Действие каких французских романов происходит в алжире. Ход войны
Сергей Лебедев
Свобода, равенство, Папон!
Полвека тому назад, 17 октября 1961 года, в одном из центров западной цивилизации, во Франции, в Париже, произошли весьма знаменательные события, унесшие жизни нескольких сотен человек. О них мало говорят во Франции, и тем более ничего не знают за ее пределами.
В 1961 году во Франции самой тяжкой национальной проблемой была тянущаяся уже восьмой год колониальная война в Алжире. Впрочем, юридически это была не война в колонии, а гражданская война в самой Французской республике. Расположенный напротив Франции на противоположном берегу Средиземного моря Алжир в 1830 году был захвачен французами. Алжир был переселенческой колонией, в которую устремились сотни тысяч переселенцев из метрополии. К 1950 году из 9 миллионов жителей Алжира 1 200 тысяч составляли французы. В колонии их называли «пье-нуар» («черноногие»), поскольку они носили, в отличие от туземцев, кожаную обувь. Быт и культура «черноногих» имели многие особые черты, весьма отличавшие их от французов метрополии. Они напоминали американцев Юга США, высоко ценя свое европейское происхождение, полные снисходительного презрения к арабам. Большинство «черноногих» к тому времени проживали в Алжире уже на протяжении четырех-пяти поколений. Из числа алжирских французов вышло невероятно большое количество деятелей культуры и политики Франции. Самым знаменитым «черноногим» был знаменитый философ и писатель Альбер Камю.
Влияние французского языка и культуры оказало воздействие и на аборигенное население Алжира. В той или иной степени большинство местных арабов владели французским языком. Сложился крупный (более 20 % всех арабов и берберов) слой «франко-мусульман», то есть местных арабов, полностью офранцуженных в языковом и культурном плане, отличавшихся от «черноногих» лишь мусульманским вероисповеданием. Начиная с начала ХХ века, многие арабы начали отправляться во Францию в поисках более высокого заработка или по выполнению служебных обязанностей. К 1960 году в собственно Франции проживали 370 тысяч алжирских арабов.
Алжир юридически перестал быть колонией, превратившись в часть Франции, представляя собой 3 департамента республики. Большинство французов считали, что Алжир – это Франция. Однако Франция уже с конца ХIХ столетия переживала демографический упадок. Численность населения Франции не менялась на протяжении 60 лет. Понятно, что удержать колонии, коренные обитатели которых сохранили прежний уровень рождаемости, было все сложнее. К тому же Франция переживала полный декаданс во всех сферах жизни, и к ХХ веку французы полностью утратили дух крестоносцев и колонизаторов. Когда в ноябре 1954 года в Алжире началось восстание арабов, то жители Франции в большинстве своем уже были не готовы сражаться за территориальную целостность страны.
Но недаром Антуан де Сент-Экзюпери, многие годы прослуживший в Северной Африке, говорил, что мы в ответе за тех, кого приручили. Французы превратили Алжир в процветающую страну, по уровню развития превосходившую Испанию. Жизненный уровень арабов французского Алжира был самым высоким среди всех тогдашних арабских стран (это было до появления нефтяных монархий Персидского залива). По уровню высшего и среднего образования на душу населения алжирские арабы уже в 30-е гг. опережали такие европейские страны, как Греция и Португалия.
Алжирские арабы при французском господстве пользовались широкой внутренней автономией и сохранили свои культурные институты. Более того, благодаря европейским достижениям в области здравоохранения, мусульманское население вступило в фазу демографического взрыва уже в 20-е гг. ХХ века. Когда французы начали завоевывать Алжир, в нем было лишь около одного миллиона жителей. К 1900 году число алжирских арабов превысило 3 миллиона человек, а к 1950 году их стало уже 8, 5 миллионов.
По мере того, как арабов становилось все больше, а среди них резко увеличилась доля полуобразованной, но при этом очень амбиционной интеллигенции, французская власть в Алжире стала слабеть. «Почему французам должны принадлежать все эти плантации, и роскошные дома, если они построены на нашей земле?» - вопрошал текст одной из подпольных листовок, распространяемых среди арабов. То, что именно французы и построили все эти плантации и роскошные дома, разумеется, в листовке не говорилось.
Алжирская война 1954-1962 годов была одной из самых кровавых войн ХХ века. Причем восставшие арабы отнюдь не были невинными овечками. Уже в первые дни восстания мятежники расстреляли автобус с французским школьниками в городе Бон. В начале 1955 года мятежники практически поголовно вырезали все французское население шахтерского поселка близ Филиппвиля (ныне – Скикда). Свою программу в отношении европейского населения Алжира мятежники поставили вполне конкретно в лозунге: «Гроб или чемодан»! Иначе говоря, всем европейцам предложили выбор между смертью или изгнанием из Алжира. Ни о каких правах «черноногих» речь и не шла.
Многие французы, в том числе и из числа «черноногих», поддерживали мятежников. Французские левые считали, что арабы всего лишь борются против социального угнетения. А многие из них, полагая, что восстание в Алжире есть начало социалистической революции во Франции, приняли активное участие в вооруженной борьбе против собственной страны. Состоящая в основном из французов алжирская компартия примкнула к мятежникам. Из европейцев состояли многие боевые группы мятежников, особенно в столице колонии.
Среди французов метрополии широкую поддержку получили взгляды «минористов», сторонников «маленькой европейской Франции», своеобразных «уменьшителей», заявлявших, что Франции лучше самой избавиться от колоний, чтобы не кормить быстрорастущее цветное население. Поэтому «уменьшители» также резко выступали против войны в Алжире.
На поле боя арабы потерпели поражение, но все же пришедший к власти в 1958 году генерал де Голль счел нужным дать Алжиру независимость. Генерал говорил: «У арабов – высокая рождаемость. Это значит, что если Алжир останется французским, то Франция станет арабской».
В начале 1961 года в курортном городке Эвиан начались официальные переговоры между правительством Французской республики и представителями некоего Фронта Национального Освобождения (FLN) Алжира, представляющего собой разрозненный конгломерат различных полуполитических, полукриминальных организаций арабов, ведущих вооруженную борьбу в Алжире. То, что Алжир получит независимость, было ясно уже из самого факта начала переговоров. Речь шла о положении «черноногих» и о статусе арабов в метрополии, которые поголовно имели французское гражданство. Делегация FLN настаивала на том, что никаких прав у алжирских французов вообще быть не может, зато арабы в метрополии должны иметь особый статус. В частности, при сохранении французского гражданства (и всех прав французского гражданина) арабы должны обладать особым правовым статусом, быть подсудными только мусульманским судам, учится в своих арабских школах, содержать которые должно было министерство просвещения Франции, жить согласно законам шариата и получать особую компенсацию за свои страдания под французской властью.
Поскольку даже готовые на уступки власти Франции не готовы были выполнить такие наглые требования, то переговоры зашли в тупик. Тогда арабы организовали в Париже ряд терактов против полицейских. Морис Папон – шеф парижской полиции - заявил на похоронах одного из своих коллег: «На каждый полученный удар мы ответим десятью».
К тому времени 51-летний Морис Папон более трех десятилетий служил в полиции, пройдя путь от рядового постового до префекта столичной полиции, исправно служа всем периодически сменявшимся правительствам Франции. В 30-е годы Морис Папон разгонял демонстрации французских фашистов. В период оккупации Франции немцами – раскрывал подпольные группы Сопротивления. После войны Папон ловил и сажал сотрудничавших с немцами. Нет никаких сомнений, что приди к власти коммунисты – Папон осуществлял бы экспроприацию и ликвидацию французской буржуазии как класса, а новая власть, как и прежние, ценила бы его как выдающегося профессионала.
