Начало 2 мировой войны ссср. Начало Второй мировой войны

В течение первого периода войны фашистские государства силой оружия установили свое господство почти над всей капиталистической Европой. Кроме народов Австрии, Чехословакии и Албании, ставших жертвами агрессии еще до начала второй мировой войны, под игом фашистской оккупации к лету 1941 г. оказались Польша, Дания, Норвегия, Бельгия, Голландия, Люксембург, значительная часть Франции, Греция и Югославия. В это же время азиатский союзник Германии и Италии - милитаристская Япония оккупировала обширные районы Центрального и Южного Китая, а затем и Индокитая.

В захваченных странах фашисты установили так называемый «новый порядок», воплощавший главные цели государств фашистского блока во второй мировой войне - территориальный передел мира, порабощение независимых государств, истребление целых народов, установление мирового господства.

Создавая «новый порядок», державы оси стремились мобилизовать ресурсы оккупированных и вассальных стран с тем, чтобы, уничтожив социалистическое государство - Советский Союз, восстановить безраздельное господство капиталистической системы во всем мире, разгромить революционное рабочее и национально-освободительное движение, а вместе с ним все силы демократии и прогресса. Именно поэтому «новый порядок», опиравшийся на штыки фашистских войск, поддерживали наиболее реакционные представители господствующих классов оккупированных стран, проводившие политику коллаборационизма. У него находились сторонники и в других империалистических странах, например профашистские организации в США, клика О. Мосли в Англии и т. п.

«Новый порядок» означал прежде всего территориальный передел мира в пользу фашистских держав. Стремясь максимально подорвать жизнеспособность захваченных стран, немецкие фашисты перекраивали карту Европы. В состав гитлеровского рейха были включены Австрия, Судетская область Чехословакии, Силезия и западные области Польши (Поморье, Познань, Лодзь, Северная Мазовия), бельгийские округа Эйпен и Мальмеди, Люксембург, французские провинции Эльзас и Лотарингия. С политической карты Европы исчезли целые государства. Одни из них подверглись аннексии, другие расчленялись на части и прекращали существование как исторически сложившееся целое. Еще до войны было создано марионеточное словацкое государство под эгидой фашистской Германии, а Чехия и Моравия превращены в германский «протекторат».

Неаннексированная территория Польши стала именоваться «генерал-губернаторством», вся полнота власти в котором находилась в руках гитлеровского наместника. Францию разделили на оккупированную северную зону, наиболее развитую в промышленном отношении (при этом департаменты Нор и Па-де-Кале подчинялись в административном отношении командующему оккупационными войсками в Бельгии), и неокку-пированную - южную, с центром в городе Виши. В Югославии были образованы «независимые» Хорватия и Сербия. Черногория стала добычей Италии, Македония была отдана Болгарии, Воеводина - Венгрии, а Словения поделена между Италией и Германией.

В искусственно созданных государствах гитлеровцы насаждали покорные им тоталитарные военные диктатуры, такие, как режим А. Паве-лича в Хорватии, М. Недича в Сербии, Й. Тиссо в Словакии.

В странах, подвергшихся полной или частичной оккупации, захватчики, как правило, стремились сформировать марионеточные правительства из коллаборационистских элементов - представителей крупной монополистической буржуазии и помещиков, предавших национальные интересы народа. «Правительства» Петэна во Франции, Гахи в Чехии были послушными исполнителями воли победителя. Над ними обычно стоял «имперский комиссар», «наместник» или «протектор», который держал в своих руках всю власть, контролируя действия марионеток.

Но создать марионеточные правительства удалось не всюду. В Бельгии и Голландии агентура германских фашистов (Л. Дегрель, А. Муссерт) оказалась слишком слаба и непопулярна. В Дании в таком правительстве вообще не было нужды, так как после капитуляции правительство Стау-нинга послушно выполняло волю немецких захватчиков.

«Новый порядок» означал, таким образом, порабощение европейских стран в различных формах - от открытой аннексии и оккупации до установления «союзнических», а фактически вассальных (например, в Болгарии, Венгрии и Румынии) отношений с Германией1.

Не одинаковы были и насаждаемые Германией в порабощенных странах политические режимы. Одни из них являлись открыто военно-диктаторскими, другие, следуя примеру германского рейха, маскировали свою реакционную сущность социальной демагогией. Например, Квислинг в Норвегии объявлял себя защитником национальных интересов страны. Вишистские марионетки во Франции не стеснялись кричать о «национальной революции», «борьбе против трестов» и «отмене классовой борьбы», в то же время открыто сотрудничая с оккупантами.

Наконец, имелось некоторое различие в характере оккупационной политики немецких фашистов по отношению к разным странам. Так, в Польше и ряде других стран Восточной и Юго-Восточной Европы фашистский «порядок» сразу проявил себя во всей своей античеловеческой сути, поскольку польскому и другим славянским народам предназначалась участь рабов германской нации. В Голландии же, Дании, Люксембурге и Норвегии гитлеровцы на первых порах выступали в качестве «нордических братьев по крови», стремились привлечь на свою сторону некоторые слои населения и социальные группы этих стран. Во Франции оккупанты первоначально проводили политику постепенного вовлечения страны в орбиту своего влияния и превращения ее в своего сателлита.

Однако в собственном кругу главари немецкого фашизма не скрывали, что такая политика является временной и продиктована лишь тактическими соображениями.

1 Н. Мюллер. Вермахт и оккупация (1941 - 1944). Перевод с немецкого. М., 1964, стр. 38.

Гитлеровская верхушка считала, что «объединение Европы можно осуществить... только с помощью вооруженного насилия»1. Гитлер намеревался заговорить с правительством Виши другим языком, как только закончится «русская операция» и он высвободит свой тыл.

С установлением «нового порядка» вся европейская экономика была подчинена германскому государственно-монополистическому капитализму. Из оккупированных стран в Германию вывозилось огромное количество оборудования, сырья и продовольствия. Национальная промышленность европейских государств была превращена в придаток немецко-фашистской военной машины. Из захваченных стран в Германию гнали миллионы людей, где их заставляли работать на немецких капиталистов и помещиков.

Установление господства немецких и итальянских фашистов в порабощенных странах сопровождалось жестоким террором и массовыми убийствами.

По образцу Германии оккупированные страны стали покрываться сетью фашистских концентрационных лагерей. В мае 1940 г. начала действовать чудовищная фабрика смерти на территории Польши в Освенциме, которая постепенно превратилась в целый концерн из 39 лагерей. Здесь вскоре построили свои предприятия немецкие монополии «ИГ Фарбениндустри», Круппа, Сименса, чтобы, используя даровую рабочую силу, получить, наконец, некогда обещанные Гитлером прибыли, каких «не знала история»2. По свидетельству узников, продолжительность жизни заключенных, работавших на заводе «Бунаверк» («ИГ Фарбениндустри»), не превышала двух месяцев: через каждые две-три недели проводился отбор и всех ослабевших отправляли в печи Освенцима 3. Эксплуатация иностранной рабочей силы превратилась здесь в «уничтожение путем работы» всех неугодных фашизму людей.

Среди населения оккупированной Европы фашистская пропаганда усиленно насаждала антикоммунизм, расизм и антисемитизм. Под контроль германских оккупационных органов были поставлены все средства массовой информации.

«Новый порядок» в Европе означал жестокое национальное угнетение народов оккупированных стран. Утверждая расовое превосходство германской нации, фашисты обеспечивали немецким меньшинствам («фолькс-дойче»), проживавшим в марионеточных государствах, например в Чехии, Хорватии, Словении и Словакии, особые эксплуататорские права и привилегии. Фашисты переселяли немцев из других стран на присоединенные к рейху земли, которые постепенно «очищались» от местного населения. Из западных районов Польши было выселено 700 тыс.4, из Эльзаса и Лотарингии к 15 февраля 1941 г.-около 124 тыс. человек5. Выселение коренных жителей проводилось из Словении и Судетской области.

Фашисты всячески разжигали национальную рознь между народами оккупированных и зависимых стран: хорватами и сербами, чехами и словаками, венграми и румынами, фламандцами и валлонами и т. д.

