Испанские завоеватели конкистадоры. Конкистадоры

История

В 1521 открыв новые земли , (ныне известные как Филиппины) Магеллан нарек их островами Святого Лазария, но название не закрепилось и через 22 года архипелаг переименовали в честь испанского принца (позже и короля Испании) Филиппа II.

Бананы в Европе появились так же благодаря путешествию Магелана на Филиппины. Из-за визуального сходства,он назвал этот экзотический фрукт – «длинная фига»

Магелан был убит на о. Себу в сражении с местным вождем Лапу- Лапу.

Могила знаменитого мореплавателя Фернана Магеллана находится на Филиппинах (о. Себу)

16 марта 1565 года на о. Бохол состоялась первая дружественная встреча испанцев и филиппинцев. Конкистадор Мигель Лопес де Легаспи заключил с филиппинским вождем Дату Сикатуна кровавый компакт. В честь этого события, на Филиппинах каждый год проводится фестиваль Сандуго.

Филиппины - это единственная католическая страна в Юго-Восточной Азии

Первым городом на Филиппинах был Себу на одноименном острове.

Из 500 известных видов кораллов 488 можно встретить на Филиппинах.
Филиппины являются самым большим мировым поставщиком кокосов.
Крупнейшая в мире жемчужина была найдена у берегов о.Палаван в 1934 г. Она имела 24 см в диаметре и весом почти 7 кг. Чтобы достичь такого размера, жемчужина должна была расти 600 лет.

Глаз филиппинского долгопята больше его мозга.
Самое маленькое в мире (40 см в холке) копытное млекопитающее - мышиный олень - обитает на Филиппинах
На Филиппинах произрастает от 800 до 1000 видов орхидей .
Филиппинская речная рыбка пандака карликовая (Pandaka pygmaea),из семейства бычковых, является самой маленькой в мире пресноводной рыбой как по массе (средний вес 4-5 мг), так и по длине (взрослые самцы 1,1 см, самки – 1,5 см) и, возможно, вообще самым мелким из современных позвоночных животных

Открытия и достижения

Несмотря на распространенное мнение, караоке было изобретено в Филиппинах , а не в Японии. Караоке придумал Роберто дель Росарио (Roberto del Rosario), назвав его «Sing-Along-System» («Пой вместе с системой»). А название «караоке» появилось позже, в переводе с японского языка оно означает «пение без сопровождения».

Флуоресцентная лампа была изобретена филиппинским ученым Agapito Flores с острова Себу (Cebu).
Филиппинские авиалинии были первой Азиатской авиакомпанией .
Масло орехового дерева ханга , растущего на Филиппинах, по составу мало чем отличается от нефти. Во время Второй мировой войны маслом из орехов японцы заправляли танки.
Филиппинки дважды завоевывали звания Мисс Вселенная и трижды Мисс Мира

Достопримечательности

На Филиппинских островах имеется более 200 вулканов , хотя только некоторые из них являются активными.
Остров и провинция Камигин (Camiguin) - регион с самым большим числом вулканов на единицу площади во всем мире. Здесь вулканов больше, чем городов.
Второе в мире по глубине (после Марианской впадины) место на Земле - Филиппинский желоб (10540 м)
Самым красивым вулканом на земле считается вулкан Майон на острове Лузон

Базилика Сан-Себастьян - готический собор в Маниле - единственная в Азии церковь, построенная целиком из стали и была вторым в мире по высоте (после Эйфелефой башни) стальным сооружением

На склонах Филиппинских Кордильер находятся Рисовые Террасы , история которых насчитывает две тысячи лет. Они считаются объектами Всемирного Наследия ЮНЕСКО.
Самая протяженная в мире подземная река находится на о.Палаван

Россия и Филиппины

Москва является городом-побратимом филиппинской столицы Манилы
В 1949 г. Филиппины добровольно выделили остров Тубабао пяти тысячам русских беженцев, вывезенным из Китая, охваченного гражданской войной.
В начале 2010 г. в Маниле установлен памятник А. С. Пушкину

Конкистадор (смысль "завоеватель" в) будет термина используемая для того чтобы refer to воины, исследователи, и авантюристы которые достигли Conquista (эта испанская термина вообще принята historians), I.е. принесл много из и Азия Pacific под колониальное между и. Genoese позволяло headstart внутри Колонизация Америк, I.е. , континентальное и; вся область была обозначена Западные Indies , по мере того как исследователи первоначально предполагали они достигли (inexistent) атлантический свободный полет Ази-Tixo океан Дальний Восток, который достигался и скоро колонизировался как " восточные indies", знатно архипелаг и.

Предпосылка

Руководители испанских экспедиций к новому миру вызвали conquistadores , имя выражая сходство к недавн accomplished , (re)conquer Иберийский полуостров от (-). Они также evoked имя Santiago Matamoros ("St James Причаливать-ubi1qa") перед идти в сражение против pagan родной населенности Америк, которые были учтены rightless как длинним как после того как они преобразованы к католицизму, поэтому их земли были аннексированы как nullius terra с papal благословением, единственная соперничающая заявка, котор нужно принять серьезно была той из португалки, после того как она установлена после papal арбитража в договоре Tordesillas в 1494. Много conquistadores были плох, включая некоторые nobles (hidalgos ) изыскивающ удачу в западных indies, в виду того что были лимитированные перспективности в europe, как ранее в кампаниях в старом мире. почетность правила для знатности запретили их от ручной работы. Много также исчезали вероисповедная репрессия причиненная.

История

Новый Мир

Первое испанское завоевание внутри Америки был остров (в настоящее время, котор делит Гаити и Доминиканской Республикой). От там, Жуан Понче de Леэон завоевано и Diego Vel3azquez принял. Первый выселок на mainland был внутри, установило мимо внутри. По мере того как эти карибские зоны не доказали никакие большое казначейство или бесконечную поставку priceless специй, " разочарование " motivated более дальнеишее исследование, rather than серьезное усилие сделать самое лучшее " виргинских " колоний, foretaste монументального хозяйственного mismanagement.