Пост парижского префекта Папон занимал в 1958-67 гг. Эти годы пришлись на пик алжирской войны. Еще в первых же своих воззваниях арабские мятежники объявили о том, что перенесут войну в метрополию. Это не было бахвальством. За 1957-61 гг. сотрудники Папона нейтрализовали более 60 арабских групп общей численностью примерно в тысячу человек, пытавшихся начать в Париже террористическую деятельность. Арабы планировали устроить взрывы в метро, аэропортах, взорвать телецентр в момент трансляции речи президента республики и даже заразить городской водопровод бактериями, но их планы были сорваны.
Одной из главных причин успехов префекта было то обстоятельство, что, руководствуясь принципом «на войне как войне», он не побоялся санкционировать применение при допросах террористов пыток и психотропных веществ, а также взятие родственников заподозренных в терроризме в качестве заложников. Папон не боялся взять на себя всю ответственность. Вступая в должность, он объявил своим подчиненным: «Выполняйте свой долг и не обращайте внимание на то, что пишут газеты. За все ваши поступки отвечаю я и только я»!
Пик противостояния пришёлся на октябрь 1961 года – 5 октября Папон объявил комендантский час для всех «французских мусульман из Алжира». В ответ FLN опубликовал воззвание: «Алжирцы должны бойкотировать комендантский час. Для этого, начиная с субботы 14 октября 1961 года, они должны выйти из домов массами, с женами и детьми. Им следует гулять по главным улицам Парижа». Арабские главари прекрасно понимали, что разъяренные гибелью их товарищей парижские полицейские не потерпят нарушений комендантского часа и хладнокровно рассчитали, что определенное количество арабов непременно должны были погибнуть в этой демонстрации, дабы кровь мучеников освятила все требования FLN.
Демонстрация была назначена на 17 октября 1961 года. Более 40 тысяч арабов, многие с оружием в руках, несли лозунги: «Франция – это Алжир», «Бей франков», «Эйфелева башня станет минаретом», «Прекрасная Франция, когда ты сдохнешь?» и «Парижские шлюхи – где ваш хиджаб?»
«Мирная» демонстрация быстро вылилась в погром. Арабы сначала только били витрины и поджигали автомобили, а затем ранили нескольких полицейских и прохожих. Огромная толпа арабов двинулась на остров Ситэ, где расположен знаменитый собор Нотр-Дам, а также Дворец Правосудия, желая поджечь эти ненавистные символы французской религии и правовой системы.
Но полицейские были готовы к действиям. «Если арабы хотят войны, пусть они ее получат» - заявил Папон. На старинном мосту Сен-Мишель, ведущим на остров Ситэ, началось настоящее сражение. Демонстрантов били дубинками до потери сознания и сбрасывали с мостов в Сену. Туда же кидали убитых и раненых. Масса обратившихся в бегство арабов было затоптано насмерть. Во дворе главного управления парижской полиции арестованных арабов избивали, до смерти. В итоге, 40-тысячную вооруженную демонстрацию арабов за два часа разогнали 500 полицейских, причем разогнанные были настолько ошеломлены, что побросали на месте более 2 тысяч стволов, не успев толком их использовать.
По официальным данным, погибло 40 человек, но реально речь идет о нескольких сотнях. Точное количество до сих пор не установлено. Это объясняется тем, что убитых арабов вообще не считали. Многие утонули в Сене, и их трупы не были найдены. К тому же среди арабских демонстрантов многие проживали во Франции нелегально, и установить личность многих мертвецов не было возможности.
Но успех Папона оказалось бесполезным. В марте 1962 года в Эвиане было подписано мирное соглашения практически на условиях сепаратистов. Алжир получил полную независимость. «Черноногие», о правах которых так и не договорились, в панике бежали из Алжира, бросив свое имущество. Впрочем, они еще легко отделались. В июле 1962 года, в день провозглашения независимости Алжира, арабские банды ворвались в город Оран с преимущественно европейским населением и устроили там резню. Только вмешательство французских войск, командование которых, наплевав на грозные окрики из Парижа не нарушать прекращение огня, спасло жизнь нескольких тысяч оставшихся в живых французов. После событий в Оране в Алжире не осталось европейцев. Так закончилась эпоха Французского Алжира.
Морис Папон отслужил в полиции до 1967 года, а в 1978-81 году был министром бюджета в правительстве. В 1998 году, в возрасте 88 лет, он был осужден на 10 лет тюрьмы за то, что в период немецкой оккупации Франции он, будучи начальником полиции Бордо, способствовал аресту и депортации 1690 евреев. О разгоне арабской демонстрации 17 октября 1961 год, разумеется, ему на суде не напоминали, иначе всплыли бы имена слишком многих лиц, стоявших тогда над ним, включая Де Голля. Папон вышел из тюрьмы в связи с преклонным возрастом в 2002 году, и умер спустя 5 лет.
Что касается Франции, то, несмотря на старания «уменьшителей», избавившись от Алжира, Франция получила миллионы алжирских арабов. Похоже, французы уже стали нацменьшинством в собственной стране. Во многих кварталах французских городов арабы и прочие иммигранты воссоздают свое прежнее общество с клановыми войнами, кровной местью, многоженством, похищением невест. О существовании Французской республики иммигранты вспоминают только в дни получения пособий.
Мусульмане Франции сумели навязать французам комплекс вины за колониализм, расовую дискриминацию и прочие преступления. Сначала мусульмане добились признания полигамных семей (то есть многоженства). Затем добились себе особых прав как угнетенному меньшинству. Далее мусульмане выступили против светского характера французской системы просвещения. Вспомним, как по Елисейским полям маршировали толпы мусульманок, требовавших свободы ношения исламской одежды, скрывавшей лицо – хиджаба. Толпы вопящих под хиджабом теток шли по улицам Парижа и вслед за скандированием лозунгов горланили Марсельезу. И никто не подумал, насколько противоречат друг другу Марсельеза и хиджаб.
И, наконец, великолепно организованные беспорядки в парижских пригородах в 2005 и 2007 гг. означают, что теперь Французская республика постепенно должна признать особые права пришлых жителей страны. И новые Морисы Папоны вряд ли найдутся в этой стране, где торжествуют толерантность и политкорректность. В 2001 году мэр Парижа Бертран Делонэ на мосту Сен-Мишель открыл мемориальную доску в память о событиях 17 октября 1961 года.
Так вслед за французским Алжиром уходит в небытие и Франция.
1830 - 1962
Французский Алжир. Карта Александра Вюйемена, 1877
История
Была снаряжена экспедиция из 100 военных и 357 транспортных судов с сухопутным войском в 35000 человек и 4000 лошадей. Сухопутное войско находилось под начальством генерала Луи Огюста Виктора де Бурмона , флот - под начальством вице-адмирала Ги Виктор Дюперре . Французы высадились на берег без помех 14 июня 1830 года в Сиди-Феррухской бухте . Однако 19 июня, когда армия начала укреплять свои позиции, на неё напал зять дея Ибрагима-Аги с 30000 турок. Французы отразили это нападение и отняли у нападавших все орудия и обоз. Скоро после этого началась бомбардировка и с суши, и с моря, так что уже 5 июля дей сдался на капитуляцию под условием свободного отступления для себя и янычар. Весь его флот, оружие и государственная казна в 50 млн франков достались победителям.
