как своего рода философское введение в огромный итоговый труд, который собирался назвать «Химическое строение биосферы Земли и ее окружения».

К сожалению, труд этот остался незавершенным, написанные части увидели свет только после смерти ученого.

На описываемые мировые процессы Вернадский смотрел оптимистически. Он считал, что дальнейшее развитие ноосферы навсегда очистит человеческое общество от варварских войн, голода, тяжелых болезней, нищеты. Даже накануне второй мировой войны, уже понимая неизбежность ужасных последствий такой войны, он писал:

«…Цивилизация „культурного человечества“ – поскольку она является формой организации новой геологической силы, создающейся в биосфере, – не может прерваться и уничтожиться, так как это есть большое природное явление, отвечающее исторически, вернее, геологически сложившейся организованности биосферы. Образуя ноосферу, она всеми корнями связывается с этой земной оболочкой, чего раньше в истории человечества в сколько-нибудь сравнимой мере не было. Реальная обстановка в наше бурное и кровавое время не может дать развиться и победить силам варваризации, которые сейчас как будто выступают на видное место. Все страхи и рассуждения обывателей, а также некоторых представителей гуманитарных и философских дисциплин о возможности гибели цивилизации связаны с недооценкой силы и глубины геологического процесса, каким является происходящий ныне, нами переживаемый, переход биосферы в ноосферу».

В Боровом, куда во время войны был эвакуирован Вернадский, каждый день ученого был наполнен неустанным трудом. По давней привычке он рано ложился и рано вставал. Это позволяло Вернадскому сохранять физическую форму, несмотря на возраст.

Перечень проблем, над которыми он в то время работал, не может не удивлять.

Здесь и симметрия с ее ролью в строении и эволюции космоса вообще и Земли, как планеты, в особенности; и геологическая роль космических излучений; и проблема правизны и левизны; и состояния пространства; и строение Земли и ее геологических оболочек; и логика и методология естествознания; и этика научного творчества. Громадное количество сделанного Вернадским долгое время оставалось в рукописях и появились в печати уже после его смерти. «Химическое строение биосферы Земли и ее окружение» – в 1965 году, «Размышления натуралиста. Кн. 1-я. Пространство и время в неживой и живой природе» – в 1975 году, «Размышления натуралиста. Кн. 2-я. Научная мысль как планетное явление» – в 1977 году, «Живое вещество» – в 1978 году.

«…Скоро перейду за 80 лет, – писал Вернадский своему другу геологу Б. Л. Личкову, – и надо кончать научную работу. Пока чувствую себя мыслью моложе большинства молодых; надо это сознавать, и я рад, что так чувствую, но надо сознавать свои силы».

В 1943 году Вернадский был удостоен Государственной премии за свои многолетние выдающиеся работы в области науки и техники. Он был избран членом Чехословацкой (с 1926 года) и Парижской (с 1928 года) Академий наук, в которых работали его ученики. Он состоял действительным или почетным членом многих русских и зарубежных научных обществ.

Последней научной работой Вернадского оказался доклад, посвященный необходимости изучения минералогии космоса, сделанный им на совещании минералогов в октябре 1944 года. Тогда же он делился своими планами с Личковым: «…Сейчас я стремлюсь уехать кончать жизнь к моим детям (сын Вернадского жил в Америке), главным образом к моей внучке, которой я еще много, много мог бы и хотел бы дать. Я не хочу быть американцем и думаю остаться советским гражданином. Будущее нашей страны мне представляется очень большим».

Незадолго до смерти он сделал в дневнике запись: «Готовлюсь к уходу из жизни. Никакого страха. Распадение на атомы и молекулы. Если что может оставаться, то переход в другое живое, какие-нибудь не единичные формы – не „переселение душ“, но распадение на атомы и даже изотопы».

В честь Вернадского названы минералы вернадскит и вернадит, диатомовая водоросль, гора на Курилах и пик в районе Подкаменной Тунгуски, подледные горы в Восточной Антарктиде, полуостров в восточной части Антарктиды, кратер на обратной стороне Луны, и множество самых разных научных учреждений и институтов.

Источник: Научные чтения "Вернадский и современность", Москва, 1996 г., Сборник докладов

Обширность территории и колоссальные природные богатства, талантливость народа являются естественным достоянием России. Однако они же создают для нашей Родины непростые проблемы. Как сохранить все это для настоящего и будущего, как рационально этим распорядиться? Над этими и аналогичными им вопросами В.И.Вернадский стал размышлять с 80-х годов прошлого столетия, еще будучи студентом Петербургского университета. С течением времени эти размышления обогащались и углублялись.

Основная черта личности В.И.Вернадского — цельность, неразрывность мышления и деятельности, научных взглядов и нравственной позиции. Сердцевина мировоззрения, которая определяет феномен В.И.Вернадского — глубокое чувство единства мира и связи всех явлений, религиозное и философское осознание духовной основы мира.
Оно проявилось:
в научной деятельности, высшим взлетом которой стали учения о биосфере и ноосфере, вечности и космичности жизни и разума;
-. в понимании общественных явлений, осознании судьбы страны и сущности русской нации. В основе исторического мышления В.И.Вернадского стоит понятие о правах личности и о создании общественных условий для творчества во всех областях
от технических до художественных;
в его общественной, политической, государственной и публицистической деятельности, в борьбе за свободу и правовое государство;
в научно-организационной деятельности, базировавшейся на широко понимаемом требовании обеспечения свободы личного творчества ученого и его ответственности за результаты своего труда.

Начнем с вопроса о преломлении мировоззрения В.И.Вери ч кого в его общественной и политической деятельности.

