Национальная и религиозная политика александра 3. Особенности русификации при Александре III

Национальная политика Александра III в противовес традиционной российской веротерпимости и покровительственному отношению к малым народам определялась буквально понятым православным патриотизмом и стремлением добиться слияния всех подданных Российской империи в единую нацию. Сам глубоко религиозный император и его ближайшее окружение, опираясь на православно – славянофильские идеи, стремились укрепить самодержавие, осуществляя с 80 – х гг. бюрократическими методами политику воинствующего великодержавного национализма, насильственной русификации и утверждение православия.

Эта политика особенно ярко проявилась в отношении Царства Польского и Финляндии. В Финляндии в конце 80 – х –начале 90 –х гг.была упразднена самостоятельность финляндского почтового ведомства, введен обязательный прием русской монеты, преобразован Сенат в целях ослабления его политического значения.

В Польше усиленно насаждался русский язык в школе. В 1885 г. был закрыт Польский банк. Вся деятельность администрации была направлена на превращение Царства Польского в Привисленский край.

В прибалтийских губерниях в конце 80 –х гг. местные судебные и административно – полицейские учреждения были заменены общеимперскими, начал активно внедряться русский язык, что объективно ослабляло позицию немецкого дворянства, снижая его влияние на местное население (латышей и эстонцев). Вместе с тем в 1883 г. небывалый размах приобрело в Прибалтике обращение населения в православие. Всего за период правления Александра III из лютеранства в православие перешло более 37 тыс. человек.

Дискриминации подверглась национальная культура украинцев и белорусов, их языки были запрещены к употреблению. Подверглась гонению унианская церковь.

В течение царствования Александра III в православие было обращено более 8.5 тыс. мусульман и более 50 тыс. язычников.

Политика преследований и ограничений проводилась в отношении евреев. В мае 1882 г. были изданы « Временные правила», запрещавшие евреям селиться вне городов и местечек, за исключением существующих земледельческих колоний, что должно было, с одной стороны, ослабить волну антиеврейских выступлений, прокатившуюся в 1881 г. по западным губерниям и Польше, а с другой – ограничить места проживания евреев « чертой оседлости». Евреи лишались права приобретать имущество в сельских местностях. В 1887 г. циркуляром министра народного просвещения Делянова была установлена процентная норма приёма евреев в средние и высшие учебные заведения: 10% - в «черте оседлости», 5% - вне ее и 3% - с столицах. В 1891-1892 гг. специальными законами было ограничено проживание евреев в Москве и Московской губернии и выселено около 20 тыс. человек.

Разработка и проведение политики контрреформ. С июня 1882 г. до конца 1885 г. происходит установление нового курса и намечаются общие контуры преобразований, главной задачей которых являлось усиление роли поместного дворянства как опора самодержавия.

Император и его ближайшее окружение избрали тактику постепенной и последовательной ликвидации установлений предыдущего царствования. Первым детищем нового правительственного курса стал университетский устав 1884 г. Он фактически уничтожил автономию университетов. Ректор, деканы и профессора отныне назначались, при этом учитывались не ученые заслуги, а «религиозно – нравственное и патриотическое направление». Были резко ограничены права ученых коллегий, уничтожен университетский суд. Вся университетская жизнь ставилась под надзор попечителя учебного округа и министра. Вводилась система государственных экзаменов и оплата студентами права посещения лекций и практических занятий. Значительно возросла власть императора студентов, соединявшая в себе судебную и административную функции.

Обсуждение нового устава выявило значительные разногласия среде членов Государственного совета, большинство в котором принадлежало либеральной оппозиции. Однако Александр III утвердил мнение меньшинства.

Основная работа по созданию проектов контрреформ сосредоточилась в Министерстве внутренних дел, а главным разработчиком стал правитель канцелярии министерства, бывший предводитель дворянства А. Д. Пазухин.

К осени 1886г. был готов проект земской контрреформы. Важным шагом в ее осуществлении стало принятие 12 июля 1889 г. закона о земских участковых начальниках. При его обсуждении в Государственном совете против этого закона высказалось подавляющее большинство, но Александр III вновь поддержал меньшинство. Земские начальники назначались министром внутренних дел из числа потомственных дворян и должны были заменить институт мировых посредников, уездные по крестьянским делам присутствия и мировой суд. Они утверждали и смещали должностных лиц крестьянской администрации, без суда налагали штрафы и подвергали крестьян аресту. Закон о земских начальниках увеличивал правительственную опеку над крестьянами, подчинял их административной и судебной власти дворян.

Следующим шагом было принятие 12 июня 1890 г. «Положение о губернских и уездных земских учреждениях», установившего сословный принцип выборов в земства и усиливший правительственный контроль за их деятельностью. Первая курия отныне включала только дворян, имущественный ценз для них был уменьшен, а число гласных увеличено. Для городской курии ценз был повышен. А крестьяне лишались выборного представительства: губернатор сам назначал крестьянских гласных из числа избранных крестьянами кандидатов. Постановление земств могло быть отменено губернатором, если он считал его «нецелесообразным».

Вместе с тем, встретив неприятие проекта земского положения в Государственном совете, Александр III счел преждевременным окончательную ликвидацию выборности и все сословности земских учреждений.

Вслед за земской контрреформой на повестку дня был поставлен вопрос о городском самоуправлении, «нелепость» которого, как заметил Александр III, давно осознана правительством». «Городовое положение» 11 июня 1892 г. значительно ущемляло самостоятельность органов городского самоуправления, усиливало право администрации. Городской голова и члены городской управы объявлялись государственными служащими и, следовательно, попадали под контроль администрации.

Судебные преобразования. Настойчивыми, но осторожными были действия Александра III против «судебной республики» - судебных установлении 1864 г. Последовательно ограничивалась сфера компетенции судов. Продолжалось наступление на гласность судопроизводства. В дополнение к ограничению гласности по политическим процессам, введенному уже в 70 – е гг., закон 12 февраля 1887г предоставил министрам внутренних дел и юстиции право объявлять закрытыми заседания суда. В апреле 1887г. был повышен имущественный и образовательный ценз для присяжных заседателей, что ставило препятствия к демократизации их состава. По закону 7 июля 1889 г. из ведения суда присяжных изымались наиболее значительные дела. Серьезный удар по судебным уставам нанесла ликвидация мировых судов в связи с введением института земских начальников в 1889 г.

В целом принятые меры не ликвидировали основные принципы судебной реформы: несменяемость судей, гласность и суд присяжных. Задачу полного пересмотра судебных уставов 1864 г. взялся решить назначенный в 1894 г. министром юстиций Н. П. Муравьев, главный прокурор на важнейших политических процессах. Но завершению судебной контрреформы помешало изменение политической обстановки после смерти Александра III.

Политика в области цензуры в 80-х – начале 90-х гг.была направлена на искоренение инакомыслия даже в самой умеренной форме.

«Временные правила о печати» 27 августа 1882 г. предоставили право министерствам просвещения, внутренних дел и Синоду закрывать газеты и журналы «вредного направления». Издания, получившие «предостережение», должны были проходить предварительную цензуру. Большое распространение получила практика издания специальных циркуляров, которые ограничивали круг тем, разрешенных для освещения в прессе.