После падения города две французские эскадры были посланы против Туниса и Триполи и принудили их отказаться от морских разбоев. Французские войска заняли приморские города - Боне , Оран и Бужи , отразили нападение бея Константины , но по пути в Блиду потерпели поражение от кабилов .
Однако самым опасным врагом французов стал Абд аль-Кадира , который, как глава 30 арабских племён, соединившихся для священной войны, был провозглашён эмиром Маскары . После упорной борьбы французское правительство заключило с ним 26 февраля 1834 года мир, по которому за ним было признано господство над всеми арабскими племенами запада до реки Шелифф . Однако, несмотря на этот договор, уже в июле того же года война возобновилась, причём очень неудачно для французов. Не помогло и вторичное назначение Клозеля начальником алжирских войск - восстание распространилось по всей стране, и значение эмира всё возрастало. Тогда Клозель был снова отозван, а генерал Дамремон назначен генерал-губернатором.
Его преемник, Вале, старался утвердить французское господство в восточной части страны, а Абд аль-Кадир подчинил себе все западные племена к югу от своих владений до самой пустыни. Почувствовав себя достаточно сильным, он под предлогом мнимого нарушения неприкосновенности своих владений объявил мир недействительным и в ноябре 1838 года неожиданно напал на французов. Несмотря на то, что Вале имел в своем распоряжении 70-тысячное войско, он принужден был держаться против Абд аль-Кадира оборонительной системы, так что положение французов в Алжире, несмотря на отдельные блестящие победы (взятие Медеи и Милианы), снова становилось шатким.
Дела приняли благоприятный оборот, когда генерал-губернатором 22 февраля 1841 года был назначен Бюжо. Новая система, которой он следовал и для проведения которой он нашёл способных исполнителей в лице Ламорисьера, Кавеньяка и Шангарнье, заключалась в том, чтобы, с одной стороны, утомлять противника беспрерывными набегами на отдельные племена и другими мелкими предприятиями, а с другой стороны - предпринимать против войск эмира большие экспедиции. Уже в мае 1841 года французы овладели Текедемптом, укрепленным местопребыванием эмира, и Маскарой. Ещё удачнее была осенняя кампания, когда Бюжо захватил Сайду, последнюю крепость Абд аль-Кадира. В январе 1842 года был предпринят поход в пограничную Марокканскую область, которая одна только оказывала ещё сопротивление, при чём взяты были город Тлемсен и замок Тафруа. Генерал Бараго д’Иллие разрушил города Богар и Тазу, а генерал Бедо склонил на сторону французов племена кабилов, живших вокруг Тлемсена.
Могущество Абд аль-Кадира было почти уничтожено, так что он был вынужден отступить в Марокканскую область. Новое нападение, сделанное эмиром в марте 1842 года, было отражено и подчинение страны считалось уже законченным, когда летом 1842 года Абд аль-Кадир внезапно появился опять в Алжире и нанес французам поражение при Текедемпте и Маскаре. Принужденный, однако, скоро отступить опять на марокканскую почву, эмир проповедовал там священную войну, собирал многочисленные военные силы и даже добился того, что в конце мая 1844 года против французов выступило и марокканское войско. Бюжо, однако, со всеми своими силами двинулся к границе и 14 августа нанес марокканцам решительное поражение при Исле, между тем как французский флот под командованием принца Жоанвиля бомбардировал Танжер и Могадор. При содействии Англии, опасавшейся, чтобы французы не распространили свою власть и на Марокко, 10 сентября состоялся с султаном Абд-ур-Рахманом мир, по которому последний обязался преследовать Абд аль-Кадира.
Несмотря на это, последний в 1845 году снова вторгся в Алжир и постоянно возбуждал племена кабилов к восстаниям. Только после упорной борьбы и благодаря неутомимой деятельности так называемых «африканских» генералов (Ламорисьер, Кавеньяк, Шангарнье, Пелиссье, Бедо, Сент-Арно, Боске, Юссуф и т. д.) сопротивление последних было, наконец, сломлено. В то же время Бюжо стремился утвердить французское господство и внутри страны, и этой же политики держались и его преемники, Бедо и герцог Омальский (с 1847 года). Восточная часть колонии за это время почти совершенно была умиротворена, а южные границы были распространены за пределы гор. Абд аль-Кадир, подвергшийся нападению войск марокканского султана, должен был искать спасения на французское почве и 22 декабря 1847 года сдался Ламорисьеру.
Алжир под властью Франции
Со сдачей эмира закончилось покорение французами Алжира; с этого времени вся страна была уже в их руках. Даже войнолюбивые кабилы признали власть французов. Последующие военные действия носят характер лишь небольших экспедиций, предпринимавшихся для покорения отдаленных пунктов на юге или для наказания за восстания и грабежи. Однако, это вызывало необходимость постоянно содержать в стране значительные вооружённые силы и постоянно держаться настороже. В 1848 году Алжир был объявлен территорией Франции, разделён на департаменты во главе с префектами и возглавлен французским генерал-губернатором.
За это время к восстанию присоединились и некоторые другие арабские племена, так что французское правительство увидело себя вынужденным послать из Франции для защиты провинции значительные подкрепления (33 тысячи человек). На место генерала Осмона главное начальство над войсками в Алжире было передано генералу Соссье, который энергично стал готовиться к возобновлению военных действий при начале дождливого времени; точно так же был отозван из Орана генерал Серэ и многие другие высшие офицеры, которых обвиняли в недостатке энергии. Военные действие против Бу-Амены начались лишь в октябре, причем главным базисом был назначен Жеривилль.
Варварского берега, русские революционеры, евреи и др. Европейские иммигранты занимались высокотехнологичным (относительно своего времени) оросительным земледелием, а также занимали ключевые административные посты. Хотя мусульмане и не были представлены в административном аппарате колонии, они пользовались широкой внутренней автономией и сохранили свои культурные институты. Более того, благодаря европейским достижениям в области образования и здравоохранения, мусульманское население вступило в фазу демографического взрыва . Численность мусульман увеличилась с 3 млн в середине XIX века до 9 млн в середине XX в. Нехватка земли, большинство которой контролировали крупные плантационные хозяйства европейцев, привела к росту конкуренции за другие ограниченные ресурсы края. Всё это привело к войне за независимость и массовой иммиграции европейского и сочувствующего ему мусульманского населения (харки) во Францию.
Сложно обсуждать Алжирскую войну с позиции непредвзятого историка. Несколько поколений французских и алжирских политиков и солдат было вовлечены в эти события. В обеих странах разговоры об Алжирской войны были и остаются политизированными. В данной статье я опишу различные фазы войны для того, чтобы извлечь из неё полезные уроки для современных контрповстанческих операций [прим. 1]
Алжирская война началась 1.11.1954, и завершилась 8 годами позже. Её результатом стала независимость Алжира. Данный конфликт являлся колониальной войной между Францией и народом Алжира, а также гражданской войной между лояльными Франции мусульманами Алжира (все ещё верившими во «французский Алжир») и их настроенными на независимость противниками. В последние месяцы, конфликт перерос в гражданскую войну между про-французскими радикалами в Алжире и сторонниками генерала Шарля де Голля. Французской армии пришлось вести войну против партизан, повстанцев, терроризма. Эта «революционная война» велась ради завоевания населения страны - точно так же, как и в Первой Индокитайской Войне, которая тогда едва завершилась поражением французов в Дьен Бьен Фу. В то время, военное руководство Франции считало, что оно добилось победы в Алжире. С другой стороны, французские политические лидеры не хотели больше иметь дел с бывшей колонией.
Война нанесла глубокую рану французскому обществу, и ещё более глубокую - французским вооруженным силам. Эти раны затягивались долго, и любое событие все ещё может их разбередить. Даже выбор даты годовщины окончания войны разделяет поколение ветеранов. Вкратце, последствия этой войны серьезным образом усложнили отношения между Францией и Алжиром, и между французским народом и алжирскими иммигрантами. Обида, ностальгия, сожаления, раскаяние, вина, и печаль об утраченных возможностях - эти чувства наполняют отношения между двумя народами, будто бы в любовной истории, завершившейся тяжелым разводом. Истории, которая могла бы иметь более счастливый конец.
Сюжет, достойный пера Клэнси или Ладлэма?
Любые аналогии опасны, но давайте представим следующий сценарий: часть населения США объявляет о своей независимости и начинает активные действия - смесь городского терроризма и партизанской деятельности. Два миллиона солдат США размещаются на территории сепаратистов. Несмотря на долгую традицию покорности гражданским властям, Вооруженные Силы США восстают против президента и конгресса. Пользуясь поддержкой влиятельной части населения, военные требуют и добиваются отставки президента, создания новой конституции и выборов нового президента. Этот президент соглашается на те методы ведения войны, которые угодны военной верхушке.
Позже президент решает завершить войну, позволив сепаратистскому штату получить независимость. После этого он почти свергнут в результате военного переворота, организованного влиятельными генералами при поддержке 82-ой и 101-ой дивизий ВДВ, а также рейнджеров и подразделений морской пехоты США. Антиправительственное террористическое движение, состоящее из военных ренегатов, пытается убить президента. Национальная гвардия открывает огонь на лоялистов, поющих национальный гимн, размахивающих национальными флагами, и желающих оставаться американцами. После завершения отделения сепаратистского штата, 4 000 подавленных лоялистов бегут из, теперь, независимого региона, толпами покидая бывший штат США. Невозможно? Именно так и думали французы 1.11.1954.
Алжир (1954 год)
«Алжир это Франция». Во всяком случае, так думали французы, так они учили своих детей, и именно так считал миллион французских граждан, проживавших в Алжире в 1954 году [прим. 2]. 18% из этих «французских алжирцев» - исключительно высокая цифра - были мобилизованы с 1942 года для помощи союзникам в освобождении Франции. «Алжир это Франция» единогласно заявляют политики, даже после первого бунта 1.11.1954 националистов против французского правления.
Алжир был завоеван в 1830 году и преобразован во французскую колонию, управляемую так, как будто это была территория метрополии. Однако, между Алжиром и Францией была огромная разница. Десять миллионов алжирских мусульман были лишены всех политических прав, и 99% экономики находились в руках французов или же французских колонистов. Несмотря на необходимость реагирования на тяжелые последствия Второй Мировой (нормирование продуктов, восстановление экономики, забастовки, Холодная и Первая Индокитайская войны), французское правительство не решалось на предоставление местным алжирцам французского гражданства, несмотря на международное антиколониальные настроения, и ту роль, которую алжирские солдаты сыграли во Второй Мировой и Первой Индокитайской войнах.
Алжирский национализм, по крайней мере, в первое время, был значительно менее опасным, нежели в Морокко и Тунисе, которые только что получили независимость. Это произошло по нескольким причинам. В 1830 году, алжирское общество, после феодализма, стало колониальным. Французская власть заменила власть Алжирского Бея и различных племенных вождей. Хотя французское правительство оставило гражданские права алжирцев без изменений, и серьезным образом не улучшило их бытовые условия, оно заботилось о безопасности, экономическом развитии, истреблении болезней и ликвидации безграмотности. Глядя на миллион французских колонистов, ставших символом французского владычества, алжирцы смотрели на сложившуюся ситуацию с фатализмом: «Иншалла!» ([Французская власть] - воля Аллаха).
Французское правительство также опиралось на поддержку известных вождей мусульманских племен, высокопоставленных судей, священников и чиновников, которых устраивала сложившаяся обстановка. Предки этих людей поддержали Францию во время завоевания Алжира и продолжали поддерживать её спустя много лет. Ветераны вооруженных сил также поддерживали французов. Более 150 000 алжирцев сражались вместе с французами в Тунисе, Италии, Франции и Индокитае. Они являлись элитными войсками, покрывшими себя славой при Линии Густава, понеся, при этом, тяжелые потери. В качестве компенсации, Франция всего лишь наградила их медалями, военными пенсиями и работой на государство. Многие из ветеранов, желавших получить французское гражданство, или хотя бы равные права с франкоалжирцами, были удручены такой неблагодарностью. Но в то же время, они не могли забыть тесной связи со своими французскими братьями на поле боя. В 1954 ветераны-алжирцы, сражавшиеся против своих бывших собратьев по оружию, были редкостью.
Также в умиротворении алжирцев играли роль культура и традиция. Программы по ликвидации безграмотности детей (особенно в крупных и малых городах) распространяли французский язык и культуру. Мусульманская же элита принимала эту вторую культуру, не теряя собственной. Длительная дружба между мусульманами и франкоалжирцами помогала в сохранении статуса-кво. Несмотря на то, что франкоалжирцы не желали давать своим мусульманским соотечественникам равные права, в быту они опекали мусульман, и относились к ним по-дружески. На фермах и в малых предприятиях, некоторые семьи знали друг друга на протяжении нескольких поколений и неплохо ладили. Главными же причинами сдерживания политического недовольства были понимание мощи Франции и память о крови, пролитой в прошлых политических восстаниях.
Несмотря на это, в 1945 году, националистические демонстрации перешли в бунты. Во время последующих беспорядков были убиты несколько семей этнических французов. Во время ответных мер правительства, погибли тысячи людей и беспорядки временно прекратились. Страх государственного насилия не был единственной причиной - многие умеренные националисты считали, что возможно было демократическое, мирное решение. Они требовали всего лишь равных прав, а не независимости. По этим причинам, националистической оппозиции было сложно вербовать и организовывать боевиков.
Восьмилетняя война
Война за независимость Алжира, продолжавшаяся 8 лет, проходила в три четких этапа: рождение Революционного Комитета Объединения и Действия (позже ставшего известным как Фронт Национального Освобождения (ФНО)) и его приход к власти; военное поражение ФНО вместе с его политической победой; политические волнения и кровавая независимость.
Рождение и приход к власти ФНО. Шесть исключительных людей, изолированных и лишенных финансовой поддержки, избрали путь вооруженной борьбы для достижения независимости. Мустафа Бен Булиад (Mustafa Ben Boulaid), Ларби Бен Мхиди (Larbi Ben Mhidi), Дидуш Мурад (Didouche Mourad), Рабах Битат (Rabah Bitat), Крим Белькасем (Krim Belkacem) и Мохаммед Будиаф (Mohamed Boudiaf) сформировали Революционный Комитет Объединения и Действия. Именно благодаря этим людям Алжир и обрел независимость.
Во время первых нескольких месяцев своей существования, боевой ФНО создавал группы сопротивления, подпольные ячейки, вербовал членов и боролся за выживание. Однако, в целом, население Алжира сохраняло нейтралитет и часто отказывалось платить «революционные налоги».