В течение 20 лет Вернадский был гласным Моршанского уездного и Гамбовского губернского земских собраний. Он пошел на общественное служение сознательно, исходя из чувства личной ответственности за судьбу страны и считая принципы земского самоуправления кардинальным путем развития российской государственной жизни. В земских собраниях и управах общественные проблемы решались гласно посредством конкуренции идей, компромиссов, выборности, демократических процедур. Развитие этих принципов в течение нескольких десятилетий на местном уровне привело к основной коллизии русской жизни рубежа веков: к противоречию между местными демократическими органами самоуправления и самодержавным центральным “приказным” строем, укрепление которого прокламировал Николай Второй при вступлении на престол в 1895 году.

“Политическая роль земства постепенно сглаживается и сама идея самоуправления оказывается несовместимой с государственной бюрократической машиной” — с горечью писал Вернадский 3 ноября 1900 года.
Вернадский участвует во всех частных совещаниях земских деятелей, в совещании либералов в 1903г. в Констанце (Германия), на котором создается группа конституционалистов, объединившихся вокруг журнала П.Б.Струве “Освобождение”. Группа стала прообразом Конституционно-демократической партии.

В.И.Вернадский был участником Второго общероссийского съезда земских деятелей, проходившего в Петербурге 4-6 ноября 1904 года. Это был знаменательный съезд, ставший поворотной вехой в российской истории. 100 виднейших земских деятелей открыто провозгласили на нем принципы создания нового и небывалого для России правового государственного строя. Они приняли разработанную на московском совещании резолюцию с требованиями создания народного представительства, избрания депутатов прямым и тайным голосованием, судебной защиты прав личности и демократических свобод. Съезд произвел громадное впечатление на страну, потому что несмотря на запрет, его резолюция была послана в правительство и широко разошлась по всей России.

С этого съезда началось широкое движение общественности за конституцию, наложившееся на народное движение за социальные права, пытавшееся введением демократических свобод ограничить самодержавие и предотвратить социальный взрыв. 100 земских деятелей, включая В.И.Вернадского становятся известными всей стране лидерами конституционного и демократического движения. Они вынуждают власти в конце концов пойти на уступки и провозгласить демократические свободы Манифестом 17 октября 1905 года и пообещать введение народного представительства — Государственной Думы. С этого времени и до 1918 года В.И.Вернадский становится одним из лидеров в борьбе за внедрение в России европейской демократии. Его выбирают от университетов и Академии наук в Государственный Совет, ставший согласно Основным Законам 26 апреля 1906 года, верхней палатой российского парламента, и состоит в нем до марта 1917 года.

Во время большевистского переворота и в отсутствие арестованного министра С.С.Салазкина В.И.Вернадский возглавляет министерство народного просвещения во Временном правительстве и в течение работы этого правительства в подполье играет ведущую политическую роль, борясь с узурпацией. Вместе с другими оставшимися на свободе членами Временного правительства он подписывает обращение к гражданам России и постановление правительства о созыве Учредительного собрания, после чего ему приходится скрываться. Победу большевиков В.И.Вернадский расценивает как трагическое поражение демократии. Они олицетворяют для него самодержавие неграмотных масс. Случившийся переворот он сравнивает со взрывом варварства, разрушающим эволюционное и прочное устроение жизни. “Народ невежественный” — писал он в 1918 году — “Идеалы чисто материалистические. Стал решать как слепой сложные мировые вопросы с миропониманием XVII века. Результаты такого решения мы сейчас видим … Надо в корне разобрать и основы, и идеалы социализма. Они не научны. Они противоречат свободе человеческой личности … Социализм основан на известном состоянии техники. Ученый стремится выйти за ее пределы. Обладать источниками

энергии, сделать их доступными всем людям, избавить их от элементарного голода и холода можно иным путем”.

Анализируя причины произошедшей в стране социальной катастрофы, В.И.Вернадский точно и резко формулирует свою концепцию истории, свой общественный идеал. 2 ноября 1923 года он писал первому лидеру кадетов и своему другу И.И.Петрункевичу: “Ни в каком случае нельзя было соединяться в действиях с социалистической по партийности или социалистической по существу толпой. “Демократия» социализма и “демократия”, о которой мы говорили, была разной. Уважения к человеческой личности нет и не может быть в социализме. И с этой точки зрения, если духовным предком моим и может быть Радищев, то только одной стороной своей личности — а среди декабристов Пестель рисуется скорее предком большевиков в их якобинских проявлениях. В политической борьбе, которую мы переживали, те из нас, которые понимали варваризацию, вносимую в жизнь социализмом и для которых уважение и признание ценности человеческой личности не позволяло идти по пути якобинизма, как, например, я — не оказались достаточно стойкими. Я вижу в своей политической деятельности большие ошибки: видел опасного врага культурной работе не там, где он был…”.

Сначала самодержавная бюрократия, а затем большевистская основаны, согласно Вернадскому, в естественно научном смысле на механицизме, в центре которого — понятие об обратимости и повторяемости всех естественных процессов. Они стремятся создать такое общественное устройство, которое будет автоматически, с неизменной “точностью” решать общественные и личные проблемы граждан, единообразно и управляемо из единого центра. Однако по глубокому убеждению Вернадского, свобода нужна для того, чтобы основать общество не на механистических, а на органических закономерностях. Они предполагают областное самоуправление, которое строится неповторимо и уникально, в соответствии с местными природными, общественными и историческими особенностями. Общественные посты должны заполняться не на основе общих единообразных правил, которые никогда не подойдут к конкретному случаю, а людьми, вносящими в дело личное творчество и личностное усилие. Каждый случай должен быть решаем как отдельный. Общественные должности должны заниматься только добровольно высокообразованными людьми.

Преимущество организованности перед механицизмом станет в тридцатые годы одним из краеугольных камней учения Вернадского о биосфере и ноосфере.

