Крупнейшие народные бунты русской истории. Восстания помещичьих крестьян

Одним из наиболее ярких проявлений классовой борьбы являлись восстания крестьян: помещичьих и монастырских, дворцовых и государственных. Эта форма классовой борьбы в деревне как бы непосредственно предшествует крестьянской войне и поддерживает ее. Высшая форма классовой борьбы крестьянства - крестьянская война сама в значительной мере является результатом роста и слияния в единый всероссийский пожар отдельных очагов крестьянских восстаний.

Остановимся прежде всего на выступлении дворцовых и государственных крестьян. Положение их, особенно государственных, было несколько лучше, нежели крестьян монастырских и тем более помещичьих. Но тем не менее государственные крестьяне находились под гнетом феодального государства, а дворцовые - в зависимости от царя, выступавшего в данном случае не только государем, а и господином - феодалом.

Защищая свои интересы от произвола местных властей и царских управителей, от соседей-помещиков, государственные и дворцовые крестьяне в 40–50-х годах XVIII в. широко прибегали к подаче челобитных в различные учреждения и даже самой императрице Елизавете Петровне. Но так как подача челобитных рассматривалась властями как неповиновение, то вполне естественно, что крестьянских выборных - ходоков, челобитчиков «бьют плетьми и батожьем тирански и мучают в тяжких оковах под крепким караулом купно, что злодеи. И за тем разорением и мучением никто о том и бить челом не смеет».

Подача челобитных была делом трудным. Нужны были средства на содержание челобитчиков, на ведение дела и пр. Нужны были энергия, настойчивость, упорство, для того чтобы пытаться сыскать управу на чинивших произвол служителей. И тем не менее государственные крестьяне упорно продолжали борьбу. Особенно ожесточенно они сопротивлялись переводу их в разряды помещичьих и монастырских крестьян, поскольку это неизбежно влекло за собой значительное ухудшение их положения, рост всяких повинностей, усиление эксплуатации во всех видах и окончательное превращение их в «крещеную собственность». Государственным и дворцовым крестьянам приходилось вести упорную борьбу с соседями-помещиками, стремившимися захватить их земли и угодья.

Особенность этой формы сопротивления государственных и дворцовых крестьян заключалась в том, что им приходилось выступать против своих же братьев - помещичьих крестьян, захватывавших угодья и земли государственных крестьян не только с ведома и разрешения своих бар, но чаще всего и по их инициативе. Так, например, в 1753 г. крепостные графа Шереметева из деревни Роговой и села Лесунова, подстрекаемые своим барином, напали на соседей - дворцовых крестьян и захватили их имущество и земли.

Нельзя не отметить, что дворцовые крестьяне чрезвычайно редко обращались за помощью к своим управителям, естественно считая, что те найдут скорее общий язык с помещиком, нежели с ними. Но государственные и дворцовые крестьяне не оставляли без ответа поползновений помещиков захватить их землю и угодья. Всем миром, стихийно, вооруженные топорами, дрекольем, они защищали свои земли, хозяйство, нередко сами переходя в наступление и захватывая угодья помещиков. Приказчик князей Нарышкиных жаловался на крестьян из разных сел Козловского и Тамбовского уездов, рубивших помещичий лес, косивших траву, убиравших хлеб, увозивших сено, в общем «пустошивших всякое угодье его барина». Нередко крестьяне выступали и против своих управителей.

В 1732 г. развернулось мощное движение дворцовых крестьян в Тамбовском крае. Они подали управителям челобитную, жалуясь на взяточничество. Челобитчиков схватили. В ответ 3 тыс. крестьян разогнали воинскую команду, освободили челобитчиков и оказали упорное сопротивление присланным войскам.

Почти восемь лет, с 1733 по 1741 г., продолжалось движение дворцовых крестьян Хатунской волости, «чинивших мятеж». В 1743 г., собравшись «многолюдством», дворцовые крестьяне Смоленской губернии расправились с управителем. Не повиновались властям и отказались выполнить повинности дворцовые крестьяне Клушинской волости Можайского уезда в 1751 г.

В конце 40-х - начале 50-х годов значительно участились мирские сходы дворцовых крестьян, собиравшихся без ведома управителей. Крестьяне изгоняли неугодных им управителей, отказывались высылать лошадей и подводы, перевозить хлеб, выполнять различные работы.

Усилившееся сопротивление дворцовых крестьян побудило правительство в 1758 г. издать указ, по которому управители дворцовых вотчин могли сдавать в рекруты «всяких гуляков и противников», но искоренить «всяких гуляков и противников» было трудно. Правда, поскольку степень эксплуатации, форма зависимости государственных и даже дворцовых крестьян была иной, нежели помещичьих и монастырских, им жилось и дышалось легче, и не было тех пут в хозяйственной деятельности, какими характеризуется положение помещичьих и монастырских крестьян, постольку и классовая борьба государственных и дворцовых крестьян, несмотря на то, что она выливалась в открытое неповиновение, и даже восстания, все же не была столь обостренной и не принимала такого размаха, как это имело место на землях помещиков и монастырей.

К движению государственных крестьян непосредственно примыкало волнение однодворцев. Однодворцы, потомки «старых служб служилых людей» в XVIII в., оказались в чрезвычайно тяжелом положении. Когда-то они действительно отличались от крестьян, ибо несли на окраинах Русского государства в непосредственной близости от «Дикого поля» военную службу. В XVIII в. они оказались в далеком тылу, и значение их как пограничной стражи Русского государства ушло в область преданий. Они по-прежнему не считались крепостными и, более того, сами могли иметь крепостных, несли военную службу в ландмилиции, но распространение на них подушной подати, дополнительных сборов и бесчисленных повинностей в пользу государства превращало их фактически в государственных крестьян, эксплуатируемых феодальным государством. К этому следует прибавить характерное для подавляющего большинства однодворцев, не знавших общинного передела земель, хроническое и непрерывно растущее малоземелье, решительное и энергичное наступление помещиков на однодворческие земли. Среди однодворцев, особенно курских и воронежских, лишь единицы имели крепостных крестьян и сдавали землю в аренду. Гораздо многочисленнее были группы однодворцев, не имевших «пашенных земель и никаких пристанищ». Эти однодворцы вынуждены были идти внаем к соседним помещикам или своим же односельчанам - однодворцам, а семьи их жили «христовым именем» и скитались «между дворами».

Самым опасным врагом однодворцев был помещик. Несмотря на запрещение, помещики скупали землю у обедневших однодворцев, а чаще всего дворяне просто силой захватывали их земли и угодья. Попытки взывать к правосудию оставались безуспешными, заставляя однодворцев каждый раз с горечью убеждаться в справедливости русской пословицы: «С сильным не борись, с богатым не судись». Поэтому многие однодворцы, «не стерпя бывших на них нападков от находящихся при делах начальников и помещиков», спасались бегством. Но далеко не всегда спор с богатыми помещиками и всесильными властями однодворцы решали путем бегства. Многие брались за оружие. В течение четырех лет (с 1761 по 1764 г.) однодворцы села Вишневое Козловского уезда Воронежской губернии совершали нападение на деревню Редькину титулярного советника Андрея Редькина, обосновавшегося на фактически принадлежавших вишневским однодворцам землях и угодьях.

В 1760 г. произошло волнение однодворцев и украинских крестьян-переселенцев в Павловском уезде Воронежской губернии. Восставшие отказались «быть в подданстве у помещиков» и упорно сопротивлялись высланным против них воинским командам.

Через два года в Козловском уезде вспыхнуло восстание однодворцев во главе с Трофимом Клишиным. Козловская воеводская канцелярия сообщала, что «разных сел однодворцы, самовольно собравшись в многолюдственном числе», дворянские усадьбы и хутора разорили, строения разломали, вытоптали хлеба на полях и вырубили заповедные рощи.

