Луи жаколио - песчаный город. Луи Жаколио, французский писатель

Писатель 19-го века Луи Жаколио, автор многочисленных приключенческих романов, получил в России особое признание. На Родине его произведения мало известны, а вот в русском обществе рубежа 19-20-го веков книгами этого путешественника зачитывались огромные массы обывателей. И сегодня Жаколио в России читается и даже переиздается, а во Франции о нем вспоминают разве что специалисты-литературоведы.

Жизненный путь

Луи Жаколио родился в небольшом французском городке Шароль 31 октября 1837 года. О его жизни не осталось практически никаких сведений. Сначала Луи работал адвокатом, затем много лет был колониальным судьей. Вся жизнь Жаколио состояла из путешествий. Прожил он не очень долгую, но очень интересную и насыщенную жизнь. Скончался Жаколио 30 октября 1890 года во Франции, ему было всего 52 года.

Путешествия

Благодаря своей работе в колониях Луи Жаколио много ездил. Он несколько лет провел в Океании, на острове Таити. Длительный период его жизни был связан с Индийскими колониями. В ходе поездок Жаколио не только трудился в судебных кабинетах, но и изучал культуру экзотических стран. Он собирал большое количество этнографического материала, местного фольклора, предметов искусства аборигенов. Страны Америки и Индии в те времена казались европейцам странами, полными чудес. И Луи Жаколио старался лучше узнать эти своеобразные культуры, чтобы рассказать о них соотечественникам. Во время своих путешествий судья вел путевые дневники, которые и стали самым большим его приобретением в поездках.

Творческий путь

По возвращении во Францию Луи Жаколио начал писать статьи о быте, языке, истории и культуре стран, которые он увидел во время своих командировок. Но научной ценности эти труды не имели, тогда Луи решил начать писать научно-популярные произведения. Ему очень хотелось, чтобы его соотечественники узнали и полюбили страны Америки и Индокитая. Из-под его пера вышло больше 50 романов, повестей и большое количество рассказов. Жаколио активно печатал свои произведения и на какой-то миг даже обрел популярность у французской публики. Но французский читатель был избалован большим количеством ежегодно появляющихся литературных произведений, и известность Луи Жаколио постепенно сошла на нет. После его смерти он почти не читался и не переиздавался. Но его настоящая литературная судьба ждала его в не менее экзотической стране - в России.

Жаколио и Россия

В России в конце 19-го века книги на французском языке были самым популярным чтением. В отличие от Франции, Россия очень внимательно и благосклонно отнеслась к работам Жаколио. Здесь он нашел своего благодарного читателя. Его книги не только читались в подлиннике, но и переводились на русский язык. Так, в 1910 году в Санкт-Петербурге вышло 18-томное собрание сочинений французского писателя, подобного события не случилось даже на родине автора. Жаколио воспринимался в России как представитель прогрессивной науки, его книги очень любила и часто цитировала в своей «Разоблаченной Изиде» Елена Петровна Блаватская.

В советское время книги Жаколио были признаны антинаучными и идеологически вредными и были запрещены. И только в конце 90-х годов 20-го века Луи Жаколио снова вернулся к российскому читателю. Как ни удивительно, но и читатель 21-го века находит свою прелесть в немного наивных приключенческих романах об экзотических странах.

Творческое наследие

В творческом наследии Жаколио выделяется две большие группы произведений. Первая - это приключенческая проза об исторических и вымышленных событиях в экзотических странах, о пиратах, завоевателях, первооткрывателях («Грабители морей», «Затерянные в океане», «Охотники на рабов», «Путешествие в Страну слонов», «Пиратский сундук», «Факиры-очарователи», «Путешествие в Страну баядерок»). Вторая - произведения, повествующие о разных историях в диковинных странах с большими научно-популярными вставками, которые нередко никак не связаны с основной сюжетной линией текста («Дикие животные», «Берег Черного дерева», «Вредители моря», «Берег Слоновой кости», «Цейлон и Сенегал», «Песчаный город», «Обезьяны, попугаи и слоны»).

Но все-таки больше всего Жаколио старался создавать этнографические труды, ему хотелось рассказать о том, что он увидел в дальних путешествиях, своим соотечественникам.

В книге «Индийская Библия, или Жизнь Иисуса Кришны» он представляет результаты своего сравнительного исследования текстов Священного Писания и жизнеописания Кришны на санскрите и приходит к выводу, что Библия во многом повторяет события более древнего индийского текста. Это позволяет Жаколио сделать вывод о том, что древние христианские тексты основываются на мифологии Древней Индии. Даже имя Кришны на санскрите звучит очень похоже на произношение слова «Иисус» и означает «Чистая сущность», что также указывает на общую характеристику двух божественных существ.

Изучая мифы и легенды аборигенов Америки и Индии, Жаколио впервые находит упоминания о земле Румас, которая утонула в водах Индийского океана. По мнению Луи, это не что иное, как рассказ о земле, известной в Европе под именем Атлантида. Также эта легенда нашла свое подтверждение в легендах о земле Му или Пацифиде, которая также ушла под воду, но в Тихом океане.

В его книге «Сыновья Бога» впервые упоминается миф о знаменитой Агарте. Жаколио сделал довольно тонкие наблюдения о многочисленных сюжетных пересечениях в мифологиях жителей разных стран и континентов, что подтверждает гипотезу о том, что все люди когда-то проживали на одном континенте. Его книги на французском языке выходили небольшими тиражами, часть из них пользовалась популярностью при жизни автора. Но многие труды так и остались незамеченными и неоцененными.

Роман «Затерянные в океане»

Умение сочинять залихватский сюжет и дополнять его интересными наблюдениями из путешествий прекрасно сочетались в приключенческих романах Жаколио. Так, произведение «Затерянные в океане» представляет собой уникальную смесь исторического, приключенческого романов и увлекательного детектива. События происходят у берегов сюжет строится вокруг похищения священного скипетра китайского императора.

Индийские впечатления

Роман «В трущобах Индии» рассказывает о знаменитом «Восстании сипаев» и участии в этих грозных событиях французского аристократа Фредерика де Монморена. Роман полон интриг, заговоров и ярких событий, а также описаний индийских пейзажей и культурных памятников. Русское издание романа «В трущобах Индии» украшено изящными иллюстрациями французского графика Анри Кастелли, оно выдержало 11 переизданий на русском языке.

«Грабители морей»

Трилогия Жаколио «Грабители морей» - это наиболее известное произведение автора. Действие романа повествует о судьбе молодого пирата Вельзевула. Писатель живописно рассказывает о приключениях в Северном море и экспедиции к Северному полюсу. Роман посвящен описанию жизни благородного героя, который был побежден злейшим врагом. «Грабители морей» отличаются от многих романов Жаколио отсутствием любовной линии и печальным концом, что было нехарактерно для романтичного французского писателя.

Путешествие по Австралии

Впечатления о посещении Австралии стали основой для приключенческого романа Жаколио «Пожиратели огня». Романтическая история любви французского дипломата Лорагюэ и русской княжны Васильчиковой происходит на фоне опасных приключений в дебрях Австралии. В романе много превосходных описаний флоры и фауны Австралии, тонких наблюдений за жизнью аборигенов. Российское издание вышло с прекрасными иллюстрациями французского художника А. Пэри.

ЛУИ ЖАКОЛИО

ПЕСЧАНЫЙ ГОРОД

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ТАИНСТВЕННОЕ ОБЪЯВЛЕНИЕ

Доктор Обрей

Еще не рассвело… Париж финансов, торговли, искусств, Париж счастливцев отдыхал за шелковыми занавесями… А Париж труда и страданий просыпался для ежедневной работы. Не из центра шло движение, - центр походил на обширную усыпальницу, - жизнь кипела в предместьях, и тот, кто как Асмодей, повис бы на минуту над огромным городом, сосчитал бы тысячами следы, оставляемые на снегу толпой, стремившейся в мастерские, на верфи и заводы. В центре, напротив, разве только шаги каких-нибудь бездомных бродяг немного нарушали однообразие белого савана.

Была одна из тех зимних, холодных и ясных ночей, во время которых огонь веселья горит в камине, и звезды ярче сверкают в небесах; одна из тех ночей, которые так страшны для несчастных, лишенных убежища и хлеба.

Человек молодой и еще бодрый, хотя сгорбленный преждевременными страданиями, шел медленно по Маделенскому бульвару. Доктор без практики, не имевший никакого состояния, которое позволило бы ему ждать, он принадлежал к тем многочисленным представителям нищеты в черном фраке, которые осаждают передние либеральных профессий, не имея возможности пробраться в них. У этих молодых людей, которых родительское тщеславие направляет к медицине или адвокатуре, и которые не достигают успеха, есть и ум, и энергия. Сколько редких умов, сколько серьезных талантов заедала бедность! И если некоторые характеры возвеличиваются в борьбе с затруднениями жизни, то много других не могут переносить разумных, но усиленных трудов в начале карьеры медицинской или адвокатской, если притом должны еще бороться с нуждами и потребностями насущными.

Шарль Обрей принадлежал к этой последней категории; сын мелкого чиновника, пожертвовавшего всей своей жизнью, чтобы дать сыну возможность получить докторский диплом, Шарль через несколько дней по получении диплома лишился своей единственной опоры и остался обремененный вопиющими долгами, потому что не хотел отказаться от наследства того, кто сделал эти долги, чтобы доставить ему маленькую библиотеку и необходимую мебель для его скромной квартиры.

Если бы старый чиновник прожил еще несколько лет, его неограниченная преданность вывела бы в люди молодого доктора. Обеспечив ему по крайней мере стол и квартиру, отец дал бы ему возможность вполне развить те замечательные способности, которые сделали из него одного из самых блестящих воспитанников медицинского факультета.

На другой же день после смерти отца перед ним стала страшная проблема - как жить? - предстоящая всякому человеку в его положении, которого ложно направленная гордость отправила в университет, а не научила ремеслу.

Как жить? Этот вопрос разрешить было нелегко. Пока больные не стучались в его дверь, не может же он стучаться к ним… Время проходило, больных не было, и несчастный в белом галстуке и черном фраке предавался иногда неистовым припадкам ярости, когда видел посыльного или водовоза, и принужден был сознаться, что завидует их участи.

Через месяц он вынужден был сознаться, что не знает, куда идти обедать… Он вернулся домой, решив покончить с жизнью. Он ничем не дорожил, и никто его отыскивать не станет; он не мог хватать людей за ворот и принуждать их лечиться у него, но не мог и собирать милостыню - его гордая душа удаляла его от всякого постыдного поступка. Не лучше ли спокойно удалиться из света, где не было ему места… Прием морфия - и все будет кончено!

Не колеблясь, он старательно отмерил порцию, потому что не хотел страдать, завернул в кусок пресного хлеба и хотел проглотить, когда собачка, взятая им у одра слепого, которого он лечил еще будучи студентом, стала к нему ласкаться и заставила уронить опасную еду.

«Не предупреждение ли это? - сказал себе несчастный. - Хорошо! Пусть не говорят, что я не воспользовался ничем, даже случайностью… Смерть может дать мне в кредит несколько часов… Итак, до завтра… «

Он сел, задумавшись, а собака радостно свернулась у его ног.

Часы проходили медленно и однообразно, и в предместье Сент-Оноре, в котором он жил, столь полном шума и движения, наконец, водворилась тишина. Было четыре часа утра, он заснул в кресле: сон победил горе. Вдруг сильный стук в дверь разбудил его.

Доктор, доктор! - кричали за дверью, - отворите скорее, ради Бога!…

Побежать и ввести ночного посетителя было делом одной минуты.

Чего вы желаете? - спросил Обрей лакея, который находился в сильном волнении.

Вас, сударь, барин мой умирает!…

Куда идти?

Здесь, на первом этаже, банкир Дельсер. Молодой человек взял свои инструменты и поспешил спуститься вниз. Его ввели в комнату больного, и он тотчас увидел, что с ним сделался апоплексический удар; несчастный лежал на ковре в своей спальне. Шарль немедленно велел положить его на постель в горизонтальном положении и приложить ему к голове пузырь со льдом, за которым отправились по его приказанию.

Помощь явилась так быстро, что менее чем через полчаса Дельсер пришел в себя и мог сказать сыну несколько слов.

Распорядившись, как поступить с больным, Шарль Обрей хотел уйти, когда сын больного вложил ему в руку банковый билет в тысячу франков и сказал голосом Дрожавшим от волнения:

Вы спасли жизнь моему отцу… Благодарю за себя и за всю нашу семью. Этой услуги мы не забудем никогда. Прошу вас продолжать лечить больного вместе с нашим доктором до полного выздоровления.

Молодой доктор поклонился и вышел, обещав зайти утром.

Этот больной спас ему жизнь! Вернувшись домой, он отворил окно и начал вдыхать в себя холодный ночной воздух… Несмотря на позднее время, он не думал ложиться спать. Надежда вернулась в его сердце, и в порыве радости он взял на руки и расцеловал товарища своей нищеты - бедную собачку, ласки которой не допустили исполнения его рокового намерения.

Мой бедный Фокс, - сказал он, - мы оба ничего не ели со вчерашнего дня. У нас нет здесь огня, и ты дрожишь, несмотря на твою густую шерсть. Пойдем, в одном из ресторанов, не запирающихся ночью, мы подкрепим наши силы и согреем оцепеневшие члены.

Умное животное отвечало веселым визгом на слова своего хозяина, и пять минут спустя оба находились на Маделенском бульваре, где мы их и встретили в начале этого рассказа.

Почти все рестораны, освещенные в верхних этажах, показывали, что их залы и отдельные комнаты были заняты. Обрей вошел в первый ресторан и велел подать себе сытный ужин, который разделил со своим верным товарищем. Ужиная, он машинально держал в руках газету, когда вдруг глаза его увидели очень странное объявление.

«Приглашают доктора медицины в путешествие, предпринимаемое для научных исследований. Обратиться на улицу Годо-де-Моруа, № 10, а в случае отсутствия, в Танжер (в Марокко) на Консульской площади, Квадратный Дом. Не французу - не являться. Бывший флотский хирург предпочтителен».

Прочитав раза четыре эти строки, как бы затем, чтобы лучше понять смысл, Обрей не мог не улыбнуться.

В случае отсутствия, - повторил он вполголоса, - обратиться в Танжер, в Марокко… Право, будто автор этого странного объявления не признает расстояния! Если его не найдут на улице Годо-де-Моруа, надо обратиться в Танжер…

Несколько дней это до такой степени беспокоило Обрея, что, выходя из дома, он каждый раз почти бессознательно направлялся на указанную улицу, будто что-то побуждало его разузнать подробно про таинственное объявление. В один вечер он даже задумчиво остановился перед № 10 и чуть было не вошел в дом, чтобы раз навсегда освободиться от преследовавшего его желания разрешить эту загадку.

Вернувшись домой, он снова обсудил свое положение. Богатый пациент на первом этаже, доставленный ему случаем, уехал на Греческие острова в Средиземном море для ускорения выздоровления и не думал о нем. Через два или три месяца он опять очутится в нищете, из которой вышел случайно. Не лучше ли, пока у него еще есть время, пользоваться всеми возможными случаями, какие могут представиться, чтобы улучишь свое положение, и, если приглашают доктора для ученой экспедиции, чего же колебаться?… Если даже это его мистификация, то он должен освободиться от озабоченности, в которой находился уже несколько дней.

На другой день в два часа пополудни явился он на улицу Годо-де-Моруа и показал швейцару объявление, заставившее его прийти.

А! Вы по этому делу?… - сказал швейцар с лукавым смехом, - их перебывало в ту неделю, по крайней мере, сто человек!…

Стало быть, мне не к чему идти? - спросил Шарль Обрей.

Главная » Транскрипции » Луи жаколио - песчаный город. Луи Жаколио, французский писатель