Государство, по его мнению, не должно решать социальных проблем напрямую, не быть социальным. Любовь к человечеству, на чем демагогически вырос социализм “маленький идеал, когда живешь в космосе. Нельзя отложить заботу о вечном и великом на то время, когда будет достигнута для всех возможность удовлетворения своих элементарных нужд. Иначе будет поздно. Мы дадим материальные блага в руки людей, идеалом которых будет — “хлеба и зрелищ”. Есть, пить, ничего не делать, наслаждаться любовью”. Благотворительность и прямая забота о малоимущих, о людях, которые не могут стоять на собственных ногах, должна перейти от государства к обществу, стать частным делом, делом различных комитетов и церкви. Все требования, которые предъявляют граждане к государству, должны иметь только правовую форму. Тогда у государства будет одна и важная функция — организация и защита свобод, но не у

топическая обязанность напрямую кормить, обувать и одевать, как это пытается делать социализм.

Общественный идеал Вернадского, однако, имел свойственный только ему, если можно так сказать, естественнонаучный оттенок. Он включал следующие положения: Во-первых, понятие о личности, как о естественном явлении, имеющем космические измерения. С этой (ноосферной впоследствии) точки зрения обеспечение прав личности есть подлинное согласие с геологическим ходом времени, подготовленное всеми предыдущими веками не только истории, но и геологического прошлого. Человеческая история есть только продолжение геологической истории, основным содержанием которой является цефализация, то есть увеличение разума, нервной энергии на планете. В публичной лекции в Симферополе (октябрь 1920 года) В.И.Вернадский говорил об исторической приоритетности творческой личности в общественной жизни, о темных социальных силах, всплывших на поверхность в гражданской войне, обреченных на историческое поражение.

Во-вторых, новое, основанное на исходных теоретических позициях Вернадского, опровержение марксистской политэкономии, которое можно было назвать “политэкономией ноосферы’». Он утверждает, что марксизм упрощает действительность, сводя историческое движение к борьбе двух классов — собственников и наемных рабочих. Ценность и прибавочная стоимость создается не только трудом и капиталом. Для их применения требуется форма, которая создается творчеством инженера, навигатора, ученого, техника, художественным вдохновением. Таким образом, в процессе производства участвует три силы и ни одна из них не может быть исключена. Если ликвидировать элемент свободного творчества, то “экономическая жизнь не замерла бы, продолжалось бы рутинно по прежним рамкам накопление капитала и использование труда; но оно происходит только за счет прежде накопленного и переведенного в формы реальной жизни творчества”.

Поэтому в происшедшей победе “труда над капиталом” Вернадский видел не только преступление перед личностью и ходом истории, но и теоретическую ошибку, которая вкупе с применением мощных средств ее утверждения должна погрузить страну в неестественное состояние закрытости для технического прогресса. Что и было вскоре продемонстрировано. В 1928 году В.И.Вернадский писал: “В такие эпохи потрясений, разрушения было складывающегося хозяйства и при направлении государственного творчества на перевод любой ценой всего, что возможно, в валюту (идущую в первую голову идейно — на мировую революцию, реально и на веселую жизнь господствующей группы), основы национального богатства должны быть затронуты и это отражается на столь быстром и разрушительном изменении природы, как разрушается и меняется социальный строй живущего в этой природе социального механизма”. Последствия будут ужасны, продолжает он: уничтожение людей голодом и войной, т.е. действие чисто природных регуляторов роста народонаселения и разрушения природы.

В-третьих, надо учитывать социальные следствия громадной мощной науки, которая становится геологической силой на поверхности планеты. К началу первой четверти XX века становится ясно, что, по словам Вернадского, происходит “взрыв научного творчества”. И потому успеха достигнут те нации, которые обеспечат развитие

науки в ее личностной неповторимости, т.е. непланируемой форме.
Продолжая и развивая научные поиски и нравственные принципы своих

учителей, прежде всего — М.В.Ломоносова, В.В.Докучаева, Д.И.Менделеева — Вернадский, с началом двадцатого столетия, став академиком Петербургской Академии наук и профессором Московского университета, главой большой научной школы, направляет свои усилия на расширение и укрепление естественноисторического базиса развития Российского государства (организация исследований естественных производительных сил, в их числе потенциальных возможностей использования радиоактивных сил, а также освоения приполярных областей, Сибири и Дальнего Востока, Кавказа, азиатских окраин России и т.д.). Эти изыскания он базировал на глубоком анализе истории изучения и освоения природных ресурсов отечества.

В России Вернадский видел прообраз будущего, как он писал в 1917 году, “мирного мирового сожительства народов на почве экономической жизни” и был уверен, что “рано ли, поздно ли — этот идеал Россия воплотит в жизнь”. Решающую роль, по убеждению Вернадского, должна сыграть русская наука — органическая часть мировой науки.

Как идеолог-теоретик русской науки, ее историк и практический деятель, важнейшее значение в ее развитии В.И.Вернадский придавал вопросам: 1)кадровым, организационным, 3)гармонического сочетания фундаментальных и прикладных исследований, 4)экспериментально-методического и, в более широком смысле, материально-технического базиса, 5 взаимосвязи с мировой наукой, 6)нравственной ответственности за применение научно-технических достижений, 7)изучения рационального использования, охраны и обогащения природно-исторических ресурсов России.

Относительно последнего ограничимся только двумя, но очень важными штрихами. Первый — именно по инициативе В.И.Вернадского в 1912 году правительством были предприняты первые шаги по созданию Ильменского государственного заповедника. Второе — 6 февраля 1916 года В.И.Вернадский выступил на Общем собрании Академии наук с докладом о необходимости создания единой картографо-геодезической службы. В этом докладе был подведен итог длительного предшествовавшего обсуждения идеи создания единой топографо-геодезической службы в России. Начиная доклад, как и многие другие свои работы, с исторического обзора, Вернадский отмечает труды Комиссии Императорского Русского географического общества по созданию Проекта положения о Геодезическом совете.

