Служилые люди — это… Определение и виды. Служилые люди по прибору Служилые люди xvi в

Сбросив с себя вековые оковы Орды и преодолев феодальную раздробленность, Русь к середине шестнадцатого века превратилась в единое государство с многочисленным населением и обширными территориями. Ей требовалось сильное и организованное войско для защиты границ и осваивания новых земель. Так на Руси появились служилые люди - это профессиональные ратники и администраторы, которые состояли на службе государевой, получали жалованье землями, продовольствием или хлебом и были освобождены от уплаты налогов.

Категории

Существовало две основные категории служилых людей.

1. Служившие по отечеству. Высшее военное сословие, набранное из среды русской знати. Из названия видно, что служба передавалась сыну от отца. Занимали все руководящие должности. За службу получали земельные наделы в постоянное пользование, кормились и богатели за счет работы крестьян на этих наделах.

2. Служившие по прибору, то есть по выбору. Основная масса армии, рядовые ратники и командиры низшего звена. Выбирались из народных масс. В качестве жалования получали земельные наделы в общее пользование и на время. После ухода со службы или смерти земля забиралась государством. Какими бы талантами ни обладали «приборные» ратники, какие бы подвиги они ни совершали, им была закрыта дорога на высшие военные должности.

Служилые по отечеству

В категорию служилых людей по отечеству зачислялись дети бояр и дворян. Служить они начинали с 15 лет, до этого считаясь недорослями. Специальные московские чиновники с помощниками-дьяками рассылались по городам Руси, где организовывали смотры знатной молодежи, которых называли «новиками». Выяснялась годность новика к службе, его воинские качества и имущественное положение. После чего претендент зачислялся на службу, и ему назначался денежный и поместный оклад.

По результатам смотров составлялись десятни - особенные списки, в которых велся учет всех служилых людей. Эти списки власть использовала, чтобы контролировать численность войск, величину окладов. В десятнях отмечались перемещения служилого, его назначения или увольнение, ранения, смерть, пленение.

Служилые люди по отечеству по иерархии делились на:

Московских;

Городских.

Думные служилые по отечеству

Выходцы из высшей аристократической среды, занимавшие главенствующее положение в государстве и войске. Они были воеводами, послами, наместниками в приграничных городах, руководили Приказами, войсками и всеми государственными делами. Думные делились на четыре чина:

Бояре. Самые могущественные люди государства вслед за великим князем и патриархом. Бояре имели право заседать в Боярской Думе, назначались послами, воеводами, членами Судной коллегии.

Окольничие. Второй по важности чин, особо приближенный к государю. Окольничие представляли иностранных послов властителю Руси, они же занимались всеми великокняжескими выездами, будь то поездка на войну, молитву или охоту. Окольничие выезжали вперед царя, проверяли целостность и безопасность дорог, находили ночлег для всей свиты, обеспечивали всем необходимым.

Думные дворяне. Выполняли самые разные обязанности: назначались воеводами и управляющими Приказами, участвовали в работе комиссий Боярской Думы, на них были военные и придворные обязанности. При должном таланте и рвении переходили в более высокий чин.

Дьяки думные. Опытные чиновники Боярской Думы и разнообразных Приказов. На них лежала работа с документами Думы и важнейших Приказов. Дьяки редактировали царские и думные указы, выступали докладчиками на заседаниях Думы, порой дослуживались до главы Приказа.

Служилые по прибору

Служилые люди по прибору составляли боевое ядро русских войск. Они набирались из свободных людей: населения городов, разорившихся служилых по отечеству и частично из «Приборные» освобождались от большинства повинностей и налогов и за службу наделялись денежным жалованием и небольшими земельными участками, на которых они трудились сами в свободное от службы и войн время.

Служилые люди по прибору делились на:

Казаков;

Стрельцов;

Пушкарей.

Казаки

Казаки не сразу стали государевыми служилыми людьми. Эти своевольные и храбрые ратники лишь во второй половине шестнадцатого века вошли в сферу влияния Москвы, когда донские казаки за вознаграждение начали охранять торговый путь, соединявший Русь с Турцией и Крымом. Но казачьи войска быстро стали грозной силой в русской армии. Они охраняли южные и восточные границы государства, активно участвовали во и освоении Сибири.

Казаки селились в городах обособленно. Их войско делилось на «приборы» по 500 казаков в каждом под руководством казацкого головы. Дополнительно приборы делились на сотни, полусотни и десятки, ими командовали сотники, пятидесятники и десятники. Общее управление казаками было в руках который назначал и увольнял служилых людей. Этот же приказ определял им жалование, наказывал и судил их, отправлял в походы.