Вступая в острый классовый конфликт с феодалами, светскими и духовными, бывшие государственные и дворцовые крестьяне, приписанные к заводу или отданные помещику, основным требованием, как правило, выдвигали возвращение их в исходное положение казенных, государственных, черносошных или дворцовых крестьян. Можно подумать, что такое возвращение к состоянию status quo отвечало их социальным стремлениям. Но было бы неправильно полагать, что возвращение в состояние государственных крестьян, не знавших «господина», «барина», кем бы он ни был, как бы он ни назывался, носил ли на голове напудренный парик или монашескую скуфью, действительно было пределом стремлений мятежного крестьянства, достигнув которого крестьяне, вновь став собственностью «царя-батюшки» и обязанные повинностями только в пользу государства, успокоились бы и прекратили «озорство», «противности», «разбои» и «бунты». Речь шла не только о возвращении к минувшим временам, которые всегда казались лучше, чем сегодняшний день. Минувшие времена были только наименьшим злом.

Если бы положение черносошных крестьян и близких к ним категорий сельского населения, таких, как однодворцы, действительно было бы столь заманчивым, то не было бы той ожесточенной борьбы и против феодального государства, и против наступающих на них светских и духовных феодалов, примеры которой мы привели выше.

Особо пристального внимания исследователей, интересующихся классовой борьбой крестьянства, заслуживают восстания помещичьих и монастырских крестьян.

Классовая борьба помещичьих крестьян, выливавшаяся в форму открытого неповиновения и восстания, не прекращалась в стране никогда. Она то усиливалась, то ослабевала, то вновь принимала все более грозный для помещиков и властей характер. С течением времени, а особенно в 60-е годы, волнения крестьян принимали все более хронический, затяжной характер, заставивший, в частности, Екатерину II, вступив на престол, заняться подсчетом числа крестьян, находившихся в «мятеже» и «неповиновении».

За 30–50-е годы XVIII столетия в Московской, Нижегородской, Белгородской, Воронежской, Казанской, Новгородской и Архангельской губерниях имели место 37 восстаний помещичьих крестьян, а в 60-е годы только за восемь лет (с 1762 по 1769 г.) вспыхнуло 73 восстания. Примерно половина всех крестьянских выступлений в 30–50-е годы была обусловлена тяжелым хозяйственным положением крестьян и полной невозможностью выполнять непосильные повинности в пользу помещика и государства. Крестьяне отказывались подчиняться помещикам и приказчикам, расправлялись с ними, захватывали урожай и имущество помещиков, делили скот и оказывали, как правило, сопротивление воинским командам, присланным на усмирение. Другая половина крестьянских восстаний 30–50-х годов обусловлена была теми же самыми причинами, но участники этих волнений решительно требовали перевода их в разряд либо дворцовых, либо, что гораздо чаще, в разряд государственных крестьян. В большинстве случаев они в прошлом и были таковыми.

Восстание, как правило, вспыхивало в тот период, когда происходила передача поместья от одного владельца к другому. В этом сказывалось представление крестьян о том, что они «крепки» только данному помещику, данной помещичьей семье. Нередко восстания происходили в селах и деревнях с резким имущественным расслоением крестьянства, с высокоразвитыми товарно-денежными отношениями. Эти восстания являлись более упорными, длительными, продолжительными и сопровождались порой неплохо организованным вооруженным сопротивлением крестьян.

Те же самые явления характерны и для восстаний помещичьих крестьян 60-х - начала 70-х годов, но при этом следует отметить общую тенденцию волнений: они становились все более упорными, ожесточенными и длительными.

Начиная с 1729 г. волновались оброчные крестьяне вотчины Нарышкина в Шацком уезде. В челобитной на имя императора Петра II крестьяне жаловались на увеличение оброка, на рост барщины, на издевательства и грабеж со стороны приказчика Клима, в результате чего большая часть крестьян «пришла в великую совершенную скудость». Попытки крестьян обратиться с жалобой к самому Нарышкину не увенчались успехом, и теперь, обращаясь к императору, крестьяне просили числить их отныне дворцовыми, «дабы не помереть голодной смертью». Подвергнутые жестокой экзекуции, крестьяне не прекратили сопротивления. Наиболее активная часть ушла в леса, создав «разбойную партию», которая весной 1735 г. сожгла дом Нарышкина и убила приказчика в селе Конобееве, разгромила дом помещика Чаадаева и дом бурмистра в Елатьме, а в Муромском уезде разбила кабак и купеческие лавки.

Борьба помещичьих крестьян за «отбытие от помещиков» продолжалась и в 30-е годы, но особенно обострилась она начиная с 40-х годов. Четыре года отказывались подчиняться новому хозяину помещику Дохторову крестьяне деревни Семеновской Дмитровского уезда, заявляя, что «они-де Дохторова и впредь слушать его не будут». Вооруженные дубинами, топорами, кольями и рогатинами, крестьяне несколько раз изгоняли из деревни команды Сыскного приказа, и только многочисленному воинскому отряду удалось подавить восстание.

Не менее упорной была борьба крестьян вотчины графа Бестужева в Псковском уезде, конфискованных в 1743 г. и отписанных на императрицу. Считая себя с этого момента государственными, крестьяне отказались уплатить свою задолженность графу. Вспыхнуло восстание. Двухтысячная толпа вооруженных крестьян, возглавляемая избранным крестьянами управляющим Трофимовым, оказала упорное сопротивление воинской команде. Разразился настоящий бой. Только убитыми крестьяне потеряли 55 человек. Арестованный Трофимов дважды уходил из тюрьмы и ухитрялся подавать челобитную Елизавете Петровне. Только заключение в далеком Рогервике вынудило его отказаться от борьбы. 112 крестьян были биты кнутом как «заводчики», и 311 человек подверглись наказанию плетьми. Следует отметить, что «прожиточные крестьяне» не только не принимали участия в этом восстании, но и оказывали помощь воинской команде.

Упорно сопротивлялись и отказывались подчиниться помещику Нармоницкому крестьяне деревень Улемы и Астрахани в Казанском уезде. Движение это продолжалось два года (1754–1755). Крестьяне не хотели признать его господином, так как считали себя «выморочными», ибо их помещики, за которыми они были записаны по ревизии, умерли. Нармоницкого они считали просто узурпатором. Вооружившись, крестьяне разделили все припасы и пожитки, взятые из амбаров, погребов и дома помещика, и приготовились к обороне своих деревень. Десять ходоков они направили в Москву с челобитными, излагавшими их просьбу «за помещиком не быть». С большим трудом власти подавили это волнение.

В 60-х годах XVIII в. численность волнений помещичьих крестьян значительно возрастает. Государственные и дворцовые крестьяне, ставшие помещичьими, частновладельческими, сразу же испытали на себе все тяготы, связанные с переменой владельцев, и быстро и решительно реагировали на эти перемены.

В 1765 г. вспыхнуло восстание крестьян села Васильевского в Тамбовском уезде. Васильевское было когда-то дворцовым селом, и крестьяне неоднократно «били челом» императрицам Елизавете и Екатерине II, прося вернуть их в ведение дворцового ведомства и избавить от помещика. Их просьбы заканчивались лишь репрессиями. Доведенные до отчаяния крестьяне села Васильевского «с деревнями» в 1765 г. «учинили бунт» против помещика Фролова-Багреева и «при помощи дворцовых, волостных крестьян дом его разграбили». В Васильевском развернулись военные действия. Когда воинская команда все же «одолела» плохо вооруженных крестьян, часть из них ушла в лес, а другая долгое время скрывалась у своих соседей - дворцовых крестьян.

В 1766 г. в Воронежской губернии «от послушания владельцам своим отказались и чинили противности» крестьяне слобод Петровской, Воронцовки, Александровки, Михайловки, Фасановки и Ковальской, принадлежавшие разным владельцам. «Непослушные крестьяне» были украинцы («черкасы»), потомки переселившихся сюда активных участников освободительной войны на Украине 1648–1654 гг. Волнение «малороссиян» продолжалось длительное время, перебросившись из Воронежской в Белгородскую губернию. Восставшие «черкасы» заявляли, что они не будут слушаться и повиноваться помещикам, с земель своих никуда не уйдут, считают себя обязанными только государю и государству, а «за нынешньгми владельцами, так и за другими, за кем в подданстве быть не желают».

