От чего может быть радость. Описания внешних проявлений эмоций

Начиная с Декарта и Канта философия была уверена в том, что прогресс знания, познания зависит от дальнейшего углубления анализа разума - главной способности сознания. При этом предполагалось, что разумная способность суждения не детерминирована никакими внешними обстоятельствами, а содержание суждения всегда может быть прояснено с помощью самого же разума. Можно сказать и по-другому: предполагалось, что содержание сознания прозрачно для себя, в его опыте представлены все влияния, потребности и интересы обладающего сознанием человека. В классической парадигме сознания господствовало убеждение, что человека говорит правду, если говорит то, что знает.

Но уже Спиноза и Маркс обнаружили, что идет скрытая по отношению к самому сознанию его детерминация. «Скрытая» в том смысле, сто сознание не знает об этой детерминации, ибо она не представлена в его опыте. Сознание есть знание плюс какие - то состояния психики, которые формируются вне контроля со стороны самосознательного Я в акте взаимодействия психики с внешним миром. Это свидетельствует о том, что психика шире сознания, и в ее пространстве есть содержание, не представленное в сознании. Психическая жизнь, которая совершается без участия сознания, психические явления, состояния и действия, протекающие вне контроля разума, обозначаются понятием бессознательного. Непредставленность в опыте сознания бессознательного создает иллюзию свободы сознания, его самодостаточности и автономности. Эта иллюзия и была основание учения о сознании в философии классического рационализма, например, Р. Декарта. Если бессознательное существует, то принципиально считать, что то, что говорит человек, всегда правда, если он говорит то, что знает. Мыслитель XX в. Э. Фромм так выразил эту мысль: «Большая часть того, что реально внутри нас, не осознается, а большая часть того, что осознается, нереально».

ХХ век привлек внимание к нерациональной, неподконтрольной разуму сфере сознания человека - сфере бессознательного. Определенные аспекты сознания (интуиция, озарение, неясная мотивация поведения и т.д.) стали предметом изучения и понимания. Первым, кто обратился к этой великой и таинственной сфере сознания, был австрийский врач Зигмунд Фрейд, начавший с изучения поведения больных неврастенией и обративший внимание, что поведение человека детерминируется неясными, глубинными причинами, связанными с прошлыми переживаниями, стрессовыми ситуациями. В основе психоанализа, созданного З. Фрейдом направления, лежит утверждение о том, что конфликтные ситуации, возникающие в человеческой психике, связаны с остатками воспоминаний о некогда пережитом.

Фрейдом была разработана методика устранения подобных конфликтов - освежить забытые воспоминания, сделать понятным конфликт и тем самым устарнить его. Задачей психоанализа является перевод нежелательных, тревожащих, конфликтных фрагментов бессознательного в сознательное и тем самым их разрешение. Большой клинический опыт позволил Фрейду найти способы проникновения в сферу бессознательного. Это, прежде всего сновидения, анализ детских впечатлений, в которых, по мнению Фрейда, особую роль играют отношения ребенка с родителем противоположного пола, анализ оговорок, описок и т.д. Особое внимание Фрейд уделял сексуальным влечениям, как играющим, по его мнению, первостепенную роль в жизни человека. Им был сформулирован постулат об «эдиповом комплексе». В трагедии древнегреческого автора Софокла «Царь Эдип» герой по незнанию убивает своего отца, женится на матери и, узнав от оракулов о содеянном, ослепляет себя. «Эдипов комплекс» был возведен Фрейдом в ранг психоаналитического учения, с помощью которого он старался объяснить и проблемные моменты в поведении человека, и происхождение религии, нравственности, искусства.

Психика человека, по Фрейду. Состоит как бы из 3-х уровней:

«Я» - сознание;

«Оно» - бессознательное;

«Сверх - Я» совесть, бессознательное чувство вины, идеальное Я.

В человеке спрятана великая сила - «бессознательное», или, как называл его Фрейд, «Оно». Этой силой управляет и ее распределяет либидо (лат. libido - влечение, желание, страсть) - гипотетическая психическая энергия сексуальных влечений. «Я» - это всего лишь слуга «Оно», старающийся заслужить расположение господина. «Сверх-Я» властвует над человеком, задавая ему социально одобряемые образцы поведения. То, что не пропускается через фильтры «Сверх-Я», загоняется в бессознательное, «вытесняется» из сознания, становясь в последствии причиной серьезных психических расстройств. Таким образом, человек оказывается несчастным, раздираемым противоречиями существом, которое служит трем господам и потому подвержено постоянно троякой угрозе: со стороны внешнего мира, со стороны вожделений «Оно» и со стороны строгости «Сверх-Я».

Фрейд считал, что человеческая самовлюбленность до него перенесла два чувствительных удара - открытие Коперником того факта, что Земля не есть центр Вселенной, открытие Ч. Дарвином животного происхождения человека, но третий, самый чувствительный удар человеческому бреду величия, нанес Фрейд, доказавший, что человек не является господином в собственной душе, в собственном сознании.

После работ Фрейда стало ясно, что разум не последняя инстанция в сознании, что содержание разумного мышления определяется какими - то глубинными процессами, происходящими в психике, где человеческое «Я» не присутствует. Фрейду принадлежат слова о том, что «Я» не является «хозяином в собственном доме», и что сознание человека вынуждено «довольствоваться жалкими сведениями о том, что происходит в душевной жизни бессознательно».

Фрейд считал, что бессознательное - причина и основа человеческого духовного рабства. По его мнению, врач - психотерапевт обязан помочь больному осознать бессознательное и тем расширить сферу свободы человека, избавить его от власти «Оно».

Фрейд не связывал жестко свободу человека с общественными изменениями. Он исходил из того, что в любом обществе человека можно превратить в самосознающего и свободного, самостоятельно определяющего свою судьбу, если помочь ему осознать его индивидуальное бессознательное.

Открыв в структуре духовного опыта человека три уровня «Сверх-Я» (отеческие догмы, традиции, идеалы, совесть и другие ценностные представления, доминирующие в культуре), «Оно» (бессознательное, инстинкты), «Я» (сознание), - Фрейд пришел к выводу, что чрезмерное давление «Сверх-Я» создает неполноценную личность, уводит людей в мир иллюзий по поводу возможности чисто социальными «уловками» творить природу человека, подправлять и изменять ее. «Оно» по мере развития цивилизации вытесняется, но не исчезает. Вытесненные бессознательные инстинкты сравнимы с пороховой бочкой. Чрезмерное давление «Сверх-Я» как бы провоцирует усиление мощи «Оно». В результате человек оказывается заложником сил, не подчиняющихся его «Я». Отсюда и пафос учения Фрейда: найти осмысленный баланс «Сверх-Я» и «Оно» и тем самым дать возможность «Я» свободно и разумно конституировать самое себя. Пока человек живет в обществе, ему не избавиться от влияния «Сверх-Я»; аналогично, пока он жив и живо его тело, ему не удастся полностью освободиться от силы инстинктов. Выход - в установлении между ними компромисса. Только в этом случае расширяется пространство человеческой свободы, а, следовательно, пространство сознания.

Заявляя, «что человек не хозяин в собственном доме», что «интеллект человека бессилен в сравнении с человеческими влечениями», Фрейд не обрекал человека на безнадежность: он требовал от человека и человечества постоянной работы по превращению «Оно» в «Я». Там где было «Оно» должно стать «Я» - таков лейтмотив его учения. Он утверждал, что в конечном итоге разум и сознательный опыт окажутся сильнее «Оно».

Однако свои учением Фрейд спровоцировал некоторые эффекты в культуре, которых не желал и не ожидал. Когда его учение стало известно деятелям искусства: писателям, художникам, эстетам, философам, - они восторженно приняли магию бессознательного, восхитились его тайной силой, демонизировали «Оно». Так идея бессознательного стала центральной в творчестве экспрессионистов, сюрреалистов, «театра абсурда» и т.д. Фрейдовскую идею о необходимости скорректировать воздействие «Сверх-Я» на структуры бессознательного вульгаризовали, довели до опошления: «Сверх-Я» сбросили со счетов, с ним перестали считаться вообще, от учета его влияния отказались. Если в Новое время люди «освободились» от Бога, то в новейшее время последователи Фрейда в искусстве предложили людям освободиться от социальных норм и ценностей, и прежде всего от стыда. Мир искусства занялся бесстыдным показом всех скрытых пороков человека, его тайных инстинктов и желаний, забыв о главной теме в учении Фрейда: победить «Оно».

Крестовый поход бессознательного, «Оно» на сознание, «Я», был обусловлен не только вульгаризацией деятелями искусства учения Фрейда. В ХХ в. репрессивный и воспитательный аспекты влияния общества на индивида реально ослабли. Оно» одержало верх над «Сверх-Я». Началась опасная для общества и человечества в целом анархия разнузданного «Оно», инстинктов. «Я» погрузилось в темный хаос «Оно». Идеальные требования «Сверх-Я» оказались бессильны.

Если следовать логике учения Фрейда, то укротить буйство бессознательного, «Оно», можно только одним способом: усилить «Сверх-Я», т.е. репрессивную функцию культуры и тем поставить на пути разрастания непредсказуемого «Оно» сдерживающие преграды. Иными словами, чтобы «Я», сознание укрепили свое положение, нужно создать осмысленный баланс между двумя стихиями, воздействующими на человека и его «Я»: стихией надындивидуальных норм и установок культуры и стихией бессознательного. В противном случае человечеству грозит опасность опрокинуться в варварство.

Однако, дальнейшее развитие науки и философии, отдавая должное большому теоретическому значению работ З. Фрейдаё вскрыли целый ряд слабых мест его концепции. Первая мировая война продемонстрировала появление множества неврозов не связанных с сексуальными переживаниями. Оказалось, что объяснить все особенности психики человека, не выходя за рамки его личности, не обращаясь к истории культуры, невозможно. Неубедительным представилось и толкование Фрейдом религии и искусства как формы неврозов. Ряд последователей Фрейда сделали достаточно обоснованные шаги в сторону марксистского учения о влиянии социальных факторов на формирование и развитие личности. Возникло целое философское направление, называемое неофрейдизм.

Прямые последователи Фрейда А. Адлер и К. Юнг со временем переосмыслили его учение. Так Адлер - врач и психолог по профессии, пришел к выводу, что двигателем личности является не сексуальные мотивы, а стремление к самоутверждению, к власти. Адлер обратил внимание на особую роль первых лет жизни в формировании личности и заложил основы новой педагогики, дающей ребенку большую свободу для достижения сверхполноценности. Таким образом, во взглядах Адлера акцент главного двигателя формирования личности сместился из сферы биологического, сексуального в сферу социальную.

Заключение 16

Список использованной литературы 16

Деление психики на сознательное и бессознательное является основной предпосылкой психоанализа, и только оно дает возможность понять и приобщить науке часто наблюдающиеся и очень важные процессы в душевной жизни человека.

Быть сознательным - прежде всего описательный термин, который опирается на самое непосредственное и надежное восприятие. Опыт показывает, что психический элемент, например представление, обыкновенно не бывает длительно сознательным. Состояние сознательности быстро проходит; представление, в данный момент сознательное, в следующее мгновение перестает быть таковым, однако может вновь стать сознательным при легко достижимых условиях. Каким оно было в промежуточный момент - мы не знаем; можно сказать, что оно было скрытым, подразумевая под этим то, что оно в любой момент способно было стать сознательным. Если мы скажем, что оно было бессознательным, то мы также дадим правильное описание. Это бессознательное в таком случае совпадает со скрыто или потенциально сознательным.

Под бессознательным можно понимать две разные вещи: во-первых, - это действие, совершаемое автоматически, рефлекторно, когда причина его не успела дойти до сознания, а также при естественном отключении сознания (во сне, при гипнозе, в состоянии сильного опьянения, при лунатизме и пр.); во-вторых - это активные психические процессы, непосредственно не участвующие в сознательном отношении субъекта к действительности, а поэтому и сами в данный момент не осознаваемые. К понятию бессознательного ученые пришли другим путем – путем разработки опыта, в котором большую роль играет душевная динамика.

«Сознательное» и «бессознательное» - это соотносительные понятия, выражающие особенности работы человеческой психики. Человек обдумывает ситуации и принимает решения. Такие действия называют осознанными. Однако часто человек поступает необдуманно, а иногда он сам не может понять, почему он так поступил. Бессознательные действия предполагают, что человек поступает по внутреннему побуждению, но без всякого анализа ситуации, без выяснения возможных следствий. Слова, которые он использует для характеристики этого состояния, разные: необдуманно, неосознанно, спонтанно, интуитивно.

Значение слова «бессознательное» может расширяться или сужаться в зависимости от его соотнесенности со словом «сознательное». Так, при обдумывании воспринимаемой ситуации человек имеет дело не только с тем, что ему является. У него в голове всплывают события прошлого, в чем-то схожие с наблюдаемыми, он сопоставляет их. Всплывающие в сознании факты, законы, оценки откуда-то приходят. В них есть какой-то порядок. Возникает вопрос: откуда все это? Может быть из бессознательного, а может быть, из глубин сознательного. Разбираясь во всем этом, приходим к пониманию объемности сознания, наличию у него своих механизмов. Этим бессознательное отодвигается еще дальше и возникает вопрос об условной границе, отделяющей сознательное от бессознательного.К сфере сознания следует отнести всю психику, поскольку она поддается контролю человеческого «Я», а ее продукты осознаются. В познавательном отношении к сознанию соотносятся все познавательные процессы и их продукты, непосредственно осознаются человеческим «Я» в тот или иной момент времени.На протяжении длительной эволюции органического мира - от амебы до человека - физиологические механизмы поведения непрерывно усложнялись, дифференцировались, становясь благодаря этому все более гибкими и оперативными. Естественный путь развития человек проходит в сравнительно короткий срок, в основном в период младенчества, когда путем созревания наследственно заданных структур, в процессе их функционирования и построения новых систем образуются механизмы всех форм психики в их элементарном виде. На этой базе, в дальнейшем на протяжении всей жизни, осуществляете социальное развитие психики, которое носит чрезвычайно многообразный и сложный характер. 1. Понятие сознания Сознание человека возникло и развивалось в общественный период его существования, и история становления сознания не выходит, вероятно, за рамки тех нескольких десятков тысяч лет, которые мы относим к истории человеческого общества. Главным условием возникновения и развития человеческого сознания является совместная продуктивная опосредованная речью орудийная деятельность людей. Эта деятельность требует кооперации, общения и взаимодействия людей друг с другом. Она предполагает создание такого продукта, который всеми участниками совместной деятельности осознается как цель их сотрудничества.Особо важное значение для развития человеческого сознания имеет творческий характер человеческой деятельности. Сознание предполагает осознание человеком не только внешнего мира, но и самого себя, своих ощущений, образов, представлений и чувств. Образы, мысли, представления и чувства людей материально воплощаются в предметах их творческого труда и при последующем восприятии этих предметов именно как воплотивших в себе психологию их творцов становятся осознанными.Итак, сознание есть высшая интегрирующая форма психики, результат общественно-исторических условий формирования человека в трудовой деятельности, при постоянном общении (с помощью языка) с другими людьми . В этом смысле сознание есть не что иное, как осознанное бытие. Какова же структура сознания, его важнейшие психологические характеристики? Первая его характеристика дана уже в самом его наименовании: сознание, т.е. совокупность знаний об окружающем нас мире. В структуру сознания, таким образом, входят важнейшие познавательные процессы, с помощью которых человек постоянно обогащает свои знания. Нарушение, расстройство, не говоря уже о полном распаде любого из психических познавательных процессов, неизбежно становится расстройством сознания. Вторая характеристика сознания - закрепленное в нем отчетливое различение субъекта и объекта, т.е. того, что принадлежит «я» человека и его «не-я». Человек, впервые в истории органического мира выделившийся из него и противопоставивший себя ему, сохраняет в своем сознании это противопоставление и различие. Он - единственный среди живых существ способен осуществлять самопознание, т.е. обратить психическую деятельность на исследование самого себя: человек производит сознательную самооценку своих поступков и себя самого в целом. Отделение «я» от «не-я» - путь, который проходит каждый человек в детстве, осуществляется в процессе формирования самосознания человека.Третья характеристика сознания - обеспечение целеполагающей деятельности человека. Приступая к какой-либо деятельности, человек ставит перед собой те или иные цели. При этом складываются и взвешиваются мотивы, принимаются волевые решения, учитывается ход выполнения действий, вносятся в него необходимые коррективы и т.д. Невозможность осуществлять целеполагающую деятельность, ее координацию и направленность в результате болезни или по каким-то иным причинам рассматриваются как нарушение сознания.Наконец, четвертая характеристика сознания – наличие эмоциональных оценок в межличностных отношениях. И здесь, как и во многих других случаях, патология помогает лучше понять сущность нормального сознания. При некоторых душевных заболеваниях нарушение сознания характеризуется расстройством именно в сфере чувств и отношений: больной ненавидит мать, которую до этого горячо любил, со злобой говорит о близких людях и т.д.Что же касается философских характеристик сознания, то сознание в современной трактовке – это способность направлять свое внимание на предметы внешнего мира и одновременно сосредоточиваться на тех состояниях внутреннего духовного опыта, которые сопровождают это внимание; особое состояние человека, в котором ему одновременно доступен и мир и он сам. М.К. Мамардашвили, советский философ, гуманист определял сознание как светящуюся точку, какой-то таинственный центр перспективы, в котором мгновенно приводятся в соотнесение то, что я увидел, почувствовал, пережил, подумал. В своей работе «Как я понимаю философию» он пишет: «Сознание – это прежде всего сознание иного. Но не в том смысле, что человек отстранен от привычного ему, обыденного мира, в котором он находится. В этот момент человек смотрит на него как бы глазами другого мира, и он начинает казаться ему непривычным, не само собой разумеющимся. Это и есть сознание как свидетельство. То есть, я подчеркиваю, во-первых, что есть сознание и, во-вторых, что термин «сознание» в принципе означает какую-то связь или соотнесенность человека с иной реальностью поверх или через голову окружающей реальности» . В структуру сознания входят важнейшие познавательные процессы, с помощью которых человек постоянно обогащает свои знания. К этим процессам относят ощущения и восприятия, память, воображение и мышление. С помощью ощущений и восприятий при непосредственном отражении воздействующих на мозг раздражителей в сознании складывается чувственная картина мира, каким он представляется человеку в данный момент. Память позволяет возобновлять в сознании образы прошлого, воображение - строить образные модели того, что является объектом потребностей, но отсутствует в настоящее время. Мышление обеспечивает решение задач путем использования обобщенных знаний.В сознании человека закрепляется четкое различение субъекта и объекта, т. е. того, что принадлежит "я" человека и его "не-я". Человек, впервые в истории органического мира выделившийся из него и противопоставивший себя окружающему, продолжает сохранять в своем сознании это противопоставление и различение. Он единственный среди живых существ способен осуществлять самопознание, т. е. обратить психическую деятельность на исследование самого себя. Человек производит сознательную самооценку своих поступков и себя самого в целом. Отделение "я" от "не-я" - путь, который проходит каждый человек в детстве, осуществляется в процессе формирования самосознанияУсловием формирования и проявления специфических качеств сознания является язык. В процессе речевой деятельности происходит накопление знаний, обогащение человека теми богатствами человеческой мысли, которые выработало человечество. Язык является особой объективной системой, в которой запечатлен общественно-исторический опыт или общественное сознание.Понятие "сознание" употребляется в психологии, психиатрии и других науках в смысле, отвечающем приведенным выше его основным характеристикам. При этом психиатры, перед которыми постоянно возникает вопрос о наличии, сохранении или нарушении сознания у больного, под сознанием понимают заключенные в психике данного человека возможности отдавать отчет о месте, времени, окружающей обстановке, состоянии и образе действий собственной личности. Человек, у которого сохранено ясное сознание, оценивает вновь поступающую в мозг информацию с учетом уже имеющихся у него знаний и выделяет себя из окружающей среды, сохраняет сложившуюся систему отношений к другим людям и к обстановке деятельности и на основе всех этих данных управляет своим поведением.Сознание обеспечивает человеку прояснение всех смысло-жизненных проблем: для чего он живет, достойно ли живет, есть ли цель в его существовании и т.п. Направленность на внешние предметы присуща и психике животных, но без актов рефлексии и самосознания, предполагающих формирование «я», как состояния выделенности человека из природы, из сообщества других людей (других «я»). Без «я» нет сознания, поэтому оно присуще только людям. Сознание управляет самыми сложными формами поведения, требующими постоянного внимания и сознательного контроля, и включается в действие в следующих случаях: - когда перед человеком возникают неожиданные, интеллектуально сложные проблемы, не имеющие очевидного решения, - когда человеку требуется преодолеть физическое или психологическое сопротивление на пути движения мысли или телесного органа, - когда необходимо осознать и найти выход из какой-либо конфликтной ситуации, которая сама собой разрешиться без волевого решения не может, - когда человек неожиданно оказывается в ситуации, содержащей в себе потенциальную угрозу для него в случае непринятия немедленных действий.Человек, у которого сохранено ясное сознание, оценивает вновь поступающую в мозг информацию с учетом уже имеющихся у него знаний и выделяет себя из окружающей среды, сохраняет сложившуюся систему отношений к другим людям и к обстановке деятельности и на основе всех этих данных управляет своим поведением.Таким образом, можно сделать вывод , что сознание – это свойство высокоорганизованной материи мозга.Оно обеспечивает деятельность человека путем формирования целей деятельности, определением и оценкой ее мотивов, принятием волевых решений, учетом хода выполнения действий, внесением в него необходимых корректив и т.д. В сознание человека входит также мир эмоций и чувств, где находят отражения сложные объективные, общественные межличностные отношения, в которые включен человек. Будучи общественным продуктом, сознание присущего только человеку. Животные сознанием не обладают. 2. Бессознательное Психическое содержание человеческой личности кроме сознательной деятельности включает в себя многообразие неосознанных тенденций - побуждений его непроизвольной деятельности. В область бессознательного входят психические явления, возникающие во сне (сновидения); ответные реакции, которые вызываются неощущаемыми, но реально воздействующими раздражителями ("субсенсорные" или "субцептивные" реакции); движения, бывшие в прошлом сознательными, но в силу повторения автоматизировавшиеся и поэтому более неосознаваемые; некоторые побуждения к деятельности, в которых отсутствует сознание цели, и др. К бессознательным явлениям относятся и некоторые патологические явления, возникающие в психике больного человека: бред, галлюцинации и т.д. Было бы неверно на том основании, что бессознательное - это противоположное сознанию, считать его низшим уровнем психики или приравнивать его к животной психике. Бессознательное - столь же специфически человеческое психическое проявление, как и сознание, оно детерминировано общественными условиями существования человека, выступая как частичное, недостаточно адекватное отражение мира в мозгу человека.Являясь психическим (понятие психики шире, чем понятие «сознание», «сознательное»), бессознательное представляет собой такую форму отражения действительности, при которой утрачивается полнота ориентировки во времени и месте действия, нарушается речевое регулирование поведения . В бессознательном, в отличие от сознания, невозможен целенаправленный контроль за совершаемыми действиями, невозможна и оценка их результата. К сфере бессознательно-психического относится та часть психики, познавательные образы которой непосредственно неосознаваемы. Об их существовании можно судить лишь опосредованно, путем применения специальных методов и раскрытия внутреннего мира. В то же время бессознательное не отделено неприступной стеной сознательного. Но возможности перевода очень специфичны и затруднены.