Подчеркивая, что в конце XIX века в России интенсивные съемочные работы проводились самыми различными ведомствами, он призывал к тому, чтобы “съемка России” была “сосредоточена в одном учреждении и это сосредоточение должно быть проведено быстро и неукоснительно.” Деятельность этого учреждения должна подчиняться государственному плану, так как “и здесь, как и в других областях жизни, мы не можем — без вреда для нас самих, идти без плана, жить изо дня в день, затыкая открываемые недочеты, не заботясь о бережном использовании наших производительных сил”.
В качестве такого руководяще-координирующего учреждения В.И.Вернадский предлагает организовать Государственный геодезическо-топографический институт,

стоящий “вне зависимости от интересов отдельных ведомств и обслуживающий интересы, как научные так и практические”.

В.И.Вернадский подчеркивает, что для осуществления обширной программы научно-технических работ потребуется привлечение “достаточно научно подготовленного персонала” и больших денежных средств, но по его убеждению, “к этому пути в этой области, как и в целом ряде других, вынуждает нас переживаемое нами состояние нашей родины, требующее самого энергичного, быстрого и полного использования наших производительных сил, которое возможно лишь при больших затратах на широкую постановку исследовательской и организационной работы”. Призыв Вернадского звучит весьма актуально и в наше время. Большевистское правительство с первых шагов своей деятельности активно использовало рассмотренные разработки Вернадского, что нашло отражение в Декрете ВЦИК о создании Высшего геодезического управления (теперь — Федеральная служба геодезии и картографии России).
Еще одной отраслью такой обязательной государственной заботы и регулирования, по мнению Вернадского, должна являться сфера взаимодействия природы и общества. В.И.Вернадский благодаря своему широчайшему научному кругозору и большому опыту работы в области изучения и освоения природных ресурсов, одним из первых увидел надвигающиеся проблемы во взаимоотношениях человеческого общества с природой. Суть и решение этих проблем обусловлены неразрывной связью между природой и человеком, полной зависимостью его экономического и социального благополучия от правильного использования природных ресурсов, их сохранения и воспроизводства, пониманием уникальности каждого растительного и животного организма в жизни нашей планеты, что невозможно без постоянного, опережающего хозяйственную деятельность их изучения.

В 1926 году В.И.Вернадский подчеркивал, что изучение жизни в ее природной среде должно проходить в познании совокупности организмов, выступающих “как связанные с косной материей тела живых существ”. Таким образом, он дал свою формулировку понятия биогеоценоза и создал теоретическую базу необходимости построения стационарной сети выделенных для изучения природы фрагментов географической среды — заповедников. Только на такой базе возможно познание всей сложности жизни экосистем и прогнозирование их изменений под воздействием деятельности человека.

Определяя дальнейшие пути научных изысканий в этом направлении В.И.Вернадский предупреждал о недопустимости разработки экологических проблем неквалифицированными и некомпетентными деятелями.
В.И.Вернадский подчеркивал глобальность взаимосвязей в природе, что с каждым годом все более и более ощущает поколение, живущее в настоящее время на Земле. Следующие суждения Вернадского будут актуальны всегда пока существует разумная жизнь на нашей планете: “Человечество едино. Жизнь человечества при всей ее разнородности стала неделимой. Событие, происшедшее в захолустном уголке любой точки любого континента или океана, отражается в ряде других мест, повсюду на поверхности Земли”.

Вернадский усматривал будущее России и человечества в принципиально новом строе ноосферы. В достижении этого устройства, полагал он, России, Российской

культуре и особенно русской науке предстоит в будущем сыграть решающую роль. В нашей литературе и в исторической науке еще совершенно не затронута

деятельность Вернадского в двадцатые и тридцатые годы, деятельность, характерную для значительной части отечественных интеллигентов, которые не прощали большевиков, не раз выступали с критикой большевистской власти, но не могли оставить России и активно включились в защиту и развитие науки. В каких же формах развивалась эта деятельность В.И.Вернадского?

Во-первых, потрясенный ужасами гражданской войны Вернадский все более убеждается, что только наука может обеспечить создание общества, соответствующего законам эволюции биосферы. У Вернадского было мессианское ощущение, что его учение может оказать такое же влияние на человечество, как книга Дарвина.
Вывезенный большевиками из Крыма в 1921 году, В.И.Вернадский после краткого ареста получил возможность для исследований по биохимии. При КЕПС была создана крохотная лаборатория по изучению живого вещества, чего явно не доставало для реализации грандиозных планов ученого. Вся обстановка разоренной гражданской войной России, куда не поступала даже новая литература из-за рубежа, препятствовала этому. Рассказывая о тяжелом положении Академии наук и ее сотрудников, Вернадский замечает, что “в общем сильнейшее чувство рабства и полное отсутствие какого бы то ни было улучшения”.

Вместе с тем Вернадскому была понятна вера большевиков в возможность построения нового общества на базе научного знания. Несмотря на принципиальное неприятие ленинцев, Вернадский в том же 1921 году не осуждал сотрудничество с ними своих ближайших учеников геохимика А.Е.Ферсмана, основателя биогеохимии В.Я.Самойлова, радиохимика В.Г.Хлопина, рассматривая их научную работу “как залог всего будущего и доказательства роста и силы будущего России”.
Сам Вернадский надолго покидает Россию, как только предоставляется возможность выехать за границу по приглашению ректора Сорбонны для чтений лекций по геохимии. Командировка, планировавшаяся вначале на четыре-пять месяцев, растянулась почти на пять лет. Здесь Вернадский предпринимает активные действия в поисках средств для реализации своей мечты об институте “живого вещества” за границей. Однако на его запросы один за другим приходят вежливые отказы из Института Карнеги, из Национального исследовательского Совета США. Отказ пришел и из Британской ассоциации за прогресс в науке. К началу 1925 года становится ясно, что исследования не встречают той поддержки, на которую рассчитывал Вернадский.