К чему стремились и чего требовали восставшие крестьяне - «малороссияне»? Из рапортов командующих воинскими частями следует, что они «желают быть государственными, волостными или в службу их определять». Потомки украинских казаков, поселившихся в России в «слободах», где они не знали ни «послушенства», ни барина, «черкасы» Воронежской и Белгородской губерний стремились стать вновь, как и их предки, государевыми людьми, подданными государства. Либо государственный крестьянин, либо служилый военный человек - таково то требование, с которым «черкасы» обращались к властям, считая свое крепостное состояние и свои повинности по отношению к господам великой несправедливостью. «Малороссиянам» предлагали или дать подписку - слушаться своих господ, или уходить куда угодно. Но крестьяне не хотели ни давать такой подписки, ни уходить с насиженных земель. Движение «черкас» приняло грозный для помещиков и властей характер. Толпы восставших численностью до 2–3 тыс. человек были вооружены ружьями, копьями, бердышами, топорами. Воинским командам с трудом удалось подавить их выступление.

В 1762 г. отказались «от послушания» помещику Шереметеву крестьяне сел Никольского и Архангельского с деревнями в Волоколамском уезде. На сходах, собравшись «многолюдством», «сот до пяти», вооруженные дубьем, рогатинами, топорами, крестьяне приняли решение о неповиновении барину. Они кричали: «Мы-де не Шереметева, а государевы». Восставшие захватили в житницах помещика хлеб, разделили его, начали рубить заповедную рощу. Вооруженному отряду дворовых, присланных барином, они заявляли: «Скажите господину своему, что когда-де на нас волоса не оставят, тогда мы и послушными будем».

Нет ни возможности, ни надобности перечислять все восстания помещичьих крестьян, но следует отметить некоторые характерные черты крестьянских восстаний 60-х годов.

Крестьяне не только делят имущество помещиков, но забирают и уничтожают их «письма», т. е. документы о своем крепостном состоянии, как это имело место, например, во время восстания крестьян Старицкой вотчины помещика Новосильцева.

Восставшие крестьяне стремятся заручиться поддержкой своих соседей. В 1762 г. крестьяне Пошехонской вотчины помещиков Полякова и Чертовицына, «пригласив к себе в помощь разных вотчин крестьян», угрожали расширением восстания. Стремление восставших крестьян выйти за пределы вотчинной изоляции, найти в соседнем, а то и дальнем селе помощь и поддержку и, в свою очередь, помочь ему сочетаются с живым и активным откликом на события, происходившие в других вотчинах. Крестьяне слышали и знали, что везде неспокойно, что «противности» и «неповиновение» чинят их братья по классу по всей необъятной России, и, стремясь не отстать от них, побуждаемые примером других, поднявшихся на борьбу за землю и волю, сами начинают восстание. Так, например, в июне 1762 г. крестьяне и дворовые Старицкой вотчины помещика Змеева из села Балкова с деревнями ворвались к нему во двор и в дом с криком, что «они от сего времени… подвластными быть не хотят». При этом крестьяне ссылались на то, что они далеко не первыми отказываются от повиновения помещикам. «Многие наши братья уже от господ своих отказались вовсе, и в Петербург, чтоб и впредь не быть за помещиками, а жить при своей воле, бить челом пошли». И вот крестьяне Змеева стремились не отстать от других, наверстать упущенное и добиться такого порядка, при котором они смогут зажить «при своей воле».

Некоторые восстания помещичьих крестьян отличались исключительной силой. Крестьяне имений Татищева и Хлопова в Тверском и Клинском уездах, числом до 1500 человек, предводительствуемые отставным подьячим Иваном Собакиным, в ожесточенном сражении взяли в плен 64 солдата, хотя и сами потеряли трех человек убитыми и несколько человек было ранено. На подавление восстания пришлось бросить целый кирасирский полк.

Выступление крестьян Татищева и Хлопова нашло отклик среди крестьян соседних помещиков, в частности крестьян Волоколамской и Тверской вотчин князя Мещерского. Они отказались повиноваться барину и направили в Петербург челобитчиков с жалобой. Особенную активность проявили «челобитчик» Михаил Пахомов и составитель челобитной грамотный дворовый человек Моисей Родионов.

Весной 1765 г. вспыхнуло восстание крестьян села Ивановского в Пензенском уезде. Поводом к восстанию послужила продажа села князем Одоевским коллежскому секретарю Шевыреву. У восставших крестьян было «всякое огненное и студеное оружие»: ружья, косы, дубины, луки со стрелами, кистени, колы, топоры, рогатины и багры, предназначенные для стаскивания всадников с седла. Воинская команда из солдат и казаков, прибывшая на усмирение восставших и располагавшая даже двумя пушками, оказалась в затруднительном положении. Командир команды поручик Дмитриев столкнулся с пассивным сопротивлением крестьян всех окрестных сел и деревень - Карабулака, Голицыно, Новаковки, Матюшкино, Алексеевки и др.: соседи укрывали имущество и семьи восставших, не продавали воинской команде «не только съестных припасов, но и хлеба», стремясь «за одно село Ивановское регулярную и нерегулярную команду с голоду поморить», не давали понятых. Крестьяне этих сел, составляя «конные партии», разъезжали в районе Ивановского. Опасался поручик Дмитриев и «разбойной партии», действовавшей у села Голицыно. Боясь открытого сражения, Дмитриев уговаривал крестьян послушаться нового барина. Но те и слышать об этом не хотели, послали ходокой в Москву к старому барину Одоевскому, а сами деятельно готовились к обороне: изготовляли, собирали и покупали оружие, запасались порохом, укрепляли село, «улицы все загородили и немалые крепости в ночное время утвердили». Восставшие крестьяне разделились на три отряда. Наиболее многочисленный и хорошо вооруженный отряд готовился принять лобовой удар и сражаться в самом селе. Второй отряд укрылся в лесу и должен был напасть на воинскую команду с тыла, а третий стоял у плотины. Возглавили восстание выборные Андрей Терников, Петр Громов и др. Петру Громову помогал отставной солдат Сидор Суслов. Восставшие «все согласились, чтоб всем вместе помереть, а не здаваться». Только после получения подкрепления воинская команда перешла в наступление на Ивановское. 7 и 8 мая разыгралось ожесточенное сражение. Когда в ход против восставших была пущена артиллерия, крестьяне зажгли село и ушли с семьями в лес, куда еще до этого они угнали скот и унесли имущество. Только к осени властям удалось расправиться с «ослушными» крестьянами.

Восстание в селе Ивановском отличается стойкостью, смелостью, известными элементами организованности (попытка придать стройность войску мятежного села, установление связи с соседями, предварительная эвакуация имущества, укрепление села, сбор и изготовление оружия).

Иным по характеру было восстание крестьян села Аргамаково с деревнями в Верхнеломовском уезде Воронежской губернии, происшедшее в 1768 г. Крестьяне отказались повиноваться своему барину Шепелеву. 16 августа в село Аргамаково вступили два эскадрона гусар. Около тысячи крестьян, вооруженных рогатинами, дубинами, жердями, цепами и топорами, встретили команду «неистово». Они кричали, что готовы «хоть все умереть, но под Шепелева не пойдут». Когда гусары начали окружать крестьян, те сами бросились в атаку. Не обращая внимания на потери, крестьяне неслись на солдат. Гусары открыли огонь и начали поджигать дома. Крестьяне отошли в лес, но туда же немедленно устремились гусары. «Зачинщиков» схватили.

Восстание в Аргамаково - сильная, но мимолетная вспышка гнева помещичьих крестьян.

Вообще, как правило, все крестьянские восстания на помещичьих землях не отличались продолжительностью, и только отдельные восстания длились довольно долго. Так, например, более трех лет (1756–1759) крестьяне села Никольского Ливенского уезда чинили «всякие противности» и оказывали упорное сопротивление своему барину Смирнову. Крестьяне села Павловского Московского уезда и «тянувших» к нему 19 деревень четыре года находились в «неповиновении». «Отписанные на государя» крестьяне отказались платить оброк. Они посылали ходоков в Петербург, подавали челобитные, уходили целыми толпами в Москву просить о «милостивом суде». Их «ставили на правеж», пороли, сажали в тюрьму, заключали в колодки, посылали в деревни воинские команды, сурово взыскивали недоимки, но упорство, мужество, настойчивость и стойкость крестьян завершились прекращением взыскания недоимок и выводом воинской команды из села Павловского и деревень.

