Серия основана в 1999 г.

В подготовке серии принимали участие ведущие специалисты Центра гуманитарных научно-информационных исследований Института научной информации по общественным наукам, Института философии Российской академии наук

© С. Я. Левит, составление серии, 2015

© Центр гуманитарных инициатив, 2015

Павлу Игнатьевичу Житецкому

Один из многих благодарных воспитанников Коллегии Павла Галагана

О личности Гоголя и его жизни, о заслугах его перед нашим обществом и о художественной ценности его произведений писано очень много. Все существенное достаточно выяснено, и все-таки тот, кто пожелал бы теперь вновь заговорить о Гоголе, не осужден всецело повторять старое.

Наш очерк не ставит себе целью подробно ознакомить читателя с биографией поэта. Гоголь уже нашел биографа редкой преданности и еще более редкой добросовестности. Кто хочет знать, как жил наш писатель, тот прочтет всю летопись его жизни в многотомном труде В. И. Шенрока , и если читателю случится иной раз устать при этом чтении, то он, вероятно, вспомнит, что в жизни каждого человека, даже и очень крупного, всегда бывают скучные моменты и малоинтересные дни. Для В. И. Шенрока при его беспредельной любви к Гоголю все прожитые поэтом дни были полны интереса, и биограф был прав со своей точки зрения. Наш очерк не имеет в виду стать детальным жизнеописанием художника. Внешние условия жизни Гоголя будут приняты нами в расчет лишь постольку, поскольку они прямо или косвенно влияли на его настроение или на образ его мыслей.

Наша работа не ставит себе также главной задачей выяснение художественной стоимости и общественного значения произведений Гоголя. Эта стоимость и значение давно определены. Место, занимаемое комедиями и повестями Гоголя в истории нашей словесности, было верно указано еще его современником Белинским. Оценка, им произведенная, хотя она и касалась преимущественно эстетической ценности созданий Гоголя, достаточно ясно намекала и на их общественную роль. Это общественное значение творчества Гоголя в связи с его значением художественным служило затем неоднократно предметом исследования. После Чернышевского, Аполлона Григорьева, А. Н. Пыпина и Алексея Н. Веселовского едва ли можно сказать что-либо новое по этому вопросу. Все знают, как вместе с Пушкиным Гоголь разделяет славу истинно народного художника, первого истинного реалиста в искусстве. Никто не станет теперь преувеличивать гражданских заслуг Гоголя и, с другой стороны, никто не просмотрит того решительного влияния, какое слова Гоголя оказали на наше самосознание.

Так же точно едва ли есть необходимость пересматривать вновь историю самого процесса художественной работы Гоголя – историю его «приемов мастерства». Примечания Н. С. Тихонравова к его классическому изданию сочинений нашего автора навсегда освободили историков литературы от труда над таким пересмотром.

Если признать, таким образом, что и биография поэта, и художественная и общественная стоимость его произведений, и, наконец, самые приемы его работы достаточно выяснены и описаны, то на долю исследователя, не желающего ограничиться лишь повторением, выпадает пересмотр двух до сих пор недостаточно разработанных вопросов.

Надлежит, во-первых, восстановить с возможной полнотой историю психических движений этой загадочной души художника и, во-вторых, исследовать более подробно ту взаимную связь, которая объединяет творчество Гоголя с творчеством предшествовавших и современных ему писателей.

Из этих двух задач первая не допускает полного решения. Гоголь унес с собой в могилу тайну своей души, этой загадочной души, психические движения которой были так сложны и так поражали современников. Внутренние мучения этого страждущего духа, разрешившиеся настоящей душевной болезнью, навсегда останутся полуобъяснимой загадкой. Исследователь принужден ограничиться лишь догадками – попыткой восстановить последовательную смену чувств и мыслей писателя по тем отрывочным словам и намекам, какие попадаются в его переписке и на некоторых интимных страницах его произведений.

Что же касается вопроса о том положении, какое занимают произведения Гоголя в ряду современных ему памятников словесного творчества, то решение этой задачи и возможно, и необходимо для правильной оценки литературной и общественной роли нашего писателя.

У Гоголя были помощники – писатели, которые своими трудами прокладывали ему дорогу или вместе с ним трудились над одной задачей и даже более пристально присматривались иногда к некоторым сторонам жизни, на которые наш сатирик не успел обратить должного внимания. Вот эта-то связь творений Гоголя с литературными памятниками его времени и остается пока не вполне выясненной. В старину один лишь Белинский, на глазах которого зрел Гоголь, оценивал его творчество в связи со всеми литературными новинками тогдашнего дня. После Белинского, который так много способствовал укреплению славы Гоголя, – эта слава окончательно заглушила память о всех сподвижниках нашего писателя, и о них забыли. Когда на смену Гоголя пришли его ученики – тогда еще меньше было поводов вспоминать о старом. О нем приходится, однако, теперь вспомнить, и в истории творчества нашего сатирика должно быть отведено место работе тех меньших сил, вместе с которыми ему удалось совершить свое великое дело. Рассказ об этой совместной работе Гоголя и его сподвижников и составит главную задачу нашего очерка. Мы постараемся выяснить, как фантазия русских писателей постепенно сближалась с русской действительностью и как велико было значение слов Гоголя в истории этого сближения жизни и вымысла.

При выполнении этой задачи нам нет нужды считаться со всем, что Гоголем было написано.

Литературная деятельность Гоголя, как известно, приняла в последние годы его жизни совсем особое направление. Художник-бытописатель превратился в моралиста-проповедника. Это превращение подготовлялось издавна, чуть ли не с первых шагов Гоголя на литературном поприще: никакого резкого перелома, никакого кризиса его творчество не испытало, но общий характер его незаметно и постепенно изменился. Наступил момент, когда воплощение жизни в искусстве стало Гоголя интересовать меньше, чем общий религиозно-нравственный смысл этой жизни и его обнаружение на практике общественных явлений. Это случилось приблизительно в середине 40-х годов, когда первая часть «Мертвых душ» была закончена, вторая набросана, первое полное собрание сочинений издано, когда вообще было создано все, что нам оставил Гоголь-художник.

Такое преобладание размышления над непосредственным творчеством в созданиях художника совпало с повышением в самом обществе интереса к разным практическим и теоретическим вопросам общественного характера, которые в конце 40-х годов стали овладевать мыслью наших публицистов и художников.

На долю Гоголя выпала, таким образом, совсем особая роль: в 30-х и в начале 40-х годов его произведения были самыми выдающимися литературными явлениями и вокруг них главным образом закипали всякие литературные споры; в конце 40-х годов тот же Гоголь являлся истолкователем разных общественных вопросов первостепенной важности. Действительно, какой бы строгой критике мы ни подвергали его известную «Переписку с друзьями», мы должны признать, что появление этой книги оказало большое влияние на возбуждение нашей общественной мысли и что сама эта книга была ответом писателя на те вопросы личной и социальной этики, которые тогда назревали, – ответом, исчерпывающим или поверхностным, верным или неверным – это, конечно, вопрос иной.

Таким образом, если в творчестве самого Гоголя и не признавать никаких резких переломов или поворотов, то все-таки история его литературной деятельности допускает деление на две эпохи, из которой одна характеризуется расцветом преимущественно художественного творчества поэта, а другая – стремлением его осмыслить и понять жизнь исключительно как проблему этическую и религиозную.

Нестор Александрович Котляревский родился 21 января 1863 г. Образование получил в киевской Коллегии имени Павла Галагана, а также на историко-филологическом факультете Московского Университета. Выбор факультета произошел против желания Нестора Александровича, который лишь уступил в этом настояниям отца, желавшего видеть его своим продолжателем в науке славяноведения, сам же Нестор Александрович стремился посвятить себя естествознанию и мечтал о больших научных экспедициях; склонность к естествознанию не исчезла у него с годами, и близким знакомым Нестора Александровича памятны его коллекции бабочек, жуков, птичьих гнезд с яйцами разных пород птиц и т. п. - отчасти купленные, а некоторые собственноручно собранные им в разное время; в свою последнюю заграничную поездку, живя летом 1924 г. на даче в горах Болгарии, он, наряду со своей текущей научной работой, и там занимался обычным коллекционированием.