Стрельцы

Стрельцов можно по праву назвать первым регулярным войском на Руси. Вооруженные холодным оружием и пищалями, они отличались высокой военной выучкой, универсальностью и дисциплиной. Стрельцы в основном были пешими ратниками, могли воевать как самостоятельно, так и в качестве полноценного дополнения к коннице, которая до этого являлась главной ударной силой государевых войск.

Кроме того, стрелецкие полки имели явное преимущество перед дворянской конницей, потому что им не нужны были долгие сборы, они выступали в поход по первому приказанию власти. В мирное время стрельцы следили за правопорядком в городах, охраняли дворцы, несли караульную службу на городских стенах и улицах. Во время войны участвовали в осадах крепостей, отражении атак на города и в полевых сражениях.

Как и вольные казаки, стрельцы делились на приказы по 500 ратников, а те, в свою очередь, дробились на сотни, полусотни и самые маленькие подразделения - десятки. Лишь серьезные увечья, старость и раны могли положить конец службе стрельца, в ином случае она была пожизненной и часто передавалась по наследству.

Пушкари

Уже в шестнадцатом веке государственные мужи понимали важность артиллерии, поэтому появились особые служилые люди - это были пушкари. Они выполняли все задачи, связанные с пушками. В мирное же время содержали орудия в порядке, стояли возле них в карауле, были ответственны за получение новых пушек и изготовление ядер и пороха.

Во время войны на них лежали все заботы об артиллерии. Они перевозили пушки, обслуживали их, участвовали в боях. Пушкари дополнительно вооружались пищалями. К пушкарскому чину также относились плотники, кузнецы, воротники и прочие ремесленники, необходимые для ремонта орудий и городских укреплений.

Другие служилые люди в России в 16 веке

Служилые люди по призыву . Так назывались бойцы, которых набирали по специальному указу царя из крестьян во время тяжелых войн.

Боевые холопы . Боевая свита крупных аристократов и среднепоместных землевладельцев. Их набирали из несвободных крестьян и забракованных или разорившихся новиков. Боевые холопы были промежуточным звеном между тягловым крестьянством и дворянами.

Церковные служилые люди. Это были ратники-иноки, патриаршие стрельцы. Воины, которые приняли постриг и подчинялись непосредственно патриарху. Они играли роль русской инквизиции, следя за благочестием священнослужителей и защищая ценности православной веры. Кроме того, они охраняли высших сановников церкви и при необходимости становились грозным гарнизоном при защите монастырей-крепостей.

В середине XVII в. 60 % городских дворов принадлежало служилым людям, среди которых преобладали служилые люди по прибору, набиравшиеся из местных жителей (стрельцы, казаки, затинщики, пушкари и т. д.). По Соборному Уложению 1649 г. за ними сохранялось право заниматься торговлей и промыслами беспошлинно до определенных объемов. На сохранение этой категории служилых людей направлена политика правительства и во второй половине XVII в. Особенно ярко это проявлялось на окраинах Российского государства. На Урале и в Сибири запрещалась раздача поместий дворянам, в том числе земли, предоставленной солдатам. А по указу 1680 г. казаки Смоленска и других городов обязаны были нести службу со своей земли без денежного жалования, что подразумевало сохранение за ними выделенных поместий.

Постепенно складывались условия для пополнения дворянства служилыми людьми по прибору. Запись беглых холопов и крестьян в службу позволила им проникать даже в ряды детей боярских, т. е. служилых людей по отечеству. В связи с этим в «Статьях о смотре и разборе детей боярских» конца 70-х годов XVII в. в интересах дворян запрещается холопов и пашенных мужиков верстать поместным и денежным окладом. В свою очередь расширение государственной пашни на юге стимулирует перевод служилых людей по прибору в черносошные крестьяне. В частности, это касалось пушкарей, наделенных землей вместо хлебного жалования. Таким образом, политика правительства по отношению к служилым людям «по прибору» определялась не только государственными интересами. Оно учитывало и те социальные противоречия, которые объективно возникали по мере укрепления дворянства.