Первый больш успешно конкистадор был. Между и, Cort3es, вместе с некоторым Родной Американец завоеванные союзники, mighty , таким образом приносящ присытствыющий день () под владычеством Испанская империя . соответствующей важности было завоевание южного американца мимо. Оба помоглись мимо и другой европеец ослабело родние населенности. Заболевания также убили в настоящее время руководителя Inca вовремя facilating война что Pizarro погуляло в на его прибытие. И Pizarro и Cortes massacred droves Incan и ацтека в усилии устрашить и terrorize населенности, которое не было succesful в любой случай. Совмещено при значительно большие усилия родних союзников, усилия Cortes управляемые для того чтобы besiege ацтекский прописной город и разрушить он.

Учетом поведения испанских конкистадоров от обоих внутренних и вне была часть исходныйа материал для стереотипии испанской жестокости пришла быть известным как Черное Сказание .

Справки в средствах

Группа утеса Procol Harum также имел удар одиночный при вызванная песня Конкистадором

Перечень известные конкистадоры и исследователи

• (, 1518-1522, 1524, Baja California , 1532-1536)
• (Перу , 1509-1535)
• Франчисчо Вэасцуез de Чоронадо (югозападно, 1540-1542)
• (Перу , 1524-1535, 1535-1537)
• (, 1510-1519)
• Жуан Понче de Леэон (, 1508, 1513 и 1521)
• Педро de Алварадо (, -, -, Перу , 1533-1535, Мексика, 1540-1541)
• 3alvar Нэуьнез Чабеза de Вача (югозападно, 1527-1536, 1540-1542)
• Lucas Вэасцуез de Аыллэон (восточный, 1524-1527)

День 8 ноября 1519 г. был страшным днём для государства ацтеков, существовавшего на земле теперешней Мексики. В тот день испанский конкистадор (что по-испански значит - завоеватель) Эрнандо Кортес вступил на улицы столицы Теночтитлан. Это был прекрасный город, построенный посреди озера. Весь он утопал в зелени и цветах, роскошные дворцы, ступенчатые храмы- теокалли - поражали красотой! Их строил народ, знающий астрономию и математику, создавший свой календарь и учёные книги. Но, на беду свою, ацтеки обладали несчётным количеством золота и драгоценностей. А это оказалось главной приманкой для алчных, невежественных и жестоких испанских конкистадоров- завоевателей и разбойников. Когда ацтеки предложили Кортесу великолепное имение, он надменно изрёк, что приплыл сюда не копаться в земле, а только ради золота, Оправданием и прикрытием этих гнусных целей служила христианская религия. Испанцы оскверняли и уничтожали всё, что было связано с богами ацтеков.

После конкистадоров остались трупы мирных и груды развалин.

Но, проникая всё глубже в незнакомый материк, конкистадоры невольно становились его первооткрывателями и исследователями. Васко Нуньес Бальбоа, гоняясь за призрачной золотой страной Эльдорадо, открыл неизвестный тогда европейцам Великий, или Тихий, океан. Франсиско Орельяна в поисках «страны коричных деревьев» наткнулся у экватора на громадную реку. Он назвал ее Амазонкой после битвы с отрядом индейских женщин, храбрых, как героини - амазонки.

Конкистадоры переносили болезни, голод и опасности: за каждым поворотом реки их ждали защищавшие свою землю индейцы, вооружённые отравленными стрелами. И все эти мучения только ради золота! Испанцы искали ещё и «ручей молодости», воды которого якобы восстанавливают здоровье и молодость.

Конкистадор Франсиско Писарро покорил сильное, культурное государство инков в Перу. Испанцы шли по великолепным, мощённым камнем дорогам, соединявшим все районы страны. На равном расстоянии друг от друга стояли дома для путешественников, водопроводы доставляли воды горячих источников. На крутых склонах инки делали широкие ступени. У них не было повозок - они не знали колёс, по этим дорогам обычно шли ламы, навьюченные грузами,- для них лестницы не служили препятствием.

Писарро, так же как и Кортес, был вероломен и жесток. Он расстреливал безоружный, мирный народ. С пленного Верховного Инки (такой титул был у главы государства) он взял огромный выкуп золотом, пообещав ему сохранить свободу и жизнь. Когда же золото было получено, заставил Верховного Инку принять христианскую религию, а затем задушил.

Золото, доставшееся ценой моря крови, не дало конкистадорам счастья. Они передрались, перессорились между собой, и большинство их погибло. Гибель и разрушение принесли они этой цветущей земле. Вот что такое испанская конкиста- завоевание Америки.

Конкистадоры (исп. ед. ч. conquistador - завоеватель, покоритель), участники Конкисты, то есть завоевательных походов европейцев (в основном испанцев) в Новый Свет: морских - в Вест-Индию, на Филиппины , вдоль берегов Северной и Южной Америки; сухопутных - в глубь обоих материков.

Основная масса конкистадоров была представлена наемными солдатами, обнищавшими дворянами и преступниками, которые предпочли заокеанскую неизвестность тюрьме, каторге или смертной казни. В эту армию авантюристов вошло некоторое число ремесленников, королевских чиновников разных рангов, монахов-миссионеров, а также просто искателей приключений. Их энтузиазм подогревался рассказами о неимоверных богатствах Нового Света, об изобилии золота, о чудесной стране Эльдорадо, об источнике вечной молодости и др.

Первым конкистадором можно считать самого Христофора Колумба, предложившего продавать в рабство население открытых им земель. 39 моряков, спутников Х. Колумба, добровольно оставшихся на острове Эспаньола (Гаити) вскоре после отплытия адмирала на родину (4 января 1493) вступили в конфликт с местными жителями из-за женщин и имущества и погибли все.

В ходе Конкисты можно выделить два этапа. На коротком первом (1493-1518) пришельцы овладевали небольшими прибрежными участками на островах Карибского моря (Гаити, Пуэрто-Рико, Куба), а потом распространялись по всей их территории. Практически одновременно они занимали узкие береговые полосы Северной и Южной Америки, омываемые водами Атлантического океана, Карибского моря и Мексиканского залива. Второй этап, охватывающий почти восемь десятилетий (1518-1594), - завоевание двух гигантских империй ацтеков и инков, а также городов-государств майя; походы по внутренним районам обоих континентов, выход к тихоокеанскому побережью и захват Филиппин.