1 Н. Р i с к е г. Hitlers Tischgesprache im Fuhrerliauptquartier 1941 -1942, S. 420.

2 Германская история в новое и новейшее время. Т. II. М., 1970, стр. 258.

3 Германский империализм и вторая мировая война. Материалы научной конференции комиссии историков СССР и ГДР в Берлине (14-19 декабря 1959 г.). М., 1963, стр. 453.

4 «Internationale Hefte der Widerstandsbewegung». Wien, 1963, № 8-10, S. 108.

5 E. Jackel. Frankreich in Hitlers Europe. Die deutsche Frankreichspolitik im zweiten Weltkrieg. Stuttgart, 1966, S. 231.

«Отныне,- заявил польский генерал-губернатор Г. Франк,- политическая роль польского народа закончена. Он объявляется рабочей силой, больше ничем... Мы добьемся того, чтобы стерлось навеки само понятие «Польша»1. По отношению к целым нациям и народам проводилась, политика истребления.

На присоединенных к Германии польских землях, наряду с изгнанием местных жителей, проводились политика искусственного ограничения роста народонаселения путем кастрации людей, массовое изъятие детей для воспитания их в германском духе2. Поляков даже запрещалось именовать поляками, им давались старые племенные названия - «кашубы», «мазуры» и т. п. Планомерное истребление польского населения, особенно интеллигенции, осуществлялось и на территории «генерал-губернаторства». Например, весной и летом 1940 г. оккупационные власти провели здесь так называемую «акцию АБ» («чрезвычайную акцию по умиротворению»), в ходе которой уничтожили около 3500 польских деятелей науки, культуры и искусства, а также закрыли не только высшие, но и средние учебные заведения3.

Изуверская, человеконенавистническая политика проводилась и в расчлененной Югославии. В Словении гитлеровцы уничтожали очаги национальной культуры, истребляли интеллигенцию, служителей культа, общественных деятелей. В Сербии за каждого немецкого солдата, убитого-партизанами, подлежали «беспощадному уничтожению» сотни мирных жителей.

Обрекался на национальное вырождение и уничтожение чешский народ. «Вы закрыли наши университеты,- писал национальный герой Чехословакии Ю. Фучик в 1940 г. в открытом письме Геббельсу,- вы онемечиваете наши школы, вы ограбили и заняли лучшие школьные здания, превратили в казармы театр, концертные залы и художественные салоны, вы грабите научные учреждения, прекращаете научную работу, хотите сделать из журналистов убивающие мысль автоматы, убиваете тысячи работников культуры, уничтожаете основы всей культуры, всего того, что создает интеллигенция»4.

Таким образом, уже в первый период войны расистские теории фашизма обернулись чудовищной политикой национального угнетения, разрушения и истребления (геноцида), проводимой по отношению ко многим народам Европы. Задымившиеся трубы крематориев Освенцима, Майданека и других лагерей массового уничтожения людей свидетельствовали о том, что изуверские расовые и политические бредни фашизма осуществляются на практике.

1 Нюрнбергский процесс над главными немецкими военными преступниками. Сборник материалов в трех томах (далее - Нюрнбергский процесс (в трех томах).. Т. 3. М., 1966, стр. 125.

2 «Internationale Hefte der Widerstandsbewegung», 1963, № 8-10, S. 108.

3 Ibid., S. 109.

4 Ю. Ф у ч и к. Избранное. Перевод с чешского. М., 1973, стр. 232.

шистов своих классовых противников, разгромить их политические и профсоюзные организации, искоренить идеологию марксизма-ленинизма, все демократические, даже либеральные взгляды, насадив человеконенавистническую фашистскую идеологию расизма, национального и классового господства и подчинения. В дикости, изуверстве, мракобесии фашизм превзошел ужасы средневековья. Он был откровенным циничным отрицанием всех прогрессивных, гуманных и моральных ценностей, которые выработала цивилизация за свою тысячелетнюю историю. Он насаждал систему слежки, доносов, арестов, пыток, создавал чудовищный аппарат репрессий и насилия над народами.

Смириться с этим или вступить на путь антифашистского сопротивления и решительной борьбы за национальную независимость, демократию и социальный прогресс - такова была альтернатива, вставшая перед народами оккупированных стран.

Народы сделали свой выбор. Они поднялись на борьбу против коричневой чумы - фашизма. Основную тяжесть этой борьбы мужественно взяли на себя трудящиеся массы, в первую очередь рабочий класс.

В течение первого периода войны фашистские государства силой оружия установили свое господство почти над всей капиталистической Европой. Кроме народов Австрии, Чехословакии и Албании, ставших жертвами агрессии еще до начала второй мировой войны, под игом фашистской оккупации к лету 1941 г. оказались Польша, Дания, Норвегия, Бельгия, Голландия, Люксембург, значительная часть Франции, Греция и Югославия. В это же время азиатский союзник Германии и Италии — милитаристская Япония оккупировала обширные районы Центрального и Южного Китая, а затем и Индокитая.

В захваченных странах фашисты установили так называемый «новый порядок», воплощавший главные цели государств фашистского блока во второй мировой войне — территориальный передел мира, порабощение независимых государств, истребление целых народов, установление мирового господства.

Создавая «новый порядок», державы оси стремились мобилизовать ресурсы оккупированных и вассальных стран с тем, чтобы, уничтожив социалистическое государство — Советский Союз, восстановить безраздельное господство капиталистической системы во всем мире, разгромить революционное рабочее и национально-освободительное движение, а вместе с ним все силы демократии и прогресса. Именно поэтому «новый порядок», опиравшийся на штыки фашистских войск, поддерживали наиболее реакционные представители господствующих классов оккупированных стран, проводившие политику коллаборационизма. У него находились сторонники и в других империалистических странах, например профашистские организации в США, клика О. Мосли в Англии и т. п. «Новый порядок» означал прежде всего территориальный передел мира в пользу фашистских держав. Стремясь максимально подорвать жизнеспособность захваченных стран, немецкие фашисты перекраивали карту Европы. В состав гитлеровского рейха были включены Австрия, Судетская область Чехословакии, Силезия и западные области Польши (Поморье, Познань, Лодзь, Северная Мазовия), бельгийские округа Эйпен и Мальмеди, Люксембург, французские провинции Эльзас и Лотарингия. С политической карты Европы исчезли целые государства. Одни из них подверглись аннексии, другие расчленялись на части и прекращали существование как исторически сложившееся целое. Еще до войны было создано марионеточное словацкое государство под эгидой фашистской Германии, а Чехия и Моравия превращены в германский «протекторат».

Неаннексированная территория Польши стала именоваться «генерал-губернаторством», вся полнота власти в котором находилась в руках гитлеровского наместника. Францию разделили на оккупированную северную зону, наиболее развитую в промышленном отношении (при этом департаменты Нор и Па-де-Кале подчинялись в административном отношении командующему оккупационными войсками в Бельгии), и неоккупированную — южную, с центром в городе Виши. В Югославии были образованы «независимые» Хорватия и Сербия. Черногория стала добычей Италии, Македония была отдана Болгарии, Воеводина — Венгрии, а Словения поделена между Италией и Германией.

В искусственно созданных государствах гитлеровцы насаждали покорные им тоталитарные военные диктатуры, такие, как режим А. Павелича в Хорватии, М. Недича в Сербии, И. Тиссо в Словакии.

В странах, подвергшихся полной или частичной оккупации, захватчики, как правило, стремились сформировать марионеточные правительства из коллаборационистских элементов — представителей крупной монополистической буржуазии и помещиков, предавших национальные интересы народа. «Правительства» Петэна во Франции, Гахи в Чехии были послушными исполнителями воли победителя. Над ними обычно стоял «имперский комиссар», «наместник» или «протектор», который держал в своих руках всю власть, контролируя действия марионеток.

Но создать марионеточные правительства удалось не всюду. В Бельгии и Голландии агентура германских фашистов (Л. Дегрель, А. Муссерт) оказалась слишком слаба и непопулярна. В Дании в таком правительстве вообще не было нужды, так как после капитуляции правительство Стаунинга послушно выполняло волю немецких захватчиков.