Поведенческие акты на бессознательном уровне регулируются неосознаваемыми биологическими механизмами. Они направлены на удовлетворение биологических потребностей - сохранение организма и вида (продолжение рода). Однако генетически обусловленная программа поведения человека не автономна, она находится под контролем более высоких и более поздно сформированных мозговых структур. И лишь в отдельных критических для индивида ситуациях (например, в состоянии аффекта) данная сфера психики человека может перейти в режим автономной саморегуляции .

Существует бессознательная память, которая связана с долговременной и генетической памятью. Это та память, которая управляет мышлением, воображением, вниманием, определяя содержание мыслей человека в данный момент времени, его образы, объекты, на которые направлено внимание. Есть и бессознательная мотивация, влияющая на направленность и характер поступков, многое другое, не осознаваемое человеком в психических процессах, свойствах и состояниях.

Вообще, представление о многослойности психики человека существовало уже в древневосточной философии. Концепция бессознания впервые была четко сформулирована Лейбницем («Монадология», 1720), трактовавшим бессознание как низшую форму душевной деятельности, лежащую за порогом осознанных представлений, возвышающихся, подобно островкам, над океаном тёмных перцепций (восприятий). В теории З.Фрейда бессознательное представлено в виде мощной иррациональной силы, определяющей поведение человека. К.Юнгом введено понятие «коллективного бессознательного», характерного для каждого народа и этноса и формирующего его творческий дух, чувства и ценности человека. В современной психологии это понятие толкуется как совокупность психических процессов, состояний и схем поведения, не представленных отчетливо в сознании людей. Термин «бессознательное» применяется также для характеристики группового поведения, цели и последствия которого не осознаются членами и лидерами группы. Личное бессознательное и коллективное бессознательное влияют на жизнь индивида и ход исторического процесса

Бессознательное в личности человека - это те качества, интересы, потребности и т.п., которые человек не осознаёт у себя, но которые ему присущи и проявляются в разнообразных непроизвольных реакциях, действиях, психических явлениях. Одна из групп - ошибочные действия: оговорки, описки, ошибки при написании или слушании слов. В основе второй группы бессознательных явлений, лежит непроизвольное забывание имён, обещаний, намерений, предметов, событий и другого, что прямо или косвенно связано для человека с неприятными переживаниями. Третья группа бессознательных явлений личностного характера, относится к разряду представлений и связана с восприятием, памятью и воображением: сновидения, грезы, мечты.

Оговорки представляют собой бессознательные речевые действия, связанные с искажением звуковой основы и смысла произносимых слов. Такие искажения, особенно их смысловой характер, неслучайны. Внесший большой вклад в разработку проблематики личностного бессознательного З.Фрейд утверждал, что в них проявляются скрытые от сознания личности мотивы, мысли, переживания. Оговорки возникают из столкновения бессознательных намерений человека, других его побуждений с сознательно поставленной целью поведения, которая находится в противоречии со скрытым мотивом. Когда подсознательное побеждает сознательное, то возникает оговорка. Таков психологический механизм, лежащий в основе всех ошибочных действий: они «возникают благодаря взаимодействию, а лучше сказать, противодействию двух различных намерений». Что в свою очередь так же указывает на присутствие диалектики: единство и борьба противоположностей.

Забывание имён представляет собой другой пример бессознательного. Оно связано с какими-то неприятными чувствами забывающего по отношению к человеку, который носит забытое имя, или к событиям, ассоциируемым с этим именем. Такое забывание обычно происходит против воли говорящего, и данная ситуация характерна для большинства случаев забывания имен.

Особую категорию бессознательного составляют сновидения. Содержание сновидений, по Фрейду, связано с бессознательными желаниями, чувствами, намерениями человека, его неудовлетворенными или не вполне удовлетворенными важными жизненными потребностями

Разнообразие форм и проявлений бессознательного исключительно велико. В некоторых случаях можно говорить не только о бессознательном, но и о подсознательном, и о надсознательном в поведении и деятельности человека. Усвоение социального опыта, культуры, духовных ценностей и создание этих ценностей художником или ученым, совершаясь реально, не всегда становятся предметом рефлексии и фактически оказываются соединением сознания и бессознательного.

3. Диалектика сознательного и бессознательного

Разобравшись, что есть сознательное и бессознательное, можно выделить следующие основные положения: господствующее над психикой бессознательное задерживается в глубинах психики «цензурой» – психической инстанцией, образованной под влиянием системы общественных запретов – табу. В особых «конфликтных» случаях бессознательные влечения «обманывают» цензуру и предстают перед сознанием под видом сновидений, оговорок, описок, невротических симптомов (проявлений заболеваний) и т.п.

Самопознание наталкивает человека как бы на три слоя сознания: сознание, находящееся вне его, с которым он еще не знаком; сознание в нем самом, которым он еще не овладел; и, наконец, сознание, которое он уже имеет. Отсюда расширение последнего сознания идет за счет приобщения к тому, что есть в нем самом и вне его.Термины «сознательное» и «бессознательное» могут иметь различные значения. В одном случае они характеризуют субъективное состояние человека; это значение терминов называется функциональным. Сознательным является индивид, осознающий тот или иной происходящий в нем психический процесс, т.е. отдающий себе отчет в своих чувствах, помыслах, идеях, и т.д. Напротив, бессознательным в этом смысле называется состояние, при котором человек не отдает себе отчета в каких-либо происходящих в нем психических процессах, в том числе сенсорных. Индивид, осознающий то или иное чувство, является по отношению к этому чувству сознательным. Если же индивид не осознает какое-либо чувство, он является по отношению к нему личностью бессознательной. Необходимо иметь в виду, что термин «бессознательное» определяет лишь неосознанность каких-либо чувств, желаний, страхов и т.д., а вовсе не их отсутствие.

Термины «сознательное» и «бессознательное» имеют, помимо функционального, еще одно значение. В данном случае речь ведется о принципе определенного размещения сознательного и бессознательного в человеческой психике и их смысловом наполнении. В подобной трактовке «сознательное» и «бессознательное» представляют собой две различные части личности индивида, каждая из которых имеет свое особое содержание. По Фрейду, бессознательное представляет собой хранилище всего иррационального. Со своей стороны, Юнг рассматривает бессознательное как глубочайшую кладовую мудрости, а сознательному отводит роль вместилища человеческого интеллекта. Бессознательное вбирает в себя все, что неспособно разместиться в высших уровнях человеческой психики. Это можно сравнить с подвалом дома, куда отправляются вещи, которым не нашлось места на жилых этажах. «Подвал», во фрейдовском понимании, заключает в себе человеческие пороки, для Юнга же он является в первую очередь кладезем человеческой мудрости.

Наконец термин «сознательное» имеет еще одно значение. Если сознание отождествляется с рефлектирующим интеллектом, то бессознательное - с нерефлектируемым опытом. Однако использование этих терминов не всегда удачно. Безусловно, интеллектуальная рефлексия всегда осознана, однако не все сознательное является интеллектуальной рефлексией. Например, я осознаю свое дыхание, но это вовсе не то же самое, что думать о своем дыхании: я перестану его осознавать с того момента, как начну о нем размышлять. Данное положение в равной степени справедливо для любого действия, характеризующего мое отношение к окружающему миру.

Вместе с тем следует признать, что в свете имеющихся научных данных вопрос об отношениях между сознательными и другими уровнями психической регуляции поведения, в частности бессознательным, остается сложным и не решается вполне однозначно. Основной причиной этого является тот факт, что существуют разные типы бессознательных психических явлений, которые по-разному соотносятся с сознанием. Есть бессознательные психические явления, находящиеся на подсознательном уровне.

Подсознательный уровень психической деятельности - обобщённые, автоматизированные в опыте данного индивида стереотипы его поведения - умение, навыки, привычки, интуиция. Это поведенческое ядро индивида, сформированное на ранних стадиях его развития. Сюда же относится импульсивно-эмоциональная сфера, т.е. неосознаваемые устремления индивида, его влечения, страсти, установки. Это непроизвольная сфера личности, «вторая натура человека», «центр» индивидуальных поведенческих штампов, манер поведения .

Само подсознание, очевидно, имеет многоуровневую структуру: а втоматизмы и их комплексы на нижнем уровне и интуиция - на высшем. Автоматизмы подсознательного уровня - это комплексы стереотипно совершающихся действий в типовых ситуациях, динамические стереотипы - цепные последовательности реакций в привычной обстановке (привычное управление техникой, выполнение привычных обязанностей, манера обращения с привычными предметами, речевые и мимические штампы). Эти поведенческие автоматизмы разгружают сознание для более квалифицированной деятельности. Сознание освобождается от постоянных повторных решений стандартизированных задач. В подсознание вытесняются и различные комплексы - нереализованные желания, подавленные стремления, различные опасения и беспокойства, амбиции и завышенные претензии (нарциссизма, неполноценности и др.). Эти комплексы имеют тенденцию к гиперкомпенсации, черпая большой энергетический потенциал в сфере подсознания, они формируют устойчивую подсознательную направленность поведения личности. Подсознательные проявления всегда присутствуют в процессах сознания, они ответственны за переработку подпороговых (неосознаваемых) воздействий, формируют неосознанные побуждения, эмоционально ориентируют сознание на наиболее значимые стороны деятельности. Подсознание - это сфера внутренних состояний и установок, в том числе и установок высшего, нравственного уровня. Подсознание активно включается во всех случаях, когда исчерпываются возможности сознательной деятельности (при аффектах, стрессовых состояний, в ситуациях крайнего психического перенапряжения).

Высшая сфера подсознания - интуиция (называемая иногда даже сверхсознанием) - это процесс мгновенных озарений, комплексного охвата проблемной ситуации, всплывания неожиданных решений, неосознанное предвидение развития событий на основе спонтанного обобщения предшествующего опыта. Однако интуитивные решения не возникают только в сфере подсознания. Интуиция удовлетворяет запрос сознания на определённый комплексный блок ранее полученной информации.

Внесознательная сфера психики человека - глубинная сфера его психики, конгломерат архетипов, сформированный в значительной мере в процессе эволюции человека. В сфере внесознательного таятся и корни такого феномена, как вера, надежда и любовь, различные парапсихологические явления (ясновидение, телепатия). Фобии, страхи, истерические фантазии, спонтанная тревожность и радостное предчувствие - всё это тоже сфера подсознания. Готовность индивида действовать в различных ситуациях определённым образом, без предварительного обдумывания, импульсивно также относится к проявлениям внесознательной сферы психики.

Сознательное регулирует поведение человеческого тела в соответствии с требованиями общества. Оно не понимает языка бессознательного и его управление телом часто идет вразрез с требованиями бессознательного. Разлад сознательного и бессознательного ведет к драматическим ситуациям. Человек испытывает неудовлетворенность жизнью, его посещает угнетенность, страх, растет раздражительность. Напротив, когда они работают в унисон, человек достигает счастья жизни. Отсюда извечное стремление человека найти это состояние, уловить его мгновение. Философские размышления о сознательном и бессознательном направлены на поиски данной гармонии. О ней говорят как о единстве тела и духа, космического и человеческого.Наличие сознательного и бессознательного в психике усложняет задачу индивида. Ему необходимо уловить и одно, и другое, найти гармонию. Этого можно достигнуть лишь путем самопознания. Углубляясь в себя, важно не потерять ориентацию в поиске соотнесенности сознательного и бессознательного. Потеря ориентации заключена в том, что принижается значение одной из противоположностей. Рассмотрим один из вариантов такой потери, когда принижают значение сознательного, уходят в сферу бессознательного. Такое проникновение в бессознательное не превращает его в сознательное. Напротив, бессознательное приобретает силу и проникает в ту часть психики, которая относится к сфере сознания, Бессознательное не следует понимать как нечто аморфное, оно обладает динамичностью и способностью к агрессивности. В этой связи встает вопрос, может ли человек оказаться во власти бессознательного? Думается, что да. Ослабление сознания, вялость и инертность его ведут к агрессии бессознательного. Слова «познай себя и ты познаешь весь мир» интерпретируются в этом случае как исключительная направленность на бессознательное. Погружение в этот мир, поиски скрытых сил имеют свою отрицательную сторону тогда, когда на этой почве начинают с презрением относиться к науке, к светской литературе, к прогрессивным явлениям общественной жизни. Этим самым подрывается сознание и усиливается коллективное бессознательное.

А теперь постараемся понять, что не позволяет нашим переживаниям перейти в категорию осознанных, иными словами, стать субстанцией, которую мы называем сознательным. При этом будем определять сознательное и бессознательное не как некие специфические «части» личности индивида, наполненные особым содержанием, а как состояние осознанности и неосознанности.

Прежде всего нужно пояснить: сознание по определению есть большая ценность, чем бессознательное, если рассматривать эти категории с позиций психоанализа. В случае если бы это было не так, психоанализ не ставил бы перед собой задачи расширить область человеческого сознания.

Однако очевидно и то, что в действительности сознание человека представляет собой во многом цепь заблуждений и ложных посылов, что вызвано по большей части влиянием социума, а не неспособностью индивида разглядеть истину. Из этого следует, что сознание человека само по себе не может представлять ценности. Эволюция человечества свидетельствует о том, что за исключением ряда примитивных обществ социум строится по принципу управления и эксплуатации большинства его членов незначительным меньшинством. Управление большинством осуществляется посредством применения силы, однако одного этого фактора недостаточно. Сознание большинства должно быть заполнено в основном вымыслами и заблуждениями, в результате чего оно по собственной воле соглашается подчиняться меньшинству. Тем не менее, ложный характер представлений человека о самом себе, других индивидах, социуме и т. д. зависит не только от этих обстоятельств. Подмена общечеловеческих постулатов интересами социума, происходящая в любом обществе, обусловлена попыткой (и, как правило, достижением) сохранения структуры, приобретенной этим обществом в процессе эволюции. При этом возникающее противоречие порождает в таком обществе внутренний конфликт: расхождения между интересами человека и социума скрываются на общественном уровне под покровом всевозможных вымыслов и ложных посылов .

Итак, мы вынуждены признать, что человеческое сознание по своей природе не отражает реальность, а напротив, иллюзорно и полно заблуждений. Из этого следует, что сознание обретает смысл лишь при условии, когда скрытая, до поры не осознанная реальность перестает быть скрытой и становится, таким образом, осознанной.

Выводы : Процессы, начинающиеся в неосознаваемой сфере, могут иметь продолжение в сознании. И наоборот, сознательное может вытеснять в подсознательную сферу. Сознание вооружено понятиями, подсознание - эмоциями и чувствами. На уровне сознания происходит мгновенная оценка воспринимаемого объекта или явления, их соответствия нормам, зафиксированным в подсознании.

Заключение

В заключение можно отметить, что бессознательное и сознательное являются двумя относительно самостоятельными сторонами единой психической реальности человека; между ними довольно часты противоречия, порой конфликты, но они взаимосвязаны, взаимодействуют между собой и способны достигать гармоничного единства. В бессознательном заключены богатые возможности для рационализации человеческой жизнедеятельности, в особенности это касается творческой деятельности субъекта.

Сознание, "питая" и в значительной мере формируя бессознательное, в целом способно его контролировать, а также определять общую стратегию поведения человека. И хотя поведение человека, особенно социальное его поведение, определяются сознанием, осознанное поведение не исчерпывает всех поведенческих актов, в нем остается место и бессознательному.

В генезисе психики человека бессознательное выступает первым, а сознательное вторым этапом ее формирования и развития. Но с возникновением сознания бессознательное не растворяется в нем, оно становится уровнем человеческой психики, начиная активно взаимодействовать с уровнем сознания. Более того, под влиянием эволюции сознания бессознательное развивается, изменяется и обогащается по своей структуре, функциям и содержанию. Бессознательное у человека и бессознательное у животных при общих сходных чертах обладает существенными различиями. Бессознательное в субъекте очеловечивается и социализируется; оно биосоциально по своей природе.

Список использованной литературы

1. Введение в философию. Учебное пособие для вузов / Авт. колл.: Фролов И.Т. и др.; 3-е издание, переработанное и дополненное - М.: Республика, 2005. – 623 с.

2. Еникеев, М.И. Общая и социальная психология: Учебник для вузов. М.: Издательская группа НОРМА-ИНФРА· М, 2005. – 624 с.

3. Мамардашвили М.К. Необходимость себя. М.: "Лабиринт", 1996. – 463 с.

4. Психология: Учебник для студ. высш. пед. учеб. заведений: в 3 кн. - 4-е изд. / под ред. Р.С. Немова.- М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 2002. - кн. 1: Общие основы психологии. – 688 с.

5. Философский энциклопедический словарь / Гл. редакция: Л.Ф.Ильичев, П.Н.Федосеев. – М.: Сов. Энциклопедия, 1993.- 839 с.

6. Фрейд З. О психоанализе. – М.: Мысль, 1991. – 590 с.

Мамардашвили М.К. Необходимость себя. М.: "Лабиринт", 1996, С. 154.

Введение в философию. Учебное пособие для вузов / Авт. колл.: Фролов И.Т. и др.; 3-е издание, переработанное и дополненное - М.: Республика, 2005. – С. 92

Философский энциклопедический словарь / Гл. редакция: Л.Ф.Ильичев, П.Н.Федосеев. – М.: Сов. Энциклопедия, 1993.- С. 194

Еникеев, М.И. Общая и социальная психология: Учебник для вузов. М.: Издательская группа НОРМА-ИНФРА· М, 2005. – С. 37

Психология: Учебник для студ. высш. пед. учеб. заведений: в 3 кн. - 4-е изд. / под ред. Р.С. Немова.- М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 2002. - кн. 1: Общие основы психологии. – С. 29.