Характерно, что в восстаниях часто участвуют не только «среднестатейные» и «скудные» крестьяне, но также и «прожиточные», «лутчие», «первостатейные», «капиталистые» крестьяне. Так было, например, в 1765–1766 гг. в селе Знаменском, Симбирской вотчине Шереметевых, когда в волнении крестьян приняли активное участие, с одной стороны, «прожиточные» крестьяне Аника и Кузьма Зайцевы, Матвей Ильин, Вакуров, Колодезнев, арендовавшие земли у своих односельчан, нанимавшие батраков, торговавшие и пр., а с другой - бывший бурлак Ф. Булыгин, батрак Ф. Козел, «скудный» крестьянин Ларион Вехов, одно время числившийся «в бегах», и др.

Во время волнений крестьян сел Борисоглебского и Архангельского Пензенской вотчины Куракиных в 1771–1772 гг. среди восставших были и «прожиточные», и «скудные» крестьяне. Из этого следует вывод, что чаще всего крестьяне независимо от «достатку» и «прожиточности» боролись против своих бояр, против крепостничества.

Россия находилась в ужасном положении.

Царь был в плену, патриарх в заточении, шведы заняли Новгород Великий, поляки засели в московском Кремле, высшее сословие продалось иностранцам. Всюду шайки разбойников, которые грабили города, пытали крестьян, оскверняли церкви.

Голод свирепствовал: в некоторых местностях питались человеческим мясом. Эта страна, привыкшая к самодержавию, не имела более правительства. Кто же спас Россию? Народ, в самом обширном смысле слова, считая благородное дворянство и патриотическое духовенство. Уже слухи о чудесах показывали, какая восторженность овладела умами.

1.
Социальные движения «смутного времени»

Казаки волновали отдаленную Камскую Русь. Когда Троицкие грамоты пришли в Нижний, и когда протопоп прочитал их собравшемуся народу, тогда один из нижегородских граждан, мясной торговец Кузьма Минин, начал говорить: «Если мы захотим помочь Московскому государству, то нечего нам жалеть имения, не пожалеем ничего: дома свои продадим, жен и детей заложим и будем бить челом – кто бы вступился за православную веру и был у нас начальником».

Минин ударил ему челом, прося быть предводителем войска. Тотчас начались приготовления. Перед началом постились. Россия чувствовала себя грешною: давала и нарушала много присяг – Годунову, сыну его Феодору, Отрепьеву, Шуйскому, Владиславу. Назначили трехдневный пост, от которого не были изъяты даже грудные младенцы. На собранные деньги вооружили боярских детей, не приняли содействия нечистых элементов, губивших национальное дело: отказались от помощи Маржерета, изменявшего много раз наемника, и от помощи казаков, преданных грабежу и убийству, – смерть Ляпунова была еще свежа в памяти.

С войском шли монахи и епископы, впереди несли иконы.

Однако ж эта восторженная пылкость не исключала политической мудрости: хотели обеспечить себе помощь Швеции против Польши и занимали Дела Гарди переговорами об избрании шведского принца на московский престол. Когда собрались в Ярославле войска, Пожарский двинулся к Москве, под стенами которой уже стояли казаки Заруцкого и Трубецкого, но оба эти войска, хотя стремившиеся к одной и той же цели, не хотели, однако ж, становиться вместе.

Покушение на жизнь Пожарского усилило недоверие к казакам. Но гетман Ходкевич, желавший ввести в Москву вспомогательное войско, был разбит Пожарским на правом берегу Москвы-реки и казаками на левом.

Правда, последние в решительную минуту отказались сражаться, и только просьбы Авраамия Палицына заставили их вступить в дело, победа была одержана благодаря смелому движению Минина с отборным войском.

Тогда сидевшие в Кремле поляки были доведены до того, что ели человеческое мясо. Они сдались на условии, чтобы им была оставлена жизнь, и возвратили пленных русских, в числе которых находился молодой Михаил Феодорович Романов.

Преданность русского народа освободила отечество, и 1612 год остался в памяти русских.

Теперь Россия могла свободно приступить к избранию царя. В Москву съехались выборные от духовенства, дворян, боярских детей, торговых, посадских и уездных людей, имевшие полномочие насчет царского избрания. Решили прежде всего не избирать иностранца: ни поляка, ни шведа. Когда же пришлось делать выбор между русскими, тогда начались опять козни и смуты, наконец, было произнесено одно имя, примирившее все партии, – имя Михаила Феодоровича Романова.

Имя Романовых, родственных с домом Иоанна IV, было тогда полнейшим выражением национального чувства (1613).

Новое царствование имело шансы на прочность, которых не было ни у Годунова, ни у Шуйского. Его нельзя было упрекнуть в преступлении, оно опиралось на дивное национальное движение, с ним были связаны воспоминания об освобождении отечества и о других славных событиях.

Ни одного призрака, ни одного горького воспоминания или сожаления: дом Иоанна Грозного был причиною или поводом ко многим страданиям России, Лжедмитрий убил сожаление об истинном. Восшествие Романовых на престол совпадало с могучим пробуждением патриотизма, со стремлением к единству и с общим желанием порядка и умиротворения.

Они уже пользовались такою же преданностью, какою пользуется древнейшая династия.

Рассказывают, что поляки, узнав об избрании Михаила, послали вооруженных людей схватить его в Костроме, один крестьянин, Иван Сусанин, завел этих посланцев в чащу леса и пал под ударами их сабель, спасая своего государя. Смутное время окончилось.

2. Восстание под предводительством С. Разина

Донские казаки были в это время вообще довольно спокойны, но один из них, Стенька Разин, смутил всю восточную Россию.

Переселенцы с Днепра, изгнанные войною из своей страны, были причиною настоящего голода в бедных донских селениях. Стенька собрал несколько голутвенных людей (голь, голяки) и хотел попытать счастья взять Азов. Донские старшины воспрепятствовали ему в этом, тогда он отправился на Восток, на Волгу и Яик (Урал). Слава о нем далеко распространилась: говорили, что он колдун, что его не берет ни сабля, ни пули, ни ядро, к нему толпой стекались разбойники со всех сторон. Он разбойничал на Каспийском море и опустошал берега Персии.

Русское правительство, не имея возможности воевать с ним, обещало простить его, если он выдаст взятые им царские суда и пушки. Разин согласился. Благодаря своим подвигам, несметному награбленному богатству и царской щедрости, он приобрел множество приверженцев из черни, казаков и даже городских стрельцов.

Поволжье всегда было готово к социальному перевороту; этим объясняется успех Разина, а позже успех Пугачева. Разбойники были там популярны и в чести; торговцы, прибывшие по коммерческим делам на Дон, узнали, что Стенька предпринимает набег, и не задумались пристать к нему.

Весь край взволновался при вести о приближении знаменитого уже атамана. Жители Царицына сдали ему свой город. Против Разина был послан флот, но войска и стрельцы выдали ему своих начальников, из которых один был сброшен с колокольни. Плывя вверх по Волге, он взял Саратов, Самару и взбунтовал Нижегородскую, Тамбовскую и Пензенскую губернии. Во всем Поволжье крестьяне бунтовали против своих помещиков, а татары, чуваши, мордовцы и черемисы – против русского господства.

Мятеж был ужасный. Под Симбирском Разин был разбит Юрием Барятинским, и производимое им обаяние исчезло; его преследовали в степи, схватили на Дону и казнили в Москве (1671).

Мятеж, однако, не прекратился со смертью Разина: шайки упорно продолжали действовать. В Астрахани Василий Ус правил деспотически и сбросил архиепископа с колокольни.

Наконец все эти подражатели Разина были перебиты или схвачены, Волга очищена и Дон успокоен.

3. Крестьянская война под предводительством Е. Пугачева

Московский бунт показал, в каком глубоком варварстве еще находилась столичная чернь, слуги, мелкие торговцы, фабричные рабочие. Пугачевский бунт показал, какие личности еще бродили в отдаленных провинциях империи. Крестьяне, на которых падали все государственные тягости, все требования собственников и вымогательства чиновников, постоянно жаждали невозможных перемен, в своем глубоком невежестве они всегда были готовы последовать за обманщиком, Лжепетр III, Лжеиоанн VI, даже Лжепавел I употребляли во зло грубые умы, предубежденные против «царствования женщин».