В итоге военных действий конкистадоров к владениям испанской короны были присоединены огромные пространства. В Северной Америке часть материка южнее 36 с. ш., включая Мексику и другие территории в Центральной Америке, а также значительные регионы Южной Америки без Бразилии, где утвердилась власть Португалии, и Гвианы, попавшей под контроль Англии, Франции и Нидерландов. Кроме того, испанцы «прибрали к рукам» почти всю Вест-Индию и Филиппинские острова. Суммарная площадь захваченных конкистадорами земель составила не менее 10,8 млн. кв. км, что почти в 22 раза превышает территорию собственно Испании. Разграничение завоеваний между Испанией и Португалией проходило по «папскому меридиану» согласно Тордесильясскому договору 1494. Как считается, завоевание Бразилии подданными португальского короля произошло благодаря не совсем четким формулировкам папской буллы.

Каждый предводитель отряда конкистадоров (аделантадо), набрав отряд, заключал с испанской короной договор (капитуляцию). В этом договоре оговаривался процент отчисления с захваченных богатств в казну и доля самих аделантадос. Первым аделантадо был брат Х. Колумба, Б. Колумб.

После установления иностранного господства на смену конкистадорам приходят европейские (главным образом испанские и португальские) поселенцы во главе с администрацией, подчинявшейся метрополии. Вместе с тем многие конкистадоры подчинялись властям лишь номинально, независимо проживая в своих обширных владениях. Со времени правления Филиппа III (1598-1621) испанская метрополия взяла курс на притеснение потомков конкистадоров, отдавая предпочтение уроженцам Испании. Во многом по этой причине потомки конкистадоров возглавили борьбу за отделение латиноамериканских колоний.

Наиболее жестоким был второй этап Конкисты, когда испанцы встретились не с племенами, находившимися на стадии первобытного общества, а столкнулись с чуждыми европейцам цивилизациями ацтеков, майя, инков и др. Религия ацтеков, изобиловавшая кровавыми обрядами, человеческими жертвоприношениями, произвела на испанцев особенно отталкивающее впечатление: они решили, что столкнулись с прислужниками дьявола, против которых оправданы любые методы. Этим объясняется, в частности, то, как тщательно уничтожались все следы культурной деятельности индейцев. Если статуи, а то и целые пирамиды невозможно было разрушить, их закапывали, произведения искусства, памятники уникальной местной письменности сжигали. Ювелирные изделия (а они отличались особой тщательностью отделки и оригинальными технологиями) почти все были переплавлены и ныне чрезвычайно редки.

Все завоевания были совершены горсткой конкистадоров (отрядами по нескольку сот человек, в редких случаях тысяч). Одно лишь огнестрельное оружие, в ту пору еще несовершенное, не могло дать такого эффекта. Легкость, с которой европейцам удалось сокрушить немалые государства, объясняется внутренней слабостью этих государств, власть вождей которых была абсолютна, но сами они были часто весьма слабыми и неспособными к сопротивлению. Европейцы рано обнаружили, что если во время боя захватить военного вождя индейцев, то все остальное войско прекращает сопротивление. Сыграл свою роль и страх индейцев перед лошадьми, их преклонение перед белыми, которых они считали богами, ведь практически у всех индейцев были предания о белом бородатом боге, научившем людей земледелию и ремеслам.

Подавляя выступления индейцев, испанцы казнили их тысячами. Оставленных в живых конкистадоры превращали в рабов и принуждали трудиться на полях, в рудниках или в мастерских. Многочисленные групповые самоубийства от непосильного труда и ужасающих условий жизни, гибель от завезенных пришельцами заразных болезней (оспы, чумы, дифтерита, кори, скарлатины, тифа и туберкулеза) привели к одной из крупнейших на планете демографических катастроф. За столетие численность населения Нового Света сократилась, по разным данным, с 17-25 млн. до 1,5 млн. человек, то есть в 11-16 раз. Многие регионы совершенно обезлюдели; ряд индейских народов исчез с лица Земли. Для труда на плантациях и рудниках стали завозить африканских рабов. Вместе с тем хорошо организованное сопротивление приносило и результат: арауканам на юге Чили удалось отстоять свою свободу, ведя борьбу более века.

Английский писатель Хэммонд Иннес родился в 1913 году и написал около 36 книг, переведенных более чем на 30 языков мира. Советские читатели знакомы с девятью приключенческими романами Иннеса (в основном по публикациям в «Вокруг света» и «Искателе»). Писатель всегда много путешествовал: на борту транспортного самолета или пограничном катере, на случайном джипе и просто пешком. Он старается сам пройти тем путем, которым странствуют его герои.

«Конкистадоры» — новая работа X. Иннеса, которая увидит свет в издательстве «Мысль» предлагаем читателям «ВС» несколько глав из этой книги.

Конкистадоры — испанцы, которые в начале XVI века исследовали Новый Свет и подчиняли его себе во славу Христа и ради собственной выгоды. За плечами у них были долгие века непрерывной борьбы за освобождение Иберийского полуострова от мавританских завоевателей. Эти люди, поднаторевшие в военном искусстве и отдававшие ему все время и все силы, шаг за шагом теснили «неверных», создавая по ходу наступления карликовые королевства и княжества. В итоге те из них, кто занял верхние ступени на иерархической лестнице, ненамного превзошли по уровню умственного развития заурядных рыцарей-воинов, вооруженных до зубов и сидящих в своих замках.

Борьба эта завершилась в 1492 году падением последней мавританской крепости. Крестовый поход, длившийся 800 лет, окончился, и знать, рожденная для того, чтобы сидеть в седле и орудовать мечом, пылающая необузданным религиозным рвением, вдруг осталась не у дел. Какой-то кратковременный выход ее энергии, правда, дали итальянские войны, однако вся жизнь в стране, обращенной к Атлантике, подсказывала — следующим этапом должен стать Запад, недавно открытый Колумбом новый мир.