Психология: Учебник для студ. высш. пед. учеб. заведений: в 3 кн. - 4-е изд. / под ред. Р.С. Немова.- М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 2002. - кн. 1: Общие основы психологии. – С. 139.

Еникеев, М.И. Общая и социальная психология: Учебник для вузов. М.: Издательская группа НОРМА-ИНФРА· М, 2005. – С. 98

Человеческая психика - это очень интересный феномен. Сформировавшись в процессе исторической эволюции, представляет собой высшую ступень развития. Благодаря наличию опережающего и активного отражения, которое осуществляется головным мозгом и органами чувства, человек способен не только адаптироваться к окружающей действительности, но активно и постоянно ее изменять.

Именно благодаря тому, что психика является настолько сложной, "выделилось" два пласта - сознательное и бессознательное. Изучению этого аспекта было посвящено большое количество работ ученого З.Фрейда, который смог многое объяснить в их функционировании, ответить на некоторые базовые вопросы.

В древности считалось, что у человека имеется исключительно сознание, поэтому он может управлять практически всем. Но диссонанс, который имеется в психической жизни, постоянно ставил новые вопросы. Люди всегда хотели найти ответ на следующие вопросы:

1. Как возникают сны?
2. Каким образом можно их трактовать?
3. Почему у человека возникают мечты?
4. Как формируются автоматические действия и навыки?
5. Из-за чего человек делает описки и оговорки?
6. Как возникает сильное желание?

Поэтому рано или поздно вопрос о том, что существует сознательное и бессознательное в психике человека, должен был возникнуть. Последний же феномен рассматривался учеными, как копилка всех вытесненных, тайных мыслей и желаний человека.

Но нельзя говорить о том, что сознательное и бессознательное имеют тесную взаимосвязь. Если быть точнее, то они, скорее всего, выступают в качестве "соседей", которые живут в одном доме, но очень редко посещают друг друга. Так, человек, который находится в сознании, не всегда может догадаться о скрытых своих мыслях и желаниях, которые хранятся в бессознательном. Эти соседи не всегда хорошо "ладят между собой" и не знают до конца то, что "делает" другой. Рассмотрим более подробно, как сознательное и бессознательное между собой "договаривается", опираясь на концепцию структуры личности, которую разработал З.Фрейд.

Согласно ей, наше сознание, названное "Я", представляет собой совокупность знаний о внутреннем и внешнем мирах. Следовательно, человек имеет представление о том, что он - представитель вида Homo sapiens, каково его имя, и так далее. Этот пласт охватывает систему всех важнейших познавательных процессов, которые помогают обогащать все знания. Но, в такой интерпретации человек оставался бы саморазвивающимся роботом. Только комплекс "сознательное и бессознательное" способен "оживить" такую психику. Каким образом?

Бессознательное ("ОНО") выполняет побуждающую функцию. Благодаря потребностям и мотивам, человек способен постоянно двигаться вперед, стараясь добиться того, что ему хочется в той или иной сфере своей жизнедеятельности. Но, если он будет следовать каждому своему желанию, то будет по поведению похож на животное.

Именно поэтому, З.Фрейд выделил в третий компонент - "СВЕРХ-Я", который очень важен для социализации человека. Какова его функция?

СВЕРХ-Я охватывает те области человеческой психики, которые делают его участником В него входят: мораль, идеалы. Именно нравственный компонент способен "усмирить" бессознательное "ОНО", диктуя то, как нужно поступить в соответствии с принятыми в данном обществе нормами и законами. За формирование этого пласта несут ответственность родители ребенка, поскольку он "наполняется" в дошкольном и школьном возрастах.

Вот и получается то, насколько связаны тесно мораль, Психология человека не сможет полноценно функционировать без их участия.

Психика, как отражение действительности в мозгу человека, характеризуется разными уровнями. Высший уровень психики, свойственный человеку образует сознание. Сознание человека – это врожденная высшая форма психического отражения действительности в виде обобщенной и субъективной модели окружающего мира; это целостная форма доступного в данный момент времени содержания психики. Сознание есть высшая, интегрирующая форма психики, результат общественно-исторических условий формирования человека в трудовой деятельности, при постоянном общении (с помощью языка) с другими людьми. В этом смысле сознание, как это подчеркивали классики марксизма, есть «общественный продукт», сознание есть не что иное, как осознанное бытие.

Низший уровень психики образует бессознательное. Бессознательное – это совокупность психических процессов, актов и состояний, обусловленных воздействиями, во влиянии которых человек не дает себе отсчета. Оставаясь психическим (отсюда ясно, что понятие психики шире, чем понятие «сознание», «социальное»), бессознательное представляет собой такую форму отражения действительности, при которой утрачивается полнота ориентировки во времени и месте действия, нарушается речевое регулирование поведения. В бессознательном, в отличие от сознания, невозможен целенаправленный контроль человеком тех действий, которые он совершает, невозможна и оценка их результата.

Сознание

Сознание – высшая форма отражения действительного мира; свойственная только людям и связанная с речью функция мозга, заключающаяся в обобщенном и целенаправленном отражении действительности, в предварительном мысленном построении действий и предвидении их результатов, в разумном регулировании и самоконтролировании поведения человека. «Ядром» сознания, способом его существования является знание. Сознание принадлежит субъекту, человеку, а не окружающему миру. Но содержанием сознания, содержанием мыслей человека является этот мир, те или иные его стороны, связи, законы. Поэтому сознание можно охарактеризовать как субъективный образ объективного мира.

Сознанию человека присущи такие стороны, как самосознание, самоанализ, самоконтроль. А они формируются лишь тогда, когда человек выделяет себя из окружающей среды. Самосознание – важнейшее отличие психики человека от психики самых развитых представителей животного мира. Следует заметить, что отражение в неживой природе соответствует первым трем формам движения материи (механической, физической, химической), отражение в живой природе – биологической форме, а сознание – социальной форме движения материи.

Человек отражает внешний мир не в пассивном созерцании, а в процессе практической, преобразующей деятельности. Сознание характеризуется не только как отражение мира, но и как такая духовная деятельность, которая направлена на активное, творческое преобразование действительности.

Творческая деятельность сознания тесно связана с практической деятельностью человека и с потребностями, возникающими под влиянием внешнего мира. Потребности, отражаясь в голове человека, приобретают характер цели. Цель – это идеализированная и нашедшая свой предмет потребность человека, такой субъективный образ предмета деятельности, в идеальной форме которого предвосхищается результат этой деятельности. Цели формируются на основе всего совокупного опыта человечества и поднимаются до высших форм своего проявления в виде социальных, этических и эстетических идеалов. Способность к целеполаганию – специфически человеческая способность, составляющая кардинальную характеристику сознания. Сознание стало бы ненужной роскошью, если бы оно быль лишено целеполагания, то есть способности мысленного преобразования вещей в соответствии с общественными потребностями.

Таким образом, взаимоотношения целенаправленной деятельности человека и природы не сводятся к простому совпадению. В основе целеполагающей деятельности человека лежит неудовлетворенность миром и стремление изменить его, придать ему формы, необходимые человеку, обществу. Следовательно, и цели человека порождены общественной практикой, объективным миром и предполагают его.

Но человеческая мысль способна не только отражать непосредственно существующее, но и отрываться от него. Бесконечно многообразный объективный мир всеми своими красками и формами как бы светится, отражаясь в зеркале нашего «Я» и образуя не менее сложный, многообразный и удивительно изменчивый мир. В этом причудливом царстве духа, собственном духовном пространстве, движется и творит человеческая мысль. В сознании людей возникают и верные и иллюзорные представления. Мысль и движется по готовым шаблонам и прокладывает новые пути, ломая устаревшие нормы. Она обладает чудесной способностью новаторства, творчества.

Признание активного, творческого характера сознания является необходимым требованием понимания человеческой личности: люди есть продукты и творцы истории. Связь с действительностью осуществляет не само по себе сознание, а реальные люди, практически преобразующие мир. Объективный мир, воздействуя на человека и отражаясь в его сознании, превращается в идеальное. Будучи следствием воздействия внешнего мира как причины, сознание, идеальное, в свою очередь, выступает в роли производной причины: сознание через практику оказывает обратное влияние на породившую его действительность. Активность свойственна не только индивидуальному, личному, но и общественному сознанию, прежде всего, прогрессивным идеям.

Сознание – это прежде всего совокупность знаний об окружающем нас мире. В структуру сознания входят важнейшие познавательные процессы, с помощью которых человек постоянно обогащает свои знания. Нарушение, расстройство, не говоря уже о полном распаде любого из психических познавательных процессов, неизбежно становится расстройством сознания.

Вторая характеристика сознания – закрепленное в нем отчетливое различение субъекта и объекта, т.е. того, что принадлежит «я» человека и его «не-я». Человек, впервые в истории органического мира выделившийся из него и противопоставивший себя ему, сохраняет в своем сознании это противопоставление и различие. Он – единственный среди живых существ способен осуществлять самопознание, т.е. обратить психическую деятельность на исследование самого себя: человек производит сознательную самооценку своих поступков и себя самого в целом. Отделение «я» от «не-я» – путь, который проходит каждый человек в детстве, осуществляется в процессе формирования самосознания человека.

Третья характеристика сознания – обеспечение целеполагающей деятельности человека. Приступая к какой-либо деятельности, человек ставит перед собой те или иные цели. При этом складываются и взвешиваются ее мотивы, принимаются волевые решения, учитывается ход выполнения действий и вносятся в него необходимые коррективы и т.д. Невозможность осуществлять целеполагающую деятельность, ее координацию и направленность в результате болезни или по каким-то иным причинам рассматриваются как нарушение сознания. Мотивационно-молевая сфера сознания представлена мотивами, интересами, потребностями субъекта в единстве со способностями в достижении целей.

Наконец, четвертая характеристика сознания – наличие эмоциональных оценок в межличностных отношениях. И здесь, как и во многих других случаях, патология помогает лучше понять сущность нормального сознания. При некоторых душевных заболеваниях нарушение сознания характеризуется расстройством именно в сфере чувств и отношений: больной ненавидит мать, которую до этого горячо любил, со злобой говорит о близких людях и т.д.

Сознания ответственно за построение отношений, познание и переживание. В сознание включены мышление (интеллект), память, внимание, воля, эмоции. Основной функцией мышления является выявление объективных отношений между явлениями внешнего мира, а эмоции – создание субъективного отношения человека к предметам, явлениям, людям. В структурах сознания эти формы и виды отношений синтезируются и определяют затем как организацию поведения, так и глубинные процессы самооценки и самосознания.

Реально существуя в едином потоке сознания, образ и мысль могут, окрашиваясь эмоциями, становиться переживанием. «Осознание переживания – это всегда установление его объективной отнесенности к причинам, его вызывающим, к объектам, на которые оно направлено, к действиям, которыми оно может быть реализовано» (С. Л. Рубинштейн).

Сознание управляет самыми сложными формами поведения, требующими постоянного внимания и сознательного контроля, и включается в действие в следующих случаях: (а) когда перед человеком возникают неожиданные, интеллектуально сложные проблемы, не имеющие очевидного решения, (б) когда человеку требуется преодолеть физическое или психологическое сопротивление на пути движения мысли или телесного органа, (в) когда необходимо осознать и найти выход из какой-либо конфликтной ситуации, которая сама собой разрешиться без волевого решения не может, (г) когда человек неожиданно оказывается в ситуации, содержащей в себе потенциальную угрозу для него в случае непринятия немедленных действий.

Сознание предполагает, что акты «я мыслю», «я переживаю», «я вижу» и т.д., вызванные взаимодействием «я» и внешнего мира, одновременно порождают сопровождающие их акты: «я мыслю, что я мыслю», «я переживаю, что я переживаю», «я вижу, что я вижу» и т.д. Эти сопровождающие акты составляют содержание рефлексии и самосознания. В сознании человек не просто переживает, но отдает себе отчет в том, что он переживает и наделяет переживание смыслом. Психическая процедура «я мыслю» не тождественна сознанию. Для его возникновения необходимо, чтобы человек взял свое мышление о чем бы то ни было под контроль самой мысли, т.е. занялся процедурой понимания того, почему он об этом мыслит, как он мыслит, есть ли какая-либо цель в его мыслительном внимании к данному предмету и т.д. Сознание обеспечивает человеку прояснение всех смысло-жизненных проблем: для чего он живет, достойно ли живет, есть ли цель в его существовании и т.п. Направленность на внешние предметы присуща и психике животных, но без актов рефлексии и самосознания, предполагающих формирование «я», как состояния выделенности человека из природы, из сообщества других людей (других «я»). Без «я» нет сознания, поэтому оно присуще только людям.

Объективно сознание проявляет себя в форме ментальной (мыслительной) активности, выражающейся в разумном поведении субъекта. Однако, такое определение не достаточно ясно в виду расплывчатости критерия разумности.

Субъективно, сознание проявляет себя в форме рефлексии, являющейся неким «интерфейсом» между внешним миром и «Я». Сознание, имеет дивергентную структуру, – оно всегда направленно от себя на внешний мир. Сфера субъективного лежит вне нашего имманентного «Я», и по отношению к нему тоже является частью внешнего мира. Тогда, рефлексирование можно определить единообразно, как способность осознавать собственное «Я» – как нечто отдельное, не только от внешнего физического мира, но и от своего внутреннего психического содержания.

Любой рефлексии или психофизическому акту предшествует акт получения субъектом информации из внешнего мира. Этот акт есть ни что иное как измерение, осуществляющееся посредством его сенсорной системы. Действия субъекта, направленные на получение информации из внешнего мира мы будем называть познавательной активностью. Единственным подходом к изучению сознания является изучение этой активности, направленной не только на внешний мир, а также внутрь сферы субъективного, как на часть этого мира.

Сознание обладает структурой. Укрупненная структура сознания:

Сектор 1. телесно-перцептивные возможности. Ощущения, восприятия и представления, первичная информация о мире, теле и взаимодействии с другими телами. Главной целью и регулятивой бытия этой сферы является полезность и целесообразность поведения человеческого тела в окружающем мире.

Сектор 2. Логико-понятийные компоненты сознания. Выходит за пределы чувственно данного в сущностные области объектов. Главной целью и регулятивой является истина.

Сектор 1 и 2 – внешне-познавательная составляющая сознания.

Сектор 3. Эмоциональная компонента. Лишена непосредственной связи с внешним миром, сфера личностных, субъективно-психологических переживаний. Здесь формируются:

1. инстинктивно-аффектные состояния, т.е. предчувствия, видения, галлюцинации, стрессы;
2. эмоции (гнев, страх, восторг);
3. чувства с большей отчетливостью и осознанностью, наличием обратной образно-визуальной связи (наслаждение, отвращение, любовь, симпатия). Главная цель и регулятивный принцип удовольствия.

Сектор 4. Ценностно-мотивационная компонента. Высшие мотивы деятельности и духовные идеалы, способности к их формированию и творческому пониманию в виде фантазий, продуктивного воображения и интуиции всякого вида. Главная цель и регулятива - красота, правда, справедливость.

Сектор 3 и 4 – ценностно-эмоциональная, гуманитарная сторона сознания, где предмет познания есть собственное я и другие я, их творческая самореализация в гуманитарно-символьном виде (музыка, живопись, архитектура и т.д.).

Детализированная структура сознания:

1. Познавательные процессы (ощущение, восприятие, мышление, память). На их основе формируется совокупность знаний об окружающем мире.
2. Различение субъекта и объекта (противопоставление себя окружающему миру, различение «Я» и «не Я»). Сюда входят самосознание, самопознание и самооценка.
3. Отношения человека к себе и окружающему миру (его чувства, эмоции, переживания).
4. Креативная (творческая) составляющая (сознание формирует новые образы и понятия, которых ранее не было в нем с помощью воображения, мышления и интуиции).
5. Формирование временной картины мира (память хранит образы прошлого, воображение формирует модели будущего).
6. Формирование целей деятельности (исходя из потребностей человека, сознание формирует цели деятельности и направляет человека на их достижение).

Центром сознания является сознание собственного Я. Сознание:

• рождается в бытии;
• отражает бытие;
• творит бытие.

Функции сознания:

• Отражательная: Сознание организует познавательные процессы (восприятие, представление, мышление), а также организует память.
• Регулятивно-оценочная: Сознание принимает участие в формировании части эмоций и большинства чувств. Человек на уровне сознания оценивает большинство событий и самого себя.
• Порождающая (креативная): Творчество невозможно без сознания. Многие произвольные виды воображения организуются на сознательном уровне: изобретательство, художественное творчество.
• Рефлексивная (самоанализ): основная, она характеризует сущность сознания. Разновидностью сознания является самосознание – процесс, при помощи которого человек анализирует свои мысли и поступки, наблюдает за собой, оценивает себя и т.д. Одно из значений слова «рефлексия» – это способность сознания человека сосредоточиться на самом себе. Кроме того, данным термином еще обозначается механизм взаимопонимания, то есть осмысления человеком того, как мыслят и чувствуют другие люди, с которыми он взаимодействует.
• Преобразующая (целеполагающая): Человек сознательно определяет большинство своих целей и намечает путь к их достижению. При этом он часто не ограничивается совершением мысленных операций с предметами и явлениями, а выполняет и реальные действия с ними, преобразуя окружающий мир в соответствии со своими потребностями.
• Времяобразующая: Сознание отвечает за формирование целостной временной картины мира, в которой есть память о прошлом, осознание настоящего и представление о будущем. Этим сознание человека отличается от психики животных.

В качестве объекта рефлексии может выступать:

• отражение мира;
• мышление о нем;
• способы регуляции человеком своего поведения;
• сами процессы рефлексии;
• свое личное сознание.

Сознание – отражение объектов в виде идеальных образов. Объекты отражаются в чувственно-наглядных и логически-абстрактных образах. Система этих образов и составляет содержание сознания. Сознание как отражение действительности представляет собою знание, информацию об объектах.

Отражение действительности в сознании – не простое зеркальное отражение, копирование, а очень сложный процесс, в ходе которого вновь возникающие образы сочетаются с прежними, перерабатываются, осмысливаются. В сознании могут создаваться представления и понятия о том, чего нет или что может появиться. Но и любые, в том числе самые фантастические представления и идеи, в конечном счете возникают на основе данных, полученных в процессе отражения.

Важным моментом сознания является память – способность мозга сохранять и воспроизводить информацию. Сознание без памяти не может существовать, строить сложные образы на основе простых, создавать абстрактные образы и идеи.

Человек не только отражает те или иные явления действительности; в его сознании возникают эмоциональные переживания, оценки этих явлений. Эти переживания, оценки могут быть как положительными (радость, удовлетворение и т.п.), так и отрицательными (печаль, тревога и т.п.). Эмоциональные состояния различаются по своей силе и длительности. Эмоции как бы выделяют объекты с точки зрения потребностей человека, стимулируют его действия, мотивацию.

Мотивация – это совокупность целей, побуждений человека к определенным действиям. Мотивация связана с постановкой цели; в основе целеполагания – недовольство миром и собой. Большую роль в мотивации играет творческое воображение, представление о результатах своей деятельности, выработка идеалов. Человек строит идеал, некоторый образ того, как должен быть устроен мир и каким он сам должен быть, а затем ставит вопрос о том, как достичь этого идеала. Для последнего нужна воля. Воля – способность сознательно действовать, добиваясь реализации поставленной цели. Для этого требуется специфическое психическое напряжение – усилие воли. Благодаря воле сознание реализуется в практическом действии. Волевое усилие как бы завершает динамику сознания. Волевое управление поведением человека опирается на знания, эмоции и мотивации.

Таким образом, сознание включает в себя не только познавательные, но и эмоциональные, мотивационные, волевые компоненты:

• мышление (интеллект)
• эмоции
• воля
• внимание
• восприятие
• воображение
• представление
• память.

Персонификация сознания – это не редукция сознания к «Я». Это лишь методический прием, с помощью которого можно лучше понять жизнь и свойства сознания, стремление человека к свободе, понять волю и путь к власти над самим собой.

Таблица. Свойства сознания

Структура сознания по В. П. Зинченко. Выделяют два слоя сознания:

1. Бытийное сознание (сознание, касающееся бытия), – это:

• биодинамические свойства движений, опыт действий;
• чувственные образы.

2. Рефлективное сознание (сознание, касающееся сознания), включающее в себя:

• значение
• смысл.

Значение – содержание общественного сознания, усваиваемое человеком. Это могут быть операционные, предметные, вербальные, житейские и научные значения.