В то же время его друзья и ученики, оставшиеся в Советской России, не только сохранили возможность заниматься научной работой, но существенно расширили ее масштабы. Они стояли во главе Академии наук, создавали крупные научно- исследовательские институты и возглавляли их. Вернадский постоянно получал письма этих ученых, в которых с воодушевлением описывались благоприятные для научных исследований изменения в Советской России. Так, например, А.Е.Ферсман писал: “Сегодня научной работы, конечно, у нас в 10 раз больше, чем в Париже”.
Под влиянием таких сведений Вернадский писал дочери весной 1924 года: “Сейчас результаты научной работы в пределах России очень велики и с ними приходится считаться здесь всем. Русские ученые, оставшиеся там, [т.е. в Советской России] сделали

и делают большую мировую работу … Сейчас работы Павлова, Ферсмана, Баха, Лазарева, Кольцова, Иоффе, Зелинского, Курнакова, Марра, Карпинского и очень многих других оказывают влияние на человеческую мысль”. Через год он приходит к еще более радикальному выводу: “Главная научная творческая русская (и укр.) работа идет в России и в ней в этот момент особенно дорога каждая живая сила, могущая работать”.В конечном счете было принято решение вернуться к России, где Вернадский возглавил ряд научных учреждений, в том числе и Биогеохимическую лабораторию, главной задачей которой стало количественное изучение живого вещества. Постепенно сформировалась биогеохимическая школа Вернадского, значение которой вышло далеко за границы России.

С позиций сегодняшнего дня уже не столь наивными кажутся представления Вернадского о том, что наука сама по себе является важнейшей целью бытия человека, и его искренняя вера в научную деятельность как фактор, преобразующий в будущем коммунистический режим. Конечно, использование достижений науки в промышленном производстве и обороне способствовало укреплению тоталитарного строя. Но не случайно, что власти во все времена должны были считаться с инакомыслием крупных ученых и именно в научной среде укоренилось прочно диссидентское движение, духовным лидером которого стал академик А.Д.Сахаров.
В то же время перипетии Вернадского в эмиграции показывают, насколько необходима государственная поддержка фундаментальных исследований и как ненадежны бывают упования на развитие отечественных исследований за счет иностранного финансирования. Сейчас можно сказать, что менталитет научного сообщества в нашей стране и отчасти во всем мире был бы значительно иным, если бы Вернадский не получил на родине возможность в какой-то степени реализовать свои творческие планы.
. Вернадский был одним из немногих авторитетных ученых, кто оставшись внутри страны, публично отстаивал приоритет научных знаний над философией диалектического материализма. В течение двадцатых и тридцатых годов он вел полемику с партийными идеологами, пытавшимися философскими тезисами подменить научные знания. Широко известна его борьба за свободу научного творчества в стенах Академии наук, публичные выступления против идеологического закабаления науки путем принятия нового Устава. В течение 1920-1930 г.г. В.И.Вернадский пытался не допустить внесения в новый устав положения о главенствующей роли марксистской идеологии и соответственно выступал против учреждения философских кафедр в составе Академии и тем самым глубинного изменения ее характера перед лицом зарубежных академий. В 1932-1933г.г. развертывается полемика В.И.Вернадского с вновь избранным в Академию философом А.М.Дебориным по поводу права ученого обладать любой философией и религиозным мировоззрением. Эта полемика публиковалась.

В результате сопротивления В.И.Вернадского он был публично обвинен в печати как “враг социалистической реконструкции”. Эта оценка была закреплена в Малой Советской энциклопедии 1934 года, в которой было сказано, что он “по своему мировоззрению — сторонник идеалистической философии; в научных работах Вернадский проводит идеи “нейтрализма науки”, выступает в защиту религии, мистики, “исконности жизни и живой материи” и ряда виталистических и антиматериалистических концепций, отрицая материалистическую диалектику”. Его книги и брошюры тридцатых годов

открывались уведомлением “От Редакционно-издательского Совета Академии наук СССР” перед титульным листом, в котором отдавалась дань вкладу академика В.И.Вернадского в науку, но выражалось несогласие с его идеалистическими философскими высказываниями.

Вернадский считал дух и быт — теми областями, которые в значительной мере могли оставаться неподвластными большевистскому влиянию. Развитие науки он полагал важнейшим делом сопротивления интеллигенции тоталитарному режиму и сохранения нации. И здесь важно было все, любая мелочь, поддержка любого научного начинания. Множество научных инициатив рождалось в его рабочем кабинете, к нему буквально рекой текли как маститые, так и начинающие ученые за поддержкой. В годы террора Вернадский боролся за любого знакомого, старался вызволить и спасти каждого из арестованных и осужденных (например, Б.Л.Личкова, А.М.Симорина, В.А.Зильберминца). В.И.Вернадский обращался в органы госбезопасности, к различным чиновникам и в самые высокие инстанции вплоть до И.В.Сталина и Президиума Верховного Совета СССР с требованиями и просьбами по каждой человеческой судьбе, а когда осуждение происходило — писал лагерному начальству с просьбой предоставить ученому работу по специальности, на период, пока его дело будет пересмотрено. И таких обращений множество: Он просил за А.М.Симорина,
А.Кирсанова, Д.И.Шаховского, А.М.Болдырева, Б.Л.Личкова, В.В.Аршинова, А.Зильберминца, М.В.Шика и многих других.

В годы, когда частная помощь людям практически ушла из русского быта, Вернадский значительную часть своих доходов отдавал на поддержание вдов и жен арестованных, на спасение голодающих ученых во время войны. Мало кому известно, что он полностью раздал на эти цели свою Сталинскую премию первой степени 1943 года. Новые факты из биографии В.И.Вернадского, свидетельствующие в совокупности о его гражданской позиции, указывают, что академик Сахаров был не первым в борьбе за права человека и что наши представления о том, будто в обстановке террора никакого публичного сопротивления не было, далеко не полны. Как, впрочем, не полны и наши знания о Вернадском — общественном, политическом и государственном деятеле. Признание его научных идей, — идеи живого вещества, вечности и космичности жизни будет одновременно и признанием вытекающих из нее мировоззренческих и гражданских идей, сплавленных с нравственным отношением к делу жизни.

На рубеже 1930-40-х годов в силу известных причин внутреннего и внешнего характера перед Вернадским с особой остротой встал вопрос о судьбах России, будущем СССР и его народов.

Вторая половина — конец 30-х годов — время Большого террора, отмечены в целом пессимистическими настроениями Вернадского. Он констатирует с горечью и сожалением, что определенные успехи в экономике и культуре, достигнутые страной под большевистским руководством, могут быть уничтожены. Безумная власть, писал он в дневнике, своими же руками разрушает то хорошее, что было создано в стране ранее, а однажды разбитое склеить будет уже невозможно. Будущее видится Вернадскому зыбким, туманным, тревожным. Сегодня мы видим, насколько пророческими были эти суждения! С началом войны с Германией в настроениях Вернадского происходит явственный перелом. Не сомневаясь в конечной победе антигитлеровской коалиции над

фашизмом, он надеется, что эта победа приведет к существенным качественным изменениям в социально-политическом строе нашей страны.

Уже в первые месяцы Великой Отечественной войны у Вернадского начинает складываться определенная социально-философская концепция относительно характера будущих изменений, которые произойдут, по его мнению, в нашем обществе. В краткой форме основные элементы этой концепции можно было бы выразить так:
-по времени эти изменения произойдут по окончании мировой войны, после победы над фашистской Германией страны и союзных с нею держав, так как эта победа создаст необходимые, благоприятные для этих изменений как внутренние, так и внешние условия и предпосылки;
-изменения эти затронут основания социальной жизни нашей страны, они будут являться коренными, т.е. по сути своей революционными;
-неотъемлемая, сущностная черта этих изменений должна и будет состоять в ликвидации большевистской тоталитарной диктатуры и в переходе нашей страны на подлинно демократический Путь развития; изменения эти закономерны и в этом смысле они будут неизбежны в силу того, что определяются они как локальными, сложившимися в нашей стране социальными факторами и условиями, так и по той причине, что эти изменения выступят в качестве составной части процесса созидания на нашей планете ноосферы, в ходе которого вторая мировая война станет переломным этапом всемирно исторического значения;
-наконец, исторически назревшая потребность в коренных изменениях в социальной и политической жизни нашей страны должна будет с необходимостью вызвать к активной деятельности тех людей, которые эту потребность осознают.

Думается, что если ограничиться только приведенными выше несколькими тезисами, то этого будет достаточно для того, чтобы признать и воздать должное прозорливости Вернадского. Но дело в том, что сам он этим не ограничился. В 1942 году В.И.Вернадский делает дальнейшие и весьма существенные шаги вперед в своем понимании направленности и содержания будущих изменений в нашей стране и набрасывает штрихи позитивной программы этих изменений. Сущность этой программы превосходно выражает понятие “реконструция”, которое все чаще появляется в дневнике Вернадского, его автобиографических заметках, письмах к должностным и частным лицам, записках в президиум Академии наук СССР. Как следует из их контекста, в понимании Вернадского будущая реконструкция страны должна иметь многоплановый характер, она должна распространиться на все стороны материальной и духовной культуры народа.

Во-первых, это восстановление того, что было разрушено во время войны, что было страной утрачено. Во-вторых, это сохранение в максимально полном объеме того, что не подверглось разрушению и уцелело, что представляет собой общенародное достояние. Эти два момента реконструкции очень важны, но только ими Вернадский не ограничивается. Реконструкция страны в его понимании — это также устранение с пути всего того, что мешает обществу двигаться вперед, это снятие всех и всяческих преград и препон, ломка воздвигнутых ранее искусственных барьеров и т.д. Это преобразование в разумных пределах уже достигнутого ранее, предание ценностям культуры подлинно универсального характера. Наконец, реконструкция страны — это творчество, созидание

нового во всех сферах культуры, это — прогресс, постоянное движение вперед, процесс всестороннего обновления общества.

Что же должно стать базисом и главной движущей силой будущей реконструкции страны? На этот вопрос Вернадский дает четкий ответ, о содержании которого догадаться не трудно. Поскольку, согласно его представлениям, реконструкция нашей страны будет составной частью общепланетарного процесса становления ноосферы, максимальной силой создания которой является наука, постольку, следовательно, научный прогресс и есть основное звено послевоенной реконструкции страны.

В ближайшее время, отмечал Вернадский, необходимо будет коренным образом изменить всю постановку научно-исследовательской работы в нашей стране — создать новые отраслевые и проблемные институты и лаборатории, резко поднять их материально-техническую оснащенность, обеспечить свободное развитие всех научных школ и направлений. Мы должны увеличить мощь нашей науки, отмечал Вернадский. В этом отношении наша страна чрезвычайно отстала и мы берем горбом, талантливостью народа. Эта сторона жизни должна быть существенным образом изменена. Необходимость этих преобразований, указывал Вернадский, диктуется не только внутренними потребностями восстановления народного хозяйства и дальнейшего экономического и культурного развития страны, но также и коренным изменением всей международной обстановки, которое явится следствием мировой войны: выдвижением на авансцену истории стран, ранее остававшихся в тени, и, как результат этого, общим подъемом мировой научной мысли. Важнейшим следствием войны будет коренное перераспределение ведущих международных центров научной работы. На первое место здесь выдвинутся две страны — США и СССР, последнему, по мысли Вернадского, предстоит занять положение научного лидера в ближайшие после окончания войны годы. Необходимо поэтому сделать все возможное, чтобы научная работа нашей страны в кратчайшие годы догнала по всем показателям научную работу в США. К этим вопросам Вернадский возвращается неоднократно.

