Коллективное сознание в научный оборот ввел. Коллективное сознание
Он ясно дал понять, что он не одухотворяет и не сакрализирует эту концепцию, для него «коллективное» - это просто нечто, что является общим для многих людей, т.е. социальный факт. А социальные факты существуют объективно и не зависят от субъективных желаний отдельных индивидуумов.
Теория Дюркгейма
Понятие "коллективное сознание" в научный оборот ввел Дюркгейм в своих книгах «О разделении общественного труда» (1893), «Правила социологического метода» (1895), «Самоубийство» (1897) и «Элементарные формы религиозной жизни» (1912). В "Разделении труда" Дюркгейм утверждал следующее. В традиционных/примитивных обществах (основанных на клановых, семейных или племенных отношениях) тотемическая религия сыграла важную роль в объединении членов путем создания коллективного сознания. В обществах такого типа содержание сознания индивида в значительной степени разделяется вместе со всеми другими членами общества, создает механическую солидарность по обоюдному подобию.
В "Самоубийстве" Дюркгейм разработал концепцию аномии для обозначения социальных, а не индивидуальных причин самоубийства. Это относится к концепции коллективного сознания: если в обществе отсутствует интеграция или солидарность, то уровень самоубийств будет выше. В свое время эта теория была оспорена многими, но время показало, что она все-таки работает.
Как коллективное сознание удерживает общество
Что объединяет общество? Это был главный вопрос, который поставил Дюркгейм, когда он писал о новых индустриальных обществах XIX века. Рассматривая документированные привычки, обычаи и убеждения традиционных и примитивных обществ и сравнивая их с тем, что он видел вокруг себя в своей собственной жизни, Дюркгейм создал одну из наиболее важных теорий в социологии. Он пришел к выводу, что общество существует, потому что отдельные личности ощущают чувство солидарности друг с другом. Вот почему мы можем создавать коллективы и работать вместе для построения эффективного и комфортного социума. Источником этой солидарности является как раз коллективное сознание или "коллективная совесть", как он писал на французском. Его влияние неизбежно, и скрыться от него невозможно ни в одном обществе.
Дюркгейм ввел в научный оборот "коллективное сознание" в своей книге 1893 года «О разделении общественного труда». Позже он также опирался на нее в других книгах, в том числе «Правила социологического метода», «Самоубийство» и «Элементарные формы религиозной жизни». Однако в своей первой книге он объясняет, что это явление - совокупность убеждений и чувств, общих для всех членов социума. Дюркгейм заметил, что в традиционных или примитивных обществах религиозные символы, дискурс, верования и ритуалы способствовали возникновению коллективного сознания. В таких случаях, когда социальные группы были достаточно однородными (например, одной расы или класса), данное явление привело к тому, что Дюркгейм назвал «механической солидарностью» - фактически автоматическое связывание людей в коллектив через их общие ценности, убеждения и практики.
Дюркгейм заметил, что в современных индустриальных обществах, которые характеризовали Западную Европу и молодые Соединенные Штаты, функционировавших через разделение труда, появилась «органическая солидарность», основанная на взаимной зависимости, которую отдельные лица и группы испытывали в отношении друг друга, что и позволяло индустриальному обществу функционировать. В таких случаях религия по-прежнему играет важную роль в создании коллективного сознания среди групп людей, связанных с различными религиями, но другие социальные институты и структуры также будут работать над его созданием.
Роль социальных институтов
Эти институты включают в себя государство (которое способствует патриотизму и национализму), популярные средства массовой информации (которые распространяют всевозможные идеи и практики: как одеваться, за кого голосовать, когда рожать детей и жениться), образование (которое закладывает в нас основные социальные стандарты и привязывает к отдельному классу), а также полицию и судебную систему (которые формируют наши представления о правильном и неправильном, а также направляют наше поведение посредством угрозы или фактической физической силы). Ритуалы служат для подтверждения коллективного сознательного диапазона от парадов и праздничных торжеств до спортивных событий, свадеб, ухаживания за собой в соответствии с гендерными нормами и даже шопинга. И от этого никак не уйти.
Коллектив важнее личности
В любом случае неважно, идет ли речь о примитивных или современных обществах - коллективное сознание является чем-то «общим для всех», как выразился Дюркгейм. Это не индивидуальное условие или явление, а социальное. Как оно «рассеивается по всему обществу» и «имеет свою собственную жизнь». Благодаря ему ценности, убеждения и традиции могут передаваться через поколения. Хотя отдельные люди живут и умирают, этот набор нематериальных вещей и связанных с ними социальных норм закрепился в наших институтах и, следовательно, существует независимо от отдельных личностей.
Самое главное - понять, что коллективное сознание является результатом социальных сил, которые являются внешними по отношению к личности. Отдельные личности, составляющие социум, работают и живут вместе, создавая социальный феномен общего набора убеждений, ценностей и идей, которые пронизывают общество и являются самой его сутью. Мы как отдельные индивидуумы усваиваем их и делаем коллективный разум реальностью.
Другие значения
Различные формы того, что можно назвать коллективным сознанием в современных обществах, были идентифицированы другими социологами, такими как Мэри Келси, которая исследовала широкий круг вопросов - от солидарности и мемов до экстремальных форм поведения, таких как групповое мышление, стадное поведение или коллективно разделяемый опыт во время совместных ритуалов или танцевальных вечеринок. Мэри Келси, преподаватель социологии Калифорнийского университета в Беркли, использовала этот термин в начале 2000-х годов для описания людей в социальной группе, таких как матери, осознающие свои общие черты и обстоятельства и в результате достигающие чувства коллективной солидарности.
Теория типов кодирования
Согласно этой теории характер коллективного сознания зависит от типа мнемонического кодирования, используемого внутри группы. Конкретный тип кодирования имеет предсказуемое влияние на поведение групп и коллективную идеологию. Неофициальные группы, которые встречаются нечасто и спонтанно, имеют тенденцию представлять значимые аспекты своего сообщества в качестве эпизодических воспоминаний. Это обычно приводит к сильной социальной сплоченности и солидарности, снисходительной атмосфере, возникновению общих идеалов.
Общественное коллективное сознание
Общество состоит из различных коллективных групп, таких как семьи, сообщества, организации, регионы, страны, которые, как утверждает Бернс, «могут обладать едиными для всех способностями: думать, судить, решать, действовать, реформировать, концептуализировать себя и другие субъекты, а также взаимодействовать с самими собой, размышлять». Бернс и Эгдал отмечают, что во время Второй мировой войны разные народы по-разному относились к своему еврейскому населению. Еврейское население Болгарии и Дании сохранилось, тогда как большинство еврейских общин в Словакии и Венгрии не пережило Холокоста. Предполагается, что эти разные формы поведения целых наций отличаются в зависимости от различного коллективного сознания, индивидуального для каждого народа в отдельности. Эти различия, как можно видеть на данном примере, могут иметь практическое значение.
Спорт и национальная гордость
Эдманс, Гарсия и Норли изучали национальные спортивные поражения и коррелировали их с уменьшением стоимости акций. Они проанализировали 1162 футбольных матча в тридцати девяти странах и обнаружили, что фондовые рынки этих стран упали в среднем на 49 пунктов после того, как они были исключены из Кубка мира, и на 31 пункт после того, как были исключены из других турниров. Эдманс, Гарсия и Норли нашли похожие, но меньшие эффекты, связанные с международными турнирами по крикету, регби, хоккею и баскетболу.
Сергей Слюсаренко
НОВАЯ ЗОНА
КОЛЛЕКТИВНОЕ СОЗНАТЕЛЬНОЕ
Глава первая
Ярко-красный горизонт перед восходом солнца обещал, что сегодня подует ранний верховик - злой, холодный байкальский ветер. Вадим, стоя у окна, поежился. Ранние холода испортят последнюю неделю отпуска в этом райском уголке. И хотя это был никакой не отпуск, а реабилитационный период, холодная погода могла все планы свести на нет. Через десять дней Вадиму предстояло лететь в Москву, и это время он хотел провести только с сыном, который тоже проходил реабилитацию в кремлевском санатории на берегу озера.
Когда кровь рассвета растворилась в небе, стало понятно, что примета не врала. По воде побежали морщинки ряби, и в окно ударили первые порывы ветра. Гусенок недовольно загудел, плотнее закутался в одеяло. Вчерашний поход вымотал его, и он отсыпался. Малахов понимал, что по возвращению домой он будет редко видеться с мальчиком, сын для начала поживет у бабушки, матери Вадима. Нужно обустроиться, наладить новую жизнь. Радовало одно, что Ольга разрешила, чтобы Андрюшка остался с отцом. Хотя что-то говорило Вадиму, что его бывшие коллеги побеседовали с ней, и не раз, убедив принять нужное решение.
Ну, что я могу сказать. - Лечащий врач говорил, не глядя на Вадима, уставившись в бумажки на столе. - Всё свидетельствует о том, что процесс вашего восстановления, скажем так, физической реабилитации, прошел успешно. Что касается вашего эмоционально-психического состояния… Я не вижу никаких отклонений, а эмоциональные травмы, я уверен, после нашей терапии скоро залечатся. В общем, я выписываю вас с чувством хорошо выполненной работы. Желаю удачи.
А сын? - спрашивая, Вадим пытался рассмотреть, что написано у врача в бумажках. - Как он? Ведь для ребенка пребывание в Зоне…
По поводу вашего сына, Андрея, надо поговорить отдельно, - врач замялся. - Вы же сами понимаете, что Зона - не место для молодого, несформировавшегося организма. И у нас просто нет опыта, клинического опыта, чтобы предположить, насколько пострадал или не пострадал ребенок. Я думаю, те странности… я хочу надеяться, это просто обычная детская реакция на невероятные события, которые он пережил. Ваш сын просто пока мысленно находится там и не всегда может справиться, адаптироваться к реальному миру.
Он ведь был там всего несколько дней, - попытался возразить Малахов.
Вы ведь сами знаете, какие это были несколько дней. - Врач покачал головой. - Так что за ним надо наблюдать. Я слышал, что у вас неполная семья?
Он некоторое время поживет у своей бабушки, моей матери, пока я разберусь с делами и обустрою жилье. Потом будет жить со мной.
Я дам вам направление в нашу клинику в Москве. Пусть его там поставят на учет. И умоляю, следите за ним. Детская психика такая хрупкая.
Последние дни на Байкале пролетели незаметно. За несколько минут до отъезда в аэропорт Иркутска к домику, где жил Малахов, подъехало такси. Меланхоличный водитель погрузил в багажник два небольших чемодана, и Вадим с сыном устроились на заднем сиденье. Андрей порывался сесть рядом с шофером, но отец напомнил ему, что надо подождать до четырнадцати лет.
Дорога проходила в полном молчании под негромкие песни из автомагнитолы. Вадиму музыка была совершенно незнакома и безразлична, он просто смотрел из окна на бесконечную холодно-серую воду Ангары, вдоль которой стелилось шоссе. Андрей, увидев встречное авто, практически точно такое, как их такси, неожиданно произнес:
Ты чего? - не понял Малахов.
Ну ты, пап, совсем, «Ё-Тваё» от «Ё-Маё» отличить не можешь?
Я не понимаю, о чем ты, - ответил Вадим.
А вы, наверное, за границей долго жили? - вмешался водитель. - Пацан правильно заметил! Мы на «Ё-Маё» едем.
Да, за границей, - не стал вдаваться в подробности Вадим.
Ну, пап, - стал объяснять Андрюшка, - «Ё-Маё» - это ё-мобиль московского автозавода ё-мобилей. А «Ё-Тваё» - это ё-мобиль тверского завода ё-мобилей.
Во, молодец мальчик. Все правильно! - кивнул водитель.
Малахов и вправду вспомнил, что несколько лет назад писали в газетах о новом народном автомобиле, но никак не мог предположить, что такой автомобиль уже бегает по дорогам.
Ну и как «ё-машина»?
Ну как… как все на «ё»! - хохотнул шофер.
На регистрации в аэропорту, не обращая внимания на протянутый паспорт и билет, Вадима попросили поднести руку к светящейся стеклянной площадке на стойке. Вадим поднес, но реакция у девушки-регистраторши была неожиданной. Она настороженно посмотрела на Малахова, затем растерянно оглянулась. В конце концов она взяла из рук Вадима паспорт и билеты и, бурча под нос что-то про сектантов, ввела данные в компьютер.
Через пять часов полета самолет приземлился в Домодедово. На выходе Вадиму помахал рукой незнакомый человек.
Я пресс-секретарь Центра Василий Миронов, - официально представился встречающий. - Руководство ждет вас, и я от его имени рад видеть вас дома. Пойдемте, на выходе ждут машины.
Малаховых встречали большой черный автомобиль и ярко-оранжевое такси. Вадим попрощался с сыном, Андрей должен был поехать к бабушке.
Первое, что сразу отметил Вадим, - модель машины незнакомая, такие форма кузова и значок на капоте ему раньше не встречались. Сделана машина была явно за границей. При Малахове руководство Центра придерживалось некоего шика - использовать в работе только отечественные машины, желательно классических ГАЗовских моделей.
Мелькали за окном очертания родного города. Москва казалась совсем другой. Новые дома, новые, сверкающие краской фасады. Приятно удивило отсутствие пробок на дороге. Реклама, захватившая город в тот год, когда Вадим отправился с группой в Зону, исчезла, фасады домов очистили от баннеров, плакатов, мерцающих огней и привели в исходный вид.
Здание Центра снаружи оставалось таким же, как и пять лет назад, - невзрачный административный корпус с двором-колодцем, широким парадным и мрачным полицейским-охранником на ступеньках. Однако за входными дверями уже не было привычной проходной и строгого прапорщика с малиновыми погонами. Вместо него установили турникет, похожий на вертушку метро. По ту сторону уже не было гражданского со спиралькой-наушником в ухе и выпирающей из-под пиджака кобурой. Его место занял обычный человек среднего возраста с беджиком «Охрана» на полувоенном пиджаке. Охранник показал пальцем на плакетку турникета. Вадим сразу вспомнил аэропорт и приложил руку. Немедленно взвыл зуммер тревоги.
Существование индивидуального, т.е. свойственного человеческой отедельной личности сознательного и бессознательного, ощутимо и более или менее понятно каждому человеку. Многие согласятся с существованием коллективного сознательного - «общественного сознания» в привычной марксистской терминологии - под которым понимается вся совокупность информации в обществе, осознаваемой всем множеством людей. Сложнее обстоит дело с восприятием и осознанием кем либо из индивидов факта объективного существования коллективного бессознательного, а тем более смысла несомой им информации, поскольку каждый из людей - несет в своей психике только какую-то весьма малую долю коллективного сознательного и бессознательного.
Тем не менее, всякое множество людей (толпа и народ в том числе) несет в себе коллективное сознательное и бессознательное и управляется им. По существу несет в себе информационные модули определенного смысла, распределенные своими различными фрагментами по иерархически организованной психике каждого из множества разных людей, а эти модули предопределяют процесс самоуправления коллектива, поскольку людям во множестве свойственна общность, во-первых, культуры, а во-вторых, по характеристикам их биополей. То есть информационный обмен, являющийся существом процессов управления и самоуправления, в обществе носит как минимум двухуровневый характер: биополевой и через средства культуры (виды искусств, средства массовой информации, науку и образование).
Коллективное сознательное и бессознательное в таком его понимании, как объективного информационного процесса, поддается целенаправленному сканированию и анализу, поскольку обрывки информационных модулей так или иначе находят свое выражение в произведениях культуры разного рода: от газетно-туалетной публицистики, до фундаментальных научных монографий, понятных только самим их авторам и нескольким их коллегам. Один человек или аналитическая группа в состоянии систематически сканировать (по-русски - просматривать) множества публикаций и высказываний разных людей по разным вопросам, выбирая из них фрагменты функционально-целостных информационных модулей, принадлежащих коллективному сознательному и бессознательному. В такого рода перекачке информации из коллективного бессознательного в индивидуальное и коллективное сознательное - одна из множества сторон процесса общественной жизни, развития в обществе культуры - овеществленной и духовной. Если этот процесс протекает устойчиво и бесконфликтно между сознательным и бессознательным (как индивидуальным, так и коллективным), то это можно назвать устойчивым развитием .
После анализа состояния коллективного сознательного и бессознательного, на него возможно оказать воздействие в субъективно избранном направлении его изменения, преследуя определенные цели, если сгрузить в него информацию, объективно соответствующую, во-первых, целям и во-вторых, информационному состоянию общества. Такое воздействие может быть произведено вопреки долговременным жизненным интересам большинства; вопреки тому, как большинство понимает и выражает свои жизненные интересы; но сделать это возможно, если люди не умеют, а главное и не желают , защитить свое коллективное поведение от своего же коллективного сознательного и бессознательного, и агрессивного воздействия на него сторонних сил.
Коллективное бессознательное и сознательное, если признавать объективность информации, - своего рода информационное домино. Каждая мысль, в большинстве её выражений имеет начало и конец. Перед нею может встать иная мысль, которую первая объективно будет продолжать; но может найтись и мысль, продолжающая первую. И каждая из них может принадлежать разным людям. И есть некий “информационный магнетизм”, о природе которого мы в этой работе говорить не будем, но вследствие которого, как и в настольном домино, в информационном домино коллективного сознательного и бессознательного есть возможные и невозможные соответствия завершений и начал мыслей. Отличие только в том, что возможные соответствия “завершение информационного модуля - продолжение его иным информационным модулем” в информационном домино не однозначно. Но кроме того неоднозначность продолжений в информационном домино вызвана и тем, что в этом сплетении мыслей и их обрывков участвует множество людей одновременно, оттесняя своими мыслями мысли других. Но в отличие от настольного домино, где определенная по составу группа игроков плетет только одну информационную цепь, в коллективном сознательном и бессознательном плетется множество информационных выкладок одновременно как из завершенных мыслей, так и из обрывочных, порождаемых разными людьми на уровне биополевой общности и на уровне средств культуры.
Какие-то информационные выкладки могут замкнуться концом на свое же начало, иллюстрацией чего является известное многим повествование: «У попа была собака. Он её любил. Она съела кусок мяса - он её убил, вырыл яму, закопал, крест поставил, написал: “У попа была собака... и т.д.”». Если так построенное кольцо недоброй информационной выкладки коллективного сознательного и бессознательного устойчиво, то оно может работать в режиме нескончаемых кругов ада.
Всякое кольцо информационной выкладки может поддерживаться относительно немногочисленным подмножеством людей, и процессы в нем происходящие не способны увлечь остальное большинство, если в него нет открытых входов для завершений чужих мыслей и открытых окончаний ему свойственных, к которым могли бы пристроиться сторонние начала мыслей и завершения. Либо же открытые входы-выходы есть, но в информационной среде общества отсутствуют необходимые проставочные информационные модули (информационные мосты меж данным информационным кольцом-цепью и другими иерархически взаимовложенными информационными кольцами), которые могли бы соединить открытые входы-выходы со всеми прочими информационными выкладками коллективного сознательного и бессознательного.
Именно по этой причине заглохли демократизаторские преобразования в России: узок круг демократизаторов; страшно далеки они от пахарей, рабочих и прочих работящих, которым нет до демократизаторов конкретного дела; и варятся демократизаторы в собственном соку и грызутся между собой...
Узок и круг нацистов в России... И им - только на символике да на не переосмысленных идеях, некогда внедренных в чужое государство, разгромленное прошлыми поколениями россиян, - не объединиться с пахарями, рабочими и прочими работящими.
Но может случиться так, что какая-то информационная выкладка, поддерживаемая также весьма небольшим числом людей, содержит в себе множество завершений собственных, открытых для присоединения чужих начал, и ответных продолжений чужих завершенных мыслей и их обрывков (аналогом этого в настольном домино являются кости-дуплеты, лежащие поперек цепи костяшек). Такая информационная выкладка может замкнуть на себя каждодневную деятельность почти всего общества. И направленность общественного развития, свойственная такого рода выкладке информационных модулей в коллективном сознательном и бессознательном, определит дальнейшую жизнь общества. Вне этого процесса останутся разве что те, кто поддерживает кольцевые информационные кандалы для самих себя, в которые нет открытых входов, и из которых нет открытых выходов для завершений и начал мыслей остального большинства людей.
Может случиться так, что в какой-то информационной выкладке есть разрыв и не достает всего лишь одного доброго слова, чтобы она стала благоносной программой управления общественным развитием со стороны коллективного бессознательного или сознательного.
Но может случиться и так, что одного неосторожного обрывка мысли достаточно, чтобы в коллективном бессознательном и сознательном заполнить разрыв в какой-то информационной выкладке, и тем самым дать старт действию какой-то программы общественного самоуправления, которая способна уничтожить плоды многих тысячелетий развития культуры.
Поэтому, памятуя об информационном домино коллективного сознательного и бессознательного, его управляющем воздействии на течение событий, человеку должно быть аккуратным даже в собственных обрывках сонных мыслей, а не то что в мысленных монологах перед своим «Я» или в громогласной работе на публику в кампании друзей или в средствах массовой информации.
Если не ходить вокруг, да около, то духовная культура общества - это культура формирования информационных выкладок в коллективном сознательном и бессознательном. Какова культура - такова и жизнь общества. Нынешнее состояние России и история её последних нескольких столетий при таком взгляде говорит о господстве в повседневности крайне извращенной и загрязненной духовной культуры. Впрочем, это относится и к остальным модификациям толпо-”элитарной” культуры в ближнем и дальнем зарубежье, хотя там иная проблематика. Кто не согласен с этим утверждением о реальной духовности России, пусть опровергнет слова апостола Павла: «И духи пророческие послушны пророкам, потому что Бог не есть Бог неустройства, но мира. Так бывает во всех церквах у святых.» Реальное состояние страны не отрицает хранимых ею высоких идеалов нравственности и зерен истинной духовности под грудой мусора и извращений, но является выражением распущенности, беззаботности и безответственности при известных высоких идеалах и притязаниях осуществить их в жизни.
Коллективное сознательное и бессознательное иерархически организовано: от семьи и группы сотрудников на работе до наций и человечества в целом. Эта иерархическая организованность имеет место в системе объемлющих взаимных вложений, каждомоментно меняющих свою структуру и иерархичность. Это подобно матрешке, но отличие от реальной матрешки в том, что, если вскрыть самую маленькую “матрешку” в коллективном сознательном и бессознательном, то в ней может оказаться любая из её объемлющих больших со всеми другими, поскольку человек - часть Мироздания, отражающая в себя всю Объективную Реальность в её полноте и целостности.
Возможно, что кто-то, после прочтения работ классиков западного психоанализа конца XIX - первой половины ХХ века, задастся вопросом, а следует ли отходить от их воззрений на коллективное и индивидуальное сознательное и бессознательное, как разгула стихии эмоций и инстинктов в поведении отдельных людей и их множеств?
При ответе на этот вопрос следует иметь в виду, что отказ от понятийного и терминологического аппарата, свойственного традиционным школам психологии, совершен не вследствие воинствующего невежества, встревающего со своим мнением в дискуссию профессионалов.
Во-первых, “эмоциональные оценки” - по их существу примитивизированные отражения на уровень сознания больших по объему информационных модулей, свойственных иным, информационно более мощным уровням психики, которые просто не вмещаются в сознание как целостность в темпе течения событий, и которые тем не менее несут определенный смысл и предопределяют направленность поведения на их основе. Поскольку инстинкты и эмоции в конечном итоге это - определенная информация, лежащая в основе поведения человека и множеств людей, то сохранение эмоционально-инстинктивной терминологии при обсуждении коллективного сознательного и бессознательного это - молчаливое уклонение от вопроса о смысле управленческой информации, на основе которой оно воздействет на общество.
Во-вторых, классические школы психологии, рассматривающие общественные процессы исходя из вопроса о воздействии на их течение коллективного сознательного и бессознательного, сформировались до того, как в жизни глобальной цивилизации произошло одно важное качественное изменение. Оно прошло вне их поля зрения и понимания, поэтому попытка понять и предвидеть общественные процессы в современности на основе взглядов классиков психологии и психоанализа, выраженных в конце XIX - первой половине ХХ века - предопределенно обречена на ошибочные выводы.
Дело в том, что все прикладные психологические тесты, построенные на основе воззрений классических психологических школ, не учитывают объективно свершившегося изменения соотношения эталонных частот биологического и социального времени, которое произошло во второй половине ХХ века, и в результате чего общество обрело новые свойства. Эти новые свойства возникают именно под давлением изменившегося соотношения эталонных частот биологического и социального времени, вследствие чего меняется мотивация и логика поведения множества людей. Соответственно, прежние психологические тесты оказываются не чувствительными ко многим общественно опасным психологическим явлениям, но на их основе выдаются ошибочные рекомендации, прежде всего в области подбора и расстановки кадров.
С проблематикой коллективного сознательного и бессознательного связана еще одна сторона функционирования информационных систем. Из теории управления известно, что в функционировании больших информационных систем проявляется взаимная дополнительность 1) принципов, реализующихся в них по провозглашению (это определено непосредственно так...), и 2) принципов, реализующихся в них же по умолчанию (это - само собой разумеется, и хотя определённо не провозглашено, но введено опосредованно и определено, через объективные причинно-следственные обусловленности существования системы в окружающей её среде).
При этом возможны системы, представляющие собой своего рода “троянского коня”: провозглашаемые при их построении принципы в реальном их функционировании подавляются принципами, введенными в них же по умолчанию и не провозглашенными прямо: они “само собой разумеются”, но... по-разному создателями системы и ее потребителями.
В силу ограниченной информационной емкости носителей и ограниченной мощности средств передачи и обработки информации невозможно построить информационную систему, в которой бы не было информации, введенной в неё по разного рода умолчаниям. Заказчик любой системы должен это понимать и позаботиться о том, чтобы система умолчаний, принятая разработчиком не противоречила “само собой разумению” заказчика.
Человеческое общество в своем историческом развитии представляет собой также систему, информационным процессам в которой свойственна взаимная дополнительность информации по оглашению и информации по умолчанию. Причем взаимное соответствие информации по умолчанию и информации по оглашению в суперсистемах, к классу которых принадлежит общество, определено не однозначно, а множественно и описывается статистическими закономерностями.
Но распределение информационного обеспечения самоуправления общества по категориям “умолчания” и “оглашения” в человеческом обществе определяют взаимоотношения коллективного сознательного, в которое попадают все оглашения, и коллективного бессознательного, в которое попадают все умолчания, а многие оглашения проявляют себя не однозначно, попадая в те или иные информационные выкладки.
Кроме того следует иметь в виду, что как в психике каждого человека существует внелингвистический уровень обработки информации в неких субъективных образах, так и в коллективном сознателльном и бессознательном также существует внелингвистический уровень, также принадлежащий к умолчаниям и управляющий оглашениями.
Фрагмент конспекта Второго Уровня по теме «Судьба мироздания в натяжении между звуком и обонянием»:
Мы то, как мы себя проявляем. Ощущая собственную единственность, мы противоречим целому. А если реализуем себя среди людей, то не противоречим виду. Надо учиться этому. Начать хотя бы с эмоционального сопереживания ближнему.
Либо мы сами выбираем ощущать себя частью вида, либо нас подталкивают: утратами, страданием, в щадящем режиме. Всегда есть свобода пойти не из-под кнута (страдания), а проявить себя своим выбором. Природа нас сохраняет. Мы не понимаем природу, а пора уже ее понимать!
Все, что мы можем сделать – это максимально себя наружу. Свобода выбора – это реализация своих желаний не на благо одной своей эгоистичной частности, а на благо целого человеческого вида. Мы то, как мы себя проявляем. Мы самостоятельно создаем действия. От наших действий зависит наша судьба.
Сейчас нами безошибочно живет коллективное бессознательное. Нам не дают коллективного сознания, чтобы не натворили плохого. Нельзя маленькому ребенку давать силы, как у папы. Такое натворим! Потому сознание индивидуальное, и оно ошибочное. У нас возникают проблемы, потому что каждое индивидуальное сознание имеет собственное противоречие коллективному бессознательному.
Ребенок чувствует страдание, когда мама заботится, чтобы он не заболел, и не дает есть мороженое на морозе. Так и мы проходим этап взросления человечества, не понимая, что может навредить нам. И природа не дает нам это сделать, сохраняет нас.
Зла не создано. Кнут – это нехватка пряника. Наши страдания обусловлены исключительно нашими действиями. Природой создано равновесие, а все плохое приносим мы сами, когда в силу ошибочного индивидуального сознания вступаем в противоречие с интересами вида.
Своим сознанием необходимо вписываться в развитие вида, а не противоречить ему. Максимально проявлять себя среди других людей. Важно понимать, что мы ничего не можем делать только для себя. Реализация бывает исключительно среди других людей. Даже если я гениальный художник, но никто этого никогда не увидел, я не реализованный человек.
Телом мы не можем ощутить целостности вида, душой можем. Это делается осознанием, сосредоточением на другом. Переходя в уретральную фазу, мы начнем коллективно приобретать некоторые элементы коллективного сознания. Дальше оно будет расширяться. Единство мысли. Коллективное решение. Коллективное сознание.
– это сознательное включение другого в себя через осознание его психической природы.
Возможность распознавания внутренних психических особенностей другого человека – это то, что дает нам системно-векторная психология. Включая психическое другого в себя, мы теряем ощущение собственной единственности. И точно так же, как мы неспособны навредить себе, мы становимся неспособными навредить ему, потому что он включен в нас. Он – это не он, он это часть меня, которой я не могу навредить, потому что я создан таким, что не могу навредить себе.
Наша судьба не зависит от мамы, папы и плохих соседей. Мы живем одной жизнью. Во времена, когда стала возможна свобода выбора…
Продолжение конспекта на форуме:
Объемное понимание этой и других тем складывается на полном устном тренинге по системно-векторной психологии
Коллективное сознание - совокупность общих у членов одного и того же общества интересов, верований, убеждений, чувств, ценностей и стремлений. К.с. - «психический тип общества, тип, имеющий свой собственный способ развития, свои свойства, свои условия существования». Оно имеет особую, «отдельную реальность» - существует объективно, независимо от нашей воли и сознания, но осуществляется только в индивидах.
Индивиды притягиваются друг к другу благодаря общим верованиям и сходным чувствам. Последние и составляют условия существования коллектива, важнейшую предпосылку их духовного бытия. Чем больше коллективное сознание как «голос общественной совести» регламентирует социальную жизнь общества, тем сильнее и крепче связь индивида с группой.
Малые части общества, организованные внутри себя также стремятся к целостности и солидарности, как и общество в целом; в них развивается групповое сознание.
От степени солидарности зависит состояние общества - нормальное или патологичное. Дюркгейм ввёл новое понятие для социологии - аномия (патология общества) - ощущение отсутствия норм, возникающее в переходные и кризисные периоды, когда старые нормы и ценности перестают действовать, а новые ещё не установились.
Патологичные формы состояния общества: аномия, социальное неравенство, рутинизация труда, деградация рабочей силы, классовые конфликты. Основной путь решения проблемы - реформы.
Социальные факты
«Социальным фактом», по определению Дюркгейма, является всякий образ действия, четко определенный или нет, но способный оказывать на индивида внешнее давление и имеющий в то же время свое собственное существование, независимое от него. При рождении индивид находит готовыми законы и обычаи, правила поведения, религиозные верования и обряды, язык, денежную систему, функционирующие независимо от него. Эти образы мыслей, действий и чувствований существуют самостоятельно, объективно.
Следствием объективности социальных фактов является другая их характеристика - оказываемое на индивидов давление, принуждение последних к определенному действию. Каждый человек испытывает на себе социальное принуждение. Юридические и моральные правила, например, не могут быть нарушены без того, чтобы индивид не почувствовал всей тяжести всеобщего неодобрения. Точно так же обстоит дело с другими видами социальных фактов.
Социальные факты - образы действий, способы мышления и чувствования, существующие вне индивида (то есть объективно) и обладающие по отношению к нему нормативно-принудительной силой.
Социальные факты подразделяются в свою очередь на факты коллективного сознания (идеи, чувства, легенды, верования, традиции) и морфологические факты, обеспечивающие порядок и связь между индивидами: численность и плотность населения, форма жилища, географическое положение и т. д.
Факты коллективного сознания включают в себя следующие классы явлений: общие идеи и чувства, моральные максимы и верования, моральные нормы и юридические кодексы поведения, экономические мотивы людей и интересы людей.
По степени консолидации людей различаются структурные (аномические) факты, институциональные факты и социальные течения, проявляющиеся в формировании и реализации общественного мнения.
Различные типы фактов лежат в основе образования социальных форм: простое (или сложное) общество, которым соответствуют механическая и органическая солидарность людей.