Смысл – субъективное понимание ситуации, информации и отношение к ней. Непонимание связано с трудностями осмысления значений. Процессы взаимной трансформации значений и смыслов (осмысление значений и означение смыслов) выступают средством диалога и взаимопонимания.

На бытийном слое сознания решаются очень сложные задачи, так как для эффективного в той или иной ситуации поведения необходима актуализация нужного в данный момент образа и требующейся двигательной программы. Способ действия должен вписываться в образ мира. Бытийный слой содержит в себе истоки и начала рефлективного, поскольку значения и смыслы рождаются в нем.

Мир идей, понятий, житейских и научных знаний соотносится со значением (рефлективного сознания). Мир человеческих ценностей, переживаний, эмоций – со смыслом (рефлективного сознания). Мир производственной, предметно-практической деятельности – с биодинамической тканью движения и действия (бытийного слоя сознания). Мир представлений, воображения, культурных символов и знаков – с чувственной тканью (бытийного сознания). Сознание имеет отношение ко всем этим мирам и присутствует во всех них.

В рефлексивном слое, в значениях и смыслах, конечно, присутствуют следы, отблески, отзвуки бытийного слоя. Эти следы связаны не только с тем, что значения и смыслы рождаются в бытийном слое. Они содержат его в себе и актуально. Выраженное в слове значение содержит в себе не только образ. Оно в качестве своей внутренней формы содержит операционные и предметные значения, осмысленные и предметные действия. Поэтому само слово рассматривается как действие.

Бытийный слой сознания несет на себе следы развитой рефлексии, содержит в себе ее истоки и начала. Смысловая оценка включена в биодинамическую и чувственную ткань, она нередко осуществляется не только во время, но и до формирования образа или совершения действия. Это очевидно.

Таким образом, рефлексивный слой сознания одновременно является событийным, бытийственным. В свою очередь бытийный слой не только испытывает на себе влияние рефлексивного, но и сам обладает зачатками или исходными формами рефлексии. Поэтому бытийный слой сознания с полным правом можно назвать со-рефлексивным. Иначе не может быть, так как, если бы каждый из слоев не нес на себе печать другого, они не могли бы взаимодействовать и даже узнавать друг друга.

Первопричиной родства бытийного и рефлексивного слоев является наличие у них общего культурно-исторического генетического кода, который заложен в социальном (совокупном) предметном действии, обладающем порождающими свойствами. Конечно, рождающиеся в действии образы, смыслы, значения приобретают собственные свойства, автономизируются от действия, начинают развиваться по своим законам. Они выводимы из действия, но не сводимы к нему, что и дает основания рассматривать их в качестве относительно самостоятельных и участвующих в образовании сознания. Но, благодаря наличию у них общего генетического источника, благодаря тесному взаимодействию каждого компонента структуры в процессах ее развития и функционирования со всеми другими, они все являются не однородными, а гетерогенными образованиями.

Общность генетического кода для всех образующих создает потенциальную, хотя и не всегда реализующуюся, возможность целостного сознания. Эта же общность лежит в основе взаимных трансформаций компонентов (образующих) сознания не только в пределах каждого слоя, но и между слоями. Образ осмысливается, смысл воплощается в слове, в образе, в поступке, хотя едва ли исчерпывается этим. Действие и образ означиваются и т.п.

Приведенное выше описание работы предложенной структуры сознания не потребовало от нас обращения к подсознанию или бессознательному. Она описывает работу сознания, в которой причудливо смешано наблюдаемое и ненаблюдаемое, спонтанное и детерминированное.

Интенциональность. Несмотря на исключительную роль рефлексии в нашей ментальной жизни и всю её прогрессивную функцию, в настоящее время наиболее влиятельной является концепция интенциональности сознания. В наиболее общих чертах утверждается, что свойством, наиболее ярко отражающим сущность сознания, является интенциональность, то есть способность сознания быть направленным на какой-либо объект, делать его своим содержанием. Характерной особенностью этой концепции является специфическая теория интенциональных объектов, которые могут быть и не реальными физическими объектами, а воображаемыми, иллюзорными или вообще – галлюцинаторными. Приведём примеры, вписывающиеся в эту концепцию. Если некто строит теорию суперструн, то его интенциональным объектом являются математические объекты и, возможно, сами струны, которые он воображает. Если некто смотрит на пень, а видит лешего, то таким объектом является леший, а не пень. Если некто слышит голоса инопланетян, стремящихся вступить в контакт по трансгалактической связи, то эти объекты, соответственно – голоса. Существует множество разногласий относительно объёма и содержания понятия интенциональности и статуса интенциональных объектов. Различают содержательную и референтную интенциональность, подлинную и производную. Одни считают интенциональные объекты реальными, другие – нереальными, третьи – ирреальными. Исследование указанных разногласий составляет отдельную задачу и лишь косвенно к теме настоящей статьи. Для нас гораздо более важно прояснить понятие интенциональных состояний. Что это за состояния? В аналитической философии сознания обычно их отличают от качественных состояний (qualia) – восприятия цвета, текстуры, тональности, боли, зуда и пр., хотя существуют радикальные интенционалисты, утверждающие, что даже эти состояния скрывают в себе определённую направленность. Интенциональными состояниями являются такие ментальные акты, в которых проявляется характер отношения субъекта к объекту. Это размышления, убеждения, надежды, желания, страхи. Возьмём такой объект, как бомбовый удар по территории ближневосточного государства. Одни могут его желать, другие – бояться и верить что «пронесёт», третьи могут быть убеждены, что этого не избежать, четвёртые – отстранённо размышлять над возможностью этого события. Подобные состояния являются по свей сути релятивными. Достаточно популярен бихевиористический критерий различения этих состояний. Согласно Киму, интенциональные состояния являются пропозициональными установками или отношениями по отношению к некоторой пропозиции, составляющей содержание пропозициональных установок. Они же – «интенсиональные» (здесь «с») или «содержательно наполненные» (contenful) состояния. Можно согласится с прямым отождествлением пропозициональных установок и интенциональных состояний, только если мы говорим об условной или вторичной (make-believe or derived), а не о подлинной или первичной (genuine or intrinsic) интенциональности. Некоторые намерения людей можно обнаружить объективно, анализируя их поведение; бихевиористу совершенно безразлично, осознаёт ли сам субъект эти намерения или нет. Согласно этому критерию, интенциональность можно обнаружить даже в поведении муравьёв, более того – вообще в любом устройстве, способном к гомеостазу.

Действительно, для аналитиков обыденного сознания данное ментальное свойство является более удобным, чем рефлексия, поскольку считается, что интенции не обязательно быть рефлексивной. Это – анализ «поверхности» психики. Наиболее радикально эту точку зрения выразил М.Мамардашвили: «Интенция тем самым отличается от рефлексии. В рефлексивном сознании мы, дублируя сознание, знаем состояние ума, а интенция – это как раз то, что само о себе вовсе не знает (или то, что знаемо всегда лишь постфактум, задним числом). Позиция Мамардашвили чрезмерно радикальна. Интенция может быть рефлексивна.

Нацеленность на предмет отнюдь не всегда сопровождается концентрированием внимания на нём, прямой и сознательной рефлексией. Действительно, разумный индивид может воспринимать, воображать нечто, желать, бояться чего-то, думать о чём-то, но не отдавать отчёта о характере своего психического отношения к предмету. Возьмём такой излюбленный психоаналитиками предмет как лицо противоположного пола. Человек может не осознавать, желает он его или боится, воспринимает его или в большей степени воображает. Существуют и более яркие примеры из области психиатрии, когда человек вообще не в состоянии понять, воспринимает ли он нечто реальное или галлюцинирует.

Обратное, заметим неверно. Всякий рефлексивный акт интенционален. Более того, возможно что в феноменологической концепции понятие интенциональности является генетически производным от понятия рефлексии. То, что объединяет понятия интенциональности и рефлексии – это отношение к смыслу ментального акта. Согласно Гуссерлю, осуществляя нерефлективный ментальный акт, мы не обладаем им как интенциональным объектом, поскольку сам акт и есть интенция.

Таковым он может стать лишь при условии «рефлективного поворота взгляда». «Чувственные данные даются в качестве материалов для интенционального формирования или наделения смыслом на различных ступенях»– пишет Гуссерль. Иначе можно сказать, что рефлексивные акты это – так называемые в схоластике «вторичные интенции». Именно о них и писал Гуссерль, а не вовсе не о простом восприятии. С точки зрения рефлексии как «универсального метода» первичные интенции оказываются вторичными. Ситуация поразительно напоминает полемику Беркли с Локком о первичных и вторичных качествах. Гуссерль признаёт, что не во всяком переживании можно обрести представляющую, мыслящую, оценивающую обращённость субъекта, «между тем как переживание всё равно может скрывать в себе интенциональность». Интенциональность, согласно феноменологии, есть «сквозная структура сознания», то, что «характеризует сознание в отчётливом смысле, что оправдывает характеристику всего потока переживания в целом как потока сознания и как единства одного сознания».

Таким образом, можно сделать вывод, что множество интенциональных состояний включает в себя подмножество состояний рефлексивных. Всякое рефлексивное состояние интенционально, но не наоборот. Только благодаря интенциональности возможен феномен расщепления сознания в рефлексии. Само явление интенциональности можно успешно классифицировать согласно рефлексивному критерию. Именно в глубокой рефлексии проявляется феномен интенциональности во всей своей силе, он предстаёт не как простой эффект переключения внимания с одного фрагмента реальности на другой, но как никогда не прекращающийся акт первичной обращённости сознания к миру. Только благодаря существованию интенциональности как некоторого онтологического феномена, так называемое расщепление сознания в рефлексии оказывается временным и мнимым. Если вернуться к началу статьи и попытаться совместить первоначальные метафоры в один образ, то рефлексивное сознание можно сравнить с идеальным сверхпроводящим световодом с нулевым коэффициентом поглощения света, способным замыкаться на самого себя. Однажды запущенный в него свет способен циркулировать вечно.

Сознание и язык

Мимико-жестикулярные и звуковые средства взаимного общения, прежде всего, высших животных и послужили биологической предпосылкой формирования человеческой речи. Развитие труда способствовало тесному сплочению членов общества. У людей появилась необходимость что-то сказать друг другу. Потребность создала орган – соответствующее строение мозга и периферического речевого аппарата. Физиологический механизм образования речи – условно-рефлекторный: произносимые в той или иной ситуации звуки, сопровождаемые жестами, сочетались в мозгу с соответствующими предметами и действиями, а затем с идеальными явлениями сознания. Звук из выражения эмоций превратился в средство обозначения образов предметов, их свойств и отношений.

Сущность языка выявляется в его двуединой функции: служить средством общения и орудием мышления. Язык – это система содержательных значимых форм. Сознание и язык образуют единство: в своем существовании они предполагают друг друга как внутренне, логически оформленное идеальное содержание предполагает свою внешнюю материальную форму. Язык есть непосредственная действительность мысли, сознания. Он участвует в процессе мыслительной деятельности как ее чувственная основа или орудие. Сознание не только выявляется, но и формируется с помощью языка. Связь между сознанием и языком не механическая, а органическая. Их нельзя отделить друг от друга, не разрушая того и другого.

Посредством языка происходит переход от восприятия и представлений к понятиям, протекает процесс оперирования понятиями. Речь представляет собой деятельность, сам процесс общения, обмена мыслями, чувствами и т.п., осуществляемый с помощью языка как средства общения. Но язык не только средство общения, но и орудие мышления, средство выражения и оформления мыслей. Дело в том, что мысль, понятие лишены образности, и потому выразить и усвоить мысль, значит, облечь ее в словесную форму. Даже тогда, когда мы мыслим про себя, мы мыслим, отливая мысль в языковые формы. Выполнение языком этой своей функции обеспечивается тем, что слово – это знак особого рода: в нем, как правило, нет ничего, что напоминало бы о конкретных свойствах обозначаемой вещи, явления, в силу чего оно и может выступать в роли знака – представителя целого класса сходных предметов, т.е. в роли знака понятия.

Наконец, язык выполняет роль инструмента, накопления знаний, развития сознания. В языковых формах наши представления, чувства и мысли приобретают материальное бытие и благодаря этому могут стать и становятся достоянием других людей.

В речи человек фиксирует свои мысли, чувства и, благодаря этому, имеет возможность подвергать их анализу как вне его лежащий идеальный объект. Выражая свои мысли и чувства, человек отчетливее уясняет их сам. Он понимает себя, только испытав на других понятность своих слов. Язык и сознание едины. В этом единстве определяющей стороной является сознание, мышление: будучи отражением действительности, оно «лепит» формы и диктует законы своего языкового бытия. Через сознание и практику структура языка, в конечном счете, выражает, хотя и в модифицированном виде, структуру бытия.

Но единство языка и мышления не означает их тождества. Действительно мысль, понятие как значение слова есть отражение объективной реальности, а слово как знак – средство выражения и закрепления мысли, средство и передачи ее другим людям. К этому следует добавить, что мышление по своим логическим законам и формам интернационально, а язык по его грамматическому строю и словарному составу – национален.

Наконец, отсутствие тождества языка и мышления просматривается и в том, что порой мы понимаем все слова, а мысль, выраженная с их помощью, остается для нас недоступной, не говоря уже о том, что в одно и то же словесное выражение люди с различным жизненным опытом вкладывают далеко не одинаковое смысловое содержание.

Эти особенности в соотношении языка и мышления необходимо учитывать и в живой речи, и в речи письменной. Естественные языки – главное и решающее средство общения между людьми, средство организации нашего мышления. Вместе с тем по мере развития познания и общественной практики, наряду с языками, начинают все шире использоваться и неязыковые знаки, и знаковые системы. В конечном счете, все они, так или иначе, связаны с естественным языком, дополняя его и расширяя его диапазон и возможности. К числу таких неязыковых знаковых систем можно отнести системы знаков, используемых в математике, химии, физике, нотную грамоту, знаки дорожного движения и т.д. Больше того, формируются искусственные языки – язык математики, других наук, а в последнее время и формализованные языки программирования.

Язык и сознание образуют противоречивое единство. Язык влияет на сознание: его исторически сложившиеся нормы, специфичные у каждого народа, в одном и том же объекте оттеняют различные признаки. Однако зависимость мышления от языка не является абсолютной. Мышление детерминируется главным образом своими связями с действительностью, язык же может лишь частично модифицировать форму и стиль мышления.

Язык (не речь) определяется как социальный продукт, как и совокупность необходимых условностей, принятых коллективом, чтобы обеспечить реализацию, функционирование способности к речевой деятельности. Язык существует только в силу своего рода договора, заключенного членами коллектива. Итак, язык приходится мыслить как некоторое законодательство в духе теоретической модели общественного договора, причем существование этого неписаного законодательства дает возможность речевой деятельности состояться в качестве таковой.

Но это фактически и значит, что язык есть правило или система правил, в соответствии с которыми опознается и практикуется речь как социальное действие, то есть норма и ничто иное. В некотором роде, язык приходится признать, таким образом, нормой рефлексии, теоретической и практической (моральной). А равно и вообще сфер сознания и социальной жизни, конституируемых этой рефлексией.

Языковая норма, чем бы она ни была, выступает в качестве прообраза всяких возможных социальных норм и порядков или, если угодно, привилегированной, инициирующей точкой в серии или семействе возможных норм и нормативов.

Воля как характеристика сознания

Все действия человека могут быть поделены на две категории: непроизвольные и произвольные.

Непроизвольные действия совершаются в результате возникновения неосознаваемых или недостаточно отчетливо осознаваемых побуждений (влечений, установок и т.д.). Они имеют импульсивный характер, лишены четкого плана. Примером непроизвольных действий могут служить поступки людей в состоянии аффекта (изумления, страха, восторга, гнева).

Произвольные действия предполагают осознание цели, предварительное представление тех операций, которые могут обеспечить ее достижение, их очередность. Все производимые действия, совершаемые сознательно и имеющие цель, названы так, поскольку они производны от воли человека.

Воля есть сознательное регулирование человеком своего поведения и деятельности, связанное с преодолением внутренних и внешних препятствий. Воля как характеристика сознания и деятельности появилась вместе с возникновением общества, трудовой деятельности. Воля является важным компонентом психики человека, неразрывно связанной с познавательными мотивами и эмоциональными процессами.

Волевые действия бывают простые и сложные. К простым волевым действиям относятся те, при которых человек без колебаний идет к намеченной цели, ему ясно, чего\каким путем он будет добиваться, т.е. побуждение к действию переходит в само действие почти автоматически.

Для сложного волевого действия характерны следующие этапы:

1. борьба мотивов и выбор;
2. осуществление принятого решения;
3. преодоление внешних препятствий, объективных трудностей самого дела, всевозможных помех до тех пор, пока принятое решение и поставленная цель не будут достигнуты, реализованы.

Воля нужна при выборе цели, принятии решения, при осуществлении действия, преодолении препятствий. Преодоление препятствий требует волевого усилия – особого состояния нервно-психического напряжения, мобилизующего физические, интеллектуальные и моральные силы человека. Воля проявляется как уверенность человека в своих силах, как решимость совершить тот поступок, который сам человек считает целесообразным и необходимым в конкретной ситуации. Свобода воли означает способность принимать решения со знанием дела.

Необходимость сильной воли возрастает при наличии: 1) трудных ситуаций «трудного мира» и 2) сложного, противоречивого внутреннего мира в самом человеке.

Выполняя различные виды деятельности, преодолевая при этом внешние и внутренние препятствия, человек вырабатывает в себе волевые качества: целеустремленность, решительность, самостоятельность, инициативность, настойчивость, выдержку, дисциплинированность, мужество. Но воля и волевые качества могут у человека не сформироваться, если условия жизни и воспитания в детстве были неблагоприятные:

1) ребенок избалован, все его желания беспрекословно осуществлялись (легкий мир – воля не требуется)
2) ребенок подавлен жесткой волей и указаниями взрослых, неспособен принимать сам решения.

Родители, стремящиеся воспитать волю у ребенка, должны соблюдать следующие правила:

1) не делать за ребенка то, чему он должен научиться, а лишь обеспечить условия для успеха его деятельности;
2) активизировать самостоятельную деятельность ребенка, вызвать у него чувство радости от достигнутого, повышать веру ребенка в его способность преодолевать трудности;
3) даже маленькому ребенку полезно объяснять, в чем заключается целесообразность тех требований, приказов, решений, которые взрослые предъявляют ребенку, и постепенно учить ребенка самостоятельно принимать разумные решения. Ничего не решайте за ребенка школьного возраста, а лишь подводите его к рациональным решениям и добивайтесь от него непреклонного осуществления принятых решений.

Волевые действия, как и вся психическая деятельность, связаны с функционированием мозга. Важную роль при осуществлении волевых действий выполняют лобные доли мозга, в которых, как показали исследования, происходит сличение достигнутого каждый раз результата с предварительно составленной программой цели. Поражение лобных долей приводит к абулии – болезненному безволию.

Структура волевого действия

Волевая деятельность всегда состоит из определенных волевых действий, в которых содержатся все признаки и качества воли. Волевые действия бывают простые и сложные.

К простым относятся те, при которых человек без колебаний идет к намеченной цели, ему ясно, чего и каким путем он будет добиваться. Для простого волевого действия характерно то, что выбор цели, принятие решения на выполнение действия определенным способом осуществляются без борьбы мотивов.

В сложном волевом действии выделяют следующие этапы:

1. осознание цели и стремление достичь ее;
2. осознание ряда возможностей достижения цели;
3. появление мотивов, утверждающих или отрицающих эти возможности;
4. борьба мотивов и выбор;
5. принятие одной из возможностей в качестве решения;
6. осуществление принятого решения.

Этап «осознание цели и стремление достичь ее» не всегда сопровождается борьбой мотивов в сложном действии. Если цель задана извне и ее достижение обязательно для исполнителя, то ее остается только познать, сформировав у себя определенный образ будущего результата действия. Борьба мотивов возникает на данном этапе тогда, когда у человека есть возможность выбора целей, по крайней мере очередности их достижения. Борьба мотивов, которая возникает при осознании целей, – это не структурный компонент волевого действия, а скорее определенный этап волевой деятельности, частью которой выступает действие. Каждый из мотивов, прежде чем стать целью, проходит стадию желания (в том случае, когда цель выбирается самостоятельно). Желание – это существующие идеально (в голове человека) содержание потребности. Желать чего-либо – это прежде всего знать содержание побудительного стимула.

Поскольку у человека в любой момент имеются различные значимые желания, одновременное удовлетворение которых объективно исключено, то происходит столкновение противостоящих, несовпадающих побуждений, между которыми предстоит сделать выбор. Эту ситуацию и называют борьбой мотивов . На этапе осознания цели и стремления достичь ее борьба мотивов разрешается выбором цели действия, после чего напряжение, вызванное борьбой мотивов на этом этапе, ослабевает.

Этап «осознание ряда возможностей достижения цели» – это собственно мыслительное действие, являющееся частью волевого действия, результат которого – установление причинно-следственных отношений между способами выполнения волевого действия в имеющихся условиях и возможными результатами.

На следующем этапе возможные пути и средства достижения цели соотносятся с имеющейся у человека системой ценностей, включающей убеждения, чувства, нормы поведения, ведущие потребности. Здесь каждый из возможных путей проходит обсуждение в аспекте соответствия конкретного пути системе ценностей данного человека.

Этап борьбы мотивов и выбора оказывается центральным в сложном волевом действии. Здесь, как и на этапе выбора цели, возможна конфликтная ситуация, связанная с тем, что человек принимает возможность легкого пути достижения цели (это понимание – один из результатов второго этапа), но в то же время в силу своих моральных чувств или принципов не может его принять. Другие пути являются менее экономичными (и это тоже человек понимает), но зато следование им больше соответствует системе ценностей человека.

Результатом разрешения этой ситуации является следующий этап – принятие одной из возможностей в качестве решения. Он характеризуется спадом напряжения, поскольку разрешается внутренний конфликт. Здесь уточняются средства, способы, последовательность их использования, т.е. осуществляется уточненное планирование. После этого начинается реализация намеченного на этапе осуществления принятого решения.

Этап осуществления принятого решения, однако, не освобождает человека от необходимости прилагать волевые усилия, и порой не менее значительные, чем при выборе цели действия или способов его выполнения, поскольку практическое осуществление намеченной цели опять же сопряжено с преодолением препятствий.

Результаты любого волевого действия имеют для человека два следствия: первое – это достижение конкретной цели; второе связано с тем, что человек оценивает свои действия и извлекает соответствующие уроки на будущее относительно способов достижения цели, затраченных усилий.

Мотивы и сознание

Мотив – это побуждение к совершению поведенческого акта, порожденное системой потребностей человека и с разной степенью осознаваемое либо не осознаваемое им вообще. В процессе совершения поведенческих актов мотивы, будучи динамическими образованиями, могут трансформироваться (изменяться), что возможно на всех фазах совершения поступка, и поведенческий акт нередко завершается не по первоначальной, а по преобразованной мотивации.

Термином «мотивация» в современной психологии обозначаются как минимум два психических явления: 1) совокупность побуждений, вызывающих активность индивида и определяющую ее активность, т.е. система факторов, детерминирующих поведение; 2) процесс образования, формирования мотивов, характеристика процесса, который стимулирует и поддерживает поведенческую активность на определенном уровне.

Существуют несколько концепций взаимосвязи мотивации деятельности (общения, поведения). Одна из них – теория каузальной атрибуции .

Под каузальной атрибуцией понимается истолкование субъектом межличностного восприятия причин и мотивов поведения других людей и развитие на этой основе способности предсказывать их будущее поведение. Экспериментальные исследования каузальной атрибуции показали следующее: а) человек объясняет свое поведение не так, как он объясняет поведение других людей; б) процессы каузальной атрибуции не подчиняются логическим нормам; в) человек склонен объяснять неудачные результаты своей деятельности внешними, а удачные – внутренними факторами.

Теория мотивации достижения успехов и избегания неудач в различных видах деятельности . Зависимость между мотивацией и достижением успехов в деятельности не носит линейного характера, что особенно ярко проявляется в связи мотивации достижения успехов и качества работы. Такое качество является наилучшим при среднем уровне мотивации и, как правило, ухудшается при слишком низком или слишком высоком.

Мотивационные явления, неоднократно повторяясь, со временем становятся чертами личности человека. К таким чертам прежде всего можно отнести мотив достижения успехов и мотив избегания неудачи, а также определенный локус контроля, самооценку, уровень притязаний.

Мотив достижения успеха – стремление человека добиваться успехов в различных видах деятельности и общения. Мотив избегания неудачи – относительно устойчивое стремление человека избегать неудач в жизненных ситуациях, связанных с оценкой другими людьми результатов его деятельности и общения. Локус контроля – характеристика локализации причин, исходя из которых человек объясняет свое поведение и ответственность, как и наблюдаемое им поведение и ответственность других людей. Интернальный (внутренний) локус контроля – поиск причин поведения и ответственности в самом человеке, в себе; экстернальный (внешний) локус контроля – локализация таких причин и ответственности вне человека, в окружающей его среде, судьбе. Самооценка – оценка личностью самой себя, своих возможностей, качеств, достоинств и недостатков, своего места среди других людей. Уровень притязаний (в нашем случае) – желаемый уровень самооценки личности (уровень «Я»), максимальный успех в том или ином виде деятельности (общения), которого рассчитывает добиться человек.

Личность характеризуют и такие мотивационные образования, как потребность в общении (аффилиация), мотив власти, мотив оказания помощи людям (альтруизм) и агрессивность. Это мотивы, имеющие большое социальное значение, так как они определяют отношение личности к людям. Аффилиация – стремление человека быть в обществе других людей, наладить с ними эмоционально-положительные добрые взаимоотношения. Антиподом мотиву аффилиации выступает мотив отвергания , который проявляется в боязни быть отвергнутым, не принятым лично знакомыми людьми. Мотив власти – стремление человека обладать властью над другими людьми, господствовать, управлять и распоряжаться ими. Альтруизм – стремление человека бескорыстно оказывать помощь людям, антипод – эгоизм как стремление удовлетворять своекорыстные личные потребности и интересы безотносительно к потребностям и интересам других людей и социальных групп. Агрессивность – стремление человека нанести физический, моральный или имущественный вред другим людям, причинить им неприятность. Наряду с тенденцией агрессивности у человека есть и тенденция ее торможения, мотив торможения агрессивных действий, связанный с оценкой собственных таких действия как нежелательных и неприятных, вызывающих сожаление и угрызения совести.

Мотивы не отделены от сознания, даже когда мотив не осознается и субъект не отдает себе отчета в том, что побуждает его к той или иной деятельности. Они всегда входят в сознание, но только особым образом. Они придают субъективную окрашенность, выражают значение ситуации действия для самого субъекта, ее личностный смысл.

Как утверждал А.Н.Леонтьев, функция мотивов относительно сознания состоит в том, что они как бы «оценивают» жизненное значение для субъекта объективных обстоятельств и его действия в этих обстоятельствах, придают им личностный смысл. Благодаря личностному смыслу человеческое сознание обретает пристрастность, или субъективность.

Для понимания смысла важную роль играет отношение мотива к цели и к условиям действия. Смысл представлен человеку в форме эмоции. Эмоция – это психическое отражение состояния потребности, а также смысла, результата и условий действия по отношению к мотиву. Эмоции оценивают события, обладая так же, как и мотивы, функцией побуждения.

Элементарные формы поведения человека – реактивные – являются эмоциональными процессами, более сложные – целенаправленные – осуществляются благодаря мотивации. Мотивационный процесс можно рассматривать как особую форму эмоционального. Таким образом, мотивация – это эмоция плюс направленность действия. Эмоциональное поведение является экспрессивным, а не ориентированным на цель, и поэтому его направление меняется вместе с изменением ситуации. Между этими двумя формами поведения располагаются действия, целью которых является разрядка эмоций.

Поведение человека в большинстве случаев содержит как эмоциональные, так и мотивационные компоненты, поэтому на практике их не легко отделить друг от друга. Тем не менее, в рамках построенной модели психики человека осознание мотивов (понимание направленности действия) принципиально всегда возможно в силу их принадлежности к сознанию. Иначе, это будут уже не мотивы, а эмоции.

Бессознательное и подсознательное

Сознание не является единственным уровнем, на котором представлены психические процессы, свойства и состояния человека, и далеко не все, что воспринимается и управляет поведением человека, актуально осознается им. Наряду с сознательными формами отражения и деятельности для человека характерны и такие, которые находятся как бы за «порогом» сознания. Термины «бессознательное», «подсознательное», «неосознанное» часто встречаются в научной и художественной литературе, а также в обыденной жизни. Говорят: «Он сделал это неосознанно», «Он не хотел этого, но так получилось» и прочее. Повседневный опыт знакомит нас с мыслями, которые всплывают у нас в голове, и неизвестно откуда и как они возникают. Итак, кроме сознания у человека есть бессознательное и подсознательное. Это – те явления, процессы, свойства и состояния, которые по своему действию на поведение похожи на осознаваемые психические, они человеком не рефлексируются, т.е. не осознаются. Их по традиции, связанной с сознательными процессами, также называют психическими.

Психическая деятельность может находится в фокусе сознания, а иногда не достигает уровня сознания (досознательное или предсознательное состояние) или опускается ниже порога сознания (подсознательное). Совокупность психических явлений, состояний и действий, не представленных в сознании человека, лежащих вне сферы его разума, безотчетных и не поддающихся, по крайней мере, в данный момент, контролю, охватывается понятием бессознательного. Неосознанное выступает то как установка, инстинкт, влечение, то как ощущение, восприятие, представление и мышление, то как интуиция, то как гипнотическое состояние или сновидение, состояние аффекта или невменяемости. К бессознательным явлениям относят и подражание, и творческое вдохновение, сопровождающееся внезапным «озарением» новой идеей, рождающихся как бы от какого-то толчка изнутри, случаи мгновенного решения задач, долго не поддававшихся сознательным усилиям, непроизвольные воспоминания о том, что казалось прочно забытым, и другое.

Бессознательное образует низший уровень психики. Бессознательное – это автоматические совокупность психических процессов, актов и состояний, обусловленных воздействиями, во влиянии которых человек не дает себе отчета. Являясь психическим, бессознательное представляет собой такую форму отражения действительности, при которой утрачивается полнота ориентировки во времени и месте действия, нарушается речевое регулирование поведения. В бессознательном, в отличие от сознания, невозможен целенаправленный контроль за совершаемыми действиями, невозможна и оценка их результата.

Бессознательное начало так или иначе представлено практически во всех психических процессах, свойствах и состояниях человека. Есть бессознательное ощущения, к которым относятся ощущения равновесия, проприоцептивные (мышечные) ощущения. Есть неосознаваемые зрительные и слуховые ощущения, которые вызывают непроизвольные рефлексивные реакции в зрительном и слуховом центрах нервной системы. Другими словами, это проявление биологической составляющей человека. Ему свойственны рефлексы и инстинкты, страхи и влечения, агрессия и подавленность.

Было бы не верно сказать, что бессознательное – это противоположное сознанию, приравнивать его к животной психике. Бессознательное – это столь же специфически человеческое психическое проявление, как и сознание, оно детерминировано общественными условиями существования человека, выступая как неконтролируемые, полностью или частично неосознаваемые действия.

Существует несколько слов, характеризующих непричастность сознания к происходящему. Например, надсознательное, подсознательное, предсознательное – разные приставки в них означают влияние бессознательного на разные стороны жизни. Между этими терминами есть некоторые различия, которые будут упоминаться при их употреблении.

Выделяют:

1) подсознательное: те представления, желания, действия, устремления, которые ушли сейчас из сознания, но могут потом вернуться в него;

2) собственно бессознательное: такое психическое, которое ни при каких обстоятельствах не становится сознательным.

Бессознательное – это понятие, имеющее очень широкий спектр толкования, начиная от автоматических действий человека (не получающих отражения в его сознании) и кончая особой сферой психической реальности, во многом определяющей жизнь и поступки людей. Бессознательные действия возникают под влиянием инстинкта и заученных действий. Например, когда мы ходим мы практически не замечаем этого, не доставляет это ни какого труда у нас это получается бессознательно (автоматически). Автоматизм – действие, реализуемые без непосредственного участия сознания, происходящее как бы «сами собой», без сознательного контроля.

Подсознание – это психологическая система, которая находится в глубинных слоях психики человека и проявляется только в экстраординарных случаях и с помощью специальных техник. Под глубинными слоями психики подразумевается то что находится «под» сознанием, то есть находится в глубине психики непосредственно за сознанием.

Таким образом, в настоящее время подсознательное отличают от бессознательного в связи с возможностью возвращения в сознание. Подсознательное может быть возвращено в сознание посредством специальных техник, а бессознательное – не может. Если не обращать внимание на данное обстоятельство, то можно не производить деления на бессознательной и подсознательное, а все, что человеком не рефлексируются, т.е. не осознаются, называть бессознательным.

Бессознательное, по определению:

1. Совокупность психических процессов, актов и состояний, обусловленных явлениями действительности, которые не фиксируются в сознании субъекта.

2. Форма психического отражения, в которой образ действительности и отношение к ней субъекта не выступают как предмет специальной рефлексии, составляя нерасчлененное целое. Подсознание отличается от сознания тем, что отражаемая им реальность сливается с переживаниями субъекта, его отношениями к миру, поэтому в подсознании невозможны произвольный контроль осуществляемых субъектом действий и оценка их результатов. В подсознании зачастую прошлое, настоящее и будущее сосуществуют, объединяясь в каком-либо одном психическом акте (например, в сновидении). Выделяют четыре класса проявлений подсознания: надсознательные явления; неосознаваемые побудители деятельности (неосознаваемые мотивы и смысловые установки), обусловливаемые имеющим личностный смысл желаемым будущим; неосознаваемые регуляторы способов выполнения деятельности (операциональные установки и стереотипы автоматизированного поведения), обеспечивающие направленный и устойчивый характер её протекания; проявления субсенсорного восприятия.

Фрейд считал, что бессознательное – это не столько те процессы, на которые не направляется внимание, сколько переживания, подавляемые сознанием, – такие, против которых сознание воздвигает мощные барьеры.

Термин подсознания был введен Жано Пьером для обозначения психических процессов, протекающих без отображения их в сознании и помимо сознательного управления.

Термин «подсознание» использовался в ранних работах Фрейда по созданию психоанализа, но со временем он был заменен им на термин «бессознательное», предназначенный им в основном для обозначения области вытесненного содержания. Последователи Фрейда, например, Жак Лакан, в описании психической жизни полностью отказались от оппозиции «над-/под-».

Выделилось в отдельное понятие «неосознаваемое», обозначающее обычно автоматические действия, не контролируемые сознанием, а также «предсознание» – то, что может быть воспринято при фокусировке внимания, но в настоящее время не осознано.

Подсознание

В область подсознательного входят:

1. Психические явления, возникающие во сне (сновидения). Если посмотреть определение сна в биологии, то можно прочитать, что это состояние характеризуется отключенностью сознания. Истолкованием снов занимались очень многие люди – от гадалок до психоаналитиков, так как в снах содержится неискаженная сущность человека, правда, завуалированная различными образами. Психоанализом снов занимался З. Фрейд. В своих книгах он рассматривал практически любые сны как следствие сексуальной дисгармонии. Со столь нетрадиционным подходом, он был не понят при жизни, однако со временем интерес к его трудам стал нарастать, и сегодня его теория является одной из самых известных.

2. Ответные реакции, которые вызываются неощущаемыми, но реально воздействующими раздражителями («субсенсорные» или «субцептивные» реакции). Например, одни реагируют головными болями на магнитные бури, а здоровье других зависит от солнечных циклов.

3. Подсознательное запоминание фактов и событий, сопровождающихся сильным эмоциональным резонансом. А также бессознательное забывание безразличной и бесполезной нам информации.

4. Движения, бывшие в прошлом сознательными, но благодаря повторению автоматизировавшиеся и поэтому более неосознаваемые. Сюда относятся сложные профессиональные движения машинистки, художника или пианиста.

5. Некоторые побуждения к деятельности, в которых отсутствует сознание цели. Например, неоднократно было доказано влияние гипноза как мощного фактора побуждения к, казалось бы, бесполезному действию.

6. К подсознательным явлениям относятся и некоторые патологические явления, возникающие в психике больного человека: бред, галлюцинации и т.д. Они могут возникать при сильных воздействиях на нервную систему – болезнью, психотропным или галюциногенным веществом.

7. Состояния, не связанные с серьезными психическими нарушениями, например, навязчивые мысли (обсессии). Это состояние испытывал каждый человек. Об таких состояниях говорят, что «мысли сами лезут в голову». Например, перед экзаменом постоянно думаешь о возможном течении событий; все могут сказать, что иногда к нам «привязываются мелодии» и т.д.

К подсознательным явлениям относят интуицию, подражание, творческое вдохновение, сопровождающееся внезапным «озарением», новой идеей, рождающейся как бы от какого-то толчка изнутри (случаи мгновенного решения задач, долго не поддававшихся сознательным усилиям, непроизвольные воспоминания о том, что казалось прочно забытым и прочее).

Подсознательное проявляется в так называемых импульсивных действиях когда человек не дает себе отчета в последствиях своих поступков.

Подсознательное находит свое проявление и в информации. Она накапливается в течение всей жизни в качестве опыта и оседает в памяти. Из всей суммы имеющихся знаний, в данный момент в фокусе сознания светится лишь небольшая их доля. О некоторых хранящихся в мозгу сведениях люди даже и не подозревают.

Кардинальной формой проявления подсознательного является установка – психический феномен, направляющий течение мыслей и чувств личности. Установка представляет собой целостное состояние человека, выражающее определенность психической жизни, направленность в каком-либо виде деятельности, общее предрасположение к действию, устойчивую ориентацию по отношению к определенным объектам. Устойчивая ориентация к объекту сохраняется, поскольку ожидания оправдываются. Иногда установка принимает негибкий, чрезвычайно устойчивый, болезненно навязчивый характер, именуемый фиксацией (человек может испытывать непреодолимый страх перед мышью, осознавая всю нелепость этого чувства).

Воображение: психическая деятельность, состоящая в создании представлений и мысленных ситуаций, никогда в целом не воспринимавшихся человеком в действительности. Воображение основано на оперировании конкретными чувственными образами или наглядными моделями действительности, но при этом имеет черты опосредованного, обобщенного познания, объединяющего его с мышлением. Характерный для воображения отход от реальности позволяет определить его как процесс преобразующего отражения действительности.

Главная функция воображения состоит в идеальном представлении результата деятельности до того, как он будет достигнут реально, предвосхищении того, чего еще не существует. С этим связана способность делать открытия, находить новые пути, способы решения возникающих перед человеком задач. Догадка, интуиция, ведущая к открытию, невозможна без воображения.

Различают воссоздающее и творческое воображение. Воссоздающее воображение заключается в создании образов объектов, ранее не воспринимавшихся в соответствии с их описанием или изображением.

Творческое воображение состоит в самостоятельном создании новых образов, воплощаемых в оригинальные продукта научной, технической и художественной деятельности. Оно является одним из психологических факторов, объединяющих науку и искусство, теоретическое и эстетическое познание.

Особый вид творческого воображения – мечта – создание образов желаемого будущего, не воплощаемых непосредственно в те или иные продукты деятельности.

Деятельность воображения может иметь различную степень произвольности, от спонтанных детских фантазий до длительных целеустремленных поисков изобретателя.

К непроизвольной деятельности воображения относятся сновидения. Однако они могут детерминироваться заданной в состоянии бодрствования целью; таковы известные примеры решения научннх задач во сне.

Богатейшей сферой подсознательной душевной жизни является иллюзорный мир сновидений. В нем картины реальности, как правило, разорваны, не сцеплены звеньями логики, с философско-психологической точки зрения сон выступает как временная потеря человеком чувства своего собственного бытия и мире. Психологической целью сна является отдых. Некоторое люди обладают способностью обучаться во сне. Причем такую способность можно развивать путем самовнушения и внушения в состоянии бодрствования, а также с помощью гипнотического внушения. Это явление именуется гипнопедией. С ее помощью неоднократно пытались обучать людей, например, иностранным языкам.

К подсознанию мы относим и те проявления интуиции, которые не связаны с порождением новой информации, но предполагают лишь использование ранее накопленного опыта. Интуиция – это способность постижения истины путем прямого ее усмотрения без основания с помощью доказательства. Процесс научного познания, а также различные формы художественного освоения мира не всегда осуществляется в развернутом, логически и фактически доказательном виде. Нередко человек схватывает мыслью сложную ситуацию (например, во время восприятия сражения, при определении диагноза, при установлении виновности или невиновности обвиняемого и т.п.).

Роль интуиции особенно велика там, где необходим выход за пределы приемов познания для проникновения в неведомое. Но интуиция не есть нечто неразумное или сверхразумное, в процессе интуитивного познания не осознаются все те признаки, по которым осуществляется вывод и те приемы, с помощью которых он делается.

Интуиция не составляет особого пути познания, ведущего в обход ощущений, представлений и мышления. Она представляет собой своеобразный тип мышления когда отдельные звенья процесса мышления проносятся в сознании более или менее бессознательно, а предельно ясно осознается именно итог мысли – истина.

Интуиции бывает достаточно для усмотрения истины, но ее недостаточно, чтобы убедить в этой истине других и самого себя. Для этого необходимо доказательство. Это как бы свернутая логика мысли. Интуиция также относится к логике, как внешняя речь к внутренней, где очень много опущено и фрагментарно.

Характерной особенностью неосознаваемой психической деятельности является то, что на ее основе может быть достигнуто то, что не может быть достигнуто при опоре на рациональный, логический, вербализуемый и поэтому осознаваемый опыт. Это «опережение» подсознательного хаотичности сознания возникает с особой отчетливостью, когда мы сталкиваемся с необходимостью осмысливания наиболее сложных сторон действительности, явлений, событий, которые настолько многогранны, настолько многокомпонентны и полидетерминированы, воплощаются в запутанном переплетении, в сетях настолько разнородных взаимосвязей и отношений, что попытки выявления их природы на основе аналитического и рационального подхода, на основе расчленения «глобального», целостных «континиумов» на их дискретные составляющие отступают в бессилии. И тогда может при наличии определенных психологических условий проявиться никогда не перестающая нас поражать мощь «нерасчленяющего» познания.

Нерасчленяющее, интуитивное, опирающееся на неосознаваемую психическую деятельность, представлено в нашей душевной жизни исключительно широко. Оно дает о себе знать даже при наиболее рационализированных аналитических и логических дифференцированных формах мыслительной деятельности (достаточно напомнить классические споры о роли интуиции в математике). Но особое привилегированное место ему отведено, конечно, в творчестве художественном.

«Сверхсознанием», следуя К.С. Станиславскому, называют то неосознаваемое психическое, которое непосредственно связано с творчеством.

Функционирование сверхсознания, порождающего новую, ранее не существовавшую информацию путем рекомбинации следов полученных ранее впечатлений, не контролируется осознанным волевым усилием: на суд сознания подаются только результаты этой деятельности.

К сфере сверхсознания относятся первоначальные этапы всякого творчества – порождение гипотез, догадок, творческих озарений. Сразу же отметим, что функции сверхсознания не сводятся к одному лишь порождению «психической мутации», т.е. к случайному рекомбинированию хранящихся в памяти следов. По каким-то еще неведомым нам законам сверхсознание осуществляет первичный отбор возникающих рекомбинаций и предъявляет сознанию только те из них, которым присуща известная вероятность их соответствия реальной действительности. Вот почему даже самые «безумные идеи» ученого отличны от патологического безумия душевнобольных и фантасмагории сновидений.

Неосознаваемые побуждения исследовались в ситуациях так называемых постгипнотических состояний. Загипнотизированному человеку в экспериментальных целях внушалось, что он после выхода из гипноза должен выполнить некоторые действия; например, подойти к одному из сотрудников и развязать его галстук. Испытуемый, испытывая явную неловкость, выполнил указание, хотя и не мог объяснить, почему ему пришло в голову совершить столь странный поступок. Попытки оправдать свое действие тем, что галстук был плохо завязан, не только для окружающих, но и для него самого выглядели явно неубедительными. Тем не менее, в связи с тем, что все происходившее во время гипнотического сеанса выпало из его памяти, побуждение функционировало на уровне бессознательного, и он был уверен в том, что действовал в какой-то мере целенаправленно и правильно.

В процессе длительной эволюции подсознание возникло как средство защиты от лишней работы и непереносимых нагрузок... Подсознание всегда стоит на страже добытого и хорошо усвоенного, будь то доведенный до автоматизма навык или социальная норма. Консерватизм – это одна из наиболее характерных черт подсознания. Благодаря подсознанию индивидуально усвоенное (условно-рефлекторное) приобретает императивность и жесткость, присущие безусловным рефлексам.

В сферу подсознания входят и глубоко усвоенные субъектом социальные нормы, регулирующая функция которых переживается как «голос совести», «зов сердца», «веление долга» и т.п.

Разнообразие форм и проявлений подсознательного исключительно велико. В некоторых случаях можно говорить не только о подсознательного, но и надсознательном в поведении, деятельности человека. Усвоение социального опыта, культуры, духовных ценностей и создание этих ценностей художником или ученым, совершаясь реально, не всегда становятся предметом рефлексии и фактически оказываются соединением сознания и подсознательного. Поэтому в разные времена и в разных странах существуют множество направлений в изобразительном искусстве и поэзии. Каждая новая историческая эпоха своеобразно отражается в сознании ее современников, и с изменением исторических условий существования людей меняется их бессознательное и подсознательное. Есть немало примеров относительно науки, религии и их взаимовлияний. Например, в XIV-XVI вв., в эпоху возрождения, жил и работал ученый Николай Коперник. Про него говорят, «Остановив солнце, двинул землю». Несмотря на качественно новый подход в науке, он был не признан религией, проповедовавшей теорию о Земле как центре Вселенной. За долгие века существования этой выгодной точки зрения, она просто не вызывало сомнений и понималось как само собой разумеющееся. Поскольку религия в то время имела гораздо больше полномочий, то Николая, верному своему открытию, сожгли на костре. Естественно, со временем, взгляды поменялись, и сегодня эта история звучит более чем абсурдно, хотя в то время по-другому и быть не могло. «Истинная религиозная позиция зависит от непоколебимого чувства его ценности, а не от логических доводов» (Джозеф Хендерсон). А Коперник своей научной теорией пытался подорвать её

Аналогичная ситуация была и при смене религий (крещение Руси, смена язычества на христианство), правящей династии, политики или строя. В таких случаях всё делалось по принципу «Мы старый мир разрушим до основания». После этого начинался период воспитания другого поколения людей с иными культурно – мировоззренческими ценностями. Этот подход характеризуется жестокостью по отношению к людям, варварством по отношению к культурным ценностям, ведь уничтожались тысячи и миллионы людей, разрушались архитектурные памятники, сжигались библиотеки. Уничтожалось всё то, что могло нести хоть крупицу надсознательного.

Такой же подход применялся не только для уничтожения в физическом смысле. Например, в Америке был такой период, когда первой задачей одного из поколений было разрушить декадентские формы культуры среднего класса ХХ века, выставляя на первый план бессознательные (подавленные) элементы личности, или, как бы выразился К. Юнг, «коллективное бессознательное». Поскольку борьба была литературной, то в качестве средств массового поражения использовались новеллы. Одним из представителей таких писателей был Томас Манн. Его произведения воспринимались лишь людьми, у кого «место» для культуры в сознании было «пустым». Люди постарше, имеющие устоявшиеся культурные ценности, отвергали всех писателей его когорты. С подобным можно встретиться и в психиатрии, когда врач ненароком задевает пациента за его «надсознательное». Как пишет Джозеф Хендерсон, «когда пренебрегают степенью значимости культурной позиции, то в первую очередь страдает индивидуум». Отсюда и значимость подсознательной культурной базы для сознательного восприятия.

Представление о многослойности психики человека существовало уже в древневосточной философии. Концепция бессознания впервые была четко сформулирована Лейбницем («Монадология», 1720), трактовавшим бессознание как низшую форму душевной деятельности, лежащую за порогом осознанных представлений, возвышающихся, подобно островкам, над океаном тёмных перцепций (восприятий). В европейской традиции об этом также писал Кант, свою концепцию бессознательного создали Э. Гартман и И. Ф. Герберт. В теории З.Фрейда бессознательное представлено в виде мощной иррациональной силы, определяющей поведение человека. К. Г. Юнгом введено понятие «коллективного бессознательного», характерного для каждого народа и этноса и формирующего его творческий дух, чувства и ценности. В современной глубинной психологии это понятие широко используется для трактовки всех психических форм жизни человека – это совокупность психических процессов, состояний и схем поведения, не представленных отчетливо в сознании людей. Термин «бессознательное» применяется также для характеристики группового поведения как коллективное бессознательное, руководящее толпой. Особенности толпы были давно раскрыты и использованы как её слабые стороны. Психологию толпы изучали французские социологи Лебон, Тард и Тэн. Они выделили такие черты толпы как:

• Склонность к чувственному, а не аналитическому восприятию;
• Нетерпимость критики;
• Консервативность;
• Презирание слабой власти, подчинение сильной;
• Подчинение обаянию лица и идеи;
• Одновременное недоверие к избраннику;
• И чем больше толпа, тем сильнее у неё выражены эти черты.

Все эти качества понемногу, крупинками заложены в каждом из нас, и при накоплении могут образовывать настоящую лавину, ждущую своего выстрела. Эта теория была развита нашим современником А. Авторхановым в труде «Политическая жизнь общества». Использование бессознательности толпы было не раз использовано ораторами последних двух веков, поведавших немало революций, войн и переворотов. Эти методы не устарели и по сей день.

Зигмунд Фрейд – отец психоанализа – разработал теорию личности, согласно которой последняя подразделяется на три инстанции: Я (Эго), Оно (Ид) и Сверх-Я (Супер Эго), где первое – это сознание, второе – огромный пласт бессознательного, и третье – голос совести. Если сравнивать эту концепцию с теорией субъектности, инстанцию Я можно отождествить с субъектом, поскольку она характеризуется как минимум сознательным поведением (однако субъектность включает в себя не только осознанность, но и такие качества, как самодетерминированность и мировоззренческую целостность). Оно – это то, что не осознается, а значит, не может претендовать на роль субъекта. Сверх-Я же – довольно сложный феномен, относительно которого трудно дать однозначную оценку, может ли он входить в сферу субъектности или ему следует отказать в этом. Сверх-Я представляется в виде интериоризированного извне, а не внутренне сконструированного, феномена, что не дает нам возможности отвести ему место внутри субъектности. Сверх-Я в данном случае – это внутреннее – целесообразно было бы назвать лишь складкой внешнего. Однако вряд ли данную инстанцию следует считать в полной мере результатом «проглатывания» ребенком внешних воздействий, без предварительного их «пережевывания» и выброса того, что не «жуется». Наверняка Сверх-Я формируется в два этапа: 1) усвоение воздействий, происходящих из внешней среды, 2) присвоение результата этих воздействий. Но что касается второго этапа, то уместно вспомнить знаменитый рубинштейновский принцип «внешнее через внутреннее», согласно которому внешние требования преломляются через наличествующие в психике ребенка образования, которые выступают своеобразным фильтром, «решающим», что следует пускать вовнутрь, а что нет.

Однако, если идти еще дальше, стоит поставить вопрос: откуда появились эти самые интрапсихические образования? Не результат ли это тех самых пресловутых внешних воздействий? Ведь ребенок, рождаясь, является существом аморальным. Моральные нормы и предписания он усваивает (и присваивает) в процессе социализации, то есть вхождения в общественную среду, которая оказывает на него воспитательное воздействие. Выходит, что внутрипсихические образования, о которых мы сейчас ведем речь, и есть Сверх-Я – может быть, еще не до конца сформированное, но все-таки Сверх-Я. Таким образом, данная инстанция, формируясь под влиянием социума (в лице прежде всего родителей), берет на себя функцию «фильтрации» последующих внешних воздействий, несмотря на то, что сама была создана благодаря им. Именно Сверх-Я оценивает то, что приходит извне, а не Я; по крайней мере, следуя ортодоксальной психоаналитической логике, это так. Значит, мы не можем включить структуру Сверх-Я в поле субъектности из-за ее интериоризированного характера.

Интериоризация (от фр. interiorisation – переход извне внутрь и лат. interior – внутренний) – формирование внутренних структур человеческой психики посредством усвоения внешней социальной деятельности, овладение внешними знаковыми средствами (например, формирование внутренней речи из внешней речи), присвоения жизненного опыта, становления психических функций и развития в целом. Любое сложное действие, прежде чем стать достоянием разума, должно быть реализовано вовне. Благодаря интериоризации мы можем говорить про себя, и собственно думать, не мешая окружающим. Впервые данный термин был использован в работах французских социологов (Дюркгейм и др.), где интериоризация рассматривалась в качестве одного из элементов социализации, означая заимствование основных категорий индивидуального сознания из сферы общественного опыта и общественных представлений. В психологию понятие интериоризации было введено представителями французской психологической школы (Ж. Пиаже, П. Жане, А. Валлон и др.) и советским психологом Л. С. Выготским. По мнению Л. С. Выготского, всякая функция человеческой психики первоначально складывается как внешняя, социальная форма общения между людьми, как трудовая или иная деятельность, и лишь затем, в результате интериоризации, становится компонентом психики человека. У Ф. Ницше было своеобразное понимание интериоризации. В своей работе Генеалогия морали (1887), он писал, что «Все инстинкты, которым не позволяется выходить наружу, проявляются внутри. Это именно то, что я называю интериоризацией».

Если же голословно отбрасывать Сверх-Я, то автоматически мы отбросим и любую нравственность, и совесть, и мораль. В таком случае истинным субъектом предстанет пред нами тот, кто лишен Сверх-Я, прообраз сверхчеловека в лице варвара. Но налицо тупиковость хода таких рассуждений, поскольку варвара мы не можем наделить субъектными свойствами априори. Представляется абсолютно немыслимым развитие субъектности у индивида, оторванного от общества: человек в отрыве от социума вообще не способен развиваться. Постмодерновский шизофреник, не ощущающий на себе оков цивилизации, едва ли может быть субъектом.

Возникает неизбежный вопрос: а что же внутри субъекта не интериоризировано? Есть ли что-то в психике человека, что не является продуктом общества? И когда встает подобный вопрос, исследователь не может дать на него точный ответ. Дело в том, что сама постановка вопроса, сама подача проблемы не отличается ясностью и конкретикой. Поэтому важен не однозначный ответ, а тот ответ, который подходит под некий аспект данной проблемы. Конечно, на вопрос «а что же внутри субъекта не интериоризировано?» мы можем однозначно ответить – «ничего». Но тогда мы накликаем на себя обвинение в примитивизме или редукционизме. Кроме того, тогда мы просто замкнем круг и уничтожим саму проблему нашего исследования именно как проблему. При таком ответе мы признаем и полное отсутствие субъекта и субъектности, а значит, и бесполезность попыток вводить их – эти понятия – в научный оборот. Тогда и сама проблема субъекта, исходившая еще из новоевропейской эпохи (если ее корни не появились еще раньше) оказывается несостоятельной, ненаучной и бесполезной. А значит – как последний вывод – мы перечеркнем необходимость работ многих видных философов и, подобно крайне радикальному постмодернизму, поставим крест на том, что изучалось на протяжении многих веков. Тем не менее трудно найти внутри индивидуальной психики что-то, что появилось изначально, с самого рождения, и не является следствием присвоения, кроме бессознательного Оно.

Снова возвращаясь к психоанализу, согласно которому как Оно, так и Сверх-Я, оказывают непосильное давление на Я, можно первым двум инстанциям придать антисубъектный характер, подавляющий субъектность. Сравнивая действие Оно и действие Сверх-Я, нетрудно заметить их разновекторную направленность. Если Оно призывает к удовлетворению инстинктов и потребностей – самых низменных, но самых природных, – то Сверх-Я призывает к воздержанию от этого удовлетворения. И Я, таким образом, оказывается постоянно раздираемым двумя властвующими структурами, стойко стоящим меж двух огней, между Сциллой и Харибдой. Оно и Сверх-Я действуют не сообща, а, наоборот, конкурируют друг с другом.

Если субъект поддается власти Оно и, забывая об общественной морали и нравственности, «ныряет» в пучину бессознательных импульсов, он встречается со своей истинной природой, становится самим собой, желающим и удовлетворяющим желания, десоциализованным и аморальным. Вот она – природа человека, его самость, не «загрязненная» никакими общественными нормами и стереотипами: самость, отождествленная с тенью. Однако эта естественность, эта природность не дает человеку жить в обществе, так как она полностью противоречит общественной жизни. То есть, человеческая естественность не способна ужиться с другими людьми и признать моральные конвенции, предписания и общественные договора. Варвар свободен от общественности,… но вместе с тем он свободен от себя самого.

Если же Я поддается власти Сверх-Я, оно растворяется уже не в индивидуальном бессознательном, а в общественной морали, на этот раз наоборот, уходя от своей естественности в наиболее отдаленную точку. И тогда уже человек становится гиперконформным, сверхпослушным человеком толпы.

Разделяют сознание и подсознание вот почему. Сознание в отличие от подсознания может рефлексировать, а в рефлексии присутствует функция обратной связи. Эта функция рефлексии связана, хотя бы с тем, что как всякой самоорганизующейся системе, личности необходима «обратная связь». Для самоуправления и саморегуляции не обойтись без хорошо отлаженной системы обратной связи. Однако рефлексия не есть сама обратная связь, подобно тому, как обычное зеркало, отражающее внешний облик человека, не является само по себе обратной связью, а лишь средством, способом или механизмом, с помощью которого эту обратную связь можно получить. Рефлексия как механизм обратной связи в жизнедеятельности человека, это – не только некий результат (изображение в зеркале), но и процесс, который связан с внутренними преобразованиями – осмыслением и переосмыслением стереотипов мышления и их эвристическим преодолением, вплоть до образования новых креативно-инновационных содержаний сознания, хотя и этим роль самой рефлексии вовсе не ограничивается.

Естественно на подсознательном уровне тоже присутствуют обратные связи, но они нами не осознаются, как это происходит при рефлексии. Таким образом, осознаваемые обратные связи, которыми мы можем управлять, и являются одним из главных критериев выделения в психике человека сознания – а все, чем мы управлять не можем, относят к подсознанию.

Однако сознательно воздействуя на подсознание, мы получаем от него ответ, проявляющийся в сознании. Значит, получается, что мы все же можем сознательно управлять подсознанием. Приходим к противоречию. С одной стороны, по определению мы не можем управлять нашим подсознанием, а с другой стороны, существует практика направленного воздействия на подсознания. Чтобы избавиться от этого противоречия, надо отказаться от идеи разделения психики на сознание и подсознание. Это, собственно, неявно и сделано в методиках программирования и перепрограммирования подсознания. Само слово «подсознание» в них уже не имеет того смысла, который вкладывали в него традиционные психологи.

Как только в наших руках появляются средства управления чем-то, это что-то перестает для нас быть загадкой. Конечно, психика человека – это невероятный феномен, понять который до конца нам никогда не суждено. Но покрывало загадочности мы с нее уже сняли – найдены подходы, как можно ей осознанно управлять.

Неосознаваемые процессы

Все неосознаваемые процессы можно разбить на три больших класса:

1) неосознаваемые механизмы сознательных действий
2) неосознаваемые побудители сознательных действий
3) «надсознательные» процессы.

В первый класс – неосознаваемых механизмов сознательных действий – входят в свою очередь три различных подкласса:

а) неосознаваемые автоматизмы;
б) явления неосознаваемой установки;
в) неосознаваемые сопровождения сознательных действий.

Рассмотрим каждый из названных подклассов.

Под неосознаваемыми автоматизмами подразумевают обычно действия или акты, которые совершаются «сами собой», без участия сознания. Иногда говорят о «механической работе», о работе, при которой «голова остается свободной». «Свободная голова» и означает отсутствие сознательного контроля.

Анализ автоматических процессов обнаруживает их двоякое происхождение. Некоторые из этих процессов никогда не осознавались, другие же прошли через сознание и перестали осознаваться.

Первые составляют группу первичных автоматизмов, вторые – группу вторичных автоматизмов. Первые называют иначе автоматическими действиями, вторые – автоматизированными действиями, или навыками.

В группу автоматических действий входят либо врожденные акты, либо те, которые формируются очень рано, часто в течение первого года жизни ребенка. Их примеры: сосательные движения, мигание, схватывание предметов, ходьба, конвергенция глаз и многие другие.

Группа автоматизированных действий, или навыков, особенно обширна и интересна. Благодаря формированию навыка достигается двоякий эффект: во-первых, действие начинает осуществляться быстро и точно; во-вторых, как уже говорилось, происходит высвобождение сознания, которое может быть направлено на освоение более сложного действия. Этот процесс имеет фундаментальное значение для жизни каждого индивида. Не будет большим преувеличением сказать, что он лежит в основе развития всех наших умений, знаний и способностей.