Воины, только что завершившие последнюю битву с маврами, превратились в солдат удачи и следом за мореходами отправились за океан искать новых «неверных».

Конкистадоры... Их жажда злата была беспредельной, а религиозный пыл — вполне искренним. Странное сочетание побуждений, сказочное мужество, проявленное в ужасающе суровых условиях дальних стран при заведомо проигрышном раскладе, способность хитростью и силой проложить себе путь, пробиваясь сквозь ряды армий, в двести раз (!) превосходивших их численностью,— все это требует объяснения, иначе то, что рассказано здесь о конкистадорах, покажется совершенно невероятным.

В 711 году из-за Гибралтара пришли исламские орды. За семь лет — мавры — то были главным образом североафриканские берберы — завоевали почти всю визиготскую Испанию и убили короля Родриго. Затем, перевалив через Пиренеи, они вторглись на земли франков. Только северные и северо-западные районы Атлантического побережья, защищенные горными бастионами, остались в неприкосновенности и образовали впоследствии ядро более поздних христианских государств.

Свободные христиане, жившие в неприступных горах, начали пробиваться на равнины в поисках лучшей доли. Они ненавидели «неверных», занявших самые плодородные земли их родины, и из этой ненависти рождался религиозный пыл, не уступавший тому, который привел в Испанию мавров.

Другие европейские страны могли участвовать в крестовых походах и освобождать Святую Землю от сарацинов; испанцы, отрезанные от остальной Европы огромным барьером Пиренеев, тоже вели свой крестовый поход, но только на пороге собственного дома. Их боевым кличем было: «Крест и святой Яго». Все мужчины, хоть как-то претендующие на благородное происхождение, считали ратоборство главным делом жизни. Война была их поприщем, неотъемлемой частью веры.

К середине XV века затянувшийся крестовый поход привел к тому, что мавров загнали на юг, в город-крепость Гранаду, а мелкие государства христианской Испании объединились в три королевства: Португалию, Кастилию и Леон с Арагоном. Маленькое, отрезанное от моря королевство Наварра по-прежнему сохраняло независимость в неприступных Пиренеях. Испанская нация была на пороге своего рождения, наступала новая эпоха, в которую родилась великая колониальная империя.

Пионерами золотого века открытий стали португальцы. Захватив в 1415 году мавританский город Сеуту, они начали долгие и дорогостоящие поиски путей к Молуккским островам пряностей. Из устья Тежу один за другим выходили корабли. Они исследовали Атлантический океан, воды которого, по представлениям тех времен, ревущим каскадом низвергались в бездну с края Земли.

Родилось судно нового типа — каравелла. «Потомков» этих кораблей и сегодня можно увидеть на реке Тахо: широкие, с малой осадкой посудины для перевозки вина,— фрагатас.

Каравелла с ее латинским парусом, заимствованным у арабского доу, была первым океанским судном, способным идти против ветра без помощи весел. Ей обязаны португальцы своими открытиями, а первым человеком, пустившимся в плавание на каравелле, стал сын португальского короля Жуана I, принц Энрике, прозванный Генрихом Мореплавателем (X. Иннес пошел на поводу у распространенного и ошибочного представления о том, что Генрих был мореплавателем, на самом деле он не участвовал ни в одном морском походе (прим. ред.)) .

Шаг за шагом португальские мореходы продвигались на юг вдоль африканских берегов. Но, бросив все силы на морскую экспансию, Португалия, по сути дела, самоустранилась от участия в жизни Иберийского полуострова, и в этот период значительно возвысились два других крупных королевства — Кастилия и Арагон.

19 октября 1469 года Фердинанд, восемнадцатилетний король Сицилии и наследник арагонского трона, сочетался браком с девятнадцатилетней Изабеллой, сестрой короля Кастилии Генриха IV.

Все значение этого союза стало очевидным десять лет спустя, когда после смерти отца Фердинанда под властью этой деятельной четы Кастилия и Арагон объединились. Родилась Испания...

Рождение империи

Таким был мир, в котором родились конкистадоры,— мир религиозной и расовой нетерпимости, мир рыцарей-крестоносцев и армий на марше, мир войн, разрушений, мир перемен. «Святой Яго и святая дева» — что еще нужно для поддержания духа человеку, в дыме разрывов врывающемуся на коне в ряды неприятеля?

Двое знаменитых конкистадоров были родом из Эстремадуры (Юго-западная провинция Испании, граничащая с Португалией.) . Эрнан Кортес появился на свет в 1485 году в городке Медельин; Франсиско Писарро — десятью или двенадцатью годами раньше в Трухильо. Между ними существовала и родственная связь: Кортес был сыном Мартина Кортеса де Монроя и донны Каталины Писарро Альтамарино. Кортес, Мокрой, Писарро, Альтамарино — древние знатные фамилии, поэтому отец и мать Кортеса принадлежали к сословию идальго. Писарро же был сыном Гонсало Писарро, полковника пехоты, которому еще предстояло отличиться в Италии.

Кортес и Писарро встречались один или два раза в жизни. Обоих отличала незаурядная смелость, оба были прирожденными лидерами, искателями приключений в век, когда единственным достойным благородного человека занятием считалось ратное дело. Более того, оба набирали своих лучших людей именно в Эстремадуре, суровой высокогорной стране.

Скудость жизни и бескрайнее небо над головой будили дух странствий, звали людей заглянуть за стену гор, а там... там перед ними открывались новые дали, новые, похожие на острова, вершины. И люди шли на север, пока не добрались до Тахо, несущей свои воды на запад, в сторону Лиссабона, в океан... Тахо, Гвадиана, Гвадалквивир — по этим рекам к людям приходили известия из внешнего мира. Сначала — об открытиях португальцев в Африке, потом — об открытиях испанцев за океаном.

После падения мусульманской Гранады прекратились и крестовые походы, военная машина кабальерос застопорилась. И тут настало время сказать о Христофоре Колумбе.