Раз уступив настояниям отца в выборе факультета, Нестор Александрович в дальнейшем пошел уже собственным путем, почувствовав, что занятия славистикой ему совсем не по натуре. Правда, он отдал дань памяти отца, представив на 4-м курсе проф. А. Л. Дювернуа сочинение о «Досифее Обрадовиче», награжденное факультетом большой серебряной медалью, но стоившее Нестору Александровичу немалых усилий, так как научный интерес его направился уже к этому времени в другую область, - но на этом он со славистикой и покончил. За год до этого, на 3-м курсе, Нестор Александрович представил проф. А. М. Иванцову-Платонову сочинение на заданную факультетом тему: «Христианские апокрифы II века как исторический источник», заслужившее ему золотую медаль; а позже, перейдя к работам у Н. И. Староженко и окончательно утвердившись в занятиях по истории литературы, сначала - всеобщей, затем - русской, написал большой очерк « о любовной поэзии Средних веков», служивший предисловием к сделанному им переводу Дантовой «Vita nuova». Как очерк, так и перевод остались ненапечатанными, не смотря на то, что Староженко дал об них очень хороший отзыв, а дебютировал Нестор Александрович в печати другой работой, тоже переводом, именно - сочинения Е. Laveley: «Образование народных эпопей и происхождение песни о Нибелунгах» (1884), к которому дал предисловие, скромно подписанное инициалами Н. К.

Если, будучи в Коллегии, Нестору Александровичу не удалось составить себе более или менее близкого товарищеского кружка, - в Университете получилось обратное: вокруг него скоро собралась группа даровитых молодых людей (из которых назовем хотя бы имена В. П. Преображенского, Я. Л. Барскова, С. Г. Рачинского, М. Н. Розанова), объединенных общим интересом к науке и любовью к искусству, словесному - особенно. Сходясь большею частью на квартире у Нестора Александровича для горячих споров и обсуждения вопросов жизни, науки и искусства, эта небольшая группа студентов сплотилась мало-помалу в тесный товарищеский кружок, о котором - прямо или косвенно - Нестор Александрович не раз вспоминал не только в изустных рассказах о своем студенчестве, но и печатно, в подходящих к тому случаях; беседы в этом кружке дали ему материал для ненапечатанной поэмы его «Гефсимания» (1886), чрезвычайно характерной как для молодого, так и для того Нестора Александровича, каким его знали позже, а также для его напечатанной брошюры «Поэзия скорби и гнева», в которой можно встретить отзвуки и этих бесед, и этой поэмы.

1 июня 1885 г. Нестор Александрович окончил университет со степенью кандидата и был на два года оставлен при кафедре истории всеобщей литературы с откомандированием за границу для подготовки к магистерским экзаменам. Для продолжения своих занятий Нестор Александрович избрал Париж, где слушал лекции в Сорбонне и изучал старо-французский и провансальский языки в семинариях Гастона Париса и Поля Мейера, после чего, вернувшись осенью 1889 г. в Москву, выпустил в конце этого года свой первый самостоятельный труд по истории русской литературы- упомянутую уже небольшую брошюру с заглавием: «Литературные очерки. Вып. I. Поэзiя скорби и гнЪва. Москва. 1890», а затем, сдав в течение зимы 1889-1890 г. магистерские испытания, - переехал в Петербург. Однако магистрироватъся Нестор Александрович вернулся в Москву, в родной университет, где после публичного диспута, состоявшегося 17 октября 1899 г. и заслужившего ему много лестных отзывов, - получил степень магистра истории всеобщей литературы за ставший вскоре широко известным труд «Мировая скорбь в конце прошлого и в начале нашего века»; проф. В. И. Герье, бывший одним из неофициальных оппонентов на этом диспуте, сказал, между прочий, что автор диссертации мог бы с таким же успехом получить и степень магистра всеобщей истории за свой труд, - настолько дельным был он признан для обеих научных дисциплин. Дальнейшую связь с Московским университетом Нестор Александрович сохранил только через числившееся при университете Общество любителей российской словесности, членом которого, сначала действительным (с 14 ноября 1902 г.), а затем и почетным (с 15 октября 1911 г.), он стал по избранию.

С переездом в 1890 г. в Петербург, сделавшийся с тех пор местом постоянного жительства и службы Нестора Александровича, он посвятил себя ученой и, наряду с нею, педагогической деятельности; вместе с тем он вошел в различные литературные круги столицы и скоро занял в них видное место. На первых порах задача была ему сильно облегчена А. Н. Пыпиным, в семье которого Нестор Александрович скоро стал своим человеком и где он впервые встретился со многими представителями науки и искусства, как, напр., с Н. П. Кондаковым, И. В. Ягичем, С. В. Ковалевской, В. С. Соловьевым, М. А. Балакиревым и др., а с некоторыми из них и сблизился. Нестор Александрович всегда с любовью вспоминал вечера, проведенные им у Пыпиных, дружеские и всегда интересные беседы с Александром Николаевичем, шумное веселье, которое подымалось в доме, когда там появлялся Вл. Соловьев, при неизменном участии М. Н. Чернышевского доброту и неподдельное радушие почтенных хозяев.

От Пыпина Нестор Александрович научился любить и понимать людей 60-х годов и их самоотверженное служение идее, и один из лучших трудов своих, «Канун освобождения», говорящий об этих людях, - посвятил «светлой памяти» Александра Николаевича Пыпина.

Рассказывая об интересных или веселых часах, проведенных им у Пыпиных, сам Нестор Александрович ни разу не упомянул о том двухлетнем курсе по истории немецкого романтизма периода Sturm und Drang’a, который он прочел кружку молодежи, друзей и подруг дочерей Александра Николаевича, у них на квартире, и который, по позднейшему признанию одного из бывших слушателей его, произвел огромное впечатление не только на молодежь, но и на старших, самим Александром Николаевичем, был признан явлением, выходящим из ряду обыкновенных. Кроме того, по совету Пыпина и под его дружескими ободрениями, Нестор Александрович начал свою первую книгу, сразу создавшую ему имя; это был известный труд о Лермонтове, законченный к 50-летию дня смерти поэта в 1891 г. С этих пор почти не проходило года, чтобы имя Нестора Александровича не появлялось на страницах журналов, в отдельных изданиях или даже в газетах под статьями на те или иные.

Педагогическую деятельность свою Нестор Александрович начал на Высших женских курсах (Бестужевских), куда летом 1892 г. был приглашен к чтению лекций по истории литературы Средних веков, в звании преподавателя. Звание это Нестор Александрович сохранял до 1898 г., возобновив занятия на Курсах, - на этот раз уже в звании профессора,-только в 1907 г.; впрочем, к чтению лекций Нестор Александрович приступил только в следующем, 1908-1909 учебном году, озаглавив свой курс: «История русской литературы в 50-е и 60-е годы XIX века», легший в основу его книги «Канун освобождения». Затем опять наступил перерыв на несколько лет, и новый курс: «Литературныя теченiя на ЗападЬ въ первой половинЪ XIX в.», послуживший основанием книги «Девятнадцатый вЪкъ», был прочитан только в 1914/1915 г.

В 1893 г. директор Александровского лицея предложил Нестору Александровичу баллотироваться в преподаватели Лицея по кафедре истории литературы, - штатную должность, занимавшуюся Нестором Александровичем вплоть до выбора его в ординарные академики. Но и оставив штатное место в Лицее, Нестор Александрович еще в продолжение ряда лет продолжал там свои чтения в качестве профессора «по вольному найму», удерживаемый просьбами персонала Лицея и собственными симпатиями к учреждению. Еще в 1899 г. он был избран членом Комитета Пушкинского Лицейского общества, косвенно немало поспособствовавшего пополнению Пушкинского Дома, так как собранный и основанный Лицейским обществом Пушкинский музей целиком влился после 1917 г. в Пушкинский Дом.

После Лицея последовали принятые Нестером Александровичем приглашения к педагогической деятельности и из других высших учебных заведений, как: Николаевская Академия Генерального штаба, Высшие курсы Лесгафта (Нестор Александрович прочел там только один курс в 1905 г. о культе Мадонны в Средние века и впоследствии любил подшучивать над тем, какую подходящую для времени и места тему он выбрал), Высшие историко-литературные курсы Раева и Александровская военно-юридическая Академия (с 1911 г.).

Из всех литературно-общественных организаций наиболее близким Нестору Александровичу и по своей традиции, и по своей идее, и по своему составу был Литературный фонд, отчасти перевоплотившийся своими обломками в Общество при доме литераторов, председателем коего Нестор Александрович был все недолгое время его существования (1919-1921). В члены Литературного Фонда Нестор Александрович вступил в апреле 1893 г.