Духовенство

В XVII в. духовное сословие традиционно делилось на черное и белое. Черное духовенство формировалось на основе принятия схимы, т. е. пострижения в монахи. Им запрещалось совершать требы (крестить, венчать и т. д.). Монастыри были мужские и женские. Крупные монастыри, близкие к царскому дому, обладающие вотчинами, осуществляющие торговую и промысловую деятельность, играли значительную роль в социально-политической и экономической жизни страны. В основном это были мужские монастыри, но встречаются и женские обители, в частности Новодевичий монастырь. Помимо московских монастырей (Чудов, Симонов, Новоспасский и т. д.) богатейшие монастыри существовали и на окраинах – Соловецкий, Кирилло-Белозерский и другие. Такие монастыри выполняли не только религиозные, но также государственные управленческие и военные функции. Они становятся опорными пунктами, обеспечивающими правительству контроль за освоением новых земель.

Подавляющее большинство женских и значительная часть мужских монастырей не имело собственных вотчин и существовало за счет получения содержания от государства – руги, включавшей средства на питание и минимальные нужды определенного количества монахов. Только в исключительных случаях руга достигала значительных размеров как признание заслуг и значимости данного монастыря. Монастыри, основанные по инициативе высших церковных иерархов, являлись их домовыми и финансировались из епархиальной казны.

Из среды черного духовенства избирались епископы, архиепископы, митрополиты и глава русской православной церкви – патриарх Московский и Всея Руси. Главы епархий, включая патриарха, управляющего патриаршей областью как самостоятельной епархией, содержались за счет доходов с церквей епархий, а также за счет пожалованных вотчин и угодий. В случае, если не было вотчин и большого количества приходов, государство брало на себя расходы по содержанию двора иерарха. Таким образом, имущественное положение глав епархий зависело не от чина, а от количества приходов, плотности населения и земельных владений.

Основным источником пополнения епархиальной казны были доходы, получаемые с белого духовенства, т. е. священнослужителей, совершающих обряды в церквях на территории данной епархии. Каждый священник кроме оплаты пошлины за поставление, за перевод из одной церкви в другую и т. д. ежегодно вносил плату за землю прихода и все средства, собираемые с населения за совершение обрядов. Большинство попов не несли повинности в пользу государства, но в случае, если тягловая община выбирала священника из своей среды, по своей инициативе и направляла его на поставление к главе епархии, за ним сохранялись обязанности по несению тягла. Сходная ситуация наблюдается и в вотчинах в случае поставления священника из крестьян по инициативе владельца земли. Он освобождается от повинностей, но не приобретает право перехода в другую церковь, если вотчинная церковь приносит ему достаточный для удовлетворения минимальных потребностей доход.

Особую роль играли протопопы, главы соборных церквей, в которых могли служить сразу несколько священников. Соборные церкви могли иметь вотчины, ругу от государства, а также содержание от высших церковных лиц. Особо выделялись Соборы Московского Кремля, обладающие значительными земельными владениями и богатыми вкладами. Имущественная дифференциация внутри духовенства была настолько значительная, что объективно не позволяла духовному сословию консолидироваться на основе общих социальных интересов.

Первой половине XVII веков комплектовалась всеми служилыми людьми государства, которые несли военную службу лично и бессрочно и составляли поместную дворянскую конницу (поместное войско).

Они подразделялись на:

московских служилых людей, так в источниках конца XVI века сообщают об украинской службе московских служилых людей: «А украинским воеводам всем во всех украинских городех государь велел стоять по своим местом по прежней росписи и в сход им быть по прежней росписи по полком ; а как будет приход воинских людей на государевы украины, и государь велел быти в передовом в украинском полку » .;
городовых служилых людей (городовые дворяне и дети боярские , записывались в военную службу по городам (калужане, владимирцы, епифанцы и другим), составляли городовые дворянские конные сотни со своими головами и другими начальниками).

Стрелецкому приказу подчинялась и большая часть городовых казаков . Это можно объяснить отсутствием четкой разницы в службе городовых казаков и стрельцов. И те и другие были вооружены пищалями и коней для службы не имели. Часть казаков подчинялась Казачьему приказу . Таких казаков с атаманами и есаулами было немного.

Впоследствии служба «по прибору» также превратилась в наследственную. Дети стрельцов становились стрельцами, дети казаков - казаками. Специфической группой населения являлись стрелецкие и казацкие дети, племянники и бобыли. Эта группа образовалась постепенно, когда все места в положенном числе городовых казаков или стрельцов были уже заняты, но происхождение обязывало этих людей служить в «приборных» людях. Государство не считало их полноценным войском , но в сметные списки по городам они записывались. Стрелецкие и казачьи дети, племянники и бобыли имели на вооружении рогатины и «служили пеши».