До конца своих дней Вернадский не просто верил — он был глубоко убежден в великом будущем России и русской науки. Множество раз писал он об этом в своем дневнике, в письмах к родным, друзьям и коллегам, в статье “Несколько слов об ноосфере” “Мировое значение русской науки и русского языка в мировой науке будет огромным, ранее — небывалым”, — записывает он в дневнике за несколько дней до своей кончины.

Долг нашего поколения ученых — оправдать надежды великого соотечественника, выполнить его завещание во всем том, что касается судьбы России и отечественной науки.

Г.П.Аксенов, В.Н.Гутина, Э.И.Колчинский, И.И.Мочалов, В.М.Орел, А.В.Постников, В.К.Рахилин

Родословная

Общественные взгляды

Учение о биосфере и ноосфере

(28 февраля (12 марта) 1863, Санкт-Петербург — 6 января 1945, Москва) — русский и советский учёный XX века, естествоиспытатель, мыслитель и общественный деятель; создатель многих научных школ. Один из представителей русского космизма; создатель науки биогеохимии.

В круг его интересов входили геология и кристаллография, минералогия и геохимия, организаторская деятельность в науке и общественная деятельность, радиогеология и биология, биогеохимия и философия. Лауреат Сталинской премии I степени.

Биография

Родословная

Дед будущего учёного — Василий Иванович окончил медицинский факультет Московского университета и служил военным врачом, получил дворянский титул, принимал участие в походах войска Суворова через Альпы, после чего поселился в Киеве, где и родился отец В. И. Вернадского — Иван Васильевич (1821—1884 гг.).

Иван Васильевич Вернадский окончил Киевский университет святого Владимира, несколько лет изучал политическую экономию за рубежом. Несколько лет преподавал русскую словесность в гимназии, заведовал кафедрой политэкономии в Киевском университете, после бракосочетания с дочерью известного русского экономиста Николая Шигаева — Марией молодая семья переехала в Москву. Там Иван Васильевич преподавал политэкономию и статистику в Московском университете. Со временем семья перебралась в Петербург, где И. Вернадский занимал должность профессора Главного педагогического института. Первая жена через десять лет после бракосочетания умерла, оставив ему сына Николая. Во второй раз Иван Васильевич женился на её двоюродной сестре — дочери помещика-дворянина Анне Петровне Константинович, учительнице музыки и пения.

В селе (Великие) Шишаки на Полтавщине у Вернадских была усадьба, куда они почти ежегодно на лето приезжали всей семьей.

Владимир Вернадский был троюродным братом известного русского писателя Владимира Короленко.

Детство

В 1868 году из-за неблагоприятного климата семья Вернадских переехала в Харьков — один из ведущих научных и культурных центров тогдашней Российской империи. В 1873 году Владимир стал первоклассником Харьковской классической гимназии.

В 1885 году окончил физико-математический факультет Петербургского университета. В 1890 году — приват-доцент кафедры минералогии Московского университета. В 1897 году защитил докторскую диссертацию в Петербургском университете. В 1898—1911 профессор Московского университета.

Семья

В 1886 году Вернадский женился на Наталии Егоровне Старицкой (1862—1943), с которой прожил более 56 лет. В семье было двое детей: сын Георгий Владимирович Вернадский (1887—1973), известный исследователь русской истории, дочь Нина Владимировна Вернадская-Толль (1898—1985), врач-психиатр; оба скончались в эмиграции, в США.

Работа

Деятельность Вернадского оказала огромное влияние на развитие наук о Земле, на становление и рост АН СССР, на мировоззрение многих людей.

Член Государственного совета (1906, 1907—1911, 1915—1917).

В 1915—1930 годах председатель Комиссии по изучению естественных производственных сил России, был одним из создателей плана ГОЭЛРО. Комиссия внесла огромный вклад в геологическое изучение Советского Союза и создание его независимой минерально-сырьевой базы.

С 1912 года академик Российской академии наук (позже Академия наук СССР). Один из основателей и первый президент (27 октября 1918) Украинской академии наук.

С 1920 по 1921 год ректор Таврического университета в Симферополе.

С 1922 по 1939 год директор организованного им Радиевого института. В период с 1922 по 1926 год работал за границей в Праге и Париже. Одной из основных причин работы во Франции было исследование в лабораториях Кюри паризия — вещества, ошибочно принятого за новый радиоактивный элемент.

В 1926 году - сформулировал концепцию биологической структуры океана. Согласно этой концепции, жизнь в океане сконцентрирована в "плёнках" - географических пограничных слоях различного масштаба.

В 1927 году организовал в Академии наук СССР Отдел живого вещества. Однако термин «живое вещество» он употреблял в смысле, отличном от работ О. Б. Лепешинской — как совокупность живых организмов биосферы.

Основал новую науку — биогеохимию и сделал огромный вклад в геохимию. С 1927 года до самой смерти занимал должность директора Биогеохимической лаборатории при Академии наук СССР. Был учителем целой плеяды советских геохимиков.

Из философского наследия Вернадского наибольшую известность получило учение о ноосфере; он считается одним из основных мыслителей направления, известного как русский космизм.

В 1943 году «за многолетние выдающиеся работы в области науки и техники» к 80-летию Вернадский был удостоен Сталинской премии I степени.

Именем Вернадского названы подлёдные горы в Восточной Антарктиде. В Москве и Симферополе в честь учёного названы проспекты, Таврический национальный университет, в Киеве — бульвар и Национальная библиотека Академии наук Украины. Институт общей и неорганической химии Национальной академии наук Украины и украинская антарктическая станция также носят имя учёного.

Адреса

• 1897—1904 — Борисоглебский переулок, флигель дома № 11.

В Санкт-Петербурге

• 1881—1897 — главное здание Санкт-Петербургского Императорского университета — Университетская набережная, 7.

Общественные взгляды

До революции был членом ЦК Конституционно-демократической партии (кадетов).