Начиная с 1900 г. Нестор Александрович был неизменно, через каждые два года, выбираем Обществом русских драматических писателей и оперных композиторов в члены жюри по присуждению Грибоедовской премии Общества, для чего получал и просматривал немалое количество драматических произведений, на соискание премии представлявшихся; в благодарность за эти труды Общество прислало ему именной жетон. В том же 1900 г. директор императорских театров обратился к Нестору Александровичу с просьбой прочесть небольшой реферат перед одним из утренних спектаклей для учащейся молодежи в Михайловском театре, «объясняющий произведение, характеризующей эпоху и содержащий краткие биографические сведения об авторе», именно - о Бомарше, перед представлением его «Севильского цирюльника». Реферат был прочитан и напечатан в «Ежегоднике императорских театров». В 1908 г. Нестор Александрович был назначен членом СПб. Отделения театрально-литературного комитета, а 27 ноября того же года он получил приглашение занять вновь учреждавшуюся должность заведующего репертуаром драмы императорских театров и оставался в ней до 1917 г.

Связь Нестора Александровича с Академией наук завязалась еще в 1900 г., когда он, по приглашению председательствующего в Отделении русского языка и словесности А. Н. Веселовского, взял на себя рассмотрение сочинений К. К. Случевского, представленных на соискание Пушкинской премии; в 1903 г. он представил, ему же порученный, отзыв о труде Вл. Каренина о Жорж Санд, представленном на ту же премию; за этот отзыв, как и за предыдущий, Нестор Александрович получил золотую Пушкинскую медаль и после того, 23 сентября 1903 г., вошел, по приглашению того же Веселовского, в число членов Комиссии по присуждению Пушкинских премий. В 1904 г. Нестор Александрович был привлечен, по поручению в. к. Константина Константиновича, к участию в занятиях постоянной комиссии для пособия нуждающимся ученым, литераторам и публицистам, состоявшей при Академии наук, на правах сначала запасного, а потом - постоянного члена ее, а с 1910 г. - ее председателя, коим оставался до ликвидации Комиссии в 1920 г.

Наконец, 8 ноября 1906 г., по представлению А. Ф. Кони и с согласия бывшего президента Академии в. к. Константина Константиновича, Нестор Александрович был избран в почетные академики по Разряду изящной словесности при Отделении русского языка и словесности Академии наук. Первым выступлением его в новом звании была речь памяти гр. А. К. Толстого, произнесенная в публичном собрании Разряда 21 января 1907 г. и заслужившая ему Пушкинскую золотую медаль. Главной деятельностью Нестора Александровича по Разряду, кроме дальнейших неоднократных публичных выступлений в торжественных заседаниях его, было руководство предпринятым Разрядом изданием Библиотеки русских классиков, выпустившей при нем полные собрания сочинений: Кольцова, Лермонтова, Грибоедова и Боратынского. Для добывания средств на это издание ему приходилось по поручению Конференции Академии входить с ходатайством об отпуске нужных сумм к министрам народного просвещения и финансов и присутствовать при обсуждении этого вопроса в заседаниях Бюджетной комиссии Государственной Думы. Впоследствии, когда поднят был вопрос о ликвидации Разряда, Нестор Александрович усиленно хлопотал о передаче издания в ведение Пушкинского Дома, но довести дела до конца не успел. 1 февраля 1907 г. Нестор Александрович был избран в члены Комиссии по изданию сочинений Пушкина при II Отделении Академии Наук, в которой оставался, позже - в качестве председателя, до своей кончины.

14 Февраля 1909 г. состоялось в Конференции Академии избрание Нестора Александровича в ординарные академики по Отделению русского языка и словесности (Заседание предварительной выборной Комиссии от ОРЯС, в состав которой входили академики: А. А. Шахматов, Ф. Е. Корш, Ф. Ф. Фортунатов, В. И. Ламанский, В. М. Истрин и Н. П. Кондаков и в которой кандидатура Нестора Александровича была принята единогласно, - происходило 13 декабря 1908 г.), и 27 апреля он был утвержден в этой должности с переводом на службу в Министерство народного просвещения из ведомства учреждений императрицы Марии, в котором он числился по службе в Лицее. С новым избранием обязанности Нестора Александровича увеличились и усложнились. Помимо еще неоднократного рецензирования представляемых, на академические премии сочинений и кроме участия в упомянутых уже приакадемических организациях, - Нестору Александровичу приходилось в разных случаях являться представителем своего Отделения и Конференции и вне Академии. Так, в качестве члена Постоянной комиссии он вошел в состав Главного комитета колонии имени Пушкина в с. Михайловском и должен был ездить на заседания его в Псков; в июле 1914 г. он был избран Конференцией Академии, в качестве своего представителя, для поездки в Англию на предстоявшее в 1916 г. международное чествование памяти Шекспира; в революционные годы Нестор Александрович должен был представлять Академию в выборной коллегии Эрмитажа (1919 г.), в Совете Российской книжной палаты (начало 1920 г.), в Коллегии по избранию профессорского состава Факультета истории словесных искусств (конец 1920 г.) в Совете Музея ленинградских академических театров (с 31 марта 1925 г.) и многое другое. Отбыл свою повинность Нестор Александрович и в правлении Академии, куда он вошел членом от II Отделения 1914 г. на место умершего акад. Фортунатова (фактически он заменял Ф. Ф. Фортунатова в правлении уже с мая этого года), сначала временно, а затем на полное трехлетие - с 1 ноября 1914 г. по 1917 г. Другой очередной обязанностью было составление годовых отчетов о деятельности Отделения русского языка и словесности и чтение их в открытых годовых собраниях Академии: Нестором Александровичем отчеты были составлены за годы 1910-1915 и 1917.

Наряду с такими, чисто служебного характера обязанностями по Академии Нестор Александрович выполнял и иные, на себя добровольно наложенные. Так с началом войны летом 1914 г. он взялся за организацию лазарета для раненых солдат и вскоре открыл его в большом конференц-зале главного здания Академии наук на средства, собранные из добровольных отчислений служащих Академии. Таким же, не служебного характера делом был для него Пушкинский Дом, хотя возглавлял его Нестор Александрович в официально - служебном порядке, и не будет ошибкой сказать, что Дом этот был его любимым делом по Академии.

Незадолго до избрания Нестора Александровича ординарным академиком Конференцией, а именно - 9 января 1909 г. он получил от президента Академии приглашение принять на себя звание члена и участие в работе Комиссии по постройке памятника Пушкину в С.-Петербурге, а через полтора года, 10 июня 1910 г., акад. С. Ф. Ольденбург передал ему управление делами этой Комиссии и подведомственного ей Пушкинского Дома. Первой, поставленной себе Нестором Александровичем в этом деле задачей было сделать собранное до него небольшое, но и тогда уже весьма ценное научное имущество Дома достоянием широких по возможности кругов общества в размерах, какие допускались условиями размещения его в главном здании Академии. С этой целью Нестор Александрович вошел в Конференцию Академии с просьбой разрешить ему занять под Пушкинский Дом небольшие проходные залы и вестибюль в главном здании, и когда разрешение было получено и залы по его же ходатайству и по его указаниям отремонтированы, - он занялся размещением в них первых коллекций Дома, в добытых им для этого из разных мест шкафах и витринах. При этом он обогатил Дом очень ценным вкладом, передав ему всю свою личную, весьма обширную и с полным знанием дела подобранную библиотеку - русскую и иностранную, собственное собрание портретов русских и иностранных писателей и редкую коллекцию старинных рам для них, с большой любовью им в разное время собранных. Вместе с тем он обратил все свои усилия на пополнение и приведение в пригодный для выставки вид иконографического отдела Дома, нынешнего Музея, - совершенно правильно учитывая, что именно этот отдел может иметь наиболее широкое просветительное значение, как наиболее доступный большой публике, и создаст Дому известность и популярность, в которых он так нуждался, как в необходимом условии своего роста. Попутно Нестор Александрович везде, где возможно, знакомил общество с Пушкинским Домом, главным образом, конечно, литературную среду, и делал это с таким тактом и талантом, ему во всем присущими, что «имя Пушкинского Дома в Академии наук», начавшее от времени до времени появляться на страницах печати, - стало «звуком понятным, знакомым» и «не пустым для сердца», по словам покойного Блока, его в то раннее время посетившего. Появившийся в 1913 г. первый выпуск «Временника» Дома был встречен не как книга, говорившая о чем-то неведомом и непонятном, но как такая, к появлению которой были готовы, которую ожидали. В какой вид привел Нестор Александрович в то время Пушкинский Дом, - видно из приложенных к этому выпуску снимков. Весною следующего, 1914 г. Нестор Александрович задумал организовать в большом зале Академии ряд общедоступных лекций по русской литературе, с привлечением в качестве лекторов лиц с известными и популярными именами, что было важно для Пушкинского Дома во многих отношениях, и между прочим в чисто материальном, так как Дом крайне нуждался в средствах. Осуществить удалось только одну лекцию почетного академика Д. Н. Овсянико-Куликовского, так как начавшаяся вслед за тем война и отведение большого зала под лазарет - убили как это начинание, так и многое другое, что было задумано Нестором Александровичем в интересах Дома.

На этом мы закончим обзор деятельности Нестора Александровича в Пушкинском Доме. Говорить об ней дальше, - значит шаг за шагом излагать историю учреждения, так как ни одно более или менее крупное событие в Доме не обходилось без деятельного участия Нестора Александровича. Приняв на себя управление делами Пушкинского Дома in spe, он привел его в состояние Пушкинского Дома in actu. Нестор Александрович настолько заполнял собою и праздничную, и будничную жизнь Дома, настолько неразрывно связал себя с нею с первых шагов своих в этом, когда-то маленьком и мало кому известном учреждении, что, говоря о Пушкинском Доме, нельзя не говорить о Несторе Александровиче как о его создателе в том виде, в каком Дом существует в настоящее время. Не явись в свое время на помощь Дому незаурядная личность покойного, его крупное имя и личная популярность во всех слоях интеллигентного мира, а как причина всего этого - его светлый ум, широта взгляда на жизнь и на всякое дело, его мудрая тактика во всевозможных сложных и запутанных обстоятельствах, неизбежных при каждом большом начинании, и чарующая манера общения с людьми, - жизнь Пушкинского Дома потекла бы наверное иным путем и значительно более медленным темпом; он занял бы вероятно со временем весьма почтенное место в ряду других научных учреждений страны, но вряд ли вышел бы из пределов богатого литературного архива, созданного больше для строгой науки и ее скромных тружеников, чем для общего воспитательного и просветительного дела народной культуры. Для последнего нужно было появление во главе Дома такого лица, которое способно было бы не только подсказать учреждению подобную идею и горячо приняться за ее осуществление, но и - что гораздо важнее - подкрепить ее на первых порах своим именем и личным авторитетом. Пушкинский Дом нуждался в сочувствии не столько ближайших ученых и административных центров, от которых зависел, так как оно было ему наперед обеспечено, сколько в сочувствии общества и прессы, могших придти ему на помощь своим участием и вкладами. Отдавшись этому нарождающемуся учреждению со всей любовью и большим интересом к нему, - Нестор Александрович приобрел ему и то и другое. Высокий учено-литературный престиж Нестора Александровича в обществе, доверие, постоянно оказываемое ему Конференцией Академии Наук и прежним президентом Академии, обширные личные связи в официальном и неофициальном мире столицы и личное обаяние - немало содействовали ему в осуществлении трудной задачи. Почти все шаги его - для получения ли сумм на текущие расходы, какого-нибудь правительственного разрешения, ассигнования из Государственного казначейства на приобретение коллекций, устройство публичных лекций, выпуск издания, организация выставки, привлечение обильных пожертвований во все отделы Дома и тому подобное - почти все такого рода шаги встречались сочувственно и увенчивались обыкновенно успехом. И если при всем этом сам Нестор Александрович при жизни не любил выставлять себя без нужды для дела вперед, если он всегда стремился и умел затушевывать себя и не хотел признавать всего значения своего для Дома, как - сначала управляющего делами его, а затем директора, если он отказывался от имени главного осуществителя идеи Пушкинского Дома и приписывал все заслуги другим, снимая с себя, как он шутливо говаривал, «всякую вину за успехи Пушкинского Дома» и уверяя, что он занимается только монтировкой портретов и «физическим трудом», - мы, его ближайшие друзья и сотрудники, должны сказать иное. Мы знаем, что «физический труд» Нестора Александровича был на самом деле только трогательной подробностью в общей громадной работе его по Дому, для нас бесконечно дорогой, потому что она особенно сближала нас с ним и привязывала к нему. Мы дорожили этими часами непоказной совместной работы с ним, потому что такой - если можно так выразиться - «будничный» Нестор Александрович был подлинно наш, каким знали его немногие, кроме нас; но эта сторона не затушевывала в нашем сознании подлинного, большого, незаменимого для нашего дела директора, каким был Нестор Александрович.
Нестор Александрович скончался 12 мая 1925 г.

Е. Казанович .
По изд.: Памяти Н. А. Котляревского.
Л., 1926. С. 35-53
(в сокращении)

Значение в Краткой биографической энциклопедии

КОТЛЯРЕВСКИЙ НЕСТОР АЛЕКСАНДРОВИЧ

Котляревский, Нестор Александрович - историк литературы, сын Александра Александровича Котляревского. Родился 21 января 1863 года; обучался в Коллегии Павла Галагана (в Киеве) и в Московском университете (о студенческих годах Котляревского см. его воспоминания о В.П. Преображенском в "Старинных портретах"). Получил степень магистра всеобщей литературы за диссертацию: "Мировая скорбь". Преподавал в Императорском Александровском лицее, на высших женских (Бестужевских) курсах, историко-филологических курсах Раева, в военно-юридической академии. В 1906 году избран почетным академиком по разряду изящной словесности, а в 1909 году - ординарным академиком по отделению русского языка и словесности Императорской Академии Наук. Состоит начальником репертуара русской драмы Императорских театров, членом редакции "Вестника Европы", принимает участие в делах Литературного фонда. В брошюре: "Очерки новейшей русской литературы. I. Поэзия гнева и скорби" (Москва, 1890) Котляревский охарактеризовал творчество С.Я. Надсона. В 1891 году вышла книга Котляревского: "Михаил Юрьевич Лермонтов. Личность поэта и его произведения" (Санкт-Петербург, 1891); опираясь на накопившиеся к тому времени биографические материалы, автор дает общую характеристику личности поэта и излагает развитие его поэтического творчества (четвертое, дополненное издание вышло в 1912 году). В следующей своей книге: "Мировая скорбь в конце XVIII и в начале XIX века" (Санкт-Петербург, 1914) Котляревский, не углубляясь в детальные изыскания, дает общую, широкую характеристику "сентиментальной проповеди", "бури и натиска в мечтах", "мировой скорби, как вывода из пережитого", "демонических натур" и мотивов "примирения", поскольку все это отразилось в западных литературах на грани двух веков. В юбилейном для Белинского 1898-м году Котляревский редактировал "Избранные сочинения В.Г. Белинского" в издании О.Н. Поповой (2-е издание, 1907); кроме обширной вступительной статьи о Белинском, издание снабжено конспектами-обзорами и указателями, предметным и именным, благодаря ему оно весьма удобно для справок и школьного обихода. Работа Котляревского о творчестве Гоголя, напечатанная сначала в журнале "Мир Божий", вышла потом отдельным изданием (Санкт-Петербург, 1903; 4-е дополненное издание, Петроград, 1915). Задачей автора было "восстановить с возможной полнотой историю загадочной души художника и исследовать более подробно ту связь, которая объединяет творчество Гоголя с творчеством предшествовавших и современных ему писателей". Гоголь оценивается в связи с общим ходом русской литературы и критики, что и составляет главную ценность книги Котляревского. Появившиеся в разных журналах девятисотых годов статьи Котляревского о других писателях собраны им в книге: "Старинные портреты" (Санкт-Петербург, 1907); здесь даны характеристики Баратынского, Веневитинова, князя В.Ф. Одоевского, Белинского, Тургенева, графа А.К. Толстого; в приложении - воспоминания о В.П. Преображенском, упомянутые выше. В 1907 году вышла написанная отчасти по неизданным материалам Государственного архива книга Котляревского "Декабристы князь А.И. Одоевский и А.А. Бестужев-Марлинский", в 1908 году - тесно связанная с предыдущей книга о К.Ф. Рылееве. К тому же кругу литературных явлений относится книга Котляревского о "Литературных направлениях Александровской эпохи" (Санкт-Петербург, 1907, 2-е издание, Санкт-Петербург, 1913). Не переизданными остались статьи о литературной деятельности В.К. Кюхельбекера ("Русское Богатство", 1901, ¦ 3 и 4), непосредственно примыкающие к работам о декабристах. В издании сочинения Пушкина, под редакцией С.А. Венгерова, Котляревскому принадлежат статьи о "Братьях-разбойниках" и о "Каменном Госте". Все перечисленные работы по русской литературе, в своей совокупности, составляют обширный обзор лирики, эпоса, драмы и критики Александровского и Николаевского времени. С 1910 по 1914 год в "Вестнике Европы" печатался обширный труд Котляревского: "Очерки из истории общественного настроения в России в шестидесятых годах прошлого века", заключающий в себе характеристику Чернышевского, Добролюбова и других публицистов того времени, в связи с художественной литературой и общественностью.

Краткая биографическая энциклопедия. 2012

Смотрите еще толкования, синонимы, значения слова и что такое КОТЛЯРЕВСКИЙ НЕСТОР АЛЕКСАНДРОВИЧ в русском языке в словарях, энциклопедиях и справочниках:

• КОТЛЯРЕВСКИЙ, НЕСТОР АЛЕКСАНДРОВИЧ в Энциклопедии Брокгауза и Ефрона:
  ? историк литературы, сын А. А. Котляревского. Род. в 1864 г., учился в коллегии Павла Галагана и на историко-филологическом факультете …
• КОТЛЯРЕВСКИЙ НЕСТОР АЛЕКСАНДРОВИЧ
  (1863-1925) российский литературовед, академик Российской АН (1917; академик Петербургской АН с 1909). Близок к культурно-исторической школе. Труды о сентиментализме и …
• КОТЛЯРЕВСКИЙ НЕСТОР АЛЕКСАНДРОВИЧ в Большой советской энциклопедии, БСЭ:
  Нестор Александрович , русский литературовед, академик Петербургской АН (1909). Окончил Московский университет (1885), продолжал образование во …
• КОТЛЯРЕВСКИЙ НЕСТОР АЛЕКСАНДРОВИЧ в Энциклопедическом словаре Брокгауза и Евфрона:
  I историк литературы, сын А. А. Котляревского. Род. в 1864 г., учился в коллегии Павла Галагана и на историко-филологическом факультете …
• НЕСТОР в Словаре-справочнике Мифы Древней Греции,:
  — царь Пилоса. Сын Нелея и Хлориды. Отец Арета и Антилоха. В молодости прославился ратными подвигами: в войне с Аркадией …
• НЕСТОР в Кратком словаре мифологии и древностей:
  (Nestor, ??????). Сын Нелея и царь Пилоса в Мессении. Под Троей он выделялся из числа прочих героев своей мудростью, справедливостью …
• НЕСТОР в Справочнике Персонажей и культовых объектов греческой мифологии:
  В греческой мифологии царь Пилоса, сын Нелея. Единственный из двенадцати сыновей Нелея, уцелевший после воины пилосцев с Гераклом. В источниках …
• НЕСТОР в Словаре-справочнике Кто есть кто в Античном мире:
  Гомер считал Нестора царем Пилоса (запад Пелопоннеса). Он - единственный сын Нелея, избежавший гибели в войне Геракла с его отцом. …
• КОТЛЯРЕВСКИЙ в 1000 биографий знаменитых людей:
  Сергей Андреевич (род. в 1873 г.) - историк и юрист, автор трудов по истории Запада и государственному праву. По своим …
• КОТЛЯРЕВСКИЙ в Литературной энциклопедии:
  1. Иван Петрович — знаменитый украинский писатель, зачинатель новой украинской литературы. Сын мелкого канцеляриста, Котляревский воспитывался в Полтавской семинарии, …
• АЛЕКСАНДРОВИЧ в Литературной энциклопедии:
  Андрей — белорусский поэт. Р. в г. Минске, на Переспе, в семье сапожника. Условия жизни были очень тяжелые, …
• НЕСТОР в Большом энциклопедическом словаре:
  древнерусский писатель, летописец 11 - нач. 12 вв., монах Киево-Печерского монастыря. Автор житий князей Бориса и Глеба, Феодосия Печерского. Традиционно …
• НЕСТОР в Современном энциклопедическом словаре:
  древнерусский писатель, летописец 11 - начала 12 вв., монах Киево-Печерского монастыря. Автор житий князей Бориса и Глеба, Феодосия Печерского. Традиционно …
• НЕСТОР в Энциклопедическом словарике:
  древнерусский писатель, летописец 11 - начала 12 вв., монах Киево- Печерского монастыря. Автор житий князей Бориса и Глеба, Феодосия Печерского. …
• НЕСТОР
  Н́ЕСТОР ИСКАНДЕР (Александр), рус. писатель 2-й пол. 15 в. Ист. "Повесть о взятии Царьграда турками в 1453 г.". Падение Византии …
• НЕСТОР в Большом российском энциклопедическом словаре:
  Н́ЕСТОР, др.-рус. писатель, летописец 11 - нач. 12 вв., монах Киево-Печерского мон. Автор житий кн. Бориса и Глеба, Феодосия Печерского. …
• НЕСТОР в Большом российском энциклопедическом словаре:
  Н́ЕСТОР, в греч. мифологии царь Пилоса, один из участников Троянской войны. В "Илиаде" изображался старцем, славящимся мудростью и житейским …
• КОТЛЯРЕВСКИЙ в Большом российском энциклопедическом словаре:
  КОТЛЯР́ЕВСКИЙ Сер. Анд. (1873-1940), полит. деятель, историк. Один из создателей "Союза освобождения", "Союза земцев-конституционалистов", партии кадетов (чл. её ЦК с …
• КОТЛЯРЕВСКИЙ в Большом российском энциклопедическом словаре:
  КОТЛЯР́ЕВСКИЙ Пётр Степ. (1782-1851), рос. генерал от инфантерии (1826). В рус.-перс. войну 1804-13 одержал победы на р. Аракс (1810), при …
• КОТЛЯРЕВСКИЙ в Большом российском энциклопедическом словаре:
  КОТЛЯР́ЕВСКИЙ Нестор Ал-др. (1863-1925), литературовед, акад. Петерб. АН (1909) и РАН (1917). Близок к культурно-ист. школе. Тр. о сентиментализме и …
• КОТЛЯРЕВСКИЙ в Большом российском энциклопедическом словаре:
  КОТЛЯР́ЕВСКИЙ Ив. Петр. (1769-1838), укр. писатель. В ироикомич. поэме "Энеида" (опубл. в 1798, полностью в 1842) - картины жизни разных …
• НЕСТОР в Словаре для разгадывания и составления сканвордов:
  Мужское …
• НЕСТОР в Словаре синонимов Абрамова:
  см. …
• НЕСТОР в словаре Синонимов русского языка:
  имя, историк, летописец, …
• НЕСТОР в Словаре русского языка Лопатина:
  Н`естор, -а (мифол.; историк, …
• НЕСТОР в Полном орфографическом словаре русского языка:
  Нестор, (Несторович, …
• НЕСТОР в Орфографическом словаре:
  н`естор, -а (мифол.; историк, …
• НЕСТОР
  в греческой мифологии царь Пилоса, один из участников Троянской войны. В «Илиаде» изображался старцем, славящимся мудростью и житейским опытом. - …
• КОТЛЯРЕВСКИЙ в Современном толковом словаре, БСЭ:
  Иван Петрович (1769-1838) , украинский писатель. Ироникомическая поэма «Энеида (опубликована 1798) содержит картины жизни разных слоев украинского общества; пьесы «Наталка …
• КОТЛЯРЕВСКИЙ АЛЕКСАНДР АЛЕКСАНДРОВИЧ
  Котляревский, Александр Александрович - известный славист, археолог и этнограф (родился в 1837 году, умер 29 сентября 1881 года). Из полтавской …
• РИДИГЕР МИХАИЛ АЛЕКСАНДРОВИЧ
  Открытая православная энциклопедия "ДРЕВО". Ридигер Михаил Александрович (1902 - 1962), протоиерей. Отец Патриарха Москоского и всея Руси …
• РЕЙН НИКОЛАЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ в Православной энциклопедии Древо:
  Открытая православная энциклопедия "ДРЕВО". Рейн Николай Александрович (1892 - 1937), мученик. Память 8 октября, в Соборе …
• ПОРФИРЬЕВ АЛЕКСЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ в Православной энциклопедии Древо:
  Открытая православная энциклопедия "ДРЕВО". Порфирьев Алексей Александрович (1856 - 1918), протоиерей, священномученик. Память 24 октября и в …
• НИКОЛАЙ II АЛЕКСАНДРОВИЧ в Православной энциклопедии Древо:
  Открытая православная энциклопедия "ДРЕВО". Внимание, эта статья еще не окончена и содержит лишь часть необходимой информации. Николай II Александрович Романов …
• НЕСТОР СОЛУНСКИЙ в Православной энциклопедии Древо:
  Открытая православная энциклопедия "ДРЕВО". Нестор Солунский (ок. 306), мученик. Память 27 октября Юноша Нестор был учеником святого Димитрия …
• НЕСТОР ПЕЧЕРСКИЙ в Православной энциклопедии Древо:
  Открытая православная энциклопедия "ДРЕВО". Нестор Печерский: Прп. Нестор Летописец, в Ближних пещерах (XII в., память 27 октября). Прп. …
• НЕСТОР ПАМФИЛИЙСКИЙ в Православной энциклопедии Древо:
  Открытая православная энциклопедия "ДРЕВО". Нестор Пергийский (Памфилийский) (+ ок. 250), епископ, священномученик. Память 1 марта . …
• НЕСТОР МАГИДДИЙСКИЙ в Православной энциклопедии Древо:
  Открытая православная энциклопедия "ДРЕВО". Нестор Магиддийский (+ 250 г.), епископ, священномученик. Память 28 февраля. Священномученик Нестор, епископ …
• НЕСТОР ЛЕТОПИСЕЦ в Православной энциклопедии Древо:
  Открытая православная энциклопедия "ДРЕВО". Нестор Летописец (XII в.), агиограф, богослов, историк, преподобный. Память 27 октября, в Соборе …
• НЕСТОР (САПСАЙ) в Православной энциклопедии Древо:
  Открытая православная энциклопедия "ДРЕВО". Нестор (Сапсай) (1931 - 2004), епископ б. Петропавловский и Камчатский. В миру Сапсай …
• НЕСТОР (АНИСИМОВ) в Православной энциклопедии Древо:
  Открытая православная энциклопедия "ДРЕВО". Нестор (Анисимов) (1885 - 1962), митрополит Кировоградский и Николаевский, Камчатский миссионер. Митрополит Нестор (в …
• ГОЛУБЦОВ НИКОЛАЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ в Православной энциклопедии Древо:
  Открытая православная энциклопедия "ДРЕВО". Голубцов Николай Александрович (1900 - 1963), протоиерей. Детство Родился 12 октября 1900 года …
• ГЛАГОЛЕВ АЛЕКСЕЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ в Православной энциклопедии Древо:
  Открытая православная энциклопедия "ДРЕВО". Глаголев Алексей Александрович (1901 - 1972), священник. Родился 2 июня 1901 года в …
• СЕРГИЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ в Краткой биографической энциклопедии:
  Сергий Александрович - великий князь, четвертый сын императора Александра II , родился 29 апреля 1857 года, с 3 июня 1884 …
• МИХАИЛ АЛЕКСАНДРОВИЧ (КНЯЗЬ МИКУЛИНСКИЙ) в Краткой биографической энциклопедии:
  Михаил Александрович - князь микулинский (1333 - 1399), с 1368 г. великий князь Тверской, сын великого князя Тверского Александра Михайловича …
• КОТЛЯРЕВСКИЙ СЕРГЕЙ АНДРЕЕВИЧ в Краткой биографической энциклопедии:
  Котляревский, Сергей Андреевич - писатель и политический деятель. Родился в 1873 году. Образование получил на историко-филологическом факультете Московского университета. Был …
• КОТЛЯРЕВСКИЙ ИВАН ПЕТРОВИЧ в Краткой биографической энциклопедии:
  Котляревский, Иван Петрович - известный малороссийский писатель (1769 - 1838). Окончил курс в полтавской духовной семинарии. Был учителем в домах …

Каландаришвили Нестор Александрович

Улица Нестора Каландаришвили (Кировской район) - бывшая Грамматинская. Переименована в 20-е гг. Застро­ена жилыми и административными зданиями.

Была осень трудного двадцатого года. Еще не утихли отголоски боев с колчаковцами. Стояли заводы и фаб­рики, разрушен железнодорожный транспорт, выведе­ны из строя мосты через крупные реки...

Поезд шел на запад. Двигался он медленно, долго. В вагоне следовала в Москву китайская военная мис­сия для переговоров с правительством РСФСР, а со­провождал ее красный партизанский командир Нес­тор Александрович Каландаришвили со своими боевы­ми друзьями. В Сибири его хорошо знали, и поэтому на крупных станциях встречать Каландаришвили выхо­дило много народу. Нестор Александрович тепло при­ветствовал встречавших, рассказывал им о героиче­ской борьбе сибирских партизан с белогвардейцами и интервентами.

Враг изгнан из Сибири,- говорил Каландариш­вили,- но еще его нужно прогнать с Дальнего Вос­тока.

Наконец поезд прибыл в Москву. На другой день Ленин принял партизан. Владимир Ильич подробно расспрашивал о людях отряда, их настроениях и нуж­дах. Каландаришвили сказал, что у него в отряде лю­ди 18 различных Национальностей и все они дружны, как братья, геройски сражаются за общее пролетар­ское дело.

Вот Кура Магомед-дагестанец - Нестор пока­зал рукой на рядом сидящего,- я - грузин. Есть в от­ряде латыш Строд, венгр Ласло, кореец Нам Май Чун.

18 национальностей в одном отряде!- повторил Ленин.- В этом наша сила, такого дружного многона­ционального народа не одолеет никакой враг, я в этом уверен.

Каландаришвили сказал, что считает себя коммунистом-большевиком. Об этом же он говорил и в Ир­кутске, когда вступал в партию. Вот его заявление, написанное в Иркутский губком РКП(б) в январе 1921 года: «Я три с лишним года всецело разделял принци­пы и методы партии, внося в общую борьбу посиль­ную лепту и в то же время ни разу не переживая ни внутренней борьбы, ни душевного противоречия и всею душой отдаваясь этой работе. До сих пор я не имел времени и возможности об этом заявить публич­но и официально вступить в партию. Сегодня я заяв­ляю, что больше я не анархист-коммунист, а комму­нист-большевик, член РКП».

Иркутская парторганизация, учитывая большие за­слуги Каландаришвили в годы гражданской войны, его активную работу в рядах партии, беспрекословное ис­полнение ее воли, установила ему партийный стаж с 1917 года.

Сложной и противоречивой была жизнь Нестора Александровича. Родился он в 1876 году в селе Шемокмеди Кутаисской губернии в семье разорившегося дворянина. Окончил сельскую школу. Кутаисскую гим­назию, поступил в Тифлисскую семинарию. Учеба бы­ла прервана службой в армии с 1895 по 1897 годы. После армии продолжал учебу в семинарии. Попал под влияние эсеров. Вел пропагандистскую работу среди крестьян и солдат, за что был исключен из учебного заведения.

Затем следуют годы скитаний и поисков правды жизни. В Батуме работал учителем, конторщиком на предприятиях Ротшильда. Постоянно сталкиваясь с произволом нефтепромышленников, владельцев заво­дов, нещадной эксплуатацией рабочих, он все больше отдавал себя революционной деятельности.

В первую русскую революцию Нестор Александро­вич активно включается в борьбу против царизма, он выполняет задание по связи Батумского с Кавказским союзным комитетом РСДРП, участвует в проведении митингов, распространении нелегальной литературы, отправке оружия для боевых дружин. А в дни воору­женного восстания в Батуме боролся на баррикадах, в провинции вел партизанскую войну с карательными отрядами.

Осенью 1908 года Нестор решил скрыться от пре­следования жандармерии и уехать в Японию. С боль­шими трудностями добрался до Иркутска. Здесь полу­чил известие, что товарищи сумели выкупить его дело по обвинению в вооруженной борьбе против самодер­жавия. Нестор решил остаться в Иркутске. Познако­мился с большевиками, связался с грузинским земля­чеством в Черемхове. Не раз подвергался арестам. Особенно тяжелым был арест в 1913 году. 10 месяцев просидел Каландаришвили в одиночной камере. Его пытались обвинить в намечавшемся покушении на ир­кутского генерал-губернатора Селиванова. Но защита и свидетели доказали невиновность Каландаришвили.

В России произошла февральская революция. Нес­тор Каландаришвили на собраниях и митингах резко критиковал политику эсеров и меньшевиков, поддер­живал лозунг большевиков о переходе власти Советам. Практически это уже был отход от анархизма.

27 октября 1917 года в Иркутск поступили первые известия об Октябрьской революции. Нестор Алек­сандрова встретил ее восторженно.

«Октябрьская революция была яркой звездой, при­ковавшей к себе все мое могущество,- писал он по­том.- Я ринулся в водоворот революционной жизни с бесповоротным решением посвятить все свои спо­собности, знания и самую жизнь борьбе за провозгла­шенные Октябрем лозунги - «Полного политического» и экономического освобождения», «Свобода, равенст­во и братство или смерть» - иного выбора я себе пред­ставлять не мог». На мировоззрение Каландаришвили в то же время большое влияние оказали видные большевики Б. Шумяцкий, П. Постышев, М. Трилиссер.

8 декабря в Иркутске вспыхнул контрреволюцион­ный мятеж. Каландаришвили становится в первые ря­ды защитников Советской власти. Он быстро сформи­ровал красногвардейский отряд. В него влилась часть грузинской дружины, а также группа черемховских красногвардейцев. Отряд стал называться Тихвинским, так как на центральной площади города он принял бое­вое крещение.

17 декабря мятеж был подавлен. Ревком заметил личную храбрость Каландаришвили, его умение вести бой, руководить людьми. И когда в начале 1918 года создавались резервы для защиты власти Советов, Нес­тора Александровича назначили командиром первого кавалерийского дивизиона, в состав которого влилась большая часть бойцов Тихвинского отряда.

19 февраля перед дивизионом выступил С. Лазо. Он объяснил обстановку в Восточной Сибири и при­звал бойцов быть готовыми к защите Советской влас­ти. По поручению Иркутского ревкома Лазо вручил бесстрашному командиру кавказскую саблю.

Я надеюсь,- сказал Лазо,- в ваших руках она будет верно служить делу пролетарской революции.

За родную Советскую власть,- говорил в ответ­ном слове Нестор,- я буду драться до последней кап­ли крови.

И действительно, четыре с лишним года, вплоть до своей гибели, Каландаришвили храбро сражался с вра­гами. Всегда держал обнаженной кавказскую саблю. Каждый его поход, каждый бой - славная страница в истории гражданской войны в Сибири. Расскажем лишь о некоторых.

Осенью 1918 года отряд Каландаришвили совершил беспримерный 1000-километровый переход из Забай­калья через Монголию и Саяны и вышел в район Черемхова. Здесь «красные орлята» - так каландаришвилевцев называли в народе - развернули боевую деятельность против колчаковских гарнизонов и ка­рательных отрядов. В июле 1919 года подпольный Иркутский губком РКП(б) предписал отряду Каландаришвили активизировать свою деятельность, по линии железной дороги, а также расширить агитацию среди рабочих и крестьян. Вскоре отряд взорвал мост через реку Китой, пустил под откос курьерский поезд на станции Батарейной, а всего за лето организовал восемь крушений поездов с колчаковскими солдатами, офице­рами и техникой.

В ночь с 12 на 13 сентября в Александровском централе готовилась к отправке в город Никольск-Уссурийск очередная партия политзаключенных - 400 че­ловек. А всего в тюрьме содержалось свыше 3000 пар­тийных, советских работников, активистов, пленных красноармейцев и партизан. Их подвергали пыткам, расстреливали, а часть заключенных отправляли на восток, на расправу семеновцам. И вот подпольная большевистская группа Централа сообщила о готовящемся новом злодеянии колчаковцев.

Телефонная связь тюрьмы с Иркутском была пре­рвана. К открытым воротам «пересылки» подошла группа солдат и офицеров в колчаковской форме. Стар­ший офицер назвал пароль. Охрана, полагая, что при­шла караульная смена, пропустила переодетых парти­зан. Те, едва войдя во двор, обезоружили охрану и за­перли ее в сарай. Партизаны стали выбивать двери в бараке. Солдаты, выскочившие из караульного поме­щения, открыли огонь. Тогда заработали партизанские пулеметы. Заключенные через выломленные двери и окна ринулись во двор и, вооружившись, помогли сво­им спасителям. Большинство из 420 освобожденных из тюрьмы вступили в отряд Нестора или в местные пар­тизанские отряды.

По указанию Иркутского губкома РКП (б) отряд Н. А. Каландаришвили двинулся по Ангаре на соедине­ние с отрядами Северо-Восточного фронта красных партизан. За 12 дней отряд прошел 500 километров и вышел на Лену в районе Жигалово. По пути «красные орлята» разбили крупные карательные отряды Колодезникова и Копейкина.

Отряд Каландаришвили проследовал через Баяндай, Качуг, Знаменку, Жигалово, Верхоленск и везде вос­станавливал власть Советов. К нему присоединились местные партизанские отряды Мясникова, Полякова, Ф. Никундэ, К. Никундэ (Байкалова), А. Д. Мишарина.

24 декабря 1919 года в Иркутске началось восста­ние против колчаковцев. Все партизанские соединения получили предписание двинуться к Иркутску. В начале января 1920 года отряд Каландаришвили расположил­ся в селе Хомутове. Это был резерв Советов.

22 января 1920 года в Иркутске власть полностью перешла в руки большевистского ревкома. В тот же день была создана Восточно-Сибирская Советская ар­мия. Отряд И. А. Каландаришвили вошел в ее состав отдельной боевой частью.

Каландаришвили пришлось еще раз побывать на Лене. Он, как командующий Верхоленской группой войск, получил приказ преследовать полуторатысячный каппелевский отряд генерала Сукина, который северным путем стремился уйти в Забайкалье. Вместе с Братской партизанской дивизией Н. А. Бурлова Ка­ландаришвили настиг генерала Сукина и у села Би­рюлька разбил его, остатки колчаковцев бежали в Забайкалье.

Накануне наступления интернациональной брига­ды Каландаришвили над Могзоном появился японский самолет-разведчик. Но партизаны так замаскирова­лись, что разведчик ничего не заметил. Внешне на станции все было как обычно. Стояли крестьянские лошади, дымились кухни, маршировали роты. И бро­непоезд стоял на своем месте. Как и планировал коман­дир, наступление для японцев и семеновцев оказалось неожиданным... Линия фронта проходила у небольшо­го железнодорожного разъезда Гонгота - между стан­циями Могзон и Сохондо. Нестор Александрович со своим штабом разработали обстоятельный план. Эс­кадроны М. Асатиани и И. Кажана ночью обходным путем подошли к станции Сохондо. На правом фланге заняли позиции эскадроны И. Строда и М. Церетели. Эскадроны венгра Я. Кирая и Забаева ушли в тыл про­тивника. Вдоль железной дороги укрепилась пехота. Скрыли свои позиции артиллерия и бронепоезд.

Утром 12 мая 1920 года раздался оглушительный залп с бронепоезда «Коммунист» - сигнал к общему наступлению. Открыла огонь по засеченным точкам врага артиллерия, затрещали пулеметы. Пехота и эс­кадроны пошли в атаку. И грянул бой Гонготский...

В воздухе стоял сплошной грохот. Каландаришвили с маузером в левой и шашкой в правой руке бежал впереди всех и увлекал за собой других.

К вечеру бой затих. Интернационалисты значитель­но продвинулись к Станции Гонгота. Ночь прошла тре­вожно. Обе стороны готовились к новому бою. Япон­цы ждали подкрепления. Но на подходе к станции Сохондо их уничтожили эскадроны Кирая и Забаева. Они же спустили под откос японский бронепоезд.

С рассветом японцы открыли шквальный огонь, по­шли в атаку. Им навстречу летели красные конники. Враг с горы открыл по ним сильный пулеметный огонь. Всадники спешились и залегли с пехотинцами. В этот критический момент показался Каландаришвили. С шашкой и маузером он бросился вперед, бойцы за ним. Завязалась рукопашная схватка. Командир вскочил на коня.