Прибавьте к этим недовольным бродяг всякого рода, разорившихся дворян, расстриженных монахов, дезертиров, беглых слуг, грабителей и поволжских разбойников. Россия, особенно ее восточная часть, заключала в себе все материалы, необходимые для громадного восстания, вроде поднятого Лжедмитрием или Стенькой Разиным.

Яицким казакам, бунтовавшим уже в 1766 году и жестоко за то наказанным, было суждено дать восстанию ожидаемого предводителя: беглый казак, раскольник, сидевший уже в Казанской тюрьме и бежавший из Сибири, Емельян Пугачев, выдал себя за Петра III; распустив голштинское знамя, он объявил, что отправляется в Петербург наказать жену и венчать сына на царство.

С тремястами человек он осадил Яицкий городок, армия его была очень малочисленна, но все посылаемые против него войска переходили на его сторону и выдавали своих начальников. Обыкновенно он приказывал вешать офицеров и стричь солдатам волосы по-казацки; в селах он вешал помещиков; кто ему сопротивлялся, того наказывали за это как за бунт, как за оскорбление величества.

Таким образом, он овладел многими степными крепостями. Между тем как приближенные, знавшие тайну его происхождения, обращались запросто, народ встречал его с колокольным звоном и с хлебом-солью. Польские конфедераты, сосланные в эти места, организовали ему артиллерию. В течение почти целого года он приводил в трепет Казань и Оренбург и разбивал посылаемые против него войска; помещики всюду бежали, а варварские народы приходили в его главную квартиру.

Крестьяне восставали против дворян, татары и чуваши – против русских; по всему Волжскому бассейну вспыхнула племенная война, социальная и война рабов.

Ух! Дурно!» Он вполне понимал, что все эти беспорядки не были делом одного человека. «Пугачев не иное что, как чучело, которым играют воры-казаки, – писал он, – не Пугачев важен, важно общее негодование. Мало полагаясь на свои войска, он решился, однако, напасть на самозванца, разбил его сперва при Татищеве, а потом при Кагуле, рассеял его армию и захватил артиллерию.

Москва готова была взбунтоваться. Было необходимо поймать Пугачева. Окруженный войсками между Волгою и Яиком, в ту минуту как он готовился бежать в Персию, преследуемый Михельсоном и Суворовым, он был связан и выдан своими сообщниками. Его привезли в Москву и казнили. Многие не верили, что Лжепетр III умер, и хотя бунт был усмирен, но дух его еще долго существовал.

Пугачевский бунт послужил, так сказать, уроком для русского правительства, которое припомнило его в 1775 году, уничтожая Запорожскую республику.

Днепровские храбрецы, изгнанные при Петре Великом, призванные опять при Анне Иоанновне, не узнали своего прежнего местопребывания. Южная Россия, огражденная от татарских вторжений, быстро населялась: города всюду возникали, пашни захватывали большие и большие пространства, безграничные степи, по которым предки запорожцев ездили так свободно, как арабы по пустыне, превращались в нивы.

Запорожцы были очень недовольны этим преобразованием, они требовали возвращения их земли, их пустыни, и покровительствовали гайдамакам, которые тревожили поселенцев.

Потемкину, творцу Новороссии, надоели эти беспокойные соседи. Он по приказанию императрицы взял и уничтожил Сечь. Недовольные бежали во владения турецкого султана, другие преобразованы в черноморских казаков, которым в 1792 году отвели для жительства полуостров Фанагорию и восточный берег Азовского моря.

1606–1607 гг. – восстание под предводительством И.И. Болотникова.

– Восстание в Москве – «медный бунт».

1670–1671 гг. – Восстание под предводительством С.Т. Разина.

1773–1775 гг.

– Восстание под предводительством Е.И. Пугачева.

Заключение

Мы рассмотрели тему «крестьянские восстания в России в 17–18 веках».

17 век был богат восстаниями. Среди них такие, как восстания Болотникова, Хмельницкого, Хлопка, С.Т. Разина. В 18 веке были восстание Пугачева, «Чумной бунт». Во всех этих восстаниях главной движущей силой было крестьянство. Многие из них потерпели поражение в связи с плохим вооружением, отсутствием явной программы и цели борьбы.

Однако эти крестьянские войны заставили правительство провести серию реформ по централизации и унификации органов управления в центре и на местах и законодательному закреплению сословных прав населения.

Список литературы

1. Живописная история древней и новой России. – М.: Современник, 2002

2. История России с древнейших времен до наших дней.

– М: «ПБОЮЛ Л.В. Рожников», 2008

3. История России. – М: Просвещение, 2005

Крестьянские восстания в России в 17-18 вв

Социальные движения «смутного времени»

Были видения в Нижнем Новгороде, во Владимире. Власти Троицко-Сергиева монастыря, архимандрит Дионисий и келарь Палицын, рассылали по русским городам одну грамоту за другою. Казаки волновали отдаленную Камскую Русь. Когда Троицкие грамоты пришли в Нижний, и когда протопоп прочитал их собравшемуся народу, тогда один из нижегородских граждан, мясной торговец Кузьма Минин, начал говорить: «Если мы захотим помочь Московскому государству, то нечего нам жалеть имения, не пожалеем ничего: дома свои продадим, жен и детей заложим и будем бить челом – кто бы вступился за православную веру и был у нас начальником».

Жертвовать всем, вооружаться самим – таково было общее желание. Минин и другие граждане отдали треть своего имущества, одна женщина, имевшая 12 тысяч рублей, пожертвовала 10 тысяч. Колебавшихся принуждали жертвовать. Минин согласился быть казначеем, с тем лишь условием, чтобы сограждане вполне доверились ему. Нужен был предводитель, граждане сознавали, что он должен быть избран из знатных. В это время жил в Стародубе князь Дмитрий Пожарский, лечившийся от ран, полученных им при разорении Москвы.

На собранные деньги вооружили боярских детей, не приняли содействия нечистых элементов, губивших национальное дело: отказались от помощи Маржерета, изменявшего много раз наемника, и от помощи казаков, преданных грабежу и убийству, – смерть Ляпунова была еще свежа в памяти.

С войском шли монахи и епископы, впереди несли иконы. Однако ж эта восторженная пылкость не исключала политической мудрости: хотели обеспечить себе помощь Швеции против Польши и занимали Дела Гарди переговорами об избрании шведского принца на московский престол.

Когда собрались в Ярославле войска, Пожарский двинулся к Москве, под стенами которой уже стояли казаки Заруцкого и Трубецкого, но оба эти войска, хотя стремившиеся к одной и той же цели, не хотели, однако ж, становиться вместе. Покушение на жизнь Пожарского усилило недоверие к казакам. Но гетман Ходкевич, желавший ввести в Москву вспомогательное войско, был разбит Пожарским на правом берегу Москвы-реки и казаками на левом.

Они сдались на условии, чтобы им была оставлена жизнь, и возвратили пленных русских, в числе которых находился молодой Михаил Феодорович Романов.

Кремль и Китай-город были уже очищены, когда разнеслась весть, что на помощь полякам идет Сигизмунд. Помощь пришла слишком поздно, и Сигизмунд, узнав о происшедшем, повернул назад. Преданность русского народа освободила отечество, и 1612 год остался в памяти русских.

Теперь Россия могла свободно приступить к избранию царя.

В Москву съехались выборные от духовенства, дворян, боярских детей, торговых, посадских и уездных людей, имевшие полномочие насчет царского избрания. Решили прежде всего не избирать иностранца: ни поляка, ни шведа. Когда же пришлось делать выбор между русскими, тогда начались опять козни и смуты, наконец, было произнесено одно имя, примирившее все партии, – имя Михаила Феодоровича Романова.

Его выбрали не ради его самого, ибо ему исполнилось только пятнадцать лет, но ради его предков Романовых и его отца, митрополита Филарета, томившегося в заточении в Мариенбурге. Имя Романовых, родственных с домом Иоанна IV, было тогда полнейшим выражением национального чувства (1613).

Новое царствование имело шансы на прочность, которых не было ни у Годунова, ни у Шуйского.