В 1883г. Главное управление по делам печати возглавил соратник М. Н. Каткова, Е. М. Феоктистов, под руководством которого восстановилось всесилие цензуры. В том же 1883 г. прекращается издание либеральных газет «Московский телеграф», « Голос», «Страна», в 1884 г. – «Русского курьера». Общественным событием стало закрытие в апреле 1884 г. самого демократического журнала – «Отечественные записки» под редакцией М. Е. Салтыкова-Щедрина. Всего за 1882-1893 гг. прекратило существование 15 изданий, из них 10-в первые 4 года.

Цензурным запретам подвергалась и непериодическая печать: за все время правления Александра III было запрещено 72 книги, среди них произведения Л. Н. Толстого, Н. С. Лескова. Цензурные комитеты накладывали запреты на издание рукописей на украинском языке, на ввоз в Россию из-за границы ряда книг и журналов.

Значительное внимание уделялось цензурой драматическим произведениям: из почти 4 тыс. рассмотренных цензорами русских пьес за 1882-1891 гг. было запрещено к постановке более 1300.

Активно вмешивалось цензурное ведомство в работу библиотек. С 1884 г. вводиться чистка библиотечных фондов: на основании специальных списков производиться изъятие книг и журналов.

Экономическая политика Александра III была направлена на решение двух важнейших задач: ускорение хозяйственного развития страны и поддержка и укрепление позиции дворянства. В решение первой задачи глава Министерства внутреннего рынка, одновременный подъем сельского хозяйства и промышленности и упрочнение положения средних слоев населения. При этом он выступал за разработку налогового законодательства, благоприятствующего развитию промышленности и сельского хозяйства, и против государственного финансирования промышленности.

9 мая 1881 г. был принят закон о снижении размеров выкупных платежей и списании недоимок по ним на предыдущие годы. А 12 декабря 1881 г. был обнародован указ о переводе всех временнообязанных крестьян на обязательный выкуп к 1 января 1883 г. В 1886 г. все государственные крестьяне были переведены на выкупные платежи.

Убытки, понесенные казной, призвано было покрыть повышением земельного налога в 1,5 раза, налога на городскую недвижимость, а также ставок акцизных сборов на табак, спирт и сахар.

Постепенная отмена подушно подати (1882-1886) сопровождалась развитием других форм налогообложения: увеличились доходы от денежных вкладов, возросли акцизы, было преобразовано торгово-промышленное налогообложение, почти вдвое повышены таможенные пошлины.

Обременительной для бюджета страны была система государственных гарантий доходов частных железных дорог. При Н. Х. Бунге вводиться контроль над железнодорожным хозяйством и начинается выкуп государством частных и финансирование строительства казенных железных дорог.

В 1883 г. возобновляется создание акционерных частных банков. В 1885г создается Дворянский земельный банк, призванный поддержать помещичье землевладение (против его создания выступал Бунге).

В январе 1887 г. Н. Х. Бунге ушел в отставку под нажимом консерваторов, обвинивших его в неспособности его преодолеть дефицит госбюджета. Сменивший его А. И. Вышнеградский (1887-1892) был известным ученым-математиком и одновременно крупным биржевым дельцом. Он сохранил общую направленность экономической и финансовой политики своего предшественника, сделал упор на накопление денежных средств и повышение курса рубля путем финансовых и биржевых операций.

Вышнеградский усилии протекционизм в таможенной политике. В целом за 1880-1890гг. повышение пошлин на импорт принесло увеличение дохода почти на 50 %. В 1891 г. был осуществлен общий пересмотр таможенного тарифа с цепью его централизации и уничтожения местных тарифов. Благодаря протекционистской таможенной политике увеличился ввоз в Россию иностранных капиталов (за 1880-1890 гг. с 98 млн. руб. до 215 млн).

Вновь были увеличены налоги (поземельный, с городских имуществ), в1887 г. введен акциз на керосин и спички, поднят размер питейного акциза.

В результате удачной биржевой операции в 1888 – 1890 гг. была проведен конверсия внешних займов России из 5% в 4%.

В конце 80-х гг. удалось, наконец, преодолеть дефицит государственного бюджета. К 1893 г. доходы казны возросли на 60 % по сравнению с 1880 г., а расходы- на 36 %. В денежном исчислении доходы превысили расходы в 1893 г. почти на 100 млн. руб.

В области внешней политики Россия при Александре III не вела больших войн (за что его назвали « Царем – Миротворцем »), но все – таки значительно расширила свои границы в Средней Азии. В европейской политике Александр вначале продолжил ориентацию деда и отца на союз с Германией и Австрией (развитие идей и принципов Союза трех императоров), а в 1893 г. заключил союз с Францией.

В области культуры и особенно образования царская политика была направлена на развитие и укрепление русской национальной самобытности. Она выразилась, в частности, в том, что по всей стране появились многочисленные постройки в псевдорусском стиле, напоминающие византийские храмы. В это время был и построены и многочисленные храмы Христа Спасителя в разных городах.

Еще один храм Христа Спасителя был построен в ознаменование спасения царской семьи от нового покушения со стороны террористической организации « Народная воля». В октябре 1888 года. Оно произошло неподалеку от станции Борки. Хоть царь и не пострадал, последствия стресса который он испытал во время крушения поезда, сказались на его поведении всю его оставшуюся жизнь.

Период правления Александра III ознаменовался также бурным развитием музыки и изобразительного искусства. В это время появились настоящие шедевры оперной классики и живописи. Среди них – оперы А. Бородина, М. Мусоргского, Н. Римского – Корсакова, картины Васнецова, В. Сурикова. Такой рассвет искусства во многом объяснялся тем интересом, какой проявлял к нему царь. Он следил за всеми новинками, сам часто бывал в театрах, посещал открывающиеся в столице художественные выставки и отбирал картины для созданного по его инициативе музея.

Именно при Александре III началось внедрение русской культуры в сознание и быт всех народов, населявших Россию. Создавался и образ царя – народолюбца. Вспомним, например, знаменитую картину И. Репина, где Александр III изображен среди народа, а богато украшенная рама, на которой представлены многочисленные гербы, символизирует единение российских губерний и городов.

Конечно, Александр III занимался не только государственными проблемами. Он отличался большой физической силой и выглядел как настоящий богатырь – высокий и могучий. В свободное время царь любил поохотиться и устраивал для своих приближенных императорские охоты. К своей семье Александр III относился с большой нежностью и обожал двух своих сыновей Николая и Михаила.

Казалось, что богатырская сила и выносливость обещают Александру III долгие годы царствования. Тем более, что он был еще не старым человеком: ему всего – то сорок девять лет. Царь мог шутя разорвать пальцами колоду карт, завязать в узел кочергу, но в январе 1894 года он вдруг почувствовал ухудшение здоровья. Конечно, сказались последствия психологической травмы, полученной при железнодорожной катастрофе под Борками, частые переохлаждения на охоте, давние злоупотребление алкоголем. Врачи настаивали на немедленном отдыхе и лечение за границей. Но император не захотел менять свой режим и продолжал всю ту же многочасовую напряженную работу с документами, участвовал в заседаниях Государственного совета, принимал посетителей. На сон отводилось не более пяти часов.