В равной мере своим соотечественником его считают в России и на Украине. Несмотря на то, что Владимира Вернадского на Украине считают украинским учёным, он в 1918 году отказался принять украинское гражданство от гетмана Павла Скоропадского и считал себя русским человеком, отстаивал единство России и противостоял украинцам-самостийникам, как австро- и германофилам.

Владимир Вернадский также негативно относился к украинизации 1920—1930-х годов, считая её насильственной, называл язык вывесок и сочинения Михаила Грушевского «язычием». Своим главным культурно-общественным заданием он считал сохранение русской культуры на Украине, объединение украинцев, которым дорога русская культура, и развитие связей с российскими научными учреждениями.

Учение о биосфере и ноосфере

В структуре биосферы Вернадский выделял семь видов вещества:

1. живое;
2. биогенное (возникшее из живого или подвергшееся переработке);
3. косное (абиотическое, образованное вне жизни);
4. биокосное (возникшее на стыке живого и неживого; к биокосному, по Вернадскому, относится почва);
5. вещество в стадии радиоактивного распада;
6. рассеянные атомы;
7. вещество космического происхождения.

Вернадский был сторонником гипотезы панспермии. Методы и подходы кристаллографии Вернадский распространял на вещество живых организмов. Живое вещество развивается в реальном пространстве, которое обладает определённой структурой, симметрией и дисимметрией. Строение вещества соответствует некоему пространству, а их разнообразие свидетельствует о разнообразии пространств. Таким образом, живое и косное не могут иметь общее происхождение, они происходят из разных пространств, извечно находящихся рядом в Космосе. Некоторое время Вернадский связывал особенности пространства живого вещества с его предполагаемым неевклидовым характером, но по неясным причинам отказался от этой трактовки и стал объяснять пространство живого как единство пространства-времени.

Важным этапом необратимой эволюции биосферы Вернадский считал её переход в стадию ноосферы.

Основные предпосылки возникновения ноосферы:

1. расселение Homo sapiens по всей поверхности планеты и его победа в соревновании с другими биологическими видами;
2. развитие всепланетных систем связи, создание единой для человечества информационной системы;
3. открытие таких новых источников энергии как атомная, после чего деятельность человека становится важной геологической силой;
4. победа демократий и доступ к управлению широких народных масс;
5. всё более широкое вовлечение людей в занятия наукой, что также делает человечество геологической силой.

Работам Вернадского был свойствен исторический оптимизм: в необратимом развитии научного знания он видел единственное доказательство существования прогресса.

Память

• Институт геохимии и аналитической химии им. В. И. Вернадского РАН.
• Таврический национальный университет им. В. И. Вернадского
• Проспект Вернадского в Москве.
• Улица Вернадского в Белой Церкви.
• Бульвар академика Вернадского в Киеве.
• Проспект Вернадского в Одессе.
• Проспект Вернадского в Симферополе.
• Банк России выпустил памятную монету «Владимир Иванович Вернадский» к 130-летию со дня рождения в серии «Выдающиеся личности России».
• Институт общей и неорганической химии им. В. И. Вернадского Национальной академии наук Украины

Корреспондент «Вечерки» посетил места в Москве, которые связаны с его именем и его деятельностью.

Сразу приходит на ум место на Юго-Западе Москвы – Проспект Вернадского. Знают ли прохожие, в честь кого назван этот проспект?

Проспект Вернадского назван в честь ученого. А вот чем конкретно он занимался, не могу сказать – говорит москвичка Мария.

Последние годы своей жизни Академик проживал рядом с Арбатом, в Дурновском переулке - сейчас эта улица Композиторская. Знают ли современные жители этой улицы о том, что здесь жил Вернадский?

Вернадский, Вернадский, что-то знакомое, Проспект Вернадского. Ученый он, но чем занимался он я не знаю, к сожалению, - говорит спешащий по своим делам москвич Анатолий, проходя по Композиторской улице.

Нет, я о Вернадском ничего не знаю, только понаслышке. Я инженер по роду деятельности, моя работа не особо связана с его именем, - отвечает еще один прохожий по имени Сергей, - я обязательно поинтересуюсь.

Напротив Манежной площади, на Моховой улице находится Геологический музей имени Вернадского, в котором раньше работал Академик. Доктор геолого-минерологических наук, профессор, академик Георгий Наумов Борисович, рассказал о значении открытий Вернадского:

Не правильно говорить о каком-то конкретном открытии Вернадского, но следует говорить о том пути, намеченном ученым, по которому должно идти человечество. Он первым объединил костное и живое, указал их взаимосвязь и единство. Нельзя отдельно решать эти вопросы - мы сколько угодно можем придумывать разные законы, но закон природы мы придумать не можем. Мы должны их изучить и следовать им.

ПРЯМАЯ РЕЧЬ

Поначалу Вернадский прославился как общественный деятель, ему предвещали бурную карьеру. Работая в Земствах, он заботился о школах. Его задачей было организовать всеобщее начальное образование - и он этого добился. Когда Вернадский скончался в 45 году, его определяли как великого ученого, биохимика, минеролога. Нас ещё ожидают сенсационные открытия, потому как архивы Вернадского открылись лишь в 90-ые годы.

Юрий Батурин, директор Института истории естествознания и техники им. С.И.Вавилова РАН, член-корреспондент РАН, летчик-космонавт:

Факт, даже самый мелкий, богаче теории, - говорил Вернадский. То, что сделано Вернадским – неисчерпаемо. Его деятельность можно сравнить с деятельностью Толстого, только в другой сфере. Но, в отличие от Вернадского, у Толстого есть огромная четырехтомная биография.

Когда прикасаешься к архивам Вернадского – чувствуешь себя первооткрывателем. Здесь огромное поле работы. Многое ещё не опубликовано. Дневники Вернадского 20-30- ых годов также требуют кропотливой работы.

Главная » Глаголы » Академик Владимир Вернадский: о человеке, который опередил свое время, сейчас знают считанные единицы. Владимир Иванович Вернадский: биография, научные достижения, интересные факты из жизни