Его нельзя было упрекнуть в преступлении, оно опиралось на дивное национальное движение, с ним были связаны воспоминания об освобождении отечества и о других славных событиях. Ни одного призрака, ни одного горького воспоминания или сожаления: дом Иоанна Грозного был причиною или поводом ко многим страданиям России, Лжедмитрий убил сожаление об истинном.

Восшествие Романовых на престол совпадало с могучим пробуждением патриотизма, со стремлением к единству и с общим желанием порядка и умиротворения. Они уже пользовались такою же преданностью, какою пользуется древнейшая династия. Рассказывают, что поляки, узнав об избрании Михаила, послали вооруженных людей схватить его в Костроме, один крестьянин, Иван Сусанин, завел этих посланцев в чащу леса и пал под ударами их сабель, спасая своего государя.

Смутное время окончилось.

Восстание под предводительством С.Разина

Донские казаки были в это время вообще довольно спокойны, но один из них, Стенька Разин, смутил всю восточную Россию. Переселенцы с Днепра, изгнанные войною из своей страны, были причиною настоящего голода в бедных донских селениях.

Стенька собрал несколько голутвенных людей (голь, голяки) и хотел попытать счастья взять Азов. Донские старшины воспрепятствовали ему в этом, тогда он отправился на Восток, на Волгу и Яик (Урал). Слава о нем далеко распространилась: говорили, что он колдун, что его не берет ни сабля, ни пули, ни ядро, к нему толпой стекались разбойники со всех сторон.

Он разбойничал на Каспийском море и опустошал берега Персии. Русское правительство, не имея возможности воевать с ним, обещало простить его, если он выдаст взятые им царские суда и пушки.

Разин согласился. Благодаря своим подвигам, несметному награбленному богатству и царской щедрости, он приобрел множество приверженцев из черни, казаков и даже городских стрельцов. Поволжье всегда было готово к социальному перевороту; этим объясняется успех Разина, а позже успех Пугачева. Разбойники были там популярны и в чести; торговцы, прибывшие по коммерческим делам на Дон, узнали, что Стенька предпринимает набег, и не задумались пристать к нему.

В 1670 году Разин, истратя награбленные деньги, пошел с толпою голутвенников вверх по Дону и оттуда на Волгу.

Плывя вверх по Волге, он взял Саратов, Самару и взбунтовал Нижегородскую, Тамбовскую и Пензенскую губернии. Во всем Поволжье крестьяне бунтовали против своих помещиков, а татары, чуваши, мордовцы и черемисы – против русского господства. Мятеж был ужасный. Под Симбирском Разин был разбит Юрием Барятинским, и производимое им обаяние исчезло; его преследовали в степи, схватили на Дону и казнили в Москве (1671).

Мятеж, однако, не прекратился со смертью Разина: шайки упорно продолжали действовать.

В Астрахани Василий Ус правил деспотически и сбросил архиепископа с колокольни. Наконец все эти подражатели Разина были перебиты или схвачены, Волга очищена и Дон успокоен.

Крестьянская война под предводительством Е. Пугачева

Московский бунт показал, в каком глубоком варварстве еще находилась столичная чернь, слуги, мелкие торговцы, фабричные рабочие.

Пугачевский бунт показал, какие личности еще бродили в отдаленных провинциях империи. Крестьяне, на которых падали все государственные тягости, все требования собственников и вымогательства чиновников, постоянно жаждали невозможных перемен, в своем глубоком невежестве они всегда были готовы последовать за обманщиком, Лжепетр III, Лжеиоанн VI, даже Лжепавел I употребляли во зло грубые умы, предубежденные против «царствования женщин».

Раскольники, одичавшие и доведенные до отчаяния предшествующими угнетениями, пылали в глубине лесов и в приволжских городах непримиримою ненавистью к государству. Яицкие и донские казаки, а также запорожцы трепетали от нового для них ига власти.

Поволжские народы – язычники, мусульмане или недовольные православные – ждали только предлога возвратить себе дикую свободу или земли, отнятые у них русскими поселенцами.

Как мало эти необузданные элементы согласовались с новейшим государством, это видно было уже в 1770 году, когда тургайские калмыки, в числе почти 300 тысяч человек, мужчин, женщин и детей, забрали свой скот, палатки и телеги, перешли Волгу, опустошив все на пути, и удалились в пределы Китайской империи.

Прибавьте к этим недовольным бродяг всякого рода, разорившихся дворян, расстриженных монахов, дезертиров, беглых слуг, грабителей и поволжских разбойников.

Россия, особенно ее восточная часть, заключала в себе все материалы, необходимые для громадного восстания, вроде поднятого Лжедмитрием или Стенькой Разиным. Яицким казакам, бунтовавшим уже в 1766 году и жестоко за то наказанным, было суждено дать восстанию ожидаемого предводителя: беглый казак, раскольник, сидевший уже в Казанской тюрьме и бежавший из Сибири, Емельян Пугачев, выдал себя за Петра III; распустив голштинское знамя, он объявил, что отправляется в Петербург наказать жену и венчать сына на царство.

С тремястами человек он осадил Яицкий городок, армия его была очень малочисленна, но все посылаемые против него войска переходили на его сторону и выдавали своих начальников.

Обыкновенно он приказывал вешать офицеров и стричь солдатам волосы по-казацки; в селах он вешал помещиков; кто ему сопротивлялся, того наказывали за это как за бунт, как за оскорбление величества.

Польские конфедераты, сосланные в эти места, организовали ему артиллерию. В течение почти целого года он приводил в трепет Казань и Оренбург и разбивал посылаемые против него войска; помещики всюду бежали, а варварские народы приходили в его главную квартиру. Крестьяне восставали против дворян, татары и чуваши – против русских; по всему Волжскому бассейну вспыхнула племенная война, социальная и война рабов.

Москва, в которой было 100 тысяч крепостных, начала волноваться; чернь, видя бегство помещиков из всей Восточной России, громко заговорила о свободе и об избиении господ. Екатерина П поручила Александру Бибикову положить предел бедствию. Бибиков, приехав в Казань, был поражен общею деморализациею; он успокоил и вооружил дворян, сдержал народ и казался веселым и довольным, а между тем писал к жене: «Зло велико, преужасно!

Мало полагаясь на свои войска, он решился, однако, напасть на самозванца, разбил его сперва при Татищеве, а потом при Кагуле, рассеял его армию и захватил артиллерию.

Бибиков умер среди своих успехов, но Михельсон, де Коллонж и Голицын продолжали преследовать побежденного. Пугачев, гонимый на нижнем течении Волги, вдруг повернул вверх по реке, бросился на Казань, сжег и разграбил ее, но потерпел неудачу при взятии Казанской крепости и был совершенно разбит на берегах Казанки; тогда он поплыл вниз по Волге, вошел в Саранск, Самару и Царицын, где, несмотря на неотступное преследование императорскими войсками, перевешал дворян и учредил новое правление.

Пока он направлялся к югу, народ ждал его на пути в Москву, в ответ на это ожидание являлись всюду Лжепетры III, Лжепугачевы, которые, став во главе необузданных шаек, вешали помещиков и жгли их усадьбы.

Многие не верили, что Лжепетр III умер, и хотя бунт был усмирен, но дух его еще долго существовал.

Пугачевский бунт послужил, так сказать, уроком для русского правительства, которое припомнило его в 1775 году, уничтожая Запорожскую республику. Днепровские храбрецы, изгнанные при Петре Великом, призванные опять при Анне Иоанновне, не узнали своего прежнего местопребывания.

Южная Россия, огражденная от татарских вторжений, быстро населялась: города всюду возникали, пашни захватывали большие и большие пространства, безграничные степи, по которым предки запорожцев ездили так свободно, как арабы по пустыне, превращались в нивы. Запорожцы были очень недовольны этим преобразованием, они требовали возвращения их земли, их пустыни, и покровительствовали гайдамакам, которые тревожили поселенцев. Потемкину, творцу Новороссии, надоели эти беспокойные соседи.

Он по приказанию императрицы взял и уничтожил Сечь. Недовольные бежали во владения турецкого султана, другие преобразованы в черноморских казаков, которым в 1792 году отвели для жительства полуостров Фанагорию и восточный берег Азовского моря.