Врачи старались сделать все возможное, чтобы восстановить здоровье императора, и, к общей радости, на короткое время действительно наступило улучшение. Однако вскоре болезнь опять взяла свое. В начале августа 1894 года император отправился в Ливадию, где 20 октября скончался.

7 ноября в Петербурге состоялись похороны Александра III. Под грохот орудийного салюта гроб опустили в могилу. Императрица Мария Федоровна бросила в нее горсть земли, а Россию ждало трагическое царствование Николая.

Александр Ш взошел на престол в 1881 г. после убийства его отца народниками. Начала.сь эпоха жесткой реакции на либе­ральные реформы 60-х годов, эпоха подавления радикального воль­нодумства и кровавой борьбы правительства с революционным под­польем. В то же время это были годы быстрого экономического II роста России и усиления ее позиций на мировой арене. Россия вновь, как и после Отечественной войны 1812 г, стала самой могучей державой в мире.

После либерального и радикального брожения 60-х годов в 80-е годы значительную часть интеллигенции захватили консерва­тивные настроения. В сознании прежних вольнодумцев, как и в конце ХУ111 века, вновь пробуждались религиозно-мистических стремления, в обществе происходил новый возврат к вере, роб­кий, половинчатый, часто болезненный, но ощутимый. Ар­хиепископ Херсонский Никанор (Бровкович) писал об атмосфере тех лет: “Это что-то новое, новое веяние, какое-то возрождение русского духа, религиозного духа. Надолго ли, не знаю... Чувствовалось, что это новое веяние - нового царствования, что во всем этом... веет дух К.П. Победоносцева”.

К.П. Победоносцев (1827-1907), назначенный в 1880 году обер-прокурором Синода, действительно, был главным идеологом и вдохновителем новой охранительной политики правительства. Не только в церковных, но в государственных делах он был глав­ным советником царя, архитектором политического курса прави­тельства.

Юрист по специальности, профессор Московского универси­тета по кафедре гражданского права, он имел блестящие и разно­сторонние знания, отличался острым, наблюдательным умом, по любому вопросу мог сформулировать продуманное, веское суждение. Известен он и как талантливый публицист, автор книг и статей на церковные, юридические и исторические темы. Победоносцев близко к сердцу принимал церковные дела и, в отличие от своего предшественника, был православным человеком. Это не мешало ему однако в духе синодальной эпохи, в духе Петра 1, смотреть на Церковь преимущественно с точки зрения государственных интересов как на одну из опор незыблемости государ­ственного строя.

Но по контрасту с Петровской идеологией европеизации России, которой русское.правительство придерживалось в тече­те почти двух столетий, Победоносцев к современной ему западной цивилизации относился с нескрываемым отвращением. В европейском либерализме он вздел последнюю ступень перед то­тальной катастрофой; и в своей реакционной политике вдохновлялся надеждой удержать Россию от повторения пагубных тупиков западного пути. “Россию надо подморозить, - говорил он, -чтобы она не протухла”.

Его собственные политические воззрения историки харак­теризуют как своеобразное реакционное народничество. Победоносцев верил в прочность патриархального народного быта, в стихийную мудрость простого народа. “Народ чует душой”, -любил говорить он. И в своих религиозных воззрениях он, че­ловек книжной культуры, воспитанный на западных книгах, пы­тался отождествиться с простым народом, слиться с ним. По его словам, он любил “исчезать со своим я в этой массе молящегося народа... Народ не понимает решительно ничего ни в словах службы церковный, ни даже в “Отче наш...”, но это неважно, ибо истина постигается не разумом, но верою, ”.

Церковь для него - это прежде всего “живое всенародное учреждпние”. В православии он дорожил не святостью и подвиж­ничеством, и даже не истиной, а его обычными, привычными фор­мами, его традиционализмом. Победоносцов терпеть не мог всяко­го рода отвлеченных умозаключений, всякой расплывчатой филосо­фии. Человек на редкость проницательного ума, он испытывал скептическое недоверие к разуму, и даже к разуму церковному. Догматического богословия он не любил и считал его чуждым вере русского народа, русскому православию, ибо “простой народ у нас спасается без всякого богословия”, - говорил он. Его пу­гали и яркие проявления духовного подвижничества. Победоносцева повергали в смущение я тревожили духоносные избранники Божии епископ Феофан Затворник и кронштадтский пастырь Иоанн (Сергиев). В начало XX века он выступил против прославления преподобного Серафима.

Не доверял он и иерархии. Победоносцев опасался ее са­мостоятельности, ее инициативы, слишком большого влияния ее на народ, и потому стоял за самую жесткую правительственную опеку епископата. Он высказывался против созыва Поместного Собора, потому что и в церковном Соборе усматривал оттенок ненавистной ему демократии. Оберегая прочность государствен­ных устоев, он склонен был противиться всяким новшествам. Лю­бимым его словечком было “не надо”.

Известный славянофил И.О. Аксаков писал ему в 1882 году: “Если бы в те времена спросили тебя; созывать ли Вселенские Соборы, которые мы признаем теперь святыми, ты представил бы столько основательных критических резонов против их созыва, что они бы, пожалуй, и не состоялись... Твоя душа слишком бо­лезненно чувствительна ко всему ложному, нечистому, и потому ты стал отрицательно относиться ко всему живому, усматривая в нем примесь нечистоты и фальши. Но без этого ничего живое в мире и не живет, и нужно верить в силу добра, которое пребудет лишь в свободе”.

Но заслугой К.П. Победоносцева является его забота о устроительстве сельских храмов, об издании религиозно-назидательных книг и молитвенников для народа, а материальной помощи духовенству.

В 1883 г. при Победоносцеве, произошли важные перемены в управлении военным духовенством. Оно сосредоточено было в лице одного главного священника гвардии, гренадер, армии и флота вместо прежних трех главных священников, а в 1890 году вышло новое положение о военном духовенстве. По нему главный священник был переименован в протопресвитера военного и мор­ского духовенства, и при нем учреждалось правление из 3 штатных и 2 сверхштатных членов.

В 80-е годы было открыто две новых епархии; Екатеринбургская и Владикавказская. Таким образом, в составе Русской Церкви к 1890 году числилось уже 62 епархии. Кроме епархиальных архи­ереев, в состав епископата входило 3? викарных епископов, при­чем при митрополитах Петербургском, Московском и Невском состояло по три викария.

Новым явлением церковной жизни явились окружные соборы архиереев. К.П. Победоносцев в самом начале своего обер-про­курорства заявил, что правительство стремится к “применению на практике древнего канонического права святителей православ­ной Церкви соборне обсуждать важнейшие вопросы веры и церков­ной жизни”. В церковных кругах пробудилась надежда, что на­чинается эпоха возрождения подлинной соборности. Но Победо­носцев был исполнен глубокого недоверия к способности россий­ского епископата самостоятельно, без государственной опеки, решать церковные дела. Он писал; “Опыт (правда невеселый) и наблюдение удостоверяют меня в том, что наша церковная иерархия нуждается в мирянине и ищет себе -опоры вне круга церковного управления... всюду надо хозяина”. И в качестве властного “мирянина” и “хозяина” Победоносцев счел полезным со­звать несколько окружных Соборов, но отнюдь не Всероссийский Поместный Собор.