Поняв, что им не удалось убедить мусульманское население занять их сторону, руководство ФНО решило усилить градус насилия и стимулировать ненависть, кровопролитие и страх между французским и мусульманским обществами. 20.08.1955 они спровоцировали выступления фанатиков в нескольких деревнях. Жители этих деревень восстали для того, чтобы перебить или покалечить французских граждан. В назревающий конфликт вмешались французские вооруженные силы, раздав оружие французским гражданам. Результатом этого стала смерть сотен мусульман - событие, которое было лишь на руку повстанцам.
Выступления фанатиков, провоцируемые ФНО, заставили французское военное руководство «закрутить гайки»: последовали досмотры, аресты, допросы, задержания и карательные меры, что лишь добавило ФНО сторонников. К 1956 году, ФНО навязал-таки свою власть мусульманам Алжира. Несмотря на возросшую до 500 000 численность, французские войска все ещё придерживались оборонительной стратегии.
В ФНО понимали, что победа будет политической, а не военной, и хотели, чтобы война обсуждалась в международных СМИ и в ООН. В 1957 году, взорвав несколько бомб на улицах столицы Алжира и убив, тем самым, множество мирных граждан, повстанцы начали кампанию городского терроризма. Мир же, и в самом деле, начал обращать внимание на Алжир.
Военное поражение ФНО и его политическая победа (1957-1960)
Решением исключительной важности, французское правительство наделило армию Франции абсолютной властью, и приказало им восстановить порядок любыми наличными средствами. В Алжире были приостановлены индивидуальные права и свободы; 10-ая парашютная дивизия заняла столицу Алжира; за несколько недель ячейки ФНО были уничтожены, а важнейшие лидеры - арестованы, убиты, или же им пришлось скрыться или бежать. Захватив инициативу, армия взяла под контроль местность, границы и население. Потери ФНО нарастали.
После этого, правительство робко попыталось наладить переговоры для окончания вооруженного противостояния. Этот шаг вызвал ярость франкоалжирцев и ошеломил вооруженные силы Франции. 13.05.1958 франкоалжирцы взбунтовались против мирных переговоров и сформировали «Комитет Общественной Безопасности», который не считал себя подчиненным правительству. Далее произошли поистине революционные события.
Правительство приказало военному руководству (которое сохраняло полную гражданскую и военную власть) противостоять новому повстанческому движению. Вместо этого, и, несмотря на свою традицию полного подчинения гражданским властям, вооруженные силы Франции присоединились к Комитету Общественной Безопасности. Руководство вооруженных сил потребовало отставки правительства, новой конституции, принятия профранкоалжирской политики и назначение на пост главы государства Шарля де Голля. Был даже подготовлен план парашютного десанта в Париж. Лишенные поддержки, не имеющие должных полномочий и неспособные выработать альтернативное решение, правительство и Палата депутатов сложили с себя полномочия. Для того, чтобы быстро вернуть хотя бы видимость законности, де Голль немедленно потребовал своего формального введения в должность. Сразу после этого, были проведены выборы, которые он выиграл с подавляющим преимуществом.
Вместе с этим, французские военные, пользуясь своим влиянием в Комитете Общественной Безопасности, ввели изменения, которых не желали французы с 1945 года: социальные реформы и равенство в гражданских правах для мусульман. Поскольку французские военные плотно контролировали арабские кварталы после «битвы за столицу Алжира» (операции длиной в год, проведенную 10-ой парашютной дивизией), им удалось убедить мусульманское население подчиниться Комитету Общественной Безопасности, провести мирные демонстрации во франкоалжирских кварталах, защищать свои права, поддержать реформы военных, и призвать де Голля на пост главы Франции. Генералы сильно рисковали - недавно были проведены несколько террористических актов, и мусульманское и французское общество разделяла пропасть крови и ненависти.
Демонстрации, проведенные после этого, имели поразительный эффект: под влиянием психологии толпы и революционных лозунгов, два общества воссоединились. Внезапно стало казаться, что нет ничего невозможного, включая окончание вооруженного противостояния, примирения и новый Французский Алжир, полный братской любви, бикультурализма и гармонии. Военные пытались убедить лидеров ФНО, включая тех, кто совершал акты терроризма, присоединиться к движению примирению. Победное турне де Голля смогло убедить и военных и гражданских в том, что победа и мир уже близки.
Во время следующих месяцев, руководство ФНО в Тунисе уже не смогло убедить членов сопротивления продолжать войну, и движение потеряло волю к борьбе. Все больше людей занимали сторону Армии и де Голля. В то же время, новый главнокомандующий - генерал Морис Шалль (Maurice Challe) разработал план по систематическому уничтожению ФНО. Три года спустя, у повстанцев было не более 5 000 членов, отсутствовали средства для проведения наступательных операций, и все их мысли занимало лишь выживание. Около 300 000 мусульман (значительная часть тех, кто по возрасту мог сражаться) записались на военную службу. Французская военная победа и правда казалась неизбежной.
Агония французского Алжира (1961-62 гг.)
Однако эта близкая победа была бесплодной. В отличие от своих военных соратников, де Голль обладал геополитической проницательностью. Он понимал, что международное сообщество решительно поддерживает деколонизацию. В конце 1960 года, решив, что место Франции - в Европе, а не в Северной Африке, де Голль открыто поддержал «алжирский Алжир» и попытался наладить мирные переговоры с лидерами ФНО в Тунисе.
Генералы чувствовали, что сейчас они лишатся победы, и, что много хуже - своей чести. Желая выполнить обещания о том, что Алжир останется французским, которые они дали франкоалжирцам и мусульманским лоялистам, некоторые из генералов решились на заговор.
В апреле 1961 года, 4 известных генерала, среди которых было два бывших главнокомандующих французскими войсками в Алжире, подняли дюжину полков и захватили столицу Алжира. Они потребовали, чтобы де Голль вернулся к политике «французского Алжира» и прервал любые переговоры с ФНО. Однако, в отличие от 1958 года, остальная армия осталась верной государству. Уставшая от войны нация поддержала де Голля, и он сокрушил путч.
16.03.1962, во французском городе Эвиан, правительство подписало мирное соглашение с ФНО. Это соглашение заключало в себе перемирие и учреждение 1 июля референдума о независимости Алжира. Также оно обращало внимание на безопасность для всех алжирцев, включая французов в Алжире и харки (kharki - таким несклоняемым словом обозначались коренные мусульмане-алжирцы, поступившие на службу во французскую армию).
Конец войны был трагичен. Радикально настроенные военные и франкоалжирцы создали Секретную Вооруженную Организацию (Organisation de l"armée secrète) - террористическую группу, целями которой было убийство де Голля; развязывание гражданской войны против правительства, полиции и французской армии; развязывание этнической войны против мусульман. СВО уничтожила сотни мусульман, и многие кварталы столицы Алжира восстали и организовали нападения на полицию и военных. В ответ на это, ВВС Франции нанесли удары по кварталам, контролируемым СВО. Когда франкоалжирцы организовали демонстрацию, неся французские флаги и распевая Марсельезу, военные открыли по ним огонь. После 19.03.1962, в соответствии с мирными договоренностями, армия обеспечила перемирие с ФНО, но бои между СВО и ФНО продолжались. Сотни франкоалжирцев были похищены или убиты. Франкоалжирцы поняли, что им теперь нет места в Алжире.
В течение нескольких недель, миллион отчаявшихся беженцев (2% от населения Франции в 1962 году) прибыли в южную Францию. Среди них были тысячи мусульман-лоялистов, хотя большая часть таковых (старосты, вожди племен, харки) считая себя под защитой мирного договора, остались в Алжире. ФНО немедленно уничтожило около 150 000 таких лоялистов.