Так окончилось казачество: оно живет только в песнях кобзарей.

Хронология народных восстаний в России 17–18 вв.

1603 г. – восстание под предводительством Хлопка.

1606–1607 гг. – восстание под предводительством И. И. Болотникова.

1648–1650 гг. – восстание Богдана Хмельницкого.

1662 г. – Восстание в Москве – «медный бунт».

1670–1671 гг. – Восстание под предводительством С.

Т. Разина.

1698 г. – Восстание стрельцов в Москве.

1771 г. – «Чумной бунт» в Москве.

1773–1775 гг. – Восстание под предводительством Е. И. Пугачева.

Карта

Пугачевское восстание имело ряд характерных черт и особенностей, отличавших его от обычного бунта. Казаки, вместе с крепостными и фабричными (посессионными) крестьянами, и раньше поднимали волнения, однако до этого они носили более стихийный характер, не имели четкой структуры и организации. «Пугачевщина» же, как её иногда называют, отличалась наличием на стороне восставших грамотных командиров, способных осуществлять успешные маневры, продумывать способы снабжения и вооружения войск. Учрежденная Пугачёвым и его сподвижниками Военная коллегия, являлась одновременно административным и судебным органом - создавались полки, назначались офицеры, издавались манифесты. Именно поэтому восстание Пугачева называют казацко-крестьянской войной.

Причины и предпосылки бунта 1773-1775

Бесправное положение, тяжелые условия труда крепостных и фабричных (поссесионных) крестьян
Произвол помещиков-дворян
Притеснение национальностей Поволжья и Приуралья — изъятие земли, строительство военных сооружений, религиозная политика
Попытки ликвидировать казацкое самоуправление на Дону и Яике (Урале) после восстания в 1772 году

Основу самому масштабному восстанию на территории Российской Империи заложили, как и всегда, непродуманные действия властей и лично Екатерины II. На словах императрица являла собой олицетворение русского просвещения , однако её реальная сословная политика существенно отличалась от декларируемых просветителями идей.

Чтобы определить основные причины случившейся в 1773-1775 годах казацко-крестьянской войны, необходимо обратить внимание прежде всего на состав сторонников бунта — крестьян, казачество и кочевые народы.

Крепостные и посессионные (приписанные к мануфактурам) крестьяне находились, фактически, в рабском положении у помещиков и владельцев фабрик. Для ускорения темпов развития промышленности, владельцам заводов разрешали выкупать государственных (свободных) крестьян целыми деревнями. Невыносимые условия жизни не оставляли другого выбора для крестьян, кроме как примкнуть к пугачевцам. Сам Пугачев прекрасно понимал бедственное положение народа и в определенный момент восстания издал указ об отмене крепостного права.

Река Урал стала называться таковой только после подавления восстания, до него же она носила имя «Яик», а казачество, располагавшееся близ её берегов, именовалось «Яицким», соответственно. Яицкие казаки были в целом недовольны политикой властей, стремящихся ограничить их свободу, и, после ряда фактов неповиновения, Екатерина II решила силой принудить казаков к послушанию, что вылилось в восстание яицких казаков 1772 года. Подавление восстания и последовавшие репрессии, как всегда, не решили проблем, лишь добавив пороху одной из главных причин будущего «социального взрыва».

Нетерпимая религиозная политика по отношению к коренным народам Поволжья и Приуралья, раздача принадлежащих им земель колонистам и расширяющимся казачьим станицам, спровоцировали агрессию местных этносов. Пугачев не преминул воспользоваться этим и привлек на свою сторону калмыков, башкир, татар и казахов.

Цели и требования

Суд Пугачёва

Основными требованиями восставших были:

Отмена крепостного права, податей, обязательных рекрутских наборов
Уничтожение дворянского сословия и права помещичьего землевладения
Объявление всех участников восстания — свободными людьми
Равенство всех вер и народов перед законом
Утверждение власти Е. Пугачева (самоназвавшегося Петром III)

Здесь стоит отметить объединение антикрепостнических и национально-освободительных идей в задачах, которые перед собой поставили бунтовщики объединенные Емельяном Пугачёвым.

Причины поражения бунтовщиков

Среди основных причин поражения восставших вместе с Е. Пугачевым можно назвать следующие:

Восставшие уступали правительственным войскам в организованности и оснащенности вооружением, не имели возможности быстро пополнять запасы провианта
Крестьяне (составлявшие большую часть армии Пугачёва) не имели военной выучки и были плохо подготовлены к ведению полномасштабных боевых действий против императорской гвардии
Неоднородный социальный и национальный состав для которого было трудно разработать единый план восстания и последующих действий в случае успеха
Разбойный характер и жестокость восставших по отношению к дворянам вызвали возмущение и объединили благородное сословие в стремлении подавить бунт

Итоги и оценка значения пугачевского бунта 1773-1775 годов

Виселица на Волге

Кратко перечислим основные характеристики события, чтобы определить в чем состоит его значение для общества того времени и истории России в целом.

Самое масштабное и многочисленное восстание в истории Российской Империи
Объединение антикрепостнической и национально-освободительной идей в требованиях восставших.
Настолько масштабных внутригосударственных волнений не происходило до 1917 года

После подавления «пугачевщины», Екатерина II начала предпринимать последовательные меры по предотвращению возможных возмущений в будущем:

Волнения на территории тамбовского уезда и воронежской губернии продолжались до лета 1775 и были подавлены кровавыми репрессиями — вплоть до плотов с висельниками, которые для устрашения спускали по течениям рек
Река Яик переименована в Урал, яицкое казачество в уральское — старые названия запрещены к употреблению и упоминанию
Ликвидация Запорожской Сечи в 1775 и превращение казаков подконтрольные императрице военные части особого назначения
Временное послабление в виде отмены налогов и откупов на промыслы, а так же разрешение на открытие кустарного производства для всех желающих в манифесте 1775 г. «о свободе предпринимательства» (налоги возвращены в 1782)
Послабления для фабричных крестьян, снижение подати для казаков
Происходит усиление вертикали власти и полицейских органов — во время губернской реформы в 1775 и полицейской — в 1782
В национальных окраинах проводится политика превращения местной элиты в дворян, с присвоением соответствующих привилегий (тактика «разделяй и влавствуй»)

Состав участников восстания и предводители

Социальный: казаки, крепостные и посессионные (фабричные) крестьяне

Национальный: русские, казахи, башкиры, татары, калмыки

Емельян Пугачёв

Предводители восстания:
Емельян Пугачёв — организовал казацко-крестьянский бунт под именем Петра III
А. Овчинников — избранный яицкими казаками походный атаман
И. Чика-Зарубин — яицкий казачий атаман
К. Арсланов — башкирский старшина
И. Грязнов — бывший купец, руководил бунтовщиками в Исетской провинции
И. Белобородов — руководитель восставших на среднем Яике (Урале)
Хлопуша (А. Соколов) — разбойник и каторжник ставший одним из атаманов
Салават Юлаев — один из ближайших сподвижников Пугачева, талантливый бригадир (генерал) национальный герой Башкоркостана, поэт.