Этот генуэзский мореплаватель (Национальная принадлежность Кристобаля Колона до сих пор не выяснена.) оставил морскую службу в возрасте тридцати лет и поселился в Лиссабоне. Он был женат на португальской женщине, получившей в наследство от своего родственника, морского капитана, все его бумаги и, вероятно, даже судовые журналы (Имеются и другие версии о приобретении Колумбом знаний об Атлантике.). Используя их, Колумб не только чертил и продавал карты, но и пришел к выводу, что опытный мореход может стать первопроходцем кратчайшего пути в «Индии», если поплывет на запад. У него даже зародилась мысль, что по ту сторону Западного Океана могут лежать какие-то доселе неизвестные земли. Вряд ли можно поверить, что мечты Колумба основывались лишь на слухах и туманных свидетельствах, почерпнутых из записок умершего капитана. В это время португальцы уже были вооружены почти столетним опытом мореплавания. Однако их звали в путь не золотые россыпи, а специи — в особенности перец,— пользовавшиеся в те дни громадным спросом: по осени, перед зимней бескормицей, забивали много скота, и мясо надо было сохранить. Молуккские острова находятся в Восточных Индиях, и перец в Европу везли через Малайзию, Индию, Египет, а потом посуху до Средиземного моря. На пути купцов подстерегали пираты, маршрут пролегал через многочисленные восточные царства и, чтобы преодолеть его, приходилось платить огромные пошлины, а зачастую расплачиваться жизнью, поэтому тюк перца, купленный на Молуккских островах за один дукат, в Европе стоил 105 дукатов. Вскоре после смерти Генриха Мореплавателя Португалия утратила интерес к африканскому побережью.

За два года до того, как Бартоломеу Диаш обогнул мыс Доброй Надежды, унаследовавший от Генриха португальский престол король Жуан отказал Колумбу в денежной поддержке, заявив, что он якобы располагает «более определенными сведениями о западных землях, чем мечты этого генуэзца». Может быть, португальцы уже успели обследовать американское побережье? Вполне вероятно. Тем более что мы до сих пор толком не знаем, на каких данных зиждилась его вера в успех своего предприятия. Мы знаем лишь, что он был полностью во власти этой идеи. Ведь, не получив поддержки в Лиссабоне, Колумб отправился за помощью к Фердинанду и Изабелле. 17 апреля 1472 года в Санта-Фе монархи подписали с мореходом взаимовыгодный договор.

С Колумбом отплыло в общей сложности около ста человек — матросов и искателей приключений. 12 октября Колумб увидел Багамские острова, затем посетил Кубу и Гаити (Эспаньола), где высадил часть людей, которые должны были основать первую испанскую колонию в Новом Свете. Поскольку флагманский корабль потерпел крушение, адмирал вернулся домой на борту «Ниньи», достигнув Палоса 15 марта 1493 года, после краткой якорной стоянки в устье Тахо. Он привез Фердинанду и Изабелле доказательства своих открытий — грубо выделанные золотые украшения, образчики растений, чучела и птиц, шестерых островитян.

То был лишь пролог к будущему «открытию» сокровищ Нового Света.

Открытия Колумба пробудили такие большие надежды, что в Севилье учредили нечто вроде управления делами «Индий», во главе которого был поставлен хитрый делец Хуан де Фонсека. В Кадисе создали специальную таможню, в Рим подали прошение, и папа издал три буллы, которыми закрепил за Испанией все земли, открытые к западу от линии, проведенной между полюсами в ста лигах от Канар и островов Зеленого Мыса. Все, что открыто к востоку от этой линии, принадлежало Португалии. Однако Португалия выдвинула возражения, и по договору 1494 года линия раздела была проведена уже на расстоянии 370 лиг к западу от островов Зеленого Мыса. Это позволило португальцам на законном основании закрепиться в Бразилии.

Тем временем 25 сентября 1493 года Колумб опять пускается в плавание, на сей раз — из маленькой речной бухты Пуэрто-де-Санта-Мария, расположенной против Кадиса на другом берегу залива. Теперь флотилия была куда крупнее — три карраки (Суда, напоминающие плавсредства древних ирландских мореходов.) и семнадцать каравелл,— а число экипажа и пассажиров достигло полутора тысяч. После сорокадневного перехода через океан Колумб застал свое поселение на Эспаньоле покинутым. Ее колонизировали вторично. А потом, как водится, начались распри.

Колумб, в котором причудливым образом уживались такие разные свойства натуры, как шарлатанство, приспособленчество и фанатичная любовь к морю, вряд ли был лучшей кандидатурой на роль мудрого мирского судьи в ссорах горячей и буйной ватаги поселенцев. Более того, хоть испанцы и называли его Кристобалем Колоном, он оставался для них чужеземцем. К тому же искатели приключений не умели ничего делать, не знали, как обрабатывать землю, не ведали ремесел. Индейцы, разозленные поведением этих людей, которых долгий ратный опыт приучил разорять захваченные нивы и прибирать к рукам все, что попадалось, взбунтовались. В итоге часть населения оказалась перебитой, а неудачный сев привел к голоду.

Вернувшегося Колумба приняли с прежней теплотой, но епископ Фонсека встретил его куда менее радушно. И только в начале 1498 года была снаряжена третья экспедиция из шести кораблей.

Отплыв из Санлукар-де-Баррамеда 30 мая, Колумб избрал на этот раз маршрут южнее, открыл остров Тринидад и высадился на побережье Южноамериканского материка.

Позже он предпринял еще одно большое путешествие, отплыв из Испании в марте 1502 года с приказом обойти колонию в Эспаньоле стороной. Однако состояние кораблей вынудило Колумба искать там укрытия. В гавани в то время стояла флотилия из 18 судов, готовых отплыть домой в Испанию. Колумб предупредил губернатора о надвигавшемся урагане. Тем не менее тот наиглупейшим образом игнорировал его и, отправив флотилию, приказал Колумбу покинуть гавань Санто-Доминго. Колумб переждал шторм с подветренной стороны острова, а из восемнадцати кораблей, направлявшихся в Испанию, уцелело всего три.