Потери в войне были колоссальны. По данным французского Министерства Обороны, 22 755 французских солдат были убиты, 7 917 погибли в результате несчастных случаев, 56 962 были ранены. 3500 мусульман, состоявших на службе во французской армии, были убиты. Ещё около 66 000 мусульманских мирных жителей (помимо тех 150 000, убитых после перемирия) и 2 788 французских граждан были убиты членами ФНО, а 875 французов пропали без вести. 141 000 членов ФНО погибла в бою, тысячи исчезли во время «Битвы за столицу Алжира», и около 12 000 членов ФНО были казнены в результате внутренних чисток. 16 000 мирных жителей Алжира погибли в результате боев, восстаний или межэтнических столкновений. По данным руководство ФНО, всего было убито около 300 000 мусульман. С болью, Франция и Алжир перешли к деколонизации.
История
Снаряжена была громадная экспедиция из 100 военных и 357 транспортных судов с сухопутным войском в 35000 человек и 4000 лошадей. Сухопутное войско находилось под начальством генерала Бурмана, флот - под начальством вице-адмирала Дюперре. Высадка французов началась без помехи 14 июля 1830 года в Сиди-Феррухской бухте; но в то время как они начали укреплять свою позицию, 19 июля они подверглись нападению зятя дея, Ибрагима-Аги, с 30000 турок. Французы, однако, отразили это нападение и отняли у неприятеля все орудия и обоз. Скоро после этого началась бомбардировка и с суши, и с моря, так что уже 5 июля дей сдался на капитуляцию под условием свободного отступления для себя и янычар. Весь флот его, оружие и государственная казна в 50 млн франков достались в руки победителей.
После падения города 2 французские эскадры были посланы против Туниса и Триполи и принудили их отказаться от морских разбоев. Французские войска заняли приморские города - Бону, Оран и Бужио, отразили нападение бея Константины, но по пути в Блиду потерпели поражение от кабилов.
После Июльской революции Бурман был отозван, а его преемником назначен Клозель, который задался целью завоевать всю страну до Атласа. В ноябре того же года был разбит бей титтерийский, занята Медеа и взята приступом Блида, но планы Клозеля насчет колонизации не нравились правительству Луи-Филиппа , и это обстоятельство в связи с неудачным договором с тунисским беем было причиною того, что в феврале 1831 года он был отозван. Правительство, вообще, охотно отказалось бы от всего этого тяжелого и опасного завоевания, тем более, что оно грозило испортить хорошие отношения с Англией, но общественное мнение, требовавшее энергичной внешней политики, не допускало отступиться от начатого. На место Клозеля назначен был генерал Бертезен, потерпевший 2 июля 1831 года поражение в Тениаском проходе. Место его занял Савари (герцог Ровиго), который своим жестоким и насильственным обращением с побежденными восстановил все местное население против французов. Тогда его заменили генералом Авизаром (1832 год), устроившим «Bureaux arabes», оказавшиеся впоследствии весьма полезными; преемник его, генерал Воароль, овладел (1833 год) превосходною гаванью Бугией и восстановил спокойствие в окрестностях города Алжира.
Но самого опасного врага французы нашли в лице Абд аль-Кадира , который как глава 30 арабских племен, соединившихся для священной войны, был провозглашен эмиром Маскары. После упорной борьбы французское правительство заключило с ним 26 февраля 1834 года мир, по которому за ним было признано господство над всеми арабскими племенами запада до реки Шелифа. Однако, несмотря на этот договор, уже в июле того же года война возобновилась опять и очень неудачно для французов. Не помогло и вторичное назначение Клозеля начальником алжирских войск - восстание распространилось по всей стране, и значение эмира все возрастало. Тогда Клозель был снова отозван, и генерал Дамремон был назначен генерал-губернатором.
Вооружённая борьба (например, восстание Абд аль-Кадира) длится чуть ли не до конца XIX века. Лучшие земли страны заселяют колонисты из Европы.
В 1848 году Алжир объявлен территорией Франции, разделён на департаменты во главе с префектами и возглавляется французским генерал-губернатором.
Февральская революция 1848 года на время парализовала дальнейшее развитие французского господства. Генерал Кавеньяк, сменивший (1848) герцога Омальского, отказался удовлетворить желание населения, стремившегося к более тесному политическому соединению Алжира с Францией. Французское Национальное собрание удовольствовалось тем, что объявило Алжир, который до этого носил название регентства, вечным владением Республики и позволило 4 депутатам колонии принимать участие при обсуждении алжирских дел. В промежуток времени между 1848-1852 годами часто сменявшие друг друга генералы не раз должны были подавлять восстание в стране. После декабрьского переворота Людовик-Наполеон послал в колонию генерала Рандона, управлявшего Алжиром с 1851 до 1858 года и оказавшего большие услуги утверждению и распространению французского господства.
В декабре 1852 года генералы Пелиссье и Юссуф завладели оазисом Лагуатом на юге Алжира, между тем как почти одновременно на крайнем юге страны могущественное племя бени-мзабов отдалось под французское покровительство.
Последующие 1853-1854 годы наполнены экспедициями против кабилов. Поход, предпринятый в 1854 году из Лагуата против восставших арабов на юге, имел своим последствием подчинение оазисов Туггурта и Вади-Суфа. В следующие годы французы распространили свою власть и на Улед-Сиди-Шейхов, и на оазис Варглу. С тех пор французы приобрели некоторое влияние на туарегские племена в северной части Средней Сахары и открыли себе путь для торговли с внутренней Африкой.
С этою целью по поручению фрнцузского правительства были предприняты точные исследования пограничных областей Сахары и сделаны неоднократные попытки установить караванное сообщение с Тимбукту и Сенегалом. Большая экспедиция, предпринятая Рандоном против племен Великой Кабилии в 1856-1857 годах, окончилась полным подчинением их и устройством военной дороги через Кабилию, так же как и Форта Наполеона, так что под властью французов находилась уже вся страна до северного края Сахары. Декретами 24 июня и 31 августа 1858 года Алжир был вверен особому министерству, во главе которого сначала стоял принц Наполеон, а потом граф Шаселу-Лоба, но декретом 11 декабря 1860 года министерство это было уничтожено и заменено генерал-губернаторством с неограниченной властью. Должность эту получил маршал Пелиссье.
С тех пор до 1864 года, за исключением нескольких незначительных восстаний туземцев, Алжир наслаждался полным спокойствием. Но в начале 1864 года французское военное начальство присудило секретаря одного арабского начальника за какую-то легкую провинность к наказанию палочными ударами. Это наказание, считающееся у арабов самым позорным и никогда не применяемое к свободным людям, возбудило необыкновенное вооруженное восстание их в южной части провинции Орана. К ним присоединились и племена в округе Богари, но 13 и 14 мая генералы Делиньи и Юссуф разбили арабов в двух сражениях, и еще до окончания года большинство восставших изъявило покорность. Между тем в мае умер генерал Пелиссье, и на его место назначен в сентябре маршал Мак-Магон.
В 1865 году Наполеон III посетил Алжир и 5 марта издал прокламацию к арабам, в которой обещал им неприкосновенность их национальности и поземельной собственности. Но арабы во всех этих мерах увидели лишь признаки слабости и неспособности французского правительства. Немедленно по отъезде императора вспыхнули восстания в Малой Кабилии и провинции Оране, вызванные как суровыми мерами «Bureaux arabes», так и разбоями племен, живущих на границах Телля. В октябре 1865 года Си-Гамед Бен-Гамза с 12 тысячами всадников напал на племена, остававшиеся верными французам, но был оттиснут полковником Коломбом в Сахару. Разбитые племена принесли повинную.