За мной, друзья! Ура! - крикнул он, но вдруг качнулся в седле и стал валиться с коня. Он был ра­нен в лицо и левую ногу. Бой, однако, продолжался. И лишь когда наметилась победа, командир согласил­ся отправиться в госпиталь.

Удар каландаришвилевцев по японцам и семеновцам был чувствителен. Вскоре японцы ушли из Забай­калья, семеновцы и каппелевцы под ударами отступили к границе Маньчжурии. Интернациональная бригада стала называться Гонготской кавалерийской дивизией имени Каландаришвили. Многих командиров и рядо­вых наградили орденами, Каландаришвили - орденом Красного Знамени.

В октябре 1921 года Нестор Каландаришвили вто­рично побывал в Москве. Ездил с отчетом о корейских революционных войсках, которыми командовал.

В. И. Ленин узнал, что легендарный командир нахо­дится в Москве, и, несмотря на большую загружен­ность, он вторично пригласил его к себе на беседу. Вождю было известно, что Каландаришвили, один из талантливых командиров Красной Армии, стал боль­шевиком.

В откровенной беседе Владимир Ильич подчеркнул, что важнейшая задача партии и народа - покончить с гражданской войной на окраинах и приступить к мирному строительству.

Возвратившись в Иркутск, Каландаришвили полу­чает новое ответственное задание, связанное с ликви­дацией белогвардейского мятежа в Якутии. Он был назначен командующим советскими войсками Якутии и Северного края, и зимой 1921-1922 годов при 40-50- градусных морозах совершил трехтысячекилометро­вый переход. Но за деревней Техтюр, близ Якутска, штабной эскадрон во главе с Каландаришвили 6 марта 1922 года попал в засаду белобандитов. Нестор Алек­сандрович был убит - пули пронзили голову и сердце.

14 сентября 1922 года Иркутск в глубоком трауре встречал гроб с телом прославленного героя граждан­ской войны, верного сына грузинского народа, борца за Советскую власть. Похоронен Нестор Александро­вич на горе Коммунаров. В последний путь его прово­жали член Сиббюро ЦК РКП (б) Б. Шумяцкий, коман­дующий 5-й Красной Армией И. П. Уборевич и мно­гие другие боевые соратники.

Имя Нестора Александровича Каландаришвили не забыто. Оно живет в названиях улиц сибирских горо­дов: Иркутска, Улан-Удэ, Кяхты, Ленска и Канска. Его именем названы пароход на Лене, многие колхозы. В Иркутске и в селе Хомутово, в Якутске и на родине, в городе Махарадзе, ему воздвигнуты памятники.

В молодости он играл в Кутаисском театре, а в свободное от сцены время экспроприировал ценности богатых помещиков. В Гражданскую войну его называли "сибирским дедом". Своими методами Нестор наводил страх даже на большевиков.

Харизматический ультракоммунист

В Большой Советской Энциклопедии о Каландаришвили Несторе Александровиче (26.6. 1876, деревня Шемокмеди Грузинской ССР, - 6.3.1922, около Якутска) приведено несколько строчек. Сказано о том, что он имел два партийных псевдонима – Нестор и Дед, являлся «одним из руководителей партизанского движения в Восточной Сибири во время Гражданской войны 1918-20», награжден орденом Красного Знамени, погиб в засаде. По мнению ряда историков, такая библиографическая скупость объяснялась тем, что Каландаришвили был анархистом и даже ультракоммунистом. Причем настолько «пламенным и беспощадным», что его смерть, хоть и была отмщена, принесла, в конце концов, покой на залитую кровью сибирскую землю. Скорей всего, о нём благополучно забыли бы, назвав его именем несколько улиц и поселков, если бы не фильм «Сибирский дед», снятый в 1973 году на киностудии «Грузия-фильм». Актер Додо Абашидзе, говоря о своем герое, подчеркнул, что «дедушка» обладал харизмой и необыкновенной способностью располагать к себе.

Герой режиссера «Отца солдата»

После того, как фильм «Сибирский дед» вышел в прокат, кинодраматургу С. Жгенти, автору знаменитого «Отца солдата» пришлось дать разъяснения по поводу «чрезмерной героизации» Каландаришвили. «Доля авторской фантазии здесь ничтожна, настолько богат фактический материал», - написал режиссер. И в самом деле, биография Нестора была насыщена таким количеством интересных фактов, которых хватило на добрый десяток фильмов.

Актер Кутаисского театра

Еще в молодости о нем со страхом говорили кавказские помещики, чье имущество анархист-грабитель неоднократно экспроприировал в партийную кассу. Произошло это после того, как бывший учитель, а затем конторщик из предприятия Ротшильда, получил «специальность кавалериста» в лагере боевиков-эсеров. К этому времени будущий «дедушка» был уже женат и имел малолетних дочерей - Кетино и Нину. По воспоминаниям его соратников, Нестор тяготился скучной семейной жизнью, отдавая предпочтение революционной деятельности. Уже тогда Каландаришвили проявил талант перевоплощения. Несмотря на полицейский розыск, он после участия в батумском восстании каждый вечер играл на сцене Кутаисского театра, который посещали, в том числе и сыщики.

Его университеты

В 1907 году Нестор Каландаришвили окончательно ушел из семьи и с головой погрузился в игры в кошки-мышки с царской полицией. «Его университетами» стали тюрьмы - батумская, тифлисская, кутаисская, сухумская, керченская, новороссийская, киевская и харьковская. Однако официальное обвинение зачастую прекращало дела из-за недоказуемости, опасаясь соратников Нестора. На что были способны его товарищи, говорит следующий факт. После налета на жандармерию ему «светила» каторга без права возвращения из Сибири. Но благодаря большим деньгам и связям, дело Каландаришвили просто исчезло из полиции. Это известие застало Нестора в Иркутске, где тот оказался по пути в Японию.

Дедушка

В сорокалетнем возрасте Нестор Каландаришвили перестал участвовать «в экспроприации денег и драгоценностей» богатых иркутских горожан. Считается, что это стало следствием одного уголовного дела, которое в 1914 году могло поставить жирную точку на деятельности анархиста. Несмотря на обилие фактов, царский суд неожиданно проявил гуманность. Позднее в своей автобиографии Каландаришвили написал, что его преследовали за «организацию покушения на иркутского генерал-губернатора Селиванова», но смогли доказать. Именно в это время за его окладистую бороду партийцы стали называть Нестора дедушкой, что свидетельствовало о чрезвычайно высоком авторитете. Кстати, Ленина к этому времени величали «стариком».

Герой гражданской войны

В февральской революции 1917 года Каландаришвили не участвовал, но после Красного Октября организовал грузинскую дружину в количестве 60 человек и вступил в союз с сибирскими большевиками.

Весной 1918 года под руководством Дедушки воевало уже 700 «штыков», однако отряды казачьего атамана Семенова разбили его дивизион. К лету Нестору удалось вновь собраться с силами и начать борьбу с белочехами и с частями антибольшевистского Временного сибирского правительства, расположенного Омске, Томске и Барнауле.

Наибольшую известность получил эпизод, связанный с золотом кяхтинских банков, которое оценивалось в четыре миллиона золотых рублей. Это богатство и попытался Каландаришвили вывести в Монголию. По словами историка-краеведа Евгения Голубева, Нестор со своим отрядом, погрузившись на пароход «Работник», попал под мощный обстрел и был вынужден разоружиться. «…В эти драматические минуты на дно Селенги были сброшены и другие ящики, в которых, возможно, лежало кяхтинское золото» - сделал предположение Голубев.

Засада

Официальная версия о гибели Каландаришвили гласит, что он попал в засаду в узкой скалистой щели, через которую вела дорога между Тектюром и Табагой. Это было идеальное место для нападения. Небольшой отряд якута Семена Михайлова в упор из пулеметов расстрелял отставший от основного обоза штаб дивизиона. Впрочем, местные историки утверждают, что Каландаришвили убили по тайному приказу большевистского триумвирата Лебедева-Агеева-Козлова, которые прибыли в Якутию из центра. Интересно, что практически сразу же после этого – 27 апреля 1922 года была образована Якутская советская социалистическая республика, в которой, как показали последующие действия, независимый и сумасбродный боевик Каландаришвили был бы лишним, так как требовались люди уже совсем другого склада – мирные строители, беспрекословно подчиняющие Москве.

Главная » Грамматика » Александр и Нестор Котляревские: филолог и его сын. Значение в Краткой биографической энциклопедии