Колумб, продолжая изучать Карибское море от Гондураса до Дарьена, два долгих года отыскивал проход в Азию. Он умер в Вальядолиде в 1506 году, спустя два года после возвращения в Испанию. Ему почти удалось достигнуть своей цели — оставалось каких-то несколько шагов...

Поход на Теночтитлан — Мехико

В первые три дня похода Кортеса на Теночтитлан его армия продвигалась по территории, население которой было настроено дружественно по отношению к испанцам, но тем не менее Кортес выслал вперед разведчиков, а в авангарде войска шел отборный отряд.

К вечеру второго дня, хлюпая по грязи под проливным дождем, воинство достигло Халапы — довольно крупного города, как бы распластанного по склону горы. Наконец-то конкистадоры очутились в «Теплой земле», на высоте более четырех с половиной тысяч футов (1 фут — 0,3048 метра.) , где воздух был относительно прохладным. Но теперь перед ними громоздился первый из великих горных кряжей, и испанцы находились на самой границе дружественной страны тотонаков.

На четвертый день отряд наконец вошел в горы. Начался крутой подъем к укрепленному городу, который Берналь Диас (Участник похода Кортеса, написавший книгу «Правдивая история завоевания Новой Испании».) называет Сокочима. К нему вели две тропы, вырубленные в скале в виде лестниц и очень удобные для обороны. Однако местный касик получил от Монтесумы (Монтесума (1390—ок. 1469) — последний правитель ацтеков, казненный Э. Кортесом.) приказ пропустить испанцев.

Следующие три дня испанцы шли по «пустынной местности, необитаемой по причине ее скудости, недостатка воды и сильных холодов». Гомара (Гомара — конкистадор, хронист, участник похода Э. Кортеса в Мексику.) пишет, что это была «безлюдная солончаковая пустыня, на южном крае которой были соленые болота и озера с солоноватой водой». Для армии, которой и без того уже не хватало воды и пищи, пустыня должна была стать серьезной преградой.

Теперь у испанцев был выбор: либо пересечь пустыню, либо повернуть на север, обратно в горы, к самым подножиям с их глубокими ущельями, ведущими к далекой прибрежной равнине. Кортес избрал маршрут через пустыню — разумное решение, поскольку идти на север к городу Тепуитлану означало бы сделать большой крюк по гористой местности, между тем как впереди лежала плоская равнина, по которой легко шагать, а на дальнем ее краю виднелась гряда лесистых холмов. Даже здесь, в этой пустыне, испанцы были на высоте восьми тысяч футов, и ночи стояли холодные.

Перейдя пустыню, испанцы добрались до цепочки низких холмов. На это им понадобился весь день. Здесь, на перевале, стояло маленькое хранилище идолов, «похожее на придорожную часовню», обложенную аккуратно собранными в штабеля вязанками дров. Кортес назвал это место Пуэрто-де-ла-Ленья (Порт хвороста). Примерно в двух лигах дальше за перевалом «земля опять стала бедной и бесплодной». Но армия уже приближалась к реке Апулько, а вскоре добралась и до крупного города, каменные дома которого, выбеленные известью, были отполированы и сверкали на солнце так ярко, что чужеземцам вспомнился юг их родной Испании. Берналь Диас пишет, что они нарекли город Кастильбланко (Белая крепость), а индейское его имя было Хокотлан. Теперь он называется Саулта. И брат Бартоломео — глава священников отряда, сделавший все, что можно, для распространения веры в городах и деревнях тотонакских индейцев, не позволил установить тут крест: его совершенно обескуражил широкий размах жертвоприношений. Здесь было тринадцать теокалли (жертвенник ацтеков) с непременными грудами черепов в каждом. Берналь Диас оценил количество принесенных здесь в жертву людей в сто с лишним тысяч.

Кортесу были нужны союзники, а поскольку семпоальцы заверили его в дружеских намерениях тласкаланцев, чьи земли лежали впереди, Кортес выслал четырех индейцев вперед в качестве послов, а сам выступил в город Ихтакамахчитлан.

Главные укрепления Ихтакамахчитлана были расположены «будто гнездо на высоком кряже»; дома на пять тысяч жителей были окружены «стеной, рвом и башнями». Вдоль долины на три или четыре лиги растянулись многочисленные подчиненные городу поселения; они стояли так близко друг к другу, что напоминали жилую полосу вдоль реки. Здесь Кортес задержался еще на трое суток, дожидаясь возвращения послов из Тласканы. Предстояло выбрать маршрут. Возможных пути было два: более легкий шел по краю уже пересеченной пустыни, мимо болот и озер, которые испанцы заметили с высоты гор. Но тогда бы пришлось сделать большой крюк к югу, в сторону культового города Чолула.

Выбор был не из легких. Кортес ушел далеко от своей базы. Он не доверял индейцам и, разумеется, не верил Монтесуме. Он по-прежнему не имел вестей из Тласкалы, однако, поскольку тласкаланцы были в состоянии вечной войны с Кулуа, второй путь показался Кортесу меньшим из двух зол. Поэтому он пренебрег легким маршрутом и двинулся через долину в горы.

Преодолев перевал, конкистадоры вступили на земли враждебно настроенных племен. Последующие события Берналь Диас описывает так:
«Две армии, числом тысяч около шести, вышли нам навстречу с громкими кличами и барабанным боем. Дуя в трубы, они пускали стрелы, метали копья и бились с незаурядной отвагой». Редкая битва у туземцев начиналась без противостояния — и у Кортеса было время выказать знаками свои мирные намерения и даже объясниться с индейцами через переводчика. Но в конце концов те бросились в атаку, и на сей раз сам Кортес первым выкрикнул старый боевой клич «Сантьяго!». Во время первого натиска было убито много индейцев, включая трех вождей. Затем они отступили в лес, где военачальник тласкаланцев Хикотенкатль ждал в засаде с сорока тысячами воинов. Местность была слишком пересеченной, чтобы с пользой применить кавалерию, но когда испанцы выбили индейцев на открытый участок, положение изменилось, и Кортес смог ввести в бой шесть своих пушек. Но даже и с пушками сражение длилось до заката солнца, и, хотя утверждение Кортеса, что число индейцев доходило до ста тысяч, вероятно, грешит преувеличениями, нет сомнений в том, что они во много раз превосходили численностью испанцев и их союзников, поскольку, как известно, под началом Хикотенкатля было пятеро вождей, каждый из которых командовал десятью тысячами воинов.

Гомара утверждает, что общая численность армии индейцев достигала 150 тысяч воинов, и приводит следующее описание наступавших боевым порядком отрядов:
«Люди были великолепно вооружены на свой лад, а их лица были раскрашены красной биксой, что придавало им дьявольское обличье. Они носили плюмажи и на диво умело маневрировали. Вооружение их состояло из пращей, пик, мечей и копий, деревянных шлемов, поножей и лат на руках, золоченых или покрытых перьями либо кожей. Нагрудники были из хлопка; обычные и особые маленькие круглые щиты, очень изящные, но совсем не хрупкие, были сделаны из твердого дерева и кожи, с узором из меди или перьев. Мечи — деревянные, с вделанными в них кусочками кремня,— наносили страшные раны. Войско шло поэскадронно, и каждый эскадрон имел множество труб, раковин и барабанов. Это было достойное зрелище».

Индейцы наступали под знаменем Тласкалы, на котором был изображен золотой журавль с распростертыми крыльями. Знамя несли в арьергарде, где ему надлежало быть во время сражения.

По Берналю Диасу, первое столкновение с главными силами Тласкалы произошло 2 сентября 1519 года. Он пишет, что в какой-то миг сражения тласкаланцы предприняли решительную попытку захватить лошадь, на которой ехал один из капитанов Педро де Моран. «Несколько человек вцепились в его копье, и он не мог им воспользоваться; другие принялись рубить его кобылу мечами и отсекли голову от шеи так, что она висела только на коже». Отступая, индейцы забрали мертвую лошадь с собой и «расчленили, дабы выставить на обозрение во всех тласкаланских городах. Они принесли в дар идолам ее копыта, красную фламандскую шапку и два письма с просьбами о мире, которые мы им прежде посылали». Как в этом, так и в последующих боях любая оценка числа убитых тласкаланцев, вероятно, может основываться только на догадках, поскольку индейцы неизменно уносили своих павших с поля битвы. Однако впоследствии выяснилось, что было убито восемь их военных вождей.

Следующее крупное сражение разыгралось 5 сентября. «Мы вышли из лагеря под развернутым знаменем, четверо наших охраняли знаменосца,— пишет Диас.— Не пройдя и полумили, мы увидели в полях полчища воинов в высоких плюмажах и с кокардами и услышали пронзительные звуки рожков и труб». Кортес утверждал в своих письмах королю, что индейцев было 139 тысяч. Битва развернулась на равнине длиной около шести миль, где и конница, и артиллерия представляли смертельную опасность. Бездарно предводительствуемые тласкаланцы атаковали гуртом, и артиллерия косила их, как траву, а получившие боевую закалку испанские солдаты врывались в бестолковую толпу неприятеля подобно римским легионерам. Мощная закованная в броню конница особенно сокрушительна, когда она преследует противника, однако у испанцев осталось всего дюжина лошадей, и победу Кортесу принесли острые клинки пехотинцев. Кроме того, на этот раз в стане тласкаланцев произошел раскол: двое военачальников Хокотенкатля отказались выступить вместе с ним. В итоге четырехчасовая битва завершилась полным разгромом. Однако к концу ее были ранены все лошади испанцев.

«Мы вознесли благодарность всевышнему»,— пишет Берналь Диас. И неудивительно, коль скоро испанцы потеряли всего одного солдата, хотя шестьдесят было ранено. Но раны не волновали конкистадоров.

Тласкаланцы тоже быстро постигали науку. Впоследствии они нападали небольшими отрядами, которые состязались между собой за честь пленить живого испанца. Но окрестные вожди уже начинали приходить в лагерь с мирными предложениями. Спустя два дня после битвы в лагере появились пятьдесят индейцев. Они смешались с солдатами и стали предлагать им в дар пищу — в основном плоские лепешки из кукурузной муки, индеек и вишни. Кортеса предупредили, что это шпионы, да он и сам заметил, сколь живо эти люди интересуются расположением оборонительных постов, и приказал схватить их. На допросе они признались, что пришли на разведку с целью подготовить ночное нападение. Отрубив им кисти рук, Кортес отправил всех до единого обратно в Тласкалу и стал готовиться к отражению атаки. Ночью лагерь штурмовали примерно десять тысяч воинов, начавших на закате солнца спускаться с близлежащих холмов. Жрецы убедили Хикотенкатля, что по ночам доблесть оставляет испанцев. На его беду это не соответствовало действительности: Кортес вывел свое войско на простор кукурузных полей, где и встретил индейцев. Луна уже успела подняться, и тласкаланцы, непривычные к ночному бою, были быстро разгромлены.

Тласкаланская кампания завершилась, поскольку вождь не только заверил испанцев в вечной дружбе, пригласив их вступить в город; но и с горечью пожаловался им на постоянный гнет Монтесумы.

Ничего лучшего Кортес и желать не мог, потому что в его лагерь как раз явилось еще одно посольство от Монтесумы — шесть вождей со свитой из двухсот человек, которые принесли в подарок Кортесу золото, поздравления с победой и, что куда важнее, весть о том, что Монтесума готов не только стать вассалом испанского короля, но и платить ежегодную дань при условии, что испанцы не вступят в Мехико. Это была одновременно и взятка, и сделка. Таким образом, Кортес получил возможность вести тонкую игру. Он все еще не доверял тласкаланцам и признавал, что «продолжал обхаживать и тех и других, тайком благодаря каждую сторону за совет и делая вид, будто испытывает к Монтесуме более теплые чувства, нежели к тласкаланцам и наоборот».