В марте 1866 года Си-Гамед снова напал на одно мирное племя, но отброшен в пустыню. В начале 1867 года французы предприняли новую экспедицию и совершенно разбили арабов при Голее. Последующие годы прошли спокойно, так как наступивший голод делал невозможными военные предприятия.
Это сравнительное спокойствие было нарушено опять в 1870 году. В январе Улед-Сиди-Шейхы, живущие отчасти на мароккской территории, принудили своих мирных соплеменников в южной части Оранской провинции бежать на более северные плато, где они подвергались всяким лишениям. Для защиты их снаряжена была экспедиция под нач. генерала Вимпфена, который прогнал врагов на мароккскую почву, где нанесли им чувствительное поражение. Открытие франко-прусской войны вызвало новые восстания. Французское правительство отозвало с начала июля большую часть своих африканских войск во Францию; на место Мак-Магона временно был назначен генерал Дюрье.
Когда в сентябре между племенами юга распространилась весть об уничтожении французского войска, они сочли это за самый удобный случай, чтобы свергнуть фрранцузское иго. Прежде всех поднялись племена на юго-востоке провинции Константины, а в октябре с крайнего юга Оранской пр. двинулись на восток значительные труппы арабов. Однако благодаря бдительности и деятельности генерала Дюрье восстание это не сделалось всеобщим.
Между тем превращение Франции в республику оказало свое влияние и на политические дела колонии. Республиканское правительство в Париже несколько поспешно даровало ей желаемые гражданские права. Затем на место прежнего военного управления декретом 24 октября 1870 года назначен был гражданский губернатор, который должен управлять тремя провинциями страны через своих префектов. Совещательный комитет, который должен ежегодно созываться в октябре и в состав которого входят префект, архиепископ, военный начальник и т. д. под председательством губернатора, обсуждает общий бюджет колонии. Туземным евреям дарованы права французского гражданства. На место генерала Дюрье назначен был бригадный генерал Лаллеман, начальником всех военных сил страны. Гражданским же губернатором назначен Генри Дидье. Но еще прежде, чем последний успел прибыть, во всех более значительных городах Алжира усилилось революционное движение. В городе Алжире образовалось что-то вроде революционной коммуны, принудившее префекта подать в отставку. Точно таким же образом был вынужден отказаться от своей должности и генерал Валзан-Эстергази, весьма непопулярный военный, временно управлявший столицей.
Но раздоры среди европейского населения прекратились довольно скоро, когда волнения среди мохаммеданского населения перешли в открытое восстание. В начале 1871 года поднялись в Кабилии оба шейха Эль-Мокрани и Бен-Али-Шериф, достигшие благодаря оказанным им прежде французским правительством почестям и годовому содержанию большого значения. К ним скоро присоединился и Эль-Гадад, глава ордена Сиди-Абдер-Раман Эль-Талеби, вследствие чего восстание получило преобладающе религиозный характер.
Хотя французы оставались победителями всякий раз, когда дело доходило до открытого сражения, тем не менее, по мере распространения восстания они вынуждены были ограничиться лишь обороной укрепленных мест. Весною 1871 года почти весь Алжир находился в руках восставших; многие прибережные города, как Деллис, Джиджели и Шерчелль, были окружены со всех сторон и могли сообщаться с Алжиром лишь морем. Лишь по окончании франко-прусской войны и уничтожении Коммуны французы снова получили возможность перейти в наступление и усмирить восставших в течение лета 1871 года.
Новый гражданский губернатор, вице-адмирал Гейдон, и его преемник, дивизионный генерал Шанзи (с июня 1873 года), лишь с трудом могли поддерживать французское господство в Алжире. В 1873 году в Алжире введена была всеобщая воинская повинность, с некоторыми, впрочем, изменениями сравнительно с Францией (сокращение срока службы и т. п.), а в следующем году учреждено также ополчение. В 1879 году, когда генерал Шанзи был отправлен в Петербург французским посланником, гражданским генерал-губернатором назначен был Альберт Греви, брат президента республики. Вспыхнувшее было в том же году в Ауресе вблизи Батны восстание было быстро подавлено.
Следующий год прошел спокойно, но в марте 1881 года тунисские арабы из племени крумиров напали на некоторые французские племена на восточной окраине провинции Константины, увели скот и причинили урон высланному против них отряду. Французское правительство решило наказать за это крумиров и воспользоваться этой экспедицией и для подчинения себе Туниса, который лишь номинально, и то без признания Франции, признавал свою зависимость от Османской империи. Не объявляя войны и не отозвав своего консула Рустана из резиденции бея, 2 французские колонны под начальством генерала Ложеро 24 апреля перешли тунисскую границу со стороны Ум-Тебула и Сук-Арраса и вдоль берега, а также по долине Медшерди проникли внутрь страны, между тем как французская эскадра овладела островом Табаркой. 26 апреля был занят Кеф, 28 апреля главная колонна достигла железной дороги при Сук-эль-Арбе, ведущей в Тунис; 1 мая высланная из Тулона эскадра заняла гавань Бизерту и высадила здесь войска, которые 11 мая под начальством генерала Бреара подошли к городу Тунису; в то же время французские военные корабли появились на Голеттском рейде.
Ни крумиры, ни войска бея не оказали вооруженного сопротивления французскому войску, и 12 мая бей подписал в Тунисе предложенный ему генералом Бреаром договор, по которому Тунис признавал над собой французское господство. Франция принимает на себя дипломатическое представительство страны, номинально еще считающейся независимой перед иностранными державами, получает право содержать постоянные гарнизоны как на берегу, так и внутри страны и через посредство живущего в Тунисе министра-резидента оказывает решительное влияние и на внутренние дела. Бей отказывается от права заключать договоры с представителями иностранных держав, взамен чего Франция обеспечивает за его семейством право наследования в стране. Табарка, Бизерта, Голетта, Кеф, Сук-эль-Арба и многие мелкие пункты внутри страны были немедленно же заняты французскими войсками, а после продолжительной бомбардировки заняты 16 и 27 июля Сфакс и Габес, где скопились большие отряды арабов.
В сентябре в священном городе Керуане (к югу от Туниса) вспыхнуло восстание, которое стало быстро распространяться и потребовало присылки из Франции значительных подкреплений. Генерал Соссье организовал при Голетте экспедиционный корпус, который по наступлении дождливого периода двинулся к Керуану и занял его 26 октября.
Пока на востоке Алжира происходили эти события, в южной части Оранской провинции произошло опасное восстание, которое французы не скоро сумели подавить. В апреле могущественное племя Улед-Сиди-Шейхов под предводительством Бу-Амены напало из пустыни на колонию, уничтожило жатву, перерезало часть занятых ее сбором французских и испанских работников, овладело стадами и, искусно избегая высланных против него войск, вернулось через шотты в оазисы.
В мае произошел новый разбойничий набег, при котором Бу-Амена нанес чувствительное поражение высланному против него из Жеривилля французскому отряду и даже дошел до южной окраины Телля. Не раз фрранцузские транспорты были захватываемы хищниками, а небольшие отряды подвергались нападению; тем не менее, Бу-Амена с множеством пленников и богатой добычей вернулся опять в свою пустыню и оставался там в продолжение рамадана.
За это время к восстанию присоединились и некоторые другие арабские племена, так что французское правительство увидело себя вынужденным послать из Франции для защиты провинции значительные подкрепления (33 тысячи человек). На место генерала Осмона главное начальство над войсками в Алжире было передано генералу Соссье, который энергично стал готовиться к возобновлению военных действий при начале дождливого времени; точно так же был отозван из Орана генерал Серэ и многие другие высшие офицеры, которых обвиняли в недостатке энергии. Военные действие против Бу-Амены начались лишь в октябре, причем главным базисом был назначен Жеривилль.
(города мусульмане и не были предтсвлены в администативном аппрате колонии, они пользовались широкой внутренней автономией и сохранили свои культурные институты. Более того, благодаря европейским достижениям в области образования и здравоохранения, мусулманское население вступило в фазу демографического взрыва . Численность мусульман увеличилась с 3 млн в середине ХIХ века до 9 млн в середине ХХ. Нехватка земли, большинство которой контролировали крупные плантационные хозяйства европейцев, привела к росту конкуренции за другие ограниченные ресурсы края. Всё это привело к войне за независимость и массовой иммиграции европейского и сочувствующего ему мусульманского населения (харки) во Францию.
Французский Алжир. Карта Александра Вюйемена, 1877
Однако самым опасным врагом французов стал Абд аль-Кадира , который, как глава 30 арабских племён, соединившихся для священной войны, был провозглашён эмиром Маскары . После упорной борьбы французское правительство заключило с ним 26 февраля 1834 года мир, по которому за ним было признано господство над всеми арабскими племенами запада до реки Шелифф . Однако, несмотря на этот договор, уже в июле того же года война возобновилась, причём очень неудачно для французов. Не помогло и вторичное назначение Клозеля начальником алжирских войск - восстание распространилось по всей стране, и значение эмира всё возрастало. Тогда Клозель был снова отозван, а генерал Дамремон назначен генерал-губернатором.
Его преемник, Вале, старался утвердить французское господство в восточной части страны, а Абд аль-Кадир подчинил себе все западные племена к югу от своих владений до самой пустыни. Почувствовав себя достаточно сильным, он под предлогом мнимого нарушения неприкосновенности своих владений объявил мир недействительным и в ноябре 1838 года неожиданно напал на французов. Несмотря на то, что Вале имел в своем распоряжении 70-тысячное войско, он принужден был держаться против Абд аль-Кадира оборонительной системы, так что положение французов в Алжире, несмотря на отдельные блестящие победы (взятие Медеи и Милианы), снова становилось шатким.
Дела приняли благоприятный оборот, когда генерал-губернатором 22 февраля 1841 года был назначен Бюжо. Новая система, которой он следовал и для проведения которой он нашёл способных исполнителей в лице Ламорисьера, Кавеньяка и Шангарнье, заключалась в том, чтобы, с одной стороны, утомлять противника беспрерывными набегами на отдельные племена и другими мелкими предприятиями, а с другой стороны - предпринимать против войск эмира большие экспедиции. Уже в мае 1841 года французы овладели Текедемптом, укрепленным местопребыванием эмира, и Маскарой. Ещё удачнее была осенняя кампания, когда Бюжо захватил Сайду, последнюю крепость Абд аль-Кадира. В январе 1842 года был предпринят поход в пограничную Марокканскую область, которая одна только оказывала ещё сопротивление, при чём взяты были город Тлемсен и замок Тафруа. Генерал Бараго д’Иллие разрушил города Богар и Тазу, а генерал Бедо склонил на сторону французов племена кабилов, живших вокруг Тлемсена.
Могущество Абд аль-Кадира было почти уничтожено, так что он был вынужден отступить в Марокканскую область. Новое нападение, сделанное эмиром в марте 1842 года, было отражено и подчинение страны считалось уже законченным, когда летом 1842 года Абд аль-Кадир внезапно появился опять в Алжире и нанес французам поражение при Текедемпте и Маскаре. Принужденный, однако, скоро отступить опять на марокканскую почву, эмир проповедовал там священную войну, собирал многочисленные военные силы и даже добился того, что в конце мая 1844 года против французов выступило и марокканское войско. Бюжо, однако, со всеми своими силами двинулся к границе и 14 августа нанес марокканцам решительное поражение при Исле, между тем как французский флот под командованием принца Жоанвиля бомбардировал Танжер и Могадор. При содействии Англии, опасавшейся, чтобы французы не распространили свою власть и на Марокко, 10 сентября состоялся с султаном Абд-ур-Рахманом мир, по которому последний обязался преследовать Абд аль-Кадира.
Несмотря на это, последний в 1845 году снова вторгся в Алжир и постоянно возбуждал племена кабилов к восстаниям. Только после упорной борьбы и благодаря неутомимой деятельности так называемых «африканских» генералов (Ламорисьер, Кавеньяк, Шангарнье, Пелиссье, Бедо, Сент-Арно, Боске, Юссуф и т. д.) сопротивление последних было, наконец, сломлено. В то же время Бюжо стремился утвердить французское господство и внутри страны, и этой же политики держались и его преемники, Бедо и герцог Омальский (с 1847 года). Восточная часть колонии за это время почти совершенно была умиротворена, а южные границы были распространены за пределы гор. Абд аль-Кадир, подвергшийся нападению войск марокканского султана, должен был искать спасения на французское почве и 22 декабря 1847 года сдался Ламорисьеру.
Алжир под властью Франции [ | ]
Со сдачей эмира закончилось покорение французами Алжира; с этого времени вся страна была уже в их руках. Даже войнолюбивые кабилы признали власть французов. Последующие военные действия носят характер лишь небольших экспедиций, предпринимавшихся для покорения отдаленных пунктов на юге или для наказания за восстания и грабежи. Однако, это вызывало необходимость постоянно содержать в стране значительные вооружённые силы и постоянно держаться настороже. В 1848 году Алжир был объявлен территорией Франции, разделён на департаменты во главе с префектами и возглавлен французским генерал-губернатором.
За это время к восстанию присоединились и некоторые другие арабские племена, так что французское правительство увидело себя вынужденным послать из Франции для защиты провинции значительные подкрепления (33 тысячи человек). На место генерала Осмона главное начальство над войсками в Алжире было передано генералу Соссье, который энергично стал готовиться к возобновлению военных действий при начале дождливого времени; точно так же был отозван из Орана генерал Серэ и многие другие высшие офицеры, которых обвиняли в недостатке энергии. Военные действие против Бу-Амены начались лишь в октябре, причем главным базисом был назначен Жеривилль.
Население и экономика [ | ] были перестроены и модернизированы, превратившись в крупные, безземельные мальтийцы , русские революционеры, евреи и др. Европейские иммигранты занимались высокотехнологичным (относительно своего времени) оросительным земледелием, а также занимали ключевые административные посты. Хотя мусульмане и не были представлены в административном аппарате колонии, они пользовались широкой внутренней автономией и сохранили свои культурные институты. Более того, благодаря европейским достижениям в области образования и здравоохранения, мусульманское население вступило в фазу демографического взрыва . Численность мусульман увеличилась с 3 млн в середине XIX века до 9 млн в середине XX в. Нехватка земли, большинство которой контролировали крупные плантационные хозяйства европейцев, привела к росту конкуренции за другие ограниченные ресурсы края. Всё это привело к войне за независимость и массовой иммиграции европейского и сочувствующего ему мусульманского населения (харки) во Францию.
Литература [ | ]
