Период из онегинской строфы. Онегинская строфа. Поэтический словарь
Наиболее известным иноязычным произведением, написанным онегинской строфой, является, по-видимому, роман в стихах англо-индийского поэта Викрама Сета «Золотые ворота» (англ. The Golden Gate ; ), состоящий из 690 строф четырёхстопного ямба, выдерживающего положенную рифменную схему. Сюжет романа - жизнь и быт компании молодых яппи из Сан-Франциско в начале 1980-х годов.
Разве не могло быть и то, что эти сигналы пересекают границы в двойном смысле, национальном и лингвистическом: то есть, что аллюзия сначала «бьет» по связям, а именно в переводе или обратном переводе? Ничто для меня не было бы лучше, чем перевод в другой в Страйле.
Но вот, с малиновой рукой «Аврора» с утренних долин, с солнцем, после нее. Веселый праздник именитого дня. Позвольте мне перечислить несколько немецких переводов. Раннего утра фиолетово-фиолетовый Из теней Хагсафа уже с солнцем. Радостный праздник именитого дня.
Мне нравится читать его, перевод Кейла, потому что он заставляет меня понять, как музыкальные пушкинские строфы. Но тогда есть фатальные отголоски поэтов-миноре: нечистые схемы рифм, гротескная синтическая тактика и причудливые словообразования, с которыми едва ли можно обойтись ни одним из стихотворных поэтов. И, наоборот, версия Баумана столь же близка и необычайно далека от нынешней лирической речи, как Пушкин был в лирических традициях своего времени и убежал от них.
To make a start more swift than weighty,
Hail Muse. Dear Reader, once upon
A time, say circa 1980,
There lived a man. His name was John.
Successful in his field though only
Twenty-six, respected, lonely,
One evening as he walked across
Golden Gate Park, the ill-judged toss
Of a red frisbee almost brained him.
He thought, «If I died, who’d be sad?
Who’d weep? Who’d gloat? Who would be glad?
Would anybody?» As it pained him,
He turned from this dispiriting theme
To ruminations less extreme.
Формальный выбор Сета был определён знакомством с английским переводом «Евгения Онегина» (строфой и размером оригинала), который был выполнен Чарлзом Хепбёрном Джонстоном и издан в 1977 году .
Но рассвет утра, с солнцем, ведет от утренних долин к празднику их имен. Кэй Бороски основал свой комментарий к комментарию Владимира Набокова и вызвал отчаянное стремление к полному переводу немецкоязычного читателя. В вопросе о том, как следует относиться к отношениям между длиной стиха и конструкцией предложения, он принял решение о естественном немецком слове. Но Сабина Бауманн, как и Кей, не хочет получать схему рифмы, а также, как Кей Боровски, отклоняется от строки: «Читатель должен уметь следовать комментарию Набокова, который, в свою очередь, следует за Пушкиным». следующее решение: Многочисленные термины, которые Набоков считает в своем чтении оригиналом Пушкина определенным образом, также по-немецки, насколько это возможно.
Впрочем, ранее онегинская строфа уже была использована по-английски Владимиром Набоковым , сочинившим стихотворение «О переводе „Евгения Онегина“» (англ. On Translating Eugene Onegin ), в двух строфах которого объясняется решение Набокова перевести пушкинский роман на английский язык прозой. Онегинской строфой написаны также стихотворение Джона Столлуорси «Щелкунчик» (англ. The Nutcracker ; ), посвящённое Исайе Берлину , и книга Дианы Бургин «Ричард Бургин. Жизнь в стихах» (на пушкинский оригинал, использует характерные для «Евгения Онегина» ритмико-синтаксические конструкции и т. п.:
К ним относятся определенные конкретные и реалии, а также некоторые ключевые фразы, характерные для Пушкина. Набоков попытался присвоить некоторые фиксированные английские термины таким словам, как он их называл, и эта попытка была сделана в немецком переводе. Набоков рассказал о заговоре слов: Сабина Бауманн входит в число этих прозрачных заговорщиков потолок. И уже замечательно, насколько малы, но прекрасно, насколько умны, но в точности различия.
Но с фиолетовой рукой утром долины солнца ведут с солнцем. «Рассвет» - это смелый реализм или даже натурализм; «Аврора», с другой стороны, является литературной литературой; «Вместе с» - это бухгалтерия, «по следам»: хореография в суде; Замечания Набокова о цвете фиолетового цвета уже опущены. Какая мулитипная и, следовательно, реальная, - инверсия, которая вырастает одним словом таким образом!
My father, full of marvelous stories,
At eighty-seven had a stroke,
And left untold the joys and worries
He’d lived, of which he rarely spoke.