Существовали и более мелкие служилые единицы: пушкари , затинщики , воротники, казенные кузнецы , толмачи , рассыльные (гонцы), плотники , мостники , засечные сторожа и ямские охотники . Каждая из категорий имела свои функции, но в целом они считались ниже стрельцов или казаков. Мостники и сторожа упоминаются далеко не во всех городах. В Коротояке и Сургуте среди местных служилых людей были и местные палачи .

Служилые люди «по прибору» редко привлекались к полковой службе. Они занимались огородничеством, ремеслом, торговлей, промыслами. Все служилые люди «по прибору» платили в городовую казну хлебные подати на случай осадного времени.

В XVII веке в разряд служилых людей «по прибору» были добавлены рядовые военнослужащие полков «нового строя» - мушкетеры , рейтары , драгуны , солдаты , а так же пашенные солдаты и драгуны .

Служилые люди «по призыву»

В военное время по указу (призыву) царя, в критические моменты для государства, временно призывались для службы крестьяне согласно определенной пропорции - так называемые «даточные люди».

Церковные служилые люди

Четвёртую, особую и довольно многочисленную категорию, составляли церковные служилые люди (патриаршьи дворяне, дети боярские, стрельцы, рассыльные и пр.), принявшие послушание или постриг (монашество), содержавшиеся и вооружавшиеся за счет церкви и подчинявшиеся Патриарху и высшим иерархам (митрополитам , архиепископам , архимандритам) Русской православной церкви.

По свидетельству современников, патриарх Никон, «при нужде» мог «выставить в поле» до десяти тысяч человек. Патриаршьи стрельцы, например, охраняли патриарха и были особой внутрицерковной «полицией нравов», следившей за поведением священнослужителей. «Патриаршие стрельцы постоянно обходят город , - писал побывавший в Москве архидиакон Антиохийской Православной церкви Павел Алеппский , - и как только встретят священника и монаха нетрезвого, немедленно берут его в тюрьму и подвергают всякому поношению… ».

Патриаршьи стрельцы были и подобием церковной инквизиции - они занимались розыском и арестами людей, заподозренных в ереси и чернокнижии, а после церковной реформы 1666 года и старообрядцев, в том числе протопопа Аввакума и боярыни Морозовой. «Патриаршьи стрельцы ухватили боярыню за цепь, сбили на пол и поволокли прочь из палаты вниз по лестнице, сосчитывая несчастной головою деревянные ступени… ». Патриаршьи стрельцы ходили по московским церквам и домам и, изъяв «неправильные» иконы, приносили их патриарху Никону, который всенародно ломал их, бросая наземь.

Церковные служилые люди привлекались и к государственной службе. В конце XVI и в начале XVII веков сторожевую слубжу по охране южного порубежья Русского государства вместе с казаками несли и «люди рязанского владыки» .

Боевые холопы (послужильцы)

Пятую категорию составляли боевые холопы (послужильцы ) - вооруженные слуги, принадлежавшие к разряду несвободного населения. Существовали в Российском государстве в XVI-XVIII веках, составляли вооруженную свиту и личную охрану крупных и средних землевладельцев и несли военную службу в поместном войске вместе с дворянами и «детьми боярскими».

Послужильцы занимали промежуточное социальное положение между дворянством и крестьянами. По сравнению с совершенно бесправными пашенными и дворовыми холопами эта прослойка пользовалась немалыми привилегиями. Начиная со второй половины XVI века среди боевых холопов все чаще стали появляться разорённые «дети боярские» и забракованные при царском верстании «новики», для которых поступление на службу в боярскую свиту, даже ценой свободы, было единственной возможностью сохранить свою принадлежность к военному сословию. В разные года численность боевых холопов колебалась от 15 до 25 тысяч человек, что составляло от 30 до 55 % общей численности всего поместного войска .

См. также

Напишите отзыв о статье "Служилые люди"

Примечания

Литература

Бродников А. А. // Вестник НГУ. Серия: История, филология. - 2007. - Т. 6 , № 1 .
О русском войске в царствование Михаила Федоровича и после его, до преобразований, сделанных Петром Великим. Историческое исследование дейст. чл. Императорского Общества Истории и Древностей Российских И. Беляева. Москва. 1846 г.

Ссылки



Эволюция

Войны

Монархия

Политический строй

Сословная организация

Рать

Экономика

Отрывок, характеризующий Служилые люди

Мавра Кузминишна подошла к калитке.
– Кого надо?
– Графа, графа Илью Андреича Ростова.
– Да вы кто?
– Я офицер. Мне бы видеть нужно, – сказал русский приятный и барский голос.
Мавра Кузминишна отперла калитку. И на двор вошел лет восемнадцати круглолицый офицер, типом лица похожий на Ростовых.
– Уехали, батюшка. Вчерашнего числа в вечерни изволили уехать, – ласково сказала Мавра Кузмипишна.
Молодой офицер, стоя в калитке, как бы в нерешительности войти или не войти ему, пощелкал языком.
– Ах, какая досада!.. – проговорил он. – Мне бы вчера… Ах, как жалко!..
Мавра Кузминишна между тем внимательно и сочувственно разглядывала знакомые ей черты ростовской породы в лице молодого человека, и изорванную шинель, и стоптанные сапоги, которые были на нем.
– Вам зачем же графа надо было? – спросила она.
– Да уж… что делать! – с досадой проговорил офицер и взялся за калитку, как бы намереваясь уйти. Он опять остановился в нерешительности.
– Видите ли? – вдруг сказал он. – Я родственник графу, и он всегда очень добр был ко мне. Так вот, видите ли (он с доброй и веселой улыбкой посмотрел на свой плащ и сапоги), и обносился, и денег ничего нет; так я хотел попросить графа…
Мавра Кузминишна не дала договорить ему.
– Вы минуточку бы повременили, батюшка. Одною минуточку, – сказала она. И как только офицер отпустил руку от калитки, Мавра Кузминишна повернулась и быстрым старушечьим шагом пошла на задний двор к своему флигелю.
В то время как Мавра Кузминишна бегала к себе, офицер, опустив голову и глядя на свои прорванные сапоги, слегка улыбаясь, прохаживался по двору. «Как жалко, что я не застал дядюшку. А славная старушка! Куда она побежала? И как бы мне узнать, какими улицами мне ближе догнать полк, который теперь должен подходить к Рогожской?» – думал в это время молодой офицер. Мавра Кузминишна с испуганным и вместе решительным лицом, неся в руках свернутый клетчатый платочек, вышла из за угла. Не доходя несколько шагов, она, развернув платок, вынула из него белую двадцатипятирублевую ассигнацию и поспешно отдала ее офицеру.
– Были бы их сиятельства дома, известно бы, они бы, точно, по родственному, а вот может… теперича… – Мавра Кузминишна заробела и смешалась. Но офицер, не отказываясь и не торопясь, взял бумажку и поблагодарил Мавру Кузминишну. – Как бы граф дома были, – извиняясь, все говорила Мавра Кузминишна. – Христос с вами, батюшка! Спаси вас бог, – говорила Мавра Кузминишна, кланяясь и провожая его. Офицер, как бы смеясь над собою, улыбаясь и покачивая головой, почти рысью побежал по пустым улицам догонять свой полк к Яузскому мосту.
А Мавра Кузминишна еще долго с мокрыми глазами стояла перед затворенной калиткой, задумчиво покачивая головой и чувствуя неожиданный прилив материнской нежности и жалости к неизвестному ей офицерику.

В недостроенном доме на Варварке, внизу которого был питейный дом, слышались пьяные крики и песни. На лавках у столов в небольшой грязной комнате сидело человек десять фабричных. Все они, пьяные, потные, с мутными глазами, напруживаясь и широко разевая рты, пели какую то песню. Они пели врозь, с трудом, с усилием, очевидно, не для того, что им хотелось петь, но для того только, чтобы доказать, что они пьяны и гуляют. Один из них, высокий белокурый малый в чистой синей чуйке, стоял над ними. Лицо его с тонким прямым носом было бы красиво, ежели бы не тонкие, поджатые, беспрестанно двигающиеся губы и мутные и нахмуренные, неподвижные глаза. Он стоял над теми, которые пели, и, видимо воображая себе что то, торжественно и угловато размахивал над их головами засученной по локоть белой рукой, грязные пальцы которой он неестественно старался растопыривать. Рукав его чуйки беспрестанно спускался, и малый старательно левой рукой опять засучивал его, как будто что то было особенно важное в том, чтобы эта белая жилистая махавшая рука была непременно голая. В середине песни в сенях и на крыльце послышались крики драки и удары. Высокий малый махнул рукой.
– Шабаш! – крикнул он повелительно. – Драка, ребята! – И он, не переставая засучивать рукав, вышел на крыльцо.
Фабричные пошли за ним. Фабричные, пившие в кабаке в это утро под предводительством высокого малого, принесли целовальнику кожи с фабрики, и за это им было дано вино. Кузнецы из соседних кузень, услыхав гульбу в кабаке и полагая, что кабак разбит, силой хотели ворваться в него. На крыльце завязалась драка.
Целовальник в дверях дрался с кузнецом, и в то время как выходили фабричные, кузнец оторвался от целовальника и упал лицом на мостовую.
Другой кузнец рвался в дверь, грудью наваливаясь на целовальника.
Малый с засученным рукавом на ходу еще ударил в лицо рвавшегося в дверь кузнеца и дико закричал:
– Ребята! наших бьют!
В это время первый кузнец поднялся с земли и, расцарапывая кровь на разбитом лице, закричал плачущим голосом:
– Караул! Убили!.. Человека убили! Братцы!..
– Ой, батюшки, убили до смерти, убили человека! – завизжала баба, вышедшая из соседних ворот. Толпа народа собралась около окровавленного кузнеца.
– Мало ты народ то грабил, рубахи снимал, – сказал чей то голос, обращаясь к целовальнику, – что ж ты человека убил? Разбойник!
Высокий малый, стоя на крыльце, мутными глазами водил то на целовальника, то на кузнецов, как бы соображая, с кем теперь следует драться.
– Душегуб! – вдруг крикнул он на целовальника. – Вяжи его, ребята!
– Как же, связал одного такого то! – крикнул целовальник, отмахнувшись от набросившихся на него людей, и, сорвав с себя шапку, он бросил ее на землю. Как будто действие это имело какое то таинственно угрожающее значение, фабричные, обступившие целовальника, остановились в нерешительности.
– Порядок то я, брат, знаю очень прекрасно. Я до частного дойду. Ты думаешь, не дойду? Разбойничать то нонче никому не велят! – прокричал целовальник, поднимая шапку.
– И пойдем, ишь ты! И пойдем… ишь ты! – повторяли друг за другом целовальник и высокий малый, и оба вместе двинулись вперед по улице. Окровавленный кузнец шел рядом с ними. Фабричные и посторонний народ с говором и криком шли за ними.
У угла Маросейки, против большого с запертыми ставнями дома, на котором была вывеска сапожного мастера, стояли с унылыми лицами человек двадцать сапожников, худых, истомленных людей в халатах и оборванных чуйках.
– Он народ разочти как следует! – говорил худой мастеровой с жидкой бородйой и нахмуренными бровями. – А что ж, он нашу кровь сосал – да и квит. Он нас водил, водил – всю неделю. А теперь довел до последнего конца, а сам уехал.
Увидав народ и окровавленного человека, говоривший мастеровой замолчал, и все сапожники с поспешным любопытством присоединились к двигавшейся толпе.
– Куда идет народ то?
– Известно куда, к начальству идет.
– Что ж, али взаправду наша не взяла сила?
– А ты думал как! Гляди ко, что народ говорит.
Слышались вопросы и ответы. Целовальник, воспользовавшись увеличением толпы, отстал от народа и вернулся к своему кабаку.
Высокий малый, не замечая исчезновения своего врага целовальника, размахивая оголенной рукой, не переставал говорить, обращая тем на себя общее внимание. На него то преимущественно жался народ, предполагая от него получить разрешение занимавших всех вопросов.
– Он покажи порядок, закон покажи, на то начальство поставлено! Так ли я говорю, православные? – говорил высокий малый, чуть заметно улыбаясь.
– Он думает, и начальства нет? Разве без начальства можно? А то грабить то мало ли их.
– Что пустое говорить! – отзывалось в толпе. – Как же, так и бросят Москву то! Тебе на смех сказали, а ты и поверил. Мало ли войсков наших идет. Так его и пустили! На то начальство. Вон послушай, что народ то бает, – говорили, указывая на высокого малого.
У стены Китай города другая небольшая кучка людей окружала человека в фризовой шинели, держащего в руках бумагу.
– Указ, указ читают! Указ читают! – послышалось в толпе, и народ хлынул к чтецу.
Человек в фризовой шинели читал афишку от 31 го августа. Когда толпа окружила его, он как бы смутился, но на требование высокого малого, протеснившегося до него, он с легким дрожанием в голосе начал читать афишку сначала.
«Я завтра рано еду к светлейшему князю, – читал он (светлеющему! – торжественно, улыбаясь ртом и хмуря брови, повторил высокий малый), – чтобы с ним переговорить, действовать и помогать войскам истреблять злодеев; станем и мы из них дух… – продолжал чтец и остановился („Видал?“ – победоносно прокричал малый. – Он тебе всю дистанцию развяжет…»)… – искоренять и этих гостей к черту отправлять; я приеду назад к обеду, и примемся за дело, сделаем, доделаем и злодеев отделаем».
Последние слова были прочтены чтецом в совершенном молчании. Высокий малый грустно опустил голову. Очевидно было, что никто не понял этих последних слов. В особенности слова: «я приеду завтра к обеду», видимо, даже огорчили и чтеца и слушателей. Понимание народа было настроено на высокий лад, а это было слишком просто и ненужно понятно; это было то самое, что каждый из них мог бы сказать и что поэтому не мог говорить указ, исходящий от высшей власти.
Все стояли в унылом молчании. Высокий малый водил губами и пошатывался.
– У него спросить бы!.. Это сам и есть?.. Как же, успросил!.. А то что ж… Он укажет… – вдруг послышалось в задних рядах толпы, и общее внимание обратилось на выезжавшие на площадь дрожки полицеймейстера, сопутствуемого двумя конными драгунами.
Полицеймейстер, ездивший в это утро по приказанию графа сжигать барки и, по случаю этого поручения, выручивший большую сумму денег, находившуюся у него в эту минуту в кармане, увидав двинувшуюся к нему толпу людей, приказал кучеру остановиться.
– Что за народ? – крикнул он на людей, разрозненно и робко приближавшихся к дрожкам. – Что за народ? Я вас спрашиваю? – повторил полицеймейстер, не получавший ответа.
– Они, ваше благородие, – сказал приказный во фризовой шинели, – они, ваше высокородие, по объявлению сиятельнейшего графа, не щадя живота, желали послужить, а не то чтобы бунт какой, как сказано от сиятельнейшего графа…
– Граф не уехал, он здесь, и об вас распоряжение будет, – сказал полицеймейстер. – Пошел! – сказал он кучеру. Толпа остановилась, скучиваясь около тех, которые слышали то, что сказало начальство, и глядя на отъезжающие дрожки.
Полицеймейстер в это время испуганно оглянулся, что то сказал кучеру, и лошади его поехали быстрее.
– Обман, ребята! Веди к самому! – крикнул голос высокого малого. – Не пущай, ребята! Пущай отчет подаст! Держи! – закричали голоса, и народ бегом бросился за дрожками.
Толпа за полицеймейстером с шумным говором направилась на Лубянку.
– Что ж, господа да купцы повыехали, а мы за то и пропадаем? Что ж, мы собаки, что ль! – слышалось чаще в толпе.

Вечером 1 го сентября, после своего свидания с Кутузовым, граф Растопчин, огорченный и оскорбленный тем, что его не пригласили на военный совет, что Кутузов не обращал никакого внимания на его предложение принять участие в защите столицы, и удивленный новым открывшимся ему в лагере взглядом, при котором вопрос о спокойствии столицы и о патриотическом ее настроении оказывался не только второстепенным, но совершенно ненужным и ничтожным, – огорченный, оскорбленный и удивленный всем этим, граф Растопчин вернулся в Москву. Поужинав, граф, не раздеваясь, прилег на канапе и в первом часу был разбужен курьером, который привез ему письмо от Кутузова. В письме говорилось, что так как войска отступают на Рязанскую дорогу за Москву, то не угодно ли графу выслать полицейских чиновников, для проведения войск через город. Известие это не было новостью для Растопчина. Не только со вчерашнего свиданья с Кутузовым на Поклонной горе, но и с самого Бородинского сражения, когда все приезжавшие в Москву генералы в один голос говорили, что нельзя дать еще сражения, и когда с разрешения графа каждую ночь уже вывозили казенное имущество и жители до половины повыехали, – граф Растопчин знал, что Москва будет оставлена; но тем не менее известие это, сообщенное в форме простой записки с приказанием от Кутузова и полученное ночью, во время первого сна, удивило и раздражило графа.

Служилые люди – это категория лиц, состоящих на службе государю, они имели место быть, начиная с XIV по XVIII век. Другое их название государевы люди. Служба была военной или административной, имела особые привилегии: вознаграждение земельными наделами, титулами, позднее некоторым стали выдавать поместное жалование.

Определение и виды государевых людей

Разобраться в иерархии служилых людей современному человеку не просто. С развитием и становлением России, формировалась категория служилых людей, которые несли службу на благо государства. Всех жителей страны можно разделить на три части: служилое, тягловое и не тягловое население.

Тягловое население – это плательщики тягла: крестьяне, ремесленники, жители черных слобод и так далее. К нетягловому относилось население, частично или полностью освобождённое от налогов. Это были жители белых слобод, городов. Горожане в это время играли немаловажную роль, так как к началу XVI века на территории России насчитывалось около 140 городов, самым крупным была Москва.

Именно в ней, а так же других городах сосредоточилась большая часть служилых людей. Это были, в основном, административные служащие и военные. Основные виды службы, исполняемые ими, были нескольких категорий «по отечеству», «по прибору», «по призыву», «церковные». Они, в свою очередь делились на несколько подкатегорий, которые разделялись по виду службы. Рассмотрим всё по порядку.

Служилые люди «по отечеству». Основные характеристики

Служилые люди всегда были опорой государства, так как именно они отвечали за его безопасность и исполняли все административные функции, позволяющие стране жить и работать. Особняком стояли бояре, которые исполняли представительную власть страны, участвовали в её управлении. К категории служилых людей «по отечеству» относились:

Думные чины

Московское государство в XVI веке представляла собой страну с политическим строем «сословно-представительная монархия». Представительным органом её была Боярская дума, которая вместе с царём решала большинство вопросов в стране.

Думные бояре заседали в Думе. Из их числа делались назначения на должности воевод, послов, наместников. Они были самым могущественным сословием на Руси. Во владении их находились земли – поместья (земли с проживающим на них населением), бывшие в вечном владении и передаваемые по наследству.

Думные дворяне исполняли военные и придворные обязанности, участвовали в заседаниях Боярской думы, назначались начальниками приказов, воеводами.

Думные дьяки не участвовали в заседаниях думы, они вели, в основном, всю документацию: осуществляли переписку, подготавливали приказы и постановления. В случае необходимости, назначались на должности. Примером может служить думный дьяк Иван Тимофеев .

Московские чины

Отдельно хочется сказать об этой категории служилых людей. Это, большей частью, представители светской власти, чиновники, выполняющие различные функции. Рассмотрим некоторые из них:

Что такое служилые люди «по прибору»

Ему подчинялась и большая часть городовых казаков. Остальные подчинялись Казацкому приказу, руководили ими есаулы и атаманы. Через определённое время служилые люди «по прибору» стали передавать свои должности по наследству.

Другие категории

Служилые люди «по призыву» — это определение схоже с современным воинским «запасом». Они требовались на время войны и набирались большей частью из крестьян. Другое их название «даточные ратники». Это были люди, платящие ясак. Из трёх хозяйств, платящих ясак, призывался один ратник. Это было тяжёлое ярмо для крестьянских хозяйств. Но именно этот вид служилый людей сохранялся дольше всего.

Церковные служилые люди

Это многочисленная и многообразная категория, входящая в понятие служилых людей в России в 16 веке. Это были дворяне, патриаршие боярские дети, стрельцы, рассыльные, которые приняли подстриг или послушание. Они содержались и вооружались на церковные деньги и подчинялись только высшим церковным санам.

Церковные служилые люди привлекались на службу государю. Большую роль они сыграли при присоединении новых земель. На окраинах России были выстроены и действовали многочисленные крепости-монастыри, которые помогали охранять русские земли от вражеских набегов. Они были укреплены мощными стенами с высокими сторожевыми башнями. Оснащены артиллерийскими орудиями, которые были самыми мощными для того времени.

Что давала служба

Как мы видим служилые люди – это довольно многочисленная и разнообразная категория населения Московского царства, для которых защита государства составляла основное предназначение. Служба на благо государства давала многочисленные привилегии в виде земельных наделов, продовольствия, денежного содержания. Попасть в число служивых стремились многие люди.

Большую выгоду от неё получали знатные сословия: бояре, дворяне, которые получали доходные места, где буквально сколачивали целые состояния, кроме того, за службу получали большие привилегии, ресурсы, освобождение от налогов. Свою службу, они передавали по наследству. Вокруг должностей, дающих доход и власть, складывались определённые социальные отношения, порождённые борьбой за их обладание.

Значение служилых людей в становлении и укреплении Русского государства трудно переоценить. Благодаря им удалось сохранить государство и преодолеть последствия смутного времени . Именно они активно участвовали в освоении новых земель, строительстве крепостей и острогов, развитии городов, установлении в них административного правления. Именно они первыми встречали врагов, посягающих на целостность государства.

Главная » Полезно знать » Служилые люди — это… Определение и виды. Служилые люди по прибору Служилые люди xvi в