«Новый порядок» означал, таким образом, порабощение европейских стран в различных формах — от открытой аннексии и оккупации до установления «союзнических», а фактически вассальных (например, в Болгарии, Венгрии и Румынии) отношений с Германией.

Однако в собственном кругу главари немецкого фашизма не скрывали, что такая политика является временной и продиктована лишь тактическими соображениями. Гитлеровская верхушка считала, что «объединение Европы можно осуществить... только с помощью вооруженного насилия». Гитлер намеревался заговорить с правительством Виши другим языком, как только закончится «русская операция» и он высвободит свой тыл.

По образцу Германии оккупированные страны стали покрываться сетью фашистских концентрационных лагерей. В мае 1940 г. начала действовать чудовищная фабрика смерти на территории Польши в Освенциме, которая постепенно превратилась в целый концерн из 39 лагерей. Здесь вскоре построили свои предприятия немецкие монополии «ИГ Фарбениндустри», Крупна, Сименса, чтобы, используя даровую рабочую силу, получить, наконец, некогда обещанные Гитлером прибыли, каких «не знала история». По свидетельству узников, продолжительность жизни заключенных, работавших на заводе «Бунаверк» («ИГ Фарбениндустри»), не превышала двух месяцев: через каждые две-три недели проводился отбор и всех ослабевших отправляли в печи Освенцима. Эксплуатация иностранной рабочей силы превратилась здесь в «уничтожение путем работы» всех неугодных фашизму людей.

«Новый порядок» в Европе означал жестокое национальное угнетение народов оккупированных стран. Утверждая расовое превосходство германской нации, фашисты обеспечивали немецким меньшинствам («фольксдойче»), проживавшим в марионеточных государствах, например в Чехии, Хорватии, Словении и Словакии, особые эксплуататорские права и привилегии. Фашисты переселяли немцев из других стран на присоединенные к рейху земли, которые постепенно «очищались» от местного населения. Из западных районов Польши было выселено 700 тыс., из Эльзаса и Лотарингии к 15 февраля 1941 г. — около 124 тыс. человек. Выселение коренных жителей проводилось из Словении и Судетской области.

С особой жестокостью фашистские оккупанты относились к трудящимся классам, промышленным рабочим, видя в них силу, способную к сопротивлению. Поляков, чехов и других славян фашисты хотели превратить в рабов, подорвать коренные основы их национальной жизнеспособности. «Отныне, — заявил польский генерал-губернатор Г. Франк, — политическая роль польского народа закончена. Он объявляется рабочей силой, больше ничем... Мы добьемся того, чтобы стерлось навеки само понятие «Польша». По отношению к целым нациям и народам проводилась политика истребления.

На присоединенных к Германии польских землях, наряду с изгнанием местных жителей, проводились политика искусственного ограничения роста народонаселения путем кастрации людей, массовое изъятие детей для воспитания их в германском духе. Поляков даже запрещалось именовать поляками, им давались старые племенные названия — «кашубы», «мазуры» и т. п. Планомерное истребление польского населения, особенно интеллигенции, осуществлялось и на территории «генерал-губернаторства». Например, весной и летом 1940 г. оккупационные власти провели здесь так называемую «акцию АБ» («чрезвычайную акцию по умиротворению»), в ходе которой уничтожили около 3500 польских деятелей науки, культуры и искусства, а также закрыли не только высшие, но и средние учебные заведения.

Изуверская, человеконенавистническая политика проводилась и в расчлененной Югославии. В Словении гитлеровцы уничтожали очаги национальной культуры, истребляли интеллигенцию, служителей культа, общественных деятелей. В Сербии за каждого немецкого солдата, убитого партизанами, подлежали «беспощадному уничтожению» сотни мирных жителей.

Обрекался на национальное вырождение и уничтожение чешский народ. «Вы закрыли наши университеты, — писал национальный герой Чехословакии Ю. Фучик в 1940 г. в открытом письме Геббельсу, — вы онемечиваете наши школы, вы ограбили и заняли лучшие школьные здания, превратили в казармы театр, концертные залы и художественные салоны, вы грабите научные учреждения, прекращаете научную работу, хотите сделать из журналистов убивающие мысль автоматы, убиваете тысячи работников культуры, уничтожаете основы всей культуры, всего того, что создает интеллигенция».

Социальная политика фашизма была крайне реакционной. В Европе «нового порядка» трудящиеся массы, и прежде всего рабочий класс, подвергались самым жестоким гонениям и эксплуатации. Сокращение заработной платы и резкое увеличение рабочего дня, отмена завоеванных в длительной борьбе прав на социальное обеспечение, запрещение забастовок, собраний и демонстраций, ликвидация профсоюзов под видом их «унификации», запрещение политических организаций рабочего класса и всех трудящихся, в первую очередь коммунистических партий, к которым нацисты питали звериную ненависть, — вот что нес с собой фашизм народам Европы. «Новый порядок» означал попытку германского государственно-монополистического капитала и его союзников сокрушить руками фашистов своих классовых противников, разгромить их политические и профсоюзные организации, искоренить идеологию марксизма-ленинизма, все демократические, даже либеральные взгляды, насадив человеконенавистническую фашистскую идеологию расизма, национального и классового господства и подчинения. В дикости, изуверстве, мракобесии фашизм превзошел ужасы средневековья. Он был откровенным циничным отрицанием всех прогрессивных, гуманных и моральных ценностей, которые выработала цивилизация за свою тысячелетнюю историю. Он насаждал систему слежки, доносов, арестов, пыток, создавал чудовищный аппарат репрессий и насилия над народами.

Смириться с этим или вступить на путь антифашистского сопротивления и решительной борьбы за национальную независимость, демократию и социальный прогресс — такова была альтернатива, вставшая перед народами оккупированных стран.

Народы сделали Свой выбор. Они поднялись на борьбу против коричневой чумы — фашизма. Основную тяжесть этой борьбы мужественно взяли на себя трудящиеся массы, в первую очередь рабочий класс.

Перекраивая карту Европы во время Второй мировой войны, немцы весьма избирательно подходили к ее населению. Если одних сразу отправляли в концлагеря, то другим до поры до времени позволяли наслаждаться жизнью.

«Новый порядок»

Уже в первые недели оккупации Европы нацисты стали устанавливать в ней «Новый порядок», который предусматривал различные формы зависимости: от вассальной (Венгрия или Румыния) – до открытой аннексии (части Польши и Чехословакии). В конечном итоге политические и географические границы Европы должны были раствориться в Великой Германии, а некоторые народы – стерты с лица земли.

Нацистский вариант Евросоюза предусматривал различные отношения к порабощенным странам. Это объяснялось их «этнической чистотой», культурным уровнем и степенью сопротивления, оказанной оккупационным властям. При таких условиях преимущественно славянское население Восточной Европы заметно проигрывало западным соседям.

Если, к примеру, не аннексированные территории Польши были объявлены немецким «генерал-губернаторством», то Южная Франция самоуправлялась коллаборационистским режимом «Виши». Однако далеко не всегда в Западной Европе нацистский режим имел успех. В Голландии и Бельгии германская агентура оказалась слишком слаба, а поэтому немецкие ставленники Муссерт и Дегрель у населения популярностью не пользовались.

В Норвегии по статистике только 10% жителей поддерживали оккупационные власти. Возможно, именно из-за упорства скандинавов рейх создал специальную программу по «улучшению генофонда», в рамках которой несколько тысяч норвежских женщин родили детей от немецких солдат.

Европа без войны

Если западные территории СССР превратились в сплошное поле боя, то жизнь значительной части Европы мало чем отличалась от мирного времени. В европейских городах работали кафе, музеи, театры, увеселительные заведения, люди ходили за покупками и отдыхали в парках. Единственно, что бросалось в глаза это присутствие германских военнослужащих и вывески на немецком языке.
Особенно в этом плане был показателен Париж, который немцы ценили из-за возможности спокойного отдыха и веселого досуга.