Вступив в Тласкалу, Кортес не только завоевал город с приблизительно тридцатитысячным населением, но и весь округ, «девяносто лиг в окружности», поскольку Тласкала была столицей страны, которую, используя политическую терминологию, можно было назвать республикой. Сам город, по словам Кортеса, «более крупный, чем Гранада, и гораздо лучше укрепленный», лежал в низине среди холмов, а некоторые храмы стояли в окружавших столицу горах. Город кишел людьми: на «теулес» — так индейцы называли конкистадоров — пришли смотреть со всей округи. Дабы заручиться дружбой испанцев, вожди предложили им заложников, а для ее укрепления — пятерых девственниц, своих дочерей. Но низвергнуть своих идолов или положить конец жертвоприношениям они не пожелали.

В Тласкале Кортес собрал немало сведений о мексиканской столице и о самих мексиканцам. Тласкаланцы могли сообщить ему, сколько подъемных мостов на дамбах и даже какова глубина озера. Более того, они оценили численность мексиканских армий одного только Монтесумы в 150 тысяч воинов. Тласкаланцы были уверены в том, что испанцы — их единственная надежда в борьбе против Монтесумы, и Кортес получил поддержку всей страны. А это был действительно сильный союзник, который ухитрялся долгие годы сохранять независимость. За спиной Кортеса до самой базы на побережье теперь простиралась дружественная территория.

Солдаты хорошо это понимали, но и они наслушались рассказов о могуществе Монтесумы. Они видели клетки, насквозь пропитавшиеся кровью принесенных в жертву, и хорошо представляли себе свою участь в том случае, если их захватят врасплох. А после схваток с индейцами у них не осталось никаких иллюзий относительно того, что произойдет, если тласкаланцы окажутся изменниками или если их бросят другие союзники.

Во всех имеющихся письменных источниках победы Кортеса относят на счет всевышнего и мощи испанского оружия, и это естественно. Однако, судя по общему настрою тех, кто силой и наглостью проложил себе путь от побережья в глубь страны, видно, что они понимали: стоит остаться без поддержки союзников, и их тотчас же уничтожат. Многие испанцы уже испили свою чашу и хотели только одного — вернуться в Веракрус, где можно построить корабль и отправиться за подкреплением на Кубу. Выдвигаемый ими довод звучал весьма разумно: их слишком мало, и столкновение с военной мощью Монтесумы — задача непосильная для небольшого отряда.

Неизвестно, какие мысли и сомнения терзали самого Кортеса: он всегда тщательно скрывал свои чувства. Но известно, что он непременно учитывал желания людей и не предпринимал никаких важных шагов, если не располагал их добровольной поддержкой. Умение быть вожаком по общему согласию, уходящее корнями в испанскую историю, в историю путешествий и саму атмосферу Нового Света, было одним из тех качеств Кортеса, которые делали его выдающейся личностью.

Пристыдив солдат и добившись готовности следовать за ним, Кортес опять оказался перед выбором пути. Теночтитлан лежал точно на западе. Пойти напрямик или отправиться через Чолулу, как советовали послы Монтесумы? Тласкаланцы мрачно предрекли ему западню в Чолуле, предупредили, что Монтесуме доверять нельзя и что его войско будет караулить испанцев в засаде, чтобы уничтожить. Пока Кортес ломал голову, пришло еще одно посольство от Монтесумы, четыре вождя с дарами — золотыми украшениями на две тысячи песо. Они, в свою очередь, предупредили Кортеса, что тласкаланцы выжидают удобного момента, чтобы перебить и ограбить испанцев. Это была столь очевидная попытка вбить клин между ним и его новыми союзниками, что Кортес оставил предостережение без внимания.

Но это побудило его снарядить собственное посольство к Монтесуме, и капитаны Педро де Альварадо вместе с Бернардино Васкесом де Тапиа отправились в столицу. Четверку вождей задержали в качестве заложников до тех пор, пока испанцы не вернутся целыми и невредимыми. Но потом Кортес передумал и отозвал посланников. Отправленные в Чолулу гонцы возвратились, приведя с собой четверых вождей рангом пониже, которые сообщили, что из-за болезни их касики не могут явиться лично и принести присягу на верность. Предлог был более чем прозрачный, и Кортес отправил четверых своих семпоальцев с ультиматумом: либо касики явятся в течение трех дней, либо он станет считать жителей Чолулы бунтовщиками. В ответ касики сообщили, что у них недостает смелости прибыть к нему, поскольку тласкаланцы — их враги, но если Кортес покинет Тласкалу и приедет к ним, ему окажут радушный прием. Такое объяснение представлялось не лишенным разумных оснований, и, хотя Кортес выступил в Чолулу в сопровождении примерно ста тысяч тласкаланцев, ему с некоторым трудом все же удалось уговорить большую их часть вернуться домой. Это было примерно в пяти милях от Чолулы, а поскольку день клонился к вечеру, Кортес стал на ночь лагерем в пересохшем русле реки. Из лагеря был прекрасно виден перевал, разделяющий вершины, и по сей день известный под названием Перевал Кортеса, хотя почти все, что имеет отношение к испанским конкистадорам, в современной Мексике вымарано из истории.

На другой день, рано утром, испанцы выступили в поход, на этот раз в сопровождении своих «верных» семпоальцев и только пяти-шести тысяч тласкаланцев. На дороге их встретили вожди Чолулы «с великим шумом от труб и барабанов, и многие из их так называемых священников, одетых в ризы, какие они носят в храмах, и распевающих на церковный лад». За двадцать дней, проведенных в Тласкале, испанцы хорошо отдохнули, но если сбросить со счетов союзников, это был маленький отряд, какие-то четыре сотни решительных людей, готовых вступить в город, который состоял в союзнических отношениях с почти сказочно могущественным индейским императором. Это была отчаянная азартная игра, и Кортес, вероятно, задавался вопросом: почему ему позволили зайти столь далеко, почему его ублажали красивыми речами? Чего же боялся Монтесума? Или он просто тянул время, безжалостно откладывая миг убийства, чтобы принести испанцев в жертву своим богам?

Перевел с английского А. Шаров

Главная » Артикли » Испанские завоеватели конкистадоры. Конкистадоры