His reticence evoked adorement,
But oh, my goodness, what a torment
To realize I would never know
The life he played pianissimo .
What unbelievable frustration -
To guess at what was left unsaid,
To learn the relatives were dead
Who might confirm my inspiration,
To muse and question in remorse:
How could I fail to ask my source!
ОНЕ́ГИНСКАЯ СТРОФА́ — четырнадцатистишная строфа А. Пушкина в его романе «Евгений Онегин». Это — самая емкая форма строфы в русской поэзии. Ее можно сравнить только с сонетом, имеющим также 14 рифмованных стихов, но в ином расположении. На изобретение строфы Пушкина натолкнуло, возможно, одическое стихотворение Г. Державина «На новый 1797 год», состоящее из трех циклов; в каждом цикле первая строфа состоит из 10 стихов, следующие за ней три строфы содержат в себе по 14 стихов. Державинская 14-стишная строфа состоит из четырех частей: четверостишие с перекрестными рифмами, двустишие со смежными рифмами, четверостишие с перекрестными рифмами и заключительное четверостишие с охватными (опоясанными) рифмами. Державинская строфа не удержалась в русской поэзии; главный недостаток ее заключается в том, что двустишие со смежными (женскими) рифмами находится после первого четверостишия, между тем форма двустишия как нельзя лучше подходит для строфической концовки, что и понял Пушкин, придавший этому заключительному двустишию, помимо энергичного звучания (мужские рифмы), характер афоризма или пуанта. Стих в О. с. — четырехстопный ямб. Система рифмовки такая: в первом четверостишии — перекрестные рифмы (женская и мужская), во втором четверостишии — смежные (две женские и две мужские), в третьем — охватные (опоясывающие); заканчивается строфа двустишием с мужской рифмой. Следовательно, схема рифмовки в О. с. такова: AbAb CCdd EffE gg (прописные буквы — женские рифмы, строчные — мужские). В державинской же строфе схема рифмовки следующая: AbAb CC dEdE fGGf. Пример О. с.:
Обычным является: лиризм, который не переводится. Сабина Бауманн - в отличие от Набокова - в основном отказалась от джамба. Но их перевод - это не просто перевод прозы. Хорхе Луис Борхес считал, что прерывание является выражением поэтического волнения, и тот, кто хочет измерить лирическую или «лирическую потерю» этой строфы, должен прочитать ее снова, по словам Борхеса, как оригинальный немецкий поэтический «возбужденный» текст.
Или попробуйте сделать конт-тест, поместите его как прозу, а затем эмпирически определите: где бы вы, дорогой читатель, сделали перерыв? Еще раз поразило меня! Любой, кто теперь сравнивает стих Сабины Бауманн с этим неразрешенным «повествованием», теперь видит и чувствует, что он невесомый в терминах синтаксических единиц, держит слоговые числа и делает легкими свободные ритмы.
Итак, она звалась Татьяной.
Ни красотой сестры своей,
Ни свежестью ее румяной
Не привлекла б она очей.
Дика, печальна, молчалива,
Как лань лесная боязлива,
Она в семье своей родной
Казалась девочкой чужой.
Она ласкаться не умела
К отцу, ни к матери своей;
Дитя сама, в толпе детей
Играть и прыгать не хотела
И часто, целый день одна,
Сидела молча у окна.
Ср. строфу Державина:
Он принял меч — и луч горящий
В руке его увидел враг;
Пронесся дух животворящий
В градах, в домах, в полках, в судах.
Всех ранний петел возбуждает,
От сна всяк к делу поспешает
И долг свой тщательно творит;
Всяк движется, стремится, внемлет,
На стогне крепко страж стоит,
Перед зерцалом суд не дремлет,
Скрывает злость главу свою
Под царским бдительным призором: —
Орел с высот так быстрым взором
Шипящу в мраке зрит змию.
Поэтому нельзя говорить о переводе в прозу, а о переводе, который «просто» отказывается от стихов и рифм - при сохранении линии дыхания и разделения строф. Да, в некотором смысле «Евгений Онегин» не был «романом в стихах», но стал. Сегодня было бы абсурдно не останавливаться на лиризме, которая отказывается от метро и рифмы. Чтобы услышать разницу между «новым» Кейла и «Боровским» снова, а теперь «Сабина Бауманн» заново Доволен «горем»Сабины Бауманн на месте Кейлса «Сонсухт»и «Вехмут»Боровского. Но поздравления могут также распространяться на издателя.
После Пушкина некоторые русские поэты пользовались формой О. с. Так, например, написана поэма М. Лермонтова «Тамбовская казначейша», ее лексика еще сильнее, чем у Пушкина, приближена к автологической речи.