В 1884 г. в Киеве под председательством престарелого Киевского митрополита батога (Городецкого) состоялся Собор архиереев южных и западных епархий. Собор обсуждал много важных вопросов церковной жизни; о положении духовенства, о свечных заводах, о соблюдении устава к церковном пении, о народном образовании, о мерах против влияния католичества и еврейства за православный народ. Но самой главной темой соборного обсуждения была борьба с усилившейся в южных епархиях штундой -насажденной немцами-колонистами сектой крайне протестантского толка, впоследствии слившейся с баптизмом. Собор обратимся к пастве с посланием, предостерегавшим верных от уклонения в лжеучения, и особенно в штунду.

В том же 1884 году в связи с 50-летием святительского служения митрополита Исидора (Никольского) в Петербург съеха­лось несколько архиереев. Эта встреча архиереев тоже получила название “собора”. В Петербурге обсуждали постановку образо­вания в церковно-приходских школах, содержание церковных прич­тов. В 1886 г. под руководством синодального чиновника В.К. Саблера в Казани был проведён окружной Собор епископов Поволжья, на котором преимущественно обсуждалось меры по проти­водействии) старообрядческому расколу. В том же году в Иркутске состоялся Сибирский собор архиереев, который тоже сосредоточили внимание на противостарообрядческой миссии. В 1888 году в Киеве, в связи с торжественным празднованием 900-летия крещения Руси, состоялся весьма представительный съезд архиереев, который получил в истории название Собора.

Во главе российской иерархии в 80-е годы стоял первоприсутствовавший в Синоде митрополит Исидор. Он родился в 1799 г. в семье сельского дьякона тульской епархии. После окончания в 1825 году Петербургской Духовной Академии со степенью магистра, он принял постриг и был рукоположен в сан иеромонаха. До архиерейской хиротонии исполнят алминистративно-педагогическое послушание.

58 лет продолжалось его святительское служение. До назначения на Петербургскую кафедру в 1860 году преосвященный Исидор был епископом Полоцким, экзархом в Грузии, Киевским митрополитом. Он был удостоен высших государственных и церковных наград, в том числе первосвятительского отличия - права совершать службу с преднесением креста. Это был человек большого ума, трудолюбия, такта, неизменного спокойствия и ровности духа, умения ладить с людьми и с собратиями-архиереями, и со подчиненными клириками, и с правительственными чиновниками. Его правилом было: “Ничего не ищи, и ни отчего не отказывайся”. Мудрый, осторожный, тон­кий церковный деятель, он был также замечательным духовным писателем, знатоком Священного Писания, автором нескольких эгзегетических сочинении. После блаженной кончины митрополита Филарета преосвященный Исидор взял на себя главную заботу о переводе Библии на русский язык. Широкий размах имела и его благотворительная деятельность. Он был главным попечителем Императорского человеколюбивого общества. Скончался митропо­лит Исидор в глубокой старости, в 1892 году.

Вопрос 25. Русское монашество в XIX в.: юридическое положение, статистика, крупнейшие монастыри, внутренний строй монашеской жизни. Преподобный Серафим Саровский и Дивеевская обитель.

В XIX веке у русского правительства складывалось иное, в сравнении с ХУШ столетием, отношение к монастырям. В народ­ном благочестии, в Православии, в монашестве власти научились видеть одну из самых твердых духовных опор государства. Ите­ратор Александр 1 часто посещал православные обители и беседо­вал с духовно опытными подвижниками и старцами. В 1812 году монах Александро-Невской Лавры Авель предсказал ему взятие Парижа. Он посе­щал также Валаамский монастырь, где беседовал с известным под­вижником старцем схимонахом Николаем. К монастырям благосклон­но относились Николай 1 и Александр 3 .

На протяжении всего XIX века открывались новые и восста­навливались ранее упраздненные обители. В 1828 г. возобновлен бил Дивногорский Успенский монастырь в Воронежской епархии, в 1844 г. - Святогорская Успенская пустынь в Харьковской, в 1850 году восстановили Нило-Сорскую пустынь, а в 1886 году - Межигорский монастырь под Киевом. В 1881 году право возобнов­лять и открывать новые монастыри передано было правительством Синоду.

Монастырское штаты 1764 г. включали 225 монастырей с 5105 монашествующими,. Но уже к 1907 году насчитывалось уже 970 монастырей (522 мужских о 24144 насельниками, и 448 жен­ских с 65989 насельницами). Таким образом, за столетие коли­чество монастырей выросло более, чем в 2 раза, а число мона­шествующих с 1764 по 1907 гг. увеличилось почти в 18 раз.

Из первоклассных монастырей четыре самых знаменитых име­новались Лаврами - Киево-Печерская, Троице-Сергиева, Алекоандро-Невская (с 1797) и Почаевская Успенская (с 1833). Настоя­телями Лавр состояли местные архиереи, а управлялись они на­местниками и духовными соборами. 7 монастырей считались ставропигиальными и находились в ведении Святейшего Синода: Новоспасский, Симонов, Донской и Заиконоспасский в Москве, Воскре­сенский в Новом Иерусалиме, Соловецкий на Белом море и Спасо-Яковлевский в Ростове Великом.

Гораздо благополучнее, чем в первые годы после секуляризации церковных земель, складывалось материальное положение монастырей. Уже по указу 1805 г. монастыри получили право приобретать ненаселенные участки земли в дар и по завещанию, но на покупку земли по-прежнему каждый раз требовалось особое разрешение высочайшей власти, но указ 1835 г. предоставлял епархиальным кафедрам и монастырям право покупать участки размером до 300 десятин. Из казны монастырям выдавались де­нежные пособия и строительные материалы. Особым преимуществом пользовались монастыри в западных областях России, пострадав­шие от католической и униатской экспансии. Некоторым обителям предоставлялись особые льготы Валаамский монастырь получил право беспошлинного провоза товаров через границу.

Материальное положение монастырей улучшалось и благодаря пожертвованиям от благотворителей из разных сословии:, особен­но от купцов. Купцы дарили и завещали монастырям на помин души не только деньги, но и иконы с золотыми и серебряными окладами и с камнями, парчовое облачение, колокола, строили на свой счет монастырские церкви, корпуса келлий. Пожертвования пос­тупали и от богатых помещиков, а еще чаще помещиц. Графиня Орлова-Чесменская в 1848 г. завещала 340 обителях более 1,5 миллиона рублей; по 5 тысяч на каждый монастырь. Немалую часть монастырских доходов составляли доброхотные приношения благо­честивых простолюдинов крестьян, мещан, мастеровых

Содействуя внешнему благоустройству монастырей, духовная власть и правительство издавали постановления, направленные на упорядочение их внутренней жизни. Этими постановлениями предусматривалась осмотрительность в принятии послушников и постригах, пресекалось пьянство, регламентировалось правило отпуска монашествующих, поддерживался общежительный устав, за­прещалось производить сборы пожертвований в увеселительных заведениях.

Но самым ярим светочем Саровской пустыни стал преподоб­ный Серафим (в миру Прохор Исидоровнч Мошнин).

В последние годы своего жития старец особенно много забо­тился об инокинях Дивеевской обители. Еще в сане иеродиакона он сопровождал отца Пахомия в его поездке в Дивеево, и старец Пахомий благословил ему тогда заботиться о “дивеевских сиро­тах”. Преподобный Серафим духовно окормлял сестер, помогал им в житейских затруднениях.

Своими подвигами, исполненными великой любовью к Богу и людям, он удостоился взойти на такую духовнуо высоту, что даже в его внешнем облике появились черты, передавшие отблеск сияния горнего мира. Один богомолец, исцеленныл им, видел его стоявшим на воздухе во время молитвы. За год и девять месяцев до преставления преподобный еще раз удостоился видения Царицы Небесной в сопровождении сонма святых. Пресвятая Дева долго беседовала с преподобным Серафимом, поручая ему дивеевских сестер. А в конце беседы Она ска­зала “Скоро, любимиче Мой, будешь с нами”. В последний год земной жизни преподобного часто видели стоявшим на коленях у своего гроба.

1 января 1833 г. в воскресенье, он в последний раз при­частился Святых Христовых Тайн за Литургией, после чего бла­гословил братию и сказал на прощанье “Спасайтесь, не унывайте, бодрствуйте, днесь нам венцы готовятся”. В келлии он пел пас­хальные песнопения, а на следующий день, в 6-м часу утра, его келейник, проходя мимо келлии Преподобного, почувствовал запах гари. В келлии у святого подвижника всегда горели свечи, и он говорил: “Пока я жив пожара не будет, а когда умру, кончина моя откроется пожаром”. Открыли дверь книги и другие вещи тлели, а сам старец стоял на коленях перед иконой Божией Ма­тери Умиление в молитвенном положения, но уже бездыханным.

После его блаженной кончины православные люди с благо­говением приходили в Саров поклониться святого и помолиться на его могиле. По молитвах к нему совершались многие проявле­ния милости Божией. 19 июня 1903 г. состоялось перенесение мощей преподобного Серафима. Великий молитвенник и чудотворец был причислен к лику святых угодников Русской Церкви. Сыне, даждь Ми сердце твое, - говорит Он, -а все прочее Я сам приложу тебе”, - ибо в сердце человеческом Царство Божие вмещаться может”. Таким уготованным престолом было сердце светильника Русской земли преподобного Серафима.

Вопрос 26. Церковная, социальная и просветительская деятельность монастырей. Специализация обителей. Оптина пустынь, ее значение в истории русского монашества и в духовной жизни русского общества.

В XIX веко монастыри с большим размахом развернули стро­ительные работы: возводились новые просторные храмы, кирпичные корпуса келлий и хозяйственных помещении, гостиницы для богомольцев. О былой нищете и разорении, которое пережили русские обители в 18-м столетии к середине XIX века остались лишь смут­ные воспоминания.

Рост благосостояния монастырей позволил им проводить ши­рокую благотворительного деятельность. Они строили школы для крестьянских детей, открывали детские и странноприимные дома, больницы, богодельни. Троице-Сергиева Лавра, кроме обычных благотворительных учреждении, содержала школы иконописную, певческую и ремесленную. Особенной ревностью в благотворительном подвиге отличались женские обители, число которых в XIX веке значи­тельно выросло. В первой половине столетия религиозное оду­шевление захватило немалую часть дворянского общества, что привело к умножению постригов среди девушек и вдов из дворян. После реформ 60-х годов перед одинокими крестьянками, осво­божденными от крепостной зависимости, открылись почти беспре­пятственные возможности для поступления в монастыри. В монас­тыре крестьянская девушка или вдова находила обстановку, близ­кую её сердцу; монастырские послушания были похожей на ее до­машние хозяйственные работы.

Женские обители, как правило, были беднее мужских. Даже штатные монастыри получали скудную помощь из государственной казны, а большинство женских монастырей числилось за штатом. Почти все новые женские обители создавались по личному почи­ну их первоначальниц. Многие из них выросли из сестрических общин. Эти общины начинались с собраний верующих девушек за каким-нибудь рукоделием, которое начиналось и заканчивалось молитвой. Грамотные читали вслух жития святых и другие ду­шеполезные писать. Со временем из этих благочестивых “поси­делок” складывалась община с совместным проживающем сестер, а общая молитва разрасталась в уставное Богослужение, на которое приглашались священники из близлежащих приходов. Наконец сестры-чернички обращались к архиерею или в Синод с прошением о пре­образовании общины в монастырь. Начинались долгие хлопоты: весьма часто у духовной власти возникали подозрения, не за­ражена ли община сектантскими настроениями. Когда эти подоз­рения рассеивались и хлопоты увенчивались успехом, то одних сестер постригали в мантию или рясофор, а другие оставались послушницами. Первоначальными средствами для новоучрежденного монастыря служили пожертвования богатых дарительниц или самих основательниц,

Так в 1823 году в деревне Аносине под Москвой возник Борисо-Глебский монастырь. Его основательницей была княгиня Евдокия Мещерская, которая, овдовев через два месяца после замужничества, собрала вокруг себя благочестивых крестьянок для общих трудов и молитв. Под ее началом Аносин Борисо-Глебский монастырь прославился высокой аскетической жизнью сестер и широким размахом благотворительности.

Подобным образом возник и Спасо-Бородинскии монастырь, основанный М.М. Тучковой, вдовой знаменитого генерала, прос­лавившегося в Отечественную войну 1812 г.

Некоторые из общин были основаны под влиянием старцев. Основателем Дмитриевского женского монастыря в селе Троекурове Тамбовской епархии был пустынно-житель старец Иларнон (Фокин). Под окормлением преподобного Серафима Са-ровского пребывала Казанская Дивеевская община, устроенная еще в 1780 году, а также основанная самим святым “Мельничная” девичья община. Оптинский старец Амвросий был основателем и духовником сестринской обшины в Шамордине.

О размахе благотворительной деятельности всех вообще русских монастырей говорят такие статистические сведения в 1887 г. монастыри содержали 94 больницы и 66 приютов для прес­тарелых. две трети из этих учреждений приходилось на женские обители. И все-таки благотворительность не составляла и не могла составлять главного содержания иноческого подвижничества.

В XIX веке монашество переживало подлинное духовное воз­рождение. После ряда катастроф выпавших на долю монастырей при Петре 1, Анне и Екатерине 2-й, они вновь восставали из раз­рухи как очаги духовной жизни, как живые свидетели неотмирности и святости Церкви. Под духовным руководством учеников “чудного старца” Паисия аскетическое подвижничество возроди­лось в древней Валаамской обители, в Саровской и Оптиной, в Глинской и Санаксарской пустынях, в Новоезерском и Николо-Бабаевском монастырях. Во многих монастырях укоренялось стар­чество, и влияние старцев выходило далеко за монастырские стены, оказывая благодатное воздействие на жизнь всех слоев русского общества. Возрождению аскетического подвижничества в монастырях способствовали многие иерархи-иноки.

Особенной любовью к монашеству отличался Киевский митро­полит Филарет (в миру Федор Георгиевич Амфитеатров). Преосвященный Филарет занимал также Казанскую и Ярославскую кафедры. В 1837 году он стал преем­ником почившего Невского митрополита Евгения. Он, может быть, первым из русских архиереев понял благодатный смысл старческого слу­жения миру и, вопреки предрассудкам многих из своих собратий, видевших в старчестве посягательство на иерархический отрой Церкви, всячески поощрял старцев. Еще в бытность Калужским архиереем, он много сделал для укоренения старчества в находившейся в его ведении Оптиной пустыни. В Киеве митрополит Филарет поддерживал тесное духовное общение с известным Печерским подвижником схииеромонахом Парфением.

Особенно тяжело в эту мрачную эпоху русской жизни, как вы сейчас увидите, было положение различных иноверцев, инородцев и вообще населения окраин России.Правда, что касается вопросов веротерпимости, то в начале царствования императора Александра III, 3 мая 1883 г., был издан закон, как будто обеспечивающий некоторую веротерпимость, по крайней мере по отношению к раскольникам и сектантам. Но уже в ближайшее за тем время возбужденные этим законом надежды должны были быть совершенно оставлены; именно по отношению к сектантам правительство, руководимое в этом случае Победоносцевым, проявляло особую суровость, а подчас даже, можно сказать, и свирепость, преследуя сектантов наиболее чистых и нравственных по своему характеру сект, как, например, пашковцев, толстовцев, духоборцев, штундистов.Эти секты преследовались не потому, чтобы в них, как в сектах скопцов или хлыстов, развивались какие-нибудь вредные и в нравственном отношении нетерпимые учения, а просто потому, что секты эти признавались наиболее опасными для господствующего вероисповедания. Преследовались в особенности штундисты и духоборцы, и правительство доходило при этом иногда даже до отнятия детей у родителей, так что дальше идти уже было некуда. В 1894 г., в самом конце царствования императора Александра III, штундистам были даже вовсе запрещены молитвенные собрания.

С этим вполне гармонировали и меры против униатов в Западном крае и Царстве Польском, а в отдельных случаях и против лютеран в Остзейском крае. В это время вообще все более и более расцветал воинствующий национализм в России, и на окраинах он достиг своего апогея. Более всего преследовались в это время евреи и поляки-католики, последние в Западном крае и даже в самом Царстве Польском. Подвергались преследованиям и ламаиты, калмыки и буряты – им запрещалось строить храмы, отправлять богослужения, причем иные из них испытывали особенные гонения в тех случаях, когда они официально числились обращенными в православие, а затем в действительности оказывалось, что они продолжают исповедовать прежнее вероисповедание.

Евреи в особенности подверглись разного рода ограничениям. Так, временными правилами 3 мая 1882 г. у евреев отнято было право селиться в пределах даже самой черты оседлости вне городов и местечек; им запрещено было приобретать недвижимое имущество в сельских местностях. В 1887 г. Ростов-на-Дону и Таганрог с уездом были изъяты из черты оседлости; таким образом, и та черта оседлости, в которой евреи издавна обладали правом жить, была сокращена. В 1891 г. было запрещено селиться в Москве евреям-ремесленникам, которые имели это право по закону 1865г., дозволявшему селиться вне черты оседлости евреям, получившим высшее образование, и ремесленникам. И вот вследствие воспрещения ремесленникам селиться в Москве и в Московской губернии в 1891 г. был произведен ряд выселений, причем эти выселения нередко производились в самых возмутительных формах: всего было выселено около 17 тыс. евреев, и выселялись они куда попало, с полным разорением, так как это были наименее обеспеченные слои еврейского населения.В 1887 г. была введена для еврейских детей процентная норма в учебных заведениях, последствия которой всем хорошо известны. В 1889 г. фактически был приостановлен прием евреев в присяжные поверенные, и без всякого законного основания они стали оставляться помощниками присяжных поверенных до конца жизни. В этом отношении некоторое изменение наступило только в последние годы.Поляки были сильно ограничены в правах государственной службы в Царстве Польском и Западном крае, но в остальных местностях России они особенных стеснений не испытывали.

Контрреформы в военном министерстве

Реакционный дух, который повсеместно и многообразно давал себя в это время чувствовать, отразился и на порядках в армии. Здесь те гуманные принципы, которые стремился ввести и укрепить Д. А. Милютин в течение своего двадцатилетнего управления военным министерством, мало-помалу исчезали. Правительство, которое во многих отношениях старалось улучшить материальный быт офицерства, которое устанавливало для офицеров льготные условия получения билетов в театры и т. п., в то же время стремилось воспитать офицерство в духе определенно кастовом, так, чтобы оно чувствовало себя совершенно отделенным от остального населения. Чтобы сильнее развить в офицерстве этот дух, для него издаваемы были даже особые законодательные нормы. Так, специально для офицеров отменено было действительное для всего населения запрещение уголовным законом дуэлей. Вообще участие в дуэли у нас наказывается довольно существенной карой; между тем для офицеров дуэли в известном порядке не только были разрешены между собой, но по новому закону им разрешалось прибегать к дуэлям даже в их столкновениях с лицами гражданского звания; в известных случаях кодекс чести, установленный в это время для офицеров, даже требует вызова на дуэль.Стремясь воспитывать в кастовом духе лиц, предназначенных их родителями к офицерской карьере с малолетства, военное министерство вновь перестроило и те военно-учебные заведения, которые были преобразованы при Милютине в духе гуманности и разумных педагогических приемов: при Ванновском, новом военном министре, они были вновь преобразованы из военных гимназий в кадетские корпуса и начальство старалось вновь восстановить в них тот режим закрытых военно-учебных заведений, который царил в них при императоре Николае I.

Финансы курс Министерства финансов с заменой Бунге Вышнеградским изменился достаточно резко. Главной и непосредственной задачей министерства сделалось при Вышнеградском скопление больших денежных запасов в кассах государственного казначейства и широкое участие при помощи этих запасов в заграничных биржевых операциях с целью оказывать давление на иностранный денежный рынок и этим путем поднять наш курс. Вместе с этим и в таможенной политике русское правительство стало с новой энергией двигаться по пути протекционизма, достигшего при Вышнеградском своего апогея. В 1891 г. был издан новый таможенный тариф, в котором эта система была доведена до крайности. В то же время, считая для успеха своих мер весьма важным делом усиление русской обрабатывающей промышленности, Министерство финансов начинает с чрезвычайным вниманием прислушиваться ко всяким жалобам и пожеланиям представителей крупной фабричной промышленности и предпринимает по их инициативе пересмотр того, в сущности, еще весьма мало развитого фабричного законодательства, которое выработано было в интересах рабочих при Бунге. При Вышнеградском права учрежденных при Бунге фабричных инспекторов чрезвычайно умаляются не столько новыми законодательными нормами, сколько при помощи циркулярных разъяснений, которые очень скоро отражаются и на составе фабричной инспекции, потому что в этих условиях наиболее преданные делу и независимые представители этой инспекции, видя совершенную невозможность действовать сообразно со своею совестью и даже сообразно с точным смыслом закона, уходят в отставку. Таким образом, институт фабричной инспекции сильно изменяется к худшему. Российская крупная промышленность благодаря ряду протекционных мер – и в особенности заботливому отношению Министерства финансов к вопросу о выгодном для отечественной обрабатывающей промышленности направлении железнодорожных линий и о таких железнодорожных тарифах, которые строго соответствовали бы интересам крупной промышленности, в особенности центрального, московского района, становится в это время в особенно благоприятные условия. Можно сказать, искусственно для нее создаются эти благоприятные условия; она становится излюбленным детищем Министерства финансов, нередко вопреки интересам прочих слоев населения и в особенности вопреки интересам всего сельского хозяйства, на состоянии которого особенно невыгодно отражался протекционный таможенный тариф 1891 г., чрезвычайно удороживший такие важные в сельскохозяйственном быту предметы, как, например, железо и сельскохозяйственные машины.Между тем в это время мы не видим не только улучшения положения народных масс, несмотря на все паллиативные меры, принятые при Бунге, но, напротив, наблюдаем все продолжающееся разорение крестьянства, которое я характеризовал вам в одной из прошлых лекций. В конце концов, однако же, тем самым подрываются условия внутреннего сбыта продуктов обрабатывающей промышленности, удовлетворяющей потребность широких народных масс, например, условия для сбыта произведений бумаготкацкой промышленности. Оскудевший внутренний рынок скоро становится для нее тесным. До некоторой степени компенсацией является для нее внешний рынок на востоке, приобретенный завоеваниями в Средней Азии, но вскоре оказывается, что и этого недостаточно, и вот мы видим, что к концу царствования императора Александра III создается мало-помалу новая идея – продвинуть сбыт продуктов нашей промышленности как можно дальше на восток. В связи с этим является идея постройки Сибирской железной дороги – идея, которая развивается весьма широко; является вопрос о выходе к Восточному морю, о приобретении незамерзающего порта на Дальнем Востоке, и в конце концов вся эта политика, уже на наших глазах, приводит к зарождению и развитию тех предприятий на Дальнем Востоке, которые уже в министерство С. Ю. Витте в самом начале XX в. привели к японской войне и к тому краху, который за ними последовал.Чтобы покончить с финансовыми и экономическими отношениями в рассматриваемый период, я скажу еще два слова о расширении нашей железнодорожной сети, которое сыграло здесь чрезвычайно важную роль. К концу царствования Александра II железнодорожная сеть не превышала 22,5 тыс. верст, а за тринадцатилетний период царствования Александра III она развилась уже до 36 662 верст, причем из них 34 600 было ширококолейных. В деле постройки железных дорог старая политика Рейтерна поддерживалась в том отношении, что эти железные дороги по-прежнему направлялись так, чтобы, с одной стороны, способствовать подвозу сырья к портам и таким образом именно усилением вывоза создавать благоприятный момент для нашего торгового баланса и для улучшения денежного курса, а с другой стороны, как я упомянул, министерство стремилось при помощи установления железнодорожных дифференциальных тарифов создать наиболее льготные условия провоза для продуктов фабричной промышленности центральных губерний. Для этого в составе Министерства финансов было создано даже особое учреждение – тарифный департамент, во главе которого был поставлен С. Ю. Витте, тогда еще молодой человек, которому уже на наших глазах пришлось сыграть выдающуюся роль, сперва в качестве министра финансов, а затем и на более широкой арене, в разрешении общих политических проблем нашего времени.Другой чертой новой железнодорожной политики , чертой, противоположной политике Рейтерна, была постройка дорог казной и выкуп в казну старых частных железнодорожных линий. В царствование императора Александра III протяжение казенных железных дорог увеличилось на 22 тыс. верст, тогда как протяжение частных дорог, несмотря на постройку новых частных линий, благодаря выкупу старых линий в казну уменьшилось на 7600 верст.Вот общие черты финансовой политики, которой, несомненно, подготовлялось и углублялось новое обострение русских социально-экономических условий в начале XX в. Эти условия развивались рука об руку с тем кризисом, который русскому населению пришлось пережить после неурожая 1891–1892 гг., вызвавшего чрезвычайную нужду и даже голод в целых двадцати, по преимуществу черноземных, губерниях. Этот кризис составил, так сказать, последний штрих в той общей картине России, которую мы видим в конце царствования императора Александра III, и явился вместе с тем могучим фактором тех изменений в последующие годы, которые уже составят, быть может, когда-нибудь предмет следующей части моего курса о заключительном периоде истории России XIX в.

Внешняя политика Алекс 3: внешней политике императора Александра III. Надо сказать, что в этом отношении император Александр III был или, по крайней мере, считал и показывал себя наиболее самостоятельным и независимым от всяких влияний своих сотрудников; здесь он, во всяком случае, стремился проводить свои личные взгляды. В 1882 г. как раз умер старый руководитель нашей иностранной политики, почти уже впавший в детство от старости, сверстник и сотоварищ Пушкина светлейший князь A. M. Горчаков, и на его место назначен был не какой-нибудь новый выдающийся государственный человек, а скромный и весьма исполнительный чиновник статс-секретарь Гирс, который и являлся, в сущности, не столько министром, сколько личным секретарем императора Александра III в сфере иностранной политики. Это обстоятельство не мешало, однако, в тех случаях, когда распоряжения по иностранному ведомству не соответствовали взглядам наиболее нетерпимых патриотов и националистов, во главе которых по-прежнему стоял М. Н. Катков, обрушивать на Гирса всевозможные нападки, которые должны бы были, собственно говоря, падать на политику самого императора Александра.Но император Александр III последовательно вел ту линию, которую он себе усвоил. В первую половину его царствования иностранные конъюнктуры складывались не особенно благоприятно для России; ей постоянно грозила война – то со стороны Англии, то со стороны Австрии – и постоянно являлись частью общемировые, частью специально русские обострения в международных отношениях: целый ряд обострений, в особенности на востоке. Во-первых, при императоре Александре завершилось то стремление захватить в наши руки всю Среднюю Азию, которое началось в 70-х годах и которое я излагал вам в одной из прошлых лекций. Здесь еще в царствование Александра II в связи с недовольством, которое вызывала наша политика в Англии, и с теми неудачами, которые наша дипломатия испытала на Берлинском конгрессе, подготовлен был некоторый реванш в отношении Англии, при помощи доведения наших владений в Средней Азии до такого положения, чтобы мы серьезно могли угрожать индийским владениям Великобритании.По плану генерала Скобелева, им самим в значительной мере осуществленному, было решено еще в 1879 г. уничтожить последний оплот полукочевых племен в Туркмении, Геок-Тепе, который еще не входил в наши владения, чтобы продвинуть нашу границу до Афганистана и даже в одном пункте до северных границ английских владений в Индии.Первая попытка завоевать этих туркменов окончилась при императоре Александре II неудачей, но в самые последние месяцы царствования Александра II Скобелев весьма обстоятельно подготовил новый поход, причем стянуты были сравнительно большие военные силы, проложена даже на некотором расстоянии железная дорога за Каспийским морем для подвоза войск и припасов, и в результате всех этих приготовлений Скобелев действительно успел осадить и после упорного и кровопролитного сопротивления взять главный опорный пункт непокорных текинцев, Геок-Тепе. После этого племена эти потеряли всякую возможность противиться русской вооруженной силе, и в первую половину царствования Александра III дело пошло не только к окончательному подчинению этих текинцев, но и к отодвиганию русской границы до самого Афганистана. Тут наши войска уже столкнулись с афганцами, до тех пор дружественно к нам расположенными, и в 1885г., после довольно кровопролитного сражения с афганскими войсками при р. Кушке, завоевали последний клочок этой части Средней Азии – г. Мерв. С присоединением Мерва наша граница вплотную подошла к границе Афганистана и в одном пункте – к границе северной Индии, причем весь пограничный вопрос разрешился на весьма выгодных для нас условиях. Это, разумеется, вызвало большую тревогу в Англии, но император Александр III, вовсе не желавший воевать с Англией, довольно удачно давал ответы на постоянные запросы английских дипломатов и благополучно успел избежать вооруженного столкновения с Англией – в значительной мере, конечно, благодаря тому, что в Англии в это время проводилась миролюбивая политика либерального министерства, во главе которого стоял Гладстон.Другой опасностью, грозившей нам тогда, была война с Австрией, и, может быть, даже с Германией. Надо сказать, что втянуть нас в войну с Австрией и занять этим наше внимание особенно старался тогда Бисмарк, которому очень хотелось приобрести себе этим путем свободу действий в отношении Франции. Однако личные связи императора Александра III с германским императором, старым Вильгельмом I, несмотря на то что сам Александр не был расположен к немцам, связи, унаследованные им от отца и деда, помешали Бисмарку втянуть нас в эту войну. Император Александр и здесь удачно уклонился от тех осложнений, которые желал навязать ему Бисмарк, несмотря на то что на Балканах обстоятельства становились очень неблагоприятными. Румыния и Сербия, не получив того, чего они домогались в 1878 г., и приписывая свою неудачу России, были настроены враждебно по отношению к России. Болгария, которая создана была Россией в виде независимого княжества и в которой, согласно желаниям русского правительства, был избран князем Александр Баттенбергский, родственник русского императора по Гессенскому дому, переживала в это время большие внутренние неурядицы. Она получила в 1879 г. очень демократическую конституцию, и когда при действии этой конституции Александр Баттенбергский попробовал довольно самостоятельно править страной, то оказалось, что это ему давалось не особенно легко; ему приходилось иметь дело с ответственным перед парламентом министерством, которое очень часто не разделяло ни его взглядов, ни тех, которые при помощи специально поставляемых из России военных министров старалось ему внушить русское правительство.Поставленный в такое положение Александр Баттенбергский попробовал в начале 1882 г. произвести государственный переворот. Тырновская конституция была им уничтожена и введена новая укороченная конституция, причем Александр Баттенбергский на семь лет обеспечил себе возможность диктаторского управления страной. Однако на деле это привело к сильным внутренним потрясениям, которые кончились тем, что Александру Баттенбергскому пришлось совершенно расстроить свои отношения со страной, причем в то же время он не умел или не хотел удовлетворить и тем требованиям, которые ему предъявлялись русской дипломатией. В 1885 г., желая поправить свои обстоятельства, он, вопреки желанию русского правительства, или не получив, по крайней мере, от него на то полномочий, воспользовался беспорядками в южной Болгарии, в которой управлял генерал-губернатор, назначаемый с одобрения великих держав Портой, и присоединил эту провинцию к Болгарскому княжеству. Впрочем, несмотря на то что Россия не признала этого акта, присоединение это было условно признано самой Портой, по крайней мере, в виде личной унии: Порта признала Баттенберга как бы генерал-губернатором, ею назначенным в южную Болгарию. Событие это привело Болгарию прежде всего к войне с Сербией, а затем обстоятельства так сложились в самой Болгарии, что Александр Баттенбергский не только должен был прекратить свой диктаторский режим, но даже должен был бежать из Болгарии. Здесь образовалось временное правительство во главе с Каравеловым, и в конце концов это временное правительство решило на известных условиях вновь предложить болгарский трон тому же самому Баттенбергу; но когда Баттенберг, видя, что без поддержки России ему в Болгарии не удержаться, запросил, сочувствует ли русское правительство его возвращению, то император Александр в резкой форме дал отрицательный ответ.Таким образом, и с Болгарией отношения России сделались резко обостренными. Тем не менее Бисмарку все-таки не удалось натолкнуть Россию на более деятельное вмешательство в балканские дела, что и вызвало бы войну России с Австрией, а может быть, и окончательную порчу наших отношений со всей Европой. Император Александр III правильно это понял и поэтому предоставил Болгарии управляться собственными своими средствами, отозвав оттуда русских офицеров, служивших инструкторами в болгарских войсках, и вычеркнув Александра Баттенбергского из списков русской армии; но на прямое вмешательство в болгарские дела не пошел.Положение императора Александра в Европе было в это время совершенно уединенным; но Александр III, видя это, высказал, что русскому правительству и нет надобности искать чьего бы то ни было союза и незачем мешаться в дела Европы. Однажды он демонстративно выразил это, подняв тост за здоровье князя Черногорского, которого назвал единственным своим другом в Европе.

Во вторую половину царствования императора Александра III, начиная с 1887 г., открылась, однако, возможность более выгодно устроить международные отношения России благодаря тем обстоятельствам, которые произвело обострение отношений между Францией и Германией. В 1887 г. едва не вспыхнула новая война между этими государствами, причем Бисмарку, несомненно, этого и хотелось; но тогда императору Александру III удалось оказать Франции существенную услугу: личным обращением к германскому императору Вильгельму I ему удалось удержать Германию от объявления войны, к которой Франция не была готова. Это и послужило началом сближения России с Францией. Это сближение в 1889 г. завершилось заключением союза; союз этот до поры до времени оставался негласным, но когда новый германский император Вильгельм II, вступивший на престол после кратковременного царствования своего отца Фридриха III, торжественно объявил о существовании союза Германии, Австрии и Италии, направленного, в сущности, против России, то император Александр III решил объявить во всеуслышание и о своем союзе с Францией. Это вызвало во Франции ряд изъявлений восторга, целый ряд манифестаций, посылку французского флота в Кронштадт и затем ответную посылку русского флота в Тулон.Это русско-французское сближение явилось важным фактом международной политики конца XIX в. Именно этим путем положен был конец стремлениям Бисмарка нанести окончательный удар Франции, так что, несомненно, за императором Александром III в этом отношении правильно признается немаловажная заслуга, заключающаяся в том, что он дипломатическим путем, путем заключения прочного союза с Францией, успел установить такую форму международных отношений, которая на сравнительно долгий промежуток времени утвердила европейский мир.

Именно благодаря этому после смерти императора Александра III, да еще и при жизни его, в России и даже в Европе некоторые историки и публицисты называли его царем-миротворцем.В самые последние годы царствования Александра III развивается, как я уже упомянул, все большее и большее стремление нашей дипломатии к влиянию на Дальнем Востоке, и это стремление, в связи с постройкой Сибирской железной дороги и в особенности с попыткой приобрести незамерзающий порт на Тихом океане, привело впоследствии к тому столкновению, которое разыгралось уже в нынешнее царствование.

Главная » Глаголы » Национальная и религиозная политика александра 3. Особенности русификации при Александре III