Рассмотрим пример. Возьмем обучение игре на фортепиано. Если вы сами прошли через этот процесс или наблюдали, как он происходит, то знаете, что все начинается с освоения элементарных актов. Сначала нужно научиться правильно сидеть, ставить в правильное положение ноги, руки, пальцы на клавиатуре. Затем отрабатываются отдельно удары каждым пальцем, подъемы и опускания кисти и т. д. На этой самой элементарной основе строятся элементы собственно фортепианной техники: начинающий пианист учится «вести» мелодию, брать аккорды, играть стаккато и легато... И все это – лишь основа, которая необходима для того, чтобы рано или поздно перейти к выразительной игре, т.е. к задачам художественного исполнения.

Так, путем продвижения от простых действий к сложным, благодаря передаче на неосознаваемые уровни действий уже освоенных, человек приобретает мастерство. И в конце концов, выдающиеся пианисты достигают такого уровня, когда, по словам Гейне, «рояль исчезает, и нам открывается одна музыка».

Почему в исполнении мастеров-пианистов остается «одна музыка»? Потому, что они в совершенстве овладели пианистическими навыками.

Говоря об освобождении действий от сознательного контроля, конечно, не надо думать, что это освобождение абсолютно, т.е. что человек совсем не знает, что он делает. Это не так. Контроль, конечно, остается, но он осуществляется следующим интересным образом.

Поле сознания неоднородно: оно имеет фокус, периферию и, наконец, границу, за которой начинается область неосознаваемого. И вот эта неоднородная картина сознания как бы накладывается на иерархическую систему сложного действия. При этом самые высокие этажи системы – наиболее поздние и наиболее сложные компоненты действия – оказываются в фокусе сознания; следующие этажи попадают на периферию сознания; наконец, самые низкие и самые отработанные компоненты выходят за границу сознания.

Надо сказать, что отношение различных компонентов действий к сознанию нестабильно. В поле сознания происходит постоянное изменение содержаний: представленным в нем оказывается то один, то другой «слой» иерархической системы актов, составляющих данное действие.

Движение в одну сторону, повторим, это уход выученного компонента из фокуса сознания на его периферию и с периферии – за его границу, в область неосознаваемого. Движение в противоположную сторону означает возвращение каких-то компонентов навыка в сознание. Обычно оно происходит при возникновении трудностей или ошибок, при утомлении, эмоциональном напряжении. Это возвращение в сознание может быть и результатом произвольного намерения. Свойство любого компонента навыка вновь стать осознанным очень важно, поскольку оно обеспечивает гибкость навыка, возможность его дополнительного совершенствования или переделки.

Между прочим, этим свойством навыки отличаются от автоматических действий. Первичные автоматизмы не осознаются и не поддаются осознанию. Более того, попытки их осознать обычно расстраивают действие.

Это последнее обстоятельство отражено в хорошо известной притче о сороконожке. Сороконожку спросили: «Как ты узнаешь, какой из твоих сорока ног нужно сейчас сделать шаг?». Сороконожка глубоко задумалась – и не смогла двинуться с местами!

Спросим себя, а есть ли автоматические процессы в умственной сфере? Конечно, есть. Их так много, что сразу даже трудно выбрать какой-нибудь простой пример. Лучше всего, наверное, обратиться к области математики. Именно там для нас наиболее очевиден процесс последовательного наслоения все более сложных действий, умений или знаний на автоматизированные предшествующие «слои». Уход более элементарных действий на неосознаваемый уровень сопровождается моментальным «усмотрением» того, что вначале требовало развернутого процесса мышления.

На этом мы заканчиваем знакомство с первым подклассом неосознаваемых механизмов и переходим ко второму – явлениям неосознаваемой установки.

Понятие «установка» заняло в психологии очень важное место, наверное, потому, что явления установки пронизывают практически все сферы психической жизни человека.

В советской психологии существовало целое направление – грузинская школа психологов – которая разрабатывала проблему установки в очень широком масштабе. Это направление возглавлял выдающийся советского психолог Дмитрий Николаевич Узнадзе (1886 – 1950), который создал теорию установки и организовал разработку этой проблемы силами большого коллектива.

Прежде всего, что такое установка. По определению, это – готовность организма или субъекта к совершению определенного действия или к реагированию в определенном направлении. Заметим, что речь идет именно о готовности к предстоящему действию. Если навык относится к периоду осуществления действия, то установка – к периоду, который ему предшествует.

Фактов, демонстрирующих готовность, или предварительную настройку организма к действию, чрезвычайно много, и они очень разнообразны. Они относятся к разным сферам психической жизни индивида. Например, ребенок задолго до годовалого возраста, пытаясь взять предмет, подстраивает кисть руки под его форму: если это маленькая крошечка, то он сближает и вытягивает пальцы, если это круглый предмет, он округляет и разводит пальцы и т.д. Подобные преднастройки позы руки иллюстрируют моторную установку. Спринтер на старте находится в состоянии готовности к рывку – это тоже моторная установка. Если вы сидите в темной комнате и со страхом ждете чего-то угрожающего, то иногда и в самом деле начинаете слышать шаги или подозрительные шорохи. Поговорка «у страха глаза велики» отражает явления перцептивной установки. Когда вам дается какой-нибудь математический пример, выраженный в тригонометрических символах, то у вас создается установка решать его с помощью формул тригонометрии, хотя иногда это решение сводится к простым алгебраическим преобразованиям. Это пример умственной установки.

Состояние готовности, или установка, имеет очень важное функциональное значение. Субъект, подготовленный к определенному действию, имеет возможность осуществить его быстро и точно, т.е. более эффективно. Но иногда механизмы установки вводят человека в заблуждение (пример необоснованного страха). Приведу вам еще один пример, на этот раз заимствуя его из древнекитайского литературного памятника.

«Пропал у одного человека топор. Подумал он на сына своего соседа и стал к нему приглядываться: ходит, как укравший топор, глядит, как укравший топор, говорит, как укравший топор. Словом, каждый жест, каждое движение выдают в нем вора. Но вскоре тот человек стал вскапывать землю в долине и нашел свой топор. На другой же день посмотрел на сына соседа: ни жестом, ни движением не похож он на вора».

Именно «ошибки установки», которые проявляются в ошибочных действиях, восприятиях или оценках, относятся к наиболее выразительным ее проявлениям и раньше всего привлекли внимание психологов.

Следует сказать, что не всякая установка неосознаваема. Можно сознательно ждать страшного – и действительно видеть страшное, можно осознанно подозревать человека в краже топора – и действительно видеть, что он ходит, «как укравший топор». Но наибольший интерес представляют проявления именно неосознаваемой установки. Именно с них и начались экспериментальные и теоретические исследования в школе Д. Н. Узнадзе (Узнадзе Д. Н. Психологические исследования. М., 1966).

Основные опыты, которые явились отправной точкой для дальнейшего развития концепции Д. Н. Узнадзе, проходили следующим образом. Испытуемому давали в руки два шара разного объема и просили оценить, в какой руке шар больше. Больший шар, предположим, давался в левую руку, меньший – в правую. Испытуемый правильно оценивал объемы шаров, и проба повторялась: снова в левую руку давали больший шар, а в правую – меньший, и испытуемый снова правильно оценивал объемы. Снова повторялась проба, и так раз пятнадцать подряд (Повторение проб служило цели укрепления, или фиксации, установки, соответственно описываемые опыты получили название экспериментов с фиксированной установкой). Наконец, в очередной, шестнадцатой, пробе неожиданно для испытуемого давались два одинаковых шара с той же самой инструкцией: «сравнить их объемы». И вот оказалось, что испытуемый в этой последней, контрольной пробе оценивал шары ошибочно: он воспринимал их снова как разные по объему.

Зафиксировавшаяся установка на то, что в левую руку будет дан больший шар, определяла, или направляла, перцептивный процесс: испытуемые, как правило, говорили, что в левой руке шар меньше. Правда, иногда ответы были такие же, как и в установочных пробах, т.е. что в левой руке шар больше. Ошибки первого типа были названы контрастными иллюзиями установки, ошибки второго типа – ассимилятивными иллюзиями установки.

Д. Н. Узнадзе и его сотрудники подробно изучили условия возникновения иллюзий каждого типа, но я не буду на них сейчас останавливаться. Важно другое – убедиться, что установка в данном случае была действительно неосознаваемой.

Непосредственно это не очевидно. Более того, можно предположить, что в подготовительных пробах испытуемые вполне осознавали, что идут однотипные предъявления, и начинали сознательно ждать такой же пробы в очередной раз. Предположение это абсолютно справедливо, и для того, чтобы его проверить, Д. Н. Узнадзе проводит контрольный эксперимент с гипнозом.

Испытуемого усыпляют и в состоянии гипноза проводят предварительные установочные пробы. Затем испытуемый пробуждается, но перед тем ему внушается, что он ничего не будет помнить. Вслед за пробуждением ему дается всего одна, контрольная, проба. И вот оказывается, что в ней испытуемый дает ошибочный ответ, хотя он не знает, что до того ему много раз предъявлялись шары разного размера. Установка у него образовалась и теперь проявилась типичным для нее образом.

Итак, описанными опытами было доказано, что процессы образования и действия установки изучаемого типа не осознаются.

Д. Н. Узнадзе, а за ним и его последователи придали принципиальное значение этим результатам. Они увидели в явлениях неосознаваемой установки свидетельство существования особой, «досознательной», формы психики. По их мнению, это ранняя (в генетическом и функциональном смысле) ступень развития любого сознательного процесса.

Можно различным образом относиться к той или иной теоретической интерпретации явлений неосознаваемой установки, но безусловный факт состоит в том, что эти явления, как и рассмотренные выше автоматизмы, обнаруживают многоуровневую природу психических процессов.

Перейдем к третьему подклассу неосознаваемых механизмов – неосознаваемым сопровождениям сознательных действий .

Не все неосознаваемые компоненты действий имеют одинаковую функциональную нагрузку. Некоторые из них реализуют сознательные действия – и они отнесены к первому подклассу; другие подготавливают действия – и они описаны во втором подклассе.

Наконец, существуют неосознаваемые процессы, которые просто сопровождают действия, и они выделены нами в третий подкласс. Этих процессов большое количество, и они чрезвычайно, интересны для психологии.

Приведем примеры. Вам, наверное, приходилось наблюдать, как человек, орудующий ножницами, двигает челюстями в ритме этих движений. Что это за движения? Можно ли отнести их к двигательным навыкам? Нет, потому что движения челюстями не реализуют действие; они также никак не подготавливают его, они лишь сопровождают его.

Другой пример. Когда игрок на бильярде пускает шар мимо лузы, то часто он пытается «выправить» его движение вполне бесполезными движениями рук, корпуса или кия.

Студенты на экзаменах часто очень сильно зажимают ручку или ломают карандаш, когда их просишь, например, нарисовать график, особенно если они в этом графике не очень уверены.

Человек, который смотрит на другого, порезавшего, например, палец, строит горестную гримасу, сопереживая ему, и совершенно этого не замечает.

Итак, в группу процессов третьего подкласса входят непроизвольные движения, тонические напряжения, мимика и пантомимика, а также большой класс вегетативных реакций, сопровождающих действия и состояния человека. Многие из этих процессов, особенно вегетативные компоненты, составляют классический объект физиологии. Тем не менее, они чрезвычайно важны для психологии. Важность эта определяется двумя обстоятельствами.

Во-первых, обсуждаемые процессы включены в общение между людьми и представляют собой важнейшие дополнительные (наряду с речью) средства коммуникации.

Во-вторых, они могут быть использованы как объективные показатели различных психологических характеристик человека – его намерений, отношений, скрытых желаний, мыслей и т.д. Именно с расчетом на эти процессы в экспериментальной психологии ведется интенсивная разработка так называемых объективных индикаторов (или физиологических коррелятов) психических процессов и состояний.

Для пояснения обоих пунктов снова приведем примеры. Первый пример будет развернутой иллюстрацией того, как можно непроизвольно и неосознаваемо передавать информацию другому лицу. Речь пойдет о «таинственном» феномене «чтения мыслей» с помощью мышечного чувства. Вы, наверное, слышали о сеансах, которые дают некоторые лица с эстрады. Суть их искусства состоит в действительно уникальной способности воспринимать у другого лица так называемые идеомоторные акты, т.е. тончайшие мышечные напряжения и микродвижения, которые сопровождают усиленное представливание какого-то действия.

Неосознаваемые побудители сознательных действий. По Фрейду, психика шире, чем сознание. Скрытые знания – это тоже психические образования, но они неосознанны. Для их осознания, впрочем, нужно только усилить следы прошлых впечатлений. Фрейд считает возможным поместить эти содержания в сферу, непосредственно примыкающую к сознанию (в предсознание), поскольку они при необходимости легко переводятся в сознание.

Что же касается области бессознательного, то она обладает совершенно другими свойствами. Прежде всего, содержания этой области не осознаются не потому, что они слабы, как в случае с латентными знаниями. Нет, они сильны, и сила их проявляется в том, что они оказывают влияние на наши действия и состояния. Итак, первое отличительное свойство бессознательных представлений – это их действенность. Второе их свойство состоит в том, что они с трудом переходят в сознание. Объясняется это работой двух механизмов, которые постулирует Фрейд, – механизмов вытеснения и сопротивления.

По мнению З.Фрейда, психическая жизнь человека определяется его влечениями, главное из которых – сексуальное влечение (либидо). Оно существует уже у младенца, хотя в детстве оно проходит через ряд стадий и форм. Ввиду множества социальных запретов сексуальные переживания и связанные с ними представления вытесняются из сознания и живут в сфере бессознательного. Они имеют большой энергетический заряд, однако в сознание не пропускаются: сознание оказывает им сопротивление. Тем не менее, они прорываются в сознательную жизнь человека, принимая искаженную или символическую форму.

Фрейд выделил три основные формы проявления бессознательного: это сновидения, ошибочные действия (забывание вещей, намерений, имен; описки, оговорки и т. п.) и невротические симптомы.

Невротические симптомы были главными проявлениями, с которыми начал работать Фрейд. Вот один пример из его врачебной практики.

Молодая девушка заболела тяжелым неврозом после того, как, подойдя к постели умершей сестры, на мгновение подумала о своем шурине (муже сестры): «Теперь он свободен и сможет на мне жениться». Эта мысль была тут же ею вытеснена как совершенно неподобающая в данных обстоятельствах, и, заболев, девушка совершенно забыла всю сцену у постели сестры. Однако во время лечения она с большим трудом и волнением вспомнила ее, после чего наступило выздоровление.

Согласно представлениям З.Фрейда, невротические симптомы – это следы вытесненных травмирующих переживаний, которые образуют в сфере бессознательного сильно заряженный очаг и оттуда производят разрушительную работу. Очаг должен быть вскрыт и разряжен – и тогда невроз лишится своей причины.

Обратимся к случаям проявления неосознаваемых причин действий в обыденной жизни, которые в ранний период своей научной деятельности в большом количестве собрал и описал З. Фрейд (З. Фрейд. Психопатологии обыденной жизни // Хрестоматия по общей психологии. Психология памяти. М. 1978).

Далеко не всегда (и вы сейчас это увидите) в основе симптомов лежит подавленное сексуальное влечение. В повседневной жизни возникает много неприятных переживаний, которые не связаны с сексуальной сферой, и, тем не менее, они подавляются или вытесняются субъектом. Они также образуют аффективные очаги, которые «прорываются» в ошибочных действиях. Вот несколько случаев из наблюдений З. Фрейда. Первый относится к анализу «провала» его собственной памяти. Однажды Фрейд поспорил со своим знакомым по поводу того, сколько в хорошо известной им обоим дачной местности ресторанов: два или три? Знакомый утверждал, что три, а Фрейд – что два. Он назвал эти два и настаивал, что третьего нет. Однако этот третий ресторан все-таки был. Он имел то же название, что и имя одного коллеги Фрейда, с которым тот находился в натянутых отношениях.

Другой пример. Один знакомый Фрейда сдавал экзамен по философии (типа кандидатского минимума). Ему достался вопрос об учении Эпикура. Экзаменатор спросил, не знает ли он более поздних последователей Эпикура, на что экзаменующийся ответил: «Как же, Пьер Гассенди». Он назвал это имя потому, что два дня назад слышал в кафе разговор о Гассенди как об ученике Эпикура, хотя сам его работ не читал. Довольный экзаменатор спросил, откуда он знает это имя, и знакомый солгал, ответив, что специально интересовался работами этого философа. После этого случаи имя П. Гассенди, по словам знакомого Фрейда, постоянно выпадало из его памяти: «По-видимому, виной тому моя совесть, – заметил он, – я и тогда не должен был знать этого имени, вот и сейчас постоянно его забываю» (З.Фрейд. Психопатологии обыденной жизни // Хрестоматия по общей психологии. Психология памяти. М. 1978. с. 112).

Следующий пример относится к оговоркам. З.Фрейд считал, что оговорки возникают не случайно: в них прорываются истинные (скрываемые) намерения и переживания человека. Однажды председатель собрания, который по некоторым личным причинам не хотел, чтобы собрание состоялось, открывая его, произнес: «Разрешите считать наше собрание закрытым».

А вот пример ошибочного действия. Когда Фрейд был молодым практикующим врачом и ходил к больным на дом (а не они к нему), он заметил, что перед дверями некоторых квартир он, вместо того чтобы позвонить, доставал собственный ключ. Проанализировав свои переживания, он нашел, что это случалось у дверей тех больных, где он чувствовал себя «как дома» (З.Фрейд. Психопатологии обыденной жизни // Хрестоматия по общей психологии. Психология памяти. М. 1978. с. 147).

В психоанализе был разработан ряд методов выявления бессознательных аффективных комплексов. Главные из них – это метод свободных ассоциаций и метод анализа сновидений. Оба метода предполагают активную работу психоаналитика, заключающуюся в толковании непрерывно продуцируемых пациентом слои (метод свободных ассоциаций) или сновидений.

С той же целью используется ассоциативный эксперимент. В ассоциативном эксперименте испытуемому или пациенту предлагают быстро отвечать любым пришедшим в голову словом на предъявляемые слова. И вот оказывается, что после нескольких десятков проб в ответах испытуемого начинают появляться слова, связанные с его скрытыми переживаниями. Если вы читали рассказ К. Чапека «Эксперимент доктора Роуса», то могли составить себе представление о том, как это все происходит.

Вот краткое содержание рассказа. В чешский городок приезжает американский профессор-психолог, чех по происхождению. Объявляется, что он продемонстрирует свое профессиональное мастерство. Собирается публика – знать города, журналисты и другие лица. Вводят преступника, который подозревается в убийстве. Профессор диктует ему слова, предлагая отвечать первым пришедшим в голову словом. Сначала преступник вообще не желает иметь с ним дело. Но потом игра «в слова» его увлекает, и он в нее втягивается. Профессор дает сначала нейтральные слова: пиво, улица, собака. Но постепенно он начинает включать слова, связанные с обстоятельствами преступления. Предлагается слово «кафе», ответ – «шоссе», дается слово «пятна», ответ – «мешок» (потом было выяснено, что пятна крови были вытерты мешком); на слово «спрятать» – ответ «зарыть», «лопата» – «яма», «яма» – «забор» и т.д. Короче говоря, после сеанса по рекомендации профессора полицейские отправляются в некоторое место около забора, раскапывают яму и находят спрятанный труп (Чапек К. Рассказы. М., 1981).

Обратимся к третьему классу неосознаваемых процессов, которые условно обозначены как «надсознательные» процессы . Если попытаться кратко их охарактеризовать, то можно сказать, что это процессы образования некоего интегрального продукта большой сознательной работы, который затем «вторгается» в сознательную жизнь человека и, как правило, радикально меняет ее течение.

Чтобы понять, о чем идет речь, представьте себе, что вы заняты решением проблемы, о которой думаете изо дня в день в течение длительного времени, исчисляемого неделями и даже месяцами или годами. Это жизненно важная проблема. Вы думаете над каким-то вопросом, или о каком-то лице, или над каким-то событием, которое не поняли до конца и которое вас почему-то очень затронуло, вызвало мучительные размышления, колебания, сомнения. Думая над вашей проблемой, вы перебираете и анализируете различные впечатления и события, высказываете предположения, проверяете их, спорите с собой и с другими. И вот в один прекрасный день все проясняется – как будто пелена падает с ваших глаз. Иногда это случается неожиданно и как бы само собой, иногда поводом оказывается еще одно рядовое впечатление, но это впечатление как последняя капля воды, переполнившая чашу. Вы вдруг приобретаете совершенно новый взгляд на предмет, и это уже не рядовой взгляд, не один из тех вариантов, которые вы перебирали ранее. Он качественно новый; он остается в вас и порой ведет к важному повороту в вашей жизни.

Таким образом, то, что вошло в ваше сознание, является действительно интегральным продуктом предшествовавшего процесса. Однако вы не имели четкого представления о ходе последнего. Вы знали только то, о чем думали и что переживали в каждый данный момент или в ограниченный период времени. Весь же большой процесс, который по всем признакам происходил в вас, вами вовсе не прослеживался.

Почему же подобные процессы следует поместить вне сознания? Потому, что они отличаются от сознательных процессов, по крайней мере, в следующих двух важных отношениях.

Во-первых, субъект не знает того конечного итога, к которому приведет «надсознательный» процесс. Сознательные же процессы предполагают цель действия, т.е. ясное осознание результата, к которому субъект стремится. Во-вторых, неизвестен момент, когда «надсознательный» процесс закончится; часто он завершается внезапно, неожиданно для субъекта. Сознательные же действия, напротив, предполагают контроль за приближением к цели и приблизительную оценку момента, когда она будет достигнута.

Судя по феноменологическим описаниям, к обсуждаемому классу «надсознательных» процессов следует отнести процессы творческого мышления, процессы переживания большого горя или больших жизненных событий, кризисы чувств, личностные кризисы и т.п.

Одним из первых психологов, который обратил специальное внимание на эти процессы, был В. Джемс. Он собрал на этот счет массу ярких описаний, которые изложены в его книге «Многообразие религиозного опыта» (В. Джемс. Многообразие религиозного опыта. М., 1910). В качестве более поздних работ на эту тему (на русском языке) можно назвать небольшие статьи З.Фрейда (З. Фрейд. Печаль и меланхолия // Психология эмоций. Тексты. М., 1984), Э. Линдемана (Линдеман Э. Клиника острого горя // Психология эмоций. Тексты. М., 1984), сравнительно недавно опубликованную книгу Ф.Е.Василюка (Василюк Ф. Е. Психология переживания. М., 1984) и др.

Приведем два развернутых примера, которые разбираются В. Джемсом. Первый пример Джемс заимствует у Л.Н. Толстого.

«Мне рассказывал С., – пишет Л. Н. Толстой, – умный и правдивый человек, как он перестал верить. Лет 26-ти уже, он, раз на ночлеге во время охоты, по старой, с детства принятой привычке, встал вечером на молитву. Старший брат, бывший с ним на охоте, лежал на сене и смотрел на него. Когда С. кончил и стал ложиться, брат его сказал ему: «А ты все еще делаешь это?» И больше ничего они не сказали друг другу. И С. перестал с того дня становиться на молитву и ходить в церковь... И не потому, чтобы он знал убеждения своего брата и присоединился к ним, не потому, чтоб он решил что-нибудь в своей душе, а только потому, что слово это, сказанное братом, было как толчок пальцем в стену, которая готова была упасть от собственной тяжести; слово было только указанием на то, что там, где он думает, что есть вера, давно пустое место, и что потому слова, которые он говорит, и кресты, и поклоны, которые он кладет во время стояния на молитве, суть вполне бессмысленные действия. Сознав их бессмысленность, он не мог продолжать их» (цит. по У. Джемс. Многообразие религиозного опыта. М., 1910, с. 167).

Заметьте, что с человеком, от лица которого ведется рассказ, случилось как раз то, что я описала в абстрактном примере: в один прекрасный день он обнаружил, что потерял веру; что его вера – как стена, которая уже не поддерживается ничем, и ее достаточно тронуть пальцем, чтобы она упала, в роли этого «пальца» и выступил равнодушный вопрос брата. Тем самым как бы подчеркивается, что не столько вопрос брата, сколько предшествующий процесс, не осознававшийся в полном объеме героем рассказа, подготовил его к этому решающему повороту.

Другой пример из Джемса относится к кризису чувства.

«В течение двух лет, – рассказывает один человек, – я переживал очень тяжелое состояние, от которого едва не сошел с ума. Я страстно влюбился в одну девушку, которая, несмотря на свою молодость, была отчаянной кокеткой... Я пылал любовью к ней и не мог думать ни о чем другом. Когда я оставался один, я вызывал воображением все очарование ее красоты и, сидя за работой, терял большую часть времени, вспоминая наши свидания и представляя будущие беседы. Она была хороша собой, весела, бойка. Обожание мое льстило ее тщеславию. Любопытнее всего, что в то время, как я добивался ее руки, я знал в глубине души, что она не создана быть моею женою, и что никогда она на это не согласится... И такое положение дел в соединении с ревностью к одному из ее поклонников расстраивало мои нервы и отнимало сон. Моя совесть возмущалась такой непростительной слабостью с моей стороны. И я едва не дошел до сумасшествия. Тем не менее, я не мог перестать любить ее.

Но замечательнее всего тот странный, внезапный, неожиданный и бесповоротный конец, которым все это завершилось. Я шел утром после завтрака на работу, по обыкновению полный мыслями о ней и о моей несчастной участи. Вдруг, как будто какая-то могущественная внешняя сила овладела мной, я быстро повернул назад и прибежал в мою комнату. Там я принялся немедленно уничтожать все, что хранил в память о ней: локоны, записочки, письма и фотоминиатюры на стекле. Из локонов и писем я сделал костер. Портреты раздавил каблуком с жестоким и радостным упоением мщения... И я так чувствовал себя, точно освободился от тяжкого бремени, от болезни. Это был конец. Я не говорил с ней больше, не писал ей, и ни одной мысли о любви не возбуждал во мне ее образ.

<...> В это счастливое утро я вернул к себе мою душу и никогда больше не попадался в эту ловушку» (У. Джемс. Многообразие религиозного опыта. М., 1910, с. 169).

В. Джемс, комментируя этот случай, подчеркивает слова: «как будто какая-то могущественная внешняя сила овладела мной». По его мнению, эта «сила» – результат некоторого «бессознательного» процесса, который шел вместе с сознательными переживаниями молодого человека.

В. Джемс не мог предвидеть, что термин «бессознательный» приобретет в результате появления психоанализа слишком специальный смысл. Поэтому, чтобы подчеркнуть совершенно особый тип впервые описанных им процессов, мы использовали другой термин – «надсознательные». Он, как мне кажется, адекватно отражает их главную особенность: эти процессы происходят над сознанием в том смысле, что их содержание и временные масштабы крупнее всего того, что может вместить сознание; проходя через сознание отдельными своими участками, они как целое находятся за его пределами.

Подведем итоги всему сказанному. В свое время З.Фрейд сравнил человеческое сознание с айсбергам, который на девять десятых погружен в море бессознательного, Вы знаете, что под бессознательным Фрейд имел в виду вытесненные желания, влечения, переживания. Рассмотрение всей темы «Неосознаваемые процессы» приводит к выводу, что, если сознание и окружено «водами» бессознательного, то состав этих «вод» гораздо более разнообразен.

В самом деле, попробуем изобразить человеческое сознание в виде острова, погруженного в море неосознаваемых процессов. Внизу следует поместить неосознаваемые механизмы сознательных действий (I). Это – технические исполнители, или «чернорабочие», сознания. Многие из них образуются путем передачи функций сознания на неосознаваемые уровни.

Наравне с процессами сознания можно поместить неосознаваемые побудители сознательных действий (II). Они имеют тот же ранг, что и сознаваемые побудители, только обладают другими качествами: они вытеснены из сознания, эмоционально заряжены и время от времени прорываются в сознание в особой символической форме. И наконец, процессы «надсознания» (III). Они развертываются в форме работы сознания, длительной и напряженной. Результатом ее является некий интегральный итог, который возвращается в сознание в виде новой творческой идеи, нового отношения или чувства, новой жизненной установки, меняя дальнейшее течение сознания.

Бессознательная мотивация

Мотивы порождают действия, т.е. приводят к образованию целей, а цели, как известно, всегда осознаются. Сами же мотивы осознаются далеко не всегда. В результате все мотивы можно разбить на два больших класса: к первому относятся осознаваемые мотивы, ко второму – неосознаваемые.

Мотивационные явления могут иметь разный уровень осознания от глубоко осознанных до неосознаваемых непроизвольных побуждений. Однако неосознавание мотива понимается все-таки как малое осознавание, и осознание мотива может происходить в различной форме и на различных уровнях психики.

Осознанность мотивов зависит от того, что принимается за мотив. Одно дело – принять за мотив склонность, влечение, установку, которые плохо или совсем не осознаются. Тогда и мотив в представлении такого психолога становится неосознаваемым или слабо осознаваемым. Другое дело – принять за мотив цель и средства ее достижения; тогда мотив может быть только осознаваемым. Человек осуществляет действие только тогда, когда он смог вербально сформулировать мотив, т.е. цель и средства ее достижения.

В отличие от целей, мотивы, основанные на склонности, влечении, установке, актуально не осознаются субъектом: когда мы совершаем те или иные действия, то в этот момент мы обычно не отдаем себе отчета о мотивах, которые их побуждают. Мотивы не отделены от сознания, но представлены в нем в особой форме – эмоциональной окраски действий. С.Л. Рубинштейн трактует неосознанные действия не как явления, совсем не представленные в сознании, а как явления, которые не получили более или менее широкой смысловой связи с другими побуждениями, не были соотнесены, интегрированы с ними.

В мотиве, как сложном многокомпонентном образовании, одни мотиваторы могут и должны осознаваться (например, если не будет осознания потребности, то человек не будет ничего делать для ее удовлетворения), а другие – нет. Но в целом (полностью) структура мотива не может не осознаваться, даже при импульсивных действиях. Другое дело, что это осознание не получает развернутого вербального обозначения.

Попытка точно сосчитать число мотивов, действующих в каждом данном случае, заранее должна быть признана несостоятельной. Затруднение увеличивается еще и тем, что каждый мотив не представляет из себя чего-нибудь простейшего, неразложимого, а очень часто является сложным комплексом, в состав которого входит целая группа чувств и влечений, более или менее тесно между собою связанных.

Причина разногласий в трактовке осознанности мотива также может состоять в том, что одни психологи понимают под осознанием ощущения и переживания потребностного состояния, а другие – понимание мотива как основания действия или поступка, что, естественно, не одно и то же. Можно осознавать – ощущать, переживать – наличие нужды и не понимать, что конкретно нужно. Предметное содержание мотива так или иначе воспринимается, представляются цель, средства ее достижения, более отдаленные результаты. А вот смысл действий понимается не всегда. Можно не понимать не только смысл, но и главную причину своего поступка, например один из компонентов блока «внутреннего фильтра» (склонность, предпочтение, установку).

Таким образом, само по себе осознание отдельных компонентов мотива не обеспечивает еще понимания его как основания поступка или действия. Для этого человеку надо проанализировать осознаваемое и привести к общему знаменателю.

Правда, такому анализу может препятствовать ряд моментов. Во-первых, во многих случаях человеку не надо углубляться в такой анализ, так как ситуация для него очевидна и поведение в ней у него уже отработано. В этом случае многие компоненты мотива, особенно из блока «внутреннего фильтра», скорее подразумеваются, чем осознаются и вербально обозначаются. Поэтому X. Хекхаузен, например, пишет, что причины поступков, их цели и средства часто очевидны для современников, принадлежащих к той же культурной среде, следовательно, при нормативном поведении вряд ли кому-нибудь, исключая психологов, вздумается ставить вопрос «Зачем?» В крайнем случае, пишет он, в порядке объяснения можно ответить, что все так делают или вынуждены делать.

И при вопросе: «Почему ты помог ему?» на поверхности сознания спрашиваемого часто оказывается какая-нибудь одна распространенная причина, в основном связанная с оценкой ситуации: «Ему плохо», «Больше некому», «Одному грустно» и т.п. В действительности же ситуация была лишь внешним толчком, а внутренним побудителем являлась недекларируемая нравственность субъекта. Но до этой причины можно докопаться, только поставив перед человеком ряд вопросов, которые бы заставили его поглубже разобраться в причинах своего поступка.

Во-вторых, в сознании человека один мотиватор (причина) может подменяться другим. Например, наиболее часто, потребность подменяется в сознании предметом ее удовлетворения, и поэтому человек говорит, что пошел на кухню, потому что ему нужен хлеб, а не потому, что он голоден.

В-третьих, у человека может отсутствовать желание докопаться до истинной причины своего поступка из-за нежелания выглядеть в собственных глазах безнравственным. На поверхность сознания им будет выдвигаться другая, более благовидная причина, могущая оправдать его поступок, причем действительно актуальная, но не главная, не решающая.

Хотя цели, которые ставит перед собой человек, сознательны, однако они не всегда ему ясны до конца. В связи с этим О.К. Тихомиров выделяет цели поисковых проб («посмотрим, что получится... »), которые относятся им к классу неопределенных предвосхищений. Не всегда продумываются и последствия достижения цели. Особенно часто такие не до конца обоснованные решения и намерения возникают у человека при наличии у него азарта, эмоций борьбы или когда у него нет времени на обдумывание (решения, принимаемые в спешке).

Таким образом, в вопросе об осознаваемости мотивов можно выделить три аспекта: собственно осознание (ощущение, переживание), понимание и обдумывание, которые могут быть более и менее полными, отчего и появляются моменты осознанного и неосознанного, обдуманные и необдуманные действия (последние – из-за некритического, «на веру», принятия совета, из-за недостатка времени на обдумывание, в результате аффекта).

Понимание, «чего» я хочу добиться, означает понимание цели; понимание, «почему» – понимание потребности, а понимание «для чего» – смысл действия или поступка.

Некоторые психологи утверждают, что об истинном мотиве (причине) можно узнать только постфактум, когда деятельность уже началась или, более того, закончилась. Это утверждение может быть справедливым, если иметь в виду понимание истинной (решающей) причины, и то не для всех случаев (ведь часто результат не совпадает с ожиданиями, заложенными в мотиве, т.е. с целью). Когда же речь идет об осознании компонентов мотива, то по отношению к ним эта точка зрения вряд ли применима. Если основные компоненты мотива (потребность, цель) не будут осознаваться, то, что же тогда побудит человека к произвольной активности? Неслучайно В.С. Мерлин подчеркивал, что действия человека определяются главным образом сознательными целями. Мотив – это вербализованный, а следовательно, и осознанный побудитель активности человека.

А.Н. Леонтьев считает, что по ходу выполнения действий мотив не осознается, осознаются только цели действий. С этим частично можно согласиться: ведь в каждый конкретный момент человек не думает, почему он совершает это действие, а думает о том, что должно получиться, что получается. Правда, надо принять во внимание, что цель тоже является частью мотива, поэтому частично мотив все же осознается, как и смысл деятельности в целом, т. е. конечная цель, предвидимый результат.

Дискуссия о влечении как неосознаваемой мотивации. Понимание влечений как свойств, близких к инстинктам, проявляющееся у разных авторов в той или иной степени, очевидно, не случайно. Над влечениями постоянно «витает дух» невольности, плохой осознаваемости. Как писал А.С. Пушкин: «Когда б не смутное влечение чего-то жаждущей души». Вопрос только в том, что происходит невольно, что плохо осознается или вообще не осознается. В инстинктах непроизвольным моментом является двигательная активность, направленная на удовлетворение потребности. Во влечениях же непроизвольным является появление тяги к объекту, побуждения, но не движение, не реакция удовлетворения потребности. Такая мысль высказывается рядом ученых. В. С. Дерябин говорит о внутренней независимой от воли человека силе, движущей к объекту, Н. Д. Левитов – о непроизвольном или не совсем произвольном состоянии, когда человек чувствует себя как бы прикованным к предмету («Невольно к этим грустным берегам меня влечет неведомая сила», - писал А.С. Пушкин; или в стихотворении «Звуки» у А.Н. Плещеева: «И мнится мне, что слышу я знакомый голос, сердцу милый; бывало, он влечет меня к себе какой-то чудной силой»). Речь, таким образом, идет о механизмах возникновения влечений, которые могут быть связаны и с непроизвольностью («неведомая сила», «какая-то чудная сила»). Однако, понимая это, не следует «перегибать палку» и считать, что влечения имеют наследственное происхождение. Врожденное, наследственное и генетически обусловленное – это разные понятия. Генетическая обусловленность биологических влечений (например, полового, связанного с гормональными изменениями в организме в период полового созревания) сомнений не вызывает. Но у человека и эти влечения контролируются и не вызывают активности, направленной непосредственно на удовлетворение потребности. Они проходят через «цензуру» личностных образований, т.е. «внутреннего фильтра».

Что же касается плохой осознаваемости влечений, то дело здесь не в неосознаваемости объекта влечения, а в непонимаемости того, чем этот объект привлекает, манит к себе. Именно в отождествлении понимания с осознанием кроется, на наш взгляд, причина противоречивых взглядов на сущность влечений. Например, в учебниках по психологии говорится, что о влечении можно говорить тогда, когда не осознаны внутренние побуждения, т.е. не взвешена их личная и общественная значимость, не учтены их последствия (особенно при страсти). Но разве здесь речь идет просто об осознанности ощущений, переживаний? Поэтому наиболее точно, по нашему мнению, вопрос об осознании влечений выражен в «Психологическом словаре», где говорится, что влечение может быть и хорошо осознанным, а недостаточная его осознанность бывает связана не столько с отсутствием представления о его объекте, сколько с непониманием существа потребности в нем, т.е. с непониманием почему и для чего он нужен. Человек обычно в той или иной степени знает, к чему его влечет, но часто не отдает себе отчета в причине этого влечения.

Безусловно, влечение подростков и юношей к противоположному полу осознается ими в качестве потребности личности, но не всегда понимается причина этого влечения, т.е. те гормональные сдвиги и связанные с этим органические потребности, которые происходят в период начала полового созревания и ощущаются ими. В то же время слабо понимается и то, что привлекает в объекте влечения. Привлекательный объект становится целью, но его характеристики (привлекательные стороны) либо вообще не выделяются, либо осознаются весьма смутно.

Вслед за К.К. Платоновым влечение можно рассматривать как примитивную эмоциональную (или преимущественно эмоциональную) форму направленности личности.

Итак, бессознательная мотивация – неосознаваемые побуждения, вызывающие активность организма и определяющие ее направленность, т.е. выбор конкретного поведения (действий и поступков).

Разумеется, бессознательные мотивы присущи каждому. Какие бы бессознательные силы ни побуждали нас рисовать или писать, мы вряд ли будем из-за этого волноваться, если в достаточной мере можем выразить себя в рисовании или в литературном творчестве. Какие бы бессознательные мотивы ни вели нас к любви или преданности, они не интересуют нас до тех пор, пока любовь или преданность наполняет нашу жизнь конструктивным содержанием. Но нам действительно необходимо осмыслить бессознательные факторы, если очевидный успех в творческой работе или в установлении нормальных отношений с другими людьми, успех, которого мы страстно желали, оставляет в нас только пустоту и недовольство или если все попытки добиться успеха оказываются тщетными и, несмотря на все сопротивление, мы смутно ощущаем, что не можем полностью приписать неудачи сложившимся обстоятельствам.

Говоря кратко, мы нуждаемся в анализе наших бессознательных мотиваций, если оказывается, что что-то внутри нас мешает достичь поставленных целей. Со времен Фрейда бессознательная мотивация относится к числу основных фактов человеческой психологии

Знание о существовании и воздействии таких бессознательных мотиваций является полезным руководством в любой попытке анализа, особенно если она предпринимается не на словах, а на деле. Оно может даже оказаться достаточным инструментарием для того, чтобы выявить ту или иную причинную связь. Однако для систематического анализа необходимо иметь несколько более точное понимание бессознательных факторов, препятствующих развитию. Пытаясь понять человеческую личность, важно раскрыть ее основные движущие силы.

Важно заметить следующее. Если при изучении человеческой мотивации мы ограничим себя экстремальными проявлениями актуализации физиологических позывов, то мы рискуем оставить без внимания высшие человеческие мотивы, что неизбежно породит однобокое представление о возможностях человека и его природе. Слеп тот исследователь, который, рассуждая о человеческих целях и желаниях, основывает свои доводы только на наблюдениях за поведением человека в условиях экстремальной физиологической депривации и рассматривает это поведение как типичное. Перефразируя уже упомянутую поговорку, можно сказать, что человек и действительно живет одним лишь хлебом, но только тогда, когда у него нет этого хлеба.

Главная » Транскрипции » От чего может быть радость. Описания внешних проявлений эмоций