По Риволи щеголяли модницы, а кабаре без выходных развлекали местную и заезжую публику. Более сотни парижских заведений были специально открыты для обслуживания солдат вермахта. «Я никогда не была так счастлива», – признавалась хозяйка одного из борделей.
В целом немецкая политика во Франции была гибкой и поощряющей. Интеллектуальной и творческой элите здесь давался простор для деятельности, определенные поблажки предусматривались для различных французских учреждений. Так, если из других стран немцы в огромном количестве вывозили ценности и антиквариат, то, к примеру, Лувр оставлял за собой право запрещать вывоз любого произведения искусств в Германию.

Без всяких ограничений работала французская киноиндустрия. За годы оккупации во Франции было выпущено 240 полнометражных и 400 документальных фильмов, а также много мультипликационных лет, что превзошло продукцию самой Германии. Заметим, что именно во время войны расцвел талант будущих звезд мирового кино – Жана Маре и Жерара Филиппа.

Были, конечно, определенные трудности, связанные с военным временем. К примеру, многим парижанам за маслом и молоком приходилось ездить в деревни, часть продовольственных товаров выдавалась по талонам, а некоторые рестораны обслуживали только немцев, также был введен запрет на свободную продажу радиоприемников. Впрочем, эти ограничения не шли ни в какое сравнение с жизнью в большинстве городов Восточной Европы.

Рабочие будни

Европа как сырьевой придаток Германии работала в полную силу с первых дней войны – практически все ее ресурсы были переключены на поддержание мощи Третьего рейха и на обеспечение тыловой базы в противостоянии с СССР. Австрия давала железную руду, Польша – уголь, Румыния – нефть, Венгрия – бокситы и серный колчедан, Италия – свинец и цинк.

Большую роль в этом играли и человеческие ресурсы. В одной из конфиденциальных записок немецкого должностного лица содержались требования «для большинства видов работ, являющихся простыми, второстепенными и примитивными» активно использовать «вспомогательные народы», преимущественно славянского происхождения.

Чтобы удовлетворять нужды вермахта во многих уголках Европы открываются филиалы немецких компаний – «Круппа», «Сименса», «ИГ Фарбениндастри», переориентируются местные заводы, такие как «Шнейдер-Крезо» во Франции. Однако если условия рабочих Западной Европы были вполне сносными, то их восточные коллеги трудились на износ, чтобы дать обещанные Гитлером прибыли, которых «не знала история».

Например, средняя продолжительность периода работы сотрудника на польском заводе «Бунаверк» не превышала двух месяцев: каждые три недели проводился осмотр рабочих, по итогам которого ослабевших и больных отправляли в крематорий, а их место занимали новые жертвы этого чудовищного конвейера смерти.

Гетто

Еврейские гетто это один из уникальных пластов жизни европейцев в годы фашистской оккупации и одновременно пример удивительной приспособляемости и выживаемости в исключительно неблагоприятных условиях. Лишив евреев не только всех ценностей и сбережений, но и минимальных средств к существованию, немецкие власти изолировали их в закрытых частях некоторых крупных европейских городов.

Собственно жизнью это трудно назвать. Евреев обычно селили по несколько семей в одну комнату – в среднем плотность населения в «расчищенных» под гетто кварталах в 5-6 раз превышала прежние показатели. Евреям здесь запрещалось практически все – вести торговлю, заниматься ремеслами, учиться и даже свободно передвигаться.

Тем не менее, через лазы в заборах подростки проникали в город и добывали столь необходимые жителям «карантинной зоны» еду и лекарства.
Самым крупным гетто стало Варшавское, где проживало не менее полумиллиона человек. Его жители, несмотря на запреты, ухитрялись не только выживать, но и получать образование, вести культурную жизнь и даже устраивать досуг.

Именно Варшавское гетто оказалось очагом самого крупного антифашистского сопротивления в Польше. Немецкие власти на подавление восстания варшавских евреев затратили едва ли не больше усилий, чем на захват самой Польши.

Концентрационные лагеря

В оккупированных странах по немецкому образцу новые власти создали сеть концентрационных лагерей, количество которых, учитывая современные данные, превышало 14 000 пунктов. Здесь в невыносимых условиях содержалось около 18 млн. человек, из которых 11 млн. было уничтожено.

Для примера возьмем Саласпилсский лагерь (Латвия). Заключенные ютились по 500-800 человек в тесных бараках, их суточный рацион состоял из 300-граммового кусочка хлеба, смешанного с опилками и чашки супа из овощных отходов. Рабочий день обычно длился не менее 14 часов.
Но немцы создавали и образцово-показательные лагеря, которые должны были явить миру германскую «прогрессивность и гуманность». Таким был чешский «Терезиенштадт». В лагере в основном содержалась европейская интеллигенция – врачи, ученые, музыканты, художники.

Для некоторых заключенных создавали семейные бараки. На территории лагеря функционировали молельные дома, работали библиотеки и театры, проводились выставки и концерты. Однако судьба многих жителей «Терезиенштадта» оказалась печальна – их жизнь закончилась в газовых камерах Освенцима.

Еще задолго до начала войны Гитлер не скрывал своих планов установления "нового порядка", который предусматривал территориальный передел мира, порабощение независимых государств, истребление целых народов, установление мирового господства.

Кроме народов Австрии, Чехословакии и Албании, ставших жертвами агрессии еще до начала войны, лето 1941 г. фашисты оккупировали Польшу, Данию, Норвегию, Бельгию, Голландию, Люксембург, значительную часть Франции, Грецию и Югославию. Германия получила под свой контроль огромный геополитическое пространство. Азиатский союзник Гитлера - милитаристская Япония - оккупировала некоторые районы Китая и Индокитая.

"Новый порядок", опиравшегося на штыки, поддерживали и профашистские элементы оккупированных стран - коллаборационисты.

В состав Рейха были включены Австрия, Судетская область Чехословакии, Силезия и западные области Польши, бельгийские округа Эйпен и Мальмеди, Люксембург, французские провинции Эльзас и Лотарингия. От Югославии к Рейху отошли Словения, Штирия. Еще до войны было создано марионеточное Словацкое государство под эгидой фашистской Германии, а Чехия и Моравия превращены в фашистский протекторат.

Значительные территории получили и союзники Гитлера: Италия - Албанию, часть Франции, Греции, Югославии; Болгария контролировала Добруджу, Фракию; к Венгрии отошли земли от Словакии, Чехии, Румынии и Югославии.

Как правило, в оккупированных странах формировались марионеточные правительства из коллаборационистских элементов. Однако не везде удавалось создать такие правительства. Так, в Бельгии и Голландии агентура немецких фашистов была достаточно слабой для образования таких правительств. После капитуляции Дании ее правительство послушно выполнял волю оккупантов. С некоторыми "союзных" государствами (Болгария, Венгрия, Румыния) были установлены фактически вассальные отношения. Они за бесценок сбывали в Германию свою аграрную продукцию и сырье в обмен на дорогие изделия промышленности.

В дальнейшем государства фашистского блока намеревались изменить тогдашний распределение колониальных владений: Германия стремилась вернуть себе английские, бельгийские и французские колонии, которых лишилась после поражения в Первой мировой войне, Италия - завладеть Средиземноморьем и Ближним Востоком, а Япония - установить контроль над всей Юго-Восточной Азией и Китаем.

Наиболее античеловечный фашистский "порядок" устанавливался в странах Восточной и Юго-Восточной Европы, поскольку славянским народам предполагалось участие рабов немецкой нации. Согласно имперской политики большинство работ, которые являются простыми, второстепенными, примитивными, должна выполняться не немцами, а исключительно лицами, которые были так называемыми вспомогательными народами (например славяне). Руководствуясь этим принципом, нацисты вывозили в Германию на рабский труд тысячи людей. На май 1940 г. в Германии находилось 1,2 млн иностранных рабочих, в 1941 г. - 3,1 млн, в 1943 г. - 4,6 млн.

С лета 1942. нацисты во всех оккупированных странах перешли к массовому и систематическому уничтожению евреев. Люди еврейской национальности должны были носить опознавательные знаки - желтую звезду, им был закрыт доступ в театры, музеи, рестораны и кафе, они подлежали арестам, отправке в лагеря смерти.

Нацизм как идеология был откровенным, циничным отрицанием всех прогрессивных ценностей, которые выработало человечество за свою историю. Он насаждал систему шпионажа, доносов, арестов, пыток, создавал чудовищный аппарат репрессий и насилия над народами. Или смириться с этим "новым порядком" в Европе, или стать на путь борьбы за национальную независимость, демократию и социальный прогресс - такова была альтернатива, стоящая перед народами оккупированных стран.

В период между двумя мировыми войнами советский народ, в исторически короткий срок построив под руководством ленинской партии социалистическое общество, навсегда покончил с социально-экономической, технической и культурной отсталостью, доставшейся в наследство от царской России. По объему промышленного производства Страна Советов вышла на первое место в Европе. Коренным образом улучшилось материальное благосостояние народа.

С началом второй мировой войны перед Коммунистической партией и Советским правительством с особой остротой встала задача отстоять и закрепить социалистические завоевания в СССР. В новой, чрезвычайно сложной и опасной для Советской страны международной обстановке партия и правительство, сочетая защиту интересов советского народа и мирового революционного движения, направляла основные усилия на то, чтобы обеспечить условия для завершения строительства социализма и повысить обороноспособность государства. Огромную роль в выполнении этой исторической задачи играла внешнеполитическая деятельность Советской державы.

Опираясь на ленинские принципы внешней политики и умело используя межимпериалистические противоречия, Коммунистическая партия и Советское правительство стремились избежать вовлечения страны в воину. Когда она была развязана, Советский Союз определил свое отношение к воюющим империалистическим группировкам как Нейтральное и официально заявил об этом {1039} .

Для Коммунистической партии и Советского правительства было очевидно, что фашизм представляет наибольшую опасность для СССР и всего человечества. Однако, учитывая возможность антисоветского сговора империалистических государств и желая выиграть время для укрепления обороны страны, партия и правительство старались не давать повода для обострения отношений с фашистской Германией. Из этого не делалось секрета. Как сообщал в Вашингтон американский посол Л. Штейнгарт, И. В. Сталин 21 сентября 1940 г. в беседе с английским послом С. Криппсом дал совершенно ясно понять, что внешняя политика СССР имеет целью избежать вовлечения Советского Союза в войну и особенно избежать конфликта с германской армией. Сталин отметил, что Германия представляет собой единственную действительную угрозу Советскому Союзу и что победа Германии поставит Советский Союз в трудное, если не опасное, положение, однако он считает, что нельзя идти на провоцирование германского вторжения в СССР путем изменения советской политики {1040} .

Проводя миролюбивую политику, Советский Союз был заинтересован в строгом соблюдении советско-германского договора о ненападении и не собирался его нарушать. Не меняя своих принципиальных позиций, Советское правительство поддерживало отношения с Германией в таких формах, которые позволяли давать отпор любым фашистским притязаниям и в то же время развивать с ней выгодные для СССР связи.

Рассматривая советско-германские торгово-экономические отношения того периода, английский историк Д. Гинсбургс писал: «Существование и успешное осуществление коммерческого пакта (советско-германского торгового соглашения от 19 августа 1939 г. - Ред.) не влекли за собой изменения советского нейтралитета... Ни в этом соглашении, ни в различных других экономических соглашениях, которые за ним последовали, СССР не брал на себя обязательства торговать только с Германией» {1041} . Его обязательства по соглашениям с Германией не исключали торгового обмена с другими воюющими странами. Однако Англия, например, не выполнила прежних советских заказов, и это осложняло англо-советские торговые отношения {1042} . Германия же покупала у СССР продовольствие и сырье, а СССР закупал в Германии необходимые для обороны и промышленности машины, корабельное оснащение, а также лицензии на производство важной в военном отношении продукции {1043} . Сохранение приемлемых для СССР торговых отношений с Германией являлось свидетельством действенности советской внешней политики.

После разгрома Франции фашистская Германия стремилась закрепить господствующее положение в Западной Европе и тем самым обеспечить тыл для вооруженного нападения на СССР. При этом выдвигалась задача поставить СССР в такие внешнеполитические условия, которые бы облегчили проведение восточной кампании в короткие сроки.

Во второй половине октября 1940 г. правительство Германии обратилось к Советскому правительству с письмом, в котором говорилось о необходимости определить перспективы развития германо-советских отношений и произвести «разграничение сфер влияния» обеих держав в мировом масштабе. Гитлеровское руководство замышляло сложный тактический ход, имевший целью притупить бдительность Советского правительства, отвлечь СССР от укрепления своей безопасности, воспрепятствовать улучшению его отношений с балканскими странами, втянуть в войну с Англией.

В Берлин для переговоров выехала советская делегация во главе с председателем Совета Народных Комиссаров, наркомом иностранных дел В. М. Молотовым. Переговоры состоялись 12 - 13 ноября 1940 г. Германская дипломатия подготовила проект соглашения между странами - участницами тройственного пакта и Советским Союзом. Представленный немецкой стороной проект предусматривал «политическое сотрудничество» Советского Союза с Германией, Японией и Италией. Особо важное значение придавалось определению «территориальных устремлений». Советскому Союзу было предложено присоединиться к декларации, в которой, в частности, говорилось, что «его (Советского Союза. - Ред.) территориальные устремления направляются на юг от государственной территории СССР к Индийскому океану» {1044} .

Советская делегация решительно отклонила предложения фашистского руководства. В информации об итогах переговоров в Берлине, направленной советскому полпреду в Лондоне 17 ноября 1940 г., народный комиссар иностранных дел СССР сообщал: «Немцы и японцы, как видно, очень хотели бы толкнуть нас в сторону Персидского залива и Индии. Мы отклонили обсуждение этого вопроса, так как считаем такие советы со стороны Германии неуместными» {1045} . Криппс, оценивая визит Молотова в Берлин, доносил в Лондон, что «результаты встречи были отрицательными и что Советское правительство хотело сохранить свою свободу действий» и не реагировало «на усилия Гитлера, направленные на то, чтобы добиться его сотрудничества в отношении германских действий на Ближнем и Среднем Востоке» {1046} . Позднее глава английского правительства У. Черчилль отметил: «Как и ожидалось, Советское правительство отклонило германский проект» {1047} .

Переговоры в Берлине позволили Советскому правительству не только выяснить намерения фашистской Германии и дать им отпор, но и уточнить оценку складывающейся международной ситуации. Прежде всего было отмечено, что Берлин пока не собирается устанавливать тесных контактов с Лондоном. Это обстоятельство имело большое значение для Советского правительства, так как позволяло рассчитывать на Англию как на потенциального союзника. Стало ясно, что многие балканские государства рассматриваются в Берлине как сателлиты Германии. Продолжалось сближение между Германией и Турцией. Единственной балканской страной, на которую можно было тогда рассчитывать как на союзника в антигитлеровской борьбе, оставалась Югославия.

Сделав такие выводы, Советское правительство не возвращалось больше к каким-либо переговорам с германской стороной по проекту «политического сотрудничества», несмотря на неоднократные напоминания Риббентропа {1048} .

Принципиальный отказ СССР от обсуждения гитлеровской программы «разграничения сфер влияния», его непримиримость к расширению фашистской экспансии показали гитлеровскому руководству, что СССР не поддается отвлекающим маневрам и не питает иллюзий в отношении подлинных намерений Германии. Немецко-фашистское руководство еще раз убедилось, что Советский Союз не склонен «идти в ногу» с Германией и выступает против всяких планов передела мира. Правителям Германии было ясно, что СССР является главным препятствием на пути осуществления фашистских планов завоевания мирового господства. В своем «политическом завещании» Гитлер писал, что после отъезда Молотова он принял решение «свести счеты с Россией, как только позволят климатические условия».

К этому времени непосредственная подготовка к нападению на СССР уже велась в широких масштабах.

В своей внешнеполитической подготовке войны с СССР особое место Германия отводила малым странам на севере Европы и на Балканах. Гитлеровское руководство стремилось создать вокруг СССР плотное кольцо стран-сателлитов или покоренных государств, которые служили бы плацдармом для агрессии против Советского Союза. Вот почему важнейшим направлением внешней политики Коммунистической партии и Советского правительства явилось противодействие этим фашистским замыслам и оказание поддержки малым странам Европы.

13 апреля 1940 г., после вторжения вермахта в Данию и Норвегию, когда угроза нападения гитлеровских войск нависла и над Швецией, германскому послу в Москве Ф. Шуленбургу было заявлено, что Советское правительство «определенно заинтересовано в сохранении нейтралитета Швеции» и «выражает пожелание, чтобы шведский нейтралитет не был нарушен» {1049} . Правительство Швеции положительно оценило дружественный акт Советского Союза и выдвинуло предложение укрепить экономические отношения между обеими странами, предложив, в частности, расширить торговые связи. 7 сентября 1940 г. между Швецией и СССР был заключен торговый договор.

27 октября 1940 г. советский полпред в Стокгольме А. Коллонтай заверила шведское правительство, что безусловное признание и уважение полной независимости Швеции - неизменная позиция Советского правительства. На следующий день Коллонтай сообщила в Народный комиссариат иностранных дел, что премьер-министр Швеции «принял наши заверения с явным удовлетворением и просил передать искреннюю признательность Советскому правительству за столь важное для Швеции сообщение. Оно является моральной опорой для политики кабинета, стремящегося удержать Швецию вне войны и одновременно желающего закрепить дружеские взаимоотношения с СССР... Премьер подчеркнул несколько раз ценность и важность переданного мной заверения» {1050} .

Советский Союз обращался к ряду стран, которым угрожала фашистская агрессия, с предложением заключить договоры о взаимной помощи. Правительство СССР неоднократно предлагало Болгарии подписать такой договор, но болгарское правительство под нажимом гитлеровской дипломатии всякий раз отклоняло советские предложения. Вопреки национальным интересам болгарского народа профашистски настроенная правящая клика Болгарии тайно вела переговоры с Гитлером, стремилась к сближению с фашистской Германией.

17 января 1941 г. Советское правительство со всей определенностью заявило германскому правительству, что события в восточной части Балканского полуострова имеют непосредственное отношение к безопасности СССР и что СССР не останется безучастным к происходящему {1051} .

Когда же болгарское правительство, оформив присоединение Болгарии к тройственному пакту, согласилось на размещение в стране германских войск, Советское правительство в заявлении от 3 марта 1941 г. указало, что оно не разделяет занятую болгарскими правящими кругами позицию, которая ведет «не к укреплению мира, а к расширению сферы войны и к втягиванию в нее Болгарии» {1052} . Демарш СССР не был принят во внимание в Софии. По воле реакционных правителей Болгария стала сателлитом Германии.

Советское правительство предпринимало дипломатические акции, чтобы предотвратить подчинение Германией соседней с Советским Союзом Турции. 9 марта 1941 г. заместитель народного комиссара иностранных дел заявил турецкому послу А. Актаю, что «если Турция действительно подвергнется нападению со стороны какой-либо иностранной державы и будет вынуждена с оружием в руках защищать неприкосновенность своей территории, то Турция, опираясь на существующий между нею и СССР пакт о ненападении, может рассчитывать на полное понимание и нейтралитет Советского Союза» {1053} . 25 марта в Москве было опубликовано заявление, в котором СССР еще раз заверил турецкое правительство, что в случае нападения на Турцию оно «может рассчитывать на полное понимание и нейтралитет СССл {1054} . В ответ турецкое правительство выразило «самую искреннюю благодарность Советскому правительству» и в свою очередь заявило, что, если бы СССР оказался в подобной ситуации, он мог бы рассчитывать на полное понимание и нейтралитет Турции {1055} . (Это не помешало, однако, Турции занять в дальнейшем прогерманские позиции.)

Поддержка Советским Союзом Турции вызвала в Берлине беспокойство. 25 марта в беседе с итальянским министром иностранных дел Чиано Гитлер заявил, что «Россия стала в последнее время весьма недружественной». Он объяснял это действиями Германии в отношении Финляндии, Болгарии, Румынии и германской политикой по вопросу о черноморских проливах. «Сталин нанес теперь контрудар», - вынужден был признать Гитлер {1056} .

Советская дипломатия прилагала большие усилия, чтобы предотвратить нападение фашистской Германии на Югославию. 4 апреля 1941 г. народный комиссар иностранных дел СССР сообщил германскому послу в Москве Шуленбургу, что югославское правительство предложило Советскому правительству переговоры о заключении договора о дружбе и ненападении и что Советское правительство приняло это предложение {1057} . Германский посол заявил, что «сомневается в том, что момент, выбранный для подписания такого договора, являлся бы особенно благоприятным». В ответ ему было сказано, что «Советское правительство обдумало свой шаг и приняло окончательное решение» {1058} . 5 апреля в Москве был подписан договор о дружбе и ненападении между СССР и Югославией.

Таким образом, Советское правительство осенью 1940 - весной 1941 г. делало все возможное, чтобы воспрепятствовать расширению гитлеровской агрессии на Балканах. Бывший посланник Югославии в Москве М. Гаврилович отмечал: «Советское правительство старалось помешать германской акции на Балканах, дав свое заверение Турции и подписав пакт о ненападении с Югославией... Значение этих событий было очевидным для германского правительства» {1059} .

Действительно, в Берлине не могли не понимать значения политики СССР, направленной против фашистской экспансии. Р. Гейдрих, один из нацистских главарей, говорил на секретном совещании гитлеровского руководства в апреле 1941 г.: «Скоро они (русские. - Ред.) будут готовы к развязке, иными словами, в близком будущем Сталин будет готов к борьбе с нами» {1060} ..

Немалую опасность представляли антисоветские тенденции в политике Англии, Франции и США. До лета 1940 г. международная обстановка подчас складывалась так, что над Страной Советов нависала военная угроза со стороны западных держав и был возможен антисоветский сговор правящих кругов этих стран с Германией и Италией.

Западные державы стремились обострить советско-германские отношения, еще в начале войны прибегнув к использованию турецкой дипломатии. По рекомендации Англии и Франции Турция предложила Советскому Союзу заключить пакт о взаимопомощи. Советское правительство, заинтересованное в обеспечении безопасности в районе черноморских проливов и на Балканах, согласилось на ведение переговоров. 25 сентября 1939 г. в Москву для переговоров прибыл турецкий министр иностранных дел Сараджоглу. Однако вскоре выяснилось, что турецкое правительство парафировало договор о взаимопомощи между Англией, Францией и Турцией. В данной обстановке заключение советско-турецкого пакта было бы встречено в Германии как демонстрация солидарности СССР с Англией и Францией. Это увеличило бы вероятность военного столкновения СССР с фашистской Германией и Италией в то время, когда со стороны Англии и Франции не было каких-либо обязательств о помощи Советскому Союзу.

По существу, турецкие предложения означали попытку втянуть СССР в неравноправный военный союз с Англией и Францией и тем самым спровоцировать вооруженное столкновение СССР с Германией и Италией. Советское правительство не могло заключить пакт на таких условиях. Как подтвердили дальнейшие события, турецкое правительство было заинтересовано тогда не столько в улучшении отношений с СССР, сколько в сближении с Англией и Францией. 19 октября в Анкаре ранее парафированный договор о взаимопомощи между Турцией, Англией и Францией был подписан.

17 октября 1939 г. перед отъездом из Москвы Сараджоглу имел беседу с американским послом Штейнгартом. Сообщая об этом в Вашингтон, Штейнгарт отметил: «Министр иностранных дел(Турции. - Ред.) откровенно заявил, что Великобритания пыталась воспользоваться турецко-советскими переговорами для того, чтобы вбить клин между Германией и Советским Союзом» {1061} .

Для обострения отношений между СССР и Германией Англия пыталась внести осложнения в советско-германские торговые отношения. В начале сентября английские власти, нарушая международный принцип свободы морского судоходства, объявили, что намерены осуществлять досмотр судов нейтральных стран, в том числе Советского Союза, в специально выделенных портах для выявления «военной контрабанды». Советское правительство отказалось признать правомерность этих действий и оставило за собой право «требовать от Британского правительства возмещения убытков, наносимых организациям, учреждениям или гражданам СССР вышеуказанными мероприятиями Британского правительства и действиями Британских властей» {1062} . Министерство экономической войны Великобритании подготовило меморандум, в котором Советскому Союзу предъявлялись требования предоставить Англии право создания на территории СССР контрольных постов для наблюдения за советской торговлей с Германией. Советское правительство, естественно, отклонило эти притязания английского правительства, представлявшие собой попытку нарушить государственный суверенитет Страны Советов.

Политика Англии и Франции, нацеленная на консолидацию капиталистических держав на антисоветской основе, с наибольшей полнотой проявилась в период финляндско-советского военного конфликта. Реакционные круги Англии, Франции и США рассматривали этот конфликт как подходящий повод для организации объединенного военного похода против СССР.

3 декабря 1939 г. Финляндия обратилась в Лигу наций с жалобой на СССР. Под давлением Англии и Франции, а также США, которые не являлись членом этой организации, 14 декабря был разыгран фарс «исключения» СССР из Лиги наций. Прикрываясь решением Лиги наций об оказании помощи Финляндии, Англия и Франция при поддержке США начали спешно создавать экспедиционный корпус для отправки в Финляндию. Одновременно, как отмечалось ранее, они вели подготовку к нанесению удара по СССР в районе Черного моря и Кавказа.

Правительства Англии и Франции усилили давление на Швецию и Норвегию, принуждая их пропустить войска через свои территории. Согласно намеченному плану экспедиционный корпус, высадившись в Норвегии, должен был направиться через Швецию и Финляндию к советской границе. Советское правительство предупредило Швецию и Норвегию, что нарушение ими нейтралитета может привести к нежелательным осложнениям. Швеция и Норвегия решили сохранить нормальные отношения с СССР {1063} .

Правительство США, заняв во время финляндско-советского конфликта враждебную СССР позицию, 2 декабря ввело так называемое «моральное эмбарго» на экспорт некоторых товаров в СССР, что вызвало ухудшение советско-американских торговых отношений. В то же время США оказывали экономическую и военную помощь Финляндии.

Большую роль в разжигании антисоветской истерии сыграла американская пресса. Так, в начале декабря 1939 г. агентство «Юнайтед пресс», ссылаясь на заявление финских властей, которые якобы обнаружили «у пленных красноармейцев документы и карты», сфабриковало ложное сообщение, будто Советский Союз «намерен распространить военные действия до побережья Атлантического океана». 9 декабря 1939 г. ТАСС категорически опроверг эти измышления.

Провал попыток западных держав использовать финляндско-советский конфликт в своих целях, затем поражение Франции вынудили Англию начать поиски путей к сближению с Советским Союзом. 25 июня 1940 г. новый глава английского правительства У. Черчилль направил с послом Криппсом личное послание И. В. Сталину, в котором, в частности, говорилось: «В прошлом - в самом недавнем прошлом - наши отношения... были омрачены взаимными подозрениями... С тех пор, однако, возник новый фактор, который... делает желательным восстановление обеими нашими странами их прежних связей, с тем чтобы мы могли, в случае необходимости, консультироваться друг с другом в отношении тех дел в Европе, которые неизбежно должны интересовать нас обоих» {1064} . 1 июля посол Криппс был принят И. В. Сталиным. Во время встречи обсуждались вопросы о военном положении в Европе, о политических и экономических отношениях между Англией и СССР. Советское правительство проявило готовность содействовать нормализации отношений с Англией.

Однако политика английского правительства по отношению к СССР не была искренней до конца. Правительство Великобритании не проявляло инициативы в дальнейшем обсуждении вопросов о военном положении в Европе, не предпринимало мер к расширению советско-английских экономических связей. Более того, делались намеки, что Советский Союз может оказаться в одиночестве, так как возможен сговор западных держав с Германией {1065} .

Советское правительство понимало опасность этого сговора и, твердо придерживаясь политики нейтралитета, старалось избежать обострения отношений с Англией. В конце марта 1941 г. Криппс информировал Лондон, что Советское правительство своим поведением демонстрирует «желание подготовить почву для сближения с нами» {1066} .

Угроза расширения экспансии фашистского блока вынуждала кабинет Черчилля все более реалистично подходить к оценке складывавшейся обстановки. Комментируя телеграмму Криппса из Москвы от 22 апреля 1941 г., Черчилль отметил: «Советское правительство прекрасно знает о грозящей ему опасности, а также о том, что мы нуждаемся в его помощи» {1067} .

В расчете на помощь со стороны Советского Союза министр иностранных дел Англии А. Идеи пригласил к себе 13 июня советского полпреда И. Майского и по поручению премьер-министра заявил, что если в ближайшем будущем начнется война между СССР и Германией, то английское правительство готово оказать полное содействие Советскому Союзу своей авиацией на Ближнем Востоке, отправить в СССР военную миссию и развивать с ним экономическое сотрудничество. Угроза фашистской агрессии, нависшая над Англией, заставила ее правящие круги искать сотрудничества с Советским Союзом в борьбе против фашистской Германии.

Политика СССР в отношении США характеризовалась стремлением к нормализации политических и экономических связей между двумя государствами. Серьезным препятствием на пути к достижению этой цели являлись антисоветские тенденции в политике правящих кругов США. «Что касается наших отношений с Соединенными Штатами Америки, - заявил на VI сессии Верховного Совета СССР 29 марта 1940 г. нарком иностранных дел В. М. Молотов, - то они за последнее время не улучшились и, пожалуй, не ухудшились, если не считать так называемого «морального эмбарго» против СССР, лишенного какого-либо смысла, особенно после заключения мира между СССР и Финляндией...» {1068} Излагая это выступление государственному секретарю США К. Хэллу, советский полпред К. Уманский отметил: «Мы исходим из того, что США также проводят политику нейтралитета, однако отношения между двумя величайшими нейтральными державами, СССР и США, оставляют желать лучшего и страдают прежде всего от проводимой американским правительством дискриминации в торговле с СССл. В результате состоявшейся беседы советский полпред сделал вывод, что «Хэлл в общем ничего не обещал, но он взял новый тон и впервые заговорил о возможности улучшения отношений» {1069} .

В апреле 1940 г. в госдепартаменте США начались советско-американские переговоры по торгово-экономическим вопросам. На переговорах советской стороной был поставлен вопрос об отмене дискриминационных мер правительства США, в частности о тех препятствиях, которые чинили американские власти в предоставлении тоннажа для советских грузов, в допуске советских инженеров на авиационные заводы и т. д {1070} . Эти вопросы советское полпредство в Вашингтоне неоднократно ставило перед госдепартаментом и позже, в течение весны и лета 1941 г.

Усиление фашистского блока после разгрома Франции, опасность вторжения гитлеровских войск в Англию и особенно обострение американо-японских противоречий создавали нараставшую угрозу интересам Соединенных Штатов. В правящих кругах страны усилилось влияние сторонников улучшения отношений с Советским Союзом. 1 июля 1940 г. госдепартамент выразил готовность американского правительства сотрудничать с Советским Союзом и поддерживать с ним нормальные торговые отношения {1071} . 27 июля 1940 г. заместитель государственного секретаря С. Уэллес в беседе с полпредом СССР К. Уманским заявил: «Пора обеим странам подумать не только о нынешних отношениях, но и будущих месяцах и годах, которые, быть может, для обеих держав будут чреваты новыми опасностями. Не пора ли устранить источники трений, которых и без того достаточно во всем мире, и ликвидировать остроту, создавшуюся в отношениях между нашими странами?» {1072}

6 августа 1940 г. народный комиссар внешней торговли СССР А. И. Микоян и поверенный в делах США в Москве В. Торстон обменялись письмами о продлении на один год действующего американо-советского торгового соглашения, заключенного в 1937 г.

С 7 августа 1940 г. советско-американские торгово-экономические отношения обсуждались на встречах советского полпреда с Уэллесом. В первой же беседе полпред по поручению Советского правительства, исходя из необходимости нормализации советско-американских отношений, поставил вопросы, которые должно было разрешить правительство США, в частности о возврате задержанного ранее золота прибалтийских республик законным властям, о предоставлении лицензий на вывоз заказанного в США промышленного оборудования, об отмене «морального эмбарго» на торговлю с СССР {1073} . Переговоры длились девять месяцев.

4 января 1941 г. советский полпред в США сообщил о некоторых положительных результатах переговоров: согласовании проекта обмена нотами по вопросу о золоте; предоставлении Советскому Союзу американского тоннажа, в частности нефтеналивного; готовности американского правительства разрешить своим специалистам работать в СССР; установлении почтовой связи через Тихий океан и др. {1074} .

21 января 1941 г. госдепартамент США объявил об отмене «морального эмбарго» на торговлю с Советским Союзом. Однако отдельные акты дискриминации в отношении Страны Советов продолжались. С января по май 1941 г. американское правительство отказало в лицензиях или задержало грузы на сумму 29 млн. долларов. Хотя в 1940 г. импорт СССР из США возрос на 30 млн. долларов, его ценность в значительной степени снижалась из-за отсутствия поставок в СССР тех видов машин и оборудования, которые интересовали советскую сторону в первую очередь. Объем продажи Советскому Союзу авиационного оборудования, крекингового оборудования и наиболее важных типов станков сократился {1075} .

По ряду принципиальных вопросов американские руководители не проявляли готовности к достижению взаимопонимания. Они занимали прежнюю антисоветскую позицию, когда речь заходила о признании западной границы СССР. Правительство США продолжало удерживать золото, принадлежавшее Госбанку СССР, сохраняло арест на торговые суда прибалтийских республик и т. д. Преобладание антисоветских тенденций в политике США мешало позитивному развитию советско-американских отношений.

Важное место во внешней политике СССР отводилось нормализации отношений с Японией. Твердый отпор агрессивным поползновениям японских милитаристов, укрепление обороноспособности СССР на Дальнем Востоке сочетались с широким использованием политических и дипломатических средств воздействия, с тем чтобы не допустить столкновения с Японией.

Деловые круги Японии, которые были заинтересованы в рыболовстве в советских водах, в торговле с СССР и в концессиях, требовали от правительства улучшения советско-японских отношений. Отрезвляюще подействовало на руководство Японии крупное поражение, которое потерпела японская армия в боях с советско-монгольскими войсками на реке Халхин-Гол. К улучшению отношений с Советским Союзом японские правящие круги подталкивало и подписание советско-германского пакта о ненападении.

В июле 1940 г. японское правительство приняло «Программу мероприятий, соответствующих изменениям в международном положении». В программе выдвигались задачи обеспечения за Японией политической гегемонии в Восточной Азии и зоне Южных морей, укрепления связей с Германией и Италией. Ставилась цель быстро урегулировать японо-советские отношения, с тем чтобы избежать войны на два фронта {1076} .

В том же месяце японское правительство предложило начать переговоры о заключении японо-советского пакта о нейтралитете. В основу урегулирования взаимоотношений японская сторона пожелала взять Пекинскую конвенцию 1925 г. и Портсмутский мирный договор 1905 г. Японская дипломатия, по существу, предприняла попытку добиться того, чего ей не удалось достичь в Портсмуте после поражения царской России - заставить СССР продать Японии Северный Сахалин.

В расчете на то, что подписание пакта о нейтралитете с Японией ограничит возможности ее агрессии на Дальнем Востоке и ослабит напряженность на дальневосточных границах СССР, Советское правительство согласилось начать переговоры. В ходе переговоров советские представители категорически отвергли претензии Японии на покупку Северного Сахалина. Советское правительство обусловило свое согласие на заключение пакта о нейтралитете обязательством Японии ликвидировать угольные и нефтяные концессии на Северном Сахалине. Оно было готово гарантировать Японии поставку сахалинской нефти в течение пяти лет на обычных коммерческих условиях по 100 тыс. тонн ежегодно.

24 марта 1941 г. в Москве начались переговоры о заключении пакта о нейтралитете с министром иностранных дел Японии Мацуока. Поскольку японская сторона не соглашалась с требованием ликвидировать концессии на Северном Сахалине, переговоры были прерваны. 26 марта Мацуока выехал в Берлин, где встретился с руководителями фашистской Германии. После своего визита в Берлин он еще раз попытался поднять вопрос о продаже Японии Северного Сахалина, но, получив решительный отказ, снял свое предложение {1077} .

13 апреля 1941 г. в Москве был подписан пакт о нейтралитете между СССР и Японией. Стороны обязывались «поддерживать мирные и дружественные отношения между собой и взаимно уважать территориальную целостность и неприкосновенность...». В пакте указывалось, что «в случае если одна из Договаривающихся Сторон окажется объектом военных действий со стороны одной или нескольких третьих держав, другая Договаривающаяся Сторона будет соблюдать нейтралитет в продолжение всего конфликта». Пакт был заключен сроком на пять лет {1078} . В приложенной к нему декларации содержалось обязательство СССР уважать территориальную целостность и неприкосновенность государства Маньчжоу-Го, а Япония давала аналогичное обязательство в отношении МНР. Несколько позднее путем обмена письмами было закреплено заверение Японии в шестимесячный срок ликвидировать концессии на Северном Сахалине.

Заключение пакта было важным мероприятием по обеспечению безопасности и мира в Европе и Азии. Советско-японский пакт свидетельствовал о дипломатическом поражении Германии, рассчитывавшей на вовлечение Японии в войну против СССР. В то же время этот пакт означал провал американской политики «дальневосточного Мюнхена», угрожавшей интересам СССР, Китая и всем народам Азии.

Оценивая пакт о нейтралитете, посол США в Москве Штейнгарт в беседе с заместителем наркома иностранных дел 5 июня 1941 г. заявил, что «не считает, что пакт между СССР и Японией направлен против США. В действительности этот пакт является еще одним шагом к сохранению мира в районе Тихого океана. Тем, кто утверждает, что советско-японский пакт представляет собой угрозу для США, он, Штейнгарт, отвечает, что Советский Союз имеет опасного соседа на западе и заинтересован в обеспечении мира на востоке. Он сам поступил бы точно так...» {1079} . Посол Великобритании в СССР Криппс рассматривал советско-японский пакт о нейтралитете «как антигерманский, ибо его единственной целью может быть защита русских восточных границ в случае нападения Германии с запада» {1080} . Высказывания Штейнгарта и Криппса, несомненно, отражали мнение тех представителей правящих кругов США и Англии, которые реалистически оценивали международную обстановку.

Советское правительство, несмотря на подписание пакта о нейтралитете, учитывало возможность вероломных действий Японии по отношению к СССР, ибо агрессивно настроенные круги Японии еще держались мнения, что следует поддержать Германию в случае ее нападения на СССР. Мацуока, в частности, заявлял германскому послу в Токио Отту: «Если между Германией и Советским Союзом начнется война, то ни один японский премьер или министр иностранных дел не сможет удержать Японию на позициях нейтралитета. В любом случае Япония объединится с Германией в нападении на Россию. Никакой пакт о нейтралитете ничего не изменит в этом отношении» {1081} . Однако СССР благодаря своему правильному внешнеполитическому курсу обеспечил неприкосновенность восточной границы в течение всего периода борьбы против германского нашествия.

Важнейшим итогом целенаправленной, активной внешней политики СССР явился срыв попыток империалистических группировок объединиться для совместной агрессии против Страны Советов. Этот фактор, а также продолжающееся обострение межимпериалистических противоречий, вынужденное признание правящими кругами Англии и США бесперспективности «мюнхенской» политики создавали предпосылки для образования антигитлеровской коалиции и подтверждали правильность внешнеполитического курса Советского Союза. Противники фашистской Германии на Западе постепенно осознавали, что сотрудничество с СССР приобретает для них важное значение. Советская внешняя политика подводила их к пониманию того, что, применяя методы нажима и дискриминации, достигнуть сотрудничества с Советским Союзом невозможно. Правящие круги западных держав убеждались, что антисоветский курс в политике ведет к ослаблению их собственных позиций в мире.

Главная » Сленг » Начало 2 мировой войны ссср. Начало Второй мировой войны