В своем романе “Дубровский” А. С. Пушкин описал быт крепостных людей, самодурство помещиков. Он рассказывает о ссоре двух соседей-помещиков Троекурова и Дубровского. Дубровский – воспитанный, интеллигентный человек, который уважает прежде всего человека, а не его титулы и богатство, для него крепостные люди – это не рабы, не животные, а личности. Для Троекурова же крепостные люди не представляют никакой ценности, он с ними груб, своенравен, временами жесток.
Когда уездный суд вынес решение о переходе в собственность Троекурова крестьян Дубровского, естественно, что вся дворовая челядь Дубровского возмутилась. Люди знали о самоуправстве Троекурова и не хотели уходить от прежнего хозяина. Дубровский остановил своих людей, когда те хотели расправиться с приказными, привезшими решение из уездного суда. Крестьяне послушались хозяина, но некоторые из них не смирились, они понимали, что решение будет исполнено и в их силах изменить свою судьбу.
Ночью молодой барин Владимир Дубровский поджег свой дом, в нем тоже назрел бунт, и крестьяне его поддержали. Дом со спящими приказчиками горел, а на крыше сарая металась кошка. Кузнец Архип, один из самых отважных бунтарей, рискуя жизнью, спас животное. Почему же так сочетается в людях жестокость и мягкосердечие? Я думаю потому, что человек выражает протест против насилия, несправедливости, зла и, когда гуманные доводы не приводят к положительному результату, понимает, что без холодной и расчетливой борьбы ему не победить. А невинных, слабых, забитых, если ты сильнее, нужно защищать. Поэтому те, у кого было сильно развито чувство свободы и справедливости, ушли с Дубровским в лес.
После пожара в окрестностях появилась группа разбойников, которая грабила и сжигала помещичьи дома. Во главе этой шайки стоял Дубровский. Те, кто хотел свободы, получал ее, те, кто хотел бороться за свои права, становился лесным разбойником

(Пока оценок нет)

Другие сочинения:

Нелегко жилось крестьянам во время, описанное А. С. Пушкиным в повести “Дубровский”, – время крепостного права. Очень часто помещики обращались с ними жестоко и несправедливо. Особенно тяжело было крепостным у таких помещиков, как Троекуров. Богатство и знатный род Троекурова давали Read More ......
А. С. Пушкин, всю жизнь ненавидевший несправедливость, пустоту и “дикость” дворянства, в романе “Дубровский” выдвинул на первый план одного из представителей провинциального дворянства – честолюбивого, благородного повстанца, пострадавшего от своего же сословия, молодого Дубровского. Самодурство и деспотизм знатного барина Троекурова Read More ......
А. С. Пушкин написал повесть “Дубровский”. В ней главный герой – Владимир Дубровский. Дубровский был высоким, красивым, храбрым. Он носил чин офицера. Очень любил своего отца, ради которого и ушел в отставку. Владимир получил письмо, в котором было написано, что Read More ......
И НЕСПРАВЕДЛИВОСТИ В ПОВЕСТИ А. С. ПУШКИНА “ДУБРОВСКИЙ”” (1) Во все времена были люди, которые смирялись с силой и неизбежностью обстоятельств и готовы были с опущенной головой принять судьбу такой, какая она есть. Но и во все времена жили люди, Read More ......
Роман Ф. М. Достоевского “Преступление и наказание” был создан в 1866 году. Это было время реформ, на смену старым “хозяевам жизни” стали приходить новые – буржуазные дельцы-предприниматели. И Достоевский, как писатель, тонко чувствовавший все изменения в обществе, в своем романе Read More ......
Маша Характеристика литературного героя Маша Троекурова – 17-летняя красавица, возлюбленная Дубровского. Живя в семье самодура Троекурова, М. внутренне одинока, скрытна, имеет твердый характер. Единственная ее отрада – огромная библиотека, составленная из французских романов 18 века. В детстве лучшим другом М. Read More ......
Принято считать, что “Дубровский” – это роман, хотя по объему “Дубровский” скорее повесть. Большое внимание в романе уделено обличению “барства дикого”. Изображение быта и нравов провинциального дворянства связано в первую очередь с образом Троекурова. Изображение Троекурова – это изображение типического Read More ......
Андрей Гаврилович Дубровский и Кирила Петрович Троекуров когда-то были товарищами по службе. Оба они женились по любви, но овдовели. У Дубровского остался сын Владимир, а у Троекурова – дочь Маша. Троекуров и Дубровский были ровесниками. Кирила Петрович был богат, имел Read More ......

Бунт крестьян против несправедливости

Нелегко жилось крестьянам во время, описанное А. С. Пушкиным в повести «Дубровский», — время крепостного права. Очень часто помещики обращались с ними жестоко и несправедливо.

Особенно тяжело было крепостным у таких помещи-ков, как Троекуров. Богатство и знатный род Троекурова давали ему огромную власть над людьми и возможность удовлетворения любых желаний. Люди для этого избало-ванного и необразованного человека были игрушками, не имеющими ни души, ни собственной воли (причем не только крепостные). Он держал под замком горничных, кото-рые должны были заниматься рукоделием, насильно выда-вал их замуж по своему усмотрению. В то же время соба-кам помещика жилось лучше, чем людям. С крестьянами и дворовыми Кирила Петрович обходился «строго и свое-нравно», те боялись барина, однако надеялись на его по-кровительство в отношениях с соседями.

Совсем другие взаимоотношения сложились с крепост-ными у соседа Троекурова — Андрея Гавриловича Дубров-ского. Крестьяне любили и уважали своего барина, они искренне переживали его болезнь и с надеждой ждали при-езда сына Андрея Гавриловича — молодого Владимира Дубровского.

Случилось так, что ссора между бывшими друзьями — Дубровским и Троекуровым — привела к передаче иму-щества первого (вместе с домом и крепостными) Троекуро-ву. В конечном счете, Андрей Гаврилович, тяжело пере-живший оскорбление соседа и несправедливое решение суда, умирает.

Крестьяне Дубровского очень привязаны к своим хозя-евам и полны решимости не позволить передать себя вод власть жестокого Троекурова. Крепостные готовы защи-щать своих хозяев и, узнав о решении суда и смерти старо-го барина, поднимают бунт. Дубровский вовремя засту-пился за приказных, которые приехали разъяснить поло-жение дел после передачи имущества. Крестьяне уже со-брались вязать исправника и заместителя земского суда Шабашкина с криками: «Ребята! долой их!», когда моло-дой барин остановил их, объяснив, что своими поступками крестьяне могут повредить и себе, и ему.

Приказные совершили ошибку, оставшись ночевать в доме Дубровского, ведь народ хоть и затих, но несправед-ливости не простил. Когда молодой барин обходил ночью дом, он встретил Архипа с топором, который сперва объяс-нил, что он «пришел... было проведать, все ли дома», но после честно признался в своем глубинном желании: «всех бы разом, так и концы в воду».

Дубровский понимает, что дело зашло слишком далеко, он сам поставлен в безвыходное положение, лишен помес-тья и потерял отца из-за самодурства соседа, однако уве-рен и в том, что «не приказные виноваты».

Дубровский решил сжечь свой дом, чтобы он не достал-ся чужим людям, и велит вывести свою няню и других оставшихся в доме людей, кроме приказных, во двор.

Когда дворовые по приказу барина подожгли дом. Владимир забеспокоился о приказных: ему показалось, что он запер дверь в их комнату, и тем не удастся выбраться из пожара. Он просит Архипа сходить прове-рить, открыта ли дверь, с наказом отпереть ее, если закрыта. Однако у Архипа свое мнение на этот счет. Он винит в происходящем людей, принесших злую весть, и накрепко запирает дверь. Приказные обречены на смерть. Этот поступок может охарактеризовать кузнеца Архипа как жестокого и безжалостного человека, однако это именно он лезет через некоторое время на крышу, не побоявшись огня, чтобы спасти обезумевшую от страха кошку. Это он укоряет мальчишек, радующихся неожи-данной забаве: «Бога вы не боитесь: божья тварь поги-бает, а вы сдуру радуетесь».

Кузнец Архип — сильный человек, но ему не хватает образованности, чтобы понять всю глубину и серьезность сложившейся ситуации. Материал с сайта

Не у всех крепостных хватило решимости и смелости довести начатое дело до конца. Лишь несколько человек исчезли из Кистеневки после пожара: кузнец Архип, няня Егоровна, кузнец Антон и дворовый человек Гри-горий. Ну и, конечно, Владимир Дубровский, который хотел восстановить справедливость и не видел для себя другого выхода.

В окрестностях, наводя страх на помещиков, появились разбойники, которые грабили помещичьи дома и сжигали их. Дубровский стал предводителем разбойников, он «сла-вился умом, отважностью и каким-то великодушием». Про-винившиеся крестьяне и крепостные, замученные жестоко-стью своих хозяев, бежали в лес и также вступали в отряд «народных мстителей».

Таким образом, ссора Троекурова со старым Дубров-ским послужила лишь спичкой, сумевшей зажечь пламя народного недовольства несправедливостью и самодурством помещиков, заставившей крестьян вступить в непримири-мую борьбу со своими угнетателями.

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском

На этой странице материал по темам: