Петроградский совет рабочих и солдатских депутатов. Петроградский совет рабочих и солдатских депутатов полиция и другие силовые структуры

1.03.1917 (14.03). - Петроградским Советом издан "Приказ №1", лишавший офицеров дисциплинарной власти над солдатами. Начало развала русской армии

Демократический приказ № 1

И потому именно с сознательной целью разложения армии, чтобы обезопасить себя, Совдеп 1 марта 1917 г. издает свой знаменитый приказ № 1 о демократизации армии. Приказ этот передавал власть в армии солдатским комитетам, устанавливал гражданские права для солдат и матросов, ставил политические выступления войск под контроль Советов, отменял титулование офицеров. Приказ подрывал влияние контрреволюционного офицерства, способствовал переходу войск на сторону революции, играя на эгоизме и своеволии вооруженной толпы, в которую превращалась Русская армия. Офицеров изгоняли из воинских частей, кое-где даже убивали.

Правда, пришедшее к власти 2 марта Временное правительство намеревалось продолжать войну против Германии в союзе с "братской" Антантой. Поэтому оно попыталось ограничить действие приказа № 1 только Петроградским гарнизоном, морской министр Временного правительства Гучков даже отменил приказ. Затем и руководство Петроградского Совета разослало 7 марта разъяснение о том, что приказ № 1 касается только войск Петроградского военного округа, не распространяясь на фронтовые части.

Однако джин уже был выпущен из бутылки: приказ продолжал играть революционизирующую роль в войсках повсеместно, и это в короткий срок привело к полному развалу армии на радость истощенной войной Германии: она получила передышку на восточном фронте. Так февралисты пожертвовали национальными интересами русского народа в тяжелейшей ради своих революционных целей.

С той же целью – парализовать сопротивление защитников монархии – Временное правительство распустило полицию и открыло тюрьмы, выпустив из них не только политзаключенных единомышленников, но и массу уголовников: поначалу февралистам казалось, что это также на пользу революции. Лишь позже они признавали в мемуарах (Керенский, Милюков, Тыркова-Вильямс и др.), что "ошиблись", разрушив консервативные государственные структуры, посеяв хаос и недооценив силы зла, с которыми не справились. Но была ли это только ошибка?

Именно в этом первом акте российской демократической власти, приказе № 1, она наглядно продемонстрировала суть западнической демократии: ее устойчивость основана на нравственном разложении народа – чтобы сломить сопротивление его здоровых сил и легче манипулировать эгоистично-бездуховной массой. В этом демократия полностью противоположна православной монархии, которая основывается на нравственном воспитании народа к совместному служению всех социальных слоев высшим абсолютным ценностям.

Обсуждение: есть 1 комментарий

Из «Свода Военных Постановлений» (кн. I, ч. III – изд.1859 г.) Императорской России:
«Солдат есть имя общее, знаменитое. Солдатом называется и первейший генерал, и последний рядовой. Имя солдата носит на себе всякий тот из верноподданных ГОСУДАРЯ, на могучих плечах коего лежит сладкая душе и сердцу обязанность защищать Веру и Царский Трон, и родной край; поражать врагов иноземных, истреблять врагов внутренних и поддерживать в Государстве всеобщий, законами определенный, порядок».

Из прошения раненого солдата в апреле 1917 г. о смене «монархической» фамилии: «Считаю для себя обидным иметь в настоящее время фамилию Романов, а потому прошу Вас разрешить переменить фамилию Романов на фамилию Демократов». //Цит. по: Колоницкий Б. И. «Язык демократии: из истории перевода на русский». //"Звезда" – СПб., 1997 - № 11 – с. 3.

Приказ N1 Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов передавал всю власть в воинских частях выборным комитетам из представителей нижних чинов, что сильно способствовало разложению армии и упадку дисциплины среди солдат. В советской историографии этот приказ всегда оценивался положительно, т.к. он, по мнению советских историков, сыграл важную роль в революционизировании русской армии и укреплении позиций Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов. В данном материале приводится статья Г.И. Злоказова "Новые данные о Приказе № 1 Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов" (1981 г.) и "Справка о «приказе №1»" (Известия Петроградского Совета Р. и С. Д.. Пг., 1917. №125, 23 июля (5 августа)).

Справка о «приказе №1». // Известия Петроградского Совета Р. и С. Д.. Пг., 1917. №125, 23 июля (5 августа), с. 6-7.

В виду того, что за последние дни в разного рода учреждениях и собраниях содержание «Приказа №1» Петроградского Совета и обстоятельства, сопровождавшие его издание передавались и освещались неправильно,- Исполнительный Комитет признает необходимым вновь напечатать, в качестве справочного материала, этот приказ и в самых сжатых чертах изложить историю возникновения этого документа, сыгравшего, по мнению Комитета, большую положительную роль в деле организации русской армии в условиях революции.
Вот полный текст приказа:

1 марта 1917 года.
По гарнизону Петроградского Округа всем солдатам гвардии, армии, артиллерии и флота для немедленного исполнения, а рабочим Петрограда для сведения.
Совет Рабочих и Солдатских Депутатов постановил:
1) Во всех ротах, батальонах, полках, парках, батареях, эскадронах и отдельных службах разного рода военных управлений и на судах военного флота немедленно выбрать комитеты из выборных представителей от нижних чинов вышеуказанных воинских частей.
2) Во всех воинских частях, которые еще не выбрали своих представителей в Совет Рабочих и Солдатских Депутатов, избрать по одному представителю от рот, которым и явиться с письменными удостоверениями в здание Государственной Думы к 10 часам утра 2-го сего марта.
3) Во всех своих политических выступлениях воинская часть подчиняется Совету Рабочих и Солдатских Депутатов и своим комитетам.
4) Приказы Военной Комиссии Государственной Думы следует исполнять, за исключением тех случаев, когда они противоречат приказам и постановлениям Совета Рабочих и Солдатских Депутатов.
5) Всякого рода оружие, как-то: винтовки, пулеметы, бронированные автомобили и прочее должны находиться в распоряжении и под контролем ротных и батальонных комитетов и ни в коем случае не выдаваться офицерам даже по их требованиям.
6) В строю и при отправлении служебных обязанностей солдаты должны соблюдать строжайшую воинскую дисциплину, но вне службы и строя, в своей политической, общегражданской и частной жизни, солдаты ни в чем не могут быть умалены в тех правах, коими пользуются все граждане.
В частности, вставание во фронт и обязательное отдание чести вне службы отменяется.
7) Равным образом, отменяется титулование офицеров: ваше превосходительство, благородие и т. п., и заменяется обращением: господин генерал, господин полковник и т. далее.
Грубое обращение с солдатами всяких воинских чинов и, в частности, обращение к ним на «ты», воспрещается, и о всяком нарушении сего, равно как и о всех недоразумениях между офицерами и солдатами, последние обязаны доводить до сведения ротных комитетов.
Настоящий приказ прочесть во всех ротах, батальонах, полках, экипажах, батареях и прочих строевых и нестроевых командах. Петроградский Совет Рабочих и Солдатских Депутатов.

Издан приказ 1-го марта, т.е. еще до создания (по соглашению между Временным Комитетом Государственной Думы и Исполнительным Комитетом Совета) Временного Правительства и потому распоряжением конкурирующим с властью последнего считаться не может.

Обращался приказ исключительно к петроградскому гарнизону.
Подписан приказ «Петроградским Советом Рабочих и Солдатских Депутатов» и составлен он в первом заседании Совета полного состава, т.е. при участии не только рабочей, но и солдатской его секции.

Депутаты петроградского гарнизона пожелали в первом же своем собрании формулировать основы общественной организации солдат и внесли в собрание ряд предложений о полковых и ротных комитетах, об отмене обязательного отдания чести, об обще-гражданских правах солдата и т.д. Эти предложения, обсужденные и принятые собранием, в своей совокупности и составили «Приказ №1».

Ни Исполнительный Комитет, как таковой, ни отдельные его члены (как это видно из протокола заседаний, напечатанного в «Известиях» от 2-го марта) не вносили в собрание ни целого проекта приказа, ни даже проекта отдельных его пунктов.

Поэтому утверждения некоторых членов Государственной Думы (равно как и утверждения некоторых органов печати, уже опровергнутые от имени Комитета в заседании Всероссийского Совещания 30 марта) о том, что «автором» «Приказа №1» является тот или иной член Комитета не отвечают действительности. «Автором» приказа явилось пленарное собрание Петроградского Совета Рабочих и Солдатских Депутатов, единственного тогда органа революционной демократии. А Исполнительный Комитет, считаясь с волей Совета и признавая полное соответствие приказа задачам и потребностям революционной армии и революционного момента, опубликовал этот приказ.

Раскрыть указанное соответствие в полном объеме в настоящей краткой справке не представляется, конечно, возможным, но, для оценки отдельных пунктов приказа с этой точки зрения необходимо иметь в виду следующее:

Приказ издан на третий день революции, когда не был еще вполне закончен его военно-технический период. И в «Известиях» от 1 марта, на первой странице напечатано «объявление» о необходимости собрать все броневые машины к Михайловскому манежу «для ликвидации обстрелов с крыш».

Отдельные воинские части, подвергавшиеся такому «обстрелу», еще и первого марта не чувствовали себя спокойно и не были уверены в благоприятном исходе начатого ими возстания. Тем более это надо сказать в отношении 28 февраля, второго дня революции. А между тем, 28 февраля за подписью председателя Временного Комитета было опубликовано обращение к солдатам Петрограда предписывающее им вернуться в свои казармы. Солдаты петроградских полков, поднявшие возстание почти везде без офицеров, а иногда и при прямом их противодействии, не знали кто владеет сейчас казармами и боялись туда возвратиться. Предписание председателя Временного Комитета вернуться в казармы породило среди солдат тревогу; многие из них недоумевали и громко высказывали опасение, как бы не оказаться в казармах арестованными и разоруженными.

Эта тревога еще усилилась слухами о том, что в некоторых полках офицеры приступили уже к разоружению солдат. Насколько эти слухи были в то время реальным фактором общественного настроения, показывает следующее «объявление», опубликованное и расклеенное на улицах Петрограда 1-го марта от имени председателя Военной Комиссии при Государственной Думе:

Объявление.
Сего 1-го марта среди солдат петроградского гарнизона распространился слух будто бы офицеры в полках отбирают оружие у солдат. Слухи эти были проверены в двух полках и оказались ложными. Как председатель Военной Комиссии Временного Комитета Государственной Думы я заявляю, что будут приняты самые решительные меры к недопущению подобных действий со стороны офицеров, вплоть до разстрела виновных.
Член Государственной Думы Б. Энгельгардт.

Естественно поэтому, что и представительный орган Петроградских солдат пожелал, с одной стороны, успокоить солдатскую массу, а с другой обезпечить в критический период русской революции неразоружение основной ея военной силы. Это желание и вылилось в 5 п. приказа.

Здесь надлежит еще отметить, что к тому времени отношение значительной части петроградского офицерского состава к революции еще не вполне определилось. И первого марта от имени Военной Комиссии при Временном Комитете и председателя Государственной Думы был опубликован приказ офицерам, не имеющим определенных поручений от Комиссии, первого и второго марта явиться в Комиссию и к своим частям с указанием, что «промедление явки г.г. офицеров к своим частям неизбежно подорвет престиж офицерского звания».

Невыясненность отношения к революции со стороны части офицерства, а также прежний режим в армии, конечно, создавали серьезные препятствия для правильных отношений солдатской части войск к тому офицерскому составу, который решительно и открыто перешел на сторону революции.

Петроградский Совет принимал меры к тому, чтобы по возможности устранить или ослабить эти препятствия.

Товарищи и граждане! Приближается полная победа русского народа над старой властью. Но для победы этой нужны еще громадные усилия, нужна исключительная выдержка и твердость. Нельзя допускать разъединения и анархии. Нужно немедленно пресекать все безчинства, грабежи, врывания в частные квартиры, расхищение и порчу всякого рода имущества, безцельные захваты общественных учреждений. Упадок дисциплины и анархия губят революцию и народную свободу.
Не устранена еще опасность военного движения против революции. Чтобы предупредить ее, весьма важно обезпечить дружную согласованную работу с офицерами. Офицеры, которым дороги интересы свободы и прогрессивного развития родины, должны употребить все усилия, чтобы наладить совместную деятельность с солдатами. Они будут уважать в солдате его личное и гражданское достоинство, будут бережно обращаться с чувством чести солдата. С своей стороны солдаты будут помнить, что нельзя за дурное поведение отдельных офицеров клеймить всю офицерскую корпорацию, что армия сильна лишь союзом солдат и офицерства. Ради успеха революционной борьбы надо проявить терпимость и забвение несущественных проступков против демократии тех офицеров, которые присоединились к той решительной и окончательной борьбе, которую вы ведете со старым режимом.

Кроме того, когда некоторые социалистические организации, вслед за приказом №1, подали свою прокламацию, которая могла усилить враждебное отношение малосознательной части солдат к офицерам, как таковым,- Исполнительный Комитет немедленно опубликовал в «Известиях» от 3 марта обращение к офицерам и солдатам, в котором высказал следующее:

Офицеры и солдаты. Приказ №1 Совета Рабочих и Солдатских Депутатов, приведенный в прошлом номере «Известий», вполне точно определяет взаимоотношение солдат и офицеров. Тем не менее, находятся люди, которые в ответственный исторический момент стремятся разрушить единение, достигнутое ценою стольких жертв. Мы говорим о прокламации, не получившей, к счастью, большого распространения, подписанной именами двух социалистических партий.
Сравним эти документы.
Приказ ставит на свое место офицеров, давая им власть только в служебное время: в строю, в учебное время, во время военных действий солдаты и вообще все воинские чины соблюдают воинскую дисциплину. Вне службы, вне строя, офицер никакой властью по отношению к солдату не пользуется.
Солдат становится гражданином, перестав быть рабом,- в этом смысл приказа. Как гражданину, ему предоставляется самостоятельно устраивать свою жизнь, участвовать в союзах и партиях, образовать ротные и баталионные комитеты, в распоряжении и под контролем которых находится всякого рода оружие, не выдаваемое офицерам даже по их требованиям, ибо оружие есть достояние всех солдат, всех граждан. Солдаты отныне должны образовать самоуправляющуюся артель, которая ведет свое хозяйство (продовольствие и пр.) совершенно самостоятельно. Несомненно также, что эта артель, в области специально военной, нуждается в образованных руководителях, этими руководителями и являются офицеры. При таком положении невозможны те отношения между солдатами и офицерами, которые составляли одну из темных сторон до-революционного строя русской армии. Если бы даже возникли какие-либо недоразумения, они легко разрешатся авторитетом Совета Рабочих и Солдатских Депутатов.
Так, совершенно отчетливо, вырисовывается перед нами Новый Солдат. Солдат-гражданин, самостоятельный и независимый, солдат-воин, сознательно подчиняющийся во имя интересов дела строевой дисциплине и руководству авторитетных офицеров.
Если в «Приказе» мы видим правильное и ясное понимание положения солдата и офицера, то в упомянутой выше прокламации мы замечаем странное озлобление против всех офицеров, огульно, без исключений. Даже офицеры, перешедшие на сторону народа, действительные наши друзья, заподозреваются авторами воззвания.

4 марта Военное Ведомство через генерала Потапова, извещая о том, что приказ №1 подвергается в некоторых случаях неправильным толкованиям,- обратился к Исполнительному Комитету с просьбой опубликовать такое разъяснение приказа, которое устраняло бы возможность всяких лже-толкований. При этом генерал Потапов просил, чтобы разъяснение это, ради большей его авторитетности, было издано также в форме «приказа».
Для редактирования просимого разъяснения Комитет избрал Комиссию, которая и выработала совместно с Военной Комиссией, под председательством генерала Потапова, разъяснительный приказ №2.
Вот текст этого приказа:

От Исполнительного Комитета Совета Рабочих и Солдатских Депутатов.
Приказ №2.
5 марта 1917 года.
По войскам Петроградского Округа всем солдатам гвардии, армии, артиллерии и флота для точного исполнения, рабочим Петрограда для сведения.
В разъяснение и дополнение Приказа №1 Исполнительный Комитет Совета Рабочих и Солдатских Депутатов постановил:
1) Приказ №1 Совета Рабочих Депутатов предложил всем ротам, батальонам и другим воинским частям избрать соответственные для каждой части Комитеты (ротные, батальонные и т.п.), но «Приказ» не установил, чтобы эти комитеты избирали офицеров для каждой части. Комитеты эти должны быть избраны для того, чтобы солдаты Петроградского гарнизона были организованы и могли через представителей Комитетов участвовать в общеполитической жизни страны и в частности заявлять Совету Рабочих и Солдатских Депутатов о своих взглядах на необходимость принятия тех или иных мероприятий. Комитеты должны также ведать общественные нужды каждой роты или другой части.
Вопрос же о том, в каких пределах интересы военной организации могут быть совмещены с правом солдат выбирать себе начальников, передан на разсмотрение и разработку специальной комиссии.
Все произведенные до настоящего времени выборы офицеров, утвержденные и поступившие на утверждение военного начальства, должны остаться в силе.
2) До того времени, когда вопрос о выборных начальниках будет разрешен вполне точно, Совет признает за Комитетами отдельных частей право возражений против назначения того или другого офицера. Возражения эти должны быть направляемы в Исполнительный Комитет Совета Рабочих Депутатов, откуда они будут представляться в Военную Комиссию, где наряду с другими общественными организациями участвуют и представители Совета Рабочих и Солдатских Депутатов.
3) В Приказе №1 установлено значение Совета Рабочих и Солдатских Депутатов, как учреждения, руководящего всеми политическими выступлениями Петроградских солдат. Этому своему выборному органу солдаты обязаны подчиняться в своей общественной и политической жизни.
Что же касается до военных властей, то солдаты обязаны подчиняться всем их распоряжениям, относящимся до военной службы.
4) Для того, чтобы устранить опасность вооруженной контр-революции, Совет Рабочих и Солдатских Депутатов выставил требование о неразоружении Петроградского гарнизона, завоевавшего России ея политическую свободу, и Временное Правительство приняло на себя обязательство не допускать такого разоружения, о чем и объявило в своей правительственной декларации.
В согласии с этой декларацией, ротные и батальонные комитеты обязаны наблюдать за тем, чтобы оружие Петроградских солдат от них не отбиралось, что и было указано в Приказе №1.
5) Подтверждая требования, изложенные в п.п. 6 и 7 Приказа №1, Исполнительный Комитет отмечает, что некоторые из них уже приводятся в исполнение Временным Правительством.
Настоящий приказ прочесть во всех ротах, батальонах, полках, экипажах, батареях и прочих строевых и нестроевых командах.
Исполнительный Комитет Совета Рабочих и Солдатских Депутатов.

Наконец, к приказу №1 Исполнительный Комитет вернулся еще в воззвании, с которым он обратился (по телеграфу) к армиям на фронте 7 марта.
Вот это воззвание:

Исполнительный Комитет сообщает войскам фронта о решительной победе над старым режимом.
Уверены, что войска фронта с нами и не позволят осуществиться попыткам вернуть старый режим.
Ея укреплению может помешать внутренняя вражда в среде армии, рознь между офицерством и солдатами, и на всех гражданах лежит сейчас обязанность содействовать налажению отношений между солдатами и офицерами, признавшими новый строй России. И мы обращаемся к офицерам с призывом проявлять в своих служебных и неслужебных отношениях уважение к личности солдата-гражданина.
В разсчете на то, что офицеры услышат наш призыв, мы приглашаем солдат в строю и при несении военной службы строго выполнить воинские обязанности.
Вместе с тем, Комитет сообщает армиям фронта, что приказы 1-й и 2-й относятся только к войскам петроградского округа, как сказано в заголовке этих приказов.
Что же касается армий фронта, то военный министр обещает незамедлительно выработать, в согласии с Исполнительным Комитетом Совета Рабочих и Солдатских Депутатов новые правила отношений солдата и командного состава.
За председателя Исполнительного Комитета Совета Рабочих и Солдатских Депутатов - товарищ председателя М.И. Скобелев.
Председатель Военной Комиссии Временного Комитета Государственной Думы ген.-м. Потапов.
Военный министр А. Гучков.

В заключении, Исполнительный Комитет отмечает, что большинство пунктов Приказа №1 получило уже силу закона частью во время пребывания в должности Военного Министра А.И. Гучкова, частью во время А.Ф. Керенского. Что же касается до полковых, ротных и иных комитетов, мысль о которых впервые высказана в Приказе №1, то о положительной, организующей их роли высказались не только общественные учреждения, но и многие представители высшего командного состава.
Исполнительный Комитет Петроградского Совета Рабочих и Солдатских Депутатов.

Г.И. Злоказов. Новые данные о Приказе № 1 Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов

История создания Приказа № 1, сыгравшего важную роль в революционизировании русской армии и укреплении позиций Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов в 1917 г., довольно подробно рассмотрена в исторической литературе, особенно в работах В. И. Миллера и Ю. С. Токарева(1). Однако исследователи не использовали некоторые материалы, позволяющие более полно раскрыть участие солдатских масс в издании Приказа № 1, а также отношение к нему Временного комитета Государственной думы и соглашательского Исполкома Петроградского Совета. Ниже предпринимается попытка анализа этих материалов.

Известно, что Приказ № 1 явился ответной акцией Петроградского Совета на приказ председателя Государственной думы М. В. Родзянко от 27 февраля, преследовавший цель разъединить революционные массы, изолировать восставших солдат Петроградского гарнизона от рабочего класса. Обычно сведения о приказе М. В. Родзянко приводятся по воспоминаниям современников. Нам удалось обнаружить подлинник этого приказа, наглядно раскрывающего контрреволюционные намерения Временного комитета Государственной думы. Отпечатанный отдельной листовкой, он предписывал всем нижним чинам и воинским частям немедленно возвратиться в свои казармы. В свою очередь, офицерам следовало вернуться в свои части и принять меры «к водворению порядка». Командирам частей было приказано прибыть в Государственную думу для получения распоряжений к 11 часам утра 28 февраля(2). По воспоминаниям очевидца событий бундовца М. Рафеса, приказ Родзянко предписывал также, чтобы солдаты сдали оружие(3), однако в подлинном тексте приказа прямо об этом ничего не сказано. Один из участников Февральской революции, член Союза офицеров-республиканцев Б. Любарский, вспоминая о событиях, писал, что попытки отобрать оружие у солдат, «загнать их обратно с улицы в казарму» вызвали отпор со стороны последних. Они начали разоружать офицеров, изгонять из частей тех из них, кто в прошлом измывался над солдатами, а также стали проводить выборы командиров, снискавших доверие солдатской массы, организовывать полковые и ротные комитеты, становившиеся органами солдатского самоуправления. По свидетельству Б. Любарского, на поведение солдат оказало также сильное влияние полученное 28 февраля 1917 г. сообщение о том, что на Петроград брошена карательная экспедиция генерала Н. И. Иванова с целью кровавого усмирения революционной столицы. «Это известие,- писал Б. Любарский,- быстро распространилось по Питеру, проникло в казармы, в солдатские массы и сразу заставило их насторожиться»(4).

Приказ М. В. Родзянко вызвал также бурную реакцию депутатов Петроградского Совета, которые на пленуме Совета 28 февраля гневно осудили провокационную затею Думского комитета(5). Такая реакция оказала воздействие и на соглашательский Исполком Совета, который был вынужден предпринять ответные меры с целью сохранить Петроградский гарнизон за Советом. Упоминание об этом имеется в выступлении Ю. М. Стеклова перед воинскими делегатами, посетившими Исполком 4 апреля. Он прямо отметил, что Приказ № 1 был ответом на «неудачный приказ Родзянко, предотвратив прямое столкновение солдат с офицерами», и добавил, что Приказ № 1 спас революцию. Признавая участие Исполкома Совета в издании Приказа № 1, Стеклов одновременно пытался оправдать действия соглашателей в глазах буржуазных кругов, обвинявших Совет в том, что Приказ № 1 якобы вызвал разложение армии, подорвал воинскую дисциплину(6).

О влиянии приказа Родзянко на события, связанные с изданием Приказа № 1, свидетельствует и «Справка о Приказе № 1», опубликованная соглашателями в июле 1917 г.(7) В ней сказано, что предписание Родзянко вернуться в казармы породило среди солдат тревогу. Они опасались, что по возвращении в казармы могут оказаться арестованными и разоруженными. Однако авторы справки умолчали о том мощном давлении, которое оказали на Исполком Совета сами солдаты, настаивавшие на закреплении завоеванных ими прав. По словам Б. Любарского, в Таврический дворец прибывали делегации от частей, требовавшие закрепить права солдат, санкционировать стихийно организующиеся солдатские комитеты, дать отпор реакционному офицерству(8).

На взаимосвязь между приказом Родзянко и изданием Приказа № 1 указывал большевик А. Д. Садовский, принимавший непосредственное участие в его выработке. В своих воспоминаниях он писал: «В то время солдатская масса была взволнована вокруг приказа военной комиссии Государственной думы, который восстанавливал офицерскую власть в частях. Понятно, все это грозило солдатской восставшей массе репрессиями, и поэтому выступления солдат в Совете касались этого волнующего вопроса и было даже поручено Советом солдатам, выбранным в Исполнительный комитет, составить своего рода оповещение. Вначале это не называлось приказом, а оповещение или иначе как, но идущее в противовес приказу Государственной думы»(9).

Говоря о позиции Исполкома Петроградского Совета в связи с Приказом № 1, Ю. С. Токарев правильно писал, что эсеро-меньшевики оказывали вынужденную поддержку революционной инициативе солдат Петроградского гарнизона. Соглашатели боялись сделок Думского комитета с царем в целях подавления революции. Они хотели склонить Комитет Думы к образованию буржуазного правительства, но опасались попыток установить безраздельную власть Временного комитета Государственной думы над гарнизоном Петрограда(10).

В свете всего вышесказанного вполне можно сделать предположение о том, что эсеро-меньшевистское руководство Петроградского Совета, стремясь сделать буржуазных политиков сговорчивее, намеренно сообщило им о Приказе № 1 с опозданием. Такое предположение напрашивается при ознакомлении с воспоминаниями В. Н. Львова, занимавшего пост обер-прокурора Синода во Временном правительстве первого состава. Он писал, что о появлении Приказа № 1 Временному комитету Государственной думы стало известно только вечером 2 марта 1917 г., когда уже было образовано Временное правительство. О Приказе № 1 они узнали от члена Исполкома Совета Н. Д. Соколова, участвовавшего в его подготовке. Соколов настаивал на издании приказа от имени Временного правительства, но получил отказ от А. И. Гучкова и П. Н. Милюкова. Однако фактически никакого согласия уже не требовалось. «Вскоре я узнал,- продолжал В. Н. Львов,- что в утро 2 марта Приказ № 1-й по постановлению Совета РД был уже отпечатан. Следовательно, Соколов явился к нам post factum»(11)

Ответственность Исполкома Петроградского Совета за появление Приказа № 1 признавал и Ю. М. Стеклов, занимавший в те дни видное положение в руководстве Совета. В связи с кампанией буржуазных кругов против Советов, поднятой после июльских событий, Стеклов обратился с письмом в редакцию газеты «Новая жизнь». Он отвергал свое авторство в создании Приказа № 1, так как, по его словам, был в это время занят переговорами с Временным комитетом Государственной думы по вопросу об образовании Временного правительства. Стеклов писал, что он увидел этот документ лишь тогда, когда он был уже принят Советом и напечатан. Но далее Стеклов указал на то, что на него, как и на других членов Совета, ложится политическая ответственность за этот документ, как и за все другие документы, изданные от имени Совета(12).

После опубликования в печати «Справки о Приказе № 1» Временный комитет Государственной думы выступил с собственным комментарием, в котором говорилось об активной роли в создании Приказа № 1 солдатских масс и участии в этом деле Петроградского Совета. Как указывалось в сообщении Временного комитета, поздно вечером 1 марта, когда выяснилось, что весь Петроград находится в руках революционных войск, в Государственную думу явились солдатские представители приблизительно от 20 частей гарнизона и обратились к председателю военной комиссии Государственной думы коменданту Петрограда Б. А. Энгельгардту с заявлением, что они не могут верить своим офицерам, которые не приняли участия в революции. Солдаты потребовали издания приказа о производстве выборов офицеров в ротах, эскадронах, батареях и командах.

Проект этого приказа касался выборов младших офицеров, а также устанавливал некоторое наблюдение солдат за хозяйством в частях войск. По мнению Временного комитета, этот документ «меньше затрагивал основы старой воинской дисциплины». О своих переговорах с воинскими делегатами Энгельгардт сообщил Временному комитету. Его члены, а также присутствовавший здесь А. И. Гучков категорически высказались против издания подобного приказа, «признавая невозможным разрешение наспех подобного весьма серьезного вопроса». Но несколько позднее к Энгельгардту явился неизвестный ему член Совета рабочих и солдатских депутатов, одетый в солдатскую форму, и предложил принять участие в составлении приказа, имеющего целью регулировать на новых началах взаимоотношения офицеров и солдат. Энгельгардт ответил, что Временный комитет Государственной думы находит издание проектируемого приказа преждевременным, на что получил ответ: «Тем лучше, напишем сами». И днем 2 марта Приказ № 1 был опубликован (13).

Временный комитет не устанавливал прямой взаимосвязи между приказом Родзянко от 27 февраля и Приказом № 1, но его члены тем не менее считали Петроградский Совет виновным в издании Приказа № 1, хотя в «Справке о Приказе № I» соглашатели отрицали свою инициативу в подготовке приказа.

До сих пор в исторической литературе не решен вопрос о том, был ли в тексте Приказа № 1 до его опубликования пункт о выборности командного состава. По мнению Ю. С. Токарева, на переговорах делегации Исполкома Совета с Временным комитетом Государственной думы об образовании Временного правительства, происходивших в ночь с 1 на 2 марта, вопрос о выборности командного состава солдатами уже фигурировал. Он был поставлен делегацией Петроградского Совета, но отвергнут Временным комитетом(14). К этому выводу он пришел, расшифровав черновую секретарскую запись пленарного заседания Петроградского Совета от 2 марта, в которой воспроизводится текст выступления Ю. М. Стеклова о переговорах Исполкома Совета с Временным комитетом по поводу условий образования Временного правительства. Запись очень нечеткая, но в ней действительно фигурирует пункт о выборности командиров.

Установить твердо позиции сторон по этому вопросу из текста записи очень трудно, но не исключено, что Исполком Совета настаивал на выборности командиров. Не исключено также,что пункт о выборности офицеров имелся в Приказе № 1, но затем в ходе его печатания был снят по настоянию Исполкома Совета. В некоторой степени это подтверждается воспоминаниями эсера Ю. А. Кудрявцева о Февральской революции(15). Они еще не использовались историками, хотя дают ряд новых сведений по рассматриваемому здесь вопросу. Кудрявцев составлял Приказ № 1 вместе с большевиками А. Н. Падериным(16), А. Д. Садовским и другими депутатами-солдатами. Он пишет, что обращение солдатских представителей в военную комиссию Государственной думы с требованием издать манифест о гражданских правах солдат, закрепить армию за революцией, прекратить отбирание у солдат оружия не дало никакого результата. (Напомним, что о приходе солдатских делегатов в военную комиссию говорилось и в приведенном выше сообщении Временного комитета Государственной думы.)

Председатель военной комиссии Б. А. Энгельгардт встретил солдатских представителей, среди которых находился Кудрявцев, враждебно. Он отказался издавать такой манифест, потребовал возвращения солдат в свои части и подчинения командному составу. Как пишет Кудрявцев, это заставило «солдатский актив Февральской революции искать другой выход в интересах революции». Солдаты собрались на свое первое заседание в Совете (имеется в виду заседание пленума Петроградского Совета 1 марта, на котором были впервые широко представлены депутаты от воинских частей). Под влиянием революционных солдатских масс Энгельгардт был вынужден издать распоряжение под страхом расстрела прекратить отбирать оружие у солдат(17).

В то же время возвращение в казармы командного состава, скрывшегося во время восстания гарнизона, не могло восстановить нормальные отношения солдат и офицеров.

Далее Кудрявцев писал, что в комнате № 12 Таврического дворца во время заседания «рабочей части Исполкома» появилась масса делегатов от воинских частей. Заседание было бурным. Ряд ораторов от солдат выступил с требованиями гражданских прав для солдат, продолжения участия воинских частей в революции. Эти настроения базировались на необходимости создать организационную устойчивость частей Петроградского гарнизона, прекратить попытки офицерства изолировать солдат в казармах и отобрать у них оружие, а также разрешить продовольственный кризис в частях. Из числа выступавших, помимо самого себя, автор мемуаров назвал А. П. Борисова, Ф. Ф. Линде, Н. Д. Соколова. Кудрявцеву запомнилось, что ораторы произносили горячие взволнованные речи, хотя иногда и «корявые по своему языку». В результате было вынесено решение: солдатам не выдавать оружие никому; предложить солдатам выбрать своих представителей в Совет рабочих и солдатских депутатов по одному от роты. В своих политических выступлениях солдатам следовало подчиняться только Петроградскому Совету.

Решение предусматривало, что солдат и офицер являются вне службы равноправными гражданами. Было установлено, что подчинение солдат распоряжениям военной комиссии Государственной думы производится лишь до тех пор, пока они не расходятся с постановлениями Совета рабочих и солдатских депутатов. «Этими решениями,- писал Ю. А. Кудрявцев,- армия... закреплялась за революцией».

Кудрявцев довольно точно воспроизвел ход заседания Петроградского Совета 1 марта, на котором и был в основном составлен проект будущего Приказа № 1. Воспоминания Кудрявцева в общем подтверждаются документальными данными(18) и уточняют некоторые детали.

Ю. А. Кудрявцев считал, что на заседании Совета 1 марта «на основе бесспорного учета реальной обстановки... была добыта солдатами гражданская свобода, гражданские права».

В целях наиболее тесной связи с представителями рабочих в Исполком Совета от солдат были избраны А. Д. Садовский, А. Н. Падерин, В. И. Баденко, Ф. Ф. Линде, Соколов, Ю. А. Кудрявцев, А. П. Борисов, Климчинский, И. Г. Барков, Вакуленко. Была также создана комиссия для формулировки решений заседания Совета I марта, заседавшая в комнате № 13 Таврического дворца. В отличие от авторов других воспоминаний Ю. А. Кудрявцев упоминает среди членов комиссии Ю. М. Стеклова. Насколько помнит мемуарист, сначала под диктовку солдат, членов комиссии, текст писал Ю. М. Стеклов, но вскоре его сменил Н. Д. Соколов. Кроме того, запись вели еще 2-3 человека, фамилии которых в воспоминаниях не названы. Излагая эти сведения, Кудрявцев считал, что в воспоминаниях А. Г. Шляпникова и Н. Н. Суханова не совсем точно переданы подробности о заседании солдатской комиссии по выработке Приказа № 1(19).

В результате работы солдатской комиссии был создан Приказ № 1, который распространялся на гарнизон Петроградского округа и доводился до сведения рабочих Петрограда.

Уже упомянутые нами воспоминания Б. Любарского также сообщают о создании Советом солдатской комиссии по разработке приказа, который закрепил бы добытые в тяжелой борьбе права солдат. Б. Любарский назвал почти полностью состав комиссии по выработке солдатского приказа. Он подтвердил, что в ее составе был Ю. М. Стеклов. Кроме него в комиссию вошли большевик М. Ю. Козловский, меньшевик М. М. Добраницкий, эсер В. Н. Филипповский, солдат Литовского полка меньшевик А. П. Борисов, солдат Финляндского полка Ф. Ф. Линде (интернационалист), а также несколько человек из Союза офицеров-республиканцев, фамилии которых не названы. Дополняя известные факты, Б. Любарский сообщал некоторые интересные подробности работы солдатской комиссии по составлению Приказа № 1. Эта комиссия работала с 3 часов дня 1 марта в библиотеке Таврического дворца. В ее работе принимали участие также делегаты от воинских частей. Почти без всяких споров были быстро приняты все пункты приказа. По словам Б. Любарского, окончательное редактирование документа было поручено М. М. Добраницкому, и в 7 часов вечера 1 марта приказ был внесен на утверждение Исполкома Петроградского Совета (другие авторы воспоминаний не сообщают столь подробно ни о работе комиссии, ни о заседании Исполкома).

Таким образом, перед опубликованием Приказа № 1 его текст был рассмотрен еще и Исполкомом Совета, что лишний раз подтверждает глубокую заинтересованность соглашателей в этом документе. Заседание проходило под председательством Н. С. Чхеидзе. Были приглашены представители Офицерского союза: прапорщик Шахвердов и ротмистр 6-го запасного полка меньшевик-оборонец Сакс. Приказ был зачитан, и никаких возражений не последовало. Присутствовавшие офицеры заявили, что они считают необходимым издать такой приказ для восстановления спокойствия в частях гарнизона, восстановления доверия к офицерам. Заседание Исполкома Совета продолжалось всего 15 минут, и в тот же вечер Приказ № 1 был разослан по частям гарнизона(20).

Рассказ Б. Любарского о заседании Исполкома Петроградского Совета, единогласно одобрившего Приказ № 1, показывает, что соглашатели воспринимали Приказ № 1, исходя, разумеется, из своих интересов. Видимо, фактом его издания они хотели продемонстрировать деятелям Временного комитета Государственной думы то реальное влияние, которое имел тогда Петроградский Совет. Тем самым мелкобуржуазные политиканы стремились добиться от буржуазии уступок на переговорах о создании Временного правительства. О создании правительства на базе Петроградского Совета меньшевики и эсеры, как известно, и не помышляли, являясь противниками дальнейшего поступательного развития революции.

В воспоминаниях Ю. А. Кудрявцева содержится утверждение, что опубликованный документ был назван приказом по его личному предложению, однако проверить достоверность этого заявления не представляется возможным. Приказ № 1 был затем доведен до сведения Временного комитета Государственнойдумы и одновременно направлен в типографию «Известий Петроградского Совета». Текст приказа был передан в газету самим Кудрявцевым, что подтверждается и воспоминаниями A. Д. Садовского. Он писал о том, что Кудрявцев направился в какую-то типографию, где ночью отпечатали Приказ № 1 и утром распространили его по воинским частям(21).

В типографии «Известий», которой ведал большевик B. Д. Бонч-Бруевич, Приказ № 1 решили издать большим тиражом. Речь шла об 1-2 млн. оттисков. По мнению Кудрявцева, около 1 млн. экземпляров было тогда действительно отпечатано.

Мемуарист привел далее важный факт об исключении из текста Приказа № 1 во время его печатания одного из пунктов. Он вспоминал, что там шла речь о праве отвода низшего командного состава, на чем настаивали солдаты воинских частей. Однако более точно вспомнить содержание данного пункта Кудрявцев не смог. Этот пункт, который, судя по воспоминаниям, касался права избрания низшего командного состава самими солдатами, был вычеркнут членами Исполкома Совета Н. Д. Соколовым, Ю. М. Стекловым и другими вследствие резкого протеста Временного комитета Государственной думы или военной комиссии Государственной думы.

Приказ № 1 был отпечатан утром 2 марта и на машинах из автомобильной части, где работал Кудрявцев, быстро развезен по городу.

Таким образом, давая ряд новых сведений о выработке Приказа № 1, воспоминания Ю. А. Кудрявцева в некоторой степени конкретизируют вопрос о выборном начале: был или не был такой пункт в его тексте. Судя по содержанию мемуаров, он мог быть до печатания, а в процессе печатания исключен соглашателями под давлением Временного комитета Государственной думы. Однако твердого ответа на вопрос, был ли в полном объеме пункт о выборности офицеров в Приказе № 1, мемуары Ю. А. Кудрявцева не дают.

Ю. А. Кудрявцев, как и другие мемуаристы, отстаивает версию о том, что Н. Д. Соколов только записывал текст Приказа № 1, якобы проявляя при этом полную пассивность. Эта версия опровергается левым эсером С. Д. Мстиславским, который был участником и свидетелем событий Февральской революции. Он обращал внимание как раз на заинтересованность членов Исполкома Петроградского Совета в том, чтобы ослабить влияние Временного комитета Государственной думы. Мстиславский отмечал, что Н. Д. Соколов действительно написал Приказ № 1 под диктовку солдатских депутатов, только что введенных в Исполком Петроградского Совета, но при этом все же внес от себя в текст приказа пункты 3 и 4 (22).

Как известно, пункт 3 приказа устанавливал, что во всех своих политических выступлениях воинские части подчиняются Совету рабочих и солдатских депутатов и своим комитетам, а в пункте 4 говорилось о том, что приказы военной комиссии Государственной думы следует исполнять только в тех случаях, когда они не противоречат приказам и постановлениям Петроградского Совета. Это еще раз подтверждает вынужденное участие соглашателей в разработке Приказа № 1, продиктованное политическими мотивами, которыми руководствовались мелкобуржуазные партии, стремившиеся в конечном счете задержать развитие революционного процесса в стране после свержения самодержавия.

Приведенные в статье материалы, таким образом, конкретизируют историю создания Приказа № 1, уточняют обстоятельства и причины его создания.

1. Миллер В. И. Начало демократизации старой армии в дни Февральской революции -История СССР, 1966, № 6; Он же. Из истории приказа № 1 Петроградского Совета.-Военно-исторический журнал, 1966, № 2; Он же. Солдатские комитеты русской армии в 1917 г. М., 1974; Токарев Ю. С. Приказ № 1 Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов.- Вспомогательные исторические дисциплины. Л., 1973, вып. 5; Он же. Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов в марте - апреле 1917 г. Л., 1976.
2. Гос. музей Великой Октябрьской социалистической революции в Ленинграде, ф. 2: (Фонд листовок), № 10771/1-2.
3. Былое, 1922, № 19, с. 193.
4. Любарский Б. Приказ № 1: (По запискам).-Красная звезда, 1924, 12 марта. Несмотря на важность приводимых автором сведений, его мемуары в литературе не использовались и оставались малоизвестными. Между тем, как показывает их название, они писались не только по памяти, но и на основании имевшихся у автора записок, сделанных, очевидно, по следам событий. Это усиливает степень достоверности воспоминаний Б. Любарского. О его партийной принадлежности данных не обнаружено, но он находился в тесном контакте с эсерами в Союзе офицеров-республиканцев и, видимо, был близок к этой партии. Б. Любарский является также автором брошюры «Правда о Приказе № 1-ый», изданной в Петрограде в 1917 г. по поручению Исполкома Петроградского Совета. Брошюра носила агитационно-пропагандистский характер и в ней оправдывались действия Исполкома Совета.
5. Злоказов Г. И. О заседании Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов 28 февраля 1917 г.- В кн.: Октябрь и гражданская война в СССР. М., 1966.
6. Гос. архив Октябрьской революции и социалистического строительства в Ленинграде (далее: ЦГАОРЛ), ф. 7384, оп. 9, д. 196а, л. 2 об.-3. Реакционная военщина постоянно твердила о «деморализующем» влиянии Приказа № 1. Так, на чрезвычайном заседании совета «Военной лиги» совместно с представителями «Союза георгиевских кавалеров», «Офицерского союза добровольцев народной армии», «Союза личного примера», «Казачьего съезда», «Единения», «Батальонов смерти», «Чести родины и порядка» и других явно контрреволюционно-монархических организаций, происходившем 31 июля 1917 г., выступавшие офицеры яростно обрушивались на «инициаторов Приказа № 1, штатских людей, взявшихся за чужое им по духу и работе дело», и обвиняли их в том, что они довели армию до деморализации. Они приветствовали деятельность Л. Г. Корнилова на посту военного министра, называя его стойким борцом «за оздоровляющее начало в армии» (Армия и флот свободной России, 1917, 2 авг.).
7. Известия Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов, 1917, 23 июля.
8. Красная звезда, 1924, 12 марта.
9 Центральный партийный архив Ин-та марксизма-ленинизма при ЦК КПСС (далее: ЦПА ИМЛ), ф. 124, оп. 1, д. 1699, ч. II, л. 268 об.; см. также: Там же, ч. III, л. 8.
10. Вспомогательные исторические дисциплины, вып. 5, с. 55.
11. Львов В. Н. «Революционная демократия» и ее вожди в роли руководителей политики Временного правительства. Омск, 1919, с. 3.
12. Новая жизнь, 1917, 1 авг.
13 Речь, 1917, 30 июля.
14 Токарев Ю. С. Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов в марте-апреле 1917 г., с. 64-65; см. также: ЦГАОРЛ, ф. 1000, оп. 73, д. 3.
15. ЦПА ИМЛ, ф. 71, оп. 15, д. 401, л. 13-18. Мемуары написаны в 1929 г.
16. О своем участии в составлении Приказа № 1 А. Н. Падерин рассказал в воспоминаниях, опубликованных в журнале «Пролетарская революция» (1924, № 8/9).
17. По словам Любарского, это распоряжение было издано по настоянию Исполкома Петроградского Совета (Красная звезда, 1924, 12 марта).
18. Расшифровка черновика протокола заседания Петроградского Совета 1 марта 1917 г. произведена В. И. Миллером (История СССР, 1966, № 6).
19. Ю. А. Кудрявцев имел в виду книгу А. Шляпникова «Семнадцатый год» и мемуары Н. Суханова «Записки о революции».
20. Красная звезда, 1924, 12 марта.
21. ЦПА ИМЛ, ф. 124, оп. 1, д. 1699, ч. II, л. 268 об.
22. ЦПА ИМЛ, ф. 70, оп. 3, д. 583, л. 5. Воспоминания С. Д. Мстиславского написаны в 1928 г. С. Д. Мстиславский (Масловский) стал в дальнейшем советским писателем.

Костяев Эдуард Валентинович – к.и.н., доцент кафедры истории Отечества и культуры Саратовского государственного технического университета им. Ю.А. Гагарина

Т ема принятия властными структурами любых решений, влияющих на состояние вооруженных сил государства и способных укрепить или ослабить его обороноспособность, актуальна и в нынешнее время. Еще хорошо памятны негативные последствия проведения военной реформы конца 80-х гг. прошлого столетия, и мы можем наблюдать воочию проводимую в настоящее время министром обороны Шойгу чистку авгиевых конюшен - решение многочисленных проблем нашей армии, оставленных его предшественниками. Это указывает, с какой осторожностью нужно принимать решения о реформировании вооруженных сил, ибо если таковые будут плохо обдуманными, то они очень быстро могут ослабить обороноспособность государства и таким образом поставить под угрозу его независимость и суверенитет.

В нашей истории был уже яркий пример того, как решение, принятое в условиях эйфории после победы Февральской революции из благих намерений демократизации армии, вымостило, среди прочих факторов, дорогу в ад - привело к бесславному выходу России из Первой мировой войны на унизительных условиях Брест-Литовского мирного договора. Игравшие тогда в новых властных структурах первые роли социал-демократы принимали непосредственное участие и в выработке, и в принятии, и в практическом воплощении пресловутого Приказа № 1 Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов (Петросовета). Но, к сожалению, в исторической литературе эта тема или вообще незаслуженно обойдена [Тютюкин 1994: 253-260; Тютюкин 2000: 241-242; Политическая история… 1993: 22-25; Basil 1984: 26-35; Миллер 1994:57-69; Галили 1994: 77-78], или удостаивается кратких упоминаний ради того, чтобы указать на значительное влияние солдатских представителей на появление этого документа . О той конкретной роли, которую играли в процессе его выработки и проведения в жизнь социал-демократы, при этом не сообщается. Восполнение данного пробела в историографии и является задачей данной статьи.

Такие известные «оборонцы», как меньшевик Семен Кливанский и внефракционный социал-демократ Николай Соколов, принимали активное участие в выработке и редактировании Приказа № 1, отданного 1 марта 1917 г. Советом «по гарнизону Петроградского округа всем солдатам гвардии, армии, артиллерии и флота для немедленного и точного исполнения, а рабочим Петрограда для сведения». По нему солдаты уравнивались в правах с офицерами, запрещалось грубое обращение с нижними чинами (в частности, «тыканье»), отменялись традиционные формы армейской субординации (к примеру, вставание во фронт и обязательное отдание солдатами чести офицерам во внеслужебное время), легализовывались солдатские комитеты, вводилась выборность командиров, в армии разрешалось вести политическую деятельность. Петроградский гарнизон был подчинен Совету и обязывался выполнять лишь его распоряжения [Деникин 2003: 169-170].

По воспоминаниям меньшевиков Заславского и Канторовича, в то время (1 марта 1917 г.) как исполнительный комитет (исполком) Петросовета был занят вопросом об отношении к Временному правительству, в соседнем помещении шло шумное собрание солдат, председательствовал на котором Соколов. «Видных и ответственных деятелей» исполкома там не было, а вниманием солдат больше других владел Кливанский. Собрание находилось под впечатлением слухов о начинавшемся разоружении солдат, об угрожающем поведении офицеров. По предложению Кливанского были намечены следующие меры:

«1) Немедленно предложить… солдатам не выдавать оружие никому. 2) Предложить. солдатам немедленно избрать представителей в Совет Солдатских и Рабочих Депутатов. 3) Предложить. солдатам подчиняться при своих политических выступлениях только Совету. 4) Предложить. солдатам, подчиняясь во фронте офицерам, вместе с тем считать их вне фронта равноправными гражданами».

К этим намеченным Кливанским мерам собрание присоединило свои: «выбор ротных и батальонных комитетов, которые заведовали бы всем внутренним распорядком полков; подчинение военной комиссии лишь до той поры, пока ее распоряжения не расходятся с постановлениями Совета Рабочих Депутатов» и др. «Для редактирования этих мер и для составления воззвания, - писали Заславский и Канторович, - была избрана комиссия, которая тут же и занялась делами. Руководил комиссией Соколов, но руководства в сущности никакого не было. Воззванию придали внешний вид приказа. Его сочиняли несколько человек по указаниям собрания, где выходили на трибуну никому не известные солдаты, вносили предложения, одно другого радикальнее, и уходили при шумных аплодисментах. Ошибкою было бы искать индивидуального автора этого произведения, получившего историческую известность под именем “приказа № 1”. Его составила солдатская безличная масса.» [Заславский, Канторович 1924: 50-51].

Реакция солдат и офицеров на появление Приказа № 1 была противоположной. Первые, как писал Шляпников, были «вне себя от восторга» [Шляпников 1992: 190-191]. Иную реакцию на его содержание мы наблюдаем в среде высшего офицерства. По мнению Деникина, Приказ № 1 дал «первый, главный толчок к развалу армии» [Деникин 2003: 169], а генерал Краснов писал, что «Брестский мир явился неизбежным следствием приказа № 1 и разрушения армии» [Краснов 1991: 103]. Генерал Лукомский же отмечал, что Приказ № 1 «подрывал дисциплину, лишая офицерский командный состав. власти над солдатами» [Лукомский 1991: 30].

В результате солдаты 703-го Сурамского полка 10-й армии Западного фронта 21 июня 1917 г. «отблагодарили» своего защитника Соколова, приехавшего «бороться с тьмой невежества и моральным разложением, проявившемся в этом полку», тем, что редактор Приказа № 1 и «творец нового строя армии» был до полусмерти избит и арестован ими, когда попробовал «от имени Совета. призвать полк к исполнению долга и к участию в наступлении» [Деникин 2003: 488, 519].

Предчувствуя негативные последствия распространения Приказа № 1 на фронте, 5 марта 1917 г. исполком Петросовета поспешил опубликовать разъяснение по его применению: «Это разъяснение, — читаем у Заславского и Канторовича, — получившее название приказа № 2, касалось. вопроса о выборности командного состава, который разрешался в отрицательном смысле; кроме того, устанавливалось окончательно, что приказ № 1 имеет применение только в пределах петроградского гарнизона и на фронт. распространяться не может. Это разъяснение значительно ослабило первоначальное впечатление, вызванное приказом № 1, но все же психологическая атмосфера вражды и недоверия в кругах высшего офицерства была создана, и рассеять ее уже было трудно». Спустя 2 дня после Приказа № 2 исполком обратился снова с кратким разъяснением-воззванием к войскам, в котором обращалось внимание на соблюдение дисциплины. Среди прочих, воззвание было подписано товарищем председателя Петросовета меньшевиком Матвеем Скобелевым [Заславский, Канторович 1924: 74]. Однако, по мнению Деникина, Приказ № 2 не был распространен в войсках и не повлиял «на ход событий, вызванных к жизни приказом № 1» [Деникин 2003: 173].

4 мая 1917 г. в Мариинском дворце под председательством князя Львова состоялось собрание, в котором приняли участие все члены Временного правительства и исполкома Петросовета, с одной стороны, а с другой - Верховный главнокомандующий Алексеев и главнокомандующие фронтами: Западным - Гурко, Юго-Западным - Брусилов, Северным - Драгомиров и Румынским - Щербачев. Когда генерал Алексеев прямо заявил участникам собрания, что армия «на краю гибели» и начало ее разложения было положено Приказом № 1, на защиту последнего встал Скобелев, заявивший: «Вам может быть стал бы понятен приказ № 1, если бы вы представили себе обстановку, в которой он был издан. Перед Советом была неорганизованная масса солдат, перешедшая на сторону революции и покинутая своими офицерами. В условиях, когда победа революции еще не была обеспечена, приказ № 1 предписывал… выборным солдатским комитетам взять под контроль оружие военных частей и ни в коем случае не выдавать его офицерам, если они того потребуют. Чем была вызвана такая мера? Тем, что в момент перехода солдат на сторону восставшего народа все офицеры Петроградского гарнизона покинули полки и скрылись. Легко понять, что такое поведение офицеров в разгар борьбы на жизнь и смерть между старым режимом и революцией вызвало тревогу в Совете, как и среди солдат. Было опасение, что офицеры найдут послушные им силы и сделают попытку разоружить революционные полки. Мог ли Совет в этих условиях не принять тех мер, которые он принял? Но даже в этих условиях Совет не забыл напомнить солдатам об их воинском долге и включил в приказ № 1 предписание, что в строю и при отправлении воинских обязанностей солдаты должны соблюдать строжайшую военную дисциплину» [Церетели 1963: 407, 409].

Однако генерал Деникин все же считал, что Совет сознательно разрушал дисциплину в армии Приказом № 1, «унизив и обезличив командный состав» [Деникин 2003: 223]. В доказательство он приводил слова Скобелева: «В войсках, которые свергли старый режим, командный состав не присоединился к восставшим и, чтобы лишить его значения, мы были вынуждены издать приказ № 1.» [Деникин 2003: 374]. Еще более искренним, по мнению Деникина, был внефракционный социал-демократ Иосиф Гольденберг, заявивший: «Приказ № 1 - не ошибка, а необходимость. Его редактировал не Соколов; он является единодушным выражением воли Совета. В день, когда мы “сделали революцию”, мы поняли, что если не развалить старую армию, она раздавит революцию. Мы должны были выбирать между армией и революцией. Мы не колебались: мы приняли решение в пользу последней и употребили - я смело утверждаю это - надлежащее средство» [Деникин 2003: 172].

Необдуманно употребив это «надлежащее средство» ради максимальной демократизации армии победившей революции, российские социал-демократы все же не рассчитали всех возможных последствий издания Приказа № 1, коими стали еще большее разложение армии и упадок дисциплины среди солдат, приведшие в конечном итоге к поражению России в войне и огромным территориальным потерям по условиям Брестского мира. Это очень яркое указание потомкам на необходимость максимально ответственно и взвешенно подходить к решениям, касающимся судеб вооруженных сил государства.

Литература

Галили З. 1994. От группы кружков до зенита политического влияния. Документы меньшевистской партии первых шести месяцев революционного 1917 г. - Меньшевики в 1917году. Т.1. От января до июльских событий. М. С. 70-105.

Деникин А. И. 2003. Очерки русской смуты : В 3 т. Т. 1. Крушение власти и армии (февраль - сентябрь 1917). М.: Айрис-Пресс, 600 с.

Заславский Д.О., Канторович В.А. 1924. Хроника Февральской революции. Т. 1. 1917 г. Февраль - май. Пг.

Краснов П.Н. 1991. На внутреннем фронте. - Архив русской революции. В 22 т. Т. 1. М.

Лукомский А. 1991. Из воспоминаний. - Архив русской революции. В 22 т. Т. 2. М.

Миллер В. 1994. Меньшевистская партия в 1917 году. Фрагменты истории в оценках российского исследователя. - Меньшевики в 1917 году. В 3 т. Т. 1. Меньшевики в 1917году: От января до июльских событий. М.

Политическая история России в партиях и лицах. 1993. М.: Терра.

Тютюкин С.В. 1994. «Мягкие» марксисты: меньшевики. - История политических партий России (под ред. А.И. Зевелева). М.: Высшая школа.

Тютюкин С.В. 2000. Меньшевики. - Политические партии России: история и современность. М.: РОССПЭН.

Тютюкин С.В. 2002. Меньшевизм: Страницы истории. М.: РОССПЭН, 560 с.

Шляпников А.Г. 1992. Канун семнадцатого года. Семнадцатый год. В 3-х кн. Т. 2: Семнадцатый год. Кн. 1-2. М.: Политиздат.

Церетели И.Г. 1963. Воспоминания о Февральской революции. Кн. 2. Paris.

Basil J.D. 1984. The Mensheviks in the Revolution of 1917. Columbus, Ohio: Slavica Publishers.

Galili Z. 1989. The Menshevik Leaders in the Russian Revolution: Social Realities and Political Strategies. Princeton, NJ: Princeton University Press.

Wade R.A. 1969. The Russian Search for Peace. February - October 1917. Stanford: Stanford University Press.

Wade R.A. 2000. The Russian Revolution, 1917. Cambridge: Cambridge University Press.

Приложение.

ПРИКАЗ № 1

ПЕТРОГРАДСКОГО COBETA РАБОЧИХ И СОЛДАТСКИХ ДЕПУТАТОВ О ДЕМОКРАТИЗАЦИИ АРМИИ.

1 марта 1917 г.

Приказ № 1 Петроградского Совета принят 1 марта 1917 г. на объединенном заседании рабочей и солдатской секций Совета. Д

По гарнизону Петроградского округа всем солдатам гвардии, армии, артиллерии и флота для немедленного и точного исполнения, а рабочим Петрограда для сведения.

Совет рабочих и солдатских депутатов постановил:

1) Во всех ротах, батальонах, полках, парках, батареях, эскадронах и отдельных службах разного рода военных управлений и на судах военного флота немедленно выбрать комитеты из выборных представителей от нижних чинов вышеуказанных воинских частей.

2) Во всех воинских частях, которые еще не выбрали своих представителей в Совет рабочих депутатов, избрать по одному представителю от рот, которым и явиться с письменными удостоверениями в здание Государственной думы к 10 часам утра 2 сего марта.

3) Во всех своих политических выступлениях воинская часть подчиняется Совету рабочих и солдатских депутатов и своим комитетам.

4) Приказы военной комиссии Государственной думы следует исполнять, за исключением тех случаев, когда они противоречат приказам и постановлениям Совета рабочих и солдатских депутатов.

5) Всякого рода оружие, как-то: винтовки, пулеметы, бронированные автомобили и прочее должны находиться в распоряжении и под контролем ротных и батальонных комитетов и ни в коем случае не выдаваться офицерам даже по их требованиям.

6) В строю и при отправлении служебных обязанностей солдаты должны соблюдать строжайшую воинскую дисциплину, но вне службы и строя в своей политической, общегражданской и частной жизни солдаты ни в чем не могут быть умалены в тех правах, коими пользуются все граждане. В частности, вставание во фронт и обязательное отдание чести вне службы отменяется.

7) Равным образом отменяется титулование офицеров: ваше превосходительство, благородие и т.п., и заменяется обращением: господин генерал, господин полковник и т.д.

Грубое обращение с солдатами всяких воинских чинов и, в частности, обращение к ним на «ты» воспрещается, и о всяком нарушении сего, равно как и о всех недоразумениях между офицерами и солдатами, последние обязаны доводить до сведения ротных командиров.

Настоящий приказ прочесть во всех ротах, батальонах, полках, экипажах, батареях и прочих строевых и нестроевых командах.

Хрестоматия по истории СССР. 1861-1917. М.. 1970. С. 528-529.

По гарнизону Петроградского округа всем солдатам гвардии, армии, артиллерии и флота для немедленного и точного исполне­ния, а рабочим Петрограда для сведения.

Совет рабочих и солдатских депутатов постановил:

1) Во всех ротах, батальонах, полках, парках, батареях, эска­дронах и отдельных службах разного рода военных управлений и на судах военного флота немедленно выбрать комитеты из выборных представителей от нижних чинов вышеуказанных воинских частей.

2) Во всех воинских частях, которые еще не выбрали своих представителей в Совет рабочих депутатов, избрать по одному представителю от рот, которым и явиться с письменными удосто­верениями в здание Государственной думы к 10 часам утра 2 сего марта.

3) Во всех своих политических выступлениях воинская часть подчиняется Совету рабочих и солдатских депутатов и своим коми­тетам.

4) Приказы военной комиссии Государственной думы следует исполнять, за исключением тех случаев, когда они противоречат при­казам и постановлениям Совета рабочих и солдатских депутатов.

5) Всякого рода оружие, как-то: винтовки, пулеметы, брони­рованные автомобили и прочее должны находиться в распоряже­нии и под контролем ротных и батальонных комитетов и н и в коем случае не выдаваться офицерам даже по их требованиям.

6) В строю и при отправлении служебных обязанностей солда­ты должны соблюдать строжайшую воинскую дисциплину, но вне службы и строя в своей политической, общегражданской и частной жизни солдаты ни в чем не могут быть умалены в тех правах, коими пользуются все граждане. В частности, вставание во фронт и обяза­тельное отдание чести вне службы отменяется.

7) Равным образом отменяется титулование офицеров: ваше превосходительство, благородие и т.п., и заменяется обращени­ем: господин генерал, господин полковник и т.д.

Грубое обращение с солдатами всяких воинских чинов и, в частности, обращение к ним на "ты" воспрещается и о всяком нарушении сего, равно как и о всех недоразумениях между офи­церами и солдатами, последние обязаны доводить до сведения ротных комитетов.

Настоящий приказ прочесть во всех ротах, батальонах, полках, экипажах, батареях и прочих строевых и нестроевых командах.

Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов

Известия Петроградского Совета рабочих

Декларация Временного правительства о его составе и задачах

3 Марта 1917 г.

Граждане!

Временный комитет членов Государственной думы при со­действии и сочувствии столичных войск и населения достиг в насто­ящее время такой степени успеха над темными силами старого режима, который дозволяет ему приступить к более прочному устройству исполнительной власти.

Для этой цели Временный комитет Государственной думы на­значает министрами первого общественного кабинета следующих лиц, доверие к которым страны обеспечено их прошлой общест­венной и политической деятельностью.

Председатель Совета министров и министр внутренних дел-

князь Г.Е. Львов.

Министр иностранных дел - П.Н. Милюков.

Министр военный и морской - А. И. Гучков.

Министр путей сообщения - Н.В. Некрасов.

Министр торговли и промышленности - А. И. Коновалов.

Министр финансов - М.И. Терещенко.

Министр просвещения - А. А. Мануйлов.

[Обер-прокурор] Святейшего синода - В.Л. Львов.

Министр земледелия - А. И. Шингарев.

Министр юстиции - А.Ф. Керенский.

В своей настоящей деятельности кабинет будет руководство­ваться следующими основаниями:

1) Полная и немедленная амнистия по всем делам политичес­ким и религиозным, в том числе: террористическим покушениям, военным восстаниям и аграрным преступлениям и т.д.

2) Свобода слова, печати, союзов, собраний и стачек, с рас­пространением политических свобод на военнослужащих в преде­лах, допускаемых военно-техническими условиями.

3) Отмена всех сословных, вероисповедных и национальных ограничений.

4) Немедленная подготовка к созыву на началах всеобщего, равного, тайного и прямого голосования Учредительного собра­ния, которое установит форму правления и конституцию страны.

5) Замена полиции народной милицией с выборным начальст­вом, подчиненным органам местного самоуправления.

6) Выборы в органы местного самоуправления на основе все­общего, прямого, равного и тайного голосования.

7) Неразоружение и невывод из Петрограда воинских частей, принимавших участие в революционном движении.

8) При сохранении строгой военной дисциплины в строю и при несении военной службы - устранение для солдат всех ограниче­ний в пользовании общественными правами, предоставленными всем остальным гражданам.

Временное правительство считает своим долгом присовоку­пить, что оно отнюдь не намерено воспользоваться военными об­стоятельствами для какого-либо промедления в осуществлении вышеизложенных реформ и мероприятий.

Председатель Государственной Думы М. Родзянко.

Председатель Совета министров кн. Львов. Министры:

Милюков, Некрасов, Мануйлов, Конова­лов,

Терещенко, В.Львов, Шингарев, Керенский.

Известия Петроградского совета рабочих и

М.В. Васильев

1-й Петроградский женский батальон в событиях 1917 года

Аннотация
В статье раскрывается история создания и подготовки 1-го Петроградского женского батальона. Сквозь призму революционных событий в России изучаются вопросы социального состава, численности этого воинского подразделения, в хронологической последовательности выстраивается история его существования.

Ключевые слова
Первая мировая война, женские батальоны, революция, Петроград, Зимний дворец.

M.V. Vasilyev

1st Petrograd Women’s Battalion in the Events of 1917

Abstract
The article reveals the story of creation and training of the 1st Petrograd Women"s Battalion. Through the prism of revolutionary events in Russia examines issues of social structure, number of military units, in chronological sequence builds the story of his life.

Key words
World War I, women"s battalions, revolution, Petrograd, the Winter Palace.

Самым трагичным и тяжелым для русской армии из всех четырех лет Первой мировой стал 1917 год. Усталость от войны и неимоверное перенапряжение сил, Февральская революция и социалистическая пропаганда в воинских частях и на фронте сделали свое дело, солдатская масса бурлила, все чаще выходя из-под контроля офицеров. Но если тыловые части и столичные гарнизоны с первых дней революции были втянуты в водоворот политических и революционных событий, то на фронте в первые месяцы революции еще продолжалось сохраняться относительное спокойствие. Солдатские массы в условиях военного времени смогли сохранить относительную дисциплину и заняли выжидательную позицию. Лидер партии кадетов П.Н. Милюков впоследствии писал: «что первый месяц или полтора после революции армия оставалась здоровой» . Именно на фронте Временное правительство надеялось обрести поддержку со стороны солдатской массы и победоносно завершить войну. Но пламенных революционных речей агитаторов о братстве и равенстве было уже не достаточно, требовались принципиально новые преобразования в армии, способные сплотить солдатскую массу и поднять ее боевой дух. В этих целях уже в апреле-мае 1917 г. с разных фронтов стали поступать предложения о создании новых воинских формирований — ударных батальонов, сформированных по принципу добровольности. Идея получила поддержку Временного правительства и Верховного Главнокомандующего генерала А.А. Брусилова, который объявил себя первым ударником и призвал последовать его примеру других фронтовиков. На имя Военного министра стали поступать письма и телеграммы от отдельных лиц и целых групп военных внутренних округов с просьбой о переводе в создающиеся батальоны. Порой ситуация доходила до абсурдных моментов, когда в рядах ударников обнаруживались даже бывшие дезертиры. С конца мая 1917 г. в армии создавались не только «ударные», «штурмовые» и революционные батальоны, но и части, сформированные по какому-либо отдельному принципу — исключительно из юнкеров или георгиевских кавалеров, пленных австро-венгерской армии югославов . В столице был организован ударный батальон рабочих-добровольцев Обуховского завода, формировались ударные батальоны из студентов, юнкеров и даже солдат инвалидов. В середине июля 1917 г. в число добровольцев составляло около двух тысяч человек, а к концу октября — уже 50 тысяч . В целом, сформированные «ударные», «штурмовые» и прочие батальоны не изменили существенно ситуации на фронте, представляя собой последнюю надежду Временного правительства, которое рассчитывало в случае необходимости, опереться на новые формирующиеся отряды ударников.

В неумолимом потоке бурных событий 1917 г. одним из самых экстравагантных и, несомненно, политически ангажированных событий стала организация женских ударных батальонов и команд. С инициативой создания подобных отрядов перед военным ведомством выступили ряд женских организаций. В письмах на имя А.Ф. Керенского указывалось, что «Любовь к Родине и желание внести свежие интеллигентские силы в ряды нашего утомленного долгой войной войска, призывает нас стать в ряды защитников России. Мы пойдем в армию, образуя исключительно женские отряды, мы надеемся своим примером поднять упавшую энергию войск» . В формировании женских частей важную роль сыграли различные полувоенные общественные организации, одной из которых являлся Организационный комитет женских маршевых отрядов. 20 мая он обратился к А.Ф. Керенскому с просьбой разрешить формирование «исключительно женских отрядов». Эту же идею поддерживал и военный и морской министр А.И. Гучков, полагавший, что женские батальоны способны «увлечь на подвиг остальную массу» солдат.

В отечественной историографии достаточно подробно изучена судьба отряда М.Л. Бочкаревой, единственной женской воинской команды, принимавшей участие в боевых действиях на фронте районе Молодечно . Намного слабее отражена судьба других женских отрядов, что объясняется фактическим отсутствием архивных документов и крайне непродолжительным периодом их существования. Если отряд М.Л. Бочкаревой в количестве 200 человек был сформирован в основном из женщин, уже принимавших участие в боевых действиях на различных участках фронта или казачек, имеющих опыт использования оружия, то других доброволиц, прибывающих в Петроград требовалось еще обучать азам военного искусства. В этих целях, все женщины, записавшиеся в женский добровольческий батальон, были направлены в военный лагерь у станции Левашово Финляндской железной дороги, где с 5 августа 1917 г. началась их военная подготовка.

Говоря о женских батальонах, необходимо остановиться на их внешнем облике и социальном составе. Одной из ярких характерных черт этих команд являлась интеллигентность женщин-добровольцев, из которых около 30% оказались курсистками (в том числе и выпускницы «бестужевских» курсов Александровской женской гимназии, считавшейся одним из самых престижных женских учебных заведений России), и до 40% имели среднее образование. Женские батальоны объединили женщин совершенно различных профессий и социального положения. Военную форму надели выпускницы университетов, учительницы, сестры милосердия и домашняя прислуга, крестьянки и мещанки. Ударница 1-го Петроградского батальона М. Бочарникова в своих мемуарах писала: «Первое впечатление — казалось, что я попала на луг, усеянный яркими цветами. Яркие сарафаны крестьянок, косынки сестер милосердия, разноцветные ситцевые платья заводских работниц, элегантные платья барышень из общества, скромные наряды городских служащих, горничных, нянек... Кого здесь только не было! ...Здоровенная бабища лет тридцати усиленно выпячивает и без того страшных размеров грудь, и за ее фигурой совсем не видно тоненькой соседки. Нос поднят кверху. Руки с ожесточением выкидывает вперед. А там, дальше, ухмыляясь, поминутно нагибая голову, чтобы взглянуть на свои ноги, которыми она усиленно отбивает шаг, плывет, по-видимому, мещанка. Некоторые маршируют, как заправские солдаты. Почти не касаясь земли, точно танцуя, движется хорошенькая блондинка. Не балерина ли?» .

Говоря о столь пестром социальном составе женских формирований необходимо уделить внимание вопросу о том, что же заставляло женщин добровольно вступать в ряды армии и становиться солдатами. Отвечая на этот вопрос, мы должны понимать, что многие женщины искренне верили, что своим поступком они смогу изменить настроение в солдатских рядах, пристыдить их, и тем самым способствовать приближению победы. Сама атмосфера революционного подъема и демократических преобразований в стране 1917 г. лишь способствовала появлению подобных идеалистических позиций. Другие же просто бежали от неурядиц и проблем тяжелой и бесперспективной жизни, видя в армии способ что-то изменить в своем существовании к лучшему. Одна из ударниц так комментировала свое вступление в батальон: «А я от своего (мужа — М.В. ) убегла. Ох и бил же меня, проклятущий! Половину волосьев повыдрал. Как услыхала я, что баб-то в солдаты берут, убегла я от него и записалась. Пошел жалиться, а комиссар ему и говорит: «Теперя, апосля леворюции, слабода. Не смеешь бабу трогать, ежели она на хронт едеть защищать Рассею!» Так и уехала» . Американская писательница и журналист, работавшая в это время в России и общавшаяся с ударницами отряда Бочкаревой писала: «Многие пошли в батальон, потому что они искренне верили, в то, что под угрозой честь и само существование России, и что ее спасение — в огромном человеческом самопожертвовании. Некоторые, как и сама Бочкарева из сибирской деревни, однажды пришли к решению, что это лучше, чем безотрадная и тяжелая жизнь, которой они жили. Личные страдания привели некоторых из них на передовую. Одна из таких девушек, японка, которую я спросила о том, что привело ее в батальон, трагически сказала: «Причин так много, что я, пожалуй, не буду о них говорить»». Другая американская журналистка Рита Дорр в своих публикациях приводила другой случай из жизни доброволиц: «Одна из девушек девятнадцати лет, казачка, хорошенькая, с темными глазами, оказалась совершенно брошенной на произвол судьбы после того, как у нее погибли в бою отец и двое братьев, а мать погибла во время обстрела госпиталя, в котором она работала. Батальон Бочкаревой казался ей безопасным местом, а винтовка — лучшим способом защиты» . Другие женщины утопично мечтали проявить героизм на полях сражений и прославиться, и даже сделать карьеру военного — идеи феминизма так же были подогреваемы революцией. Причин активизации женского движения 1917 г. было огромное количество, у каждой доброволицы была своя судьба и свои мотивы, для того чтобы решиться на такой отчаянный шаг.

Однако вернемся к Левашовскому военно-полевому лагерю, разбитому на окраине Петрограда. На протяжении полутора месяцев для женщин 1-го Петроградского ударного батальона начались военные будни с жестким графиком и дисциплиной, строевой подготовкой на плацу, изучением оружия и учебными стрельбами. Первые офицеры, присланные в батальон в качестве инструкторов, фактически не занимались боевой подготовкой «Ротный, являвшийся на строевые занятия неизменно в сопровождении какой-нибудь «мадемуазель», по-видимому «не тяжелого» поведения, занимался больше с ней, чем с нами. Полуротный прапорщик Курочкин, прозванный мокрой курицей, под стать ему. Он так же, как и первый, был уволен, чему мы несказанно радовались» — вспоминала М. Бочарникова. Дисциплина и порядок установились лишь с приходом новых ротных командиров, офицеров Невского полка поручика В.А. Сомова, поручика О.К. Верного и прапорщика Семеновского полка К. Большакова. Были заменены и помощники ротных командиров. Так, фельдфебеля второй роты, интеллигентную даму совершенно не подходящую на эту должность заменили донской казачкой 23 лет Марией Кочерешко. Успевшая поучаствовать в боях на фронте, имевшая два ранения, кавалер Георгиевского креста с чубом под К. Крючкова, казачка М. Кочерешко сразу навела в роте порядок и дисциплину.

Однако помимо военной и строевой подготовки и прочей солдатской рутины находилось в Левашовском лагере и время для различного рода забав. Так, однажды ротный командир вздумал устроить игру в чехарду, иначе называемую «козлы и бараны». На расстоянии десяти шагов одни становились согнувшись, а другие должны с разбегу через них перескакивать. «Я никогда в жизни не видела, чтобы так смеялся мужчина! Со стоном сгибаясь, он хватался за живот, точно роженица перед родами, и из его глаз текли слезы. Да и было отчего! Одна вместо того, чтобы перепрыгнуть, поддавала коленом, и обе летели на землю. Вторая с размаху садилась верхом, и тех постигала та же участь. Третья, не допрыгнув, застревала на них, и, в то время как одна вспахивала землю носом, вторая, распластавшись ласточкой, летела через голову. Мы сами так ослабли от смеха, что не могли бежать» — вспоминала современница .

Несмотря на патриотический порыв и искреннюю готовность женщин послужить России, Петроградский батальон, как и другие женские формирования, совершенно не был готов к военной службе, а тем более к боевым действиям, и в лучшем случае мог быть использован в качестве охранной команды. На учебных стрельбах, когда был дан залп всем батальоном, в мишени попало только 28 пуль, зато стрелки убили вышедшую из-за бугра лошадь и разбили окно в проходившем в отдалении поезде. К счастью обошлось без человеческих жертв. Ситуации порой доходили до нелепых курьезов, когда часовые доброволицы ночью стреляли по сверчкам, искренне полагая, что к ним кто-то крадется с сигаретой или с упоением отдавали честь «генералам в мундирах расшитых золотом», которые в реальности оказывались всего лишь петроградскими швейцарами. Офицеры, порой проверяя женские караулы, отбирали винтовки или затворы, которые наивно отдавали сами караульные. Многие женщины в последующем сознавались, что под фразой «стоя на посту никому нельзя отдавать личного оружия», они понимали весь мир, за исключением своих офицеров.

Несмотря на обилие подобных моментов из жизни батальона, его подготовка была завершена к октябрю. Главное управление Генерального штаба доносило Верховному главнокомандующему, что формирование 1-го Петроградского женского батальона закончено , и он может быть направлен в действующую армию 25 октября. Предполагалась его отправка на Румынский фронт. Однако дальнейшие события в Петрограде резко изменили планы командования. 24 октября женскому батальону было поручено погрузиться в вагоны и прибыть на Дворцовую площадь для проведения торжественного парада. Накануне отправки поручик Сомов тайком от других прорепетировал прохождение роты, ощетинив штыки. Унтер-офицер второй роты вспоминала: «...чистились, мылись и писали прощальные письма домой. За несколько дней до выступления командир батальона проверял наши знания. Батальон был выстроен в поле, и 1-я рота под его команду делала все перестроения, рассыпалась в цепь, совершала перебежки и пошла в атаку. Результатом подготовки он остался доволен. Наступило 24 октября. Погруженные в вагон, а конные разведчики в пешем строю, мы с песнями двинулись в Петроград. Из одного вагона неслось «Гей, ну-ты, хлопцы!..» с залихватским припевом «И-ха-ха, и-ха-ха!». Из второго - «По дороге пыль клубится...». Грустная история казака-сироты, возвращающегося с набега. Из третьего — разудалая «Ой, да течет речка по песку, да!». Перекликались, точно петухи на рассвете. На каждой остановке пассажиры и служащие высыпали на перрон послушать наше пение» . Чувствуя напряженную обстановку в Петрограде, Временное правительство во главе с А.Ф. Керенским использовало женский батальон вслепую, планируя в случае необходимости привлечь его для борьбы с большевиками. Именно поэтому сразу по прибытию в Петроград женщинам выдали обоймы патронов на тот случай, если во время парада начнутся беспорядки. Нужно отметить, что торжественный парад на Дворцовой площади все-таки состоялся, женщин-ударниц приветствовал сам Керенский. В это время и выяснилась настоящая цель пребывания батальона в столице. Трезво оценив ситуацию командир батальона штабс-капитан А.В. Лосков принял решение вывести женский батальон из столицы, понимая бессмысленность его участия в революционных событиях. Министр путей сообщения А.В. Ливеровский в своем дневнике записал разговор министра торговли и промышленности А.И, Коновалова с только что назначенным главнокомандующим войсками Петроградского военного округа Я.Г. Багратуни: Коновалов — «Почему же вчера (24 октября — М.В. ) были выведены из Петрограда женские батальоны?»; Багратуни — «По условиям расквартирования. Кроме того, мне было должено, что на фронт они охотно идут, но вмешиваться в политическую борьбу не желают» . Большая часть батальона была выведена из Петрограда в столице Временному правительству удалось оставить только 2-ю роту батальона в составе 137 человек под предлогом доставки бензина с завода Нобель. «1-я рота направилась прямо на вокзал, а нашу - правым плечом заводят обратно на площадь. Мы видим, как весь батальон, пройдя церемониальным маршем, также вслед за 1-й ротой уходит на вокзал. Площадь пустеет. Нам приказывают составить винтовки в «козлы». Откуда-то донесся слух, что на заводе, кажется, «Нобель», взбунтовались рабочие и нас отправляют туда для реквизиции бензина. Слышатся недовольные голоса: «Наше дело — фронт, а не мешаться в городские беспорядки». Раздается команда: «В ружье!» Мы разбираем винтовки, и нас ведут к воротам дворца» — вспоминала в своих мемуарах М. Бочарникова. Вечером 24 октября штаб Петроградского военного округа предписал командиру роты поручику В.А. Сомову выслать на охрану мостов: Николаевского — полвзвода, Дворцовского — полвзвода и Литейного — взвод. Ударницам ставилась задача способствовать разводке мостов, чтобы отрезать рабочие районы от центра и огнем предотвратить всякую попытку навести их снова. Однако эти действия юнкеров и 2-й роты женского батальона закончились провалом. Революционные матросы и красногвардейцы прочно удерживали мосты . К вечеру 25 октября женщины-ударницы вместе с юнкерами участвовали в перестрелке защищая баррикады у Зимнего дворца. «...получаем приказ выйти на баррикады, построенные юнкерами перед Зимним дворцом. У ворот высоко над землей горит фонарь. «Юнкера, разбейте фонарь!» Полетели камни, со звоном разлетелось стекло. Удачно брошенный камень потушил лампу. Полная темнота. С трудом различаешь соседа. Мы рассыпаемся вправо за баррикадой, смешавшись с юнкерами. Как потом мы узнали, Керенский тайком уехал за самокатчиками, оставив вместо себя министра Коновалова и доктора Кишкина, но самокатчики уже «покраснели» и принимали участие в наступлении на дворец. В девятом часу большевики предъявили ультиматум о сдаче, который был отвергнут. В 9 часов вдруг впереди загремело «ура!». Большевики пошли в атаку. В одну минуту все кругом загрохотало. Ружейная стрельба сливалась с пулеметными очередями. С «Авроры» забухало орудие. Мы с юнкерами, стоя за баррикадой, отвечали частым огнем. Я взглянула вправо и влево. Сплошная полоса вспыхивающих огоньков, точно порхали сотни светлячков. Иногда вырисовывался силуэт чьей-нибудь головы. Атака захлебнулась. Неприятель залег. Стрельба то затихала, то разгоралась с новой силой» . В это время в самом дворце творилась полная неразбериха и замешательство, одни команды продолжали сражаться, другие складывали оружие и заявляли о нейтралитете, отовсюду поступали противоречивые сведения. Никто не отваживался взять на себя общее руководство обороной. О вакханалии, творившейся в Зимнем дворце в последний день Временного правительства вспоминали практически все участники обороны . В двенадцатом часу ночи 25 октября женскому батальону было приказано отойти в Дворец. В мемуарах ударница М. Бочарникова писала: «Женскому батальону [было приказано] вернуться в здание!» — пронеслось по цепи. Заходим во двор, и громадные ворота закрываются цепью. Я была уверена, что вся рота была в здании. Но из писем г-на Зурова узнала, со слов участников боя, что вторая полурота защищала дверь. И когда уже на баррикаде юнкера сложили оружие, доброволицы еще держались. Как туда ворвались красные и что происходило, не знаю. Нас заводят во втором этаже в пустую комнату. «Я пойду узнаю о дальнейших распоряжениях», — говорит ротный, направляясь к двери. Командир долго не возвращается. Стрельба стихла. В дверях появляется поручик. Лицо мрачно. «Дворец пал. Приказано сдать оружие». Похоронным звоном отозвались его слова в душе...» . После того, как защитниками Зимнего дворца было сложено оружие, женщин отправили в Павловские казармы, а на следующий день на станцию Левашово . Женский батальон после возвращения в казармы офицеров был снова вооружен из запасов цейхгауза и окопался, приготовившись к обороне. И лишь отсутствие необходимого количества боеприпасов спасло батальон от полного уничтожения в перестрелке с революционными солдатами. 30 октября батальон был разоружен прибывшими в Левашово красноармейцами. Было изъято 891 винтовка, 4 пулемета, 24 шашки и 20 револьверов, а также различное снаряжение. Женщины разведчицы доставили ящики с патронами через пол часа после ухода красногвардейцев из расположения военного лагеря.

После разоружения 1-й Петроградский женский батальон продолжал существовать еще два месяца по инерции поддерживалась дисциплина, выставлялись караулы и выполнялись различные наряды. Теряя всякую надежду отправки на фронт, доброволицы стали разъезжаться по домам или пробираться на фронт. Известно, что часть женщин все-таки смогла добраться до фронта в различные части, в большинстве в женскую роту Туркестанской дивизии, некоторые стали ухаживать за ранеными в военных госпиталях. Большая часть личного состава батальона разъехалась по различным направлениям в ноябре-декабре 1917 г. Окончательно Петроградский батальон прекратил свое существование 10 января 1918 г., когда штабс-капитан А.В. Лосков предоставил рапорт о роспуске батальона и сдаче имущества в интендантство и штаб Красной гвардии.

История добровольческих ударных батальонов (не только женских) сложилась таким образом, что в последние месяцы существования Временного правительства именно они стали главным рычагом поддержания порядка и дисциплины, вызывая тем самым бурю негодования и ненависти со стороны остальной солдатской массы в свой адрес. В войсках основной массой нижних чинов добровольцы воспринимались негативно, а часто и враждебно, в то время как командный состав видел в них единственную надежду на перелом в настроениях армии и возможность доведения войны до победного конца. Враждебность солдат обуславливалась, в числе прочего, тем, что Корниловский ударный полк и многие ударные батальоны, особенно юнкерские, помимо или вместо непосредственно боевого применения использовались командованием в качестве заградительных отрядов и карательных команд. Солдатская ненависть к частям подобного типа естественно распространялась и на женские батальоны, многие солдаты требовали ареста и даже расстрела «стерв корниловок». Женские батальоны так и не смогли выполнить своей главной роли - пробуждения патриотизма и боевого духа на фронтах. У солдатской массы создание женских воинских команд вызывало лишь глухое чувство раздражения и ненависти. Несмотря на искренний порыв женщин послужить Отечеству и готовность умереть за него, военные женские команды так и остались всего лишь ярким суррогатом деградирующей армии 1917 года.

Гайлеш К.И. Защита зимнего дворца // Сопротивление большевизму. 1917-1918 гг. М., 2001. С. 9-15; Синегуб А.П. Защита Зимнего дворца (25 октября - 7 ноября 1917 года) // Сопротивление большевизму. 1917 - 1918 гг. С. 21-119; Прюссинг О.Г. Защита Зимнего дворца // Военная Быль. 1956. №20. Сентябрь; Малянтович П.Н. В Зимнем Дворце 25-26 октября 1917 года // Былое. 1918. №12. С. 111-141.

Васильев М.В. — член Российской Ассоциации историков Первой мировой войны.

Главная » Глаголы » Петроградский совет рабочих и солдатских депутатов. Петроградский совет рабочих и солдатских депутатов полиция и другие силовые структуры